Боевой скраб 3-7 глава

ГЛАВА 3. “ЛАПОЧКА” Макнайт

Обеденный зал занимал первый этаж задней части Вест-холла, просторного помещения с дубовыми балками и грубой серой штукатуркой, с обшитыми панелями
стенами и множеством высоких окон. По обе стороны, как солдаты на параде,
на некотором расстоянии друг от друга стояли восемь столов с белыми драпировками. Был также семнадцатый
стол, но он находился в углу за дверью, ведущей в Середину зала.
Зале, и, в то время как за другими столами сидело по двенадцать человек каждый, за семнадцатым сидели только доктор Уиндхэм; мистер Фрост, его ассистент;Мисс Коулз, секретарь; и миссис Флуд, заведующая младшей школой. На
во главе каждого из восьми столов вдоль дальней стены сидел преподаватель
член факультета; на языке школы Уиндхэм, ”fac"; и его наблюдение
включало не только доску, за которой он сидел, но и ту, за которой он непосредственно находился напротив него. Места за столами с четными номерами были очень востребованы поскольку именно им не хватало, можно сказать, местного самоуправления. Клиф, однако, не знал о том, что ему повезло, когда он обнаружил, что сидит за столом 12; помимо того, что ему повезло быть
обеспеченным местом, где подавали еду.

Ни в одном из его столов не было ничего особенно примечательного
товарищи, решил он после тщательного изучения. Многие из одиннадцати были
примерно его возраста; трое или четверо были старше. Один из них сидел на
глава совета, broadshouldered, спортивного вида парень из
возможно, за восемнадцать с хорошими характеристиками и приятным, четким голосом. Он не много разговоров,. Клиф мысленно оценил его как личность
важную, возможно, футболиста или капитана команды. Мальчик справа от него
был худым и нервным и много ел. Тот, что слева от него
не был ни худым, ни нервным, но, по крайней мере, так показалось Клифу, в равной степени героически справлялся с едой. Прямо напротив сидел невысокий юноша с крупной, квадратной головой и волосами, которые росли дыбом и были очень густыми, жесткими и черными. Этому юноше манеры поведения за столом были неведомы ни в одной книге по этикету.
"Этикет", - подумал Клиф. Было очевидно, что члены 12-го стола
были еще недостаточно хорошо знакомы, поскольку разговоры не были ни общими, ни частыми. Клиф усердно занялся удовлетворением
своего аппетита, найдя еды более чем достаточно и превосходного
качества; затем, покончив с едой, снова вышел.

Его курс привел его к концу десятого столика, и, проходя мимо, он
был удивлен, что с ним заговорили. “Привет, Бингхэм”, - произнес чей-то голос.Клиф оглянулся, ожидая увидеть Уолтера Трита, но говоривший мальчик,
сидевший на дальнем конце стола, был Кембл. Он помахал
половинкой булочки и окликнул: “Подожди здесь, ладно?"
Я хочу с тобой поговорить. Клиф кивнул и пошел дальше. Итак, похоже,
Кембл все-таки пережил это испытание! Вероятно, он хотел договориться
об этой стычке утром. Очевидно, он был человеком слова
и не собирался отступать. Клиф последовал за несколькими другими
парнями по коридору, мимо читального зала и библиотеки с одной стороны
и офисов с другой, и добрался до комнаты отдыха. В
место оказалось довольно хорошо заполнена, но, после недолгих колебаний
в дверном проеме, он увидел, что там были еще свободные места вдоль
кожа-мягкая скамейка, которая затем стены от двери до Великого
каменный камин. Он пробрался между болтающими группами и
нашел место у одного из фасадных окон и огляделся.

Комната отдыха представляла собой большую квадратную комнату, заставленную стульями, диванами и игровыми столами. Уже несколько партий в шахматы или шашки были в прогресс, и Клиф интересуется, как игроки могли ставить свои
разум на свои проблемы с такой шум разговоров и смеха
на поводу у них. В центре комнаты стоял огромный стол,
и за ним полдюжины парней болтали ногами и принимали участие в
громкой дискуссии с обитателями нескольких стоящих рядом стульев. Клиф
не смог разобрать, о чем шла речь, потому что
они все еще разговаривали, но это был, несомненно, важно, так как несколько
ассамбляжа было возбужденно жестикулируя и становится совсем красным цветом
лицо. Клиф наблюдал минуту или две, а затем перевел взгляд на
сражение в шашки, которое велось в нескольких футах от него между двумя поглощенными игрой и
молчаливыми противниками. Он стал очень заинтересован в этом, когда какой-то один притеснено рядом с ним на скамейке и привлекала его внимание.
“Ну, у меня не было удачи”, - заявил Кембл.
“Что ты имеешь в виду? Разве ты не собираешься остаться?” Клиф постарался сохранить все следы проценты от его голоса.
“Вот именно”, - ответил Кембл. “Я. Уайатт сказал, что должен мне отказать
но это было бы слишком легко для меня. Он сказал, что собирается передать
мне и посвятите ближайшие три года, чтобы пропускать свет в темноте
мест. Или что-то обидно так. В любом случае, я должен остаться”.

“ Но разве ты не хочешь? ” удивленно спросил Клиф.
Кембл серьезно покачал головой. “ Я не знаю. Конечно, я хотела.
когда я приехала, но Уайатт напугал меня, так что я была абсолютно уверена, что не смогу, и поэтому я все спланировала, чтобы вернуться домой. А теперь его нет и Обманул меня, и я должен, так сказать, привести себя в порядок. Разве это не Диккенс?
Клиф подозрительно посмотрел на собеседника. “Я думаю, ты переживешь это”, - холодно сказал он. “К какому классу ты относишься?”
“Третий. Ты, я полагаю, тоже”.
Клиф кивнул. “Забавно, что ты стесняешься на английском языке. Курс не выглядит в каталоге”.“О, я не думаю, что это сложно. Я просто никогда не проявлял особого интереса к тем парням, которые писали литературу. Хотя я довольно хорошо разбираюсь в математике, латыни,
истории и прочем хламе. Что ж, мне просто придется извлечь из этого максимум пользы. Я полагаю. Твой график уже составлен? ”

“Нет, я должен встретиться с мистером Макнайтом в половине восьмого”.

“Мы, вероятно, будем работать в те же часы, в основном”, - задумчиво произнес Кембл. “Товарищи страдальцы, мы вдвоем!”
“ Ну и дела, если ты не хочешь учиться или что-то в этом роде, зачем ты сюда пришел? ” нетерпеливо спросил Клиф.
“ Гром! Ты же не думаешь, что я приехал, потому что мне этого хотелось?
- Спросил Кембл недоверчиво. “ Я хотел остаться там, где был, в Морристауне. Я этой осенью тоже был абсолютно уверен в первой команде, черт возьми!
“Где находится Морристаун, и какую Первую команду ты имеешь в виду?”
“Нью-Джерси, конечно. Команда средней школы. Я был на заднем поле
уверен, если бы я был там. Я почти сделал это в прошлом году ”.
“Ну, ты же можешь играть здесь в футбол, не так ли?”
“Да, и ты можешь выпрыгнуть из окна третьего этажа, но это не
значит, ты будешь летать! Отличный шанс я должен сделать команду
здесь, Бингхэм! Эх, хорошо!”  -“Я думаю, это просто вопрос играет достаточно хорошо. Я буду стараться,во всяком случае”.“Что так? Играл много? Какая школа?”“Я не так много играл, нет, - ответил Клиф, - но собираюсь. Прошлой осенью я играл за нашу Вторую команду, но только на замене. Я был слишком легким. Хотя с тех пор я прибавил восемь или десять фунтов.“ Вернулся?
“ Конец.“Полтора назад моя. Еще, я хотел играть-игровой центр, если бы мне позволили! Лучшие вы и я, хотя, это класс, команда или команда зале, или что бы они уже здесь. Хорошо, если старый школьный получает лизнул в этом году
это будет виноват Уайатта”.
Клиф рассмеялся, а потом, вспомнив, что здесь был врагом, он замерз
быстро. “Думаю, он бы встревожился, узнав об этом”, - заметил он с
безмерным сарказмом. “Послушайте, Кембл, как насчет завтра?”
“Завтра?” Кембл выглядел пустым.“Да, завтра”, - ответил Клиф сурово. “Тебе не нужно притворяться, что о тебе забыли”.-“ Ах, это! Я действительно забыл, даю тебе слово, Бингхэм.Ну, в любое время, когда ты скажешь. То есть, если ты действительно хочешь продолжать в том же духе.
“ Конечно, хочу, ” решительно ответил Клиф. “ Если только, ” добавил он через
мгновение, - вы не потрудитесь извиниться. Он надеялся, когда произносил это,
что в его тоне не прозвучало такого нетерпения по отношению к Кемблу, как по отношению к нему!“Извиниться? Конечно! Почему бы и нет?” - с готовностью ответил тот. “ Это намного лучше.
Лучший способ, да? Знаешь, я примерно на дюжину фунтов тяжелее тебя, старина.
скаут, и на пару дюймов выше, и я думаю... онРе, вытяни свою
руку. Клиф подчинился, и Кембл просунул пальцы под его
подмышку. “ Именно так я и думал. Я могу вытянуть тебя на два дюйма.
“ Это ничего не меняет, ” горячо заявил Клиф. - Ты сказал, что будешь драться. я...-“ Да, я знаю, ” вмешался Кембл успокаивающим тоном, “ но я извинился, не так ли?- Нет, вы не извинились. Вы просто сказали, что готовы.
“ О, черт возьми, к чему эти формальности? Впрочем, ладно. Я приношу свои извинения, Бингхэм, за... Я говорю, за что, черт возьми, я приношу извинения?
Его недоумение было настолько искренним, что суровость Клифа, несмотря ни на что, ослабла о себе. Он решил, что нет смысла продолжать злиться на этого парня. Приняв это решение, он почувствовал большое облегчение и
откровенно рассмеялся над озадаченным Кемблом. После чего лоб Кембла разгладился и он улыбнулся в ответ.
“Ты идеальная задница”, - снисходительно заявил Клиф.
“Никто не совершенен, - скромно возразил Кембл, - хотя некоторые из нас действительно совершенны”- довольно близки к этому”.
“Все равно, ты был большим подонком, раз сидел там и... и высмеивал...”

“Да, я был таким, Бингхэм, и мне жаль. Я приношу свои извинения, честно. Это не оправдание, я знаю, но ... Но я не чувствовал себя достаточно бодрым
я сам.Клиф кивнул. Кембл, конечно, имел в виду тот сеанс с мистером
Уайаттом. Затем:“ Может быть, ” добавил Кембл более сдержанно, “ я как-нибудь расскажу вам об этом. Когда-нибудь.-“ О! ” сказал Клиф, за неимением ничего лучшего. Кембл хмуро уставился на ближайшую шахматную доску. Наблюдая за ним, Клиф почувствовал дело более серьезное, чем недавняя контрольная по английскому. Тишина, которая в другой момент могла бы стать немного неловкой, была рассеяна золотым тиканьем часов на противоположной стороне коридора. Они добрались до Клифа даже несмотря на шум в комнате, он вскочил на ноги. “Ну и дела!Семь тридцать! Я должен убираться отсюда, Кембл. Послушай, я...
“ Продолжай. Я с тобой.В коридоре, где полдюжины мальчиков, ожидающих своей очереди на в телефонные будки вне офиса, - сказал Кембл, “ищи меня в
Актовый зал в восемь, а? Я останусь у двери.

