Слова, слова, слова...

     «Житие протопопа Аввакума». Когда (в масштабе моего возраста это случилось сравнительно недавно) сподобились переиздать эту талантливую книгу, я купил два экземпляра. Ясно было, что украдут, и тогда резервный экземпляр останется. Украли оба.

     Ну, и чем эта книжка народу так лакома? Мне объяснили: тем, что автор без стеснения употребляет слово на букву Б, в современной речи обозначающее бабёнку известного поведения. «Б-дин сын» — таким словом обзывается опальный протопоп. Подозреваю, что большинство ворующих книги понимает так, что Аввакум утверждает, будто оскорбляемая им персона является сыном проститутки. Это мнение неверно! «Б.» в этом тексте — это ложь, неправда. «Сын лжи» — так следует понимать аввакумово ругательство.

     Ну ладно, перед нами достаточно древний текст. Но вот пример современный и бытовой. Одного пьянчужку убили в пьяной драке. Моя дочка грубо, но смачно описывает происшествие: «Трахнули по башке арматуриной». Сидевшая у нас знакомая вздрогнула и густо покраснела, а её предельно благовоспитанная несовершеннолетняя дочь и вовсе выскочила вон. В чём дело, понятно? Слово «трахнуть» приобрело смысл «совершить половой акт». Не само приобрело. Кто-то когда-то, возможно, в тюрьме, выразился так художественно, и пошло-поехало. Слово распространилось и стало непристойным.

     Или вот, довольно давно было. Мамаша говорит ребёнку: «Брось палку, Джулька принесёт». Джулька — это собака. Понятно? Не всем. Даму, фыркая,  осудили за непристойность. Это выражение тоже стало означать соитие, а первоначальное  значение стало забываться и тем скорее, чем ограниченнее наши речевые возможности, чем скуднее выразительные средства нашей бедной речи, чем ближе мы к легендарной Эллочке-людоедке. Казалось бы, наоборот должно быть. Но как бы то ни было, произнесённое или написанное мы воспринимаем протокольно, а не метафорически, и уж если переносное значение слова вошло в жизнь, то оно становится основным и буквальным, а иное исключается.

     Таково и слово «бардак». Что это? Это грубое, площадное название борделя, заведения с проститутками. Моя мать не стала бы его употреблять в каком-либо другом смысле, а бабушка вообще не произнесла бы его, сказала бы — бордель. Между тем современные дамы называют бардаком просто беспорядок или неприбранное, замусоренное помещение. И давным-давно уже в обиходе слово «бардачок», бывшее вместилище перчаток в автомобиле.

     Ох, нехорошо у нас со словоупотреблением. Поэт пишет: «Не сыскал наград». Что это значит? Где он их искал, но не сыскал, в комоде у себя? Да нет же. Поэт хотел сказать «не снискал». Путаются слова, когда их чуток больше, чем у Эллочки.

     Слово «посыл» начинающий политик заменил словом «позыв». Не призыв, а вот позыв. «Как бы последний позыв на тот момент по борьбе с коррупцией». Это что же, позыв к мочеиспусканию или к дефекации? Не важно, никто и не прислушивается. Ну, болтает и болтает, положено ему.
     —А что вы можете сказать по власть имущим? — спрашивает его журналистка.
     —О власти преимущих я не хочу, если они так ставят позыв. Идёт формат на опережение!
     Имеются в виду власти предержащие, власть имущие.  И «Сказать ПО». Когда надо сказать «о», говорят «по», а когда вообще не надо ни по, ни о, говорят «о».  Не знаю, кем больше восторгаться, интервьюируемым, окончившем 8 классов (не терял время на зоне), или журналисткой с её дипломами.

     Ну, довольно о грустном. Нам людей не исправить, пока учителя в школах бумаги составляют. Но хотя бы сами-то мы, авторы…