Талисман удачи. Гл. 10 По ложному пути

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
По ложному пути

Космопорт Александрии был все таким же шумным и людным. Мелькание рекламы, объявления о посадке и прилете новых пассажиров, выкрики таксистов, радостные возгласы встречающих…
— Вот, пожалуйста. Держи форму твоего друга, — Юля вернулась из дамской комнаты, где переодевалась в свои вещи, и весело протянула Михаилу сумку. — Что ты так вздрагиваешь? Ты что, не меня ждал? — девушка засмеялась.
— Да уж, — Михаил действительно без конца опасливо оглядывался по сторонам. — Мне не верится, что я добрался до родной планеты, и никто сейчас над ухом не скажет: «Вы арестованы».
— Я тоже очень рада, что от меня все отстали. А что с моими вещами? Ты дозвонился до Аристотеля? Он мне их вернет?
— Я не дозвонился. Ничего не понимаю. И связь есть, а мой друг трубку не берет. Придется так его искать, своим ходом. Ты не волнуйся, я принесу тебе вещи, сразу как мы с ним увидимся. Ты решила уже, где остановишься?
— Решила. Здесь, в Александрии, у Эдика сестра проживает. Точнее, у нее здесь дом, а проживает она большей частью на Марте. А дом пустует. Она много раз приглашала нас у нее гостить. Даже сообщила, у какой соседки взять ключи и пароль, чтобы нам их вручили. Вдруг мы надумаем, — Юля невинно улыбнулась. — Вот, давай я запишу тебе адрес.
— Запиши. Только, положа руку на сердце, это очередное мошенничество с твоей стороны. Разве нет?
— Может быть. Но жить-то я где-то должна? В гостиницу мне нельзя, раз я в розыске. А учитывая, сколько у меня украл мой собственный муж, в общем, мне все его родственники должны. Так что потерпят.
— Ладно, я зайду к тебе вечером, заброшу вещи. Пока.
— Счастливо. Аристотелю привет!

***
— Мы ее упустили, Ирина.
Ирина, сидя на корточках и причесывая лохматую собаку, даже не повернула голову в сторону вошедшего Лукаса.
— Видишь, Даниэлла, до чего дошло? Четверо взрослых здоровых мужчин не могли справиться с одной хрупкой девушкой.
Лукас поспешил оправдаться:
— Эта хрупкая девушка разбила Дорку лицо, а затем исхитрилась вколоть ему сыворотку. Ладно, что у нас с собой был антидот и мы вовремя сориентировались, что делать. Дорк до сих пор от лекарства отходит. Еще дня два проваляется в кровати.
— Правда? Разбила лицо? А вы трое стояли и наблюдали? Помочь Дорку не догадались? Нет? — Ирина поднялась на ноги и строго посмотрела на своего подчиненного. В ее ярко-синих глазах сверкнули две недобрые молнии.
— Этим и занимались. Мы с Мареком выполняли приказ Дорка, ловили ее по лесу. А в это время ее муж вырубил Кайла.
— Эдик? Эдик вырубил Кайла? Этот дохляк модельной внешности, набитый от копчика до макушки акциями, уложил моего профессионала?
— Я бы не назвал его дохляком. Он и при задержании сопротивление оказывал. И в лесу ориентируется что надо. Не стоит его недооценивать.
— Недооценивать? Видела я его на их свадьбе. Нечего мне тут, Лукас, сказки рассказывать, — Ирина снова присела на корточки к собаке и взялась за расческу. Немного помолчав, спросила: — Как Кайл?
— Нормально. Тоже отходит.
— Хорошо.
— Что нам сейчас делать?
— Что делать? Юлю искать. Пеленгуйте ее по телефону.
— Пытались. Все глухо. Она выключила свой телефон. Как только включит, так сразу найдем, а так — пока ничего. Знаем только, что они с мужем собирались лететь на Александрию. У них было два билета на утреннее перемещение. Думаю, они сейчас там.
— Ну вот, а говоришь: глухо, — Ирина сняла с ньюфаундленда ошейник и потрепала собаку: — Иди, побегай давай. Поносись немного.
