de omnibus dubitandum 29. 366

ЧАСТЬ ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ (1656-1658)

Глава 29.366. ОБИЖЕННАЯ ИРИНА…

    Борис Днепров-Ячменев в своей статье «Царь Алексей Михайлович год за годом 1658», - пишет:

    Османская империя.

    Турхан уходит в тень.

    «Век женского султаната» близился к закату, но его яркая представительница - мать султана Турхан Хатидже-султан чувствовала в себе силы, чтобы продолжить влиять на сына и двор. Однако напрямую она уже не могла это делать, поскольку доверилась властному албанцу Кепрюлю Мехмеду-паше, назначив его Великим Визирем. Новый глава правительства конечно спас императрицу от подозрений в казнокрадстве и в прочих тёмных делах, только вот практически перестал с ней советоваться.

Рис. Портрет  главной жены султана Ибрагима I. Пьетро-ди-Джоди II, до 1660 года.

    Турхан-султан обижаться на вельможу не стала, посчитав своё новое положение вполне удобным. В конце концов, почёт и уважение она сохранила, в деньгах ей не отказывали, в дела гарема нос не совали...

    Мудрая женщина решила посвятить себя благотворительности и строительству, и, судя по всему, не прогадала - народ скоро забудет про её прошлые грехи и прославит за добрые дела.

    Первым проектом валиде станет укрепление стратегических позиций Османской империи в проливах. В 1658 году она изыщет средства и возглавит строительство двух крепостей на входе в Босфор. После их достройки в 1661 году театр Кипрской войны будет отодвинут далеко на юг, а Стамбул, наконец, сможет почувствовать себя в безопасности, избавившись от угроз прорывов венецианских кораблей.

    Княжество Трансильвания

    Карусель политических фаворитов.

    Авантюрный политический союз с Богданом Хмельницким дорого обошёлся Дьёрдю II Ракоци, который потерял армию и рассорился с Султаном и Императором Священной Римской империи (СРИ). В ноябре 1657 года местные бояре, действуя по указке Порты, сместили неудачника и провозгласили правителем Ференца Редеи. Однако честолюбивый Дьёрдь Ракоци не смирился  со своей отставкой. Он сохранил влияние среди патриотически настроенных бояр, бюргеров и военных, и фактически продолжал править через доверенных лиц.

    9 января 1658 года Дьёрдь Ракоци вернул себе княжеский престол Трансильвании. Этим он окончательно испортил отношения с Османской империей. Султанское правительство стало угрожать княжеству вторжением и превращением её в турецкую провинцию. Под угрозой потери суверенитета боярский сейм вновь отстраняет Ракоци и провозглашает правителем Акуша Барчаи (23 августа 1658 года).

    Поскольку положение нового князя было шатким, то к нему на помощь прислали янычар. Союзная поддержка со стороны Стамбула стоила стране ежегодных выплат в 40-тысяч червонцев и потери контроля над 4-мя важнейшими крепостями, где обосновались турецкие гарнизоны.

    Малая Русь. Гетманщина.

    Прелюдия Руины.

    Ситуация после узурпации Иваном Выговским гетманской булавы значительно осложнилась. Новый гетьман, «не природный козак, а купленный у татар за лошадь «лях», вдобавок женатый на дочери польского магната», пробуждал в казаках мятежные чувства.

    Всюду были «негоразды»: с одной стороны, козацкая старшина присваивала на местах прибыли от аренд и часть налогов, с другой — войны и стихийные бедствия разоряли козаков, посполитых и мещан. Козаки не получали плату за службу, и жили разбоем. Выговский взял курс на построение старшинской (олигархической) республики. «…А Войско Запорожское без страха быть не может», — говорил гетман. [Таирова-Яковлева Т.Г. Иван Выговский//Единорогъ. Материалы по военной истории Восточной Европы эпохи Средних веков и Раннего Нового времени, вып.1, М., 2009]. Он предпринял попытку частично восстановить шляхетское землевладение на территории южных левобережных полков, в частности, Полтавского и Миргородского, которые и стали главным очагом восстания в Гетманщине.

