Король Серебра. Начало

Немного слов от автора
Уважаемый читатель!
Вы держите в руках гаджет, а возможно первый печатный экземпляр моей первой книги.
Сюжет этой книги я вынашивал почти 20 лет из своей жизни. Он много раз переделывался (и переделывается сейчас!), но в настоящее время я наконец-то готов показать мир моих грез. Мир, где правда всегда побеждает ложь, где честь, дружба и любовь – не просто слова.
Прошу Вас отнестись с пониманием, это мой первый подобный опыт.
Надеюсь, что прочтение Вам доставит удовольствие, и мы с Вами встретимся в моем мире еще ни один раз.

С уважением и признательностью,
Огнянников Никита

Памяти моего отца посвящается
Пролог
Занимался рассвет.
У подножия самой высокой башни Тёмной Цитадели было видно, как разряды молний бьют и бьют в одну точку, ревет пламя огня, воют порывы ветра и гремят раскаты грома - всё слилось воедино в этот миг.
И весь Разделенный Мир, словно замер на эти мгновения в ожидании того, как решится его судьба.
Было бы безумием оказаться в эпицентре этой энергетической бури, но один Человек всё же находился в этот час на крошечной, всего в три шага, смотровой площадке башни.
В раскатах грома не был слышен крик Человека, который родился в этот самый миг заново. В этом крике было всё: боль и отчаяние, победа и счастье.
Но вот всё смолкло. И в звенящей тишине стало слышно только хриплое дыхание Человека.
Боль буквально наполняла каждую клеточку его тела, казалось, что даже дуновение ветра могло разорвать его сердце.
Вся та боль, которую его тело перенесло за годы войны, ни шла ни в какое сравнение с тем, то он чувствовал сегодняшней ночью.
Но в это же самое время, Человек чувствовал давно забытое, буквально стертое из памяти, ощущение Силы, наполняющей его.
Собрав всю волю воедино, Человек тяжело встал, опираясь на свой старый испытанный во множестве сражений меч. Немного шатаясь, будто опьянев, он медленно открыл глаза.
У его ног догорали останки Врага, чьё имя стало проклятием многих поколений людей. Человек вспомнил каждое мгновение боя, который разделил его жизнь на до и после. Боя, в котором, как ему казалось, нет шансов выжить. Враг был намного сильнее, опытнее и быстрее, чем каждый из тех, с кем ему приходилось скрещивать в бою мечи. Всю схватку Враг смеялся в лицо и говорил с ним, чувствуя своё превосходство. Но человек с молчаливым упорством продолжал эту смертельную схватку.
И будучи уже израненный, ощущая, как с каждой каплей крови уходят из тела Жизнь и Сила, он в последнем порыве нанёс быстрый, но решительный удар, который перерубил шею его Врага и отрубил ему голову.
В тот самый миг, когда тело Врага упало, небеса разверзлись громом и молниями. И каждый их разряд бил и бил в Человека, буквально пронзая его насквозь.
Оглохнув и ослепнув от боли, Человек не слышал собственного крика....
Тяжело вздохнув, переживая в воспоминаниях последний бой, он поднял голову. И в этот миг стало видно, как в его глазах вспыхнул огонь.
Начиналась новая эпоха Мира… Род Древних королей вернулся из небытия…
Часть I
Глава 1.
Наше время
Проснувшись, я открыл глаза.
Моё тело бил озноб, сердце готово было вырваться из груди, дыхание сбилось, а в горле пересохло.
Снова этот сон. И снова, как наяву, я сражался с Ним.
Тьмакус - тёмный повелитель, мой злейший враг, причинивший столько боли и страдания народам Мира.
Сев рывком, я взял с тумбочки графин, наполнил водой хрустальный кубок, и, мучаясь от жажды, быстро выпил.
Вздохнув, я оглянулся. На другой половине огромной кровати, спала Она. Её сон был нежен и светел, она улыбается во сне. Поправив сбившийся в сторону плед, я укрыл её потеплее - пускай, спит спокойно. Осторожно встав с кровати, я вышел на балкон нашей спальни.
Внизу за садом Дворца просыпался Серебрион - мой город, моя столица.
Я осмотрел горизонт. Занимался Алый рассвет - значит, ночью снова была пролита кровь.
ЮГ и Юго-восток привычно снова были покрыты мраком. Не дремлют Тёмные, строят свои коварные планы.
Запад и Северо - запад принесли этой ночью свежесть. Свежесть свободы, мира и обновления.
Значит, надежда еще есть, но с Тёмными надо что-то решать, слишком уж часто они позволяют себе переступать границы королевства. Наши люди не должны страдать, и мой долг обеспечить им мир и процветание, которые я им обещал, когда уводил за собой в эту часть Разделенного Мира.
Шестнадцать лет. Казалось бы немного, но и не мало. За эти годы мы отстроили города, обзавелись надежными друзьями. Но эти годы были так же наполнены и войной.
Как же я ошибался, когда думал, что после боя с Тьмакусом моя война закончилась. Все оказалось совсем иначе. Темные никуда не исчезли, к тому же появились многие другие враги, включая Предателей-объединенных. Хотя я не считаю себя их врагом, это скорее они так считают. Поэтому мне приходится раз за разом принимать вызов, сражаясь за жизни моих людей. Но это мой долг. Я обязан защищать свой народ, свою семью и особенно Её.
И в этот мрачный миг мои плечи обняли тонкие, прохладные ладони, даря мне забытое успокоение и расслабление. Горячие пухлые губы прижались к затылку, отвлекая от мрачных раздумий.
«Разбудил», – подумал я.
«Ты снова видел этот сон?» - взволнованно спросил нежный голос.
Ругнувшись про себя, я ответил: "Да...."
Она прижалась крепко, насколько позволяло хрупкое, девичье тело» «Я с тобой, я рядом... "
Руки, обнимавшие до этого плечи, спустились ниже к моему поясу. Я чувствовал, как упругая грудь прижимается к моим плечам, а пухлые губы продолжают целовать мою шею.
Сдерживать нахлынувшее возбуждение, которое росло во мне, становилось всё сложнее и сложнее. Я развернулся и утонул в огромных, немного испуганных глазах небесного цвета. Прижав её к себе, прикоснувшись к её лицу, стал долго, нежно и страстно целовать. Ощущая дрожь хрупкого тела, которая буквально её прошибала, нащупал пояс халата, и, потянув в стороны, позволил полам разойтись. Молодое горячее стройное тело отдавалось ласкам, буквально тая и изгибаясь под моими руками. Губами спустился к шее, левой рукой по спине к крепкой попке, а правой поднялся к груди. Сжав сосок, услышал сопение и стон.
О, её аромат сводил меня с ума, хотелось дышать им и дышать, не ощущая больше никаких других запахов, и ласкать ее, не останавливаясь ни на секунду до конца времен.
С трудом оторвавшись от её кожи, я поднял глаза.
«Холодно», - сказала Она, улыбаясь и немного дрожа, кутаясь в толстое одеяло.
Рассмеявшись, я схватил её на руки и унёс в спальню: «Значит, сейчас будем греть тебя».
Положив её на кровать в спальне, я стал покрывать поцелуями каждый миллиметр её сладкого тела, постепенно погружаясь всё глубже и глубже в процесс. Ее руки царапали мои плечи, между нами разгорался жар, в воздухе стоял аромат секса.
Мы были буквально бурей, ураганом и штормом. Все было как в первый и в последний раз. Стоны, учащенное дыхание, биение в унисон наших сердец, вкус и запах ее кожи, жар переплетающихся тел, слившихся в этот час в единое целое, создали ощущение полёта и принесли счастье.
Очнулись мы, когда уже окончательно рассвело, за окном был слышен ежедневный шум и гул города, пели свои беззаботные песни птицы, солнце светило сквозь шторы.
Обнявшись, мы лежали на кровати, её голова была у меня на плече, а пальцы гладили старый шрам на моей груди.
«Ты расскажешь мне, как получил этот шрам?» - спросила Она.
- Я думаю, что эта история тебе не понравится, слишком много крови было пролито в те времена.
- И всё же, я хочу знать, кем был мой любимый мужчина до того, как стал королём.
- О, это будет длинная история.
- Насколько длинная?
- Длинная, как жизнь.
- Какая она была, эта жизнь?
- Разная. И счастливая и несчастная. В ней было место всему: любви и предательству, жизни и смерти, наслаждению и боли.
- Очень хочу услышать эту историю, расскажи.
- Ну, хорошо, уговорила, тогда слушай. Собственно, отчасти ты её знаешь, ведь познакомились мы с тобой как раз в те времена, когда я был обычным разжалованным сержантом Страны Объединённых.
Глава 2.
28 лет назад по времени мира Людей или 28000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Крик прошелся волной по Разделенному Миру. Это был крик младенца, только что появившегося на свет, и он был услышан каждым жителем Разделённого Мира, каждый ощутил его Силу.
Люди, услышав крик, бросали все свои дела и начинали смеяться и плакать. Встрепенулись птицы и звери в лесах и полях. Казалось, что сама Мать Сила возрадовалась рождению этого мальчика. Мальчика назвали Николас.

27 лет назад по времени мира Людей или 27000 лет назад по исчислению мира Бессмертных.
 «Так. Держи баланс, не отвлекайся», - раздался немного усталый голос Мастера Ю-Джин-Лина.
Колона из камней, поставленных друг на друга, с треском развалилась, я испугано открыл глаза.
«Учитель, у меня не получается, камни слишком тяжелые», – сказал я.
«Ты не прав, Николас, это все отсутствие твоей концентрации», – строго произнес учитель.
«Я стараюсь удержать их, но они меня не слушаются», – оправдываясь, воскликнул я.
- Работай усердно, и тебе подчинятся не только камни, но и сама Сила.
- Учитель, а что такое Сила?
- Сила – это всё, что нас окружает. Сила – это  само мироздание, Сила – это жизнь, это энергия, дающая нам, Людям Силы, возможность творить магию.
«Когда я вырасту, я хочу стать Воином Силы!» – в сердцах воскликнул я.
«Станешь, если будешь усердно учиться», – устало проговорил мастер Ю-Джин-Ли, – а теперь ступай, помоги братьям приготовить ужин».
Немного грустный из-за того, что урок закончился, я пошел к входу в пещеру, где располагалось Убежище братства. Пещера находилась в части Разделенного Мира, где до сих пор жила магия Силы, где многие жители были Бессмертными. Наше братство – это ученики Великого Мастера Силы Ю-Джин-Лина. Каждый из нас был лично отобран Мастером для обучения. Каждый из нас происходил из разных семей. У кого-то родители были обычными людьми, а у кого-то в семье были Люди Силы. Мои же родители были Людьми Силы, но свою магию практически не использовали. Так вышло, что они были представителями Древнего рода Королей Серебра, который когда-то правил всем Миром, но потом утратил свою Власть из-за предательства и интриг и ушел в небытие. Но Сила все равно текла в наших жилах, и поэтому, как только я научился ходить, меня отдали в обучение мастеру Ю-Джин-Ли.
Надо так же уточнить, что многие Люди Силы бессмертны, как и вся моя семья. Нет, конечно, мы можем умереть или погибнуть, нас можно убить, отрубив голову. Но мы, Люди Силы, живем намного дольше и быстрее, примерно в тысячу раз, чем жители других частей Разделенного Мира. Мы владеем магией с помощью, которой можем управлять стихиями и не только.
Все Люди Силы разделаются на две категории в зависимости от способов реализации магии, на Воинов Силы и Целителей Силы.
Воинов больше, их Сила служит для защиты жителей Мира от врагов. А еще они, как правило, сражаются друг с другом, поглощая энергию побежденных для усиления своих способностей. Но делать это совсем необязательно, некоторые воины предпочитают вести размеренный образ жизни, а свои мечи давно хранят в сундуках, используя магию для вполне мирных дел, таких как разжечь огонь, полить огород или залечить рану. 
Целители же Силы направляют свои способности на помощь другим. Их магия исцеления намного сильнее, чем магия Воинов, они, как правило, ведут просветительскую работу среди народов, помогают всем, кому это необходимо. Но не советую вам ругаться с Целителем Силы. Их боевая магия лишь немногим уступает магии Воинов Силы, а умение владеть мечом – это необходимая черта каждого жителя Разделенного Мира, и особенно Мира Бессмертных, независимо от того, являешься ты Человеком Силы или нет, Воин ты или Целитель. Это просто необходимо для выживания.
Мир был разделен на части по воли Хозяев Силы, первых среди Людей Силы, моих древних предков. Они были рождены самой Силой. Темный воитель и Светлая Целительница, а так же их сын Первый Король Серебра, от которого пошел мой род.
Никто из ныне живущих их никогда не видел, и не может объяснить причин, по которым они решили разделить Мир на части, оставив между его частями Врата Миров, через которые можно перенестись в ту или иную часть Разделенного Мира.
Некоторые части стали опасны для жизни людей, и теперь покинуты, и мертвы, а где-то жизнь пошла по иному пути развития.
Я же родился в мире, где люди забыли про магию, про Силу, и не верят в существование других частей Мира.
Но сразу после моего рождения моя семья переехала жить в Мир Бессмертных, чтобы дать мне образование, должное члену моего рода.
Мир Бессмертных – это огромная часть Разделенного Мира, которая дышит и живет магией Силы. Здесь время течет иначе, чем в других частях Разделенного Мира. За год в других частях в Мире Бессмертных проходит тысяча лет. 
Мир Бессмертных населяет множество народов самых разных рас, каждый из которых имеет собственные земли, языки и культуру.
На Западе Мира находятся Великие Горы, с которых сбегает множество рек;  у подножья гор, на равнине, с трех сторон окруженный лесом когда – то стоял древний город Королей Серебра – Серебрион. Этот город в древности был столицей Королевства Серебра, столицей всего Мира Бессмертных. Но после упадка Королевства он потерял свое величие, был разрушен и покинут людьми. Говорят, что еще можно найти его руины, что его Источник Силы еще жив, но заражен магией Темных.
На Востоке Мира находятся Ничейные территории, места опасные, пустынные. Там много гиблых топей, лесов. Здесь обитает множество проходимцев и наемников. Здесь можно легко расстаться с кошельком и даже жизнью. В общем, бывать там совсем необязательно.
Север Мира населяют Светлые, а также Объеденные.
Светлые практически не строят городов, их жизнь подчинена Магии Света, магии созидания, но они отрицают существование других направлений Силы.
Собственно, они в целом мирно сосуществуют с другими жителями Мира, за исключением Темных.
Но порой в своем стремлении все сделать по - своему они так же берут оружие в руки. Просто цель их не завоевание Власти, а истребление инакомыслия.
Объединенные – это Светлые и Темные, которые живут совместно, но их уклад строго регламентирован. Темным нельзя на Светлую часть города, а Светлым на Темную. Они объединены, но не едины. Их столица так и называется – Город Объединенных. Когда-то в древности, они были подданными Королей Серебра, народом Королевства Серебра. Но они предали род Королей, в результате чего Королевство прекратило своего существование.
Юг Мира, а точнее сказать Юго-восток – место обитания Темных.
Эта территория практически всегда покрыта Мраком, из их гор вырывается пламя недр, здешние реки черны от сажи, а озера имеют маслянистый вид.
Леса здесь практически изведены под корень, для того, чтобы топить печи, в которых куется оружие Войны.
И днем и ночью здесь кипит жизнь: тысячи рабов изнурительно трудятся, маршируют полчища орков и Темных Воинов, слышен рев страшных тварей.
Всем этим из Самой высокой башни Темной Цитадели правит Повелитель Тьмы, чье имя запрещено произносить во всем Мире Бессмертных.
Но Древнее пророчество гласит: «В мир придет мальчик, крик которого возвестит о Возвращении Древних Королей, истинных правителей и защитников Мира. И объединится Разделенный мир по воли нового Хозяина Силы».
Глава 3.
27 лет назад по времени мира Людей или 27000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Зайдя в Убежище Братства, я первым делом пошел к роднику, который бил из стены пещеры. Вода в источнике была ледяной, но холод давно уже не беспокоил мое закаленное тело. Я невысокого роста, но довольно крепко сложен, у меня крепкие руки, а плечи и грудь в будущем обещают быть широкими, несмотря на то, что мне еще даже не исполнилась 1000 лет. По меркам Мира Бессмертных – я ребенок. Собственно, я и выгляжу пока что, как ребенок.                У меня голубые глаза, но немного непослушные темно-русые кудрявые волосы, широкое лицо, с пухлыми губами и аккуратным носом. У левого виска первый боевой шрам, хотя разве можно назвать спарринг – боем? Но, так или иначе, шрам этот заработан во время пусть и тренировочного, но боя. И кровь из рассечения тоже лилась самая настоящая. Учителю пришлось заговаривать рану, но небольшой шрам все же остался. Говорят, что шрамы украшают мужчин, особенно боевые. Их любят целовать женщины. Даже не знаю, может стоит показать его девочкам из соседней деревни, где мы с братьями время от времени покупаем хлеб?
Одет я был, как и все остальные члены Братства, в простое кимоно из мягкой ткани серого цвета, и такие же штаны. Ноги же были босыми, поскольку Учитель говорит, что так закаляется наш Дух.
Напившись воды и умывшись, я огляделся по сторонам и пошел в тот угол пещеры, где находилась кухня.
На кухне сегодня дежурили Элей и Арлун – два брата - близнеца, которых Учитель нашел в Дагорлунде . Крепкие, сильные, ловкие, темноволосые, они были старше меня, им примерно было примерно по 14000-15000 лет. Никто точно не знал, сколько им лет, поскольку Учитель подобрал их навсегда осиротевших, когда они пытались украсть у него кошелек. Но он почувствовал, что в них живет Сила. Поймав их и успокоив, он объяснил им кто пред ними и предложил стать его учениками. Недолго думая, парни приняли предложение, и уже 5000 лет постигают Силу, делая успехи.
Как только я вошел на кухню, Арлун, увидев меня, повернулся к Элею и со смехом произнёс: «Брат, смотри, нам помощника прислали!» Не отвлекаясь от помешивания в котле, Элей спросил меня: «Как урок? Получилось удержать камни?»
«Сегодня на 5 минут дольше, чем вчера», – ответил я.
«Растешь, парень! – воскликнул Арлун и, схватив меня, поднял над головой, - Скоро станешь Великим Мастером!»
«Тише-тише! - невозмутимо произнёс Элей, - до Великого Мастера ему еще далеко, а вот до ужина осталось совсем немного времени. Николас, будь добр, нарежь хлеб и натаскай воды».
Освободившись, из рук Арлуна, я спросил: «Что на ужин?»
- Похлебка из тигрозуба, которого Анжей подстрелил на охоте.
«Моя любимая!!! – воскликнул радостно я, беря в руки нож и начиная резать хлеб, - сегодня, определённо, отличный день!»
Нарезав хлеб, я взял два ведра и пошел к источнику.
У родника в это время несколько братьев забавлялись тем, что пускали друг в друга шары воды. Стоял возбуждённый смех и крик.
Я решил присоединиться к игре, и закрыв глаза, сконцентрировавшись, мысленно потянулся к воде, почувствовал, как она течет, ощутил в ней Силу и медленно начал скатывать шар, не заметив, как вдруг стихли смех и крики.
Вынимая получившийся шар из воды, я поднял руки, по-прежнему не открывая глаза.
«Вот это совсем другое дело, мой мальчик!» – голос Учителя над ухом раздался так внезапно, что я от испуга открыл глаза и увидел огромный шар воды, который завис под потолком пещеры. Удивившись, я потерял контроль над шаром и с огромным треском он рухнул на пол пещеры и разбился об него, забрызгав всех, кто находился в этот момент рядом.
Вытерев лицо, Учитель ласково обратился ко мне: «Но над контролем тебе все же надо поработать ещё. Согласен?»
Смутившись, опустив голову и глядя в пол, я шепотом произнес: «Да, Учитель».
Учитель протянув руку, поднял мое лицо за подбородок: «Ты не виноват, просто еще совсем маленький. Я горжусь тобой, ты делаешь успехи. А контроль он придет с тренировками».
Ласково потрепав мою голову, Учитель обратился ко всем остальным:
- Сегодня был хороший день, Ребята! Приводите себя в порядок и приходите в столовую на ужин. Развернулся и пошел к себе, готовиться к ужину.
Отжав кимоно, я набрал в ведра воды и отнес их на кухню, Элей и Арлун в это время уже разливали похлебку из тигрозуба по тарелкам.
«Давай поскорее, Брат – поторопил меня Элей, - говорят, ты устроил коллективный душ у родника?»
«Я случайно», – оправдываясь, ответил я.
«Ничего, с каждым бывает, – успокаивая меня, произнес Арлун, - Элей вон тоже устраивал нечто подобное по началу, только не с водой, а огнем. Учителю долго потом пришлось заговаривать ожоги. Правда, Элей?»
«Было дело, - проворчал Элей, беря котел в руки, - а теперь идем в столовую, Братья проголодались2».
Я взял тарелки, приборы и мы с Арлуном поспешили за Элеем в столовую.
Столовая находилась недалеко от кухни, в большой галерее пещеры. Со всех сторон лился свет, было свежо, так как вентиляционные отверстия в своде потолка были открыты, недалеко журчала вода в роднике.
Обедали за большим общим деревянным столом, нас собралось 29 учеников и Учитель, который сидел во главе стола.
По традиции, заведенной в Братстве, Учитель встал и произнес речь перед ужином, он рассказал обо всех успехах и неудачах сегодняшнего дня и отдельно каждого из нас.
Когда он рассказал историю, которая произошла у родника, все обернулись на меня, и в этот момент мне захотелось провалиться под землю. Но Учитель похвалил меня, уточнив, что надо только немного быть аккуратным. Я успокоился, и мы продолжили ужин.
Вовремя Ужина наше Братство напоминало огромную семью, со всех сторон слышны были разговоры, шутки, а Учитель выглядел, как наш Старший Брат или Отец, которого у многих из членов Братства никогда не было. Он балагурил, внимательно слушал каждого кто к нему обращался, отвечал на множество вопросов, одним словом, вел себя как Глава Семьи, а не Учитель.
Закончив ужин, я помог Элею и Арлуну собрать и помыть посуду.
Вечерело. Я вышел подышать перед сном ночным воздухом гор. На небе не было ни одного облачка и звезды были настолько яркими, что казались ближе, чем обычно. Молодой месяц светил ровным белым светом. В траве были слышны сверчки. Лес жил своей таинственной ночной жизнью.
Присев на камень, я задумался о прошедшем днем. Этот день дал мне понять, что Сила готова мне быть другом. Что она не отвергает меня. Но нужно быть осторожным в обращении с ней. Необходимо учиться контролировать свои эмоции, чувствовать, когда необходимо остановиться. Учиться ответственности при использовании магии.
Магия Силы дана мне не для того, чтобы забавляться с Шарами Воды, а для того, чтобы быть помощником в моих делах. И именно поэтому с сегодняшнего дня я даю себе обещание, что детские шалости закончились, что настало время учиться ответственно и прилежно. И я больше не допущу ошибок, которые сегодня совершил.
Встав с камня, и отряхнув кимоно, я вернулся в Убежище. Прошел в спальню. Спали мы все вместе, в одном из уголков нашей пещеры.
Стояла пронзительная тишина и лишь некоторые из Братьев разговаривали во сне, переворачиваясь на кроватях.
Пройдя к своему месту, я снял кимоно и лег, укрывшись одеялом из шкуры медведя.
«Добрых снов, Братья! Добрых снов, Мир, Добрых снов семья!» – прошептал я и, повернувшись на бок, уснул.
Глава 4.
27 лет назад по времени мира Людей или 27000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
С того дня, как я дал себе обещание, что буду прилежно изучать Путь Силы прошел почти год, близился мой день рождения. Мне должно было исполниться 1000 лет по исчислению Мира Бессмертных, возраст, когда Воинам Силы вручается их первый меч.
Мой первый меч был выкован из особого металла - Абсолютного Серебра, или как его еще называют Мифрилла, прочнее и дороже которого не было во всем Разделенном Мире. Клинок меча был обоюдоострым, длиной всего в полметра. По клинку вились руны на Древнем языке. На его крестовине был изображен родовой герб – щит и меч в окружении двенадцати звезд. Рукоять заканчивалась навершием, в который был вставлен драгоценный камень.
Церемония вручения меча была назначена на мой день рождения. В Убежище должны были прибыть мои родители с другими родственниками. В ходе церемонии мне должно было быть наречено новое имя, должное члену нашего Рода.
Я очень ждал Церемонии, поэтому все время занимался с Братьями, постигая Путь Силы, а так же Путь Меча, используя для тренировок деревянный меч.
Совершенствуя свои способности, ежедневно от зари и до зари я занимался с Братьями, а так же индивидуально с Учителем. Но даже между занятиями я уходил в лес и там среди деревьев продолжал свои тренировки, сражаясь с невидимыми противниками.
За время тренировок мое тело окрепло, стало более быстрым и ловким, и я мог угнаться за любым из Братьев, кто был значительно старше меня.
Иногда к моим индивидуальным тренировкам присоединялись и другие Братья. Но чаще всего моими партнерами были Элей и Арлун.
Эти двое стали моими первыми в жизни настоящими друзьями. Мы проводили вместе много времени: ходили в походы, охотились, собирали травы и ягоды, рубились на деревянных мечах, друг на друге отрабатывали навыки владения Силой. Каждый из нас полностью был уверен друг в друге.
И не удивительно, что в ночь Вручения эти двое были выбраны мной в качестве Спутников Воина, и находились подле меня, ожидая, когда Учитель, другие братья и гости прибудут к каменной площадке возле Убежища Братства, на которой и должно было произойти Вручение.
Ночь Вручения выдалась теплой, тихой и темной. В лесу не было слышно ни звука. Лишь где-то вдали временами слышалось уханье старого филина.
В отблесках костра мы втроем, я, Элей и Арлун,  стояли, одетые в церемониальные одежды. Парни были подпоясаны ремнями с ножнами, в которых находились их мечи.
Близился час, когда меня назовут Воином Силы.
Волнение и возбуждение от ожидания важного для меня момента целиком и полностью поглощали меня. Раз за разом я повторял слова клятвы, боясь забыть и сбиться в самый неподходящий момент, и тем самым опозорить своего Учителя, братьев и родителей.
«Эй, парень, – с улыбкой обратился ко мне Арлун, - не переживай ты так, все будет хорошо, уж поверь мне. Ну, подумаешь, забудешь слова, меч тебе все равно вручат».
«Не говори ерунды, – серьезно оборвал брата Элей, - Клятва Воина – вещь серьезная, и не терпит шуток и глупости».
«Не слушай ты этого зануду, – подмигнул мне Арлун, - вечно он любит все возводить в абсолют, перфекционист».
Братья продолжили спор, а я устав от ожидания, решил прогуляться до своего камня на обрыве. Подойдя к камню, я прислонился к его крепкому боку и успокоился, закрыв глаза и сосредоточившись на своих чувствах.
Внезапно поблизости послышался шорох, словно кто-то подбирался ближе.
Я открыл глаза, но никого не увидел, а звук тем временем стих.
«Видимо показалось, – подумал я, - меньше нервов, дружище».
Развернувшись, я вернулся обратно к Элею и Арлуну.
В этот момент всё и началось.
Раздался протяжный свист и на церемониальную площадку выскочили вооруженные люди. Сразу было видно, что это чужаки, так как знаки на их одеждах не были знакомы.
Элей и Арлун разом обнажили мечи, заняв позиции чуть впереди справа и слева от меня. Нападавших было намного больше, но мои друзья были готовы сражаться до конца.
Вдруг один из чужаков замахнулся и метнул в сторону Элея нож. Элей успел увернуться, и нож лишь слегка оцарапал ему руку, пролетев дальше в сторону скалы.
Это было сигналом к атаке. Враги навались разом на нас, но так как я был безоружен, то принять бой пришлось Элею и Арлуну.
Каждый из братьев сражался одновременно с двумя врагами, успешно отражая атаки. Вот Элей провел отличную контратаку и один из противников замертво упал, выронив меч.
Я тут же схватил меч, желая помочь братьям, но в этот же момент сверху на нас прыгнули еще враги. Мы были окружены. Враги начали приближаться к нам и мы встали спина к спине, прикрывая друг друга.
В этот момент мне пришла мысль в голову, и, сосредоточившись на ближайшем факеле, я метнул шар огня в сторону противника. Но, увы, тот с легкостью увернулся и, создав из воздуха точно такой же шар, метнул его в спину Элея.
Элей закричал от боли и упал, мгновенно вспыхнув. Арлун, увидев, что его брат-близнец погибает, ринулся на противника, но тот, легким движением уйдя в сторону, пропустил его мимо себя и, развернувшись, нанес рубящий удар в спину.
Я остался один, а мои лучшие друзья погибли, защищая меня. Решив, что лучше погибну в бою, чем сдамся, я атаковал врага, убившего Элея и Арлуна, но он вновь и вновь отбивал мои атаки, заставляя меня отступать. Заметив, что он раскрылся, я кинулся к нему и в кувырке нанес колющий удар в живот врага. Потеряв равновесие, он повалился на меня, напарываясь на мой меч все глубже и глубже. Его кровь заливала мне руки и лицо, а я все не отпускал меч, пока мой враг не перестал дышать.
Кое-как оттолкнув тело поверженного недруга, я поднялся на ноги, слегка шатаясь и вытащив меч, повернулся к остальным чужакам.
Кровь первого убитого мной врага зажгла во мне уверенность в своих силах, но в тоже время я осознавал, что скорее всего погибну. Однако просто так погибать мне не хотелось, поэтому я решил забрать с собой как можно больше противников.
 «Аргшум Мархадха !» – раздался громкий зловещий голос.
Я почувствовал, как силы меня покидают, глаза закрывает пелена, а в ушах появился противный звон, но сопротивляясь, я продолжал стоять на ногах, глядя как приближаются враги.
«Аргшум Мархадха Максима!» – повторил зловещий голос.
В моей голове словно произошел взрыв боли, и не выдержав, я рухнул, теряя сознание. Я уже не чувствовал, как на голову мне набросили мешок, а все тело окутали веревками.
Глава 5
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
 «Отличник боевой и тактической подготовки, высокие навыки владения холодным и стрелковым оружием, способности к анализу, умение работать в команде, ответственность, исполнительность, отсутствие нареканий по службе и негативных связей - подняв глаза от свитка, краснолицый, страдающий от жары капитан внутренней службы устало посмотрел на меня, - Сержант, здесь указано, что вы воспитывались в кадетском корпусе? Кем были ваши родители?»
- Я не помню их, сэр. Я вообще не помню своего детства. Меня воспитывала армия. И я хочу отдать долг Объединенным.
- Ваш прежний командир, полковник Джеймс Стар, рекомендует вас к назначению на командирскую должность, утверждает, что вы полностью соответствуете требованиям, и готовы к данному поручению. А вы сами как относитесь к данной рекомендации?
- Сэр, мне льстит, что полковник Стар так высоко оценил мои способности, но сам я считаю, что мне многое ещё предстоит изучить. Между тем, я готов со всей ответственностью выполнить любое поручение командования.
- Хорошо, сержант, и последний вопрос: Вы - Бессмертный? Владеете ли Силой?
- Никак нет, сэр. Я - обычный смертный человек, а не Человек Силы. И мои способности владения Силой крайне низкие. Я умею лишь использовать заранее подготовленные заряды, выдаваемые магами, сам же создавать их не могу.
- Мне все ясно, сержант. Вот приказ о назначении вас командиром 7 пограничного взвода 5 роты разведки в составе Второй армии Юго-восточного фронта – протягивая свиток, произнес капитан, - вам следует явиться в расположение вверенного вам подразделения не позднее, чем через 3 дня, а пока вы свободны.
«Служу Объединенным!» – ответил я с гордостью отдал честь.
«Ступайте», – лениво козырнул капитан и, сделав вид, что разговор окончен, сел обратно в кресло, погрузившись в чтение газеты, которая была у него в руках, когда я вошел в канцелярию штаба Второй армии.
Подхватив свой вещмешок, я вышел из здания штаба и решил прогуляться по городу, благо положенные 3 дня отпуска позволяли мне это.
Я давно не был в столице Объединенных и потому решил навестить своего приятеля Джима, он держал трактир неподалеку, который славился своими колбасками из тигрозуба, а также отменным пивом.
Трактир находился на Темной стороне города, и мне как Светлому туда идти было не очень безопасно, но военная форма, а так же меч в ножнах на поясе внушали определенное уважение, даже среди самых ярых сторонников теории, что Темное Темным, а Светлое Светлым.
Пройдя три квартала по Темной территории, я вошел в трактир, в котором в этот ранний час практически не было посетителей. Только три незнакомых мне Темных сидели в углу, уплетая огромную говяжью ногу. Мне повезло, сегодня за стойкой стоял сам Джим.
Джим был ярким представителем народа Ардов  – немного раскосые карие глаза, большой нос, пухлые губы, мощный подбородок, который венчала курчавая борода. Он был большим и высоким человеком с крепкими волосатыми руками, привычными к тяжелому труду. С виду могло показаться, что он грубый, неотесанный, безграмотный мужик. Но это только с виду, на самом деле, это был очень добрый и душевный человек, даже несмотря на то, что он был Темным.
«Здравствуй, друг!» – с улыбкой я обратился к Джиму, подойдя ближе.
«Кого я вижу!!! Сам Николас! – Джим обошел стойку и обнял меня, оторвав от пола, - это сколько мы не виделись? Полгода? И где тебя носило? - быстро начал засыпать меня вопросами Джим, от чего в его речи проявился неслышный до этого момента акцент».
- Дай подумать, да, примерно полгода. А точнее 5 месяцев. Ты же знаешь, у нас солдат не спрашивают, где мы хотим находиться. Поэтому я находился недалеко от Аглара.
«Ууу. Аглар. Далековато. А сейчас какими судьбами в столице?» – вернувшись за стойку, спросил Джим.
- Нахожусь в трехдневном отпуске по случаю назначения командиром погранвзвода. К закату третьего дня должен прибыть в расположение заставы на юго-восточной границе.
-«Ты? Командиром? Заслужил!!!» – воскликнул Джим, ныряя под стойку.
Послышался звон бутылок.
«Это надо отметить! За счет заведения! – Джим поставил бутылки с вином на стойку, заглянул на кухню. - Эй, лентяи, несите сюда самые лучшие колбаски из тигрозуба, сыр, подливу и гарниры».
Я снял вещмешок и сел на высокий табурет у стойки. Огляделся. Троица в углу делала вид, что не обратила на происходящее внимание.
Появилась кухарка, несущая в руках блюдо с безумно пахнущими колбасками, только что снятыми с огня.
«Ну, давай, за тебя!» – подавая мне полный кубок вина, произнес Джим.
Я сделал глоток красного, как закат вина с восхитительным букетом, в котором слились цитрусы, горные травы и немного корицы.
- Ох….
«Настоящее Ардское вино, дружище, – с усмешкой произнес Джим, - такое не во всяком заведении страны Объединённых подадут».
- Оно потрясающее, Джим! Я с тобой никогда не рассчитаюсь!
«Какие деньги могут быть между друзьями? Ты мне жизнь спас, парень, и я это помню! – отмахнулся Джим. - А теперь кушай, дорогой. Ардское вино коварное, пьянит, если не закусывать. А закусывать его лучше всего мясом, - отрезая и отправляя в рот кусок колбаски, наставительно сказал трактирщик».
Последовав примеру друга, я так же накинулся на еду, ощутив зверский голод.
За разговорами и едой пролетело время, наступил вечер. Трактир постепенно заполнился посетителями, и Джим, извинившись, стал обслуживать гостей. Я решил выйти подышать свежим вечерним воздухом.
Выйдя на улицу и засмотревшись на звезды, я не заметил, как сзади ко мне подошли.
«Эй, Светлый, табачку не найдется? – обратился ко мне противный голос с визглявыми нотками, - а то у нас с друзьями закончился».
Обернувшись, я увидел троицу, которая до этого сидела в углу трактира.
«Извини, не курю» – сказал я спокойно.
«А что? За здоровьем следишь, да?» – произнёс обладатель противного голоса, стоявший посреди троицы, и видимо, являвшийся лидером их компании.
«Ребята, говорите прямо, что вам нужно?» – устало вздохнул я.
- Да нам с друзьями просто интересно, как это Светлый подружился с Темным, что не боится ходить на нашу сторону?
- А почему я должен бояться ходить на темную сторону, если это не запрещено законом?
«Потому что сейчас тебе будет больно!» – и вся троица обнажила короткие мечи, до этого спрятанные под одеждой.
«Ну посмотрим», – сказал я, нехорошо улыбаясь, положив рук на эфес меча, но не спеша его обнажать.
Вся троица начала медленно ко мне приближаться, пытаясь обойти с трех сторон. Вдруг тот, который находился справа, не выдержал и рванул ко мне, делая замах. В одно движение я выхватил меч и косым движением снизу вверх отразил его удар, и, довернув по кругу, отрубил ему руку, державшую меч. Оттолкнув ногой противника, я развернулся к двум другим.
Внезапно тот, который был слева, вытянул по направлению ко мне правую руку, и из нее ударили разряды молний. Чтобы не быть поджаренным я принял молнию на клинок меча, задрожавшего от бившей энергии.
Вечер становился томным. Как минимум один из этой троицы владел Силой, а значит, у меня могли возникнуть сложности. Но отступать было не в моих правилах, да и честно говоря, я не видел такой возможности. Эти ребята явно хотели пролить мою кровь, а не просто ограбить.
Понимая, что другого варианта у меня нет, я начал уклоняющимися прыжками приближаться к нападающим, сокращая дистанцию для решающего броска. А молнии продолжали срываться с руки Темного, а мой меч уже нагрелся так, что стало больно его удерживать. Пару раз меня чуть не задело разрядами, но повезло, только волосы на голове затрещали.
Приблизившись до подходящего расстояния, я нанес тому, кто бил молниями, стремительный рубящий удар, разрубив его от плеча до пояса.
Всё стихло. Слышны были только стоны того, кто остался без руки, да ещё топот последнего оставшегося противника, который видя, как досталось его друзьям, решил убежать. Как назло сбежавшим Темным был тот, кто в этой троице был самым разговорчивым. А я ведь так хотел с ним поговорить! Но догонять я его не стал, потому что уже слышал характерный тяжелый топот кованых сапог, которые обычно носила стража.
«Патруль! Ничего не скажешь вовремя! – воскликнул я, - но надо уходить.
Поэтому я быстро снял с поверженных противников пояса с ножнами, и подобрав вещмешок, который сбросил во время драки, положил их во внутрь.
«Надо идти спать», – сказал я, и пошел обратно в трактир, в спальнях которого Джим мне уже выделил комнату.
Глава 6
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Ночь накрыла город. Но в его центре до сих пор было людно, но никто никуда уже не спешил. Сегодня в городе был праздник. И лишь один человек куда-то спешил, быстро, но неслышно ступая ногами в кожаных туфлях по каменным мостовым. И казалось, что толпа в почтении расступается перед этим высоким человеком в дорогом плаще.
Вот он подошел к Башне Совета и стража, повинуясь небрежному знаку, не остановила его. Его ждали.
«Мастер Тайгерс, Совет ждет вас», – сказал привратник, склоняясь в поклоне.
«Все собрались?» – произнес вошедший в Башню человек.
- Да, господин, все уже здесь, но не начинали, ждали вас.
- Хорошо, я иду.
«Как будет угодно, мастер», – склоняясь еще раз в поклоне, произнес слуга.
Мастер Тайгерс поднялся по высокой лестнице, которая вела в зал заседаний Совета.
Сегодня он собирался дать доклад по своему ученику. И благодаря этому докладу добиться определённых привилегий для себя.
«О, да, эти блюстители порядка просто обязаны избрать меня членом Совета, - думал Тайгерс, нехорошо улыбаясь, - я заслужил этот пост. Ведь именно благодаря мне они могут контролировать мальчишку. И я, именно я навел их на его местоположение. Я придумал, как заблокировать его память и способности. Они просто обязаны мне своим положением».
