Карусель

   Утро. Коридор и легкие шаги вниз по лестнице. Я уношу с собой запах ауры и частички тепла. Запах растворяется в воздухе. Тепло остается навсегда. Пальцы помнят чувственную шероховатость кожи. Образы милых подробностей складываются в огромное, нежное нечто. Ухожу, но уже через два квартала мучительно тянет обратно.   Ночные слова любви обрастают новыми картинами, и щемящая недосказанность просится дополнить нарисованное. Формы и линии хотят изучения под другим углом. Изменчивые оттенки в уже познанном тревожат ментальные нити чувственности.
 
   Это смешно и глупо. Просто чудовищно глупо. Сентиментальный идиотизм…
 
   Но, как хочется вновь услышать этот голос. Мягкие колебания воздуха перемещают сознание в иную плоскость. Мир меняется от низких полутонов и волнующих гармоник. Этот звук, как катализатор для всего значимого. Я пытаюсь внутренне произнести его, но ничего не выходит. Здесь нужно звучание оригинала…

   В книгах есть истории про любовь с первого взгляда. Я улыбаюсь. В меня определили еще одну сущность. Она пригрелась, как кошка на печке и никуда не уходит. Ранее значимое становится наносным. Изощренная в любовных утехах твердыня, обращается пушистым зайчиком. Брутальный тигр, мягким котенком. Мне остается лишь смеяться над собой. Но смех ломается от мнительной, мещанской ревности. Нет, даже не ревности. Детским страхом возможной утраты. В любимой игрушке вдруг сядут батарейки. А строгий дядька скажет, что таких батареек больше нет. И отдаст твою ненаглядность чужому ребенку, у которого есть идиотские батарейки!

   Я не помню день, когда все перевернулось. Но я отчетливо вижу всю окружающую действительность начала. Пыль повседневных забот спокойно лежала на окружающих вещах. Накопленная годами и совсем свежая. И вдруг она пропала. Совсем. Сознание сделало щелчок пальцами и ушло в мутные воды сентиментальности. Была сделана отчаянная попытка выбраться. Но ничего не вышло. Оставалось принять неизбежность. Ласковую на ощупь неизбежность. Опустив палец в розовый туман, через минуту опускаешь туда не только руку. А ныряешь и купаешься целиком. Брызгаясь и отдуваясь от новых ощущений.

   Дело сделано. Человек не видит сам, как он меняется. Видят окружающие. Мудрый друг улыбнулся и решил подождать, когда пройдет. Близкие мне люди пытались меня спасти. Рассказывали леденящие душу истории, приводили жуткие примеры. Предлагали выпить и забыть. Некоторые искренне радовалась. Но, не все. Раздраженные личности выслушивали мои исповеди и раздражались еще больше. Меня ревновали и мне завидовали. А у меня все было волшебно. Нет, даже не волшебно. Мое естество растворилось в "царской водке" жгучих желаний.

   На работе о работе не думаешь. Но она работается. И причем, очень успешно. Может, помогает фимиам любви. А может, как у профессионального строителя. Руки сами кладут кирпичи. Один за другим, один за другим… Сознание только мешает. Приобретенные навыки не позволяют сделать что-то не так. А мысли сидят в купе скоростного поезда и дружно смотрят в окно на пролетающие мимо елки… Но, отрываешь взгляд от елок и видишь, как тебя материт прораб. И не просто материт, а материт изысканно.
– Если вы будете протирать глазами дыру в мониторе, работа от этого не сдвинется ни на йоту!

  Меня материло Само Величество. Да! Моя любовь и Мое Величество — это мое начальство. Вслушиваясь в слова, мне ничего было не слышно. Мои глаза демонстрировали взгляд кролика на удава. А сам удав находился в двух плоскостях. Отчитывая в одной плоскости, магнетизировал в другой. И мне… Мне, воспринимая «здесь», мысленно виделось то, что произойдет сегодня ночью «там». Все увиденное преображалось в одно целое и мягко фиксировалось милыми подробностями ласковых утех. Оно завораживало. Вот интересно, кролики испытывают наслаждение, перед отправкой в желудок? Ведь это, как ожидание внутренней радости. В желудке удава тепло и спокойно.
– Бровки домиком здесь не помогут. Через полчаса я жду вас с докладом.

