Люськин дневник 19 часть

И я решила сразу же зайти к тёте Марине в гости. Она рассказала, что родители сегодня на рынок в город поехали, к обеду вернуться.
Столько, было радости, столько вопросов. А её сынок, тот так вымахал, что стал на голову выше меня, да и изменился, был слишком стеснительный.
— Вот тебе и Ваня! - в раз мысленно подумала я.
Но нужно поскорее домой возвращаться, может родители с рынка пришли.
И я снова возвращаясь. Мамка в шубе, отец в поношенной дублёнке у забора стояли.
Не ужели это они?
Я бегу их обнимать.
- Как ты дочь? - мама посмотрела, прищурившись на меня. Она стала сильно болеть. Ей врачи медикаменты прописывали.
Хотела мама меня попросить, чтобы в столице я редкие препараты ей купила. Так отец матери запретил.
Всё давал ей понять:
- Что не до нас дочери сейчас!
А ведь я бы им обязательно помогла. И всегда была готова родителям в любую секунду помогать.

    Настало очередное утро. Наш пёс Булька первый выскочил с будки. Заметил, что я проснулась, рядом возле него хожу- хвостом стал вилять. Хитёр, что тут скажешь… Так он любого хозяина мог раздобрить, чтобы кусок мясо за преданность получить.
А ведь ему я презент тоже привезла. Некую лакомую из специальных магазинов для собак- раздобыла кость.
Вот же радости то псу было. От некого скулежа даже родители проснулись, на двор посмотреть, что происходит вышли.
Булька во дворе так разбегался, что и кость ту самую потерял. Ищет, всё везде нюхает, а кости той увы и нет.
Я сразу заприметила, где она лежит. Но решила Бульке тайну не выдавать. Пускай, думаю свой нюх лучше тренирует. Загадочная душевная пса, его чересчур покорная морда, так с места и не сдвинулась. Вращал туда-сюда он чёрную узкую морду с ушами, всё ленился, не хотел дальше идти её искать.
И я сразу пошла, в кустах нашла этакий его затерянный презент и решила сама его как следует понюхать. Как странно, но кость ничем не пахла. Наверное, обманули, - думаю, - меня продавщицы. И решаюсь от этой кости незаметно избавиться.
Но Булька быстро всю ситуацию просёк. И когда я рукавицы стала на пальцы надевать, он быстро подошёл- зубами схватил вынуждено свою кость и был хитёр- подальше убежать.
— Вот тебе и Булька? – сразу подумала я про себя.
Как что, так его и не догонишь, а так он всегда казался простачком.

Хожу потом по двору, а заняться мне и нечем. Решилась я набрать на улице мелкотню и на горку полезть покататься.
Горка находилась возле большой местной нашей автобазы. И как только на базе склад закрывался, с его ледяной крыши, мальчишки с девчонками вниз на санях скатывались.
И я, набрав местную малышню полезла на крышу. А там какой-то с краю рабочий всё не уходил работал.
А тут и я громила лезу, чувствую, что мои незаметно ноги скатываются. И тут же по случайности лечу именно на этого занудного раскрыв рот рабочего.
Сани врезаются в него. Он падает, и я его ещё своим массивным телом сношу. Ну в общем-то драма ещё та получилась! Столько я ещё не смеялась.
Этот из-под завала вылезает, усы его торчком торчат, - напоминает чем-то Мюнхгаузена. Только тот был чересчур добрый- а этот вон какой злой!
Мальчишки с девчонками смеются, а я всё вылезти оттуда не могла, и этот ещё с усами народ собой смешит. Даже, те другие рабочие, которые к нему позже подошли, тоже начали- не выдержали смеяться.
Всё тычут в мою сторону пальцами, ему советуют, чтобы так сказать меня в роли судьбы он не упустил. Да и какая он мне судьба, когда через неделю нужно возвращаться было снова обратно.
Весело все мы на горке день провели, что потом я снова очутилась в четырёх стенах дома. И мама меня ждала, чтобы как маленькую покормить.