“ Хорошо! ” согласился Клиф, направляясь к лестнице. “ Надень красную гвоздику, хорошо?Кембл ухмыльнулся и помахал рукой.
Хотя Клиф опоздал на прием на несколько минут, ему пришлось
подождать еще несколько минут, пока мистер Макнайт расправлялся с предыдущим посетителем и он использовал это время, чтобы заинтересованно и одобрительно взглянуть рассмотрение его окрестности. Было четыре факультета Suites в каждой в двух спальных корпусах, и Мистер Макнайт оккупированных кол-19,
У., рядом с номера Клиф это. Номер 19, однако, не был
сильно похож на номер 17. Кабинет представлял собой большую, почти квадратную комнату с окнами на две стороны. За ней, видимая между раздвинутыми драпировками темно-синего цвета, находилась спальня, а за ней открывалась ванная комната, отделанная белой плиткой и сверкающим никелем. Но именно учеба привела Клифа в восторг.Все в ней было таким домашним и веселым. Там была небольшая большая пианино у ближайшего окна с расстеленным поверх него великолепным шелковым молитвенным ковриком. Перед камином бежал огромный диван, который просто умолял, чтобы быть склонилась, и не было затененным светом за один угол, в Ровно самое подходящее место для чтения. Пол устилали ковры, картины - хорошие и, Клиф был уверен, тоже хорошие - выглядывали из приятного полумрака обшитых панелями стен, книжные шкафы по бокам от камина. Тут и там глубокое стул; его кожаный валик немного потертый от почетной службы, проходивших далее уютных объятиях. Рядом, на низкой подставке, лежали почерневшие трубы,журнал, открытый лицевой стороной вниз, и тяжелый латунный нож для разрезания бумаги. Впервые Клиф осознал преимущества профессии педагога. Если человек может жить в такой комнате, почему, блин, учить не будет так плохо! Мистер Макнайт сидел по другую сторону письменного стола, свет от лампы с зеленым абажуром падал на верхнюю пуговицу его жилета
и оставлял его лицо в мягкой тени. Но когда Клиф пересел на
стул, стоящий на полированной поверхности из красного дерева, стало ясно видно лицо инструктора
. Мистер Макнайт был самым молодым участником
преподавательского состава, ему было всего двадцать восемь. Хотя его звали
Годфри, в народе он был известен как “Лави”. Причина была неясна.
Некоторые говорили, что он принес это прозвище с собой из колледжа,
другие - что оно было присвоено ему после того, как он прибыл в
Уиндхэм, но никто не мог сказать почему. Клиф не считал, что это название
подходит. В первую очередь, “Солнышко” был довольно крупный мужчина, темный
волосами, острым взглядом и глубоко выразил, и после этого ничего не было
на всех женоподобны в своей манере, ни ласковым тоном, в котором
он попросил Клифа поменять стул у двери на тот, что за столом.

“ Вас зовут Клифтон Бингхэм, ” отрывисто представился мистер Макнайт. “ Ты в
Третьем классе.

Клиф согласился, наблюдая, как инструктор достает из ящика серый продолговатый лист картона
и начинает писать на нем. Почерк был мелким,
чрезвычайно аккуратным и разборчивым.

“В этом семестре вам назначено пять курсов общей продолжительностью восемнадцать
часов, Бингхэм, как я полагаю, вы знаете. Я включаю гигиену, два часа,
и я упоминаю об этом, потому что раньше ее можно было получить только во втором классе
год.” Его перо двигалось быстро и уверенно. “Для вас открыты два других курса.
любой из которых вы можете выбрать, если захотите.
Они оба моментально курсов, вы знаете, Бингем, и не будет напрягать вас
любой. Но если бы я был на твоем месте я бы оставил их в покое в этом году; по крайней мере, пока
следующий срок. Я нахожу, что у вас, ребята, будет много работы, если вы будете все делать правильно.
 Хорошо. Теперь о легкой атлетике. Мистер Макнайт отложил ручку,
отодвинул серую карточку в сторону и сложил руки. “ Что-нибудь в этом роде
Вам нравится?

“ Я собираюсь поиграть в футбол, сэр, ” сказал Клиф.

“ Хорошо. Вы понимаете, что требуется регулярное участие в некоторых признанных видах
спорта, и что в любом случае вы обязаны посещать
занятия в спортзале, если только физрук не разрешит, мистер
Бэбкок. Если тебя возьмут на постоянной основе в одну из футбольных команд,
какое-то время тебе не придется возиться с тренажерами. Кстати, увидимся с мистером Бэбкоком
завтра. Вы найдете его в его кабинете в спортзале
с девяти до двенадцати. Или вы можете застать его в его кабинете в Ист-Холле,
вероятно. Лучше просмотрите это, а затем положите куда-нибудь, где сможете
обратитесь к нему, пока у тебя есть твоя часов запомнил”.

Он указал расписание и Клиф поднял его и, спустя несколько
смутное экспертизы, положил его в карман. Мистер Макнайт спросил о
своем соседе по комнате, о его футбольном опыте и о нем самом, и
Клиф постепенно откинулся на спинку стула и почувствовал себя более непринужденно. Мистер
Макнайт тоже откинулся назад, слушая и наблюдая. Клиф рассказал о
Провиденсе, средней школе, своем отце и, прежде чем он осознал это,
о том, как он выбрал школу Уиндхэм. Мистер Макнайт усмехнулся, но
это был добродушный, понимающий смешок, и Клиф улыбнулся в ответ.
и после этого инструктор уже не казался таким внушающим благоговейный трепет.

“Вот,” сказал мистер Макнайт, “напоминает мне историю мальчика, чьи
отец и мать хотели, чтобы он пошел в колледж, но не смог
на это сам. Его отец хотел, чтобы Джек поступил в Принстон, а его мать
хотела, чтобы он поступил в Гарвард. (Вы можете поменять имена местами, чтобы
как вам будет удобнее, Бингхэм. Я человек из Принстона, и я говорю это по-принстонски.
) Джеку было все равно, куда идти, вы понимаете, и поэтому,
после того, как его родители несколько недель спорили по этому поводу, он сказал: ‘Вот что я тебе скажу
вот что, папа. Я подброшу монетку. Если выпадет орел, ты выиграешь, и я поеду
в Принстон. Если выпадет решка, выиграет Ма, и я поступлю в Гарвард.’Итак,
они согласились, и Джек подбросил четвертак, а когда он выпал и остановился
перекатившись, он стоял, прислонившись к ножке стула, прямой
на краю! Джек взглянул на него и пнул ногой в кассу. ‘Это
“неудачно”. Мне нужно поступать в Йель!”

Клиф рассмеялся, но не так искренне, как мог бы, если бы в тот период не колебался между Йелем и Брауном, как сценой для фильма.
в тот период он колебался между Йелем и Брауном.
будущие успехи в учебе и спорте!

Несколько минут спустя мистер Макнайт сказал: “Я хотел бы напомнить вам,
Бингхэм, что консультант - это тот, кто дает советы. Большинство парней думают, что
его дело - только вытаскивать их из неприятностей. Что ж, я всегда рад
сделать все, что в моих силах, но вы, ребята, должны помнить, что
профилактика лучше лечения, и что если вы пришли сюда за советом
вряд ли вы вернетесь позже за помощью. Просто имейте это в виду,
не так ли? И имейте в виду, что я прошел через то же, что и вы, и
все остальные из вас проходят через это - и не так давно, к тому же - и
достаточно хорошо знаю, в чем заключаются ваши проблемы и искушения. Так что не думайте, что
От меня вам нет никакой пользы, кроме как давать советы по поводу учебы. Учеба,
школьная работа - это небольшая часть вашей жизни здесь. Реальные проблемы и
самая большая забот касается ваших отношений с вашим
молодцы, Ваше отношение к школе, социальных и спортивное
интересы. Очень часто самые незначительные проблемы самые трудные, чтобы решить,
Бингхэм. Что ж, когда вы столкнетесь с чем-то, что не сможете решить,
приходите ко мне, и мы все обсудим. Может быть
мы найдем ответ таким образом, может быть, и нет; но всегда помогает
обсудить это. Как бы рассеивает туман. Ты найдешь меня здесь
обычно по вечерам, и всегда между пятью и шестью. И это напоминает
я: По вечерам в пятницу, после уроков, мы собираемся здесь и устраиваем
что-то вроде тихой вечеринки; много разговариваем, может быть, немного слушаем музыку,
и знакомимся. Не слишком увлекательно, знаете ли, но
обычно все приятно проводят время. Заглядывай как можно чаще,
Бингхэм, и приведи с собой друга. Мистер Макнайт взглянул на своего друга.
Смотреть. “ У тебя как раз есть время, чтобы успеть в актовый зал до начала веселья.
Спокойной ночи. Заходи почаще, Бингхэм. Тебе не обязательно ждать пятницы
вечер, ты же знаешь.

Пересекая тускло освещенный коридор Миддл-Холла, мимо мрачных
пещер затемненных классных комнат, Клиф ощутил новую для себя
бодрость. Эхо, вызванное быстрым топотом его ног по
старому, истертому полу, звучало для него почти дружелюбно.




 ГЛАВА IV

 МАЛЬЧИК В ИНВАЛИДНОМ КРЕСЛЕ


Чтобы попасть в актовый зал, который занимал весь первый этаж
задняя часть Восточного зала, точно так же, как обеденный зал занимал то же самое место
Клифу пришлось пройти по Среднему залу,
пройти в более широкий коридор нового здания за ним, повернуть налево
и следуйте по главному коридору к лестнице. Восточный холл, за исключением
дюжины комнат на третьем этаже, предназначался в основном для
младшей школы, в которой учились мальчики в возрасте от одиннадцати до
четырнадцати лет. Мистер Кленденин, известный как “Вим” из-за своего неизменного
обычая подписываться “Wm. Кленденин”, был во главе. Юниоры
имели собственную гостиную, комнату отдыха, библиотеку, читальный зал, игровую комнату
и офис на первом этаже. Ели они, однако, в столовой
на Западе и делили классные комнаты в Миддле со старшими учениками.
Миддл, когда-то вмещавший все, что было в школе, давно был
переоборудован только под классные комнаты.

Доктор Уиндхэм, директор школы, занимал апартаменты из трех комнат и
ванной на втором этаже Восточного холла. Другие апартаменты, поменьше, похожие
на апартаменты мистера Макнайта, располагались в каждом из новых зданий, и в них
разместились четырнадцать преподавателей.

Клиф спустился по лестнице в коридор первого этажа. В дальнем конце зала
у входа в актовый зал было полно мальчиков
которые, ожидая снаружи до последнего момента, теперь начали толпиться
через широкий дверной проем. Клиф пришел к выводу, что он пришел последним
, но это было не так, поскольку, проходя мимо открытой двери комнаты
за кабинетом мистера Кленденина, он был вынужден быстро отступить в сторону
чтобы избежать столкновения с креслом-каталкой, которое, бесшумно передвигаясь по резиновым шинам
, не предупредило его. Стул был занят мальчиком
год или около того старший это Клиф. Темный плед ковер покрывается нижняя часть
его тело. На полке, натянутая между подлокотнике кресла лежала книга и
перьевая ручка. Человек, сидевший в кресле, привел его в движение с помощью колесиков,
ловко развернув, чтобы избежать столкновения с Клифом, и направив по коридору
в сторону актового зала. При этом он улыбнулся, извиняясь. Отметив, что ему
пришлось слегка наклониться вперед, чтобы ухватиться за колеса, или, скорее, за
выступающий из них обод для приведения в движение, Клиф сказал
импульсивно:

“ Позволь мне быть шофером, ладно?

Мальчик в кресле оглянулся и снова улыбнулся. “Что ж, спасибо. Я
просто иду в актовый зал, и это на самом деле нетрудно, но если ты
не возражаешь подтолкнуть меня ...

“ Рад, ” сердечно сказал Клиф.

К тому времени, как они добрались до двери, толпа поредела до нескольких человек
смущенные, хихикающие младшеклассники и, по просьбе другого, Клиф
вкатили кресло прямо в портал. Доктор Уиндхэм уже был на сцене
ребята громко хлопали. Мальчик в кресле
благодарно улыбнулся, и Клиф на цыпочках подошел к Тому, который занял для него место
в заднем ряду.

“Кто этот парень?” - шепотом спросил Том.

“Я не знаю. Я встретил его в коридоре”. Затем, когда аплодисменты
стихли, Клиф обратил свое внимание на говорившего. Доктор Уиндхэм был
высоким, стройным мужчиной шестидесяти лет, который скорее походил на успешного бизнесмена
, чем на директора школы. Его волосы, которые ему
удалось сохранить приличное количество, были едва ли более чем седыми,
а его здоровая загорелая кожа говорила о прекрасной физической форме. Он был
чрезвычайно хорош собой и имел очень выдающуюся внешность, и Школа
гордилась им. Что он был не только педагогом, но и бизнесменом.
это было доказано учреждением, главой и владельцем которого он был. За
короткий промежуток времени в двадцать четыре года он превратил его из ничего в
одну из лучших и наиболее известных подготовительных школ Востока. В
Доктор много лет был вдовцом и не имел детей.
Считалось, что после его смерти школа перейдет к мистеру Уайатту, его
племяннику.

