Глава 18

После обеда въехали в город. Он встречал теплом и редким листопадам, кое где валялся праздничный мусор; лопнувшие шары, обрывки бумажных цветов и бумаг.
-  Так ведь завтра первое сентября! – Подал голос Вадим, - а сегодня был первый звонок, - и он обратился к шефу:
-  Анатолий Николаевич, если честно, подустал я, в отпуск хочу.
-  Ты с какого месяца у нас?
-  С, октября.
-  Хорошо. Давай договоримся так, числа с пятнадцатого тебя устроит? А то кое где, по городу помотаться надо, да и потом, подготовь машину перед отпуском, чтоб она у тебя урчала, после отпуска весело, как после автомойки. Согласен?
-  Конечно!
-  Тогда вези домой и можешь быть на сегодня свободен. Да, забыл спросить, ты в отпуск куда едешь-нет?
-  В Барнаул, за невестой.
-  Вот как?! Тогда удачи и счастливого пути!
-  Спасибо!
Вадим подвёз шефа прямо к подъезду и распрощавшись уехал. По дороге заехал в магазин, мысленно подумал о Сеньке:  –  «Вот бы его прихватить с собой… Надо поговорить, с ним веселей ехать, да и сват из него отменный. Сейчас отоварюсь и позвоню ему.» - Вадим подъехал к магазину и в дверях столкнулся, впервые за много лет, с Наташей Колесниковой.
-  Ба-ба-ба!!! Вадим что ли? – Воскликнула она, хватая его за рукав.
-  Наташка?! – Удивился Вадим, узнавая и не узнавая бывшую сокурсницу, подругу Вики, - изменилась то как, кругленькая!
Перед ним стояла беременная молодая женщина, с эффектным животиком, мелькнула мысль: «Генкина работа.» - А, в слух сказал:
-  Хорошо выглядишь! Как говорит мой друг, - конфетка!
-  Это не Сенька ли? – Улыбнулась Наташа.
-  Он самый.
-  Твой Сенька, при первой встречи, отмочил такой комплемент, что хоть стой, хоть падай!
-  И, что сказал:
-  Что я золотая рыбка, на которой нет места, где ставить пробы… Представляешь?
-  Это на него похоже. – Засмеялся Вадим, - и вы после этого, по дружились.
-  Более или менее…
-  Не юли, Наташка! С этим парнем дружить не можно, а нужно!
-  Опоздал твой цыган, я за мужем. – И глазами показала на свой живот.
Вадим не стал опровергать её слова, что в курсе её беременности и кто виновник этого торжества, он только из вежливости поинтересовался:
-  Как живёшь?
-  Как все, - уклончиво ответила Наташа и в свою очередь, спросила, - а как ты? Не женился?
-  Пока нет. Но если женюсь, тебя приглашу одну из первых.
-  Ловлю на слове, причём не откажусь.
-  Значит договорились, готовь подарок. – Улыбнулся Вадим.
-  А, ты откуда и куда? – Спросила Наташа.
-  Из командировки, сейчас домой.
-  Так и живёшь в саманушке, не переехал?
-  Нет, так и живу.
-  А, знаешь, ты тоже ничего, видный!
Вадим усмехнулся:
-  Хоть одна оценила!
-  Ладно не прибедняйся. Наверно, нашего брата, у тебя пруд-пруди…
-  Не любят, Наташка, может ты кого присоветуешь…
-  Поехали, сведу с Викой.
-  Я у неё ничего не оставил.
-  А, может забыл?
-  Когда-то дарила, отказался, а нужно было взять, теперь другие взяли и, пользуются…
-  Дурак ты! Что так обиделся, что не ты первый?
-  Может и это тоже, только молчать не надо было, писать.
-  Писала она тебе, теперь ты сам знаешь, любила, да и сейчас любит, - Наташа тяжело вздохнула, - пришёл бы, да объяснились, а то как-то, не по-мужски, с твоей стороны…
-  Знаешь, Наташка, -перегорело.
-  Ерунда! Не верю. Приди и, не пожалеешь…
-  Не хочу.
-  Ага, значит любишь ещё и себе противоречишь.
-  Нет! – Категорично ответил Вадим, - не доставай.
-  Одного не пойму, вот если вы захотите, так вам прямо хоть сейчас подавай, да мягко раскладывайся… А, если женщина… Уроды! Почему мучаете? Какого рожна вам ещё надо?!
-  Кончай воспитывать, Наташка, поссоримся!
