Хамид Эф. Отшельник. Часть 2. Главы 1-10 роман при

Часть 2. Операция «Икар»
1
     Дни текли размеренной чередой. Шамиль много работал, читал, усиленно занимался усовершенствованием диска. Ежедневные физические упражнения стали привычной необходимостью. Он старался не оставлять себе ни одной свободной минуты, чтобы отогнать мысли о Майе. Лицо его похудело, взгляд стал жёстче, а в глазах по-прежнему таилась тоска. Он с такой педантичностью выполнял детальнейший режим дня, словно внутри него был установлен запрограммированный аппарат, для которого не существовало ни радости, ни горя. Шамиль как бы превратился в робота с великолепным мозгом, для которого работа заслонила весь живой мир, людей, их радости и печали, заботы. Только просыпаясь по утрам, он чувствовал себя человеком, когда страшная тоска вползала в сердце. Эта тоска по безвозвратно потерянному счастью стала его вторым состоянием, и только напряжённый ритм работы на время отгонял её, заставляя думать только о работе и ни о чём другом.
     В избушку он теперь почти не ходил. Ел и спал в пещере. Иногда, вскакивая с постели среди ночи осенённый какой-либо идеей или решением задачи, работал, забывая про сон.
     Следить за его внешностью, питанием было обязанностью Робота. Шамиль отпустил усы, бородку. Ежемесячно Робот делал ему короткую стрижку. К своим обязанностям домашней прислуги Роб относился всегда добросовестно, нисколько не гнушался самой грязной работой. Помимо всего этого, он был великолепным партнёром по шахматам и фехтованию.
     День обычно начинался у Шамиля с физзарядки, пробежки, разминки с Робом на рапирах и купанием в бассейне, за завтраком обсуждались новости, точнее, Роб сообщал сведения, выуженные им из радиоприёмника, Шамиль же только слушал, изредка переспрашивая. Обед проходил очень быстро. Перед ужином он около часа занимался в спортзале, уделяя основное внимание прыжкам на батуте, затем снова в бассейн. Поев, он позволял себе роскошь - почитать с часок беллетристику, после чего опять начиналась работа до позднего вечера. Как-то на глаза ему попался контейнер с африканской водой. К его удивлению он оказался совершенно пустым. Он с досадой подумал, что после прилета из Африки надо было сделать химический анализ воды. Теперь анализировать было уже нечего.
    Однажды, разбирая бумаги Серго Сабировича, Шамиль обнаружил расчёты и схемы какого-то прибора. Заинтересовавшись, он настолько увлёкся ими, что забросил всё остальное. Постепенно вырисовывались контуры прибора, способного улавливать радио- и телесигналы очень удалённых и слабых станций. В записях также указывалось на возможность фиксирования электромагнитных сигналов, излучаемых человеческим мозгом.
ИНФОРМАЦИЯ, ФАКТЫ, ГИПОТЕ3Ы
     Работа мозга сопровождается появлением как электрических, так и магнитных полей. Наиболее сильные сигналы порождаются спонтанной, ритмичной активностью мозга. В ряде лабораторий мира уже ведутся исследования магнитных сигналов, сопровождающих отклики мозга на осязательное, звуковое и зрительное раздражение. Уже первые результаты показали, что эти, так называемые, вызванные магнитные поля мозга обладают сравнительно простой структурой и по ним можно установить расположение источника биоэлекктрической активности в коре головного мозга.
     На наличие у человека биоэлектромагнитного излучения косвенно указывают и такие, пока ещё экстраординарные, явления, как гипноз и телепатия. По-видимому, при выдаче какой-либо информации с помощью речи или письменности, мозг одновременно излучает её в виде электромагнитных волн. Эти волны и должен был улавливать прибор, который Шамиль назвал Телекаром, используя эффект волновода.
     Атмосфера Земли подобна огромной воздушной линзе с малым показателем преломления. Однако этот показатель непостоянен, зависит от атмосферного давления, температуры, влажности. При определенных метеорологических условиях создаётся как бы целая цепочка атмосферных линз, которая так искривляет траекторию луча, что он распространяется почти параллельно земной поверхности. Причем световые лучи постоянно перефокусируются к центру невидимой оси линз.
     Цепочку этих линз можно уподобить диэлектрическому волноводу, где фронт волн прижимается к стержню, и энергия концентрируется внутри диэлектрика. Благодаря таким природным волноводам, можно наблюдать изображения городов или кораблей за сотни, а то и тысячи километров.
     Оптические миражи своим возникновением обязаны природным волноводам, имеющимся не только в атмосфере, но и в океанических глубинах, и в толще Земли. Их можно формировать и искусственно.
     Процесс сверхдальнего распространения колебаний в естественных условиях во многом схож с передачей радиоволн по волноводам - полым металлическим трубам. Случаи сверхдальнего распространения звука также объясняются существованием в природе акустических волноводов, невидимые стенки которых не дают звуку “разбегаться” и постоянно возвращают к воображаемой оси - туда, где скорость звука минимальна.
     И в толще Земли, в верхней мантии, на глубинах от 50-100 до 250-400 километров, тоже обнаружен волновод - слой, по которому сейсмические волны перемещаются на пониженной скорости, не рассеиваясь.
     В подводных каналах акустические волны распространяются на тысячи километров, где всё тот же принцип диэлектрического волновода, который успешно применяется для связи подводных лодок.
     Искусственные световые волны, генерируемые лазером, при миражах распростра-няются как обычный свет. Дальность их действия намного превышает прямую види-мость. При этом появляется явление самофокусировки светового луча, когда луч лазера сам создаёт себе волновод и не разбегается в стороны, как солнечный луч, а стягивается в тончайшую световую нить.
     В этой связи появилась возможность использования самофокусирующихся лучей для передачи энергии на большие расстояния без потерь. В самофокусирующемся луче обнаружилась и высокотемпературная плазма.
     Самофокусироваться могут не только световые, но и радио-, ультра- и гиперзвуковые волны, возбуждаемые мощными лазерами в плотных средах.
     На принципе создания сверхвысокочастотными излучениями волноводов в атмосфере и был основан Телекар. Электромагнитные волны, попадая в искусственный волновод, после преобразования сигналов и обработки на ЭВМ, попадали на приёмный экран дисплея.
     Работа над созданием Телекара продвигалась очень долго.
     - На сколько быстрей пошло бы дело, если бы работали вчетвером, как прежде, - вздыхал порой Шамиль, не в силах от переутомления добраться даже до постели. Хорошо хоть Роб был заботливой няней, да и помощником в работе хоть куда.
     Прошло целых два года прежде, чем он смог регулярно получать информацию. Особен-но пришлось помучиться с объёмным экраном и приставкой ЭВМ к Телекару, которую он построил на тех же белковых ячейках. Также долго пришлось возиться с программами, потому что информацию необходимо было передавать на голографический трёхмерный экран.
     При съёмке стереокинофильма обычные кинематографические методы совершенно не пригодны. Съёмка может производиться лишь в лучах специальных лазеров на голографическую плёнку. Нужна особая технология съёмки и обработки материалов.
     Телекар же улавливал всевозможные волны, часто очень слабые и искажённые. Пришлось создавать усилительные и фильтрующие каскады, после чего сигналы преобразовывались в световые пучки и под определёнными углами подавались на голографический экран, представляющий непрозрачную, матово поблёскивающую пластину с шириной грани около метра. Световые лучи с экрана фокусировались, и, если на их пути находился человек, то у него возникало объёмное зрительное ощущение.
     Смотря первую передачу, Шамиль даже растерялся. Телекар перехватил передачу соревнования по художественной гимнастике... Посредине комнаты внезапно появилась девушка, сделала несколько прыжков, обвив себя длинной лентой. Кончик ленты прошелестел так близко от Шамиля, что он отшатнулся. Всё было так реально и, вместе с тем, необычно, что Шамиль чуть не поверил в её присутствие в пещере и машинально протянул руку, пытаясь поймать ленту...
     Объёмное изображение так поразило его, что поначалу он подолгу просиживал перед Телекаром, в специально оборудованном для этого небольшом зале пещеры.
     Мир, открываемый Телекаром, показывался во всей своей наготе. Лицемерие и ханжество, ненависть и злоба, любовь и доброта... Всё это переплеталось в такую сложную гамму человеческих чувств и страстей, что у Шамиля шла кругом голова, и он выключал Телекар. Особенно он не переносил телефильмы голливудских боевиков. Стрельба, насилие, кровь…
     Мир кипел, бушевал. В разных уголках земного шара шли войны, лилась кровь и умирали люди. Умирали с болью и обидой, или с любовью и нежностью в сердце за тех, из-за кого шли на смерть. Никто не хотел умирать, и никто не верил в свою близкую смерть. Многие осознавали истинную причину смерти лишь перед самым концом, в последние минуты и мгновения, когда ничего уже нельзя было изменить, поправить.
     Человек никогда не ценит настоящего. Он всегда живёт прошлым и будущим, пытаясь сравнивать их. Конечно, если бы человек довольствовался настоящим, то не было бы никакого прогресса, но люди забывают частенько про свои, в конечном счёте, совсем недолгие годы, которые пролетают сейчас, именно в то время, которое он не замечает или не хочет замечать.
     Обострённое восприятие информации по Телекару постепенно притуплялось. Шамиль становился равнодушен ко всему происходящему, к людям. Весь мир, общество, стояли как бы за стеклянной стеной. Он смотрел на них, как на рыбок в аквариуме, и не пытался даже думать о них. Его интересовали гравитационные поля и звезды, мыслительные процессы мозга, но не сами люди. Только Майя, как ярчайшая звезда на тёмном небосводе, приветливо улыбалась ему во сне. Иногда он грезил ею наяву.
