ЗДОР

ЗДОР

(из жизни судового механика)

На сегодня в машинном отделении Леонид Владимирович все работы отменил.
Судно стояло в Бангкоке, пришвартованным к одному из многочисленных причалов в реке Чаупхрая под погрузкой тапиоки.
Они с капитаном решили, что сегодня надо дать народу отдохнуть. Уж очень много сил заняла подготовка трюмов под эту самую тапиоку. Народ вымотался до предела и мечтал только об одном, чтобы хоть немного расслабиться. Тем более, что валюты у всех накопилось достаточно за этот длинный рейс, а в этом Клондайке для моряков, имелась замечательная возможность прикупить много чего для своих близких и родных. Да и не только.
А рейс действительно оказался непростой. Вначале судно после выгрузки леса в Японском порту Тояма зашло в порт Северной Кореи Раджин, где загрузилось хлопком в кипах.
На переходе из Японии в Корею Леонид со сварщиком и токарем не вылезали из трюмов, пока не восстановили обломанные конструкции, снесённые брёвнами. Остальной экипаж во главе с боцманом замывали и зачищали их для предстоящей перевозки хлопка. Трюма вылизали и сдали корейцам с первого предъявления. В награду за проделанную работу экипаж в Раджине вывезли в Сименс клуб на расслабон и экипаж долго с удовольствием вспоминал проведённое там время.
В Нячанге, а это уже Вьетнам, куда шёл хлопок, его успешно выгрузили и судно проследовало в Тяньцинь в Китае для погрузки коксующегося угля в мешках, а когда его выгрузили в Суробая, то оказалось, что трюма представляют из себя самую настоящую преисподнюю.
Угольная пыль с переборок струёй забортной воды не просто так смывалась, поэтому приходилось её счищать скребками и мыть химией. Но тут получили приказ из пароходства следовать на погрузку тапиоки в Бангкок. А тапиока – это пищевой груз, поэтому пришлось не только зачистить трюма, а замыть их и покрасить.
Но переход до порта и замывку трюмов выделили десять дней. Поэтому экипаж поднимали в шесть утра и выходили парни из трюмов, когда садилось солнце. Судно в это время лежало в дрейфе, а как только крышки трюмов закрывались, то всю ночь шло направлении Бангкока.
Последние работы закончили перед самым приходом. Но грузополучателю трюма сдали с первого раза и без замечаний.
Первый день у причала сделали организационным. Наладили службу, закрыли на палубе и задраили всё, что возможно, потому что с берега набежала орда аборигенов и тут такое началось…
На корме послилось несколько десятков работяг с семьями. Они там спали, ели, парили-жарили себе пищу и толпами слонялись по судну в надежде что-нибудь стащить.
Но боцман оказался на высоте. Он чётко знал своё дело, тем более что не раз посещал этот солнечный тропический порт.
Помполит тоже приложил массу усилий, чтобы эти снующие создания ни в коем случае не оказались в надстройке. Он провёл пару собраний, где предупредил экипаж о недопустимости контактов советских моряков с местным населением, пропитанным самыми отвратительными чертами капиталистического общества, а особенно избегать контактов с противоположным полом, представители которого только и стремиться, чтобы вовлечь честных моряков в коммерческие сделки и заразить их такими болезнями, что ни одна клиника СССР их не вылечит.
Конечно, экипаж с полным пониманием выслушал отеческие советы помполита, но в курилке и тишине кают раздавались по этому поводу смешки и рассказывались самые невероятные истории.
Экипаж состоял в основном из молодёжи и только капитану, деду и помполиту перевалило слегка за сорок, поэтому иной раз кто-то из моряков стоял у борта и с не срываемым интересом наблюдал за таинствами жизни, разворачивающихся на корме или на прилегающей акватории реки, по которой постоянно проносились длинные лодки с товарами и женщинами, зазывно машущими руками.
 
