Столбищи и производство поташа

В Нижегородских Губернских ведомостях № 39 ( 1885 год) читаем следующее:


«Крестьяне сел Кладбищ, Ачки и Столбищ назывались крестьянами поташной волости; они должны были доставлять в казну поташ. В архиве церкви села Ачки и до сих пор сохраняются старинные указы насчет поташных дел, как передавал нам достоуважаемый священник села Ачки о. Н.Ф. Троицкий. В свое время эти любопытные указы, вероятно будут доставлены в редакцию « Нижегородских Губернских ведомостей». Поташные заводы в Кладбищах суще очень давно..»


 Рядом со Столбищами в Пильненском районе находятся село Можаров Майдан и деревня Межное Майдан. Часто бабушка моя, Пелагея Федоровна Баринова ( Елистратова) говорила, что идет за Майдан, к Майдану. Это было то место, где чаще всего пасли коров. И бабушка ходила туда на дневную дойку. Потому слово это с детства знакомое.  Похоже, на территории в том числе и этих населенных пунктов  было когда-то устроено поташное производство. В котором, как следует из статьи за 1885 год, приведенной выше,  принимали участие и крестьяне села Столбищи. После секуляризации церковных земель по указу Екатерины II 26 февраля 1764 года  крестьяне села из монастырских перешли в разряд « экономических» крестьян. Весьма вероятно, что с этого времени их труд мог  использоваться и на поташном производстве. Тем более, что и поташное производство к этому времени стало делом государственным. И приносило немалый доход в казну. До того времени, пока столбищенские крестьяне относились к Благовещенскому монастырю, участие их в производстве поташа сомнительно.
  Ниже представляем вниманию нашего читателя статьи, которые дают подробное описание того, как и где развивалось поташное производство в окрестностях села Столбищи- в Пильнинском, Сергачском районах.  Почему это производство так ценилось и требовало большой рабочей силы. Там же вы найдете и определения слова " майдан", которое имеет непосредственное отношение к поташному производству.






Из статьи « Сергацкий поташ», Музей имени В.А. Громова.