    Февраль 1658 года, запорожцы во главе с кошевым атаманом Яковом Барабашем отказались признать нового гетмана и подняли восстание. Мятеж поддержал Полтавский полк, соседствовавший с Сечью и связанный с ней экономически, со своим полковником Мартыном Пушкарём. Восставшие отправили послов в Москву с наказом подтвердить Переяславскую присягу.

    Алексей Михайлович долго игнорировал просьбы Пушкаря о помощи, и пытался примирить стороны, указывая, что должно «жити с гетманом в совете и любви и послушании…, чтоб тому бунтовству неприятели не порадовались и безвестно зла над вами какого не учинили». [Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, М., 1872, т.7, электрон. вариант, с. 198] Для подавления оппозиции Выговский призвал на помощь крымских татар, расплачиваясь с ними «живым товаром», — населением разорённых малорусских городов и местечек.

    Соединившись с крымским войском, Выговский подступил к Полтаве и запер там Пушкаря. Осада шла вяло. В это же время на сторону восставших перешёл прежний сподвижник Богдана Хмельницкого полковник Филон Джеджалий.

    Решительные действия Выговского привели к тому, что  Царь склонился к признанию его легитимности и предложил военную помощь. Памятуя о поговорке «Бойся данайцев, дары приносящих», хитрый гетман за милость поблагодарил, но от войск отказался.

    В июне 1658 года козацко-татарское войско Выговского нанесло поражение разномастной рати Пушкаря, отдав Полтаву на разграбление крымцам. Отрубленную голову Мартына Пушкаря принесли Выговскому. Затем штурмом были взяты и разгромлены Лубны и Гадяч. Тысячи горожан и селян «с жёнами и детьми», с согласия гетмана, были уведены крымцами и проданы в рабство на невольничьих рынках.

    Интересно! Выиграть битву с повстанцами гетману помогла хитрость. Он спровоцировал козаков Пушкаря на дерзкую вылазку из крепости, а сам при этом отступил. В лагере восставшим досталось несколько возов с горилкой, которой они тут же упились. Беспечные пьяницы, стали лёгкой добычей для стремительно вернувшихся на поле боя полков Выговского.

    В августе 1658 года по просьбе гетмана Выговского и по царскому указу в Белгороде был арестован Яков Барабаш. Полковник был доставлен к гетману и казнён.

    В августе 1658 года Иван Выговский заявил о своем намерении выбить царский гарнизон из Киева, в связи с невыполнением царем условий Переяславских статей

    22 августа 1658 года на Киев напало 20-тысячное козацкое войско под началом Даниила Выговского, подкреплённое юртом крымских татар. В ходе двухдневных боев киевский воевода Василий Шереметев отбросил непрошенных гостей от городских укреплений, но те, далеко не ушли, блокировав все подъезды к «матери городов руских».

    16 сентября 1658 года под городом Гадяч по инициативе гетмана Ивана Выговского между Жечью Посполитой и Гетманщиной был заключён договор, предусматривающий вхождение русЬких (черкасских) земель в состав Жечи Посполитой под названием «Великого Княжества РусЬкого» как третьего равноправного члена двусторонней унии Польши и Литвы.

    Октябрь 1658 года, на территорию Гетманщины зашёл Белгородский полк под началом князя Григория Григорьевича Ромодановского. Царские стрельцы шли на Переяслав, в котором была объявлена рада для низложения изменника Ивана Выговского и избрания нового гетмана. Выговскому ещё раз предложили покаяться перед царём и сохранить власть, но тот отмолчался. По пути к Ромодановскому стали присоединяться враждебные Выговскому козаки, которых в Москве ещё недавно считали изменниками и бунтовщиками.

    Чаша весов склонилась в пользу России (Московского государства – Л.С.).
 
