Уроки собачьего милосердия

УРОКИ СОБАЧЬЕГО МИЛОСЕРДИЯ  Фото автора
               
   Жили – были в одном провинциальном городке дед да баба с внучонком Сашенькой. Как-то раз подарили старики любимому внучку беспородного щенка. Баловали они и внучка, и щенка то пирожком, то конфеткой. Прозвал мальчуган ласкового пёсика кошачьим именем - Барсик. На снежного барса он тоже не походил. Но пёсик спокойно принял непонятное имя и с радостью на него откликался. Парнишка гордился мохнатым другом, щенок вился под ногами у ребятни, купался с ребятишками в прохладной воде, а охотнее грелся на тёплом камушке. Потом все играли в «казаки – разбойники», а пёсик, заливаясь радостным лаем, догонял то «казаков», то «разбойников». Дружной компанией все бегали в лес за грибами, за брусникой, черникой, голубикой. 
   Доверчивый щенок радовался каждому человеку, будучи совершенно уверенным, что и все вокруг рады ему. Кроме игры с ребятами у лохматого товарища были и свои дела, - весёлым повизгиванием пёсик приветствовал прохожих, дёргая их за штаны, - уж очень хотелось поиграть. Потом гонялся за назойливыми воронами и голубями, закапывал подаренные косточки, а особенно любил догонять свой задиристый хвост.
Но вот однажды, нежданно – негаданно, один за другим ушли в «мир иной» и дед, и бабка. Мальчонка, изредка наблюдаемый родителями и «неотяжелённый» воспитанием, рос сам по себе, рос с ним и Барсик.  И завертелась жизнь молодая. Теперь пареньку не пристало ходить на свидание с преданным четвероногим товарищем. Собачёнку выселили из квартиры на лестничную площадку. Пёсик мужественно перенёс выдворение и продолжал самозабвенно всех любить. 
  А тут «армейская труба позвала в поход», и возмужавший молодец ушёл на военную службу. Соседи, как могли, поддерживали брошенную собаку, - кто обёртку от колбасы, кто косточку кинет, кто хлеб маслом намажет, а кто скисшие щи в плошку плеснёт. Однако место жительства пса вновь поменялось, - он «переехал» к входной двери в тесную щель под почтовыми ящиками.  Горемыка достойно встретил новое жилище, продолжая всей душой одаривать людей привязанностью и любовью.
Прикипевший на всю оставшуюся жизнь к своему хозяину, пёс с нетерпением ждал с ним встречи. Но вот солдатик благополучно отслужил и счастливо воротился в родной дом. Но привечать безродную псину не стал. Правда, подкармливал, когда вспоминал. Как - никак, свой!
Время шло. Парень взрослел, и заниматься бездомной собакой ему не пристало. А тут ещё и семья появилась, да ребёночек родился. И в один прекрасный день собачья миска исчезла. Навсегда! 
   Барсик тоже вошёл в солидный возраст, но остался низкорослым, моложавым псом. Правда, иногда по ночам людей будило лёгкое подвывание, когда он облизывал отбитые бока и обтоптанные лапы. А тут ещё и морозы жгучие ударили, вот и застудился бедолага на холодном цементном полу. Кем-то брошенную подстилку выкинули во избежание пожара от непогашенной сигареты.
Вопреки своему оскорблённому состоянию, надоевшая всем псина, теряющая зрение и слух, не ушла «на вольные хлеба». Сохранив чувство собственного достоинства, Барсик теперь не пристаёт к прохожим, не выпрашивает еду, а провожает людей равнодушным взглядом. «Дворянская» гордость не позволяет кормиться на свалках вместе с бездомными сородичами - бродяжками. Бдительный «стражник» всегда начеку, он честно служит людям, зарабатывая угощение, охраняет их покой, гостей непрошеных не пускает, а бродяг и пришлых собак грозно облаивает. 
Дворняжки Барсика уважают за верность и достойное поведение. Да и холёные домашние псы осторожно обходят начальника двора, по-хозяйски лежащего в пыли. А кошки дворовые, величаво проплывая мимо, совсем  его не боятся: знают, что разумный сторож понапрасну не обидит.
   Привязался Барсик к пожилой женщине. Слепая старушка, постукивая тросточкой, медленно спускается с верхнего этажа. Заслышав знакомые звуки, пёс радостно встречает её и деловито сопровождает в магазин, куда незрячая бабуля тихонько бредёт. Бездомная собака, не обученная премудростям милосердия, добровольно приняла на себя роль поводыря без поводка и даже ответственность за безопасность одинокой женщины. Дорогу они переходят по всем правилам, идут чинно, рядком, так, что машины дружно притормаживают. Потом идут в магазин, забегая вперёд, «телохронитель» звонко призывает к вниманию. Продавцы сначала шикали на неухоженного пса, думали, - попрошайничать пришёл. Но у дворняги и в помине таких «низких» мыслей нет, и вскоре все от него отстали. Пёс ложится за дверью и ждёт, сколько потребуется. Потом они идут в аптеку, потом...
Обойдя все положенные инстанции, два товарища возвращаются домой: пёс забивается в узкую щель под почтовыми ящиками, а бабуля тяжело поднимается в маленькую квартирку под самой крышей. За такую собачью преданность полагается вкусное вознаграждение, на которое женщина выделяет толику своей скудной пенсии. Но скромный товарищ рад и этому. С тяжёлой одышкой, уставший от прожитых лет, он поднимается к своей подопечной за угощением. 
