Клин клином вышибают

Свадьбу праздновали два дня. Деревенские праздники вообще многолюдны – кругом родня, кумовья, сваты, близкие друзья. Это не в городе, где попробуй собери всех в одном месте – здесь народ живёт кучно и до праздников охоч.
- Горько! – кричало изрядно захмелевшее застолье, но Василий с Катей устали вставать и целоваться и лишь вяло обнимались сидя. Впрочем застолью поцелуи были уже не нужны, им хватало собственного куража.
- Вася! Я тут больше не могу сидеть. Давай смоемся! Им уже не до нас.
- Давай! А то мы, как чурбаны задеревенелые тут торчим.
Они встали и не спеша удалились. Ночь приняла их в свои объятия, быстро скрыв от посторонних взоров – только что были и вот их уже нет.
- Вася! Ты теперь прекратишь с Любкой перемигиваться? – по дороге к озеру говорила молодая жена.
- Ты о чём, Катенька? Про какие перемигивания говоришь? - Василий был сама невинность.
- А то я не видела, как вы сегодня, да и вчера, зыркали друг на друга за столом.
- И ничего не зыркали, просто иногда взглядами встречались. Ты меня теперь всё время Любой попрекать будешь? Да, была между нами симпатия. Была, да вся вышла. Иначе я бы на ней женился, а не на тебе, - Вася привлёк к себе жену и поцеловал.
Обычно такого аргумента хватает для прекращения спора, но не в этот раз. Екатерина выскользнула из объятий и они продолжили свой неспешный путь.
- А потом обнимались, когда танцевали, я сама видела, - продолжала она выплёскивать свою обиду. – Если ты сразу после свадьбы так себя ведёшь, то что дальше будет? Не заставляй меня думать, что я ошиблась, выйдя за тебя.
- Катюша! Ну ты даешь…, - терпеливо отбивался Василий. – Как же танцевать, не обнимаясь? Опустить руки что ли во время танца? Давай-ка прекращать ревность, всё будет у нас хорошо, я тебе обещаю.
- Ой, смотри! Ой, я тебе задам, если что, - Катя, похоже, высказала всё, что хотела и услышала от мужа именно те речи, которые её успокоили.
Комнату молодожёнам выделили в доме мужа. Новоиспечённая свекровь, Антонина Ивановна, Катю любила и относилась к ней, как к дочери – она всегда хотела родить девочку, но получились у них с мужем три сына, Василий был старшим.
- Видела я за столом перемигивания Васи с Любкой этой непутёвой. Ты не волнуйся, дурь я из сына выбью, если что. Так что ты не переживай, - говорила Кате свекровь, заметившая изменения её настроения после танца сына с Любой.
Первая неделя после свадьбы была суетной. Катя по частям переносила в новое жильё свои вещи, осваивалась в новой для себя роли жены.
- Ты сейчас особо по дому не усердствуй, - говорила ей Антонина Ивановна. - Приглядывайся, помогай иногда. Само собой всё и образуется. Найдёшь своё место в нашем распорядке жизни.
Страда в деревне – горячее время. Василий и Катя работали в разных местах и днём редко видели друг друга.
В августе Катя простыла и несколько дней сидела дома. Василий после работы стал задерживаться.
- Васенька! Ты где пропадаешь по вечерам третий день? Работа раньше заканчивается, а ты часа на два задерживаешься. Когда я здорова была, ты раньше приходил, - как-то вечером подняла разговор Катя.
- Да с ребятами на мехдворе по пивку ударяем с устатку, - объяснил Вася.
- От тебя пивом не пахнет, я же чувствую.
- Выветрилось, видать. Да мы по чуть-чуть пьём, больше отдыхаем.
- Мне Наташа рассказала, что видела тебя вчера с Любой, сидели на лавочке в сквере у магазина.
- Ааааа, так это…, я домой шёл и встретил её. Она спрашивала как жизнь, то да сё. Поговорили и я пошёл. Ты меня ревновать долго ещё будешь?
- А позавчера с Любой ты о чём говорил? – продолжала расспросы Катя.
- Позавчера я её не видел, - ответил Вася.
- Не ври мне! – крикнула Катя.
- Во-первых – тише. Ты же не хочешь всех в доме подключить к разборкам. А во-вторых, мне надоела твоя ревность – больше мне про Любу не говори! Ты поняла? – раздувая ноздри ответил муж.
Она ничего не ответила, встала и вышла из комнаты.
Катя точно не знала, есть ли у неё реальные основания ревновать мужа. Да, Люба одно время была соперницей Кати за Васино сердце, но соперничество было  вполне невинно. Сейчас Катя хотела исключить малейшие поползновения мужа в сторону от семьи  и от неё, теперь законной жены. Идти на разговор с Любой было глупо – ей даже не было что предъявить, кроме своих ничем не подкреплённых подозрений.
Но и жить в постоянном напряжении она не хотела. Если сейчас, через пару месяцев после свадьбы, ей приходится контролировать мужа, то что будет через несколько лет? О том, что она пытается посадить мужа в стеклянную бутылку и закрыть сверху пробкой, она не думала.
