Тайна старого моря. Часть III. Домой. Глава 13

Глава 13
ГУРУ ПЕРЕЕЗДА
Эдуард Казимирович не заставил себя долго ждать и ровно в восемь утра  уже сигналил под окнами. Я решила не забирать от мамы диван, а купить в ближайшем мебельном новый. С Виталием мы договорились встретиться в «Мире диванов» сразу после открытия магазина. И вот чем теперь развлекать Богдановича целых два часа, размышляла я, спускаясь в лифте. 
Эдик оказался не один: рядом с ним сидел довольный жизнью Златогоров – его чисто выбритые щеки горели возбужденным румянцем.
– Пр-р-рошу вас, Наталья Юрьевна! – услужливо открыл передо мной дверь Витек.
– Где диван?! – с готовностью впился руками в баранку Богданович.
Пальцы Эдуарда Казимировича были покрыты цыпками, ногти подстрижены, но не вычищены – причиной тому снова являлся ремонт.
– В мебельном на Зоологической, – ответила я.
– Вперед! – Богданович резко повернул ключ зажигания.
– Он только через два часа открывается! – остановила я доктора. – Хотела тебе сообщить, но ты меня опередил.
– Через два часа?! – презрительно скривился Эдуард Казимирович. – Да что они себе позволяют! Что проспишь, то не проживешь, как говорил старина Эрих Фромм.
– Ну какой же вы все-таки умный, доктор Богданович! – елейно улыбнулся Витек. – Вероятно, Фромм еще говорил, что кто рано встает, тому Бог подает? Значит, я успею за пивком сбегать!
Толку ноль, а на уме одно пиво и анекдоты, рассерженно подумала я, провожая взглядом поспешно удаляющегося Златогорова.
– Я как только проснулся, сразу же позвонил Виктору Аркадьевичу. И он вызвался нам помочь! – рассказал мне доктор Богданович.
– Да я уже поняла, что вы друг без друга никуда, – обреченно вздохнула я.
– Как заметил когда-то старина Карнеги, дружба – это искренняя привязанность вне зависимости от пола, возраста и интересов, – блеснул очередной «цитатой» будущий психиатр.
– А у вас какие общие интересы? Надеюсь, не «пивко» с утра пораньше? – я попыталась открыть форточку, так как в машине был очень тяжелый воздух.
– Ну почему же?... – затаил лукавую улыбку Богданович. –  Мы помогаем друг другу в поисках. Если ты в курсе, доктор Златогоров тоже одинокий мужчина.
– И в чем же заключается эта помощь? – я приоткрыла дверь, так и не справившись со сломанной задвижкой.
– Дружба – это  когда не успел рассказать о проблеме, а у тебя уже налито! – подлетел, громыхая бутылками, Витек, так и не дав возможности уточнить интимные детали.
– Кстати, Наташенька, а что еще надо перевозить? – решил уточнить Эдик.
– Все необходимое на ближайшую неделю я уже взяла, – хлопнула я по спортивной сумке. – Диван сейчас важнее.
– Оу-у-у-у! – многозначительно взвыл Эдуард Казимирович и с ироничной интонацией добавил: – Диван действительно важнее!
– Кажется, как говорил старина Фрейд, одна из самых невосполнимых потерь – это потеря времени? – вторя товарищу, деловито произнес Златогоров. – Предлагаю, не откладывая, по пивку!
– Поехали! Я уже сгораю от нетерпения! – снова завел машину Богданович.
– Ладно, поехали, – согласилась я. – Мне тут в хозтовары еще надо.
– Знаю тут один строительный магазин, мы с отцом для гаража там доски покупали. Круглосуточный, как раз тоже на Зоологической, – с готовностью сообщил Златогоров, открывая пиво.
– Это точно строительный магазин? – с недоверием покосилась я на бутылку.
– Пришпоривай мустанга, доктор Богданович! – вдохновенно приложился к горлышку Златогоров.
