Деревенская история

Живем мы между добром и злом, не ведая, что может случиться завтра. Несчастье подкралось незаметно и свалилось зимним утром. Никто не ожидал. Вечером, когда пошел густой снег и задул северный холодный ветер, мы с мужем решили, надо бы дрова занести в сени, чтобы не копаться в снегу. Затем, как обычно, я забралась спать на теплую печку, муж Василий Павлович примостился на своей лежанке за печкой, куры, переведенные на время зимы в избу, давно уже угомонились в домашнем курятнике. Все как обычно. На улице, видать, резвилась непогода, слышно было, как ветер дул, стучал ставнями. Оттого в избе к утру стало прохладно. Замерзла. Спали мы обычно до рассвета. Зимние ночи длинные. От долгого лежания бока устали, поэтому давно уже проснулась, но не поднималась, так просто нежилась. Думала, отчего это Вася не встает, пора ведь печку топить. Он что же, забыл про свои обязанности?

– Вася, ты почему не встаешь, не уж то еще спишь? Давай, вставай, да печкой займись.
Муж молчал, тут уж я заволновалась, что могло случиться. Навалились дурные мысли. Не уж то… Ему ведь семьдесят два года. Кубарем свалилась с печки, вставила ноги в валенки, и побежала за печку.

Утренний зимний свет чуть-чуть брезжил в окне. Торопясь, включила электрическую лампочку. Вася лежал на самодельной кровати на правом боку, как обычно укрывшись одеялом. Подошла, слегка толкнула: «Вася». Муж покоился неподвижно. «Вася, Вася», – стала его тормошить. Бесполезно, и тут до меня дошло: «Он умер». Но, как же так, еще вчера с ним разговаривала, а сегодня он мертв. Как же так? Что ночью могло случиться. Умер во сне. Неужели не почувствовал боли, что ли, не кричал, не просил помощи. Все как-то необычно. Что же сейчас делать?

Житейский опыт подсказывал, надо позвать соседей, одной в таком деле не справиться. Торопливо оделась и открыла дверь из сеней на улицу. Там падал густой снег, ветер кружил его по земле, заметая неровности. Взяла в руки деревянную клюку и, опираясь на нее, спустилась с крыльца. Провалилась в снег до колен. Угадывая дорогу, пошла к соседям. Ветер зарывался в одежду, больно жалил, охлаждал тело. Шла медленно, ладно недалеко, добралась без приключений. Вошла во двор, стала стучать в дверь.
 
– Кто там, – услышала голос хозяйки.
– Зина, это я, Лиза Кузенкова, беда у меня.
Дверь быстро отворилась.
– Проходи, что у тебя случилось?
– Вася умер.
– Ой, ой! Как же это? Ведь не болел. Проходи в избу, там поговорим.

В доме топилась русская печь, было тепло, хозяйка занималась готовкой еды. Муж ее Андрей, семидесятилетний мужик сидел на лавке, точил шлифовальным бруском топор.
– Андрей, сосед-то наш Василий сегодня умер. Надо помочь собрать его в последний путь. Подскажи, с чего начать, – распорядилась энергичная хозяйка дома Зина. Женщина властная, полнотелая, среднего роста, она казалось заполняла все жизненное пространство избы.
Андрей отложил топор и брусок на лавку, молча уставился взглядом на пол под ноги. Сидел, молчал, переваривал новость.
 – Что случилось-то, – спросил, наконец, после длительного молчания.
– Легли спать вечером, как обычно, умер во сне. Растерялась я, не знаю, что делать, – пожаловалась Лиза.
– Ну, сначала надо получить справку врача, зафиксировать смерть, сдать ее в исполком. Чтобы все было законно. Давай, я этим займусь. Вы же укладывайте тело в гроб, обмывайте, снаряжайте. Не торопясь, справимся, в положенный срок уложимся. Позовите бабу Веру, она молитвы почитает. Справимся. Эх, деревенька наша колхозная, наша любимая малая Родина! Теряешь ты своих постояльцев. Одни сбежали в город за красивой жизнью, другие, верные тебе, уходят на погост. Вместо живой деревни осталось несколько домов. Умер, вот человек и не знаем, как его похоронить. – Андрей собирался в дорогу и размышлял. – Если телефон не отремонтировали, то придется ведь пойти до фельдшерского пункта и до исполкома, расположенного в деревне Балки, пешком. Ну, я готов. Зина, Лиза, идемте посмотрим покойного. Мне нужен его паспорт и другие документы, пойду на лыжах в деревню Балки. Это ведь три километра пути.

