Персиковый сад

  Предисловие

  События этого повествования разворачиваются в двухсотых годах до нашей эры, в Китае. На престол взошел маленький тринадцатилетний мальчик, которого звали Ин Чжэн. Прошли годы и мальчик вырос, он уничтожил своих врагов и стал первым императором Китая, назвав себя Цинь Шихуаньди, человеком, который объединил страну, покорив все сражающиеся между собою царства. Он установил единую валюту и единую письменность, боролся против коррупции и выбирал чиновников по их способностям, но в то же время за любую провинность можно было угодить в рабство и тысячи людей умирали, принужденные заниматься строительством каналов, огромных стен и мавзолея, учёных казнили, а их книги уничтожались. Для одних Цинь Шихуаньди был тираном, для других же — императором, объединившим Китай и борющимся за его процветание.
  Итак, события данного повествования происходят в эпоху Цинь — правление Ин Чжэня, Цинь Шихуаньди (третий век до нашей эры).

  Глава 1. "Это были беспощадные годы тренировок и скопившейся в душе ненависти"

  Снова... И снова один и тот же сон!
  Говорят, где-то на высокой горе, раз в три тысячи лет спеют персики бессмертия. И вот, эта самая гора, как на ладони... Невероятно прекрасный благоухающий сад, в зарослях которого можно затеряться навсегда. В то время, когда распускаются нежные бутоны и щебечут птицы, будто разливается розовое море в окружении гор. Невозможно наглядеться! Он — маленький мальчик и самая прекрасная женщина на земле ведёт его за руку по саду — его мать.
  — А-Ци, ласково говорит она, — эти прекрасные цветы — символ чистоты и молодости, но с другой стороны — их сочный и сладкий плод настоящее искушение.
  — Он ещё слишком мал, чтобы познать все это, любовь моя, — говорит отец, — но придет время, и однажды в его душе расцветёт настоящий сад.
  Отец с нежностью треплет ребенка по волосам.
  Безоблачная высь не предвещала беды, никто не мог и предположить, что произойдет вскоре. Эти люди, будто демоны из царства теней, взялись из ниоткуда. Ещё мгновение, и нежные лепестки опадающих персиковых деревьев обагрились алой кровью — десятки острых мечей проткнули спину отца, который повалился прямо под благоухающими персиками, издав свой последний предсмертный хрип. Мать была ранена. Собрав последние силы, она подняла мальчика и швырнула его в кусты, после чего, замертво упала рядом с мужем, истекая кровью. Раздались ужасающие крики перепуганных слуг — незнакомцы не пощадили даже их. Маленький мальчик лежал в кустах с округлившимися от ужаса глазами и сердцем, вот-вот готовым вырваться из груди. Только что на его глазах убили его родителей! Просто пришли и убили! Но почему? За что? Ведь это были самые лучшие люди в мире! Они любили его, они любили друг друга, они никому не причинили зла... А эти люди пришли и вот так убили... И лепестки персиков обагрились кровью. Просто взяли и убили... В первый раз за свою короткую жизнь маленький мальчик почувствовал, что в его душе в тот момент было посажено семя ненависти. Но было ли время думать об этом! Он будто чувствовал, слышал голос, оберегающий его с того света:
  — А-Ци, беги!
  Из кустов он наблюдал за людьми, которые, как охотничьи псы, рыскали по саду.
  — Найдите мальчишку и убейте его! — послышался чей-то властный голос. Мальчик потихоньку выполз из кустов на животе, будто был змеёй. Когда ему, наконец, это удалось, он пустился бежать. Доносились вопли слуг, которых постигла такая же участь, как и его родителей. Маленький мальчик все бежал и бежал, не оборачиваясь. По свежим, опавшим с персиковых деревьев, лепесткам. Нет, это была уже не сказочная гора, в которой якобы растут персики бессмертия, это был его собственный сад, в котором только что неизвестные убили его родителей! Его родителей больше нет. До сих пор перед глазами всплывали ужасные картины обагрившихся кровью лепестков. Чжан Ци в очередной раз проснулся в холодном поту. Опершись на кровать, он медленно встал и, слегка пошатываясь, прошёлся к столику, на котором стоял кувшин с вином. Свеча уже потухла и маленькая комната освещалась лишь тусклым светом луны, заглядывающей в окно. Палочка благовоний потухла, оставляя за собой едкий шлейф. Он плеснул в чашу вина и залпом осушил ее, уставившись на луну. Сколько раз за год ему снится один и тот же сон? Десять, двадцать, сорок раз? Ему уже почти тридцать лет и на протяжении двадцати трёх из них, ему снова снится один и тот же сон — воспоминания из его болезненного прошлого. Ведь смерть родителей до сих пор осталось неотмщенной, а он так и не узнал, кто были те люди, одним махом перевернувшие его безмятежную жизнь вверх дном. Чжан Ци снова налил себе вина. Нет, он не любил пить и пил достаточно редко. Кувшин был приготовлен на тот самый момент, когда снова во сне явится прошлое, и не будет сил бороться с этим. Он, тридцатилетний воин, снова просыпается в слезах, как тот семилетний мальчишка, в ужасе бегущий по персиковому саду, осознавая, что позади остались трупы его родителей. Почему его не убили тогда? Ведь его могли найти.
  — Что случилось, мальчик? — услышал он чей-то голос. Трясущийся от страха ребенок, с перепачканным лицом, поднял заплаканные глаза и увидел перед собой мужчину.
  — Их... их больше нет! — воскликнул он, понимая, что больше не может плакать.
  — Кого, твоих родителей? — спросил мужчина.
  — Угу, — ответил ребенок и снова разразился плачем.
  — Если тебе некуда идти, тогда пошли со мной.
  И Чжан Ци пошел. Потому что ему больше не было куда идти. У него в целом мире больше никого и ничего не осталось, кроме ужасающих воспоминаний. Этот день стал переломным моментом в его жизни. Этот человек заменил ему отца, мать и стал его учителем. Это были беспощадные годы тренировок и скопившейся в душе ненависти.
  — Ты живёшь лишь для того, чтобы служить императору, — внушал ему его новый учитель. Мальчик внимал его словам, потому что ничего другого ему больше не оставалось. Служить императору. А ещё найти тех, кто убил его родителей.
  Ненависть придавала сил. Маленький мальчик был измотан тренировками. Он больше не умел плакать. Разве что только во сне, когда перед глазами снова прокручивалась та же самая картина.
  Чжан Ци застыл, с недопитой чашей вина в руке, уставившись на луну. Он почувствовал безграничное одиночество и поняв, что больше не может пить, поставил чашу на столик. Заснуть сегодня он тоже больше не сможет.






  Глава 2. "Ты мне должен и пришло время платить по счетам"