С этими мыслями Тайгерс вошел в зал Совета.
«Мастер Тайгерс, вы опоздали. Совет вынужден был ждать вас», – произнёс высокий властный женский голос.
«Госпожа Верховный Советник, я приношу свои извинения, но весть о заседании Совета застала меня по дороге в Арэнбор и мне пришлось срочно возвращаться», – с легким поклоном ответил Тайгерс.
- Совет принимает ваши извинения, Мастер. Но впредь подобное недопустимо. А теперь мы ждем ваш доклад по вашему ученику.
Тайгерс подошел к трибуне.
- Высокий Совет, как всем вам известно, мне поручено обучать и контролировать развитие принца Николаса.
«Протестую! Николас не является принцем», – вскричал седобородый старик, один из членов Совета.
- Вы правы, Советник, он не является принцем на сегодняшний день, но не стоит забывать о том, кто его предки. Конечно, сейчас он обычный солдат на службе Объединенных. Но ведь это произошло, лишь благодаря тому, что по моей рекомендации и наводке, Совет изъял его из семьи, совершив нападение на пещеру, где он обучался, в ту ночь, когда ему должны были вручить его первый меч. Да, вы заблокировали и изменили его память, лишили Силы, бессмертия. Кстати, неожиданным результатом лишения бессмертия стало то, что теперь он выглядит как взрослый человек. И мыслит тоже, благодаря измененной памяти. Хотя, формально, он – ребенок, которому едва исполнилась первая 1000 лет. Но где гарантия, что ваша магия будет действовать всегда?
«О чем вы, Тайгерс?», - с волнением уточнила Верховный Советник.
- Я это к тому, что наблюдая за моим подопечным, я отмечаю рост его внутренней Силы. Он сам пока этого не замечает, но за прошедший год Николас значительно вырос в энергетическом плане.
- Вы полагаете, что это может привести к опасным последствиям, Тайгерс?
- Госпожа Верховная Советник, я полагаю, что рост внутренней энергии Николаса может привести к тому, что он выйдет из контроля Совета. Уже сейчас я отмечаю рост сопротивляемости к вашей магии. Пока что это проявляется снами о его детстве. Что будет, если его энергетический рост продолжится, вы можете сами представить. И что будет, если он вспомнит кто он, кто его предки.
- У вас имеется предложение о том, как мы можем решить данную проблему, Мастер?
«У меня есть решение нашей проблемы», – выделив «у меня», ответил Тайгерс, нехорошо сверкнув глазами.
«Прошу вас, Тайгерс, поделитесь с нами вашими мыслями», – с покорностью в голосе произнесла Верховный Советник.
«Энергетический рост Николаса приведет к тому, что Совету необходимо будет вливать больше энергии в магию, благодаря которой мы можем сдерживать его развитие», - начал Тайгерс.
«Но наши ресурсы небезграничные!! Уже сейчас на одного вашего ученика мы тратим столько энергии, сколько не тратим на все остальное. И наши ресурсы на пределе!!!» – снова не выдержал седобородый член совета.
«И именно поэтому мне пришлось приложить массу усилий для того, чтобы найти решение, которое всех нас удовлетворит, - спокойно продолжил Тайгерс, выделив «массу усилий» и «нас», - как вы знаете, я изучаю вопросы увеличения энергии, и пришел к выводу, что Совет может прибегнуть к использованию «живых генераторов» для получения нужного количества энергии Силы».
«Это возмутительно! Совет уже однажды осудил вашу идею по использованию людей в качестве источников энергии», - вскричал седобородый.
«Прошу всех успокоиться! – повысив голос, прервала гневную речь Верховный Советник, - Мастер Тайгрес, прошу вас, продолжайте».
- Госпожа Верховный Советник, господа члены Совета Объединенных, я полагаю, что Совету просто жизненно необходимо применить «живые генераторы» для подпитки магии, с помощью которой мы контролируем моего ученика Николаса. Именно поэтому по моему распоряжению были отобраны двадцать граждан нашего государства для последующего объединения в Круг Силы. Осталось лишь выбрать оператора «живого генератора», на которого будет завязана энергия генератора.
«У вас имеется кандидатура, Мастер?» – спросила Верховный Советник.
- Госпожа Верховный Советник, мне ясно одно, что этим человеком должен стать тот, кто знает Николаса. Тот, кто не вызовет у него подозрения.
- И кто же ваш кандидат?
«Я», - скромно опустив лицо, про себя улыбаясь, ответил Тайгерс.
«Это возмутительно!!! Вы не член Совета, а значит, не можете быть кандидатом!!!» – вскричал седобородый под общее молчание.
«Советник, прошу вас успокоиться и следовать протоколу, иначе я буду вынуждена вас удалить», - повысив голос, сказала Верховный Советник.
- Госпожа Верховный Советник, вы разве не видите, что затеял этот человек? Он хочет стать членом Совета. Это его Цель!!!
- Советник, я повторно прошу Вас успокоиться, третьего раза не ждите.
Тайгерс стоял за трибуной и с усмешкой наблюдал за происходящим. Верховный Советник согласна с его позицией, а значит избрание его в члены Совета практический решеный вопрос. Только этот седой старик может все испортить, благодаря своему авторитету. Но в тоже самое время, Совет напуган ростом потенциала Николаса.
- Кто за то, чтобы избрать мастера Тайгерса в члены Совета Объединённых?
Вопрос Верховного Советника вырвал Тайгерса из раздумий и он быстро осмотрелся.
Большинство подняли руки, лишь небольшая группа советников во главе с седобородым проголосовали против.
«Мастер Тайгерс, вы избраны членом Совета Объединенных! Поздравляю! - вручая перстень члена Совета, произнесла Верховный Советник, - вы наша главная надежда в разрешении вопроса с вашим учеником».
- Благодарю, Госпожа. И с готовностью приступлю к своим обязанностям, а так же выполнению поручения Совета. Думаю, что мне понадобится два дня на запуск «живого генератора».
- Мы ждет от вас результаты, Советник. А теперь я предлагаю нам всем отобедать.
Члены Совета ушли, а Тайгерс остался в зале Совета. Он сел в кресло и не заметил насколько устал и взмок. Но в тоже время добился своего. Теперь как перед членом Совета перед ним раскрыты огромные перспективы.
- О да, вы все еще узнаете, на что я способен! Скоро узнаете!!!
И злорадный торжествующий смех Тайгерса огласил зал Совета.
Глава 7
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Мой отпуск закончился, и я отправился в место дислокации 7 пограничного взвода 5 роты разведки в составе Второй армии Юго-восточного фронта. Уже сегодня вечером мне предстояло принять командование моим взводом.
Накануне перед отправкой, я встречался с моим другом и наставником Тайгерсом. Он поделился со мной радостной новостью – теперь он член Совета Объединенных. Я был рад за него, так как знал, насколько важно для него это назначение. Его идеи и проекты теперь будут иметь шансы быть реализованными.
В свою очередь, я рассказал ему о своем сне: «В нем я вновь оказался в пещере, где из стены бил родник. Несколько десятков мальчишек разного возраста тренируются в обращении с Силой, во владении оружием под присмотром умудренного жизнью Учителя. И я был среди этих мальчишек. Вместе со всеми тренировался и учился, а потом произошло нападение неизвестных врагов. Вспышка огня, неизвестные слова на древнем языке и темнота… Сон как всегда оборвался, а я проснулся в холодном поту и сжатыми до боли кулаками».
Тайгерс внимательно выслушал меня и успокоил, что сны меня больше не будут беспокоить. При этом он успокаивающе потрепал меня по затылку и я ощутил тепло исходящее от его ладони. Он объяснил, что это магия, которая должна помочь мне перестать видеть кошмары. Я успокоился и мы, поговорив о новостях, разошлись каждый своей дорогой.
Я отправился в конюшни, чтобы выбрать коня, на котором смогу добраться до расположения своего подразделения, а Тайгерс отправился по своим делам. Уходя, он был очень добр и ласков со мной, а его глаза лучились радостью и триумфом, словно, ему удалось что-то, что он давно планировал.
На закате дня я прибыл в расположение своего взвода. Лейтенант Саммерс, командир 5 роты разведки Второй армии Юго-восточного фронта, тоже был здесь. Коротко со мной поздоровавшись, он представил меня личному составу и удалился в сторону места расположения роты, расквартированной примерно в 50 милях к северу от нашей заставы.
Я остался во главе сотни опытных бойцов. Юный командир взвода, вчерашний кадет, командующий взрослыми, через многое прошедшими войнами. И если изначально, когда я только получил назначение, я был очень горд собой, то сейчас видя эти обветренные решительные лица, я оробел. Ну как я могу ими командовать? Мне впору учиться у этих людей. Но взвод стоял, ждал приказа своего нового командира. Моего приказа.
«Взвод, смирно! - мой голос невольно дрогнул от волнения, - заместителю командира взвода доложить о готовности».
Из строя вышел крепкий двухметровый гигант на вид чуть старше меня с лычками младшего сержанта. В его внешности угадывались черты, народа Эйдов, живущего в Северных горах.  Младшего сержанта звали Айнес. И как мне говорили, был он человеком с непростым характером, закаленным во множестве сражений. Так же поговаривали, что именно из-за характера его и не назначали командиром взвода, а прислали меня. И этим человеком мне придется командовать.
- Товарищ, сержант, взвод в количестве ста человек построен, раненных или погибших нет. Доложил младший сержант Айнес.
«Взвод, вольно!» - более уверенно скомандовал я.
Взвод расслабился, но по-прежнему чувствовалось напряжение от ожидания моего обращения. И я, набравшись уверенности, продолжил.
- Мужики, я понимаю, что вы ожидали увидеть в качестве командира кого-то постарше и поопытнее. Но ваше солдатское мнение не волнует командиров, сидящих в штабах. Я и сам не ожидал, что мне дадут настоящее боевое подразделение. И поэтому прошу вас быть терпимыми. Я прошу у вас помощи и поддержки. Мне нужна ваша наука. От себя обещаю, что постараюсь сделать так, чтобы каждый из вас ни в чем не нуждался и смог вернуться домой.
- Товарищ сержант, разрешите обратиться.
- Разрешаю, только представьтесь, пожалуйста.
- Рядовой Трой. Командир, скажите, какая перед взводом поставлена задача?
- Командованием армии поставлена перед нашим взводом задача по охране границы государства, а так же по наблюдению за перемещением подразделений сопредельного государства.
- Это Темных-то?
- Верно. Совет Объединённых обеспокоен тем, что Темные проявляют необычную активность. Фиксируются массовые перемещения войск. Кроме того территория Темного государства покрыта в последнее время мраком, что так же наводит на тревожные мысли. Командование армии полагает, что Темные что-то готовят. И наша задача предупредить и предотвратить это.
- Благодарю, командир. Разрешите встать в строй?
- Разрешаю. Взвод разойдись. Командирам отделений остаться.
Взвод разошелся. Остались только командиры отделений и мой заместитель, младший сержант Айнес. Десять пар глаз продолжали стоять, ожидая, когда я к ним подойду.
«Ребята, вы здесь старожилы, а я – человек новый. Расскажите и покажите мне, что здесь, да как», – подойдя, к оставшимся командирам отделений обратился я.
- Так точно, товарищ командир, пойдемте.
- Стоп, мужики. Наедине можете называть меня просто по имени или званию. И на «ты». Так будет проще и удобнее. Договорились?
«Хорошо, Сержант! – расслаблено и с улыбкой проговорил Айнес, - а теперь пойдем осматривать наши владения».
Экскурсия оказалась полезной и познавательной.
Наша застава находилась на острие линии обороны и являла собой сторожевую башню, одну из многих, построенных вдоль границы с Темным государством. Каждая из башен контролировала свой радиус, равный приблизительно 25 милям. Ближайшая к нашей башня находилась примерно в 50 милях к востоку. И точно такая же башня находилась в 50 милях к западу от нас.
К башне со стороны Темных подступал лес, через который протекала тихая речушка, из которой брали воду, добывали рыбу.
В общем, место казалось достаточно уединенным и тихим. Только близость к границе все равно чувствовалась. В воздухе, словно, витало напряжение. А значит нужно было быть готовым ко всему.
Квартировался взвод непосредственно в башне, в которой были установлены деревянные солдатские двухъярусные кровати. Мне же были положены отдельные покои, от которых я отказался, поскольку не хотел отделяться от личного состава.
«Здесь обустроим лазарет, думаю, что так будет удобно», – сказал я командирам отделений.
«Вы уверены, командир?» – уточнил Айнес.
- Да, уверен. Не заслужил я личных покоев. Да и солдатская кровать мне привычней офицерской.
«Как прикажете, товарищ сержант», - в голосе Айнеса прозвучало уважение.
После короткого ужина пришло время укладываться спать, лишь дежурным караульным предстояло не спать этой ночью. Я решил эту ночь так же провести на дежурстве, чтобы прочувствовать на себе все тяготы бытия и ответственности несения ночного дежурства. Как командир караула, я должен был находиться на смотровой площадке башни, где для этого был обустроен небольшой навес со столиком. И уже сидя за столом, налив чашку ароматного кофе, я задумался о сегодняшнем дне.
Так начались будни моего командования 7 пограничным взводом 5 роты разведки в составе Второй армии Юго-восточного фронта. И я был спокоен. Бойцы мне достались крепкие, подготовленные, с опытом. А самое главное, я чувствовал их доверие и уважение. Значит, все будет хорошо. Лишь бы не было войны. Ведь в случае чего мы первыми примем удар. Но в целом, я был уверен, что взвод к этому готов. Не уверен я был лишь в себе, поскольку до этого мне не приходилось командовать боевым подразделением. Но я постараюсь их не подвести.
Глава 8.
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Распорядок дня на моей заставе был следующим: подъем, завтрак, занятия по боевым дисциплинам, обед, вечерняя тренировка, ужин, отбой. Между всем этим так же добывалась провизия, проводились разведывательные и наблюдательные рейды. В общем, жизнь заставе не останавливалась ни на минуту. И лишь ночью стихали все звуки кроме скрипа сапог караульных.
За прошедшие 3 месяца моей службы в качестве командира погранзаставы не произошло ни одного чрезвычайного события. Служба шла своим чередом. Взвод, как ни странно, мне подчинялся без каких-либо нареканий. И в целом я не слышал и не видел недовольства их мною. Я же в свою очередь выучил имена каждого из вверенных мне бойцов, их биографии. Знал кто откуда родом и всю их жизнь вне армии. В общем, во взводе соблюдалась субординация, царила крепкая мужская дружба. Чувствовалось, что подразделение является единым целым.
Время от времени я ходил в дозор вместе Айнесом. Этот гигант стал моим самым настоящим другом и наставником в части разведывательной работы. Но он по-прежнему отказывался называть меня по имени.
С ним-то мы и обнаружили то, что круто поменяло мою дальнейшую жизнь. Дело было так.
Однажды во время ночной разведывательной вылазки за границу мы обнаружили, что буквально в 5 милях от границы Темные установили военный лагерь, которого раньше на этом месте не было. Понаблюдав какое-то время за лагерем, мы заметили, что со всех сторон в него стекаются войска Темных. По всем дорогам в сторону лагеря маршировали орки, люди, а так же представители других рас, служивших Темному повелителю. На момент обнаружения по нашим подсчетам в лагере собралось около 5000 воинов. Это могло означать только одно  - Темные готовятся к вторжению.
Вернувшись на заставу, я тут же отправил в штаб армии донесение, в котором изложил о сложившейся ситуации и запросил усиление личного состава заставы.
В ответном сообщении командование армии приказывало моему подразделению вести наблюдение за лагерем Темных, обещало, что в случае необходимости пришлет подкрепление.
Началось наблюдение за передвижениями Темных. И через три дня с момента обнаружения лагеря, его численность составляла уже 20 тысяч воинов.
Я снова доложил в штаб армии, запросил усиление, поскольку становилось понятно, что до момента, когда Темные начнут прорыв, осталось считанное количество времени.
Командование снова проигнорировало мой запрос, лишь рекомендовало усилить бдительность.
Прочитав это, я не сдержал эмоций: «Твою мать, они что считают, что Темные собрались на массовую рыбалку?! Ведь ясно же, что еще пара-тройка дней и они перейдут границу!!»
«Я согласен с тобой, командир, но что поделать? Командованию виднее, что происходит, чем нам простым солдатам», – с усмешкой произнес Айнес, дымя папиросой.
«Дай и мне табаку», – попросил я.
«Ты же не куришь, командир?» – удивился Айнес.
- Да. Но сейчас мне хочется успокоиться и решить, что делать дальше.
Айнес подал папиросы и огниво.
«Не знаю, что они видят, дружище, но явно не то, что видим мы, - закуривая, проговорил  я. - А мы видим, что Темные вот-вот пойдут на прорыв, а у нас против них лишь сотня клинков, - закашлялся, - что за дрянь ты куришь?»
«То же, что и все, командир, – рассмеялся Айнес, - а касаемо сотни клинков ты не прав, эта сотня любой тысячи даст фору. Но в целом, да, мы можем рассчитывать только на себя. Ближайшая застава в 50 милях, а это минимум четыре-пять часов марша».
- «Четыре-пять часов еще надо продержаться», - проворчал я.
- Продержимся командир, я уверен. Парни не подведут.
- Это да, парни у нас отличные. Но что задумало командование?
- Сия тайна не нашего уровня, наша задача укрепиться и наблюдать.
Обсудив дальнейшие планы, мы разошлись каждый по своим делам. Айнес пошел проводить вечернюю тренировку, а я поднялся на смотровую площадку башни, оперся на парапет и задумался.
То, что командование армии не верит моим донесениям понятно и так. Вопрос состоит именно в причинах недоверия. Неужели считают, что раз неопытный, то значит, не могу правильно оценить ситуацию? Но что здесь оценивать? Еще неделю назад на месте лагеря не было ни души. А теперь 20 тысяч злобных тварей, готовых по первому приказу Темного повелителя, отправиться уничтожать все на своем пути. Или командование ведет какую-то свою игру с Темными и сознательно не стягивает войска в одну точку? Пытаются позволить Темным собрать как можно больше воинов, для того чтобы всех разом уничтожить? Эх, сюда бы сейчас полковника Стара, он бы быстро и четко все объяснил. Вот кто настоящий гений военной тактики! Ни один штабной генерал с ним не сравнится. Ему бы давно самому пора носить генеральские звезды, вот только характер не тот, не умеет гнуться под начальство.
За раздумьями я не заметил, как совсем стемнело. Началась ночь, но сна не было ни в одном глазу. Я решил, что сегодня могу простоять всю ночь в карауле. Тем более, что было предчувствие, что вот-вот что-то случится.
Так как я пропустил вечернюю тренировку, я решил индивидуально поработать. Обнажив меч, я встал в стойку и начал делать простейшие упражнения, постепенно усложняя рисунок движений, и ускоряясь. Как же приятно ощущать тяжесть любимого оружия в руке. Остальные караульные сначала без интереса, но постепенно проникаясь красотой и уверенностью движений, смотрели за моими упражнениями.
В этот миг снизу башни раздался шум, топот множества ног, крики. На вершину башни взбежал солдат.
«Товарищ, сержант, беда, скорее вы нужны внизу!» – запыхавшись от быстрого подъема, обратился ко мне парень.
- Что случилось, Айзек?
- Дозор вернулся из вылазки. Но рядовой Тайс, он ранен.
- Скорее идем туда!
Спустившись вместе с Айзеком, я встретил Айнеса, который о чем-то говорил с нашим лекарем.
«Что случилось, Айнес?» – обратился я к нему.
- Случилось то, чего мы боялись с вами, сержант. А именно, наш дозорный отряд натолкнулся на дозор Темных. Пришлось принять бой. Но рядовой Тайс получил ранение.
«Аранекс, насколько серьезно ранение Тайса», - обратился я к лекарю.
- Сложно сказать. У него сквозное ранение груди, но я обработал рану и остановил кровь. Но крови Тайс потерял очень много.
- Он выживет?
- Честно сказать, не берусь делать прогнозы, товарищ сержант. Состояние тяжелое, он без сознания.
- Как остальные?
- Остальные целы.
«А Темные?» – обратился я к Айнесу.
- Не уверен, что парни зачистили всех, кто-то мог и уйти.
- Хорошо, поступим так. Аранекс, вы идите к Тайсу, постарайтесь сделать для него все, что возможно. А мы с тобой Айнес сейчас же займемся подготовкой к обороне.
Лекарь отправился в Лазарет, а мы с Айнесом поднялись на смотровую площадку, предварительно разбудив личный состав.
«Думаешь, Темные пойдут на прорыв?» – обратился ко мне Айнес, закурив и предложив мне папиросу.
«Более чем уверен в этом. Это был передовой дозор с целью разведки. Узнав, что мы здесь, они двинутся в нашу сторону. И мы должны быть готовыми к встрече с ними», - сказал я, прикурив от огнива.
- Так точно, товарищ сержант. Разрешите внести предложение?
- Разрешаю. И давай без официоза. Не время для него сейчас.
- Есть без официоза. Николас, ты боишься?
- Не боится, знаешь кто? Боюсь. Но не за себя. За парней боюсь. Но у меня есть план, и мы поступим следующим образом.
Я изложил ему свой план, он предложил изменения и мы, ударив по рукам, отправились его претворять в жизнь. По пути я отправил донесение в штаб и потребовал подкрепления, в связи с переходом противника к активным действиям.
Мы успели вовремя, и когда караульные подняли тревогу, были готовы встретить врага во всеоружии.
Темные наступали из леса. Насколько удалось посчитать, в нашу сторону выдвинулись примерно 2000 бойцов. Соотношение сил двадцать к одному. Но мы были спокойны. Темные тоже не спешили, поскольку были уверены в своем превосходстве. Началось все с перестрелки. Тысяча стрел взметнулась вверх и полетела в сторону башни. И лишь благодаря заранее подготовленным щитам, залп не нанес никому ранения. Взвод так же огрызнулся залпом из луков, и я видел, что несколько Темных упали и больше не поднялись. Пока все складывалось в нашу пользу. Но надолго ли?
«Внимание, они готовят лестницы, приготовиться к штурму», – скомандовал я, увидев, как Темные начали подносить лестницы.
Темные подступили к подножью башни, и я приказал вылить бочки со смолой, приготовленные на этот случай.
- Внимание, огненными заряжай. Цельсь. Залп.
Смола вспыхнула, раздались истошные крики врагов.
- Сработало, командир.
- Не расслабляться! Еще ничего не закончилось.
- В этот миг, Темным все же удалось закрепить одну лестницу, и первые враги уже начали подниматься вверх.
«Обнажить мечи!» – приказал я, подавая пример своими действиями.
Первого же орка я встретил на кончик своего меча, проткнув ему горло.
Следующего, сделав разворот на одной ноге, рубящим движением отправил в полет к подножью башни. Тут же отразил удар третьего, и пнув его ногой, проткнул его мечом. Огляделся.
Повсюду шел бой. И было видно, что противник давит числом. На каждого моего бойца приходилось 2-3 врага. Нужно было что-то менять, поскольку враг атаковал уже и с тыла. Но где же подкрепление? Неужели, снова не поверили?
«Внимание, взвод, отступить во внутренние помещения башни», – отдал приказ я, воспользовавшись короткой передышкой.
Собрав раненых и отбивая атаки, бойцы начали отступать. Я отступал в числе последних, прикрывая остальных.
- Забаррикадировать двери! Айнес, где ты?
- Здесь, командир.
- Доложи о потерях.
- 60 погибших, еще 15 раненных.
- Тяжелых?
- Трое.
- Сам как?
«Я в порядке, командир. Что со мной будет? Силенок у Темных не хватит сразить Айнеса», - ответил мой заместитель, и в темноте блеснула его улыбка.
- Тогда слушай приказ. Собери раненых и выводи людей через тоннель. Заставу мы не удержим.
- А ты, командир?
- А я подорву башню и присоединюсь к вам. Все, выполняй.
- Так точно.
Согласно нашему с Айнесом плану, если мы не сможем удержать позиции, ему надлежит с людьми уйти по выкопанному на этот случай тоннелю. Я же в свою очередь, должен буду взорвать башню, дождавшись стягивания сил противника, и позже присоединиться к остальным.
Бойцы начали уходить в тоннель, а я, оставшись один, присел и закурил. Все складывалось так, как я и боялся. Люди погибли зря. Командование армии  не отреагировало на мое донесение. Генералам было все равно, что здесь погибают люди. Была только небольшая надежда, что лейтенант Саммерс поверил моим словам, и направил остальные силы роты нам на подмогу. Лишь бы успели подойти.
Саммерсу я направил письмо одновременно с донесением в штаб армии, он сухо ответил, что в случае необходимости рота не бросит нас одних. А также советовал мне усилить бдительность и не падать духом.
Я успел попрощаться с теми парнями, кто уже погиб, когда Темные ворвались в башню. И я, дождавшись, когда их соберется как можно больше, поджег фитиль и нырнул в тоннель.
Прогремел взрыв, башня, ставшая мне домом за последние три месяца, была разрушена, похоронив под собой как Темных, так и тела моих парней.
Я прошел по тоннелю и добрался до остатков взвода. 25 человек. Вот и все, что осталось от сотни отличных бойцов. И все из-за идиота - генерала, сидящего в штабе армии.
«Айнес, все ли готово?» – обратился я к заместителю.
- Так точно, командир. Раненные погружены в тележки, кони запряжены.
- Тогда уходим. Я в авангарде, ты замыкаешь. И гляди в оба, Темные могут послать погоню.
- Так точно, командир.
Раздав приказания, я встал во главе взвода, покидавшего поле боя. Взвод начал медленное движение в сторону дома. Мы сделали все возможное, задержали прорыв врага, потеряв большую часть подразделения в сражении. А большего сделать и не могли. Теперь главное сохранить жизни оставшихся. Конечно, я хотел бы остаться там, в башне, с моими парнями, которые уже никогда не вернутся и погибнуть в моем первом и последнем в жизни бою. Но в тоже время я чувствовал, что должен отомстить тем, кто виноват в гибели моих парней. И я отомщу.
В этом миг раздались крики и сотни орков высыпались из леса. Окружение!
Обнажив меч, я ринулся к своим бойцам. Но это было страшно назвать боем. Скорее бойней. Запылала телега с ранеными. А остальные бойцы взвода, прижавшись спиной к спине, готовились принять последний бой, в котором не было надежды на выживание.
Орки атаковали сразу со всех сторон, и мы медленно и неумолимо погибали, стараясь забрать с собой как можно больше врагов. Прорубившись сквозь врагов, я встал плечом к плечу с Айнесом, намереваясь погибнуть рядом с другом. Мы остались вдвоем против сотен врагов.
«Командир! Уходи, командир!» – раздался крик Айнеса, сражавшегося одновременно с 10 орками, которые все никак не могли его сразить.
- Вместе уйдем!!!
- Уходи. Брось меня!
- Я тебя не брошу!
«Всё кончено, Николас. Уходи, брат», – впервые за все время, обратившись ко мне по имени, сказал Айнес, протянув руку в мою сторону.
«Я не забуду вас никогда и отомщу», – проговорил я, сжав руку друга.
- Выживи, брат. А выживешь - значит отомстишь. А теперь уходи. Дай мне закончить этот бой.
Я прорубился сквозь строй противников, и, выйдя на свободное от врагов место, обернулся и увидел, как Айнес продолжает биться с орками. И я видел, что он улыбается и поет песню на древнем языке Эйдов во время этого боя. А орки продолжали атаковать его, стремясь не дать допеть песню, но так же легко и разлетались в стороны от младшего сержанта, который любому офицеру дал бы фору. Но вот предательский удар в спину настиг Айнеса, оборвав песню на полуслове. Наступила звенящая тишина. Орки повернулись ко мне и начали медленно приближаться. Я поднял меч, готовясь последовать примеру друга. Но орки вдруг начали падать, а потом и бросились бежать. Раздался топот копыт, отборный мат, лязг мечей и доспехов. 5 рота разведки Второй армии Юго-восточного фронта пришла на выручку своему 7 взводу. Вел роту лично лейтенант Саммерс. Поравнявшись со мной, он коротко взглянул на мое лицо, по которому текли слезы. Достал флягу, отвернул крышку.
«На выпей, сержант. Все позади», – он протянул флягу мне.
Я не глядя, взял протянутую лейтенантом флягу. Но все так же продолжал смотреть туда, где погиб мой взвод. Где погиб человек, которого я мог называть братом. Постояв немного рядом со мной, лейтенант что-то пробормотал, и бросился догонять остальных бойцов.
Я поднял флягу и одним глотком осушил её до дна. Спирт обжег горло, но прочистил мозги. Бросив флягу на землю, вложив меч в ножны, я вскочил на коня и отправился в сторону штаба армии. Я обещал отомстить за своих парней. И я отомщу, чего бы мне это не стоило. И сделаю это прямо сейчас.
Часть II
Глава 1
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
-Подсудимый, вы признаете вину?
«Признаю ли я вину? Уважаемый суд, я невиновен», – я поднял глаза на председателя суда.
«Вам известна суть предъявленных вам обвинений?» - переспросил председатель суда.
«Да, суть обвинений мне известна, но вину я не признаю. Виноват в случившемся сам потерпевший», - указал я пальцем на толстого генерала Майерса, сидящего в кресле потерпевшего.
- То есть вы не признаете, что в нетрезвом виде ворвались в штаб 5-ой армии Юго-восточного фронта и в присутствии находившихся вокруг офицеров совершили нападение на командующего армии – бригадного генерала Майерса? Тем самым, оскорбили честь мундира и причинили старшему по званию офицеру тяжкий вред здоровью, сломав ему нос?
- Почему же? Данный факт я признаю. Только необходимо понимать, что на это у меня были веские причины. Генерал Майерс – предатель, виновный в гибели моего подразделения!
«Объяснитесь, подсудимый», - строго потребовал председатель суда.
- Моему взводу было поручено наблюдение за границей государства Объединенных. Но спустя 3 месяца с момента получения приказа нами был обнаружен военный лагерь Темных, о чем я сразу же доложил в штаб армии. Из штаба был получен приказ продолжать наблюдение. Через несколько дней я обнаружил, что численность воинов в лагере возросла, поэтому я предположил, что возможен риск прорыва Темных и запросил подкрепление. Штаб отказал в подкреплении. И так повторялось несколько раз. А потом Темные пошли на прорыв, и в результате неравного боя мой взвод был полностью уничтожен.
«Как же так получилось, что вы выжили», - уточнил председатель суда.
- Это произошло случайно, уважаемый суд. Я должен был погибнуть там же, где и мои ребята. Но лейтенант Саммерс, командир роты, в состав которой входил мой взвод, пришел на выручку во главе с остальными силами роты, он только немного опоздал. В строю же, уже готовясь погибнуть, оставался я один. Прошу допросить лейтенанта Саммерса в качестве моего свидетеля.
- Суд вызывает лейтенанта Саммерса для дачи показаний!
Лейтенант Саммерс, так же находившийся в суде, встал и, обращаясь к суду сказал: «Уважаемый суд, я подтверждаю все, что было сказано подсудимым. Действительно, командованием армии перед ротой была поставлена задача по охране границ. Разбившись повзводно, личный состав расположился вдоль границы. Каждый взвод контролировал свой сектор, общая координация была поручена мне. Поначалу все было в порядке, но через три месяца подсудимый доложил об обнаружении сил врага. И вместе с тем, до последнего не было известно, пойдут ли Темные на прорыв. В связи с этим, командующим армией, бригадным генералом Майерсом, была поставлена задача - продолжать наблюдение. Через несколько дней я получил срочное донесение от подсудимого, в котором он просил помощи, так как вступил в бой с превосходящими силами противника. Получив соответствующее разрешение от командующего армией, я последовал на помощь взводу подсудимого, но прибыв на место, обнаружил, что подразделение полностью уничтожено, а сам подсудимый находится в состоянии шока. У меня все, уважаемый суд».
«Спасибо, лейтенант, вы можете вернуться на свое место, - произнёс председатель суда
 - Суд вызывает потерпевшего, бригадного генерала Майерса.
Дородный генерал встал, немного поморщившись. Я с удовольствием отметил, что, действительно, у него был сломан нос, а также, видимо, пара ребер. Моя работа.
«Уважаемый суд, этот человек недостоин быть солдатом армии Объединенных! Во-первых, в результате его необдуманных и некомпетентных действий погиб один из лучших взводов в моей армии. Во-вторых, своим пьяным видом он опорочил честь мундира. А, в- третьих, посмотрите, что сделал! Он сломал мне нос в присутствии моих офицеров, а также нанес множество ушибов и ссадин. Этот, если можно так сказать, человек должен быть наказан по всей строгости закона. Ему не место среди цивилизованных людей», - с жалобным и возмущенным видом обратился Майерс к судьям.
«Что???! Я виноват в гибели моих людей? Грязный подлец! Это же по твоему приказу, нам было отказано в подкреплении. Ты, трус, сидя в своем штабе, принес целый взвод в жертву Темным. Ты – предатель!» - в сердцах воскликнул я, вскочив со своего места и рванувшись к Майерсу, невзирая на оковы, которыми были сцеплены мои руки.
Стражники, следящие за порядком, повинуясь знаку судьи, схватили меня и усадили обратно на скамью подсудимых.
- Подсудимый! Вам выносится предупреждение! Если вы еще раз нарушите порядок, вы будете удалены из зала суда.
- Уважаемый суд, я прошу прощения. Но этот человек, генерал Майерс, только что обвинил меня в гибели моих друзей. Да, я не снимаю с себя ответственности. Но если бы, «господин командующий армией» прислал подкрепление, жертв было бы намного меньше.
- И все же такое поведение недопустимо.
Суд продолжился. Изучались документы, допрашивались свидетели, которые все как один говорили, что я виновен, что склонен к насилию и к нарушениям субординации. Становилось понятно, что справедливого приговора мне не стоит ждать.
- Подсудимый, встаньте. Вам предоставляется последнее слово.
Встав, я гордо поднял голову и оглядел зал и присутствующих. Сочувствие я увидел в лице только лейтенанта Саммерса. Но вдруг я вздрогнул, увидев еще одного человека, чье мнение для меня было важно. Человека, которого я безмерно уважал и ценил. Полковник Джеймс Стар, мой первый командир, заменивший мне отца, так же присутствовал здесь, сидя в дальнем углу зала.
Встретившись со мной глазами, полковник посмотрел на меня так, что мне стало стыдно и больно. В его глазах читалось понимание. Именно понимание, а не осуждение. И еще чувствовалось, что он чем-то разочарован. Он отвел взгляд, сделав вид, что слушает соседа. Я, чувствуя воодушевление, обратился к суду:
«Уважаемый суд! Мне нечего больше добавить. Мои друзья погибли. Я тоже должен был погибнуть вместе с ними. Но по воле случая мне удалось выжить. Да, я виновен. Но виновен лишь в том, что не погиб вместе с ними. И теперь целью моей жизни будет месть тем, кто виновен в гибели лучших из людей. А также память. Да, мой долг теперь хранить память о них, героях, которые погибли в том бою. Пройдут годы, они сотрут все следы того сражения, но имена и лица моих друзей я не забуду никогда. Уважаемый суд, я признаю, что, действительно напал на генерала Майерса. Но причиной тому было то, что генерал не сожалел о потерях. Я это увидел в его глазах, когда, будучи в штабе, рассказал ему о том, как погибли мои люди. Он отнесся к этому с пренебрежением и без интереса. Своим поведением он надсмехался и оскорблял память героев. Это и вывело меня из себя. И если теперь мне за содеянное надлежит нести ответственность, то знайте, я не жалею о произошедшем между мной и генералом Майерсом. Я считаю, что так должен был поступить любой настоящий мужчина и воин. Я закончил».
Судья, внимательно выслушав меня, встал: «Суд удаляется на совещание».
Совещание не заняло много времени и, вернувшись в зал, судья огласил приговор: «Подсудимый Николас, вы признаетесь виновным в злостном несоблюдении субординации, а также в нападении на старшего офицера, повлекшими за собой причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Суд приговаривает вас к трем годам каторжных работ. Кроме того, вы будете лишены всех воинских званий и почестей. Приговор суда окончательный и обжалованию не подлежит».
«Стража, уведите осужденного из зала суда», - приказал председатель суда.
Стражники, подняв меня под локти, сорвали с моих плеч погоны и вывели меня из зала суда. Я не сопротивлялся этому, лишь гордо смотрел прямо перед собой, думая о том, как буду жить дальше. Начинался новый этап моей жизни. Мне теперь предстояло научиться выживать в новой для меня среде. В среде преступников и убийц.
Глава 2
26 лет назад по времени мира Людей или 26000 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Серый подтаявший снег. Серые скалы и чахлые одинокие деревья. Пронизывающий до самых костей ледяной северный ветер. Вереница людей, если их еще можно называть людьми, в грязных серых оборванных телогрейках толкают поскрипывающие тачки, полные породы. И если кто-то случайно оступился, то крик надзирателя, свист кнута быстро наводят порядок. А потом уже ночью в бараке виновнику добавят синяков свои, такие же, как и он сам каторжники, потому что каждое промедление может привести к тому, что не будет выполнен план. А невыполненный план означает лишение ужина, если несколько ложек похлебки без мяса и специй, и кусок черствого хлеба можно назвать ужином.
Меня в составе каравана таких же осужденных пригнали на самый север страны Объединенных. Лагерь находился у подножья Железных гор, в недрах которых добывали руду на нужды армии.
По прибытии в лагерь нас распределили по отрядам. А так же присвоили взамен имен номера. Мой номер был 2912.
«Заключенный 2901, - раздался крик старшего надзирателя, - выйти из строя».
«Я, товарищ начальник», - выйдя из строя, хрипло гаркнул мужчина небольшого роста с тонкими и длинными пальцами рук, которого все называли Сиплым. Рассказывали, что он раньше был очень успешным и уважаемым вором, но попался и оказался здесь. А еще про него рассказывали и более страшные вещи, но я как-то не верил в это.
Перекличка все продолжалась. Каждому, чей номер назывался, следовало выкрикнуть «Я», а потом получить назначение в отряд.
«Заключенный 2912», - услышал я свой номер.
«Я», - выйдя из строя, ответил я.
«Так- так, бывший военный, пограничник. О, даже боевой опыт есть. И склонность к агрессии. Надеюсь, ты не будешь устраивать проблемы, парень? – обратился ко мне старший надзиратель, - а то у нас с любителями устраивать проблемы разговор короткий. Ты меня понял, бывший сержант?»
- Так точно, товарищ старший надзиратель!
- Смотри мне, парень, я слежу за тобой. А теперь марш в 9 отряд.
- Так точно.
Быстро закончив перекличку, старший надзиратель произнес короткую, но проникновенную речь, не забыв предупредить, что попытка побега или бунта будет пресекаться самыми жестокими методами.  Будто здесь есть куда бежать? Кругом безлюдные и безжизненные скалы.
Так как дело было к вечеру, после переклички было велено отправиться в бараки, и я с такими же, как и я, каторжниками отправился к бараку 9-ого отряда.
Со стороны улицы барак выглядел не слишком надежным убежищем. Приземистое здание метров 5-ти в ширину и 15-ти в длину из деревянных досок, местами ненадежно подогнанных друг к другу, три окна были грязны и закопчены.
Войдя в барак, я понял, что не ошибся насчет внешней ненадежности укрытия. Внутри было немногим теплее, чем на улице. Порывы воздуха сквозили из всех щелей, местами кое-как заткнутых кусками соломы и обрывками одежды. В углу стояла железная печь-буржуйка, которая скорее коптила воздух, чем давала тепло. Стоял смрадный запах давно не мытых людей, печной сажи, испражнений. Спать полагалось на двуярусных нарах с продавленными и грязными от предыдущих владельцев матрацами.