У него был удивительно чистый и звучный голос, и он произносил каждое слово
так отчетливо, что, слушая, можно было потерять суть
его речи, наслаждаясь его речью. Что-то в этом роде.
это пришло в голову Клифу, потому что, когда частые аплодисменты прерывали
приятный поток, он обычно обнаруживал, что не знает, что только что сказал оратор
. Затем мальчик в инвалидном кресле тоже заинтересовал
Клифа. Он часто поглядывал на него украдкой и многое о нем думал
. Он выглядел на удивление здоровым, с ярким румянцем на щеках
и большим блеском в темных глазах. Его волосы тоже были темными,
казалось, почти черными, и были зачесаны назад с высокого
лба, который подчеркивали прямой нос и слегка заостренный подбородок,
это заставило Клифа вспомнить о профилях древнегреческих героев в стиле Флэксмена. А
красивый парень, решил Клиф, и привлекательный. Он часто слышал
слово "магнетический", используемое по отношению к людям, но это был первый раз
когда оно пришло ему в голову как уместное. Он пришел к выводу, что ему
скорее хотелось бы познакомиться с мальчиком в кресле.

Выступление директора было во многом похоже на дюжину или более других бесед
он выступал по аналогичным поводам. Было приветствие новым ученикам
, приветствие старым, много разумных советов по многим вопросам.
темы, отсылка к легкой атлетике - и особенно к футболу, немного
юмора тут и там и, наконец, призыв к слушателям:
добросовестное выполнение своих обязанностей по отношению к самим себе, своим родителям
и Школа. Выйдя на улицу, Клиф рискнул высказать мнение, что это была
замечательная речь, надеясь, что Том не обратится к нему с просьбой доказать это
цитатами. Том сказал: “Да, но я почти ничего не съел. Давай поедем
в большой город и купим немного арахиса или еще чего-нибудь, Бингхэм. Я
умираю с голоду!”

“Они позволят нам?”

“Почему нет? Сегодня вечером нет учебного часа. В любом случае, мы больше не будем отсутствовать
меньше десяти минут.

Когда они проезжали мимо дома номер 17 на Западе, в окнах горел свет.
внутренний двор, и Клиф представил, как Уолтер Харрисон угощается там.
в четвертый раз переставляет туфли и усмехнулся. Кембл спросил
в чем была шутка, и Клиф объяснил. Кембл заявил, что Угощением должна быть
таблетка, добавив: “Я бы хотел, чтобы мы с тобой были вместе, Бингхэм. Я здесь
с парнем второго разряда по имени Десмонд, Билли Десмонд. Неплохой человек.
но немного заносчивый, потому что он работает здесь пару лет.”

“Я думаю, Трит чувствует себя в некотором роде выше по той же причине”, - размышлял Клиф.

“Я не хочу быть резким с Десмондом, потому что он игрок первой команды.;
я думаю, что он играет в подкате; и он может быть полезен. Я говорю, ты уходишь
завтра на тренировку, не так ли?

“ Да. Я ничего об этом не слышал, но, полагаю, им нужны
кандидаты.

“Конечно, есть. Ты захватил с собой форму?”

“Несколько старых. Я возьму другие, если ... это того стоит”.

“О, ты сможешь где-нибудь поиграть. Десмонд сказал, что там много
соперничество среди команд класса "а". А тут еще и скраб тоже.”

“Я буду счастлив сделать это, я думаю. Здешние парни выглядят ужасно крупными
и крепкими, Кембл.

“Да, за моим столиком сидит парень, которому, должно быть, девятнадцать, если не больше, чем на день,
и если он не вырастет выше шести футов, я съем свою шляпу! Слушай, я хотел бы знать, не сможем ли мы
устроить встречу в столовой. Предположим, нам разрешат?
Я узнаю завтра. Вон там фруктовый магазин, и я думаю
Пахнет арахисом!”

Возвращаюсь, Кембл объяснил, а он неуклонно трещины копейки, что
он не был в состоянии сделать очень хорошо на ужин. “Умственная утомляемость, вы
знаю. Я был полностью готов, когда Уайатт отпустил меня. Я должен был бы ненавидеть этого парня,
но, похоже, нет. Он, конечно, дал мне несколько горячих, но я думаю
Я заслужил их. Что хорошего в том, что меня так много обвиняют в отношении
педиков, которые писали книги пару сотен лет назад? Черт возьми, это все, что я
могу сделать, чтобы хотя бы наполовину отслеживать парней, которые делают это сейчас! Уайатт попросил
меня рассказать ему, что я знаю о Скотте, и я сказал, что он был очень сильным.
умный шорт-стоп, но я не знал его среднего уровня отбивания. Но, черт возьми,
он говорил не о бейсболе, он говорил о парне, который написал
‘Айвенго"!”

“ Я видел тебя из окна, когда ты совершал одну из своих блестящих
вылазок, ” засмеялся Клиф, - и ты действительно выглядел несчастным, Кембл!

“Я был! Слушай, оставь ‘Кембл’, ладно? Обычно меня зовут Том”.

“Мне больше нравится Том. Меня зовут Клиф, сокращение от Клифтон”.

“Я знаю. Я слышал, как твой отец называл тебя так. Это действительно классное имя”.

Клиф подумал, что давно не вспоминал о своем отце,
и почувствовал себя отчасти виноватым.

“Не слишком стильно для Томаса”, - продолжал другой. “Мое второе имя
Аккерман. Оно было у моей матери до того, как она вышла замуж. Когда я был ребенком, я
писал свое имя Т. Аккерман Кембл, но ребята это поняли.
и стали называть меня Такерманом, а потом Тэком. Мама называла меня Томми,
но я должен был лизать парень в школе за это. Все это было правом от
ее, но я не могла его вообще.”

“Твоя мать-я имею в виду ... ”

“Да, она умерла около шести лет назад. Мужчина по имени Уинслоу - мой опекун.
У матери не было близких родственников, а этот парень был ее адвокатом, и
поэтому она задела меня им. Он что-то вроде пилюли. Я говорю, дай трубку преподавателю.
парень на ступеньках!”

На фоне освещенного входа в Вест-холл темнела высокая фигура.
силуэт, когда они поднимались по подъездной дорожке.

“Парни с факультета приносят мне несчастье, ” признался Том, “ как черные кошки!”
Клиф неловко рассмеялся. Потом они поднялись по ступенькам, и он сказал: “Добрый
вечер, сэр” - так любезно, как только умел.

“Добрый вечер”, - последовал ответ. “Где вы были, ребята?”

“Просто осматривался, сэр”, - быстро ответил Том.

“Что у вас там?” Мужчина указал на правую руку Тома. Том посмотрел
и приветливо ответил: “Арахис, сэр”.

“Хм. Как вас зовут?”

“Кембл, сэр”.

“А ваше?”

“ Бингхэм, сэр.

“ Что ж, Кембл и Бингхэм, покидать территорию противоречит правилам.
после шести часов. Нет, я полагаю, что арахисовое выбрать все
здесь деревья”.

“О нет, сэр”, - ответил Том. “Я скорее думаю, что они растут на виноградных лозах”.

“Ваши познания в сельском хозяйстве впечатляют”. Том подумал
инструктора особенности отдыха мелочь, но так как они были в тени
он не мог быть уверен. “Вы, мальчики, лучше докладе г-н Мороз в
утро”, - продолжал он. “ Скажите ему, что вас послал мистер Уолтмен и зачем.

“ Да, сэр, ” вежливо ответил Том. Затем, как господин Вальцман взошел на ступени
и исчез в зале, он грустно добавил: “черт возьми! Это нормально
начало, не так ли? Что-то подсказывает мне, Клиф, что мне не понравится
это место!”

Клиф поднялся с Томом в номер 34 и познакомился с “надутым” соседом по комнате, и тот ему
очень понравился. Билли Десмонд был крупным, добросердечным и в целом
улыбчивым парнем семнадцати лет. Возможно, он был скорее склонен просто в
во-первых, чтобы использовать покровительственный тон, с Томом и Клиф, но он получил за это
через несколько дней уже прошел и был признан хорошим разведчиком на них обоих.
Сегодня вечером он много шутил над их неудачей и нарисовал мрачные
фотографии помощника директора, мистера Фроста, и описал
множество ужасных последствий, каждое из которых может их постигнуть. Даже
хотя он не придавал значения предсказаниям Билли, Том был типично
пессимистичен и часто повторял свою убежденность в том, что он не был
счастлив в Wyndham.

Хотя номер 34 находился на третьем этаже и на противоположной стороне здания
от комнаты Клифа, он был точной копией ее. Единственное заметное
отличие заключалось в площади. Номер 34 казался меньше.
Но вскоре Клиф понял, что это из-за кожаного дивана, который
в настоящее время занимал Билли, торчал из конца учебного стола
как больной палец. У него была история, у этого дивана. Билли купился на это
последний срок от бывшего владельца, который, в свою очередь, приобрел его три
лет, прежде чем от кого-нибудь другого. После этой точки не может быть
прослеживается, но это выглядело каждый день по двадцать лет! Ее коричневая кожа
покрытие не хватает, во многих местах порвана и в других странах, и везде, где
это был тот случай, фарш из пакли трогательно торчали. Она
были хохолком на один раз, но кнопки уже давно исчез.
В то время как он, вероятно, сохранил такое же количество источников, с которыми она
начал, большинство из них прекратила свою работу. Однако некоторые этого не сделали,
и это те немногие, которые крайне сложно незнакомец
чтобы занять на диване с какой-либо степенью комфорта. Они застряли в
неожиданных местах и, вступив в сговор со скользкой поверхностью
поношенный кожаный, сдала много неосторожных посетителей на пол.
Но Билли очень любил эту реликвию, очень гордился ею и все еще был
убежден, что, обменяв за нее три доллара и двадцать пять
центов, он совершил гениальный финансовый ход. С помощью
двух выцветших, комковатых подушек, брошенных вместе с диваном навсегда
измерение - он занимал что-то вроде впадины в центре древности
и, когда настольная лампа была удобно расположена рядом, мог читать или заниматься с легкостью
. Сейчас, конечно, он не делал ни того, ни другого.

“Вы, ребята, хотите увидеть ‘дерзкий’ утром и проходишь медосмотр
экзамены. Если вы не можете не оказаться на практике. Вы играете в футбол,
тоже, небось, Бингхэм?” Билли окинул Клифа оценивающим взглядом, в котором читалось
одобрение. Клиф был высоким для своих шестнадцати лет и, хотя ему не хватало
веса, не выглядел жилистым. Конечно, размышлял Билли, он не был
Пока что он годился в первую команду, но выглядел многообещающе. Он казался бдительным и
мог быть быстрым. Билли нравились его четкие черты и то, как светилось его лицо
, когда он улыбался. Скорее, он представлял себе человека, который
быстро освоится и сделает себе имя в Уиндхэме.

“Вы не получаете гораздо больше, чем много тяжелой работы в этом году:” Билли
продолжение, когда Клиф уже ответили утвердительно. Он был их решения
как, однако. “Но в следующем году ты будешь очень рад, что у тебя это было.
То есть ты будешь рад, если примешь лекарство и не бросишь, потому что
вы не можете сразу стать цветущими героями! В этом, вероятно, и будет твоя проблема
, Том. Однажды ты растеряешься и подашь в отставку
потому что тренер не похлопывает тебя по плечу.

“Как ты дошел до такого?” - возмущенно спросил Том. “Ты не думаешь, что
в футбол играют где угодно, только не здесь? Я играю с двенадцати лет,
и я еще никогда не бросал, и у меня тоже было несколько выгодных сделок!”

Билли рассмеялся. “Ты доставишь мне массу удовольствия в этом году, Том”,
сказал он. “У тебя появилось довольно много нового, сынок”.

“Ха!” Том с сомнением посмотрел на своего соседа по комнате. Затем он ухмыльнулся. “Это
будет пятьдесят на пятьдесят, я полагаю. Я же не только забавный в этом
номер”.

“Хороший парень”, утвержденным Билли.

Они говорили по футболу на некоторое время, и Билли рассказал про прошлый год и как
Уолкотт поменялся ролями в последней четверти большой игры и
превратил победу "Уиндхэма" в сокрушительное поражение. “У нас было все это.
так продолжалось до самого конца того периода. Мы забили в первом и
втором таймах и каждый раз забивали по голу. Что все закончилось, но кричат,
вы могли подумать, для 14 по 3-им бы настучал в поле-гол в
третий-был достаточно хорош для одного, и все надо было удерживать
на протяжении всей игры. Затем они поместили этот парень Grosfawk в
конец. Никто никогда не слышал его прежде, чем здесь. Наши разведчики не
даже помню, как его зовут. Они владели мячом на своей тридцатиминутке, и
до конца игры оставалось меньше пяти минут. Их внутренняя половина,
Камминс, подделал удар и отдал передачу этому парню из Grosfawk, которому удалось
довольно хорошо проскользнуть через поле. Это был не слишком дальний бросок,
и он сделал это медленно и уверенно. Ястреб был почти на одном уровне с линией схватки.
когда он поймал мяч, и когда мы поймали его, ему было три
ярдов от нашей цели-линии. Он бегал около шестидесяти пяти ярдов, и там
не коллег в нашей команде, которые могли бы претендовать на то, чтобы прикоснувшись к ним!
Увернуться? Этот парень придумал! И он может бегать, как кролик. Он
чудо, и почему Уолкотт не понял этого до игры, это больше,
чем я знаю!”