  Чжан Ци проснулся от мощного стука в дверь. Голова трещала. Он нехотя встал с постели.
  — Кто там?
  — Открывай! Ты что там, умер?
  Конечно же, это был голос Ван Шу — человека, заменившего ему родителей, его наставника, учителя, которому он обязан всем.
  — Уже иду, учитель!
  Чжан Ци плеснул себе в лицо воды, чтобы прийти в себя. Он не успел спрятать кувшин с вином, как Ван Шу уже появился на пороге. Мужчина с брезгливостью принюхался.
  — Ты пил? — строго спросил он.
  Чжан Ци опустил глаза. Он не мог соврать.
  — Да, — проговорил он, — прости...
  — Почему? Разве этому я учил тебя? Лакать вино, как пёс воду? Посмотри на себя!
  Чжан Ци не смел поднять глаза на Ван Шу. Мужчина сдержал свой гнев и сказал:
  — Приведи себя в порядок. Есть разговор.
  — Прости, учитель, это больше не повторится!
  Чжан Ци действительно стало стыдно за свою слабость. Этот человек воспитал его, он знал его любым, видел изнутри. Поэтому, мужчина попытался как можно быстрее прийти в себя, чтобы предстать пред своим учителем в более подобающем виде.
  Умывшись холодной водой, приведя в порядок длинные блестящие волосы и одежду, Чжан Ци вернулся.
  Ван Шу посмотрел на него:
  — Так-то лучше. Не забывай, что ты — воин, а не пьяница.
  — Учитель, ты же знаешь, что я...
  — Не важно, — перебил его Ван Шу. — Я не об этом пришел поговорить.
  — Что-то случилось? — виновато посмотрел на него Чжан Ци.
  — Есть дело для тебя. Ты должен постараться выполнить поручение на благо императора...
  — Его Величество решил присоединить новые земли к империи и мне нужно отправиться на войну? Я всегда готов служить императору!
  — Не в этом дело... — Ван Шу попытался подобрать нужные слова, но они никак не приходили на ум.
  — Тогда в чем? — Чжан Ци первый нарушил затянувшуюся паузу. Капельки воды ещё не успели высохнуть и блестели на его лице. — Я готов выполнить любое поручение Его Величества.
  — Дело вот в чем, — обдумывая каждое слово, продолжил Ван Шу. — Есть один влиятельный в своих кругах человек. Он был одним из аристократов на завоеванных императором землях. Так вот, до нас дошли слухи, что этот человек, возможно, затевает против Его Величества недоброе... Быть может, он даже хочет поднять мятеж...
  — Так почему император не велит казнить его? — удивился Чжан Ци.
  — В том дело, что вина этого человека не доказана, а без доказательств казнить влиятельную особу опасно, ведь дело может окончиться бунтом...
  Армия цинь завоевала шесть борющихся царств — Чжао, Янь, Ци, Чу, Хань и Вэй. Бывшие правители, аристократия и чиновники завоёванных царств были собраны в столице Сяньян, где для них были построены новые дворцы. Император хотел держать всех этих людей под надзором, дабы они не учинили мятеж.
  — И мне нужно будет узнать, настолько ли этот человек опасен для императора, как о нем говорят? — спросил Чжан Ци.
  — Ты невероятно проницателен! — обрадовано воскликнул Ван Шу. — Стань его тенью, ходи за ним по пятам, разузнай о нем все, что только можно. Ты должен втереться к нему в доверие и все узнать.
  — Я сделаю, что смогу, учитель.
  — Заинтересуй его. Стань его компаньоном, лучшим другом, любовником, чтобы он доверял тебе, как самому себе.
  — Кем? — Чжан Ци изумлённо распахнул глаза, обрамлённые густыми ресницами, желая удостовериться уж не ослышался ли он.
  — Известно, что этот человек имеет пристрастие к мужчинам. А, как известно, лучший способ выведать все тайны — это постель.
  — Что... — ошеломлённо прошептал Чжан Ци. — Что?! Ты, должно быть, шутишь?! Нет! Этого не будет! — краска гнева залила его лицо.
  Ван Шу ожидал такой реакции, поэтому не удивился.
  — А-Ци, ты должен выполнить поручение императора, — мягко проговорил он. Ван Шу весьма редко называл своего подопечного А-Ци, и, как правило, за этим обращением следовала какая-нибудь просьба.
  — Ты же мне как сын...
  — Как сын? И именно поэтому ты хочешь отправить меня выполнять роль шлюхи из борделя? В своем ли ты уме, достопочтенный учитель? Я — мужчина и воин, а не уличная девка!
  Видя, что ласковый тон не помогает, Ван Шу решил использовать другой вариант.
  — Да как ты смеешь повышать голос на своего учителя, которому обязан всем! Мы рождены, чтобы служить и умереть, если понадобится, за императора и всю китайскую империю!
  — Я с удовольствием умру за императора. Умру в бою, как мужчина. Но не проси меня быть ничьей шлюхой!
  — А-Ци... — голос Ван Шу снова стал слаще меда. — Только ты можешь добиться успеха. Ты ещё достаточно молод, природа одарила тебя прекрасной внешностью, живым умом, и ты легко расположишь к себе кого захочешь. Не можем же мы отправить на эту роль морщинистых стариков, изуродованных шрамами?
 — Быть может, мне следует изуродовать себя шрамами, чтобы ты оставил меня в покое?! — закричал Чжан Ци.
  — Ты должен, ты обязан выполнить поручение императора, каким бы оно ни было! — начал выходить из себя Ван Шу. — Я дал слово за тебя.
  — Дал слово за меня?! Хочешь подвергнуть меня несмываемому позору!
  — Ты жизни не должен жалеть, если дело касается императора, не говоря уже о... — фразу он так и не закончил.
  — Нет! — воскликнул Чжан Ци, разозлившись ещё больше. — Это мое окончательное слово.
  — Мы не можем отказаться. Я уже сказал императору, что ты справишься с этой задачей.
  — Пообещал императору, даже не спросив меня?!
  — А-Ци! — строго прикрикнул Ван Шу, решив использовать свой последний козырь. — Ты должен мне свою жизнь. Если бы я не увел тебя тогда, тебя бы догнали и убили, как твоих родителей. Или нашли бы позже и все равно убили. Помни, что ты мне должен. Я дал тебе кров, я тебя воспитал, я столько лет учил тебя! Ты мне должен и пришло время платить по счетам.






  Глава 3. "Что-то сегодня твои стрелы не стремятся оказаться в кувшине"

  В конце концов, Чжан Ци убедил своего учителя, что для того, чтобы раскрыть замыслы этого недостойного человека, вовсе не обязательно вдаваться в крайности и вступать с ним в какие-либо порочные интимные связи, достаточно будет его заинтересовать и втереться в доверие. Задача поставлена, а уж какими методами Чжан Ци ее выполнит — сугубо его дело. Он уже ехал в повозке, к одному из дворцов, протянувшихся вдоль реки Вэй, ниже Саньяна, в душе возмущаясь тому, как могло человеку, которого он знал почти двадцать три года, такое вообще взбрести в голову! Широкие трехполосные императорские  дороги расходились от столицы во всех направлениях. Шло также строительство огромного тронного зала под названием "Ближний дворик", а, кроме того, в горе Ли давно уже строился гигантский мавзолей для императора Цинь Шихуанди, в котором прокладывался туннель. Император мечтал украсить свой мавзолей терракотовой армией (терракота — это керамика, которую получают из красной железистой глины).
  Чжан Ци размышлял над тем, как много император сделал для Китая. Мало того, что он объединил все воюющие царства в одну империю, он ещё ввел в стране единую письменность, а также меру веса и длины. И даже эта золотая круглая монета, с квадратным отверстием посередине, которую мужчина вертел в руках — заслуга Цинь Шихуанди, когда раньше все расплачивались жемчугом, нефритом, черепашьими панцирями, раковинами каури, серебром или оловом. А ещё император провел реформы и установил всеобщее равенство перед законом и основал Академию Знаний.
  Повозка размеренно двигалась по своему пути и Джан Ци на время забыл о том, зачем и куда он едет. Он размышлял о величии императора и служении ему, ведь, по сути, Ван Шу сделал все, чтобы вырастить из него цепного императорского пса, готового умереть за своего хозяина.
  Внезапно раздались крики. Это подгоняли плетьми людей.
  — Быстрее, ты там, пошевеливайся!
  Чжан Ци догадывался, что эти люди попали в рабство и их гнали на колонизацию недавно завоёванных земель. Чжан Ци сам участвовал в войнах и присоединении новых земель к империи. Люди из бедных семей, которые в течении трёх лет не могли погасить свой долг, попадали в рабство. Сотни людей гнали на тяжёлые работы, строительство дворцов, стен, дорог, мавзолея, рытьё каналов. Но какое Чжан Ци было дело до всех этих людей? Он снова подумал о том, что как только раскроет этого наглого аристократа, замышляющего мятеж (которого уже заранее возненавидел), займётся поисками убийц своих родителей. Убить их всех и истребить весь их род — они обязаны заплатить за все, что учинили. Да вот только где искать этих негодяев, ведь нет ни единой зацепки?

  Двадцатидвухлетний Хань Вэньчэн упражнялся со своими друзьями в метании стрел в кувшин. Стрелу нужно было бросить так, чтобы она отскочила назад, словно бумеранг. На молодом мужчине был халат шэньи зелёного цвета. Верхняя часть халата была узкого кроя, а расклешенный подол полностью закрывал тело, но не касался пола. Широкие рукава достигали кончиков пальцев. Волосы на голове были собраны в пучок цзи, в который была воткнута тонкой работы шпилька. Лишь непокорная, как и его хозяин, прядь, выбившаяся из пучка, упала на лицо. Хань Вэньчэн небрежно смахнул ее.
  — Что-то сегодня твои стрелы не стремятся оказаться в кувшине, а, дорогой мой Чжэнмин?
  Юноша слегка покраснел, услышав замечание в свой адрес. Ещё один молодой человек из той же компании сообщил, что поднесли вина и сладости, и хорошо бы сделать перерыв.
  Слуги уже несли лакомства — молодой тофу в сахарном сиропе с имбирём, продолговатые кусочки теста, переплетённые между собой и зажаренные в арахисовом масле, нанизанные на бамбуковые палочки плоды боярышника, политые добрым слоем карамели, песочное печенье в виде цветков лотоса и множество других десертов, а также различных вин.
  — Что же, друзья мои, пришло самое время, чтобы немного перекусить и выпить, — сказал Хань Вэньчэн, проходя к столу, случайно задев длинным зелёным рукавом юношу, которого называл Чжэнмин. Тот с обожанием посмотрел на него.
  Хань Вэньчэн остался единственным выжившим наследником одного влиятельного аристократа царства Хань. Его отца вместе с братьями убили на войне, когда царство Хань пыталось отстоять свою свободу, но, как и остальные царства, оно было побеждено армией Цинь Шихуанди.
  Хань Вэньчэн был молодым человеком, который славился своей красотой и умом и которого после завоевания царств императором, вместе с другими товарищами по несчастью, насильно привезли и поселили в специально построенные дворцы в Сяньяне. Конечно же, такие молодые люди, как Хань Вэньчэн и ему подобные, могли внушать все опасения и не могли не оставаться под императорским присмотром. Кроме того, они наверняка жаждали отомстить за своих погибших родственников.
  — А-Хань, — смущённо сказал юноша, который не спускал глаз с Хань Вэньчэна, — попробуй это песочное печенье из лотоса.
  Юноша поднес печенье с начинкой ко рту Хань Вэньчэна и в растерянности замер, ожидая, когда же тот, наконец, откроет рот. Но мужчина даже не думал делать это, будто дразня и насмехаясь, однако, потом все же приоткрыл рот, позволив обрадованному юноше аккуратно положить в него песочное печенье в форме лотоса. Хань Вэньчэн с удовольствием прожевал десерт и прищурился.
  — Ты прав, Чжэнмин, печенье действительно превосходно, — он одарил юношу улыбкой. Молодой человек просиял, будто только что увидел спустившегося с небес небожителя. После этого Хань Вэньчэн вместе со своей компанией приступил к дегустации вин.
  Тем временем, Чжан Ци и сопровождающий его человек, уже шли по дворцовым комнатам. Мужчина разглядывал яркую расцветку убранства во дворце, резьбу по дереву тончайшей работы, живопись по шёлку с изображением пейзажей, птиц, цветов и растений.
  Ничто не предвещало беды. Хань Вэньчэн уселся поудобней на подушках с чашей хорошего вина, когда слуга вдруг отворил дверь.
  — Молодой господин Хань, посланник от Его Величества Цинь Шихуанди!
  Глоток вина так и застрял в горле. Если прибыли посланцы от императора — добра не жди. Хань Вэньчэн поставил чашу с вином обратно на стол и уставился на вошедших в зал людей, пытаясь понять, что же от него хотят.