«Ну че встал, пацан, иди к смотрящему, он тебя определит по масти, - вместо приветствия сказал мне один из старожилов с незапоминающейся внешностью, - тебе вон туда надо идти, -  кривым пальцем он показал направление в сторону печки».
«Понятно, чем выше авторитет, тем поближе к теплу. Вот, уроды, остальные же замерзают», - подумал я.
«Ну, че, стоишь-то, зенки вылупил, глухой что ли? Говорят же, шагай к смотрящему», - продолжал старожил.
- А если я не хочу идти к нему?
«Вот, дурень, к смотрящему не хочет идти. Не хочешь сам идти, так пинками погонят, - рассмеялся старожил, - ты откуда такой, пацан? Чьих будешь?»
«А тебе какое дело? Кто ты такой, чтобы мне указывать?» – нахмурившись, спросил я.
«Я тот, кто пытается тебе помочь не закончить свою жизнь в яме, пацан, – сплюнув, ответил старожил, - иди уже, тебя ждут».
Решив не испытывать лишний раз судьбу я пошел туда, куда показал старик. Кругом лежали, пытавшись спать, другие каторжане.
Подойдя к единственному источнику тепла в бараке, я увидел совершенно лысого громилу с переломанным носом, стоящего перед занавеской, за которой, видимо, скрывался смотрящий со своими приближенными. Охранник смотрящего был, действительно, огромен. Даже мой погибший друг-здоровяк – Айнес по сравнению с ним был мелковат.
«Ты кто?» – басом спросил он меня.
- Я к смотрящему, он меня ждет.
- Мне никто ничего не говорил насчет тебя, так что иди-ка отсюда.
- А кто ты такой, чтобы тебе всё докладывали?
«Я не понял, ты проблем захотел?» – громила быстрым движением схватил меня за грудки.
Действуя скорее на инстинкте, чем разумом, я перехватил его руку, и, сделав шаг назад, помогая себя корпусом, вывел его из равновесия и заломил ему кисть. Громила согнулся в корпусе, голова его оказалась на уровне моего пояса, и я с удовольствием впечатал свое колено ему в лицо, почувствовав, как сминается его нос. Продолжая удерживать рукой его кисть, я уложил его на пыльный пол, придавив коленом поясницу, чтобы не дергался.
«Ну что за шум там?», - раздался утомленный, но властный голос.
Распахнулась занавеска, закрывавшая до этого место обитания здешнего главаря.
«Эй, парень, я к тебе обращаюсь, зачем ты моего человека обижаешь?» - говорил немолодой седовласый человек худощавого телосложения, но с живыми и умными глазами. Он сидел в неизвестно откуда здесь взявшемся кресле в окружении нескольких особо приближенных каторжан, среди которых я заметил и Сиплого.
«Такого обидишь, сам, кого захочет, обидит», - ответил я главарю.
«Лысый, за что тебя этот человек на землю положил?» - обращаясь к громиле, спросил главарь.
«Не знаю, хозяин. Он не назвался, хотел пройти к вам, а я его не пустил», - гнусаво из-за разбитого носа ответил громила по кличке Лысый.
«Мил человек, отпусти парня, а то неровен час, сломаешь ему руку. Что он потом делать будет?» - попросил меня главарь. - А ты, Лысый, извинись перед человеком, раз забыл, что я тебе приказал его сразу впустить».
Я отпустил руку Лысого, и тот немного неуклюже встав и не глядя на меня, прогундосил: «Извините».
«Проходил, мил человек, присаживайся, есть разговор. А ты, Лысый, завари-ка нам чайку горячего», - распорядился главарь.
Встав, я отряхнул пыль с колен, шагнул за занавеску, но садиться не стал, а сложив руки на груди, продолжил стоять, ожидая пока главарь не начнет разговор. Лысый, тем временем, вернулся с горячим чайником, и стал разливать кипяток по кружкам.
Главарь взял свою кружку, отхлебнул, кивнул Лысому, и тот сразу исчез за занавеской, предварительно закрыв её. Я оказался отрезан от путей отступления. Передо мной сидело 5 человек с недобрыми выражениями лиц и внимательными глазами. И лишь главарь деланно был расслаблен, а на самом деле оценивающе меня рассматривал. Насмотревшись, он удовлетворено хмыкнул.
«Ну рассказывай, мил человек. Кто ты? Откуда? Как зовут тебя?» – обратился он ко мне.
«Можно подумать, что вы не знаете, кто я и откуда?» – ухмыльнулся я, продолжая внимательно следить за сидящими передо мной заключенными, готовый ответить на любой неожиданный выпад.
- Знаем, конечно. Но все же хотелось бы, чтобы ты и сам рассказал о себе.
- Хорошо. Я – сержант армии Объединенных. Командир 7 пограничного взвода 5 роты разведки в составе Второй армии Юго-восточного фронта.
«Неплохо, мил человек. Но как тебя сюда к нам занесло-то?» – усмехнувшись, спросил смотрящий.
- Да за ребят своих погибших отомстить хотел. Вам ведь и это известно?
- Нам все известно. И про тебя. И про твой погибший взвод. И даже как ты генерала за своих ребят избил. Вот только понять не можем, что нам с тобой теперь делать-то?
- В каком смысле?
- Понимаешь, мил человек, ты вроде как военный. Пускай и бывший. А наш брат вашего брата не очень-то любит. Да и вы нас, честных бродяг, тоже не особо жалуете. И вот ты, такой гордый явился сюда, начал устанавливать свои порядки, Лысому вон чуть руку не оторвал. Это с одной стороны. С другой стороны, ты сюда попал по уважаемой статье. Генеральскую сволочь избил, за людей своих мстил. Да и за нас, сидельцев, кровь как свою, так и врагов на войне проливал. И теперь, понимаешь, дилемма у нас. Толи отправить тебя к обиженным жизнью, то ли к нам, пацанам фартовым, тебя принять.
- И что же ты решишь? Ведь ты же здесь все решаешь, верно?
«Мы тут с пацанами посовещались и решили, что не быть тебе пацаном авторитетным. Но и к обиженным тебя вроде как нельзя отправить. Так что жить ты будешь обычным мужиком, а там жизнь рассудит. А теперь давайте пить чай», – вынес вердикт главарь, сделав вид, что разговор закончен.
Я понял, что могу идти, и развернувшись вышел из-за занавески. Лысый, который все это время стоял на страже, вздрогнул, увидев меня.
«Скажи мне, парень, какую койку я могу занять?» – улыбнувшись, спросил я его.
«А это, конечно, идем, я покажу, - он начал пробираться между рядов кроватей, - вот твое место», - показал он мне на кровать, находившуюся в середине теплой зоны барака.
«Спасибо тебе. И это, за нос извини. Сам не понял, как это получилось. Быстро слишком было», - поблагодарил я Лысого.
- Да ладно, бывает. Я просто удивился, что кто-то ломится к хозяину. Так-то ждали крутого военного, а смотрю, пацан вроде молодой, ну и дальше ты сам знаешь.
- Холод приложи, поможет снять отек. А лучше, конечно, вправить. Если что, я могу помочь.
«Да ладно, не впервой уже. Но за предложение спасибо. Доброй ночи», - Лысый начал пробираться обратно к занавеске, у которой он, видимо, стоял все время, ожидая приказа главарей.
«Доброй ночи», - прошептал я ему в спину, и, не раздеваясь, лег на кровать, если нары, сколоченные из досок можно назвать кроватью, сразу уснув.
Глава 3
25,5 лет назад по времени мира Людей или 25500 лет назад по исчислению мира Бессмертных .
Резкий крик надзирателя известил о том, что пришло утро. А значит, пора  было выходить на работу. Вот уже полгода как я оказался в лагере каторжников. Говорят, мало кто переживает первый год заключения. Примерно треть умирала от голода или холода. Просто однажды утром человек не просыпается и все. Примерно столько же погибало под кнутом надзирателей или от рук товарищей по несчастью. Да, к сожалению, те, кто посильнее считали нормальным делом издеваться над теми, кто слабее, а так же отбирать у них и без того скудный паек. Меня на удивление побаивались, потому не трогали. Но, в тоже время, я чувствовал, что еще чуть-чуть и потеряю последние силы. Я осунулся и похудел, мои руки и ноги были стерты в кровавые мозоли, которые причиняли боль. Боль. Теперь она все время была со мной. У меня болела спина, болели неуспевающие за короткий ночной отдых восстановиться мышцы рук и ног. Я обзавелся густой шевелюрой и не менее пышной бородой. Так было теплее, и все же я уже успел немного обморозить лицо. Все это очень угнетало мой разум, и лишь мысли о том, что я должен наказать тех, кто виновен в гибели моих друзей, заставляли меня вновь и вновь вставать и идти работать каждое утро. Мне оставалось здесь быть 2,5 года.
Мысли о побеге, как ни странно, меня уже не посещали. Да, изначально я думал о том, что надо бежать, так как мне не место здесь, да и не все долги еще розданы. Но достаточно было увидеть защитный магический барьер, чтобы эти мысли пропали раз и навсегда. Я до сих пор помню, как однажды вечером один из бедолаг бросился в сторону барьера, надеясь проскочить, пока надзиратели не спохватились. Ему повезло, его смерть была быстрой, но в тоже время страшной. Резкий хлопок, известивший о пересечении границы барьера, разряд молнии и вот уже обугленное тело лежит и не двигается. Никто даже не успел понять, что произошло. Лишь старший надзиратель на каждой дневной вечерней перекличке отметил этот факт, предупредив, что любые попытки сбежать бесполезны.
Первыми из барака вышли наиболее авторитетные каторжане. Вот кому здесь жилось по меркам каторжан неплохо. Смотрящий имел какие-то свои договоренности с надзирателями, потому главарю и его приближенным многое спускалось с рук. Они были довольно сыты, могли раздавать приказы остальным каторжанам. Тех, кто им не подчинялся, били. Сильно били. Нередко очередного бедолагу выносили за пределы лагеря, где хоронили среди таких же погибших.
Следом за авторитетами вышли все остальные. Такие же как я мужики, попавшие сюда по разным причинам. Здесь были и нечистые на руку торговцы, и маги-экспериментаторы, чьи эксперименты были признаны незаконными, и другие разные личности.
За нами вышли те, кто были на наименее уважаемом положении. Обиженные, как их называли воры. Нередко этих людей били и оскорбляли, заставляли прислуживать, отбирали еду. Большая часть погибших от побоев и голода, были как раз они. А воры, таким образом, поддерживали свой авторитет, внушая остальным страх. Особенно отличался в этом деле вор по кличке Сиплый, который прибыл в лагерь в составе каравана, в котором прибыл и я.
Сиплый с первого дня устроился в лагере на привилегированном уровне. Это был человек среднего роста, худощавого телосложения, с белесыми, как у альбиноса, волосами. Нередко можно было слышать, как он глумится и издевается над другими. Это человек был самым настоящим извращенцем, а так же садистом и маньяком, и носился по всему лагерю в поисках очередной жертвы. Меня же Сиплый остерегался трогать, помня, чем закончился случай с Лысым.
Этот день начался, как обычно. Кто-то отправился, добывать руду, из которой потом будет выплавлено оружие для нужд армии. Добывалась руда подземным способом, то есть каторжники из числа шахтеров рубили породу, добывая руду, которую затем грузили на тележки и вывозили на поверхность.
Я был в числе тех, кто работал на тележке. И вот уже поднявшись в очередной раз из шахты, я услышал, как Сиплый вновь начал свои штучки. На этот раз его жертвой стал совсем молодой паренек, почти подросток, который прибыл с последним караваном. Как только парня определили в наш отряд, Сиплый сразу же положил на него глаз. И каждый раз, проходя мимо парня, он сладострастно ему подмигивал, причмокивая губами. Парень же в силу своей юности, не мог ответить извращенцу должным образом, и тот, видя его слабость, пользовался этим. И вот теперь Сиплый решил предпринять более решительные действия.
«Эй, малыш, иди-ка к дяде. Дядя добрый, он не обидит, даже помочь может, - улыбаясь, приставал к парню Сиплый, - только и ты, малыш, должен быть послушным».
«Извращенец», - подумал я.
«Ну же, малыш, не бойся, я сделаю все ласково, с любовью. А потом я тебе дам за послушание вот это», - продолжая завлекать подростка, Сиплый достал из-за пазухи краюшку хлеба.
Парень голодными глазами посмотрел на хлеб и сделал шаг по направлению к Сиплому, который видя это, похабно улыбнулся.
«Стой, никогда не продавай честь, кусок хлеба этого не стоит, - положив руку на плечо парню, остановил его я, - отдав единожды честь, её больше не вернешь. Тем более, он тебя обманет. Думаешь, ты первый такой?»
Парень растерянно посмотрел на меня. В его глазах я увидел страх, голод, а так же нежелание расставаться с честью. Но голод сделал свое дело, и сбросив мою руку, он подошел к Сиплому. Я же, видя это, решил продолжить работу, тем более, что надзиратель, который следил за тем, как вывозятся тележки с рудой, уже начал проявлять обеспокоенность. И уже взявшись за гладкие от частого использования рукоятки, я услышал, как Сиплый кричит на парня.
«Ты что, сучонок, оборзел? Думаешь, я тебе нахаляву жратву дам? Её надо заработать! - кричал Сиплый, пацану, который в этот момент лежал под его ногами. - Да, поганец, жопой своей сначала отработаешь, а потом уже  получишь свой кусок. И то, если меня все устроит. А пока, падаль, лежать у моих ног», - он размахнулся и нанес парню удар ногой, метя по шее. Он бил еще и еще. Тело паренька сотрясалось от полученных ударов…
Я потом долго вспоминал этот случай, что же повлияло на мои последующие действия, которые повлекли за собой череду событий.
Бросив рукояти тележки, я развернулся и в одном рывке сбил Сиплого с ног. Все было настолько быстро, что никто ничего не понял, увидев лишь смазанную тень.
Сила удара от падения оказалась настолько велика, что первые две секунды я не мог вдохнуть. Сиплый же оказался достаточно крепким, несмотря на всю его худобу. Он вцепился мне в горло мертвой хваткой левой рукой, пытаясь задушить, правой же попытался ударить по глазам.
Я, не желая, сдохнуть от рук маньяка, отбил левой рукой его руку, которой он метил в лицо, и вцепился правой в руку, которая стискивала мне горло. Становилось все труднее и труднее дышать, поэтому я попытался коленом пробить ему в корпус, чтобы немного отвлечь. Но он, словно, не почувствовал моего удара, продолжая пережимать горло. Понимая, что жить мне осталось несколько мгновений, я нашарил свободной рукой обломок породы, и, схватив его, нанес быстрый и сильный удар в висок Сиплого. Хватка сразу ослабла.
В это время прибежали надзиратели, и, увидев труп Сиплого, скинули меня с него, применив кнуты. Отползя от трупа, я почувствовал под собой другое тело. Паренек! Я приложил ухо к его груди, закрывая от ударов своим телом, и услышал пусть слабое, но биение сердца. Живой!
Тем временем, надзиратели, не удовлетворившись кнутами, начали избивать меня ногами. А я лишь прикрывал собой парнишку, стараясь подставлять свои части тела. Избиение продолжалось долго, я периодически терял сознание, меня приводили в чувства, и все начиналось заново. Пока не пришел старший надзиратель.
«Что здесь произошло?» – строго он спросил у других надзирателей.
«Да тут этот, заключенный 2912, убил заключенного 2901», - ответил старшему надзирателю один из тех, кто принимал участие в экзекуции.
- Причина известна?
«Так точно, товарищ старший надзиратель, не поделили вот этого, как его, заключённого 3297», - показывая на парнишку, который лежал здесь же.
«Даже так? Не замечал за 2912 страсть к мужеложству, - с сомнением в голосе произнес старший, - мне кажется, что все было иначе. Этот 2901 в очередной раз решил развлечься, но немного увлекся, начав избивать парня, что не понравилось 2912. И тот решил заступиться за 3297, произошла драка, результатом которой….Да, что, кстати, с результатом?»
«2901 – мертв, 3297…., - надзиратель наклонился, и, нащупав пульс у подростка, воскликнул - да он жив, товарищ старший надзиратель! Жив!»
«Тогда немедленно его в госпиталь. И приставь охрану», - распорядился старший, и развернулся, потеряв интерес к происходившему.
- А с этими двумя что?
- Одного в труповозку и за пределы лагеря. Нечего падаль оставлять у всех на виду. Второго же…..второго давай-ка в карцер, пускай посидит и подумает над своим поведением. А мы подумаем, что нам с ним делать дальше. Выполняйте!
«Так точно, товарищ старший надзиратель! – отдав честь, надзиратель наклонился ко мне. - Живой? Ну, значит, и дальше жить будешь», - он и его товарищ подхватили меня под руки и потащили в карцер.
Я в это время плыл где-то в небесах, и уже не видел, как приехала труповозка, и как погрузили труп Сиплого на нее. В это время мне явилось видение, в котором я пытался догнать тень, напоминающую собой силуэт человека. Тень то приближалась, то отдалялась от меня. И уже почти догнав ее, в последний момент я очнулся на холодном бетонном полу карцера.
Глава 4
25,5 лет назад по времени мира Людей или 25500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Мое пробуждение было не из приятных. Казалось, что все мое тело состоит из боли, настолько старательно «поработали» со мной надзиратели. Каждый вздох отдавался резкой болью. Кажется, у меня были сломаны все ребра слева, а так же минимум половина справа. Я попытался перевернуться, но в голове сразу помутилось. Видимо, еще и сильнейшее сотрясение. Да, такого со мной еще не было. Даже в сержантской школе, когда инструктора выбивали из нас, курсантов, пыль, не было настолько больно.
Вдруг раздались тяжелые шаги, резко распахнулась дверь, и вошел старший надзиратель.
«Живой? Хорошо, значит, выкарабкаешься, - оглядев меня, произнес он, - у тебя, Сержант, теперь выбора нет, ты просто обязан выжить».
«Сержант? Товарищ начальник, какой я теперь сержант? Я теперь заключенный 2912, - скрипя зубами от боли ответил я, попытавшись принять сидячее положение тела.
- Да нет, парень, больше ты не заключенный 2912, а снова свободный гражданин страны Объединенных Николас Серебряный.
«Свободный гражданин? Я? За какие – такие заслуги? Неужели за то, что прибил этого извращенца - Сиплого? Так за подобное обычно добавляют срок», - с сомнением в голосе спросил я.
- Насчет Сиплого можешь не беспокоиться. Он давно уже напрашивался и вот допросился. А насчет освобождения не шутка. Вот приказ, - он вынул из кармана свиток и зачитал: «Именем Совета Объединенных! Николас Серебряный подлежит освобождению из места отбывания наказания в связи с амнистией. Приказ подлежит немедленному исполнению».
«Свобода! Теперь уж точно умирать нельзя» - подумал я.
«Сейчас придет целитель, подлатает тебя насколько это возможно, а потом пойдешь получать нормальную одежду, не отпускать же тебя в цивилизованное общество в таком виде. А вечером с караваном отправишься в столицу», - продолжал старший надзиратель.
«Так точно, товарищ старший надзиратель», - я попытался встать, чтобы отдать честь, но ноги не слушались.
«Сиди уж, герой. И для тебя я просто Джонас. Запомнил?» – с улыбкой произнес начальник лагерной охраны. Еще раз бросил на меня озабоченный взгляд и, развернувшись, вышел из камеры, оставив открытой дверь.
Выйдя в коридор, Джонас сразу же отдал соответствующие приказы, и через пару минут пришел немолодой целитель в очках. Он долго рассматривал меня, щупал пульс, что-то бормоча себе под нос, я чувствовал тепло, исходящее из его рук, и мне становилось легче.
«Ну что вам сказать, молодой человек? Я сделал все, что мог. Ваши повреждения были практически неисцелимы. Но жить вы будете. А со времен, организм восстановится. Все же вы, к счастью, молоды», - произнес он, собирая свои вещи.
«Спасибо, доктор. Мне уже гораздо легче, - я, чувствуя прилив сил, попытался встать, и у меня получилось, - мне теперь предстоит многое сделать, а потому болеть нельзя».
«Ну-ну, - целитель, усмехнувшись, посмотрел на меня поверх очков, - удачи вам на этом нелегком поприще».
Закончив все дела в лагере, я тепло попрощался с Джонасом и покинул лагерь с караваном. Караван направлялся в столицу страны Объединённых.

25,3 лет назад по времени мира Людей или 25300 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Сегодня она была особенно красива. Ведь сегодня был её день рождения. Потому, собираясь на прогулку, она решила не надевать шляпку, и позволила своим роскошным темно-русым кудрям свободно ниспадать ниже её плеч. Её звали Дженни. И она была дочерью очень состоятельного купца, который рано овдовел.
Дженни сегодня исполнялось 18 лет. Идеальный возраст для девушки. Возраст, когда  большинство девушек начинают гулять с потенциальными женихами. Но Дженни была девушкой приличной, а потому ограничивалась лишь дружеским общением с молодыми людьми, отвечая на их неуклюжие, порой слишком откровенные комплименты своей обезоруживающей и ослепительной улыбкой.
Сегодня она надела свое любимое длинное голубое платье, которое идеально подчеркивало её точенную, хрупкую фигурку, а так же подходило к цвету её глаз, в которых, казалось, отражалось солнечное и безоблачное небо.
На ногах у нее были легкие туфельки, так как она собиралась на прогулку по парковым аллеям в сопровождении своих подружек. И хотя Дженни предпочла бы более спокойное занятие, например, за интересной книжкой или шитьем, подружки настояли на пикнике в парке.
Взяв корзинку с покрывалом и едой, Дженни вышла из своего большого дома из красного кирпича, находящегося в самом центре столицы страны Объединенных.
Отец, к сожалению, отсутствовал дома, так как находился в поездке по торговым делам. Начавшаяся чуть меньше года назад война, принесла за собой большое количество запросов из армии, и отец Дженни, как и многие другие купцы, стремился их удовлетворить, при этом умножая свой и без этого немалый капитал. Но вот уже месяц от отца не было ни одной весточки.
Встретив подружек, Дженни отвлеклась от тревожных мыслей об отце, и вся компания направилась в большой парк, разбитый недалеко от башни Совета.
Смеясь и шутя, девушки гордо шагали по аллеям парка, подыскивая место для пикника, когда одна из подруг Дженни обратила внимание на человека, который, раскинув руки, лежал на спине в тени большого и раскидистого дуба. Человек по виду был опустившимся нищим, и при этом злоупотребляющим алкоголем.
«Смотрите, напился и дрыхнет. Вот свинья! Такое место занял, - поморщившись, произнесла девушка, показывая на человека пальцем, - и как таких земля носит?»
«Может быть он болен и ему надо помочь?» – озабоченно проговорила Дженни.
- Да какая ему нужна помощь? Падаль это. Пойдем искать другое место,
«Ну, нет, я хочу посмотреть», - решительно сказала Дженни и направилась в сторону человека.
Дженни подошла к человеку и увидела, что это был молодой парень примерно её лет. Он был одет в форму, похожую на военную, только очень оборванную и грязную. Парень был очень худым, обросшим, но при этом довольно крепко сложен. Его мускулистые руки, широкие плечи, грудь говорили о том, что человек много и упорно занимался физическим трудом. Высокий лоб с морщинкой посередине говорили так же о наличии большого интеллекта. Но особенно Дженни понравились его пухлые губы.
«Кто же он? Почему так одет, и так выглядит?» - думала она.
Дженни решила разбудить незнакомца, чтобы спросить нужна ли ему помощь, а потому, присев, прикоснулась к его руке.
Парень сразу же открыл глаза и схватил её за руку, потянув на себя.
Дженни вскрикнула от испуга, начав падать. Но парень, видимо, очнувшись ото сна, понял, что происходит и поймал её. Он удерживал её на весу одной рукой, подтверждая её предположение о большой физической силе.
Видя, что Дженни в опасности, подружки завизжали. Но Дженни, видя, что парень смотрит на нее скорее с удивлением, чем с ненавистью успокоилась. Она освободила свою руку и выпрямилась.
«Всё в порядке, - сказала она подружкам, - я просто оступилась».
«Вы в порядке? Вам нужна помощь?» – продолжила она, обращаясь к парню.
Видимо не желая оскорбить девушку своим непочтением, парень ловко и быстро вскочил на ноги. Он оказался одного роста с Дженни.
«Простите, я не хотел вас испугать», - немного хрипло сказал он, обращаясь к Дженни. А затем, оглядев себя, смутился, понимая, как выглядит в её глазах.
«Я не испугалась. Кто вы? Как вас зовут?» – успокаивающе, улыбнулась Дженни, пытаясь заглянуть парню в глаза.
 «Что не скажешь о ваших спутницах», - бросив все попытки привести себя в подобающий вид, парень поднял голову, впервые посмотрев Дженни в глаза.
Но Дженни, словно, не слышала его слов. Она была заворожена серо-голубыми глазами парня. В его глазах она увидела всё: восхищение, нежность, силу, отвагу, честь, благородство, разум. Но так же в его глазах была и печаль. Сердце девушки затрепетало, дыхание сбилось, а голова закружилась. Она испытала сильное возбуждение, которое до этого ей было незнакомо, потому что Дженни была невинна. Еще сама не осознавая, она полюбила этого незнакомого и странно выглядевшего парня, который стоял так, словно, готовый в любой момент её защитить от любой опасности. Она чувствовала, что с этим человеком она будет в безопасности всегда. И с радостью ему улыбнулась, взмахнув своими роскошными кудрями.
Тот же день, тот же час.
Я смотрел на девушку. Она явно была из высшего общества. Это было видно по ее манерам, одежде. А еще она была ослепительно красива. Её огромные голубые глаза притягивали, в них хотелось утонуть. Я почувствовал, что безумно хочу её поцеловать, хотя никогда и ни с кем этого не делал. И остро испытал незнакомое мне желание, о котором так часто рассказывали в минуты отдыха товарищи по школе сержантов, а затем и бойцы моего взвода. Но больше всего, я хотел защищать эту невероятную девушку от любых опасностей, которые могли бы встретиться на её пути. И в тоже время с грустью понимал, что такой, как я вряд ли сможет заинтересовать такую девушку. Без дома, без денег, без работы, я не мог дать ей того будущего, которое она заслуживала.
«Как вас зовут?» - услышал я ее прекрасный голос.
«Николас Серебряный, миледи, - ответил я с легким поклоном, - могу ли я узнать ваше имя?»
«Меня зовут Дженни. Мне очень приятно познакомиться с вами, Николас», – произнес ангел во плоти.
- Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, миледи.
«Дженни, просто Дженни», - весело рассмеялась девушка.
«Тогда для вас я просто Николас», - улыбнулся в ответ я.
 За этой милой беседой мы с Дженни забыли о её спутницах, которые не преминули напомнить о себе.
«Дженни, как ты можешь с ним так мило разговаривать? Это же животное, нисколько не похожее на человека, - подойдя к нам, произнесла одна из девушек. - Лучше пойдем, поищем нормальное место, где приличные люди отдыхают. Или ты забыла, что у тебя день рождения?»
У меня упало сердце, я не знал, как мне реагировать на такой выпад. Но Дженни, залившись краской, резко развернулась к подруге.
«Как ты можешь говорить такое о человеке?! – возмутилась она, мгновенно поменявшись в лице,  - или ты считаешь нормальным оскорблять незнакомого тебе человека в его присутствии. Немедленно, извинись!»
-Что? Мне извиняться перед этим? Да он ногтя моего не стоит. Посмотри на него! Он же весь обросший как последний нищий. А его костюм больше похож на рванье. Как тебе не противно, Дженни?
«Противно? Мне противно, что у меня была такая подруга!» – отрезала Дженни.
«Что значит - была?» – спросила девушка.
-То, что слышала. Мне не нужна подруга, которая дружит со мной только из-за денег. И которая оскорбляет ни в чем неповинного человека. Думаешь, я не знаю, что ты со мной дружишь только из-за того, что я дочь купца? Мне это прекрасно известно и давно. А теперь покинь, пожалуйста, меня. Не видишь, я разговариваю с более достойным человеком?
«Ты еще пожалеешь об этом, Дженни», - зло бросила девушка.
«Не пожалею. А теперь уходи. - Дженни повернулась ко мне и, виновато улыбнувшись, произнесла, - прости меня, пожалуйста».
Николас, посмотрев вслед бывшей подруге Дженни, которая стремительно удалялась в сопровождении других девушек, сказал: «Ты точно не пожалеешь? Все-таки это твои подруги».
«Нет, не пожалею, - посерьезнев ответила Дженни, - а теперь давай не будем об этом. Лучше расскажи мне о себе.»
«Что тебе интересно?» – спросил я.
«Мне все интересно», – с просящей улыбкой ответила Дженни.
«Рассказ не будет коротким. Да и веселым его не назовешь. Скорее наоборот», - вздохнув, произнес я.
«Тогда давай присядем. Я буду шить, а ты рассказывать, - предложила Дженни, - ой, ты, наверное, голодный? – спохватившись, взволнованно спросила она».
«Ты даже не представляешь насколько», - ответил я.
«Тогда давай обедать!» – она начала доставать снедь из корзинки.
Хорошо пообедав, мы устроились в тени дуба. Я расслаблено откинулся на его ствол, а Дженни достала шитье.
«А теперь рассказывай, что случилось в твоей жизни? Почему ты спал под деревом, а не в своей кровати», - сказала Дженни.
Я немного помолчал, подумав с чего начать, а потом вздохнув, начал свой рассказ. И чем дальше я рассказывал, тем шире распахивались от ужаса и удивления глаза Дженни. Я рассказал ей все: и про то, что не знаю своих родителей, и про то, как был курсантом, и про мастера Тайгерса, и про мой погибший взвод, даже про предателя Майерса, рассказал и про суд, на котором меня осудили, не утаил и каторгу со всеми связанными событиями. В общем, я пересказал ей всю свою жизнь.
«Вот так, оказавшись на свободе, я понял, что никому не нужен. Да, у меня остались друзья. Но я не хотел их напрягать, потому и начал бродяжничать, перебиваясь случайными заработками. Думал наняться охранником одного из караванов. Но все они, как узнают о каторге, сразу отказывают. Правильно, зачем им такой риск. Теперь же думаю пойти в кузнецы. Благо, я слышал, что одному кузнецу со Светлой половины города. Попробую устроиться к нему подмастерьем, глядишь, получится», - закончил я свой рассказ.
«Пойдем со мной», - встав с земли, решительно сказала Дженни.
Глава 5
25,3 лет назад по времени мира Людей или 25300 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Мы с Дженни вышли из парка и направились в сторону центральной части города. Сначала я очень стеснялся своего внешнего вида, ведь в сравнении с Дженни, я выглядел крайне непрезентабельно.
Но, казалось, Дженни совершенно не смущает то, что рядом с ней идет бродяга. Она легко шагала по каменным мостовым, не переставая меня расспрашивать о моей жизни. Ей было интересно все, начиная от того, как нас учили в сержантской школе до количества тележек с рудой, которые я вывозил за день, будучи на каторге.
Её неподдельный интерес подкупал, и поэтому я рассказывал всё, опуская лишь самые страшные детали. С ней было очень легко разговаривать, словно, мы знакомы ни каких-то пару часов, а как минимум несколько лет, а может и всю жизнь.
Стемнело. Мы так увлеклись разговорами, что не заметили, как обезлюдела улица.
И, вдруг, я резко остановился, хлопнув себя по лбу.
«Что такое, Николас? – обеспокоенно спросила Дженни, - что-то случилось?»
«Случилось то, что я совсем упустил из виду, что у тебя день рождения!!!» – с досадой проворчал я.
«Ничего страшного, не переживай!» – отмахнулась она.
«Нет, стой здесь, я сейчас!» – я резко нырнул в темноту.
Я решил подарить Дженни букет цветов, благо, что недалеко от того, места, где мы были, была отличная клумба с розами. Быстро нарвав большой букет свежих от росы, чудесно пахнущих алых роз, я вернулся к Дженни, надеясь, что она не ушла.
А она не ушла. Она ждала меня там, где  я её оставил. Но даже если бы она и захотела уйти, то у нее это не получилось бы. Со всех сторон её обступали незнакомцы, в лицах которых читались их опасные для молодой и красивой девушки мысли и желания.
Я увидел, что Дженни напугана. Точнее сказать, она была в ужасе и искала поддержки, которую никак не могла найти. От страха у нее перехватило горло, и она не могла кричать, убежать так же не получилось бы, потому что со всех сторон её окружали поддонки, которые, видя её терзания, громко смеялись, пошло шутили и подмигивали, постепенно сужая кольцо.
На то, чтобы оценить происходившее, придумать план и приступить к его выполнению у меня ушло ровно столько времени, сколько нужно для трех ударов сердца.
Бросив цветы, я прыгнул к тому маньяку, который был ближе всего ко мне. Быстрым движением я схватил его одной рукой за подбородок, потянув на себя, а другой  рукой встречным движением толкнул затылок. Раздался треск ломаемых позвонков, и уже через мгновение, перемахнув через падающий труп, я оказался перед Дженни, спрятав её за своей спиной.
Оставшаяся троица насильников не могла понять, откуда я появился, и поэтому они очень удивились, увидев меня.
«О, у красотки нашелся защитничек, - произнёс один них, нехорошо улыбаясь, - сейчас повеселимся, парни - он перевел глаза влево и увидел труп товарищ. - О, черт, он убил Крашера! Ну, держись! – с этими словами он достал нож».
Увидев нож, я шепнул Дженни: «Держись за спиной». И начал осторожно, двигаться влево, стараясь улучшить позицию, ощущая, как Дженни двигается за мной вслед, следуя моему приказу. Я ощущал её дрожь, даже не прикасаясь к ней. У меня и самого от адреналина едва не дрожали руки, но я спокойно ждал, когда же наконец-то у насильников не выдержат нервы. И злоумышленники не заставили долго ждать, напав все разом.
Того, что кинулся справа, я встретил ударом ноги в грудь. Удар был такой силы, что парень буквально отлетел на три метра, и, упав, на некоторое время оказался вне игры.
Вдруг мое левое плечо пронзила боль. Я почувствовал, как кровь сразу же пропитала рукав моей куртки. Это один из двух остававшихся на ногах злоумышленников воткнул мне нож. Зарычав от прилившего адреналина, я ударил обидчику в лицо ребром ладони наотмашь. Бил так, чтобы не покалечить, а убить. Я почувствовал, как под моей рукой ломается его носовая перегородка. И уже через секунду у моих ног лежало подергивающееся в конвульсиях тело. Переносица попала в мозг.
Я развернулся и посмотрел на последнего злоумышленника. Это был совсем молодой парень, непонятно как попавший в компанию к уголовникам. Он стоял, не решаясь ни убежать, ни напасть.
«Ну? И что будем делать?» – хмуро спросил я его, зажимая второй рукой рану на плече.
Парень, видимо что-то решив для себя, развернулся и бросился бежать, бросив на произвол судьбы своих товарищей.
Я же развернулся и впервые за все время посмотрел в глаза Дженни. В них страх смешивался с надеждой. А еще она смотрела на меня как-то иначе, чем раньше. Мне показалось, что я увидел уважение и восхищение в её глазах.
«Ты как, малыш?» – внезапно охрипшим голосом спросил её  я.
«Н-н-нормально, всё хорошо», - дрожащим голосом ответила Дженни. И внезапно присев и сжавшись в комок девушка заплакала.
Я на пару мгновений растерялся, так как не знал, что делать в подобных ситуациях. Раньше я не имел такого близкого общения с юными особами. Но действуя скорее на инстинктах, чем понимая, что делаю, я встал перед ней на колени и нежно обнял её.
«Ну, всё-всё, малыш, не бойся. Все уже закончилось. Ты в безопасности, - успокаивающе произнес я, целуя её в макушку, - сильно испугалась?»
«Я-я, б-боялась не за себя! – сказала она. - Я боялась за тебя!» – всхлипнув, сказала Дженни, чем повергла меня в шок.
«Что? Т-ты испугалась з-за меня?» - почему-то, заикаясь, переспросил я.
- Да, они ведь такие большие. И их много!
«Большие? Много?» – я рассмеялся от этих слов.
Дженни, видя, что мне смешно, возмущенно хлопнула меня по руке, попав по раненному плечу, чем вызвала невольно вырвавшийся стон.
«Что с твоей рукой?» – мгновенно став серьезной спросила она.
«Да, так. Царапина», – попытался отмахнуться я.
- Царапина? Покажи!
Дженни сказала это таким тоном, что я не решился возражать и убрал руку от плеча.
«У тебя кровь! – воскликнула Дженни, и сорвав со своей шеи шелковый шарфик, начала делать мне перевязку, - тебе надо к целителю!»
«Нет, пожалуйста, не надо целителя!» – попросил её я.
«Хорошо! Тогда мы идем ко мне домой!» – сказала Дженни тоном, не терпящим возражений.
Смирившись с неизбежным, я поднялся с колен и, подойдя к рассыпанным цветам, начал их собирать.
«Что ты делаешь?» – с интересом спросила Дженни.
«Должен же я что-то подарить тебе на день рождения! – проворчал я, и, подойдя к ней, вручил ей слегка помятый букет, - вот. С днем рождения, Дженни! Будь счастлива!»
Дженни внимательно на меня посмотрела, улыбнулась своей озорной и невинной улыбкой, которая мне так нравилась, и ничего не ответив пошла в сторону дома, прижимая букет груди.
Так ничего и не поняв, я пошел вслед за ней.
Мы прошли еще примерно квартал, когда Дженни вдруг остановилась у большого светлого дома.
«Вот здесь я и живу», - сказала она, отпирая калитку.
Я стоял и рассматривал дом. Высокий, в два этажа, он внушал уважение. Он был украшен статуями диковинных зверей, стоящих на крыше из красноватой черепицы. На втором этаже была открытая терраса, а на первом веранда с высокими окнами. Из сада слышалось журчание фонтана. Раньше я никогда не бывал в таких домах, да и не думал, что когда-либо смогу оказаться хотя бы в одном из таких красивейших мест.
Дженни, видя мою нерешительность, сказала с улыбкой: «Проходи, не стесняйся. Никого нет дома, кроме меня».
«Ты живешь здесь одна? В таком доме?» – с удивлением спросил я, заходя в дом.
Смутившись, Дженни ответила: «Я живу с отцом, но он сейчас в разъездах по торговым делам. Снабжает армию всем необходимым».
Я не решился спросить про мать, чувствуя, что это очень не простая тема для девушки. И пока Дженни наливала в вазу воду, чтобы поставить цветы, осмотрелся.
Дом изнутри выглядел не менее роскошно, чем снаружи. Мраморный пол холла сверкал под светом огромных стеклянных люстр, большие окна, были украшены разноцветными витражами. В углу гостиной на первом этаже находился камин, возле которого сейчас суетилась Дженни. Наверх из холла вела массивная винтовая лестница из красного дерева. Вся обстановка в доме и мебель говорили о хорошем достатке семьи Дженни.
Закончив заниматься цветами, Дженни строго сказала мне: «А теперь займемся твоим плечом».
Она усадила меня в кресло у горящего камина, осторожно сняла повязку из шарфа. И отвернувшись, чтобы взять инструменты, попросила: «Сними куртку и рубашку».
Немного покряхтывая от боли в плече, я стащил с себя куртку, бросив её на пол, а затем снял рубашку, полностью оголив торс.
Дженни повернулась ко мне и замерла.
Тот же день, тот же час.
«Он сдерживает стон от боли, лишь бы меня не напугать! Такой мужественный! - думала Дженни, готовя инструменты для обработки раны - Интересно, я ему нравлюсь?»
