Необыкновенный, почти рождественская история

       Трудно быть необыкновенным. Только возомнишь о себе, что обладаешь каким-либо ярко выраженным талантом, как тут же встречаешь человека на работе или в компании, которому ты и в подметки не годишься! Как будто тебя при всех больно щелкнули по носу. Знай, мол, свой шесток!

      Ощущению своей заурядности в немалой мере способствует телевидение, заявляющее о существовании так называемых «звезд», хотя они, в абсолютном большинстве своем – обыкновенные «узнавашки». Если же спросить у кого-нибудь, что есть такое человек необыкновенный или, хотя бы, как выглядят такие люди вообще – никто не сможет толком ничего сказать.

      Конечно, бывают разные степени необыкновенности: самая простая – это обладание какой-либо легко воспринимаемой внешней чертой, резко отличающей данного человека от всех остальных. Тогда про него говорят, что у него необыкновенно большой нос, голова или уши. Да кому только нужна такая необыкновенность, граничащая с уродством!
 
      Иная степень необыкновенности – это обладание каким-нибудь свойством, часто, никак не проявляющимся во внешнем облике: выдающейся памятью, талантом (музыка, шахматы, математика, живопись и т. п.). Пусть это сразу и не видно посторонним окружающим людям, но само осознание того, что ты одарен от природы – придает такому человеку значимости, а это, как говорится, дорогого стоит и другими все-таки ощущается.

      А самая удивительная необыкновенность – это, когда ничего в тебе нет ни снаружи, ни внутри, а народ на тебя смотрит, оторваться не может, причем не артист ты и не скандалист какой-нибудь из тех, что по телику! Но, к сожалению, это – чистая фантазия. Так, конечно, не бывает, но именно этого чаще всего хочется гражданину, обделенному и талантами и внешностью. Да, не так страшно быть ничем непримечательным, как мучиться от осознания этого…

      К чему все эти дилетантские, банальные рассуждения, спросит в раздражении читатель, давай ближе к делу! Однако именно такие мысли в разной степени бредовости часто приходили в голову герою моей истории, вызывая у него острое чувство недовольства собой, и таким несправедливо устроенным миром. «Ах, если бы у меня были какие-нибудь выдающиеся способности, какой-нибудь дар, как было бы здорово – часто думал он. Был бы я самым счастливым и довольным в мире человеком! Не то, что сейчас, когда буквально все злит и раздражает: вечно пьяный сосед из соседнего дома, по ночам загоняющий своего кота призывными криками: «Феликс, Феликс!». Спрашивается, на кой он тебе ночью нужен, пусть нагуляется всласть, все равно ведь прибежит завтра утром домой твой Феликс, чтобы жадно проглотить вареного минтая! Или соседка по подъезду с недобрым взглядом и хромой ногой. Посмотрит – как будто двойку в дневник твоей жизни поставила!

      А на работе – тут тебе и носатый, толстощекий, вечно чем-то недовольный начальник из молодых да ранних, болтливые и любопытные коллеги, каждый со своей неприятинкой, молодая сотрудница из бухгалтерского отдела – статная деваха под метр девяносто, при встрече, свысока, едва кивающая головой, и тут же отводящая взгляд.
 
      Как же много вокруг противных и плохо воспитанных людей! Необыкновенно много! А главное – это никак невозможно исправить! Да, жизнь трудна, а люди – бяки.
      Читатель понимает, в этом моменте что-то должно произойти, что-то важное в жизни героя, что-то из ряда вон выходящее. Ну, что ж, тебе не откажешь в проницательности. Недаром у тебя на носу очки с толстыми стеклами и ты любишь указывать на грамматические ошибки в комментариях в соцсетях. А случилось действительно Нечто!
 
      Однажды, порядочно устав на работе, Сергей (так зовут нашего "бездарастрадальца") вяло добрел домой, поужинал какой-то невкуснятиной и, ложась спать, перед тем, как выключить свет и погрузиться в относительное небытие, вдруг, особенно остро ощутив свою ярко-выраженную заурядность, возопил в унылый потолок, с желтыми разводами, оставшимися от затопившего его соседа на 4 этаже, возопил даже не представляя, к кому он собственно обращается: «О, прошу вас о каком-нибудь необыкновенном таланте, даре, пусть не таком, как у всех этих выдающихся тележителей-узнавашек, но все же, хочу что-нибудь достаточно редкое, такое, чего у других людей явно недостает. Мне так плохо жить в этом мире обыкновенным, никому неизвестным, глупым и ненужным человечком!».