Поэтому с утра после завтрака на судне стоял небольшой ажиотаж. Никто на работу не собирался, все чистились, мылись, брились, как в том самом «Мойдодыре». Бегали по каютам в надежде, побрызгаться более ароматным одеколоном. Выстроилась очередь за утюгом. А когда по судовой трансляции пронеслась команда, чтобы экипаж собрался в столовой команды на инструктаж, то, переполненная нетерпением молодёжь ринулась туда.
В столовую вошёл важный помполит с журналом под мышкой и уселся за одним из столов красного уголка.
- Ну что? - самодовольно осмотрел он собравшихся парней. – Все готовы к увольнению?
Парни, рассевшиеся за столами, в разнобой загудели: мол, хватит вола за хвост тянуть, давай, завязывай с этой бодягой, да мы пошли.
Оторвавшись от журнала, где он столбиками по три человека расписал увольняемых, помполит недовольно перевёл взгляд на гудящий народ.
- Чего шумим? Чем недовольны? – от чего гомон стих, а помполит уже спокойно известил всех присутствующих: - Сейчас к борту подойдёт автобус, и все желающие будут отвезены на один из знаменитейших базаров. Автобус проплачен за счёт культфонда, - на этих словах он сделал паузу, а из зала послышался одобрительный гул голосов увольняемых.
Таким образом добившись понимания и одобрения своих действий, помполит продолжил: - Автобус отвезёт вас для совершения покупок на четыре часа, затем заберёт с того же места и отвезёт в Сименс клуб, где вы сможете отдохнуть и искупаться в бассейнах. И не забудьте взять с собой купальные принадлежности и полотенца, - строго напомнил он и посмотрев в свои записи, сделал новое объявление: - На завтра будет экскурсия в храм Будды. Желающие могут записаться сейчас. Всё это для вас бесплатно. У нас накопилось достаточно культфонда, поэтому мы его сейчас таким образом потратим. Никто не против? – помполит внимательно осмотрел притихших увольняемых, но зал промолчал, а помполит для испытания верности своего решения, предложил: - А то, может быть, раздадим его вам на руки, и вы сами выберете, куда вам и за сколько ехать по этой жаре? – поверх очков он с хитринкой посмотрел на притихших моряков.
Тут же из зала кто-то крикнул:
- Так это чёрт те куда ехать, а назад, кроме, как на моторе назад не доберёшься!
- И это правильно, - спокойно поддержал выкрикнувшего помполит. – Значит, так и поступим. Погрузка продлиться ещё дня три. Поэтому сейчас все едут на базар и торговый центр, а потом в Сименс клуб. Завтра будет экскурсия в храм Будды и завершим мы её Сименс клубом. Ну, а для тех, кто не нагулялся, свозим их ещё раз в Сименс клуб покупаться. А сейчас, никого не задерживая, подходим, расписываемся, узнаём кто и в какой группе, и через полчаса грузимся в автобус.

В помещениях надстройки работал кондиционер, поэтому находясь в ней особо то и не ощущалось, что ты находишься в тропиках.
А вот выйдя на палубу прелесть он пребывания в тропиках сразу пропадала. Влажный, насыщенный воздух вдыхался с трудом. Он как простынёй окутывал тело. Несмотря на то, что ещё было около десяти утра, жара ощущалась в полной мере.
Выйдя на причал, Леонид сразу ощутил, как тело покрылось испариной. Хорошо, что он догадался взять с собой носовой платок.
Он прошёл в автобус и, устроился у окна, протирая платком вспотевший лоб. В автобусе кондиционер поддерживал нормальную температуру, поэтому через пару минут он уже смог легко дышать.
Когда на переходе из Японии в Корею он ремонтировал трюма, то при той декабрьской температуре в Японском море, хотелось только спрятаться от пронзительного холодного ветра и во что-нибудь потеплее закутаться.
Когда чистили трюма в Яванском море и Сиамском заливе, то там тоже жара так не ощущалась. Там всё время судно овевал постоянный ветерок, да и особо некогда было обращать на неё внимание. Вытер пот, попил воды и опять – за работу.
А здесь стояло какое-то болото из-за пропитанного всяческими запахами воздуха, который висел над головой и окутывал тебя, словно каким-то сваном.
Придя в себя от первых утренних ощущений на улице, Леонид с тоской подумал, что придётся ещё четыре часа шарахаться по базару. Примерный перечень покупок он уже составил, только глубоко сомневался, а хватит ли ему выданных бат.
Подсевший рядом помполит, поинтересовался:
- Ну чё, Владимирович? Вроде бы все собрались. Поехали что ли?
- А мастер где? – в ответ спросил Леонид, не увидев капитана в автобусе. – Что он с нами не едет?
- Его агент повезёт оформлять морской протест и другие документы. Он подъедет к нам
В Сименс клубе, - пояснил помполит.
- Ну, тогда чё ждать? Поехали. Волка ноги кормят. Раньше сядешь, раньше в воду прыгнешь, - неуклюже пошутил Леонид, не оставляя мечту о благостной воде бассейнов Сименс клуба.