«..Слово « поташ», видимо, произошло от немецких слов «пот» - горшок и «аш» - зола, т.е. в переводе на русский оно означало « горшечная зола или зола, вываренная в горшке». Действительно, первым источником соединений этого элемента была деревенская зола, содержащая карбонат калия – поташ.
Способ получения этого продукта из золы был известен еще в Древней Греции и Риме, где его применяли для стирки. В воде эта соль создает щелочную среду, которая способствует разложению жиров, загрязняющих ткань, выводя их с волокон водой.
Изготовление поташа из золы деревьев и растений известно на Руси уже в ХУ веке, но наибольшее развитие его производство получает в ХУ11 веке. Поташ тогда находил широкое применение в производстве стекла: при изготовлении бемского стекла в шихту вводили до 40% поташа, простого – 20%, цесарского хрусталя – 42%. Для стекольного производства применялась зола, получаемая сжиганием сосновых и еловых веток, она содержала 1/80 часть поташа, а также «белая зола» из сожженных лиственных пород – ильма, вяза, ивы, орешника. В первой половине Х1Х века русские стекольные заводы работали на золе, поташе и частично на привозной соде, и только в последней четверти века стали использовать отечественную соду. Золу и поташ использовали в мыловарении, при этом поташный раствор, приготовленный из прокаленной золы – шадрика - выщелычивали горячей водой, для мочки сукна, отбеливания тканей в текстильном производстве, при выделке кож, изготовлении красок и некоторых лекарств. Интересны сообщения надворного советника Д. Лодыгина о применении поташа в быту: хорошо его класть в пшеничную муку, зная меру, « коврижки с ним лучше»; с ним скорее и лучше варится всякая сухая и крепкая пища, становясь слаще; готовое хлебное вино или водка двойная от него « крепче, вкуснее и цветом чище становится»; хорошо вносить его « вместо самолучшего навозу в огороды».
Производству поташа в России способствовало обилие лесов, особенно в центральной части. Огромные лесные массивы, в которые веками не ступала нога человека, позволили развить это производство, кустарное по своим техническим приемам, в химическое. Поташ получался дешевым из – за чрезвычайно дешевизны рабочих рук вольнонаемных работников и приписных (крепостных) крестьян, а также благодаря имевшейся возможности доставлять его водным путем к отечественным потребителям и морским портам. Расход древесины на изготовление поташа был огромен:: один кубометр вяза давал всего лишь 0, 76 кг поташа, ивы – 0,63 кг и липы – 0,5 кг.
При Алексее Михайловиче поташным делом ведал так называемый « Тайный приказ» и «Хлебный приказ». В середине 17 века производство поташа было организовано в больших масштабах боярином Борисом Ивановичем Морозовым в принадлежавших ему нижегородских вотчинах. Б.И.Морозов – не просто представитель одного из боярских родов, дядька, т.е воспитатель будущего царя Алексея Михайловича, на которого имел громадное влияние, он был свояком царя, будучи женат на сестре царицы, и главой правительства. По выражению иностранца Мейербега, он «…держал по своему произволу скипетр, чрезвычайно еще тяжелый для рук юноши». Он возглавлял четыре важнейших приказа, в том числе Приказ Большой казны – главное финансовое ведомство государства.
…Главным же в его деятельности было производство поташа. Торговля им составляла государственную монополию, т.е. весь произведенный в стране поташ поступал в распоряжение государства и им продавался за границу. В 60 – е годы ХУ11 века 56% всего поступавшего в казну поташа давали майданы Б.И.Морозова.
Поташ отправлялся с Нижегородских и « Арземасских» промыслов по Волге до « Ерославля» в бочках, нагруженных на суда, а оттуда в Архангельск. В царской грамоте было сказано: « до Двины и до Архангельска города велеть пропущать везде без задержания…пошлины имать не велеть». Подобная грамота была дана в 1653 году на провоз от Нижнего Новгорода до Вологды, в 1654 – от Вологды до Ивангорода, в 1656 - от Нижнего Новгорода до Архангельска. Боярин Морозов освобождался от пошлин на товар, получаемый от иностранцев в обмен на поташ.
Комментарий к рисунку Д.Лодыгина 1765 года « Получение поташа по старому методу с применением гартов».
а – мужики или будники ( казенные за плату или харч работники) нажигают на глиняных по земле подах деревья: вяз, клен, ильм, орешник и привозят золу –аа-;
б– шапара или сарай, где высыпают золу ворохами;
в – колоды или корыта( по 18 на каждой стороне), в которые насыпаются по 1,5 четверти золы корытниками – вв – из шапар на тачках;
г – желоба, по которым из колодца или реки напускают в колоды воду и где настаивается по 12 часов щелок;
д – прикорытки или маленькие корыта, спускники, в которые спускается щелок;
е – желоба, по которым щелок переправляется в сборник –ж – то есть большое корыто, из которого, черпая, переправляют щелок – жж – к гарту;
з – гарт ( в нем сжигают поташ) сделан из кирпича наподобие печи , только без свода, размером 10 х 4 м. На него клали сухие, преимущественно дубовые дрова, зажигали их и осторожно поливали поташным щелоком, который брали из специально устроенного « гартового корыта» или желобов, сделанных в продольной части гарта. После того, как щелок упаривался,, на дне гарта образовывался плотный осадок поташа, который выламывали и набивали в бочки;
