Конец истории Запада

1. Запад рождается в римской утробе, где сочетаются греческий рациональный Логос и христианско-иудейская мистика первородного Слова (которое есть Бог). Одновременно греческая геометрия пространства сходится с иудейской стрелой конечного необратимого времени.

Именно их союз и, в то же время, их непримиримое противоречие рождают магию открытого процесса – то небывалое поступательное движение, которое называется «прогрессом» и которое вечно падает, «западает» на новую ступень.


Каждая новая ступень отрицает прежний ставший порядок; каждая новая ступень «снимает», обобщает, наследует от предыдущей накопленную энергию движения (в виде знания, опыта, денег, технологий и пр.).


2. Запад есть процесс (но не организм!) вечного самоотрицания, Восток есть организм, вечное возвращение того же самого. Принцип Запада – деятельность, принцип Востока – недеяние.


3. Принцип деятельности есть принцип разума (рассудка). Разум загоняет реальность в свои абстрактные сети, играет с нею и выигрывает. Разум определяет то, что дано ему как неопределенность.


4. Разум отождествляет нетождественное, используя силу дедукции.


5. Дедукция есть техника вообще (тайна всякой техники), а всё многообразие техники есть воплощенная дедукция. (В эпохе модерна 17-20 вв. все технические изобретения – в конечном счете – реализуют принципы ньютоновской или квантовой механики и теории относительности. Все эти фундаментальные теории строятся по универсальной схеме дедукции: Всеобщее-Общее-Единичное).


6. История Запада есть история техники, а прогресс техники демонстрирует силу и верховенство дедукции как силу разума. Верховенство дедукции впервые было осмысленно в 19 веке Г. Гегелем в так называемом «круге кругов», а затем та же идея была выдвинута в начале 20 века в принципе соответствия Бора, который гласит: новая фундаментальная теория включает в себя предыдущую как свой частный предельный случай. Эта закономерность была заново переосмыслена в трудах Т. Куна и П. Фейерабенда, и в уточненной версии она звучит так: новая фундаментальная теория наследует из предыдущей только формализм (например, математический аппарат), а смыслы и интерпретации существенно преобразуются.


7. Научный разум не только силен дедукцией, но и ограничен ею. Как выразился однажды Ст. Лем, мы верим в научные истины постольку, поскольку созданная ими техника работает (почти по Марксу: практика – критерий истины).

 
8. Однако, сам разум и есть воплощенная техника – техника дедукции… а что если эта техника дала сбои в главной своей претензии - в попытке описать мир из единого начала? … ведь признание двух или более «начал» обернулось бы парадоксом: с одной стороны мир признается единым, с другой, – на уровне фундаментальных оснований – он раскалывается.

 
9. … и это уже случилось. Поскольку трещина, расколовшая мир, ставит под вопрос полномочия научного разума, все обобщения здесь затемняются и оттесняются. Мы говорим о принципе дополнительности Бора. Он гласит: всякое истинно глубокое явление природы, например «жизнь», «атомный объект», «физическая система», не может быть определено однозначно с помощью слов нашего языка и требует для своего определения по крайней мере двух взаимоисключающих дополнительных понятий.


10. Всё сказанное значит только одно, что дедуктивная модель мира исчерпала себя. Этим рушится первая опора цивилизации Запада - греческий Логос.

 
11. Вторая опора – христианско-иудейское ядро культуры – была подорвана массовой индустриализацией в 19 веке, что нашло отражение в ницшевской формуле «Бог умер и это мы его убили».


12. Ждать ли нам «другое начало» как продолжение Запада или западная история действительно заканчивается?