Так как же, наконец, правильно?..

    Этот вопрос звучит довольно нервно – и именно так задают его нам студенты.

    Нередко мы слышим об отсутствии интереса в обществе к вопросам языка и речевой культуры. Мои многолетние наблюдения говорят об обратном. Более того, общество очень болезненно воспринимает свою разобщенность в вопросах нормы.

    Введённое много уже лет назад понятие языковой личности, по-моему, может быть дополнено понятием речевой личности – и эти понятия не совпадают. Наше исследование показало, что носители языка (молодёжь, студенты) осознают себя таковыми по-разному и по-разному относятся к проблеме своего плохого знания родного языка и своей плохой речи.
   
    Примитивные прагматики часто хотят научиться говорить, но не хотят учить язык (смирились с его незнанием). Продвинутые прагматики хотят получить знания «чохом» и по самой интенсивной программе. И те, и другие консервативны в своих языковых предпочтениях и меняются неохотно, часто под давлением авторитета (лучший вариант) или необходимости.

    Однако речевая личность, на наш взгляд, реализуется более активно, нежели языковая личность. В моё время было наоборот: наши знания множились – а выход им в речевую деятельность не всегда находился.

     Современный же носитель языка бесконечно болтлив (в том числе, в штампованном псевдонаучном стиле), его, как Остапа, «несёт» в телефонных разговорах, чатах, форумах, блогах. Его с младых ногтей приучили «рассуждать» , а не воображать, сочинять, сопереживать – он постоянно ограничен прагматикой речевой деятельности. До языковых ли красот и глубин ему!

    Он - активная речевая личность, повторимся, однако и тут – проблема:  опосредованность (технические средства связи) мешает ему развиваться. В одном из сюжетов «Ералаша» на первом «свидании» два пятиклассника не могут сказать друг другу ничего, они томятся безъязычием… Но, расставшись с облегчением, тут же, за углом, звонят по телефону - и радостно и бесконечно общаются…  .
    Так что и развитость речевой личности под вопросом, и примитивность языковой личности  очевидна. 

    И тем не менее, наивный носитель языка ощущает свою неполноценность и хочет изменений. Он сравнивает себя с другими – и абсолютно нетолерантен. Иной раз переход от речевого коммуникативного сбоя к речевому конфликту происходит очень быстро, более того, можно представить даже его перетекание в реальный физический конфликт (вспоминаю, например, русских и украинских туристов на Алтае и горячие баталии вокруг правильности употребления «на» или «в» Украине!).
    В студенческой аудитории  при обсуждении абстрактных проблем функционирования нормы и узуса (usus - употребление, вспомним юзать и юзера!) разгораются нешуточные споры. Радиостанции от всероссийских до региональных вводят регулярные передачи о русском языке. В Интернет-сообществах заинтересованно обсуждаются правила произношения, написания слов, этичности-неэтичности отдельных слов или выражений, причём в обсуждение вовлекается большое количество людей разного возраста и уровня образования.

    Приведём в пример дискуссию в «Живом журнале» на форуме «Пишу правильно» вокруг произношения слова обнаружение.  Словарь трудностей русского языка (Д.Э. Розенталь и М.С. Теленкова, 2003),  Словарь ударений (2000 год, изд. 8-е) дают его в форме обнаружЕние, Орфографический словарь В.В. Лопатина допускает варианты обнарУжение и обнаружЕние  с предпочтением первого, 4-хтомный словарь 1986 года на первое место ставит вариант обнарУжение, Словарь Лопатиных 2007 года– наоборот,  и т.д.  Этот пример хорош тем, что здесь норма и её вариативность, её социальный, территориальный  и временнОй аспекты проявляются очень ярко,  и узус так же вариативен и социально разнообразен.
 
    Информационным поводом дискуссии стало звуковое объявление в московском метро: "... при обнарУжении подозрительных предметов сообщайте дежурному по станции...".  Сетования автора запроса «Мне вот видится, что так говорить нельзя и что миллионы москвичей ежедневно невольно заучивают форму, не соответствующую правилам их языка.  Поправьте меня, молю вас, если я ошибаюсь…» вызвали неодинаковую реакцию участников. (Заметим кстати, что в петербургском метро звучит фраза «При обнаружЕнии подозрительных пакетов, сумок…» - привычное противостояние московской и петербургской традиции!) 

    Мнения разделились: 1. Ошибаетесь. Правильно: обнарУжении, обеспЕчении. Возможно, иной вариант сейчас уже тоже возможен — много изменений в русском языке произошло за последнее время. - Я когда первый раз услышал, порадовался, что хоть кто-то правильно говорит это слово :) – Миллионы москвичей наконец-то узнали, как правильно произносить это слово.  – 2. Вообще говоря, для "обнаружения" орфографические словари дают оба варианта. Канцелярский вариант с ударением на "у" отчего-то популярен в объявлениях в московском метро. – Конечно, обнаружЕние! Как и вооружЕние.   
    Попытки примирить спорящих предприняли «объективисты»: Всё просто: "обнарУжение" - устаревшая норма, сейчас актуальнее "обнаружЕние", но пока что и старое ударение в слове возможно. (См. словарь трудностей русского языка).

    Вопль души неравнодушного  инициатора обсуждения  был не менее эмоционально подхвачен собеседниками:  Кому же верить?! - Чем стАрее, тем лучше. Словарям 1956-1984 годов. - Верить только себе. Ударения - вещь очень субъективная. Конечно, не надо говорить "звОнит" и проч., однако "прОдал" или "продАл" для меня не имеет значения. Вариант "обнарУжение" кажется мне таким же профессионализмом, как "компАс", "Арест", "осУжденный"... То есть ментовской говор. А строго говоря, кроме словаря ударений для меня других ориентиров нет. – Устаревающий?! Не дождётесь!! - Устарею и умру вместе с "обнарУжением"!!!

