Год Водолея. Ч. 3. Наваждение. Гл. 5 Как тесен мир

          Глава 5. Как тесен мир!

       В небольшой однокомнатной съемной квартире Ольги где-то в районе возрождающейся выставки народного хозяйства бывшего СССР Злата с удовольствием вытянулась на большом диване, пока Ольга что-то готовила на кухне. Резкий перехлест неожиданных впечатлений от взметнувшейся роскоши новых московских небоскребов, сумятицы толп огромного мегаполиса — все это разнообразие столичной жизни резко отличалось от провинциальности привычного Волгограда.

      — Что это у тебя за роскошное кольцо? Подарок мужа или мамочки Анны? — Ольга вытерла руки полотенцем, взяла со стола находку Златы, которую та положила возле сотового телефона. — Смотри, оно мне идеально подходит! Злата! Ведь оно стоит, наверное, несколько сотен тысяч? Не боишься потерять?

      — Да нет! Я его в снегу возле супермаркета нашла. Очень удачная бижутерия! Но оно мне очень понравилось!

      — Подруга, не шути! Его нужно показать приличному ювелиру и узнать стоимость, а то на таможне в аэропорту могут быть проблемы. Давай пообедаем и отправимся в ювелирный салон на проспекте.

       Визит по магазинам за подарками заграничным друзьям закончился у дверей скромного ломбарда, спрятавшегося во дворе жилого дома рядом с хозяйственным магазинчиком.

     — Девушки, кольцо — золотое, с прекрасными бриллиантами. Моя цена — сто тысяч рублей. Вы его сдаете на время? Или просто продаете? Деньги я смогу перевести только через два часа. Что вы решили?

      — Златка! Это не кольцо, а сокровище Аладдина! Берем деньги без раздумий! Вот так тебе повезло!

       Злата нахмурилась:

      — Оля, это не мое кольцо! А вдруг в Волгограде обнаружатся его хозяева и потребуют кольцо назад! Ведь оно находится в розыске. В полиции есть все мои данные. Что нам с тобой теперь делать? Куда его девать? Нет, нет! Продавать его мы не имеем права!

       Давай, посмотрим в интернете, какие правила провоза драгоценностей через таможню? — извинившись перед оценщиком, сидевшим за барьером с крепкими металлическими прутьями до потолка, подруги покинули ломбард.

       Смеркалось. Северный ветер заставил поднять воротники шуб:

       — Злата, боюсь, что стоимость кольца намного выше, чем он нам озвучил! Ты видела, как этот немолодой дяденька заерзал на стуле? Наверное, камушки тоже что-нибудь стоят! Вопрос, ты с собой много денег взяла?

      — Откуда у меня много денег?

      — Значит, так! Ты знаешь, что я собираюсь встретиться со своим другом в Неаполе после встречи с Ирмой и ее семьей и пожить у него некоторое время. Месяц или два, там будет видно.

      Поэтому в декларации у меня будет указана приличная сумма. И я буду проходить таможню по красному коридору. Поэтому пусть кольцо будет указано у меня в декларации. Ты пройдешь по зеленому коридору без особых досмотров, без всякой декларации. А я сыграю роль достаточно обеспеченной женщины, у которой с собой много золотых вещей. А потом верну тебе твое кольцо. Согласна?

      В аэропорту Шереметьево Злата откровенно нервничала, но вся предполетная суматоха окончилась благополучным приземлением в удобные кресла большого лайнера и достаточно быстрым перелетом в Берлин.

      Было удивительное чувство нереальности окружающего мира, словно сдвинулись и закрутились вокруг них с Ольгой невидимые спирали ускорения, оставив далеко позади рамки привычных хлопот, нагнетаемых опасений, призрачных страхов.

       Необычность происходящего, быстрая сменяемость обстановки, приподнятость настроения в предвкушении долгожданных встреч с друзьями — вся эта суматоха последних дней закончилась, наконец, в небольшой, пустынной, трехкомнатной квартире тети Лиды и дяди Саши в пригороде известного старинного немецкого города на Дунае.