Собака радостно подорвалась с места и отправилась бегать по предоставленным в ее распоряжение апартаментам. Ирина вновь выпрямилась на ногах, разглядывая брелок на ошейнике собаки.
— Думаешь, Юля будет ждать там Ольгу? — задумчиво спросила она, вращая между пальцев маленький космический кораблик.
— Не знаю. Не вижу логики. О том, что Ольга уезжает на Феникс, она знала. Может быть, Юля просто вернулась за тем, что припрятала? На Каликанте при ней документов не было. Ни полиция ничего не нашла, ни мы.
— Может быть, может быть. Знаешь что, Лукас? Проверь все гостиницы Александрии, не остановились ли у них Юля с Эдиком, ну или одна Юля. Так, пусть Марек слетает до ее дома, наведет справки у друзей Эдика, нет ли у них на Александрии знакомых или родственников, где бы они могли остановиться и погостить пару дней.
— Надо бы засаду у дома Ольги организовать. Вдруг они туда сунутся?
— Нет уж. Там и полицейской засады хватит. Нам там незачем светиться. Лучше задействуй своего человека в космопорту, пусть держит на контроле приобретение билетов. Юля не так проста, как кажется. Вдруг Александрия — это лишь промежуточная остановка на пути к Фениксу? Да, и… — Ирина вздрогнула от удивления, глядя на раскрывшийся в ее руке брелок. — Опа! И найди-ка мне, Лукас, технику, на чем это можно просмотреть. Это ведь диск? Верно? Флэшка?
— Ну да, — Лукас также взял в руки находку. — Только я даже не знаю, на чем можно его просмотреть. По-моему, этот диск от какой-то очень древней модели компьютера. Старье. Таких уже лет тридцать не выпускают, а из оборота населения они изъяты лет пятнадцать, это точно. Раритетная вещь. Антиквариат.
— Вот и займись этим, — Ирина забрала находку. — Может быть, то, что мы ищем, у нас под самым носом, а мы и не знаем?

***
— Арист! Мать твою! Я тебя чуть не убил! Что ты здесь делаешь? — Михаил опустил занесенную руку с тяжеленным торшером, глядя, как из кухни его собственного дома вырулил его друг. Аристотель, в одних трусах и тапках, нигде не зажигая света, в густом полумраке, с тарелкой, полной еды и бутылкой пива, направлялся в это время в гостиную. — Как ты проник в мой дом? Я решил, что у меня здесь вор разгуливает. Чуть не пришиб тебя!
— А, Мишка, привет. Прости, — Арист, не проявляя больше никаких эмоций, вяло прошел мимо друга, уселся на диван в гостиной и принялся за еду.
— Прости? Ты сказал «прости»? И все? Арист! Я целый день бегаю по городу в поисках тебя! Тебя нет ни у тебя дома, ни у Ларисы, ни в казармах, ни у друзей. Ты не берешь трубку. А теперь, как выясняется, проник в мой дом. Что происходит? Что ты здесь делаешь?
— Прячусь. Видишь ведь. Я здесь прячусь.
— Прячешься? У меня? От кого?
— От несчастий. Третий день меня преследуют сплошные неприятности, — Аристотель перестал жевать и посмотрел на Михаила. — Знаешь, я сейчас вспоминаю соседку своей бабки, на ферме. Не помню, как ее звали, старая такая карга, противная. Все время к нам приходила сплетничать. Но одну умную вещь все же она сказала: «Если тебе не везет, найди удачливого человека и постой с ним рядом. И все наладится». Ты, может, Мишка, и не самый удачливый друг, но сухим всегда из воды выходишь. А меня в таком виде точно больше никуда не пустят. Разве что в полицию загребут. Где ты пропадал так долго? Я тебя уже заждался.
— Ничего себе! — Михаил присвистнул и покачал головой. — Нет, спасибо, конечно, за доверие. Хотя, если тебе рассказать о моих приключениях за последние два дня, ты убежишь отсюда, сверкая пятками. Но почему ты в таком виде?