    Попытки рационально осмыслить факт произносительной вариативности, исходя из аналогии, словообразовательных моделей и видовых соответствий  также многочисленны:  Не так. ОбнарУжить -- обнарУжение; обезорУжить -- обезорУжение (или вы сказали бы  обезоружЕние? ;-) ). ВооружИть -- вооружЕние; кружИть -- кружЕние. Однако они заводят участников в тупик: По такой логике надо и размнОжение говорить -, приводя к выводу:  К сожалению, по аналогии в русском языке успешно удается словообразовывать только речевые ошибки. – Русский язык и логика – две вещи несовместные.
 
    Социально обусловленная вариативность нормы на деле предстаёт как противостояние нормы речи  относительно узкой прослойки высоколобых интеллигентов (как недавно сказал в телеинтервью руководитель проекта «Словари ХХ! века» Константин Деревянко, 2-х процентов населения), по большей части гуманитариев (из поговорки: «филолухов, которые придумывают, а все должны ломать свою привычную речь»), московских и питерских профессоров и академиков – и узуальной речевой нормы очень широкого распространения, как социального, так и территориального.
    Такой вывод нам представляется вполне объективным согласно многолетнему анализу ошибок студентов гуманитарного вуза, приехавших из разных концов нашей страны, чьи родители в большинстве имеют высшее образование. Примечательны заметки на эту тему Марины Королёвой (на радиостанции  «Эхо Москвы» ведёт авторскую программу «Говорим по-русски»): «Взять хотя бы два слова: "обрУшение" и "обнарУжение". (…) Правда, Орфоэпический словарь под редакцией Аванесова, который всегда отражал не только строгую норму, но и все ее неизбежные колебания и отклонения, не скрывал того факта, что в жизни, в реальной жизни мало кто говорит "обнарУжение".
      Но Словарь ударений - боже упаси! То же самое было и со словом "обрУшение". Словари настаивали на "обрУшении", а люди вокруг, они, сколько я помню, везде и всюду говорили "обрушЕние", не считаясь ни с какими словарными рекомендациями. Теперь "жизненный" вариант приблизился к словарному: да что там "приблизился" - он просто с ним совпал. Последнее издание Словаря ударений дает вариант "обрушЕние" как единственно возможный».

    Исходя из небезразличного, почти чувственного восприятия нормы говорящими, мы просили студентов обозначить свои ошибки орфоэпического минимума (обязательного для усвоения в рамках дисциплины «Культура речи» списка частотных слов и словоформ, традиционно употребляющихся  неправильно) знаком +, если норма не вызывает неприятия, знаком -, если возникает отторжение, и знаком -! , если нормативное произношение им «противно».

    Слово обнарУжение, кстати, вызвало стопроцентное неприятие студентами (будущие журналисты и пиарщики, 61 человек). В произношении остальных 50 слов в нашем последнем по времени анализе обнаружились некоторые закономерности (наблюдавшиеся автором, впрочем, давно, и в аудитории, и в широком речевом обиходе), которые должны быть каким-то образом учтены преподавателями, а возможно, и лексикографами. Тем более, что большинство из них те самые «невезучие»  слова, которые из учебника в учебник, из научной статьи в статью кочуют, но их отношение к понятию норма от этого не меняется. Сюда можно отнести слова типа гастронОмия, ветеринАрия, кулинАрия ("КулинАрия" - слово, которое я лично ни разу в жизни с правильным ударением не слышал. Всегда "кулинарИя" – из «Пишу правильно», интернет).


    Так, устойчиво негативное отношение вызывают варианты нормы берёста, белёсый, блёклый, жёлоб, жёлчь и жёлчный (при этом многочисленные ошибки употребления причастий и прилагательных включённый, новорождённый, безнадёжен, поимённый, могущий исправляются охотно и правильный вариант принимается без сопротивления).
   
    Привычно  вызывают эмоциональное раздражение прилагательные слИвовый и грУшевый – работает аналогия с вишнёвым; не нравятся ржАветь и плЕсневеть, раздражают квАшение (есть же солЕние, тушЕние!) и кАшлянуть.
    Книжные нормы пУрпур и предвосхИтить, дОгмат и фенОмен, вЕчеря и исповЕдание и подобные принимаются как курьёзные, но, поскольку их употребление ограничено определёнными сферами общения, терпимые и даже «престижные».
   
    Глаголы настоящего времени упорно употребляются с ударением на корневой слог, а литературный вариант: бесприставочные и приставочные типа по/мирИшься, за/селИмся, пере/ключАт, о/творИшь - эмоционально отвергается.
    Отметим, что для глагола селиться, например, в 4-хтомном толковом словаре 1986 года есть только вариант с ударением на суффикс, в Большом толковом словаре А.С. Кузнецова 1998  года ударение только на суффикс, в словаре Лопатиных 2007 года два варианта – селИшься и сЕлишься, а Орфографический словарь того же В.В. Лопатина даёт в 2001-07 годах только суффиксальный вариант.
   
    То же наблюдается и в рекомендациях других подобных слов. Так что возопишь вместе со студентами и участниками интернет-форума! 

    А в общем, время идёт, многое меняется, словари множатся, а вопросы – так как же всё-таки говорить? какой словарь абсолютно авторитетен? – остаются.
    И если обратиться к восточной философии недуального (не только две возможности - да и нет) мира, то, может,  идея диалектического многообразия единого и единичного вдохновит наших ученых и практиков создать словари, в которых высокий русский  (по аналогии с Hoch Deutch) будет присутствовать наряду со всеми стилистическими вариантами и их сосуществование будет разумным и прекрасным…