     — Мы парней к бабушке и дедушке переселили на две недели, а вам предоставим их комнату в полное распоряжение, — тетя Лида немного располнела, вроде стала меньше ростом после того последнего прощального обеда в их селе, когда никто еще в полной мере не осознавал бесповоротность решительного шага навсегда покинуть Родину.

         Короткая поездка в Германию накануне отъезда к родным, некоторая восторженность от горячего приема, новизна восприятия достопримечательностей старины, доступность поездки во Францию, посещение Парижа — все это собралось в тот ударный комок доказательств в пользу выезда из России, который заглушил долгую неуверенность сомнений:

      — Наши мальчики учатся в колледже на программистов. Так быстро освоились здесь, друзей завели, по-немецки шпарят. Совсем другое поколение в отличие от нас!

        Злату поразила некоторая отстраненность жилища от своих хозяев, вкусы которых она очень хорошо знала. Неяркие обои, большой угловой диван без покрывала, светлые полузакрытые жалюзи и скромная тюль на окнах без штор, несколько металлических стульев, длинный раскладной стол, придвинутый к дивану, полотно современного телевизора на стене, мелкие безделушки на тумбочке в углу.

       Казалось, что хозяева до сих пор за долгие годы не разобрали багаж после своего прибытия, а ограничились только минимумом самого необходимого. Не вписывалась в интерьер и копия картины неизвестного художника с развалинами старинного замка времен крестоносцев. И ни одной лишней вещи, как будто хозяева попали на короткий срок в гостиницу, заплатив за проживание, а, вернее, только за ночлег.

       И среди  угрюмой ненастоящей обыденности — шикарный, уставленный многочисленными закусками, бокалами, бутылками стол истинно в правилах тети Лиды.

        И радостный дядя Саша, немного полысевший крепыш с непривычно густыми казачьими усами, который от волнения при встрече в аэропорту неожиданно прослезился, обнимая Ольгу и Злату.

     — Что же мы за стол без Ирмы и Романа садиться будем? — Ольга обняла тетю Лиду. — Даже не верится, что мы снова будем все вместе! Зачем вы так далеко уехали? Вам здесь нравится?

        Тетя Лида вдруг прижала к лицу вафельное полотенце, зашмыгала носом. Дядя Саша скомандовал строго:

      — Все, все, девчата, нечего сырость разводить! Садимся и давайте выпьем за встречу, наши дорогие, родные! Ирма с мужем отвезут детей к нашим родителям и часа через два появятся. А мы к тому времени точно напьемся!

      Это был какой-то калейдоскоп вопросов, ответов, отрывков воспоминаний, неожиданных слез и взрывов пьяного хохота, словно улетучились в никуда пролетевшие годы разлуки, несбывшиеся мечты и планы, а осталась нереальность зимней ночи за окнами в чужой стране рядом с дорогими лицами близких людей.

       Потом буквально душили в объятиях, появившихся с небольшого морозца Ирму и Романа, располневших, если не сказать упитанных, своих бывших школьных друзей. И опять пили за встречу, за родителей, за детей. А незадолго до полуночи решили прогуляться перед сном по улице.

      Поселок уже давно погрузился в зимнее безмолвие, когда, стараясь не шуметь, прошли по аккуратным бесснежным улицам мимо строгих двух — и трехэтажных коттеджей с потухшими огнями, без изгородей, с многочисленными машинами, заснувшими возле постриженных деревьев.

       — Ради бога! Тише! Разговаривать будем дома! Молча дышите воздухом! — шипящий шепот тети Лиды перебивал стук каблучков по аккуратным плиткам тротуара.

      Это было так непривычно, даже странно для певуньи, материной близкой подруги, которая в родном селе когда-то могла в полный голос после гулянки, несмотря на время, выдать такие хлесткие частушки, что даже дядя Саша краснел в темноте. Не отставали от нее тогда и мать с отцом Ольги.