     Как мало человеку надо для счастья! Капельку, ничтожную капельку от океана человеческой любви, но и в этом ему было отказано судьбой. Одно слово, лишь мимолётное желание Майи могло бы в корме изменить его жизнь. Видимо, сказывалось переутомление от напряжённой работы над Телекаром. Малейшие неудачи, неполадки в работе выводили из себя Шамиля. Он становился мрачен и раздражителен. А так как не было человека, на ком можно было сорвать зло, то, естественно, доставалось Роботу. От него, правда, это отлетало как от стенки горох, но Шамилю становилось неловко за свое несправедливое отношение к нему, когда проходила хандра.
     В последнее время эти мрачные настроения наступали всё чаще и чаще. Он бросал работу и долго бродил по лесу. В вечерние сумерки у него появлялось более обострённое восприятие окружающей среды. На душе становилось тревожней, неясная тоска давила на сердце.
     Особенно остро ощущал он своё одиночество в ненастную погоду. Появлялось чувство собственного ничтожества и беззащитности перед огромным миром. Он успокаивал себя, понимая, что проявляются тысячелетние инстинкты боязни первобытного человека перед грозными силами природы. Но, вместе с тем, он очень любил грозу, вспышки молний, гулкие раскаты грома и сильные струи ливня. Его тяготила лишь серая, пасмурная моно-тонность осенних дождей. Она давила, гнула его к земле.
     В бурю же он преображался. Это была его стихия, его кровь и плоть. Тогда он неистовствовал. Садился в Гравик и, оглушенный мощными разрядами, метался среди бешеных зигзагов молний, жмурясь от их ослепительных вспышек.
     Гуляя по лесу, он отдыхал, но мысли продолжали мелькать пёстрой чередой в его упрямой голове, оплетая неосязаемой вязью логики. Мозг продолжал работать, перебирая бесчисленные варианты, находя единственное и верное решение.
     Робот следовал за ним на значительном расстоянии, охраняя его от всяких неожиданностей. Таков был приказ Майи, который он весьма добросовестно выполнял. Шамиль пытался было запретить ему, но поняв, что это бесполезно, махнул рукой, стараясь лишь не замечать его присутствия, когда хотелось побыть одному.
     Дни проходили один за другим, ничего не изменяя в его внешне спокойной и размеренной жизни. Он работал, забывая обо всём, но только не о Майе. Эта девушка, ставшая для него самым милым и дорогим существом, всегда была с ним, работал ли он, отдыхал. Он всегда искал мысленно у неё молчаливого согласия или одобрения.
2
     Шамиль сидел перед пультом ЭВМ, задумчиво смотря вперёд, ничего не видя перед собой, кроме Майи. Она была перед ним как наяву, ласково улыбалась ему, а глаза её были встревоженные. Они спрашивали, беспокоились о нём: - Что с тобой? Милый! Почему опять хандришь? Улыбнись! Я не хочу видеть тебя грустным.
     Красная контрольная лампочка мигала перед глазами. ЭВМ закончила решение задачи, но Шамиль по-прежнему ничего не замечал, чувствуя, что с ним что-то не ладно. Он не может больше работать, и ему до чёртиков надоели лаборатория, Робот. Нет. Насильно заставлять себя работать он долго не сможет.
     Стряхнув с себя оцепенение, Шамиль пробежался глазами по дисплею и, недовольный, выключил машину. - Опять не то! Что-то не клеится у него с этим вариантом. К чёрту! Нужна разрядка. - Решительно встав с кресла, он направился в избушку. Было уже за полночь. На безоблачном небе золотился узенький серпик луны. Шамиль с удовольствием вдохнул свежий воздух, напоенный ароматом ночного леса. Деревья тоже, наверное, наслаждались этим воздухом и звёздами, которые на фоне черной бездны казались светлячками, играющими в весёлый хоровод. Только всё это было как в немом кино. Тишина, покой, умиротворённость. Всё нарушится утром, с первыми лучами Солнца. А пока Шамиль наслаждался этой тишиной и покоем, и тоска, как стальной обруч сжимающая сердце, становилась мягче. Он улыбался, вспоминая весёлую коммуну четырёх, милых своих товарищей.
     - Как нам тогда бело хорошо! - прошептал он с болью. – Почему мы не ценим то, что имеем в настоящее время, а спохватываемся слишком поздно, когда уже ничего и никого не вернёшь. - Рванув ворот от вновь нахлынувшей боли в сердце, Шамиль направился в пещеру, к ангару.
     Диск стремительно взлетел ввысь, к звёздам. Шамиль бросал его в штопор, делал крутые виражи, петли, пока не почувствовал сильную тошноту и головокружение. Посадив Гравик, долго сидел в кресле, пока не прошла слабость, и, еле передвигая ноги, отправился в спальню. Уснул сразу, как только голова коснулась подушки.
     На следующий день Шамиль встал поздно. Он чувствовал себя очень скверно - разбитым, с головной болью. С трудом выпил чашечку чая и опять завалился в постель. Задремал. Хотел видеть Майю, но, как назло, образ её не появлялся. Он звал ее, звал... Ночью почувствовал себя ещё хуже, проваливался в короткий беспокойный сон и опять просыпался.
     Утром, дав Робу задание просчитать задачу на ЭВМ повторно, Шамиль вышел из дома. Шёл бездумно, не смотря по сторонам. Ему сейчас все было безразлично. Он пошел искать Майю, и он обязательно её найдет.
     Тропинка петляла между деревьями, взбираясь на бугорки и скатываясь к небольшим речушкам, через которые были перекинуты деревянные мосточки. Их строили вместе, весело, дружно. Шамиль отметил это про себя совершенно автоматически, без всяких эмоций. Слабый глухой гул наполнял голову, вытесняя всё остальное - чувства, память.
     Тропинка вывела его на асфальтированное шоссе. Автомобильный гудок согнал его на обочину. Машины обгоняли его, мчались навстречу, а он всё шёл и шёл, не чувствуя ни времени, ни усталости, хотя прошло уже часа три, и прошагал он без малого километров пятнадцать.
     Неожиданно шедший навстречу «Москвич» резко затормозил, и его позвали по имени - Шамиль! Шамиль! Это же я, Таня! Ты что же, не узнал меня?
     - Таня, - он силился вспомнить, где же видел он эту светловолосую девушку, и не мог. Она подбежала к нему, радостно улыбаясь.
     - Я, Таня! Помните, два года назад я Вас чуть не сбила?
     - Ах, да… - Шамиль досадливо тряхнул годовой, - Кажется, что-то было. Где-то же видел он эти глаза. Глаза. Только куда они уходят? Куда?
     Таня успела поддержать его, иначе он упал бы на дорогу. - Вы же больны! Скорей в кабину! - Она помогла ему сесть в машину.
     В больнице, по воле Его Величества Случая, дежурил тот самый врач, который лечил Шамиля после аварии. Он сразу узнал своего бывшего пациента и после осмотра укоризненно посмотрел на Таню.
     - Милая моя! Почему так поздно прилезли своего мужа? Как Вы могли довести его до такого состояния?
     Покраснев, Таня возразила: - Он мне не муж.
     - Так, если и не муж, значит, Вам наплевать на него! - доктор сердито нахмурил свои лохматые брови.
     - Я же его давно не видела. Сегодня случайно встретила на дороге. А он на ногах уже не может стоять. - У неё от обиды на ресницах показались слёзы.
     - Доктор! Неужели он так плох?
     - Плох, не плох, - ворчливо ответил он, чуть смягчившись. - Случай¬но встретились, случайно разошлись. Что за молодёжь безответственная пошла. - Увидев слезы, поспешно добавил: - Жить будет. А уж как скоро на ноги встанет, так это, голубушка, в первую очередь от Вас будет зависеть. Да, да, именно от Вас. За ним надо ухаживать. Ему, как воздух, необходима Ваша нежность, доброта. А плакать не надо. Если увидит на лице слезы, ему хуже станет. Так что лучше мы их вытрем.
     Таня послушно смахнула ладонью слезинки, но они появлялись вновь и вновь, бисерин-ками скатываясь по покрасневшим щекам. Он лежал перед ней на больничной койке большой, сильный и в то же время такой беспомощный, беззащитный. Отросшие волосы смяты, веки нер¬вно вздрагивают, из груди рвётся хрип, похожий на стон. Как ждала она его, сколько плакала по ночам, и вот он перед ней, бесконечно родной и близкий человек.
     Шамиль пролежал в больнице целую неделю. Каждый день Таня навещала его, приносила домашнюю снедь, фрукты. Подолгу сидела ря¬дом. Ему было не по себе от её откровенно счастливых глаз. Однажды не выдержал, сказал: - Не смотри на меня так, пожалуйста.
     - Почему? И же люблю тебя, милый. - Она ласково погладила его го¬лову, прижалась лицом к груди.
     Это признание ошеломило его. Как же ему быть? Ведь он не мог ответить ей тем же искренним чувством, которое она питала к нему, потому, что его сердцем владела одна лишь Майя. Видно, это до самой смерти. Собрав все свои душевные силы в кулак, сказал, как в прорубь бросился: - Ты уж прости меня, Танюша, но я люблю другую. Она далеко от меня, но я ничего с собой поделать не могу. Прости, если сможешь.
     Сразу потухшие, растерянные и даже немного испуганные глаза её вызвали знакомую боль в груди. Но что же делать, если он любил и любит только Майю?! Что?!
