Бездна. Глава 16-9. Самый счастливый гном

     Восход солнца я встретил на крыше заводского цеха. Я достал из кармана листочек с торопливо переписанными благодарственными молитвами и начал читать.

     — Яша, быстро же ты изменил родному атеизму… — Мишка не договорил.

     — Брысь, плюшевый! Учитель жизни нашёлся, — сказал я и запихнул медведя за пазуху.

     Я спустился с крыши, потому что вот–вот начнут приходить работники завода.

     Первым пришёл напарник–сторож. После недели работы я взял три выходных. Хотел просить лишь один день, но собственнический зуд… Ведь я — владелец домика гномика! Уютного! За один день не насладишься полнотой владения.

     Перед уходом с работы я посмотрелся в зеркало. Чёрная бородка была густой и аккуратной. Я даже залюбовался.

     — Миша, я стал настоящим гномом! Не правда ли?

     — Да, Яша. Ты — самый шикарный гном. Как ты думаешь, мне бороду отпустить?

     — Да, мой верный друг!

     Я угольком подрисовал Мишке бороду, подкинул гномика Мишутку под потолок и спрятал друга в рюкзак.

     Я на велосипеде доехал до домика гномов, достал из рюкзачка ключ и, прежде, чем вставить мой золотой ключик в замок, долго плясал с Мишкой «Танец счастливых гномов».

     Первым делом я открыл ставни и распахнул окно. Потом встал на колени и прочитал благодарственные молитвы. Это стало моей традицией. Молитвослов так и лежал открытым на той же «благодарственной» странице.

     День был солнечным. Чтобы не зависеть от капризов погоды, я решил сделать запас консервов и круп. Я взял рюкзачок, закрыл свои хоромы и бодро зашагал в город. Идти решил пешком: нужный магазин рядом.

     Выходя с наполненным рюкзачком из магазина, я увидел на скамейке девочку. Девочка горько плакала и безуспешно пыталась стряхнуть с платья грязь. На локте девочки был кровоподтёк и ссадина.

     — Кто обидел красавицу? — как можно ласковее спросил я.

     Девочка продолжала рыдать. Я сел рядом с девочкой и прижал её головку к своей груди. Сначала девочка трепыхалась и вырывалась, потом затихла и уткнулась носиком в мою рубашку.

     — Квартирант, — девочка зарыдала ещё пуще.

     — Побил? — подсказал я. — Ничего себе, квартиранты наглые пошли. Что случилось?

     — Напился… с утра пораньше. Послал меня в магазин, чтобы я купила водки на завтра, опохмелиться. Кулак к носу подставил…

     — Как же так? Неужели он не знает, что детям водку не продают?!

     — Он говорит: попросишь купить кого-нибудь из взрослых. Я и попросила одного дядьку. Тот водку купил, бутылку и сдачу забрал себе, захохотал и побежал, а мне погрозил кулаком, чтобы я молчала. Я заплакала и бросилась отбирать у него сдачу, он меня так толкнул, что я чуть не убилась Что делать? — девочка снова заплакала. — Квартирант прибьёт меня! Я бы попросила вас купить водки, да денег не хватит.

     — Квартирант — преступник! Не хватало водку преступнику покупать! Обойдётся!

     — Но он меня убьёт!

     — Убьёт!? Я ему покажу: убьёт! Куда мама смотрит?

     — Маму три дня, как скорая увезла, у неё сердечный приступ.

     — По такому извергу тюрьма плачет! Давай его прямо сейчас в милицию сдадим! У тебя есть папа?

     — Мой папа — офицер. Он без вести пропал в Афганистане. Говорили, что он погиб, но есть ещё надежда. Наконец, мама встретила хорошего мужчину, который предложил помощь. Обещал исправно за квартиру платить да по хозяйству помогать. Сначала так и было…

     — Разве может быть хорошим мужчина, который пьёт, женщин да девочек бьёт?! Это самый последний чурбан! — у меня в груди всё клокотало от возмущения. — Если не хочешь в милицию, давай я провожу тебя и разберусь с этим подонком.

     — Не надо, он и вас, и меня прибьёт. Говорит, что он боксёр.

     — Но домой тебе нельзя! Представляешь, завтра утром он проснётся, будет злой с похмелья…

     — Ой, что делать?

     — Пойдём ко мне!

     — Неудобно… — девочка замолчала.

     Пока она молчала, я ринулся в атаку.

     — Хотя бы слёзки вытру. Умоешься да чаю попьёшь.

     — Правда, можно?

     — Правда! — и, пока девочка молчала, я увлёк её за собой. — Ах, мы даже не познакомились! Меня Яша зовут.

     — Яша… Яков! Иаков — апостол, ученик Господа Иисуса Христа, — девочка подала свою милую ручку. — Я — София.

     Я поцеловал пальчики девочки.

     — Как в кино… — засмеялась Сонечка.

