Из любви к искусству

Впервые я увидел Арианну в «Якоре», маленькой портовой таверне. Люблю, знаете, гулять у моря, слушать шум волн, смотреть на крикливых, беспокойных чаек... Прогулка обычно занимает у меня часа полтора, а затем я иду в какую-нибудь таверну - обедать. И часто выбираю «Якорь» - там отлично готовят. Так поступил я и на этот раз: походил по берегу, полюбовался на яркое летнее солнце, прозрачно-синие волны и завернул в любимое заведение. Еще издалека уловил чудесные запахи свежей макрели, жареного лука и горячего оливкового масла. Даже слюнки потекли.
Ах да, кажется, я забыл представиться, прошу прощения. Меня зовут мастер Альберто Марини, но большинство жителей нашего славного города зовет меня просто Чучельник - по роду занятий, ибо зарабатываю я на жизнь именно этим ремеслом, делаю чучела животных. Конечно, правильнее было бы называть меня таксидермистом, но кто, скажите на милость, выговорит у нас это мудреное слово? Чучельник же – просто и, главное, для всех понятно. Работаю я в основном на богатых клиентов, делаю чучелки умерших собачек и кошечек, реже – попугайчиков и прочих птичек. Платят мне хорошо, но и работа, прямо скажем, не самая простая – ведь нужно не только правильно обработать и набить тушку, но сделать ее такой, чтобы выглядела, как живая. В этом и заключается подлинное мастерство, я бы даже сказал – искусство. Здесь имеет значение всё: и общая поза животного, и расположение лап или крыльев, и поворот головы, и даже взгляд. С последним бывает особенно трудно – попробуйте передать выражение глаз того, кого вы ни разу в жизни не видели! Вот и приходится выдумывать.
Бывает, день, два возишься, добиваясь нужного эффекта. Но результат получался, как правило, отличный. Деньги платят мне именно за мастерство – за то, что умею «оживлять» фигуры животных, и люди приезжают ко мне с этим из самых далеких уголков нашей страны.
Но самая лучшая награда для меня, когда заказчик (а чаще всего - заказчица) всплескивает руками и с чувством говорит: «Боже мой, как живой!» Или же: «Как живая!» И чуть не рыдает от счастья. Пусть некоторые собратья по цеху смеются надо мной, говорят, что я слишком увлекаюсь художественной стороной дела в ущерб, так сказать, практической (за то время, что вожусь с одной тушкой, можно было бы сделать две или три), бог с ними - я работаю так, как считаю нужным. Для меня искусство всегда будет на первом месте, а деньги – лишь на втором…
Впрочем, кажется, я отвлекся, вернемся в «Якорь». Это заведение находится в самой глубине портовых кварталов, оно довольно небольшое. Из мебели в главном зале - лишь грубые деревянные столы и скамейки, стены голые, темные от копоти. Полуслепые окошки почти не пропускают света, поэтому в зале всегда горят масляные лампы. Но обстановка – это не главное, важнее, как там кормят... Я обычно заказываю жареную макрель – люблю ее нежное, жирное мясо. И кувшинчик белого вина к ней. Вместе получается сытный и очень вкусный обед, к тому же стоит совсем недорого.
Итак, я, как всегда, сел на свое место у окна. Только успел достать трубку, как вино уже появилось на моем столе – еще одно преимущество этого заведения. Запотевший кувшинчик принесла стройная, симпатичная девушка: отличная фигура, высокая грудь, мягкие черты лица. Раньше я ее здесь не видел...
- Спасибо, дорогая, - поблагодарил я. – Ты служишь недавно?
- Да, господин, -  кивнула девушка, - вчера наняли.
- А откуда ты родом?
- Из Лузанны.
- Хм, далековато. Как тебя занесло в наши края?
- Здесь живет моя родственница, тетя Марта, она и пригласила к себе пожить. После смерти мужа осталась совеем одна, детей ей бог не дал. И еще она сказала, что в городе можно найти хорошее место...
- Понятно, - кивнул я, - взяла тебя в качестве компаньонки и дармовой прислуги. Ловко придумала! А зовут-то тебя как, красавица?
- Арианна я, господин.
- Приятное имя, - сказал я. – Скажи, Арианна, тебе не страшно здесь, у нас? Все-таки чужие люди, далеко от дома… 
- Нет, господин, - покачала головой девушка, - люди – они везде люди. Да и человек ко всему привыкает. И к хорошему, и к плохому.
Я не мог не согласиться с Арианной. И был приятно удивлен ее взрослости и рассудительности. Что для юной деревенской девушки - весьма редкое явление.
- Ладно, - кивнул я, - иди, тебя, кажется, другие посетители зовут.
Действительно, парни, сидевшие за соседним столом, настойчиво кричали: «Эй, Арианна, тащи сюда еще вина! Да скорее!» Они были уже изрядно навеселе – то ли по случаю выходного дня, то ли просто от хорошего настроения. Судя по внешнему виду – типичные портовые прощелыги. Не люблю я их – неприятные типы, занимаются непонятными делами, и не всегда законными...
