Хамелеон

Из цикла: "С Котькой не соскучишься!"

Посвящается моему коту.

Всё началось с того, что в нашем доме появился новый управдом Шкваркин, человек левых убеждений. До того левых, что даже выходя из подъезда, он всегда шёл только налево.
Поговаривают, что и в квартире управдома всё было левое: обои, сантехника, а также операционная система на ноутбуке.
И вот наш Котька попал под его дурное влияние.

Как-то в середине ноября, когда на улице шёл дождь со снегом, Котька заявился домой в фуражке, кожанке и с ремнём, на котором висела кобура от маузера.

Я аж присвистнул.

-Что за маскарад, Котофей!

-А я на должность поступил, - сказал кот с важным видом. Потом снял своё обмундирование и причесал перед зеркалом усы.

-На какую же это ты должность поступил?- поинтересовался я.

-Начальник отдела пропаганды. Шкваркин устроил. Стихи мои оценил по достоинству, не то, что Союз писателей.

-Стихи...- хмыкнул я.-Ты же, Котька, - графоман. И правильно, что тебя в Союз не приняли.

-А Шкваркину моя «Поэма о ерше» очень даже понравилась. Он говорит, что у меня талант.

-Подхалим, - парировал я. -Пользуется твоим природным тщеславием, а ты и уши развесил.

Но Котька ещё больше надулся от важности.

-Шкваркин говорит, ничего, мол, Котька, примут тебя в писатели, а не примут - штурмом Союз возьмём.

-Хе, - снова хмыкнул я,- как же, штурмом. Он полицию вызовет, а у неё - оружие...

-У нас тоже оружие найдётся,- ответил Котька, доставая из кобуры бутерброд.-Всё ничего, только питаться на ходу приходится. Сейчас бы супчика рыбного, да с потрошками...

                **********

В общем, началась у нас с тех пор «весёлая» жизнь. Кот целыми днями где-то пропадал. То в этом своём отделе, то на митинге, то в командировке...

Вся котькина комната была теперь увешана плакатами и красными флагами. Да и в районе стали происходить странные перемены. Вдруг перестали гореть почти все фонари. В подъезде тоже было темно, одна только лампочка светила тусклым светом. Правда, и при тусклом освещении можно было заметить, что грязи - по колено.

-Тётя Глаша часом не заболела?- с беспокойством поинтересовался я у консьержки Катерины Сергеевны.

-Да нет, здорова,- ответила та.

-Чего ж в подъезде такая грязь?

-Так она теперь целыми днями бастует. Митинги, демонстрации... Котька её сагитировал. Говорит, вам тётя Глаша, нужно бороться за права женщин. Вас, мол, капиталисты притесняют.
Она, правда, не совсем поняла, чем её притесняют, тут ведь в подъезде пару раз шваброй провести, а прибавка к пенсии неплохая. Да разве ж с Котькой поспоришь...
Вот сейчас где-нибудь с плакатиком стоит, мёрзнет, сердешная...

В квартире у нас стали раздаваться странные звонки. Котофей до того был загружен своей пропагандой, что я начал принимать почти все входящие вызовы.
Как-то вечером я в очередной раз взял трубку...

-Алё.

-Это квартира товарища Котьки?- поинтересовался деловитый мужской голос.

-Да,- отвечал я.

-Можно его к аппарату?

-Его нет, он поздно сегодня вернётся. Что-нибудь передать?

-Передайте товарищу, чтобы он в своей речи особо акцентировал внимание на молодёжи. Пусть подчеркнёт этот момент. Наша пропаганда должна оказывать огромное влияние на подрастающее поколение. Молодёжь, молодёжь и ещё раз молодёжь. Так ему и передайте.

-А кто звонил?-спросил я.

-Владимир Ильич,- ответил голос и положили трубку.

                **********

-Владимир Ильич не звонил?- поинтересовался Котька с порога.

-Звонил,- вздохнул я и передал коту наш разговор.

-Да, молодёжь - это наше всё. Владимир Ильич прав.

-А кто это?

-Мой начальник,-ответил кот.- Других звонков не было?

-Звонила какая-то. Не представилась. Я спрашиваю: «Кто?» Она в ответ: «Саша, кол отдай».

«Во-первых, я - не Саша, - говорю -, а во-вторых: какой ещё кол я вам должен отдать? А лом с лопатой вам случайно не нужно?» Она не ответила и бросила трубку.

-А, это Сашенька...- расплылся в улыбке Котофей,- помощница Владимира Ильича.
Прелестное создание...

Да, за молодёжь Котька взялся крепко. Теперь вся дворовая ребятня в дневные часы маршировала под предводительством кота.
По вечерам, а темнеть к концу ноября стало очень рано, уже никто не маршировал, да и вообще прохожих становилось всё меньше. В целом районе - хоть глаз выколи - ни единого фонаря.
Вслед за светом в доме вырубилось и прочее электричество да к тому же, лопнули трубы.

Шкваркина, впрочем, это заботило мало. Консьержка откуда-то достала буржуйку и стала топить дровами. Подъезд заволокло дымом. Чтобы попасть к себе на этаж, приходилось миновать в парадной месиво из грязи и снега, плотную дымовую завесу и откашливаясь, несколько этажей идти пешком - лифт тоже давно не работал.
Катерина Сергеевна, впрочем, старалась не унывать и при свете керосиновой лампы читала переписку Энгельса с Марксом.

-Ну, пропал дом, - не выдержав, сказал я консьержке.-Вы слышите, Катерина Сергевна? Опять поют.

Это на последнем этаже, организованный Шкваркиным кружок, распевал на ужасные котькины стихи:

«Тяжёлые годы настали,
Осётр, форель дорожают,
На цены глядим мы, грустя.
Но правда за нас и за нами,
И гордо колышется знамя,
И челюсти килькой хрустят».

