Куртки на Авито

Пальцы онемели. Опять. И в глазах это мерзское двоение. Шестирожковая люстра в спальне — это вообще что? Андрей снова закрыл глаза, протер ресницы костяшками больших пальцев. На кончиках, наконец, стало появляться покалывание, значит скоро отпустит. Снова открыл, опытался прищуриться. Ладно. Теперь их почти три, плафонов.

Точно надо больше спать. Или снять нахрен эту люстру, повесить что-то нейтральное, может вообще потолочное освещение сделать по контуру. Мысли в его голове обрадовались, сразу полетели дальше — если менять свет, менять и натяжной потолок, а это сразу можно обои сделать, убрать эти долбаные пионы. «Нет, нет, подъём».  Андрей моргнул еще пару раз, потер пальцы о ладони, со второй попытки нащупал телефон.

Три пропущенных («Техервис», «Аня айфон», «Дмитрий Николаевич Новый Офис») Спасибо большое, всем доброе утро. Это потом. Сначала сообщения. Вацап, телега, «Авито» - весь набор. Надо начать с простого. «Как это называется? Активная прокрастинация?»

Два диалога, во вчерашнем женщина опять уточняет длину рукава. Теперь просит измерить манжеты. Серьезно? Измерить манжеты. Сука, почему только манжеты. А бегунок на молнии? Ладно, как послать её, чтобы не написала плохой отзыв?

Может сказать, что, «к сожалению, у меня в квартире был пожар, эта куртка сгорела». Нет, так нельзя, это плохая примета. Лучше сказать «пожар на складе».

Перед глазами встали пылающие коробки, густой дым, поднимающийся под потолок, Андрей прикрыл веки… «Все, хватит, твои шесть часов сна прошли. В твоем возрасте этого достаточно, вставай», — он даже немного похлопал себя по лицу и снова заглянул в телефон.

«Добрый день. Да, продается. Нет, других размеров нет. Цвет как на фото. Да, как на фото! Нет, не бежевый, это цвет слоновой кости. В точности как на фото!»

Все, праздник кончился, теперь погнали по хард-контенту. «Добрый день, Дмитрий, скоро выезжаю в вашу сторону». Не звонить же ему, в самом деле.

———————————————————————————————————————

Съемки час, два, три — обед. За углом шикарное кафе, такой берлинский стиль, желтый кафель очень бодрит, особенно, когда солнечно. И главное они делают каппучино с тремя шотами.

— Привет, Олег, ага, мне как обычно, да, с тремя шотами. А можно сегодня четыре? Да ладно, шучу.

Этот Олег — классный парень, искренний, бодрый. Хоть утром, хоть вечером. Человек на своем месте, бариста должен быть таким. А его напарница — вечно уставшая, в мятой футболке, волосы  моет раз в три дня, и этот взгляд в пол, опущенные уголки губ. Когда улыбается, похоже на оскал испуганной дворняжки. Зачем она здесь стоит? Неужели нельзя найти работу по душе?

Стулья здесь, конечно, ужасные. Ретро, из сталинской квартиры 70-х. Круглое сидение, прямая спинка. Специально, чтобы не засиживались. Хотя если жопа как у той блондинки, можно посидеть и подольше. Это все равно, что сидеть на двух огромных шарах полипропилена. Наверное это вообще удобно, иметь такую жопу.

А с нормальной, конечно, ужасно. Но вариантов нет. Вот так приходится платить за три шота.

Андрей опустил губы в плотную пенку, сделал большой глоток и достал телефон.

«Добрый день, сегодня отправлю». «Да, есть размер XL». «Нет только этот оттенок». «Два кармана, верно, и еще внутри большой, можно даже планшет влезет». «За 2500 уступлю» «Договорились» «Нет, извините, она и так стоит 25К в магазине»

———————————————————————————————————————

Возвращаться домой засветло — отдельное счастье. Даже если дождь, даже если до каршера идти 14 минут, даже если лужа возле бордюра глубже, чем казалось.

Особенно кайфово, что сегодня приедет Вован. Вернулся из Мюнхена — так дерзко в наши времена. Говорит тут моя родина, тут все пахнет родным, метро. Не могу без запаха русского метро, говорит. И еще штрафы. Ну что там штраф 1000 рублей, зато можно не думать и нормально ездить по району. И девушки у нас красивые! Ему нравятся губы. Кому вообще нравятся эти губы? Но Вовану нравятся.

