Лекция

Зимой 1974-го  года зал нового Дома Культуры, гордости Пресногорьковского совхоза, был полон народа. Все двести мягких кресел, с запахом новенькой обивки, были заняты сельчанами, а те, кому повезло меньше, беспорядочно толпились вдоль стен и огромных окон, закрытых тяжелыми шторами. В зале стоял глухой шум, невнятный говор и смех.
На широкой  полукруглой сцене, за длинным столом, покрытым бархатной кумачовой скатертью, сидели в ряд несколько человек. Их лица были торжественно-серьёзны, а мелкое постукивание костяшками пальцев по столу свидетельствовало о нервном ожидании начала собрания.
Наконец, со стула встал председатель и сделал в зал жест рукой, растопырив пальцы, словно останавливая автомобиль. Шум постепенно утих и в зале воцарилась тишина.
-Уважаемые товарищи, мы собрались здесь, чтобы послушать лекцию о международном положении, - председатель негромко кашлянул, и продолжил, - из Кустаная к нам приехал лектор, товарищ Петров. Все вопросы к нему после выступления. Просьба – соблюдать тишину».
С этими словами председатель медленно опустился на стул, вынул из кармана пиджака расчёску и одним движением откинул назад седеющие волосы. В зале было слышно, как звякнули его ордена.
К трибуне медленно подошёл полный молодой человек в черных роговых очках. Со значимым видом он достал из кожаной папки несколько листов и начал лекцию. Целый час он рассказывал притихшим сельчанам о сложном международном положении, о происках империалистов, о трагической судьбе негров в далекой Америке…
Изредка лектор вытирал платком вспотевший высокий лоб и ненадолго прерывал лекцию, наливая в гранёный стакан воду из пузатого графина. Его эмоциональное напряжение передалось присутствующим. Атмосфера постепенно накалялась. Тишина стояла такая, что бульканье воды о дно стакана было слышно  людям в дальних углах зала. Картины ядерного апокалипсиса, который вот-вот должен был разразиться и поглотить всё живое, стали явственно чудиться слушателям и каждый невольно проникался ожиданием близкого конца.
Наконец, товарищ из Кустаная закончил свою речь. Зал находился в полном ступоре от услышанного. Все молчали. Даже заядлые балагуры не проронили ни слова…
Председатель, не вставая из-за стола, предложил задавать вопросы. По лицу его было заметно, что даже он проникся глубиною сказанного.
В центре зала осторожно поднялась единственная рука. Взоры станичников обратились к седому ветерану, всеми уважаемому Семёну Фёдоровичу Грозному.
-У меня есть вопрос, - хрипловатым, низким голосом произнёс Семён Фёдорович.
-Пожалуйста, пожалуйста, - лектор подавшись вперёд, весь превратился в слух.
-Хочу спросить, а когда сепараторы привезут?
Долю секунды длилась гробовая тишина…Всеобщий дружный хохот буквально порвал зал. Кто-то безудержно хохотал, переломившись пополам, кто-то колотил обеими ногами пол, так, что дрожали оконные портьеры.
Лектор стоял у трибуны и растерянно улыбался.
Буйство зала продолжалось несколько минут.
Как-то мгновенно забылось тяжелое положение американских негров, и ядерный апокалипсис испарился из наших голов.
Всем сразу полегчало…

Фото ДК культуры, 1987год.