— Эх! — Аристотель вздохнул. — Хочешь знать? Что ж, слушай, — юноша вздохнул второй раз. — Тебя я, конечно, в космопорту не дождался. Равно как и мисс Лоусон не нашел. Один возвращаться в часть я не стал. Чтоб наш Полкан Эзау на мне еще раз оторвался, на этот раз за форму? Да еще и за тебя тоже? Нет уж, думаю, дудки. Потом вместе с тобой придем, покаемся. При тебе он выступать особо не будет. В общем, забрал я наши сумки. Твою сюда закинул по пути, со своей к себе пошел. Иду, значит, и думаю: «Что мне дома одному делать?» И не пошел я к себе, черт меня попутал. Взял — и к Лариске завернул. Все равно мириться когда-то надо. Раньше — лучше. Ведь так?
— Допустим. И?
— Ну и, как предполагал, она меня видеть не хочет. Ни одному моему слову не верит. Орет, что я шатался по девкам, все дела. Весь день и всю ночь отношения с ней выясняли. К утру вроде как помирились. Она мне завтрак в постель принесла. Ходит, мурлычет даже. Пошла мои вещи раскладывать. Что-то почистить, что-то погладить. Ну как всегда. В сумку-то мою нос сунула и как заблажит: «Ах ты скотина, такая-сякая, тут одни женские шмотки! Не постеснялся с ними даже ко мне заявиться! Бабник несчастный!». Ну и все в таком духе. Это еще самые мягкие высказывания в мой адрес были. В общем, выставила она меня из квартиры в одних трусах, босиком, и дверь захлопнула перед носом. Так-то!
— Вот блин, Арист! То есть Юлькины вещи сейчас у Ларисы?
— Уж не знаю, Юлькины они или не Юлькины. Спасибо тебе, конечно, Миша, за такой подарок. Только у Лариски теперь вообще все мои вещи. И моя одежда, и обувь, и даже мой телефон. И дверь не открывает, зараза. «Ты, — говорит, — будешь еще у меня в ногах ползать!» Представляешь, о чем мечтает? Фиг ей, не дождется. Ладно, сосед у нее — мужик с пониманием. Пальто мне свое старое отдал и галоши ненужные. Вот в таком виде друг твой до самого своего дома шлепал.
— Представляю.
— Представляешь? Ничего ты не представляешь. Иду я к себе домой. А на улице полицейских — видимо-невидимо. Прохожие столпились. Говорят, что в моем доме обыск сейчас производят у какого-то преступника, в квартире какого-то курсанта.
— И?
— Что — «и»? Мишка! В нашем доме только один курсант проживает — я! Думаешь, я стал дожидаться развязки? Ушел, чтобы меня никто не заметил и не узнал. А потом еще целый день сидел в засаде у твоего дома, опасался: вдруг и к тебе нагрянут?
— Не нагрянули?
— Нет. Сегодня утром один полицейский приходил, в дверь позвонил, затем у соседей твоих о тебе справился. Те сказали, что тебя уже несколько дней дома нет. Он после этого ушел. Думаешь, это они из-за формы так рассвирепели?
— Думаю, нет, — Михаил замолчал, вспоминая, как он сам вынужденно выдал адрес друга «серому» незнакомцу по имени Франц на Каликанте. — Ладно, поднимайся. У нас есть дела.
— Какие дела?
— Надо вернуть Юле ее вещи. Она мне уже раз восемь за сегодня позвонила, пока я бегал по городу в поисках тебя. И живет она, как ни странно, всего в одном квартале от Ларисы. Так что, сам понимаешь… Думаю, лучше это сделать сегодня.
— К Ларисе? Ни за что! Я несправедливо ею обижен! Я к ней не пойду.
— Надо, Арист. Я обещал Юле вернуть ее вещи.
— Правда? Вот ты тогда и иди. Я, к счастью, ей ничего не обещал. Да я даже телефоном своим пожертвовал, а ты хочешь, чтобы я выпрашивал у Лариски женские тряпки? Не мечтай. Я не хочу с ней даже разговаривать.
— Хорошо. Давай я сам с ней поговорю.
— Поговори. Я придумал, Мишка. А давай поступим таким образом. Ты, как у Лариски вещи все заберешь, скажи так, ненароком, что мол, обидела ты человека. Аристотель теперь во все тяжкие пустился. А я тут как тут, откуда-нибудь из-за угла с Юлькой выверну. Пусть Лариска на сироп исходит и локти кусает.