     Она ничего не сказала в ответ, помолчала. Прощаясь, тихо сказала: - Я всё равно буду тебя ждать. Помни. До свиданья. - Таня с такой печалью и нежностью взглянула на него, что Шамиль был поражен её мужеством и отчаянной верой, надеждой.
     - Нет, я никогда не смогу их понять, - подумал он, с трудом выдавив из себя  улыбку.
     Больше она не приходила. Выписывая его, доктор спросил про Таню.
     - А где же твоя девушка?
     Шамиль лишь грустно улыбнулся в ответ.
     - Жаль. Она мне понравилась, и тебя она очень сильно любит. Что ж. Будь здоров. Постарайся больше ко мне не попадать.
     Шамиль благодарно пожал ему руку.
     - Спасибо, доктор. До свидания.
     Надежда, вера в светлое будущее являются путеводной звездой всей жизни человека. Умирая, находясь на грани отчаяния и безнадёжности, человек до самой последней минуты надеется выжить, найти выход, веря в невозможное, в чудо. И кто знает, сколько людей спаслось от цепких лап смерти, веря в себя, преодолевая противную дрожь в коленях, отгоняя липкий, переворачивающий наизнанку Страх и побеждая, побеждая прежде всего самого себя.
     Природа наградила человека бесценным даром - даром самосовершенствования, но люди частенько не пользуются им. Побороть в себе пережитки старого, наследие древних дурных привычек - это под силу только сильному духом. Но нельзя самосовершенствоваться, не познавая окружающий мир. Не может невежда и неуч быть сильной, ведущей личностью. Чтобы сделать качественный скачок в будущее, человек должен иметь реальную точку опоры - фундамент накопленных человечеством знаний.
     Одиночество уже пустило глубокие корни в его душу. Привычка стала законом и редко, что могло нарушить её. Он любил рано вставать и гулять по просыпающемуся лесу, слушать первых запевал птичьего хора... Шамиль был безмятежен в эти минуты и безмерно счастлив. Природа, как материнское молоко, вливала в него бесценное ощущение полно-ценной жизни и здоровья. Она возвращала ему бодрость и надежду на что-то бесконечно хорошее и счастливое, ожидавшее его впереди.
     Эта надежда есть у каждого, только её надо постоянно поддерживать, как хрупкий, нежный цветок. Некоторое люди не верят, что очень много сил может дать Природа - душевный подъем, чувство красоты и совершенства, физической гармонии.
     Ежедневные прогулки и физические занятия сделали из него сильного, выносливого атлета. Строго регламентированный день помогал ему много и плодотворно работать, а Телекар - быть в курсе всех событий в мире.
     Как божество - всевидящее и всемогущее - он наблюдал за суетным миром с высоты своего великолепия и был даже чуточку горд этим, не подозревая о том, что стал марионеткой чьей-то непонятной воли. Шамиль был молод, умён, силён и не замечал стремительного бега времени, а между тем страшный червь одиночества давно уже начал свою разрушительную работу. Он был обречён, обречён с самого начала своего одиночества, ибо лекарства от этой болезни нет, и никогда не будет.
     Разум - это окно во Вселенную. Он не может ютиться в одной своей скорлупе. Ему необходим размах, движение и общение. Общение со всеми - с людьми и животными, с холодным космосом и горячим Солнцем. Без этого Разум ничто. Когда луч света проходит, не отражаясь сквозь прозрачное тело, оно невидимо. Так и Шамиль. Какой бы он ни был, каких бы вершин ума и физического совершенства ни достиг, никто об этом не узнает, ни оценит и никому оно не принесёт и малейшей пользы потому, что для всего мира он не существовал.
3
     Время шло. Наступила осень. Шамиль решил слетать на Север. Диск стремительно набирал высоту и от ясного, бездонного неба, от быстрого полёта и всё шире раскрывающейся панорамы становилось веселее. Движение - это жизнь, это всё. Сколько раз он поднимался в эти ослепительные высоты неба, и всегда его охватывало благоговейное преклонение перед Разумом, сумевшим из пещерного человека сделать хозяина окружающего мира.
     Заполярье. Осеннее пасмурное небо как бы задёрнуло сверху шторы за спускающимся Гравиком. Такой резкий переход от ярких тонов к серым, вызвал у Шамиля ощущение зябкого холода так реально, что он поёжился. Из открытого люка сильный, порывистый ветер ударил в лицо пригоршнями песка и солёных брызг прибоя. Волны с глухим рокотом набегали на песчаный берег, размывая его. Шамиль жадно вдыхал свежий ветер, смотрел на волнующееся море, носящихся у самых гребней волн чаек.
     Осенние шторма в Заполярье продолжительны и разрушительны. Волны буквально на глазах «съедают» песчанистый берег. Шамиль подошел к знакомой вышке триангуляционного пункта. Море уже подобралось к нему, оставалось всего каких-то полтора метра.
     Тогда была зима, бушевала метель. Они сфотографировались у вышки, водрузив на неё красный флаг и бумажную стрелу с шутливой надписью: «До Северного полюса - 100 шагов!».
     Нагнувшись, Шамиль подобрал полупрозрачную гальку, отполированную прибоем. Майя любила собирать разноцветные камешки... Кварц. Обойдя вышку, нашел вырезанную ножом надпись: - «Здесь были четверо отшельников».
     - Отшельники! - он горько усмехнулся. - Какие там отшельники! Их было четверо, а это всё равно, что целая цивилизация. Отшельником теперь он стал, совсем одинокий и никому не нужный человек. Почему же тогда ему не пойти к людям? - Шамиль не смог бы ответить. Он не хотел, не мог. Не хотел, потому что здесь было замешано ещё и небольшое чувство тщеславия и честолюбия. Не мог потому, что мимолётные желания пойти к людям очень быстро проходили, и он даже не помнил о них.
     Присев у кромки воды, Шамиль взял за клешню маленького крабика, посмотрел на его выпуклые бусинки-глаза. - Бедняга! Тебя тоже потревожил этот ветрище? - Осторожно опустил его обратно в воду, задумался. - Как им было хорошо! Интересная работа, даже азартная, подстёгивающая, спорт. Шумные споры, вечера у камина. Они всегда были вместе. А как соперничали с Серёжей! Смешно? Грустно. Нет уже в живых Серго Сабировича и Серёжи. Уехала Майя. Всё прошло, кануло в Лета. Прошла шумная, пьянящая бурной энергией юность в звонких ударах шпаг и при блеске её удивительно красивых глаз.
     Ветер усиливался. Шамиль озяб и побрёл к Диску. Сев в кресло, устало расстегнул тужурку, прикрыл глаза и вскоре задремал.
     Во сне, когда сознание расслаблено, на человека очень сильно действуют внешние световые и звуковые раздражители, и под их воздействием возникают причудливые сновидения, причём, обычно очень яркие и красочные. Такие сны надолго запоминаются.
     Мысль. Эта, вроде бы неосязаемая, материя обладает чудовищной скоростью, бесконечно превышающей световую. К тому же, мысль - своеобразная Машина Времени. Миг - и ты на другой планете, ещё мгновенье - и ты попал в прошлое или будущее на миллионы или даже миллиарды лет. Но этой чудесной машиной нужно ещё научиться управлять, то есть научиться управлять фантазией своего мозга.
     Люди мыслят образами, запечатлевшихся в их мозгу от непосредственного общения с окружающим миром. Есть у них ещё так называемые наследственные образы, переданные предками с помощью генной памяти. Например, только что вылупившиеся из яйца птенцы могут уже отличать силуэты хищных птиц от нехищных.
     Итак, что же такое мысль? Это что-то невесомое, неосязаемое и чисто индивидуальное. Каждый индивидиум, то есть человек, имеет только свою форму мышления, как, отпечатки пальцев, например. Он может подделываться под общепринятое мышление, лгать, кривить душой, присваивать чужие мысли, но при себе, в любой случае и в любое время, будет иметь всё равно только своё собственное мнение. Ибо над его душой, запертой от всех, даже от самого близкого и любимого человека, никто не властен. Его можно избить физически и психологически, даже убить, но властвовать над его помыслами невозможно.
     Некоторые фантасты пишут о создании коллективного разума, слиянии сознания всех жителей планеты в одну сверхмыслящую материю. Всё это, конечно, очень красиво, но в таком случае уже не будет личности, индивидуальности и любви. Не будет и противоречий между отдельными личностями - источника прогресса.
     Человек всегда должен быть для других немного загадочен и таинственен.  Эта загадочность заключена в мыслях, в этом тёмном, за семью запорами, доме, куда нет доступа постороннему. Потому что любому человеку, в каком бы он возрасте не был, свойственен артистизм, игра в бога – в таинственное и никогда непознаваемое до конца существо.
     Человек всегда хочет 6ыть красивым и смелым, умным и удачливым. Далеко не всем удаётся воплотить это в жизнь, но в мечтах каждый из нас именно такой - благородный и скромный, сильный и нежный. Религия не зря сделала человеческую душу своим оплотом, крепостью. Потому что даже современным электронным микроскопом нельзя в неё заглянуть. Здесь нужен качественно иной инструмент.
     Шамилю снился чудный сон... Жаркий тропический лес. Буйная растительность. Яркие, сочные краски. Насекомые, птицы, гады. Мелкие и крупные животные...
     На толстой ветке устроилась группа обезьян. Отец семейства сидел в сторонке и лениво посматривал кругом. Мать кормила грудью двух малышей. Идиллическая картина внезапно нарушилась. Послышался подозрительный шум, и самец беспокойно задрал голову. С неба плавно спустился большой продолговатый предмет. Оттуда вышли два существа в блестящей одежде. Оглядевшись, они направились в сторону обезьян.
