Критический разбор работ А. И. Ильина О русском на

В своих работах «О русском национализме» А.И. Ильин пишет о противоположности национализма и интернационализма, и это было бы правильно, если бы не одно, но… он эти противоположности считает взаимоисключающими, а, следовательно, оторванными, изолированными  друг от друга, и потому являющиеся не противоположностями, а крайностями, абсолютно отрицающими друг друга.
Конечно, без наций нет национализма, а  и отрицание интернационализма в конечном итоге сводится к тому, что на Земле якобы  существует одна нация. Но выше лба уши не растут… и господин Ильин в своих ранних работах, всё же признаёт  фашизм, а, следовательно, и интернационализм, как солидарность немецкого и итальянского нацизма, как арийский расизм. С приходом к власти в Германии Гитлера, он  пишет: «В столкновении двух «миров» - мира патриотизма и чести и мира интернационального бесчестия – главная расселина проходит ныне именно здесь: фашизм по одну сторону, коммунизм по другую». И далее: «…ныне германский фашизм возглавляет собою весь мировой фашизм; что это есть попытка социально оздоровить капиталистический строй…»  Слово возглавляет здесь не случайно, потому как между этими нациями нет равноправия, а есть строго определённая иерархия. Таким образом, господин Ильин, по сути, отрицал только интернационализм равноправного сотрудничества наций и народностей, интернационализм другого характера он считал вполне разумеющимся.
Впоследствии Ильин всё же пересматривает свои взгляд на социал-национализм: «Эта плоская и пошлая химера, эта всеразрушительная, противокультурная и безбожная затея есть порождение рассудочной души, злой и завистливой, — все равно, стремится ли эта химера воинственно подмять все народы под один народ (химера германского национал-социализма) или растворить все национальные культуры в бесцветности и безвидности  всесмешения (химера советского коммунизма). Во всяком случае, эта уродливая химера, в которой крайний национализм сходится с крайним интернационализмом, — нерусского происхождения, как, впрочем, и весь нигилизм, и нехристианского происхождения, как, впрочем, и весь эгалитаризм».
Здесь уже германский  национализм и интернационализм рассматриваются Ильиным не как противоположности, но как крайности, то есть оторванные друг от друга противоположности, существующие самостоятельно и независимо друг от друга. По своему негативному воздействию на общество крайности действительно совпадают. Не случайно американский глобализм (крайность интернационализма) сплошь и рядом  поддерживает неонацистские, террористические и другие антиобщественные  движения, если они действуют в корыстных интересах США.
По отношению к интернационализму позиция Ильина остаётся неизменной. Он пишет: «В противоположность всякому интернационализму, — как сентиментальному, так и свирепому; — в противовес  всякой денационализации, бытовой и политической — мы утверждаем русский национализм, инстинктивный и духовный, исповедуем его и возводим его к Богу. Мы приветствуем его возрождение. Мы радуемся его духовности и его своеобразию. И мы считаем драгоценным, чтобы русские люди не связывали себя никакими интернационалистическими «симпатиями» или «обязательствами».
Он настаивает, чтобы «русские люди не связывали себя никакими интернационалистическими «симпатиями» или «обязательствами». Очевидно, что крайний национализм в Италии и Германии ни чему не научил господина Ильина, он так и не понял, что национализм не ограниченный интернационализмом всегда превращается в нацизм. Такой национализм  не ограниченный равноправным сотрудничеством с другими нациями и народностями, по сути не ограниченный интернационализмом,  для многонационального и многоконфессионального государства, как Россия  подобен смерти. Господин Ильин совершенно не видит разницы, между противоположностями находящимися в диалектическом единстве и, следовательно, ограничивающими  друг друга,  и что это единство не позволяет им превращаться в крайности.  Национализму – в нацизм, как и интернационализму в агрессивный глобализм.
Далее господин Ильин утверждает, что национальность есть «инстинкт, данный ему от природы»: «Каждый народ имеет национальный инстинкт, данный ему от природы (а это значит — и от Бога), и дары Духа, изливаемые в него от Творца всяческих».
Каждому известно, что человек появляется на свет Божий с инстинктами. Определение, данное биологами, четкое: инстинкт не требует дополнительного обучения.  Поэтому говорить о национализме,патриотизме как об инстинкте, данном народу от природы – некорректно.  Здоровый патриотизм и национализм  требует обучения и воспитания. В условиях России (и не только),  здоровье национализма и патриотизма определяется, ограничивается равноправным межнациональным сотрудничеством, солидарностью и общением, а, следовательно, интернационализмом.