“Они сделали тачдаун?” - спросил Том.

“Да, им потребовалось четыре броска, но в конце концов они забрали мяч, и
таким образом, счет стал 14: 10. Мы все еще думали, что выиграли игру, и
мы тянули время и останавливали все, что они нам позволяли. Но, черт возьми, это
Гросфок не знал, что потерпел поражение. Конечно, мы уложили его, и он
немного привык, но когда оставалась всего пара минут, мы не стали
уделять ему столько внимания, сколько следовало. Итак, что он делает, но
тянуть же трюк? На этот раз у него было всего около пятидесяти ярдов,
и мы сделали ему заработать их гоняли его туда-сюда по
поле два или три раза. Я чуть его сама. Так сделали большинство
другие. Он устал от заднего поля через некоторое время. Возможно
он боялся, что свисток может выстрелить случайно, и у него не осталось
тачдаун. В любом случае, он отливает ее через всю нашу кучу всего, когда он
казалось, он был у нас, с двумя или тремя своей команды именно тогда,
и увернулся от нашего квартала и пошел прямо между постами. Что ж,
это многое прояснило. Да ведь эта старая игра была у нас в кармане
за пять минут до этого! Мы -мы даже потратили ее! Я думаю, мы были
чуть ли не самой жалкой, унылой и вызывающей отвращение компанией, которую ты когда-либо видел
в тот вечер!

Том усмехнулся. “Хорошая вещь для вас, ребята Бингхэм и я пришел, я
думаю. Вам кто-то должен присматривать за тобой и вижу, что те, озорной
Уолкотт парни не воруют ваши игры. Повезло, я бы сказал, что они не
сними форму С вы, ребята, когда ты не видел!”

“Ты дерзкий негодяй”, - сказал Билли, но при этом рассмеялся. “Что ж, так оно и есть".
битва была подходящей, ребята. В этом году "Джи Джи’, вероятно, выделит
пару парней, которые ничего не будут делать, кроме как следить за мистером Гросфоком. Если он когда-нибудь
освободится, прощай, игра!”

“О, пустяк”, - сказал Том. “Парень, смею сказать, хорош, но вы, ребята,
позвольте ему загипнотизировать вас. Это занимает больше, чем один игрок, каким бы
он хорош, чтобы выиграть игру. Все, что вам надо сделать в этом году перерыв до
их игра в пас. Я думаю, у тебя, должно быть, была тугодумная компания.

“Том”, - сказал Билли, качая головой, “ "ты великий маленький всезнайка.
Ты придешь и расскажешь мне все это снова через пару месяцев, и
может быть, я поверю в это. Вот и гонг, Бингхэм. Лучше ударь в него. Спокойной
ночи. Скоро увидимся, я надеюсь”.




 ГЛАВА V

 ЗА КОМАНДУ


Несмотря на предчувствия том же интервью г-н мороз пошел совсем не по
приятно утром следующего дня. Помощник директора был довольно лысый
и носил очки с толстыми линзами, но он был довольно молодым человеком и
не стремился казаться иным. Казалось, его скорее позабавило, чем огорчило
объяснение этого визита.

“Не повезло вам, ребята, нарушать правила в первый вечер семестра!”
прокомментировал он. “Конечно, вы знали, что не должны этого делать?”

Клиф заверил его, что он этого не знал, и мистер Фрост - “Гомер”, как звали его в школе
, таково было его настоящее имя - открыл страницу в
брошюра в синей обложке, провела пальцем по ней до половины и предложила Клифу
прочитать. Это было там, ясно, как дневной свет, и Клиф, внимательно изучивший
этот том, как он думал, совершенно не понимал, как он мог
пропустить это. Что касается Тома, то последний бодро объяснил, что он всего лишь
посмотрел картинки! Мистер Фрост торжественно вручил каждому из них по экземпляру брошюры
, посоветовав им лучше ознакомиться со школьными правилами
, и с улыбкой отпустил их.

Вернувшись в Вест-Холл, Клиф высмеял своего компаньона за то, что тот был
таким пессимистичным прошлым вечером. Том ухмыльнулся. “С
Этим парнем что-то не так”, - ответил он. “ Он здесь долго не пробудет. Попомни мои слова,
Клиф. Он слишком покладистый!

Тот первый день был посвящен в основном подготовке к будущим родам.
Они с Томом посетили несколько классных комнат, выслушали инструкции и
сделали заметки. Они купили книги и канцелярские принадлежности. Они также посетили мистера
Бэбкок, физической директора, в гимназии, в которой стояли несколько
штанги задней Восточный зал, и прошел испытания. Поскольку существует по крайней мере
десяток-другой людишек ждет, “дерзкий” поставить их помощью оперативно,
вручил каждому небольшую карточку с его именем и множество фигур и
распустил их. Затем последовал ужин, за которым последовал еще один визит в Миддл
где, в аудитории H, они слушали, как мистер Уолтман объяснял, какой
прекрасной наукой является математика и сколько удовольствия
можно было бы извлечь из ее изучения, если бы они только осознали это.
“Турок” также довольно подробно остановился на результатах, которые могли бы произойти
если бы они этого не осознали! Том, который со вчерашнего вечера невзлюбил инструктора
, вполголоса отпускал саркастические комментарии
и изобразил карикатуру на “Турка” на обороте синей книжки. Наконец, после того, как
послушно приняли к сведению завтрашний урок, они были отпущены. Отправляясь
выйдя наружу, Клиф мельком увидел кресло-каталку и ее обитателя, катящегося по
коридору в сторону Восточного зала. Он сталкивался с ними несколько раз раньше
в течение дня. Очевидно, заключил он, этот парень тоже был третьим классом.
 Он поговорил об этом с Томом.

“Я не знаю, к какому классу он относится, - сказал Том, “ но его зовут Дин. Я
слышал, как один парень назвал его так сегодня утром. Одевайся и жди меня
внизу, у входа. Я буду не больше минуты.

Они заняли соседние шкафчики в спортзале и переоделись в
футбольную форму. Затем, поскольку они рано пришли на тренировку, они пронюхали
вокруг здания, наверх и вниз. Гимназии и
назначен. Этаж был достаточно большим, чтобы можно было играть в два баскетбольных матча одновременно
наверху была хорошая беговая дорожка, а на
втором этаже крыла располагался зал для гребли и две другие квартиры
используется по-разному для фехтования, бокса, борьбы и, возможно, других видов спорта
. Под ним находилась большая бейсбольная клетка и раздевалка для
приезжих команд. В подвале, который был наполовину над землей и хорошо
освещался, находились раздевалки, бассейн, душевые и
помещение тренера. На первом этаже, недалеко от главного входа, находился кабинет мистера
Бэбкока.

Здесь можно было увидеть множество трофеев и множество фотографий
по коридорам и комнатам были развешаны последние групповые фотографии
команд и экипажей прошлых лет. Кое-где, однако, можно было увидеть
изображение футбольного матча или гонки экипажей.
“1919 - Уиндем, 16 - Уолкотт, 0”, - прочитал Том. “Ха!‘1917-Wyndham by
Семь длин’. Слушай, забавно, что ты не можешь найти ни одной фотографии
где нас обыграли!”

“Что ж, ” засмеялся Клиф, “ в футбольном матче мы всего лишь сыграли вничью. ‘Уиндхэм
7-Уолкотт 7", - гласит надпись.

“Должно быть, его повесили по ошибке! Но все равно это довольно отличный тренажерный зал.
точно так же. Давай пойдем и посмотрим, на что похоже поле.

Школа Уиндхэм почти переросла свою спортивную площадку, но этот факт
не был очевиден для Клифа и Тома, когда они вышли из спортзала и направились
по траве к футбольному полю. Дальняя линия
территории школы была обозначена по-солдатски высокими
тополями. Напротив них, почти прямо напротив спортзала, находилась
просторная бетонная трибуна. Впереди была трасса длиной в четверть мили,
огораживая сетку для первой команды. Еще пара ворот, дальше
, обеспечивали поле для второй команды, в то время как то, что было известно как
поле для занятий, находилось, несколько тесноватое, за школьными коридорами. Там
было две бубны, хотя осенью сетка Второй команды
нарушила более дальнюю. Ручей протекал через один из углов
собственности и был перекрыт плотиной, чтобы образовался значительный пруд значительно южнее
беговой дорожки. Зимой пруд обеспечивал условия для катания на коньках и
достаточную поверхность для двух катков, но в другое время года его полезность
это было не так очевидно. Когда футбольная команда играла на небольшом участке
выделенного им газона, маленькая плоскодонка, теперь пришвартованная к столбу, была занята
каким-то школьным волонтером, в обязанности которого входило подбирать заблудившиеся мячи
с безмятежной глади пруда.

Осталась лишь горстка кандидатов настоящее время, когда Клиф и том
добраться тени крытой трибуны и последние слипаются
пути в пару мест и ожидал начала практики.
День был теплый, воздух почти не колебался, и, хотя
Фрибург был удачно расположен среди невысоких склонов Беркширских гор,
воздух был определенно влажным. Том вытер лоб рукавом
коричневой майки, а затем попытался обмахнуться древним головным убором.
“Надеюсь, тренер не даст нам много работы”, - пробормотал он. “Слишком жарко"
для футбола.

“Ты мог бы предложить это ему”, - ответил Клиф. “Я думаю, теперь это он;
человек в белой рубашке”.

Том посмотрел и сказал, что он тоже так думает, но не встал со своего места, чтобы
дать тренеру какой-нибудь совет. Более уверенный в себе парень, чем Том,
не решился бы обратиться к “Джи Джи” по любому вопросу, не имеющему жизненно важного значения.
“Джи Джи” звали Джордж Джи. Отис. Некоторые говорили, что вторая буква “Г" означает
“Сварливый”, но на самом деле это было не так. Это означало "Грей". Мистер Отис был не очень крупным.
Капитан Дейв Лотроп, стоявший рядом с ним, был на четыре дюйма выше и
почти такой же широкий в плечах; и даже длинные брюки выцветшего серого цвета
фланель не полностью скрывала тот факт, что у него были слегка кривые ноги.
Но там было много тела, и тот факт, что его ноги были не
совсем прямыми, не помешал ему завоевать изрядную долю славы в качестве
провалившегося таймера не так много лет назад. Он не особо выделялся
сам учился в Wyndham, но его последующая карьера была связана
с двумя футбольными командами, по которым впоследствии судили все команды его колледжа
. У него была голова в форме пули, с жидкими выцветшими волосами
каштанового цвета, проницательные карие глаза, которые ни капельки не выцвели, короткая
нос слишком плоский для красоты, плотно сжатый прямой рот
и агрессивный подбородок. В целом он не был Аполлоном. Но он знал
много футбола и мог научить этому мальчиков; а учить футболу
мальчиков - это другая и гораздо более сложная задача, чем учить этому мужчин.

“Г. г.” не искал популярности, и поэтому он ее выиграл. Он был жесткий
надсмотрщик, может действовать тиран, по поводу и имели резкий, суровый
язык. Он настаивал на абсолютном повиновении и, как было известно, использовал
радикальные методы для обеспечения дисциплины. Иногда он вызывал сильную
неприязнь у тех, кто не разделял его взглядов на необходимость
повиновения. Но он был справедлив, мог смеяться так же от души, как и любой другой, за пределами поля
и никогда не совершал ошибки, слишком распространенной, ожидая, что мальчики
подготовительного школьного возраста будут думать или выступать как студенты колледжа. Лучший из
все, наверное, с точки зрения школы, был тот факт, что
в течение трех лет в качестве тренера в Wyndham его подопечные дважды выиграл
с Уолкотт. Этого было почти достаточно, чтобы объяснить популярность, но я
думаю, что для этого была другая причина. Мальчики уважают
деспотизм и им нравится, когда ими жестко управляют, до тех пор, пока они
уверены, что деспотизм справедлив, а правитель достоин. И как
деспот Джордж Дж. Отис удовлетворил бы самых взыскательных!

