Нахи и верховный бог Ан

     В статье «Шумер и хурриты. Нахские этимологии» обоснован, помимо прочего, вывод о том, что некоторая часть из известной древнейшей лексики языков Междуречья, относимой учеными к периоду до прибытия в этот регион “черноголовых”, поддается анализу с помощью средств живого чеченского языка, родственного мёртвому хурритскому. Существует также огромный пласт терминологии в языках шумеро-вавилонского мира, бесспорным субстратом которого историками и лингвистами признается хурритский язык. Достаточно изучено и единство происхождения условно называемых хурритского, урартского и нахского языков из общего северокавказского языка.

     Было бы неправильно утверждать, что некоторые народы Северного Кавказа являются прямыми потомками хурритов или урартов. Будет вернее, если мы скажем, что у хурритов, урартов, части народов Дагестана, нахов и некоторых других народов в глубокой древности был общий праязык, который является одним из аргументов в пользу общности их происхождения. Прародиной всех этих племён и народов учёные считают Месопотамию и Иранское нагорье, откуда части этого этнического массива, начиная с VIII тысячелетия до н.э., распространились на весь Кавказ, инфильтровались в Сирию и Палестину, в северное Причерноморье и Европу.

     В писаной истории одна из частей этого этнического пласта упоминается с IV тысячелетия до н.э. как жители горных областей северо-востока Месопотамии под шумерским названием su(-bir). В дальнейшем их история известна как история хурритов и урартов – основателей множества маленьких и больших государств. Некоторая часть этих племён и народов осталась на месте, и в результате длительных этнических и социальных процессов полностью ассимилировалась другими народами. Те же, что продвинулись дальше всех на север Кавказа сохранились под другими названиями, а также составили этнический и языковой субстрат многих современных народов Кавказа.

     В последующем были дополнительные волны передвижения на север и в обратном направлении различных этнических групп, а также перемещение некоторых культурных традиций, в том числе языковых и религиозных. И вряд ли кто оспорит тезис о том, что какая-то небольшая часть какого-то малого или большого народа может оказаться прямым потомком какого-то человека или какой-то части древнего этноса, пусть даже жили они хоть 10 тысяч лет назад.

     В пользу последнего тезиса говорит, помимо всего прочего, присутствие в средневековом пантеоне нахских божеств месопотамского бога неба по имени “Ан”, а также наличие в нахских языках большого пласта производной от этого имени терминологии, идентичной шумерской, хурритской и урартской, хотя, казалось бы, откуда взяться всему этому на Северном Кавказе, отстоящем от Месопотамии на таком большом и сложном для преодоления расстоянии.

     О поклонении северокавказских нахских племён, возможно, не всех, а лишь их части, божеству Ан, свидетельствует, прежде всего топонимия Чечни и Ингушетии. Причём статус этого бога такой же, как в месопотамских пантеонах – это верховный бог, не самый почитаемый, поскольку у каждого народа и племени есть собственный «бог-предводитель», но он – главный, он на небе, выше всех.

     В горном обществе Дишний имеется топоним “Iонгучу” (“К месту, откуда виден Ан”). А.С. Сулейманов, выдающийся исследователь топонимии Чечни и Ингушетии, писал об этом названии: «…склон рядом с с.Тусхара. Этимология связана с “Ана гучу”. Ана – “бог неба”, гучу – “откуда видно”. Ср.: Ангушт –  (ингушское)». (Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. – Грозный, 1976. – С.53).

     В обществе ТIерла – урочище с названием “ЭнжараштIа”, на западной окраине развалин с. БархIа. А.С. Сулейманов предполагал, что название состоит из “эн” – “болезнь, чума”, и “жараштIа” – “крестах на”, в котором гортанный звук “I” утратился (см.: Сулейманов А.С. Топонимия.., 1976. – С.27). Предполагаю, что “эн” – это Ан в косвенном падеже, а “жараштIа” – “на место, где выпасают отары овец”. Тем более, что на этом урочище были расположены сенокос и пастбище. Т.е. в целом это либо “Солнечные, открытые небу поляны”, либо, если согласиться с трактовкой Сулеймановым “жараштIа”, – “К крестам небесного бога”, что маловероятно, поскольку с Аном не связывался крест.
 