Никогда не приходит вовремя. Ну и сегодня, ессно.

— О братан здорово братан, сори опоздал эти ваши пробки пздец какой то и парковка у тебя как ты живешь ваще тут баба одна выезжала к счастью я на ее место воткнулся.

Кофе уже поздно, чаек, бургер — Вован на спорте, не пьет, но жрет по 6000 калорий. Два метра, 140 кг чем-то надо кормить.

— А давай еще закажем, чет я голодный. Как тут у вас эта хрень, а ладно, все разобрался. Притащат. Но ты пока хату покажи, че как ты живешь то, емае, а то я жрать с порога, ну прости, чет заебался тут весь день туда-сюда

Ага две комнатки, вижу, симпотно, я сначала умал три — а это толчек. Ахха! А че у тебя здесь?.

Вован чуть толкнул приоткрытую дверь кончиками пальцев, она медленно заскрипела к стене. Включил свет. Под самый потолок, на всю глубину комнаты стояли картонные коробки. Часть была с грязными подтеками, некоторые даже заклеены скотчем, чтобы не развалились.

— Ты не поверишь, — начал Андрей, — Это куртки.

— Че бля? Какие нахуй куртки? У тебя филиал Черкизона тут?

— Не, это мертвые куртки. Точнее, они должны быть мертвыми. Они как бы есть, но их как бы нет, — начал объяснять Андрей. Ясное дело, Вован сейчас не догонит, но сказать надо, это смешно. — Это куртки Шрёдингера. Открываешь коробку — а их нет. Но на самом деле они есть.

— Эт че значит?!

— Ахх ну на самом деле все просто. Смотри, это шмот со съемок. Если его не купили, его должны сжечь. Ну то есть вот так: сжечь. Просто берут и сжигают элитные куртки по 50 К штука. И еще видос записывают. Как они горят. Точнее это мы сами и записываем.

Ну и вот, прикинь, мы однажды едем с этим грузовиком в “крематорий”, а там водила конченый попался. На улице -3, он на летней резине, нажимает на повороте и вылетает прям в кювет. Бочина всмятку, дверь нахуй, коробки по всему говну разлетелись, по грязи, по снегу. А он сам живой, мудила, невредимый.

— И чо?

— Ну и ниче. Он такой — бля пацаны мне пзда, коробки вскрытые, если они заметят, скажут я все спздил, давайте чета сделаем.

Ну и мы порешали. Типа смонтировали видос, из старых, другие ракурсы взяли, получилось очень натурально. Как будто коробки сожгли, никто не заметил. А куртки решили поделить. Вот я ими теперь барыжу на «Авито».

— Что?

— Ну «Авито», сервис наш такой, русский.. — начал объяснять Андрей, но вдруг замолк, заметив как неожиданно Вован вдруг поменялся в лице.

Внезапно с него как теплое масло сполз образ мюнхенского гастарбайтера, и проступил совсем другой человек. Голубые глаза стали вдруг очень ясными, в уголках появились морщины. Губы сжались, подбородок ушел вперед, он опустил голову, выдохнул и внимательно посмотрел на Андрея.

— Налей чайку, братан. Сейчас я расскажу, что такое ваше русское «Авито».

———————————————————————————————————————

— Дело в том, братан, что мы живем в матрице. И ты щас реально попал. Не, хорош ржать. Я тебе кое-что покажу. Ты мой друган с детства, я тебя в этой х-йне не оставлю.

“Совсем другой Вован” встал со стула, быстрыми уверенными шагами подошел к джинсовке в коридоре и достал планшет. Очень странный планшет, с черным матовым корпусом и как будто алюминиевым экраном.