     Самец тревожно цокнул. Самка мгновенно сгребла малышей в охапку и приготовилась к бегству. Один из пришельцев вытянул руку, и обезьяны медленно сползли на землю, попав в подставленные сети. Их унесли вовнутрь летающего предмета.
     Самца уложили на полированный стол. Высокий пришелец взял тоненькую палочку и через несколько минут отделил верхнюю часть черепа от головы. Другой, пониже ростом, вытащил воронкообразным предметом мозг из черепа и поместил в прозрачный сосуд с бесцветной жидкостью, вытащил из белого ящика цилиндрический контейнер, извлёк оттуда сгусток, напоминающий мозг обезьяны, и вложил в череп.
     Через полчаса операция была закончена, верхняя часть черепа была водружена на место и - никаких следов шва на голове! Такая же участь постигла и остальных, после чего пришельцы осторожно отнесли всех обезьян к их дереву и дождались, пока они очнутся.
     Первым пришел в себя самец. Пошатываясь, он обнюхал своих детенышей, самку и хрипло заревел, направляясь к пришельцам. Те спокойно стояли и с интересом наблюдали за обезьянами. Один из прищельцев сказал: - Впереди у них ещё десятки тысячелетий борьбы за право существования и властвования над Природой. Потомки их и десятков других семей, которым была сделана пересадка мозга, станут разумными и, быть может, прилетят на нашу планету.
     Летательный аппарат исчез в знойной синеве тропического не¬ба. Обезьяны уже все очнулись и беспокойно слонялись вокруг дерева. Сознание ещё не проснулось в этих существах, но пройдёт время и человек властно раздвинет своим разумом и трудом границы своего бытия и станет властелином окружающего мира.
     Шамиль проснулся от пронзительного крика чайки, бесцеремонно усевшейся на диске напротив него. Шторм всё ещё не угомонился, без устали гоняя вал за валом на обваливающийся берег. Шамиль улыбнулся, вспомнив сон. - Невероятно! Космические пришельцы пересаживают мозги человекообразным обезьянам! Абсурд! Пора домой, не то приснится ещё что-нибудь похлеще. - Он постучал пальцем чайке. Она, всполошившись, взлетела и унеслась в сторону моря.
     Гравик медленно набирал высоту. Шамиль неохотно прощался с холодным и пустынным берегом, согревшим его присутствием здесь друзей.
ИНФОРМАЦИЯ, ФАКТЫ, ГИП0ТЕ3Ы
(Хроника свидетельств о НЛО)
     В 1980 году в районе острова Устика в Адриатическом море потерпел таинственную катастрофу самолёт ДС-9. Погибло более 80 пассажиров и членов экипажа…Длительным расследованием установлено, что он был сбит ракетой земного происхождения. Вместе с тем, записи радаров свидетельствуют о присутствии в районе гибели самолёта НЛ0, совершившего атакующий маневр.
4
     Небольшая пещерка оборудована тренажером. Шамиль вставил ноги в колодки. Прозвенели предохранительное защелки, вспыхнуло табло времени. Он нажал клавишу - музыка, под аккомпанимент которой он будет заниматься. Пуск. В зале погас свет, раздался первый, хлёсткий как выстрел, звук, и тренажер закрутил его, набирая обороты. В зависимости от ритма и интенсивности музыки менялась и световая гамма освещения, которые передавали Шамилю соответствующие нервные импульсы.
     Со стороны это выглядело довольно эффектно. По стенам зала проносились световые сполохи, им вторила музыка. Посредине зала вращался, извиваясь с гибкостью змеи, человек. Это продолжалось минут двадцать. В случае необходимости или переутомления спортсмена автомат, постоянно контролирующий его состояние, останавливал движение.
     Тренажер Шамиль установил недавно. Упражнения на нём помогали организму переносить перегрузки, возникающие при всевозможных пируэтах на диске. К тому же они снимали нервное напряжение. Шамиль за эти двадцать минут уставал до изнеможения, после чего приходила всеоблегчающая расслабленность мышц и проходила хандра.
     И в этот раз музыка была буйная, стремительная. Он падал, крутился, волной изгибая тело... Сердце учащенно билось, стремясь вырваться из стесняющей её ритм грудной клетки, когда тренажер становился. Сегодня Шамиль устал больше обычного. Шатаясь, направился к бассейну, долго плескался в воде.
     Вошел Робот. - Кушать подано, мистер Отшельник. Прошу к столу.
     У него вошло в привычку называть Шамиля то сэром, то мистером или ещё кем-нибудь. Шамиль не поправлял его потому, что это несколько скрадывало однообразие его жизни.
     - Сейчас, Роб. Умоюсь, только.
     Приняв горячий душ, Шамиль прошел в столовую. За завтраком Робот кратко информировал его о событиях в мире. Шамиль рассеянно слушал его, вяло ковыряясь вилкой в тарелке.
     - Телекар, - продолжал бесстрастным голосом Робот, - перехватил шифровку, посланную из квадрата 04-05 в Атлантике.
     - И что же в ней? - иронически заметил Шамидь, - Случайно, не готовится ЛИ военный переворот на каком-либо острове?
     - Операцию «Икар» начал. Джонсон.
     От неожиданности Шамиль поперхнулся. – Как ты сказал? Операция «Икар»?!
     - Да. Передатчик находится в районе Саргассова моря. Ответной шифровки перехвачено не было. Шамиль торопливо дожевывал мясо. Не имея на это никаких ос-нований, скорее интуитивно, он почему-то связал операцию «Икар» со своей особой. Перед глазами вдруг явственно всплыло змеиное лицо Крэбса. - Неужели и здесь он замешан?!
     Робот заметил его волнение. - Вы думаете, что это Крэбс?
     - Да. Теперь, увидев нашу «тарелочку» в действии, он не оставит меня в покое. Меня?! А Майя? Роб! Я боюсь за неё! Эти подонки способны на всё!
     - Сэр! Не так-то просто отыскать её в многомиллионной Москве, не зная ни имени, ни фамилии. По теории вероятности ...
     Шамиль прервал его. - Причём здесь вероятность! Это же не один человек, а целая разведывательная машина, и если уж они в кого-нибудь вцепятся, то будь спокоен - хватка у них мёртвая. Поедем! Я должен узнать, что это за операция, и против кого она направлена. Иначе я не найду себе места. Предчувствие чего-то неприятного, тягостного одолевает меня. Узел в таких случаях следует разрубать сразу. Пойдем, перенесём Телекар в диск.
     Через час Гравик взмыл в небо. Впереди была полная неизвестность, но Шамиль был уверен в своих подозрениях. Операция «Икар» направлена против него. Ведь не мог же Крэбс не понимать огромную ценность диска. И поэтому он должен был рано или поздно на него выйти.
     Набирая высоту, диск летел на запад. Внизу ничего не было видно, кроме сплошной пелены облаков.
     - Сэр. Вы рискуете. - нарушил молчание Робот.
     - Чем же?
     - Жизнью. Вас могут схватить, убить.
     - Меня? Ха-ха-ха! Роб! Ты ещё не знаешь меня. Да мне сейчас не страшен сам чёрт или бог! Ведь со мной все силы ада и ещё кое-что!
     Шамиль ласково погладил разрядную установку. - Я им такую симфонию устрою, пусть только сунутся! - Он включил сирену и стремительно бросил диск в пике в просвет между облаков.
     Внизу тихо плескалось море, густо дымя трубой, шел белоснежный лайнер. Гравик пикировал прямо на него, издавая пронзительные и хлёсткие как выстрел, звуки. Шамиль отчётливо видел, как нарядная толпа на верхней палубе испуганно шарахнулась, беспорядочно заметалась.
     - Сэр! Сердечников может хватить удар. Так нельзя баловаться! - укоризненно заметил Робот.
     - Да, да. Ты прав. Я что-то увлёкся, - виновато согласился Шамиль, вывел Гравик из пике и направил его вдоль моря, постепенно снижаясь.
     - Я хочу искупаться, - сказал он, выключив сирену. Робот в ответ лишь кивнул металлической головой. Диск приводнился в двух милях от корабля.
     Выйдя на крыло, Шамиль стал наблюдать за пассажирами лайнера в бинокль. Перепуганные люди столпились у борта и смотрели в его сторону. Теплоход остановился. Капитан, видимо, не знал, что же ему дальше делать.
     - Роб! - крикнул Шамиль. - Включи Телекар! Интересно, что они про нас думают?
     Вскоре Робот вынес ему текст перехваченной радиограммы:
     - … SOS… SOS…  SOS…  Теплоход «Глория» атаковала «летающая тарелка». В настоящее время она находится на плаву, в двух милях от нас. Наши координаты...
     Пока Шамиль читал, Робот вернулся с уже ответной радиограммой.
     - ... Посылаем на помощь самолёты авианосца «Эйзенхауэр».
     - Ну, как, Роб. Будем ждать истребителей?
     - Надо уходить, сэр!
     - Как бы не так! Я хочу поближе познакомиться с этими блистательными ассами.
     - Уж не собираетесь ли Вы с ними воевать?
     - Нет, конечно. Просто хочу немного поразмяться, да заодно и нашу крошку испытать. Он ласково похлопал по обшивке корпуса диска.
     - Майя велела мне остерегать Вас от всяких непродуманных и рискованных действий, - заявил Робот, - И поэтому я…
     - И поэтому я запрещаю тебе соваться ко мне с беспардонными требованиями! - перебил его Шамиль. - В конце концов, у тебя есть понятие чести и немного самолюбия? Было бы трусостью бежать с поля боя, тем более имея такую мощную технику.
     - Но, сэр, - упрямо гнул своё Робот…
     - Довольно, Роб! Ты становишься назойливым. Смотри! Пока мы с тобой болтали, они уже прилетели.