     В Хьачара – поляна в с. ПхьалгIашка, на п.б. речки Хьачаройн эрк – “Iанг ара” – (“Поле, где виден Ан”). (Сулейманов А.С. Топонимия,,, 1976. – С.119). Возможно, раньше здесь было культовое место.

     В Муьлкъа – местность “Энйистие” (“К окраине, к местности Ана”, или “К месту святилища Ана”; также возможно “К краю Неба”). В ЧIаьнта – поляна “Iонг-ара”. В Зумса – ущелье “Iонгучу ара” (“К равнине, откуда виден Ан”) и развалины селения “Энгири”. В Гучан-кхелли – вершина “Iонгучу-Лам” (“Гора, откуда виден Ан”) и развалины селения “Аналие” (“Владения бога Ан”). В ХIима – “Iонгучу хьун” (“К лесу, откуда виден Ан” – священная роща) и “Iонгучу ара” (равнина). В обществе Варанда – урочища “Iаьнкъи чу” (“В посёлок потомков Ана”) и “Iаьнга чу” (“К месту, откуда виден Ан”). В ЧIебирла – урочище и речка “ЭнгиетIи”.  В обществе Ялхара – урочища “IенгиетIа” и “IонгиетIа”. В Кири – высокий холм с названием “Анхула” (“По горизонту”). В Пешха на границе с Мулкъа – гора “Iондишкара лам” и т.д. (см.: Сулейманов Ахмад. Топонимия Чечни. – Нальчик, 1997).

     Этимологически с именем бога Ан связано само название “ингуш”, “ингуши”. Таково русское название нахского племени “гIалгIаев”.   

     “ГIалгIай” дословно переводится как “щитоносцы”, – по родам войск называются многие вайнахские племена. (Существует множество толкований термина “гIалгIай” – от “идущие в город” до “башенники”. Автор считает эти толкования недостаточно убедительными, поскольку  “башенниками” были все нахи и не только они. Что касается определения А.С. Сулейманова “ГIалгIай – башенный страж, воин, вооруженный щитом кхалкхан” (см.: Сулейманов Ахмад. Топонимия.., 1997. – С.671), то здесь противоречие: воину, вооруженному щитом кхалкхан, в башне было бы совершенно негде развернуться. Поэтому он прав лишь во второй части своего определения. А традиция называть этническую группу по роду выставляемого ею рода войск уходит корнями в глубокую древность, в начало  истории, когда каждый род или племя выставляло воинов определённого вида войск, например, “пхьой” – лучники, “кIиесилой” – тыловые, “щирдий” – пращники, “варандой” – тяжёлая конница, “цхьарой” – кольчужники, “чIухой” – легкая подвижная пехота, вооружённая дротиками и короткими мечами, “хевсур” – сторожевое войско и т.д. Вполне возможно, кстати, что было и наоборот: отряд в составе рода войск образовывал поселение или племя, перенявшее его имя. Впоследствии, как сообщает Геродот [История, I-103],  такое деление войск применил и один из первых царей Мидии Киаксар, само имя которого восходит к ассирийско-хурритской традиции, поскольку известно, что ассирийцы сложились из двух этнических субстратов – хурритов и аккадцев (см.: Saggs H. W. F. The might that was Assyria. L, 1984. – P. 21; Мочалов М. Древняя Ассирия. – М., 2014. – С.8).