Том, внимательно осмотрев тренера с расстояния
примерно в десяти ярдах он сказал “Ха!” с большим сомнением в голосе. Через мгновение он
снова сказал “Ха!”, и на этот раз, казалось, это выражало убежденность. Это
ничего, он следовал ей: “что-то мне подсказывает, Клиф, я не буду
нравится этот парень! Он ... у него плохое зрение!”

Толпа перед трибунами быстро увеличивалась, в то время как сама трибуна
начала заполняться зрителями вдоль передних сидений. Mr.
Хиллиард, преподаватель современных языков, который также был помощником тренера,
присоединился к толпе у скамейки запасных. Тренер, Дэн Фаррелл, невысокий,
коренастый мужчина с круглым, добродушным лицом и проницательными голубыми глазами,
руководил разгрузкой двухколесной тележки с ее содержимым; два
холщовых мешка со старыми и поцарапанными футбольными мячами, канистра с водой, два
коробки с бумажными стаканчиками, два ведерка, большая губка, несколько головных уборов,
моток шнурков для обуви, потрепанная черная сумка и некоторые другие предметы.
В черной сумке лежали принадлежности Дэна для оказания первой помощи. Менеджер, Джек
Мэйкон, нес доску с зажимом на одном конце, который удерживал несколько
больших листов бумаги. Он разговаривал с мистером Отисом, пока два помощника
менеджера, один из Второго и один из третьего класса, бродили по залу.
смутно, как будто хотел быть полезным, но не знал как. Клиф
увидел, как тренер достал часы из кармана брюк и взглянул на них,
и толкнул локтем своего спутника.

“Давайте спускаться”, - сказал он.

Итак, они потопали обратно на поле, по крайней мере, Клиф, чувствуя себя чрезвычайно
неважным среди собравшихся пожилых, крупных и уверенных в себе
молодых людей. Тут и там, однако, попадались мальчики, чья внешность или манера держаться
выдавали неофита, и Клиф обрел некоторую уверенность. Том,
хотя по-прежнему явно не одобрял мистера Отиса, не подавал никаких признаков
о том, что его беспокоит комплекс неполноценности. Он неторопливо направился в самую гущу
толпы, и Клиф последовал за ним, демонстрируя, однако, склонность
держаться с подветренной стороны от чуть более крупной фигуры своего спутника. Тренер
хлопнул в ладоши, и наступила тишина, в то время как около шестидесяти молодых людей в парусиновых костюмах
окружили его.

“Ребята, сегодня мы начинаем обыгрывать Уолкотта”, - объявил “Джи Джи”.
“У нас есть восемь недель, чтобы сделать это. Мы собираемся придерживаться нашей цели
помнить каждую минуту этих восьми недель. Впереди будет много
тяжелой работы, и всем из вас, кто боится работы, лучше продолжать
подальше от меня. Я тебе не понравлюсь, и я уверен, что ты мне не понравишься,
и нам лучше не пытаться смешиваться. Я твердо намерен идти своим путем, и
Я чудака, когда я не получить его. Любой, кому не нравится перспектива
должен подать в отставку прямо сейчас. Те из вас, кто зарегистрируйтесь ожидается
палки на время. Ладно. Снимите головные уборы, ребята. Сегодня они вам
не понадобятся. Игроки первой и второй команды прошлого сезона и
запасные на поле. Остальные здесь. Мистер Хиллиард, будьте добры,
возьмите эту группу, пожалуйста. Дерзости, Дэн!”

Клиф и Том оказались в команде под началом мистера Хиллиарда и
потратил почти час на передачу мяча и его прием. Есть
часто отдыхала, потому что день был жаркий, и большинство отрядов были мягкими
при легкой жизни, но работа была достаточно сильно, чтобы вызвать более
один некогда амбициозной молодежи интересно ли было бы мудрее
чтобы искать славы в некоторые другие, менее напряженные погони. Даже Клиф, который
старался поддерживать себя в форме в течение лета, вскоре начал
сильно потеть и был одновременно удивлен и немного встревожен, когда
обнаружил, что пыхтит. Для него было очевидно, что его система летнего
тренировка не увенчалась успехом. Оглядываясь назад, он понял, что
провел на крыльце отеля или валяясь на песке больше времени, чем намеревался
!

Мистера Хиллиарда звали “Пинки”, потому что у него были медно-каштановые волосы.
Это не подход красный, но поскольку никакой другой преподаватель представил
лучше претендовать на прозвище было присвоено Мистер Хиллиард. Он был
около тридцати лет, Клиф заключен. Он был довольно высоким и худощавым,
с необычно быстрой манерой двигать головой; немного отрывисто, как выразился Клиф про себя
; как у курицы!

Тренировка закончилась одним кругом по внутренней границе беговой дорожки
. Это почти добило Клифа, и он закончил трассу медленной походкой
. Том подшучивал над ним, когда они возвращались в спортзал, а Клиф
слишком запыхался, чтобы как-то защищаться. Так закончился первый
день.

Второй не сильно отличался. Было больше дальних передач и
они отрабатывали старты, но знакомство с мячом было главным желанием
, как и вчера. Как Клиф и том слегка
возмущался рассматривается в качестве членов класса, детский сад, хотя
признавая, что это, вероятно, не причинило бы им никакого вреда. Мистер Отис
кто первый отряд во главе, нашли время, чтобы посмотреть на
другие иногда, и в такие моменты ученики Мистер Хиллард искать
пафосно трудно привлечь благосклонное внимание тренера. Или большинство
их сделал. Том, по какому-то поводу не совсем ясно Клиф, возмущались
нечастые визиты “Г. Г.” однажды, увидев тренера подход,
Том, получив передачу с десяти ярдов, широко раскрыл руки, когда
мяч прилетел к нему, и предпринял смехотворно дилетантскую попытку
ловля. Мяч прошел мимо, отскочил от его тела и покатился
по газону. Том изобразил глубокое огорчение и последовал за ним. Он поднял ее
в нескольких ярдах от мистера Отиса и затем призывно посмотрел на него.
Тренер на мгновение ответил ему таким же взглядом. Затем он сказал: “У тебя на левой туфле
шнурок волочится. Исправь это ”.

Том мстительно перекинул мяч. В паузе он сказал Клифу: “
Ты слышал его? Разве я не говорил тебе, что этот парень мне не понравится?”

Клиф рассмеялся, а затем посерьезнел. “ И вообще, зачем ты хотел это сделать?
 Просто покрасоваться?

“Почему, черт возьми,” - отвечал тот с негодованием: “парень, не могу поймать его
каждый раз!”

“Беги и продадите ваши документы!” съязвил Клиф. “Ты сделал это
цель. Вы просто хотели, Мистер Отис, чтобы прыгать на вас, чтобы вы могли иметь
обида на него. Во всяком случае, я вижу, что вы связали свои кружева!”

“ О, идите вы к черту, ” проворчал Том.

Сегодняшняя тренировка длилась дольше, чем вчерашняя, и, поскольку она включала в себя
много беготни, кандидаты были гораздо более измотаны
, чем накануне днем. Клиф признался Тому, что если бы его
вызвали на пробежку, он бы умер, не проехав и половины пути.
К счастью, тогда только горстка парней, все из команды мистера Отиса
, были призваны на это последнее мученичество, и Клиф смог
добраться до спортзала и забраться под освежающий
проливной дождь из душевой кабины без дальнейших страданий. Но к концу ужина он был настолько
измотан и хромал, что наотрез
отказался от предложения Тома сыграть в шахматы - игру, в которой он очень мало разбирался, - и
дотащил свое усталое тело до номера 17 и плюхнулся на кровать. Том, не
быть лишенным его в шахматы, искать в комнате отдыха, пообещав
познакомиться с другими по изучению час.

Уолтер Трит выглядел слегка неодобрительно, когда Клиф вытянул свое усталое
тело на кровати. Спортивные занятия Уолтера ограничивались
нечастой игрой в теннис и еще более редким днем
игрой в гольф, и вполне вероятно, что он не оценил состояние своего соседа по комнате
. Однако, правильно истолковав этот взгляд, Клиф представил свое
оправдание, задаваясь вопросом, почему он должен считать необходимым
заручиться одобрением Уолтера.

“Я не понимаю, почему они делают вам, ребята, практику на такой теплый день”
наблюдается Уолтер, когда Клиф был добавлен стоном его объяснение хорошее
измерения. “Все-таки, я осмелюсь сказать, что времени так мало, что они не могут
позволить себе терять. Лучше принять горячую ванну перед сном”.

“Ну и дела, звучит неплохо”, - согласился Клиф. Через минуту он спросил: “Скажи,
Уолтер, ты знаешь, кто этот парень в инвалидном кресле?”

“ Его зовут Дин; кажется, Лоуренс или Лорин. Его отец
Сэнфорд Дин.

“ Сэнфорд Дин? Ты же не имеешь в виду Сэнфорда Дина, не так ли?

“ Да. Я рассказываю тебе то, что слышал. Это может быть неправильно.

“Ну, я бы не удивился, если бы это было так”, - сказал Клиф. “Он вроде как выглядит
как ... как кто-то важный. Он был здесь в прошлом году?”

“Нет, он новенький. Что касается того, что он выглядит важным, может быть, так оно и есть, Клиф, но я
не уверен, что тот факт, что его отец невероятно богат, дает ему
право на это!”

“Почему, нет, и я, наверное, имел в виду не только это. Тем не менее, его отец
довольно известен, довольно заметен, помимо того, что богат, не так ли?
Ты всегда читаешь о нем в газетах.

“Важный в финансовом отношении, конечно”. Уолтер почти, но не совсем.
пожал плечами. “ Любой, кто завладеет пятьюдесятью или шестьюдесятью миллионами
долларов, может каждый день упоминать свое имя в газетах, если захочет.
Иногда оно появляется там, где он этого не хочет.

Уолтер цинично улыбнулся.




 ГЛАВА VI

 УОТТЛС


Клиф был рад, что следующий день был воскресеньем.

Через полчаса он мог лечь в постель, чему радовался
и, за исключением посещения церкви в одиннадцать часов, никаких обязанностей у него не было
до начала занятий в восемь. Он проснулся до восхода колокола и было
полное десять минут, чтобы растянуть он ослабил мышцы и привык
к мысли о том, что придется вставать. Мышцы болели не так сильно,
как он ожидал, и к тому времени, когда он был готов к
завтраку, он чувствовал себя вполне здоровым. Как будто искупалась на ночь для его
болтливость, Уолтер говорит, но дважды во время одевания, а потом только
когда с ним говорят.

Днем Клиф и Том пошел гулять. Они отправились на поиски поля для гольфа
, поскольку, хотя студентам не разрешили играть в игру
в воскресенье, были определенные члены клуба, чьи взгляды были менее
строгий, чем доктор уиндхем, и Том решил выбрать перспективный
тет-а-тет и следите за его вокруг, его идея провести воскресный день
приятно быть для получения развлечения от других по крайней мере, небольшое
затраты физической или умственной нагрузки в себе, как это возможно. Но его
план провалился, поскольку в результате получасовых поисков не удалось обнаружить
ссылки. Билли Десмонд сказал, что это в доброй миле от школы, и
до сих пор он был правдив, но остальная его информация была
намеренно вводящей в заблуждение. Возможно, идея Билли приятно провести время
Воскресный день заключался в том, чтобы удобно расположиться в номере 34, в окружении
страниц утренней газеты, и мысленно представить Тома и Клифа в поисках
поля для гольфа там, где его никогда не было!

Однако в конце концов они его нашли. Прекратив поиски, они
взобрались на гору Болдхед, которая заслуживала только первой половины своего
названия и представляла мало трудностей, причем с голого гранитного выступа
на вершине увидели фигуры, движущиеся по зеленому пространству примерно в двух
милях от нас. В фигурах можно было узнать мужчин, играющих в гольф. Том
сказал “Ха!” с отвращением и решительно отвел взгляд.

Что ж, здесь можно было увидеть не только поля для гольфа. В ясный
день, такой, как сегодня, с
вершины Болдхеда можно было осмотреть три штата. Поскольку, однако, не было никакой возможности сказать, где
Коннектикут слился с Массачусетсом или где Массачусетс стал Нью-Йорком
удовлетворение от этого подвига было несколько омрачено. Том заявил
что на разных штатах должны быть знаки.

