В памяти

Надо, нет ли, только в памяти
всё, как будто, наяву.
В тополиной лета замети
я, шальной, с тобой плыву.
И так искоса, с лукавою
бой-улыбкой на губах
отражаюсь в величавых я
луговы;х твоих глазах.
Васильковых и ромашковых,
удивлённых не во в лесть:
вон, какой – такой размашистый,
неужель такие есть?

Надо, нет ли, только в памяти
солнца ясь и неба высь.
Две пичуги в лётном танце
в тёплом мареве взвились.
А тайга вокруг зелёная!
А осока шелестит!
Озорнинка твоя зовная
страстью древнею манит…

Надо, нет ли, только в памяти
мягкий сцены полумрак,
изумлённый зал. То бамовцы
откровенно смотрят так.
Я ревную, смотрят внаглую,
а в глазах – хоть пой, не пой –
не герой твой с шашкой на;голо,
а лицо и голос твой.
Даже самый дальний угол
стих, затихнув не во в лесть,
смотрит, рты раскрыв округло –
неужель такая есть?

Надо, нет ли, только в памяти
койка, боль, и мне невмочь.
В пятьдесят мороз старается
проморозить насквозь ночь.
Чтоб в своей шубейке простенькой,
где сквозь «мех» ветров всех власть,
утром, став на перекрёстке,
ты ко мне не добралась.
Только в стужу эту лютую,
за сто вёрст и больше за…
- К вам, Мальков!
И слёзы трудные
разрывали мне глаза.

Чу! За гипсовою стенкою
уж часов полночный бой.
Я лежу, я весь в смятении:
ты со мной и не со мной.
А не та ли, до тебя что…
то плывёт из темноты?
То ли стенка – промокашка,
слышу всё, что дышишь ты.
1981г