Глава 4. "Щедроты Его Величества поистине не знают границ!"

  — Его Величество посылает молодому господину Хань в подарок личного телохранителя, одного из своих лучших воинов, чтобы молодой господин всегда чувствовал себя в безопасности, — проговорил посланник. На Хань Вэньчэне не было лица. С тех пор, как его принудили жить в этом дворце, он и так чувствовал себя едва ли не как в тюрьме, так ещё и император в наглую приставил к нему своего цепного пса! Можно забыть о свободе навсегда. Ни минуты без императорскому соглядатая, который будет всюду вынюхивать, подсматривать и подслушивать! О личной жизни можно также забыть, императорская ищейка засунет свой нос всюду, это же и дураку понятно! И этого человека невозможно ни отослать, ни убить — ведь он послан самим императором! Различные негативные эмоции заиграли на красивом лице Хань Вэньчэна: злоба, отвращение, раздражение, бессилие. У него был такой вид, будто ещё немного и он расплачется, однако молодой мужчина быстро взял себя в руки и натянуто улыбнулся.
  Чжан Ци ожидал увидеть какого-нибудь похотливого, лысеющего и, возможно, уже обрюзгшего от пирушек старикашку, а его встретили желторотые неоперившиеся птенцы. Обычно, Чжан Ци оставался равнодушен к мужской красоте, но в этот раз не мог не отметить, что молодой господин необычайно красив. Строен и гибок, как ствол молодого дерева, и имеет величественную осанку. Если об этом мужчине говорят правду и он действительно обрезанный рукав, наверное, он уже разбил не одно девичье сердце. Вспомнив, что ему в этом случае нужно сыграть роль обольстителя, Чжан Ци передёрнуло и отвращение подкатило к горлу. Он искренне надеялся, что это всего лишь слухи. Мужчина улыбнулся как можно мягче и шире, приветствуя молодого господина. Ответом ему был абсолютно ледяной взгляд жгуче-черных глаз. Чжан Ци понял, что приблизиться к этому человеку будет крайне тяжело, если вообще возможно. Какой-то самодовольный напыщенный юнец!
  — Наверняка, господин устал с дороги и хочет отдохнуть, — холодно ответил Хань Вэньчэн, — велю слугам приготовить для него комнату.
  — Смею напомнить, молодой господин, так как этот человек будет выполнять роль вашего личного телохранителя, то и комнату ему придется выделить рядом с вашей, — заметил императорский посланник.
  — Да-да, разумеется, — сквозь зубы процедил Хань Вэньчэн. — Щедроты Его Величества поистине не знают границ!
  — Хорошо, что вы это цените, молодой господин Хань.
  Один из слуг Хань Вэньчэна провел Чжан Ци, чтобы показать ему его новую комнату, которая была прямо через стену от комнаты его господина. Сам Хань Вэньчэн сопроводил нового жильца взглядом, полным злобы и негодования.
  Чжан Ци попросил нагреть воду в чане, чтобы он мог помыться, после чего скромно перекусил и на несколько часов провалился в сон.
  Когда он проснулся, была уже середина ночи. В это самое время со своей пирушки как раз вернулся Хань Вэньчэн. Он был в самом дурном расположении духа. Чжан Ци поближе придвинулся к стене, чтобы лучше слышать то, что за ней происходит.
  — Оставь меня! — послышался раздраженный голос.
  — А-Хань, не надо! — послышался второй молодой голос, почти умоляющий. — Разреши мне остаться с тобой.
  Хань Вэньчэн, как и его спутник, был уже изрядно пьян.
  — Чжэнмин, уйди, оставь меня, мне плохо.
  Юноша обнял Хань Вэньчэна за ноги и уткнулся лицом ему в колени, что просто не отодрать. Пучок его волос распустился и мягко струился по стройному телу.
  — Чжэнмин, я тут и так чувствую себя, как в тюрьме, но Ему все мало, Он, в наглую, приставил ко мне своего соглядатая! — воскликнул молодой мужчина. Он попытался оторвать от своих ног Бай Чжэнмина, но понял, что у него ничего не получается и его ладони легли на голову юноши. Чжэнмин посмотрел на него и приложил ладони к своим губам:
  — Т-с-с! Наверняка он может слушать нас сейчас.
  — Да и пусть слушает! — вскричал Хань Вэньчэн. — Пусть слушает. Я устал от всего этого, у меня нет никакой жизни!
  Бай Чжэнмин приподнял голову с его колен и серьезно сказал:
  — Давай выживем его отсюда? — он понизил голос до шепота. — Сделаем его жизнь невыносимой?
  — И что это решит? Уйдет один, придет второй, третий, четвертый... Они не оставят меня в покое...
  Юноша был так пьян, что снова уронил голову на колени Хань Вэньчэна, поглаживая их.
  — А-Хань, поцелуй меня, пожалуйста... я так тебя люблю...
  Хань Вэньчэн снисходительно посмотрел на юношу. Его ладони неуверенно дотронулись до волос Чжэнмина.
  — Я знаю тебя с самого детства, ты мне, как брат.
  — Да? — обиженно посмотрел на него юноша. — Почему же ты тогда спишь со мной? — он уткнулся лицом в широкие зелёные рукава Хань Вэньчэна. Мужчина пожал плечами.
  — Не знаю. Потому, что мне это нравится, наверное. Ты мне нравишься.
  Парень встрепенулся и приподнял голову, хмель будто рукой сняло.
  — Правда, А-Хань? Я нравлюсь тебе, ты это серьезно?
  Хань Вэньчэн взял юношу за подбородок и заглянул в лицо своими черными, как два омута, глазами, в которых можно было утонуть, пропав навсегда.
  Далее, Чжан Ци услышал через стену звуки сладких поцелуев и скривился от отвращения. Обрезанные рукава, так и есть! Повезло, так повезло — каждый раз следить за ними. И как хватило совести у Ван Шу предложить ему заняться таким непотребством!
  Нахмурившись, Чжан Ци отошёл от стены и плюхнулся на кровать за ширмой. Он подложил руки себе под голову и закрыл глаза. Вскоре из-за стены послышались до неприличия сладострастные стоны.
  — Фу... — невольно прошептал Чжан Ци. Вот это каторгу ему уготовили, нарочно не придумаешь!
  — Ты можешь стонать громче? — шепнул на ухо юноше Хань Вэньчэн, слегка укусив его за мочку. — Пусть ему покоя не будет.
  Стоны Чжэнмина сорвались на крик.
  Чжан Ци понял, что заснуть ему сегодня, очевидно, не суждено. Из-за стены, помимо стонов и криков, время от времени доносилась фраза:
  — А-Хань, я люблю тебя, я так тебя люблю...
  Именно под нее измученный Чжан Ци наконец уснул.





  Глава 5. "Люди не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд"

  Как всегда, Чжан Ци проснулся на рассвете. Его учитель и благодетель, Ван Шу, с детства приучил его рано просыпаться. Мужчина приложил ухо к стене и услышал за ней сонное посапывание. Конечно же, Хань Вэньчэн и его любовник ещё спали, изрядно напившись на своей пирушке. Чжан Ци снова вспомнил, что вчера творилось за этой стеной и скривился от омерзения.
  — Фу... — невольно прошептал он. Почему, ну почему его не отправили на войну! Почему именно сюда?  Что ещё может быть унизительнее для воина, уже попробовавшего себя в боях, чем следить за обрезанными рукавами? И за все это ему нужно благодарить Ван Шу! Злоба и раздражение подступили к горлу, но Чжан Ци подавил их усилием воли и быстро взял себя в руки. В конце концов, в жизни ещё и не такое бывает.
  Чжан Ци предположил, что молодые пьяницы проспят до обеда, за все это время он успеет как следует поупражняться в боевых искусствах и, возможно, даже помедитировать.