    9 ноября 1658 года, Выговский запросил мира и прислал в Киев к Василию Шереметеву посольство. Послы из Чигирина «присягали за гетмана и за все Войско Запорожское» на том, что гетману «на Великого Государя городы войною не приходить» и быть «под… Великого Государя повелением и под… Великого Государя высокою рукою в вечном подданстве». Однако уже после присяги Выговский послал против Ромодановского войска Ивана Скоробогатко, который потерпел поражение.
В начале декабря 1658 года киевский воевода Василий Шереметев докладывал в Москву, что Выговский с казаками и татарами напал на руское войско в Лохвице.

    Не обладая преимуществом в военной кампании, Иван Выговский переигрывал воевод на дипломатическом поле.

    Жечь Посполита - Руское царство.

    Победы есть, а результата нет.

    Конец сентября 1658 года, предательство Выговского позволило Жечи Посполитой возобновить войну против Руского царства. Коронное войско под командованием гетмана Гонсевского попыталось соединиться в Литве с отрядами козаков, принявших сторону Выговского.

    18 октября 1658 года князь Юрий Долгоруков выдвинулся со своим отрядом навстречу Гонсевскому и нанес ему поражение в битве у села Верки (под Вильной). Результатом битвы явилось пленение Гонсевского и быстрое подавление сторонников Выговского в Литве.

    Победа была полная, но Долгоруков не сумел ею воспользоваться. Из-за разорения местности, армия князя оказалась без хлеба и фуража. 19 октября, оставив в Вильне с князем Шаховским 1500 солдат, князь отвёл основные силы к Шклову.

    В результате отступления армии Долгорукова, руские гарнизоны в Вильне, Ковнах, Новогрудке и Гродно оказались в осаде.

    Королевство Швеция - Руское царство

    В январе 1658 года русские войска продолжили контрнаступление. Пятитысячный отряд князя Ивана Хованского овладел Ямбургом и подошёл к Нарве.

    В феврале 1658 года Дания, являвшаяся главным союзником Руского царства, была вынуждена прекратить военные действия и подписать со Швецией мирный договор. Это позволило шведам активизировать свои действия против руских войск. Густав Горн, губернатор Нарвы перешёл в контрнаступление, сковал отряд Хованского под Нарвой и занял обратно Ямбург и Ниеншанц.
На этом военные действия завершились с определённым перевесом в сторону Руского царства.

    22 августа 1658 года — Горн и Хованский заключили временное перемирие.

    20 декабря 1658 года было заключено Валиесарское перемирие руских со шведами сроком на три года, по которому Руское царство удержало часть завоёванной Ливонии (с Дерптом и Мариенбургом).

    Священная Римская империя.

    Габсбурги вновь подмяли под себя Германию (Германские княжества - Л.С.).

    В июле 1658 года преодолев сопротивление Франции, Баварии и курфюрста Майнцского, Леопольд I короновался императором.

    Для нового императора значение хрупкой «Священной Римской империи» постепенно утратило приоритетную роль. Он всё больше склонялся к протекционизму в отношении своих наследственных владений (Австрии, Венгрии, Чехии). Военно-политическая активность австрийцев на северных и западных рубежах империи снизилась. Главной их задачей становилась борьба с угрозой османской экспансии в Европе.

    Руское царство.

    Святыня.

    26 апреля 1658 года царь Алексей Михайлович специальным указом повелел именовать главную башню Московского Кремля (Фроловскую) – Спасской в честь надвратной иконы Спаса Нерукотворного. Ворота Спасской башни с древнейших времен считались главным въездом в Кремль и почитались в народе «святыми».

    Через них проходили торжественные шествия духовенства, крестные ходы и выходы Патриарха, они служили парадным въездом в Кремль царей и императоров. Все правители России (Московского государства – Л.С.), начиная с Михаила Фёдоровича, перед венчанием на царство торжественно проходили через них. Из священных ворот уходили на битву полки, и здесь же встречали иностранных послов. Через них запрещалось проезжать верхом и проходить с покрытой головой.

