18 плюс

18+

Итак, как говаривал небезызвестный писатель в небезызвестном романе – за мной, читатель!
От себя добавлю: людям, с неустойчивой психикой – лучше бы развернуться и уйти, не оглядываясь.

К этому времени нашего лирического героя будто накрыло взрывом и разорвало на две половинки. Два Я одного героя.
Я – типа действующий и я – типа осознающий.

Поэтому воспользуюсь советом Серёжи и, поскольку псевдоним у героя уже есть, придумаю ему имя.
Впрочем, имя у него тоже есть и даже засвечено – Петруша Гринёв.
Псевдониму – предстоит рухнуть в запредельную бездну плотских желаний, лезть на рожон, провоцировать окружающих и беззаботно грешить.
Имени – остаётся только созерцание мира и осознание бытия.

Псевдоним, несмотря на возраст, внутри оставался Петрушей Гринёвым – всё тем же отроком с юной душой и романтиком.
Романтиком, способным любить и прощать.

Жизнь в нынешнем, лишённом сантиментов мире, у него не складывалась. Новый мир не воспринимал романтиков и отторгал Гринёвых в принципе.
Поэтому Псевдоним принялся устраивать судьбу своего протеже.
Ничего хорошего из этого не вышло. С Машей, дочкой капитана Миронова, он расстался, вышел в отставку, и, уединившись, жил в небольшом фамильном гнезде.
Он стал совершенным отшельником. Из близких существ остались у него только Савельич – осколок старого мира, – да верная кошка, названная в честь Маши – Марусей.

Имя было глубоко спрятано в подвалах души, а на поверхности Псевдоним, защищая Имя, безумствовал и загибался.
Псевдоним шёл напролом, наживал врагов, пил, богохульничал, загонял себя в угол!
Имя таилось…
Псевдоним лез вон из кожи, презирал людей, оскорблял женщин!
Имя сокрушалось…
Псевдоним всё тайное делал явным, раскрывал многогранность своих пороков, убивал в себе всё живое, смеялся над верой, не верил надежде, плевал на любовь!
Имя скорбело…

Псевдоним и в фамильном гнезде устроил сущий ад.
Псевдоним был способен только на псевдо жизнь. У него один Петруша был настоящий, всё остальное – суррогат.
Были вызваны псевдо женщины.

Началось всё со звонка мамы Тани. Она год уже названивала, предлагая “товар”.
Псевдониму, исследовавшему и описавшему всю их примитивно-колхозную жизнь, стало просто неинтересно их общество. Мамочка тогда забеспокоилась:
-Что это ты забыл нас? Пить бросил?
-Бросил, – отвечало Имя.

В этот раз ей повезло, – попала на Псевдоним.
-Пьёшь? – обрадовалась она.
-Пю-у-у-у-у… – радовался и я
-У меня новые девочки – заворковала мама Таня. – Худенькие, как ты любишь, молоденькие. Одна – фотомодель в натуре. Только-только работать начала.

Знал я эти фотомодели. Напуганные вчерашние школьницы.

-А где Алёнка?
-Нет Алёнки. Замуж вышла.
-Тогда приезжай сама.

Голосок у неё был сучий, возбуждающий – настоящая профессионалка! Сколько раз она заводила меня ****скими модуляциями своего голоса. Я думаю, процветание бизнеса напрямую зависело от тех модуляций.

-Я маленькая, толстая и старая, – хихикнула Таня.
-То, что надо.
-Не, мне нельзя. У меня строгий муж.
-Ладно, чёрт с тобой… пришли мне тогда нашу советскую настоящую шлюху. У меня ностальгия. Ты меня понимаешь?
-О, кей.
-Найдешь?
-Для тебя всё что угодно.

Проститутка была на редкость страшна. На какой помойке её подобрали? Приземистая, беззубая… смотрела на меня, плотоядно облизываясь. Сутенёр, видя смятение на моём лице, тут же предложил:

-Не нравится, заменим.
-То, что надо.

Выбор я всегда делаю правильный. Псевдо баба для псевдо героя.
Я привык к призракам.

И закрутилась безумная карусель!
Приход Нового Года остался для меня незамеченным. У меня были дела поважней.
На смену беззубой проститутки была выписана проститутка с зубами. В этих зубках она утащила все мои наличные деньги.
Обнаружив пропажу, я забеспокоился: праздник закончился на самом интересном месте!

Позвонил Тане. Она была настроена по-деловому:
-Я тебе эту сучку сейчас пришлю. Пусть отрабатывает. И деньги тебе привезут.
Сучка приехала с вещами. Как я понял, приличная Танина контора отказалась от её неприличных услуг. То есть ее элементарно выгнали. Сутенер, передав мне несколько тысяч моих рублей, спросил:

-Всё?
-Ещё баксы были.
Сучка округлила честные глазки:
-Ты же мне подарил. Так и сказал: купи себе подарок. Я вот халатик прикупила, колготки…
-Ладно, – сказал я сутенеру, – мы сами разберёмся.

Я решил жениться на ней. Очевидно, её бездомность, вещички, уместившиеся в двух пакетах, и домашний халатик, который я ей “подарил”, произвел на меня должное впечатление.
Стали жить. Она в халатике, я – без… руля и ветрил.

Из всего нашего «медового месяца», который продлился часов шесть, я запомнил только странную манеру выражать свои мысли и то, как она меня называла.

-Ты в меня не плыви, сказочник… – шептала она мне в момент кульминации нашего союза.

Выгоняли жену коллективно, применив как устрашающее средство шоковую терапию.
Моя мать, старенький Савельич, не выдержав всего этого безумия, но сама не в силах повлиять на ситуацию, призвала тяжелую артиллерию: двух соседок – Ксюшу и Таисию.

Обе бой-бабы.
Ксюша, правда, учительница, но наша учительница – выгнать, кого хочешь, могла.
Таисия, вообще – знойная осетинская женщина – церемониться не любила.

Ксюша провела артподготовку, указав деве в халатике её место в натуре.
Таисия, выждав паузу, выстрелила из тяжелого орудия.
-Аллах акбар! – …и жена слетела с моей жилплощади.

Я встал было грудью на защиту своего семейного счастья, но силы были неравные. Не только “встать грудью”, но и просто стоять на ногах было мне не под силу, так что я быстро сдался.
Горевал я недолго. Оказалось, наступил уже Новый Год.

Началось… – подумал я, – кто это у нас тут время тырит? Эй, кончай выпендриваться, все мы делаем общее дело!



Отрывок из романа «У Христа за пазухой»