А я ужас, так отвыкла от семейный обедов с ужинами, что буквально каждый день- жила как хотела, творила что хотела, да и вовсе- традиционным правилам не подчинялась.
- Ну посиди хоть чуток! – частенько просила мама меня близко за стол подсаживаясь.
А я неугомонная, всё мне что-то нужно было и опять я куда-то неслась.
Посидела мама в одиночестве у окна и пошла к себе. Выросла, как говорится дочь. Что дома теперь удержишь. На улицу вечно куда-то несётся, вот такая была зажигалка.
Так мы и не пообщались с мамой вечером. Так как в то время, когда я приходила - мама уже спала.
Зажгу в комнате ночник. Посмотрю на чёрное звёздное небо, собью пуховую с перьями подушку и наконец-то ложусь.
И вскоре я отключалась. Наверное, усталость давала о себе знать. И мне нужно было как следует выспаться.
В последующие дни я рано не вставала. А как встану, так сама бегу на кухню, показываю в стряпне мастер класс.
Мама даже моей готовкой удивлялась.
- Не ужели это ты милочка, - спрашивает она, - приготовила? Ведь её Люся маленькая никогда не умела готовить, а тут буквально любое блюда за милую душу берёт и стряпает.
Что и маме стало в некотором роде попроще. Сама она старалась мне всегда помочь, а если помощь не нужна была, то могла спокойно выйти и воздухом подышать. Потом снова зайдёт в комнату и сидит.
Я, приготовив обед звала всех за стол.
Папа долго вилкой в тарелке, что-то изучал. И как только решится есть, так обязательно берёт солонку и много-много приправ сыпет в свою тарелку. И я не могла понять, - как он это всё мог есть. Ведь такое даже могло рот обжечь.
Отец в последнее время пристрастился к острому. Что такая пища стала вредить его организму. Как скрючит отца, так и держится за бок. Но не признаёт, что это из-за еды.
Отмахиваясь, говорит:
- Мало ли что там кольнуло! …
И снова демонстрирует свою силу.
Казалось, что мужчины не меняются, всегда им нужно демонстрировать что они ещё ого-го-го. Но потом не справляются со своим организмами и приутихают.
Мама была по проще, буквально всё пробовала и конечно же ей нравилось. Скорее всего даже если это что-то будет совсем ужасное и не вкусное, она так же улыбнётся и никогда до конца правду мне не скажет.
Но я была счастлива, за то, что все ели, да и самой ох как хотела есть! Налью заливное в тарелку, положу нарубленной капусты сладкой за одно и жизнью наслаждаюсь.

Пришла тётя Марина к нам с пирогом. Видно было, что сложно через сугробы ей было к нам идти. А там Ваня ей видать нервы-то потрепал. Учиться не хочет, но зато в любовь играется на радостях. Нашёл кралю одну. Да у той, кроме хвоста ничего на голове больше не было. И она так же, как и он, тоже ходит тихоней. Сядут дома и сидят два голубка молчат.
А тётя Марина ведь живая. Общение ей хочется. Да, ещё за сына учёбу волнуется. Вот и пришла она нам душу свою излить.
А мы уже поели, да и я решилась посуду помыть.
Говорю я тёти Марине:
- Вам бы пораньше к нам прийти. Так бы вас накормила бы!
А тётя Марина машет рукой.
- Да, Люська- сытая я! …
- Сынок мне таких праздников устроил. Что и есть не хочется...
- Ты бы о себе бы рассказала. А то мать твоя всё молчит. Где ты, как у тебя жизнь сложилась то?
А я всё смотрела на неё и улыбалась. Помню, как ещё тогда к ней маленькой бегала. Всё тётя Марина меня подружкой называла.
Как же я сейчас о себе ей не расскажу?
- Жизнь, тёть Марин, - стала рассказывать я ей, - сложилась у меня замечательно! Пока только учусь, да подрабатываю...
Тётя Марина сразу меня перебила.
- Ты пока на работу то не беги! …
- Сначала наберись знаний...  А уж потом оно как полетит, сама не заметишь!