Подготовив всё необходимое для перевязки, девушка повернулась к Николасу и поняла, что не в силах оторвать глаз от его тела. Это было самое прекрасное мужское тело во всем мире. Его широкие плечи, мощная грудь, развитый пресс – всё это было увито крепкими мышцами, которые буквально дышали силой. На груди и внизу живота было несколько островков волос. Дженни почувствовала ранее незнакомое чувство внизу живота. Казалось, что у неё там разверзся водопад, но в тоже время чувствовался жар и тягучая ноющая тяжесть. У неё сбилось дыхание, пересохло во рту. Она не знала, что делать. Но  вдруг увидев раненное плечо своего нового друга, вспомнила, что нужно обработать рану.
Взяв марлевый тампон, Дженни стала промокать рану обеззараживающей настойкой. Затем она взяла нитку с иглой и начала накладывать швы. Николас шипел от боли, но не жаловался, мужественно терпя.
Закончив со швами, девушка взяла бинт и наложила свежую и крепкую повязку.
Оценив её работу, Николас улыбнулся и поблагодарил девушку.
Дженни же, убрав инструменты, решила накормить меня. На ужин сегодня был легкий куриный суп, а так же жаркое из мяса тигрозуба.
Николас сначала стеснялся, а потом накинулся на еду, словно не кушал несколько дней. Он ел и ел, все нахваливая еду, к искреннему удовольствию Дженни. Особенно, он оценил жаркое из тигрозуба. Как он сказал, это самое прекрасное и вкусное блюдо в его жизни. Девушка с радостью и удивлением смотрела на этого искреннего и открытого, порой хмурого и серьезного, но чаще веселого и беззаботного парня, и не хотела, чтобы он уходил. Ей казалось, что с ним она будет по-настоящему в безопасности. Сегодня в этом уже удалось убедиться. Но, вспомнив о мерзких насильниках, девушка вздрогнула.
«Что – то не так? – сразу посерьезнев и напрягшись, спросил Николас. - Я могу чем – то помочь?»
«Все хорошо, ничего не надо, - успокоившись, улыбнулась Дженни, - давай лучше пить чай с печеньем. Я сама его делала».
«Чай с домашним печеньем? Да еще приготовленное твоими руками? Что же может быть лучше!!!» – с радостью воскликнул парень.
Дженни прошла на кухню, чтобы принести чай, и вернувшись, обнаружила, что Николас спит в кресле, уронив голову на грудь. Он довольно улыбался во сне, смешно выпучив губы.
Улыбнувшись этой картине, девушка принесла плед и укрыла молодого человека, а затем, выпив чашку чая, погасила свет. Все погрузилось во тьму, только отблески горящего в камине пламени освещали гостиную.
Взяв свечу в подсвечнике, Дженни поднялась в свою спальню. Она разделась догола, приняла ванную, и уже улегшись в постель, провела рукой от груди до низа живота, почувствовав приятную истому. Её соски набухли от возбуждения, а между ног словно разгорался пожар. Она положила туда руку и сделала несколько движений пальцами, представляя, как Николас её целует. Волна удовольствия накрыла её с головой, поднявшись снизу-вверх, и девушка еле-еле сдержала стон. «Я люблю и хочу Николаса, и он будет моим!» - счастливая от случившегося осознания Дженни расслаблено улыбнулась и уснула.
Глава 6
25,3 лет назад по времени мира Людей или 25300 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Утром я проснулся, на удивление выспавшимся. Мягкий плед ласкал мое тело. Вдруг, я осознал, что лежу абсолютно голый. Но я совершенно не помнил, чтобы я ложился в кровать, а тем более, чтобы раздевался. Я вспомнил лишь, как Дженни пригласила меня к себе, как зашивала мне плечо. Я посмотрел на левое плечо и увидел свежую повязку. Дотронувшись до бинта, я обнаружил, что плечо уже почти совсем не болело. Странно, обычно свежие раны болят хотя бы день-два.
В недоумении хмыкнув, я решил осмотреться. Перед моими глазами раскрылась комната со стенами цвета пастельных тонов. Кровать с балдахином занимала практически все пространство комнаты, но комод с гардеробом все же здесь так же имелись. Все говорило, что этой комнатой редко пользуются.
Я решил начать с гардероба. Открыв его дверцы, я не обнаружил своей одежды. Внутри, кроме синего халата, ничего не было. Подумав, что это все же лучше, чем ходить голым, я накинул его на плечи и завязал пояс. Халат оказался немного узким мне в плечах, и поэтому грудь обнажилась, но это было все же лучше, чем ничего.
Одевшись, я понял, что надо разобраться, что к чему, и пошел к выходу из комнаты. Однако, как только я протянул руку к двери, как она распахнулась.
За дверью стояла Дженни с подносом в руках. От неожиданности она испуганно вскрикнула и уронила его. Не растерявшись, я быстрым движением поймал поднос уже у самого пола. Полы халата немного разошлись, открывая то, что находилось под ними. Увидев это, Дженни зарделась краской.  Я же смутившись, выпрямился, и, удерживая поднос одной рукой, поправил халат.
«Вижу, вы проснулись? – откашлявшись, спросила меня Дженни, - как вы себя чувствуете?»
«Всё хорошо, спасибо, миледи! Подскажите, как я оказался здесь?» – спросил я у неё.
«Как вы не помните?» – удивилась Дженни.
«Я помню, как мы с вами лишь беседовали, пока вы зашивали мне плечо. Как ужинали. А потом совершенно ничего не помню. Кстати, спасибо за плечо! Уже совсем не болит!» – улыбнулся я.
- Вы уснули в кресле, не дождавшись чая. А утром так и не проснулись, поэтому я попросила садовника перенести вас сюда.
«Долго я спал?» – спросил я, удивившись.
«Вы спали три дня и три ночи, дорогой друг! – ответила Дженни, - я подумала, что, быть может, вы проснетесь сегодня, потому решила принести завтрак», - показывая на поднос, который я до сих пор держал в руках.
От подноса шел восхитительный запах свежезаваренного кофе, а также блинов с джемом. Я почувствовал зверский голод, который до этого не замечал.
«Давайте завтракать, - видя мою реакцию, улыбнулась Дженни, и взяв из моих рук поднос, усадила меня на кровать, - у вас такой голодный вид».
«Вашу еду я готов есть хоть всю жизнь, - с чувством сказал я, откусывая большой кусок блина и делая большой глоток кофе, - вы восхитительная хозяйка!»
Дженни довольно улыбнулась, видно было, что я ей приятны мои слова.
-Кушайте, я много наготовила, так что, если надо будет, то еще принесу.
«Дженни, а почему мы снова на «Вы»? – спросил я, - вчера мне показалось, что мы перешли на «Ты»?
«Ой, точно!!! – рассмеялась Дженни. - Я совсем забыла».
За разговором я не заметил, как съел всю тарелку блинов и выпил чашку кофе. Но при этом я до сих пор ощущал чувство голода. Видимо, сказывались последние несколько месяцев недоедания, а также ранение.
«Ты не наелся? – Дженни увидела мой взгляд. - Пойдем на кухню, там еще есть. И, пожалуйста, не стесняйся, кушай сколько угодно!»
Мы встали, намереваясь пойти на кухню, но я  вдруг замешкался…
«Ммм, Дженни, а где моя одежда? – спросил я, - я искал в шкафу, но не нашел».
«Она была очень грязная и местами рванная, - обернувшись, ответила девушка, - поэтому я ее постирала, сейчас она сушится, а потом я её приведу в надлежащий вид, - видя моё замешательство, поспешила пояснить Дженни.
Мы прошли в кухню, девушка поставила передо мной разнос, на котором горкой лежали блины. Я одобрительно издал восклицание и приступил к еде, а Дженни сидя напротив, подпирая рукой подборок, улыбалась и с наслаждением наблюдала эту картину.
«Чем планируешь заняться?» – спросила она, когда с едой наконец-то было покончено, и мы вышли подышать в сад.
«Думаю дойти до того кузнеца на Светлой половине, спросить о работе», - ответил я, любуясь девушкой в свете солнца.
А любоваться действительно было чем. В солнечном свете её распущенные волосы отливали красным золотом, а легкое обтягивающее платье светло-зеленого цвета изящно подчеркивало стройную фигурку. В глазах же девушки играли бесята, потому что она чему-то всё время улыбалась. Я снова ощутил, как начало просыпаться моё мужское начало, как и в день нашей первой встречи. Я покраснел, надеясь, что Дженни ничего не заметит, ведь халат, что был на мне, почти ничего не скрывал.
«Хорошее дело! – одобрила Дженни, - но ты же вернешься? – с надеждой в голосе спросила она».
Я видел, что мой ответ на последний вопрос её очень интересует. Я и сам хотел бы вернуться. Да что там вернуться! Я хотел бы остаться с ней на всю жизнь. Чтобы беречь её от всех невзгод, делать счастливой! Но при этом я очень стеснялся, ведь я был никем, и не мог обеспечить ей достойное будущее.
«Ты хочешь, чтобы я вернулся? – спросил я прямо, - но зачем? Дженни, ты ведь понимаешь, что я не смогу обеспечить тебе светлое будущее. Я – нищий, без дома и работы. А ты достойна большего, чем перебиваться с гроша на грош…»
Дженни не дала мне закончить мою речь, приложив ладонь к моим губам и при этом подойдя вплотную.
«Меня не интересует твоё материальное положение. Это стечение несчастливых обстоятельств. Я знаю и верю, что у тебя большое будущее, потому что ты – порядочный человек, для которого сдержать данное слово – дело чести. И да, я не хочу, чтобы уходил куда-то надолго. Ты мне очень интересен и дорог! Мне страшно оставаться одной, а с тобой я чувствую себя в безопасности! А, что касается крыши над головой, - Дженни немного замялась, - мне кажется, что под крышей этого дома достаточно места для еще одного жильца. И я прошу тебя - не уходи!» – сказала она, и, покраснев, убежала в дом.
В растерянности я не знал, что мне делать. Но в тоже время я ощущал необычайное счастье, ведь мои чувства к Дженни оказались взаимны!!! Теперь оставалось только найти работу, потому что я не был готов сидеть на шее у любимой девушки. Решив, что это дело является самым важным, я последовал в дом в поисках одежды.
Зайдя в спальню, в которой ночевал, я обнаружил на кровати сверток с одеждой. В свертке были широкие серые штаны, свежая белая рубашка с завязками и немного поношенный коричневый кафтан со следами того, что его подгоняли под мою фигуру. На ноги полагались кожаные башмаки. Я с удовольствием облачился в новую одежду и пошел к кузнецу.
Кузнец оказался отличным крепким светлокожим парнем, вероятно жителем северного народа Нардов.   Ему, действительно, нужен был подмастерье, так как количество заказов выросло из-за начавшейся войны, и нужны были дополнительные руки. Оценив мои физические навыки, он сделал мне предложение работать у него, которое я удовольствием принял. Мы немного поторговались, и он выдал мне аванс в размере 10 серебряных монет  – десятую часть от моего месячного сержантского жалования, чем я был очень доволен. Теперь у меня были пусть небольшие, но деньги, и еще была работа, а значит жизнь начала налаживаться.
Я решил отметить успешное окончание поиска работы, и сделать Дженни подарок. Мне хотелось бы подарить ей настоящее ожерелье с сапфирами, но денег хватило лишь на обычные бусы из бирюзы, которые должны были идеально подойти к её глазам. Старик - ювелир сказал, что эти камни были добыты у берегов Южного моря.  Не раздумывая больше, я взял бусы, и немного поторговавшись, получил к ним в пару еще и серебряные серьги, в которые была вплавлена бирюза.
Вернувшись в дом Дженни, я поделился с ней радостной новостью, и пока она восторженно восклицала, достал маленький кожаный мешочек с украшениями.
        «Что это?» – заинтересованно спросила Дженни.
«Я подумал, что так и не сделал тебе подарок на день рождения, поэтому вот, - я вытряхнул ей на ладонь бусы и серьги, - прости, денег хватило только на бирюзу, а не на сапфиры».
Дженни завороженно смотрела на украшения. В её глазах читалось счастье. В комнате вдруг стало жарко.
«Мне никто никогда ничего не дарил! – прошептала она, и в её глазах заблестели слезы. - Ты поможешь надеть?» – попросила она и развернулась ко мне спиной, убрав волосы с шеи, чтобы мне было удобно.
Подойдя к ней сзади, я ощутил запах её духов. В них сочетались ароматы дерева, табака, ванили с нотками какао, тропических бобов тонка, пряных специй, имбиря и сухофруктов. От этого чудесного пьянящего аромата у меня закружилась голова, а мужское начало уперлось в штаны с такой силой, что стало больно. Я любил и хотел эту девушку. Но боялся её испугать, и поэтому, собравшись с силами, задавил в себе желание сорвать с неё платье и застегнул бусы на её нежной хрупкой длинной светлой шейке.
Развернувшись, Дженни счастливо улыбнулась, поцеловала меня в щеку и прошептала: «Спасибо!».
Вечером Дженни закатила пир, стол буквально ломился от моих любимых блюд. Мы ели и разговаривали. Мы вообще постоянно о чем-то разговаривали и смеялись.
Наступила ночь. И мы разошлись каждый в свою спальню. Уже раздевшись, я лежал на кровати и вспоминал сегодняшний день. Всё было как сказках. Я счастливо улыбнулся, уже собрался перевернуться набок, чтобы уснуть, как распахнулась дверь. Я резко сел на кровати, готовый в любой момент прыгнуть. Но за дверью оказалась Дженни. Она стояла в одном ночном платье, босоногая.
«Ты так и будешь сидеть здесь, ничего не делая? – спросила она, - и даже не поцелуешь меня?»
-А можно?
«Нужно», - серьезно ответила Дженни, и воздушное белое платье упало с её плеч.
Медленно подойдя к Дженни, я взял в руки её лицо, и мы слились в долгом и страстном поцелуе. Её губы имели вкус клубники. Я целовал их и целовал, не в силах оторваться. Потом я начал покрывать поцелуями её шею, пока не спустился к груди. И припав губами, вбирал в рот её розовые соски, руками прижимая её к себе. Я спускался поцелуями все ниже и ниже по животику, пока не коснулся языком нежного девичьего бутона. Дженни вздрогнула как от удара молнии и сладко простонала, запустив пальцы в мои непослушные волосы.
Я мягко уложил её на кровать и продолжил ласкать, вызывая каждым движением языка и губ все новые и новые стоны.
Дженни вдруг сильно задрожала и вскрикнула. Её тело пульсировало, а бутон извергся одурманивающими соками. Девушка расслабленно откинулась на подушки, переживая волнующий миг. Я же, поднявшись выше, снова начал целовать её лицо, слизывая языком слезы счастья.
Дженни, открыв вдруг глаза, перевернула меня на спину и начала покрывать моё тело поцелуями. Я возносился до небес, настолько мне было хорошо. Моя любимая, взяла моё мужское начало в руку, и нежно сжав, поцеловала его. А затем начала ритмично двигать головой вверх и вниз, стала нежно ласкать меня языком и губами. Стоны блаженства лились вокруг, а мои руки опустились в её роскошные волосы. Дженни ласкала меня неумело, но старательно, даря всю свою любовь и нежность.
Не выдержав сладкой пытки, я схватил Дженни в объятья, и снова слился с ней в поцелуе. Мы целовались долго и нежно, а потом я уложил её на постель, а она раздвинула ножки. Продолжая целоваться, я прикоснулся мужским началом к её бутону, чем вызвал бурю эмоций. И уже сам, находясь на пике возбуждения, я вошел в нее и почувствовал, как рвется девичья преграда. Дженни протяжно вскрикнула, мгновенно сжав меня внутри. Я посмотрел на ее лицо и увидел, как светились от счастья её глаза, несмотря на текущие по румяным щечкам слезы.
Я начал ритмично двигаться в ней, даря нам незнакомые ранее ощущения единения. Мы поднимались на волнах блаженства, не прекращая целоваться ни на секунду. В комнате было настолько жарко, что казалось, что плавится воздух. Её и мои стоны заглушали все звуки, и казалось, что весь Мир замер в ожидании финала. И вот он настал. Я задрожал, и, не выходя из неё, оросил её изнутри своим семенем. Ощущая мой финал, Дженни так же задрожала и закричала и, впившись в мою спину ногтями, испытала оргазм.
«Я люблю тебя», - часто дыша, хриплым голосом сказал я.
И услышал, как Дженни сказала в ответ: «А я люблю тебя».
Глава 7
25 лет назад по времени мира Людей или 25000 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Прошло 3 месяца с того дня, как я познакомился с Дженни. Мы жили как семья. В будние дни Дженни занималась домашними делами, она вообще все старалась делать сама, и была отличной хозяйкой, хотя, постоянно явно скромничая, отрицала это. Я же по-прежнему работал в кузнице. Признаться, я нашел себя в этом ремесле. Мне нравилось работать с металлом, и поэтому я с усердием постигал науку, которую кузнец с удовольствием мне передавал. Он учил меня определять наличие примесей в сплаве, рассказывал, как правильно нагревать металл и как придавать ему требуемую форму.
Выходные же дни мы с Дженни проводили вместе, не разлучаясь ни на минуту. Мы много гуляли, в том числе и верхом, арендуя в конюшне лошадей. Дженни оказалась отличной наездницей. Излюбленным местом для прогулок для нас стал берег озера, которое простиралось за пределами города.
Во время таких прогулок мы отпускали коней пастись, а сами, расстелив плед, располагались у самой воды. Дженни обычно занималась рукодельем, а я либо купался, либо рыбачил, либо лежал у неё на коленях, наблюдая, как она вышивает. Это были самые замечательные моменты нашей совместной жизни.
Но особенно я любил ночи. Да, я наотрез отказался переселиться в спальню Дженни, так как считал это не совсем приличным, поскольку мы не были женаты, но каждую ночь мы проводили вместе, занимаясь любовью то в моих, то в её покоях. И с каждым разом мы познавали друг друга всё глубже и глубже. Дженни оказалась ненасытной и страстной любовницей. А еще у неё были весьма развратные фантазии, которые мы с ней регулярно воплощали в жизнь.
Однажды ночью, когда мы отдыхали после бурного соития в спальне Дженни, я обратил внимание на картину, которую раньше не замечал. На картине искусно было вышито изображение молодой красивой женщины в шляпе. В чертах женщины угадывалось сходство с Дженни. Вернее, мне показалось, что это и есть Дженни, только чуть старше, настолько сильно девушка с портрета была на неё похожа.
«Скажи, кто эта девушка? Твоя сестра? – спросил я у Дженни, - раньше я не видел этой картины».
«Это моя мама, - ответила девушка, опустив голову, - я сама вышивала портрет и закончила всего пару дней назад».
«Я никогда не спрашивал у тебя, что с ней случилось, не хотел заставлять грустить», – произнес я, предчувствуя, что услышу в ответ.
«Мама заболела и умерла, когда я была совсем маленькой, - тихо ответила Дженни, - но я помню её и этот портрет вышивала по памяти».
«Ты очень на неё похожа, - сказал я, встав с кровати и подойдя ближе, чтобы рассмотреть портрет получше, - у вас одинаковые глаза, губы, черты лица. Мне сначала показалось, что это ты! И только сейчас я вижу небольшие различия. Как её звали? Кем она была?»
«Её звали Татьяной.  Она была знаменитой спортсменкой, чемпионом. Я помню её очень сильной, уверенной и всегда верной своему слову. Но, несмотря на всю силу характера, она в тоже время была очень добрым, веселым, отзывчивым человеком, нежной матерью, заботливой женой и отличной хозяйкой», - с теплотой улыбнулась Дженни, и я почувствовал, что она гордится своей мамой.
- А твой отец? Какой он?
- Папа очень умный. Но со смертью мамы он так и не смирился, и больше не женился. Всего себя он посвятил мне. И воспитал меня сам, и всему обучил. Когда я немного подросла, он стал брать меня с собой в рабочие поездки. Он обучил меня разным наукам - от умения разбираться в людях до лечения ран. Думаю, что он хотел, чтобы я выросла достойной дочерью своей матери, тем более, как видишь, я на неё очень похожа внешне.
«И знаешь, у него получилось, - обернувшись, улыбнулся я Дженни, - ты самая замечательная девушка во всем Мире. Ты, словно, солнце, которое делает мою жизнь цветной, теплой и яркой. Думаю, что твоя мама гордилась бы тобой!»
«Правда? – зардевшись краской, спросила Дженни, - ты правда так думаешь?»
«Правда! – уверенно ответил я, - Ты действительно подарок жизни! Ты – чудо! Именно так я вижу тебя! И я счастлив, что могу тебя назвать моей любимой девушкой. Я люблю тебя, Дженни!»
«А я люблю тебя! А ты покажешь, как ты меня любишь? – хитро улыбнулась Дженни, и, немного отогнув одеяло, обнажила нежную грудь с розовыми сосками.
«О, неугомонная женщина!» – рассмеялся я, прыгнув в кровать и подмяв Дженни под себя.
Мы занялись любовью ещё раз. И когда Дженни наконец-то уснула, я долго лежал и смотрел на портрет той, которая подарила жизнь моей любимой девушке, осознавая, что жизнь Дженни тоже была совсем непростой, и это чудо, что она сохранила свою доброту, нежность и детскую непосредственность.
А потом я уснул. И мой сон был полон тревоги, которой я не испытывал уже давно. Мне снилась война.
Тот же день, тот же час.
Далеко на Юго-востоке от города Объединенных стоит древняя крепость. Точнее в древности это была всего лишь крепость. Нынче же это огромный город, увенчанный цитаделью с башней. И днём, и ночью в городе не останавливается жизнь. Здесь царят мрак и ужас, боль и страдания.
В бесчисленных печах, извергающих смрад и дым, с несмолкаемым звоном куется оружие войны для Темной армии. Скрипят насосы, высасывающие темную воду из рек и озер. Вереницы караванов рабов и зверей, подгоняемые свистами кнутов страшнолицых надсмотрщиков, везут свои товары, ресурсы, добытые из недр подземных шахт. Мучительные крики боли этих бедных людей  оглашают всю округу.
Здесь же находятся логова орков  – отвратительные на вид хижины, где на свет появляются уже взрослые особи. И днем, и ночью здесь обучаются, маршируют и тренируется многотысячная орда орков и других слуг того, кто живет в Темной Цитадели.
За всем этим с самой высокой башни Темной Цитадели с крошечной (всего в три шага) смотровой площадки наблюдает Он - Темный Повелитель.
Именно он вершит судьбы всех живых существ этого Мира. Он правит при помощи силы и ужаса. Его же слуги ненавидят своего Повелителя больше, чем врагов, но ужас заставляет их подчиняться воли хозяина. И именно Он, никто другой, решает кому жить, а кому следует умереть.
Темная энергия Силы текла в его жилах. И благодаря этой энергии численность его армии, готовой по первому приказу обрушиться на врагов хозяина, росла с каждым днём. О, да, орки – пускай и не его детище, но он смог усилить их, и без того немалые, способности к разрушению.
Сегодня Темный Повелитель наблюдал, как бесчисленные полки его армии двигаются к гигантским Темным порталам. Эти порталы являли собой результат его долгой и упорной работы с темной энергией Силы, и должны были принести ему долгожданную победу над врагами.
Да, эти Объединенные, пускай и неся огромные потери, храбро сражались на своих границах. Его армии до сих пор не смогли продвинуться вглубь страны врагов. Но сегодня враги понесут потери, каких ещё не бывало. Он ударит в самое сердце их страны – Город Объединенных, который является столицей.
Именно для этого он придумал и построил два гигантских Темных портала. На их строительство ушел целый год и было потрачено невообразимое количество ресурсов, загублены тысячи жизней рабов.
И всё это было сделано лишь для того, чтобы уничтожить врага в его тылу, Для этого надо только сжечь город, в котором сидит их Совет Объединенных, тем самым полностью деморализовав и лишив командования их армию.
«О, да! Я всё хорошо продумал, и теперь дело остается за малым – открыть порталы», - думал Темный Повелитель.
Для обряда открывания Порталов требовалось огромное количество энергии, и поэтому по знаку Повелителя, надсмотрщики должны были одновременно зарезать тысячу рабов – необходимую жертву для получения Силы.
По данным разведки Темных гарнизон Города Объединенных на данный момент насчитывал не более 2000 воинов. Враги явно не ожидали нападения на свою столицу. Иначе бы не оставили такой немногочисленный гарнизон. Зря они так поступили, это их и погубит. Ведь 10000 воинов Темного Повелителя пройдут через Город Объединенных, сея его жителям с помощью огня и меча боль и страдания.
«Да, конечно, Совет может скрыться. Но надолго им это не поможет. Я их всех выловлю и выжму всю энергию Силы, - думал Темный Повелитель, - О, да! С их энергией Силы я смогу завершить покорение всего Мира Бессмертных! А потом и всего Разделенного Мира! А теперь приступим к обряду Открытия Порталов!»
Темный Повелитель подал знак, и раздался ужасающий крик тысячи рабов, захлебнувшихся собственной кровью. И потоки высвобожденной энергии наполнили Силой Повелителя.
«Азорг махтунг Агра», - раздался ледяной голос Темного Повелителя, и армия Темных с боевым кличем ринулась к отрывшимся гигантским Темным порталам.
Глава 8
25 лет назад по времени мира Людей или 25000 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Это должен был быть обычный будний день. Я возвращался после работы в кузнице домой, когда всё началось.
Небо вдруг озарилось тысячей огней, и на какой-то момент показалось, что кто-то запустил фейерверки. И лишь спустя несколько ударов сердца, я понял, что это признак не праздника, а войны.
С неба падали огненные сотни зарядов осадных орудий, тысячи огненных стрел. Раздался ужасающий звук сигнала атаки Темных.
 «Война! Враги! Нападение!» - всё это промелькнуло у меня в мыслях, и я, резко ускорившись, побежал в сторону дома.
А снаряды падали на город, запылали пожары, раздались вопли, крики боли, царил ужас. Мой кошмар становился явью.
Пробежав за рекордное время несколько кварталов, я повернул на улицу, где находился дом Дженни. И похолодел, увидев, как несколько орков, видимо, прорвавшихся в город, рубят мирных жителей.
Кругом лежали трупы людей. Вот упала с разрубленной головой старушка-соседка, с которой я каждое утро здоровался, рядом с ней лежало маленькое тельце соседского мальчишки, который часто забирался в сад к Дженни, чтобы своровать яблоки. Тёмные не щадили никого.
Дом Дженни казался со стороны не поврежденным, и я, подняв меч, который по пути подобрал с трупа солдата, бросился к нему.
Вдруг в окне промелькнуло светлое платье Дженни, и орки, увидев девушку, кинулись к дому.
Потеряв голову от ужаса, я бросился спасать любимую, и, подбежав к дому, атаковал орков сзади. Пользуясь тем, что они меня не видят, мгновенно отрубил их черные головы.
На улице всё стихло. Только вдали слышались крики, мольбы о помощи, треск пожаров.
Отбросив трупы орков, я открыл дверь и вошел в дом. В доме все было спокойно и тихо. Дженни целая и невредимая стояла у входа на кухню и сжимала большой нож. Увидев меня, она бросила нож и, подбежав, повисла у меня на шее. Я услышал, как она шумно и часто дышит, и сквозь платье почувствовал, как быстро бьется её сердце.
«Ты, ты жив!» – дрожащим от страха голосом простонала Дженни.
«Ну конечно жив. Что со мной может случиться?» – успокаивающе усмехнулся я, гладя любимую по спине.
«Я боялась, что больше не увижу тебя, - тихо сказала девушка, - скажи мне, что случилось?»
- Случилось то, чего мы все боялись. Темные атаковали город Объединенных. Я не знаю как, но им удалось прорваться внутрь города. И теперь они никого не щадят. Думаю, что их цель – уничтожить столицу нашего государства.
«Что же нам теперь делать?» – обеспокоенно спросила Дженни.
- Единственным правильным поступком будет – прорываться к центру города, к башне Совета. Думаю, что все выжившие так или иначе будут собираться там.
- А это не опасно? Может, стоит остаться здесь, в доме? Ты же зарубил тех орков, что напали.
«Здесь оставаться будет опаснее. Я не сумею отбиться в одиночку, если нападет хотя бы пару десятков этих тварей. Поэтому не теряй время, собирай всё необходимое, а я пока займусь подбором снаряжения. Ну же, смелее, милая», - ободряюще улыбнулся я и встряхнул девушку, поцеловав её в лоб.
Немного успокоившись, Дженни ушла собирать вещи, а я, выйдя во двор, подошел к трупам орков. По-быстрому обыскав тела, я взял маленький кинжал, явно не орочей работы. Для женской руки как раз то, что нужно.
Вернувшись в дом, я застал Дженни на кухне, собирающей провизию. И залюбовался тем, как споро у неё все получается. Видно было, что девушка уже отошла от шока и испуга, а потому к сборам она подошла ответственно и брала лишь самое необходимое.
«На, держи, - я протянул ей найденный кинжал, - если что, бей либо в шею, либо в глаз».
«Зачем мне это?» – заинтересованно спросила Дженни, подойдя и взяв из моих рук протянутый клинок.
- Я хочу, чтобы он всегда был с тобой, потому что может так получиться, что в какой-то момент я не смогу защитить тебя.
«Ты думаешь, что он может мне пригодиться? – взволнованно спросила девушка, - ты чего-то боишься?»
«Ну что ты, дуреха, - весело улыбнулся я, - как я могу чего – то бояться? Но я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что ты сможешь себя защитить, если я буду далеко или занят».
«Хорошо, как скажешь, - с покорностью произнесла Дженни, - и подойдя ближе, поцеловала меня в щеку, - спасибо, что переживаешь за меня».
«Это моя обязанность, милая! – сказал я, - а теперь пойдем, у нас мало времени».
Взвалив мешок на плечо, и взяв меч в правую руку, а ладонь Дженни в левую, я повел девушку к выходу со двора. И уже выйдя на улицу, я услышал топот кованых сапог, доносившийся сзади. Я обернулся, и увидел, как по улице бежит молодой, примерно моих лет, парень, одетый в латный доспех гарнизонной стражи.
Я видел, что парень растерян и напуган. Это было понятно хотя бы потому, что бежал он так, что пятки сверкали, хотя тяжелый латный доспех не особенно к этому располагает.
Парень настолько был испуган, что чуть было не пробежал мимо нас с Дженни, не заметив, но я решил, что необходимо его остановить.
«Боец, на месте стой! – командным голосом рявкнул я, - куда бежишь, сломя голову?»
Парень, услышав приказ, немедленно остановился, и растерянно оглянулся в поисках источника команды, увидел меня.
«Виноват, товарищ….», - запинающимся и запыхающимся голосом отрапортовал солдат, пытаясь разглядеть знаки отличия на моей одежде.
Стоит отметить, что в этот день совершенно случайно, я был одет в свою старую сержантскую форму, которую после стирки и ремонта мне вернула Дженни.
«Сержант Николас Серебряный, - строгим голосом подсказал я парню, - имя, звание, боец? – продолжил я».
«Рядовой Родригес, товарищ Сержант!» – парень выпрямился и отдал честь.
«И куда ты, рядовой Родригес, так спешишь? – продолжил я допрос, - доложить по форме!»
- Товарищ Сержант, докладываю: Приблизительно час назад Темные внезапно атаковали город Объединенных. Часть сил противника по городским тоннелям прорвалась в пределы города. Начался террор. Основные силы Темных в настоящее время штурмуют стены и ворота. Доложил рядовой Родригес.
- Понятно. Значит, гарнизон еще сопротивляется? А ты почему не участвуешь в бою?
- Товарищ сержант, в составе группы я проводил зачистку городских улиц от прорвавшихся Темных, но внезапно подразделение было атаковано превосходящими силами противника. В результате столкновения группа была уничтожена, но мне удалось скрыться. В настоящее время направляюсь в сторону Башни Совета для доклада в штаб обороны. Что касается гарнизона. Противник атаковал внезапно, мы понесли огромные потери, но Темные пока не принимают попыток штурма, ограничиваясь обстрелом.
«Численность противника?» – спросил я, мрачнея.
- По приблизительным данным около 10-15 тысяч воинов.
- Что? А силы гарнизона?
- На момент начала атаки в городе было около 2 тысяч солдат. Сейчас, наверное, еще меньше, в первые минуты, когда никто еще ничего не понял, погибло всё высшее руководство.
«Как же так получилось, рядовой?» – стараясь сохранить невозмутимость, но внутренне холодея от ужаса, спросил я.
«Дом офицеров попал под обстрел. Все произошло слишком быстро. Видите вон тот столб дыма?» – Родригес показал рукой в сторону огромного столба дыма недалеко от центра города.
- Неужели, никто из офицеров не спасся? А как же дежурный?
«Сегодня в доме офицеров был концерт, а потому все начальство находилось в момент атаки там, и…», - голос Родригеса дрогнул.
«Оставить, панику, рядовой, - попытался я его успокоить, - что с Советом?»
- Как мне известно, члены Совета отсутствуют в городе.
- Понятно. Что ж, рядовой Родригес, веди!
«Куда, товарищ Сержант», - спросил боец.
- Нам необходимо добраться до Башни Совета. Девушку необходимо доставить к пункту эвакуации, а мне необходимо попасть в штаб. Как я понимаю, именно возле Башни находится эвакуационный пункт для мирного населения, и вероятно, штаб обороны города?
«Так точно, товарищ Сержант! – подтвердил мои предположения Родригес, - прошу, следуйте за мной».
Мы с Дженни двинулись за рядовым Родригесом, пробираясь по улицам города к центру.
То, что мы увидели, невозможно было передать словами. Кругом лежали трупы, преимущественно мирного населения. Трупов врагов при этом было совсем немного. В основном, мирные жители и бойцы гарнизона. Кругом были разрушенные дома, пылали пожары, дым и смрад застилали глаза, от копоти першило в горле. Я чувствовал, как дрожит ладонь Дженни в моей руке, но не мог остановиться, чтобы успокоить девушку.
Мы добрались до центральной площади у Башни Совета без приключений. Площадь была полна плачущих и напуганных людей. Здесь находился штаб обороны города, из которого все время входили и выходили солдаты. Тут же недалеко от штаба был расположен эвакуационный пункт, а так же размещен лазарет для раненых, которых было так много, что они не помещались внутри.
Дженни остановилась и обратилась ко мне.
«Я не хочу идти на эвакуацию, - твердо сказала она, - думаю, что мне лучше пойти в лазарет. Там могут пригодиться лишние руки. Я не хочу сидеть и смотреть, как страдают люди».
Я внимательно посмотрел на свою девушку и увидел решительный взгляд, искреннее желание действовать, и улыбнулся.
«Хорошо, я думаю, что ты можешь туда пойти, - сказал я ей, - но если что-то пойдет не так, ты должна немедленно эвакуироваться! Пожалуйста, обещай мне это, - попросил я».
«А ты обещай мне, что обязательно вернешься живым и невредимым! – произнесла Дженни, и в её глаза блеснула слеза, которую она тут же смахнула рукой, - помни, что ты еще должен на мне жениться! Я буду ждать!»
«Жди и я вернусь! – притянув девушку к себе, я поцеловал её. - Люблю тебя! - и, развернувшись, побежал к штабу».
Войдя без препятствия в штаб, я увидел склонившихся над планом города нескольких человек, вероятно командовавших обороной.
«Сержант Николас Серебряный, - представился я, когда они обратили на меня внимание, - кто из присутствующих старший по званию?»
«Вероятно, вы, товарищ Сержант, - ответил  мне один из солдат, - капрал Джонсон, - представился он в ответ».
«Будем знакомы, - я протянул руку для рукопожатия, - какова обстановка?»
- Обстановка следующая: Темные в настоящий момент прекратили обстрел, и начали сближение со стенами города с трех сторон, вероятно, с целью штурма.
- Наши потери?
- Потери гарнизона к этому часу составляют приблизительно 30-40 процентов. Трудно сказать точнее.
- Что с подкреплением?
- Мы направили запрос, к нам на помощь движется ближайшая армия. Возможно, успеют к завтрашнему дню.
- Хорошо. Есть ли предложения по организации обороны?
- Как раз сейчас обсуждаем, товарищ сержант, присоединяйтесь к совещанию.
Мы снова склонились над планом города и начали обсуждение предлагаемых действий, направленных на оборону города. Совещание заняло приблизительно четверть часа.
Согласно плану, предполагалось выделение группы численностью в 100 человек для зачистки города от Темных, которые проникли через тоннели. При этом сами тоннели следовало подорвать, дабы лишить врагов возможности проникновения. После зачистки города группа должна была направиться для охраны врат города. Это касаемо внутренней обороны.
Касаемо отражения внешней угрозы наступающей армии, следовало закрепиться на стенах, как можно дольше сдерживать натиск противника, сбрасывая лестницы, обстреливая тараны, которые могут быть использованы Темными для разрушения врат. А то, что потеряв тропу через тоннели, они не преминут разрушить врата, ни у кого не было сомнений. И так как ворот у города было три, было решено разделить силы гарнизона на три части под руководством командиров взводов. Оставалось решить вопрос о том, кто будет осуществлять общее командование.
«Товарищ сержант, предлагаю Вам, как старшему по званию взять командование на себя», - предложил капрал Джонсон.
Я на минуту задумался над предложением. С одной стороны, это предложение мне льстило, а с другой, я боялся, что мне не хватит опыта защитить город от захвата до тех пор, пока не прибудет подкрепление.
«Друзья, братья, я должен вам признаться, что у меня практически отсутствует опыт сражений», - начал я.
«Да, у кого он есть, командир? – прервал меня один из солдат, участвовавших в совещании, - здесь никто, кроме вас не сражался с Темными».
«Хорошо, но это еще не все, мужики, - продолжил я, - я так же должен сообщить, что я лишен всех званий и почестей, и нахожусь в отставке».
«Какая разница в отставке или нет? План, предложенный Вами, утвержден, Вам и командовать», - парировал мой оппонент под всеобщее одобрение.
- Хорошо, как старший по званию я принимаю командование на себя до тех пор, пока не прибудет подкрепление. В случае моей смерти очерёдность командования будет передана командиру второй группы обороны стен, затем третьей. Первую группу, как основную возглавляю я сам. А теперь разойтись!
Я вышел из штаба, чтобы направиться во главе мой группы на стену, и встретил Родригеса.
- Товарищ Сержант, разрешите обратиться!
- Разрешаю!
- Командир, возьмите меня в свою группу. Я хочу сражаться!
Я посмотрел на этого парня, и что – то в нем меня зацепило.
- Разрешаю! Рядовой Родригес держитесь рядом со мной.
Построив группу в маршевый порядок, я направил свое подразделение на южную стену города, на подступах к которой согласно данным наблюдений, находилось большая часть армии Темных.
Мы поднялись на стену, и открылось то, что я не забуду никогда. Все поле у стен кишмя кишело Темными. Судя по всему, первоначальная оценка численности сил противника была занижена. По моим личным подсчетам, только у южной стены находилось приблизительно 15 тысяч Темных. Ситуация была критической. Если Темные атакуют все разом, то, как бы мы ни старались отбиться, у нас ничего не выйдет. Оставалось надеяться, что мы успеем продержаться до прихода подкрепления.
И грянул бой. Полетели стрелы, и мои бойцы были вынуждены прикрыться щитами, а также укрыться за зубцами стены. К началу боя под моим началом было всего около 350 человек, остальные 850 были разделены между  другими группами обороны. Это все, что осталось от 2-х тысячного гарнизона города.
На мощный залп Темных мы огрызнулись своим немногочисленным залпом. Каждая стрела нашла свою цель. Но эта была капля в Темном море, которое все приближалось. Поэтому я приказал экономить стрелы, скомандовав стрелять по осадным орудиям.
Темные начали поднимать лестницы, которые мы старались сбрасывать, но все же несколько лестниц врагу удалось закрепить. Завязалась рукопашная.
Я и Родригес рубились плечом к плечу, разя противника, невзирая на усталость и раны. Бой длился уже несколько часов, трудно было сказать сколько именно. Все вокруг было усеяно телами Темных, а также моих людей. А враги все лезли и лезли, необходимо было принимать какое-то решение, но я понимал, что оставлять стены тоже нельзя. Тогда враг просто-напросто ворвется в город, чего допустить было никак нельзя.