      С этим и заснул бедненький. И здесь, пока он спит себе, накрывши голову подушкой, самое время познакомиться с ним поближе. Сергей довольно таки молодой парень, выше среднего роста, вполне здоровенький и даже почти без вредных привычек, временами, пытающийся ускоренно накачаться с помощью 6 кг. гантелей, отжиманий и подтягиваний на установленной в проеме двери перекладине. Лицо у него средней привлекательности и запоминаемости, ничего необычного. Разве что взгляд не такой рассеянный, как у большинства людей, да небольшая, но густая бородка и усы, придающие ему серьезный и даже галантный вид «а-ля Арамис». Он живет один, снимая квартиру, но это вовсе не значит, что у него нет родни. Просто она осталась в другом городе, откуда он, когда-то приехал учиться, в надежде обрести на новом месте достойный заработок и интересную жизнь. Работает Сергей уже второй месяц сисадмином в филиале одной фирмы под названием «Велосипедная сила», настраивает компьютеры, принтеры-сканеры и прочую, как он это называет, «мутатень».

      Ну, вот, он беспокойно заворочался на своем диване. А все от того, что приснился ему во сне голос: «Ну, что ж, получай! Балбесина ты эдакая неблагодарная, талантов, видите ли, у него маловато, ну-ну, посмотрим, как ты дальше запоешь!». Может и не такими словами, а более добрыми было сие сказано, но смысл именно такой .
      Утром проснулся Сергей, вспомнил, с нехорошим предчувствием, сновидение, зевнул и…, повернувшись на другой бок, опять задремал, поскольку это был выходной день.

      Вышел он позднее  в магазин, идет себе по улице и чувствует, что-то не так, какие-то странные вещи происходят. Люди вродь как люди, а все ж другие, не такие противные, как обычно. «Что за чудеса, свет, что ли сегодня другой или просто выспался в кои-то веки?» – подумал он.
 
      Идет, значит, Серега, идет себе и видит того самого дядьку, что по ночам кота своего вызывает и спать всем мешает. Подошел поближе, взглянул на мужичка, и в момент как будто в него переместился, заглянул в самую сердцевину человека. Ох, и неприятное же это дело оказалось! Почувствовал такую смесь всего, что и описать трудно. Какие-то отрывочные мысли, смутные воспоминания, а главное – тоска, одиночество, похмельная трясучка, головная боль, да дурман с туманом в глазах. И так вдруг ему стало жалко человека этого, так нестерпимо захотелось помочь ему, а как – не знает. Ничего на ум не приходит, что сказать, что сделать. Денег ему дать, так от этого пользы не будет, он тут же на них бутылку купит и напьется. Приобнять его по-дружески – так обматерит, да еще и драться полезет!

      Как же ему жизнь поправить, коль все в ней давно не так, все перепуталось самым нехорошим образом? Вот беда! Больно за него и чувствуешь свое бессилие помочь. Может начать с самой малости. Помочь ему пораньше выловить своего кота? Пусть хоть выспится человек. Так ведь он не кота зовет, почувствовал Серега. Как бы это сказать, он на самом деле всему миру, всему ближнему и дальнему мирозданию кричит, как ему плохо на душе, что не понимает он, как так получилось, что вот был ребенком – ждал чего-то хорошего и необыкновенного, потом подростком тоже ждал, потом юношей в мечтаниях ждал. Потом как-то вдруг сразу стал мужиком, но все равно на что-то еще надеялся. А ничего хорошего так и не случилось: товарищи оказались те еще товарищи, женщины – не те женщины, люди вокруг – все каждый в себе и для себя, кроме матери да отца, да и тех давно уже нет.
 
      Тут котолюб, повертев башкою для вентиляции мозгов, двинул дальше, и сразу полегчало Сергею. Что ж такое творится? Не заболел ли он? Может вирус новый поймал, какой остальным неведом? От таких опасных осложнений срочно лечиться надо!
 
      Идет Серега и на кого не посмотрит – того ему и жалко становится до слез. Все вокруг люди, все человеки, у всех заботы, да неприятности. Даже дети – они вроде радуются, а все равно чем-то недовольны-огорчены. То в школе большие пацаны обидели, то отец обещал наказать за плохие отметки, то чего-то, что у других есть – телефона, игры – не хватает хотя бы для сиюминутного счастья.
 
