Оля устроила скандал в больнице

Оля, родилась в нормальной советской семье: папа, мама, она и младший брат. Все, как у всех. Счастливы и несчастливы периодами. Друзья, подруги. У мамы была закадычная подруга: веселая, красивая, умная и свободная. Незамужняя. Но не сложилось как-то у маминой подруги семейное счастье.
снимаю все вопросы: Оля родилась в СОВЕТСКОЙ семье, это примерно 1980-е годы. Вспомните, как часто разговаривали с вами родители?
А Оля, очень эту мамину подругу любила и старалась быть на нее похожей.
— Вот вырасту, — планировала она, — и стану, как тетя Валя, такая же всегда нарядная, с укладкой и маникюром. И в модных сапогах.
Добавьте описание

Потому что мама, ну мама как мама. У мамы заботы, облезший маникюр, потому что полы надо мыть и посуду и еще на даче работать, потому что детей кормить надо. В общем, мама не такая красивая и нарядная, как тетя Валя.
А тетя Валя еще и всегда с подарками приходила в гости. В общем, каждый приход тети Вали в гости был просто праздник. Подарочек для Оли и для брата. А еще что-нибудь вкусное.
И поболтать с тетей Валей можно было, о своем, о девичьем. О том, что маме не расскажешь. О том, что Сашка из параллельного нравится. И о том, что у все девчонок уже грудь выросла, а у Оли нет. И ее из-за этого «доской», дразнят мальчишки. И Сашка не смотрит.
А других девчонок задирают, подбегут и проведут пальцем по спине, проверяют, значит, есть там застежка или нет. Если есть, начинают дразнить, что в лифоне. Но дразнят так, даже немного уважительно, что, мол, взрослая, уже, раз в лифчике ходит. И девчонки хоть и ругаются на парней и жалуются классной, но страшно довольны этим. И даже гордятся, что они уже взрослые.
Хотя Оля точно знала, что еще половина девчонок лифчики может не носить, потому что там только прыщики, а не грудь. Девчонки ваты напихают и ходят гордые, оттого что парни их по спине пальцем проводят.
А ей, Оле, нет. Никто не проводит. Один раз сделали и все. Теперь все знают, что Оля, мелкая.
— Ай, Оля, не расстраивайся! — утешала ее тетя Валя. — Я тебе по блату французский лифчик достану, такой, — она руками приподнимала тяжелые и пышные груди и сводила их вместе, отчего ложбинка между ними становилась такой глубокой, что у Оли от это начинала кружиться голова, так она завидовала тете Вале, — такой, что даже у тебя также будет! — она смеялась и подмигивала Оле. — Все парни за тобой будут бегать. Такие лифчики называются «Анжелика», в честь одной красавицы французской, — тетя Валя вздыхала, высоко поднимая грудь, — и ты парнями вертеть будешь!
— Нет, — тут же пугалась Оля. — Вертеть нехорошо, тетя Валя. Надо после школы замуж выйти за хорошего парня.
— За Сашку твоего? — усмехалась тетя Валя. — Можно и замуж выйти, — она соглашалась с Олей, — только прежде всего надо, чтобы Сашка твой в тебя влюбился. А мужики, они, — тетя Валя вздыхала о чем-то своем, непостижимом Оле, — они глазами любят, — помолчав чуть-чуть добавляла она, — и руками. В общем, надо ими вертеть, если не хочешь, чтоб тобой вертели.
Через год тетя Валя подарила Оле такой лифчик. Оля даже дышать боялась, примеряя такую красоту. Розовый, в кружавчиках и с маленькими мягкими подушечками. И действительно, даже ее прыщики во французском лифчике смотрелись вполне себе солидно. Оля долго собиралась с духом пойти в школу в подарке.
Парни в классе ее встретили уважительным свистом. И целый день, в коридоре на переменках пробегали мимо, проводя пальцем по спине. Даже Сашка, проходя мимо улыбнулся первый раз за все время.
А потом все привыкли, и все стало по-прежнему, Олю не очень-то замечали. Только тетя Валя ее поддерживала:
— Не грусти, Олюшка, те, кто первыми расцветает, долго не цветет — вянет. А такие, как ты, потом обязательно красавицами становятся! Помнишь сказку про гадкого утенка?
Оля кивала, сказку-то она помнила, только вот гадким утенком быть не хотела. А вот сразу бы прекрасным лебедем…
— Будешь, — смеялась тетя Валя, — непременно будешь лебедем! И будут за тобой еще бегать!
Но в последнее время тетя Валя стала приходить все реже, Оля грустила без привычной поддержки. И все спрашивала у мамы:
— А когда тетя Валя придет?
Мама сердилась отчего-то на Олю:
— Между прочим, тетя Валя моя подруга, а не твоя. А как она к нам приходит, я с ней и поговорить не могу! Ты ее оккупируешь, будто она твоя собственность. Нам тоже есть, что с ней обсудить.
Что маме было обсуждать с тетей Валей, Оле было не очень понятно. Что у мамы может быть интересного? Мама и с папой поговорить может, если уж ей так охота разговаривать. Через пару месяцев тетя Валя зашла в гости. Но она была сама на себя непохожа. Она была, как мама, с облезшим маникюром, без задорных кудряшек. Такая, будто полинявшая. И с Олей она разговаривать не стала. Посидела недолго с мамой на кухне за закрытыми дверьми, потрепала Олю, перед уходом по голове и грустно, даже немного извиняясь, улыбнулась и ушла.
А через полгода мама подошла к Оле и шепотом спросила:
— Пойдешь со мной тетю Валю встречать из больницы?
— Пойду, — недовольно сказала Оля, помня, что в последний приход тетя Валя не очень-то с ней разговаривала.
Мама почему-то обрадовалась и стала собираться. Накрасилась, оделась нарядно и все время напевала.
— Сейчас еще за цветами зайдем и поедем за тетей Валей! — радовалась мама.
Они приехали в больницу, долго ждали в тесном помещении, мама вздыхала и волновалась, сжимая букет в хрустящей упаковке. Наконец, вышла тетя Валя, бледная, немного испуганная, но счастливая.
Мама бросилась к ней, обняла, сунула букет и все повторяла:
— Ну где? Где? Показывай!
Из-за плеча тети Вали показалась медсестра и передала ей розовый сверток. Мама пискнула и осторожно заглянула под розовые рюшечки:
— Какая милая она, Валюша! И на тебя похожа!
— Эх, — тяжело вздохнула тетя Валя, — глаза-то его, — и шмыгнула носом.
Оля растерянно смотрела на тетю Валю и не могла понять, ведь на свадьбу их не позвали, почему ребенок тогда?
— А где ваш муж? — Оля поджала губы, совсем как мама, когда она очень чем-то недовольна.
— А нет у меня мужа, Оля! — улыбнулась тетя Валя. — Не всем мужья достаются! Зато вот доченька у меня есть! Будет у тебя подружка.
— Нет, — Оля отодвинулась от тети Вали. — Как это мужа нет? Без мужа знаете, кто рожает?
— Оля! — прикрикнула на нее мама. — Что ты несешь?

— Прошмандовки только! — крикнула Оля, слово, которое говорили соседки, про мать-одиночку, жившую в соседнем подъезде.  — Не буду я с вашей дочерью дружить! Не буду! — Оля кричала обиженно и зло.
— Подожди немного, — мама растерянно улыбнулась тете Вале. — Пошли, — она жестко схватила Олю за ухо и вывела на улицу.
На улице стоял папа, рядом с такси.
— Увези ее, — едва сдерживаясь сказала мама и пихнула Олю к отцу. — Видеть ее не могу.
Папа ничего не понял, но спорить не стал. Взял Олю за руку и повел к остановке. А мама, что-то сказала водителю такси и забежала в больницу.
Мама после этого не разговаривала с Олей неделю. А Оля, от злости изрезала тот, розовый лифчик, с ненавистью отдирая нежные кружева. Пришла на кухню и демонстративно выбросила, глядя на маму, в мусорное ведро.
— И не буду я с прошмандовкиной дочерью дружить! Не буду! И разговаривать с ней тоже не буду!
Больше тетя Валя в гости не приходила.