Арианна побежала в подвал за вином. Ее длинное платье на мгновенье вспорхнуло, обнажив красивые лодыжки, и я почувствовал возбуждение – люблю, когда у девушки стройные, длинные ноги. А у Арианны, судя по всему, они были такие. Вскоре девушка вернулась, прижимая к груди мокрый, тяжелый кувшин. Поставила перед парнями, вытерла руки о передник.
- Вам что-то еще?
- Тебя! – заржал один из парней и грубо обхватил Арианну за талию. – Пойдем со мной, красавица, останешься довольна.
- Пустите! – попыталась вырваться девушка.
- Брось ломаться, - грубо и настойчиво прижал ее к себе парень, - я же знаю, ты хочешь. Ну-ка, поцелуй меня!
- И меня тоже, – заржал его приятель, здоровый, грубый верзила, - а еще малыша Ника!
И кивнул на третьего участника застолья, который молча потягивал вино. Арианна еще раз попыталась вырваться, но не получилось – наглый парень держал ее крепко. На глазах у девушки выступили слезы. Ох, не нравится мне такое дело…
- Эй, парни, - громко крикнул я, - отпустите девушку. Видите, она не хочет.
- А тебе-то что, старик? – нагло ответил их главарь, по-прежнему прижимая к себе Арианну. – Не встревай!
- Отпустите! – уже с напором произнес я.
- Карл, пойди-ка, разберись, - приказал вожак верзиле, - а я пока с Арианной побеседую.
Карл поднялся, подошел ко мне и вытащил из-за пояса нож.
- Слышь, ты, - прогнусавил он, - вали-ка отсюда, а не то…
- Что – не то? – хмыкнул я, неторопливо потягивая свое вино.
- Кишки выпущу!
- Чем, этой зубочисткой? – кивнул я на его нож. – Ею только в зубах ковыряться. Разве это оружие? Вот у меня – это оружие.
И показал любимый инструмент – длинный складной нож, которым я обычно препарирую животных. С узким, острым и очень опасным лезвием. Я быстро взмахнул им, и верзила с криком выронил свое оружие – его рука оказалась вспоротой от запястья до локтя. Не сильно, конечно, я же не садист - так, резанул слегка, чтобы только испугать. На рубашке выступила кровь.
- Он меня порезал! – тонко завопил верзила.
Главарь оторвался от Арианны, посмотрел: вид у его подручного был весьма жалкий и испуганный. Карл явно не ожидал, что ему дадут отпор, привык, что все боятся. Я поднялся и махнул лезвием в воздухе – чтобы все оценили его длину и остроту.
- Меня зовут мастер Марини, и я занимаюсь тем, что препарирую животных, но в случае чего могу и людей. Очень советую вам извиниться перед девушкой и заплатить за оскорбление.
И для наглядности еще раз слегка чиркнул лезвием, отхватив у верзилы изрядный кусок галстука. У самой шеи. Тот тонко вскрикнул и отскочил от меня подальше.
- Какого черта тут происходит? – раздался громкий, грубый голос.
В зал вошел хозяин таверны, толстый рыжий Эрнесто. Его огромные волосатые ручищи были грозно уперты в бока.
- Эти господа хотят заплатить за обед и покинуть заведение, - объявил я, - не так ли, парни?
Главарь отпустил Арианну и поднялся.
- Да, мы уходим.
- Не забудьте заплатить и оставить чаевые.
Главарь бросил на стол три серебряные монеты и что-то зло прошипел – типа того, что мы с тобой еще встретимся.
- Приходите, парни, в любое время суток, - широко улыбнулся я, - меня всякий знает, даже дорогу укажут. А уж я-то вас встречу, не сомневайтесь!
И еще раз чиркнул по воздуху лезвием. Оно хищно блеснуло при свете масляной лампы, главарь резко побледнел и пулей вылетел за дверь, за ним – и его приятели. Верзила бережно прижимая к себе руку, с нее капала кровь.
- Спасибо, господин Марини, - тихо произнесла девушка.
- Не за что, дорогая! – отмахнулся я. – Идиотов надо учить.
Рыжий Эрнесто понял, что все улажено, и довольно хмыкнул. А затем исчез на кухне – он сегодня выполнял обязанности повара. Порезанную руку парня он как будто и не заметил.
- Рыба готова, мастер Марини, - через некоторое время крикнул Эрнесто из кухни, - Арианна, подай господину.
Я кивнул – жду с нетерпением. Макрель, как всегда оказалась выше всяких похвал – Эрнесто умеет готовить. Поэтому я часто захожу к нему – люблю, когда человек знает свое дело. Эрнесто мог бы стать великим поваром, но не любит особо напрягаться. Его конек - макрель, он готовит ее на медленном огне, обильно поливая оливковым маслом и особым соусом, собственного изобретения, а затем украшает зеленью и луком. Просто объеденье! Да и красиво это: желтая с черным рыба на большом деревянном блюде, обложенная тонкими веточками зелени и колечками жареного лука. Потрясающая картина! Настоящее произведение искусства и кулинарный шедевр! С макрелью я всегда пью холодное белое вино - залить горячее. Очень хорошо, особенно в жаркий летний день. В общем, обед прошел великолепно, и я с трудом вылез из-за стола.