     Русские первопроходцы, столкнувшись с нахским племенем гIалгIаев, использовали для его обозначения, по своему обыкновению, название селения, в котором впервые произошел контакт с его представителями – село Ангушт (ныне с. Тарское в составе Пригородного района Северной Осетии, силой отторгнутое у ингушей вместе с другими селениями и землями целого района). Ангушт (Онгушта) переводится как “Место, откуда виден бог Ан”. Таких мест, с таким именно названием – Онгушта, Ангушта, Ангуча, АьнгетIа, IаьнгетIи, Аьнтие, Энгана – в Чечне и Ингушетии несколько (см.: Сулейманов А.С. Топонимия.., 1976. – С. 4). Раньше в этих местах проводились обряды, посвященные Ану, в магических целях встречались рассветы – появление Солнца, олицетворяющего бога Ан. Интересно, что такой же точно топоним, – Ангану (название города), содержится в надписи Тиглатпаласара III о завоевании урартской страны Калху (см.: Арутюнян Н.В. Топонимика Урарту. – Ереван, 1985. – С. 27).
   
     В таком же именно смысле следует трактовать и этимологию топонимов, отлежащих, казалось бы, достаточно далеко от нахско-хурритского ареала, а именно древние названия реки в бассейне Дуная Ангр и посёлка в Крыму Антай, которые анализируют, причём в корне неверно, Я.С. Вагапов в книге “Вайнахи и сарматы” (см.: Вагапов Я.С. Вайнахи и сарматы. – Грозный, 1990. – С.51 – 52), а вслед за ним и И.Сигаури (см.: Сигаури И.М. Очерки истории и государственного устройства чеченцев с древнейших времен. – М., 1997. – С. 203). Вагапов также предостерегает от попыток рассмотрения в этом ряду названия реки Ангары в Сибири. В первом случае следует учитывать глубину диффузии этнических массивов в истории, о чём как раз свидетельствует блестящий анализ Я. Вагаповым сведений готского историка Иордана о своём происхождении, изложенных им на нахском языке (см.: Вагапов Я.С. Вайнахи и сарматы. – С.99-100). Во втором же случае, с названием Ангары, есть смысл напомнить, что енисейские языки, хотя и почти вымершие, относятся к сино-кавказской языковой макросемье, а гидронимы, как мы знаем, имеют свойство существовать без значительных изменений тысячелетиями.

     Из Черных гор на плоскость Чечни в районе села Алхазурово вытекает речка Энгал (Энгалк). Когда-то в этом месте существовало и селение Энгелик (в русских источниках также Ингилик). Этимологию названия села пытался изложить В.Б. Виноградов: «…Я старался узнать возможную этимологию названия Ингилик (Энгелик). Лингвисты сошлись во мнении: Ингилик (Энгелик) – несколько измененное в веках вейнахское словосочетание “Ан-галакх” – “Плоскость видящий”». (Виноградов В.Б. Тайны минувших времен. – Москва, 1966. – С.34). “Лингвисты” подсказали Виноградову правильно лишь в отношении того, что здесь присутствует Ан в косвенном падеже. Однако, где они в этом слове увидели “плоскость”, непонятно, разве что они перенести сюда понятие “горизонт”, из современного чеченского “анайист”. А.С. Сулейманов, исследуя местную топонимию, понимал, что название селения Энгелик или Энгал-чу, происходит от названия речки, но выяснить этимологию гидронима, как и названий селения Энгель-юрт в Гудермесском районе и бывшего села Энгел-Эвла в районе современного Чири-юрта, не счёл возможным (см.: Сулейманов А.С. Топонимия, Ч.3. – Грозный, 1980. – С.102). Хотя он же в других местах своей бесценной для чеченцев книги совершенно чётко даёт понять, что Ан – это бог.

     Между тем, совершенно ясно, что название речки Энгал (Энгалк – это уменьшительное) этимологически означает “Бычок Ана”, а семантически – “Струйка божьего быка”, поскольку “гал” – это вол, бык, – священное животное, символ бога Ан: имя этого бога клинописи обозначалось как “Небесный бык” и даже современная буква «А» во всех алфавитах есть не что иное, как изображение быка. На территории Чечни и Ингушетии находится множество топонимов, связанных с почитанием этого священного быка “Гал”, в том числе некогда священное озеро Галанчож (см.: Сулейманов А.С. Топонимия, Ч.2. – Грозный, 1978. – С.132-133).
      
