Гл. 10. Длинная рука в окне

Примечание. Все совпадения фамилий случайны. Персонажи романа-сатиры имеют прототипов, фабула основывается на сведениях, почерпнутых из рецензий, с небольшой долей гротеска и художественного вымысла. Некоторые пародируемые реплики имеют реальную основу и сохранились у автора в копиях.

***

Как только Петрухаев вышел из подъезда дома Кукухаева, он расправил плечи и бодро зашагал к остановке общественного транспорта. Наблюдавший за ним из-за шторы Кукухаев   грустно усмехнулся: эх ты, криминальный авантюрист!
Где же твоя тойота?
У Кукухаева стояла хорошая иномарка в подземном гараже —  правда, ездил он только на пассажирском сиденье, привлекая для поездок своего старого персонального водителя. Тот был еще относительно молод, а вот Иваныч пару лет назад стал слепнуть и глохнуть, да с детства был дальтоником.  Ездить ему было и некуда, магазины рядом.

Проводив утреннего гостя, он улегся на диване и, похрустывая снеками, стал обдумывать маневры на форуме.

Во-первых, надо было наклонить Кефирову. Ткнуть ее носом в землю. Правда, без скрипа тут не обойдешься, она наверняка вся в хондрозе. Но показать ей все убожество ее стишков он просто обязан! Разве есть у нее хоть одна элегия или сонет, сравнимые с его песнью о навозной куче? А где романы? Куда она их попрятала? Ведь хвастается изданными книжонками. Надо покопаться в интернете, что эта графоманка издала.

Во-вторых, он обязан наклонить всех подпевающих Кефировой. Вот этот — плохо рифмует, а та — не сильна в пунктуации! А может, сослепу опечатки делает.
— Всех построю! — скрипел челюстью Кукухаев.  — Всех изобличу!

В-третьих, куда-то пропал весь тираж из шестнадцати книг для Книжной палаты. Придется выяснять, разбираться. Сколько денег он перевел на эти тиражи! Спонсоров найти нелегко, хотя у него везде в редакциях знакомые люди. Спасибо, что пишут аннотации, рекламируют.
Оценят гения когда-нибудь, на исходе века!

Ну, а потом надо пылесосить  — сын привезет старшую Кукухаеву из больницы. И кончится холостяцкая жизнь, со вздохом подумал старик Иваныч. Опять зудение супруги, бесконечные сериалы по ТВ, попеременное дежурство на кухне. Наконец-то она наварит борща. Ладно, пусть поживет.

Интересно, Петрухаев уже доехал куда следует со своей заявой?
И Кукухаев усмехнулся, гордясь тем, какой он ловкий и хитрый, делает все чужими руками.

***

В это время Петрухаев и не думал бегать с заявами, а спешил к своей любимой кошке, у которой выжил только один котенок. Умиляясь кошачьим нежностям, Петрухаев оттаивал душой. В последнее время у него столько злости накопилось в печенках на эту банальную дуру Кефирову! Просто достала его наглая старуха. Ну, она еще не знает, что скоро встретится с ним носом к носу!
Петрухаев был не прост. Он специально попытался распалить в Кукухаеве желание постучать куда надо. Кроме того, беседуя с Иванычем, он пришел к мысли, что дятел Хрипнович уже выполнил эту работу. А у самого опера возник другой, просто дьявольский план, как можно припугнуть литературную трындычиху. Без шума и пыли!

Раньше, когда они еще обменивались любезностями, он называл ее в письмах Любушкой и восторгался ее жизнестойкостью в тайге. Так он выпытывал, где она живет. Вот она поведала ему, что там-то и там-то, в избушке в три окна.
Он всегда на первые рецензии отвечал авторам и открыто, расписывая рекламу будущих глав, и в личку, так он находил контакт. Главное —  оперская сноровка расколоть человека, выпытать подробности и личные данные. Потом, если рецензент соскочит с поводка и не дай Бог начнет высказывать какие-то замечания, всегда глупые, он быстро приструнит строптивца. В конце концов, с графоманами иметь дело приятно, они наивны и доверчивы.
Поэтому Петрухаев так гордился своим резюме, где сообщал, что стал после службы в полиции криминальным авантюристом.
Любушке он писал, что у него целая шайка верных пацанов, которые какого-то дятла Хрипновича запросто посадят на кол.

Однако и Кефирова была не проста. Она никогда не говорила правды о своем возрасте и о месте жительства. Боялась брачных аферистов. Петрухаев сначала и показался ей брачным аферистом: Любушка, Любушка, спой, светик, не стыдись, какие притчи у тебя славные... Это потом она поняла, что он жаждет славы литературного гения. Талант у него, несомненно, имелся, и не сравнить с кукухаевским. Одна глава романа вообще была похожа на научную диссертацию. Правда, когда Кефирова написала об этом, автор не обрадовался, а с обидой укорил ее непониманием глубин его мировоззрения.

Теперь, когда Петрухаев в открытом диалоге с Кукухаевым вдруг написал, что у него есть "крохотная проблема" в тех местах, где якобы живет Кефирова, и скоро прибудет его друг решить эту проблему и очистить воздух в указанном населенном пункте, Кефирова ясно поняла: он рыщет!!!

Кто его знает, по каким областям Нечерноземья он будет рыскать! Вдруг и до нее доберется?
Одно было непонятно: неужели из-за ее пародийных смешков он так рассвирепел, что готов пуститься во все тяжкие?!
А кто его знает, может, и готов. Инфернальности и тщеславия в нем навалом.

...В морозную февральскую ночь старуха Кефирова помолилась перед сном и улеглась, завесив окно, в котором стояла полная луна.
Вдруг среди ночи послышался хруст снега под чьими-то ногами. Кефирова приготовила петарду "Корсар", с которой ловко обращалась еще на Погосте у егеря в гостях. В изголовье у нее стояла кочерга. На всякий случай под матрацем лежал перцовый баллончик.

В длинной ночной рубахе, с чепчиком на голове, худющая Кефирова легко подкралась на цыпочках к окну и приподняла край занавески. Никого! Посмотрела — и следов на снегу нет. Только хотела повернуться спиной к окну, как вдруг...  перед носом показалась костлявая длинная рука в татуировках, со сжатым кулаком, и  зловещий шепот над ухом заставил ее слегка уписаться.
— Ш-што, старая графоманка? смерти хочешь? пиши опровержение! оклеветала гения, шплетница банальная!
Дар речи оставил старуху. Она уже хотела промямлить:
— Петрухаев, прости! Не со зла!
Но тут изба озарилась синим светом, и под потолком мелькнули босые пятки инфернальной сущности. Не разбив стекла, она вылетела в окно, разрисованное морозными узорами.
Кефирова заледенела, стоя  столбом у окна. Потом вдруг дернулась, добежала до постели и нырнула туда согреваться. Зубы стучали, язык к горлу присох. Нежить! Нежить! Чур меня, чур!

Молилась и крестилась. Утром думала: приснилось. Но когда вышла на крыльцо, увидела следы босых ног, примерно сорок третьего размера. Это точно был он.

Кефирова кинулась в интернет, на форум. Ночью вышла в свет новая глава петрухаевского романа. В ней он подробно описал, как перенесся к глушь и душил графоманку Кефирову, но не додушил. Припугнул только. И пусть она посмеет не написать ему хвалебную рецензию! В следующий раз он не побоится ее кочерги и горящих перед иконами свечек!

 ПРОДОЛЖЕНИЕ — http://proza.ru/2024/04/28/754