     Мы шли мимо ряда гаражей и говорили обо всём на свете… Девочка затрепетала, потому что мы завернули за гараж и шли по лесу.

     — Куда мы идём? Здесь лес, — забеспокоилась Сонечка, она попыталась вырвать ручку, но я ещё крепче сжал ладошку девочки.

     — Не бойся, милая, ты поживёшь в маленьком домике доброго гнома, где тебя никто не обидит.

     На полянке напротив домика гномика я увидел семейку маслят.

     — Гномик нам обед послал, — сказал я и засмеялся.

     Я открыл ключом железную дверь и увлёк девочку в комнату.

     Сонечка увидела иконы, перекрестилась и поклонилась. Потом подошла к умывальнику и умыла милое личико.

     — А где гномик? — девочка смущённо замолчала, потом засмеялась. — Я всё ещё в сказки верю, хоть пятый класс закончила.

     — Я гномик.

     — Разве ты гномик? Ты большой…

     — Просто я большой гном, я перешёл в девятый класс.

     — Какой ты милый и смешной гном! — Сонечка весело засмеялась. — Добрый и большой гномик!

     — Значит, успокоилась?

     Я украдкой смотрел на девочку. Любовался её милейшим личиком и светлыми волнистыми волосами.

     Девочка взглянула в мою сторону, заставив меня мгновенно отвести взгляд. Я наполнил чайник водой и включил плиту.

     Мы вышли на грибную полянку. Маслят было много, поэтому, срезая грибы, мы ползали на четвереньках… невзначай касаясь друг друга.

     Держась за руки, мы вернулись в домик гномика. Я расставил на полках купленные сегодня банки с килькой, тушёнкой и «Завтраком туриста». Достал несколько картофелин и начал мыть.

     — Ах, что ж я такая невнимательная! — воскликнула Сонечка и сразу взялась чистить картошку. Потом девочка очистила и мелко нарезала грибы.

     — Хозяюшка, — говорил я, наблюдая за работой девчушки.

     — Как я домой вернусь? Без водки… — девочка снова заплакала.

     Я целовал слезинки девочки, приговаривая:

     — Какие слёзки сладкие… Не беспокойся, Сонечка. Что-нибудь придумаем. Я разберусь с этим приживалой… боксёром. Маму из больницы выпишут. Ты поживёшь пока в домике гномика, места хватит.

     — Правда? — девочка обняла меня.

     — Конечно, милая! — я поцеловал девочку в лобик и почувствовал себя самым счастливым человеком. — Одному жить очень грустно. Я буду рад маленькой прекрасной гостье. Мы будем собирать грибы и ягоды, по бору гулять, музыку слушать да сказки читать.

     Я показал девочке сборник сказок, что достался от бывшего хозяина гаража. Сонечка захлопала в ладошки и обняла меня.

     Девочка по-хозяйски проверила содержимое шкафчика и достала приправы для жарки картошки с грибами. Я любовался девочкой и чувствовал себя самым счастливым человеком на земле.

     — Сонечка, прежде, чем я начну твои раны перевязывать, ты можешь душ принять, — я откинул занавеску и проверил, горячая ли вода.

     — Ты не будешь подсматривать? Ой, прости! Яша, ты такой добрый, ты не можешь обманывать!

     Зашумела–заплескалась вода. Мне так хотелось посмотреть на девочку… Едва сдержался, потому что я не могу обманывать!

     Я налил в большую кастрюлю воды и поставил греть. Не удержался и, как бы невзначай, бросил секундный взгляд на голенькую девочку. Хорошо, что она смотрела в другую сторону…

     — Какая красота! — тихонько сказал я и заставил себя отвести взгляд.

     Я выдвинул стиральную машинку–малютку, достал стиральный порошок и бросил платье девочки в стиральную машинку.

     Шум воды затих… Сонечка выглянула из-за занавески…

     — Ой! Где моё платье? Яша, ты спрятал? — услышал  я милейший голосок.

     — Платье нужно постирать! — я указал на стиральную машинку.

     — У нас стиральная машина большая. Эта стиральная машинка специально для гномиков?

     — Для гномиков и для таких миленьких девочек!

     — Ой, как я буду без платья?

     — А как я буду без футболки? Мне тоже надо футболку постирать.

     — Яша, я не буду подглядывать, — сказала девочка и засмеялась.

     — Сонечка… Сонечка… — повторял я с наслаждением. — У нас стирка, значит, пойдём загорать?

     — Да–а!

     Сонечка постирала и прополоскала бельё. Я протянул меж двух сосен верёвку. Мы дружно развешали вещи на самом солнышке.

     Я расстелил на траве цветное покрывало. Мы развалились близко–близко друг к другу и подставили спины ласковому солнышку. Я украдкой посматривал на Сонечку, проводя ладонью по горячей спинке девочки… по беленьким трусикам…

     Девочка блаженно улыбалась, тихонько напевая детские песенки.