Вдруг со стороны города раздался боевой клич, и на стену полезли бойцы. Группа зачистки в полном составе прибыла нам на помощь. Это воодушевило моих солдат, и Темные почувствовав это, дрогнули.
И вот в том момент, когда Темные начали отступать, раздался громогласный звук рога. На холме позади армии Темных показались всадники. Подкрепление прибыло!!!
И пускай пока что подошла только одна рота, стало понятно, что исход битвы очевиден. Мы справились! Мы выдержали! Мы победили!
Я отдал приказ осуществить вылазку, чтобы помочь конным всадникам добить побежавшую армию врагов. И сам же принял активное участие в этой акции. Враг был повержен. И я, устало опершись на меч, стоял и смотрел на алеющий рассвет. По моим щекам текли слезы. Ко мне подошел Родригес.
«Пойдем, командир, тебе надо отдохнуть!» – сказал он.
«Называй меня Николас!» – я развернулся и протянул ему руку, которую он с радостной улыбкой пожал.
Закинув мечи на плечи, мы  пошли с моим новым другом в город. И спустя некоторое время оказались у лазарета.
«Думаю, что тебе надо отдохнуть, Николас. На тебе совсем нет лица, - усмехнувшись, сказал Родригес, - да и ты просто обязан кое-кому показаться на глаза».
«Это уж точно, вот что обязан сделать, так именно это, - ответил я, - Как я выгляжу? Не сильно страшно?»
«Ну как сказать, тебе бы помыться, да поспать пару дней, и будешь красавчиком», - улыбнулся Родригес.
 «Ну, спасибо, успокоил, - проворчал я, и улыбнувшись продолжил, - на себя бы посмотрел со стороны».
Мы дружно рассмеялись, а потом Родригес пошел в сторону штаба, а я стоял и смотрел на него, отметив про себя, насколько этот парень изменился и возмужал после этого боя. Теперь это был уверенный, ничего не боявшийся человек. Вот  так и меняет людей война.
Постояв еще немного, я вошел в лазарет. И увидев огромные голубые глаза, больше не смог оторвать от них взгляд, разом забыв про усталость и раны.
Несколько часов спустя.
Меня разбудил возмущенный голос Дженни, которая кого-то отчитывала.
«Командир Николас спит после боя. Так и передайте командующему армии, что если он хочет встречи, то пускай приходит сам, и не ранее, чем завтра», - возмущалась Дженни, при этом стараясь не повышать голос.
Я открыл глаза и увидел, что сижу на стуле у стола, где Дженни, попытавшись меня накормить, поставила тарелку с бутербродами и кубок с чаем.
Переведя взгляд в сторону голосов, я увидел, что Дженни отчитывает бойца, который, по-видимому, был посыльным от командира армии, прибывшей в качестве подкрепления.
«И вообще, передайте своему командиру, что командир Николас ранен, и нуждается в уходе, а значит, не может явиться сейчас», - продолжала Дженни.
Окончательно проснувшись, я попытался встать, и ощутив боль, невольно застонал. И тут же весь обзор закрыли огромные голубые глаза.
«Проснулся? Как ты себя чувствуешь? Может, что-нибудь хочешь?» – взволновано засыпала меня вопросами Дженни.
«Я в порядке, малыш. Спасибо, ты меня неплохо подлатала, - слабо улыбнулся я, - а теперь ты меня простишь? Мне надо закончить кое-какие дела. Рядовой, доложить, что случилось, - обратился я к посыльному».
«Товарищ сержант, - вас вызывают в штаб для дачи пояснений», - отдав честь, ответил боец.
- Хорошо, сообщите командиру, что я скоро явлюсь.
- Так точно. Разрешите идти?
- Разрешаю.
Боец ушел, а мы слились с Дженни в страстном поцелуе.
- Я люблю тебя, Дженни.
-А я люблю тебя! Пусть ты и не сдержал обещание беречься.
«Ну, прости, милая, просто в бою немного задумался и пропустил пару-тройку ударов», - улыбнулся я.
«О чем ты там думал?» – подозрительно прищурилась Дженни.
«О, знаешь, я думал, о том, что будет, если я останусь калекой. Вдруг ты меня бросишь?» – усмехнулся я.
«Дурак!» – возмутилась Дженни.
Я притянул девушку к себе и снова поцеловал, несмотря на лёгкие протесты.
«А теперь прости, но мне надо в штаб. Пора сделать доклад», - я встал, спустив Дженни со своих колен.
Дженни сказала мне возвращаться поскорее, а сама вернулась к работе над ранеными. Я же поспешил в штаб.
Войдя в штаб, я увидел стоявшего ко мне спиной крепкого немолодого мужчину, на  плечах которого виднелись погоны полковника.
- Здравия желаю, товарищ полковник, сержант Николас Серебряный по вашему приказанию прибыл!
«Ну, проходи, садись, сержант, - услышал я такой знакомый голос, - рассказывай давай, как ты дошел до этого?»
Полковник развернулся, и я увидел, что это был мой старый командир и учитель – полковник Джеймс Стар.
Еще пару часов спустя.
«М-да, сержант, ты как всегда в своем репертуаре, - закуривая, произнес полковник Стар, когда я закончил свой рассказ, - другого от тебя и ожидать нельзя было».
- Виноват, товарищ полковник. Но как, по-вашему, я должен был поступить? Другого варианта не было, поэтому мне и пришлось взять командование на себя.
«Я и говорю, что другого я от тебя и не ждал. И признаться был рад, что не ошибся в тебе», - произнес полковник.
«Вы это о чем, товарищ полковник?» – насторожившись, спросил я.
«Да все о том же, сержант. Или ты думаешь, тебя просто так амнистировали за красивые глаза?» – проворчал полковник Стар.
«Так это вы поспособствовали моему освобождению?» – вскочил я.
- Конечно я. А ты думаешь кто?
- Но зачем вам это? Мне казалось, что в суде вы были разочарованы мной.
«Я был разочарован не тобой, Николас. А тем, что эти бюрократы осудили тебя. Ведь ясно же было, что у тебя было состояние аффекта. Да и вообще, этот Майерс та еще мразь, - сказал полковник Стар, - а теперь присядь, и я отвечу на твой второй вопрос».
Я сел на свое место, а полковник, крепко затянувшись папиросой, наоборот встал.
«Я ходатайствовал о твоей амнистии, чтобы предложить тебе вернуться в армию, - сделав небольшую паузу продолжил он, - как ты смотришь на то, чтобы возглавить одну из рот под моим началом?»
«Вы сейчас серьезно? Товарищ полковник, это же офицерская должность!» – севшим от удивления голосом спросил я.
«Я серьезен, как никогда, сержант. Ты – идеальный кандидат. Твой боевой опыт, умение мыслить стратегически, неординарно, а так же талант в работе с людьми – это не ли самое важное в командире? – ответил полковник Стар, - а касаемо офицерского звания, я думаю, что этот вопрос будет решен положительно. За то, что ты сегодня сделал, тебе присвоят звание, несмотря на отсутствие обучения в офицерской школе.  Идет война, и армии, как никогда, нужны настоящие боевые офицеры. Так что? Ты готов? Принимаешь предложение? На размышление у тебя 30 секунд».
«Почту за честь, товарищ полковник, - ни секунды не думая, сказал я, - под вашим началом я готов быть хоть рядовым, хоть кем-либо еще».
«Ну, вот и славно, лейтенант Серебряный. Я рад, что ты согласился. Не поверишь, очень надеялся на это, - впервые обратившись ко мне по офицерскому званию, произнес полковник Стар, и вдруг улыбнулся, - кстати, у меня есть еще одна офицерская должность. Не посоветуешь кого-нибудь?»
«Вы знаете, товарищ полковник, вот вы хвалите меня за сегодняшнюю битву. Но её результат был бы невозможен без одного человека. Я говорю про рядового Рика Родригеса».
«Хороший парень?» – спросил полковник.
- Наш человек. Отличный боец, верный своему слову.
«Ну, вот и хорошо, лейтенант, можешь быть свободным, даю тебе три дня отпуска», - полковник Стар отвернулся к плану города, а я встал, чтобы уйти.
«И вот еще что, лейтенант, - развернувшись, произнес полковник, - когда мы наедине можешь называть меня Джеймс».
Отдав честь полковнику, я вышел из штаба. Мне предстояло решить еще множество вопросов, прежде чем я вернусь на войну. И так получилось, что ноги сами привели меня к лазарету. Я улыбнулся. Кажется, я знаю, чем буду заниматься в ближайшие три дня.
Часть 3
Глава 1
25 лет назад по времени мира Людей или 25000 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Дорога, обычно оживленная днем, в этот ночной час была пустынна. Лошади неспешно, будто напоказ, вышагивали, потому карета мерно покачивалась. Все должны видеть, что едет член Совета Объединенных. Тем более, если этот член с недавних пор стал одним из ведущих среди советников.
«Да, живые генераторы явно стали моим лучшим изобретением, - думал Тайгерс, - и теперь никто не посмеет сомневаться в моей гениальности».
Вдруг карета резко остановилась. Было слышно, как возница-слуга с кем-то разговаривает.
«Ну что случилось?» – недовольно, потирая ушибленный лоб, крикнул Тайгерс, обращаясь к слуге.
«Господин, здесь посыльный. У него срочное донесение для вас, - взволнованно ответил возница, - произошло что-то страшное в Городе Объединенных».
Тайгерс немедленно выскочил из кареты, но спохватившись, придал невозмутимый вид. Слугам ни к чему видеть своих господ во взволнованном и растрепанном виде.
«Я – советник Тайгерс, давайте ваше донесение», - нарочито лениво протянул он, обращаясь к посыльному.
«Господин», - с поклоном произнес посыльный, протягивая свиток.
Тайгерс взял свиток и, сломав печать, углубился в чтение. И с каждой прочитанной строкой его спокойствие уменьшалось.
Вопль ярости огласил ночную тишину.
Сжимая окровавленный свиток с донесением, Тайгерс вскочил в карету и крикнул, обращаясь к вознице: «В столицу! Немедленно!»
Карета круто развернулась, и кони галопом помчали её на запад, где находился город Объединенных.
Мрачный Тайгерс погрузился в раздумья, не обращая внимания на качку.
«Темные атаковали город. И это в то время, когда в городе не осталось ни одного советника. Хотя почему ни одного? Седобородный! - Тайгерс подскочил от внезапного озарения. - Старик сослался на занятость в научных изыскания, а также на слабое здоровье, чтобы не отправиться в поездку по гарнизонам».
Тайгерс злорадно улыбнулся, обнажив зубы.
«Кажется, сложившуюся ситуацию можно повернуть в собственную пользу. И убрать наконец-то надоедливого старика из Совета. Представляю, какой удар хватит этого маразматика! Конечно, уважаемый член Совета обвинен в предательстве и саботаже. Какой кошмар! Старик не переживет позора, даже не придется казнить его. Хватит общественного порицания и изгнания из Совета».
И все же поводов для радости у Тайгерса было мало. Этот довольно тщеславный и жестокий человек был достаточно труслив. Он понимал, что если Темные разрушат город Объединенных, то это нанесет огромный урон его власти. Народ может взбунтоваться. Особенно, если выяснится, что Совет практически в полном составе отсутствовал в городе. 
«Одна радость, согласно донесению на помощь городскому гарнизону двигается Третья армия Юго-восточного фронта под командованием полковника Джеймса Стара, - думал Тайгерс, - этот старый вояка, действительно, настоящий гений тактики ведения боя, солдаты его боготворят и любят. Поэтому не все потеряно. Главное, чтобы полковник Стар успел».
С этими мыслями советник Тайгерс уснул, и сон его был тревожен. Ему снился его ученик Николас, который внезапно узнал правду о своем происхождении и о том, какую роль сыграл в этом Тайгерс.
Тайгерса разбудил возница.
«Господин, мы приехали», - произнес слуга, осторожно прикоснувшись к Тайерсу.
Советник открыл глаза и резко выпрямился, готовый немедленно приступить к своим обязанностям.
«Который час?» – спросил он возницу.
«Уже утро, господин», - ответил слуга.
«Тихо-то как...», - прислушавшись, задумчиво произнес Тайгерс, - почему неслышно звуков битвы?»
- Бой закончился, советник!
«Закончился? Кто? Кто победил?» – схватив за грудки слугу, вскричал Тайгерс.
«Г-г-гарнизон в-в-выстоял, г-г-господин», - дрожащим от страха голосом произнес возница.
Отпустив слугу, Тайгрес выскочил из кареты и огляделся. Его взгляду открылась картина последствий недавнего боя.
Кругом, насколько хватало глаз, виднелись трупы нападающих и защитников. Трупов врагов было гораздо больше. Среди мертвых в поисках раненых ходили группы солдат. Тлели остатки сожжённых осадных орудий. Примерно в миле от города был разбит военный лагерь, на вершине центрального шатра которого развивался флаг Объединенных.
Осмотрев поле, Тайгерс перевел взгляд в сторону города. От города поднимались клубы дыма, пара.  Стены города некогда великолепные и статные имели удручающий вид. Виднелись пробоины, следы огня и копоти. Приглядевшись, советник увидел, что уже начаты ремонтные работы, и десятки рабочих занимались восстановлением оборонительных сооружений.
Удовлетворившись увиденным, Тайгерс направился прямиком к вратам в город. Его никто не останавливал, узнавая не столько в лицо, сколько по одеянию члена Совета. Лишь возле штаба стражник преградил ему путь.
«В чем дело, солдат? – грозно нахмурившись спросил Тайгерс, - неужели ты не узнаешь во мне члена Совета Объединенных?»
- Виноват, господин советник, но у меня приказ никого не впускать.
- На меня это приказ не распространяется, немедленно освободите проход, иначе будете наказаны.
Испугавшись угрозы, стражник пропустил Тайгерса, и тот, недовольно взглянув на солдата, вошел в штаб.
«Командир, почему ваш солдат не хотел пропускать меня?» - войдя спросил Тайгрес, обращаясь к полковнику, склонившемуся вместе с другими офицерами над картой.
«Советник Тайгерс, рад, что вы почти нас своим визитом», - полковник Стар, выпрямился и посмотрел на вошедшего. В глазах его читалось отсутствие почтения и уважения.
 - Солдат выполнял мой приказ. Во время совещания вход в штаб запрещен.
«Разве на членов Совета данный приказ распространяется?» – спросил Тайгерс.
«Данный приказ распространяется на любого. Тем более, на гражданских», - уверено ответил полковник Стар и снова склонился над картой.
Не найдя ответа на выпад военного, Тайгерс улыбнулся одними губами и воскликнул: «Поздравляю вас с победой, полковник! Это отлично, что вы сумели отстоять город! Отличная работа».
Полковник Стар еще раз взглянул на советника и, обращаясь к офицерам, сказал: «Господа офицеры, все свободны».
Дождавшись пока командиры подчиненных ему подразделений покинули штаб, полковник Стар продолжил, обращаясь к Тайгерсу: «Ваши поздравления не по адресу, советник. Всю, как вы выразились «работу», выполнил совсем другой человек! Мои люди и я лишь немного ему помогли».
«Как не вы? Кто этот герой? Прошу вас, познакомьте меня с ним!» – удивлено воскликнул Тайгерс, сделав вид, что не заметил сарказма стоявшего перед ним полковника.
- О, советник. В знакомстве нет необходимости, так как вы друг друга прекрасно знаете.
- О ком вы?
- О нашем с вами общем ученике Николасе Серебряном.
- Николасе? Николас спас город? Но как?
-Да, именно лейтенант Серебряный геройски и самоотверженно возглавил гарнизон города, после того как офицерский состав бездарно погиб в полном составе в самом начале боя. И именно он смог организовать людей на оборону столицы Объединенных. И благодаря его верным решениям удалось отстоять город, а также уменьшить количество жертв среди гражданского населения.
- Лейтенант? Но позвольте, он же осужден за преступление и согласно приговору трибунала лишен всех званий.
«Да, именно лейтенант. Или вы думаете, что своим подвигом он не заслужил амнистии и возвращения звания с последующим внеочередным повышением? – строго спросил полковник Стар, - кроме того, я полагаю, что его необходимо наградить высшей наградой Объединенных».
  «Да-да, конечно», - произнес Тайгерс, думающий в этот момент, как использовать в дальнейшем сложившуюся ситуацию. Он понимал, что необходимо поддержать решение прославленного военного, несмотря на личную взаимную неприязнь. Оспорить решение полковника Стара означало крах всему, чего добился Тайгерс. Настолько высок был авторитет старого воина. И Совет делал ставку на его опыт и талант стратега. При этом не повышая в звании, так как полковник имел несговорчивый характер, и не стеснялся выражать свое недовольство политиками.
«И вы безусловно поддержите мое ходатайство?» – уточнил с напором полковник Стар.
«Конечно, полковник, не сомневайтесь», - улыбнулся советник, хотя его взгляд оставался недобрым и сосредоточенным. Но Тайгрес потому и достиг своих высот, что умел быстро принимать правильные решения, скрывая истинные мысли.
«Я могу быть вам еще чем-то полезен, советник? – облегченно спросил полковник Стар, - если вы позволите, я бы с удовольствием продолжил работу».
«О, нет, товарищ полковник. Выполняйте свой долг, мы все очень нуждаемся в вас», - успокаивающе и дружелюбно произнес Тайгрес, внутри кипя от гнева.
- Благодарю за слова, советник. Да, кстати, мое прошение касаемо Николаса уже направлено в Совет. Я надеюсь, что рассмотрение не займет много времени?
«Думаю, что вопрос о присвоении Николасу звания лейтенанта уже можно считать решеным положительно, полковник, - сказал Тайгерс, - а теперь прошу меня извинить, я вынужден вас покинуть. Мне следует отправиться в Башню Совета».
- Всего доброго, советник. Благодарю за помощь!
- Всего доброго, полковник!
Выйдя из штаба, Тайгерс направился к карете и, больше не сдерживая гнева, отругал ни в чем не повинного возницу за то, что тот, якобы, спал,  пока советник был в штабе.  После этого приказал доставить его в Башню Совета. Бедный слуга, дрожа от страха, галопом погнал лошадей и уже через несколько минут Тайгерс входил в Башню Совета. Пора было претворять его коварный план в жизнь. И горе тем, кто окажется у него на пути.
Глава 2.
25 лет назад по времени мира Людей или 25000 лет назад по исчислению мира Бессмертных
- Советник Тайгерс, объясните почему вы требуете, чтобы Совет поддержал возвращение Николаса в армию? – в голосе Верховного советника прозвучало удивление.
- Госпожа Верховный советник, Николас – герой, спасший город от уничтожения. Народ готов носить его на руках. Как вы думаете, что будет если мы этого не сделаем?
- И всё же, Советник, вам не кажется, что безопаснее всего было бы, чтобы ваш ученик был там, где он находился до этого? Ведь армия откроет ему карьерные перспективы, он может набрать силу, что, несомненно, станет для нас опасным.
 Тайгерс поднял голову и посмотрел на говорящего. И злорадная улыбка озарила его лицо.
- Вам ли говорить об опасностях, Советник? – спросил он, обращаясь к седобородому, - Вам ли вообще что-либо говорить? Где вы были в момент, когда Темные осаждали город? Почему вы и ваши приближенные, единственные, кто остался из членов Совета в городе, в итоге не защищали город? Где вы были, кода гибли наши люди? Почему никто из вас не взял оружие в руки, чтобы защищать людей, которые вам доверились? Если не умеете обращаться с мечом, хорошо, помогайте лекарям и целителям. Но нет же, вы попрятались в свои убежища, когда именно Николас Серебряный, несправедливо отданный вами под трибунал, лишенный всех воинских почестей и званий, в отсутствие военного командования возглавил оборону города и сражался с полчищами врагов, не жалея ни своей жизни, ни своего здоровья.
Зал Совета замер в тишине. Никто не мог ответить на вопросы, которые задавал Тайгерс. А он, ощутив власть и вдохновение, продолжал:
«И вот, вы хотите предать героя, забрав у него возможность служить своему Совету и своему народу. Вы и так уже однажды предали этого человека, когда запретили генералу Майерсу посылать подмогу. И вот теперь снова. Человек спас для Совета город и веру народа!!! И ваше предложение это не просто предательство конкретного человека, это предательство народа! И вы, советник и ваши друзья – предатели!»
На седобородого было страшно смотреть. Этот, действительно умный и заслуженный человек, понимал, что происходит. Предатель. Эти слова врезались в его душу. Обвинение в предательстве - самое страшное обвинение, которое, может быть, в стране Объединенных. И кара за него одна - смерть. И вот его, уважаемого члена Совета, стоявшего у самых истоков создания Совета Объединённых, обвинили в предательстве. Для него это был конец всему. Но самое страшное, что этот человек, Тайгерс, не остановится на достигнутом. Он казнит и всю семью седобородого, а также семьи его ближайших соратников по Совету.
А Тайгерс все продолжал свою обличительную речь. Но вот встала Верховная Советница, и Тайгрес почтительно прервал свой монолог.
- Советник Тайгерс, Совет выслушал вас. Что вы предлагаете? Наказание за подобное обвинение одно, и мы все знаем о нем, –сказала Верховная Советница Тайгерсу?
- Госпожа Верховная Советница, не мне решать о том, какое наказание заслуживают эти люди. Я лишь говорю о том, что справедливость должна восторжествовать, а виновные должны быть наказаны, - Тайгерс гордо посмотрел главе Совета в глаза.
- Слово предоставляется советнику Лоунсену. Советник Лоунсен, вы осознаете суть обвинения? Вам есть что ответить на это?
Седобородый встал и шаркающей походкой подошел к трибуне. Тайгерс отчётливо видел, что его оппонент сломлен. Осталось лишь завершить начатое.
- Уважаемые Верховная Советница и Совет Объединенных. Я – советник Лоунсен понимаю суть предъявленных мне и моим друзьям обвинений. И осознаю о том  то, какое за этим преступлением следует наказание. В свою защиту лишь хочу сказать, что я многие годы верно служил Совету и народу Объединенных. И готов служить и впредь. Прошу лишь о снисхождении для наших семей, - произнес дрожащим голосом седобородый.
- Советник Тайгрес, вы согласны пойти на снисхождение? Еще никогда Совет не принимал решение о казни одного из своих членов. Думаю, что не стоит этого делать и сейчас, поскольку это может подорвать веру народа в Совет, - прося, произнесла Верховный Советница.
- Госпожа Верховная Советница! Я полагаю, что ни о каком снисхождении не может идти  и речи. Все равны перед законом! Это ли не главный постулат нашего государства? Эти люди заслуживают самого сурового наказания, также как и их семьи, которые так же прятались в убежищах в момент, когда надо было сражаться. И все же казнь – это не то, чего я хочу. Ведь жизни этих людей, заметьте, Людей Силы, весьма ценная штука. И стоит ли идти на такое расточительство? Думаю, что Совет не может себе позволить лишить себя хотя бы толики Силы этих людей.
Седобородый побледнел. До него дошел весь смысл затеянной Тайгерсом игры. И это была ужасная и бесчеловечная игра. Игра, в которой Тайгерс уже победил. Он решил отыграться за все годы, которые он, советник Лоунсен, блокировал его предложение.
- Уважаемый Совет, я полагаю, что самым разумным наказанием для этих людей будет – помещение в живые генераторы в качестве источников Силы. Тем более, что эти люди, как они сами сказали, всегда готовы служить Совету. Так пускай и служат на благо нашей всеобщей цели!
- Голосуем! -  произнесла Верховная Советница, - кто за то, чтобы последовать предложению советника Тайгерса?
Седобородый сквозь слезы увидел, что он обречен.
- Единогласно! Бывший член совета Лоунсен, вы и ваши сподвижники, а также члены ваших семей признаетесь в предательстве идеалов государства Объединенных. Совет удовлетворил вашу просьбу о снисхождении, а потому вы будете помещены в живые генераторы Силы, и послужите на благо Совета и народа Объединенных.
- Нет! - вскричал советник Лоунсен, - умоляю, лучше казните!
- Решение Совета окончательно и изменению не подлежит! «Уведите осужденных!» — провозгласила Верховная Советница, сделав знак страже.
Еще долго слышались крики и рыдания бывших членов Совета. Тайгерс слушал их с улыбкой на лице. Он наслаждался совей победой. Теперь никто не сможет помешать его замыслам. И он станет главой Совета. Пора уже брать власть в свои руки. Ведь только он, Тайгерс, достоин ею обладать. ОН -Тайгерс Великий, Тайгерс Гениальный, Тайгрес Покоритель!
- Советник Тайгерс, Совет удовлетворяет ваше ходатайство о восстановлении вашего ученик Николаса Серебряного в воинском звании. Ему будут возвращены также все награды. И будет присвоено офицерское звание лейтенанта. Помимо этого, Совет понимает, что многим обязан этому человеку. И, в этой связи, Николас Серебряный будет награжден звездой Объединения – высшей наградой страны Объединенных. Вы Советник так же будете награждены особой наградой Совета. Мы все должны гордиться своими героями, - голос Верховной Советницы вырвал Тайгерса из раздумий.
- Благодарю, Верховная Советница. Это большая честь для Николаса и для меня, как для его учителя, - с легким поклоном произнес Тайгерс.
- Заседание Совета окончено. Все могут быть свободны!
Тайгерс покинул зал Совета одним из последних. Все сложилось как нельзя лучше. Он устранил противников в Совете, он так же вернул Николаса в армию. Теперь же Тайгрес намеревался проследить за тем, чтобы его бывшие противники были помещены в живые генераторы.
«О, да, их Сила мне пригодится в будущем, когда придет время становиться единоличным правителем Объединенных, - думал Тайгерс, - но пока слишком рано. Мне нужна поддержка армии, а потому присвоение офицерского звания Николасу как никогда кстати. Это начало создания его, Тайгерса, личной гвардии».
С этими мыслями Тайгерс сел в карету и приказал слуге везти его за город, где в тайном месте находились живые генераторы.
Глава 3.
25 лет назад по времени мира Людей или 25000 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Три дня, отпущенные полковником Старом, пролетели незаметно, словно прошло только 3 часа.
Все эти дни мы провели с Дженни. Днем мы нежились на солнце в саду, болтали о всяком, а ночи… Наши ночи были наполнены огнем любви. Мы любили друг друга как в последний раз, каждый раз окунаясь с головой в смесь нежности и страсти, что царили в нашей постели.
И вот после очередного раза, когда Дженни, жмурясь от удовольствия и уткнувшись мне в подмышку, лежала у меня на предплечье, я решил ей признаться.
- Малыш, завтра полковник Стар со своими ребятами выступает в поход до Дагорлэнда . Я иду с ними.
- Я знала. Знала, что ты не усидишь на месте. И поняла это еще тогда, во время осады, - немного помолчав и прижавшись еще плотнее, прошептала Дженни, - только надеялась, что у нас еще будет время побыть вместе.
- Когда закончится эта война, у нас будет время до самого конца жизни, родная. А сейчас. Сейчас я нужен там.
- Скажи мне, только честно, ты идешь на войну, чтобы отомстить за своих ребят?
- И да, и нет. Во-первых, я иду потому, что у меня есть, кого защищать. А именно - тебя. Последние события показали, что даже нахождение глубоко в тылу не безопасно. Во-вторых, да, потому что у меня есть долг, который надо отдать, - негромко ответил я и почувствовал губы Дженни на своей щеке.
- Ты только возвращайся, милый. Нет! Обещай, что вернешься! – высоким от волнения голосом потребовала Дженни.
- Я вернусь. Ты только жди, малыш. Ничто так не мотивирует солдата, как знание, что дома в него верят  и ждут.
Ничего не ответив, Дженни выглянула из-под моей руки и, загадочно улыбаясь, впилась в мои губы поцелуем. Я почувствовал, как её руки зашарили внизу моего живота.
Дженни поцелуями опускалась все ниже и ниже, даря мне всю свою нежность. И вот я вздрогнул, ощутив, как её губы коснулись моего мужского начала. Вздох блаженства вырвался из моих губ. А она не останавливалась, вновь и вновь возводя меня на вершины блаженства своими губами и языком. И вот настал тот миг, когда я, напрягшись, весь задрожал, и яркая вспышка в мозгу обострила все чувства до невозможности, унеся все тревоги и мрачные мысли. Я плыл на волнах удовольствия, не слыша собственного стона.
- Я люблю тебя, - сказал я, отрыв глаза и увидев улыбающееся лицо Дженни.
- А я люблю тебя сильнее. Помни об этом всегда.
- Я бы поспорил, кто кого любит сильнее, но теперь моя очередь, - сказал я, переворачивая девушку на спину и впиваясь в её грудь поцелуем.
Мы любили друг друга всю оставшуюся ночь, и уже на рассвете, когда Дженни наконец-то уснула, я тихонько вылез из постели и, быстро одевшись, вышел из дома. Мне надлежало явиться в расположение 3-й армии к утреннему построению, и спустя полчаса, я уже входил в штаб полковника Джеймса Стара.
- Здравия желаю, товарищ полковник! – отдав честь, обратился  к сидящему за столом командиру.
- Проходи, лейтенант, присаживайся, - протянув руку для пожатия, ответил полковник, - не передумал, вижу? Как отдохнул? Готов к работе?
- Никак нет, товарищ полковник, не передумал. Отдохнул хорошо. К работе готов, приказывайте, - пожимая протянутую руку, ответил я.
- Вижу-вижу, что не зря проводил время. Как зовут-то девушку? – усмехнувшись, спросил полковник. 
- Эм… Девушку? – почему-то смутившись, переспросил я.
- Ха-ха. Неужели, ты думаешь, лейтенант, что я не видел, как ты чуть ли не вприпрыжку побежал в лазарет из штаба? Да и бойцы мои, говорят, видели, как вы вышли вместе из штаба. И лицо у тебя, словно, все три дня был женщиной.
- Девушку зовут Дженни, товарищ полковник.
- У тебя к ней все серьезно?
- Я люблю ее, командир. И после войны хочу жениться. Женился бы и сейчас. Но не хочу обременять девушку раньше времени. Никто не знает, как оно всё обернётся там.
- Свадьба - это хорошо. Тоже что ли после войны жениться? – расправив широкие плечи, улыбнулся полковник Стар.
- Как? Вы до сих пор не женаты? – удивился я.
- Да, вот как-то всё не получается. Да и какой из меня муж, лейтенант? Армия – моя жена. А вы – мои дети. Вот закончится война, тогда и подумаем. А что? Женюсь на какой-нибудь вдове, буду в саду цветы выращивать. Не веришь?
- Насчет вдовы не сомневаюсь, а вот насчет цветов…Простите, товарищ полковник, но что-то не могу представить вас с садовыми ножницами вместо меча, - улыбнулся я.
- Поймал, да? Хитрец, – полковник Стар встал и подошел к карте, - ну ладно, о будущих планах наших поговорили, теперь перейдем к делу.
Полковник рассказывал, показывая на карте, о положении дел на фронте. Отмечал важные направления, объекты. И чем дальше, тем мне становилось яснее, что положение армии Объединенных близко к критическому. Полчища Темного Властелина наступали одновременно с трех направлений, практически не замечая сопротивления. Сказывалось явное количественное превосходство, а также использование Темной энергией Силы.
- Вот такие вот дела творятся, лейтенант. Теперь понимаешь, зачем мне нужен командир с боевым опытом? Перед нашей армией стоит задача отбить Дагорлэнд любой ценой. У командования планы по созданию там постоянного плацдарма для переброски войск.
- Задача-то со звездочкой, товарищ полковник. Насколько я помню, Дагорлэнд славится крепкими стенами, а также довольной сложным рельефом, исключающим использование осадной техники, и вообще, сложностью задействовать одновременно более-менее крупное подразделение. Удивительно, как получилось, что Темные заняли крепость? Как командование это допустило?
- Просрало командование эту крепость. Во-первых, склады продовольствия оказались практически пустыми, во-вторых, несмотря на отчаянный запрос, подкрепление не прислали, понадеявшись на стены, - полковник Стар прикурил трубку от спички, выпуская огромные клубы дыма, - в итоге гарнизон сдался через 3 дня после начала осады. И теперь там хозяйничает двадцать тысяч орочьих рож.
- Мда, задача, - протянул я.
- И эту задачу, Николас, нам решить необходимо обязательно, - неожиданно обратившись ко мне по имени, сказал полковник.
- Ну, вы всегда славились непревзойденным стратегом, товарищ полковник.
- Одной стратегии здесь явно будет мало. Враг там, согласно разведанным, окопался знатно. Потому, если будут какие-то предложения, уж будь добр, поделись.
- Так точно, товарищ полковник, если что-то придумаю, сразу скажу.
- Ты уж постарайся лейтенант, ты уж постарайся, - полковник Стар встал, - а теперь пошли знакомиться с твоими бойцами. Хотя стоп. Ты же по гражданке одет. Не годится.
Полковник вызвал адъютанта, и уже через пять минут я облачился в парадный офицерский китель вооруженных сил Объединенных. Оставалось только прикрепить погоны.
- Держи-ка, тебе это пригодится, - полковник Стар протянул ко мне погоны лейтенанта, а также мои старые знаки за отличие по службе, - когда тебя осудили, я их забрал, в надежде, что смогу вернуть. И вот этот день настал. С возвращением в армию, лейтенант Серебряный. Да, кстати, не удивляйся, что форма не полевая. Торжественное построение и парад сегодня. В честь начала боевого похода. Доспех и полевую форму получишь уже в расположении своего подразделения.
- Служу Объединённым, - отдав честь, гаркнул я.
- Служи, лейтенант, служи. Если все так будут служить, как ты, глядишь, и война закончится быстро, - полковник Стар одобрительно хлопнул меня по плечу, предварительно отдав честь, - а теперь пойдем к твоим людям. Будешь командовать у меня 9 ротой. Бойцы там проверенные, испытанные. Но с характером. Так что сильно не загибай там уставщину, но и дисциплину поддерживай. А самое главное доверяй своим людям. Хотя, что я тебе рассказываю, словно, вчерашнему курсанту? Ты и сам все знаешь, ничуть не хуже меня.
Мы с полковником Старом прошли к палаткам, где квартировалась 9 рота 3 армии Юго-Восточного фронта. Моя рота, тысяча человек, чьи жизни теперь зависели от решений, которые я буду принимать. Построив роту, полковник представил меня бойцам. Посмотрев в их глаза, я прочитал наличие легкой осторожности вперемешку с готовностью выполнить любой приказ. Похоже, что полковник не лукавил, когда говорил, что бойцы мне достались проверенные и испытанные.
- Рота, внимание! Слушай мой приказ. К 12:00 всем быть готовыми к торжественному построению. Всем надлежит привести себя в порядок. Ответственными назначаются командиры подразделений. Разойтись.
Бойцы разошлись, остались лишь командиры взводов и отделений. Я поймал себя на мысли, что испытываю чувство дежавю. Вспомнилась погранзастава, мой взвод, последний бой плечом к плечу с Айнесом. От воспоминаний меня отвлекло обращение одного из взводных, младшего лейтенанта, судя по погонам.
- Товарищ лейтенант, с прибытием. Наслышаны о вас. Это же вы приняли на себя командование обороной столицы, когда все командование гарнизона погибло?
- Вы не ошиблись, младший лейтенант?
- Младший лейтенант Андервилд, командир 3 взвода, товарищ лейтенант, - представился невысокий молодой парень с многочисленными шрамами на лице, говорившими о немалом боевом опыте, - а еще вы были в числе тех, кто принял бой у границы в Шенвудском лесу?
- Вижу, что вы неплохо осведомлены о моем опыте, Андервилд. Что ж, скрывать не буду, был я и там. Но вы, как я вижу, тоже не на продовольственном складе все это время находились?
- А, это-то. Так. Ерунда, - младший лейтенант скромно почесал щеку, - какие будут приказания, товарищ лейтенант?
- Приказываю организовать контроль за подготовкой личного состава к предстоящим торжественному построению и параду. Кроме того, проверить готовность личного состава к походу. Начальнику снабжения предоставить список необходимого. Выполняйте. Все свободны.
Командиры взводов разошлись, а я прошел в конюшню, чтобы выбрать коня, так как рота относилась к кавалеристской. Я выбрал крупного северной породы серого в яблоках коня с темной гривой. Оседлав моего нового друга, я вывел его из конюшни и привязал у входа в палатку, в которой располагался мой штаб, как командира роты. Подумав немного, я решил прогуляться и посмотреть, как готовится личный состав.
- Здравия желаю, товарищ лейтенант, - услышал я, когда подошел к группе солдат, стоявших у костра и при виде меня вытянувшихся по стойке смирно.
- День добрый. Вольно. Ну как дела, мужики? Все готовы?
- Так точно, товарищ командир. Сапоги начищены, бляхи блестят, - с усмешкой ответил мне немолодой боец с нашивками сержанта.
- Так держать, сержант…? – я сделал вопросительный акцент на «сержант».
- Командир первого отделения 2 взвода сержант Антонио Ланерс, товарищ командир, - представился сержант.
- Будем знакомы. Скажи-ка мне, Ланерс, как обстоят дела в роте? Все ли в порядке? Может что-нибудь нужно. Как бойцы?
- Да как сказать, товарищ лейтенант? В целом, все хорошо. Бойцы у нас все проверенные, ни один бой прошедшие. И вроде бы проблем особых нет. Но вот интендант, зараза, не хочет выдавать дополнительные одеяла. А ночи уже холодные, люди могут заболеть.
- Принято, сержант. Поговорю с интендантом. Выдаст одеяла как миленький. И сам же их доставит. Ещё что-нибудь нужно?
- Да нет, товарищ командир. В остальном вроде бы все хорошо. Спасибо за заботу.
- Ну, хорошо. Продолжайте готовиться, - сказал я.
- Так точно, товарищ командир, - отдал мне честь Ланерс.
Отдав честь в ответ, я пошел дальше вдоль палаток, время от времени останавливаясь, и беседуя с моими бойцами, выслушивая их жалобы и пожелания.
Пришло время торжественного построения. Казалось, что весь город вышел посмотреть это мероприятие. Но все моё внимание привлекала Дженни, сидящая в переднем ряду в окружении других жен и подруг офицеров. Сегодня на ней было белое с цветами платье, а так же широкополая шляпа такого же цвета. И видно было, как горели счастьем её глаза, видя меня в новенькой парадной форме. Шло награждение бойцов, отличившихся в сражениях. Из моей роты были награждены несколько человек, включая сержанта Ланерса. Медаль доблести – одна из самых уважаемых наград, говорившая о том, что её носитель не знает страха в бою.
- Лейтенант Серебряный, - вздрогнув от неожиданности, услышал я  голос герольда, назвавшего внезапно моё имя, - выйти из строя.
Расправив плечи и чеканя шаг, я вышел из строя и прошагал к командующему Юго-восточным фронтом, генералу фронта Даллесу, стоявшему в окружении старших офицеров, среди которых был и полковник Стар, а также представителей Совета Объединенных во главе с моим учителем мастером Тайгерсом.
- Товарищ генерал фронта, лейтенант Серебряный по вашему приказанию прибыл, - четко и громко отрапортовал я, отдав честь.
Пожилой генерал, прищурившись, взглянул на меня, явно рассматривая и оценивая.
- Так вот ты какой, лейтенант Серебряный, - басовитым голосом сказал Даллес, - ну что ж, герой, принимай награду.
- За доблесть, верность, умение принять на себя ответственность, проявленные в ходе обороны столицы Объединенных, лейтенант Серебряный награждается Звездой Объединения, - раздался голос герольда.
- Так держать, лейтенант, -  обратился ко мне шокированному, генерал Даллес, прикрепляя к парадному кителю в районе груди черно-белую звезду, - ну, что надо сказать, лейтенант?
- Служу Объединенным, - охрипшим от волнения голосом сказал я.