Автобус тронулся, проехал припортовые районы, постоял в уличных пробках, отчаянно сигналя то автомобилям, то пешеходам, лезущих под колёса и наконец-то остановился возле громадного торгового центра.
Народ, не желая терять времени даром, спешно засобирался на выход.
Помполит громким голосом напомнил выходящим:
- Всем сбор через четыре часа здесь! Никому не опаздывать!

Группа Леонида состояла из трёх человек. Его самого и токаря со сварщиком.
Токарь – Жорик, ростом суть больше полутора меров, суетливый и пронырливый. Он всегда всё знал, везде бывал и обо всём имел только своё правильное мнение. Чужого мнения он в корне не признавал и никого никогда не слушал, но Леонида уважал, как деда, но соглашался с ним только после жарких споров.
Сварщик – Филипп Петрович, на пару лет старше Леонида, спокойный, уравновешенный здоровенный мужик недюжинной силы. Леонид всегда с ним ладил и всегда находил общий язык. Леонид знал, что если Петрович взялся за дело, то лучше ему не мешать, не лезть с советами, потому что, если он уяснил выданное ему задание, то его он сделает в срок и качественно.
Напарники Леонида тоже имели свои списки на отоварку, поэтому их задача помещалась в одну концепцию – постараться купить всё, но по максимально низкой цене.
Выйдя из автобуса, Петрович огляделся и, посмотрев на застеклённые витрины огромного супермаркета, в полголоса выругался:
- Зачем это чучело нас сюда припёрло, - имея в виду, конечно не помполита, а водителя, сопровождая каждое слово достойными междометиями. – Здесь же всё раза в три дороже.
- Зато здесь кондиционер, - привёл свой довод Леонид, собиравшийся пройти именно в этот супермаркет.
Петрович криво ухмыльнулся и пояснил:
- Дома, когда ты, Владимирович, будешь вываливать свои шмурдюки, тебя никто не спросит, сколько они стоили. Тебя спросят, а почему ты это или то не купил. А что ты им ответишь? Деньги закончились, что ли? Так вот, чтобы не выслушивать такие вопросы, я советую пройти пару кварталов вон туда, - и Петрович ткнул рукой куда-то вперёд и направо.
- Истину глаголешь, Петрович, - тут же согласился с ним Жорик. – Я лучше попотею, но куплю всё. Видишь, уже все наши туда потянулись.
- Так пошли, чего стоим? Чего ждём? - пожал плечами Леонид, хотя шараханье по жаре его мало прельщало.

Через пару кварталов вид города поменялся, появились частные маленькие магазинчики, из которых то тут, там раздавались зазывные крики продавцов на русском языке.
— Вот мы и на месте, - довольно проворчал Петрович, показывая Леониду на несколько полутёмных улочек с множеством мелких магазинчиков. Тут тебе и Маша будет, тут тебе и Яша. И цены у них оптовые. Но, только давай держаться вместе, а то тут при такой суете и заплутать можно без проблем. Только, как выбраться отсюда – вот будет одна проблема. Полиции здесь нет.
- Ну да, нет, - усомнился Жорик.
- Может и есть где, - безразлично ответил Петрович, зорко осматривая товары, вываленные горами на прилавки, - до только она здесь вся купленная и тебе не поможет.
Дальше разговаривать о чём-либо постороннем времени не оставалось, поэтому троица рысаков двинулась дальше на покорение загнивающего капитализма Юго-Восточной Азии.
Леонид уже забыл, что для удаления пота с лица у него есть свой собственный носовой платок, а только обтирал лицо рукавом рубашки.
Но, через пару часов все товары из списка, которые просила купить жена, он приобрёл, а деньги ещё оставались.
Чтобы поуменьшить ретивость Жорика с Петровичем, он предложил им:
- Давайте, зайдём тут в кафэшку, посидим хоть под вентилятором, да холодненькой «Пепси» полирнёмя.
- А что – это дело, - согласился с ним Петрович, обтирая лицо от пота и тяжело переводя дыхание.
Сев за столик под навесом и попросив продавца, чтобы он направил на них вентилятор, они с превеликим удовольствием посасывали через трубочку холодную «Кока-Колу» со «Спрайтом» из высоких стаканов, наполненных мелкобитым льдом.