Оглушительно визгнув шинами, Эдик выехал на проезжую часть. Как оказалось, он совершенно не умел водить автомобиль: все время дергал за руль, даже отпускал его, размахивал руками, порывисто жал то на газ, то на тормоз, а иногда даже, к моему ужасу, путал их, не смотрел на дорогу и поворачивался всем корпусом, чтобы что-то сообщить мне. За пару перекрестков показалось, что вся жизнь пролетела у меня перед глазами. Но когда мы чуть не врезались в КамАЗ, я уже попрощалась с нею, а Богданович даже ничего не понял, только прибавил скорость и через пару секунд оказался перед магазином под названием «Трудовая мозоль – круглосуточно».
– Приехали! Нам сюда, – известил Златогоров.
Выбравшись из авто, мы отправились за покупками. За кассой стояла миловидная крашеная брюнетка с пухлыми губами и сонным взглядом.
– Мне тряпки, санитарный гель для сантехники, веник, швабру и мыло, – перечислила я.
– И еще веревку! – игриво подоспел Златогоров.
– Что? – недовольно подняла на него бровь девица.
– Веревку и мыло! – нелепо заржал Витек. – На телефон ваш я не рассчитываю, поэтому остается только повеситься!
– Триста тысяч, – произнесла брюнетка, медленно шевеля губами.
– Так не дадите мне веревку и мыло? – нудил Златогоров. – Или, может, сжалитесь и дадите свой телефон?
– Пойдемте, доктор Златогоров, – вывел его под локоть Богданович. – Не докучайте девушке. Даст кто-нибудь другой.
– Вот что мне так в личной жизни не везет, а, доктор? – пожаловался Златогоров.
– М-м-м-ментальные программы, – неопределенно промычал Богданович. – Стереотипы поведения, семейные устои, ограничивающие убеждения, а также множество эмоциональных зажимов...
– Ну какой же вы все-таки умный, доктор! – не смог сдержать восторга Златогоров. – Ведь так точно – у меня множество эмоциональных зажимов.
– Да, вам приходится решать сложные жизненные задачи, – подтвердил Эдуард Казимирович.
– Вот недавно в гаражах анекдот услышал, – проговорил Витек, усаживаясь обратно в машину. – Мою первую девушку звали Алла, но мы расстались. Вторую тоже звали Алла, мы тоже расстались. С тех пор меня называют Алкотестером!
– Ты че все про какой-то гараж говоришь, – недовольно обратилась я к Златогорову.
– Девушки, не ищите себе парней в клубах – нормальные пацаны в гаражах! – продекламировал Златогоров и пояснил: – Клуб по интересам у нас там. Я ж уже говорил! Мне батя свой запорожец доверил.
– И когда ты успеваешь и в гараж ходить, и на геобио учиться, – проговорила я...

...Брат ожидал нас уже в мебельном.
– О-у-у-у!.. Хэллоу! – приветственно затряс руку Виталия уже успевший ранее с ним познакомиться Богданович. – Как дела?
– Да нормально, – сдержанно кивнул мой брат.
– А это доктор Златогоров, – Эдик указал на Витька.
– Доктор? – недопонял Виталий.
– Как твои проблемы, чувак! Я Бэтмен! – радостно ринулся к моему брату Златогоров. – Сначала думал, как Эдурад Казимирович, тоже на психиатра выучиться. Но экзамены не сдал и подал на геобио. Как ни говори, все равно близкие профессии.
– Близкие?.. – еще больше озадачился Виталий.
– Не заморачивайся! – ободрил его Богданович и, одухотворенно направился к продавцу-консультанту со словами: – Доброе утро! Мы готовы принести вам сегодня доход! Покажите нам только вот для этой девушки диван, а лучше двуспальную кровать!
Небольшого роста белобрысый юноша с круглым добродушным лицом и такими же круглыми глазами неспешно подкатил к нам и нарочито бодрым голосом произнес:
– Прошу уточнить – кровать или диван. Диваны направо, кровати налево.