- Дай-ка я тебя обниму, лейтенант, - проговорил пожилой генерал и обхватил меня за плечи, - ты уж не подведи, сынок.
- Я постараюсь, товарищ генерал.
- Ступай, - отпустив меня, сказал генерал.
Я вернулся в строй и посмотрел туда, где сидела Дженни. И увидел, что она сидит, словно громом пораженная. Её огромные цвета ясного неба глаза лучились счастьем, удовольствием и гордостью.
После награждения был отдан приказ начать шествие парада. И проезжая верхом на коне мимо трибуны, где сидела Дженни, я выпрямился в седле и отдал ей честь, отметив, что каждый из моих подчиненных последовал моему примеру.
- Что ж, похоже, мне, действительно, достались отличные ребята, - подумал я на это, - и моя задача сделать так, чтобы они все вернулись живыми.
Глава 4
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Морозный воздух вырвался из легких.
«Холодает. Скоро зима», - подумал я, подняв воротник кожаного плаща, подбитого мехом.
Вот уже полгода наша Третья армия Юго-восточного фронта вела бои с Темными на рубежах Страны Объединенных.
Пока что ни одной из сторон не удалось создать преимущество. С переменным успехом, то наши войска, то войска противника одерживали верх.
В настоящее время наша Третья армия совершала переход на новые позиции, и вот уже три дня и три ночи без отдыха мы были на марше.
Десятитысячное войско растянулось на пару миль, скрипели повозки, слышен был кашель простуженных, стоны раненных в прошлом сражении солдат.
Кругом была безлюдная степь, куда ни посмотри. Лишь на юге, на краю горизонта, сквозь дымку слабо виднелись отроги гор.
«Еще 20 миль, - присмотревшись, определил я, - дойти бы до завтра, пока не пошел снег».
- Лейтенант Серебряный, вас срочно к командиру армии, - вырвал меня из раздумий голос молодого посыльного.
«Странно. Вроде бы не планировалось никаких совещаний. Неужели что-то случилось?», - подумал я.
- Благодарю, рядовой. Что-то еще? – спросил я посыльного.
- Никак нет, товарищ лейтенант. Просили только передать, чтобы вы поспешили.
- Свободен, рядовой, - отпустил я посыльного, а сам, поручив заместителю следить за продвижением роты, пришпорил коня и направился в передний конец колонны, где в паре километров виднелись знамена и вымпелы нашей армии.
Именно там, во главе колонны верхом на коне ехал со своим штабом полковник Джеймс Стар.
И без того морозный воздух во время галопа стал обжигающим. Казалось, что миллиарды мелких льдинок впились в мое лицо. Но я давно привык к такого рода лишениям, потому не особо на это обращал внимание.
«Не люблю долгие переходы. Во время их сознанию не за что зацепиться. Всё однообразно. Слишком мало информации для размышлений. Из-за этого теряется концентрация, что в критической ситуации может привести к трагичным последствиям. Да и бойцам это не очень-то нравится. Слишком большие затраты физических и психических сил. А если бой? Как сражаться, если у тебя ноги стерты в кровь, а плечи отдавлены лямками рюкзака?» - думал я, радуясь возможности стряхнуться, а так же предчувствуя, что этот вызов к командиру не из праздного любопытства.
«Что же случилось? Полковник не стал бы просто так во время марша вызывать к себе. Неужели, он что-то учуял? Его чутье не раз нас всех спасало. Особенно, тогда, под Гундебаром , когда тёмные взяли нас в клещи, окружив с трех сторон. И лишь невероятное чутье и стратегический талант полковника Стара помогли избежать больших потерь».
«Да, крепко нам тогда досталось. На одного нашего было три-четыре темных. Впервые с осады Столицы Объединенных мы столкнулись с таким численным перевесом врага. Казалось еще чуть-чуть и враг нас разгромит. Но вдруг из леса в спину темным ударил резерв, который предусмотрительный полковник Стар направил в обход позиций врагов. Тогда - то мы, те, кто стояли в первых рядах,  и воспряли духом, нанеся жесточайший удар по темным. И враг дрогнул. Завершить сражение было уже делом техники. Но мы потеряли много хороших людей в том бою и их лица до сих пор перед глазами», - думал я, вспомнив страшную битву под Гундебаром, где мы потеряли примерно три тысячи бойцов из десятитысячной армии.
С этими мыслями я догнал передовой отряд, и, поравнявшись с полковником Старом, отрапортовал о прибытии.
- А, лейтенант, хорошо, что ты прибыл, - произнес полковник, выслушав мой доклад, - появилась работа для тебя.
- Слушаю, товарищ полковник.
- Лейтенант, примерно в тридцати милях отсюда начинается горная цепь. Через нее ведет ущелье. Довольно широкое, строем в десять человек можно пройти. Но стены ущелья отвесные и высокие. Как бы ты поступил на месте Темных?
- Хм, будь я командиром Темных, я бы разместил на стенах ущелья стрелков. И дождавшись, когда основная часть наших сил войдет в ущелье, устроил бы обвал спереди и сзади, тем самым заперев противника. А дальше все сделают стрелки, - ответил я полковнику, даже не задумавшись.
- Вот именно поэтому лейтенант у меня для тебя есть задание. Нужно,  чтобы ты взял десяток лучших разведчиков, желательно знающих местность, и прочесал ущелье. Не нравится мне это затишье. И ущелье тоже.
- Другого пути нет?
- Есть перевалы, но, во-первых в горах уже лежит снег, а во-вторых это крюк в двести-триста миль.
- Я понял задачу. Мои действия в случае обнаружения Темных в ущелье?
- Действуй по обстановке. По возможности устрой зачистку. Если же сил противника будет слишком много, то в бой не вступай. Постараешься незаметно отойти и вернуться. А как вернешься с докладом, там подумаем, что делать.
Вернувшись к своим солдатам, я отобрал десяток лучших разведчиков, и уже через пару часов мы рассредоточились среди скал и кустарников, покрывающих склоны ущелья.
Всё было тихо. Бесшумно передвигаясь, мы прочесывали склоны ущелья, но так и не обнаружили засаду Темных. И лишь когда, я уже готовился дать отмашку о возвращении группы в расположение армии, по спецсвязи пришло сообщение от одного из разведчиков.
- Командир, это Санчез, вижу костер, возле него двое. По виду охотники или рыбаки. Что делать?
- Санчез, принял. Наблюдай. Иду к тебе, - ответил я.
Добравшись до разведчика, я прилег возле него и, осторожно выглянув из-за валуна, осмотрелся.
В небольшой ложбине, образованной скалами, горел маленький костер, над которым был повешен маленький котелок. Возле него расслаблено сидели два смуглых, обветренных человека. Один был постарше, видно было, что седина уже обильно покрывает его голову. Второй был моложе первого. Одеты оба были в маскировочные костюмы, чаще используемые охотниками.
Закончив осмотр, я повернулся к ожидавшему моего решения Санчезу.
- Двое говоришь? – спросил я Санчеза, слегка усмехнувшись.
- Так точно, командир. Я проходил мимо, услышал треск, словно кто-то оступился на камне. Пошел на звук и натолкнулся на этих, ответил Санчез, не заметив моей иронии.
- То, что обнаружил стоянку, молодец. Но вот то, что третьего члена этой компании не увидел, это плохо.
- Третьего?
- Да. Ты увидел двоих у костра, но еще один лежит в тени, под скалой. И думается мне, что этот третий не спит, а наблюдает за ущельем.
- То есть все-таки дозор Темных?
- А вот это мы сейчас проверим, - сказал я и, приложив руку к уху, скомандовал о сборе группы.
Когда группа была в сборе, я раздал указания, и мы приступили к выполнению плана по захвату заложников.
Обойдя стоянку неизвестных, я взобрался на скалу, под которой лежал третий из незнакомцев. И проверив, как закреплено снаряжение, спрыгнул с высоты в пять метров прямо перед лежащим дозорным Темных.
 От неожиданности тот даже не успел издать и звука, как ударом ноги был отправлен мною в нокаут.
Я тут же быстро связал ему руки, предварительно разоружив. А закончив пеленать противника, развернулся и увидел, что сидящая у костра двойка, так же успешно нейтрализована моими бойцами.
Вся операция по обезвреживанию дозора Темных заняла у нас от силы десять секунд. А то, что перед нами именно Темные я уже убедился, когда разоружал того, кто лежал под скалой.
Что ж первая часть приказа выполнена, мы обнаружили Темных в ущелье. Оставалось выполнить вторую часть, а именно развязать языки пленникам, чтобы выяснить, что же задумал враг. Поэтому я скомандовал своим бойцам отдыхать, выставив караул, а сам отправился к связанным Темным, намереваясь их допросить, не исключая негуманные методы ведения допроса.
Как бы ни выглядело это жестоко, шла война, и от каждой возможности получить информацию о враге зависело многое, чтобы задумываться о пощаде.

Глава 5
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
- Ну, и кто из вас старший? – обратился я к пленникам, подойдя к ним.
Темные молчали. Делали вид, что не понимают языка. Лишь тот, который был постарше, на короткий миг поднял глаза, явно поняв мою речь.
- Как понимаю, желания общаться у вас не имеется? – произнес я.
Пленники продолжали молчать, по-прежнему делая вид, что не понимают меня.
- Ну что ж, тогда опустим вежливость, - сказал я, доставая из патронташа стрелу и вставляя в самострел, закрепленный на моём левом предплечье, - раз сами говорить не хотите, придется развязать вам языки, - с этими словами я отправил стрелу в ногу старшего Темного.
Темный скривился от боли, а его более молодые соратники задрожали от страха.
- Сколько Темных сейчас в ущелье? – задал я вопрос, заряжая в самострел вторую стрелку.
- Аш назгурд, ух намис, - произнес раненый Темный хриплым от боли голосом. 
- Говори на всеобщем языке, скотина, - строго сказал я, - и так, повторяю, сколько Темных находится в ущелье? Где расположены основные силы вашей армии? 
- Ты ничего не добьешься. Я тебе ничего не скажу, - с сильным акцентом произнес старший Темный.
- Тогда и ты мне больше не нужен, - с этими слова я поднял самострел и выстрелил Темному в голову.
Двое оставшихся пленников замерли от ужаса увиденного. А я тем временем спокойно зарядил самострел следующей стрелой.
- И так, кто – то из вас желает ответить на мои вопросы? - обратился я к двум оставшимся Темным.
Они продолжали делать вид, что не понимают меня, лишь один раз бегло обменялись парой фраз на своем языке. И тогда я решил применить последний козырь.
- Ар такти мург, усатраш нахта, - произнес я на южно-танайском языке. 
Темные замолкли и удивлено переглянулись.
- Юти нах ас? – спросил тот, кто сидел со старшим у костра. 
- Верно, я говорю на вашем мерзком языке. А вы понимаете на всеобщем, пусть и стараетесь делать вид, что не понимаете. И так, кто и вас двоих хочет жить?
Темные молчали, и я снова начал поднимать самострел. И тогда они не выдержали.
- Две. В ущелье находятся две группы. Два дозора, - с акцентом на всеобщем крикнул тот, который говорил со мной на южно-танайском. А второй усиленно закивал головой, подтверждая слова говорившего.
- Значит в ущелье две группы дозорных? А где находятся основные силы Темных этого региона? – спросил я, задумавшись.
- Пятнадцать миль. Лагерь. База. Много-много воинов.
- Значит, лагерь стоит в пятнадцати милях от ущелья. Сколько воинов?
- Много. Двад…., - Темный, не зная слова, отогнул два пальца руки.
- Две тысячи? Двадцать тысяч?
- Да, двадцать тысяч.
- И так подытожим. В ущелье находятся два дозора. А в пятнадцати милях от ущелья стоит в лагере двадцатитысячное войско Темных?
- Да. Стоит, - Темный закивал головой.
- Какая задача стоит перед дозорами?
- Ждать. Наблюдать.
В этот момент ко мне подбежал один из членов моей группы, оставленный наблюдать за ущельем.
- Командир, какое-то движение  в ущелье.
- Что-нибудь видно? – повернувшись, спросил я.
- Нет. Я лишь услышал шорох камней.
В это время подбежал второй солдат, так же бывший в дозоре.
- Командир, в ущелье Темные. Двигаются в нашу сторону.
- Сколько насчитал?
- Три сотни клинков. В основном люди, но есть и орки.
- Общий сбор группы, - отдал я приказ, а потом повернулся обратно к пленникам.
- Ты сказал, что вам отдан приказ ждать. Кого именно?
- Должны подойти подкрепления, - ответил Темный.
- Что ж, похоже, ты сказал правду. А значит, заслужил право пожить еще немного, - с этими словами я развернулся и пошел  туда, где до этого горел костерок, теперь в целях маскировки погашенный.
Подойдя к кострищу, я увидел, что вся группа уже в сборе. Все разговоры при моем появлении тут же смолкли.
- Значит так, мужики, ситуация следующая: в ущелье находилось два дозора. Похоже, что один мы проморгали. Но это не главная проблема. Проблема в том, что в настоящее время по ущелью двигается отряд Темных, насчитывающий три сотни клинков. А в пятнадцати милях от ущелья стоит лагерем двадцатитысячное войско Темных. Готов выслушать ваши мысли, предложения.
Тишина была ответом на мою речь. Но я видел, что все сейчас напряженно обдумывали услышанное.
- Командир, - а что если устроить обвал и похоронить под ним отряд Темных? – взял слово Санчез.
- Не подходит. Обвал будет далеко слышно. Темные решат проверить.
- Эй-ге, точно, я и не подумал.
- Зато я подумал. Значит так, действовать будем следующим образом: рассредотачиваемся по ущелью и наблюдаем. Не думаю, что Темные пойдут на прорыв или встанут лагерем. Скорее всего, рассредоточатся по ущелью с целью обустройства ловушки для нашей армии. После того, как Темные распределятся, мы обнаруживаем все их точки. Повторяю, все точки. И после этого будем принимать решение. Все ясно?
- Так точно, товарищ командир. А с этими что? – Санчез кивнул в сторону пленников, которые вели себя на удивление тихо.
- Значит так. В ущелье находится отряд из числа ваших друзей. Видимо, их вы и должны были ждать. И у меня появился вопрос, должен ли кто-то из вас обозначиться перед их командиром? – спросил я пленников, подойдя к ним.
- Он должен увидеть нашего дозорного. Но приказа подчиняться ему или содействовать у нас нет, - немного подумав, ответил мне Темный.
- Имеется ли какой-то условный сигнал?
- Мне об этом неизвестно.
-Ясно, - закончил я разговор.
 - Санчез, ко мне, - обернувшись, подозвал я подчиненного, - вверяю тебе этих двоих. Смотри за ними. Сними с трупа его одежду, будешь играть роль старшего. По словам пленников, командир отряда должен увидеть дозорного. Ты меня понял, сержант?
- Так точно, командир.
- В случае заварушки этих двоих в расход сразу же.
- Принял, командир. Разрешите выполнять?
- Выполняй, - с этими словами я развернулся и ушел в тень, чтобы выбрать себе место для наблюдения.
Три часа спустя…
- И так, что мы имеем. Обнаружено тридцать хорошо подготовленных точек, где Темные разместили своих стрелков. Если бы мы их не обнаружили, это было бы большой проблемой. Учитывая, что в непосредственной близости от двух этих точек подготовлены камни для обвала, - изучая план ущелья, рассуждал я, собрав информацию от своих разведчиков, мы легко могли бы оказаться в ловушке.
- Что будем делать, командир? – спросил меня Санчез.
- Нужно ликвидировать этих стрелков.
- Эг-ге, людей у нас маловато. Действовать надо одновременно.
- Правильно рассуждаешь, сержант. Людей у нас не хватает, чтобы одним махом закрыть эту проблему. Услышат Темные, поднимут тревогу, тут нам и придет амба. Что сейчас делает группа?
- Как и приказано отдыхает.
- А ты чего не спишь?
- А я не устал командир. Опять-таки, у меня на родине говорят: «Одна голова хорошо, а две лучше».
- Это верно. Ну, раз остался развлекать меня, предлагай.
- Я вот что думаю командир. А что если нам запросить подкрепление? Много не надо. Полувзвода будет более, чем достаточно для этой задачи.
- Предлагаешь, отправить гонца? Это долго.
- Зачем гонца? Можно дать сигнал, никуда не уходя.
- Каким образом?
- С помощью Силы. Скажи командир, у тебя как у офицера, есть же право применять магические артефакты?
- Да, есть такое право. Но как это нам поможет? Я магией Силы не владею.
- А владеть и не надо. Вот смотри, что я нашел в одежде Темного, когда переодевался, - с этими слова Санчез достал из кармана небольшой светящийся шар, сотканный, словно из чистой энергии, - не доводилось использовать раньше? - это энергетический шар, видя мой немой ответ, продолжал сержант, - с помощью него можно отправить послание или в кого-нибудь метнуть. В кого-нибудь, кого хочешь убить.
- Использовать не доводилось. Но я видел, как полковник Стар использует такие шары, - ответил я, - Подожди, если этот шар принадлежал Темным, то как мы сможем его использовать? Вдруг, вместо того, чтобы уйти к нашим, шар улетит к Темным?
- Это исключено. Шар не имеет знака по принадлежности к стороне Силы. И отправляется исключительно туда, куда необходимо отправителю.
- А ты-то откуда это все знаешь?
- Эг-ге, у меня отец был Воином Силы, пользовался магией. Вот он мне и рассказал.
- А ты сам?
- А я обычный человек без способностей к магии.
- Ну, хорошо, сержант, убедил. Показывай, как там работает эта штуковина.
Мы с Санчезом записали сообщение для полковника Стара, в котором докладывали о сложившемся положении, а также просили прислать подкрепление для разрешения ситуации.
- Так, командир, держи шар, - с этими словами сержант вложил шар мне в руку, - как будешь готов, слегка сожми, думая об адресате, а потом резко метни вперед.
Я взял магический шар в руку. И не ощутил веса.
Лишь небольшое тепло, исходящее из шара, касалось моей ладони.
Сосредоточившись на мысли о  полковнике Старе, я сжал шар.
Мою руку словно обожгло огнем, и я, резко выпрямив руку, метнул шар в темноту.
Беззвучно сверкнула короткая белая вспышка, и шар исчез.
- Все, командир. Шар отправлен. Теперь нам остается только ждать.
Мы с Санчезом остались ждать, когда придет ответ от полковника, и я решил задать моему новому другу ряд интересующих меня вопросов.
- Расскажи мне про своего отца. Ты сказал, что он был Воином Силы? – попросил я.
- Да, мой отец был знаменитым Воином Силы. Звали его Александриз Дон Санчез. Он славился своей мудростью и честностью, - немного подумав, ответил сержант.
- Что с ним стало?
- Погиб на дуэли, - мрачно ответил Санчез.
- Дуэли?
- Да, это когда сходятся два Воина Силы. Битва в круге на смерть.
- Никогда не слышал.
- Неудивительно. Это дела людей Силы.
- А твой отец? Как он погиб?
- Когда на дуэли сходятся два человека Силы, то никто не может вмешаться в происходящее. Из круга может выйти только один из дуэлянтов. Мой отец был бессмертным. Как и его противник. А чтобы убить бессмертного, нужно отрубить ему голову.
- Мне казалось, что людей Силы и без того мало. Особенно, бессмертных. Зачем же тогда они дерутся?
- Ради энергии. После того, как соперник повержен, вся энергия Силы, весь опыт переходит к победителю.
- И твой отец проиграл? Значит, его энергия перешла к победителю?
- Да. Моего отца убил другой Воин Силы.
- Ты знаешь имя убийцы твоего отца?
- Его зовут Нар Дун. Сейчас он один из командиров армии Темных, - с этими словами Санчез сжал кулаки, а его глаза сверкнули в темноте.
- Никогда не слышал о нем.
- Нар Дун – темный Воин Силы. Безумный, наводящий страх на подчиненных. Но сам он – трус.
- Трус?
- Да. Мой отец был гораздо искуснее Нар Дуна. Гораздо. И поэтому неоднократно отвергал его вызовы. Но Нар Дун напал на нашу деревню, убил множество мирных жителей. И тогда отец не выдержал и принял его вызов. Но этот Темный трус. И перед боем он издали выстрели в моего отца отравленной стрелой. Яд не смог убить моего отца. Но серьезно его ослабил. Этим и воспользовался трус.
- Ты говоришь так, словно, ты сам это видел.
- Я и видел. Я сражался с напавшими на деревню Темными. И хотел помочь отцу. Но он приказал мне не вмешиваться. Теперь понимаю почему. Потому что это было бы бесчестно. И вот я был вынужден смотреть как мой раненый и ослабленный отец погибал в своем последнем бою. И я ничего не мог сделать. Круг не впустил меня. И я видел, как меч врага отрубил голову моего отца. И я слышал злобный и безумный смех убийцы, - сказав это, Санчез закрыл лицо руками, его тело содрогалось от беззвучных рыданий.
- Ты отомстишь за отца. Обещаю. И я тебе в этом помогу, - сказал я,  положив руку на плечо сержанта.
- Спасибо, командир. Спасибо за понимание. Для меня это важно, - Санчез поднял на меня красные от слез глаза и через силу улыбнулся, - смотри-ка, кажется, пришел ответ от нашего полковника. Давай-ка посмотрим?
Я посмотрел в ту сторону, в которую смотрел сержант, и увидел на уровне своих глаза серебристый энергетический шар, аналогичный тому, что не далее как час-полчаса назад отправил полковнику.
- Возьми его в руку, командир, и сожми, - наставлял меня Санчез.
Я взял шар в руку, снова ощутил его тепло и слегка сжал. Ничего не произошло, только перед моими глазами появилась огненная надпись: «Выслал тебе на помощь группу. Через два часа жди. Стар».
- Ну, что пишет наш полковник?
- Как? Ты не видишь буквы? – удивленно спросил я.
- Сообщение адресовано тебе, поэтому видишь его тоже только ты.
- К нам выслали группу подкрепления. Через два часа должны подойти.
- Два часа? Хорошо. Командир, ты бы поспал немного, а я покараулю.
- А ты?
- А я не хочу спать. Мне есть о чем подумать.
- Все же разбуди меня через час, сержант. Сменю тебя.
- Это приказ?
- Это просьба. Тебе тоже надо будет отдохнуть. Да и я не хочу быть заспанным перед работой.
- Хорошо, командир, разбужу тебя через час.
После этих слов Санчез пошел сделать обход, а я прилег отдохнуть, подложив под голову вещмешок для удобства. Впереди была тяжелая работа, и мне действительно требовался отдых.
Глава 6
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Два часа спустя недалеко от наших позиций зашуршали шаги. Я встал, чтобы встретить подошедшую группу поддержки. И сразу заметил, что полковник побеспокоился, чтобы операция по зачистке ущелья прошла успешно.
Группу вел капитан Лайнерс, один из Воинов Силы, служивших в нашей армии. Да и в целом состав группы был укомплектован сплошь из ветеранов, прошедших ни одно сражение.
- Капитан, с прибытием, - отдав честь, приветствовал я прибывшего командира.
- Отставить, лейтенант, ни к чему уставные моменты сейчас, - протянув для пожатия руку, ответил мне Лайнерс, - рассказывай, что здесь,  да как.
- Тогда пройдем глубже в лощину, мы там небольшой костерок развели, при его свете будет легче изучать карту, - ответив на рукопожатие, пригласил я капитана.
Капитан отдал приказ своим людям отдыхать, и мы рука об руку прошли в лощину, скрытую от глаз возможных наблюдателей. Предложив вновь прибывшему чай, я пригласил его к карте, на которой уже были отмечены позиции Темных в ущелье.
- И так, ключевые точки расположения Темных находятся вот здесь, здесь и здесь. На этих трех позициях расположено примерно по пятьдесят стрелков. Еще полторы сотни разбросаны по ущелью, их расположение так же определено.
Капитан Лайнерс склонился над картой, явно фиксируя в памяти отметки на карте. Видно было, что он – профессионал, и подобная акция далеко не первая в его военной карьере.
- А здесь у тебя, что за отметки? – шумно отхлебнув из металлической кружки, спросил он меня.
- В этих трех точках Темными подготовлены места сброса камней для того, чтобы перегородить ущелье.
- Вон оно что. Решили диверсию устроить, - кивнул капитан, услышав мой ответ, - так, мне все понятно. Скажи только, сколько у тебя людей, лейтенант?
- Со мной двенадцать
- И со мной полторы сотни. Итого у Темных двукратный перевес.
- Верно. Плюс нам необходимо действовать скрытно. Если поднимется тревога, то через час-максимум два здесь все будет кишмя кишеть от орков.
- Твои люди помогут?
- Конечно. Мы для того здесь и находимся. Изначально мы своими силами должны были проверить и зачистить ущелье, но поняли, что сами не сможем и запросили поддержку.
- М-да, задача…, - выругался капитан.
Капитан достал трубку, набил ее табаком и предложил мне тоже. Я тоже достал свою трубку, приняв угощение. Мы закурили и склонились над картой, обдумывая варианты.
- По малым группам вопросов нет. Их мы снимем быстро и тихо. Но вот что делать с большими группами? – озабоченно спросил капитан.
- С ними все сложнее. Во-первых, численность, по пятьдесят клинков. Во-вторых, все три позиции расположены в прямой видимости друг друга, - ответил я.
- Делить группу на три части мне кажется бессмысленно.
- Придется. Иначе никак, капитан.
- Перебьют ведь ребят. Либо тревогу успеют поднять.
- Значит нужно действовать скрытно, как и с малыми группами.
- Невозможно.
- Так уж невозможно? Неужели нет способа скрыть лагеря друг от друга?
- Что ты имеешь в виду, лейтенант?
- Смотри, основная сложность в том, что лагеря находятся в прямой видимости друг друга. Поэтому мы не можем разом накрыть эти группы, не разделяя наши силы. Но что если лагеря исчезнут из поля зрения других? Тогда необходимости разделяться не будет, и мы сможем накрыть все три лагеря по очереди.
- Слушай, а это хорошая идея лейтенант. Прям гениальная. И я даже знаю, как устроить так, чтобы Темные не видели друг друга.
- Неужели, есть способ?
- Есть один. Я, конечно, не специализируюсь на погодной магии, но устроить ливень на небольшой территории вполне мне по силам. В итоге Темные ничего не увидят и не услышат, и мы сможем снять лагеря, не поднимая тревоги.
- Но сначала надо снять малые группы, чтобы гарантированно никто не ушел.
- Этим мы с тобой сейчас и займемся, лейтенант.
Лайнерс и я вышли из ложбины и собрали наших людей. После короткого инструктажа, разделившись на 15 малых групп, наши бойцы ушли в темноту ночи на зачистку малых групп Темных.
Еще через час по спецсвязи пришли доклады об успешном завершении первого этапа операции. Малые группы были полностью уничтожены. Темные настолько были беспечны, что ничего не успели понять.
Наступило самое темное время ночи. И вместе с ним пришло время самого ответственного этапа операции по зачистке ущелья.
Лайнерс выйдя на открытое пространство, раскинул руки и, откинув голову назад, закрыл глаза. Было неслышно, что он бормочет вполголоса. Но вдруг внезапно набежали тучи, засверкали молнии и грянул гром. С небес полился дождь, какого я давно уже не видел. Казалось, что на нас обрушился водопад.
В это же самое время я и бойцы сводной группы окружили один из лагерей Темных. Начавшийся ливень стал сигналом к действию.
Первыми были сняты караульные Темных. А дальше началась кровавая резня. Мечами и ножами мы рубили головы врагов, и они буквально захлебывались в собственной крови. На зачистку первого лагеря ушло 3 минуты.
Со вторым лагерем, как и с первым не возникло проблем. Первыми были сняты караульные, а затем и остальные.
Лишь в третьем лагере все пошло не по плану. То ли у Лайнерса закончился запас Силы, то ли по какой-то другой причине, но ливень так же внезапно, как  начался, так и прекратился. Но что-то менять было уже поздно.
Поэтому, не смотря на изменившуюся обстановку, я отдал приказ на штурм. Как оказалось нас ждали. Командир третьего отряда Темных почуял неладное, поэтому его бойцы, в отличие от двух первых групп, бодрствовали. Завязался бой.
С дикими воплями Темные решили прорваться сквозь наше оцепление. Ответом им служила безмолвная сосредоточенность наших бойцов. Мы начали теснить врагов к обрыву ущелья, но нескольким бойцам противника все же удалось прорвать наше кольцо, и они стали быстро удаляться в темноту в надежде скрыться.
Но наши стрелки быстро сняли бегущих. Лишь один остался стоять. Это был командир отряда, а по совместительству и военачальник всех Темных, расположившихся этой ночью в ущелье.
- Эй, командир, давай, сразись со мной, если не боишься, - хищно оскалившись, крикнул он и, обнажив кривой меч, откинул ножны.
Я вышел вперед, держа меч в правой руке.
- Сдавайся, и тебе будет сохранена жизнь, -  сказал я обращаясь к Темному.
В ответ раздался безумный хохот командира отряда врагов.
- Ты и твои люди убили всех моих воинов.Ты думаешь, я тебе поверю? – сказал Темный, - нет уж, ты узнаешь вкус моего меча, и познаешь всю ярость народа маргов.
- Сдавайся или будешь убит!
- Я не боюсь смерти! – Темный взмахнул мечом, - давай, иди, отними мою жизнь и докажи, что не трус.
Мои воины стояли молча, ожидая от меня решения. И тут я понял, что не могу не принять брошенный вызов. Солдаты просто не поймут этого. Поэтому, собравшись с мыслями, я начали медленно приближаться к врагу.
Командир Темных бросился ко мне навстречу и наши клинки со звоном встретились.
С первых секунд боя я оценил уровень противника. Темный был невероятно опытным. А еще им двигала ярость. Его меч был длинней моего примерно на четверть, и это давало ему преимущество.  Кроме того, его невообразимая скорость и сила осложняли мне жизнь. Но я не собирался сдаваться, поэтому  ответом на дикую огненную ярость врага была моя холодная сосредоточенность.
Однажды мне удалось воспользоваться секундной ошибкой Темного, и мой клинок прошел его защиту, едва не пронзив ему грудь. Но враг показал невероятную ловкость и отскочил от меня на несколько метров назад.
- А ты не так прост, человек, - хищно произнес враг, вынимая левой рукой из-за спины кинжал, - посмотрим, что ты скажешь на это.
В ответ я лишь крепче сжал рукоять моего меча. Враг хотел меня отвлечь. Но я не дам ему такого шанса. А еще я понял, что еще чуть-чуть и не выдержу темпа боя. А значит нужно заканчивать поскорее. И тогда я вспомнил как давным-давно мой ныне покойный подчиненный и друг Айнес показывал мне один прием, который был придуман его народом эйдов. «Удар Парящего орла» -так назывался этот прием. Сложный, в случае ошибки приводящий к гибели применяющего, но в случае успеха неотвратимо смертельный для врага.
С этими мыслями я побежал к Темному, совершая движение, заключавшееся в сложном вращении меча снизу вверх, гипнотизирующее врага. Не добегая до противника буквально пару метров, я резко оттолкнулся ногами от земли и подпрыгнул высоко вверх, подавшись вперед и, оказавшись над врагом, спикировал вниз, выставив меч. Клинок прошел сквозь череп врага, не заметив преграды и буквально располовинив его тело, вышел через промежность, мягко коснувшись земли.
Всё было кончено. Стояла звонкая тишина. Лишь моё хриплое дыхание и бешено стучащее сердце говорили о том, что я еще жив. И тут началось. Мои бойцы с веселыми криками и радостными воплями подбежали ко мне, подхватили на руки и начали качать. И так же на руках отнесли туда, где нас дожидался Лайнерс.
Капитан, уже отошедший от работы с магией Силы, улыбнулся и подошел ко мне, уже опущенному с рук на землю.
- Ну что, лейтенант, кажется, справились, да? – с этими словами он стиснул меня в объятиях.
- Я видел твой бой издали. Потрясающая скорость. И эффектное завершение боя. Не думаю, что кто-то из наших бойцов вообще что-либо понял или увидел. Даже я не смог бы так быстро двигаться, как двигался ты. Ты точно не из Людей Силы? - продолжая меня обнимать, шепотом, чтобы никто не услышал, произнес капитан.
- Как? Я что двигался быстро? – удивленно так же шепотом спросил я.
- Ты двигался так, словно, всю жизнь только и делаешь, что сражаешься. Но даже это не могло бы объяснить твою скорость. Даже Воины Силы далеко не всегда так быстро двигаются. Весь бой занял от силы секунд 30.
- 30 секунд? Мне казалось, что мы сражались час или два.
- Так всегда бывает. Во время боя время, словно, растягивается и замедляется. Но на самом деле это только кажется. Ты уложил этого Темного буквально за полминуты. Потому я и спросил не из Людей ли Силы ты.
- Нет. Насколько  знаю, я – самый обычный смертный человек.
- Ну, тогда тебе повезло, парень, - с этими словами Лайнерс хлопнул меня по плечу, - что будешь делать дальше?
- Думаю, что нужно доложить полковнику об успешном завершении операции по зачистке ущелья.
- Вот тогда ты этим и займись, лейтенант. Так что собирай своих и в путь в расположение армии.
- А ты?
- А я со своими парнями останусь, присмотрю за ущельем. Да, кстати, передай вот это полковнику, - с этими словами Лайнерс протянул мне самый обычный свиток.
- Что там?
- Так, маленькое личное послание нашему дорогому командиру.
- Хорошо, передам.
- Ну, давай, лейтенант, удачи, - с этими словами капитан развернулся и пошел к своим людям, которые обживали лагерь Темных.
Три часа спустя
Обратная дорога до лагеря, где остановилась наша армия, прошел без приключений.
Правда была неприятность, что нам пришлось нести тела погибших товарищей. А так же сопровождать раненных. В бою за третий лагерь Темных мы потеряли четверых отличных парней. Все из числа бойцов капитана Лайнерса. Раненых было больше. Примерно полтора десятка. Часть из них не могла передвигаться самостоятельно, потому нам приходилось их нести. Но все прошло на удивление спокойно.
И вот уже через несколько часов я стоял в штабной палатке перед полковником Старом, который, нахмурившись, читал, переданный капитаном свиток.
- Так. Понятно, - произнес полковник, поднимая на меня глаза, - отличился, герой?
- Что-то не так, товарищ полковник? – спросил я.
- Да герой говорю ты, лейтенант. Вот и капитан пишет, что ты лично придумал план по зачистке ущелья. А так же зарубил командира отряда Темных. Причем, как пишет капитан, зарубил эффектно и элегантно.
- Ну, план мы придумали вместе с Лайнерсом, товарищ полковник. Я лишь предложил, что нужно как-то скрыть лагеря темных друг от друга. А с командиром Темных я считаю, что ничего такого не было. Обычный бой. Жаль, что не удалось взять живым. Такой язык нам бы пригодился.
- Ну, языков нам и без него достаточно, - отмахнулся полковник, - и что прикажешь теперь с тобой делать, лейтенант? Капитан вот ходатайствует о твоем поощрении. М, хочешь награду, Серебряный?
- Я не за награды воюю, товарищ полковник, - нахмурившись, ответил я.
- Да знаю я, знаю, лейтенант. Иначе не позвал бы к себе. Ну что ж, - с этими словами полковник встал и хлопнул в ладоши, - раз капитан просит тебя наградить, то будет тебе награда. Поздравляю с присвоением очередного звания, товарищ старший лейтенант. А так же с награждением орденом мужества 3 степени.
- Служу Объединенным, - отдав честь, ответил я.
- Служи, старлей, служи. Награду получишь завтра на построении. А пока свободен.
Отдав честь командиру, я вышел из штабной палатки и направился к своей роте. Занимался рассвет, а значит, впереди был новый день полный приключений.
Глава 7.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Большой зал был мрачным. Куполообразный потолок уходил далеко ввысь. Стены из серого мрамора казалось, состоят из тысяч ячеек. И во всем этом великолепии витал дух уныния и смерти.
- Советник, мы почти вышли на предельную мощность, - сказал смотритель.
- Отлично. Как скоро вы сможете выдать максимальное количество энергии, - спросил Тайгерс.
- Мой господин, к сожалению, пока невозможно выйти на максимум, так как несколько источников вышли из строя и требуют замены.
- Разве меня должны волновать ваши проблемы? – сурово спросил Тайгерс, - вы отлично знаете, что делать.
В этот момент открылись двери в дальнем конце купола, и вошло несколько стражников, ведущих перед собой пленников.
- Советник, мы привели новый улов, - сообщил старший из стражников.
- Отличная работа, капитан. Вы как раз вовремя. А то смотритель мне только что сообщил, что несколько источников требуют замены, - сказал Тайгерс, повернувшись к стражнику.
- Мы старались, мой господин, - с поклоном произнес капитан.
- Так. А это еще что? – недовольно произнес Тайгерс, глядя на пленников, - зачем вы привели эту рухлядь? – произнес он, указывая пальцем на пожилую пару.
- Виноват, советник, я не понимаю, о чем вы говорите, - волнуясь и дрожа от страха, ответил капитан.
- Не понимаете?! – вскричал Тайгерс, - я много раз вам говорил, что мне нужны только молодые и здоровые источники Силы. А не старье, от которого не будет и капли энергии.
- Но…, - начал оправдываться стражник.
- Вы смеете мне перечить, капитан?! – покраснев от гнева, снова повысил голос Тайгерс, - быть может, вы считаете себя умней меня? – с угрозой в голосе произнес советник.
- Господин, прошу вас, простите меня, - с этими словами капитан упал на колени, пытаясь поцеловать полы плаща Тайгерса.
- Вы исправите свою ошибку, капитан. Иначе я решу, что вы являетесь предателем нашего государства. И пособником Темных, - оттолкнув ногой стражника, прошипел советник, - Знаете, что за это бывает? Вижу, знаете. Но этого будет мало. Помимо вас так же и ваша семья послужит источниками для генератора.
При этих словах на стражника было страшно посмотреть. Его карие глаза, обычно горящие от веселья и гордости за свое положение, расширились от ужаса. Дыхание перехватило от шока, а лицо перекосило от страха.
- Повелитель, умоляю, только не моя семья, - униженно валяясь в ногах советника, рыдал капитан стражников.
- Встаньте, капитан, - немного успокоившись, но сурово приказал Тайгерс, - вы понимаете, что требуется от вас?
- Да, повелитель, - дрожащим голос ответил стражник.
- Хорошо, хоть что-то вы понимаете. Тогда этих двоих в отвал. Надеюсь, что хотя бы с этим вы справитесь, - прошипел советник.
С этими словами он продолжил осматривать пленников.
- Так, а это что еще? Зачем вы привели это животное? – брезгливо указывая на представителя народа глардов,  спросил он, - неужели вы не знаете, что из них энергию не получить.
- Виноват, повелитель, исправим, - поклонившись, пролепетал стражник.
- Да, капитан, глядя на это все, я удивляюсь, что вы носите звание офицера. Исправляйте, - сурово произнес Тайгерс, - хотя нет, животное ко мне в кабинет. Буду изучать их природу. Может быть, придумаю, как и из них получить Силу. Хоть кто-то же должен делать свою работу.
С этими слова Тайгрес развернулся и пошел к лестнице, поднимающейся к самому куполу, где на вершине находился кабинет. И он уже не видел, как были обнажены клинки стражников, и как этими клинками перерезались горла пожилой пары. Лишь вопли ужаса пленников донесли до его ушей то, что его приказ был выполнен.
Несколькими днями позже
- Советник Тайгерс, доложите о ситуации с живыми генераторами. Как подвигается работа?
- Госпожа, Верховная советница, уважаемые члены Совета Объединенных. Как вы знаете, я уже давно веду работу над изучением природы Силы. О том, что является её источником. И вот совсем недавно я пришел к одному потрясающему выводу, который может помочь нам всем, - выйдя к трибуне, торжественно произнес Тайгерс.
- Поделитесь же с нами своими открытиями, советник.