***

Через пару дней я снова был в «Якоре», но уже по делам. Арианна скучала у окна (будний день, посетителей мало), Эрнесто, как всегда, возился на кухне. Увидев меня, девушка радостно улыбнулась:
- Добрый день, мастер Марини! Вы вовремя: нам только что доставили свежую рыбу. Господин Эрнесто сейчас ее готовит.
- Спасибо, - кивнул я, - но я по другому делу. Скажи, Арианна, не согласишься ли ты служить у меня? Мне нужна прислуга.
- Не знаю, – замялась Арианна, - это так неожиданно…
- Я живу один, ни семьи, ни родных, - пояснил я, - почти все время провожу в мастерской – она в доме, на первом этаже. Сам готовить не люблю и, если честно, не умею. А кухарка недавно уволилась – решила перебраться к дочери в деревню, внуков нянчить. В еде я неприхотлив, вкусы у меня простые: рыба и мясо. Думаю, ты справишься.
- А господин Эрнесто? – засомневалась девушка. – Вдруг он меня не отпустит? 
- Не бойся, договоримся, - заверил я Арианну, - главное, чтобы ты была согласна.
И, видя ее колебания, добавил:
- Не думай, приставать к тебе не буду. Слово мастера Марини! Да и сама видишь – человек я уже немолодой. 
Арианна нерешительно кивнула. Я обрадовался:
- Вот и отлично, сейчас поговорю с Эрнесто.
С хозяином таверны я договорился быстро – он понимающе хмыкнул и согласился отпустить Арианну за небольшую компенсацию. Которая тут же была ему уплачена. Таким образом, все вопросы были улажены. 
Затем я привел Арианну в свой дом, показал, что и где находится. На первом этаже – мастерская, там убираться не надо и лучше туда вообще не входить. Вид разделанных тушек - не лучшее зрелище. Дальше по коридору - кухня. Готовить мне нужно обед и ужин (по утрам я обычно пью только кофе). На втором этаже – мои спальня и кабинет, там необходимо лишь время от времени протирать пыль и подметать. Ну и, само собой, нужно ходить на рынок за продуктами. Деньги на хозяйство я буду выдавать в начале недели, а платить за службу - в конце. Если есть желание, можно жить прямо у меня – для прислуги имеется отдельная комната на втором этаже.
Девушка покачала головой – нет, и я не стал уговаривать: понимал, что она должна еще ко мне привыкнуть. Мы быстро обо всем договорились, и Арианна приступила к своим обязанностям – стала готовить обед. А я пошел в мастерскую – у меня был срочный заказ.