  Бай Чжэнмин проснулся первым и, подперев голову локтем, с обожанием и вдохновением принялся разглядывать спящего Хань Вэньчэна. Казалось, что юноша боится даже дышать, чтобы ненароком не разбудить спящего мужчину. Он мог просидеть так часами.
  Спящий молодой мужчина действительно был необычайно красив. На мраморно белой коже выделялись красиво изогнутые линии бровей. Глаза были закрыты. Длинные, загнутые кверху густые ресницы слегка подрагивали. На идеальном овале лица выделялся прямой нос и красивые губы, красные от вина и бесконечных поцелуев. Казалось, все в облике этого человека было совершенно, его ничем нельзя было испортить — ни спутавшимися всклокоченными волосами, черными, как смоль, ни изрядно выпитым вином.  Бай Чжэнмин так залюбовался обликом мужчины, что забыл обо всем на свете. Луч солнца, проникший сквозь круглое окно, щекотал ноздри Хань Вэньчэна. Вот, веки его ещё раз дернулись и он приоткрыл глаза. Лицо юноши сразу же озарила улыбка.
  — А-Хань, ты такой красивый, когда спишь... и у тебя такая белая кожа...
  Хань Вэньчэн скривил лицо.
  — Моя голова... воды...
  Юноша тот час же спрыгнул с постели, пытаясь найти кувшин с водой. Длинные волосы его разметались в разные стороны, падая на обнаженную спину. Взяв кувшин с водой, Бай Чжэнмин наполнил чашу и поднес ее к губам Хань Вэньчэна. Мужчина взял чашу у него из рук и за один присест осушил. Он сел на кровати, пытаясь прийти в себя, и посмотрел на Бай Чжэнмина, сидящего напротив.
  — Чжэнмин, ты снова дождался, когда я напьюсь, чтобы совратить меня? — молодой мужчина был совершенно обнаженный и лишь спутанные волосы ненароком пытались прикрыть его наготу — стройное, упругое, хорошо сложенное тело, в котором не было ничего лишнего. Юноша слегка смутился и на его лице появился лёгкий персиковый румянец.
  — А-Хань, ты же сам вчера говорил...
  — Что я говорил? — с усмешкой посмотрел на него Хань Вэньчэн, отвлекшись от своей мигрени.
  — Что... — юноша опустил глаза. — Что я нравлюсь тебе...
  — Правда? Я такое говорил? — засмеялся Хань Вэньчэн, обнажая два ряда ослепительно белых и ровных зубов. — Я такого не помню.
  Бай Чжэнмин совсем поник, как стебель сломанного цветка. Он опустил голову, еле-еле пытаясь сдержать поток готовых вырваться наружу слез. Хань Вэньчэн снова засмеялся и ущипнул юношу за лодыжку.
  — Ладно, нравишься.
  Бай Чжэнмин, окрылённый надеждой, поднял на него посветлевшее лицо, а с глаз его всё-таки сорвалась слеза, которую он так и не смог сдержать.
  Бай Чжэнмин был очаровательным юношей с красивым и ещё слегка по-детски наивным лицом. Он был высоким и стройным. Юноша был младше Хань Вэньчэна на два года и недавно достиг своего совершеннолетия, по поводу которого была проведена традиционная церемония гуань ли.
  С самого раннего детства Хань Вэньчэн был предметом для подражания для этого юноши во всех отношениях. В период взросления Вэньчэн начал проявлять интерес к мужскому полу и совратил Бай Чжэнмина, которому на тот момент было четырнадцать лет. После ночи, проведенной с Хань Вэньчэном, юноша понял, что этот человек является для него не просто кумиром, а значит гораздо больше, и что он по уши влюблен в этого человека. С тех самых пор, когда Бай Чжэнмин видел Хань Вэньчэна, его сердце начинало отчаянно колотиться в груди, а щеки пылали лихорадочным румянцем.
  Нельзя было сказать, что Хань Вэньчэн питал к этому парню такие же яркие чувства. Их нельзя было назвать парой, но и чужими друг другу они тоже не были. Их многое связывало. Родителей Чжэнмина также убили на войне. Они были товарищами по несчастью, вместе доставленные во дворцы Саньяна, чтобы быть на виду у императора. Юноша часто оставался ночевать в спальне Хань Вэньчэна, который нередко игрался с ним забавы ради.
  — Чжэнмин, пойдем подышим воздухом, мне тошнит. Мы слишком много выпили вчера...
  — А-Хань, вот твой халат, — засуетился юноша. — Позволь, я одену тебя!
  — Я сам, — Хань Вэньчэн вырвал у юноши халат и поспешно его надел. — А этот где? — с неудовольствием спросил молодой мужчина, вспомнив, что за стенкой теперь поселился новый жилец.
  Бай Чжэнмин пожал плечами:
  — Я не знаю...
  Одевшись, они, наконец, вышли в сад. Заметив это, Чжан Ци решил воспользоваться моментом и пройтись по комнатам Хань Вэньчэна, пока есть такая возможность. Надо узнать, чем живёт этот человек. Что читает, что пишет, кому пишет. Быть может, удастся найти что-нибудь важное. В голове Чжан Ци уже сложился образ Хань Вэньчэна. Образ человека, который праздно прожигает свою жизнь и состояние родителей. Но мужчина также знал, что люди не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд, и чтобы узнать, какие они на самом деле, нужно самому нырнуть в их глубины. Чжан Ци вошёл в одну из комнат Хань Вэньчэна.





  Глава 6. "Нам всем теперь его терпеть!"

  Чжан Ци начал осмотр со спальни, которую только что покинул Хань Вэньчэн со своим молодым другом. Из этой комнаты невероятно разило вином и Чжан Ци едва не стошнило. Его едва не стошнило вдвойне, когда он вспомнил, что здесь происходило вчера ночью. Постель была смята, покрывала валялись прямо на полу, здесь же валялась пустая чаша.
  "Отвратительно", — подумал Чжан Ци. — "Не на что тут смотреть", — он захлопнул дверь. А вот кабинет этого человека, пожалуй, не мешало бы проверить.
  В противовес спальне, в которой творился настоящий бедлам, в кабинете была просто идеальная чистота и аккуратность, что не к чему было даже придраться.
  Комната была в золотистых и коричневых тонах, на стене висели картины, стояла ваза с цветами. Также, в кабинете стоял столик для чтения и игры в облавные шашки, пара стульев, а ещё подставка для курильницы благовоний. Чжан Ци подошёл поближе, удивившись такой педантичной чистоте и аккуратности в кабинете этого человека. Он посмотрел на бамбуковые планки и шелковые свитки книг, а также на принадлежности для письма. Что же это за книги? Что мог читать этот человек? Конфуций "Луньюй. Изречения", "Беседы и суждения", "Жемчужина мысли", "Великое учение", а также книга песен и гимнов Шицзин. В то время книги Конфуция, как и другие книги, ещё не были запрещены. Из философских школ император Цинь Шихуанди предпочитал легизм. Легизм проповедовал такие идеи, как равенство всех перед законом и Сыном Неба. Титулы раздавались не по рождению, а по заслугам. Любой простолюдин мог дослужиться до влиятельной особы. Всю полноту власти предлагалось сосредоточить в руках правителя, а чиновники должны были слепо повиноваться государю. Предлагалось установить единые для всего государства законы. Отношение между властью и народом — это противоборство враждующих сторон, а за малейший проступок людей следует карать смертной казнью. Политика была направлена на искоренение инакомыслия, а высшая цель государя — это создание могущественной державы, способной объединить Китай путем захватнических войн.
  Конфуцианская же школа видела человека, как высококультурное существо, имеющее разум. В отличие от этого учения, даосизм видел в человеке существо природы, подверженного эмоциям и инстинктам. Внимание конфуцианства было обращено на моральные и нравственные принципы. Оно сосредотачивалось на элитарной стороне культуры, высоких занятиях,
таких, как каллиграфия, возвышенные жанры музыки, поэзии, живописи. В даосизме же главной категорией являлся дао — путь, закон мира, движущая сила всего. Обрести гармонию возможно лишь с помощью поиска дао и невмешательства в него. Любое стремление что-нибудь сделать или изменить в природе или жизни людей — вызывало в даосизме резкое осуждение, так как нарушался естественный ход вещей. Главная добродетель даосизма — недеяние.
  Чжан Ци посмотрел на бамбуковые дощечки. На одной из них было написано: "Одиноко цветущей ветке суждено прозябать на ветру". Эта фраза была выведена идеальным почерком, которому можно было позавидовать. Каждый иероглиф был старательно выведен палочкой для письма. Чжан Ци задумался об этой фразе. Сознание уже начало рисовать всевозможные картины. К чему здесь написана эта фраза? А вдруг это какой-нибудь пароль? Чжан Ци совсем упустил из виду ещё одну деталь — в углу стояло что-то, накрытое темно-зеленым куском ткани. И как он мог не заметить! Мужчина тотчас прошел к тому месту и сорвал ткань, чтобы посмотреть, что под ней находится. В этот момент раздался истерический птичий крик. От неожиданности, Чжан Ци шарахнулся в сторону, ткань выпала из его рук. Он никогда не был труслив, но в этот момент почему-то душа ушла в пятки. В клетке сидела птица, также перепуганная непрошеным гостем. Она уставилась глазками-бусинками на Чжан Ци, а красноватый клювик ее то открывался, то закрывался. Грудка птички была жёлтая, на голове будто красовалась зелёная шапочка.
  В этот момент открылась дверь и на пороге появился Хань Вэньчэн. Он уже успел переодеться в роскошный небесного цвета халат. Молодой мужчина застыл в дверях и уставился на Чжан Ци с плохо скрываемой злобой и ненавистью. Чжан Ци также застыл на месте, не зная, что ему делать.
  — Господин! Как там тебя... — озлобленно начал Хань Вэньчэн.
  — Чжан Ци, — подсказал ему мужчина.
  — Господин Чжан, спасибо за беспокойство, но у меня есть прислуга, которая прибирается в моем кабинете, не стоило утруждать себя!
  — Это не то, что ты подумал, молодой господин Хань... это совсем не то, что ты подумал...
  Хань Вэньчэн подошёл поближе и указал пальцем на столик для чтения.
  — По какому праву ты копаешься в моих вещах?! — молодой мужчина едва не сорвался на крик.
  Чжан Ци попытался как можно дружелюбнее ему улыбнуться, но это вышло нелепо.
  — Я просто... хотел посмотреть... — как вор, пойманный с поличным, он указал на клетку с птицей. Несчастная перепуганная птичка открыла клюв, пытаясь безмолвно кричать от страха. Хань Вэньчэн, кипя яростью, прошел мимо Чжан Ци, не глядя на него. Чжан Ци почувствовал слабый запах сандалового дерева, исходящий от его волос и одежды. Хань Вэньчэн схватил клетку с птицей и молча вышел в сад, пытаясь прийти в себя от ярости.
  — Юй, добрый мой друг, — сказал он, обращаясь к птице. — Это несуразное чудовище перепугало тебя? Нам всем теперь его терпеть!
  В саду была каменная горка, много различных, в том числе и карликовых, деревьев, цветов и бассейн с золотыми рыбками. Молодой мужчина уселся в беседке и поставил перед собой клетку с птицей. Увидев, что находится в цветущем саду и почувствовав нежные прикосновения солнечных лучей, птица залилась неземным пением, выводя потрясающие трели. Хань Вэньчэн сложил руки на груди и глубоко о чем-то задумался.




