С кем бы ты пошёл в разведку

       В пятницу вечером, высокий седовласый человек   с небольшим рюкзаком (жена с двумя внуками подростками уехала в обед на дачу) вошел в вагон электрички и занял у окна своё место. Профессор Павел Александрович Горчаков сердито посмотрел на впереди сидящих шумных девиц - помешают ему серьёзно обдумать предложение проректора университета. Из-за  встречи  с ним Павел Алексеевич не уехал сегодня  с женой на машине, и теперь вот вынужден ехать на электричке.

    - Ну, нельзя сказать, что совсем уж без комфорта здесь, - поправил себя профессор. – А вот шум – это явно неприятная штука для меня.

   Неделю назад биохимик Горчаков  уже встречался со своим руководителем, проректором  Пахомовым,  со своим давним другом, и изложил ему свои мысли по поводу одной  любопытной  гипотезе. Владимир Валерьевич в восторг от версии друга не пришёл, но, видно было, что мысли Горчакова по поводу новых подходов к редактированию генома, заставили задуматься.
   - Зайди через неделю. Жутко некогда. В Москву сейчас уезжаю.

Через неделю, только завидя Горчакова в дверях своего кабинета, после короткого приветствия, Пахомов торопливо начал говорить:
   - Ты прекрасно знаешь, Павел, что я не могу тебе сейчас выделить лабораторию и людей: все сейчас работают над созданием новой вакцины. Пандемия в мире, - Пахомов развёл руками. - Отлично пониманию, что это тоже важно… Но … - проректор замолчал, уставившись в окно. Он знал (только ему доверился Павел Алексеевич, рассказав о своей недавно диагностированной неизлечимой болезни),  что другу оставалось прожить в здравии не более полугода. Разрешить  Павлу сейчас заняться другой работой, не связанной с вакциной, значит, вызвать гнев не только вышестоящих начальников, но и более серьёзные последствия в целом для университета. При неудаче. А если прав окажется Павел?  Это же какой прорыв в науке будет! Все нарушения забудутся. Победителей не судят. Какие лавры достанутся университету!

   К чести Пахомова надо сказать, что лавры его заботили меньше всего.  Владимир Валерьевич внимательно посмотрел на друга; сердце его сжалось от боли и жалости.

   - Знаешь что, занимайся своими догадками, - неожиданно заявил он. - Не совсем официально. Так сказать, под прикрытием. Разрешаю тебе взять одного толкового сотрудника. Только из младших научных.
Он хотел было ещё добавить: «Чтобы не пропали наработки, чтобы в будущем было кому продолжить важную работу», но промолчал.

   Горчаков встал, наклонил голову в знак благодарности:  «Спасибо!»  и быстрым шагом вышел из кабинета.

    И сейчас, в электричке, по дороге на дачу, он собирался обдумать: кого же из младших научных сотрудников нужно взять к себе на работу и какими критериями нужно будет руководствоваться, чтобы не ошибиться в выборе помощника? А ошибиться нельзя. «Времени нет на ошибку», - с огорчением подумал профессор.

   Молодые попутчицы  притихли. Одна из трёх, с копной рыжих волос,  стянутых черной  широкой резинкой,  уткнулась в какой-то красочный журнал;  другие смотрели в окно.
   - Девочки, - рыжая подняла голову и посмотрела на своих подруг, - в журнале тест «Какой у тебя характер?» -  Маша, - скомандовала она, - дай карандаш. Сейчас узнаем, кто есть кто.
Одна из девиц послушно, порывшись в своей сумочке, протянула ей карандаш.

Горчаков невольно прислушался.
   - Какие-то примитивные вопросы, - через минуту разочарованно проворчал себе под нос. - По таким не определишь истинную сущность человека.
Покосившись на журнал, профессор слегка пожурил себя: «Многого хочешь от глупенького журнала».

   Павел Алексеевич довольно долго проработал в университете, хорошо знал коллектив. Но так вот, сходу, назвать себе помощника  затруднялся. Слишком велика ставка. Ошибиться нельзя. Времени нет.

