Команда

                |

Когда угольная голова Вовчика показалась над горой и он гордо замахал трусами, а Юрка перебежками метнулся к котловану и прыгнув с разбега в воду, скрылся из виду, мы поняли что, проиграли. Команда Юрки опять стала «царями горы». Лето стояло жарким, школа была забыта через три дня и мы осваивали рукава реки, словно первые завоеватели диких не обжитых мест. Камыш, рогоза или осока, сквозь которую продирались с удовольствием первооткрывателей, резали в кровь руки, ноги, и только увеличивали наш азарт. Угольная голова Вовчика была не потому, что она черная, а черная она потому, что была угольная... Гора угля на которую мы борясь и оттаскивая друг друга, взбирались по десятку раз в день, превращала всех не просто в шахтеров, а в туземцев, с антрацитовой кожей... Но экзотичнее всех выглядел именно Вовчик. Кудрявая рыжая голова быстро становилась, от пота и пыли, смоляной. Никто не был таким быстрым и изобретательным как Юрка... Не было дня, чтобы он не придумал игру или трюк... В то лето фильм покоривший наши сердца назывался "Крепкий орешек", нет не тот что знает теперь почти каждый, не с Брюсом Уиллисом 1,2,3. А советский военный приключенческий фильм с Надеждой Румянцевой и Виталием Соломиным. Десяток раз просмотренный и почти выученный наизусть, превращал наши "войнушки", в продолжение или вариации этого кино... Как то раз Юрка решил что мы должны прыгать с парашютом в тыл врага, захвачено всё и мы разведчики... Парашюты стащили каждый у своей мамы, место было выбрано командиром... Школа двухэтажная...выше ничего не нашлось... Тихо пробравшись мимо сторожа, по лестнице на крышу(замка не было), Юрка предложил кинуть жребий... Я и Вовчик отступили назад и тогда вождь пристыдил нас и сказал что в разведку с такими не пошёл бы и играть с нами больше не будет НИКОГДА, и это был неоспоримый аргумент... Первый прыгнул я, расправив простыню и взяв в каждую руку по два конца сиганул прямо в центр огромной клумбы с цветами, окаймленной белыми кирпичами по кругу... Победно вскинул белый флаг и замахал руками, мол давайте, что же вы... Вовчик долго мотал головой, отказываясь признавать что это не страшно. Наконец, и он приземлился у самого края клумбы... И уже мы вдвоем, стали захлебываясь адреналином, махать Юрке, мол прыгай давай, посмеиваясь над его паузой... Командирский парашют не раскрывшись приземлился вместе с Юркой прямо на кирпичи...крик пронзил вражескую территорию так что сторож матюкнулся громче крика Юрки, который сломал себе пятку и голеностоп. Остаток лета он провел в гипсе до самого бедра с подвешенной ногой. Лежа на своей железной кровати и слушая наши с Вовчиком рассказы о новом увиденном в ДК фильме, он стонал от нетерпения и тоски, по движению и воле... Наконец ближе к концу августа он уже вставал и прыгая на одной ноге, носился по двору пиная гипсом, дырявый мяч... Осенью начинался четвертый класс...