-  Да мне хочется понять, ведь обоих вас хорошо знаю, что да как, причину? Имею право.
Вадим остановил Наташу:
-  Погоди. На счёт того, что нас хорошо знаешь, я не соглашусь, знала, сейчас мы все другие и ты в том числе, а в отношении прав, ничего ты не имеешь, равно как и мы друг над другом. Всё прошло, всё изменилось, даже ты… Так-что разбитую чашку не склеишь.
-  Длинный у тебя монолог получился, а ты склей.
-  Если она целая не выдержала, лопнула. То склеенная держать не будет, а если будет, то не долго.
-  Гордыня в тебе с обидой кипит, благородней быть надо, к нам, женщинам.
-  Придёт время, научимся. Ты лучше скажи куда собралась и куда тебя везти?
-  Куда? К Вики еду, раз на машине, туда отвези.
-  Погоди, нет иди к моему газику, он не закрыт, там в кабине подожди, а я затарюсь кое чем и тебя довезу.
Он улыбнулся Наташе и подтолкнул со словами:
-  Иди-иди! - А сам устремился во внутрь магазина.
Наташа, не отнекиваясь, прошла и села в машину и взглянула в окно, прижавшись лбом к стеклу. Сокрушённо вздохнула: «Вот они мужики, что один, что другой. С ними хорошо только по началу, а потом… Пусть ты красавица и умница, а со временем любовь притупляется и становится похожий на завтрак, который обязана съесть в спешке и на ходу. Наташа с иронией усмехнулась и грустно вздохнула, - и эта любовь не ошеломляет как прежде потому, что уже за ранее знаешь, что будет до и после…
Из магазина вышел Вадим и Наташа стряхнула с себя тихую сентиментальность. А Вадим заскочил в телефонную будку и позвонил Сеньке:
-  Привет охламон! Живой?
-  Как старый мерин в упряжке, - засмеялся в трубке Сенька, - когда приехал?
-  Только что. Как на счёт вечера? Тема есть, поговорить надо.
-  Мальчишник или как?
-  Без баловства.
-  Ты где будешь?
-  Дома.
-  Добро. Жди приеду.
-  Только давай без тачки, водочки попьём, а более никого не хочу видеть, устал.
-  Хорошо.
-  Всё, жду. – Вадим повесил трубку и направился к машине.
Садясь за руль, передал плитку шоколада Наташе.
-  Это тебе, - сказал он, - в честь нашей встречи. – И пряча литр водки за спинку сидения, в карман чехла, добавил:
-  Извини, на посиделки не приглашаю, у нас мальчишник.
-  Спасибо за гостинец! – Ответила Наташа и тут же поинтересовалась, - мальчишник с Сенькой?
-  Да – ответил Вадим с улыбкой.
-  А, разве мальчишник без женщин бывает?
-  По настроению. – И в свою очередь спросил, - нам куда?
Наташа назвала адрес и, Вадим выехал из кармана парковки. Не тратя, в пути время, Наташа спросила:
-  Так, что передать Вике?..
-  Вот только шоколадку, съедите вместе.
-  Это мы и так сделаем, а ещё?
-  Этого достаточно.
-  Перестань. Я серьёзно.
-  И, я серьёзно. Ну можешь ещё добавить, что она свободна, как птица в полёте.
-  И всё?!
-  А что ещё? Хотя тебе скажу, но это между нами девочками, её гнездо не для меня, там было слишком много…
-  Прекрати! – Оборвала Вадима Наташа, - какая мерзость твои слова! Она не заслужила такого. Ты её хоть раз видел после возвращения с востока?
-  Нет и не горю желанием.
-  Эх ты! Мне тебя жалко…
Вадим не ответил, а Наташа, видя бесполезность разговора подумала: «А всё-таки он её любит, но это чувство запрятал так глубоко, что выдернуть её может только какой-то мощный, неожиданный стресс…»
-  Мы приехали. – Сказала Наташа, обрывая свою мысль и показывая Вадиму на три трёхэтажных здания у берега реки, - если не трудно, можно во двор.
Вадим уловил женскую хитрость и остановил машину на проезжей части.
-  Добежишь, не маленькая. – С улыбкой сказал Вадим.
-  Спасибо Вадим! – Открывая дверцу поблагодарила Наташа, - была очень рада тебя увидеть.
Она вышла и придерживая дверцу, опять спросила:
-  А, может всё-таки зайдёшь?
-  Не напрягайся, Наташка, я уже ответил.