Развалившись в плетёном из каких-то лиан кресле, Леонид сидел и потягивал через трубочку живительную влагу. Он как-то отрешился от этой базарной гонки с вечными «Хау мач» и «Корефан заходи, посмотри». Его сейчас уже ничего не интересовало и ничего ему не было надо, он наслаждался покоем и прохладным воздухом, несущимся из вентилятора.
Неожиданно его взгляд в толпе русских моряков, снующих по базару с одной целью накупить всего и подешевле, выловил высокого стройного мужчину с правильными чертами лица и копной посеребрённых сединой волос.
Леонида, как кувалдой огрело от увиденного и до боли знакомого лица, попавшего в его поле зрения.
У него моментально перед глазами пронеслась первая практика на пассажирском лайнере «Григорий Орджоникидзе» и второй механик, который никогда и ни в чём не оказывал ему поблажки, а только требовал качественно выполненную работу.
Сосредоточив взгляд на мужчине, Леонид продолжал наблюдать за ним, боясь ошибиться, но отметив прежний колючий взгляд проницательных глаз, которым тот осматривал прилавки и ту же лёгкую, подпружиненную походку, он не выдержал и бросился к этому человеку.
Леонид бросился к своему первому наставнику – к Николаю Васильевичу.
Спешным жестом, откинув подвернувшегося тайца, он чуть ли не бегом приблизился к Здору.
- Здравствуйте, Николай Васильевич! – Радостно поприветствовал его Леонид.
Но тот, ничего не понимая с удивлением уставился на всклокоченного потного русского.
После паузы, длившейся миллионы лет, как показалось Леониду, в глазах Здора промелькнула какая-то мысль и он с удивлением воскликнул:
- Да неужто это ты, Макаров? Ты чё это тут делаешь?
- Да наш пионерчик тут в речке стоит и тапиокой грузится, а нас сюда на отоварку завезли, а через пару часов заберут и в Сименс клуб повезут. А Вы то, как тут? – в свою очередь накинулся он на Здора.
- Нет, подожди, дай как я на тебя погляжу сначала, - Здор отошёл от Леонида на шаг. – Смотри-ка ты на него. Возмужал, окреп. Механиком, наверное, во всю трудишься? – с интересом осмотрел он Леонида. - Ну, привет, привет, - своим прежним густым басом, радостно говорил Здор, и протянув Леониду руку, крепко пожал её.
Это оказалось по-настоящему мужское, жёсткое рукопожатие. Леонид ощутил в своей руке заскорузлую, шершавую поверхность ладони настоящего механика, сильные пальцы которой не жалея сжали тисками его руку.
- Так, говоришь, на пионерчике ты? – начал расспрашивать Здор, приобняв Леонида за плечи.
- Да, да на нём. Я ещё помню, как вы меня двигателям МАН обучали. Так это сейчас ой как мне пригодилось, - Леонид не сводил радостных глаз со Здора. - Воюем с этим МАНом, но он от нас никуда не денется. Работает, как миленький. Спасибо Вам за науку, - от его слов у Здора вырвалось только «кхэканье». - А Вы где сейчас, в свою очередь задал вопрос Леонид.
- На «Лепешинском» вторым механикам, - поморщившись, как от страшной головной боли, начал говорить Здор. - Ходит он тут на линии из Сингапура на Индию. Вот меня туда перед пенсией и послали, чтобы хоть чутка заработал. Приняли дела у подменного экипажа и работы на этой развалюхе после них – море. Не знаю, когда достойно и отдыхал в последний раз. С радостью вспоминаю пассажиры…
- Да, - прервал Здора Леонид. – Вы же по ним были специалистом и МАНы эти назубок знали.