***
 
 Жизнь моя с Арианной быстро вошла в колею: она приходила утром, подавала в кабинет кофе, затем бежала на рынок. Пока я работал, готовила еду. После обеда я обычно дремал, затем снова спускался в мастерскую. Вечером – легкий ужин, и до свидания, до следующего дня.
Девушка быстро ко мне привыкла и уже не стеснялась – общалась свободно. Это мне тоже понравилось - люблю, когда у людей легкий, открытый характер. Арианна была родом из деревни, выросла в большой крестьянской семье, семеро детей, она старшая. Жили очень бедно, еле-еле сводили концы с концами. Поэтому мать и обрадовалась, когда двоюродная тетка пригласила Арианну к себе: одним ртом меньше. К тому же девушка могла найти в городе мужа – все лучше, чем деревенские парни, такие же бедные, как и она сама.
Арианна сначала не хотела ехать, боялась, но мать заставила – такую возможность нельзя упускать! «Подумай, что тебя здесь ждет? – говорила она. - Выскочишь замуж за какого-нибудь местного нищеброда, нарожаешь детей и будешь тащить всю семью на себе. Ленивый, пьющий муж, куча голодных ртов... А в городе много богатых мужчин, найдешь себе – если, конечно, не будешь зевать. И поможешь своим сестрам и братьям, подыщешь им тоже хорошее местечко, когда придет время...»
У тети Марты на Арианну был свой расчет: после смерти мужа ей было скучно одной в большом, пустом доме, к тому же она часто болела и нуждалась в уходе, тратиться же на прислугу не желала – жадная была очень. Арианна за жилье помогала ей по дому, в случае болезни - ухаживала. Чтобы девушка не сидела на шее, тетя нашла ей место в «Якоре». Там и кормят, и деньги платят, да и чаевые… В общем, обычная история. Немало девушек приезжает к нам в город в надежде найти свое счастье, но мало кому это удается. Я немного рассказал Арианне о себе: вдовец, после смерти жены живу один, ни детей, ни близких. Иногда бывает так одиноко…
В общем, мы с Арианной поняли друг друга, а через некоторое время я предложил ей переехать ко мне – чтобы не возвращаться вечером одной по темным городским улицам. Девушка согласилась – несмотря на возражения тетушки. Та сначала ни в какую не хотела, кричала, что это неприлично - незамужней жить в доме у одинокого мужчины, пойдут сплетни… Пришлось нанести тетушке визит и все объяснить: Арианна будет жить как прислуга, ничего личного, а деньги я плачу хорошие. Даже очень. Тетушка обо мне, конечно, слышала, а потому, немного поворчав для вида, согласилась. 
…А еще через некоторое время Арианна оказалась в моей постели – к величайшей моей радости. После каждой ночи я делал Арианне маленький подарок – как правило, серебряную монетку. За удовольствие надо платить, особенно в моем возрасте. Так мы и жили, душа в душу.

***

Но всякое счастье, к сожалению, скоро заканчивается. Я не раз говорил Арианне: не ходи в мастерскую, не убирайся там и тем более не спускайся в подвал, где я храню старые чучела. Нечего там делать! Так нет же! А все это проклятое женское любопытство – сколько девушек оно уже погубило!
…Это случилось примерно через три месяца после начала нашей совместной жизни. Я рано вернулся от заказчика, принес очередную тушку и заметил, что дверь в подвал открыта. Тут надо пояснить: ключи от мастерской я никому не даю, но в последнее время стал несколько рассеян и иногда забывал их в кабинете. Наверное, так случилось в тот раз. Арианна нашла и решила посмотреть, что у меня в подвале. Удовлетворить, так сказать, свое женское любопытство. Спустилась вниз, а там…
Представляю, как она испугалась: там все мои любимые. Справа – Кларисса, первая моя супруга. Уж как я ее любил, как холил, как лелеял! Ни в чем не отказывал – и платья новые покупал, и дорогие подарки делал, и все такое прочее. Так нет же, увлеклась каким-то молодым прощелыгой, даже решила бежать с ним. А для меня это позор - остаться без жены, но с рогами. Вот и заманил я их обоих в подвал, сначала Клариссу, а потом и любовника. И сделал все, что нужно. Теперь они стоят вместе, рядышком. Кларисса, кстати, очень хорошо получилась - свежая, румяная, в весьма игривой позе: слегка подбоченясь, чуть откинув голову назад. Будто смеется. Надеюсь, что не надо мною. У ее ног – голова того самого прощелыги, в виде подставки. Забавная композиция!
Рядом стоит Бетти, служанка, которую я нанял после смерти Клариссы. Любопытная попалась, всюду свой нос совала. Вот и... А дальше уже пошло-поехало: Мишель, Жанна, Николь, Сюзанна. Все они здесь. Правильно ведь говорят: любопытство сгубило кошку. И не только ее одну.
Арианна стояла и смотрела на эти чучела. Я тоже любовался - хорошо вышли, как живые. Но надо было решать, что с ней делать. В принципе, все было готово – я всегда держу при себе свой инструмент. Вот он, мой любимый нож, один взмах – и можно приступать к делу. Эх, мало я пожил с Арианной, а ведь она мне так понравилась! Пожалуй, больше, чем все остальные вместе взятые... Я даже решил сделать ей предложение. Но, видно, не судьба... Так и останусь я до конца дней своих вдовцом.
Арианна повернулась ко мне, на ее лице, как ни странно, не было ни страха, ни даже удивления.
 - Скажи, - чуть слышно произнесла она, - если я пообещаю, что никому не скажу, ты все равно меня убьешь?
- Да, - вздохнул я, - разве можно доверять женщине? У вас язык – что помело, непременно разболтаешь. Но ты не бойся, я все сделаю быстро, ты даже ничего не почувствуешь. Ну, почти.
- А если я выйду за тебя замуж?
Я задумался – предложение, конечно, заманчивое. Я очень хотел взять Арианну в жены, но вдруг она все-таки разболтает? Опасно очень. Видя мое сомнение, Арианна предложила:
- Хорошо, давай я тоже убью кого-нибудь, и мы вместе сделаем чучело. Тогда я навеки буду связана с тобой кровью.
- И кого? – хмыкнул я.
- Да хотя бы тетушку Марту! Надоела она мне до смерти, сил моих больше нет: ноет, причитает, жалуется на свои болячки, да еще и деньги с меня тянет – за то, что позволяет мне с тобой жить.
Я кивнул – ладно. Почему бы нет? Мы быстро обо всем договорились, и я пошел к себе. Арианну же на всякий случай запер в подвале – мало ли что. Потом написал тетушке письмо, пригласил к себе для якобы важного разговора, и отослал с мальчиком-посыльным. Расчет был простой: тетушка чрезвычайно любопытна, обязательно придет.

