Вере Мальковой

Розовый занавес
убираю с чела,
будто бы заново,
вижу вчера
белую россыпь
под яркой водой,
в лучиках росных
листок молодой.
Там, где майские сполохи
и широко вокруг   
сумасбродство черёмухи
на его берегу.
Я увидел искристое
изначалье листка
и восторженность чистую
под душою цветка.
На залитой свечением,
на его стороне
я заметил смятение,
непонятное мне.
Будто, ветры отчаянья
рвут зелёный кулон,
будто, в ярком сиянии
растворяется он,
безысходно и броско,
на кристальность волны
свои чистые слёзки 
с высоты обронив.
И не ведая лучшего,
не взглянув и кругом,
так остался он крученым
трепетать крендельком.
Ах, вы, белые вороны,
ах, злодеи-метели,
на пустынную сторону
и мою залетели.
Закружили, завьюжили
мою чудо-страну…
Надломился, но сдюжил я
и навстречу шагнул.
Уж не первую бороду
отрастив под беду,
пробивался я молодо
по слепящему льду.
И спешил, и руками
раздвигал круговерть,
чтоб огнями – губами
тот листок отогреть.

Как награда за это,
вот он, радостный миг,
добротою согретый,
дорогой и заветный
свет в ладонях моих.
1979г