и – дрова дубовые, которые на каждую ночь в гарт закладывали по 2,5 сажени в 5 клепок ( колотые плахи длиной 3 аршина), ставились к закраинам гарта и там зажигались;
1 – поливач (мастер поташный) черпает шайкой из гартовых корыт и брызжет на огонь щелоком, чтобы он входил в дрова и сгорал, через 6 часов появлялась зола дюйма в полтора толщиною, так продолжалось 12 ночей, а на 13 ночь клали липовые дрова в 3 сажени и зажигали без поливания, отчего скопившаяся за 12 ночей зола распустится, застынет – это и будет поташ, который выламывался железной пешней, складывался в бочки и отвозился в сараи – л;
м – избы, в одной из которых живет надзиратель с писарем, в другой пристав с корытниками и поливачами.
Изготовляли поташ на будных станах или майданах ( майдан – открытое место в лесу, на котором находился поташный завод). Процесс производства следующий. В начале заранее приготовленные дрова складывали в кучи (буды) и пережигали в золу, из которой изготавливали щелок. Для этого золу насыпали в деревянные корыта (колоды) и заливали водой, которая растворяла содержащийся в золе углекислый, хлористый и сернокислый калий. Щелок фильтровался через солому, лежащую на дне корыта, а затем сливался в маленькие корыта ( прикорытки) и из них по желобу поступал в большое « скопное корыто» или сборник. Для заключительной операции по выработке поташа применялся гарт. На него укладывали сухие, преимущественно дубовые, дрова, зажигали их и осторожно поливали поташным щелоком. Его брали из специально устроенного « гартового корыта» или из желобов, сделанных в продольной части гарта и соединяющих его со сборником. После того, как щелок упаривался, на образовавшийся на дне гарта осадок поташа выламывали и загружали в бочки. Весь процесс занимал 12 – 13 дней. Известен и другой способ (применялся, например, в Покрове Гагинской округи), когда из золы готовили жидкое тесто, которым обмазывали сосновые или еловые поленья, складывали их в костер, покрывая каждый ряд поленьев новым слоем золы, и зажигали костер.
Трудоемкий процесс производства поташа ( рабочий день продолжался 12 -14 часов в сутки) требовал большого числа людей, специализировавшихся на отдельных операциях. Каждый майдан был самостоятельным предприятием, на котором было занято от 10 до 20 человек, по другим сведениям от 10 до 30. Перечень рабочих специальностей свидетельствует о разделении труда. Поливачи поливали щелоком горящие дрова, они становились мастерами после длительной практики. Поливачи были руководителями процесса, от их умения зависели и выход поташа, и его качество. Но и за ними наблюдали приказчики. В 1650 году крестьяне по бедности своей не смогли платить оброк, тогда боярин приказал их « посылать к будному делу, золы жечь», а также отправить в « ученье будному делу», но охотников не нашлось. Не стерпев неудачу, приказал выбрать из крестьянских детей «…10 добрых и умных» и отдать их в ученье, приказав, чтобы « оне учились неоплошно». Поливачи на Морозовских промыслах получали жалованье по 5 р. в год.( Чтобы хоть отдалено представить, что это такое приведем пример: в 1646 году с подачи боярина была введена соляная пошлина, цена на соль увеличилась в 2 -3 раза и составляла 60 -80 денег, это равнялось стоимости 3 -4 пудов хлеба). Он должен был дать за сезон 120 бочек поташа, « а буде указанного числа не сделает, велено вычитать по 6 алтын по 4 деньги за бочку».
Будники готовили золу, они получали по 3р. в год. Возчики, называвшиеся « воштарями», возили золу и клепочные дрова к будным станам, и корытники, готовившие щелок, получали в среднем 2р. 40 коп. Для корытников также был фиксированный план: рубить в день 25 плах клепочных дров и возить на себе в тачках к гарту и колодам золу, делать щелок. Будники сжигали деревья, готовили золу, получали по 3р. в год. Кузнецы, колесники изготавливали колеса для телег и тачек. Подьячие вели приходно – расходные книги, с ними из Приказа Большие Казны посылались деньги. Дозорщики получали от казны деньги «на расходы поташного дела», вели приходно – расходные книги ( совместно с подьячими) и «покупные книги». Они стояли во главе командировок в Москву, куда вместе с ними отправлялись подьячие и пристава « с отписками о всяких поташных делах и с поташными опытами». Поташные опыты – образцы поташа для демонстрации его боярину.
Золу готовили весной и летом: « Гарт палится как ранняя весна бывает в марте в полуднях числах и бывает в лето по 12, по 13, по 14 ломку по прошествии лета до заморозков. А ломка исчисляется 12 огней, каждый огонь через сутки палят дубовой клепкой, а 13 огонь липовой клепкой, а четветой на пятой ден поташ ломают». В каждую ломку уходит золы по 320 четвертей, расход клепки на гарт достигает 33 сажен. За сезон получали около 4 -5 тонн поташа с гарта, в бочку помещали 30 пудов ( 0, 5 т) поташа. Зимой заготавливали клепочные дрова. Если лето выпадало дождливым, то установленная выработка не выполнялась. В 1662 -63 годах Казна приняла от вдовы боярина Морозова 94939 пудов поташа, что составляло почти половину всех поступлений.