    На образ Спаса Нерукотворного молились приговоренные к смерти преступники, которых казнили на Лобном месте. В середине XVII века на главную башню Кремля водрузили двуглавого орла – герб Российского государства.

    На Амуре тучи ходят хмуро...

    Трудным выдался для казаков в Приамурье 1657 год. Собирая ясак, Степанов пошел вверх по Амуру, однако берега великой реки были пустынны: местное население было переселено маньчжурами на юг, а все их селения выжжены и разорены. Геннадий Невельской дал свою оценку событиям тех лет: «По призыву китайского богдохана все жители с Амура переселились внутрь Маньчжурии; казакам, чтобы не умереть с голоду, пришлось трудиться самим. Степанов был в величайшем затруднении: казаки, не привыкшие ни к дисциплине, ни к труду, начали производить набеги на маньчжуров и грабить их. Повелений из Москвы — жить мирно с туземцами и маньчжурами и отнюдь не производить набегов и грабительства — казаки и вольница не слушали: на Амуре была полная анархия» [Невельской Г.И. Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России. 1849—1855 / Вступ. ст. В.И. Куроедова.— 4-е изд., испр.— М.: Кучково поле, 2009, электрон. вариант].

    Летом следующего 1658 года Онуфрий Степанов с крупным отрядом казаков численностью около 500 человек решил пойти в глубь маньчжурских земель из Амура вверх по Сунгари прежде всего для того, чтобы раздобыть продовольствие. Однако в самом устье Сунгари он встретился с большими маньчжурскими силами.

    30 июня 1658 года, жестокий и неравный бой руского отряда на нескольких речных судах с маньчжурами окончился трагически: «богдойские люди в 47 бусах (речных судах) с вогняным боем, с пушками и с пищальми, и Онофрейко с служилыми людьми с судов збили на берег, а иных и на судах побили. И на том бою ево, Онофрейка, убили, и служилых людей 220 человек побили» [Попов И.М. Россия и Китай: 300 лет на грани войны. М.: АСТ, 2004]

    С поражением отряда Онуфрия Степанова руское влияние в Приамурье, основанное на военном могуществе, ослабло. Однако походы небольших отрядов казаков в низовья великой реки, главным образом для сбора ясака, продолжались. В отличие от китайцев руские не ограничивались податными мероприятиями, а пытались закрепить территории с помощью строительства посёлков и острогов.

    Патриарха подвергли царской опале.

    Война способствовала тому, что вокруг царя постоянно появлялись новые люди. Они не отличались особым умом, но были услужливы, расторопны и полезны в решении текущих дел. Патриарх на их фоне выглядел архаично: любил поучать даже в том, чего не ведал; брюзжал по поводу и без повода; придавал большое значение мелочам, упуская из виду главное.

    Алексею Михайловичу капризы старика стали порядком надоедать и он решил пропустить несколько патриарших служб, тем самым подав сигнал своему окружению, что теперь в царстве один «государь». Никон понял, что возврата к «симфонии власти» уже не будет и возможно его ожидает царская опала. Тогда он решил действовать на опережение.

    11 июля 1658 года, во время обедни в Успенском соборе, Никон объявил мирянам, что слагает с себя сан патриарха. После чего он надел простое монашеское платье и уехал в Вознесенский монастырь, находившийся в 50 верстах от столицы. Когда посланцы царя приехали туда, чтобы выяснить намерения церковного иерарха, Никон заявил им, что отказывается от престола и добавил: «Кому государь укажет быть патриархом, [того] благословлю... а церковь и дом пресвятыя Богородицы благословляю ведать, покамест патриарх будет, митрополиту Крутицкому». [Дело о патриархе Никоне./ Издание Археографической комиссии, СПб, 1897, с.16] Так Никон отказался от власти, но не захотел отказаться от титула патриарха.