-Вот почему ещё месяц назад всё было по-человечески, а сегодня и квартиру впотьмах не найдёшь?- в сердцах спросил я.

-Разруха,- развела руками вахтёрша.

Впрочем, виновник разрухи отыскался незамедлительно.

Только я поднялся на наш этаж, как увидел Котьку, который метил из рогатки в одну из немногих уцелевших в доме лампочек.

-Котька! - воскликнул я от неожиданности.-Так вот кто все лампы в районе перебил! Ни стыда, ни совести...

-Ну ладно уж,- насупился кот.-Вот, борюсь с буржуазными излишествами...

-Это тебе твой Владимир Ильич такую глупость сказал?

-Ну, чего сразу - глупость...- виновато пробурчал кот, засунув лапы в карманы.

-И рогатку тоже он дал, - продолжил я наседать на революционного «борца».

-Нет, рогатку, это Шкваркин подарил. Именную.

-Ну, я этого Шкваркина когда-нибудь с лестницы спущу! А ну-ка, дай сюда.

Я взял у кота рогатку и выбросил в мусоропровод.

-Однако, здорово тебя эти товарищи эксплуатируют. Ты, небось, один у них такой, на побегушках, по борьбе с буржуазными излишествами.

-Нет, у нас целая команда работает по... благоустройству. Каждый в своём районе. В Савёловском - Карлов Макс, в Пресненском - Клава Сеткина, в Арбатском - Астра Трахтенберг...

-Ого,-говорю,- целая банда. Ну, молодцы!

                **********

Однако, Котька не был бы Котькой, если бы эта история завершилась как-нибудь иначе.
Как-то, ближе к весне, я, подходя к дому, почувствовал, что что-то не так. Горел фонарь, да и стеклянная дверь подъезда светилась давно забытым огоньком.
Кроме того, в подъезде оказалось исключительно чисто.
Катерина Сергевна и тётя Глаша мирно пили чай и о чём-то беседовали.

-А Шкваркин то в бегах,- встретила мне консьержка.-Сбежал, подлец. Наворовал кучу денег, оказывается, а мы тут ни сном, ни... Документы хотел у меня в буржуйке сжечь, да я его - метлой. Зато Маркса с этим, как его, дьявола,- Энгельсом, спалила - пропади они пропадом.

-А я,- вступила в разговор тётя Глаша,- так на этих митингах умаялась, так умаялась... И какой чёрт меня дёрнул последнее здоровье губить. Как же дома то хорошо!

В квартире было ещё удивительнее. С порога до меня донеслось насквозь пропитанное столь ненавистным (как мне казалось) Котьке буржуазным звучанием:

«Над розовым морем вставала луна,
Во льду зеленела бутылка вина...
И томно кружились влюблённые пары
Под жалобный рокот гавайской гитары...»

Вертинский! У нас в квартире?

И что бы вы думали? Этот прохвост Котька, развалившись в гостиной в кресле-качалке с
бокалом шампанского и полу-зажмуренными глазами, томно подпевал старому граммофону.

-Ну ты и хамелеон!-говорю.-Видать, твоего Владимира Ильича тоже разыскивают, раз ты так быстро перекрасился...

-Ну уж, перекрасился,- проворчал кот.-Просто признал ошибки. Вовремя... Ну, и... Слушай, не в службу, а в дружбу, сходи-ка на кухню, у меня там как раз рябчик запёкся... И ещё этот, как его...

-Ананас,-догадался я.

-Точно, ананас.

-Нет уж, Котька, иди-ка ты сам. Бросай свои барские замашки.
               
                **********

На следующий день я вышел из дому в прекрасном настроении. Светило солнышко, скрипел снег под ногами. Вижу, идёт мужичок навстречу. В валенках, в тулупе, с рюкзачком на спине.

-Друг,- обратился он ко мне,- я слыхал, где-то тут товарищ Котька живёт. Вот мне б к нему на квартиру.

-А вы по какому вопросу?- удивился я.

-Да к мы ж деревенские, живём в деревне, значит. Ну, хозяйство то небольшое, но всё ж и курей и поросят держим. Я вот тут Котьке маслица, сальца, яиц... Ну, посуди: раз он главный то, по этой самой, справедливости то, то яму ж питание особое требуется...

«Да,- подумал я,- как бы наш прохиндей, избалованный рябчиками и ананасами, не спровадил этого «ходока» куда-нибудь подальше. А мужик то хороший. Да и не заслужил Котька гостинцев, положа руку на сердце».
И я отправил мужичка к тёте Глаше. Дал её адрес. Она, мол, передаст. И хорошо - ей после котькиных демонстраций действительно подкрепиться нужно основательно.

Однако, мужичок ещё задержался, на полслова.

-Ну вот,-сказал он мне,- а ты как думаешь: бывать на земле справедливости или не бывать? Это так, чтобы все вместе и... И грызня б прекратилась, и чтоб все в мире - такая вот, значит, справедливость... А?

-Ой, не знаю, не знаю,- ответил я.-Боюсь, с такими как Владимир Ильич или Шкваркин толку не будет.

-Да не об них речь!-неожиданно сказал мужик.-Но Котька то, Котька - это ж совсем другое дело. И с ним, стало быть, советска власть установиться может!

И мужичок даже кулаком взмахнул и ударил сверху вниз по воздуху, как если бы забивал гвоздь, - в доказательство твёрдости своего убеждения.

-С Котькой может?-задумчиво проговорил я.

Мужичок снова махнул рукой.

-Конечно, может. Это ж Котька!


13-14.02.2023, Москва