     Со стороны теплохода в небе показались три блестящие точки, стремительно принимаю-щие очертания военных самолётов. Вскоре они с рёвом пролетели низко над ними.
     - Пора, Роб, и нам браться за штурвал!
     Они быстро устроились в креслах, пристегнули предохранительные ремни. Истребители уже заворачивали на боевой заход. Шамиль направил диск прямо на них. Самолёты летели против солнца, и это давало ему некоторое преимущество перед ними. Робот что-то усердно считал про себя, не отрывая глаз от истребителей.
     - О чём думаешь, Роб? Случайно, не молишься?
     - Я подсчитываю вероятность попадания снарядов в диск, и, если она будет чересчур большой, то я уничтожу самолёты.
     - Э, брат! Не шути! Пока парадом командуй я. Так что изволь выполнять мои приказания.
     - Я отвечаю перед Майей за Вашу жизнь, - безаппеляционно заявил Робот.
     - Да пропади ты пропадом со своей ответственностью... - Шамиль не договорил. Пулемётная очередь веером рассыпалась по диску и, не успел он что-либо предпринять, как Робот «молнией» сбил ближайший истребитель. Резко рванув Гравик вверх, Шамиль завис над теплоходом, ожидая очередной атаки. Каким-то чудом пилот успел катапультироваться. Увидев белое пятно парашюта, Шамиль облегчённо вздохнул и сказал укоризненно Роботу: - Ты что ж, аника-воин! Меня критикуешь, а сам!
     Уезжая, Майя видела угнетенное состояние Шамиля и очень боялась за его жизнь. Она приказала Роботу идти на любые крайние меры, лишь предотвратить нависшую над ним опасность.
     Шамиль внимательно следил за маневрами неприятеля.  Может, сбитый самолёт отобьёт у остальных летчиков желание повторной встречи с диском. Но парни оказались упрямыми. Истребители вновь шли в атаку.
     Шамиль вдруг чертыхнулся и включил автоматы безопасности, установив дистанцию в полкилометра. - Как же он забыл о них? Робот тоже дал маху. Железка есть железка! За всем нужен глаз да глаз.
     Впереди замелькали вспышки. Это лазерные лучи диска уничтожали на расстоянии снаряды пушек истребителей. По Телекару слышались растерянные голоса лётчиков, обескураженных неуязвимостью диска.
     - Сбит первый, наши снаряды не доходят до него, взрываясь в воз¬духе!
     - Всем уходить! Объект сфотографировать!
     Шамиль досадливо поморщился. Этого ему только недоставало! Завтра же во всех крупных газетах и журналах будет красоваться Гравик с броскими заголовками, типа – «Летающая тарелка» атакует мирное пассажирское судно». - Надо уходить. Не успели самолёты сделать очередной заход, как диск уже исчез из виду.
     Истребители ещё немного побарражировали над морем и отправились восвояси. Теплоход задымил трубой, двинувшись прежним курсом. Пассажиры, немного успокоившись после пережитого, оживлённо обменивались впечатлениями. Некоторые успели сфотографировать диск и схватку его с самолётами и теперь торопились проявить кино- и фотоплёнки. За эти снимки они получат хорошие деньги. В бизнесе здесь понимали толк. Любая сенсация прежде всего деньги. В данном же случае - вдесятеро больше.
     Не успел теплоход проплыть и десяти миль, как вновь послышался шум моторов. Вскоре несколько военных и репортёров, прибывших на гидросамолёте, расспрашивали членов экипажа и пассажиров. Счастливые обладатели фотоснимков деловито торговались за гонорар.
     Опасения Шамиля оправдывались. Этой шумихи на газетных страницах и телеэкранах хватило на много дней. Учёные изучали фотографии, показания людей, анализировали, делали скупые и весьма осторожные комментарии. Зато политики с удовольствием смаковали этот инцидент, выпячивая наиболее выгодные для них стороны.
5
     Диск продолжал свой полёт. Сильный ветер гнал рваные хлопья облаков. В просветы виднелось белопенное море. Атлантика. Шамиль напряжённо смотрел на координатограф. Точка диска на нем должна была доползти до намеченного квадрата.
     Робот, уставившийся в темноту, прервал молчание: - Маэстро! Вижу корабль!
     - О'кей! Идём на снижение.
     Гравик на поверхности моря сильно болтало. Волны накрывали его полностью. Корабль оказался небольшим, со стремительными обводами корпуса. Он был от него на расстоянии в полмили. Ближе Шамиль не решился подойти. Заметят.
     На экране Телекара появилось хмурое, помятое лицо в форменной фуражке. Человек был в зюйдвестке. На вид ему было под сорок. Он не спеша разгуливал по капитанскому мостику, не обращая внимания на свирепый ветер. Обернувшись, раздражённо крикнул рулевому:
     - Эй, там, на румбе! Держать нос по ветру!
     Минут через десять к нему присоединился высокий и тонкий, как жердь, человек в такой же экипировке.
     - Как ты думаешь, Эдвардс? Долго ещё Отшельник будет порхать?
     Долговязый вопросительно глядел на собеседника. - Не знаю, - после минутного молчания процедил тот. - Его дама сердца живёт в Москве. Адрес её пока неизвестен. Шеф считает, что его можно поймать только на эту приманку.
     У Шамиля от бешенства сузились глава. Он одним движением пальца мог бы отправить этих негодяев на съедение акулам, но сдержался. Необходимо было узнать, кто их шеф, хотя он уже почти не сомневался, что это Крэбс. Надо ждать. Если это действительно происки Крэбса, то его люди всё равно найдут Майю. Поэтому Шамиль решил сопровождать судно в надежде проследить развертывание событий.
     Двое на мостике, постояв немного, ушли внутрь корабля. В поступающей по Телекару информации ничего интересного пока не было. Шамилю так и не удалось установить принадлежность корабля. Разговоры моряков велись на английском языке.
     Проголодавшийся Шамиль с аппетитом съел ужин, поданный Роботом. Потянуло на сон. Он незаметно задремал. Разбудил его Робот через час:
     - С северо-запада приближается воздушный объект!
     Шамиль стряхнул с себя оцепенение, помассировав пальцами глаза, потянулся.
     - Роб! К нам, кажется, пожаловали гости. Дождались всё-таки их. Нужно быть повнимательней.
     Вскоре Телекар перехватил радиосвязь самолёта с кораблём. Шамиль погрузил диск на глубину около пяти метров, наполнив водой специальные резервуары, чтобы его не заметили сверху. И вовремя. Самолет пролетел при посадке прямо над ними.
     Гравик всплыл минут через десять, когда гидросамолёт подруливал к судну. Оттуда спустили моторный шлюп и вскоре на борт корабля поднялся по шторм-трапу человек в чёрной зюйдвестке. Лица его Шамиль не разглядел. Встречающие дружно взяли под козырёк.
     Приезжий небрежно приветствовал их и проследовал внутрь корабля. Гидросамолет взревел моторами и, тяжело плюхаясь на волнах, взлетел и ушел обратным курсом. Шамиль весь обратился в слух.
     - Господа офицеры! Несколько часов тому назад Отшельник совершил нападение на пассажирский теплоход и сбил истребитель с авианосца «Эйзенхауэр». Показав свою агрессивную сущность, 0тшельник, тем самым, поставил себя вне закона. Всем нашим военным судам и самолётам отдан приказ об уничтожении диска при малейшей возможности и без промедления. Облава будет проводиться почти по всему земному шарику, за исключением территории соцстран. Их правительства категорически отрицают не только принадлежность диска, но даже сам факт его существования, считая это провокацией. Шеф, разумеется, не стал их разубеждать в том, что в центре России Отшельник устроил своё логово, но, тем не менее, медлить с его поимкой или, в крайнем случае, уничтожением нельзя. Лучше ни нам, ни Советам!
     Сейчас у шефа, во Флориде, заканчивает подготовку особая группа. Мы направляемся в Баренцево море, куда спецгруппу доставят на гидросамолёте. Руководить операцией буду я. Итак, в путь!
     Прослушав монолог подручного Крэбса, Шамиль устало откинулся на спинку кресла. Обстановка прояснялась. За него взялись всерьёз. Военные корабли, самолёты, диверсанты... - Что же делать? Сменить местожительство, затаиться? Нет! Это не выход из создавшегося положения. Ему было жаль покидать свой обжитый уголок, да и с какой стати он должен бросать пещеру, бежав, как трус? Раз они хотят ещё раз пожаловать в гости, тем лучше! Он постарается встретить их должным образом. Пока это судёнышко доползёт до северных границ Союза, он успеет слетать во Флориду и попытается разыскать Крэбса.
     Гравик вновь поднялся над морем, направляясь к берегам Флориды.
6
     Крэбса всегда интересовали люди науки. Будучи офицером разведки, он неплохо разбирался в физике, химии и электронике. Блестяще окончил Берлинский университет. Ему прочили карьеру учёного, оставляли на кафедре, но жизнь распорядилась по-своему.
     Фашистская Германия бряцала оружием, готовясь к великим завоеваниям. Фюреру он был нужнее в военном мундире. Старый друг отца имел хорошие связи, и Вильгельма устроили в ведомство адмирала Канариса. Нельзя было сказать, что он был трус и боялся окопов, так как стремился попасть в абвер, считая «тайную» войну важнее и почетнее, чем окопная грязь, вши и провонявший потом армейский китель.
     Крэбс отнюдь не идеализировал Гитлера и тем более фашизм, хотя ему, с холодным и чересчур прозорливым умом, импонировало расовое превосходство немцев, так усиленно акцентируемое пропагандой Геббельса. Его отец был человеком состоятельным, сыну никогда ни в чём не отказывал. Дал ему блестящее образование, а также научил трезво смотреть на вещи.
