Клетки статусов

Встречаться  Катя и  Миша  начали   рано,  совсем  еще в юном  возрасте.  Встречи были  горячими   до  неприличия  – слишком  смело   тринадцатилетние подростки  целовались  на виду у всех  односельчан  прямо на автобусной остановке.  Для деревни – дерзость даже по нынешним  временам,  парочка  могла  бы найти место и  поукромнее,  но  ребята  не  из   хамья, благополучные,  тихие.  Видно, и впрямь любовь. Пусть  целуются!

Кате и  Мише уже по тридцать.  Они так и продолжают встречаться.  Теперь  уже,  конечно, по-взрослому,  скрытые от любопытных взглядов, на отдельной жилплощади.  Видятся часто, поскольку  находятся  в  близких   отношениях,  но живут порознь.

За  эти  семнадцать  лет  Катя  успела закончить школу, поступить в  университет, получить диплом, устроиться на работу. Много чего успела Катя.

Миша, никогда не пылавший страстью  к наукам,  получил рабочую специальность и  со всем  энтузиазмом  принялся зарабатывать деньги  на  жилье. Он  мечтал о семейном гнездышке, куда  приведет свою Катю,  единственную и ненаглядную.   Любил   ее  Миша безоглядно,  любил с неистовой  преданностью, как умеют  это делать  люди  бесхистростные, с  горячим  и верным сердцем.
 
Катя  тоже как будто любила. Целовала нежно и  страстно, заботилась,  помогала советами,  и  никаких других ребят в ее жизни не было. Вроде бы и пробовала завязывать  знакомства  в университете,  только ни в ком не нашла столько обожания и верности, как в   надежном  и  самом  преданном  своем   друге.

 Квартиру, пусть и   небольшую,  но  в городе,  Миша купил  удачно –  до детского  сада, где Катя работает  воспитателем, всего одна  остановка.  Однако  в одиночку семейного гнездышка  не совьешь,   а любимая обустраиваться  в квартире  не спешит.  Встречаться – пожалуйста, но замуж…  «не готова». Это   в  тридцать-то  лет?

Мишины родители давно махнули на них рукой,  благо,  что  с внуками от своих старших детей видятся часто. Однако Мишу жалеют.
- Ты же у нее просто «запасной вариант», - сокрушаются они.
А Миша и сам это знает.
Знает, что все семнадцать  лет  их   связи Катя никогда не воспринимала его  в качестве будущего мужа.  В  роли поклонника – сколько угодно! В роли любовника –  почему бы нет? Но…  втихомолку,  чтобы незаметно для окружающих.

Ох уж, эти «окружающие»!
Они безлики,  но  вездесущи.   Их  предполагаемое   мнение  непререкаемо  и  жестко:  Миша   Кате   не пара. Он  прост, наивен   и  нереспектабелен, у него  нет ни высшего образования, ни больших денег.  Зачем  Кате  муж,  которого придется стесняться?

Стеснительность у Кати от мамы.  Для той все односельчане их пригорода – люди «не нашего круга».  Кто «нашего», понять трудно – слишком уж этот круг узок.  Да и представления о   социальном  престиже и достойном окружении у каждого  свои.  Не театралы, не интеллектуалы, не    богатеи,   родители  Кати работают на заводе, но если этого факта достаточно, чтобы возвыситься над земляками, то пролетарская гордость –  поистине опасная штука!
 
Зять для Катиной мамы – некий идеал, выстроенный на  небытии,   и Катя вовсе не спешит развенчивать мечты родителей. Иначе быть не может, понятно, что душевный дальтонизм – черта наследственная.

- Хватит  мыкаться.  Ищи себе  другую, - советуют Мише   его родители.
Но Миша любит Катю. Любит по-настоящему,  а  значит,  желает ей счастья.  Он прекрасно понимает,  что  пусть  и  не принц,  но очень нужен своей Кате.   Сколько бы ни мечтала она о статусном  муже, никогда ей, обремененной комплексами и  заморочками классовых противоречий, не будет  хорошо  с респектабельным и эксклюзивным. Ей легко и комфортно только с  Мишей,  в   их   не сбывшемся  потенциальном браке.

Но эти  рамки  статусов,  эти  ограничения,  силой  страхов  превращенные  в тюремные клетки!

Стоило  заканчивать университет,  чтобы  вечно оставаться   в  плену невежества?
Если  пять лет занятий  психологией не помогли избавиться от  надуманных представлений  о  статусной  несовместимости   и высоте  общественного положения, то какова цена таких занятий?
 Понять  бы Кате,  что   чувство собственной значимости не предполагает  отказ от своего  мнения в угоду общественному.  Избавиться  бы от  оков нездоровой самооценки!
Ну, а пока… Пока Мишино семейное гнездышко больше похоже на мотель.