Судьбы разные - война одна. Он не без вести теперь

Помню, в детстве нам мама  поведала,
Как наш дед был красив и высок.
Всё мечталось что он из неведома
Нам навстречу сквозь годы шагнет.

Я узнал бы его даже издали,
По охапке курчавых волос,
По открытой улыбке искренней,
Где бы встретиться не довелось.

Жизнь  прошла. У него на коленях
Не пришлось мне ни разу сидеть.
Тусклым снимком в альбоме семейном
Да в рассказах остался мой дед.

Мы о нем не имели  известий,
Лишь, в каком призывался году.
Всё не верилось нам, что "без вести",
Знали точно, что вести придут.

А теперь вот узнали, как было,
Когда принял последний свой бой.
И то место, где пуля сразила.
Твой последний приют и покой.

Я застыл у подножья в смятении,
Перед каменной черной плитой.
Не сидел у тебя на коленях,
На коленях стою пред тобой.
        Леонид Золотухин, внук А.Е. Корякина. 05.01.2020

Деда, Андрея   Евграфовича Корякина, мы, четверо его внуков, никогда не видели. Он погиб в августе 1943 года на Смоленской земле. Как он воевал, какими фронтовыми дорогами прошёл, можно было только догадываться по сухим строкам официальных сводок, размещённых на сайте «Память народа».

Родом мой дед Андрей из забайкальского села Горбица. Это сейчас Горбица маленькое, мало кому известное село. А в те годы оно было широко известно. Например, герой книги Николая Задорнова Николай Бердышов был родом оттуда.

Поселение основано в 1689—1730 годах и именовалось тогда деревня Добрынина. В его составе было 15 деревень, которые относились к Сретенскому острогу. Это засвидетельствовал в своем фундаментальном труде русско-немецкий историограф, испытатель и путешественник Г. Ф. Миллер в 1735 году. С первых лет своего существования поселение являлось пограничным форт-постом России на границе с маньчжурским Китаем.

В 1764 году деревня Горбиченская, со всеми своими жителями, была приписана к Нерчинским серебряным заводам, которые являлись коронной собственностью российской императорской семьи. В 1774 году поселение получило статус «крепостцы» (крепости). Горбица стала местом пребывание управляющего четвёртой (Горбиченской) дистанции (сотни) пограничного управления, или так называемого Цурухайтуевского пограничного отделения.

Горбиченская дистанция имела огромную протяженность (467,5 вёрст), на ней находились крепостца, четыре караула и несколько расколоток — деревень со значением караулов.

Как следует из «Памятной книжки Забайкальского края на 1897 год» в посёлке Горбиченском имелись поселковое правление, Прокопьевская церковь (приписная к Куларской Богоявленской церкви), церковно-приходская школа, почтово-телеграфная контора VI класса, пароходная пристань, большое количество складских помещений, торговые и питейные заведения, «греческая пекарня» и 100 дворов (88 дворов у жителей войскового сословия и 12 дворов у жителей других сословий), в которых проживало 415 душ, из них казачьего сословия 327 душ (162 мужчин и 165 женщин) и 88 душ других сословий (40 мужчин и 48 женщин).

В 1914 году в поселке Горбиченском Куларской казачьей станицы Нерчинского уезда проживало 674 человека, имелись почтово-телеграфная контора VI класса, таможенный пост Кяхтинской таможни, управление по золотым промыслам, дистанция 1-го (Сретенского) участка Управления водных путей Амурского бассейна и мировой судья 7-го Нерчинско-Заводского уездного участка. Кроме того, было двухклассное училище с шестилетним сроком обучения.

Дед мой родился в 1901 году. Отец его Евграф Петрович Корякин был крестьянин, по национальности бурят. Бабушка Степанида Ивановна из польских ссыльных.
Дед Андрей выучился на надсмоторщика телеграфа и работал на контрольном пункте Поворотная, где и познакомился с моей бабушкой Павлой. Она жила там со своими родителями, отец её трудился на станции почтарём. Дед Андрей женился и увез бабушку в Горбицу, где в 1920 году родилась моя мама.

