Духи-хранители. Из жизни домовых

Гуляли на свадьбе три дня.


Особенно сильно в память Лолы врезался эпизод с куклой – пухленькой, розовощёкой, в снежно-белом хрустящем свадебном платье. Кукла смотрела на неё немигающим гипнотическим взглядом широко открытых глаз, будучи намертво закреплённой на капоте чёрного лимузина прозрачным скотчем. Кукла улыбалась. Так её сделали. Так было задумано. Кукла должна была улыбаться всегда…


Когда Лола вошла в квартиру мужа, голова её ещё кружилась от выпитого шампанского и казавшегося бесконечным автомобильного путешествия по серому асфальту, каменным улицам и застывшим в целенаправленном движении памятникам. Потом было ещё что-то. Потом ещё. И ещё… Но теперь всё закончилось. Калейдоскоп перестали вращать, и рисунок мозаики приобрёл, наконец, свой законченный вид.


Она была дома.


Даже воздух квартиры был наполнен тонким ароматом покоя. Лола дышала легко, отдыхая. Расслабляясь каждой клеточкой своего тела.


Конечно, Лола бывала здесь и до свадьбы. И множество раз. По разным поводам. Но всё это было не то. И не так. Сейчас она вошла в дом полноправной хозяйкой. И дом принял её. Признал. Подчинился. Дом позволил назвать себя «Домом», и прилёг огромным добродушным сенбернаром у её ног.


Только теперь, придя сюда и увидев всё это в новом свете, Лола осознала до конца, что именно она приобрела. Это был ЕЁ МИР, её стихия, её вселенная. Лола вернулась ДОМОЙ. Бытие окружало Лолу, и сознание растворялось в этом бытии…


Всегда, когда Лола открывала дверцу холодильника, она находила в его чреве множество продуктов. Лола никогда не задавалась вопросом, как нужные ей продукты появлялись в этом белом шкафу. Просто открывала дверцу и доставала всё, что ей было необходимо.


Лола любила готовить. Завтрак из трёх блюд. Обед – из семи. Ужин – из пяти. По праздникам количество приготовленных ею блюд достигало тридцати четырёх. Душа пела. И дело спорилось.


Один раз Лола разбила чашку из сервиза, когда накрывала стол. Осколки разлетелись по всей комнате. Всё было так неожиданно, что Лола испытала что-то вроде шока. А потом долго плакала и корила себя за неловкость. На следующий день сервиз был заменён на новый. А пол в комнате застелён тёмно-зелёным ковровым покрытием с длинным мягким ворсом. Больше Лола никогда ничего не разбивала.


Лола научилась смотреть телевизор между делом. Телевизор – всего лишь развлечение. Заботы по дому – жизнь. Полноценная, захватывающая и яркая. Лола запоминала фрагменты передач и составляла из них какую-то свою, особую картину происходящего. Впрочем, Лола не верила до конца получаемой телеинформации. Реальность для неё была здесь, а не в далёкой Мексике или Бразилии. Хотя… и там живут люди. И у них есть свой дом.


А у Лолы – свой.


Лола любила комнатные растения. Цветы всегда цвели и радовали глаз. А воздух в доме наполнялся ароматами от освежителей и благовоний.


Специальные насадки к пылесосу позволяли убирать пыль из самых труднодоступных мест. Но полированная мебель требовала особого ухода. Лола аккуратно протёрла зеркало и перешла было на тёмную горизонталь трюмо, когда неожиданно для себя поняла, явственно ощутила, что вместо гладкого полированного дерева она скользит тряпкой по поверхности своего собственного тела. Стирая пыль с СЕБЯ.


Это было новое ощущение. Необычное, но по-своему приятное.


Сколько лет она здесь?.. Лола поймала себя на мысли, что время перестало иметь для неё какое-либо значение.


Вещи, окружавшие Лолу, стали настолько близкими и родными, что сначала превратились в её друзей. Потом в её детей, за которыми она присматривала и бережно ухаживала. А теперь в…


Лола огляделась. С удивлением она обнаружила, что для того, чтобы посмотреть назад себя, вовсе не надо было поворачивать голову. Вообще, не надо было прилагать каких-либо усилий. Она чувствовала свой Дом. Она была в каждой частице Его. Контролируя каждую молекулу, каждый атом окружающего пространства.


Лола сфокусировала свой взгляд на зеркале. И увидела в нём себя. Всю СЕБЯ, - до мельчайшей детали кухонного комбайна и булавки с круглой перламутровой головкой в правом верхнем ящике письменного стола. Она была здесь. Она была дома. Она была ДОМОМ.