Малиновое варенье

Малиновое варенье
Мама уже десять лет не общалась с сестрой. Так уж вышло, как она говорит. Но мне почему-то не хватало тети Лены на наших праздниках. Она иногда приезжала к бабушке, но к нам не заходила, хоть и жили мы через дорогу. В такие дни, я как только запримечу её машину, влезала на забор и наблюдала.
«До чего же хорошенькая! Платье- загляденье!»
– Марья! Ну-ка, сейчас же спускайся вниз!- Ругалась матушка.
– Я сейчас!
А сама все оттягивала это «сейчас « только бы подольше полюбоваться тётушкой.
Однажды, в один из таких дней, она заметила меня и подозвала к себе.
Я огляделась вокруг и сиганула через щель в заборе к тётке. Она обняла меня молча, а потом строго прошептала:
–Беги, давай, а то от мамки достанется.
А сама конфеты мне сует в карман.
Я слушаюсь, иду, реву, сама карман рукой придерживаю. Сердце так и рвётся на части! Нельзя же так! Нельзя!
От несправедливости, захлёстывают эмоции, я забегаю домой, ложусь на кровать и рыдаю.
– Ты чего это там?
– Ничего! – Всхлипываю я.
– Я последний раз спрашиваю!
«Надо ответить…»
– Бабушка очень больна, – выдавила я из себя и испугалась от сказанного.
– Что случилось?
– Не знаю, встать не может. Лежит уже третьи сутки, – продолжаю врать, а сама думаю: «Во влипла!»
Смотрю, мать накидывает на себя кофту и выбегает за калитку. Видит, машина теткина у бабушкиного забора. Постояла немного и во внутрь.
Во, думаю, не сносить мне головы! Бегу следом.
Мать в дом, я за ней, и зависла в проходе- бабушка лежит на диване, тряпка на голове. Тетка отмеряет ей какие-то капли.
– Ма! – робко произнесла мама и села на полу, рядом с тёткой.
– Ты чего, дочка? Встань. Все нормально. Просто не хорошо что -то сделалось…
Бабушка тянет руки к обеим дочерям и гладит их по седым головам. Те в слёзы. Я сама опёрлась о дверной  косяк и тоже разрыдалась.
– Полно вам, я ж ещё не помирать собралась. Не сейчас, точно.  Вот как соберусь, тогда уж … А пока мать живая,  давайте -ка, чай вместе пить будем. Во на и Манька уже тут как тут. А то развели болото!
Женщины засуетились, накрыли стол, помогли матери встать с дивана и сесть на любимое место возле окна.
– Сашка, а помнишь, когда ты была такого же возраста, как Марья, объелась малины и обсыпалась? А мамка подумала – ветрянка!
– Да, было дело!- Мешая чай подтвердила мама.
Тут все отчего-то захохотали. И так тепло как-то стало, уютно что ли, будто бы за столом сидели две озорных девчонки с косичками, а рядом их мама, и будто на полу стояла та самая пустая банка из под малины…
Воспоминания сыпались с разных сторон стола. Тетка принесла из серванта альбомы с чёрно-белыми фотографиями, и мы дружно начали их листать.
Десять лет разлада будто и не было вовсе!
Я спохватилась, что у бабушки на веранде стояла банка с малиновым вареньем и притащила за стол.
Ох, что там было! И смех, и слёзы, и бутерброды с малиной и хлебом!
Меня пожурили немного, за ложь, а потом ничего, даже спасибо сказали, что примирила.
С того дня мама с тёткой больше не ссорились, помогали друг другу, поддерживали, и каждый год, в день примирения собирались у бабушки, попить чаю с малиновым вареньем.
А у мамы в серванте теперь всегда стоит банка малинового, как  напоминание, о том, что любую ссору непременно можно излечить.