Наверху, на покатом, истертом непогодой уступе, было тепло, но легкий ветерок
не причинял дискомфорта. Том обхватил колени, бросив озадаченный взгляд
к дальним звеньям. Наконец он, казалось, увидел свет, потому что сказал
“Черт возьми!_” в самый взрывоопасный мода, следующее за ним, через некоторое время
в мрачной тишине, с: “но я разделаюсь с Билли!”

Позже Клиф вспомнил откровения Уолтера о мальчике в инвалидном кресле
и перешел к тому, чтобы сообщить новости Тому. “Скажи, как ты
думаешь, кто это?” - спросил он, представив тему.

“Король Тут”, - сказал Том, бросая камешек вдаль.

“Нет, серьезно. Ну, он сын Сэнфорда Дина!”

“ Человек, которому принадлежат все деньги в мире? Как он здесь оказался? Том
к сожалению, Клиф не был впечатлен, подумал Клиф.

“Почему бы ему не быть здесь? Что не так с этим местом?”

“Ничего, но есть много школ, где это обходится вам в разы дороже.
Можно подумать, что он отправит парня в одну из них”.

“Ну, я этого не вижу”, - возразил Клиф. “В любом случае, будучи калекой...”

“Трит сказал тебе, в чем проблема с этим парнем?”

“Нет, я его не спрашивал”.

“Я слышал, как кто-то сказал, что у него нет ног, но я в это не верю
. Вчера его сиделка или камердинер несли его наверх в
Посередине, и я почти уверен, что смог разглядеть его ноги под этим ковриком.
Конечно, они могут быть искусственными.

“Я тоже в это не верю”, - сказал Клиф. “Вчера на уроке истории он был всего в двадцати футах
от нас, и я точно знаю, что у него было много
ног!”

“Сколько?” - усмехнулся Том. “Он же не сороконожка, не так ли?”

“Ты понимаешь, что я имею в виду”, - засмеялся Клиф. “Я бы хотел познакомиться с ним поближе,
но он не слишком тебя поощряет. Возможно, из-за того, что он так богат, возможно
он не хочет иметь с нами ничего общего. Тем не менее, он не выглядит
_look_ снобом.”

“Я подошел говорил с ним вчера, - сказал Том, - но камердинер глава
выглядело так, будто бы недовольный, что я не. Рада его сейчас. Наверное, он бы
замороженные меня”.

“Я так не думаю, Том”.

“Что ж, мне жаль его, но я не хочу его знать. Парни, у которых
у родителей много денег, слишком важничают передо мной, старина. Давай,
двигай дальше. Я должен вернуться и сказать Билли, куда он денется!”

Проведя неделю в школе, Клиф почувствовал себя так, словно пробыл там очень долго.
Он привык к рутине и стал добровольным рабом
звенящего гонга. Сначала вставал ровно в семь, проскальзывал внутрь
молитвенный зал для собраний перед закрытием дверей в семь пятнадцать
и приходить за стол 12 на завтрак до восьми было утомительно.
И в течение дня или двух он был вынужден часто сверяться со своим расписанием.
чтобы появиться в нужном читальном зале в нужное время.
Привыкли учиться одному, первый час учебы в актовом зале было
польза ему, но мало. Ты должен был прийти туда в восемь и сидеть до
девяти, окруженный примерно ста девяноста другими людьми, и
готовить уроки на следующий день. Ты мог заниматься столько, сколько тебе заблагорассудится
в другое время и в других местах, но между восемью и девятью часами вечера
каждый день, кроме субботы, вы должны были присутствовать в актовом зале
. Один из преподавателей сидел на платформе и, поднимая глаза
периодически отрываясь от своей работы, обводил взглядом большую комнату.
Тогда, возможно, вы услышали бы подобные реплики:

“Спит, Джонс, или думает?”

Джонс внезапно вздрагивал, взволнованный.
хватался за книгу или бумагу и “Задумался, сэр!” Джонс отвечал.

“Хм. Попробуй сделать это, не закрывая глаза, Джонс”.

Или: “Мне жаль, Робинсон, что я нахожусь слишком далеко от тебя, чтобы слушать этот разговор.
разговор с Брауном. Должно быть, это довольно интересно”.

“Я просто одолжил ластик, сэр”.

“Теперь он у вас?”

Ластик будет выставлен в качестве вещественного доказательства.

“Очень хорошо. В дальнейшем постарайтесь запастись такими... э-э ... предметами
прежде чем приходить сюда. Если тебе так долго приходится договариваться о том, чтобы одолжить ластик
, Робинсон, я содрогаюсь при мысли, что было бы, если бы ты обнаружил, что
забыл, скажем, свою авторучку. Час был бы слишком коротким.,
Я боюсь!

Яркий свет над головой, трепет листьев, царапанье
ручки, шарканье ног, наличие такого количества окружающих
ему все это вместе, чтобы лишить Клиф, что сила концентрации
он не обладал. Тот первый учебный час был для него полной потерей времени
что касается него.

Но через некоторое время он привык к этому, как привык и к другим
особенностям жизни в школе Уиндхэм, и его письма отцу
становились все более жизнерадостными. Целыми днями он никуда не выходил за пределы школы
но это было главным образом потому, что футбольные тренировки
занимали его послеобеденное время. Утро было довольно насыщенным
декламации и подготовка к ним. Во второй половине дня последняя лекция
декламация для Клифа была иногда в половине третьего, иногда в три.
В последнем случае он опоздал на репетицию примерно на десять минут.
В наши дни тренировки обычно продолжались до половины шестого, и времени оставалось
только на душ и несколько минут отдыха перед ужином
время. Между ужином и учебным часом был перерыв, возможно, в полтора часа
, а после учебного часа наступила “прогулка”. “Прогулкой” назывался
час между девятью и десятью, когда разрешалось переходить из зала в зал. В
в десять, если вы не были первоклассным сотрудником, вам требовалось вернуться
в свою комнату; за исключением того, что вы были счастливым обладателем разрешения
от "КВС”. В десять тридцать вы выключаете свет.

Жизнь была насыщенной и интересной. Вскоре Клиф обнаружил, что ему предстоит
учиться гораздо усерднее, чем в прошлом году, но ни на одном курсе он не столкнулся с
реальными трудностями. То же самое относилось и к Тому, за исключением того, что
последний уже увяз, как он выразился, в английском. Это
было одно из занятий, которого Том боялся и не любил - и над которым он упорно трудился
трудная. “Что ‘Алик’ парень думает, что я не могу обмануть вещи”, он
объявили однажды Клифу: “но он ошибается. Я сделаю это, если это
убивает меня!” “Алик” был, конечно, Александр Уайт.

Футбол утверждал хорошую долю внимания, и был предметом множества
разговор между Клиф-и Том, и, часто, Билли Десмонд.
Билли был щедр на советы, но, хотя мальчики следовали им в меру своих способностей, это, как выразился Клиф, не принесло им, похоже, ничего хорошего.
........... Что-нибудь...........
. Они работали усердно и добросовестно, точно так же, как и
еще три очка, но без какого-либо заметного улучшения в их статусе
. К среде кандидаты были распределены по четырем командам,
и Клиф с Томом попали в команду D. Команда D состояла примерно из шестнадцати
или восемнадцати молодых людей разного возраста, комплекции и футбольного опыта
отвечает за “Пинки” Хиллиарда. “Пинки” также присматривал за командой С, или
делал это до пятницы, когда мистер Бэбкок присоединился к тренерскому штабу. В
в тот день команда А и многие из команды В были распущены досрочно,
поскольку первая игра была назначена на завтра, и тренер Отис дал
его внимание сосредоточено на остальных кандидатах. Это был седьмой день
тренировки, и после предварительного часа пасов и падений на мяч
, старта и борьбы с манекеном, кандидатами на линию и защитников поля
были разделены, и первых подтолкнули к северному краю поля мимо
главного тренера и дали получасовой инструктаж по их обязанностям.

После этого, игроки и нападающие были направлены в сторону поля,
и спиной к другой, и шары, были вскоре выгибая ПО для
снесены кандидатов заднюю часть, и побежал обратно, а снасти и
концы вышли им навстречу. Однако жесткий подкат был запрещен,
человек с мячом либо был отброшен в сторону, либо просто заблокирован
телом. Клиф, встречая Тома несколько раз в полузащите,
сожаление по поводу запрета. Она значительно увеличила бы его удовольствия
торжества были позволил свергнуть уклонение, обманные
Тома на землю. Он сделал безопасной некоторое удовлетворение на одно столкновение,
однако, выбив мяч из Тома схватить и глумливая как
последний вентилируемый возмущает чувства и поплелась за мной в погоню. Воздух был
игроки, полные летающих мячей, носились туда-сюда, и крики
“Мое!” или “У меня получилось!” соперничали с призывами тренеров. Не имея возможности наблюдать за схваткой
, зрители на трибунах были благодарны за столь многое
и, удобно развалившись в тени, лениво выражали одобрение
о хорошей плоскодонке или удачном улове или весело хохотал над каким-нибудь забавным происшествием
.

В дальнем краю беговой дорожке, в сторону здания школы,
два зевак вполне сами по себе. Один, с навесом, чтобы его талии
светлый ковер, откинулся в кресле. Второй занимал
складной брезентовый табурет, установленный слева и немного сзади от
его спутника. Он был довольно высоким и довольно костлявым, и, сидя резко
прямо, соприкасаясь внутренними краями своих блестящих черных ботинок, положив руки на
колени своих тщательно отглаженных черных саржевых брюк, он выглядел
болезненно респектабельный и крайне неудобный. По идее должно быть
возникла у пассажира в кресло, он спросил, косясь вокруг:

“Удобные, Акации?”

“О, вполне, сэр. Абсолютно”.

Лоринг улыбнулся Дин. Он сознавал, что никто, даже способные
Уоттлс, может быть очень комфортным в течение любого промежутка времени по одному
из тех глупых, спинки холст стул, особенно в положении сидя
выпрямившись. Он пытался вызвать прутьев, чтобы принести стул вместе,
предлагают нести его перед собой, но Уоттлс было ужасно
возмущен голой предложение. Лоринг вернулся к наблюдению за происходящим
, а Уоттлз, достав безупречно чистый носовой платок из
нагрудного кармана своего черного пиджака, снял с головы черную котелку
и осторожно вытер вспотевший лоб. Затем носовой платок и шляпа
должным образом возвращенные на свои места, руки снова по швам
он тоже снова обратил свое внимание на несколько
удивительные действия.

Футбол в этом особом стиле был новым для Уоттлза. Уоттлз был
родился в Англии около тридцати лет назад, и, хотя он жил в
этой стране с девятнадцати лет и раз в год наведывался,
почти впечатляюще, когда он подошел к кабинке для голосования и отдал свой голос, он был
все еще англичанином. Его слова едва ли предала его, поскольку он ушел
чтобы много усилий, чтобы приобрести фразеологии и акцентом его принял
деревенский, но стоило только взглянуть на его лицо, чтобы понять его
секрет. Отец Лоринга однажды заявил, что у Уоттлза черты лица
верного коня. Это был, пожалуй, живописной преувеличения,
но он не мог отрицать, что там было что-то странно лошадей в
Уоттлс лицо. У него были светло-карими глазами, удивительно длинный и очень
крупный нос и подбородок, ну, лучшее описание из прутьев ниже
особенностей является то, что, ниже прямой, слегка свободный рот, они просто
остывшим прямо из картины!

“Ты мог бы, по крайней мере, надеть свою соломенную шляпу”, - строго сказал мальчик.
несколькими минутами позже. “Это дерби, должно быть, было чертовски жарким”.

“Я так не считаю, мистер Лоринг”, - серьезно ответил Уоттлз. “А"
Соломинка всегда кажется намного теплее на голове, чем миска - я бы сказал, дерби, сэр".
”Просто ваше глупое британское упрямство, - усмехнулся Лоринг. - Я бы сказал, что соломинка намного теплее на голове, чем миска."

“Дерби, сэр”. “Они только
обнаружили там соломенные шляпы несколько лет назад; после того, как вы уехали, я полагаю
; и я полагаю, что ваши предки тысячи лет назад носили котелки
шляпы на все случаи жизни, летом и зимой, и вы скорее предпочтете, чтобы вас застрелили
чем увидели в чем-то другом. Насколько мне известно, ты носил ту соломенную шляпу, которую я
сделали вы покупаете только один раз, и тогда ты выглядела такой несчастной, я был очень
к сожалению для вас”.

Уоттлс почтительно улыбнулся. “Без сомнения, сэр, там очень много
в наследственности”.