      Короче, всем Серега сочувствует, всех видит, да только сделать ничего не может. Вот тебе и выходной. Мучение одно… Встретил он по пути домой толстую соседку, что хромает, да скорее от нее – так остро, невыносимо было почувствовать всю ее несчастную жизнь, заботу о детях, обиды на них неблагодарных, мысли о бедности, старости, болезнях. И взгляд у нее совсем другим показался…

      Кое-как дошел до дома, и решил больше не выходить на улицу, отлежаться, вдруг эта напасть, явная болезнь или психическая патология, сама собой пройдет. А если нет? Как с этим жить? Что тогда делать завтра на работе? Нахватаешься чужих переживаний по самые-самые, а толку-то! Может взять бюллетень по болезни? Но что бы такое придумать? Ведь если все, как есть рассказать врачам – могут такой диагноз поставить, что до конца жизни будешь на психучете. Опасно, однако! А ведь это явно подарочек «по заказу»! Побудь милый необыкновенным, посочувствуй людям, ощути, что они братья твои и сестры в этом мире. Нет, такого не хочу, уж больно тяжело и неприятно!

      Просидел Серега до вечера в квартире, пытался телевизором себя отвлечь, фильмец какой-нибудь новый зацепить, да только, что не увидит – то ему кажется такой неправдой, фальшью, халтурой, что аж смотреть противно! Выпил с горя полбутылочки винца и лег спать с надеждой на избавление. Засыпая, послал в околоземное пространство мольбу освободить его от такой невыносимой ноши. Дать что-нибудь полегче. С тем и заснул. Приснилось, как тот же насмешливый голос сказал ему: «Эх ты, слабак! Ладно, не паникуй, что-нибудь придумаю по твоим хилым силенкам».
 
      Утром с тревогой собрался Сергей на работу. Пошел, на всякий случай, пешком, набирая скорость, и не глядя на прохожих. По дороге вроде ничего такого, вчерашнего не испытывал. Зашел в офис, увидел начальника, и в ту же секунду понял-почувствовал, конечно, раз в десять слабее, по сравнению с тем, как было раньше, как надоело тому париться в этом «велосипедном раю», заниматься тем, что совсем не любит. Как опасается он, что подчиненные догадаются о его некомпетентности во многих вопросах. Потому и окружает себя защитным коконом напускной самоуверенности и апломба, а на самом деле отчаянно нуждается в поддержке, когда необходимо принимать ответственные решения. И от этого внезапно пришедшего понимания и искреннего сочувствия кивок и обычные слова Сергея «Доброе утро!» получились совсем иными. Удивительно, но это ощутил и начальник, внимательно, с интересом взглянул на Сергея, кивнул и даже улыбнулся в ответ, чего раньше не бывало!
 
      Но это еще что! Самое интересное случилось дальше! Встретив молодую, рослую но, в общем-то, довольно привлекательную сотрудницу, Серега вдруг уловил, что в ее взгляде вовсе нет никакого презрительного к нему отношения. Наоборот, в нем были скрытый интерес и благожелательность, и он моментально решился на то, чего никогда бы не сделал раньше: не только пожелал «доброго утра!», но и добавил, что она сегодня особенно хорошо выглядит. Девица вдруг засмущалась и спросила: «Правда? Спасибо…Сергей». Во как! Оказывается, она даже знает, как его зовут! Сие придало ему еще большей смелости, и он, включив «Арамиса», ответил, что это так и есть, и что он завидует ее молодому человеку или мужу. Еще больше смутившись, девушка ответила, что она не замужем. Покачав головой и изобразив, что он крайне поражен и удивлен этим, Сергей двинул дальше. Да, чудеса! «А неплохо было бы замутить с нею», – совершено автоматически подумал он. Конечно, рост у нее подгулял, на пол головы выше, ну да ничего и не такие мезальянсы бывают. Зато в случае чего – от хулиганов запросто отобьет…». Были и другие мысли, касающиеся внешних достоинств девицы, но в них не было ничего принципиально нового и интересного. Они возникают сами по себе у любого мужчины при встрече с симпатичной женщиной.

      Для начала надо хотя бы узнать, как ее зовут. Это оказалось нетрудным делом, понадобилось лишь взглянуть на список всех сотрудников фирмы в компьютерном файле. «Марфа?! Вот так имячко! Из 19 века. Но, с другой стороны, есть в нем какая-то основательность и строгость».
 