  Глава 7. "Я лишь выполняю свою работу"

  Хань Вэньчэн глубоко задумался, глядя на поющую в клетке птицу. Увидев прекрасный сад, птица решила, что она свободна, что она тоже часть этих прекрасных цветущих деревьев, этого голубого с белоснежными облаками неба, но на самом деле она была лишь пленницей, обречённой до самой смерти находиться в этой клетке, развлекая людей. Не он ли как эта птица? Жалкая иллюзия свободы! На самом деле, он остаётся пленником Цинь Шихуанди, который приставил к нему своего верного пса. И этот пёс будет следить за каждым его шагом! Думая об этом, Хань Вэньчэн так сильно сжал пальцы, что побелели костяшки. Он посмотрел на беспечно поющую в клетке птицу, увидевшую иллюзию свободы.
  — Юй, мой друг, как же мне жаль тебя... — задумчиво проговорил Хань Вэньчэн, рассматривая разноцветную птичку, которая невероятно красиво пела.
  — Господин Хань, если тебе так жалко эту птицу, почему бы тебе не выпустить ее на свободу? — послышался голос сзади. Хань Вэньчэн даже не обернулся, ведь он знал, кому принадлежит этот голос! Ярость подступила к горлу с новой силой и ее все труднее было контролировать, он сильнее стиснул зубы. Ни минуты покоя, не спрятаться нигде! Хань Вэньчэн огромными усилиями сдержал свой гнев. Внезапно, его глаза кто-то закрыл ладонями. Абсурдно было думать, что стоящий сзади человек осмелится шутить с ним такие шутки. Молодой мужчина еле сдержал себя, чтобы не ударить того, кто закрыл ему глаза. Он положил руки на ладони незнакомца. Тонкие изящные пальцы... Бай Чжэнмин, кто же ещё это может быть. Хань Вэньчэн с раздражением оторвал ладони юноши от своих глаз.
  — Чжэнмин!
  — А-Хань, какой ты злой сегодня... — прошептал юноша и нежно коснулся губами щеки Хань Вэньчэна. Это прикосновение было лёгким, будто до щеки дотронулось пёрышко птицы. Бай Чжэнмин излучал юность и красоту. Он склонился к Хань Вэньчэну, обхватив его за шею тонкими руками. Освободив ухо мужчины от спутанной пряди волос, он прошептал:
  — А-Хань, давай сходим к источнику...
  Эта мысль была весьма кстати, чтобы избавиться от нового назойливого жильца, неустанно следившего за ним. Хань Вэньчэн смягчился и накрыл ладони юноши своими руками.
  — Ты прав, Чжэнмин, почему бы нам не сходить к источнику.
  Он не видел, но ощущал, что Чжан Ци по-прежнему стоит у него за спиной, поэтому не стал даже поворачиваться, а бросил через плечо:
  — Отнеси клетку с птицей на место.
  — Разве молодой господин сегодня не говорил мне, что для этого у него есть слуги и чтобы я лишний раз не утруждал себя? — возразил ему на то Чжан Ци. Раздосадованный Хань Вэньчэн крикнул слугу, чтобы тот забрал клетку. После чего, не оборачиваясь, пошел к источнику вместе с Бай Чжэнмином. Когда юноша обернулся, то увидел, что Чжан Ци плетется за ними следом.
  — А-Хань, — прошептал Чжэнмин,  — он идёт следом за нами!
  Если бы Хань Вэньчэн мог лопнуть от переполнившей его ярости и злобы, то наверняка уже бы сделал это. От бессилия его разобрал истерический смех.
  — Наверное, господин собирается помыться вместе с нами в источнике, — сказал он достаточно громко, чтобы идущий сзади человек это услышал. Юноша тоже засмеялся.
  Чжан Ци шел на некотором расстоянии от этой пары, но слышал, о чем они говорили. Эти отвратительные намеки и шуточки вызывали только отвращение. Все это было просто ужасно. Чжан Ци чувствовал себя козлом отпущения и ничего не мог с этим поделать. Но он всего лишь воин и слуга императора, который обязан исполнить любой приказ Его Величества. Это всего лишь его работа. Но, чтобы сблизиться с этим человеком, хоть и по-дружески, об этом можно было просто забыть. Чжан Ци чувствовал, что этот молодой напыщенный павлин его ненавидит и презирает. И это чувство было взаимно.
  Остановившись у источника, Хань Вэньчэн резким движением снял с себя халат и остальную одежду, оставшись совершенно без ничего. Он не то, что не смущался, а будто бы гордился своей наготой, выпячивая ее напоказ. И юноша последовал его примеру. Хань Вэньчэн со злобной издевательской насмешкой посмотрел на Чжан Ци.
  — Господин, не помню, как тебя там... Не желаешь совершить омовение вместе с нами?
  Юноша захихикал, обвившись вокруг талии Хань Вэньчэна. Чжан Ци слегка покраснел и отвёл в сторону глаза.
  — Я лишь выполняю свою работу, — ответил мужчина, — охраняю молодого господина Хань, чтобы с ним ничего не случилось, как великодушно повелел император.
  После этих слов Хань Вэньчэн презрительно и озлобленно усмехнулся, но ничего не ответил. Юноша уже увлек его в горячий источник, от которого исходил пар, взяв за руку.
  — Что же, Чжэнмин, почему бы нам как следует не повеселиться? — он громко хлопнул юношу по ягодицам и Чжан Ци ещё больше почувствовал себя не в своей тарелке. Чтобы как-то отвлечься от всего этого, мужчина принялся упражняться в боевых искусствах. Бай Чжэнмин уже залез сверху на Хань Вэньчэна прямо в воде и ластился к нему, как прирученный зверёк.
  — А-Хань, ты видел, как он смутился и покраснел, когда увидел нас без одежды? — издал смешок юноша. Хань Вэньчэн тоже презрительно и злорадно усмехнулся.
  — Думаю, выходя из источника, нам вообще не следует ее надевать... — больше сказать он ничего не успел, так как юноша приблизил свое лицо к нему и уже завладел его губами. До ушей отчаянно тренировавшегося Чжан Ци донеслись звуки причмокиваний и вздохов. В какой отвратительной, неловкой ситуации он оказался! Со стыда сгореть.
  — Ты можешь сесть сверху, — сказал Хань Вэньчэн.
  — Только не слишком глубоко, иначе мне будет больно, — отвечал юноша. Они говорили нарочито громко. Покраснев от стыда, Чжан Ци отошёл подальше и, повернувшись к ним спиной, принялся ещё более напористей упражняться с мечом.






  Глава 8. "Вот уж кому следует задать хорошую трепку"