    Не желал его отречения и отходчивый Алексей Михайлович. Он пытался через доверенных бояр склонить старика к мирному разрешению ссоры. Однако гордыня, увы, взяла верх. Никон в столицу не возвратился. Поселившись на подворье Воскресенского монастыря, он устранился от государственных дел, но остался при священстве патриарха. Алексею Михайловичу пришлось напоминать, что Никон сам отрекся от сана, но тот отвечал, что «попечение об истине оставил»…

    Интересно! В какой-то мере случившийся казус стал напоминать опричнину Ивана Грозного (Ивана Ивановича «Молодого» - Л.С.), только в церковном царстве. Никон разрешил архиереям жить по выгоде, а за собой оставил роль судить по совести.

    Сибирские страдания протопопа.

    Весной - летом 1658 года, экспедиция Пашкова (в составе, которой был протопоп Аввакум с семьёй) заложила Нерчинский острог (нынешний город Нерчинск), где воевода «переморил больше пяти сот человек голодною смертию… озяблых ели волков… сам я, грешный, волею и неволею причастен кобыльим и мертвечьим, звериным и птичьим мясам…».

    Зимой 1658 - 1659 гг.,  воевода с большей частью оставшихся в живых участников экспедиции возвратился на озеро Иргень. «Пять недель по льду голому ехали на нартах, - писал Аввакум. - Мне под робят и под рухлядишко дал две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лед. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошадей не смеем, а за лошадьми идти не поспеем, голодные и тёмные люди. В ыную пору протопопица, бедная, брела, брела, да и повалилась, и встать не сможет. А иной тёмной же тут же взвалился: оба карамкаются. А встать не смогут».

    Именно тогда состоялся знаменитый диалог Аввакума с женой, которая спросила его: «Долго ль-де, протопоп, сего мучения будет?». На что он ответил: «Марковна, до самыя до смерти». И она согласилась: «Добро, Петрович. И мы еще побредем вперед».

    Справка! Цитаты даны по источнику: [Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения / Под общ. ред. Н.К. Гудзия. М., 1960. Электрон. версия]

    Руское царство - Грузия (Кахетинское царство)

    Русь, спаси нас!

    В 1658 году царь Кахетии Теймураз I поведал самодержцу рускому Алексею Михайловичу и боярской думе горемычную историю своей семьи. Ее запись в бумагах Посольского приказа дожила до наших дней.

    «Когда мать моя с внуком приехала к старому шаху (Ирана), - говорил Теймураз, - и била челом, чтобы он взял внука в аманаты (заложники) и брал с государства дань, а разорения не чинил, то шах сказал моей матери, чтобы она послала и другого своего внука Леона, а он, шах, которого внука в аманаты захочет, того и возьмет, а другого отпустит. Моя мать взяла и другого внука Леона, но шах матери моей и детей не отпустил, а прислал к ней, чтобы она обусурманилась (приняла ислам)... Она отказала (сказав), что отнюдь веры христианской не отбудет. Тогда шах отдал ее под стражу и велел мучить: сперва велел сосцы отрезать, а после закаленными острогами исколоть и, по суставам резать; от этих мук мать моя пострадала за Христа до смерти, а тело украл и привез ко мне доктор француз; детей же моих обоих шах извалошил (кастрировал), и теперь они у него». После этих слов Теймураз пал в ноги к рускому царю, умоляя принять несчастный народ Кахетии под свою высокую руку и спасти его от окончательного истребления [Соловьёв С.М. История России с древнейших времён. Книга VI, тт. XI-XII, 1657-1676 гг., электрон. вариант, с.45].

    Для самой Москвы то было трудное время, она воевала с могучей Жечью Посполитой за Малороссию. Все же далекой Кахетии помогли, чем смогли: отгрузили пушки, пищали и порох, денег и соболиной казны...

    А государевым послам, направлявшимся в Персию, были даны строгие инструкции всячески «отвращать шахский гнев от грузинских земель всеми средствами, включая предоставление широких льгот персидским купцам в торговом договоре».