   Не обласканный человеческой теплотой пёс где-то в недрах своей неиспорченной собачьей души нашёл нерастраченную любовь и подарил её слепой старушке. Он единственный понял, как нуждается эта беззащитная женщина в его поддержке. И взял на себя заботу о ней, потому, что больше некому. Судьба распорядилась так, что дети и внуки её далеко разлетелись и только изредка наведываются скрасить безрадостные дни одинокой бабули. Да и соседям нынче недосуг, теперь всем самим до себя. Слепая старость безжалостна. Так и ходят по улицам два обездолённых одиночества -  старушка с тросточкой и поводырь без поводка. 
Возвращаясь как-то из очередного мыканья по инстанциям, уставшая бабуля подходила к дому. В это время, громыхая всеми своими железами и сотрясая землю, мимо мчался старый, престарый самосвал. Бабушку водитель, конечно, заметил, но в расчёт не брал: «Отбежит, никуда не денется». Но бабушка не отбежала, не увидела, не успела. Не обученный урокам милосердия пёс раньше всех понял, что надо делать: он ощетинился и в один прыжок бросился под колёса. Оказавшись между машиной и своей подопечной, пёс завертелся юлой, высоко подпрыгнул и завизжал так пронзительно, что испуганный водитель резко затормозил. Верный друг неистово облаял обидчика, пока в конец растерявшаяся бабуля не отошла в безопасное место. Только теперь Барсик отпустил удивлённого шофёра; тот с опаской завёл мотор и робко двинулся дальше.
   Защитник очень гордится своим поступком. Теперь он точно знает, что пребывание пожилой женщины на улице в его руках, точнее - лапах. С тех пор он сердится на все грохочущие транспортные средства. Получив награду - почёсывание за ушами, друзья шагают в квартиру под самой крышей: теперь надо проводить бабушку домой да полакомиться вкусненьким. Тяжёлый подъём обоим даётся нелегко. Терпеливо поджидая друг друга, они преодолевают трудный для обоих путь.
   Уставший от каменного равнодушия, ко всему притерпевшийся, пёс не скулит, никому не жалуется на свою собачью жизнь, и чувство собственного достоинства ему не изменяет. Ребятишки с ним теперь не играют. Неухоженная псина лежит в углу и вспоминает своё беззаботное детство. Ему грезится, как он облизывает чумазые щёки своих весёлых друзей, как щиплет их за уши, кувыркается и захлёбывается от радости. Ему снится, как зимой, проваливаясь в глубокие сугробы, он мчится с горы, обгоняя санки. От приятных воспоминаний пёс радостно повизгивает и  пускает слюну.
  Так прошло многим больше десяти лет, - точно никто и не считал, пока однажды, в особо лютую стужу, пёс не заболел. Он тяжело дышал и хрипел. В его глазах появилось страдание, но не было мольбы о помощи. Теперь он уже не лаял на незваных гостей. В его тесном углу скопились пакеты, фантики, бутылки и пивные банки. Люди как бы не замечали молчаливое существо, беспомощно лежащее пол ногами. Повзрослевшие ребятишки, которые катались на нём в детстве, теперь занятые люди. Пробегая мимо погибающей собаки, особо сердобольные кинут в угол косточку. Кто-то, философствуя, скажет: «Да, собаке собачья смерть». Кто-то жалостливо посетует: «Отмучался, сердешный». Но «сердешный» ещё не отмучался. Он очень хотел пить. Летом были лужи, а зимой снег. Но доползти до снега не было сил, и он терпел. И всё же природное здоровье не подвело. Пёс поднялся и вновь приступил к охране вверенных ему объектов, зарабатывая своё пропитание.
   А тут к ряду заболел и летом, видно, чумка одолела. Тело трепетало и судорожно подёргивалось. И всё же по первому зову верный сторож торопливо ковылял за угощением, радуясь любой открытой ему двери. Всклокоченная шерсть вздыбилась и вываливалась клочьями. И кто-то втащил в угол большой камень, занявший почти всю собачью щель, - чтобы «заразная псина» тут не лежала. Бедолага кротко принял каменного соседа, и только поблекшие глаза заволокла грусть и мудрая покорность судьбе. Да лапы всё чаще путались под ногами жильцов, колёсами детских колясок и велосипедов. Но терпеливый горемыка вновь одолел невзгоды и поднялся - вопреки всему. А камень как-то незаметно исчез, и угол вычистился. Счастливый от такого исхода дел пёс ещё усерднее нёс свою службу. Шерсть обновилась, и он снова радостно завилял хвостом. Преданные глаза, обращённые к человеку, вдруг засветились надеждой ожидаемого чуда. Да и бывают ли чудеса на свете? Только в сказках, наверное.
   Пёс прожил ещё полгода. В последние дни он ослаб, слёг и больше не поднимался. Помощи ему никто не предлагал, а он ни у кого и не просил. Но только глубокий и пронзительный взгляд выдавал тяжёлые страдания. Он как-то тихо и незаметно ушёл, и муки его, слава Богу, закончились. Шли дни. Торопливый народ перешагивал через него, пока кто-то не догадался выпихнуть бывшего жильца за дверь. А утром дворник оттащил дохлую псину на свалку.
Теперь в доме поселились бездомные бродяги, наказанные судьбой - отверженные «пилигримы». Обездоленные мытари, навьюченные мешками и коробками, уютно устроились на тёплом чердаке.
   Мудрость гласит, любовь ко всякому творению делает человека человеком. Любовь – она во всём, даже в песчинке на морском берегу, ибо Господу понадобились миллиарды лет, чтобы её создать. Совершённое зло не исчезает бесследно. Подобно бумерангу, оно возвращается обратно к тому, кто «бросил камень». Ведь оно - зло записано во времени. А, может быть, случай с собакой и не зло вовсе? И всё же прости ты нас, собака, за жизнь твою собачью!