“ И в рыжеволосости тоже много чего есть, Уоттлс, ” засмеялся
Лоринг. “ Рыжеволосость означает упрямство.

“ В самом деле, сэр? Я никогда не слышал этого слова. То есть, прошу прощения,
Мистер Лоринг, мне никогда не случалось...

“Вы бы не стали”, - согласился мальчик. “Я только что это придумал. Я думаю, что те
ребята ужасно жарко, двойной подбородок. Есть несколько компенсаций за
мое вынужденное бездействие, в конце концов. Бегать в такой день
было бы немного неудобно, а?

“ Вполне, сэр. Отлично поджаривается, сэр. Но разве молодые джентльмены
обязаны так усердно тренироваться?

“ Зависит от того, как человек понимает это слово, Уоттлс. Конечно, они
на самом деле не должны играть, но они хотят, и когда ты пытаешься играть за
команду, ты должен делать то, что тебе говорят. Человек вон там в
белой рубашке - тренер, и его дело - научить этих парней
играть в хороший футбол, и у него на это меньше двух месяцев.
Я осмелюсь сказать, что у него есть куча прошлогодних приятелей, которых нужно окружить, но
нужно подумать и о следующем сезоне, и поэтому ему нужно не только развиваться
достаточное количество игроков, чтобы пополнить команду в этом сезоне, но и обеспечить себя
материалом, на который можно опереться следующей осенью. Это означает, что ему придется поторапливаться
с самого начала, Уоттлс, и объясняет, почему у него там эти парни.
они так тяжело пыхтят.

“Да, сэр. Я и понятия не имел, что игра была такой ... такой интенсивной.

Мальчик усмехнулся. “Уоттлз, твой словарный запас становится богаче с каждым днем"
, не так ли?

“Это было неправильное слово, сэр?” - с тревогой спросил мужчина. “Я понимаю ...”

“Вовсе нет. На самом деле, вполне прилично. Осмелюсь сказать, что английская игра немного
менее страстный, не так ли?

“Я не мог бы этого сказать, мистер Лоринг. Играется очень жестко, но мне кажется,
подготовка не такая ... не такая суровая. Я видел всего несколько игр
с тех пор, как покинул другую команду, сэр, и, возможно, я ошибаюсь. Я так понимаю, что
вид футбола, в который здесь играют, сильно отличается от английского
игра.”

“Вы никогда не видели наш стиль футбола, не так ли? Почему бы и нет, я
думаю, вы заметите разницу. Осмелюсь предположить, что через день или два они проведут
схватку, и у вас будет возможность сравнить две игры
.

“Я уверен, что это будет очень интересно, сэр ”.

Ускользнувший футбольный мяч просочился через беговую дорожку и остановился
в нескольких футах от кресла. Уоттлз с авантюрным блеском в
глазах начал подниматься, но мальчик в спортивной форме догнал его и,
хрустя по золе, подобрал мяч. К Уоттлзу вернулось,
к его разочарованию, прежнее самообладание. Держа мяч в одной руке, игрок
с улыбкой посмотрел на мальчика в инвалидном кресле.

“Привет!” - сказал он. “Довольно тепло, не так ли?”

- Очень, - ответил Лоринг. На это не было времени, ибо довольно
высокий юноша с красивыми глазами и приятной, дружелюбной улыбкой повернулся
быстро отбросил мяч, встретил его подъемом правой ноги
и побежал обратно к середине игрового поля. Лоринг наблюдал, как
потертый мяч из коричневой кожи пролетел по дуге сорок ярдов и
приземлился в объятиях ожидающего игрока.

“Это парень, который заговорил со мной однажды вечером в коридоре, Уоттлз.
Помог мне войти в комнату для совещаний. Довольно приятный, опрятный парень.
на вид, не так ли?”“ Очень, сэр. Настоящий джентльмен.
“ Да. ” Лоринг с минуту помолчал. Затем, глубоко вздохнув, он
сказал: “Уоттлс, я бы отдал все на свете, если бы мог это сделать!”
“ Вы... прошу прощения, мистер Лоринг?
“ Я имею в виду то, что он сделал. Просто пнул футбольный мяч!


 ГЛАВА 7
МИСТЕР БЭБКОК БЕРЕТ ИНИЦИАТИВУ В СВОИ РУКИ.


В субботу в полдень Клиф стоял на ступенях зала Запад и наполнил его
легкие с воздухом. Номер грамм, в среднем, было больше, чем обычно душно,
и жесткая сессия с “турком” покинули мальчика чувство, а
хромота. Обычно алгебра давалась Клифу довольно гладко, но сегодня он
сильно запнулся. Казалось, что мистер Уэй, обладающий сверхъестественной
силой, догадался о состоянии Клифа и злобно, безжалостно
разоблачили его. Но, хотя там были плохие моменты, и “
Турка” продемонстрировали его способность к сарказму, Клиф стал не
слишком опасно. Отойдя от доски, отряхивая мел с пальцев.
слегка вспотевший, он обнаружил мальчика в кресле-каталке.
сочувственно наблюдающего за ним с другого конца комнаты. Там были,
тоже, искорки в глазах парня, который, казалось, говорил: “Хорошая работа!
Он не пол, вы, так или иначе!”

Переложив две книги, которые он нес в другой руке, Клиф бросил
последний взгляд на залитую солнцем лужайку, простиравшуюся до далекого
обсаженная деревьями улица, последний раз вдохнула теплый, свежий воздух и
повернулась, чтобы снова войти в здание. Но в этот момент большая сверкающая машина,
стоявшая дальше по аллее, за входом в Восточный холл, ожила
и бесшумно покатилась вперед, остановившись у ступенек.
Примерно в тот же самый момент появилась группа из четырех человек из
далее вход: стройная, красиво одетая женщина, черно-одетый
человек в квадрате-коронованный дерби шляпа носить без очевидной нагрузки на
мальчик, который, однако за несколько минут до того, была вспышка поздравляем Клиф
в другом конце комнаты для чтения и, наконец, небольшой юноша Младших классов.
Женщина - даже на расстоянии Клиф мог разглядеть, что она удивительно
хорошенькая - вошла в машину, мужчина в черном поставил свою ношу рядом с
ней, невысокий Младший довольно неуверенно устроился на сиденье.
угол, и котелок-дерби оказался рядом со сливового цвета фуражкой
шофера. Затем машина снова двинулась вперед, набрала скорость и
мягко промурлыкала мимо Уэста по затененной подъездной дорожке, неподвижная фигура
над радиатором поблескивала в солнечном свете. Когда машина проезжала мимо
один хозяин шаги западном зале, Лоринг Дин наклонился через
младший мальчик рядом с ним и махнул рукой. Клиф помахала в ответ, но слишком поздно, чтобы быть
видел.

Он проводил взглядом машину, скрывшуюся из виду, одобряя безупречный блеск
ее длинного, гладкого кузова, ее плавное, почти беззвучное движение. Даже
сине-белый номерной знак сзади сиял безукоризненно, как бы заявляя
не только о том, что владелец был жителем Нью-Йорка, но и о том, что
он был обладателем огромного богатства, поскольку, по крайней мере, Клиф давно уже пришел к такому выводу
, только очень богатые люди могли разъезжать на машинах
как безупречен, как этот! Дама была, по его предположению, мать Дин.
В субботу был сокращенный учебный день она была, вероятно, принимая его домой
визит. Он поймал себя на том, что завидует маленькому юниору, который, забившись в угол,
не выглядел так, будто хоть наполовину оценил свою удачу.

Но позже догадка Клифа оказалась неверной. Когда игра с Фрибург Хай
Занятия в школе начинались в три часа, большая темно-синяя машина стояла у
дальней стороны сетки, за беговой дорожкой. Младшего
в ней уже не было. Миссис Дин и Лоринг были единственными жильцами,
Сопровождающий Лоринга и шофер сидели рядом на траве
неподалеку. Клиф обратил внимание Тома на машину, и
Том сказал: “Боже! Это один из тех английских "как вас там", не так ли?
Скажите, это какая-то тележка, если хотите знать! Вы говорите, это миссис Дин?
Какая она?

“Ужасно хорошенькая”, - выразительно сказал Клиф. “Я не был с ними очень близок,
но она выглядела потрясающе”.

“Да, но если у тебя много денег, ты можешь выглядеть как... как сама Венера
, я полагаю”, - пессимистично ответил Том. “Возможно, рядом с ней
не выглядел бы так замечательно”.

“Да, она бы так и сделала”, - твердо сказал Клиф. “Держу пари на что угодно ...”

Но как только Фрибург начала, разговор резко оборвался.

Клиф и Том наблюдали за игрой с площадки рядом с беговой дорожкой. Там
не было места ни для них на скамейках, ни для еще дюжины таких же
незначительных членов отделения, и поэтому они расстелили свои синие
одеяла на траве и сидели, скрестив ноги, пока бушевала битва.
Как футбольное соревнование, эта первая игра в расписании Wyndham не имела большого значения
, но поскольку она предоставила Школе первую возможность
посмотреть на своих героев в действии собралось все присутствующие. Фрибург
представил легкую команду, которая пыталась компенсировать скорость весом, и
не совсем преуспела, о чем свидетельствует итоговый счет. Оба тренера воспользовались
случаем, чтобы опробовать длинный список замен, и игра была
значительно замедленной из-за постоянных изменений. В составе Уиндхэм
было четыре ветерана, а у нее на бэкфилде двое, когда игра началась.
Капитан Лотроп, отыгравший свой третий сезон в "Уиндхэме", был слева
защитник, Арчер на левом фланге, Хиггс в центре, Стоддард на четвертом, Дженсен
на правом фланге, а Фарго на позиции крайнего защитника. Эти люди составляли ядро.
тренеры надеялись построить команду-победительницу, и, похоже,
не было причин, по которым они не могли бы добиться успеха. Помимо настоящих ветеранов
было по меньшей мере еще с полдюжины кандидатов, которые выступали в прошлом году
либо в качестве запасных, либо игроков второй команды. И там
было, конечно, значительное количество менее опытных молодых людей
из классных команд или, как Клиф и Том, со стороны. Тренер Отис
, похоже, не испытывал недостатка в материалах, несмотря на то, что первое общее количество
сейчас-то за шестьдесят сократилось до пятидесяти. До
Игра Фрибург был на конец-десятиминутные периоды исполнялись--“г. г.” было
смотрели не менее тридцати одного кандидата проанализировать. Грустно об этом говорить.
однако ни Клифа, ни Тома среди участников не было. Им разрешили
сидеть спокойно на протяжении всего конкурса.

Игра была довольно неровной с обеих сторон, и игре недоставало
интереса. День был слишком теплым для футбола, и пострадали как хозяева поля, так и
гости. Темно-синий держался от подката к подкату
нападающий и только дважды предложил что-либо в виде воздушной атаки.
Затем были опробованы два коротких паса над концом линии с отрицательным результатом
. Большая часть успехов Уиндхэма была достигнута между защитниками соперника
и подкатами. Раз или два центрфорвард "Фрибурга" был разгромлен,
но юноша, который занимал ключевую позицию у гостей, был
чрезвычайно способным и отразил большинство действий, направленных против
него. Темно-синие пропустили один тачдаун в первом периоде и повисли в счете
набрав семь очков. В следующей четверти был добавлен второй тачдаун, но
Стоддард пропустил удар по воротам. Фрибург усилила борьбу после
перерыва и спровоцировала единственный захватывающий инцидент в игре
когда ее защитник пропустил мяч рядом с его собственной сорокаярдовой линией,
и побежал к семерке Уиндема. Там его сбил с ног Огден, сыгравший
правый тайм за Дженсена, и ликующие крики "Фрибург рутерс"
были прерваны. Но они снова вырвались вперед примерно через две минуты, когда
после двух неудачных попыток у темно-синей линии быстроногий игрок
вышедший на замену был заменен в составе гостей и забил шайбу
широко пробежав по левому краю, он нанес удар в каких-то двенадцати дюймах
от линии ворот. Имея в запасе одного защитника, Фрибург сконцентрировался
на Квинлане, стоявшем на левом фланге, и пробил, забив гол. Через минуту
после этого она превратила 6 в 7. Незадолго до окончания третьего периода
темно-синяя пробилась через линию ворот противника для третьего тачдауна
, который, опять же, не привел к голу. Заключительная четверть
стала свидетелем появления практически двух свежих команд, но не принесла результата
голевых моментов не было. "Уиндхэм" записал на свой счет победу со счетом 19: 7, чтобы начать сезон с
графика.

