Контрнаступление. Бой за Красную Поляну

               
                Командир отдельного артиллерийского дивизиона, 28-й особой стрелковой бригады 20-й армии Западного фронта, лейтенант Витольд Станиславович Клионовский, 1917 г.р. Благодаря мужеству и отваге артиллеристов дивизиона Клионовского советские части заняли Красную Поляну и были первыми в контрударе Красной Армии под Москвой. Их успех поднял боевой дух солдат и офицеров и наступление началось на других участках фронта. За бои под Красной Поляной Клионовский В.С. был представлен к ордену Красного Знамени, но командующим 20-й армии генералом А.А.Власовым награда была снижена до медали "За отвагу".

               
                БОЙ ЗА КРАСНУЮ ПОЛЯНУ

                В ноябрьские дни 1941 года, когда шли тяжёлые оборонительные бои под Москвой, мы формировались в Горьком. Часть наша была особая, курсантская, люди все молодые, крепкие, натренированные физически. Все рвались в бой. Мы ещё не знали тогда, что Верховное Главнокомандование разрабатывает контрнаступление под Москвой, но чувствовали это сердцем и собирались на фронт с большим подъёмом.
       При нашей части был сформирован специальный противотанковый артиллерийский дивизион, а я был назначен его командиром.
       Двадцать восьмого ноября мы закончили формирование и в тот же день двинулись в Москву. В утренние морозные часы выгрузились на Курском вокзале и строем пошли до посёлка Сокол. По всему чувствовалось, что Москва живёт напряжённой жизнью. Улицы полупустые, на них нет шумных потоков людей, большинство магазинов закрыты.
       Много военных. Все они в валенках, в добротных меховых полушубках и ушанках. Частые потоки военных грузовых машин с бешеной скоростью мчащихся по широким улицам куда-то на запад. Во всём чувствуется твёрдый порядок, целеустремлённость.
       Второго декабря мы уже на фронте, в районе Хлебниково, на правом берегу канала Москва-Волга. Справа сзади нас станция Лобня.
       Как только мы заняли позиции, нам были зачитаны приказ по армии и обращение политотдела. В предстоящем наступлении наши части должны были захватить населённый пункт Красную Поляну, расположенную слева от железной дороги на Дмитров, между станциями Шереметьевская и Лобня.
       Кто-то из старших начальников сказал, что Красная Поляна - это ключ к наступлению всей нашей армии. Эти слова волновали нас и радовали: наступать на таком направлении - большая честь. Дивизиону предстояло сопровождать атакующую пехоту, отбивать контратаки фашистских танков.
       Третьего декабря в восемь часов утра началась артиллерийская подготовка, и вскоре стрелковые части и лёгкие танки пошли в атаку. Двинулись и мы за ними.
       Бой шёл почти целый день. Гитлеровцы ожесточённо сопротивлялись. Их авиация буквально неистовствовала над полем боя, подвергая непрерывной бомбёжке наши атакующие части. Результат нашей атаки на этот раз оказался неудачным - пехота была вынуждена отойти назад. Мы же со своими орудиями не могли отойти и остались на том рубеже, где приостановилась атака. Наступили ранние зимние сумерки.
       Я пришёл к выводу, что иного выхода нет, как организовать круговую оборону и держаться здесь. Мы расставили свои 76-мм орудия так, чтобы встретить врага с любого направления.
       Гитлеровцы не заставили себя долго ждать. Вечером они предприняли атаку. На нас шли вражеские танки, за которыми бежали цепи автоматчиков. Но мы открыли дружный огонь из орудий и ручного оружия, и враг отошёл назад. Это придало нам ещё больше решимости драться до конца.
       Однако и нацисты не отказывались от мысли уничтожить нас. Потерпев неудачу в первой атаке, фашисты пошли вновь, но опять были отбиты. Затем последовали третья и четвёртая атаки. Наши бойцы сражались геройски и не терялись при натиске врага. Большинство из них были добровольцами из числа народного ополчения, призванных по партийной мобилизации.
       В одну из таких атак на орудие старшего сержанта Сорокина двинулись восемь немецких танков. Расчёт Сорокина не дрогнул, принял этот неравный бой и уничтожил четыре танка, не пропустив врага в боевой порядок дивизиона. В этом бою почти все бойцы расчёта пали смертью героев за родную Москву.
       Отважно сражался и взвод управления дивизиона под командованием лейтенанта Легавко. Когда вражеские автоматчики начали обходить наши позиции, Легавко поднял своих солдат в атаку. В этой дерзкой схватке горстка храбрецов штыками и ручными гранатами уничтожила до сорока фашистов. Сам Легавко, имея четыре раны от осколков разорвавшейся вблизи него немецкой гранаты, убил двух офицеров, причём одного из них уничтожил в рукопашной схватке. 
       К полуночи положение дивизиона стало очень серьёзным. Ещё до этого я связался по радио с командиром стрелковой бригады и доложил ему, что дивизион мужественно отбивается от противника, и просил его помочь нам танками. Однако попытка танков прорваться к нам на выручку не увенчалась успехом, и мы остались один на один с врагом.
       Что делать? Как выйти из этого тяжёлого положения? Оставаться на месте и ждать утра - это верная гибель всего дивизиона. Как только прояснится, немцы подтянут всю имеющуюся артиллерию и миномёты, а также сразу направят на нас бомбардировочную авиацию. Идти назад - значит попасть в зону заградительного огня вражеской артиллерии, который был уже пристрелян на случай нашего отхода.