Мама моя тоже сидела в сторонке нас слушала. Решила она мне помочь. И буквально через несколько минут мама достала с сервиза кружки, поставила на стол чашки с блюдцами и каждому разложила по кусочку сладкого с зажаристой корочкой пирога. Правда папка занят был своими делами и не сел за стол. Но мама его не стала звать. Пусть, ладно уж, как будет! …
Мне тут же хотелось тёте Марине помочь, и я решилась сходить всё токи с Ваней переговорить. Может всё токи и не так всё плачевно-то, и пути решения с взаимопониманиями сами дорогу найдут.
И я уже вечером вышла на улицу и подкараулила у забора эту скучную парочку. Смотрелись, да, внешне они идеально. Девице той, по-видимому, даже шестнадцати не было. Маленькая, худенькая- такая, что мне со стороны показалось и обидеть никого не могла, ни то, что, что-то там плохое кому-то причинить.
Ходят друг за дружкой они, что ни оцепишь. А ведь мне с Ванькой то хотелось поговорить с глазу на глаз. И вот вроде как появилась такая возможность. Эта его сразу домой собралась. Пошушукались они между собой маленечко и разошлись.
А я за Ваней на своих двоих бегу, как могу догоняю и его у самих ворот останавливаю.
- Вань- я ему говорю, - иди сюда! Нужно у тебя узнать кое-что?
А он лицо удивлённое красное сделал, в карманы руки прячет и молчит.
- Ну что опять учить, - возмущается он, - надумали меня?
- Так ведь матери я всё объяснил!
- Что любовь у нас... А школа? - пытается он оправдываться, - возьмусь я за голову! Только Ирке маленечко помогу! …
Я тут же услышав его речь, сразу его перебила.
- А что, - спрашиваю я, - случились с Иркой-то?
И мне он стал правду рассказывать:
- Что с матерью у неё не клеится… И он как спасительный круг, всю ношу на себя взвалил.
Конечно, я могла ему посоветовать бросить её. Но ведь человеческое должно ж внутри что-то оставаться. Нельзя же быть везде и во всём хладнокровным. И я сразу же решила пойти и с его Иркой переговорить.
Девочка всё мне рассказала, осталось только ей посочувствовать. И мы всю ситуацию решили взять под свой контроль.
Я как самая старшая над Ириной взяла шефство. Что была теперь во всём уверена, что малые теперь никакой глупости не совершат. Да и тёте Марине было спокойно. Она теперь знала, как себя в подобной ситуации вести. И весь конфликт был на корню исчерпан.
Я понимала, что тут я уже задержалась. Мне нужно было срочно ехать. Ведь никто меня там в столице ждать не будет. Найдут замену и очередной столичной красавице будут мои заказы отдавать.
Но всё было по-другому. Шеф, - он же директор, как узнал, что я должна вот-вот на скором поезде к Московской железнодорожной станции подъехать, сам распорядился мне машину свою выделить.
И теперь после суток прибывания на скором поезде я пронеслась с водителем на машине по кольцевой с ветерком. Мерседес по дороге хоть и на всех порах нёсся, но его скорость в салоне не ощущалась. И я только и знала, что смотрела в запотевшие окна, глазами я была здесь, а душой ещё там.
Я никак пару дней не могла после пребывания дома оклематься. Лишь только через несколько суток, кажется, что я всё токи смогла прийти наконец-то в себя.

XIV
И вот оно настало очередное полугодие. Учебный процесс набирал новые обороты, что и угнаться за ним было не просто. Столько всего разом навалилось, что и на подработки даже сил и времени не хватало.
Сидим все загруженные на лекциях, хоть бы кто в большом зале слово сказал. Только лектора было на расстоянии слышно.
А там кто, где ненароком покашляет. И так чувствую накашлялись, что и позаболели половина.
Ходит группа какая-то недоделанная- маленькая. Как что кто не спросит на кафедре, где все? Присутствующие только разводили руками.
Мы наша четвёрка- я, Галюша, Костик со Славиком, крепче всех оказались. Щёки с лицами у нас были румяные, круглые и здоровые. Что ни одна зараза к нам не приставала.