     - Я не верю, - втолковывал он сыну, - чтобы умный человек мог потерять разум от любви к женщине и отдать жизнь за какую-то идею.
     Жизнь – вещь. Стоит безумно много денег и к тому же она одна. Другую -уже не купишь. Поэтому нельзя бросать её на ветер, разменивать на дешевые удовольствия и желания. Нужно выжимать из неё все соки, но, разумеется, не за счёт своего здоровья.
     Жизнь - капитал. Если ею разумно распорядиться, то можно отлично прожить на проценты. Главное - это сделать правильный вклад в прибыльное предприятие. Сегодня - это фашизм, завтра – нечто иное.
     Крэбс-младший отлично усвоил жизненные и деловые концепции Крэбса-старшего и очень высоко ценил свою жизнь, стараясь без особых выгод не рисковать ею. Он безукоризненно справлялся со своими служебными обязанностями, но, в отличие от коллег, всегда старался оставаться в тени, считая, что никогда нельзя выскакивать вперёд или форсировать события, ибо никогда не знаешь, чем сегодняшний триумф может обернуться завтра. И сколько раз затем он благодарил себя за сдержанность, когда фашисты стали терпеть поражение за поражением в России.
     В общении с людьми Вильгельм старался не показывать свои специальные знания, эрудицию, что частенько давало ему выигрышное положение с собеседником, помогая узнать по небрежно обронённой фразе гораздо глубже и больше сказанного. Способности к языкам предопределили путь его шпионской карьеры. В течение нескольких лет он был резидентом германской разведки в Смоленске. Там же он и встретил войска вермахта, затем в составе особой группы ездил по лагерям военнопленных с целью вербовки агентов для разведшкол, ибо становилось ясно, что пора всерьёз готовиться к затяжной войне с русскими.
     Крэбс-старший вскоре сумел перевести его в штаб-квартиру Канариса научным экспертом. Здесь весьма пригодились университетские знания.
     В суматохе от бомбёжки ракетного полигона в Пенемюнде «посещение» таинственного светящегося объекта практически прошло незаметно и так и не дошло до бункера Гитлера потому, что никто не смог дать толкового объяснения «небесному» объекту, а без этого соваться к фюреру при нынешней ситуации было весьма рискованно.
ИНФОРМАЦИЯ, ФАКТЫ, ГИПОТЕ3Ы
(Хроника свидетельств о НЛО)
      Сообщения об НЛО были и в годы второй мировой войны, хотя и немногочисленные, так как почти каждый непонятный воздушный объект автоматически зачислялся наблюдателем в разряд секретной военной механики. Так, например, в 1944 году во время рейдов на Германию американские лётчики наблюдали вблизи своих самолётов несколько небольших шарообразных объектов - оранжевых ночью и прозрачных или серебристых днём. Они называли их «огненными истребителями», и поначалу приняли за секретное оружие фашистов, предназначенное для радиоэлектронной борьбы. Однако впоследствии это предположение не подтвердилось - работе радиолокаторов шары не мешали, они для них просто не были видны. После войны выяснилось, что и немецкие пилоты также видели их, и считали «секретным оружием союзников».
     НЛО весьма обеспокоило и У. Черчилля в июле 1952 года, когда в Англии начали широко циркулировать слухи о появлении «летающих тарелок». Он поручил лорду Черуэллу выяснить, что стоит за этими НЛО. В заключении специалистов было сказано, что все зарегистрированные «инциденты», связанные с НЛО, вполне объяснимы ас-трономическими или метеорологическими феноменами, воздушными шара¬ми и самолётами, оптическими обманами или просто розыгрышами».
     В 1952 году США была создана глобальная система оповеще¬ния об НЛО, а ВВС США был дан приказ перехватывать их.
     Крэбс с интересом разглядывал фотоснимки «летающего шара». Перед ним лежало также досье на Нору Зеленскую, члена польского движения Сопротивления. Провокатору удалось узнать от неё больше, чем гестапо после интенсивных допросов. Как ругал он в душе тогда этих костоломов-гестаповцев, замучавших девушку до смерти! Ведь она была внутри этого шара, видела... Что она видела? Что?!
     Он запросил себе это расследование, но оно затянулось до конца войны - долго не мог найти Серго Газизова, а потом... А потом надо было думать о своей шкуре. Так он стал агентом американской разведки. Новые хозяева заинтересовались «сияющим шаром» и позволили ему выйти на Газизова. Однако Газизов спутал все карты, скрывшись от них.
     Прошли годы, пока он смог получить доступ к секретной информации ЦРУ и заняться изучением НЛО. Однако делать это пришлось в свободное от основной и весьма прозаической деятельности обыкновенного шпиона время. И только став одним из боссов ЦРУ, Крэбс смог начать поиски Газизова. Отыскать его помогла одна незначительная деталь – девушка, за которой Газизов ухаживал в студенческие годы. Правда, его ребятам пришлось изрядно попотеть, разыскивая его сокурсников и осторожно выведывая у них мельчайшие подробности быта и характера Газизова. А мысль проверить город, в котором жила его девушка, должна была появиться теперь рано или поздно. Дальнейшие поиски не составили особого труда - место работы, рекомендации врачей...
     Вильгельм Крэбс - крупная Фигура в ЦРУ и считается ведущим специалистом по электронной разведке. Он остался верен своим концепциям и привычкам. У него вилла во Флориде, роскошная яхта, счёт в банке… - Разведчик должен стремиться всё увидеть собственными глазами, - поучал он своих подчиненных. - Это гарантирует вас от некоторых неприятных нюансов в работе. Встретив в лесу Шамиля, заинтересовался его настороженностью. - Почему же он не указал дорогу к лесной избушке? Странно! Он не тронул мальчишку, не принял его всерьёз. И не прогадал. Свои сногсшибательные тайны Газизов передал ему – следовательно, не всё ещё потеряно.
     Увидев «летающую тарелку», мечущую «молнии», Кребс чуть не застонал от досады. Ведь он даже подумать о чём-либо подобном не мог.
     Вернувшись из СССР, Крэбс стал готовить операцию по поимке Отшельника. Самое трудное было убедить начальство в существовании этого феномена, а уж затем - изыскание необходимых средств для подготовки операции. Только спустя два года он смог вплотную приступить к реализации своего плана.
7
     Диск приземлился на пустынном берегу моря поздно вечером. Шамиль сошел на тёплый песок, разделся и с наслаждением погрузился в воду. Робот остался сторожить Гравик.
     Он плыл по серебристой лунной «дорожке», ощущая здоровье своего тела, нежную ласку воды, солёный запах морям и приходил в восторг от этой сказочно красивой ночи, вызывающей чуть ли не слезу умиления. Он даже удивился своей повышенной чувствительности, но вскоре уже забыл об этом, лежа на спине, раскинув руки и ноги, бездумно глядя в звездное небо.   Было тихо, слышался лишь легкий шелест волн о прибрежный песок.
     Неожиданно на берегу послышался шум. Обернувшись, Шамиль увидел возле диска тёмные фигурки людей. - Откуда они взялись?! Ведь никого поблизости не было! - Шамиль поспешил назад, но не успел. Раздались пистолетные выстрелы, брань, крики... Робот, выбравшись из диска, схватился с нападающими врукопашную, отшвыривая их от себя на несколько метров.
     Когда Шамиль подбежал к месту схватки, люди уже лежали без признаков жизни. Разъяренный, он набросился на Робота: - Что ты наделал!
     - Командор, успокойтесь. Я их просто на время парализовал слабым электрическим током. Через полчаса очухаются.
     Шамиль схватил руку близлежащего человека. Пульс слабо прощупывался.  Он проверил остальных двух. – Живы! Извини, Роб! Погорячился. Думал, что ты убил их. Откуда они взялись?
     Он прошел по берегу и среди крупных камней увидел моторную лодку, спальные мешки. – Туристы! Принесла их нелегкая! Что же делать?      
     Вернувшись к диску, приказал Роботу: - Перетащи этих путешественников обратно и упакуй их в спальные мешки. Может, подумают, что им всё приснилось.
     Покончив с этим, Шамиль поднял диск и отлетел метров двести от берега, погрузился под воду на перископную глубину. - Посмотрим их реакцию. Подождём. Я что-то не уверен, что они видели сон про «тарелочку» и гиганта-инопланетянина. После твоих бросков на их телах, наверное, одни синяки и ушибы. Здоров, однако же ты, братец! Спасибо уж и на том, что не покалечил их.
     - Я и так старался работать на минимальной мощности.
     - Ладно, ладно. Не оправдывайся. Всё, как говорится, о'кей! Судьбе было угодно устроить эту встречу, чтобы сделать нам рекламу перед широкой американской публикой. Пусть будет так. Может это единственный шанс выйти на Крэбса!
     - Командор! Один зашевелился!
     Человек в спальном мешке завозился, пытаясь выбраться из него. Наконец это ему удалось. Сначала он ошалело озирался по сторонам, затем кинулся бежать к месту стоянки Гравика, растерянно потоптался на месте и вдруг, бросившись на землю, завопил: - Мой пистолет! Проклятье! Значит, это был не сон!
     Шамиль от досады скрипнул зубами. Опять упустил из виду, забыл. Ведь он отчётливо слышал пистолетные выстрелы.
     - Почему ты мне не напомнил про пистолеты?
     - Извини, Командор. Но ты мне приказал перенести только людей.