       И тогда у меня созревает дерзкая мысль - до окраины Красной Поляны от нас около двухсот метров. А что, если внезапной атакой выбить немцев из ближайших домов и закрепиться в них? Ведь это куда лучше, чем стоять на голом месте и обрекать себя на гибель.
       После трёх часов ночи гитлеровцы прекратили наконец атаки, которые им не дали ничего, кроме потерь. Они ушли в Красную Поляну, оставив против нас лишь сторожевые дозоры.
       Пользуясь затишьем, мы с комиссаром дивизиона собрали короткую летучку и лично обратились к людям.
       Вкратце сообщаю созревший план действий. Все единодушно его принимают. Вперёд, только вперёд!
       Немцы не ожидают ночной безрассудной атаки. Наш расчёт основан на неожиданности и внезапности. В пять часов утра в полной тишине в сторону Красной Поляны направляется командир первой батареи капитан Мошан,  вместе с тридцатью вооружёнными автоматами ППШ и винтовками Мосина бойцами. Им удаётся бесшумно снять два сторожевых дозора и выйти к окраине села.
       Мы идём за ними и подтягиваем свои орудия. Чтобы соблюсти тишину, все орудия передвигали на себе, запрягшись в лямки. Тащить их по земле и неровному грунту очень тяжело, но все работают с утроенной энергией. Через час все наши три батареи были установлены у крайних домов Красной Поляны.
       Для атаки мы разделились на две группы. Первой группой командовал капитан Мошан, второй группой - комиссар дивизиона капитан Лего.
       Когда начало светать и завиднелись дома, я скомандовал батареям открыть огонь прямой наводкой по домам, где спали гитлеровцы. Все двенадцать наших орудий дали громкий залп. Шквал огня был недолгим, но дружным и внезапный. Он посеял страшную панику у фашистов. Воспользовавшись замешательством, обе наши группы бросились в атаку и заняли двенадцать ближних к нам домов.
       Перепуганные немцы стали приходить в себя. Сначала они контратаковали нас разрозненными группами, потом на нас пошли танки и бронетранспортёры.
       Шесть лёгких танков пошли в направлении группы комиссара Лего. Орудий наших близко ещё не было - их в это время катили на руках к захваченным домам, - но комиссар не растерялся. Подпустив противника поближе, он двумя связками гранат и двумя бутылками с зажигающей смесью поджёг один танк и одну бронемашину. Остальные танки отошли и начали вести огонь издали.
       На группу капитана Мошана шли четыре танка. Один из них подбили гранатами, остальные отошли.
       Примерно минут через десять пошла в атаку пехота противника. Имея большой численный перевес, гитлеровцы ворвались в двухэтажный дом, в котором находился Мошан со своей группой. Бой в этом доме продолжался три часа. И когда мы, уничтожив фашистских автоматчиков, пробились туда, трое наших героя были уже убиты, а тяжело раненный капитан Мошан лежал у дверей с ручным пулемётом в руках. Мы оказали ему первую медицинскую помощь, но раны оказались смертельными. Он умер у нас на руках. Вместе с ним погиб и герой Империалистической войны, московский коммунист Шибаев, 1893 года рождения. Бывший прораб строительства Дворца Советов. Сержант Шибаев дрался геройски, несмотря на возраст. Он ловко кидал гранаты, уничтожив более десятка немцев, пока пуля снайпера не оборвала его жизнь.
       Во время боя нам удалось семь орудий дивизиона выкатить в район захваченных домов, которые в результате обстрела немецкой артиллерии превратились в руины.
       Нас бомбила вражеская авиация, часто обстреливали миномёты и артиллерия. У нас были серьёзные потери - более тридцати бойцов убитыми и раненными. Но мы держались.
       К полудню в дивизионе осталось только четыре исправных орудия и около пятидесяти боеспособных бойцов, которые не спали почти двое суток и питались имеющимися сухарями. На исходе были боеприпасы к орудиям и патроны.
       Я связался по радио со своим командованием. Мне сообщили, что бригада заняла исходное положение для наступления, и примерно через полчаса должны атаковать противника с правого фланга.
       И вот наконец наша артиллерия открыла огонь. Последовали и залпы "Катюш". Мы находились близко от фашистов и хорошо видели огненный смерчь от крупнокалиберной и реактивной артиллерии. Сначала мы услышали шипение, потом над нами прогремел страшный грохот и сразу же, там, где засели гитлеровцы, вспыхнуло море огня.
       Скоро мы услышали крики "ура". Это приближались стрелковые части. Не дожидаясь команды, и наши бойцы пошли вперёд.
       Противник в панике бежал, бросая технику и вооружение. На углу одной из улиц немцы бросили стопятимиллимитровое орудие с запасом снарядов. Командир отделения разведки старший сержант Световец со своими бойцами развернул пушку и открыл огонь по отходящим гитлеровцам.
       Один из командиров орудий, обнаружив вражеский наблюдательный пункт на трубе кирпичного завода, открыл огонь на поражение и с третьего выстрела разрушил трубу и сбил наблюдателя. Огонь немецкой артиллерии перестал мешать нашей пехоте, и она буквально на плечах противника ворвалась в Красную Поляну.
       Наши танки, в числе которых были современные Т-34, воспользовавшись прорывом пехоты, пошли вперёд, и к исходу четвёртого декабря весь фронт нашей армии продвинулся на семнадцать километров. На шестой день наступления был освобождён Волоколамск.
       За бои под Красной Поляной дивизион был награждён орденом Красной Звезды, а из состава дивизиона четыре офицера - орденами Красного Знамени, три орденами Красной Звезды. Боевыми медалями было награждено девятнадцать солдат и сержантов.
       Так дивизион с честью выдержал первое боевое крещение.