— Еще чего захотел! И не думай даже.
— Как это — «не думай»? Юлька вон какая видная девушка. Даже красивая. Я это еще в космопорту подметил. А теперь, как свободный человек, я не прочь за ней приударить.
— Слушай, я тебе сейчас так приударю! Не смей к Юле клеиться. Понял?
— Понял… Нет, не понял. А почему?
— Потому что Юля замужем.
— А-а. Так сразу об этом бы и сказал. Не буду. Но Ларисе нос утереть надо. Мишка, ты мне друг или кто? Ну пожалуйста! Ну полей бальзам в виде ревности Лариски на мою израненную душу! Юля даже ничего и не поймет, мы просто пройдем с ней под ручку мимо дома Лариски. А у женщин, знаешь, какая больная фантазия? Пусть Лариса воображает, что хочет. Сама потом мириться прибежит. Ну пожалуйста, я прошу тебя! А то я не пойду.
— Хорошо. Но если будешь приставать к Юле…
— Не буду, не буду. Клянусь! Слушай, Мишка, а что я надену? — Аристотель подошел к зеркалу и задумчиво себя оглядел.
— Откуда я знаю? Твою форму я закинул к тебе домой. Я же не знал, что ты у меня поселился. Залезь в мой шкаф, подбери себе что-нибудь.
— Что там можно у тебя выбрать, кроме спортивных костюмов или смокингов?
— Да? И что тебе в них не нравится?
— Все. Первое слишком примитивно для свидания, а второе — слишком вычурно и неправдоподобно. Лариса в такой маскарад не поверит.
— Слушай, Арист, знаешь что? — Михаил упер руки в бока. — Не нравится мой гардероб — иди в собственном. Лариса будет в восторге, думаю.
— Да уж. Ладно. Я выбрал. Я надену твою военную форму. Она неброская и по размеру почти универсальная. Где-то подвернем, где-то подпоясаем. Что скажешь? Можно?
— Валяй. Но если посеешь ее или испортишь, с начальником академии объясняться будешь сам.
— Договорились. По рукам, — Аристотель, довольный на этот раз, вытащил сумку Михаила и вытряхнул ее содержимое на диван…

***
— Юля! Ау-у! Я пришел, — Аристотель осторожно вошел в гостиную дома, где временно остановилась девушка. Во всех окнах особняка горел свет. Входная дверь также была не запертой. Юля, предупрежденная Михаилом по телефону, должна была его ждать. «Вот только где она?» — Юля! Я здесь! А где ты? Нам пора идти. Ты где? В столовой?
Юноша, которому действительно послышались какие-то звуки, доносящиеся из столовой, прямиком направился именно туда.
— Юля, я знаю, что девушки обычно любят долго собираться, но нам следует немного поторопиться. Э… добрый вечер, — Аристотель замер, наповал сраженный красотой неизвестной ему женщины, стоящей в центре столовой с бутылкой вина в одной руке и бокалом в другой. Лет тридцати, в мягком спортивном костюме серебристого цвета, подчеркивающем ее стройную и, судя по всему, спортивную фигуру и оттеняющем ее яркие синие глаза. Распущенные черные волосы, ямочки на щеках, чувственные губы…
— Привет, — Ирина от неожиданного визита посетителя также пришла в небольшое замешательство. — А… Вы, наверно, к Юле? Вы ее друг?
— Да, мы друзья. А Вы? — Аристотель все так же в нерешительности продолжал мяться в дверях.
— Я ее подруга, — Ирина улыбнулась и сделала пару шагов навстречу. — Странно, что мне Юля о Вас ничего не рассказывала. Я и не знала, что в числе ее друзей есть военные.
— Да, есть. А я не знал, что у Юли есть столь красивые подруги.
Еще один звук заставил Аристотеля посмотреть в сторону. В углу столовой сидела и внимательно на него смотрела большая пушистая собака породы ньюфаундленд. И Арист знал эту собаку. На ее ошейнике висел маленький космический кораблик.
