сновидение 35 В смерти друга моей вины нет

 

  23.07.00 



                В смерти друга моей вины нет 

Время прошлое.
 Нахожу себя, идущим к другу, в голове проносятся воспоминания о совместной службе в армии, мы вместе прошли серьёзное испытание, которое сблизило нас на всю оставшуюся жизнь. Он талантливый художник, живёт с матерью, не женат. Вспоминаю, как он подсел на наркотики, стал потихоньку опускаться, позже потерял свою невесту. Сегодня иду к нему по делу, когда-то я оставил у него на хранение важные документы, сегодня я должен их забрать. Эти документы могут скомпроментировать одного человека, имя которого указано в них. Этот человек знает какую-то высшую тайну и хочет избежать огласки.
Моя память ведёт себя очень странно, знаю, что должен забрать бумаги, но имя того, кто приказал это сделать совершенно не помню, хотя тщетно пытаюсь вспомнить - кто он. Подхожу к дому друга, у входа в парадную дверь дома стоит девушка с собакой. Видя моё приближение она, на всякий случай, натянула поводок. Оценив её действие, обращаюсь к ней с благодарным тоном: “Здравствуйте! Какая у вас замечательная собака!” Девушка (никогда не встречал её в своей реальной жизни) отвечает: “Здравствуйте, а я вас уже видела здесь раньше, вы на четвёртый этаж идете?” “Да”- отвечаю я, она очень прискорбно: “Мне кажется вы опоздали, ваш дружок на себя руки наложил, повесился”. В это время я стоял на лестнице ведущей к лифту. У меня в руках была бутылка красного вина, которую купил, чтобы отметить день рождения его невесты. От неожиданной новости бутылка вина выпадает из рук и разбивается вдребезги, винные брызги летят во все стороны, окрашивая красным цветом её белые сапоги, она от досады теряет контроль и выпускает поводок из рук. Собака от испуга вырывается, несётся прямо на проезжую часть дороги и попадает под колёса грузовика. Страшный вой задавленной собаки разносится по всей улице, обезумевшая девушка бежит в сторону случившейся беды.
Я от неожиданности случившихся обстоятельств, на какое-то мгновение замираю, но затем прихожу в себя, вспоминаю о своём друге, ощущаю невероятную тяжесть в своём сердце и быстро поднимаюсь на этаж, где находится квартира моего друга. Подымаясь по лестнице, не могу поверить этим ужасным новостям, испытываю настоящий эмоциональный шок.
Звоню, дверь открывает его мать (в настоящей реальности она умерла три года тому назад), вижу её суровое, каменное лицо, на котором нет слёз, нет отчаяния, нет скорби. Она говорит прямо с порога: “Это ты во всём виноват, они его убили из-за твоих проклятых бумаг! Я жалею, что сразу не выбросила их на помойку. Вот, теперь наша квартира неизвестно кому достаётся, его теперь нет, а все мои родные в Париже”. Продолжает: “Я не хочу тебя больше здесь видеть! Да, насчёт этих бумаг, теперь тот, кто их хозяин, должен будет отпустить моего сына”.
Пауза молчания, сверлит меня невероятно проницательным взглядом, направленным прямо в глаза, понимаю, что тем самым она пытается определить насколько хорошо я понимаю её пожелания, далее продолжает: “Oн своей смертью отплатил всё сполна!” Не прощаясь, она захлопывает дверь, оставляя меня, стоящим в ступоре перед дверью. Через мгновенье дверь открывается, она протягивает мне папку с документами, и снова захлопывает дверь. В этот момент остро чувствую, что должен поскорее покинуть это место. Выхожу из подъезда, вижу девушку, прислонившуюся к дому. Она стоит с мужиком, держит в руках бутылку водки. Девушка выглядит сильно подвыпившей, остатки косметики размазаны по заплаканному лицу. Увидев меня, выходящего из подъезда, она говорит своему собутыльнику заплетающимся голосом: “Всё могу понять, но зачем ему там собака нужна, у них ведь никогда дома животных не было, я знаю это точно!, он собак не любил”. Моё присутствие эта пара полностью игнорировала, как будто меня здесь не было. Я знал абсолютно точно, что её ремарка, каким-то образом, относилась ко мне. Моё чувство срочности было невыносимо, оно заставило меня быстро покинуть это место. Решил сразу идти к хозяину документов, однако полностью забыл - кто он. Стал метаться по улицам города, пытаясь вспомнить его адрес.
В мытарствах проснулся, открыв глаза, и осознав где я, почувствовал некоторое облегчение. На часах 6:30 утра. Лежу и думаю надо сегодня позвонить друзьям, узнать насчёт моего дружка, которого не видел больше года, со времени первого визита в 1999 году. На следующий день дозвонился, мне сказали что, друг умер в больнице, неделю тому назад, от передозировки героина.
 