Получив от своего воспитанника Алексея Михайловича обширные земли к юго – востоку от Нижнего Новгорода, Б.И.Морозов развивает бурную деятельность по организации будных майданов для производства поташа. …
…4 ноября 1659 года уходит в Москву челобитная с жалобой на непосильность возложенных на них обязательств крестьян села Сергача, деревни Ключевой и Кладбицкой. Сергачские крестьяне жгут золы по 640 чети, дров поставляют по 40 сажен. В прошлом году отвезли в Нижний по 12 бочек поташа. Кроме того, они косят боярским лошадям по 300 копен сена. Они же перевезли на кладбицкий майдан из выморочной деревни Мокрой 6 изб, 3 амбара и сенницу на расстояние в 5 верст. Приказчик заставляет их подвозить дрова на ключевой майдан, тогда как на других майданах это делают будники. По боярской милости раньше им разрешалось работать только на одном майдане, а сейчас приказчик заставляет работать на всех трех, потому им « работа не в силу стала»…Некоторые одинокие и бесхозные крестьяне не успевают нарубить дров и заготовить золу, поэтому покупают у других по одной цене, а когда привозят на майдан, то продают приказчикам по заниженной, потому они « оскудели», « помирают голодной смертию». Крестьяне жаловались, что «за государевой майданной работой» они не вовремя сеют и убирают, а приказчик А.Фролов приезжает через 2 недели и, заметив недостаток дров и золы, « бьет батоги нещадно». По этой причине некоторые крестьяне « побрели врознь из Сергача», ушло 13 семей, а тягло их – производство поташа – легло на плечи оставшихся. Для боярского обихода нужно было еще поставлять ядра ореховые, если же орехи не родились, купить на стороне их не на что и не у кого.
…В 1667 году к селу Сергачу были приписаны следующие будные майданы. Майдан Кладбицкий при деревне Кладбицкой, в которой было 14 крестьянских дворов. В нем проживало 67 человек: польские работные люди, 1 поливач, 21 будник, 1 бочкарь, 2 воштаря и 42 человека их родственников. Заготовленных дров – 40 сажен, готового поташа – 107 бочек.
Майдан Мокренский. В нем проживало 64 человека, была пекарня, на которой пекли хлеб для работников, конюшня. Дров запасено -65 сажен, поташа – 113 бочек.
Майдан Старой. В нем был 21 будник, у них « и братии, и племянников, м внучат, и захребетников 44 человека, кузнец с сыном, колесник с приемышем, всего 69 человек. На этом майдане 5 житниц, в них запас сухарей, 17 пудов соли; 17 топоров будницких, 22 топора русских, 4 котла и другие инструменты. Поташ на нем не производили.
Майдан Задней. В нем 2 поливача, 15 будников, вместе с их родственниками проживало 45 человек. На нем было 24 корыта, корыто сборное, 2 корыта гартовых, 8 тачек, 2 четверти, которыми мерили золу, 7 ушатов, 5 черпаков, 8 хомутов, 8 телег, 5 саней. Готового поташа 89 бочек.
Майдан Ключевой. В нем изба с сенями, баня, работных людей нет, но поташа 22 бочки.
Всего же на 4 жилых майданах было 5 поливачей, 71 будник, 4 бочкаря, 1 кузнец и 1 колесник, вместе с их родственниками – 246 человек. На них заготовлено за два (1666 и 1667) года 344 бочки поташа, все они взвешены и заклеймены. Вес бочек с тарой составлял 11849 пудов.
…Сергачские будные майданы перешли в казну в 1668 году после смерти А.И.Морозовой. В 80 – годы ХУ11 века все частные промыслы перешли в ведение Большой Казны, то есть была установлена государственная монополия не только на экспорт, но и на производство поташа. Ежегодный экспорт во второй половине ХУ11 века составлял около 2,5 -3 тысячи тонн. При Петре Первом  и Екатерине Второй поташ и смольчуг ( худший сорт поташа) стали « заповедными товарами», которыми могло торговать только государство.
. Производство поташа стало пользоваться особенным вниманием при Петре Первом, который интересовался им не только как товаром для экспорта, но и как сырьем для стекольного и мыловаренного производства. При нем значительно увеличилось потребление поташа и золы стекольными предприятиями, он специальным указом повелел « зеркальные стекольные заводы завести и на тех заводах делать зеркальные стекла и хрустальную посуду, для того мастеров иноземных и русских людей и к тем заводам инструмент и материалы к тому делу годные отправить». Но развивая производство поташа, он заботился о « бережении лесов». Видя хищническое истребление лесов, нужных в то время для кораблестроения и строительства городов, в 1718 году приказал поташ и шадрик ( прокаленная зола) считать товарами, принадлежащими государству и регламентировать масштабы их производства. Незадолго до смерти издал указ, в соответствии с которым вводились определенные наказания за недозволенную рубку леса.
Потреблял поташ и завод разноцветных стекол, организованный известным русским химиком М.В.Ломоносовым в 1752 году. Именно поэтому ученый заинтересовался производством качественного и дешевого поташа. Известно, что им был сделан примерный расчет выхода поташа из разных пород деревьев в связи с опубликованными Д.М.Лодыгыным материалов об этом производстве по венгерскому методу.