- Великий Совет, я открыл, что Сила находится в каждом из живых существ!
- Но разве не вы говорили, что Сила – это дар исключительно для людей?
- Я ошибался. Совсем недавно в мои руки попался очень интересный экземпляр. И вот спустя несколько дней опытов, мне удалось получить из объекта исследований энергию Силы.
- Расскажите же нам подробности, советник, - воскликнула Верховная советница.
«Девочка явно думает, что  энергия достанется ей. Как же она ошибается. Энергия будет только моей» - подумал Тайгрес, но улыбнувшись, продолжил доклад.
- Мне попался замечательный экземпляр из племени глардов. Как вы знаете, их предками были ящерицы. Обычные животные, от которых они унаследовали свои способности и внешность.
- Но гларды – разумные существа, верно? – спросил один из членов Совета.
- Разум – дело субъективное, советник. Какие- то существа являются разумными, какие-то нет. Разум - это признак цивилизованности. Тоже касается и глардов. Гларды за свою тысячелетнюю историю так и не создали какую-либо цивилизацию, предпочитая жить своими дикими, на наш с вами взгляд, обычаями. А еще я считаю, что разум – это умение управлять другими. Это наш с вами дар, мой дорогой друг. Разве можно с этим поспорить?
В ответ Тайгресу было молчание. И он продолжил.
- Так вот, Великий Совет, конкретно это глард был неразумным. Видели бы вы, как он брыкался и рычал во время опытов. Мне пришлось даже его приковать цепями, чтобы не мешал моим изысканиям. И мои старания не пропали даром. Глард оказался ценным источником энергии.
- Значит ли это, что можно заменить людей на глардов в качестве элементов питания в «живом генераторе»?
- К сожалению, люди, по-прежнему, являются самым лучшим источником энергии Силы. Но, да, глардов можно использовать как дополнительные источники Силы, - ответил Тайгерс, изобразив сочувствие и скорбь.
- Это ужасно, советник. Использование человеческих жизней для выкачивания энергии Силы желательно ограничить, либо найти альтернативные источники питания, - недовольно произнесла глава Совета.
- Это жизни преступников и предателей, госпожа Верховная советница. Другой участи они не заслуживают. К тому же, другой пользы от них не будет. Совет не может доверить этим людям другую работу. А тратить бесценные ресурсы на их содержание в исправительных лагерях слишком расточительно.
- И все же совет просит вас, советник Тайгерс, проявить большее усердие в поисках альтернативных источников энергии Силы. Людские ресурсы в условиях войны слишком нужны.
- Как будет угодно, госпожа Верховная советница, - с поклоном ответил Тайгрес, недобро сверкнув глазами.
- Теперь скажите, что слышно о вашем ученике, советник.
- Я давно его не видел. Он сейчас на рубежах нашего государства ведет борьбу с Темными.
- За ним необходимо установить наблюдение. Мы должны знать о каждом его шаге, дабы не допустить его возможного усиления. Это слишком опасно. К тому же, его рейтинг у населения после подвига в столице крайне высок. Уже пошли разговоры о том, что его нужно было пригласить в Совет. Вы понимаете, чем это грозит всем нам, советник?
- Безусловно, я понимаю. И приложу все усилия для того, чтобы не допустить его возвышения. Но боюсь, что один я не справлюсь.
- Верно, в этих условиях вам понадобятся помощь, советник. В связи с этим Совет постановляет о наделении вас особыми полномочиями.
- Служу Объединенным! Благодарю за доверие. Тогда прошу решить еще один вопрос. А именно об увеличении количества «живых генераторов». Это связано с тем, что необходимо подготовить контрмеры против усиления Николаса. Нам просто необходимо наращивать мощь силы Совета.
- Как вы думаете, сколько еще необходимо генераторов?
- Полагаю, что в настоящее время необходимо построить еще два генератора рассчитанных на триста пятьдесят элементов каждый. Кроме того, первый генератор так же требует увеличения. Общее количество элементов необходимо увеличить до тысячи.
- Тысяча жизней?! Советник, это невозможно, - воскликнула глава Совета.
- Моя госпожа, это необходимая мера. В противном случае мы не сможем поддерживать действия нашей магии, - спокойно ответил Тайгерс.
- Но... люди…
- Вы поручили мне поиск альтернативных источников. И я займусь этим. Но сейчас нам придется использовать проверенные источники питания. Потому я настаиваю на этом. Последствия отказа могут быть катастрофическими. Прошу голосования.
- Кто за то, чтобы отказать в прошении советника Тайгерса прошу поднять руку?
Молчание и отсутствие поднятых рук красноречиво показывали настроение Совета.
- Кто за то, чтобы удовлетворить прошение советника Тайгерса, - дрогнувшим голосом спросила глава Совета.
Множество поднятых рук было ответом на прозвучавший вопрос. Оглядев зал, Верховная Советница так же подняла руку.
- Единогласно, - резюмировала она, - советник Тайгрес, Совет удовлетворяет ваше прошение об увеличении количества «живых генераторов». И дает вам полномочия о поиске элементов питания.
- Благодарю за доверие, - поклонился Тайгерс.
- Заседание Совета окончено. Все свободны.
Зал быстро опустел, Тайгерс покинул зал одним из первых, сразу же отделившись от остальных советников. Сев в карету, он приказал слуге везти его туда, где он мог бы обдумать вновь открывшиеся возможности. А именно на утес, возвышавшийся над городом.
«Что ж все идет по плану. По моему плану. Скоро я обрету такую Силу, что Совет станет мне не нужен. Хотя почему не нужен? Пускай управляют страной, пока я управляю ими. Да, гениально. Я стану Верховным советником Тайгерсом. Или точнее господином Верховным советником» - думал Тайгерс.
«Но девчонка явно мне не доверяет. Или боится. Она умна. Это стоит признать. И сильна. Просто так её нельзя свергнуть. Значит, остается лишь заслужить её доверие. Например, спасти ей жизнь. Да, точно. Допустим, я уничтожу наемного убийцу, который будет вести за ней охоту. Тогда у нее не будет повода для того, чтобы сомневаться во мне. И я смогу делать все, что захочу. Значит, осталось только все реализовать. Скоро эту страну будут ждать большие перемены. Да, кстати, надо будет отдать приказ об увеличении поставок элементов питания. Это была хорошая идея протолкнуть инициативу об ускорении судебного процесса для тех, кто уличен в предательстве и пособничестве Темным. А уж сфабриковать такие обвинения проще простого. Ложный донос, провокации. И вуаля, новые элементы питания для «живых генераторов» готовы. Великолепно. Все-таки я – гений».
С этими словами Тайгерс поднял голову и расхохотался. И его зловещий смех, подхваченный ветром, был слышен далеко окрест.
Глава 8.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Утро выдалось хмурым, серым. Выйдя из палатки, я словно окунулся в марево тумана. Не видно было ни зги. И тишина. Пугающая предрассветная тишина. Казалось, что весь мир замер в напряжении от близкой разрядки.
«Для полного счастья не хватает, чтобы Темные сейчас окружили лагерь, и пошли на штурм. Надо бы проверить дозоры. Заодно встряхнусь» - подумал я, решив устроить пробежку вокруг лагеря.
Все оказалось в порядке. Дозорные сообщили, о том, что за ночь никто из врагов не замечен.
Но раз уж сделал пробежку, то мне не мешало бы выполнить воинское правило. Поэтому взяв меч, начал делать упражнения. Прыжок, перекат, выпад. Раз за разом повторял я движения, оттачивая скорость, точность, силу ударов.
В таком положении меня и застал посыльный.
- Лейтенант Серебряный, вам письмо.
- Старший лейтенант, - поправил я.
- Виноват, товарищ старший лейтенант.
- Все в порядке, капрал. Интересно, от кого письмо? Я никогда не получал письма.
- Судя по адресу отправителя, из столицы.
- Из столицы? Интересно. Ну, давай свое письмо, - с этими словами я протянул руку посыльному.
- Вот, пожалуйста. Разрешите идти?
- Разрешаю.
Посыльный удалился, а я, вложив меч в ножны, присел на стоявшую у палатки чурку для рубки дров. Раскрыв конверт, я вынул письмо и начала читать. С прочтения первых же слов у меня появилась улыбка на лице, а сердце словно сбилось с такта, замерев на секунду. Писала Дженни. Моя Дженни.
«Привет, мой милый защитник!!!
Надеюсь, ты рад получить это письмо. Как ты себя чувствуешь? Здоров ли? И как у тебя с настроением?
У меня все хорошо. Я по-прежнему слежу за лавкой папы. Иногда встречаюсь с подружками. Но чаще я гуляю по парку одна. Или сижу под деревом, где мы с тобой встретились в первый раз.
Знаешь, я часто вспоминаю тот вечер. И нисколько не желаю о том, что тогда подошла к тебе. Хотя другая более умная девушка на моем месте, наверное, побоялась бы подойти к незнакомому оборванному мужчине. Но я сразу же увидела, что ты неспособен причинить мне вред. А потом убедилась в этом неоднократно. Ты не представляешь, насколько я гордилась, когда тебя награждали. Ведь ты – мой мужчина. Мой герой. Мой защитник. Мой любимый.
Пожалуйста, береги себя. И помни, что я в тебя верю. И что жду всем сердцем.
С любовью искренне твоя Дженни.
P.S. Отправляю тебе свой платок в надежде, что он будет согревать тебя ночами
P.P.S. Я понимаю, что у тебя может быть мало времени, но все же мечтаю, что ты мне ответишь».
Дочитав письмо, я достал из конверта платок и поднес его к лицу. Он оказался пропитан запахом моих любимых духов Дженни. Мне сразу вспомнились наши прогулки по парку, наши горячие ночи, проведенные в постели. Её улыбка, смех и голос. Как же мне захотелось в этот миг оказаться с ней рядом, чтобы обнимать и целовать до последнего вздоха.
Я перечитывал письмо раз за разом, любуясь каждым изгибом почерка, написанного рукой моей любимой. И не заметил, как сбоку ко мне подошел полковник Стар.
- Чем занят, старлей? – спросил он.
Я вздрогнул от неожиданности и попытался встать.
- Да сиди, ты, сиди. Я просто так спросил.
- Виноват, товарищ полковник. Не заметил вас.
- Оно и видно, что не заметил. Зачитался. От кого письмо-то? – улыбнулся командир, присев рядом со мной.
- От девушки.
- О, ты не говорил, что у тебя есть девушка. Секреты имеешь от командира, хитрец? – подмигнул полковник.
- Да как-то все не было случая, - смутился я  и покраснел.
- Ладно, вижу же, что не со зла. Хорошая девушка-то?
- Лучшая. Она самая лучшая девушка во всем мире, - сказал я с улыбкой.
- О, как. Да ты влюблен, парень, - хлопнул меня по плечу командир, рассмеявшись, - что пишет-то твоя девушка?
- Да так, делится новостями. Говорит, что все хорошо у нее. Спрашивает, как у меня дела.
- А что ты?
- А я не знаю, что отвечать.
- Сейчас научу тебя. Девушкам надо писать о том, что скучаешь по ним, что любишь. Что скоро вернешься. И ждешь встречи с ними. А также можно похвастаться новым званием. Вот только не нужно писать о том, как ты достиг этого звания. Ты меня понял, старлей? Ненужно им знать обо всем, что мы тут делаем. Не надо пугать рассказами о боях, потерях. Не созданы они для этого, - произнес полковник, задумавшись о своем.
- Спасибо, товарищ полковник. Вы мне очень помогли.
- Да ладно. Неужели, я не понимаю, что в вопросах любви ты не слишком-то опытен,
- А вы, товарищ полковник? Пишете своей девушке?
- Некому писать мне. Моя жена умерла, старлей. Пять лет тому назад при родах. До этого все как-то мы не имели своего угла. А тут удалось накопить деньжат и купить дом. Решили обзавестись ребенком. А ей уже было 40 лет. Роды тяжелые. Открылось кровотечение. Лекари боролись за нее несколько часов. Но не удалось. И дитё не родилось, - погрузившись в мысли, ответил полковник
- Простите. Не знал.
- Не грусти, старлей. Жизнь продолжается. Теперь армия - моя жена. А вы - мои сыновья, - вздохнул командир.
- А вы – наш отец. И всегда мне были вместо него. Еще со срочной службы.
- Ладно, сынок. Ты давай пиши ответ своей любимой. А потом зайди ко мне, есть разговор, - поднявшись на ноги, ответил полковник Стар.
- Так точно, товарищ полковник.
Полковник ушел, а я, взяв перо и пергамент, начал писать ответ для Дженни. И в каждом слове я старался выразить всю свою любовь и тоску по ней, которые чувствовал.
Глава 9.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
- Разрешите войти, товарищ полковник? – спросил я, заглянув в штабную палатку.
- Входи, старлей, присаживайся. Чай будешь? – знаком показав мне на стул, ответил полковник Стар.
- Не откажусь, товарищ полковник.
Командир поставил на стол два стакана, налил из чайника крепко заваренный черный чай. Аромат тут же наполнил палатку.
- Можешь курить, старлей. Разговор у нас будет долгий.
- Что-то случилось? – спросил и, воспользовавшись разрешением, закурил я.
- Пока не случилось. Но очень скоро может случиться. Видел, как темно сегодня было с утра?
- Да, туман был плотным.
- Туман? Если бы это был туман, старлей.
- А что это было?
- Колдовская завеса это. Маги Темных наколдовали.
- Никогда не слышал о таком.
- И неудивительно. Эту магию давно никто не видел уже. Я и сам забыл, как это, когда вокруг завеса.
- Но зачем Темным это?
- А сам как думаешь?
- Например, чтобы скрытно напасть.
- Но они не напали, так?
- Тогда..., - я на секунду задумался, и меня осенило, - тогда, чтобы что-то скрыть.
- В точку, старлей. Именно для того, чтобы скрыть то, что не следует видеть чужим глазам, использовали раньше завесу.
- Но что Темные хотели скрыть?
- А вот это уже вопрос к тебе. Слушай мое задание. Возьмешь группу, пройдешь через ущелье к вражескому лагерю и проведешь разведку. Все понятно?
- Так точно. Разрешите выполнять?
- Разрешаю. И удачи тебе, старлей. От этого задания зависит, что будет дальше.
Несколькими часами позже
- Ничего не понимаю, командир, - произнес Санчез, поудобнее расположившись на траве возле меня, - по прежним данным, полученным от языков Темных в лагере должно быть не более десяти тысяч, а тут самое малое в три раза больше.
- Вот и я не понимаю. И ведь проверяли же рассказ пленника. Действительно, в лагере было не более десяти тысяч клинков.
- Может подсунули нам дезинформацию, а проверяющих купили?
- Не думаю. Пленники были явно напуганы.
- Да уж, я бы тоже испугался, если бы при мне моего товарища стрелой в лоб пригвоздили, а после разделали под орех командира.
- Ты мне льстишь.
- Ничуть, командир. Ты, и правда, произвел эффект на всех.
- Ладно. Сосредоточимся на наших проблемах.
- Так. С пленными все ясно, командир. Но что касается проверяющих? Вдруг, действительно, продались?
- Проверять ходил лично капитан Лайнерс. Не показался мне он мне тем, кого можно купить или запугать.
- Эге-ге, ты прав. Но как тогда мы могли прозевать появление такого большого количества Темных?
- Слышал что-нибудь про колдовскую завесу?
- Отец что-то рассказывал. Но я не помню что именно.
- Так вот, наш полковник считает, что буквально вчерашней ночью темные использовали эту завесу, чтобы что-то скрыть. Смекаешь, что именно они могли скрыть?
- Передвижение войск, прибытие подкреплений.
- Именно. Потому нас и послали сюда проверить, что затеяли враги.
- И что мы будем делать?
- В первую очередь давай установим точную численность противника, а дальше по ситуации.
Мы договорились о том, кто и какую часть считает, и разошлись каждый на свою точку наблюдения.
Подсчет занял достаточно много времени, но когда мы снова собрались через два часа, то сложив результаты, пришли к выводу о том, что в лагере Темных сейчас находится примерно тридцать пять тысяч воинов.
- Что будем делать, командир? – спросил Санчез.
- Думаю, что надо брать языка, - ответил я и, сняв флягу с пояса, сделал глоток холодного, но крепкого сладкого чая.
- Вокруг расставлены дозоры Темных, думаю, нам не составит труда снять один из них, так, чтобы никто, не заметил, - произнес Санчез, и воспользовавшись моим примером, так же достал из своего рюкзака еду, и приступил к позднему ужину.
- Ты не понял меня, дружище. Меня не интересуют данные, полученные от рядовых. Меня интересует информация от офицера, желательно от одного из командиров.
- Эге-ге, задача. И где же мы возьмем офицера Темных, да еще командира?
- Подумай сам.
- Погоди, командир, ты, что же хочешь пробраться в лагерь, где находятся тридцать с лишним тысяч врагов, взять языка, а потом так же незаметно выбраться? – оценив мой намекающий взгляд, спросил Санчез.
- Именно, сержант. Именно так я и планирую поступить.
- Это авантюра, командир. И невозможно.
- Согласен, авантюра. Но от чего же невозможно? По-моему вполне реально группой из трех человек незаметно обойдя все посты проникнуть в штаб Темных, пленить офицера, а потом, нейтрализовав его, выйти из лагеря. Остальные будут прикрывать.
- Когда приступим?
- Точно уже не сегодня. Два часа до рассвета. Так что устраиваемся на дневку, а вот следующей ночью будем работать.
- Надо бы доложить полковнику, а то ждет, наверное, отчет.
- Сейчас сделаем, - с этими словами я достал энергетический шар  Силы, - полковник выдал, отвечая на немой вопрос своего сержанта, пояснил я.
Отправил послание командиру, распределил очередность дежурства, и приказал своим людям отдыхать. Мы расположились в небольшой лощине, скрытой от возможных наблюдателей из лагеря Темных деревьями и кустарниками. И уже через час, после не очень вкусного, но сытного завтрака, состоявшего из вяленого мяса и галет, группа легла спать. Огонь не разжигали, в целях скрытности, довольствовавшись утепленными мехом плащами.
Дневка прошла без приключений, и на закате меня разбудил дежурный. Заслушав доклад, о том, что все в порядке, я отправил бойца спать, попросив перед этим позвать ко мне Санчеза.
- Вызывал, командир? – немного заспанный, но по голосу вполне бодрый, спросил сержант, подходя ко мне.
- Да, дружище. Пора готовиться к работе. Через два часа выступаем.
- Кого третьим возьмем? Предлагай.
- Я бы взял Робертса. Парень хороший, умеет двигаться незаметно и неслышно. К тому же, очень вынослив. А самое главное, он вполне сносно умеет говорить на орочьем наречье.
- Отлично. Тогда жду вас с Робертсом через два часа. Идем налегке, берем только самое необходимое. Остальных распределю по точкам, с которых виден лагерь. В случае чего смогут помочь в координации, а так же прикрыть огнем.
- Так точно, товарищ старший лейтенант. Разрешите выполнять? – ухмыльнулся Санчез.
- Иди уже, готовься, шутник, - с этими словами я отвернулся от сержанта, дав понять, что разговор окончен. Мне предстояло решить в каком месте осуществлять прорыв в лагерь Темных, а так же визуально определить местонахождение штаба, где я предполагал найти ценного пленника. А для этого следовало еще раз изучить лагерь противника. Я не хотел рисковать понапрасну своими людьми, а потому делал все необходимое для успешного завершения намеченной операции.
Прорыв решено было делать с юго-восточной стороны лагеря. Как видимо, Темные никого чужого не ждали с той стороны, и дозоры здесь были выставлены небрежно, с большими расстояниями между ними, позволяющими проникнуть в лагерь незаметно.
Проникновение в лагерь оказалось несложным, перерезав специальными ножницами колючую проволоку, мы, где ползком, где перебежками оказались на его территории. Начиналось самое сложное.
Я примерно вычислил, где находится штабная палатка, но вероятность ошибки была не исключена. К тому же палатки в лагере Темных располагались достаточно тесно, а потом пробираясь в этом лабиринте, нужно было глядеть под ноги, дабы ничем не выдать своего присутствия. А это было очень непросто, учитывая, что примерно на треть населения лагеря была орками, которые не отличались чистоплотностью. Кругом валялось оружие, доспехи, инструменты, объедки, и прочий хлам, который приходилось обходить.
К тому же, далеко не все в лагере спали. Пару раз мы едва не попались на глаза дозорным, а так же пожилому повару, готовившему, по-видимому, завтрак для отдыхающих. Благо, вовремя заметили и скрылись в тени.
И вот спустя три часа прохождения лабиринта лагеря, мы оказались под стеной палатки, которую я определил как штабную. Была поздняя ночь, в тишине было слышно, как скрипят сапоги в палатке, а так же покашливание и разговоры находившихся в ней Темных.
- Значит, вы говорите, что господин Нар Дун уехал? – хрипло произнес один из голосов на всеобщем.
- Да, наш господин уехал по неотложным делам. Как мне известно, его вызвали в Темную Цитадель, -
- И кто же теперь командует лагерем?
- Господин Нар Дун поручил мне руководить воинами в его отсутствие.
- Но почему именно вы? – с вызовом спросил хриплый.
- Потому что, видимо, другой более достойной кандидатуры у него не нашлось.
- Вот как? А я так не думаю.
- И кто же, по-вашему, может меня заменить?
- Поверьте, есть те, кто смыслят в войне побольше вашего.
- Вы забываетесь, ротмистр. Перед вами не рядовой солдат, а первый помощник третьего визиря самого Темного повелителя. И поверьте, в моей власти сделать так, чтобы вы пожалели о своих словах. Я надеюсь, вы меня поняли?
- Так точно, господин первый помощник.
- Тогда ступайте к своим воинам. И наведите уже наконец-то порядок в своем подразделении.
- Как прикажете.
После этих слов из палатки вышел довольно не молодой Темный в полном доспехе и при оружии. Оглядевшись по сторонам, он ушел в темноту. Нынешний командир лагеря Темных остался один и, судя по звукам, доносившимся в палатке, готовился ко сну.
Дождавшись, когда все стихнет, я жестами раздал задачи Санчезу и Робертсу. И когда из палатки стал слышен приглушенный храп, дал команду к действию.
Одним движением ножа разрезав стенку палатки, я вкатился во внутрь и огляделся.
Внутреннее убранство палатки мало чем отличалось от порядка, заведенного в армии Объединенных. Такой же стол, за которым обычно восседал командир. Те же карты и фигурки для обозначения войск. Лишь все более вычурное, словно, говорящее о том, что здесь обитает высокопоставленный чиновник Темных. В правом углу палатки находилась кровать, в которой сейчас лежал и мирно посапывал толстый командир лагеря Темных.
За мной в палатку в ту же дыру в стене пролез Санчез, уже приготовивший веревки для того, чтобы связать пленника. Робертсу была поставлена задача присматривать за лагерем и в случае чего поднять тревогу. Кроме того, по плану именно он, как самый крупный из нас, должен был нести пленника.
Бесшумно ступая, мы приблизились к кровати. И вдруг, словно что-то почуяв, Темный открыл глаза. Увидев, нас он открыл рот, чтобы поднять тревогу, но тут же получил от меня удар в голову рукояткой ножа, который я все это время сжимал в правой руке. Темный потерял сознание, а мы с Санчезом, тем временем, его связали, предварительно заткнув рот пленника кляпом.
Теперь наступал самый ответственный и сложный этап операции. Нам предстояло пройти обратно через лабиринт лагеря Темных с грузом, и при этом не поднять тревоги.
Выглянув из разреза, я убедился, что Робертс готов действовать, а потом мы с Санчезом помогли ему взвалить на себя пленника. Все было готово, чтобы мы могли покинуть лагерь. Но я еще ненадолго вернулся в палатку и, собрав все карты и документы, лежащие на столе, вышел к своим людям, отдав приказ выступать.
Первым шел я, за мной шел Робертс, замыкал наше шествие по лагерю Темных Санчез. Он-то и подал сигнал пригнуться. А затем вытащив метательный нож кинул его в темноту. Раздался глухой звук падающего тела. Один из Темных, видимо, вышедший из палатки, чтобы справить нужду, остался лежать на земле. Мы продолжили петлять по лагерю, стремясь к выходу.
Но вдруг, примерно на середине пути, со стороны штабной палатки, раздались крики. Видимо, кто-то обнаружил пропажу командира лагеря и теперь звал на помощь. Времени медлить больше не было.
- Прибавить шаг. Группе прикрытия приготовиться к встрече, - скомандовал я через спецсвязь, - Робертс, что с пленником?
- Пока без сознания.
- Хорошо, отвечаешь за него головой. Если устанешь, сообщи.
- Пока держу. Но тяжелый боров, однако, - проворчал Робертс.
- Двигаемся.
Шум со стороны штабной палатки начал разрастаться. И стало ясно, что нас ищут. И вот уже когда показалась граница лагеря, внезапно из-за угла нам преградила дорогу группа из трех темных.
Мы замерли и даже перестали дышать. Темные пока нас не видели, но если они сделают еще три шага, то беды не миновать.
Продолжая о чем-то спорить, темные не спешили уходить. Прислушавшись, я понял, что ни спорят о том, в какую сторону идти. Один предлагал идти к границе лагеря, второй говорил, что нужно идти в противоположный конец лагеря, а третий предлагал пойти в нашу сторону.
Спор затягивался. Уже десять минут мы ждали, когда враги решат. Но вот кажется, что второму удалось уговорить своих товарищей, и темные двинулись, пройдя мимо нас. И когда я уже готов был отдать приказ группе двигаться дальше, темный, что шел последним вдруг обернулся и встретился со мной взглядом. Он обернулся, чтобы позвать своих товарищей, но я, подскочив к нему, зажал ему рот и, откинув голову, перерезал горло. Горячая кровь залила мне руки, а тело, которое я все еще держал, забилось в конвульсиях.
Услышав шум, оставшиеся двое Темных обернулись, чтобы разобраться, в чем дело. Увидели они только оседающее на землю тело товарища, а в следующий миг увидели меня, прыгнувшего к ним. Но они ничего не успели сделать, так как уже через секунду одним взмахом меча я отрубил им головы.
Время словно вернулось в свой прежний ритм. Стало слышно, как по лагерю раздаются крики, топот, приказы. Облава приближалась. А потому, подхватив тело пленника, тем самым помогая Робертсу, я повел группу к выходу из лагеря. Санчез нас прикрывал.
И вот уже когда пролезли через колючую проволоку, мы набрали настоящую скорость. Бежать было трудно, мешал пленник, но от этого зависела наша жизнь. В нас полетели одиночные стрелы, видимо, дозорные, стоявшие вокруг лагеря, все же нас заметили. Но сработала группа прикрытия, обстрел прекратился. И уже через три часа, ввалившись с пленником в палатку полковника Стара, я отрапортовала об успешном завершении разведывательной операции.
Глава 10.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
- Ну, старлей, ну удружил. Проси, что хочешь, - полковник Стар, сел напротив меня и выжидательно посмотрел в глаза.
- Чаю бы, товарищ полковник. Вторые сутки на сухпае. И ребят моих бы накормить, да в баньку.
- Не вопрос. А для себя лично что хочешь?
- Я и говорю, что хорошо бы чаю крепкого, горячего, сладкого. С халвой.
- Скромник ты, однако, старлей. Ты хоть понимаешь, кого притащил? – Полковник Стар достал из тумбочки бутылку, стаканы, нехитрую закуску, состоявшую из сала, лука, хлеба.
- Что? Важная шишка? – жмурясь от падающего света лампы, спросил я.
- Не то слово. Твой пленник - первый помощник третьего визиря самого Темного повелителя. Зовут его Ахна Тур.
- Рады стараться, товарищ полковник. Но вообще взяли первого попавшегося. Особо не разбирались. Раз спал в штабной палатке – значит, ценность имеет.
- Твой пленник является особо ценным информатором. И еще, видимо, ты его напугал. Поскольку он уже начал говорить. И то, что он говорит, может нам помочь разобраться с Темными в этой местности, - полковник налил из бутылки в стаканы, протянул один мне, а сам взял второй, - ну что, старлей, за победу?
- За нее родимую, товарищ полковник, - я взял протянутый стакан, прикоснулся к стакану полковника и одним махом выпил содержимое.
Спирт горячей волной обжег горло и, разом прочистив мозги, упал вниз. Я схватил бутерброд из хлеба и сала, закусывая. И ощутил, что был жутко голоден.
- Ты ешь, ешь старлей. Сейчас горячее принесут. А за ребят своих не беспокойся, я уже отдал распоряжение о бане и горячем ужине, - наливая в стакан следующую порцию спирта, сказал полковник.
- За ужин спасибо, но пить я больше не буду, - сказал я, глядя в глаза командиру.
- Чего это?
- Мне еще предстоит работа, - выразительно взглядом намекнул я полковнику.
Полковник отставил бутыль, так и не наполнив мой стакан, и внимательно посмотрел на меня.
Что ты задумал, Николас? - спросил он строго
- Сейчас мои ребята покушают, помоются, поспят пару-тройку часов и мы снова пойдем в рейд.
- С какой целью?
- Цель у нас может быть только одна. Победа. А что главное в армии. Правильно. Командир. Вот за командиром Темных мы и пойдем.
- Я не могу такое одобрить, старлей, - немного подумав, произнес полковник Стар, - слишком высок рис провала. Нар Дун – слишком опасный для вас соперник. Им должны заниматься Воины Силы.
- Согласен. Риск велик. Но в тоже время сейчас, как никогда представляется шанс его захватить или ликвидировать. Он один, без сопровождения или своей шайки и не ждет засады. Думаю, что было бы глупо не воспользоваться такой возможностью, зная, когда и где он должен появиться.
- А если он использует портал прямиком в лагерь?
- Тогда мы просто пойдем за ним.
- Стоп, старлей. Вариант с повторным проникновением во вражеский стан мы с тобой рассматривать даже не будем. Прошло слишком мало времени, а судя, по твоему докладу, шумиха там поднялась во время захвата коменданта.
- На это и расчет. Темные не будут ждать, что мы снова пойдем на это.
- Нет, Серебряный, это даже не обсуждается. И так риск большой. Проникновение во вражеский лагерь я тебе запрещаю. Ты меня понял?
-Так точно, понял, товарищ полковник. А с рейдом что? Могу работать.
- Можешь, можешь, хитрец, - проворчал командир, откинувшись на стуле. Видно было, как тяжело далось это решение немолодому уже полковнику. Пот покрыл его короткостриженую с проседью голову, а на шее выступили жилы.
- Как вы, командир?
Полковник поднял усталые глаза и посмотрел на меня.
- Мы же кажется, договорились, что в приватной обстановке на «ты» и по имени?
- Виноват, товарищ полковник. Привычка, - усмехнулся я, - как ты, Джеймс?
- Что со мной? Что ж, тебе могу сказать. Устал я, дружище. Война, гибель людей, а еще…Ты слышал, что творится в нашей стране? Повсюду облавы, пропадают люди.
- До меня доходили слухи, но я как-то не обратил на это особого внимания. Говорили, что ловят предателей, которые переметнулись к Темным.
- Переметнулись к Темным? – полковник грустно усмехнулся, - а как же тогда гларды? Прям-таки все и сразу перешли к Темным? Старлей, это ерунда. У меня были соседи-гларды, добрая крепкая семья, занимались фермерством. Их детишки часто забегали к нам с женой, чтобы послушать мои рассказы. А пару недель назад я получил письмо из своей деревни, где мне сообщили, что моих соседей обвинили в предательстве и арестовали. Всех и сразу. С детьми. И я ни за что не поверю, что они предатели. И я написал письмо начальнику стражи нашей области, сказал, что ручаюсь за этих людей. Знаешь, что мне ответили? - полковник Стар, - Что это не мое дело, что все это в интересах государства. В интересах государства! Обвинять ни в чем не повинных людей, арестовывать их посреди ночи без суда и следствия! Ради этого мы с тобой воюем, старлей? Скажи мне! - полковник всклочил с места и заходил взад-вперед по палатке.
Я молча взял бутылку и наполнил свой стакан на четверть. Одним глотком выпил обжигающий спирт, закурил.
- Я воюю не за государство или Совет, Джеймс. Я воюю за память своих ребят, за любимую женщину, за друзей, за тебя. И за народ Объединенных. То, что ты мне рассказал ужасно, но у нас есть работа и мы должны её выполнить. А совсем остальным пускай разбираются те, кто должен. Но если ты отдашь приказ идти назад и вершить справедливость, то знай, мой меч всегда с тобой, командир.
Полковник тяжело поднял на меня подозрительно блестевшие глаза, и сказал: «Дай-ка я тебя обниму, сынок».
С этими словами он подошел и стиснул меня в объятиях. Я не знал, как реагировать на столь неожиданное проявление чувств от старого вояки, а потому немного постояв, обнял его в ответ.
- Спасибо тебе, Николас. Спасибо, друг. Ты даже не представляешь насколько приятно слышать такие слова, - немного отстранившись, но продолжая держать мои плечи, сказал командир чуть дрогнувшим голосом.
- Товарищ полковник, это вам спасибо. Спасибо за то, что поверили в меня. За то, что помогли вернуться в армию. Не знаю, кем бы я стал, если бы не вы.
- Думаю, что ты бы стал достойным человеком, старлей. Женился бы, завел детишек, занялся бы делом.
- Не уверен, что это для меня. По крайней мере, сейчас. Сейчас я чувствую, что занимаюсь, действительно важным делом. А потом посмотрим.
- Вот и хорошо. Я все же надеюсь, сыграть на твоей свадьбе, дружище, - усмехнулся полковник и вернулся к столу, - ну что, старший лейтенант Серебряный, как понимаю, осталось тебе пожелать удачи в выполнении задуманного плана по захвату вражеского командира?
- Удача нам пригодится, товарищ полковник, - серьезно ответил я.
- Ни пуха, ни пера!
- К черту!
- Добре, старлей, добре. Ты мне скажи, ты спать сегодня планируешь?
Я посмотрел на часы, задумавшись.
- Даже не знаю. Через три, максимум через четыре часа мы должны выйти из лагеря, чтобы успеть прибыть на место ко времени, когда должен появиться Нар Дун.
- Тогда вот что. Нет смысла тебе идти в свою палатку. Ребята твои, к тому же, я думаю, уже отдыхают. А потому ложись-ка ты здесь. А через три часа я тебя подниму.
- А как же вы, товарищ полковник?
- За меня не беспокойся. Чертова бессонница уже которую ночь мучает, - сев в кресло и закурив, проворчал командир, - все, старлей, укладывайся спать. Это приказ.
- Так точно, товарищ полковник, - усмехнулся я и поспешил выполнить приказ.
Только коснувшись головой подушки, я сам не заметил, как уснул. Сон был тревожный. А еще сквозь него я слышал, как время от времени чиркает огнивом Джеймс Стар, который явно был очень обеспокоен моим решением идти на охоту за Нар Дуном.
Несколько часов спустя
И вот снова наша группа вышла в ночь. Холодный промозглый ветер так и норовит задуть за шиворот. Мы пробирались через кустарник, а ветки то и дело хлестали по лицу.
Мы передвигались, используя все методы конспирации, а потому темп был не самым быстрым. Но чем дольше мы шли, тем громче я слышал, как хрипло вырывался воздух из легких моих ребят.
«Все. Это последнее задание. Ребята вымотаны, им нужен отдых. Еще одной операции они просто не вынесут физически, несмотря на то, что пытаются показать обратное», - подумал я.
Беспокоясь о своих солдатах, я приказал сделать привал, и бойцы все как один легли на голую землю, пользуясь передышкой для того, чтобы перевести дух.
Я и сам последовал примеру своих людей, лег на землю, скинув с натертых плеч рюкзак. Усталость, накопившаяся за последние несколько суток, моментально настигла меня. Мои глаза буквально закрывались сами собой, но спать было нельзя. Наконец мне надоело бороться со сном, и я приказал группе готовиться к продолжению марша.
Холодный ветер обжигал наши разгоряченные тела, ветки деревьев норовили ударить по лицу, а корявые корни деревьев запутать нам ноги, но наша группа продолжала свой путь. И вот наконец-то спустя три с небольшим часа мы вышли к развалинам старой крепости, где и планировалось устроить засаду для поимки командира армии Темных Нар Дуна, который должен был прибыть на рассвете.
- Группа, слушай мой приказ, - вполголоса произнес я, - рассредоточиться согласно первоначальному плану, выставить дозорных, свободным от дозора отдыхать. Смена дозора через час. Ориентировочное время прибытия цели – пять часов. К этому времени все должны быть готовы действовать. Санчез, за мной.
Согласно плану, разработанному мной и полковником Старом, группа должна была занять развалины старой крепости, через которые проходила единственная горная тропа в этой местности. Именно по ней и должен был прибыть Нар Дун. Поэтому группа разделилась на двойки, образовав так называемый «стакан» -  расположение групп захвата, где две или более двойки находдились бы по бокам, а еще одна двойка между ними, отрезая цели возможность дальнейшего продвижения. Сегодня такой ключевой отрезающей двойкой являлась наша с Санчезом. И именно нам и предстояло вступить в возможный бой с темным командиром, если он откажется сдаться. Остальные двойки должны были оказывать поддержку, а также наблюдать за возможными подкреплением противника.
Заняв положенную позицию, мы с Санчезом договорились, что первым дежурным буду я, а затем будет его смена. Но необычайно возбужденный сержант не спал, а засыпал меня вопросами, и даже получая на них ответы, не успокаивался, а продолжал спорить, приводя аргументы в пользу своего мнения.
- Командир, ну ты ж понимаешь, что именно я должен взять Нар Дуна? - вполголоса спросил меня Санчез.
- Отставить, сержант, никакой самодеятельности, - упредил я ретивого война.
- Но, командир, он убил моего отца, я должен отомстить. Ты обещал!
- Я помню про свое обещание, что ты отомстишь. И про то, что я помогу тебе в этом. Но излишняя горячность может привести к провалу операции, а то и к гибели всей группы. А потому, сержант, держи себя в руках. Да, Нар Дун нужен нам живым…
- Но он убил моего отца! И еще многих других! Он должен умереть! – прервал меня сержант, пытаясь вскочить на ноги от гнева.
- Спокойно, дружище, - положив руку на плечо Санчеза, ровным и твердым голосом произнес я, - всему свое время. Обещаю, как только Нар Дун скажет все, что знает, ты получишь его. И мы вместе казним его. Даю слово.
- Хорошо, командир, - чуть успокоившись, проворчал сержант, - верю тебе. И выполню любой твой приказ. Но и ты не забудь про свое обещание, что этот гад умрет от моего меча.
-  Я уже все сказал тебе. И сейчас приказываю тебе отдыхать. Ты нужен мне со свежей головой и полным сил. А сейчас спать, сержант, спать.
Санчез беспокойно задремал, а я, спрятав огонек в кулаке, закурил, время от времени прикладываясь к термосу с кофе. Ждать оставалось немного, и я уже чувствовал подступающий мандраж. Но страха не было. Были азарт и возбуждение как у охотника, почуявшего добычу.
«Нужно успокоиться», - сказал я себе, а потому попытался переключиться на мысли о Дженни.
Как же я соскучился по ней. По ее голубым глазам. По искреннему смеху. По теплым и мягким губам. По стройному упругому телу, которое я так любил сжимать в своих руках....
Воспоминания о любимой унесли меня в один из дней, когда еще не началась война.
Мы с Дженни были в саду её дома, наслаждаясь погожим летним днем.
Девушка занималась рукоделием, сидя на покрывале, а я лежал на траве, читая книгу по военной истории и время от времени поглядывая на любимую.
Меня смешили её сосредоточенный взгляд и немного выпятившаяся вперед нижняя губа со следами ночных поцелуев. А еще строгие взгляды, которые Дженни метала в ответ на мои вырывающиеся время от времени смешки.