– Мальчики налево, девочки направо – вот так вот с младых ногтей нам вдалбливают, куда ходить, – картинно вздохнул доктор Богданович.
– А вот анекдот! – спрятал за спиной откупоренную бутылку Златогоров. – Мужик забегает в туалет, закрывается в кабинке, а перед ним надпись: «Посмотри налево»...
– Ладно, хватит анекдоты травить, – вмешался Виталий. – Я пришел сюда для сестры диван покупать!
Мы прошлись по рядам с пухлыми диванами: маленькие и большие, узкие и широкие, у меня просто разбежались глаза. Доктора снова пытались давать советы: чтоб не скрипел, был побольше и т.д. Но Виталий в конце концов вынес свой вердикт:
– Смотрим на покрытие и на износостойкость. И чтоб не кустарного производства.
Замечание было полезным, потому что в девяностые годы позакрывались мебельные фабрики и появились кооперативы, которые крайне недобросовестно подходили к производству мягкой мебели. Проходив около часу в магазине, в результате доктора просто не выдержали и вернулись в машину, мы наконец выбрали диван. Я настояла на угловом – на нем можно было и гостей рассадить, и спальное место получилось отличное. Несмотря на наставления брата о «практичности», я все-таки выбрала светло-бежевый в лиловый цветочек, и мое настроение впервые за долгое время неожиданно поднялось.
Грузчики тут же упаковали предмет мебели и вынесли на улицу, где нас уже в нетерпении встречали Богданович со Златогоровым.
– Сюда, в багажник! – высокомерно скомандовал мужикам Эдуард Казимирович.
И те послушно, при помощи подоспевшего Златогорова погрузили диван в «чебурашку».
Оказавшись на заднем сиденье вместе с братом, я вдруг снова вспомнила манеру езды Богдановича и ощутила внутренний холод... Но было уже поздно – диван находился внутри «неудержимого мустанга» под управлением доктора.
– Теперь куда? – уточнил Эдуард Казимирович.
– Теперь в Пышму, – ответил брат. – Лермонтова, шестнадцать.
– Ах, Лермонтова!.. – ностальгически взвыл Эдик. – У меня как раз на соседней улице друзья детства живут! Надо к ним заскочить!
Ударив по газам, Богданович на секунду приподнял от земли авто и, дребезжа готовым вот-вот отвалиться днищем, сорвался с места. Подскакивая на каждой кочке, «средство передвижения», покорилось отчаянному гонщику. Снова чуть не попав в ДТП, Эдик остановился на светофоре, и мы перевели дух.
– Гоняешь, как спринтер, – польстил водителю слегка взволнованный ездой брат.
– Находясь за рулем, я испытываю удовольствие, близкое к сексуальному, –  вдохновенно произнес взлохматившийся от быстрой езды Эдик.
– Какой русский не любит быстрой езды. Так вот, анекдот, – заговорил выпавший на некоторое время из жизни Златогоров. – На кабинке написано, значит, «Посмотри налево». Ну мужику стало интересно, он смотрит, а там: «Посмотри направо». Мужик смотрит, а там: «Посмотри назад». Ну того вообще любопытство разбирает. Посмотрел, а там написано: «Ты че пришел сюда головой вертеть?»
Витек зашелся довольным молодецким смехом.
– Как же у вас все долго, Виктор Аркадьевич, – сделал ему замечание, оторвавшись от баранки Богданович. – И анекдоты, и все остальное наверняка. Не знаю, завидовать вам или нет.
– Да, я такой! Разве можно что-то успеть за три минуты. Вот анекдот...
– Надо подкопить силы – диван тяжелый. Может, в кафешку заглянем, чаю попьем? Я не завтракал, – бесцеремонно перебил Златогорова Виталий.
– В какую? – заинтересовался, потеряв управление автомобилем и чуть не врезавшись в трамвай, доктор Богданович.
– Да что особо заморачиваться, останови здесь, – показал брат на придорожную кофейню под названием «Пейздесь».
– «Пей-зде-сь», – по слогам прочитал Златогоров и снова оглушительно заржал.
