Добрынины. Часть 3. Глава 31

 - Вадимушка, мне так кажется, что мама просто очень довольна... - отозвалась Ляля.

     - С чего бы? - не понял Добрынин.

     - Понимаешь, она прошлым летом, когда Яковлевы в последний раз приехали к нам на дачу, то ли в тот же день, то ли на следующее утро,  попыталась отправить Сапога на станцию, в магазин, чтобы он за свои деньги купил продукты к общему столу... - улыбнулась Ляля.

     - И что? - не понял Добрынин.

     - Он тут же устроил безобразный скандал и срочно увез Альбину в Москву... - хмыкнула Ляля. - И больше прошлым летом на даче не появлялся...

     - Теща, Вам это было неприятно?

     - А как Вы думаете? - мгновенно закипела Зинаида Васильевна. - Крохобор... Кусочник... Жлоб... Сквалыга...

     - А Вы, оказывается, не так уж безнадежны... - вынес вердикт очень довольный Добрынин.

     - Исключительно потому, что были задеты личные Зиночкины интересы... - отозвалась Ляля.

     - Ну, хотя бы так... - ответил ей муж. - Со временем обиды накопятся...

     - Луна с неба упадет быстрее... - горько вздохнула Ляля.




     Дни шли за днями...

     Весна вступала в свои права...

     Для Елены продолжалось счастливое время открытий...

     Девушка знакомилась с... собственным мужем...

     И знакомство это оказалось для нее чрезвычайно приятным...

     Нет, повадки Хама Солдафоныча, его буйный характер, грубость и хамство никуда не делись, но постепенно сменили адресатов...

     Теперь все эти гадости доставались чаще всего теще и соседке...

     Но, благодаря этому, у Добрынина появилось несколько очень приятных поводов убедиться в том, что его жена абсолютно объективна, характеризуя свою мать, как женщину не такую уж безнадежно глупую... 

     Зинаида Васильевна, поняв, что на сей раз зять пришел всерьез и надолго, возможно даже, что навсегда, с трудом, но смогла осознать, в чем заключается ее интерес в сложившихся реалиях...

     Сложившаяся в ее семье ситуация женщине не нравилась категорически...

     Ее раздражало все - и поведение зятя, и дочь, обещавшая при следующей попытке матери поиздеваться над ней, уехать с мужем к его матери или к себе на дачу, но навсегда...

     А, поскольку зять мечтал оторвать Елену от матери и не скрывал своих намерений, то в его охотном содействии супруге сомневаться госпоже Савельевой-старшей не приходилось...

     Привыкшая держать дочь в ежовых рукавицах и вести себя дома единоличной хозяйкой и госпожой, Зинаида Васильевна кипела от негодования и страстно желала, чтобы Добрынин рассорился с Еленой, ушел и позволил вернуть ситуацию в семье в привычные рамки...

     Однажды днем, когда Добрынина дома не было, госпожа Савельева с подачи подруги Альбины устроила дочери безобразный скандал из-за поведения зятя, но была вынуждена замолчать, когда Елена, поняв, чего именно добивается мать, напомнила ей, что идея переехать насовсем жить на дачу принадлежит не Добрынину, а ей самой, и что она, Елена, если мать не будет вести себя прилично, без сожалений распрощается с родительским домом и вместе с мужем насовсем переедет жить на дачу в любой день...

     Зинаиду Васильевну такая перспектива не устраивала...

     Но, понимая, что выбор у нее невелик, женщина с трудом, но все же стала учиться вести себя по отношению к дочери и зятю по-человечески, и однажды обнаружила, что дерьмо, вылетающее из его рта, все чаще и чаще облетает ее стороной и достается ее подруге, причем всегда за дело...

     Более того, несколько раз теща неожиданно обнаружила, что, когда Альбина окончательно наглеет, зять защищает от ее нападок не только Лялю, но и саму Зинаиду Васильевну...





     В субботу, 16 апреля, когда снег в Поселке, наконец, начал активно таять, Добрынины предприняли первую вылазку на дачу. Одни...

     Зинаида Васильевна осталась дома помогать подруге готовиться к прибытию из психушки "узника совести"...

     Вадиму, начисто забывшему рассказы Ляли и Гурама, было очень интересно, как выглядит дача его жены, но то, что он увидел, превзошло все его ожидания, ибо расположение комнат в домике действительно почти повторяло расположение комнат не только дома Миши Берсенева, но и домов Лидии Михайловны и Гурама Анзоровича...

     - Ляль, а ты партизанка... - не сдержался Добрынин, начисто забывший о том, что Ляля ему рассказывала о том, что дача Миши Берсенева является слегка увеличенной копией ее собственной дачи. - И тесть тоже партизан...

     В ответ Елена расхохоталась...

     - А ты у нас - склеротик...

     - Ах, ты, шиза малолетняя!!! - взревел Добрынин. - И не стыдно тебе, заразе, родного мужа склеротиком называть?

     - Не-а... - сквозь хохот отозвалась Ляля.

     - Я снова забыл что-то важное? - допетрил Добрынин.

     - Да как основательно... - продолжала веселиться Ляля.

     - Чем смеяться над убогим, лучше бы сжалилась над будущим стариком и напомнила... - добродушно пробурчал Добрынин.

     И Елена Гурамовна с удовольствием напомнила...

     - Лялечка, в моем раннем склерозе несомненно есть свои положительные моменты... - заявил Вадим, вспомнив забытое.

     - С этого места, пожалуйста, поподробнее... - рассмеялась Ляля.

     - Благодаря моему слерозу, тебе со мною не скучно...

     - Тебе нравится, когда я смеюсь? - догадалась Ляля.

     - Да, родная моя... - ответил Мурзик. - И причина твоего смеха не так уж и важна... Лишь бы ты смеялась, а не плакала...

     И увидел, как на глаза его девочки навернулись слезы умиления...

     - Второй этаж так же похож? - спросил Добрынин, чтобы отвлечь Лялю от слез...

     - Тютелька в тютельку...

     - Вот почему ты так быстро и хорошо освоилась у мамы и у папы... - понял Добрынин. - Даже дверь в мою комнату нашла сама, без подсказок... У папы - понятно... Но я не понял - как ты у мамы так лихо разобралась?



Продолжение следует...