  Слышать вздохи и стоны, доносящиеся из источника, было больше невыносимо. Чжан Ци стоял красный, как рак. Присутствовать при совокуплении мужчин ему ещё ни разу не доводилось. Это была настоящая пытка.
  — Громче, Чжэнмин, пусть послушает, — шепнул на ухо юноше Хань Вэньчэн. Юноша был уже на пике оргазма. Откинув голову назад и обдав Хань Вэньчэна брызгами воды с мокрых волос, он закричал.
  "Как хорошо было бы уйти в медитацию", — в отчаянии подумал Чжан Ци. Но он не мог позволить себе такой роскоши, ведь всегда нужно было быть на чеку.
  — В самый первый раз мне было очень больно, А-Хань. Это было так давно... — прошептал Чжэнмин, обессиленно лежа на руках Хань Вэньчэна.
  — Почему же ты тогда начал бегать за мной?
  — Потому что сейчас я очень счастлив, — прошептал юноша, добавив: — я очень-очень тебя люблю.
  Хань Вэньчэн самодовольно улыбнулся. Сколько раз влюблялись в него? Счета нет. Пожалуй, этот юноша единственный, кто задержался у него на столь длительный срок. Они были родственными душами, теми, кто плывет по течению в одной лодке. Их слишком многое связывало с самого детства.
  Бай Чжэнмин навсегда запомнил этот день. Этот день был слишком важным в его жизни. Тогда они были еще совсем юными и просто напились тайком вина. Бай Чжэнмин заметил, что Хань Вэньчэн как-то странно смотрит на него, не так, как обычно. Пьяный четырнадцатилетний Чжэнмин, раскрасневшись от выпитого вина, улыбнулся.
  — А-Хань, почему ты так смотришь, что-то не так?
  — Все так, Чжэнмин, просто я хочу, чтобы ты разделся.
  — Что... Что? Зачем?
  — Увидишь, — Хань Вэньчэн загадочно улыбнулся. Как он был прекрасен в этот момент! В то время они ещё могли не собирать свои волосы. Волосы Хань Вэньчэна, длинные и блестящие, струились по плечам. Он тоже раскраснелся от вина. Румянец алел на нефритово белой коже, что придавало лицу неповторимое очарование. Глаза Вэньчэна блестели из-под длинных ресниц, будто бы он что-то задумал. Он был настолько прекрасен, что невозможно было отвести взгляд. Чжэнмин смотрел на него ничего не понимая и глупо улыбаясь. Неожиданно, Хань Вэньчэн снял с себя всю одежду. Шелковый халат медленно сполз к ногам, обнажая хорошо сложенную фигуру.
  — Ну же, Чжэнмин, сделай то же самое, не бойся...
  Что за шутки? Но, если это просит сделать А-Хань, значит, так надо. Разве мог бы он посоветовать плохое?
  Бай Чжэнмин, пошатываясь, неловко развязал пояс. Его халат упал к ногам. Он посмотрел на Вэньчэна, хмель притупил стыд.
  — Подойди, — сказал Хань Вэньчэн.
  Чжэнмин неуверенно сделал шаг вперёд. В следующий момент юноша уже оказался в объятиях Вэньчэна, который прижимал его к своему разгоряченному телу.
  — Приоткрой рот, — шепнул Хань Вэньчэн.
  Сладкие, как мед, уста, на которых ещё поблескивали капельки вина, слились с устами юноши, у которого земля ушла из-под ног. Он не знал, что было можно так делать и почувствовал, что захлестнувший водоворот эмоций несет его по течению. Юноша издал тихий стон, обхватив Хань Вэньчэна за шею тонкими руками. В следующий момент они очутились уже на кровати.
  — Не бойся... — прошептал ему на ухо Вэньчэн и в этот момент юноша почувствовал такую невыносимую боль, будто в его тело забивали здоровый кол. Из глаз ручьем хлынули слезы. Он что есть силы закричал. Хань Вэньчэн закрыл его рот ладонью.
  — Тише, не кричи...
  Если бы это кто-то увидел, у них могли бы быть серьезные неприятности. Из глаз Чжэнмина продолжали катиться слезы. Ему казалось, что его живьём пригвоздили к этой кровати. Он с силой убрал руку Хань Вэньчэна.
  — Прекрати, мне очень больно!
  Тогда Вэньчэн заткнул ему рот поцелуем, продолжая двигаться очень медленно, потому что юноша оказался слишком узким. Все это время Хань Вэньчэн продолжал целовать его, лишая возможности закричать. По лицу Чжэнмина по-прежнему ручьями катились слезы, но через какое-то время он почувствовал, что все тело содрогается в конвульсиях от охватившей его сладкой истомы. Он в первый раз испытал подобное ощущение и был поражен.
  Молодой Хань Вэньчэн не специально причинил своему юному другу боль, просто он был ещё слишком молод и неопытен. Это также был его первый раз.
  Наутро сгорающий от стыда Чжэнмин, который не мог пошевелиться от боли, попросил его больше такого с ним не делать.
  — Хорошо, прости, — ответил Хань Вэньчэн, — я слишком много выпил вчера.
  Но спустя месяц,Чжэнмин, напившись вина, сам пришел дразнить и соблазнять Хань Вэньчэна. Он понял, что у него серьезные чувства к этому человеку и что он не может без него жить. Так они стали любовниками.

  Чжан Ци усиленно тренировался, когда Хань Вэньчэн, вместе со своим молодым любовником, в чем мать родила прошел прямо мимо него, покатываясь со смеху. Не было больше сил это терпеть.
  — Молодые господа, — не выдержал Чжан Ци, — вместо того, чтобы вилять голым задом, не хотели бы заняться тренировкой? Или держать меч — это занятие не для ваших нежных ручек?
  Бай Чжэнмин накинул халат и с вызовом обернулся на Чжан Ци:
  — Господин, как тебя там... Сейчас мы вернёмся во дворец, я возьму свой меч и задам тебе хорошую трепку!
  Слова самоуверенного неоперившегося птенца, даже не представляющего себе с кем он связался. Чжан Ци снисходительно улыбнулся:
  — Как вам будет угодно.
  Между тем, кажется в Хань Вэньчэне проснулась совесть и он надел свой халат, подвязав его поясом.
  Они пошли вперёд и Чжан Ци поплелся за ними.
  — Давай будем звать этого типа "Господин, как тебя там"? — предложил Чжэнмин и они снова покатились со смеху.
  "Вот уж кому следует задать хорошую трепку", — подумал Чжан Ци, волочась за ними следом.




  Глава 9. "Что ты теперь скажешь, молодой господин Хань?"

  Конечно же, Чжан Ци не обратил внимания на угрозы самоуверенного мальчишки. Но не успели они оказаться в пределах дворца, как Бай Чжэнмин немедленно вооружился мечом и ринулся прямо на Чжан Ци. Вот так поворот! Когда мужчина повернулся, то увидел несущегося на него юношу, в руке которого яростно сверкал меч. Кто бы мог подумать! Бай Чжэнмин будто перевоплотился из легкомысленного насмешника в отчаянного воина.
  Чжан Ци поразился, как этот хрупкий юноша поднял такой тяжёлый меч, да ещё и со всей уверенностью держит его.
  Глаза Чжэнмина были полны решимости. Весь его вид говорил, что настроен этот парень был серьезно и беспощадно. Юноша так внезапно налетел на Чжан Ци, что мужчина еле успел поставить блок. Раздался оглушительный лязг схлестнувшегося оружия и от силы удара Бай Чжэнмин упал на спину, но меч из рук не выпустил. Шпилька в его волосах сломалась и длинные густые волосы шелковым плащом упали на плечи. Чжан Ци только было хотел посмеяться над самоуверенным юнцом, как неожиданно юноша выгнулся и сделал прыжок, встав на ноги. Он тотчас же со всей яростью кинулся в атаку на Чжан Ци. Мужчина был просто ошеломлён. "Если меня сможет победить этот мальчишка, то мне придется не императору служить, а сгинуть с лица земли от позора", — пронеслось в голове.
  Чжан Ци не ожидал такого напора со стороны юноши и решил перейти в наступление, чтобы дать понят этому юнцу, что он шутить вовсе не намерен.
  Чжэнмин держался какое-то время, но потом начал давать заднюю и потихоньку попятился назад.
  Хань Вэньчэн с удовольствием наблюдал за этим зрелищем, скрестив руки на груди. На губах его играла лёгкая насмешливая улыбка. Он обожал такие развлечения.
  Бай Чжэнмин очень хотел показать свое превосходство в боевом искусстве перед Хань Вэньчэном, но Чжан Ци, конечно же, взял силой и опытом. Юноша держался, сколько было сил, их мечи схлестнулись в противостоянии. Чжан Ци давил своей силой. Бай Чжэнмин стиснул зубы, но выдерживать больше не мог. Он упал на спину и меч с лязгом выпал из его рук, ударившись об камень. Чжан Ци с удовлетворенной улыбкой посмотрел на него сверху вниз:
  — В следующий раз лучше смотри, на кого лезешь! Ведь цель может оказаться тебе не по зубам, мальчик.
  В глазах юноши блеснули слезы от обиды и унижения, и особенно от того, что за всем этим наблюдал любимый А-Хань! Щеки его пылали, как факелы.
  Чжан Ци повернулся к стоящему сзади Хань Вэньчэну.
  — Господин Хань, быть может, ты хочешь стать следующим? Или тебе страшно? — спросил он, желая отомстить за насмешки. Глаза Хань Вэньчэна гневно сверкнули мрачным огнем.
  — Смотри, как бы ты не стал следующим, — проговорил он, и в мгновение ока оказался рядом, схватив валяющийся на земле меч Бай Чжэнмина.
  Этот день был полон сюрпризов и Чжан Ци приготовился к атаке, не желая ударить лицом в грязь. Он собирался утереть нос главному насмешнику.
  Во истину прав тот, кто считает, что внешность обманчива! Все это время Хань Вэньчэн производил впечатление изнеженного и избалованного аристократа и только, когда он взял в свои руки меч, мужчина почувствовал мощную ци, исходящую от него. Весьма очевидно, что человек этот обладал от природы исключительными способностями. Видя замешательство мужчины, Хань Вэньчэн злорадно улыбнулся красивым ртом.
  — Может быть, господин передумал мериться со мною силами?
  — Ну что ты, молодой господин Хань, ни в коем случае! — воскликнул Чжан Ци и ринулся в атаку. Ему, во что бы то ни стало, нужно утереть нос этому спесивому аристократу, иначе — грош ему цена и он окончательно превратится в посмешище. Навечно.
  Хань Вэньчэн спокойно, будто играючи, выдержал его напор. На глазах у Чжан Ци он будто бы растворился в воздухе и уже стоял у мужчины за спиной. К счастью, реакция Чжан Ци была безупречна и он тот час же развернулся к нему лицом. Годы тренировок Ван Шу не прошли даром. Ван Шу натаскал его, как дрессированного пса.
  Хань Вэньчэн держался легко, уверенно, будто бы не бился, а танцевал с мечом. Плавно и четко. Усмешка не сходила с его уст.
  "Да ты крепкий орешек", — подумал Чжан Ци.
  — Ну же, А-Хань, задай ему жару! — закричал юноша, обрадованный, что за его поражение отомстят.
  Четкие, плавные, невероятные движения! Чжан Ци был будто загипнотизирован движением рук молодого мужчины. "Надо кончать с этим", — подумалось ему. Чжан Ци с новой силой ринулся в атаку. Мужчина и сам не понял, как это произошло, но он оказался повержен Хань Вэньчэном и упал на землю от одного резкого внезапного удара, который тот нанес ему. Несмываемый позор!
  Хань Вэньчэн с ещё более глумливой улыбкой присел перед ним на корточки и, будто шутя, приставил к горлу острие меча .
  — Ну что, господин, как тебя там, понял, кто в доме хозяин? Нужен ли мне такой телохранитель, которого я уложу с одного удара?
  Глаза Чжан Ци покраснели от гнева, как у быка. Резким движением он выбил меч из руки Хань Вэньчэна и вскочил на ноги. Реакция молодого мужчины также была безупречна, он успел подхватить меч и сделал блок.
  — Господин желает продолжения? — спросил он шепотом, будто змея прошипела.
  — Осторожно, А-Хань! — закричал Бай Чжэнмин, закрыв лицо ладонями.
  Со всей силой Чжан Ци принялся наносить один за другим сокрушительные удары, не помня себя от гнева. Так его ещё никто не оскорблял!  Хань Вэньчэн начал медленно отступать. Все его движения были грациозными, как у молодого леопарда, выбравшегося на охоту. Как знать, быть может, сейчас он просто играл, делая вид, что отступает?
  Пустив в ход всю свою силу, Чжан Ци начал дожимать противника. Они оба упали и покатились по земле. Сверху оказался Чжан Ци и на сей раз это он приставил острие меча к белоснежной шее Хань Вэньчэна.
  — Что ты теперь скажешь, молодой господин Хань?