Ко времени вступления на престол Екатерины11 (1762) в России уже имелось 25 поташных завода. В первый же год царствования она издала указ, запрещающий вольную торговлю этим продуктом: « Поташ и смольчуг для бережения лесов, кроме дозволенного из Малороссии отпуску, в вольную торговлю не отдавать». При ней поташным производством ведала специальная Поташная контора. К концу ее царствования число заводов увеличилось до 36.
В 1732 году на содержание казенных заводов, наем рабочих и покрытие других расходов был установлен специальный налог, именуемый « четырехгривенным сбором». Налог этот взимался с 17000 крестьян, приписанных к трем волостям: Вадской, Починковской и Сергачской. «Поташная контора», подчиненная Коммерц – коллегии, была упразднена в 1764 году. В конце 18 века поташ по – прежнему вырабатывался в Сергачском уезде, в Сергаче в 1790 году проживало государственных крестьян 851 человек.
В 1794 году в Сергаче проживало: 825 крестьян, 104 купца,14 мещан. Села Ключево (770), Кузьминка (366), Ачка (592), Кладбищи (483) значатся как поташные. В описании города Сергача и уезда за 1857 год, составленного землемером Балахоновым, о поташном производстве не упоминается. « Ремеслами занимаются немногие из крестьян: дублением и выделыванием овчин и выделкою кож, а остальные занимаются хлебопашеством». В 1867 году в городе проживало 3789 человек обоего пола ( в том числе 1898 мужчин), дворян – 176, казенных крестьян – 2705, купцов – 83, мещан – 244. В уезде в тот год были следующие заведения: один винокуренный завод, кожевенных – 13, шерстобоек – 18, поташных – 185, кузниц – 149, кирпичных – 21. Производимый поташ отправлялся на Нижегородскую ярмарку.
В 1890 году в уезде в некоторых селах еще сохранился этот промысел: в Кладбищах было 7 заведений, в Ачке – 3, в Б.Андосове – 4, в Новом Еделеве – 11. Но наиболее известным являлось производство поташа из соломы и травы в селе Салганы. Село это расположено на открытой местности, которая называлась « степью». Край этот очень плодороден и приносит жителям много соломы, особенно в урожайные годы, которую они используют для отопления домов, после чего остается много золы. Кроме того, там немало сорных трав, которые, будучи пережжены, служат лучшим материалом для производства поташа. В селе в описываемое время был 371 дом, проживало 1211 душ мужского пола и 1232 женского.
Приготовление поташа производится в особых помещениях, называвшихся поташнями. По берегам ручейка, протекающего через село, строились каждым хозяином поташни: пространство в 4 – 5 саж. огораживалось плетнем, покрывалось крышей из лубка, что стоило не более3 – 4 рублей, служило от 5 до 10 лет. Для производства поташа требовалась специальная посуда и приспособления. Прежде всего требовалась яма или горн, который внутри выкладывался кирпичом и в него вставлялась круглая стенка, вроде цилиндра. В верхнее отверстие горна вставлялся котел. У дна котла клали дрова. Котлы покупались на Нижегородской ярмарке. Другая принадлежность поташного заведения – чан. В него вливалось большое количество воды, нужна еще старая бочка для складки готового поташа. Естественный материал - зола – заготовляется из крестьянских печей и овинов, часть покупается в соседних селениях.
Поташное производство не требует особого искусства. В начале в чан накладывается зола, около 20 пудов, треть чана, затем на поверхность золы кладется полог и наливается вода, около 50 – 70 ведер.. В таком виде чан настаивается около полутора суток. Настоявшийся чан начинают спускать, чтобы вытекла жидкость, похожая цветом на брагу или крепкий чай и называется суслом. Рабочий испытывает его на качество или товарность, разминая в руках, если оно признано годным, его переливают в котел с помощью лейки, горн затопляется и начинается кипение, которое продолжается около полутора суток. За это время вода из сусла испаряется и на стенках котла, особенно на дне, остается толстый слой или корка накипи, грязновато - бурого цвета, кислого и острого вкуса, это и есть поташ. С помощью топора он отбивается от котла и складывается в бочку или кадку. Выход поташа бывает разным, что зависит от качества золы и сусла, достигает от 3 до 10 пудов, соломенная зола дает с чана не более 5 – 6 пудов. Бывшая в деле зола не бросается, она разваливается на току, просыхает, на ней образуется белый слой, который называется подзолом, снимается осторожно и со свежей золой идет опять в чан. Мало работающие заведения приготовляют поташа не более 30 пудов, много работающие – около 80 пудов. Пуд поташа стоил 1 рубль 25 копеек. Каждая промышленная семья ежегодно продает около 50 пудов на сумму 62 р.50 коп; из вырученных денег нужно отдать за материал 15 р., на дрова – 10р., и ремонт – не более 2 р.. В средний урожай хлеба хватает на весь год, даже остается на продажу. Покупать приходится только одежду, обувь и некоторые продукты, а также на уплату всех податей и сборов.
Продавался поташ на месте в селе, куда в июле и октябре приезжали скупщики из соседних сел Ждановки и Молчанова и перепродавали в Богородском и Спасском, где его подвергали дальнейшей переработке….»