Двадцатые годы для Забайкалья были не простыми. Шла гражданская война. Белогвардейцы, иностранные интервенты… В годы гражданской войны прадед Евграф, как и большинство его односельчан, ушёл в красные партизаны. Дед Андрей остался и продолжал трудиться на телеграфе.

В Горбицу зашли японцы. Осведомителей у них было достаточно. Кто-то из них донёс, что отец, мол, у надсмоторщика телеграфа в партизанах. Деда арестовали и посадили в подвал. Всю ночь его пытали, заставляли сообщить, где располагаются партизаны. Он стоял на своем: «С отцом не общаюсь, где он и остальные партизаны не знаю».  Наутро его отпустили. Но этот факт в последующем ему аукнется.

Дед принимает решение увезти жену и грудную дочь в Хабаровск. Путь, как рассказывала моей маме её мать, был не лёгкий. Добирались на перекладных, часто останавливались, прятались.

В Хабаровске дед устроился работать на телеграф, окончил курсы телеграфо-телефонных механиков, был направлен на работу в Николаевск-на-Амуре, трудился в Хабаровске начальником телеграфо-телефонного отдела Управления связи г. Хабаровска. Затем, перед самой войной откомандирован в г. Ворошилов (ныне Уссурийск).

Трижды исключенный

В Николаевске-на -Амуре дед Андрей был принят в кандидаты в члены ВКП(б). По возращении в Хабаровск однажды отправился с бабушкой в городской парк. Вход тогда туда был платный, в кассу стояла очередь. Карманники вытащили у него кошелёк, где кроме денег была и кандидатская карточка.

Он тут же обратился в милицию, написал заявление и в горком партии. Но разбирательств было не миновать. Горком принял решение исключить его из кандидатов. Апелляция в крайком помогла сохранить членство в кандидатах.
 
1933 год. Идет чистка рядов членов ВКП(б). Всё проходит благополучно. Спустя 3 года, в 1936 году вдруг из УН КВД по ДВК поступает материал, где значится, что Корякин А.Е. является сыном кулака. Его отец в 1933 году был выслан из пограничной деревни Горбица, ему отказано в выдаче паспорта.

И вновь у него отбирают кандидатскую карточку и исключают из кандидатов в члены ВКП(б).

Однако прадеда Евграфа из Горбицы выселили, но кулаком не признали. Он числился середняком, в правах не был ограничен, имел избирательное право. Являлся членом профсоюза на предприятии, где в это время трудился.

Все это дед Андрей сумел доказать, написав заявление в ДВ Краевой комитет ВКП(б), собрав множество справок из Горбиченского сельсовета, с нового места работы прадеда. Есть и справка о том, что прадед являлся красным партизаном.  Краевой комитет отменил решение горкома, дед был восстановлен в рядах членов ВКП(Б).

Третий раз всё произошло в Ворошилове. К сожалению, партийные документы того периода в Уссурийске не хранятся, вроде как они хранятся во Владивостоке. Но оттуда я ответа не дождалась, потому истиной причины исключения не знаю.

По рассказу мамы в начале 1943 года кто-то написал донос на деда, его арестовали, разумеется, исключили из партии. Потом отпустили, но сняли с него бронь и в мае 1943 года его отправили на фронт, разумеется, разжаловав до красноармейца.

Попал он в Смоленскую область, где в ту пору шли кровопролитные бои. 11 августа 1943 года, после тяжелых боёв он пропал без вести.

Долгие годы числился наш дед без вести пропавшим. Так было указано в справке, выданной военкоматом моему дяде — младшему брату моей мамы Игорю Андреевичу…
Мама, когда я пыталась расспросить её о том, где погиб дед, скорбно поджимала губы и, глотая слезы, говорила: «Если бы кто знал… Он пропал без вести».

