Операция Лазо на Сучанской железной дороге

Операция приморских партизан на Сучанской ж. д.
(отрывок из 2-й главы книги «Антиколчаковское партизанское движение в Приморье (1919 – 1920 гг.))

Самой громкой операцией партизан этого периода стало наступление на Сучанскую железную дорогу, охраняемую частями интервентов (в основном американцев). До того момента партизаны юга Приморья воздерживались от нападений на неё, не желая всерьёз ссориться с американцами, от договорных отношений с которыми они имели немало выгод. Даже после Майхинских боёв американское командование не было намерено разрывать договор, заключённый им со штабом партизанских отрядов во Фроловке, и продолжало выполнять все его условия.

После того как командующим партизанскими отрядами Ольгинского уезда стал С.Лазо, положение довольно быстро изменилось. По свидетельству Н.К.Ильюхова, Лазо сразу же взял курс на то, «чтобы «лебединая песнь» наших «дружественных отношений» с интервентами была поскорее допета» ((Н.Ильюхов. М.Титов. Партизанское движение в Приморье. С. 115)). Именно эта его политика, в конечном итоге, привела к июльскому наступлению белых и интервентов и, как следствие, к временному поражению партизанских отрядов Приморья.
В данной связи вызывают интерес мотивы указанных действий С.Лазо. Понять их можно только исходя из представлений самого С.Лазо о задачах партизанского движения в Приморье на тот момент. Этой задачей он считал оказание максимально возможной помощи Восточному фронту Красной армии в момент его решительного наступления на Урале и в Поволжье путём воздействия на коммуникации Колчака, связывающие его с Владивостоком.

Предыдущие вылазки сучанских, цемухинских и майхинских партизан на Уссурийскую железную дорогу не оправдали возложенных на них надежд. Повреждения рельсового пути быстро восстанавливались, и движение поездов продолжалось с прежней интенсивностью. Начавшаяся с 21 мая политическая забастовка шахтёров Сучана сильно осложнила добычу там каменного угля, но не прекратила её полностью. С помощью штрейбрейхеров администрации рудника удалось наладить минимальный уровень добычи, хотя и не способный даже в самой малой степени обеспечить существующую потребность в сучанском угле ((на Дальнем Востоке только сучанский каменный уголь, благодаря своему высокому качеству, мог использоваться в морском флоте и в железнодорожном транспорте для транзитных перевозок по КВЖД.)).

Оставалось только две возможности ещё более осложнить транспортное сообщение в районе Владивостока и на КВЖД – полностью прекратить движение по Сучанской железнодорожной ветке или же вывести из строя сами сучанские шахты путём затопления их водой. Последний вариант всерьёз обсуждался командованием партизан, но был отвергнут в связи с необходимостью сохранить шахты для советской власти ((Н.Ильюхов. М.Титов. Партизанское движение в Приморье. С.123)). В итоге пришли к необходимости разгрома сучанской железной дороги. Её охраняли интервенты, и этот факт делал столкновение партизан с ними неизбежным.

Судя по воспоминаниям Н.Ильюхова, непосредственная подготовка к этой операции началась примерно в середине июня (вероятно, сразу после завершения рейда Цимухинского отряда на Уссурийскую железную дорогу - Ю.Т.), одновременно с работой по созыву съезда трудящихся Ольгинского района ((Н.Ильюхов. М.Титов. Партизанское движение в Приморье. С. 122)). Во второй его книге даже указана конкретная дата – 17 июня. В этот день, якобы, на совещание по данному вопросу в с. Казанку съехались командиры всех задействованных в операции отрядов Ольгинского уезда. Здесь им был зачитан план наступления на Сучанскую железную дорогу ((Ильюхов Н., Самусенко И. Партизанское движение в Приморье. С. 117)).

Составление этого плана, пишет во второй и третьей своих книгах Н.К.Ильюхов, началось в штабе партизанских отрядов ещё за несколько дней до приезда С.Лазо ((Ильюхов Н.К. Эхо Приморских сопок. С. 126) (то есть в конце мая – Ю.Т.)). Однако данное сообщение плохо соответствует утверждению самого же Н.Ильюхова в 1928 году, что именно Лазо «форсировал» разрыв отношений ВРШ с американцами.  Вызывает сомнения и дата совещания. По Ильюхову, первым прибыл на место его проведения командир Майхинского отряда М. Лихоткин-Овчаренко, затративший на дорогу сюда две ночи ((Ильюхов Н., Самусенко И. Партизанское движение в Приморье. С. 117)). Учитывая, что последний был участником боя на Пьянковском винокуренном заводе, он не мог появиться в с. Казанке раньше 18 июня.