Но, а мальчишки, как дам своих решились проводить, так свои шарфы и поскинули среди мороза со своих шей. Идут впереди нас с Галюшей- Славик с Костей, как петухи гордые. А морозец хоть куда разошёлся. И вот слегли и наши мальчишки.
Ходим мы по университету на следующий день с ней, а мальчишек наших и след простыл.
Так как не знали мы адреса, где наши кавалеры живут, заявились мы в деканат. А там меня снова декан увидел. Сначала не понял он, зачем я к ним зашла. А как узнал, про любовные скрепы, так и ненароком прямо в лоб заявил:
- Что лучше б тебе другого этакого кавалера поискать. Можно так сказать, по перспективнее.
Говорил он так тихо, чтобы Галюша не услышала.
А там декан мне ещё одно важное задание дал. Что касалось той же фирмы.
И мне как-то стало перед шефом того предприятия не ловко. Ведь кругом шеф как мог оказывал свою помощь, а тут я словно с их поприща слилась, в учёбу ударилась.
Даже когда я шла навестить Костика, то ежесекундно и ежечасно я лишь думала только о них. И я всё же решилась снова в ту же компанию наведаться, и не откладывая на потом выполнить деканом поставленную задачу и работу.
Вечером я включила в комнате торшер и передо мной снова с некой загадкой проскользнул иностранный текст. И я уже после кропотливого труда через час уже спала. А на утро бегом я в ту же фирму бегу.
Но, как не странно, потому бывшему адресу данного представительства не оказалось. Оказывается, они ещё в прошлом месяце съехали. И теперь их офис находился в совершенно другом городе.  Я буквально с помощью конвертов и почты продолжала держать с ними связь, пересылала им временами задания. И снова через факультет новые запланированные переводы получала.
Костик наконец-то выздоровел. Он как узнал, что данного представительства в Москве больше нет, самым счастливым ходил. Понимал он, что моя карьера рано или поздно в наших отношениях поставила бы точку.
И он так же временами дальше продолжал оставаться у меня, пока это не просекла съёмного жилья хозяйка. Вот же концерт по заявкам та устроила! Любитель она на повышенных тонах общаться. Дай поистерить и наораться, возможно в этом крылось вынужденное счастье и благополучие части людей.
Потом как всё разрешилось сижу я в одиночестве, думаю, дай узнаю, где сейчас Нина работает, та самая знакомая моя.
Да и от Светланы Васильевны новостей давно никаких не было.
Звоню Нинке. А она трубку не берёт. Пиликает, шумит на расстоянии грозный узел у телефона. Казалось, что и вовсе связь на века потеряна.
А нет, услышала я её речь. Серьезным уже голосом Нина на все звонки отвечала. Ну и когда она поняла, что это я ей звоню, то тут же ей неловко передо мной стало.
Переехала, она со всеми, тоже в другой городишко. Не помню точного называния места. Если не изменяет моя память – уехали они работать во Владивосток. Да и ещё с собой она сына своего Ваську забрала. А мать с ними ехать, по-видимому, не захотела. Сказала, что с дома ни-ни. Куда уж Москвички третьего колена деться то, коль тут всю жизнь прожила и на этой улице родилась. Так и помирать лучше в родных стенах и в родных краях.
Слушала я Нину и в глубине душе за неё радовалась. Ведь в перспективе то её работа ждала за границей. Несколько лет поработает как следует. И в Японию по договору в основную компанию работать переедет.
Передала Нинка за одно привет мне от шефа. Сам директор через какие-то месяцы грозился в Москву сам наведаться.
И за одно, я поняла, что мы с ним обязательно увидимся. И так же буду в дальнейшем я их личным представителем в главном нашем большом городе Москве.
Но Костику я об этом не стала рассказывать. Подумала, а то снова недовольный будет весь день, как узнает ходить, вечно прятать и так своё назойливое поникшее лицо.

Продолжение следует.
http://proza.ru/2024/04/23/589