      — Зажатые вы какие-то в этом вашем дальнем зарубежье! — осторожно выдавила Ольга, когда укладывались спать в незнакомой комнате двух братьев Ирмы. — Подруга Ирма, а не возникала у тебя идея подхватить своего русского Ромочку и троих нажитых детей и рвануть обратно на родину, пока не приросли тут навсегда?

    Кем Роман работает? Слесарем в автомастерской? Значит, он после школы так никуда и не поступил учиться? А ведь учился хорошо и хотел быть военным! Ясно! А твоя серебряная медаль тебе тоже не пригодилась? Понятно, детей делать вы и без высшего образования научились! Сколько наследников планируете иметь? Восемь или десять?

     — Ольга, замолчи! — Злата видела, как сжалась, отвернулась к окну обиженно Ирма. — Не лезь со своим уставом в чужой монастырь! Дети — это счастье, особенно, когда государство раскошеливается на их воспитание, как в Германии. Сравнение явно не в нашу пользу!

       Ирма в пижаме залезла с ногами на диван рядом с Златой:

      — Девочки, мы здесь живем в среднем достатке, не шикуем. Очень высокая плата за квартиру, но я получаю пособие на себя и на детей. У Романа зарплата немного выше, чем пособие. В принципе, мог бы не работать. И у него, и у нас всех — проблемы с немецким языком. Общение только на разговорном уровне. И ничего Роману и моему отцу в будущем не светит здесь. Только, может быть, более высокая зарплата в другом месте. Если бы вы только знали, как я хочу вернуться в Россию!

       Ольга перебила:

       — Я читала, что, судя по опросам в Германии, большинство русских немцев постсоветской волны эмиграции глубоко ошиблись в своих ожиданиях насчет отношения к ним представителей принимающей стороны. В Германии переселенцы превратились в русаков, а то и вовсе — «в тайных агентов Путина».

       С момента распада СССР из бывших республик переехали в Германию почти 1,5 миллионов этнических немцев, 89% от более двух миллионов немцев. А в 2016 году почти девять тысяч немцев возвратились обратно. Уклад жизни в Германии оказался для некоторых переселенцев невыносимым.

      Значительная часть возвращающихся немцев едет целенаправленно в Сибирь: там, на Алтае, в Гальбштадте и в Азово (Омская область) воссозданы немецкие автономные районы, где в более чем двадцати селах на сегодняшний день проживает свыше ста тысяч человек.

      Ирма раскраснелась. Выпитое вино, дорогие лица незабываемых подружек — столько накопилось в душе пережитого, накипевшего за долгие годы разлуки, которым старалась ни с кем не делиться, даже с мужем.

      И особенно с родителями, осознавшими вскоре после переезда роковую ошибку разрыва с родиной, с привычным укладом естественной жизни в далеком заволжском поселке на берегу незабываемой Волги.

      Сон после прогулки улетучился, растаял на незнакомых улицах западного городка за тысячи километров от дома. Ирма попыталась сдержать себя, чтобы не выплеснуть подругам реальную правду собственных разочарований, понимая, что это будет выглядеть как пьяное нытье. Она проговорила тихо:

      — У нас есть одна из областей, где компактно проживают выходцы из России — Баден-Вюртемберг. Диаспоры «русских немцев» есть в любом крупном городе: Гамбурге, Дюссельдорфе, Берлине, Штутгарте. У большинства русских немцев — двойное гражданство (российское и германское), поскольку они считаются репатриантами. Завтра, когда отдохнете, я вам покажу наш городок на Дунае, районный центр, расположенный на земле Баварии. Здесь — сплошная старина. Думаю, вам понравится. Давайте спать, завтра поговорим.

     (продолжение следует)

  Предыдущая глава 4.   http://proza.ru/2020/07/24/1786

  Следующая глава 6.    http://proza.ru/2020/07/24/1787