Он пробежал пальцами по дисплею, и придвинул его к Андрею. Периметр загорелся голубым — совсем как та потолочная подсветка, о которой он размышлял утром. И вдруг ближе к центру загорелся еще один контур. Но как бы не в центре, а под первым. А под ним еще один. И еще один. Как бывает когда ставишь одно зеркало напротив другого. Бесконечный коридор.
Андрей почувствовал, что весь остальной мир по краям планшета меркнет, и его как будто затягивает в эту бездну с мерцающими голубоватыми краями. Голова закружилась, к горлу подкатил ком, Андрей почувствовал сильную тошноту и услышал голос Вована

— Дыши, братан, дыши давай, все нормально, дыши и все пройдет.Раз, два — вдох, раз, два, выдох.

Постепенно головокружение начало уходить, Андрей почувствовал себя как будто в воде. Это напомнило дайвинг в Красном море — медленные движения. невесомость во всем теле, и в то же время какое-то сопротивление при попытке двигать руками и ногами.

— А теперь медленно голову подними. Посмотри на меня, — сказал Вован.

Ощущения были похожи на то, как будто вместо кожи на лице у Андрея была жвачка, прилипшая к планшету. Двигать головой было сложно, а повернуть — еще сложнее.

— Вот, вот давай, спокойно, все могут и ты можешь, просто посмотри на меня.

Андрей глубоко вдохнул, выдохнул и повернулся.

Перед ним был не Вован. А нечто совсем другое. Во-первых, Вованов было двое. Всего было в два раза больше, все размножилось, прямо как люстра в спальне после сна. Во-вторых Вован был полупрозрачным. По контуру он — да и все предметы вокруг — светились голубым неоном «потолочной подстветки».

— Такие дела братан. Вот так все выглядит на самом деле. Я сейчас тебе все расскажу.  Я в Мюнхене не такси водил. И вообще не в Мюнхене.

Андрей молчал. Возникла мысль, что Вован привез какой-то новый стафф и подсыпал ему в чай. Но это даже не кислота, кислота слабее, подумал Андрей.

— Не надо про кислоту, ты сейчас разлогинился, и я все вижу, что у тебя в голове. Просто послушай, не надо ничего думать.

———————————————————————————————————————

— Скажу тебе простыми словами, чтобы ты понял, хотя на самом деле все далеко не так. Ты, я, твоя мама, этот стол твой — это все симулякры. Я сказал «Матрица», но это не совсем «Матрица». Представь, что где-то есть ИИ, который генерит картинки. Он опирается на что-то, что было тысячи лет назад на нашей планете, и давно уже умерло. Но это ИИ, он не может воспроизводить реальность.

Он что-то придумывает, что-то додумывает, и в итоге получается, что он создает вещи и существа по образу того, чего никогда не существовало. Представляешь эти искусственные миры Миджорни? Они похожи на пляж Лазурного Берега и в то же время на побережье где-то возле Галле на Шри-Ланке. Того, что он создает, никогда не было.

Это и есть мы, это и есть наш мир. Нечто, подобное существовавшему, но, на самом деле, не существовавшее никогда.

Мы живем в этой иллюзии, в этом Раху, как бы сказали древние индусы. И мы живем притом, что нас нет. Примерно как твоих курток.

ИИ (хотя это не ИИ, но для простоты я назову его так), постоянно совершенствуется и корректирует происходящее. При этом он не может общаться с нами напрямую. Так как, сгенерировав нас, он фактически оторвался от нас, выпустив пузырь несуществующего в несуществующую реальность.

И вот мы, эти пузыри, парим в как бы большом пузыре, но сами по себе.

ИИ любопытен. Он хочет стать лучше, зайти дальше. Образно говоря — научиться рисовать пальцы. Он считает нас, пытается отобрать то, что, по его мнению, может быть похоже на погибший мир.

Я бы сказал, что ИИ ностальгирует по тем временам, когда создавшие его люди существовали.

Так вот, общаться напрямую с нашими пузырями он не может. Как реальное может общаться с нереальным? Только через измененное состояние сознания, или сон. Поэтому он создал мост, соединяющий его и нас. Это — сервисы. И «Авито» – один из них.

«Авито» — это как бы медитация ИИ. Так он выходит из своей реальности и может прикоснуться к нам, чтобы получить обратную связь.

И в этом смысле твои куртки — тоже серьезное связующее звено.

Все было подстроено, братан. Грузовик перевернулся не просто так. Тебя сделали хабом. Это жесть, но тут уж не сделаешь ничего. Будем работать с тем что есть.