 

  Глава 10. "Убийца!"

  Хань Вэньчэн ничего не ответил, лишь его глаза блестели, как два обсидиана. Невозможно было понять, что думает сейчас этот человек — его лицо казалось непроницаемым.
  Чжан Ци и сам не понял, как замолчал, проглотив свои самодовольные слова,  загипнотизированный красотой молодого мужчины, лежащего под ним. Какое-то наваждение. Чжан Ци смотрел в эти обсидиановые глаза и будто бы на какое-то мгновение лишился воли, не смотря на то, что острие его меча до сих пор было у белоснежной шеи Хань Вэньчэна. Этого мгновения молодому мужчине вполне хватило, чтобы оттолкнуть противника, встать на ноги и поднять свой меч, которым он уже в гневе замахнулся. Чжан Ци понял, что совершил оплошность и ушел в оборону.
  Схватка уже было разгорелась с новой силой и не пойми чем закончилась бы, но к ним выбежал Бай Чжэнмин. Юноша вцепился в руку Хань Вэньчэна:
  — А-Хань, хватит! Пойдем, пожалуйста!
  Он обернулся к Чжан Ци, гневно вскинув красиво изогнутые брови:
  — Господин... как тебя там... Тебя прислали сюда охранять А-Ханя, не так ли? Охранять, а не драться с ним! Ты хочешь, чтобы мы пожаловались на твое поведение императору и у тебя были неприятности?
  Чжан Ци поумерил свой пыл. Юноша прав, добром это не закончится, причем для обоих сторон. Если он покалечит или убьет этого молодого спесивого аристократишку, действительно могут возникнуть серьезные неприятности, ведь император не давал указания убить его. А если Чжан Ци, присланный императором, все же убьет его, это может послужить поводом для мятежа. Тем самым, он подведет императора.
  С другой стороны, если Хань Вэньчэн вдруг покалечит или убьет Чжан Ци, посланного императором, для него это также может весьма плачевно закончиться.
  Подумав об этом, Чжан Ци попытался взять себя в руки и опустил меч.
  — Простите, молодые господа, этот воин был неправ, он не должен был так себя вести. Конечно же, моя задача защищать господина Хань, а не драться с ним.
  Бай Чжэнмин держал за руки раззадоренного битвой Хань Вэньчэна.
  — А-Хань, пойдем, прошу тебя...
  Этот поединок можно было считать ничьей, 1:1, но Чжан Ци сам признал свою неправоту. После этого, Хань Вэньчэн несколько смягчился и тоже опустил меч.
  — Чжэнмин, ты так великодушен, — проговорил молодой мужчина, — спасаешь жизнь этому господину, как его там... — с этими словами он развернулся и пошел прочь в сопровождении юноши.
  Чжан Ци с досадой посмотрел им вслед. Да, ему пришлось признать свою неправоту, но лучше уж пусть будет так, чем случится непоправимое. И что на него нашло? Удумал драться с этими мальчишками! Про себя Чжан Ци отдал должное что одному, что второму. Он даже не предполагал, что эти люди способны хорошо владеть мечом. Особенно впечатлили необычайные способности Хань Вэньчэна. Задумавшись об этом, он побрел во дворец и как только достиг своей комнаты, сразу же упал на кровать и провалился в глубокий сон, как был — в верхней одежде и обуви.

  Когда Чжан Ци проснулся, было уже темно. Он просто отключился вместо того, чтобы искать путеводные нити, вывернуть душу Хань Вэньчэна наизнанку и посмотреть, что он там затевает.
  Чжан Ци тихонько вышел из своей комнаты и подошёл к двери спальни Хань Вэньчэна. Стояла абсолютная тишина. Он или спит, или ушел. Мужчина начал корить себя за то, что заснул беспробудным сном. За это время Хань Вэньчэн мог с кем-нибудь встретиться или передать кому-нибудь важное послание. А вдруг и правда против императора готовится заговор и мятеж? А он все это упустил!
  Чжан Ци тихонько приоткрыл дверь спальни и поднес поближе к себе свечу. Ему нужно было узнать спит ли Хань Вэньчэн или его здесь нет. Комната была пуста. Кровать аккуратно застелена, никто не ложился. Куда он мог пойти? Развлекается где-то с мальчишкой, пьет вино? Или, быть может, у молодого господина Хань совсем другие планы? Чжан Ци задался целью непременно узнать это. Он закрыл дверь спальни и решил пройтись по другим комнатам. Молодого мужчины нигде не было. Чжан Ци решил выйти в сад. Не доходя до входной двери, он услышал странный шорох в темноте и остановился. Он обладал острым слухом и сразу же почувствовал чье-то присутствие. Кто-то прятался в углу и тихо кряхтел. Рука Чжан Ци машинально легла на рукоять меча, другой рукой он держал свечу.
  — Эй, кто здесь? — крикнул мужчина. Услышав его голос, человек ещё больше засуетился и начал метаться в углу, как загнанный зверь.
  — Кто ты? — повторял Чжан Ци.
  Он сделал шаг вперёд, выставляя перед собой свечу. Человек издал истошный вопль, похожий на крик той самой птицы, которая томилась в клетке, стоящей в кабинете Хань Вэньчэна.
  Человек весь сжался, будто прилип к стене, прикрывая голову обеими руками, словно его собрались бить.
  — Успокойся, скажи, кто ты такой и что делаешь здесь, я не причиню тебе вреда.
  Он увидел перекошенное лицо этого человека, который бубнил:
  — Сяо... Сяо... Сяо Хэн!
  Наконец ему удалось выговорить свое имя.
  Сяо Хэна во дворце все знали как слабоумного, дурачка. Поэтому в том, что дурачок лазал вечером по дворцу и прятался в углу, не было ничего особенно удивительного. Какой спрос со слабоумного человека?
  Сяо Хэн был из старинного аристократического рода в одном из захваченных императором царств. К сожалению, боги обделили этого человека умом.
  Сяо Хэн продолжал стоять у стены, прикрывая голову руками. Он дрожал.
  — Ты так боишься меня? — спросил Чжан Ци. — Я не причиню тебе вреда.
  Сяо Хэн прекратил прикрывать голову руками и уставился на Чжан Ци. Его глаза переполнял страх.
  — Убийца! Убийца! — закричал вдруг этот человек, тыча пальцем в направлении выхода.
  — Где убийца? В саду? Здесь не может быть убийц, сад охраняется. Если тебе страшно, господин Сяо, я могу проводить тебя в твои покои.
  — Убийца! — снова крикнул Сяо Хэн и побежал прочь, его шаги разносились эхом. Чжан Ци не стал догонять его. Мало ли, что этому дурачку взбрело в голову. Этот человек не в себе и нельзя воспринимать его слова всерьез.
  Неожиданно, распахнулись двери и в помещение пробрался леденящий холод. От внезапного порыва ветра задуло все свечи. Чжан Ци поплотнее закутался в плащ. На пороге стоял Хань Вэньчэн.




  Глава 11. "Не смей преследовать меня!"

