Если она северная - не замёрзнешь!

Мои родители, как потом и мы с братом - трудились на железной дороге: мать в ОРСе, а отец в депо - пройдя путь от слесаря, кочегара паровоза и машиниста тепловоза - до начальника цеха и главного инженера. И вот когда  он трудился начальником отдела кадров няндомского депо  и произошел этот случай.

На железной дороге выходили, да и сейчас выходят, свои отраслевые газеты - на северной дороге, это «Северная магистраль». Она не развлекательная, её распределяли по предприятиям, приносили к отцу в отдел кадров пачками и уже оттуда начальники цехов, бригадиры и мастера забирали столько экземпляров, сколько им было нужно для цеха. Не всегда её разбирали всю, и отец часто приносил пачку старых экземпляров домой, для хозяйственных нужд. И эта газета, вместе с "Гудком" - была у меня перед глазами с детства. Не скажу, что я читал её от корки до корки, но некоторые заметки, особенно про станцию Няндому и про знакомых моих родителей, прочитывал.

Мой отец был родом с небольшого старинного городка Каргополя, до которого в то время от Няндомы, где мы жили, было 86 километров по грунтовой, кое-где выложенной булыжниками дороге. В Каргополе нет железной дороги и многие каргопольские родственники, бывая транзитом в Няндоме, частенько заходили к нам, пили чай дожидаясь поезда или, на обратном пути, автобуса в Каргополь. Пережидая время часто читали эту газету, спрашивая иногда у меня незнакомые им слова, а я важно объяснял, что такое ПЧ, ШЧ, отделение и управление дороги! Иногда брали с собой по несколько экземпляров, чтобы почитать в поезде, завернуть курочку или ещё что – то из продуктов. Я и один, на каникулах и в праздники, и с отцом, когда у него был отпуск или выходной (что бывало нечасто), при первой возможности вырывался в этот городок к любимой бабушке и друзьям детства, которых там у меня было много. С ними летом мы ездили на рыбалку на реку Онегу и озеро Лаче, купались на городском и Золотом пляже, ходили за грибами и ягодами, а став старше - танцевать на танцплощадку на берегу Онеги, которую называли «сковородкой». Батя брал меня с собой на охоту и это было самое чудесное время в моей жизни.

Автобусы туда ходили маленькие и старые, часто ломались и шофера чинили их с помощью инструмента и какой-то матери, а мужчины - пассажиры помогали им советами и физически: откручивая гайки и качая домкрат. Эти 86 километров грунтовой, петляющей из стороны в сторону дороги, автобус проходил летом за четыре часа и можете представить, что это была за поездка. А если учесть, что я часто упрашивал водителя взять меня с собой без места, так как автобус был переполнен, то мне приходилось ехать всю дорогу стоя, или присев на самый краешек сиденья, когда какая - нибудь сердобольная женщина, сжалившись, туда пускала. Правду говорят, что охота пуще неволи! Зимой дорога была получше и, если без поломок и задержек, то добирались до Каргополя примерно за три часа. Но обогревались автобусы совсем плохо и одеваться в морозы в такую поездку, надо было соответственно.

И вот, как-то раз зимой, после школы, я опять собрался в Каргополь и, не найдя валенки, даже обрадовался, так как я в Каргополе  собирался с друзьями на праздничный вечер в школу (а в валенках туда идти было стыдно) и натянув ботинки быстро побежал на автобус. Родители были на работе, чем я и воспользовался.  Дальнейшее можете себе представить: как я ехал и  переминался с ноги на ногу в промерзшем автобусе, чтобы согреться. Снимал иногда то один, то другой ботинок и пытался  согреть ступни руками, а когда прибежал к бабуле, почувствовал себя счастливым, прижавшись спиной к теплой печке, под её причитания и отогревания моих ледяных ног в теплой воде с горчицей. Два дня пролетели быстро, и вот уже надо ехать обратно. А мороз стал ещё сильнее!  Бабушкины валенки мне были малы, да я бы и не оставил её без них в такую погоду. И тогда случилось то, что я до сих пор вспоминаю с благодарностью к ней и этой  газете. Бабуля посадила меня на стул, надела на ногу шерстяной носок и обмотала сверху газетой. Да, да…Северной магистралью! - десяток экземпляров которой лежал на тумбочке. Я не мог понять, для чего она это делает, ведь газета тонкая и какой в этом смысл. "Ничего, ничего" - сказала бабушка:
- если она северная, то не замёрзнешь! - и подмигнула мне. Суть же была в том, что газета не пропускает тепло ног, и сохраняет там его как в термосе. И действительно в тот вечер доехал я до Няндомы благодаря этому бабушкиному ноу - хау и замечательной газете, довольно комфортно. Такая вот история произошла со мной в те далёкие советские годы. Мы учились, работали, и уже мне приносили в кабинет  газету "Северная магистраль", которую я читал сам и раздавал работникам, и даже в страшном сне не  представляли мы, что великая и могучая страна - СССР, через какие то несколько лет развалится как карточный домик. Слава Богу, что осталась наша Россия, работает железная дорога и выходит уже 90 лет эта добротная профессиональная газета с таким северным названием.