***

Так оно и вышло: уже через час она была у меня. Я принял Марту весьма любезно – угостил вином, фруктами, шоколадом. Затем перешел к делу, завел разговор об одиночестве: мол, трудно мужчине без женщины. И, хоть я человек немолодой, но организм своего все еще требует... Тетушка благосклонно внимала: это было то, что она и хотела услышать. Я видел, как она уже прикидывала в уме, сколько с меня можно будет содрать, ведь только она, ближайшая родственница, может дать согласие на наш брак. Родители – далеко, в город они не поедут. Наконец решилась:
- Мастер Альбето, - произнесла тетушка елейно, - я все понимаю. Но скажу так: Арианна – моя любимая племянница, я ее поила, кормила, одевала-обувала. Затраты немаленькие.
- Хорошо, - согласился я, - сколько?
- Я люблю золотые украшения, - тут же сказала старая карга, - они надежнее денег. Вы богатый человек, я знаю… Ну и, само собой, надо купить приданое для Арианны. Не голой же ей замуж выходить! Платья, белье, столовую посуду…
- Договорились, я все куплю. Кстати, что касается приданого… Знаете, у меня в подвале есть с десяток хороших шкурок, приобрел по случаю. Из них могут получиться отличные меховые накидки для вас и Арианны.
- Да? – сразу же загорелись глаза у тетушки. – А можно посмотреть? Я давно мечтаю о манто. Мерзну, знаете ли, в холодную погоду.
- Конечно, пойдемте.
Мы спустились вниз, я пропустил тетушку вперед и запер за собой дверь. Старуха удивленно посмотрела на меня, а затем заметила чучела. И, кажется, лишилась дара речи.
- Дорогая, вот твоя первая работа, - сказал я Арианне, протягивая нож.
Девушка подошла к тетушке:
- Прости, тетя Марта, но так надо. К тому же я никогда тебя не любила.
И резко взмахнула рукой. Довольно ловко получилось, отметил я, горло перерезала сразу, с первого же удара. Тетушка захрипела и рухнула на пол. Я подставил лоханку, чтобы сцедить кровь. Затем мы приступим к работе… С тетушкой я поступил так же, как и с остальными женщинами – сделал чучело. Пусть постоит в подвале, раз так вышло. Арианна нашла в порту полубезумную старуху и привела к нам, мы переодели ее в платье тетушки, напоили вином, а затем сбросили в море. Еще одна жертва уличных грабителей... Полиция разбираться с гибелью «тетушки», само собой, не стала – обычное явление для нашего города.
После чего мы с Арианной поженились, я всегда держу слово. Арианна унаследовала тетушкин дом, и мы переехали туда. Но мастерскую я не бросил – привык, знаете ли. Работаю в ней и иногда даже ночую - когда заказов много. Арианна мне помогает – ей понравилось ремесло чучельника. Когда у нас появятся дети (очень надеюсь!), я научу их своему прекрасному ремеслу. Пусть тоже приобщатся к искусству, в жизни всегда пригодится.