   - Моя ситуация сейчас сродни другой: кого выбрать, с кем идти в разведку? – откинувшись на сиденье, прикрыв глаза и сунув ладони подмышки, профессор задумался.  - Себе бы в  помощники я взял, наверное, Берестова Виктора. Или Павлиди Костю. А может, Горшкова Андрея? Пушкова? Битякова? Валова Сергея? Итак, шесть человек подходят мне. Но надо одного… Кого же?... Все способны, настойчивы…– профессор озадаченно посмотрел в окно, не замечая мелькающего за окном пейзажа.

   Неожиданно он вспомнил Сергея Павловича Королева. Ему тоже пришлось выбирать из шести претендентов, готовых совершить первый полёт в космос, одного парня. 

   Он одарённый, талантливейший   технарь, и  как же он не ошибся с выбором первого космонавта, с выбором Гагарина! Задание для первого космонавта - архисложное, и это, конечно, красивый миф, что якобы за улыбку, за фамилию выбрал…Что именно такого было в Гагарине, почему его фамилию назвал Королёв? И ведь на все 100 процентов угадал главный конструктор. Наверное, угадал – это не то слово… Каждый из шести мог бы совершить первый полёт  в космос. Задание ведь было не только в этом, не только в технической стороне дела….

   Королёв угадал, предвидел, рассчитал  послеполётное поведение Гагарина? Думается, не смог в полной мере  предвидеть главный конструктор, какая невиданная слава обрушится на первого космонавта. И как достойно себя вёл Гагарин! Какой-то стержень, какие-то нравственные опоры интуитивно предугадал Сергей Павлович  в этом улыбчивом пареньке? (Технически рассчитать, наверное, невозможно… Или одарённому инженеру всё возможно?)

   Биохимик Горчаков ухватился за эту мысль «Ага, нравственные опоры, стержень…»
Его работа может завершиться провалом… Такое в науке часто случается. И замечание датского физика  «Отрицательный результат  - тоже результат»  послужит сейчас  слабым утешением для него… Слишком мало времени. Исправить он уже не сможет…Кто из шестерых не сломается после неудачи? А если эксперименты закончатся удачно? Слава и успех не вскружат ли парню голову, не сломает ли подающего надежды молодого учёного?

   Павел Алексеевич стал вспоминать, как вели себя эти младшие сотрудники на вечеринках, на субботниках… «Этих ребят я учил… Какие они были студентами? Так… Все уже женаты… ну, или, как там назвать совместное проживание… Не важно. Важно их отношение к человеку, зависящему от него… К детям, к своей половинке, к родителям».

Острое желание поработать  свои последние месяцы жизни с хорошим человеком пронзило его…
   - А кто из шестерых самый хороший человек? Кто из них личность значимая, цельная и нравственная?

   Профессор наконец-то заметил суетливость в пассажирах: электричка прибывала в дачный посёлок.
   Обычно профессор ходил быстрым шагом. Но последние дни он стал замечать, к неудовольствию своему, что стал быстро утомляться. Но не по этой причине сейчас  Павел Александрович не спеша направился к своему дачному домику. Он должен определиться с кандидатурой в свои помощники. На даче ждёт его простая деревенская  жизнь, иные  мысли, другие люди, близкие и дорогие.

   - Итак, личность значимая. Имеющая внутренние опоры. Что это за опоры?

   Профессор остановился на тропинке. Подойдя к ближайшей берёзке, приложил к её белоствольному прохладному стволу ладонь и, подняв голову,  посмотрел вверх на её темнеющую от вечерних сумерек зелёную крону.

   - Наверное, общечеловеческие ценности, ценности Homo sapiens: забота и любовь к своим детям, бережное отношение к своим родителям и преданность своей Родине. Защита этих ценностей. Эти качества определяют личность человека. Достойную  личность. Теперь понял, с кем я хочу работать.

   Александра Кузьминична, супруга профессора, обеспокоенно поглядывала  на часы: муж должен был к этому времени уже явиться домой. Накинув на плечи тёплую шаль, когда-то подаренную мужем,  она вышла за калитку дачи.
   Завернув в свой проулок, Павел Александрович увидел жену и привычным быстрым шагом зашагал ей навстречу.