Из статьи « Дворцовые поташные промыслы 17 века»
Дата публикации: 26 февраля 2020
Автор(ы): Л. Ю. Варенцова ;
Публикатор: Научная библиотека Порталус
Рубрика: ЭКОНОМИКА РОССИИ ;
Номер публикации: №1582713605




«…Дворцовая (домениальная) собственность - одна из основных форм собственности в России во второй половине XVII века. В этот период дворцовое хозяйство играло особую роль в экономике страны. В дворцовых вотчинах интенсивно развивалась предпринимательская деятельность, часть ее продукции предназначалась для экспорта. Во многих селах была заведена государева десятинная пашня, винное курение, конюшни, различные заводы... К числу дворцовых промыслов относилось и поташное производство.
 
Поташное производство - один из старинных химических промыслов России, возникший примерно в XV в., а к середине XVII столетия занявший важное место в экономике страны. Владельцами поташных предприятий были, главным образом, крупные вотчинники. Им принадлежали большие массивы лесов, они располагали неограниченными возможностями для привлечения к различным работам по изготовлению поташа (калия карбоната) крепостных крестьян2.
 
По определению В. И. Даля, "поташ - щелочная соль, вывариваемая из древесной и травяной золы; углекислый потасий (калий), неочищенный - добывается перекалкой шадрика" - "черного, грязного, не переваренного поташа"3. "Поташный завод" или "поташня" - заведение, где вываривали из золы и перекаливали поташ. Они же назывались "майданами", "будами" (старинное слово, означающее "строение", "постройка"), "будными майданами"4. Эти лесные заводы находились на высоких прогалинах, служили не только для выварки поташа, но и одновременно для сидки смолы и дегтя. Работы на будах начинались обычно в апреле и продолжались до наступления морозов, примерно до ноября.
 
В 1650-е гг. боярин Б. И. Морозов был самым крупным владельцем поташных предприятий в России. Ему принадлежали майданы, расположенные в Нижегородском и Арзамасском уездах, где боярин захватил леса, которыми ранее владело местное, главным образом, мордовское население. В начале 1660-х гг. он имел не менее 29 майданов. Важнейшим центром поташного производства было село Сергач Нижегородского уезда. Сергачский поташ шел на экспорт. Среди его покупателей были известные голландские и немецкие купцы В. Меллер, Т. Кальдерман, К. Коненштер5.
 
Востребованность этого химического продукта возросла во второй половине XVII в. в связи с развитием стекольного, мыловаренного, кожевенного, ткацкого, красильного производств, а также лечебного дела…»
 



Из статьи «Майданы как места сбора поташа»