     От имени божества Ан в чеченском языке сохранились выражения “анайист” (“горизонт”, букв. “край неба”), “анхула” (“по горизонту”, букв. “по краю неба”) и “ангали” (“стекло”, букв. “чтобы видеть небо”). И хотя собственно небо у чеченцев называется по-другому – “стигал”, в нём мы также видим термин “гал”, который может быть связан с “небесным быком” – эпитетом и креатурой Ана. Наконец, все эти слова являются результатом словосложения, что, по мнению лингвиста М. Сулейбановой, “…следует считать наиболее древним и продуктивным способом образования слов в нахских языках” (Сулейбанова М.У.  Сложные существительные в чеченском и русском языках// Известия РГПУ им. А.И.Герцена. - СПб., 2008. - N 12(84): - С.169).

     Помимо параллели с самим именем божества Ан и с его культом, как частного, но весьма показательного примера связи элементов духовной культуры нахов с культурой народов месопотамской ойкумены, можно увидеть и некоторые  языковые соответствия в связанной с этим божеством терминологией.

     Так, именно от имени божества Ан происходит название правителей городов в Шумере – “энси”. Этот термин ученые с большими сомнениями и знаками вопроса переводят этимологически как “жрец, закладывающий храмы” или как “староста, закладывающий основание” (см.: Дьяконов И.М. Возникновение деспотического государства в Древнем Двуречье. Автореф. Дисс. – Л., 1957. – С. 17; Его же. Города-государства Шумера// История Древнего мира. Ранняя Древность. – М., 1983. – С. 63). Словарь шумерского языка просто даёт семантику: “;nsi” – “city ruler, governor”; “ensi” – “dream interpreter”. (Hallogan J.A. Sumerian Lexicon: A Dictionary Guide to the Ancient Sumerian Language. Logogram Publishing, Los Angeles, 2006).

     Следует однозначно согласиться с тем, что слово это состоит из двух частей. Однако с точки зрения чеченского языка очевидно, что первая часть, “эн”, – это косвенный падеж от слова Ан. Однако слово “си” никак не может быть “строитель”. Ведь абсолютное большинство этих “энси” никогда ничего не строило. “Си” – это душа, дух, совесть, честь. Хотя, конечно, в символическом смысле энси – это вполне-таки “основание храма”. Так что термин “энси” следует читать как “Дух (честь, совесть, тень) бога Ан”. Для сравнения приведём древние вайнахские имена: Далси – “Дух (честь, совесть) бога Делы”; Элси – “Дух, честь, совесть Господа [бога]”; Бурси и др. Т.е. “энси” – это наместник Эна (так назывался царь-первосвященник), титул которого носили ещё в Аратте – древнейшем источнике цивилизации, включающем Эдем, а затем и в низовьях Междуречья, куда позднее переселились потомки Адама и куда они позднее перенесли “Э-анна” – храм богини Инанны. Все эти названия, несомненно, шубирского (хурритского) происхождения, существовавшие в этих местах издавна, ещё до появления городов-государств, называемых ныне шумерскими, а заложенных, скорее всего, шубарейцами (прото-хуррито-урарто-нахами), что подтверждается близостью известных лингвистических данных по хурритскому и условно называемому “убайидскому” (т.е. самому древнему в нижней Месопотамии) языкам.

     Название первого поколения наследников бога Ана в древнем Шумере – “Ануннаки” – также, скорее всего, шубарейское. Именно поэтому его можно этимологизировать с помощью родственного хурритскому нахского языка как “потомки Ана”. Ведущую роль в древнейших верованиях Месопотамии играла триада: Ан (Бог Неба), Энлиль (Бог Воздуха), Энки (Бог Земли). Если опереться на средства чеченского языка при анализе этимологии этих имён, то мы получим: Ан – “небо”; Эн-лиль – возможно, “дуновение неба (Ана)” – это следует из «лийса» - нагнетать воздух, «левса» – нагнетатель воздуха (гончарный мех); Эн-ки – “почва (земля) неба (Ана)” или “сын (потомок, создание) неба (Ана)”. По-чеченски “ки” может быть и “кхи” (земля, почва, пашня), и “къи” (сын, потомок). Ведь все шумерологи так и переводят слово “энки” как “владыка земли”, исходя из “ки” – земля: получается, что “эн” – это владыка, т.е. понятие, могущее происходить от “бог”. Тем не менее, изначально это всё же небо. “…Шумеры использовали слово ‘эн’ для обозначения неба над головой, но это же слово применялось и по отношению к божественной власти на небесах, небесному богу”. (История человечества. В 8-ми томах. Том 2. – М., 2003. – С.179).