   Забавно смотреть на свои ощущения со стороны. Иногда хихикаешь над собой. И чувствуешь спокойствие за удава. Пусть себе балуется. Наводит на меня свои огромные глазища и напускает пелену. Мне эта пелена приятна, и для меня она уже не тайна. Поиграемся. Что думает кролик в желудке удава, не так уж и важно. Ведь он уже внутри. Как собака в любимой будке.
  Я подаю документы:
– Здесь отчет. А это дополнения и приложения… 

   Пищеварительная тема не отпускает. У пищи есть три выхода. Меня не выставили из желудка сразу, но еще не успели полностью переварить и выдавить в утиль. Я надеюсь, растворится в костях, сухожилиях и коже удава. В его крови и мышцах. И громко смеюсь от этой надежды. Конечно, внутри себя.
– Потрудитесь объяснить словами, ваши каракули!

  Я объясняю. Я умею говорить так, как это делают чревовещатели и гипнотизеры. Удав с интересом разглядывает свой обед.
–  В ваших словах так много важных решений, что я теряюсь даже в попытках их сосчитать! Тем более, понять что-либо. Потрудитесь облегчить мне понимание в письменном виде. Результат, к концу рабочего дня. Не будет результата, не будет премии!

   Шло время. Если не считать вспышек удушливой ревности, счастье наполняло мое сердце. Бытовые заботы и проблемные ситуации не волновали меня. Они решались легко и быстро. Счастливые не только часов, но и забот не наблюдают. Однако, если из огромной коробки конфет вынимать каждый раз по одной, даже самой маленькой конфетке, то рано или поздно все сладости закончатся. Завод пружины на секундомере счастья подошел к своему логическом концу. Пришло время снять розовые очки и положить их в специальную коробочку. Может, еще пригодятся.
– Если ты опаздываешь, то хотя бы приноси что-нибудь с собой. Например, котлеты на ужин.

  Котлеты остались лежать на магазинной полке, а в моей коробочке для очков оказались не только розовые, но и всякие другие очки. Я даже не рассматриваю, какого они цвета, я их просто надеваю. Очередной цвет, очередных очков. Я смотрю на это с тихой грустью.
  После взрыва эмоций, мягкие поглаживания теплого животика, дополняются разговорами. И эти разговоры открыли дверцу моего потайного шкафчика. С ужасающим для меня скрипом. Из шкафчика посыпались страшные и неприятные вещи. Они там очень давно лежали и вот теперь вывалились на солнечный свет.
– Ты знаешь, мои плохие поступки давят мне ауру. Мне совестно перед тобой. Давай, я их тебе расскажу…

  Дрянь из шкафчика падала безостановочно. Но на полу не вырастала куча. Дрянь превращалась в пыль и эту пыль уносил спокойный ветер понимания от красоты любимых глаз. Удавы, оказывается, тоже кода-то были кроликами. Иначе, откуда им так хорошо знать кроличью психологию.
– Ты больше не будешь уважать меня…

  Великая тайна манипулятора проста и понятна. Помани, обогрей, приручи, выслушай исповедь, а потом… Я поступаю по-свински. Я сознательно отдаю свой пульт управления сытому удаву. И даже покажу потайные кнопки. Чтоб он всласть покатался на новеньком суперкаре, впитывая адреналин счастья от виражей на дикой скорости.
– Теперь ты расстанешься со мной?

  Благородному Совершенству неприятна мысль о том, что оно само про себя будет думать плохо. Из-за корыстного использования полученного. Но, червячок искушения уже попал в наливное яблочко и теперь неизвестно, раскиснет твердый плод, или задушит червяка своей спелостью. А я, поверх глупейших язв самобичевания, тащу на голову одеяло ожидания и казню себя за полный эгоизм. Мне ведь дали счастье. Так зачем колотить по только что построенной будке, пробуя ее на прочность!      


- Ты знаешь, мне было видение.
- Да…?
- Как будто мы идем вдвоем, а между нами бежит, подпрыгивая, маленькая девочка. Только я не знаю, на кого она похожа.