      День на работе прошел как-то не совсем обычно. Конечно, время от времени, он вспоминал о Марфе. Но, больше всего, его удивило, что он стал очень хорошо понимать людей. Странным было то, что это понимание вызывало симпатию к ним, а вовсе не раздражало и надоедало. Все те, кто раньше воспринимались недалекими, неинтересными – теперь вовсе не казались такими…
В конце дня шеф вызвал его в кабинет, чтобы установить новую «прогу». Сергей довольно быстро справился с задачей. При этом, он заметил, что шеф как-то по-иному воспринимает его, присматривается, о чем-то думает.
 
       Дождавшись, когда Марфа выйдет из офиса, Сергей догнал ее и предложил прогуляться по парку, посидеть в «Кафе-мороженное». Марфа, взглянув на него сверху вниз, как бы оценивая серьезность его намерений, сначала вежливо отказалась, но, оглянувшись, не видит ли их кто-нибудь из любопытных коллег, которым до всего есть дело, в конце концов, согласилась «Ну, разве что на полчаса». В парке оказалось мало людей, и это было хорошо. Марфа и Сергей сели за столик под прозрачным навесом, заказали мороженное и соки. Сергей, улыбаясь, сказал то, что действительно чувствовал:
- «Вы знаете Марфа, у меня сегодня необыкновенное настроение. Столько, оказывается, хороших людей вокруг!».
- «А я это постоянно ощущаю. Просто, обычно, делаю вид, что не замечаю никого. Ведь если девушка начнет всем приветливо улыбаться – то многие могут это неправильно понять». При этих словах она ему так улыбнулась, что он мгновенно почувствовал, какая она замечательная!
 
      Много раз в своей жизни ему казалось, что женщины, с которыми он встречался – необыкновенны. Наверно, это просто необходимо, для того, чтобы по-настоящему влюбиться, но, каждый раз, Сергей обманывался. Тот образ, который он сам себе создавал, те черты уникальности, которыми он наделял свою очередную избранницу, вскоре куда-то исчезали, и наступало болезненное отрезвление. «Она такая же, как все те, что были раньше. Все они одинаковые…». Попадались, конечно, на его жизненном пути разные, как говорила одна его знакомая, пребывающая в постоянном поиске, «варианты и даже вариантики». Но образовать союз нерушимый индивидов свободных – не удавалось…

      Почувствовав, что Марфа не решается ему задать какие-то вопросы, может быть, не желая проявить излишнюю на данный момент заинтересованность, Сергей стал рассказывать о себе. Просто, безо всяких рисовок. О том, как он в детстве мечтал стать художником, как закончил художественную школу, где делал весьма обнадеживающие успехи, но так получилось, что выбрал совсем другую специальность. Что он до сих пор рисует, и рисунки помогают ему соединять вместе образы, чувства, отношения и что-то еще, трудно передаваемое словами. О том, как он завидует по-настоящему талантливым людям, и что ему не нравится просто обслуживать компьютеры и принтеры, хочется чего-то большего, творческого.

      «А я люблю свою специальность. Хотя, казалось бы, ну, что тут интересного в бухгалтерии, цифирь одна, дебет-кредит. Возможно, здесь сыграли роль гены. Мой дедушка, был когда-то главным бухгалтером завода…».
Она хотела продолжить дальше рассказывать про дедушку, про учебу в институте, про то, как она легко освоила трудную для других работу, но тут к их столику подошла цыганка с маленьким ребенком на руках и завела старую, как бабушкины протертые валенки песню о том, чтобы ей дали деньги, она видит, что на девушке сглаз, и что надо просто взять золотое кольцо, завернуть его в платок, отдать ей, и она тут же поможет.

      Марфа с досадой умолкла. Раньше Сергей просто послал бы попрошайку, а теперь, взглянув на личико ребенка и неожиданно для самого себя, что-то усмотрев в нем, сказал цыганке, что у ее дочки начинает серьезно болеть животик и ее надо срочно показать врачу. Странно, но при этих словах, маленькая, закутанная в пестрые тряпки девочка, громко заплакала. Цыганка, с опаской взглянув на Сергея, тут же исчезла. Марфа была слегка удивлена, но ничего не спросила. Просто улыбнулась и поблагодарила его за угощение. Они покинули столик, вышли из парка, дошли до остановки ее автобуса и… попрощались.

