Михаил Владимирович Шульков

Михаил Владимирович Шульков

Наступил конец апреля.
Холодный, лагерный барак.
Окоченело тело деда –
Расстался с жизнью навсегда.
Ему лишь сорок только было.
Сорок второй шёл жуткий год.
Голодна смерть вокруг косила
От арестантских от «щедрот».
Полнела братская могила
С непереживших той зимы.
Воры, убийцы лучше жили,
Чем политические мы.
Кто истощал, с довольства сняли,
И работать занемог.
Семья «врага народа» вда’ли
Давно в безвестности живёт.
Залиты тушью были письма –
Вестник скорбного конца.
Война гремела по Союзу,
Потери страшные неся.
Скончался наш майор Антонов,
С гражданской Родине служа.
Семьёй его сегодня вспомним
Главу семейства и отца.
Давно батрачит дочка Мара,
Неволи, тяготы терпя.
И тушит зажигалки Галя.
К ночи дома лишь жена.
С рассказов мамы я всё ж помню
Мой дед – отличный командир
Волной репрессии снесённый
Достойно Родине служил.
Навет решил судьбу жестоко
В тридцать седьмой и страшный год.
На допросах били долго –
Безсчётно мук ему дано.
От ледохода к ледоставу
В воде по пояс гнали лес.
В Бобровской Запани был лагерь,
Здоровье всё осталось здесь.
Война нача’лась в сорок первом,
Штрафником просился дед,
Да б на фронт его послали.
На каждый рапорт жёстко: «Нет!»
Ссылают в лагерь дальше в Коми.
О нём шла страшная молва –
С него живые не выходят,
Всех примет мёрзлая земля.
За рапорта’в ШИЗО сажали,
Где толстый иней на стена’х.
С гнилой капусты пища ваша –
Похлёбка, мутная вода.
Умерших в яме хоронили,
Когда накопится битком.
Погибших там неисчислимо,
Не меньше взято и войной.
С усилий лишь супруги верной
Реабилитация придёт –
В пятьдесят шестом наступит,
И справку с почтою пришлют.
Ску’дны выплатят деньжата
За погибшего отца.
Но майора жизнь конечно
Не вернётся никогда.
Мы хороним о деде память,
Много лет о нём скорбя,
То, что помним, вспоминаем.
Как деда на’звали меня.

29 апреля 2024 года, с.Байчурово.
На фото - Михаил Георгиевич Антонов.