Была у нас бабушка. Вроде и не наша бабушка. Соседка мамы и бабушки по коммуналке во время войны. Она работала когда-то под руководством деда и накрепко подружилась с мамой. Бабушка приезжала к нам и на Чукотку, помогала маме управляться с нами четырьмя, и в п. Ола близ Магадана. Звали ее Наталья Семёновна. Бабушка Наташа.

Как-то я услышала их с мамой разговор. Баба Наташа пересказывала маме свой сон, будто встретила она деда, а тот рассказал, что у него всё хорошо, живёт он теперь под Смоленском. «Значит, под Смоленском сложил головушку», — заключила бабушка. С тех самых пор и засела в мою, тогда еще детскую память, мысль — дед погиб под Смоленском.

Надо сказать, что истина во сне была. Ведь место, где он пропал без вести, действительно имело отношение к этому городу. Как теперь написано в официальных документах, «место выбытия — Смоленская обл., Кировский р-н, Ближне-Натаровский с/с, д. Ближнее Натарово, в районе. Пропал без вести». Только теперь это не Смоленская, а Калужская область.

Поиски захоронения

Именно эта неизвестность не давала нам покоя много лет. И однажды брат Леонид, перелопатив кучу информации, рассчитал в каком районе вела бои 290 стрелковая дивизия. В её составе и воевал наш дед. Брат отправился в предполагаемое место гибели в надежде найти хоть какие-то сведения.

Он рассчитал, что 11 августа 1943 г. в деревне Ближнее Натарово, тогда Смоленской области, и пропал без вести наш дед Корякин Андрей Евграфович.

Бои здесь шли не шуточные. На стенах домов и по сей день сохранились следы от пуль и снарядов. В близлежащем лесу тоже сохранились следы войны. Наши войска наступали с дальнего берега речушки. Солдаты шли через воду и болото.

Окопы и ходы сообщений с годами поросли деревьями, но ещё отчетливо видны...
Брат встретил местную жительницу преклонного возраста. Бабушка рассказала, что в лесу до сих пор натыкаются на пирамидки со звёздами, а в огородах выкапывают осколки и гильзы.

После войны погибших воинов перезахоронили в братских могилах Тягаево-лес и в самом Тягаево. В них покоится более тысячи солдат, из них две сотни безымянных.
Быть может среди них и наш дед Корякин А.Е.

Неужели нашли?

Буквально через год после этой поездки я получила от брата вот такое сообщение:

— Тоня, я только что в инете нашёл сведения о захоронении деда. В ОБД Мемориал появилась карточка захоронения в д.  Дуброво Кировского района Калужской обл. Это рядам с Б. Натарово, я там даже был, но в списках на плитах фамилии деда не было. А сейчас в карточке значится. Буду думать, как поехать и уточнить.

Леонид связался с администрацией села Дуброво. И в следующем, 2016 году, они с вторым братом — Анатолием — приехали в День Победы, чтобы принять участие в торжественном открытии новой, дополненной плиты с именами похороненных там бойцов. В их числе значится теперь и имя нашего деда Андрея Евграфовича Корякина.

На открытие новой мемориальной доски приехали не только мои братья, но и родственники других бойцов, чьи имена значатся на мемориале.

Теперь наш дед не без вести.
На краю земли калужской
В тихих кировских лесах
Деревенька у речушки
Почивает в образах.

Стала вдруг она родною:
Здесь, в овраге в ту войну,
Дед, пожертвовав собою,
Защищал свою страну.

И под скромным обелиском,
Аж на семь десятков лет
Безымянным в скорбных списках
Упокоился мой дед.

А над ним раскинув руки
Зеленели тополя.
Отыскали деда внуки
Помнит Родина тебя.

Я опять сюда приеду
В самый светлый майский день.
Я нашел могилу деда
Он не «без вести» теперь.
         
          Леонид Золотухин.