    Заметки на полях! Как раз в этот момент у вдовствующего, пишет Борис Днепров-Ячменев (на самом деле совсем не вдовствующего - Л.С.) царя случился роман на стороне с Ириной Михайловной (Ивановной – Л.С.) Мусиной-Пушкиной, урождённой Еропкиной*.

*) ЕРОПКИНА Ирина Ивановна (Мусина-Пушкина) р. после 1630 г.
Отец - Иван Фёдорович, р. после 1580 г. ум.1666 г., окольничий, с 1627 по 1640 гг. стольник, с 16.3.1655 г. думный дворянин
Мать - ?, р. ? г.
Братья: Михайло, р. ? г., Автомон, р. ? г., Моисей, р. ? г. ум. 1659
Муж – Алексей Богданович Мусин-Пушкин, р. ? г. Составил историческое сочинение — «Книгу о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, отколе призыде корень их» — так называемый Мусин-Пушкинский сборник, содержавший 120 текстов о князьях языческой Руси VIII—IX веков.
Сын - Иван Алексеевич Мусин-Пушкин, р. ок. 1659/60/61?г. ум. 21 июля 1730 г.
Источник: Долгоруков П.В. Российская родословная книга. — С.-Петербург: Типография III Отделения Сов Е. И. В. Канцелярии, 1857. Т. 4. С. 9. — 482 с.

