В краю непуганых топтыгиных. Беляк

Алдан, Южная Якутия там познакомились мой отец и мать. Мать сначала преподавала в школе, но когда родились мы с сестрой, она на год старше меня. После декретного пошла работать в детский садик, он был недалеко от дома.

Город был разделён на две части. Одна на одной стороне реки Орта Сала по правую сторону и назывался город Алдан, ну а на левой стороне посёлок Дражный, почему спросите вы? Жили в этом районе геологи и дражники - моющие золото.

Да и дома для дражников, строили сами дражники в свободное время, и было это очень давно в середине пятидесятых годов девятнадцатого столетия.

Дом стоит и доселе, и живет там мой младший брат. Наш Дражный детский сад был от дома в ста метрах. С этого садика мы с сестрой в школу пошли. Ну а мать работала в садике, который принадлежал ТУкГРэ(Тимптоно - Учурская комплексная Геолого-Разведочная экспедиция.)

Мать часто работала до поздна - геологи задерживалась, ну а отец работал по сменам. Драга работала круглосуточно. Сорок первая драга - самая большая в Якутии объём одного ковша достигал трехсот восьмидесяти литров. Черпачная цепь выбирала породу в районе реки до двенадцати метров в глубину. В те же года и была построена Драга - сами строили, сами работали. Отец начинал с рядового матроса, после драгером. Ну а с семидесятых годов - Главным механиком прииска Ленинский. Оттуда и ушёл на пенсию.

Ну так вот мы с сестрой зачастую были дома одни, как могли, старались помочь родителям. Дом находился на окраине леса вот все свободное время я и пропадал в лесу. Наши мужики отец, дед, дядьки были потомственными охотниками. Возможно поэтому тайга меня и тянула к себе. По мере возрастания я все дальше и дальше уходил в лес. В нашем районе я знал каждый кустик, каждое дерево, где под каким какой гриб растёт.

Многие, чьи родители были охотниками, помнят наверное время когда мы уже вроде бы и выросли, но на самом деле были ещё "маленькими". Это называется переходный возраст. Время когда отец или дед дал первый раз выстрелить из ружья, и многое другое что могло сказать, что вам доверяют как взрослому. У каждого этот период начинался по-разному, у одних чуть раньше, у других чуть позже. Возраст с девяти до тринадцати лет, и я думаю другие согласятся со мной.

Многие в это время, кто самопалы делал собираясь на "охоту", другие луки или рогатки, а также арбалеты. Думаю описывать как делалось нет необходимости. И на что же мы могли "охотится" с такого "оружия"? Думаю многие догадались, только два основных трофея к которым можно было подойти на близкое расстояние это рябчик и белка. Так вот ваш оппонент использовал один вид оружия - это самодельный лук, хотя и другие виды были тоже в арсенале. Вы спросите почему лук? Отвечу, возможно в это наше время, показывали много фильмов про индейцев с участием Гойко Митича. Да, да мы пытались подражать им, и не вижу ничего в этом плохого! И ножи метали, и луки сами делали.

Лук состоял из трех основных частей посередине под плющеная металлическая трубка в которую вставлялись выструганные досочки одинаково размера. С сухой доски отщипывались сначала как лучина только потолще, ну а потом обрабатывались маленьким рубанком. Так получался хороший эластичный лук, а после пристреливали его. Стрелы к луку делали тоже сами, и перья вставляли. Вот только наконечники просили знакомых в мастерских на токарных станках выточить.

Конечно же такое оружие смастерить в раннем возрасте не было возможности, да и мозгов наверное тоже, только постарше в тринадцать, четырнадцать лет. Итак, обладая таким страшным оружием мы уходили в тайгу за пять, семь километров. Да одно я пожалуй упустил, это самодельный манок на рябчика сделанный с обыкновенной консервной банки. Такое вот было у нас переходное детство.