Идет игра окончена в тот вечер, Клиф и том приехали почти
одновременно к такому же выводу, который, как выразился том, был этот:
“У нас с тобой, старина, примерно столько же шансов попасть в команду в этом году
, сколько у меня выиграть премию Кондона по английскому языку! Какого черта, никто
не знает, что мы в команде! Этот тренер нас даже не видит.

“Наверное, ты прав”, - печально согласился Клиф. “Эта компания слишком большая и
слишком тяжелая, чтобы с ней можно было общаться. Что нам лучше сделать, так это уволиться и потратить
свое время на усиление ”.

“Дело не только в этом, потому что некоторые ребята, которые играли сегодня ... или
пробовал--не так списывают большой, но гантелю Отис не вижу
любой сотрудник вне маленькая кучка он выхаживал с прошлым годом.
Наша беда в том, что мы аутсайдеры, Клиф. Что нам нужно, так это реклама.,
Я полагаю. Слушай, это идея! Давай поместим объявление в "Фонаре" на следующей неделе.
Что-нибудь вроде этого: ‘Мистер Клифтон Бингхэм и мистер Томас Кембл выражают
свое почтение Футбольному комитету и тренерам и просят
их покровительства’. Впрочем, подождите. Вот это лучше: ‘Опытный
крайний и умный полузащитник хочет занять позицию в футбольной команде. Интервью
договорились. Адрес “Заброшенный”, уход _Lantern_. Как это?

“Я не верю, что Комитет когда-либо читает _Lantern_”, - сказал Клиф.

“Они должны были бы это сделать, потому что это очень правдивая публикация. Как на прошлой неделе
когда говорилось, что шестьдесят с чем-то кандидатов ‘поджариваются для команды
’. Возможно, это означало сказать ‘стараются’, но, учитывая погоду,
это было абсолютно верно. Что ж, лучшее, на что мы можем рассчитывать, Клиф, это попасть на второе место.
и мы можем остаться там!

“Я не вижу, как. Они должны иметь кого-то, и если мистер Отис
делает еще один надрез в понедельник, как они сказали, что он хочет, не будет
много осталось”.

“Ха! Может быть, мы будем среди ... милашек! О, ну, никогда не говори "умри".
Давай спустимся и посмотрим, что они передают по радио ”.

На доске возле раздевалки висело совершенно новое объявление
в понедельник, когда Клиф добрался до спортзала, его сердце пропустило удар.
он остановился, чтобы прочитать его. Он был один, так как у Тома была поздняя лекция
, и он был рад этому именно тогда. “Вниманию футбольных
Кандидатов”, - прочитал он. “Следующие игроки явятся к тренеру
Бэбкок на поле второй команды в 3:30 понедельника: Адамс, Эймс, Бингхэм...

Клиф глубоко вздохнул. В его чувствах странным образом сочеталось разочарование
и облегчение. В первый момент разочарование взяло верх, но
затем пришло осознание того, что он уже давно не обращал внимания на то, что его исключили
из Первой команды, и что еще совсем недавно, в субботу вечером, он
сомневался в том, что сделаю Второе, что вызвало реакцию. Он предположил, что
в конце концов, ему здорово повезло. В
этом списке было всего около двадцати имен, что означало, что дюжина человек были исключены
полностью. Затем его взгляд пробежался по первой колонке и перешел ко
второй. “Хаулетт, Джексон, Кембл ...”

Отлично! Том тоже это сделал! Затем, когда он направился в раздевалку,
ему пришло в голову, что, возможно, Том не был бы так доволен, как он сам
. Возможно, Том, несмотря на свои пессимистические высказывания, втайне
ожидал, что его оставят на Первом! Но позже, днем, Том
поддержал идею с убедительной искренностью.

“У меня не было ни малейшего шанса, Клиф, и я понял это на второй день
практики. Я могу довольно хорошо играть в футбол, но у меня не было такого
опыта, как у таких парней, как Дэйв Лотроп, Билли Десмонд и Пит Дженсен
и у многих других. И, конечно, я легкий. Нет, сэр, я
доволен, здесь, сынок. Кроме того, я собираюсь получить большое удовольствие
показ некоторые из тех первых дружины распухали головы, что они не
знаю, что все футбольные нет, так хорошо, как они могут быть! Черт, я не
ногами!”

И Клиф тоже не был таким. В самом деле, послушав разговор Мистер Бэбкок к
на старой деревянной бейсбольной большой стенд, который был отодвинут в сторону
чтобы освободить место на футбольном поле, он начал задумываться, Может ли быть
членом такой замечательной компании, как скраб не намного лучше
чем принадлежащие к первой команде! Конечно, здравый смысл подсказал ему
позже, что это не так, но мистер Бэбкок почти заставил это казаться таковым на тот момент
!

“Дерзкий”, казалось, оставил после себя в спортзале что-то от
резкости, которая внушала благоговейный трепет его классам. Сегодня он вел себя, выглядел и
говорил как “обычный парень”. На нем была пара старых парусиновых футбольных брюк
, выцветший красный свитер и два самых сомнительных серых чулка, которые когда-либо доставали из тряпичного мешка.
шерстяные чулки. Эти чулки были
часто и разнообразно заштопаны, пока от исходного материала не осталось совсем немного
и, несмотря на все починки, они все еще взывали
о помощи. Крепкие икры "Коки” были видны на широких участках тела.
больше, чем в одном месте! “Дерзкий” не был красивым мужчиной, потому что его лицо
было слишком квадратным, нос слишком тупым, а брови слишком тяжелыми. Быть
Фрэнк, мистер Генри Бэбкок, Б. А., выглядел скорее как отставной джентльмен
боксер; или, возможно, как одна мысль о таком человеке. Ему было около
тридцати лет, он носил очень свободные твидовые костюмы и между
пятью и шестью часами за закрытой дверью Восточного зала номер 19
наигрывал странные мелодии на английском рожке. Любой, кто когда-либо слышал
Английский рожок, исполняющий соло, поймет, почему дверь
была закрыта!

“ Мне нужно произнести небольшую речь, ребята, ” сказал “Коки”, протягивая
пару мускулистых рук вдоль края сиденья позади себя, “ так что вы бы
лучше сядьте и устройтесь поудобнее на несколько минут.
Теперь, вы знаете, что команда скраб Для, но, возможно, вы не
понимаю, насколько это важно. Эта школа устанавливает ежегодно по
примерно в это же время, чтобы побить Уолкотта. Это то, что мы все хотим делать; вы и
Я, и доктор Уиндхэм, и тренер Отис, и каждый парень, большой или маленький,
кто обязан быть верным Уиндхэму. Чтобы победить Уолкотта, мы должны одержать колоссальную победу.
хорошая команда, возможно, в этом году она будет лучше, чем в прошлом. У нас довольно плотный график.
восемь игр; три из них на выезде.;
планировали медленно и уверенно вывести нас в финальный турнир. Когда это произойдет,
наша команда должна быть в отличной форме, подготовлена с точностью до минуты.
Это может показаться простым, но на самом деле это довольно сложно. Это означает много
работы, которая с каждым днем становится все тяжелее; это означает внимание к
диете, строгое наблюдение за физическим состоянием каждого человека, ибо это
перетренироваться так же легко, как тренироваться слишком мало; и это означает, что
на практике каждый день, то, что вы узнали за день до этого. Вот
откуда мы пришли, господа.

“Наше дело бить Уолкотт, так как это первая команда
бизнес. Мы добьемся этого - если добьемся успеха - помогая Первым узнать, как это делается.
В этом есть слава, ребята, много славы. Я хочу, чтобы вы осознали
это. Я хочу, чтобы вы начали с убеждения, что вы вносите свой вклад
в обеспечение победы Wyndham над Уолкоттом. Я хочу, чтобы ты был просто
как горжусь тем, что второй игрок команды, как ты будешь принадлежности к
Первое. Наступит день, когда меня не будет для тебя, может быть, но
в глубине души вы будете знать, что заслуживаете их доли, и вы будете
довольны тем, что сделали, и гордиться своей командой, командой, которая
показала большой команде, как побеждать!

“Я управлял командой в течение четырех лет, ребята, и я всегда
все понравилось, всегда гордился тем, что он всегда чувствовал себя могучим много
удовлетворение, когда в сезон было сделано, за свой вклад в победу или
поражения, которые дошли до нас. Потому что вы не должны думать, никто из вас, что
в поражении нет чести. Команда, которая играет чисто, доблестно,
борется изо всех сил, когда Удача поворачивается к ней спиной, терпит поражение и не хочет оставаться
поверженный, он действительно завоевывает честь. Ну, вот мы и здесь. Нас двадцать. ‘Мистер
Команда Бэбкока’, "Второй’ или ‘Новичок". Называйте себя как хотите
. Не имеет большого значения, как нас зовут или как мы сами
называем себя, пока мы делаем то, чего от нас ожидают, изо всех наших
сил. Так что давайте соберемся вместе, ребята, и покажем Wyndham самую лучшую,
самую боевую Вторую команду, которую он когда-либо видел! Запомните это тоже. Ты
не только помогаешь выиграть игру Уолкотта в этом году, ты тренируешься
сам готовишься к следующему году. Вы, ребята из второй команды, будете первой командой
ребята следующей осенью. Во всяком случае, большинство из вас. Не исключено, что один или
двое из вас попадут в большую команду в этом сезоне. Просто покажи мистеру Отису
что у тебя есть то, что нужно Первой команде, и ты не останешься здесь надолго
!

“Так что это не все работы и не играть, я организовал три
игры на свежем воздухе для вас. Мы сыграем со средней школой Фрибурга через неделю.
в следующую субботу мы сыграем со средней школой Минстера третьего ноября, а с "Уолкоттом"
Вторая команда десятого ноября. Мы могли бы больше игр, если бы мы были
разрешено играть вдали от дома. Но у нас не так, и я думаю, три будет
в любом случае, этого будет достаточно. Итак, теперь ты знаешь, что тебя ждет впереди, Скраб. Много
постоянной, кропотливой работы, немного развлечений, и добродетель более или менее сама по себе
награда. Кто за?

Было очевидно, что все были за. Из двадцати глоток вырвался крик, который
донесся до алмаза и вызвал интерес и догадки
там. Присоединив свой голос к остальным, Клиф повернулся и посмотрел
с некоторой жалостью в сторону поля Первой команды. Эти бедняги вон там
не понимали, чего они лишились! Мистер Бэбкок снова заговорил
. Теперь он был на ногах, и в ответ на предложение своего
движение, ребята покидали места.

“У нас будет первая схватка с другой бандой примерно в пятницу. Это
дает нам четыре дня на подготовку. Я бы предположил, что перед Фрибург
игра вам избрать капитана. Но не делайте это только пока. Подождите, пока вы не
играли вместе какое-то время. Пока вы выбираете лидера для себя, вы будете
кто-то в авторитете, хотя и так я буду назначать Хеннинг
временный капитан”.

“Болеем за капитана, Клем!” - засмеялся один.

Клемент Хеннинг застенчиво улыбнулся. Он был крупным первоклассным парнем.
который два года играл в защитных командах. Он был уравновешенным, твердым
работящий, добродушный и неторопливый. В прошлом сезоне, на короткий и славный период
две недели его перевели в большую команду, но он не смог
удержаться там на своей работе и вернулся, как оказалось, без проблем, к
уборке. Клем мог играть в футбол до определенного момента, но он никогда не
может вам за ссылки. Вполне вероятно, что все тренеры в
страны, работая вместе с ним в эстафетах, так бы и не удалось сделать
Клем играет ничуть не лучше, чем в прошлом году или будет играть в этом.
Но если ему не хватало футбольного гения, он надолго обрел популярность. Все до единого
знал Клема Хеннинга, и он всем нравился.

Приветствий не последовало, но выбор был встречен одобрительными возгласами
от всех. “Дерзкий” продолжался, теперь оживленно:

“Мы собираемся начать с самого низа, ребята. Никто из тех, кто
не может сделать хороший подкат или правильно обращаться с мячом, недостаточно хорош для
этой команды. Сейчас мы немного пройдемся, чтобы согреться, и как только
Первый закончит с манекеном, мы спустимся туда и поем немного
грязи. Мы также будем делить отряд, капитан Хеннинг, и ты возьмешь половину и
Я возьму половину. Ладно, давай эти шарики, прыгая. Сюда, в
кучка вас. А теперь, Скраб, пошли!”
***
 ГЛАВА 8. МИСТЕР БИНГХЭМ НАНОСИТ ВИЗИТ.