В конце сентября, консервируя кое-какую технику на зиму, напарник Василия, Тимофей, сказал ему:
- Ты в курсе, что жена твоя часто с новеньким, городским, разговаривает? Как его? Кажись, Максимом кличут.
Василий видел Максима несколько раз. Худой, долговязый парень из города, приехавший к ним на практику из института.
- Что значит – разговаривает? Мы с тобой вот, тоже разговариваем и что? – спокойно отреагировал Василий. – Откуда ты, кстати, знаешь, мы же с тобой всё время вместе ковыряемся с техникой.
- Мне подруга моя, Нинка, рассказывала.
- Ну, ну, - промолвил Василий, завершая разговор.
На следующий день он спросил у своего друга, Николая, знает ли тот Максима?
- Максима? Это какого? Приезжего? Знаю. Грамотный парень. А что?
- Да, тут такое дело, говорят, он к жене моей клеится.
- Не знаю, я такого не замечал. Видел их разговаривающими пару раз у нас в поссовете, ну так она отчёты часто туда носит.
- Понятно. Спасибо! – заключил Василий.
Вечером Вася спросил жену:
- Ты Максима, новенького знаешь?
- Знаю, длинный такой, - ответила Катя.
- Ты с ним разговаривала? Как он, что за парень? – поинтересовался Василий.
- Нет, разговаривать ни разу не приходилось, а с виду – парень, как парень.
Василий знал, когда жена ходит с отчётами в поссовет, подошёл в это время туда и остановился в сторонке.
Жена зашла с бумагами и через пять минут вышла вместе с Максимом. Сначала они вместе рассматривали что-то на небе, потом Катя погладила его по щеке и ушла. Максим долго смотрел ей вслед.
Кровь ударила Васе в голову, но он сдержался и не пошёл за женой, решив разобраться с ней вечером.
…
А в поссовете произошло вот что.
Катя, сдав отчёт, подошла к Максиму и сказала:
- Ты знаешь, сейчас заходила сюда и на небо глянула – а там две Луны, одна поярче, а другая – блёклая. Так бывает, разве?
- Какие две луны? Луна одна.
- Пойдём, покажу.
Они вышли и начали смотреть на бледную Луну.
- Ну вот, она одна, а десять минут назад было две. Надо же…
Максим ничего не понял.
- Подожди, у тебя на щеке соринка какая-то, - быстро сказала Катя и провела рукой ему по щеке. – Вот, теперь всё. Я пошла.
Максим недоумённо посмотрел ей вслед, пожал плечами и ушёл обратно.
…
За ужином Василий вёл себя так, будто у него болели зубы – мотал головой, стискивал челюсти. На жену старался не смотреть.
Дождавшись, когда они легли спать, Василий задал вопрос:
- Что у тебя с Максимом?
- С каким Максимом? Городским? А что у меня с ним должно быть? – вопросом на вопрос ответила Катя.
- Ты с ним якшаешься постоянно. А сегодня на моих глазах вы миловалась около поссовета. Вчера ты мне говорила, что с ним ни разу не разговаривала, а сегодня он тебя провожать вышел. Что у тебя с ним?!
- Вот так, значит ты со мной решил поговорить? Про Любу велел не говорить, а сам к чужому парню ревнуешь. Хочешь, скажу, с чего твоя ревность началась? Тимофей тебе про меня и Максима днями рассказал. Так?
- Ты-то откуда знаешь? Да, он меня на твои шуры-муры навёл.
- А оттуда знаю, то это я Нину попросила Тиме такое про меня рассказать, чтобы ты занервничал. Она и рассказала. А вчера… ты думаешь я тебя, в сторонке стоящего, не видела? Так что нет у меня ничего с Максимом, знать его не знаю. Зато тебе показала, каково мне было видеть и знать, как ты с Любой разговоры говоришь! Понятно тебе?
Максим хотел ударить жену, но сдержался и вдруг злость прошла. Он рассмеялся Катиной придумке и обнял её.
- Значит ты меня любишь? – прошептал жене на ухо.
- Тебя, кого же ещё, - так же тихо ответила она. – Ну что, мир?
- А я с тобой и не воевал – это ты военные действия открыла. Насчёт Любы можешь не беспокоиться. Она пыталась вернуть то, чего, на самом деле, у меня к ней и не было. Я ей тогда на скамейке в сквере сказал, что у меня есть жена и, значит, любая романтика на стороне исключается. Понятно тебе? – вернул он жене два последних слова.
- Извини, что такое с Максимом придумала, но я хотела показать тебе, что страдаю и  что не хочу ревновать.
- Мне, наоборот, приятно, что ты за меня бьёшься. Только либо мы будем верить друг другу и не станем строить вокруг каждого стену, ограждая его от любых соблазнов, либо мы разведёмся в не самое отдалённое время. Согласна?
- Согласна!
Они поцеловались и крепче обнялись. Поцелуи становились всё горячее и закончилось всё… Впрочем, это совсем другая история.