     - Но ведь у тебя самые уникальные мозги на свете! Это же самая простая логическая задача - не оставлять улики о встрече с нами. Любой школьник сообразил бы!
     Между тем на берегу шум усилился. Теперь они уже втроём носились по берегу, осматривая песок при свете электрических фонариков, и каждый найденный ими след приводил их в дикую радость. Наконец, один из них побежал к светящимся вдалеке огням посёлка. Ночь была уже на исходе.
     Рано утром на берегу стало тесно от автомобилей, полицейских, репортёров и зевак. Пострадавших заставляли раздеться, разглядывали синяки, ссадины. Обмеривали и фотографировали следы на песке, делали их гипсовые слепки по всей форме криминалистики.
     Молодые ребята не успевали отвечать на вопросы, сыпавшиеся со всех сторон. - Как вы здесь очутились? А какой формы был летающий аппарат? Не заметили ли инопланетян женского пола? ...
     К обеду подъехали ещё три легковых автомобиля. Перед приезжими почтительно расступились. Полицейский сержант стал подробно рассказывать об инциденте, но Шамиль уже не слушал его. В одном из вновь прибывших он узнал Крэбса. Вот это была удача! Но как с ним рассчитаться? Убить? Но про него уже знают и так много людей, и операцию всё равно не отменят.
     Задав незадачливым молодцам несколько вопросов и забрав их с собой, Крэбс и его свита расселись по машинам и уехали. Шамиль не знал, что предпринять. Появляться сейчас перед этой публикой было нежелательно. Стоял ясный день. На небе ни облачка. Как же скрытно проследовать за автомобилем Крэбса? Придётся проплыть под водой и понаблюдать со стороны. На этот маневр ушло минут десять.
     Скользя над самыми макушками деревьев, Гравик летел параллельно автостраде. Три машины на большой скорости мчались в направлении большого города. Шамиль определил его координаты. Майями. Вот где обитает Крэбс! Но в это время одна машина свернула с автострады, остальные же продолжали ехать в прежнем направлении. В какой же из них Крэбс? Шамиль колебался несколько мгновений и решительно направил диск в сторону петляющего среди густых крон деревьев шоссе, которое вскоре привело к небольшому морскому заливчику. Машина подъехала к особняку, расположенному в густой зелени парка.
     Выбежавший лакей услужливо открыл дверцу. Человек, так и не обернувшись ни разу, скрылся за дверями особняка. - Он или не он? - Делать было нечего. Так или иначе, а тех двух машин ему уже не догнать. Надо затаиться здесь и понаблюдать за обитателями, - решил Шамиль. Он посадил Гравик в прибрежных камнях и велел Роботу, в случае нападения, в бой не вступать, а сразу ретироваться и ждать его у входа в залив, под водой.
     Пробираясь меж камней, он незаметно углубился в сад. Опасливо озираясь и избегая посыпанных крупным белым песком аллей, Шамиль подошел к вилле, одно крыло которой переходило в открытую террасу. У причала слегка покачивались на волнах большая яхта, прогулочный катер и две лодки. В стороне виднелся плавучий ангар, который соединялся с берегом понтонным переходом.
     Вилла представляла собой красивое двухэтажное здание из розового камня, в дальнем углу оканчивающееся небольшой башенкой, ощетинившейся антеннами.
     - Радиостанция! - догадался Шамиль. – Кажется, я не ошибся и Крэбс действительно обитает здесь. И место для подготовки диверсантов отличное.
     Он осторожно пробрался к зданию, затем перебежал к причалу и затаился за бетонными тумбами. Небольшая площадка перед парадным подъездом, украшенная цветочными клумбами, газонами и фонтанчиками, была безлюдна. Машины у подъезда уже не было. Придётся ждать. Шамиль продвинулся поближе к воде, чтобы в случае необходимости легче было отступать, поудобнее примостился и стал внимательно осматривать залив. Он представлял собой узкий и длинный врез моря в сушу, берега которого, в основном, были безлесы и каменисты.
     У самой поверхности воды Шамиль вдруг заметил всплывающие голубые шары. Поднявшиеся слегка над водой, шары, подгоняемые попутным ветром, несло к причалу. За ними по воде буксировались какие-то продолговатые предметы. - Люди! Так это ж, наверное, и есть та самая спецгруппа, подготовкой которой занимается лично Крэбс! Следовательно, он не ошибся адресом. Крэбс здесь, и теперь уж никуда от него не денется. Я еще не рассчитался с тобой за Серго Сабировича, - стиснув зубы, подумал Шамиль.
     - Итак, сколько же вас здесь, ребятки? Говорить с вами я буду дома, а с Крэбсом разобраться придётся здесь.
     Их было пятеро. Приземлившись на причале, они приспустили газ из шаров, сняли гидрокостюмы и акваланги. Двое негров, вышедших их встречать, собрали вещи и унесли в виллу. Акванавты, весело переговариваясь, прошли вслед за ними. Все стихло. Шамиль задумался.
     - Что делать дальше? Судно будет идти к берегу Баренцева моря недели две, затем будут дожидаться подходящей погоды... А пока этих ребят не перебросят на корабль, шуметь здесь нельзя. Надо попробовать подплыть под водой как можно ближе к причалу и попытаться подслушать их разговоры.
     Он нырнул под причал и поплыл под водой в сторону плавучего ангара, на мгновения высовывая голову, чтобы глотнуть порцию воздуха. Сквозь решетчатые, запертые на замок, дверцы он увидел в ангаре похожие на торпеды скуттеры с открытыми кабинами. На полках лежали акваланги, были развешаны гидрокостюмы, а на воде - обтекаемой формы контейнеры. Берег весь был здесь закрыт густыми зарослями, и наблюдать оттуда было невозможно. - Лучшего места не найти, - подумал Шамиль.
     Выбравшись на берег, он с большими предосторожностями вернулся к диску. Погрузившись на глубину около четырех метров, они поплыли по заливу и довольно скоро пришвартовались около ангара на самом дне, на глубине шести метров.
     Включив Телекар, Шамиль лёг спать, велев Роботу разбудить его, если будет что-нибудь интересное. Сегодняшний день сильно вымотал его.
8
     Эрик, малый лет двадцати пяти, развалился в шезлонге на верхней террасе и угрюмо смотрел на закат солнца. Вот уже две недели он готовится к переходу границы и до сих пор не знает - куда же их забросят. - Что передать Центру? – вздохнув, он допил бутылку кока-колы и перевёл взгляд на сквер. Подъехал на "Мерседесе" шеф - мистер Крэбс, немец с пронзительными и холодными глазами.
     Очень тяжело выдержать их взгляд. Он испытал это на себе. Крэбс бесцеремонно обшарил его глазами с головы до ног и, ничего не оказав, отпустил. Это была их первая встреча.
     Эрик Ханген, он же Алёша Говоров, попал в Центральное разведывательное управление семь лет назад сопливым юнцом, и всё это время был на мелкой работе. Лишь в последнее время, всего полгода, немного выделился вследствие удачно проведённой им операции в Южной Америке. В Центре с самого начала указали ему на Крэбса, как на крупного специалиста по России. Выйти на него и работать с ним - было его главной задачей.
     Было известно также, что, помимо основной работы, Крэбс занимался НЛО. В связи с тем, что информация об НЛО в мире была весьма противоречивой, часто густо перебитой газетными "утками", Центр нуждался в объективных источниках, хотя при этом и допускалась возможность целенаправленной дезинформации разведслужб США и других стран по блоку НАТО.
     Несмотря на весьма негативное отношение в стране к феномену НЛО, некоторые ответственные лица в Центре считали его объективной реальностью и настойчиво рекомендовали детально его исследовать, мотивируя, прежде всего, ценностью получаемой информации военного характера. Это также позволяло прикрыть эту проблему от рети¬вых противников, прежде всего политиков и политиканов-учёных, завесой секретности, не дразнить их публикацией фактов, привлечь колоссальные возможности ВВС, ВМС и ПВО.
... Форт-Брэгг. Вокруг раскинулись сосновые леса, холмы, овраги. Учебный полигон занимает территорию в пятьсот квадратных километров! Колючая проволока. Широкая автострада ведет к изолированному от всего внешнего мира городку. Прибывают сюда машины часто с зашторенными окнами.
     Эрик вновь вспоминает свою лестницу «восхождения». Начинал он здесь, в Форт-Брэгге, в состав «зеленых беретов», где обычно предпочтение отдается предателям и изменникам Родины из социалистических стран. Были здесь и молодые американцы из состоятельных семей, искатели приключений и прочий люд, уверовавший в культ силы, садизма и жестокости.
      Второй курс обучения он проходил во Флориде, в пустынной местности, расположенной к юго-западу от базы Энглад. Курс «выживания», то есть, попросту говоря, испытание голодом, морское десантирование под огнём условного противника, прыжки с парашютом, преодоление водных преград с помощью каната, прыжки в воду с большой высоты… До сих пор ему снились иногда потные, озверелые лица и стрельба. Стрельба лёжа, сидя, стоя, из автоматов и пистолетов различных систем. Даже голова шла кругом. Столько придумано человеком, и всё для того, чтобы убить человека!
     Крэбса, за время работы в ЦРУ, он видел лишь мельком, издали, два раза. Попасть же в его спецгруппу, о чём он уже не смел и мечтать, помог его приятель, работающий секретарём одного из боссов ЦРУ. Эрик, после неудачной акции в Анголе, тащил его, раненого, на себе несколько километров, помог скрыться, привёл доктора. Короче, спас ему жизнь. Ханген изредка жаловался приятелю на «мелкую» работу, о своей мечте – участвовать в серьёзных операциях. Два месяца назад приятель шепнул ему, что готовится сверхсекретная операция против русских. Так, благодаря его протекции, Эрик попал к Крэбсу.