-  Ну как знаешь, до свидания!
-  И ты будь! Да, забыл спросить, кого ждёшь? – И он показал глазами на живот.
-  Мне всё равно, я просто хочу ребёнка. – Улыбнулась она и захлопнула дверцу.
Вадим подождал, наблюдая за Наташей, как она переходит дорогу и не трогался с места, пока она не скрылась в подъезде. «Сейчас ошеломит Вику» - Подумал он и включил передачу.
                ***
На дверях дома висел замок. Вадим достал из-под наличника ключ, открыл дверь и вошёл в дом, с водкой в руках и с сумкой гостинцев от бабушки Маши. На столе
лежала записка, - в холодильнике уха, в чашке под крышкой, жаренная рыба, Колбаса, сало, хлеб в хлебнице, ешь. Ему есть не хотелось, он поставил на плитку чайник и принялся умываться с дороги. Пока умывался, всё это время думал о встрече с Наташей и даже представил разговор Наташи с Викой о нём. Мысль о Вике, как всегда, прокатилась холодной изморозью глубоко в сознании и вместе с этим ему хотелось увидеть её – какая она стала?.. Что говорить будет при встрече? Как поведёт себя?.. И тут же закипала мстительная обида, как приятная музыка, дробью выстукивая рифмованные слова: «Все подружки как девочки и тебе не чета! Они были все ц….ки, а ты просто туфта!» - Пока мылся, занятый мыслями, закипел чайник. Обтираясь мягким полотенцем, отставил его в сторону и, тут же хлопнула входная дверь, на кухню вошла бабушка Галя.
-  Приехал отшельник! – И потрепала его по шевелюре, - зарос то как, на долго приехал?
-  Всё, теперь дома, до весны. – Надевая свежую рубаху сказал Вадим, - я тебе привёз от бабушки Маши гостинцы, ты сама разберись, что куда.
Вадим достал кружку, наполнил её чаем и стал пить мелкими глотками, заваренный кипяток.
-  А, кушать? – Спросила бабушка Галя.
-  Не хочу. А вот чаёк с дороги, в самый раз. Ты будешь со мной?
-  Нет, я сыта, сидим у Самарских на именинах.
Вадим поднялся из-за стола, прошёл в свою комнату и оттуда подал голос:
-  Моя ты давно в куклы играла?
-  Чего ещё надумал?!
Вадим вернулся на кухню и подавая бабушке Гали куклу, сел за стол, спрашивая:
-  Как, нравится?
Бабушка приняла куклу, повертела, ответила:
-  Красивая.
-  И зовут её Нина. – Вадим улыбнулся, попивая чай, продолжая говорит, - посади её на видное место и по утрам я буду желать ей здравия.
-  Что за Нина?
-  Маленькая девочка, вот как эта кукла, - Вадим попивал чаёк с сухариками, которые подсунула ему бабушка и улыбался.
Бабушка поглаживала куклу, поправляя ей косички, сарафан и вдруг произнесла:
-  Здесь, что-то есть… - И извлекла из маленького кармашка сарафана, тоненькую записку, Вадим сам в удивлении протянул руку.
Крошечный листок из ученической тетради, сложенный в двое, Вадим быстро развернул и прочёл мелкий ученический подчерк: «Ты самый лучший на свете! Только не женись, я выросту.»
-  Вот так! – Сказал он, - мне советуют не жениться, а ты мне все уши прожужжала со
своей женитьбой. 
-  Кто советует?
-  Кукла! – Ответил Вадим, отставляя не допитый чай и пряча записку в брюки.
Бабушка отмахнулась от него и прошла в зал, оттуда спросила:
-  Что сейчас будешь делать?
-  Спать и Сеньку ждать. – Отозвался Вадим.
-  Уже созвонились, успели.
-  Да, а потом, когда придёт, мальчишник устроим, я же в отпуск собрался.
-  Когда? – Спросила бабушка, выходя из зала.
-  В, середине сентября.
-  Вот хорошо, картошку выкопаем.
-  Нет, картошку потом, когда приеду.
-  А, ты куда собрался?
-  За невестой. Ты же этого хотела.
-  И далеко?
-  В Барнаул.
Бабушку не стала допытываться, за какой невестой и почему в Барнаул, взрослый уже, пусть сам решает, а только спросила:
-  Не поздно с картошкой будет?
-  Дни хорошие стоят. В октябре в самый раз будет.
-  Смотри, а то дожди пойдут, не просушим её, сгниёт.
