Не детские шаги к Победе

    Стояла хорошая, весенняя погода. Лёгкий прохладный
ветерок бодрил и удивительно освежал. Паренёк, на вид
лет десяти, уверенно и спокойно шёл по тропинке среди
тоненьких берёзок и разросшегося кустарника. На болоте
деревья не могут вырасти большими.          
   
    Тёплая погода, свежий воздух и аромат цветущих               
трав умиротворяюще действовал на Стаса. На какие-то
мгновения он забывал, что второй год идет война. 
А здесь, среди болота, слыша пение птиц и стрекот
кузнечиков, всё воспринималось мирным. Словно не
было  никакой  войны.  Здесь  в  тиши не слышно   
выстрелов и лающей чужой речи. Ни смотря на юный
возраст паренёк выглядел уверенным и целеустремлённым.
Приближаясь к краю болота Стас чуть замедлил походку,
стараясь собраться с мыслями, обдумывая каждый  шаг
предстоящего  пути. Подходя к железнодорожному переезду,
он с облегчением вздохнул, не обнаружив немецкого
патруля. Когда до переезда оставалось несколько
метров послышался рёв моторов...  Два мотоцикла
обогнали Стаса остановившись перед железной дорогой.
На каждом ехало по два немца и два полицая в коляске.
Одному не хватило места, поэтому он ехал на передней
части коляски. Подъезжая к переезду мотоциклы резко
остановились, а сидящий на люльке с воплями и бранью
кубарем полетел по грунтовой дороге. Немцы и полицаи
смеялись над бедолагой с ободранными коленками и
локтями. Он был изрядно покалеченный да к тому-же
весь в грязи, так как пролетел через всю лужу .

    Стас поставил свою корзину на обочину, а сам стал
ловить бабочек. Когда бабочка улетела, он принялся за
стрекозу. Перед войной в его школе был театральный
 кружок, очень правдоподобно ему удавалось играть
дурочка, а сейчас ему предстояло сыграть придурка.

    Немцы увидав его загоготали прямо как гуси, а
полицаи отпускали в адрес паренька массу оскорби-
тельных выражений, стараясь  как можно больнее уколоть
и унизить.

Один из немцев подошёл к Стасу, взял из его корзины
половинку булки хлеба, мешочек яиц и бутылку самогона.
Паренёк корчил из себя полного придурка, по тупому
всему удивляясь, то порой замирая, глядя в только ему
известную точку.

    Неизвестно сколько бы всё продолжалось,как
послышался  голос его дяди...
   -Ну где же ты шляешься, тебе сказали принести обед,
а ты бабочек ловишь...

    Стас  ещё чаще стал хлопать глазками и корчил
из себя растерянный и ещё более придурковатый вид.

    Немцы ржали...

    Дядя жестами показал, а в слух добавил:

   - Да, ничего не сделаешь, если у тебя такой тупой
племянничек. Ничего нельзя ему доверить.   Под смех
патруля , дядя взял за руку своего племянника и вместе
пошли через переезд.
   - Ты молодец, так всех разыграл,- как можно тише
сказал дядя. А Стас тем временем всё также крутил
головой, тараща на всех глаза...

    Как только они зашли за поворот и скрылись за
деревьями, дядя достал из кустов точно такую же
корзинку и дал её племяннику, забрав корзину Стаса.

    Стас неспешно развернулся, пошёл назад...
Немцы и полицаи увидав его, снова стали ржать, осыпая
его оскорблениями и всевозможными жестами...

    Удаляясь от переезда, он чувствовал полный
упадок сил. Ноги стали ватные... Было ощущения, что
коленки стали двигаться не только вперёд,но во все
четыре стороны. Только посреди болота он почувство-
вал себя в полной безопасности. Несколько раз ему
приходилось пробираться сквозь немецкие патрули.
Обычно ему везло, а сегодня он всё-таки на них
нарвался. Благо, что всё хорошо закончилось.
Он намеренно никогда не смотрел что находится на
дне его корзинки. Он понимал, если посмотрит
содержимое, то не сможет выкрутиться в самый от-
ветственный момент...

    Выбравшись из болота, поднявшись на пригорок,
Стас рухнул прямо в траву рядом с тропинкой. Сердце
нещадно колотилось... В груди всё горело. Почему-то
разболелось левое плечо... Непонятно почему начался
какой-то истерический кашель... Когда кашель
 успокоился, он уснул лицом в траве, подложив руки
под голову. Проспав менее часа, он присел, стараясь
как можно быстрее придти в себя. Мягкий свежий ветер
делал своё дело. Сознание постепенно приходило в
норму. С небольшим усилием Стас поднялся и пошёл в
сторону своего дома...

    Дома его ждало скошенное сено, его необходимо
 было повернуть, а к вечеру снести в пуню.
    Когда стемнело он забрался в пуню, расстелил 
домотканую простыню прямо на свежее сено. От сена
шёл приятный запах и тепло. Улёгшись он сразу уснул.

    Ночью его разбудил ужасный грохот... В стороне
железнодорожного узла было сильное зарево и
несмолкающие взрывы.