Если М.Лихоткин-Овчаренко действительно был участником данного совещания, то именно на нём он и получил задание возглавить особый отряд для «экспорта» партизанского движения в Ханкайский район. Это, в свою очередь, означает, что данная экспедиция тоже являлась частью стратегического плана Лазо. По-видимому, подъём массового партизанского движения в Ханкайском районе, параллельно с продолжением активных действий партизанских отрядов в районах Никольск-Уссурийска и Спасска, должен был хотя бы на время обеспечить блокаду восточного участка КВЖД и Уссурийской железной дороги, а заодно сковать силы белоказаков и интервентов, не давая им возможности начать ответное широкое наступление на основные партизанские районы Приморья. Ни того, ни другого к началу операции на Сучанской железнодорожной ветке добиться в полной мере так и не удалось.

Вспомогательный характер к основной операции носили диверсии китайского отряда «Старика» на линии КВЖД в Манчжурии, которые, по договорённости с Объединённым революционным комитетом во Владивостоке, должны были начаться приблизительно в одно время с атаками партизан на Сучанскую железную дорогу. Этих союзников партизан Н.К.Ильюхов прямо называет хунхузами, хотя и считает их главаря «соратником Сунь-Ятсена». К «Старику» даже был направлен для связи один из членов Обревкома И.Мамаев. Однако численность этого отряда была невелика (100-120 человек) ((Ильюхов Н., Самусенко И. Партизанское движение в Приморье. С. 133, 134)) и полностью парализовать движение на КВЖД его деятельность не могла.

По утверждению Н.Ильюхова, операция на Сучанской ветке началась 22 июня, причём из его описания следует, что она была проведена одномоментно на всех участках наступления партизан. Долгое время именно на эту дату и её трактовку опирались все историки, когда-либо упоминавшие о данном событии. Однако относительно недавно в Истории Дальнего Востока России появилась другая версия датировки этих боёв - 23, 24 и 25 июня ((История Дальнего Востока России. Т.3. Кн.1. Владивосток, 2003. С. 320)). Сделана она была на основе доклада С.Лазо Ольгинскому съезду трудящихся и, поэтому, никаких сомнений вызывать не может.  Осталось неясным, правда, в какой последовательности были атакованы разные станции Сучанской железной дороги.

Между тем, по сообщениям белой прессы, боевые действия в районе Сучанской железной дороге действительно начались 22 июня, но не нападением партизан, а попыткой американцев занять село Новицкое, в котором располагался тогда отряд Глазкова. Поводом для данной акции интервентов стал захват партизанами пяти американских военнослужащих (1 офицер и 4 солдат), рыбачивших недалеко от села на реке Сучан. Этот инцидент тоже описан у Н.Ильюхова, но без указания чёткой даты. Он пишет, что американцы были пойманы по приказу С.Лазо на следующий день после ареста на Сучанском руднике казначея Временного революционного штаба И.П.Самусенко, поехавшего туда «за покупками для партизанских отрядов» ((Н.Ильюхов. М.Титов. Партизанское движение в Приморье. С. 115)).

Н.К.Ильюхов свидетельствует, что именно указанное происшествие и стало «внешним поводом к разрыву «добрососедских отношений» с американцами. Он поместил рассказ об этих событиях перед описанием подготовки к забастовке сучанских шахтёров, то есть фактически датировал их примерно серединой или первой половиной мая. Как раз поэтому, историки никогда не связывали по времени данный инцидент с началом наступления партизан на Сучанскую железнодорожную ветку. Между тем, указанные события разделяют всего лишь сутки.
Последнее обстоятельство, в свою очередь, означает, что «разрыв добрососедских отношений с американцами» произошёл буквально накануне наступления партизан, когда всё уже было готово к началу операции и отряды начали выдвигаться к исходным рубежам для атаки. Таким образом, подоспевший как нельзя кстати арест И.Самусенко (21 июня – Ю.Т.) стал для партизанского штаба удобным формальным предлогом к отказу от всех прежних договорённостей с интервентами, непосредственно перед нападением на них.

Нападение американцев на с. Новицкое 22 июня оказалось неудачным. Понеся существенные потери, они вынуждены были почти сразу же покинуть занятое ими село. Наступление же партизан началось 23 июня. Судя по сообщениям прессы, первой, на рассвете, была атакована железнодорожная охрана американцев на ст. Романовка, что позволяло партизанам сразу отрезать объекты их дальнейших атак от крупных гарнизонов интервентов в Шкотово и Владивостоке. После успешного завершения этого боя, цемухинцы на следующий день (24 июня) атаковали ст. Новонежино. Вопреки опасениям партизанского командования, сопротивление интервентов здесь оказалось слабее, чем на ст. Романовка, что в принципе и не удивительно, - возможности для организации обороны в Новонежино, из-за более близкого расположения лесистых сопок, были намного хуже.

Остальные подвергшиеся нападению станции и разъезды железной дороги были захвачены партизанами почти без потерь. Когда именно это произошло, не совсем ясно. Газеты указывают, что на Сицу партизаны напали только 25 июня. Поскольку это был участок Сучанского отряда, то логично предположить, что и остальные пункты данного отрезка дороги были атакованы в тот же день. С захваченных на станциях складов было вывезено в тайгу довольно большое количество продуктов и военных припасов.