Проводив Андрея, женщины затопили печь, из колодца принесли воды, поставили греться. Лиза по приставной лестнице поднялась на потолок дома. Там рядышком стояли два гроба, заранее сделанные впрок Васей для себя и жены, на всякий случай. Сухие, легкие. Знал ведь, настанет случай, когда понадобится ему этот домик. Делал не спеша, старался.
Женщины перенесли гроб в избу.
– Помыть его надо, от пыли, – сказала Лиза.
– Ты давай мой, одежду достань, а я сбегаю за бабой Верой. Помощница нам еще нужна, – и убежала.

Через некоторое время женщины вернулись. Бабе Вере, женщине невысокого роста, худенького телосложения, было за семьдесят пять лет. Дорога сюда оказалась для нее изматывающей. Шла с трудом, медленно, проваливаясь в глубокий снег. Она устала, запыхалась и, войдя в избу, сразу же свалилась на лавку, стараясь выровнять дыхание. По воспитанию она была человеком верующим в Бога, часто читала молитвы. Подойдя к покойному, стала молиться, читать молитвы.

Гроб поставили на табуреты по середине избы. Покойного одели в приготовленную одежду, положили в гроб.

К вечеру вернулся Андрей, принес свидетельство о смерти.
– Вот, сейчас все законно. Можно хоронить. Могилой займусь завтра, а сегодня отдыхать, – решил помощник.

На ночь с Лизой в доме осталась баба Вера. Зина с Андреем ушли ночевать в свой дом.

Лиза с бабой Верой забрались на печь, пытались уснуть. Не спалось. Разговаривали, вспоминая прошлое.
– Лиза, – спросила баба Вера, – расскажи, какой был твой Вася.
Лиза задумалась, молчала. Потом сказала:
 – Баба Вера, никому я раньше об этом не рассказывала. Сейчас хочется сказать, пусть Вася, пока еще с нами, услышит. Родилась я в деревне Коляки, закончила школу. Поступила работать телятницей. Тогда ведь наша деревня входила в колхоз «Светлый путь», проживало в ней около сорока семей колхозников. Все работали на ферме, разводили коров, занимались молочным скотоводством. Одни были заняты непосредственно коровами, другие – заготовкой кормов. На зиму заготавливали сено, выращивали кормовую свеклу, морковь, картофель. Так вот, я работала с молодняком, с телятами. Был на ферме молодой, лет двадцати, механизатор Николай Горбанько. Смешной такой, весельчак. Влюбилась я в него. Везде к нему тянулась. Однако, любовь моя оказалась без ответная. Я ему не нравилась. Однажды мы гуляли на берегу реки, ухажер обнял меня. Я не разобралась, прижалась к нему, а потом оказалось поздно. Обнаглевший парень стал хватать меня за интимные места. Как могла отбивалась, но он меня изнасиловал. Сделал свое дело, встал и ушел. Как я ревела, позор-то какой. Не знала, как поступить. Жить не хотелось, решила повеситься. Мысль эта, попав в голову, со временем крепла. Я прокралась в свой дом, в сарае взяла веревку и пришла в лес. Нашла дерево с толстыми сучками. Сделала петлю, закрепила веревку на одной из толстых ветвей, забралась на дерево. Ничто не могло меня остановить, решительно вставила голову в петлю и оттолкнулась от ствола дерева. Почувствовала резкую боль, испугалась и дико закричала. Оказывается, я неправильно сделала петлю, она не сжимала горло. В это время по лесной тропинке шел молодой парень, услышав крик, подбежал и вытащил меня из петли. Это был Вася. Он увел меня в лесную избушку. Три дня выхаживал. Пытался со мной разговаривать, но я молчала. «Лиза, – говорил парень, – я давно тебя приметил, нравишься ты мне, места себе не нахожу, пытаюсь обратить на себя внимание. Случилась беда, и я хочу воспользоваться ею. Никто не должен узнать о случившемся. Для всех, я похитил тебя, чтобы принудить к сожительству. Пусть все думают, что я добился этого. А теперь прошу у тебя руки и сердца, выходи за меня замуж.» Ну о каком замужестве, мне об этом даже думать было противно. Но спаситель мой был настойчив, постепенно добился своего. Я стала размышлять, согласиться с мыслью, что меня изнасиловал Колька Горбанько, да чтобы об этом узнали мои родители и соседи, это невозможно. А кто меня после этого возьмет замуж! Даже Васе с такой дурной славой не нужна. А вот, если сейчас согласиться на условия Васи, то можно избежать позора. Ну, что-то случилось, так ведь замуж вышла. Я приняла предложение Васи. Потом парень пошел к моим родителям. Меня ведь там потеряли, искали. И вдруг пришел к ним Вася Кузенков и рассказал, что похитил меня и удерживает в лесной избушке. Более того, парень просил выдать меня за него замуж. Родители потребовали немедленной встречи со мной. Вася привел их ко мне. Так никто и не узнал о моем позоре. А замуж выдали. Прожили мы с ним пятьдесят лет. Родила я ему дочку и сына, да вот уберечь не смогла, маленькие заболели и умерли. Вот какой был мой Вася.