«…Здесь можно было бы поставить точку в исследовании этимологии многочисленных майданов Российско-Мордовского ареала, но имеется еще один вариант объяснения этого топонимического феномена. Поводом для такого суждения является то, что среди многочисленных значений слова майдан известны не вполне понятные – “смолокурня”, “место поташного производства”, “селитреный завод” [Даль. Селитра // Интернет; Мурзаев, 1984. С. 358], далекие, на первый взгляд, по смыслу от основного значения – “место сбора”, “место сбора на битву”.
Поташ, или карбонат калия, или калий углекислый (К2С03), производят карбонизацией растворов КОН, полученных электролитическим путем, либо суспензии MgC03 в растворе КС1, а также как побочный продукт при переработке нефелина на глинозем. Применяют его при изготовлении стекла, мыла, калийных удобрений [Краткая химическая…, 1963. Т. 2, с. 356].
Ранее поташ добывали из растительной золы и широко использовали также для получения пороха, сукна, красок, в выделке кож [Малый…, 1994. Т. 3, с. 1051, 1052; Поташные заводы, 1999]. “Обычный способ палки золы заключался в том, что в глуши леса выбирали площадку (выделено мною. – Б. В.) и на ней складывали сучья, ветви, макушки и молодые деревья, зажигали кучу снизу и по мере сгорания подкладывали до тех пор, пока не получится на глаз куча от 2 до 8 четвериков (50-200 кг)” [Безбородов, 2001]. Стволы при этом использовались в качестве деловой древесины или на дрова. Предпочтение отдавалось лиственным деревьям по сравнению с хвойными из-за большего выхода золы, а из нее – посредством выщелачивания водой и прокаливания – поташа.
Наибольшая пригодность лиственных пород для получения поташа определила то, что его производство концентрировалось в южных областях России в зоне лиственных лесов – на границе леса и степи (Дикого Поля), т. е. там, где на протяжении XVI-XVII вв. проходила граница Московского государства. Почти к этому же времени относится широкое развитие в Европе, а с некоторым запозданием – и в России, производства стекла и мыла [Российскому стеклоделию…, 2000; Трифонов, Харитонова, 2002]. В середине XVII в. в южнороссийских лесах разворачивается крупномасштабный промысел поташа для удовлетворения растущих потребностей стеклоделия, мыловарения и других отраслей.
О размахе выделки поташа свидетельствуют скупые сведения по истории хозяйственной жизни Московской Руси. Наиболее полно сохранился вотчинный архив боярина Бориса Ивановича Морозова – воспитателя и друга царя Алексея Михайловича и фактического главы правительства в 1645-1648 гг. “Вкладываются значительные средства в постоянное расширение поташного ремесла – основной отрасли вотчинной промышленности. Организовав в 1650 толу 6 майданов (выделено мною. – Б. В.) в селе Сергаче и в районе промышленного села Мурашкино, к началу 60-х годов Морозов увеличивает их число до 29. Качество поташа боярин контролирует лично, получая от приказчиков образцы продукта, изготовленного разными мастерами. Поташ идет на европейский рынок и оценивается как лучший, занимая первое место во внешней торговле России” [Лобанова, 2001].
В истории г. Сергач, возникшего в XVII в., отмечается, что “вначале население занималось производством поташа…” [Сергач, 1999]. “Посетив в конце XVIII в. Арзамас, П. С. Паллас заметил, что «кроме малого числа купцов и канцелярских служителей почти весь город населен мыльниками, кожевенниками, красильщиками крашенины и сапожниками»” [Орлов, 2002]. То есть вся его промышленность являлась потребителем поташа. В 1853 г. в имении Пушкиных – селе Большое Болдино – насчитывалось 20 поташных заводов [Фортунатов, 2001]. Примечательно, что эти данные относятся к югу Нижегородского Поволжья, входящему в Российско-Мордовский ареал. Но и в других областях южной России поташное производство шло с большим размахом. Так, в 1798-1800 гг. в Оренбургской губернии (включавшей тогда и Башкирию) насчитывалось 143 поташных завода [Поташные заводы, 1999].
Однако нигде, кроме ареала, места изготовления поташа (топонимы) не называются майданами. По В. И. Далю, “заведение в лесу для выварки поташу, сидки смолы, дегтя, селитряный завод и пр.” в западных и южных областях России (т. е. в Белоруссии, на Украине и в южных великорусских губерниях, за исключением Нижегородской и Пензенской. – Б.В.) имеет название буда [Будовать, 1999], свидетельством чему служит множество топонимов в указанных регионах на основе этого слова. Вместе с тем, будниками, или будаками, именовались “бывшие будные, майданные крестьяне (здесь и далее выделено мною. – Б. В.), некогда приписанные к казенным будным майда – нал1 они, в народе, сохранили название это (в пенз., ниж.)” [Будовать, 1999]. Как следует из приведенной выдержки, такое название присуще только Нижегородской и Пензенской губерниям, что весьма любопытно.
Из данного, казалось бы, незначительного факта, можно сделать вывод о том, что в нижегородском крае производство поташа называлось словом будное, но места для этого занятия именовались майданами (причем только здесь), что видно на примере существования нижегородского понятия будный майдан [Даль. Будовать, 1999]. Следовательно, ко времени, когда в мордовских лесах началась выработка поташа, места для этого промысла (поляны в лесу и на опушках) уже существовали и, более того, именовались майданами. Дополнительным подтверждением этому может служить возникновение исключительно в нижегородском крае такого понятия, как будный майдан, призванного отличать поташные майданы от пограничных, засечных.
В связи с этим также становится понятным происхождение русского слова буйдан [Мурзаев, 1984. С. 99, 358, 359] среди фонетических вариантов слова майдан (разд. 5.2). Правда, топонимы на его основе не известны. Это, скорее всего, нередко встречающийся вариант сокращения длинных словосочетаний – синтез начала слова будный и окончания слова майдан.
С удалением русской границы к югу в занятиях местного населения, основным из которых была защита границы, происходит, выражаясь современным языком, конверсия. Военные майданы в лесах – “места сбора воинов” для отражения нападений врагов – превратились в “места сбора золы” для изготовления поташа – главного российского “валютного” продукта того времени.
“Леса, отведенные под засеки, назывались «заповедными засечными лесами». Рубка леса для хозяйственных нужд в них строго запрещалась” [Кирьянов, 2002]. Поэтому в процессе развития производства поташа в засечных лесах был, вероятно, и элемент случайности. Поташные майданы первоначально могли возникать в местах прорыва оборонительных рубежей противником, использовавшим известный метод прожигания проходов в засеках [Чивилихин, 1982а. С. 95; Крылов, 2001]. Уже в 1659 г. вышел царский указ, запрещавший, вследствие истребления засечных лесов поташными заводами, основывать вблизи засек новые заводы без особого государственного повеления [Крылов, 2001]. По мере снижения оборонительной роли засечных лесов они пускаются в хозяйственный оборот. В 1762 г. большая часть засек продается с публичного торга, а остальные приписывают к казенным заводам. Это стимулировало дальнейшее бурное развитие поташного производства, свидетельством чего в Российско – Мордовском ареале являются многочисленные топонимы на основе слова майдан. На “огненную” специфику промысла поташа указывают некоторые местные названия: Огнев-Майдан, Погорелое Майдан, Толъкий Майдан (тол – по-мордовски означает “огонь” [Мурзаев, 1984. С. 359]), а на некоторые аспекты его истории, например, Казенный Майдан (см. табл. 2)…