-  Мы не долго.
-  Ты, что с Сенькой собрался?
-Ну да! – И в свою очередь спросил:
-  А, ты сама, что сейчас будешь делать?
-  Я же говорю, на именинах у Самарской.
-  А, чего пришла?
-  Так, когда тебя нет я раз десять, на день возвращаюсь, где б не была, а вдруг ты вернулся, дома то одной скучно.
-  Ничего, скоро с невесткой жить будешь, не соскучишься.
-  Ну-ну, помечтай…
-  Так ты и мёртвого уговоришь!
-  Не сваливай с больной на здоровую. Это она тебе письма писала?
-  Да – кивнул Вадим.
-  А она хорошенькая?
-  Тебе понравится.
-  Мне зачем? Тебе жить.
-  Однако интересуешься…
-  А родители у неё кто? – Спросила бабушка.
-  А я знаю?..
-  Ох и не путёвый ты! Берёшь девицу из семьи и не знаешь кто у неё родители.
-  Зачем, мне, что с ними жить?
-  Конечно.
-  В, примаки не набивался и не буду!
-  Да я не об этом, всё-таки родня будущая, знать то надо, что за люди?
-  Люди как люди у девочки Люды.
-  Значит Людмилой звать?
-  Так сама назвалась.
-  Скажи, а ты хоть её любишь?..
-  Раз еду, наверно люблю.
-  А без наверно?
-  Вроде да.
-  Зачем едешь раз не любишь? Хорошенькой девочке жизнь ломать…
-  У тебя, Моя, все хорошие, только я не путёвый. – Вадим поднялся из-за стола, - всё я спать. Будешь уходить, дверь не запирай, Сенька придёт. – Вадим прошёл в свою комнату, взглянул на куклу, сидящую на радиоле и подмигнул ей, мысленно сказал: «Женюсь я утопленница, мне тебя долго ждать.»

                ***
 Сенька шёл к Вадиму с пасмурной досадой, опять разлад с Катериной и теперь видать на всегда. И как только чёрт дёрнул, связаться с соседкой Катерины по комнате…
Ах как было хорошо с Катериной! Они, перед этим только-только помирились и помирила их, сестра Ольга. Да и Сенька наконец-то уверовал, что ребёнок, вынашиваемый Катериной, его. Чего ради, родная сестра ему бы врала? Не для того самого его растила, что бы он чужих воспитывал. Сам-то Сенька, не очень доверял женщинам, считал их самых, что не на есть стервами. Не доверял и Катерине, хотя считал её самой удобной и покладистой, во всех отношениях из всех знакомых его куртизанок. И вообще, по большому счёту, женщины в жизни Сеньки, играли далеко не последнюю роль. То, что Сенька был на обоих ногах с чувством юмора
 придавала ему определённый шарм. При виде очередной, понравившейся ему женщины, Сенька превращался в клоуна разговорного жанра и сражал предмет своих желаний, почти мгновенно. Когда дело было завершено его напористый интерес исчезал и ион становился равнодушным к запаху околдовавшей его женщины. Причём, женщина простить может многое, но равнодушия и пренебрежения – никогда! И доказательства любви ей, необходимы ежедневно, а Сенькина острота улетучивалась, правда, он ещё мог себе позволить, как заключительный акт, свой любовный подвиг, но с менее увлечённостью и возвращался к Катерине. То, что Катерина беременная, ему не терпелось поделиться с Вадимом, ждал его возвращения, а тут нате вам!.. И чего запрыгнул на эту лохудру? Даже сейчас с брезгливостью передёрнул плечами, вспоминая как без стука вошёл в комнату Катерины, а там совершенно другая женщина, задрав комбинацию, мыла в тазу ноги, призывно высвечивая место, влекущее мужчин… Остальное, прошло даже не помнет как… Яркий свет вспыхнул как молния, в тёмной комнате, хлёсткая затрещина, как выстрел, обожгла Сенькино ухо, он даже оглох и видел только широко раскрытый рот Катерины, в каком-то беззвучном крике. Слух вернулся с треском верещавшего вопля:
-  Да, чтоб он у тебя отсох! Кобель ненасытный!
И Сенька сгорая от стыда, выскочил за дверь.