Главным же успехом партизан в этой операции безусловно является вывод из строя подъёмников на горных участках железной дороги, что означало полное прекращение перевозки по ней Сучанского угля до самого конца существования в Приморье белой власти ((Похищенные или разрушенные партизанами узлы и механизмы подъёмников не могли быть изготовлены на предприятиях русского Дальнего Востока, а для закупки их за границей у белых правительств не имелось достаточных средств.)).
Попытки интервентов и правительственных органов организовать вывоз угля гужевым транспортом провалились из-за противодействия партизан. В конце концов, удалось наладить перевозку этого ценного топлива морским путём из залива Восток ((Голос Приморья. 1919. 31 июля. С. 3)), но состояние колёсных дорог в этом районе резко ограничивало объём перевозимого груза. К тому же, такая транспортировка, из-за большого сухопутного плеча и необходимости перегрузки затем с телег на корабли, намного увеличивала себестоимость угля.

Одновременно с нападением партизан на Сучанскую железнодорожную ветку, по распоряжению Анучинского штаба было организовано и некоторое подобие такого наступления на Уссурийскую железную дорогу. К тому времени, стараниями партизанских телеграфистов, Анучино уже было соединёно с Фроловским ВРШ телефонной связью. Этим обстоятельством и объясняется одновременность действий партизан на обоих флангах своего «фронта».

Местом основного нападения была избрана ст. Мучная, где стояли 2 вагона с оружием и боеприпасами ((Воспоминания Акулинушкина С.М. / Фонд историко-краеведческого музея г.Артём. С. 7)), а в соседнем селе Черниговка находилась паровая мельница, с запасами зерна и муки. Данная операция стала значительно усовершенствованной копией той, что была проведена 19 мая. Основным отличием на этот раз была необходимость брать станцию с бою, из-за находящегося там значительно более серьёзного чем в мае японско-белогвардейского гарнизона.
Накануне нападения (22 июня) партизанами был подожжён мост на перегоне Манзовка-Ипполитовка (к югу от ст. Мучная – Ю.Т.) и срезаны там же три телеграфных столба ((Приамурье. 1919. 26 июня)). Отряд Туманова, в составе которого находилась и группа Борисова, должен был в это время организовать засаду на железной дороге, чтобы не допустить прибытия в Мучную подкреплений из Спасска ((Андрей Борисов. Искусство побеждать. С. 110)).

Главная операция (захват Мучной и Черниговки) состоялась, согласно оперативным сводкам штаба Приамурского военного округа, 23 июня ((Приамурье. 1919. 26 июня)). Степаненко неверно датирует это событие 25 мая. То, что в данном случае он имел ввиду второе, а не первое нападение на указанные объекты, доказывается его же утверждением о том, что это была первая вылазка объединёнными силами отрядов по заданию Приморского революционного штаба в с. Анучин ((Степаненко. Схематические сведения о возникновении действия партизанских отрядов. Л. 3)). Нападение же партизан на ст. Мучная 19 мая не могло быть организовано указанным штабом, так как он появился только после 1-го повстанческого съезда в Анучино, состоявшегося 23-25 мая.

Июньская операция также оказалась вполне удачной. И Черниговка, и Мучная, и интересовавшее партизан в данном случае имущество были ими в итоге захвачены. Правда, в числе трофеев оказалось также довольно много вещей, принадлежавших частным лицам. Как вспоминал Степаненко, «в Черниговке отряды Корфа и Зарецкого допустили грязную штуку – разгром (...) магазинов. Например, были такие факты, что партизаны возьмут большое зеркало, взвалят его на горбяшки и прут к себе. Или нагрузят себя всяким женским бельём и прутся на сопки. Мы с этим делом объявили жестокую борьбу. Даже двух человек расстреляли».

Согласно этим воспоминаниям Степаненко, партизаны занимали станцию и село около суток ((Там же)). Такой резерв времени свидетельствует о том, что заградительный отряд Туманова полностью выполнил свою задачу. Его бойцам, по утверждению А.Борисова, удалось в течение нескольких часов окружить и, с помощью организованного ими столкновения поездов, почти уничтожить шедший на помощь Мучной из Спасска эшелон японских войск, и только подход к месту боя колчаковского бронепоезда заставил партизан отступить.
Ответный удар японцев последовал очень скоро. Уже на второй день после указанной операции (то есть 25 июня – Ю.Т.) они предприняли наступление на д. Вишнёвку, куда отошёл отряд Туманова, однако безрезультатно, так как партизаны, не приняв боя, оставили село. Японцы не стали их преследовать и вернулись в Спасск ((Андрей Борисов. Искусство побеждать. С. 110, 111)).

В полном объёме книгу можно прочитать в научной электронной библиотеке ДВФУ: на моей странице "Тарасов Юрий Анатольевич"