  Ах, как это красиво совпадает с логикой бульварных романов! Я поражаюсь глубине собственной глупости. Конечно, если у глупости есть глубина. Удав, однако ожидал такой поворот сюжета и он спокойно сомкнул красивые вежды… Тактильный контакт иногда говорит лучше любых слов. Я с удовольствием слушаю этот разговор.

  Добавив свежую картинку к будущим воспоминаниям, я утром иду на работу. Ну, почему, ну зачем, ну как так-то… Господи, ты налил в меня ночью счастья до краев, так почему я радостно не слизываю пенку и не урчу, как сытый котик? Опять и снова, опять и снова, из меня выдавливается дурацкая капля дегтя, чтоб испортить мне мед! 
– В ваших отчетах нет того, что необходимо нашему предприятию. Мне придется сделать выводы.   


  Как хорошо, когда ты не знаешь, что тебя обманывают. Не знаешь наверняка. И растишь внутри маленькую надежду, что все это твои выдумки. Упиваясь огромными кружками жалости к себе. Словно тебя уже распечатали на горячем асфальте отвержения и придавили сверху сапогом безразличия. Но, ведь меня обманывают, обманывают, обманывают... Из собаки Павлова уже течет желчный сок обиды. Условный рефлекс. Мое начальство забывает про пьянящее «там», как только приходит в офис. В нашем офисе полно свежих кроликов. А я кролик уже старый. Тем более, меня уже нет снаружи удава. Я внутри его.

  Интересно, а как поживает мой червячок в яблоке? Я беру бумагу и пишу заявление «по собственному желанию». Я не буду ничего объяснять. Я бросаю гранату удаву и надеюсь на червяка. Он скоро станет огромной гусеницей и может… может, подарит мне бабочку благодушия и покоя!
  Да, я сволочь! Да, мне «маловато будет»! Да, мне «всегда, чего-то не хватает». Но, я не знаю, чего…

  Интересно, а чем это все закончится?

– Я не буду подписывать ваше заявление.

  Офисный стул с размаху бьет по монитору начальства, за стулом летит кувшин с водой… Нет! Я не позволю себе такой слабости. Я спокойно задираю подбородок вверх:
– Разрешите идти, Herr Oberst?

  Я ухожу и знаю, что теперь можно попробовать… Да, ничего я не знаю и знать не хочу. Пошли все червяки, кролики и собачьи будки туда, где…
  Я иду в магазин и покупаю самые дорогие и толстые котлеты. Никто не упрекнет меня в том, что я ничего не смыслю в ужинах.
– Что это было сегодня?
  Я самый ласковый и послушный хомячок, который строит домик из подушек.
– Мне не надо истерик, и не думай, что в следующий раз я не сделаю выводов.

  Я ничего не думаю. Я молчу. Получив руль от Феррари, доморощенный водила начинает произносит речь. Это логично. Речь предназначается в первую очередь самому водиле.

  Я люблю слушать речи. Удав бегает пальцами по кнопкам моего пульта управления, но никак не может найти нужные. Засада! Мне становиться жаль удава. Ну, же! Тут так просто! Ну, давай! Ну, вот! Наконец, что-то новенькое… Бедняга искренне верит, что добился результата и вопросительно смотрит на меня. Нет, нет! Я хороший человек, я очень хороший хомячок! Я даю удаву то, чего он просит. Я осознаю всю глубину своего падения. Безумно довольная змея по-царски прощает меня. Только зачем мне все это надо?

  Ночью я внезапно просыпаюсь и смотрю на потолок. У потолка свои проблемы, а у меня свои. Я сухо плачу. У меня есть любовь, а у других ее нет. А, причем, здесь другие? Разве нельзя, как в сказке? «Они жили счастливо и умерли в один день.»
  И к чему все эти кнопки управления? Лежит рядом с тобой твое теплышко и мирно спит, прижавшись к тебе. Так стань аккумулятором и впитывай в себя счастье. И когда Судьба вдруг раскинет колючую проволоку, у тебя будет тепло, чтоб обогреть близких.
– Ты почему не спишь?
– Скажи, а если я буду во сне хрюкать, ты бросишь меня?