       Комментарии к сновидению:
Сновидение было посланием о смерти моего друга. Эта информация была точной на момент сновидения, друг действительно скончался за несколько дней до этого. История с бумагами имеет своё объяснение: я всё время пытался отвратить его от пагубной привычки, снабжал нужной информацией о вреде наркозависимости. К сожалению, этого было недостаточно, чтобы помочь ему. Информация имела исключительную важность, но он не смог ею воспользоваться, поэтому её забрали, как бесполезную для него. Смертный приговор явился следствием упущенных возможностей. Его мать (её суть) так и не поняла важности того, что ему было оставлено мной, она была зла на меня за то, что бумаги находясь рядом с сыном, были бесполезными для него. Самостоятельно он не смог ими воспользоваться, тогда какая им цена?
С её точки зрения, никакой. Она не поняла, что он отдал свою жизнь не из-за бумаг, а из-за своего неправильного поведения, это был его личный выбор. С другой стороны она надеется, что его грех отплачен его ранней смертью. Это вопрос спорный, я не знаю, так ли это.
   
P.S. 10.06.2001
 
                Расширенные комментарии к сновидению

Сновидение стало для меня своеобразным посланием — предвестием смерти моего друга. Оно пришло, когда я ещё не знал о его кончине, но вся его структура, атмосфера, образы — точно отражали произошедшее. Он действительно умер за несколько дней до этого, от передозировки. Это знание пришло ко мне не из внешнего мира, а изнутри — из глубины моего бессознательного. Я ощутил его утрату прежде, чем узнал о ней из реальности. Это делает сон пророческим, или, по крайней мере, глубоко интуитивным.

Сюжет с «бумагами» — символичный. В реальной жизни я долго и упорно пытался помочь другу справиться с его зависимостью. Я давал ему информацию, поддержку, делился с ним знаниями, которые могли бы вытащить его из этой бездны. Эти "документы", оставленные у него, — метафора этой помощи, этих усилий. Но он не воспользовался ими. Он не смог, не захотел или не имел в себе силы. То, что для меня было жизненно важным, для него оказалось ненужным, невостребованным. Именно в этом кроется трагизм ситуации.

Мать моего друга, появившаяся в сновидении, хоть и умерла в реальности, воплощает не только её образ, но и обобщённую фигуру вины, суда, общественного и внутреннего приговора. Она обвиняет меня — возможно, отражая мой собственный внутренний конфликт: сделал ли я всё, что мог? Почему не смог спасти? Но за её обвинениями скрывается и непонимание — она, как и многие, не осознаёт, что выбор всё же оставался за ним. Это был его путь. И это был его крест.

Фраза: «Он своей смертью отплатил всё сполна» — звучит как попытка найти смысл в бессмысленном, облегчить боль, возложив на смерть смысл очищения. Но я не уверен, так ли это. Был ли это путь искупления, или просто трагический конец — не знаю. Не мне судить. Эта смерть — не расчёт, а скорее последствия цепи внутренних поражений.

Эпизод с разбитым вином и собакой — предельно символичен. Вино, принесённое чтобы отметить день рождения невесты, разбивается, окрашивая чужие белые сапоги. Это момент, когда намерения и реальность вступают в острое противоречие. Невинность (белый цвет) запятнана неожиданной трагедией. Смерть собаки, девочка в слезах, вопль — всё это эхом передаёт взрывную силу того известия, которое я получил. Внешняя драма дублирует внутренний обвал.

Девушка у подъезда, выпивка, несуразная фраза про собаку — будто голос хаоса, который остаётся после катастрофы. Её фраза звучит бессвязно, но я понимаю — она адресована мне. Она как будто намекает на абсурдность происходящего, на то, как ничтожные детали становятся важными, когда главное — уже утрачено.

Я не чувствую вины за его смерть. Но ощущаю тяжесть, осадок, чувство, что было дано больше, чем он смог понести. Я дал ему инструмент — но не дал силы. Я не Бог. Я был другом, не спасителем. И, возможно, это сновидение — способ напомнить себе об этом.

Вся эта история — напоминание о хрупкости судьбы, о сложной связи между свободой выбора и обстоятельствами, о том, как легко потеряться в себе, даже если рядом есть те, кто тянет руку. Его гибель — не моя вина. Это была его боль, его борьба, его путь.

Но память о нём останется. Как и вина — не вина фактическая, а та, что остаётся у живых перед мёртвыми: за то, что мы выжили, а они — нет.