Один случай об одной осенней охоте с лука расскажу пожалуй. Снега ещё не было, но лужице по ночам уже подмерзали. Дома никого не было, родители были на работе, сестра где-то у подруг. Темнело ещё не так рано, день был не по-осеннему солнечный тёплый. С раннего детства весь лес в округе дома от пяти до семи километров было настолько знакомо, что с закрытыми глазами каждый кустик или дерево знал. Тогда мне было уже между тринадцатью и четырнадцатью годами. Вот прийдя раньше со школы решил пробежаться с луком в ближайший березнячок, рябчика поискать.

Берёзовая роща вперемешку с ольшаником от дома находилось в полутора километрах. Знакомая тропинка по которой шёл была каменистая. Но мысли мои были о другом - парнишка с соседнего класса похвастался сбитым с лука рябчиком, вот и загорелось нашему брату, чем же мы хуже! Естественно и я оказался, в том числе. Только позже, почти через год мы узнали что он нас обманул.

И вот я в лесу. До берёзовой рощи осталось совсем немного. Каменистая дорога в гору перешла в ровную глинистую, как накатанную, хотя кроме пешеходов и велосипедистов больше ничего не видела. Итак, я в роще! Самодельный манок с консервной банки.... и как "учили". После первых же "мелодий" откликнулись сразу два рябчика, вот такого везенья я уж точно не мог ожидать! Продолжаю подзывать, через время раздались хлопанье крыльев, один уселся от меня в пятнадцати метрах на ольхе. И только я собрался поднять лук, как прямо передо мной метрах в десяти на старой берёзе уселся второй, нахохлившись и что - то бормоча себе под нос.

- Вот это шанс. Подумал я.

Перевожу медленно лук почти вертикально над собой, медленно натягиваю тетиву.... и..... В тот самый момент когда я спускал тетиву, рябчик на ветке переместился вправо! И о боже стрела прошуршала всего в нескольких сантиметрах от птицы! Перепуганный рябчик улетел. Это был шок для меня и я на несколько секунд даже забыл о существовании второго. Очнувшись я вернул свой взгляд на ольху, рябчик был ещё там.

- Ну гад уж тебя то я не упущу,

Но возможно молодость и спешка остаться без ничего, вот без ничего я и остался, стрела прошла ниже ветки. Это было полное фиаско! Больше на мой зов в манок я ничего не услышал.

Итак, пройдя ещё немного по березнику я зашёл в сосновый бор. Последующие полчаса не принесли никакого результата. Возможно судьба решила на последок хоть как то меня успокоить, и уже при выходе с сосняка я услышал знакомое цоканье.

Обычно летом и ранней осенью белок мы ловили петлями (длинный шест, а на конце тоненькая металлическая петелька. За петлёй иногда привязывали стланиковую или небольшую кедровую шишку) таким образом ловили бурундуков и белок.

- Ну вот ты где моя рыжая красавица!

Я постучал по дереву, усевшись на ветку она уставилась на меня....первая стрела пролетела мимо..... Разозлившись я резко вскинул лук, беличья тушка вместе со стрелой упала на землю. Я торжествую! Наконец-то мой первый трофей! Домой я несся как на крыльях! Не забыл забежать до соседа и показать(а то в школе не поверят).

Отец похвалил меня, ну и поругать не забыл, время отлова или отстрела белок ещё не подошло. Вот так прошла моя детская охота с луком. Сколько уже лет прошло наверное почти вечность, но такие моменты не забываются. На охоту отец начал брать меня рано. Первый раз самостоятельно на лыжах которые он сам смастерил специально для меня. Маленькие, но широкие охотничьи лыжи с сухих еловых досок, которые я помогал стругать рубанком.

На весеннюю и осеннюю охоту я ездил уже с шести лет. А вот на лыжах... Да ещё от пятнадцати до двадцати километров на целый день, это было впервые. В этих угодьях отец начинал на пару с дядей Толей. Тянулись они от скалы, вдоль реки Орта-Сала через сопку в район реки Селигдар, после вдоль Селигдара до старого известкового карьера и через три-четыре километра на Орта-Салу к драге. Но это было до семидасятых годов.