     Когда “черноголовые”-игиги, ставшие лидирующей этнической группой Междуречья, в целях поддержания мира и единства с аборигенным населением  “переселили” богиню Инанну из Аратты в “Эанна” – “Дом [бога] Неба” (по-нахски “Iе” – “жить”, отсюда “Iа” – “зима”) в Уруке, то для украшения этого храма царь Урука Энмеркар (по-нахски “понимающий [в боге] Ан”) требовал от царя Аратты драгоценностей, полагая это вполне справедливым и естественным. Ведь население Урука – это, в большинстве своём, потомки жителей Аратты. И они теперь, как более развитая и в каком-то смысле передовая часть народа, имеют право на поклонение своим древним богам. А эти боги имеют право на более приличное “жилище”, которое готовы и способны устроить для них новые шумерские правители.

     Что же касается Аратты, то географически именно здесь, к западу от озера Урмия (по преданиям, отраженным позднее в шумерских поэмах, а затем и в Библии),  пристал к горе Джуди-Даг после потопа Ноев ковчег. Здесь сохранилась до сих пор древнейшая деревня с названием Дилман (легендарный “Дилмун”, откуда происходит цивилизация). И библейские Куш и Нод отсюда – на востоке, т.е. расположены именно так, как об этом говорится в Библии. И четыре реки, описанные в ней, вполне уверенно локализуются здесь же: Гихон (Гейхун, или, по-персидски, Джихон-Арас, совр. Аракс); Фисон (Уизхун), который обтекает землю Хавила, где много золота и драгоценных камней; Тигр (Аранцахи, Хиддекель, Идиглат) и Евфрат (Буранун). И райский сад насажен богом был здесь, в низовьях реки Мейдан (“мейдан” по-древнеперсидски – “огороженный сад”; совр. р. Аджи-чай), у её впадения в озеро Урмия. И первая лоза отсюда, и вино изобрели здесь, что подтверждается археологическими данными. И только здесь его попробовал после своего спасения в ковчеге Noah. Всю эту историю достаточно убедительно описал исследователь древнего мира Дэвид Рол в одной из своих книг (Генезис цивилизации. – М., 2002). Но вся она вряд ли имеет непосредственное отношение к истории кочевого степного еврейского народа, создателя библии, – это история горцев, – шубарейцев, т.е. прото-хуррито-урарто-нахов. Конечно, часть из них могла уйти через Месопотамию в Палестину, смешаться там с семитами, и передать им отголоски своей древней истории, что мы и прослеживаем по Библии. Но от этого семиты, степной кочевой народ, не станут горцами из Аратты.

     Всеобъемлющее современное исследование истории человечества, изданное под эгидой ЮНЕСКО, также помещает начало цивилизации в эти именно места Передней Азии (см.: История человечества. В 8-ми томах. Том 1. – М., 2003. – С.396).

     Правда, сейчас в том месте, где богом был насажен Эдемский сад, недалеко от Тебриза, стоят нефтеперегонные заводы, и много чего за восемь тысячелетий изменилось, много прошло племен и народов, и даже климат стал не таким, каким был во времена Адама и Евы. Но поклонение божеству Ан было пронесено через все эти пласты истории почти до ХХ века маленьким осколком древнейшего этноса, сохранившимся в неприступных ущельях Северного Кавказа.
 
