Природы аромат пьянящий

        Отправляясь утром на работу я, как обычно, забежал за своим другом и соседом Володей Багироковым. Коротким путем по окольной  дороге мы быстро вышли на старую хорошо сохранившуюся  лесовозную дорогу.  Добираться на таежный участок  нужно было пешком, преодолев около семи километров.
       В то время нас двенадцатилетних мальчишек пригласил помочь качать мед  пчеловод районного лесхоза. Мы должны были  носить от  ульев тяжелые рамки с медом и прокатывать  их на медогонке.
Располагалась пасека на большой поляне у  моста через  ключ Пискун.  Это был последний наш рабочий день, потому что пасека  готовилась перекочевать на другое место для сбора осеннего цветочного меда,  и  мы должны были  погрузить на машины всякую хозяйственную утварь, и получить деньги за работу. Соответственно такому случаю, на мне были  китайские кеды «Два мяча» и новые  ушитые мамой по моде узкие шаровары.
        При подходе к пасеке  вместо аромата  лесных трав, сопровождавшего  нас в пути,  мы почувствовали знакомый приятный дух  из перги и меда.  У небольшой железной печи  заметили и самого хозяина, воссоздавшего в сорокалитровом бидоне это  ни с чем несравнимое  благоухание.  Захватив  черпаком душистую жидкость, он попробовал ее на вкус, чмокнул от удовольствия губами и снял емкость с печи.  Увидев нас,  попросил  отнести  «драгоценный сосуд»  в холодный ключ для  охлаждения содержимого.  …Всех, от любителя спиртного до трезвенника,  которые должны были принять участие в погрузке ульев на транспорт,  ждал  на лоне  природы этот знаменитый  хмельной  напиток.
Ближе к одиннадцати часам послышался шум долгожданных моторов, и к пасеке подрулили, как раз к обеду,  несколько грузовых машин. Прибывшее подкрепление лесхозовцев, заметив на земле постеленную скатерть с едой, шумно  нахваливая пасечника, устремилось к «самобранке». Отведать аппетитного копченого  сала, и жареного на сковороде дикого мяса с картошкой  усадили и нас.  У перекочевавшего из  водоема  к месту застолья бидона бойко захлопотал   довольный пасечник.
-Может, и  хлопцам плеснешь за хорошую работу, - предложил хозяину один из ценителей хмельного питья.
       - Не надо,  рано еще нам, - запротестовали мы с Володей. Дома ругать будут.
       - Вы что ли  не мужики!? – пристыдил нас один из водителей. 
       - И верно, не мужики что ли!? - подзадоривали и другие, салютуя  нам оловянными кружками.
         Такое обращение, как к равным  представителям мужского коллектива, не могло  не задеть  юное самолюбие, и  мы с любопытством  потянулись за  чайными стаканами. Напиток оказался сладким, очень ароматным и мы с удовольствием выпили…
… Растолкали нас, спящих на земле, с перепачканными землей и пожелтевшей мучей лицами, когда машины были  загружены и, развернувшись,  готовились путь.  Друга отвели в одну из передних машин, а  мне  предложили сесть в «ЗИЛ» с  нетвердо стоящим на ногах водителем. «Наверное, поэтому и место оказалось не занятым, что водитель выпивоха. Вот и подсунули меня, - подумал я, с тревогой забираясь в кабину.
  - Езжайте медленно, дядя, а то вдоль дорог большие овраги. Может машину туда стащить, - начал стращать водителя.
          - Не боись паря,- ответил тот, отыскивая нетвердой рукой передачу.
            Наша последняя в колонне машина тронулась лишь тогда, когда передние  грузовики уже скрылись  за поворотом.  Поднимаясь на затяжной подъем, водитель вдруг  резко надавил на педаль газа, и грузовик рванулся вперед, словно собравшись догнать скрывшуюся колонну. 
  - Не надо так быстро ехать, а то свалимся в яму, - вновь забеспокоился я. - Она глубокая, можете машину разбить.
  - Да ты что…? Сейчас увидишь, как ездят первоклассные шофера,- далеко не бодрым голосом пробормотал сонный рулевой.
            Только не  прошло и пяти минут, как его голова  стала вдруг  медленно клониться к рулю, а  руки, устраивая для нее  удобное для отдыха положение, резко крутанули руль влево, и большегрузный «ЗИЛ» с уликами на кузове носом сунулся  в глубокий кювет, перегородив кузовом  узкую дорогу.  Было слышно, как стукнулись друг о дружку улики, и  тысячи пчел   закружились над нашей кабиной. Решившись на побег, я тихо открыл дверцу, с подножки  уцепился   руками за край оврага и быстро вскарабкался наверх.  Но тут же, «подбадриваемый» озлобленными пчелами кинулся прочь, сиганув в противоположный  от дороги   ров.  Распластавшись на животе, лежал  до тех пор пока жужжащие пчелы, потеряв надежду отыскать  меня,  не вернулись будить сладко спавшего «профи».      
    Проделать длинный путь по дороге среди леса в одиночестве - это не шумный  турпоход с друзьями.  Малейший треск  сухой ветки в лесу или  крик незнакомой  птицы пугали, заставляли прислушиваться, оглядываться по сторонам, а иногда, не смотря на «странную» слабость в ногах, и бегом припустить.   
            Уставший,  в порванной и испачканной в сыром овраге одежде я вскоре вышел на деревенскую  улицу, где  заметил ожидающую нас колонну грузовиков. Увидев меня одного в таком виде, водители с пасечником забеспокоились, и стали шумно интересоваться,  куда подевался их товарищ с машиной.  «Ваш пьяный друг  уснул за рулем и съехал в овраг.  Теперь машину без подъемного крана не вытащите.  Да и много роев вылетело из  поврежденных  ульев», - по-взрослому строго высказал  им я. Но оценив свое неважное состояние, неряшливый вид тут же сконфузился и поспешил домой. Нужно было привести себя в порядок,  купить  в сельмаге на заработанные деньги новые шаровары и  вручную ушить их широкие  «по-деревенски» калашнины, а порванные   закопать в саду.  …Совершить это тайно от родителей, чтобы  не ходить  перед друзьями и девчонками в залатанных штанах.   
     - Не мужик что ли…
Виктор Тарасов