В этот год на общем собрании охотников и рыболовов было распределение новых охот угодий вот отец и взял два новых участка для промысла, с расчётом на мой вырост. Приходилось в субботу по одному участку идти, а в воскресение по другому. Два участка каждый из которых был по 625км2. Один начинался от ключа Нуча, выпадающий в реку Селигдар, до вершины и потом поперёк к вершине ручья Хромой и до места выпадения в Селигдар. Ну а у отца тоже от Хромого, этот участок мы проходили всегда вместе, и до Красной Звезды с выходом на переезд, бывший мост через Селигдар сделанный геологами. Ну и разрушившейся со временем от весенних половодий.

Зима. Было мне тогда лет двенадцать, тринадцать, как сейчас помню - декабрь месяц, но морозы для этого времени были мягкие до - 35 в одну из суббот собрались с отцом на путик, пройтись, капканы и петли проверить, а может и рябчика или белку где выследить. В пятницу вечером после ужина отец сел проверить и подзарядить патроны для 32кал, естественно я всегда был рядом, смотрел, подавал, ну в общем помогал как мог.
Ижевка 1957года, промысловое ружье с удлиненными стволами и толщиной стенок около 2мм - для пулевой стрельбы, но и дробью било очень кучно. Патронташ на 24 патрона был полон, пули, картечь, дробь разного калибра, все было по порядку вставлено. И вдруг отец сказал, что завтра 32кал возьму я, а отец свой 12 вертикалку. У меня все заклокотало внутри,

- Как, я сам с ружьём.... весь день!

Казалось молодое сердце вот-вот выскочит наружу!.... Естественно заснуть долгое время не удавалось, предчувствие завтрашней охоты не давали покоя. Я знал, раз у меня ружьё я буду идти первым! А значит и стрелять буду тоже я. С этими думками я и заснул.

Было темно, добираться нужно было на вахтовом автобусе порядка двадцати километров. Взяв собранные рюкзаки, лыжи, ружья мы вышли на угол нашей дороги откуда шёл автобус. На повороте Селигдарской горы мы вышли. До рассвета было ещё не менее часа, но и до Селигдара через гору нам нужно было пройти не менее 5 км, а там за рекой наши участки.

Итак, Селигдарская гора. Снега в это время года в тайге не менее одного метра. Машины по дороге ездили редко, только геологи или старатели и на вездеходах, но дорогу иногда чистили бульдозером. Морозец под утро крепчал, небо было чистое, вызвездившее. За разговорами мы и не заметили как прошли гору, начинало светать.

Вот и пришло время одевать лыжи, впереди - путик. Охотничьи лыжи хорошо скользили натоптанной лыжне, снег искрился в первых лучах солнца. Перейдя Селигдар мы двинулись вглубь тайги. Лыжня проходила по старой бульдозерной дороге сделанной топографами уже и наполовину заросшая, для транспорта, но для охотников на лыжах вполне пригожая. Наш путь теперь лежал в сторону Хромого ключа.

По-над Селигдаром мы встретили несколько норковых следов. Но охота на них была ещё запрещена. Лет пять-шесть как была запущена из Сибири, канадская норка для разведения. До ключа нужно было пройти около пяти километров по не высокому сосняку. По дороге в глубине леса попадается несколько медвежьих "домика" стоят они уже не первый год, один наш знакомый ловит по осени медведей, охотничьи угодья принадлежат нам, но такое соседство нам не мешало. Охотился он в конце августа, сентябре, а наш сезон начинался с середины октября. Я шёл первым, тонкий свист рябчика разбудил мои мысли, сидел он где-то на снегу, показываю отцу тихо, ищу

- Ага вот ты где запрятался.

Поднимаю ружьё, сердце учащенно бьётся, это мой первый, самостоятельный, я плавно спускаю крючок........ Сухой выстрел разбудил утреннюю тайгу.

- Ну вот будет матери на жареху, говорит мне отец.

Вес в моем рюкзаке поправился. Выходим к Хромому, ключ доходящий местами до трех метров шириной и глубиной до двух метров. На небольшой полянке за ключом видно как сова схватила спящего зайца и съела, ночная драма, повсюду кровь и отрыганые остатки от зайца. Хорошие места, много куропатки, есть где прятаться по мелкому кустарнику берёза, ольшаника, почки, ягоды, настоящий птичий парадиз.