     Развалившись в мягком кресле, Крэбс сквозь прищуренные глаза рассматривал стоящих перед ним пятерых молодцов. Мысленно оценивая возможности каждого, он прикидывал их действия на границе в критических ситуациях. Вильгельм не очень-то верил им. Как проникнуть туда, за их лица-маски, в их истинные мысли, чувства? Считая себя довольно тонким психологом, он всё-таки отдавал себе отчёт в иллюзорности своих возможностей в понимании душ людей. Например, Ханген. Нагловато-самоуверенное лицо, взгляд высокомерный, губы так и хотят скривиться в презрительной усмешке. Молод, неглуп. Отличные физические данные. Вот и всё, что он знает про него.
     Крэбс перевел взгляд на другого. Угрюмое лицо, глаза настороженные, руки огромные, хваткие. Несмотря на простоватый вид, Смит хитёр и даже коварен, жесток. На него, пожалуй, можно положиться. Смел, беспрекословно выполняет любые приказы, правда, упрям до тошноты.
     Кого же из них назначить старшим? Эрик? Молод и чем-то непонятен. В его глазах Крэбс иногда улавливал искорки насмешки и некоего превосходства. Он провёл блестящую операцию в Южной Америке. Можно было бы доверить и эту, в СССР, но нет. Смит надёжней.
     - Старшим назначаю Смита, - промолвил он после затянувшегося молчания.
     - Все его приказы выполнять беспрекословно, как мои. На сегодня довольно, отдыхайте. Смит, задержись.
     Ребята, несколько тяготившиеся аудиенцией, поспешили покинуть кабинет шефа. Смит, губы которого немного раздвинулись в подобии    улыбки, остался стоять на прежнем месте.
     - Садись, Смит. - Крэбс указал на соседнее кресло. - Работа вам предстоит сложная и интересная. - Он позвонил в старомодный медный колокольчик. Вошёл негр-лакей. - Два виски! Итак, дружище. Вы должны пересечь границу Советского Союза в районе Хайпудырской губы. Топографию местности и подробные инструкции получите на корабле. И запомните, Смит. Ни одного выстрела, ни одной жертвы без самой крайней необходимости. В тундре любыми путями избегайте встречи с людьми. Пейте. - Крэбс взял с подноса, принесенного негром, бокал. - И ещё. Посматривайте иногда на Эрика. Он неплохой малый, но что-то в нём мне не нравится. Я не люблю выскочек.
     Оставшись один, Вильгельм подошел к окну, выходящему на залив. На небе появились тёмно-серые облака. На морщинистой поверхности воды показалась белая пенка.     Газизова он упустил. Не знал о существовании удивительного летательного аппарата. Даже мысль об этом тогда ему показалась бы дикой, нелепой. Трое парней, попытавшихся захватить диск, ничего определенного сообщить не смогли. Появился аппарат со стороны моря, беззвучно спустился. Двухметровый пилот обладал силой Геркулеса. Он отшвыривал их от себя, как котят. Но что интересно - никаких серьёзных повреждений и увечий людям не нанес.
     Крэбс вспомнил, как трудно было организовывать первую операцию. Пришлось пожертвовать пятью агентами из числа бывших полицаев и молодых подонков. Вильгельм брезгливо усмехнулся. С людьми подобного сорта он не любил работать. Мразь, способная продать всё и вся - родину, отца и мать, а тем более - хозяев.
     Он досадливо повел головой. - Как же они могли испугаться какой-то шаровой молнии? Мистика!
     Ветер крепчал. Вильгельм неотрывно смотрел на залив. Он привык видеть его разным. Его всегда тянуло к морю, к воде. Неуловимой змейкой мелькнула мысль - нужно было стать моряком. Поймав себя на этой минутной слабости, Крэбс прервал свои воспоминания.
     В чём же принцип его движения? По заключению экспертов, существующие реактивные и турбовинтовые двигатели не позволяют летательному аппарату перемещаться с такой большой скоростью и пространственной непринуждённостью. Вооружён же диск, судя по всему. лазерным оружием. Ещё одна немаловажная деталь - диск спокойно пересекает государственные границы. Он невидим радарам. Это же идеальное транспортное средство для военных и шпионских целей. Крэбс нервно потёр подбородок. - Если бы ему заполучить этот аппарат! Если бы…
9
     Полковника Смирнова отозвали из отпуска. В аэропорту ждала машина. Генерал энергично потряс ему руку и извинился за прерванный отпуск. Разговор начали у него в кабинете.
     - Ты у нас корифей по «летающим тарелкам», Александр Михайлович. Поэтому пришлось потревожить именно тебя. Так что не обессудь. Два дня назад якобы «летающая тарелка» напала на пассажирский теплоход, шедший из Лондона в Нью-Йорк, и сбила истребитель с авианосца "Эйзенхауэр". Получено много снимков летательного объекта.
     Генерал разложил на столе пачку фотографий. - Необходимо как можно быстрее разобраться - что за джин носится по белому свету и кому он принадлежит. Поневоле начинаешь верить во всю эту инопланетную чепуху.
     Смирнов внимательно разглядывал снимки. На одном из них диск получился с огненной дугой разрывов. Показал генералу. - Похоже на то, Владимир Николаевич, что он на расстоянии уничтожает снаряды истребителей.
     - Интересно! Но каким образом это возможно?
     - Пока не знаю. Надеюсь, эксперты помогут разгрызть орешек неведомого.
     - На них особенно не рассчитывайте, Александр Михайлович. Дело здесь совсем необычное. Придётся Вам заняться инопланетянами вплотную.
     Смирнов по совместительству возглавлял особую группу, тесно контактирующую с комиссией АН СССР по изучению аномальных явлений и, прежде всего - НЛО. В подготовленной ребятами справке ничего существенного или хотя бы чуть-чуть проливающего свет на случившееся, он так и не нашёл, кроме одной, совсем свежей, газетной статьи. В ней говорилось о схватке трёх американцев с инопланетянином, приземлившимся на берегу моря во Флориде, неподалёку от Майами. Сообщение было чрезвычайно интересное, но где гарантия, что это не «газетная утка», или парни решили сделать себе рекламу? Никаких фактических доказательств и вещественных улик встречи с инопланетянином, кроме синяков и ссадин, на теле не было. Вместе с тем, Александра Михайловича заинтриговала одна деталь. Дотошный репортёр вскользь упомянул о посещении места происшествия высокими чинами ФБР и ЦРУ, в том числе некоего мистера Крэбса.
     - Так! - Смирнов разлохматил пятернёй волосы, встал и распахнул окно. Ночной воздух ощутимой волной ринулся в кабинет. Только что политая мостовая мерцала отражённым светом неспящих окон. - Не станут же приглашать этих господ просто так! Значит, что-то подобное всё-таки было. Крэбс! Эта персона давно интересовала их. Офицер абвера, в последующем - американский агент. Считается крупным специалистом по электронной и космической разведке. Неоднократно посещал Советский Союз под чужим именем. Обосновался во Флориде. Ага... Вот почему он так быстро смог появиться близ Майями!
     С фотографии на него смотрел моложавый мужчина с маленькими холодными глазами. Возраст - шестьдесят два, а выглядит не старше пятидесяти. Постоянно следит за своим здоровьем, внешностью. Холост. Ведет умеренный образ жизни.
     Смирнов захлопнул досье. - Серьёзный противник. Все проведенные им операции отличаются высоким профессионализмом. - Чисто работает, подлец! - не сдержался полковник. - Что же он ещё затеял?
10
     Шамиль провёл в засаде два дня. Кроме подслушанного разговора Крэбса со Смитом, ничего больше не узнал. Пятеро акванавтов точно по расписанию готовились к операции. Работали с шарами, скуттерами. Искали контейнеры на дне залива по акустическому локатору - сонару. Особенно внимательно Шамиль следил за Смитом и Хангеном.
     Сегодня ребята закончили тренировки рано. Крэбс куда-то укатил на своей роскошной машине. После обеда все разбрелись, кто куда. Эрик в одних плавках разгуливал по нижней террасе, натираясь мазью для загара и постепенно приближаясь к ангару.
     Убедившись, что рядом никого нет, он не спеша спустился в воду. Минут пять шумно поплескался и, подплыв к ангару, взобрался на бортовой выступ, блаженно жмурясь под полуденным жарким солнцем.
     Он узнал наконец-таки место высадки. Смит проболтался вчера после изрядно выпитого спиртного. Справляли день рождения Бена. Здесь, на дне, у него спрятана рация. Антенна выведена и закреплена к ангару. Завтра их отправляют гидросамолётом на Север. О цели операции до сих пор ничего не известно.
     Оглядевшись кругом, Эрик соскользнул в воду и нырнул. У него в распоряжении было всего полторы минуты. Больше под водой выдержать не мог. - Передавать придётся в два-три этапа, - подумал он, сильными гребками приближаясь ко дну. Почти сразу найдя рацию, он открыл крышку, включил питание, проверил частоту и всплыл. Отдышавшись, снова нырнул и быстро отстучал шифровку. Понадобилось ещё два погружения, чтобы продублировать передачу, демонтировать антенну и перенести рацию в другое место, надёжно укрыв её камнями. Закончив все это, Ханген вынырнул возле причала, обсушился немного под солнцем и отправился к себе.
     Шамиль изумлённо наблюдал за его действиями. Эрик был совсем рядом и только из-за того, что он был сильно поглощён рацией, не заметил диска. Расшифрованное послание заставило поторопиться Шамиля с отлётом. Необходимо было успеть приготовиться к встрече незваных гостей.