**) Граф (с 1710) Иван Алексеевич Мусин-Пушкин (ок. 1660 —1730 [ Холмогоров В.И., Холмогров Г.И. Исторические материалы о церквах и селах. XVI—XVIII ст. — М., 1868][Захаров, 2015, с. 232]) — петровский сподвижник, которому обязан своим возвышением род Мусиных-Пушкиных. Боярин (1698), сенатор (1711), действительный тайный советник (1718). В качестве начальника Монастырского приказа руководил делами Русской православной церкви, проводник петровского курса цезаропапизма.
Сын Алексея Богдановича Мусина-Пушкина, комнатного стольника царя Алексея Михайловича. Существует не выдерживающая научной критики версия, что И.А. Мусин-Пушкин был внебрачным сыном царя Алексея Михайловича [Седов П.В. Закат Московского царства. Царский двор конца XVII века. — СПб., 2006. — С. 113], основанная на том, что царь Пётр (Исаакий Фридрих Петер Гогенцоллерн – Л.С.) I часто называл И.А. Мусина-Пушкина «bruder» или «братец», но так Пётр (Исаакий Фридрих Петер Гогенцоллерн – Л.С.) обращался к таким же близким по духу людям, как А.Д. Меншиков [Захаров, 2015, с. 230]. Отец, владевший селом Угодичи около Ростова, составил фальсифицированное историческое сочинение — «Книгу о славяно-русском народе, о великих князьях русских и ростовских, отколе призыде корень их», так называемый, «Мусин-Пушкинский сборник», содержавший 120 текстов о князьях языческой Руси VIII—IX веков, в текстах которого, чувствуется знание автором «Повести временных лет» и — желание, возвеличив Русь, углубить её историю во времена, о которых не осталось письменных источников. К примеру, в сказочной повести «Михей-Русин, ростовец» рассказывается про ростовского купца, встретившего во время своих странствий солунских братьев Кирилла и Мефодия и принявшего от них крещение в 860 году [Б. Сударушкин: О памятнике истории «Слово о полку Игореве» (9 часть)][Алексей Аимин. Отчина. Связь веков. Исследование рукописи].
Иван Алексеевич был окольничим (с 1 сентября 1682 года), вторым судьёй Сибирского приказа (1684—1687) [Де ла Невилль, Посвящение королю, Комментарий 8], затем смоленским воеводой. Будучи воеводой в Астрахани (1693—1700), сумел добиться повышения государственных доходов путём упорядочения сборов.
В 1685 году по именному указу село Горетово на Москве-реке «вместе с селами Абрамово и Милятино было отдано из дворцовых в поместье окольничему Ивану Алексеевичу Мусину-Пушкину с прямым повелением построить деревянную церковь во имя Живоначальной Троицы». В 1703 году ему, было пожаловано село Образцово, а ещё через семь лет — деревня Дергаево.
В 1701 году Пётр (Исаакий Фридрих Петер Гогенцоллерн – Л.С.) I восстановил Монастырский приказ и поручил патриаршие, архиерейские и монастырские дела И.А. Мусину-Пушкину [Горчаков М. Монастырский приказ (1649;1725): Опыт историко-юридического исследования свящ. М. Горчакова. — 1868. — Гл. IV. Монастырский приказ 1701;1720 годов]; с 1702 года — руководитель Печатного двора. Согласно указу от 1 февраля 1704 года, был назначен ответственным за сбор «Сказок торговых людей Московского государства» [Сказки торговых людей Московского государства 1704 г.].
В 1707 году И.А. Мусин-Пушкин проводил реконструкцию оборонительных сооружений Москвы; в 1708—1710 годах руководил введением гражданского шрифта. В 1709 году, после Полтавской битвы (в которой погиб его сын Александр), получил чин тайного советника (геемрата) [Куракин Б.И. Русско-шведская война. Записки. 1700—1710 // Архив кн. Ф.А. Куракина. — Кн. 1. — СПб., 1890. — С. 291-328]. В Указе от 2 марта 1711 года в списке девятерых первых членов учреждённого Сената первым был Мусин-Пушкин [300 лет Сенату].
С 1717 года был президентом Штатс-контор-коллегии. В числе других сенаторов подписал приговор царевичу Алексею (1718), М.П. Гагарину (1721) и В.И. Монсу (1724). Состоял в составе «Вышнего суда» по делу П.П. Шафирова и Г.Г. Скорнякова-Писарева.
В период: июль 1725 — февраль 1727 года, как первоприсутствующий московской конторы сената был градоначальником Москвы; в 1727 году заведовал Монетным двором. После смерти Екатерины I отошёл от дел.
Семья
Жена: Мавра Тимофеевна Савёлова, племянница патриарха Московского Иоакима; её отец, Тимофей Петрович, был стольником, патриаршим боярином.
Дети:
Александр (1680—1709) — убит в Полтавской битве
Платон (1698—1745) — сенатор
Аполлос (1700—1716)
Эпафродит (?—16.10.1733), у него сын Аполлос
Клеопатра (?—1734) — замужем (с 1721) за князем Ю.Н. Репниным (1701—1744)
Елизавета — замужем за князем сенатором П.А. Голицыным.
Комментарии
1. В разных источниках присутствуют годы рождения 1659, 1660 и 1661.
2. Соавтором этих рассказов предполагается его супруга, Ирина Алексеевна Мусина-Пушкина (см. [Сударушкин М.Б. Ростов Великий: «Здесь развилось и окрепло великорусское племя…» — Гл. 16. Древнерусские писатели-ростовцы ], также в источнике сборник именуется «Книга о великих князьях русских, отколе произыде корень их»), что не подтверждается другими источниками.
3. В 1689 году Мусин-Пушкин принимал в Смоленске де ла Невилля — см. [Де ла Невилль, Посвящение королю].
4. 24 мая 1687 года церковь была освящена — см. Из истории Троицкой церкви села Горетова.

    Близкие отношения между 29-летним Алексеем Михайловичем и Еропкиной с 1658 г. существовали непродолжительное время, но вскоре она родила сына Ивана. Грех прелюбодеянии, настолько смутил царя, что он раскаялся и выслал семью стольника Алексея Мусина-Пушкина в Ростов Великий. Обиженная Ирина не удержалась и шепнула кой-кому о причинах опалы. Слух о царском происхождении Ивана Мусина-Пушкина стал потихоньку распространяться. Озабоченный этим, царь поручил ближнему боярину Артамону Матвееву заставить замолчать Ирину Мусину-Пушкину и ее болтливую родню. После визита фаворита к отверженной барыне все разговоры о царском бастарде были прекращены.