Вот и первые, поднявшиеся курочки полетели вглубь ручья. Я резко вскинул ружьё и выстрелил, но увы было поздно, да и был это мой первый отчаянный выстрел в лет. Первый блин всегда комом, говорит отец, не попробуешь, не попадёшь!

Лыжи с лёгким хрустом скользят по морозному снегу. В основном идём молча перебрасываясь иногда парой слов, все разборы и обсуждения будут потом. Отец спросил, не подменить ли меня. Я не думаю, что бы он услышал о моем согласии, он тоже был молодой и с семьи потомственных охотников. Хотя я и устал немного, вида я не подавал.


Мы поднялись на сопку, лес тоже сменился с мелкого березняка, на ельник и кедровник. Вековые деревья украшали и указывали на их величие. Наконец пауза мы очистили дерево от снега, китайский термос с горячим чаем должен согреть наши души, ну а бутерброды с колбасой насытить наши желудки.

Прошло минут двадцать, пора идти дальше декабрьские дни уж очень короткие, а нам идти ещё прилично, это было только половина пройденного пути.
Лыжи скользят по старой лыжне, идти легко. Мы углубились в старый кедровник, по ходу проверяем капканы. Множество беличьих следов пересекли лыжню. Но пока все старые. Белки была моя слабость, не знаю почему, но я их слышал, видел и чувствовал за сотню метров. Ну вот наконец то и свежий след, пробую, рассыпается. Есть возможность доказать себе что я "бельчатник". Показываю отцу,

- Белка, он смеётся,

Напрягаю слух затаив дыхание, всматриваюсь в деревья. На морозе слышимость увеличивается,

- Так, ага с макушки ели сыпется шелуха, похоже от шишки.

Показываю отцу, до ели метров восемьдесят. После выстрела чёрная белка падает недалеко от ствола. Это первая сегодня. Удачный день сегодня, подумал я....... Вот наш путь лежит уже обратно к Селигдару. Каких нибудь три-четыре километра и мы на большом озере, что лежит в устье ключа Нучи .

Осталось пару петель проверить на зайца и в обратный путь к дому. Петли делали из хром - ванадиевой проволоки, которую перед тем как ставить натирали об березу, что бы запах отбить. Петли ставили на хорошо натоптанных зайчих тропах. Старались найти место, где заяц перепрыгивал через ветку или подныривать под них.

Первая петля была затянута и пустая, но вот подойдя к последней увидели зайца, живого беляка. Подойдя ближе до двадцати метров, заяц перестал рваться в стороны сел и уставился на нас. Поднимаю ружьё, заяц сидел не шевелясь, он смотрел на меня таким жалобным взглядом, понимая что всё, но во взгляде ещё теплилась надежда. Я опустил ружьё.....

- Можем мы заберем его домой спросил я,

- Покажем дома живого. Отец понял меня и моё состояние и как бы в поддержку сказал

- Давай, вот наши обрадуются.

Связав беляка мы положили его в рюкзак. Ну вот наш путь теперь лежал обратно через Селигдарскую гору домой. К бане была пристройка где зимой находились куры, вот туда мы его и отпустили.

Жил заяц у нас довольно долго мы и заяц успели друг к другу привязаться. Однажды весной в апреле возможно и мать, возможно кто-то из нас, но дверка вольера оказалась открытой, ну вот заяц и выскочил наружу и в лес, а он находился сразу за нашим домом.

Горевали мы конечно не долго, прекрасно понимая что весна и скоро начнутся заячьи гоны, хотя снега было ещё много. Итак, заяц убежал, прошла неделя мы уже стали забывать о его существовании, и вот в одно прекрасное утро возле нашего дома появились свежие заячьи следы. Вечером, попозже я положил пару морковок рядом со следами. Морковка на следующий день исчезла.

- Соскучился наш зайчишка, подумал я.

Об этой новости сообщил семье, сколько было разговоров ! И вот на следующее утро возле дома лежала свежая ветка осины, это он благодарит нас! И так продолжалось несколько дней. Потом больше не видал следов нашего зайца, но вспоминали мы его часто!.......