– Странное название, – замешкался Богданович. – Но если вы настаиваете...
– Хорошее название! – прокричал Златогоров. – Каждый настаивает на своем. Лично я настаиваю на рябине!
– Пожалуй! – безжалостно стукнул по баранке Эдуард Казимирович и начал выбираться из «москвича».
В кафешке обедали два мужика, судя по запыленной спецодежде – дорожные рабочие.
– Как же я проголодался! Аж пупок прилип к позвоночнику! – заговорщицки поведал доктор Богданович и конвульсивно затрясся в своем фирменном беззвучном смехе.
– Что возьмем? – впился пытливым взглядом в меню доктор Златогоров, ища, по всей видимости, алкогольную карту.
– Да я бы взял что-то посерьезнее, – ответил брат.
– Сейчас найдем, – заверил его Витек.
– Может, пельменей в горшочках? – дерзко предложил Эдик.
– Достойный выбор! – одобрил Виталий.
– Эй, бармен! Летс гоу! – развалился на стуле Златогоров. – Нам пельменей в горшочках!
– Дэло сдэлано! – гостеприимно улыбнулся неопределенного возраста заросший щетиной «подавальщик» с табличкой «Ашот».
– Стойте! – в решительности поднялся из-за стола Богданович. – А сок холодный есть?
– Ес! – с готовностью кивнул Ашот.
– Тогда литр сока. А лучше полтора! – добавил Эдуард Казимирович.
– Может, не надо с мясными пельменями-то? Может быть заворот кишок, – обеспокоился Виталий.
– Как это? – по-детски заинтересовался Златогоров.
– Ну это все равно что перелить в бак тормозной жидкости, – пояснил брат. – Датчик будет работать некорректно и из-за высокого давления крышку бачка может сорвать. Жидкость разольется.
– Лучше перелить, чем недолить! – накинулся на пельмени Богданович, жадно запив соком.
– Закуска удалась! – похвалил Златогоров. – Кор-роткий анекдот: мужик жалуется: «Доктор, меня жена спаивает. Прихожу домой, а на плите полная сковородка закуски!»
– Когда я учился в меде... – меланхолически возвел глаза к небу Богданович. – Я совсем не пил.
– В меде? Ты в мединституте учился? – уважительно переспросил брат.
– Н-н-нет, в медучилище, – быстро проговорил Эдик.
– Да, Эдуард Казимирович впервые именно со мной выпил водки. И мы сразу сорвались в ночной клуб, – горделиво подтвердил Златогоров. – Так ведь, доктор?
Богданович нахмурился, словно припоминая былое, потом побледнел, на его лбу выступили мелкие капельки пота, резко поднялся и выбежал из кафе.
– Что это с ним? – удивился Виталий.
– Должно быть обиделся, что я его заложил, – растерялся Златогоров.
– Ты обиделся, Эдик? – спросила я вернувшегося через пять минут такого же бледного Богдановича.
– Нет, – тихо ответил тот.
– Предлагаю всем выпить, кроме водителя! – Златогоров с облегчением порылся в рюкзаке и достал три бутылки пива.
Увидев пиво, Эдик снова ринулся прочь.
– Опять обиделся, что ли? – без всякой фантазии предположил Златогоров. – Обидчивый такой стал. За рулем же нельзя.
– Раньше вроде бы за ним такого не замечалось, – согласилась я.
– Может, поедем уже? – с готовностью отодвинул опустошенный горшочек Виталий. – Где водитель-то?
– Водитель здес-с-сь, – держась за дверной косяк, вернулся Богданович. – Прошу всех садиться.
– Эх-х-х! Красота! – с наслаждением потянулся Златогоров. – Предлагаю изменить Конституцию РФ – ввести обязательный послеобеденный сон для всех категорий граждан.
Расплатившись с Ашотом, мы вышли из «Пейздесь» и снова погрузились в «москвич». Богданович надавил на газ, и авто, взревев, помчалось дальше.
Продолжение следует.