                ||
Читали мы в четвертом классе мало, было лень, да и библиотека была скудная, зато все фильмы единственного дома культуры были просмотрены и не по одному разу... Индийское кино, советское про войну и любовь, но нашей любовью, были фильмы про индейцев... Самый знаменитый индеец СССР, серб Гойко Митич был наш кумир...фильмы "След Сокола", "Белые волки", "Оцеола", "Апачи" и особенно "Чингачгук – Большой Змей" пересказывали друг другу с игрой и импровизацией по много раз...
Юрка Аносов пришел в наш класс, оставаясь на второй год три раза... Так что он был гораздо старше всех нас. Сидел за последней партой один, скучал на уроках, ведь все это слышал он в четвертый раз...
Был он "безотцовщина". Жил с мамой в пустом доме, мама у него попивала и пропивала всё что оставалось, когда на водку не хватало... На кухне был стол и два табурета, в комнате Юрки железная кровать и деревянный высокий шкаф...
Я редко бывал у него дома, но его несколько дней не было в школе, и я решил зайти...
Индейское улюлюканье и "скальпы белых не дорого стоят", слышны были еще на улице...
Войдя, я чуть не был зарублен томагавком Чингачгука-Юрки. У меня глаза вылезли на лоб, прыгая на сетке своей железной кровати, как на коне, Юрка, бросал свой топор, прямо в дверь открытого платяного шкафа... Затем подбегал, вытаскивал и снова вскакивал на коня...
Дверь от шкафа разлеталась в щепки, и уже висела на одной петле... Я понял что биты будем оба и рванул на своих двоих домой... Юрки не было в школе еще неделю... Не было его и дома... От учителей мы узнали что он в больнице, с перебитым носом... Когда он появился в классе, из его фамилии учителя приклеили ему кличку, чуть делая паузу. А...носов, наконец-то...потом все одноклассники за глаза звали его, А носов. Как рассказал Юрка, томагавк-топор отлетел от шкафа и прямо в нос Чингачгуку. Хорошо обухом, не то убил бы. Юрка потерял сознание, всего в крови, с перебитым носом нашла его мать. "Зато не ругалась" гордо хвастался он. Так на всю жизнь и остался у него перебитым нос, с черно-синей полосой поперек...
Индейское улюлюканье и "скальпы белых не дорого стоят", слышны были еще на улице...
Войдя, я чуть не был зарублен томагавком Чингачгука-Юрки. У меня глаза вылезли на лоб, прыгая на сетке своей железной кровати, как на коне, Юрка, бросал свой топор, прямо в дверь открытого платяного шкафа... Затем подбегал, вытаскивал и снова вскакивал на коня...
Дверь от шкафа разлеталась в щепки, и уже висела на одной петле... Я понял что биты будем оба и рванул на своих двоих домой... Юрки не было в школе еще неделю... Не было его и дома... От учителей мы узнали что он в больнице, с перебитым носом... Когда он появился в классе, из его фамилии учителя приклеили ему кличку, чуть делая паузу. А...носов, наконец-то...потом все одноклассники за глаза звали его, А носов. Как рассказал Юрка, томагавк-топор отлетел от шкафа и прямо в нос Чингачгуку. Хорошо обухом, не то убил бы. Юрка потерял сознание, всего в крови, с перебитым носом нашла его мать. "Зато не ругалась"гордо хвастался он. Так на всю жизнь и остался у него перебитым нос, с черно-синей полосой поперек...

                |||
Как я бросил курить? Юрка курил давно и гордо. Пацаны завидовали что он мог как взрослый затянуться полной грудью и не закашляться, при этом еще и говорил... Однажды он сказал:- всей командой идем учиться;при слове учиться у нас стали такие кислые физиономии как от математики(Юлия Гавриловна, математичка, называла нас длинноволосых, Тарзанами, таскала за волосы и била некоторых головой о парту). Математику мы не любили... Юрка добавил:- учиться курить, и мы повеселели. Он повел нас в недостроенный дом, где часть досок лежала рядом с уже уложенным полом. Осмотрелись, вроде никого не было. Мы залезли под пол, было тесно Вовчик, Серега Лиса, Витька, я и Юрка... Пачка "беломорканала", на этот случай у Юрки оказалась новая, "муха не сидела" как сказал он, распечатал и предложил тянуть, ловко выбив первую... Все потянулись... Последним нехотя, Вовчик. Серега, вроде уже раньше пробовал, остальные первый раз. Юрка ловко смял конец, потом еще раз...зажег спичку, прикурил свою папиросу и протянул спичку Сереге, тот затянулся и закашлялся... Новая спичка, пошла по кругу... Тяните сильнее в себя нетерпеливо шептал учитель, что вы как маленькие...мы как паровозы, перед тем как тронуться, задымили... Стало совсем жарко, аж в глазах потемнело... Кашлять начали все, плеваться, а Витька даже матюкнулся как его батя и выбросил папиросу в угол к Вовчику. Голова у меня закружилась, появилась горечь во рту...стало очень смешно, смешно от того как Вовчик ногой пытался оттолкнуть от себя окурок, как Витька плюется желтой слюной, Серега кашляя, настойчиво тянет и выдыхает клубы белого дыма... Смеялся я и Юрка... Юрка, надо мной...потом раздался мужской голос "бляха-муха", это что за кодла? А ну вылазьте, а то прибью... Это сосед по клубам дыма заметил нас, думал пожар как говорил он потом... Вытащив нас поштучно, за уши, и увидев соседа-меня, пообещал, отвести к отцу... Тут Вовчика стало рвать прямо на новые доски, сосед на секунду выпустил мое ухо и я рванул, да так что только пятки засверкали... Бежал я "быстрее лани, быстрей чем заяц от орла...", бежал к бабушке на другой конец деревни, во всем ей признался, пообещал что больше не буду, только не выдавай отцу... Отец был так суров что, ремень породнился бы с моей попой надолго... Три дня он просил выдать преступника, но бабушка была непреклонна. Велись переговоры. В конце концов, отец пообещал не лупцевать меня, а я дал клятву-не курить... Вот так и держу её...