Куркуль. Гуманный человек

Куркуль.

Слово «куркуль» в словарях, обозначает человека, прижимистого, жадного, скрягу, рвача. На Украине - это крестьянин-кулак, который использовал труд батраков за гроши. Вот, таким хитрым жлобом, и был мой сосед, пенсионер Сергей Иванович. Ещё за год, до распада СССР, он ушёл на заслуженный отдых, проработав последние двадцать лет, завхозом обкома партии. Жил один в роскоши, в небольшом, частном флигеле, за высоким забором. Вся его личная жизнь, была тайной за семью печатями для соседей. Его двор, был завален стройматериалами – досками, металлическими листами, прутьями, старой мебелью, и другим хламом. Вся территория участка, напоминала огромный склад с множеством сарайчиков и навесов. Имея сварочный аппарат, электрическую дрель, бензопилу, электро рубанок, он вежливо отказывал всем соседям и знакомым, которые просили, воспользоватся его инструментами. Иногда, он давал деньги соседям взаймы, с распиской, под большой процент. Огромный пёс на цепи, злобно лаял на всех, подходящих к калитке. Есть такая поговорка: «Скупой платит дважды, глупый трижды, дурак – всю свою жизнь».
Для защиты фасада стен, своего флигеля, Сергей Иванович, договорился с двумя штукатурами из ремонтно-строительного управления, чтобы они накидали «шубу» на стены. Два сильно пьющих строителя, после получасового обсуждения с хозяином, пришли к консенсусу по срокам и оплате.
На третий день работы, двух специалистов, познакомившись с мужиками, я задал им вопрос:
- Вы меня извините, что сую свой нос, мне кажется, что вы делаете халтуру – бугры, неровно и долго.
Мне мгновенно ответил, уже с утра не трезвый штукатур Вовка:
- Понимаешь сосед, есть «шуба» на эту квадратуру, за тысячу рублей, есть за восемьсот, есть за шестьсот, за пятьсот – нам заказчик платит триста рублей, вот мы и делаем на триста. Хозяин – барин,  всё в этом мире, имеет свою цену.
- Тогда понятно, - улыбаясь, согласился я.
Мне сразу вспомнилась, армянская сказка в стихах, написанная поэтом Сергеем Михалковым «Жадный Вартан». Тема такая - зайдя к скорняку с овечьей шкурой, Вартан спросил: - Из этой шкуры шапку сшить. Ты можешь или нет? – Могу! – сказал скорняк в ответ. Ну, а дальше по сюжету – а две, три, четыре? И так до семи. В итоге, сшитые шапки были очень малы и непригодны к носке.
Мне въелось в мозг, философское изречение штукатура Вовки: «Всё в этом мире, имеет свою цену».


Гуманный человек.

Гуманный человек – это пример человеколюбия – доброты и сострадания ко всему живому. Признаюсь вам - по секрету, моя добродетель, наивность и вера в бескорыстную дружбу, приносила мне иногда, неприятности и финансовые убытки. Хотя у меня нет финансовых долгов, многие мне должны и не возвращают. С такими людьми, я прекращаю всяческие отношения, и вычёркиваю их из своей жизни. В моём мировоззрении, вообще, нет места понятию - цинизм.
Может благодаря этому, у меня нет врагов, хотя много завистников. В моём характере, два недостатка - доверчивость и мнительность. Я не святой - с нимбом на голове, имели в моей жизни место, поступки, за которые мне стыдно. Осуждения и назидания - ничто, по сравнению с самобичеванием. Совесть, приносит душевные истязания, мучительнее телесной боли.
После сытного обеда, на домашней кухне, своей квартиры, с высоты пятого этажа, усевшись на стул, я рассматривал прохожих внизу, дыша свежим воздухом, через открытое окно. Проезжающие автомобили, автобусы и троллейбусы, как полноводные реки, длинным потоком, проезжали в обе стороны, иногда, останавливаясь перед светофором, пропуская пешеходов.
Моё внимание, привлёк мужчина преклонного возраста – старик. Медленно идя, прихрамывая, с тростью в руке, под моим окном, он часто останавливался. Простояв минуту-две, он продолжал не торопливо свой вояж, при этом, засовывая руку за лацкан пиджака слева.
«Наверное, сердце беспокоит», - подумал я.
Пройдя ещё несколько шагов, старик останавливался несколько раз, засовывая руку к груди слева.
Подойдя под моё окно, ровно внизу, он остановился, не двигаясь минуты три-четыре, при этом, энергично дёргая рукой, под пиджаком на груди.
«Держись дед, я сейчас!», - громко крикнул я ему из окна.
Схватив пластиковую бутылку с водой и валокордин из аптечки, я с голым торсом, в домашних тапочках и шортах, не закрыв входную дверь квартиры, спустился на лифте и побежал к старику. Не добежав до старика метров десять, я увидел, как он, из левого, внутреннего кармана пиджака, вытащил зажигалку, прикурил сигарету и продолжил путь. Проходя по тротуару, поравнявшись, не обращая внимания на меня, слегка прихрамывая, опираясь на трость, выдыхая белый дым - как паровоз, он свернул налево и скрылся за углом дома.
Застыв как бетонный столб , я смотрел радостно ему вслед. Отдышавшись, я накапал себе в рот валокордин, запил водой и пошёл к своему подъезду.