Каждому своё

       Пожелание: «С добрым утром!» - не для меня! Я -  патологическая «сова», и сколько бы не проспала ночью, подъём всё равно превращается в муку. Всё тяжело: открыть глаза, вылезти из-под одеяла, доползти до ванной. И только после ледяного душа у меня появляются силы жить.

       Но в это утро я проснулась легко в замечательно радостном настроении. За окном март, который в этом году не радовал ни ярким солнцем, так характерным для этого месяца, ни весёлой капелью. Сутками небо было затянуто хмарью, из которой сыпал и сыпал снег с дождём. Больше погода напоминала хмурый и неприветливый ноябрь.

       Но сейчас ярко светило солнце, и было слышно, как весело распевают свои песни птицы, снег исчез, а деревья, словно окутанные зелёной дымкой, были покрыты мелкими листочками. Распахнув балкон, просто покачнулась от свежего и такого вкусного воздуха.
 
       - Просто аномалия какая-то, - подумалось мне, - чтобы за ночь сугробы растаяли, и деревья зазеленели.

       - Саша, ты видел, что на улице творится? – То ли в тревоге, то ли в восхищении прокричала я. Но ответа не услышала. Комната мужа была пустая.

       – И куда это его унесло в такую рань? - И как не была удивлена увиденным за окном, всё-таки отметила, что в комнате был идеальный порядок, наводить который супруг категорически запрещал.

       - Это моя берлога, - каждый раз кричал он. – Дайте хоть на пенсии пожить так, как я хочу!

       Собака крутилась под ногами, выразительно повизгивая, давая понять, что хозяйке давно пора вывести её на прогулку.

       - Сейчас, Фенечка, дай мне немножко времени, и мы отправимся по твоим делишкам, - успокоила я её.

       На улице было пусто: ни спешащих по своим делам взрослых, ни мамочек с колясками, на детской площадке тоже не было ни души. Даже дворовые собаки куда-то пропали. И повсюду: на газонах, по обочинам дороги, и даже там, где всегда стояли машины, буйно золотым ковром цвели столь любимые мною одуванчики, над которыми вились пчёлы и бабочки.

       - Фенечка, красота-то какая, как в раю! – прошептала я, боясь нарушить благостную тишину.

       - Однако, всё это очень странно! Никого нет. Даже спросить некого. Пойдём-ка в булочную. Уж там-то наверняка народ есть. Заодно и хлеба купим.

       Идти было недалеко. И за всё время мне никто не встретился, а по дороге не проехал ни один автомобиль.

       Двери магазина были распахнуты, словно приглашая непременно войти. И опять ни одного человека я не увидела рядом. Не было даже мужичков, которые толклись всегда здесь весь день, выклянчивая рублики на опохмел. Никого не оказалось и внутри: ни покупателей, ни продавца. В полной тишине было только слышно ровное гудение работающих холодильников. Постояв у кассы, я вышла на улицу, не решившись взять хлеб, который в большом ассортименте лежал на полках.

       - Знаешь, Фенечка, - обращаясь к собаке, которая радостно гонялась за бабочками, сказала сама себе, - мне воспитание не позволяет хозяйничать без работников. Подожду денёк – другой. Ведь должно же быть всему этому чуду объяснение.

       Дома было тихо и уютно.

       - Интересно, а телевизор работает? – подумалось вдруг. И как только я дотронулась до пульта, в комнату ворвался громкий звук, от которого заломило в висках.

       - Феня, пойдём гулять, - услышала сквозь какофонию голос мужа и поняла, что всё это мне просто приснилось, и что рай закончился.

       - Саша, - перекрикивая телевизор, который орал в соседней комнате, обратилась к супругу, - прошу тебя, уменьши громкость. С ума от этого грохота можно сойти!

       И тут же услышала в ответ:

       - Ты сама орёшь!

       За окном сыпал дождь со снегом. Небо буквально повисло на верхушках деревьев.

       - Интересно, - размышляла я весь день, – может это и не сон был?  А что если человек, пока живёт, творит не только судьбу, но и свой конец света?