…Теперь он шёл к Вадиму и не находил выхода из затруднительного положения, не знал, что предпринять и как помириться с Катериной? «Ей рожать, - думал он, - а я как последний идиот! На душе паскудно…» И теперь у него оставалась одна надежда, на Вадима. И как бы не было гадко на душе, Сенька мог, на время, прятать свои эмоции глубоко в подсознание. Он с шумом ввалился в дом и разбудил Вадима:
-  Хорош дрыхнуть! На дворе Пушкинская осень, так и хочется воскликнуть – а где же кружка?! – И он тут же выставил на стол бутылку водки.
-  А, это зачем? – Вадим сонно протёр глаза, сладко зевнул и посмотрел на одинокую бутылку водки, красующуюся на столе.
-  Так сам же говорил мальчишник…
-  Ну говорил, а приглашал-то я, значит с меня и причитается.
-  А, это старичок, от моего стола к твоему столу.
Вадим встал и прошёл к рукомойнику, ополоснул лицо, вымол с мылом руки. Сенька следовал за ним как тень. Вытираясь полотенцем, Вадим спросил:
-  Ты чего бродишь как заторможенный?
-  Бес его знает! Напиться хочется…
Вадим повесил полотенце на спинку стула, предложил:
-  Тогда откупоривай звонкую. – И стал, по-мужски, сервировать стол, опять спросил:
-  Что с Катериной сцепился? И когда угомонишься…
-  С, ней заполошной, - откупоривая бутылку, пробубнил, Сенька и, что-то дополнительно, себе под нос.
Вадим выставлял на стол холодную закуску; селёдку с луком, в кесе, солёных грибочков, пару гранёных стаканов, глядя на Сеньку улыбнулся, как тот нарезал хлеб. Вадим сел, разливая по стаканам спиртное, Сенька приземлился следом. Вадим, поднимая свою дозу не то спросил, не то сказал:
-  Ну, что вздрогнули…
-  Поехали. – Отозвался Сенька и опрокинул содержимое стакана, в свою глотку, как в прорву.
Ели молча. Сенька нажимал на солёные грибочки, Вадим на селёдку. Жуя с треском грузди, Сенька спросил, без интереса, а так лишь бы что спросить:
 -  Как отбыл командировку?
-  Как на курорте пил, ел, спал до отвала и мотался по полям.
-  А, танцы-манцы-обжиманцы?..
-  Нет. Массу приятных ощущений не получил, но только маленько пощекотал себе, игриво, нервы… - И в свою очередь спросил:
-  Ты, в отпуске, когда был?
-  Вообще не был.
-  Как, за два года и не разу?!
-  Не разу.
-Что, не отпускают?
-  Отпускают. Только я как закрутился, так и пошёл. Сам знаешь, кто везёт на том и ездят.
-  А, взять можешь?
-  Могу наверно… Когда?
Вадим по новой наполнил стаканы, ответил:
-  Скажем, эдак, с середины сентября…
-  Не знаю… - Не уверенно отозвался Сенька, - спросить надо.
-  Что Иван-зятёк не отпустит?
-  Он завгар, ему по барабану, решает мой шеф.
-  Так спроси у шефа! Тебе же за два года положено.
-  Ну за два, не за два, а за год думаю даст.
-Хорошо! Значит договорились?
-  А, тебе зачем с середины месяца?
-  Дело есть, для нас с тобой новое, щепетильное…
-  Так говори зачем, куда?
-  Может выпьем? Для начала…
После второй дозы, захмелев Сенька, сказал:
-  Давай выкладывай свои идеи.
-  Хочу вас всех в кучу собрать и всем вместе в отпуск.
-  Куда?
-  В Барнаул.
-  А, чего мы там забыли? И потом всем вместе не получится.
-  Это почему же?
-  Сурков, сам знаешь, заалкашил, не работает, Кенжибулатов в Актау учится на заочном.
-  Ну и ладно, вдвоём поедем.
-  Ты мне скажи зачем?
-  Не зачем, а за кем. Ты отпуск возьмёшь?
-  Ты дело говори, потом плясать будем.
-  Сватать поедем.
-  Кого?
-  Знакомую мою. Ты всё равно её не знаешь.
-  Это не та ли с которой в поезде познакомился.
-  Она самая.
Сенька кивнул и пьяно качнулся, поднимая свой стакан, сказал:
-  Давай для ясности по пять капель.
Когда выпили Сенька опять спросил:
-  Ты, что с ней переписывался?
-  Нет, но уговорил ждать.
-  И, что она?
-  Положительно.
Сенька с иронией усмехнулся:
-  Держи карман шире, а он дырявый.
-  Да пошёл ты со своими байками! Она девица и даю двести очков вперёд, она ждёт.