     — Хорошо же быть гномиками, Сонечка?

     — Хорошо! Особенно рядом с таким добрым гномиком, как ты, Яша.

     Сонечка вдруг стала грустной.

     — Ой, вдруг маму выпишут из больницы… а меня нет дома! Мама будет переживать! Тут всякие страшные случаи рассказывают…

     — Не беспокойся. Завтра мы непременно навестим твою маму в больнице.

     После вкусного обеда мы снова валялись на полянке, грелись на солнышке и читали самые лучшие стихи.

     Перед сном мы гуляли по сосновому бору, пока не скрылась луна. Яркий фонарик позволил углубиться в лес.

     — Сонечка, слышишь, как радостно птицы поют? У меня на душе необычайно радостно. Потому что рядом ты!

     Я закрыл окно скрипучей ставней. Мы зашли в домик гномика, наполненный уютом и звонким смехом.

     Я включил самую лучшую музыку и начал готовиться ко сну. Для себя я приготовил раскладушку, для Сонечки постелил на кровати красивую простынь. Я выключил свет и, дрожа от робости и волнения, поцеловал Сонечку прямо в губки.

     — Ах, — затрепыхалась Сонечка, но потом ответила на мой поцелуй нежным объятием. — Яша, я необычайно счастлива! Поцелуй меня ещё раз.

     Я целовал Сонечку в губки, в щёчки, в носик. Но я прервал наслаждение: боялся не совладать с собой и преступить грань дозволенного.

     — Яша, ты любил кого-нибудь?

     — Да, Сонечка! Тебя! Я полюбил тебя сразу, лишь только увидел тебя! С первого взгляда!

     — Ах, Яша! Я полюбила тебя сразу, как только увидела. Только виду не показала, потому что я… маленькая! — засмеялась девочка.

     — Маленькая, прекрасная, любимая Сонечка! — сказал я и освободил девочку от объятий.

     В полной темноте раздавался только шелест снимаемого платья. И пение ночных птиц.

     Я включил ночной светильник… Девочка лежала на диване такая маленькая и беззащитная… Я хотел обнять и поцеловать Сонечку, но сдержал себя, чтобы не распалиться до беспамятства. Я укрыл девочку тёплым одеялом и заставил себя пойти к раскладушке. С трудом сдерживая счастливый смех, я лёг поверх одеяла прямо в одежде.

     — Спокойной ночи, Сонечка! Я счастлив, что встретил тебя!

     — Спокойной ночи, Яша! Я тоже необычайно счастлива, что встретила тебя, добрый гномик.

     — Представляешь, сейчас тебе пришлось бы выслушивать пьяную демагогию алкаша.

     — Он мог даже побить меня… Хорошо, что ты меня спас.

     Я потихоньку подошёл к кровати, где лежала Сонечка, наклонился над девочкой и нежно погладил волосы, отчего она засмеялась.

     — Яша! Я загадала: если ты любишь меня, то ещё раз поцелуешь.

     — Сонечка! Милая, любимая! Я люблю тебя, как ещё никого не любил!

     Я целовал Сонечку, немалым усилием сдерживая себя от атаки.

     Так Сонечка и уснула в моих объятиях. Я разомкнул кольцо рук и осторожно, чтобы не вспугнуть детский сон, поправил на девочке одеяло. Только тогда я погасил светильник–ночник и направился к раскладушке.

     Я лежал с открытыми глазами и любовался кромешной темнотой. Темнота не была кромешной: я видел орнаменты узоров, сполохи искр и световых пятен, что называются гипнагогическими галлюцинациями.

     Невнятное бормотание Сонечки наполнило душу необычайной нежностью. Я встал и на ощупь включил ночник. Домик гномика наполнился волшебным звёздным светом. Я вставил кассету в магнитофон. Тихо–тихо звучали ноктюрны Шопена.

     Я встал на колени и склонился над девочкой. В комнате было тепло, Сонечка сдвинула одеяло на край дивана. Я уткнулся носом в волосы девочки и замер от наслаждения.

     — Спи, милая. Я тебя никогда не обижу. Никогда в жизни! — я прижался щекой к раскрытой ладошке девочки и шепотом сказал: — Сонечка, я люблю тебя. Я всегда буду тебя любить! Я хочу лишь тебя любить! Вечно!

     Я лёг на раскладушку и шепнул Мишке:

     — Миша, как ты думаешь, есть ли на свете вечная любовь?

     — Яша, я думаю, ты так долго ждал этого мгновения, что чудо нежданной встречи сотворит то, что называют вечной любовью.

     — Миша, домик гномика наполнен счастьем! Наверное, наш дом называется домиком счастливых гномиков? Ты же тоже гномик, хоть и мишка?

     Я лежал и прислушивался к пению ночных птиц, к едва различимому бормотанию девочки. И был самым счастливым гномом на свете.