Лиза замолчала, показалось сказала все, что необходимо. Потом, словно что-то вспомнила и продолжила рассказ:
– Вася рано лишился отца, произошел несчастный случай на работе, попал под комбайн. Мать работала на ферме, но часто болела, так что все домашнее хозяйство лежало на плечах молодого человека. Работал он механизатором на ферме. В свободное время из дерева делал предметы, необходимые людям. Резал деревянные ложки, берестяные туески, плел корзины. Мать Полина Сергеевна носила поделки в Балки, продавала. Так что, семья не бедствовала.
Наконец, сон сморил, женщины уснули.

На третий день погода успокоилась. Снег не падал, ветер затих, установилась солнечная холодная пора. Вереница людей тепло одетых, по бездорожью, проваливаясь в снегу, к полудню медленно тянулась к погосту. Впереди Андрей с Зиной тянули сани с гробом, за ними Лиза и баба Вера на санках везли могильный крест и дрова. Шли медленно, часто останавливались, отдыхали. Наконец пришли к могиле.

Место захоронения выбрано несколько лет назад. Могилы вырыты еще летом для каждого жителя деревни и закрыты от непогоды. Рядом с ямой бугорок земли, чтобы зарыть могилу при погребении. Вчера здесь был Андрей, жег костер из привезенных поленьев дров, чтобы оттаять землю, сделать ее мягкой, пригодной лопатой зарывать яму. Сейчас гроб открыли, попрощались с покойным и на веревках опустили в могилу. Стали забрасывать ее талой землей, приговаривая, «пусть эта земля будет пухом». Нелегко хоронить, да еще зимой. Устали все. Когда работу закончили, с облегчением все отправили домой к Лизе. Надо ведь помянуть Васю.
Женщины быстро накрыли стол: картошка с мясом курицы, грибы, огурцы, и откуда-то взялась бутылка водки. Проголодавшиеся и уставшие люди набросились на еду. После выпитой водки языки развязались, собравшиеся стали вспоминать.
– Ну, ты нас прости, Василий Павлович, – начал Андрей, – может быть где-то виноваты перед тобой. Мы помним тебя за добрые дела, ты был полезным человеком. Сколько деревянных поделок ты сделал для людей. Пусть будет земля тебе пухом.
Баба Вера продолжила: «Упокой, Господи, душу раба Твоего Василия и прости ему вся согрешения вольная и невольная и даруй ему Царствие Небесное. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь».
Люди еще посидели за столом и потянулись по своим избам.
– Лиза, я еще ночую ночку у тебя? – спросила баба Вера.
– Спасибо баба Вера, я хотела просить тебя об этом. Оставайся, вдвоем нам будет веселее.
Так закончилась эта грустная история.