     Всеми исследователями истории и культуры Междуречья признаётся, что Ан по происхождению – бог горных племён, населявших армянское и иранское нагорья и первыми освоивших обширную равнину Тигра и Евфрата до самых её низовий. Энки – главный бог народов Шумера – стал таковым уже после расселения части адамовых потомков в Месопотамии. Что же касается Ана, то во всем ареале от Персидского залива и до северных предгорий Кавказа все народы признавали его верховным богом, отцом богов.

     Древняя месопотамская религиозная культура насчитывает более трёх тысяч богов и божеств. Ан господствует над ними всеми. В зафиксированных религиозных текстах Ан нигде не выступает в главных героях, его не видно и не слышно. Он вознесён высоко, над всеми городами-государствами, над всеми народами юга и севера Междуречья. У каждого города и народа – свой бог-покровитель, почитаемый более других. От положения этого города или племени зависит и положение в месопотамском пантеоне и его божества. Но при этом неизменно среди всех городов, племён и их богов признаётся верховенство Ана. Он – отец всех богов и бог всех народов.
         
     Название самого известного царства и города древнего Двуречья, – Вавилон, – этимологически означает “Врата к богу Ану” (“Баб Ил Ан”).
Имя этого бога вошло в некоторые языки не только как название верховного небесного божества. Впоследствии этим словом многие народы называли само небо и даже материал, из которого (по их представлениям) это самое небо и сделано, а также ещё и вообще как нечто твёрдое и прочное. В шумерских клинописных текстах, составленных более пяти тысяч лет назад, Ан – это не только божество неба, но часто и само небо. В аккадском языке слово “ан” имеет на первый взгляд несколько неожиданный смысл – “железо”. Однако здесь надо вспомнить, что у многих народов существовала вера в то, что “небесная твердь” сделана из очень прочного материала. У чеченцев, например, в прошлом считалось, что небо сделано из меди, а само оно называлось “ан” (см.: Надаев И. Чеченское слово ONDA// Чеченец. – 1998. – №2). У шумеров небесная сфера считалась сотворённой из олова, судя по его названию – небесный металл (см.: С.Крамер. Шумеры. – М., 2009. – С.133).

     Точно так же и имена из этого древнейшего лингвистического наследия – Анакъа, Анкъа (потомок бога Ана), Анасий (честь, совесть бога Ан), Ана, Ану, Ани, Ане, Анда, Анта, Энгил и др., – всего каких-нибудь сто лет назад ещё носили чеченцы и ингуши. Имя аланского князя I века н.э. “Анавсий”, объясняемое Ю. Гаглойты на основе осетинского “аенаефсис” – “ненасытный” (см.: Гаглойты Ю.С. Аланы и вопросы этногенеза осетин. – Тбилиси, 1966. – С.154), следует, на мой взгляд, трактовать именно так, как это трактует Я.С. Вагапов – “честь, слава Ана” (см.: Вагапов Я.С. Вайнахи и сарматы. – Грозный, 1990. – С.67), с единственной только поправкой, что Ан – это древнее шумерское, хурритское, нахское и в целом кавказско-месопотамское божество. 

     От имени бога Ан происходят и многие интернациональные имена, дошедшие до нашего времени из колыбели цивилизации через лингвистические “пласты” Шумера, Митанни, Аккада, Ассирии, Крито-Микенской культуры, Древней Греции и Древней Иудеи. Все они этимологизируются средствами сохранившихся в теснинах Кавказа из-за своей крайне изолированной локализации архаичных нахских языков. Так, Иван – означает “он есть небесный” или “принадлежащий Ану”, Анна – “(предназначенная) для Ана”. Не побоюсь утверждать, что многочисленные имена с начальным “Ан-”, вошедшие в общемировую гамму имён через древнегреческую и древнееврейскую языковую культуру, в том числе и слово и имя (и нарицательное, и собственное) “Ангел”, происходят из того же древнего шубарейского (шумерского) источника.