      Вечером этого же дня позвонила секретарша начальника и сообщила, что завтра он, Сергей и юрист Светлана Михайловна поедут в новую фирму «Рули & колеса», которая предложила дешево поставить крупную партию деталей для велосипедов. Нужно внимательно посмотреть, что там за народ работает, и нет ли чего-нибудь подозрительного. Слишком большие деньги требуют полностью перечислить на их счет. Странно, но раньше шеф никогда не обращался к нему с подобными заданиями. Да и какое отношение он имеет к закупке деталей, в которых не очень-то и разбирается…

      Ехать нужно было в другой близлежащий город. Утром, по дороге, в машине все молчали и смотрели в окна на проносящиеся мимо многоэтажные дома и покрытые дорожной пылью деревья.
      Только к обеду они, наконец-таки, вышли из офиса организации-продавца, и начальник предложил перекусить в кафе. Едва приступили, как шеф стал рассуждать о том, насколько выгодно будет принять данное предложение, и как это здорово поможет в борьбе с конкурентами. Юрист – немолодая тетка в строгом деловом пиджачке, кивала головой, во всем соглашаясь. Сергей молча «распиливал» отбивную. Через некоторое время, после небольшой паузы прозвучало: «Сергей Владимирович, а вы что думаете об этом?». Сергей, почему-то, давно ждал этого вопроса. Секунду подумав, ответил коротко: «Походу кидалово, аферисты».
- «Почему вы пришли к такому выводу?» – с недоумением спросил шеф.
- «Не знаю», – ответил Сергей, хотя отлично знал почему. Он-то сразу понял, что это все ширма, спектакль.
 – Но я думаю, что надо держаться от них подальше, и ни в коем случае не спешить перечислять им деньги. Я обратил внимание на то, как они разговаривали с нами, какие-то фальшивые улыбочки на лицах, имитация деятельности, а у некоторых сотрудников – неподключенные компьютеры и пустые корзины для бумаг. Классика».
 
      Шеф, внимательно посмотрев на Сергея, потер свой выдающийся нос и ответил: «То, что вы отметили – крайне интересно» и, задумавшись, почти автоматически добавил: «Спасибо, пожалуй, вы правы. У меня тоже было какое-то странное чувство. Надо поразмыслить, стоит ли с ними вообще иметь дело». Юрист, с самого начала не понимавшая, зачем шеф взял с собой Сергея, обычного, ничем не выделявшегося до сих пор сотрудника, но сообразившая, куда ветер дует, тут же «подстроилась»: «Да, я тоже так считаю, поскольку речь идет о миллионах – надо узнать об этой организации получше. Хотя договорные документы у них в порядке». До конца обеда все молчали. Молчали и в машине. «Классика», единственное, что промолвил шеф, когда у водителя по радио заиграла симфоническая музыка. Только к вечеру, из-за пробок на дороге они вернулись в свой город. Прощаясь, шеф еще раз поблагодарил Сергея и пожал ему руку. Чудеса!

      Разумеется, наш герой оказался прав. Осторожное руководство фирмы не стало рисковать, и сделка не состоялась. В ловушку, потеряв кучу денег, попались конкуренты. Крышевавшие их криминальные авторитеты, очень заинтересовались, почему собственно фирма Сергея отказалась от такой с виду выгодной сделки. Они каким-то образом узнали, что к этому причастен он и организовали «стрелку». На все их вопросы Сергей ответил точь в точь, как своему шефу и, слава Богу, не вызвал у них никаких подозрений.
      А в итоге, приятный нежданчик – начальник объявил ему благодарность и повысил на четверть заплату.

       Прошел месяц. Отношения с Марфой медленно шли «по восходящей». Единственное, что мешало их ускоренному развитию – это то, что они работали вместе, а Марфа не хотела, чтобы кто-нибудь видел, как они вдвоем гуляют по парку, ходят в кино или сидят в кафе.