Из статьи на сайте « Пильнинская централизованная библиотечная система»

«..Пильнинская волость состояла из двух сел : Пиловального завода и Можаровского Майдана. Из жалованной грамоты Великого государя и Царя Федора Алексеевича  данной в 1680г. следует строителю Ирипарху с братией на владение пустым  мельничным местом для построения мельницы и к той мельнице под двор место на Можаровском берегу. В то же время деревня Можарова превратилась в село Можаров-Майдан.
Народонаселение  села бывшие лашмане, обязанность которых, состояла вырубать указанный начальством  лес и потом возить его к указанной пристани. Волотное правление находилось в селе Пильне. Здесь имелись  лекарьский и ветеринарный  фельдшера и оспенник, кроме того село не редко посещает земский врач.
Село Можаровский Майдан лежит  при безименных  оврагах, так что некоторые порядки улиц идут по дну оврагов, расположено  на болотистом  месте, на чищобе из-под лесу от чего  некоторые улицы носят  то название, какой, до селения на том месте рос лес, например  улица Осиновая.
Храм в селе деревянный, настоящий – во имя Дмитрия Солунского, а придел во имя Тихвинской Божьей Матери.  В день празднования Тихвинской съезжаются из окрестных сел на богомолье и в этот день производится торг, но официальной ярмарки  не существует.
…Население обруселая мордва. Мужчины и женщины одеваются совершенно по-русски, только при домашней черновой работе сверх рубашки надевают другую белую рубашку – мордовскую и тотчас снимают по окончании работы. Свой язык забыли, говорят по-русски, сравнительно  с русскими крестьянами, значительно правильно. Избы в основном топят по-черному – такое дедовское обыкновение согревания домов поддерживается необходимостью быстрой сушки леса  для лесных изделий…»