Ближе к вечеру, когда пришла пора готовить ужин, я разжег огонь в жаровне, что стояла тут же в саду, и стал жарить мясо. Любимая же, явно любуясь этим процессом и явно мстя за мои насмешки, время от времени подходила ко мне, обнимала сзади мой обнаженный торс и целовала в затылок, чем естественно мешала мне сосредоточиться над приготовлением ужина.
А после ужина, когда уже совсем стемнело, мы оказались в объятиях друг друга, и уже ничего не сдерживало наших чувств и страсти. Это была одна из самых запоминающихся ночей после нашей первой. Казалось, что мы стали единым целом, наперед угадывая желания друг друга, двигаясь в одном ритме…
Из воспоминаний меня выдернул вызов одного из дозорных фланговых двоек. Он доложил, что вернулся с обхода, но не обнаружил следов присутствия противника.
Приняв доклад, я взглянул на часы и обнаружил, что пропустил время, когда меня должен был сменить Санчез. Наоборот, уже пора было просыпаться всей нашей группе, так как вскоре должен был объявиться Нар Дун.
Взглянув на напарника, я увидел, что тот мирно спит. Сам при этом я на удивление себя тоже чувствовал достаточно бодрым и полным сил.
Я разбудил Санчеза и решил проверить свое снаряжение. Неизвестно, как все пойдет, а потому отсутствие в нужный момент какого-либо приспособления может сорвать весь план операции.
Мое снаряжение состояло из прочного костюма темной расцветки, обеспечивающей маскировку. Такой костюм не защищал от рубящих или колющих ударов, но обеспечивал неплохую защиту от резаных ран, а кроме того не ограничивал подвижность. На уровне груди были расположены ножны для четырех метательных ножей. Такое расположение метательного оружия позволяло быстро применять его бою. Так же для удобства основное оружие - меч в данном варианте экипировки находился в ножнах за спиной. Обусловлено это было тем, что меч, висящий на поясе неудобен во время марша по лесной местности. На поясе к ремню крепились же еще одни ножны и находящийся в них боевой нож. Это был настоящий, неоднократно проверенный в бою, нож  и ни раз спасавший при этом мне жизнь. Помимо оружия к костюму крепились различные приспособления вроде крючьев для лазания по скалам и стенам, мотка прочной веревки, компаса, фляжки и иных полезных вещей. Карманы так же были заняты полезными мелочами и моими любимыми шоколадками, которыми удобно было перекусывать в отсутствие времени на полноценный прием пищи.
Похожее снаряжение было и у остальных членов группы.
Вообще, данное снаряжение не являлось стандартной амуницией войсковой разведки. Оно обычно применялось специальными диверсионными группами. Но я убедил полковника Стара в необходимости выбора именно этого варианта для моей группы, которой время от времени приходилось заниматься нестандартными разведывательно-диверсионными задачами.
Закончив осмотр и подгонку снаряжения, я убедился в готовности остальных членов группы. Потянулись томительные минуты ожидания прибытия цели.
И вот от передовой фланговой группы поступило донесение, что недалеко от развалин крепости, где мы устроили засаду, замечено движение. Наступила полная тишина. Каждый удар сердца приближал тот самый момент.
И вот Нар Дун вошел в развалины крепости. Двигался он очень уверенно, явно не чувствуя подвоха. И когда противник уже пересек половину двора бывшей крепости, я приказал зажечь факелы. Операция по захвату командира Темных вступала в активную фазу.
Глава 11.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Нар Дун стоял посреди круга огня факелов, осветивших площадку посреди двора старой крепости.
Пользуясь светом, я наконец-то смог разглядеть того, за кем мы с группой охотились.
Это был довольно высокий человек весьма грузного телосложения. Но весь его вид говорил о скрытой силе, которую он не спешил демонстрировать. Одет Темный был в длинный плащ темно-красного цвета, расшитый необычными узорами и украшенный драгоценными камнями. На ногах были сапоги из прочной кожи, явно предназначенные для долгих пеших походов.
Командир армии Темных, рефлекторно опустивший глаза от внезапного яркого света, медленно поднял голову и так же степенно осмотрелся.
- Так-так-так, похоже, меня встречают, - усмехнулся Нар Дун, - вот только как-то мало похоже на то, что встреча дружеская. Так кто вы, воины?
- Перед тобой, гадкий выродок, стоят те, кто наконец-то покончат с твоими деяниями, - опережая меня, не сдержавшись, выкрикнул Санчез.
- Сержант, отставить. Действовать по обстановке, - попытался упредить я не в меру разбушевавшегося подчиненного.
- Я повторяю, кто вы, войны? – снова усмехнулся темный, наблюдая за этой сценой.
- Я -  командир девятой роты третьей армии юго-восточного фронта армии Объединённых старший лейтенант Николас Серебряный, -  представился я, - сдавайтесь Нар Дун, вы в меньшинстве. Гарантирую вам справедливый суд, а до его приговора сохранение жизни.
- Серебряный? Хм, это имя мне кое-что говорит, - задумчиво произнес Нар Дун, - а этот выскочка, что грозился покончить со мной кто?
- Перед тобой Альваро Дон Санчез Второй, мерзавец, - гордо назвался Санчез. Я сын Александриза Дон Санчеза, которого ты убил пятнадцать лет назад.
- Дон Санчез? Ах, да, я помню твоего отца. Это был смелый, но наивный и глупый человечек. Пытался меня вызвать на дуэль, наивно полагая, что сможет сравниться со мной в умении сражаться и владеть силой. Я получил истинное удовольствие, убивая его. Развенчал миф, что храбрость берет города. О, как он был удивлен, когда мой меч вошел ему в грудь! Потрясающе! Так чего же ты хочешь, парень?
- Я отомщу тебе за моего отца!
- Так вот он я, чего же ты ждешь? – приглашающе развел руки Нар Дун.
- Санчез, не смей. Действуй по плану! – я снова предпринял попытку образумить сержанта.
- Не мешай, старей. Твоя очередь еще придет, - издевательски произнес темный, - ну давай, парень, не тяни, я жду.
Санчез, обнажил меч и с криком рванулся вперед, позабыв обо всем на свете, кроме своей жажды мести. Я попытался поймать Санчеза, но не успел, лишь слегка коснувшись его плеча.
Все произошло очень быстро. Вот Санчез бежит к Нар Дуну с мечом в руках, а тот стоит вроде как расслабленный. Но когда Санчезу оставалось бежать буквально пару метров, Темный резко вскинул руку и что- то произнес на незнакомом мне языке. Внезапная вспышка огня ударила по глазам, заставив невольно зажмуриться. А потом наступила тишина.
Всё произошедшее отразилось в моем сознании, словно когда-то очень давно и очень далеко я уже подобное видел. Так же один молодой парень кинулся на врага, а тот, подняв руку, выстрелил в парня огнем. Парень погиб мгновенно. Но где и когда это было? И какое отношение имело ко мне? Слишком много вопросов вызвала эта внезапная вспышка в моей голове.
Открыв заслезившиеся от вспышки глаза, я увидел, что Нар Дун по-прежнему стоит, как и стоял, а в трех метрах справа от него лежит еще дымящееся обгоревшее тело Санчеза.
Обезумев от увиденного, остальные члены моей группы обнажили мечи, решив отомстить за гибель друга.
- Стоять!!! – зарычал я, - Никому не двигаться! Он мой!
Я вышел вперед и, потянувшись рукой за спину, достал меч из ножен.
- Он мой! – повторил я уже немного спокойнее.
Я понимал, что Санчеза сгубила его поспешность и горячность. Он забыл, как сам рассказывал, что Нар Дун является воином Силы. А значит, в бою с ним нельзя было поддаваться лишним эмоциям. Поэтому я попытался успокоиться, но пока что это плохо мне удавалось. Все же не каждый день вот так на твоих глазах погибает человек, которого ты искренне считал своим другом. Тем более, его тело все это время находилось в поле моего зрения.
- Ну, чего же ты медлишь, старей? – заметив, что я не спешу, с ухмылкой больше похожей на оскал произнес Нар Дун, - видишь, твой друг погиб. О, да, я чувствую твой гнев и твою жажду мести. Но почему ты медлишь? Вот он я, иди и отомсти.
- Не думай, что ты самый умный, Темный. Ты обычный позер, как я погляжу, - начав двигаться по кругу, произнес я.
- А ты значит не позер? Как ты мне там представился? Командир какой-то там роты какой-то армии старший лейтенант Серебряный? И надо же фамилия какая громкая и звучная! Слышал я эту фамилию раньше, - так же начав двигаться, сохраняя дистанцию, усмехнулся Нар Дун, - удивлен, что такую фамилию носит какой-то обычный лейтенант.
- Обычная фамилия, - ответил я Темному, пытаясь выбрать удобный момент для атаки.
- Обычная? Ха, скажешь тоже обычная, - холодно рассмеялся Нар Дун, - Ты что, парень, не знаешь, что такую же фамилию когда-то носили великие воины древности? О, это были действительно Великие мастера Силы. Говорят, что они даже кем-то правили. Признаюсь, когда я услышал твое имя, я подумал, что ты их родственник или далекий потомок. Слышишь, парень, ты не родственник древних Мастеров Силы? Нет? Ну, тогда тебе же хуже. Будь ты им, у тебя еще был бы хоть какой-то шанс выжить, а так, прошу прощения, но ты мне неинтересен, - с этими словами Темный развел руки, и внезапно в правой из них материализовался длинный и широкий меч, украшенный искусным узором.
- Мы разговариваем или сражаемся? – проворчал я, крепче сжав рукоять меча руками.
- Одно другому не мешает, - с этими словами Нар Дун резко сделал шаг влево и нанес удар своим мечом.
Мне повезло, я был к чему-то подобному готов, а потому мне удалось отразить удар темного, и прыжком назад, увеличив дистанцию, уйти от следующего удара.
Нар Дун тут же атаковал снова, вновь и вновь заставляя меня уворачиваться от его длинного меча, и принимать его удары на свой меч, который был примерно на треть короче меча моего противника.
Но вот после очередного кувырка я оказался за спиной Темного и смог нанести ему резкий удар. Но Темный был мастером, а потому успел сместиться в сторону. Но все же мне удалось кончиком острия моего меча распороть его бедро.
Нар Дун тут же разорвал дистанцию и осмотрел бедро. В месте, где я разрезал его штаны, выступила кровь.
- Давно я не видел своей крови, - озабоченно произнес Темный, - ты мне за это ответишь, старлей.
И снова на меня обрушились атаки противника. Только теперь он действовал гораздо быстрее. И вот уже у меня на груди осталась кровавая полоса от его меча. Но я старался не обращать внимания на боль, дабы не отвлекаться. Тем более, что Нар Дун мне этого как раз и не давал, атакуя меня все ожесточеннее и ожесточеннее.
Я чувствовал, что еще чуть-чуть, и я не выдержу темпа боя, который задал противник. Но Темный, видимо, решил, что вот так легко завершать уже практически выигранный им бой, будет скучно.
- Что, старлей, устал? – внезапно остановившись и прекратив нескончаемый поток атак, усмехнулся Нар Дун, - признаюсь честно, ты меня удивил. Уже очень давно я не видел, чтобы обычный смертный вот так вот на равных стоял с Бессмертным Воином Силы. В тебе есть стержень. И есть талант. Возможно, ты бы в будущем мог бы стать Мастером меча. Но, увы, видимо, не суждено, - притворно показав сожаление, пожал плечами Темный.
- Тебе не надоел этот цирк? – тяжело дыша, спроси я.
- Цирк? О, нет, мой дорогой недруг. Это не цирк! Это драма! Драма, где великий и непревзойденный Нар Дун, дает урок таким выскочкам как ты.
- Да ты прям «учитель благоразумия», - сказал я, уже более ровным голосом.
Пользуясь передышкой, я активно искал варианты изменить ход боя, попутно восстанавливая дыхание. Я понимал, что у меня есть шанс только на один удар. Второго Нар Дун мне просто не даст. И я увидел этот шанс.
Разговорившись, Темный продолжал двигаться, и совершенно случайно оказался под небольшим каменным козырьком, видимо, когда-то служившим неизвестным строителям балконом, выходящим на центральный двор крепости, где как раз мы и находились.
На вид этот каменный козырек был довольно ненадёжным. Достаточно было одного неосторожного движения, чтобы вся эта каменная постройка рухнула.
План возник в моей голове сам собой. И я тут же начал его претворять в жизнь. А потому я начал как бы от отчаяния двигаться навстречу к Нар Дуну, показывая, что готов к последнему в своей жизни рывку.
Нар Дун, не замечая над собой ненадежного козырька, стоял и ждал, когда я наконец-то атакую. И я атаковал. Только не Темного, а козырек. И как следует размахнувшись, резко бросил свой меч, целясь в место, где козырек крепился к стене. Со звоном врезавшись в камень, меч расшатал и без того ветхую постройку. И весь козырек с оглушающим грохотом рухнул на голову моего противника, так и не успевшего ничего понять.
Казалось все было кончено. Но я помнил, что Нар Дун был бессмертным, а значит, есть только один способ убить его. А потому воспользовавшись тем, что мой враг дезориентирован, я подскочил к нему и вогнал ему в грудь по самую рукоять мой боевой нож.
Нар Дун хрипло закашлялся кровью, пытаясь отмахнуться от меня все еще сжимаемым в слабеющей руке мечом. Но ему не удалось удержать тяжелый меч в руке.
Я же увернувшись от этого неудавшегося замаха, поднял меч Темного и, глядя врагу в глаза, проткнул ему горло, разрубая позвонки. Обратным же движением я прекратил всякую связь головы Нар Дуна с его телом.
Всё было кончено. Тишина вновь завладела развалинами старой крепости. А я стоял и смотрел на тело поверженного врага, не в силах пошевелиться.
- Пойдем, командир, все кончено, пойдем, - услышал я голос и ощутил крепкие руки, обхватившие меня для того, чтобы поддержать.
- Санчез…надо забрать... нельзя так оставлять..., - хрипло произнес я, не зная к кому обращаясь.
- Все в порядке командир. Мы его не оставим. Пойдем. Тебе нужно отдохнуть. Пойдем, - дружеские руки крепко держали меня, не давая упасть. Стоять или двигаться самому у меня просто не было сил.
Эти же самые руки отвели меня в сторону, вручили кружку с чаем и сигарету. Я сидел и невидящим взглядом смотрел, как мои подчинённые сооружают носилки для тела Санчеза. Как укладывают тело на эти носилки, а так же собирают снаряжение. Меч Нар Дуна был, по-прежнему, в моей руке. И я решил, что сохраню его в память о сегодняшнем дне и о том, что произошло этой ночью в развалинах старой крепости.
Взяв носилки с телом погибшего друга, поочередно меняясь, мы начали путь назад в расположение нашей армии. И обернувшись, чтобы бросить последний взгляд на крепость, мы увидели, как там бушует настоящая гроза, и бьют разряды молний, хотя на небе не было ни облачка. Спустя половину суток обратного пути, мы вернулись в лагерь нашей армии.
Коротко доложив полковнику Стару о результатах операции, я поспешил на похороны. Место для последнего пристанища Санчеза было выбрано удачно. Небольшая полянка в окружении фруктовых деревьев надежно должна была скрыть могилу от возможных грабителей.
Бросив последний взгляд на лицо друга, я приказал опускать тело. Солдаты быстро и привычно опустили и зарыли гроб.
Нужно было что-то сказать. Все присутствующие ждали от меня, как от командира слов. Но я стоял и смотрел на закатное солнце, а по моему лицу текли крупные слезы.
Дождавшись, когда солнце село, я резко развернулся и направился в сторону штабной палатки. Пора было заканчивать с лагерем темных, который преграждал путь нашей армии. И у меня в голове уже был план, как это сделать.
Глава 12.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Советник Тайгерс выскочил из кареты и, не обращая внимания на встречающего слугу, рывком распахнул дверь и ворвался в здание, где был расположен живой генератор.
По всему было видно, что он очень разгневан. Казалось, что от одного его взгляда может вспыхнуть пожар.
- Ну и почему меня выдернули из постели посреди ночи?! Что такого случилось? – яростно спросил он смотрителя, подобострастно склонившегося в поклоне.
- О, советник!!! Простите, что потревожили в такой час, но сучилось нечто необычное, - заплетающимся от волнения голосом пролепетал смотритель.
- Говори же живее, пока я не приказал спустить с тебя шкуру, - прошипел Тайгерс.
- Выгорела почти треть элементов питания. Мы почти потеряли возможность генерировать энергию, - произнес смотритель и еще больше и сжался от страха в ожидании немедленного наказания.
- И как это произошло? – голос Тайгерса стал еще более угрожающим.
- Всё работало в штатном режиме. А потом элементы начали выгорать один за другим. И еще. Наши приборы зафиксировали скачок расхода энергии, которого никогда не было.
И тут Тайгерс вспомнил свой сон этой ночью. Ему приснилось, что та магия, с помощью которой блокировались память и энергия Силы его ученика Николаса, дала сбой. Он ощутил, что его ученик сопротивляется наложенным заклинаниям. Еще чуть-чуть и Тайгрес потерял бы контроль над учеником. Лишь подпитка из живого генератора спасла его от полного истощения, так как собственных запасов Силы ему явно не хватало. Проснулся он в холодном поту.
«Так значит это был не сон. Тогда что же случилось? Нужно это немедленно выяснить» - озабоченно подумал Тайгерс.
- В каком состоянии сейчас генератор? – немного успокоившись, спросил он смотрителя.
- Мы заменили выгоревшие элементы питания. Благо, что был запас для ожидавшейся штатной замены. Сейчас мы выдаем расчетную мощность энергии. Фиксируются лишь небольшие скачки. Но это обычное дело, – отрапортовал смотритель, - вот только запасных элементов у нас не осталось.
- Это не проблема. Я сейчас же прикажу доставить вам новые. Но вы лично, смотритель, будете наказаны. Сорок ударов плетей послужат уроком для вас, - отмахнулся Тайгерс, сосредоточенный над решением загадки причины произошедшего сегодня ночью.
Смотритель покрылся испариной. Он боялся, что советник прикажет его казнить, или, что хуже, самого засунет в генератор со всей семьей, как это уже бывало с провинившимися.
- Вы так добры, советник. Обещаю, что больше такого не повторится, - поклонился смотритель и потянулся, чтобы поцеловать мантию Тайгерса.
- Помните мою доброту, смотритель, – Тайгерс брезгливо позволил слуге оказать ему почтение и благодарность.
«Нужно срочно послать сообщение на фронт и все выяснить» - твердо решил он.
С этими мыслями он резко развернулся на каблуках и пошел в сторону выхода из здания.
- Советник, прошу прощения. Но что нам делать? - бросившись  вдогонку и снова волнуясь, пролепетал смотритель.
- Делайте свою работу. А за остальное не беспокойтесь, - раздраженно бросил Тайгрес через плечо, - да, и отслеживайте все изменения. Если произойдет что-то необычное, тут же докладывайте мне в любое время.
Он вышел из здания и направился к ожидавшей его карете. В этот момент возник шар Силы и направился прямиком к нему в руки.
«Так-так. Будем надеяться, что в этом сообщении кроется разгадка событий сегодняшней ночи», - подумал Тайгерс и, раскрыв шар, погрузился в чтение.
Писал один из его агентов, приставленных следить за Николасом. Он докладывал, что сегодня ночью старший лейтенант Николас Серебряный, возглавляя разведывательную группу, организовал засаду с целью захвата вражеского командира Нар Дуна. В ходе операции последний оказал сопротивление и был убит старшим лейтенантом Николасом Серебряным. Так же в донесении содержалась информация о том, что группа потеряла одного из участников операции. И о том, что готовится полномасштабное наступление третьей армии юго-восточного фронта на хорошо укрепленный лагерь противника, который преграждает возможность дальнейшего продвижения войск.
«Вот оно значит что. Нар Дун. Да, этот Темный изрядно попортил крови нашим людям. Молодец Николас. Стоит это признать, но парень, действительно, делает успехи. Не зря, ох, не зря, я тогда порекомендовал использовать его для достижения наших целей. Ведь изначально планировалась его ликвидация как наследника древних королей. Да и потом, когда его осудили из-за того, что он избил этого придурка Майерса, я тоже выступал за то, чтобы его амнистировали. Не сразу, конечно. Но спустя какое-то время обязательно. Надо было, чтобы он понял цену нарушения субординации. Хорошо, что так оно и вышло. Этот парень еще принесет нам победу. И мне лично тоже. А потом тихо и незаметно исчезнет, как исчезают все герои», - после прочтения сообщения Тайгерс, - «Стоп. А ведь Нар Дун был Бессмертным воином Силы. Не связано ли его убийство с событиями ночи? Чертова магия. Слишком мало информации. Но допустим, Николас обезглавил его. Тогда что? Правильно, поток энергии Силы Нар Дуна должен бы перейти к нему. Из-за этого его сопротивляемость нашим заклятиям увеличилась, что привело к необходимости подпитки магии, что в свою очередь привело к активному выкачиванию энергии из живого генератора. Из-за этого элементы и вышли из строя. Ха, значит этот жалкий червяк, смотритель, ни в чем не виноват. И наказывать его вроде бы не за что. Но ничего, сорок ударов еще никому не вредили. Наоборот, может быть прибавится рвения в работе», - с этими мыслями Тайгрес сел в карету и приказал доставить его к башне Совета.
«Нужно использовать все это в своих целях. Для сохранения контроля над Николасом нам нужна новая энергия. А значит, нужно построить еще больше генераторов. Осталось лишь убедить остальных членов Совета в этом. Скоро, совсем скоро в моих руках будет Сила, с помощью которой я возглавлю Совет, а потом и вовсе его упраздню», - думал Тайгерс, пока карета несла его по улицам столицы.
Прибыв в Башню Совета, Тайгерс приказал служащим известить членов совета о необходимости чрезвычайного и срочного заседания. И через час, когда члены Совета собрались в зале заседания, он доложил о произошедшем.
Шок и ужас читались в лицах членов Совета. Они поняли, что еще немного и их заговор мог бы раскрыться. А это могло бы привести к трагическим последствиям для них. Тайгрес отчетливо видел, как были подавлены новостями остальные советники и решил, что пришла пора к заявлению, для которого он и собрал Совет так срочно.
- Господа и дамы, прошу внимания. Понимаю, что все мы напуганы событиями прошлой ночи. Но все же выход из возникшей ситуации имеется, - поспешил он успокоить остальных, - для этого я предлагаю увеличить квоту на строительство новых живых генераторов втрое. Сейчас у нас работает два генератора. Я предлагаю построить для решения нашей общей проблемы еще три. Причем их расчетная мощность должна быть минимум в десять раз больше, чем у имеющихся. Знаю, многим из вас не нравится эта идея. Мне, признаться, тоже это не по душе. Но в противном случае, мы рискуем потерять контроль над Николасом, что в свою очередь может привести к непредсказуемым последствиям. Так что, друзья мои, мы должны принять это сложное решение. Если у вас имеются какие-то вопросы, я готов на них ответить. А так же могу предоставить проектные чертежи генераторов нового типа, - Тайгрес буквально упивался ситуацией и ужасом членов Совета, используя все свое красноречие для достижения своих целей, - и так, давайте голосовать. Кто за то, чтобы построить три новых генератора с более мощными возможностями?
Тайгрес осознанно самовольно поставил вопрос на голосование, не дожидаясь пока Главная Советница это сделает. Этим самым он проверил готовность Совета отдать контроль ситуации ему самому. И не прогадал.
Ответом на его вопрос послужило единогласное решение совета о постройке генераторов. И в возведении его, Тайгерса, в заместители Старшего Советника со всеми вытекающими полномочиями.
«Скоро. Совсем скоро вся власть будет моей», - думал Тайгерс, сидя в своем кабинете и попивая из высокого бокала вино, - «Эти глупцы и сами не заметят, как окажутся не у дел. И тогда наступит мое время. Время Великого и Мудрого Тайгерса – повелителя Объединенных, спасшего от великой беды».
Подумав так, он рассмеялся и его смех был слышен по всей башне Совета.
Ранее где-то на юго-восточной границе страны Объединенных
- Я правильно тебя понял, старлей, что ты предлагаешь атаковать лагерь темных, - полковник Стар сидел в своем кресле в штабной палатке и внимательно смотрел на меня.
- Все верно, товарищ полковник. Пора заканчивать с этой нечистью. Мы и так потеряли слишком много времени, которое могли бы использовать для дальнейшего продвижения.
- И как же ты предлагаешь это сделать? – полковник откинулся назад и достал кисет и трубку.
- Мы используем тактику скрытного и явного нападения, - начал я расставлять фигурки на карте местности, - ущелье находится под нашим контролем.
- И что нам это дает? Большой строй мы через него провести не сможем. Слишком узко. Темные это отлично знают и смогут выставить заградительный отряд, который задержит продвижение наших сил. В это же самое время темные могут предпринять попытку отбить ущелье. И если это у них получится, то наши люди будут обречены, - выразил сомнения полковник, закуривая и жестом предлагая мне последовать его примеру.
- Все верно, товарищ полковник. Большой строй мы через ущелье и не проведем. Но это нам и не надо.
- Не понял? Что ты тогда предлагаешь?
Я взял карандаш и нанес на карту несколько кривых линий. Дальше начал выставлять на них фигурки, изображавших войска.
- Моя разведрота, пока я ходил в рейд, провела тоже не сидела, сложа руки. Действуя самостоятельно, но по моему приказу, мои люди провели полную разведку ущелья и близлежащих гор. На карте я отметил тропы, через которые в обход ущелья, можно выйти на плато, где расположен лагерь темных.
- Хм, а это интересно, - полковник зажал в зубах трубку и склонился над картой, изучая внесенные мной изменения, - продолжай, старлей.
- Используя тропы, мы обогнем ущелье с двух сторон и окружим лагерь противника. Пока эти две группы будут на марше, третья группа атакует темных через ущелье, что заставит противника стянуть свои силы в одно место. Но это будет отвлекающий маневр. Нужно чтобы только ребята продержались до того времени, как фланговые группы выйдут на плато.
- А что по тропам? Могут ли там пройти лошади, старлей? Без кавалерии будет просто резня. Не забывай, темных сейчас примерно в три раза больше, чем нас. Да, предложенный тобой план их обескуражит, и даже возможно они на какое-то время дрогнут, но потом, отступив к своим укрытиям, атакуют сами. И вот здесь мы можем и не выдержать сами.
Я снова взял карандаш и нанес новые отметки на карту и показал командиру.
- Вот здесь и здесь тропы вполне позволяют провести лошадей, а так же малые орудия для штурма укреплений.
- Так, хорошо. Сколько времени нужно, чтобы перекинуть восемь тысяч воинов по указанным маршрутам?
- Думаю, что на все про все уйдет примерно двенадцать часов.
- Как понимаю это чистое время марша без привалов? То есть, пройдя половину суток по пересеченной местности, наши люди будут вынуждены вступить в неравный бой, так?
- Иного выхода я не вижу, товарищ полковник, - честно сказал я, - могу лишь добавить, что готов разделить участь тех, кто будет продвигаться по горам, если прикажете.
Полковник снова раскурил трубку и задумался. Наступила немая пауза, которой я воспользовался, чтобы лучше рассмотреть командира.
Это был уже немолодой человек среднего роста. Коротко стриженные седые волосы, серо-голубые глаза, немного обветренные впалые щеки и тонкие  аристократичные губы, а так же орлиный профиль дополняли его лицо, которое уже начали прорезать морщины. Телосложением полковник отличался довольно крепким, в чем я уже имел опыт убедиться неоднократно.
Я вспомнил один момент, когда на привале полковник решил присоединиться к тренировке моих бойцов. Он тогда, шутя, раскидал десяток опытных воинов, и лишь я смог с ним более-менее на равных выстоять в спарринге две минуты, после которых он остановил поединок. Так что это был очень сильный человек. А еще очень умный. И я понимал, что если полковник не отвергает план, значит, он сейчас находится в процессе обдумывания и доработки моих предложений, потому стоял, выпрямившись и стараясь даже не дышать особо громко.
- Сядь, не стой столбом над душой, - проворчал полковник и, не отрывая взгляда от карты, забил и раскурил трубку, - мда, задачку ты мне задал, старлей, непростую.
- Виноват, товарищ полковник.
- Да ладно тебе, старлей. Прекращай бить челом. Ты лучше скажи, готов ли ты принять командование над одной из групп, что пойдут через горы? Учти, задача это будет сложная и важная. А ты только что из рейда, да и ранен, как я помню. Так что если откажешься, я пойму.
- Готов, товарищ полковник. Сделаю все, что смогу.
- Вот и хорошо. Порадовал. Да, кстати, о ранениях. Как ты себя чувствуешь? К целителям обращался?
- Никак нет, товарищ полковник. Не обращался, не было нужды. И чувствую я себя полным сил, словно и не было рейда никакого.
- Да ну? – с сомнением в голосе произнес полковник Стар, - ну-ка покажи рану. А там и решим, готов ли ты к новому заданию.
Я распахнул рубаху и показал обнаженную грудь командиру. Поперек ее, в месте, где Нар Дун нанес мне порез, виднелся рубец, причем по виду он был явно не свежим, а словно оставленным две недели назад.
- Очень интересно. Выглядит так, словно и не ночью ты его получил, а несколько недель назад. Необычно. Не болит?
- Чешется только, командир.
- Значит, заживает, - усмехнулся полковник, - ладно, значит слушай задачу. Возглавишь группировку, которая пойдет по правой стороне ущелья. Под началом у тебя будет четыре тысячи воинов. Считай полк. Задача перед вами стоит серьезная. За двенадцать, максимум четырнадцать часов вы должны преодолеть гряду и выйти на плато справа от позиций темных. После этого сразу же атакуете лагерь противника. Это позволит накрыть разом и командование войском, и тыловые соединения, что будут отражать наш удар со стороны ущелья. Задача понятна?
- Так точно, товарищ полковник.
- Хорошо. Остальное будет оглашено на совете офицеров армии, где ты так же должен будешь присутствовать.
- Есть присутствовать на совете.
- Тогда ступай к своим людям. Собрание совета через 4 часа. Выспись, как следует, и возвращайся.
Встав из-за стола, я отдал командиру честь и отправился в расположение своей роты. Раздав приказы о подготовке к будущему сражению, я ушел в свою палатку и лег спать.
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Проснувшись как обычно рано утром, Дженни, решила навестить сегодня днем кузнеца, у которого когда-то работал Николас. Этот человек оказался очень добрым и дружелюбным. И Дженни приятно было, как он нахваливал Николаса и все сетовал, что тот выбрал карьеру военного, а не кузнеца.
- Я говорю тебе, милая. У этого парня просто феноменальный талант к работе с металлами, - в очередной раз, хваля Николаса, сказал кузнец, когда Дженни к нему пришла, - признаться честно, я очень боялся брать на работу бывшего каторжника. Но когда я увидел, как он работает, то долго не мог поверить, что раньше он никогда не учился кузнечному делу. В его руках молот буквально поет, а самая захудалая железка становится полезным предметом весьма хорошей работы.
Дженни только улыбалась на такие слова кузнеца, и была горда за своего любимого.
Распрощавшись с добрым кузнецом, она решила прогуляться по магазинам и лавкам в поисках нового платья.
Накупив новые наряды и продукты к обеду, она вернулась домой, где её уже дожидался посыльный с письмом от Николаса.
Здравствуй, моя несравненная девочка. У меня все хорошо. Буквально на днях я получил новое звание. Теперь я - старший лейтенант. Представляю, как ты сейчас улыбаешься от этой новости.
Знаешь, я только сейчас понял, что мы не виделись уже полгода. Полгода, как я ушел воевать. Не знаю, как долго это продлится, но я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы вернуться к тебе как можно скорее. И мы с тобой тогда сразу же сыграем свадьбу. Небольшую. Но позовем всех наших друзей. Особенно, полковника Стара. Он, кстати, передает тебе привет. Старик совсем устал, пусть и не подает вида. Но я-то вижу, что ему тоже уже хочется мира. Так что, если не затруднит, ты ему подыщи какую-нибудь немолодую женщину, а то старик, как потерял семью, так и женился на армии. Вот мы это и исправим. И погуляем и на его свадьбе тоже.
А вообще, девочка, я очень по тебе скучаю. И очень тебя люблю. Когда я закрываю глаза, то твой образ предстает передо мной. И я смотрю в твои голубые глаза, не в силах оторваться от них. Это мне очень помогает отвлечься от солдатских будней.
А еще я часто вспоминаю, как мы гуляли, часами говорили на разные темы. И нам никогда не было скучно друг с другом. Особенно ночами, если ты понимаешь, о чем я говорю. Ну все, мне пора в рейд. Скоро увидимся, обещаю.
Искренне твой Николас Серебряный
P.S. Люблю тебя до бесконечности
P.P.S. Пиши мне, ведь ничего так не гонит воина домой, как мысль о том, что его ждут!
Дженни дочитала письмо, и глаза её брызнули слезами счастья. Любимый жив и здоров. А значит все хорошо.
Немного успокоившись, девушка занялась домашними делами, посвятив им остаток дня.
Ранее где-то на юго-восточной границе страны Объединенных
Мой полк пробирался по горным тропам в режиме ускоренного марша, но все равно я поглядывал на часы, беспокоясь, что мы можем не успеть.
Внизу, в ущелье, уже пару часов как шел бой. И группировкой, что сейчас сражалась, командовал сам полковник Стар. Я беспокоился за успех операции, в разработке плана которой я принимал непосредственное участие, а так же беспокоился за старика-командира, которого любимого мной как отца, которого у меня никогда не было.
Нервничая, я уговорами и угрозами подгонял отстающих, поглядывая на часы.
- Что, старлей, волнуешься? – спросил меня бывший капитан, а сейчас уже майор Лайнрес, чей отряд так же был придан мне, - боишься опоздать на рандеву?
- Я боюсь не успеть вмешаться в ход сражения. С полковником сейчас всего две тысячи наших клинков против тридцатитысячной армии Темных. Сколько они еще могут продержаться? От силы пару-тройку часов, и все, темные их сметут.
- Мне кажется, что ты склонен драматизировать, старлей. Во-первых, сражение только началось. Во-вторых, там лучшие ребята с лучшим командиром, который только может быть. В-третьих, ущелье довольно узкое, а значит, что в прямом столкновении участие принимают не все, остальные же просто дожидаются своей очереди. В-четвертых, мы не так уж и далеко до спуска на плато. От силы минут сорок, максимум час и мы выйдем на него. Так что выше нос, старлей.
- Надеюсь, что ты прав.
- Все будет в порядке, - хлопнул меня по плечу майор, - а ты - молодец. Старлей, а уже полком командуешь. Глядишь, так скоро и меня догонишь по званию, - усмехнулся Лайнрес, - кстати, по Нар Дуну ты отработал, да?
- Было дело, - мрачно ответил я.
- Ну, значит, я в тебе не ошибся. Бессмертного завалить - это надо иметь реальный талант. Кстати, ты в курсе, что когда Бессмертного убивает другой Бессмертный, то Сила, опыт и знания убитого переходят к тому, кто победил?
- Не знал об этом.
- Вот знай теперь.
- Да какая мне разница? Я не Бессмертный, ты же знаешь. И Силой не владею.
- Ну-ну, - с сомнением в голосе произнес Лайнерс и, пришпорив коня, помчал к своим людям, а я снова продолжил подгонять отстающих.
Но в чем-то майор оказался прав, и меньше чем через час мы вышли на плато, где располагался лагерь темных, который сейчас был похож на взбудораженный улей.
Оглядев поле действия, я принял решение разделить свою группировку на две части, отправить одну на выручку наших бойцов в ущелье. Эту группу возглавил майор Лайнерс, а сам во главе второй группы я атаковал лагерь темных.
Залпом наших баллист мы разрушили часть защитных укреплений противника, в проломы которых ринулась кавалерия во главе со мной.
Мы рубили направо и налево, продираясь через строй темных. Орки в панике дрогнули и побежали куда-то за пределы лагеря. Остались лишь люди, которых было очень много. И грянул бой.
Нам пришлось спешиться с коней, так как дальнейшее продвижение кавалерии было невозможно из-за того, что бой происходил в тесноте лагеря.
Я в этот раз рубился сразу двумя руками, используя как свой старый меч, так и трофейный меч Нар Дуна. Это позволяло мне действовать более эффективно, чем, если бы я бился мечом и щитом, как это было обычно.
Бой длился уже примерно пару часов, мои воины, измотанные долгим маршем через горы, начали сдавать. Мы несли огромные потери, но медленно и верно давили противника. Но в какой-то момент образовалось равновесие. Мы не могли пробиться вперед, а противник не мог откинуть нас назад. Ситуация становилась все более напряженной, казалось, еще чуть-чуть и кто-нибудь, да дрогнет. В этот момент грянул боевой клич и во фланг противника ударили наши подкрепления.
Это была группировка, возглавляемая полковником Старом и майором Лайнерсом.
- Что, старлей, не ждал, да? – майор пробился ко мне и прикрыл мой фланг, рубя темных.
- Ты умеешь быть неожиданным, - ответил я ему, срубив очередную голову врага.
- Это да, это я умею, - усмехнулся Лайнерс, - люблю делать сюрпризы.
Когда прибыло наше подкрепление, враги, которые вроде бы уже поверили в свою победу, дрогнули. Часть из них побежала, но часть продолжала рубиться. Однако было видно, что победа сегодня будет за нами. И вот уже виднелась штабная палатка лагеря темных. И в этот же миг из нее вышел Темный, поднявший руки вверх.
- Арх наш тугз. Арк ти нам хун. Марх унт бур…- начал читать заклинание Темный, все так же держа руки вверх.
Майор Лайнерс, увидев эту сцену, тут же остановился.
- Старлей, отводи людей назад. Он читает темное проклятие. Уходи, старлей. Это неминуемая смерть. Уходи. Уводи людей, - закричал мне Лайнерс и побежал к Темному.
Видно было, что он не успеет, но я стоял ближе, а потому, подняв мечи, кинулся на помощь. И тут произошел взрыв. Казалось, что весь мир содрогнулся от этого взрыва. Сразу стихли всякие звуки боя, лишь гул, напоминающий ветер остался. Этот ветер подхватил меня и отбросил далеко за пределы лагеря. Короткая боль от удара о землю…и темнота, и тишина овладели мной…
24,5 лет назад по времени мира Людей или 24500 лет назад по исчислению мира Бессмертных
Закончив домашние дела, Дженни решила почитать в саду. Там-то её и нашел очередной посыльный. Второй за этот день.
Сердце девушки замерло в предчувствии.
Дрожащими руками она открыла новое письмо. И сразу по почерку поняла, что писал не Николас, а кто-то другой. Она начала читать и с первых строк на лист бумаги полились слезы, а рука, державшая этот лист, задрожала.
Здравствуйте уважаемая, Дженни. Сообщаем Вам, что ваш жених Николас Серебряный принимал участие в сражении за ущелье хребта Нарой.
В ходе сражения старший лейтенант Серебряный командовал группой войск, атаковавшей лагерь противника, численность которого намного превосходила численность группы под командованием старшего лейтенанта.
Ваш жених, действуя, как настоящий защитник Страны Объединенных, проявил себя в этом сражении как герой! Его действия привели к победе в этом сражении!
Но враг, не желая честно сдаваться, применил темную магию, из-за которой произошел взрыв.
Ваш жених находился ближе всех к врагу и пытался помещать последнему совершить коварство, спасая при этом жизни многих товарищей. Но не успел. Произошел взрыв, рядом с эпицентром которого, находился старший лейтенант Серебряный.
По окончанию сражения поле боя был обыскано нами в надежде найти героя. Но, увы, поиски ни к чему не привели.
В силу обстоятельств произошедшего констатируем о гибели старшего лейтенанта Серебряного.
Примите наши искренние соболезнования. Мы все скорбим вместе с Вами!
Командир третьей армии юго-восточного фронта полковник Джеймс Стар.

Конец первой книги