     Более того, из Шумера и из шубарейского “эдемского” культурного источника происходит абсолютное большинство всех богов и мифических героев всего средиземноморского региона, в том числе древнегреческие и древнеримские. Тем более, что и древнегреческая мифология, и библия – это позднейшие, осовремененные, но не совсем уж новые, и даже во многом упрощённые и обеднённые интерпретации месопотамского религиозно-мифологического творчества.

     Разумеется, бог Ан (у хаттов, хурритов, хеттов и этрусков – Ану) почитался как верховное божество и автохтонным населением “Эдема”, откуда он происходит, а также населением как северной, так и южной части Междуречья, куда переместилась другая часть потомков Адама, известных под именем хурритов. По мнению большинства виднейших ученых, то, что мы называем хурритскими племенами – это основной и первоначальный этнический субстрат всего пространства от северных склонов Большого Кавказского хребта и до низовьев Тигра и Евфрата. «…Собственно кавказские (северокавказские) языки некогда (ориентировочно в VIII-VII тыс. до н.э. и даже позднее) занимали всю территорию Кавказской горной страны и примыкающих к ней с юга районов». (Арутюнов С.А. О культе быка и барана на Кавказе и связанных с ним регионах // Известия СОИГСИ. – 2011. – Вып. 5(44). – С. 7). И протохурриты, и протоурарты, и протонахи относились в прошлом к единой этнической общности (см.: Вильхельм Г. Древний народ хурриты. – М., 1992. – С.25). “Хурриты, как теперь установлено, вместе с урартами составляли одну из ветвей северо-восточнокавказской семьи языков, от которой ныне сохранились ветви чечено-ингушская, аваро-андийская, лакская, лезгинская и др.; есть все основания думать, что прародина носителей хуррито-урартского языка находилась в центральном или восточном Закавказье, вероятно, в V тысячелетии до н.э.” (Янковская Н.Б. Ашшур, Митанни, Аррапхэ./История Древнего мира. Ранняя Древность. – М., 1983 – С.179).

     В самой древней из дошедших до наших дней надписей на хурритском языке читаем: “Тиш-аталь, эндан Уркеша, построил храм Нергала. Этот храм пусть защитит бог Лубадага. Кто его уничтожит, (того) пусть Лубадага уничтожит” (Цит. по: Вильхельм Г. Древний народ хурриты. – М., 1992. – С.36). Термином “эндан” здесь обозначен царь-первосвященник, что среди специалистов по истории древней Месопотамии общеизвестно. Но этимология этого термина, если вы знаете один из нахских языков, вам понятна – “эн” – косвенный падеж от “Ан”, “дан” – отглагольный термин “делать”, “делающий” в смысле – “отправляющий культ”. Родство приведенной надписи нахскому языковому ареалу подтверждает академик Вс. Иванов: “Для кавказских языков Старостин восстановил древний прасеверокавказский язык, каким он был примерно шесть тысяч лет назад. А недавно в городе Уркеш на севере Сирии, который существовал четыре с лишним тысячи лет назад, найдены тексты на языке, родственном нашим северокавказским, и эти тексты подтверждают гипотезу Старостина”. (Медовиков Д., Механик А. Каждую неделю в мире гибнет язык. Интервью академика В.Иванова. – Эксперт. – 2008. – №21. – С. 66).

     Таким образом, зародился культ бога Ан, вне всякого сомнения, в древнейшем очаге цивилизации, каковым следует полагать Аратту – небольшое, но самое древнее государство вблизи озера Урмия, располагавшееся как раз “в Эдеме на востоке”, там где десять-двенадцать тысячелетий назад был влажный и мягкий климат, где были богатые на всякие фрукты деревья, произраставшие естественным образом, а также виноград и другие плоды, окультуренные впоследствии каким-то гением того времени.

     Ану поклонялись, наряду с другими народами и этническими группами Кавказа и восточной части Передней Азии, шубарейцы, а позднее и этнически родственные им хурриты и урарты. В этнической памяти современных нахов Ан – это сохранившийся отголосок всё той же древней религиозной традиции.

       Хамид Дельмаев.