Сенька пьяно ухмыляясь отозвался:
-  Вот сколько лет тебя знаю, ты всегда в каких-то крайних заморочках. В армии ты был качественнее.
-  А, ты там же был репей и сейчас не сахар! Тебе какая разница, женюсь я нет ли?
-  Да женись хоть на чёрте! А, вот Вика, она свободная и, далеко ехать не надо.
-  Опять старая пластинка? – Пьяно и зло выругался Вадим, - эту селёдку сам жуй! – Он по бултыхал содержимым в бутылке, изрёк:
- Что-то мы трезвые сегодня, для серьёзного разговора…
-  А, я в любом состоянии решаю трезво, а попьяне, как бы чего не вышло…
-  Не каркай. А то вечно зацепишь и вся дурь из башки вон!
-  Ага, значит понимаешь, что дурь творишь! – Сенька ещё раз качнулся, произнёс:
-  Тогда наливай и с песней.
-  Только ты не доставай с Викой.
-  Нужна мне твоя Вика! Я со своей Катериной никак не разберусь.
Вадим, разливая очередную водку по стаканам, спросил:
-  Что вы всегда царапаетесь и по пустякам? Как кошка с собакой.
-  На этот раз не пустяк. Беременная она, а я влип как последний придурок.
-  Не понял, что серьёзного произошло?
-Да соседку её по комнате, разложил… А Катерина в кино была и, я не удержался, а она то орёт, то стонет, тут Катька появилась, дверь не заперта была, а остальное как в пошлом романе…
-  Понятно. Когда помощь нужна?
-  Вчера.
-  Ну ты даёшь. Сам-то пытался с ней беседовать?
-  Скрывается, зараза! Давай лучше выпьем.
Они опять выпили, закусывая, Вадим сказал:
-  Ладно, давай так, как только у тебя появится свободное окно, до восемнадцати заезжай в гараж, я буду на ремонте, после восемнадцати, домой.
-  Хорошо.
-  Ну, что ещё, по стаканчику?
-  Давай, только по половинке, а то садануло, стены плывут. – Сенька, пьяно подпёр голову, о скулу, рукой. – А, твою Барнаульскую занозу как звать?
-  Люсей звать.
-  Люся-пуся, молодая?
-  Девятнадцать лет.
-  Уровень. – Сенькина скула соскользнула с ладони и он, покачнувшись, сказал:
-  А, ведь она тебе по барабану, икру мечешь от того, что присытился бабами, целую захотелось… Так их слава богу и здесь полно! Мы не заграница.
Вадим усмехнулся, так же пьяно спросил:
-  С, чего ты взял, что их за кордоном нет?
-  Ты забыл где я работаю.
-  Что-то я не припомню, чтобы ты ездил в загранкомандировки…
-  Эх, старичок и ничего-то ты не знаешь! Вот скажи, ты хоть раз видел порнофильм?..
-  А, это, что за комедия?
-  От той комедии, у меня журнальный столик, вертелся на подвесном, как карданный вал… - Сенька снова облокотился о стол, - баб там голых показывают, в полный рост, с мужиками в любовных поединках…
-  Ну и трепло! Накачался и мелешь чушь! Коммунисты, не позволят такой разврат, они выше и чище.
-  Ага, живые люди, а живым не возбраняется. Ты-то сам ими воспитанный, а таскаешься…
-  Сравнил божий дар с яичницей, кто я и, кто они…
-  Не веришь, не надо, давай лучше выпьем.
-  Не свалимся?
-  Чай поставь им отопьёмся.
Вадим поставил на плиту большой чайник, спросил:
-  Как думаешь, подарок какой для сватовства нужен?
-  Нашёл у кого спрашивать, я что сватал? У бабушки спроси.
-  Спроси, а вдруг не получится?
-  Ты же сказал вопрос положительный.
-  С, ней да, а родители? Сватать-то к ним поедем, возьмут да откажут…
Сенька пьяно посмотрел на Вадима, медленно соображая, за тем тряхнул головой, твёрдо сказал:
-  Если бы меня не развезло от усталости, я бы тебе ответил, что мы пацаны какие, в бирюльки играть, за тридевять земель!
Вадим тяжело вздохнул, устало произнёс мысль в слух:
-  Законов не знаем, но законопослушные, креститься не умеем, с богом на – ты. Не племя, дикари!
Сенька, соглашаясь кивнул и уже обессиленный рухнул на пол, похрипел засыпая:
-  Прорвёмся…