— Ух ты! Даниэлла! А ты что здесь делаешь? Ай! Узнала меня? — непроизвольно воскликнул он, видя, как подскочила на все четыре лапы собака и радостно завиляла хвостом. — Иди сюда, Дана! А какая ласковая собака, а как целоваться любит с мужчинами! М-м… А почему она на цепи?
— Э… — Ирина несколько растерялась от такого поворота событий и пожала плечами. — Не знаю, надо у Кайла спросить, — Ирина многозначительно посмотрела поверх плеча Аристотеля.
— Какого Кайла? — Арист развернулся на сто восемьдесят градусов.
— Привет! — Кайл виновато улыбнулся.
Ирина с шумом опустила на голову Аристотеля бутылку с вином. И тот, потеряв сознание, упал к ее ногам, впитывая парадным костюмом Михаила разлитое красное вино.
— Какого черта, Кайл? Ты долго собирался стоять и смотреть, как мы беседуем? — взорвалась от ругательств молодая женщина.
— П-прости. Ты ведь сказала, чтобы я больше здесь ни к чему не прикладывал свои руки.
— Кайл! Я сказала тебе, чтобы ты не бил Юлю. Она мне сестра как-никак! А с этим типом меня, к счастью, ничего не связывает! Черт! Свалился на нашу голову, — Ирина перешагнула через Аристотеля и прошла к шкафу за полотенцем, вытереть забрызганные вином руки. — Костюм мне только испортил.
— Ребята, как у вас дела? Что тут у вас?
— У нас тут гость, Лукас. Как у вас дела?
— Ого! — Лукас оглядел знакомую форму. — У нас дела никак. Юля все еще без сознания. Нервная она у тебя какая-то. Вот уж не ожидал, что она в обморок грохнется.
— Да, я тоже об этом не подумала. Надо было как-то аккуратнее с ней. Что дал обыск?
— Ничего пока. Никаких документов при ней или в вещах этого огромного дома нет. Во всяком случае, пока мы с Мареком ничего не нашли.
— Ищите лучше. Ведь не съела же она их? Кайл, обыщи этого типа. Надо выяснить, кто он такой и в каких отношениях состоит с моими сестрами.
— Думаю, что не чужой. Собака тоже его узнала.
— Да, я заметила. Что у него в карманах?
— Ничего. Гол, как сокол. Вот, только военный жетон. Сейчас я его номер по электронной базе проверю, — Кайл достал из своего кармана маленький прибор. — Так-так. Нет, вы послушайте. Зовут его Михаилом. Курсант военной академии Лена Маршалла, последний курс… Ребята, да у него уже есть все награды, какие допустимы для курсанта! Отличник боевой подготовки…
— Это он-то отличник боевой подготовки? — Ирина с сомнением посмотрела на бессознательное тело у своих ног. — По-моему, так оглядываться и подставляться под удар очень непрофессионально.
— Это просто ты, Ирина, профессионал высокого класса, — возразил Лукас. — А он здесь не виноват. Я бы тоже в тебе врага не разглядел. Внешность бывает очень обманчива.
— Эй, ребята, подождите, — Кайл продолжал считывать всплывающую информацию. — Он отчислен три дня назад из академии за нарушение общественного порядка на Александрии.
— Да? Как интересно! Что он натворил?
— Сейчас поглядим. Ищу полицейские протоколы. Вот, нашел. Попытка проникновения в Александрийский королевский музей. Ого!
— Черт побери! — Ирина задумалась. — А Ольга не могла передать Юлии архивы через него? Кайл, там его адреса нигде не значится? Юля может хранить документы у него дома?
— У него? — Кайл с сомнением посмотрел на Аристотеля. — Не знаю. Я бы ему не доверил.
— Я бы тоже. Но как сейчас Лукас сказал? Внешность часто бывает обманчива? Давайте-ка и к нему тоже наведаемся.
— Ребята, — в столовую зашел и Марек. — Что тут у вас? Ух ты. А я зашел сказать, что к вам гости собираются. Там у подъезда еще один тип тусуется да в окна подглядывает. Его тоже будем валить?
— Нет, уходим. Кайл, ты нашел адрес Михаила?
— Да, есть.
— Вот и прекрасно. Нам надо поторопиться и успеть обыскать его дом до того, как он вернется к себе. Не бить же его по голове дважды за один вечер?