Добрынины. Часть 3. Глава 14

 Добрынины остались у Лидочки еще и на понедельник...

     И только поздно вечером в понедельник, расцеловав старую даму и Гурама, они очень неохотно сели в машину и с большим трудом заставили себя уехать... Из рая в ад...

     Добрую половину дороги Ляля вздыхала и потихоньку хлюпала носом...

     - Хочешь, мы сейчас же вернемся назад и останемся там навсегда? - спросил Добрынин, внезапно остановив машину в середине пути.

     - Очень хочу, Вадимушка, - ответила Елена Гурамовна, - но не могу оставить мать, какой бы жуткой  стервищей она ни была, поскольку без меня ей грозит реальная опасность... Вся надежда на то, что мы теперь часто будем бывать у Лидочки и папы...

     - И однажды переедем к ним насовсем... - ответил Вадим. - Тещу возьмем с собой... Обещаю... Ууууу... Неприличная женщина...

     - Хорошо бы... - прошептала Ляля.





     Наступил тридцатый день рождения Елены Гурамовны, пришедшийся в 1994 году на субботу...


     Девушка проснулась утром от того, что мать бесцеремонно вошла в их с Вадимом комнату и язвительно
поинтересовалась:

     - Куда это ни свет, ни заря сегодня "ускакал" твой муж?

     - Откуда я знаю? - неохотно ответила разнежившаяся в постели Елена.

     - Нормальный мужчина должен в такой день быть дома и поддерживать свою супругу... - с апломбом заявила Зинаида Васильевна.

     - Зачем меня поддерживать? Я вроде бы и сама пока хожу неплохо... - пошутила девушка. - Тридцать лет - это еще почти юность...

     - А как насчет того, что уже второй год подряд к тебе на день рождения никто не придет? - возмущенно поинтересовалась мать.

     - А я никого и не жду... - безмятежно ответила Елена. - Мне вполне достаточно семейного чаепития с тортом...

     - А Алечка?

     - Соседку нашу я вообще видеть не желаю. - отрезала Елена Гурамовна.

     - Но Александр Миронович находится в больнице... - с упреком сказала Зинаида Васильевна. - Она осталась совсем одна...

     - Мать, не бери меня на жалость. - жестко ответила Елена. - Я ее видеть не желаю. Если нечем заняться, пусть навестит своего муженька в Кащенке, или где он обретается...

     - Лена, давай мы ее позовем вечером... - не сдавалась мать.

     - Если ты захочешь позвать ее через неделю, это твое право, а сегодня этой чувырлы здесь не будет! - повысила голос Елена.

     - Не смей так говорить о моей подруге!

     - Конечно, это ведь не твою, а мою дачу она порывалась продать... - не осталась в долгу Ляля.

     - Лена, надо уметь прощать! - чисто учительским назидательным тоном заявила Зинаида Васильевна.

     - Прощать и забывать - не одно и то же! - напомнила ей дочь.

     - Какое же прощение без забвения? - не скрывая иронии, спросила мать.

     - Мать, прекрати манипулировать мною! - уже раздраженно рявкнула Елена Гурамовна, заподозрившая Зинаиду Васильевну в намерении любой ценой испортить праздник.

     - И не собиралась! - прикинулась дурочкой Савельева-старшая.

     - Может быть и не собиралась, но пытаешься мною манипулировать однозначно... - не осталась в долгу Елена.

     - О чем ты? - вновь старательно изобразила дурочку Зинаида Васильевна.

     - О том, что прощение обязательно предполагает предварительное принесение извинений провинившейся стороной... - ответила Ляля. - В противном случае оно не имеет ни смысла, ни ценности...

     - Не обязательно... - возразила Савельева-старшая.

     - Получается, что для реально провинившейся Альбины, чья вина тобою хоть и не вполне добровольно, но  все же  признана, извиняться совсем не обязательно? - возмущенно поинтересовалась успевшая "закипеть" от очередной мамашиной наглости Елена Гурамовна. - Предполагается, что я должна добровольно взять, да и простить ее?

     - Это было бы очень красиво и даже благородно с твоей стороны... - с энтузиазмом заявила Зинаида Васильевна. - "Милость к падшим"...

     - А как насчет того, что я ничем перед ними не провинилась, а от меня не просто требуют извинений, а выдавливают их, как кишки из живота? - гневно рявкнула Елена во всю мощь своих легких.

     - Нуууу...

     - Ясно... - мрачно констатировала Елена. - Все как обычно... Опять двойная бухгалтерия... Даже в день рождения в покое оставить меня не можешь... Потребность у тебя...

     - Лена!

     - А насчет забвения, мать, - продолжила девушка, - поищи идиотов среди своих учеников, а я девочка уже взрослая и очень хорошо понимаю, что, если я забуду пережитую гадость, то мои "доброжелатели", с одной стороны, непременно обрадуются тому, как легко им сошли с рук их проделки, но, с другой стороны, они же обязательно сочтут меня дурочкой из переулочка и сделают ту же самую гадость столько раз, сколько я стерплю  или забуду... И будут повторять эту гадость до тех пор, пока у меня терпилка не закончится... Со всеми вытекающими отсюда последствиями...

     - Лена, не все люди таковы... - проникновенным тоном попробовала оседлать свою любимую тему Зинаида Васильевна.

     Но в этот день дочь не стала ее терпеть...

     - Хватит!!! - рявкнула во всю глотку Елена. - Запомни, мать, я в терпилу превращаться не собираюсь!!! Ясно? Поэтому буду помнить всем и все!!! Точка!!!

     - И мужу будешь помнить?

     - А как же?

     - Ты сама себе противоречишь... - с апломбом заявила Зинаида Васильевна.

     - Каким образом? - не поняла Елена.

     - Кто сказал, что провинившаяся сторона должна просить прощения?

     - И что? - не поняла девушка.

     - Много твой муж перед тобой извинился за свое отсутствие? - заверещала Савельева-старшая. - Ведь нет, правда? Ему достаточно было просто приехать, и ты, все забыв, упала к нему в объятия...

     - Мама, если ты не была чему-то свидетельницей, то это не значит, что этого не было... - ответила Ляля.

     - Ты хочешь сказать, что твой муж повинился? - удивленно спросила Зинаида Васильевна.

     - Угу... И был прощен...

     - Не верю! - рявкнула Савельева-старшая.

     - Хоть обосрись! - не осталась в долгу Елена Гурамовна.

     В этот момент раздался звонок в дверь...

     Зинаида Васильевна пошла открывать...



Продолжение следует...