- Да, - с сожалением протянул Здор, - а тут этот чёртов «Зульцер». Вот он у меня уже где сидит, - Здор, выставил два пальца на правой руке и ткнул ими себя в глотку.
Прервавшись, Николай Васильевич, осмотрелся, выискивая глазами свою группу и вновь посетовал:
- Стоянки эти чёртовы короткие очень. Ничего не успеваешь сделать. Только крутишься, как белка в колесе, а какое замечательное время было на пассажирах… - мечтательно он вспомнил. – А ты на каком пассажире со мной работал?
- Два раза на «Орджоникидзе», а раз на «Приамурье». Там Вы мне давали прикурить. До сих пор вспоминается…
- Да ты что? – неподдельно удивился Здор. – И что же именно, что это тебе так запомнилось?
- А как Вы загнал меня в трубу и заставили наводить там порядок. Помните?
Улыбнувшись, Здор покрутил головой и с улыбкой произнёс:
– НЕТ.
- А как Вы мне дали первое задание чистить площадку на выходе из котельной? Помните?
Здор таже разочарованно с прежней улыбкой ответил:
– НЕТ.
- А помните, как вы нас всех курсантов загнали в туннель и заставили в нём чистить льяла?
– НЕТ! – не скрывая эмоций уже со смехом ответил Здор.
Этот его смех прозвучал у него так счастливо, как будто он получил удовольствие от встречи со своей молодостью и, оборвав смех, пояснил:
- У меня таких как ты были вагон и маленькая тележка, но тебя из всех я почему-то запомнил, Макаров. Наверное, ты мне чем-то здорово насолил в своё время, если так въелся в мою память.
- Да вроде, ничем особенным. Обычная жизнь, - пожал плечами Леонид.
- Нет, что-то, наверное, было, - почесал Здор такие же, как и прежде густые, но более посеребрённые волосы.
- Может из-за того, что когда я на «Приамурье» проходил практику и ногами зацепился за тросики и сорвал БЗК, от чего главные встали? – предположил Леонид.
- Точно! – хлопнул себя ладонью по лбу Здор. – Этот случай я помню. Убить я тебя тогда хотел, - рассмеялся он.
- А ещё, когда Вы проходили курсы повышения квалификации, я Вас встретил в коридоре ДВВИМУ и Вы своему другу рассказали про аварийщика Макарова…
- Нет, этого не помню, - разочарованно повторил Здор, расставив руки.
Он ещё раз посмотрел вслед своим товарищам, ушедших вглубь базара, и торопливо извинился:
- Я очень рад, что у тебя всё хорошо складывается. Видать не зря я тебя гонял по разным очкурам. Пошла наука на пользу. А сейчас извини, мне надо до своих. Там уже через полчаса за нами придёт автобус. А, опаздывать, как ты сам знаешь, никогда нельзя. -
И, ухватив Леонида за ладонь, с такой силой сжал её, что чуть не раздробил все кости. – Так что бывай здоров, Макаров, и, дай Бог, ещё встретимся. Шарик то наш, оказывается, очень маленький.
Отпустив руку Леонида, Здор махнул ему на прощанье рукой и исчез в тесноте лавок таиландского базара.
Посмотрев вслед исчезнувшему Здору, Леонид непроизвольно почесал голову:
«Да, четверть века прошло, а как будто это было вчера», - пронеслась мысль и, глубоко вздохнув, он вернулся в кафэшку, где сидели Жорик с Петровичем

Жорик только спросил у деда, когда тот усаживался в кресло:
- А кто это был? Что это Вы, дедушка, так резко подорвались к тому мужику?
- Мой бывший второй механик, - с глубоким сожалением ответил Леонид.
- А-а-а, - только и протянул Жорик.

14 апреля 2024 года