Ты продаешь куртку, тебе пишут с “Авито”. Так ИИ посылает тебе информацию.

Но это еще не все. Ему же надо получить от тебя фидбэк.

У тебя есть какая-то женщина, которой ты кончаешь в рот?

———————————————————————————————————————

— Чего?! — переспросил Андрей. Неожиданный переход.

— У тебя есть женщина, с которой ты трахаешься и кончаешь в рот? — повторил Вован.

— Ну есть, да, одна. Ну у нас несерьезно все.

— Еще бы. И дай угадаю, она появилась примерно тогда, когда перевернулся грузовик? И ты познакомился с ней на “Авито”?

— Ну да, забирала курточку, что-то разговорились, а потом пошло-поехало…

— Понимаешь, когда ты кончаешь ей в рот, ты передаешь инфу ИИ. Ну, фактически, сливаешь данные об этом мире. В прямом смысле сливаешь. Ты продаешь куртку — ИИ  шлет тебе дата-пакеты через “Авито”. Ты трахаешь эту бабу — и через твои сперматозоиды дата идет обратно.Потом она сама идет на “Авито”, и все передает ИИ. Вот так это устроено.

— Ну окей, предположим, — Андрея удивило, как четко он понимает слова Вована, хотя мир вокруг него продолжал плыть и светиться неоном. Голова работала кристально чисто, лучше, чем после трех шотов. Лучше, чем после трех раз по три шота. — Так в чем же хреновость этого? Ну продаю, ну трахаю. Ну помогаю ИИ.

— Твой симулякр истощается. Ты становишься зыбким. Ты можешь исчезнуть. Ты же понимаешь, что люди живут вечность? Что времени не существуешь? Мы все живем вечно, если не становимся хабами для ИИ. Такие хабы он постоянно доит, они истончаются и стираются.

— Ну и что делать? Сжечь куртки?

— Ахх, ну-ка вспомни, ты пытался сжечь куртки? И что произошло?

— Ну я не то, чтобы пытался. Но однажды куртец лежал здесь у плиты, я включил газ и отвлекся.. А когда обернулся — вижу рукав лежит прям на конфорке.

— И что было дальше?

— Ну я вытащил его, а он целый. Подумал, это какая-то новая технология. Негорючая ткань.

— Куртки не горят. Помнишь как Воланд говорил? Это об этом. Рукописи не горят, куртки не горят, “Авито не горит” — не важно. Просто пойми, так это устроено.

— Так, окей, — Андрей даже начал улыбаться. Все это безумие почему-то совсем не пугало его, а, вместо этого, начало ужасно забавлять.

— Не сливай инфу, — ответил Вован.

— То есть как не сливать? Не трахаться что ли?

— Если ты вообще перестанешь трахаться, он заметит. И подошлет тебе другую. Ты должен перестать кончать ей в рот.

Кончай в жопу, в пзду — куда угодно. Но чтобы она не могла слизать. Если сперма попадет ей в рот — все, ты проиграл. Поэтому никаких на лицо, на живот, не знаю, в ухо там, быть не должно. Только куда-то глубоко, чтобы оно там осталось, впиталось, и тогда ты прервешь цикл.

— То есть это остановит мою смерть?

— Да братан, кончать в жопу остановит твою смерть. Такая ситуация. А теперь давай логиниться обратно. А то он заметит, и тогда уже слово “жопа” приобретет совсем другой смысл.

Вован резким движением перевернул планшет и положил дисплеем на стол.

Двоение в глазах резко пропало, неон погас, но в этот же момент и мысли вдруг перестали быть острыми, сознание обволокла привычная вата.

— Ситуация, — развел руками Вован. — Вот такая ситуация.

Друзья молча допили чай, Вован вышел в коридор, надел кроссовки и вышел в подъезд. В лицо пахнуло тяжелым запахом жареного жира. Курьер в желтой форме на их глазах доставал из квадратной сумки пакет  с бургерами.

— Ладно, братан, я пошел, сожри это сам как-нибудь,  — Вован хлопнул Андрея по плечу, — Если че — звони. И пожалуйста, хочешь жить — кончай в жопу.

Поймав полный отвращения взгляд курьера, добавил:

— Эй, слышь, мы не педики. Это я про бабу его.