      Как-то на работе предложили билеты в театр и несколько человек согласились пойти. В их числе были и Сергей с Марфой.
      После спектакля началось его обсуждение для тех, кто остался, и кому это было интересно. Таких оказалось не слишком-то много. Режиссер привычно-снисходительно задавал вопросы, что понравилось, что не понравилось, о чем спектакль и т. п. Зрители дружно хвалили актеров и постановку, но толком так и не смогли сказать, что именно хорошо или плохо. Сергей молча слушал, иногда поглядывая на Марфу, каждый раз отмечая, какие у нее внимательные чудесные глаза, но когда режиссер, казалось, потеряв всякий интерес к разговору со зрителями, мельком посмотрел на часы, вдруг что-то «сработало», и Сергей сказал, что то, каким предстал главный герой, его внешнее: мимика, поведение – совершенно не совпадает с тем, что должно было происходить внутри него в данных обстоятельствах. Режиссер попросил пояснить, и Сергей, неожиданно для себя, удивительно тонко и аргументировано рассказал о тех чувствах, которые, как он полагал, должен испытывать главный герой, и в чем, с его точки зрения, неправильность трактовки роли актером. Режиссер явно был обескуражен и только вымолвил: «Это чрезвычайно интересно, спасибо, я должен хорошо подумать над тем, что вы сказали», и тут же прекратил дискуссию.
       Коллеги Сергея по работе долго еще обсуждали этот случай. Что-то новое, проявилось в нем для них, то, чего никто от него не ожидал…

      И все было бы хорошо, но однажды ночью Сергею опять приснился сон-оповещение, в котором уже знакомый слегка насмешливый голос сказал: «Ну, вот и все. Хорошего – помаленьку. Сообщаю, что период пробного бесплатного использования предоставленной услуги – истек. Дальше уже, как-нибудь сам». Сергей пробовал возражать, просил, что-то панически мямлил, убеждал, что без этой «фичи» ему теперь, ну, никак нельзя. «Ничего, справишься» – раздалось в ответ. Просто, на будущее, почаще включай разум и сердце».
 
      Утром Сергей проснулся с чувством тревоги. Как же он теперь будет? Ведь он уже привык к себе другому, в чем-то необыкновенному…
В результате оказалось, что ничего страшного не произошло. Никто, ничего не заметил. А может быть, просто, он хорошо запомнил те слова из последнего сна и старался следовать им…

      Прошло еще три месяца. Он все так же работал в фирме. К этому времени Сергей и Марфа уже перестали скрывать от других свои отношения и сотрудники, после некоторых дискуссий, пришли к выводу, что они очень даже подходят друг к другу.
     Дома наш герой стал разрабатывать необычную компьютерную игру. В ней не было суперперсонажей, обладающих необыкновенными свойствами, не было перестрелок из фантастического оружия, бестолковой беготни каких-то инфернальных сущностей. Просто игрок попадал в ситуации, в которых требовалось решать непростые житейские проблемы, думать, проявлять внимание и сочувствие к людям.
 
      А еще Сергей стал больше рисовать, с радостью отмечая, что каждый раз получается все лучше и лучше. Люди и звери на рисунках выходили улыбчивые и добрые. Наверно, решил он, это Марфа так хорошо на него влияет. Как-то, разместив свои рисунки в сети, неожиданно получил заказ проиллюстрировать детскую книгу от известного книжного издательства. Значит, что-то нашли в его работах. Наверно свой особый внимательный к мелочам взгляд, возросшее мастерство, а может что-то другое…
 
      Время от времени, возвращаясь к недавним мистическим событиям, он думал над тем, что же это было. Странные сны-исполнения желаний, незнакомый, ироничный, но, в то же время, доброжелательный голос. Рассказывать об этом другим не хотелось. Даже Марфе, а не то что, каким-нибудь заумным психологам или психотерапевтам. Не в меру отягощенные психоаналитическим знанием, они начнут, как обычно, несвязно бормотать про загадочное и непостижимое бессознательное, в котором всего навалом. Тут тебе и комплекс неполноценности, стремление к превосходству, загадочная символика сновидений и прочая и прочая труднопостижимая сложнота.
 
      В конце концов, Сергей сам объяснил все эти загадочные события так, как ему было проще. С одной стороны, и чижу понятно, что сон, иногда, не просто сон. Кто его знает, что там происходит. Люди во сне такое видят! Возможно что-то в его спящем мозгу «щелкнуло», запуская еще неведомый мозгоправам-психиатрам «антивирус», и все то, что мешало радоваться, наслаждаться жизнью, понимать и сочувствовать людям – исчезло, отправившись в «корзину». В результате, «процессор», «оперативная память» и «душевный софт» заработали на полную мощность. Кто знает, может во сне, посредством какого-то еще неизвестного науке «мозгового вай-фая», произошло его подключение к Всемирной Психической Сети, и он получал голосовые сообщения от Главного сисадмина из
  Самого Центрального Сервера…