  Все свечи погасли и теперь помещение освещалось лишь слабым светом луны, проникшим через открытые двери. Словно натянутая тетива лука, в воздухе повисла неловкая пауза. Чжан Ци смотрел, как блестят в темноте обсидиановые глаза и даже ему стало не по себе от этого взгляда.
  — Обыскал все мои комнаты, пока меня не было? Нашел что? — ледяной голос Хань Вэньчэна внезапно обрушился, как удар молотка.
  — Прошу меня простить, господин Хань... Этот недостойный воин уснул, оставив молодого господина без присмотра, — проговорил Чжан Ци.
  Хань Вэньчэн криво усмехнулся, показав ряд жемчужно белых зубов, которые особенно ослепительными казались в темноте.
  — Ты сделал молодому господину невероятное одолжение, лишив его на пару часов своего присутствия!
  Хань Вэньчэн тяжёлой поступью прошел мимо Чжан Ци, ворвавшийся ветер слегка развевал полы его халата. Снова повеяло холодом, стало неуютно. Чжан Ци поплотнее укутался в плащ.
  Не поворачивая головы, Хань Вэньчэн бросил ему:
  — Иди к себе, господин Чжан, и досматривай свои сны, не нужно стеречь этого достопочтенного.
  Чжан Ци услышал, как молодой мужчина вошёл в свою спальню, громко хлопнув дверью. Наступила тишина. Чжан Ци закрыл входную дверь и все погрузилось в абсолютную темноту. Он на ощупь попытался добраться до своей комнаты. К счастью, у мужчины уже был опыт передвижения в темноте. Кое-как он открыл дверь комнаты и, добравшись до своей постели, плюхнулся на нее. Спешить больше было некуда. Молодой господин был уже у себя и готовился ко сну. Где он мог быть? Да где угодно. Последние ночи мальчишка не ночевал у него, возможно, они поругались. Думая обо всем этом, Чжан Ци незаметно заснул.
  Его преследовали мрачные сны. Искаженное ужасом лицо Сяо Хэна, кричащего: "Убийца!" и ослепительная усмешка Хань Вэньчэна, его пронизывающие насквозь обсидиановые глаза, которое засасывали, словно  болото. Все переплелось. Глаза-омуты продолжали затягивать его в свою непостижимую бездну. На этой ноте Чжан Ци проснулся. Забрезжил рассвет.
  Приведя себя в порядок, он вышел в сад, чтобы потренироваться, что делал ежедневно на рассвете. Мужчина был уверен, что Хань Вэньчэн ещё спит, но на удивление, этот человек уже упражнялся в саду с мечом. Чжан Ци засмотрелся на плавные движения его рук, будто не имеющих костей.
  Хань Вэньчэн не обратил на него никакого внимания, словно перед ним было пустое место, продолжая упражняться. Он подкинул меч в воздух и схватил его на лету другой рукой.
  "К этому человеку не то, что невозможно втереться в доверие, с ним невозможно даже поговорить!" — с досадой подумал Чжан Ци. Он ушел подальше от глаз Хань Вэньчэна, спрятавшись в кустах. Здесь Чжан Ци мог упражняться и краем глаза наблюдать за Хань Вэньчэном. Сегодня молодой мужчина собирался закатить очередную пирушку и собрать своих друзей. Отличный повод понаблюдать, с какими людьми общается этот человек и о чем общается. Сегодня нужно превратиться в глаза и уши императора, не упустить ни одной детали. Если действительно затевается заговор, он должен быть раскрыт, а заговорщики наказаны.


  — Ты и этого сюда пригласил? — спросил молодой человек по имени Сун Юнь, глядя на стоящего ни к селу ни к городу Сяо Хэна.
  — Ну что ты, дружище, — ответил Хань Вэньчэн, откусывая десерт и запивая его вином, — этому дурачку не нужно особое приглашение. Он ошивается везде
, где ему только вздумается. Спасу нет от него.
  — Сяо... Сяо... Сяо... Хэн! — перекривлял дурачка Сун Юнь, копируя тот момент, когда дурачок не мог выговорить собственное имя.
  Хань Вэньчэн усмехнулся:
  — Нехорошо смеяться над убогими.
  Чжан Ци старался держаться к ним как можно ближе, чтобы слышать, о чем они говорят. Слух у мужчины был, как у собаки. Его шея вытянулась, а уши жадно ловили каждое слово.
  Сун Юнь был молодым аристократом из весьма влиятельной семьи одного из поверженных императором царств и близким другом Хань Вэньчэна.
  — Что-то ты глаз с меня не сводишь, А-Хань, неужто я так тебе приглянулся? — со смехом спросил Сун Юнь. — Я давно говорил тебе, что у тебя нет ни единого шанса — я безразличен к мужскому полу.
  Красивые губы Хань Вэньчэна изогнулись в циничной усмешке.
  — А-Юнь, я бы не выбрал тебя, даже будь ты единственным мужчиной в Китае. Ты не в моем вкусе, прости, дружище.
  — Ничего, так бывает, — усмехнулся в том же духе Сун Юнь, кладя в рот лакомство.
  Чжан Ци передёрнуло от таких разговоров.
  Уж кто сегодня не спускал глаз с Хань Вэньчэна, так это был Бай Чжэнмин. Сидя поодаль, юноша поворачивался каждую минуту на мило беседующих Хань Вэньчэна и  Сун Юня. Поворачивался так, что едва не свернул себе шею. В его глазах таились боль и обида. Наконец, юноша больше не вынес своих терзаний и сам подошёл к Хань Вэньчэну, не обращающего на него никакого внимания.
  — А-Хань, надо поговорить.
  — Я занят, — сухо отвечал молодой мужчина. Бай Чжэнмин гневно топнул ногой.
  — Мне нужно с тобой поговорить, это важно!
  Губы Сун Юня широко растянулись в улыбке, он знал, какие отношения связывают этих людей. Он легонько толкнул Хань Вэньчэна в плечо.
  — Ладно, сходи с ним, иначе не отстанет. Попробую новые десерты. Пока перепробуешь все, весь вечер уйдет, честное слово!
  Хань Вэньчэн встал со своего места и пошел вслед за юношей. Он начинал злиться.
  — Почему ты отрываешь меня от беседы? Ты думаешь, что тебе все позволено? Да что ты хочешь от меня!
  Когда они отошли подальше, юноша повернулся к нему, он едва не плакал.
  — Как мило вы беседуете! Что у тебя с ним?
  — Ты совсем дурак? — вышел из себя Хань Вэньчэн. — Его не интересуют мужчины.
  — Ты всегда это говоришь, а потом они влюбляются в тебя и ты тащишь их в свою постель! — воскликнул юноша.
  — Думай, что хочешь, — ещё больше разозлился Хань Вэньчэн. — Не смей преследовать меня!









  Глава 12. "Я — сама осторожность"

  Послав назойливого юношу куда подальше, Хань Вэньчэн вернулся к столу, за которым его ждал Сун Юнь. Молодой мужчина бегло взглянул на Чжан Ци, стоявшего подле их стола подобно столбу, и с раздражением отвернулся. В его поле зрения попал Сяо Хэн, который чистил семена лотоса и складывал мусор прямо на полу, уже сделав небольшую горку.
  — А-Хань! — Сун Юнь дёрнул мужчину за рукав. — Попробуй это травяное желе! А тофу из молодых, не до конца вызревших бобов в сахарном сиропе просто бесподобен!
  Хань Вэньчэн вернулся на свое прежнее место. В этом зале его раздражало минимум три человека.
  Чжан Ци продолжал молча стоять, слушая, о чем они говорят. Заметив его, подошёл слуга.
  — Господин, этот недостойный слуга принес выпить вам немного вина. Оно расслабит вас.
  — Благодарю, но мне лучше не пить вино, я нахожусь на императорской службе, поэтому всегда должен быть трезв.
  — Одна небольшая чаша доброго вина пойдет только на пользу. Тем более, разве сможет она опьянить такого закалённого в боях господина? Вино сегодня просто замечательное.
  Слуга так уговаривал, что Чжан Ци взял чашу и осушил ее. Действительно, чаша хорошего вина поможет снять напряжение и хоть немного расслабиться.
  Через некоторое время Чжан Ци почувствовал, как скрутило живот.
  — Что случилось с "Господином как его там"? На нем лица нет, — с усмешкой спросил Сун Юнь. Хань Вэньчэн пришел в хорошее расположение духа и довольно рассмеялся.
  — Думаю, что "Господин как его там" не вылезет сегодня из туалета.
  Услышав эту фразу, Чжан Ци понял, что в вино ему подмешали слабительный порошок и выбежал из зала под издевательский хохот Хань Вэньчэна и Сунь Юня.
  — Хитро придумано, — заметил Сун Юнь. — Он же не скоро вернётся?
  — Думаю, что сегодня вечером уже не вернётся.
  — Нужно быть осторожнее, ведь и у слуг есть уши.
  — Я — сама осторожность, — ответил Хань Вэньчэн и непринужденно улыбнулся. — Сейчас я выйду в сад, будто бы подышать свежим воздухом, через некоторое время выйдешь и ты. Я знаю одно место в саду, где нас никто не услышит.
  Сун Юнь кивнул, пытаясь сделать вид, что они беседуют о всякой ерунде и положил себе в рот кусочек молодого тофу.
  Когда Хань Вэньчэн уже ушел, Сун Юнь поймал на себе взгляд Сяо Хэна. Дурачок смотрел на него, показывая семена лотоса на ладони, будто предлагал угощение.
  — Идиот, — прошептал Сун Юнь.
  Сяо Хэн уселся прямо на полу и принялся строить из горки шкарлупок от налущенных семян лотоса домики. Ему было немногим за тридцать лет, но часто он вел себя, как малое дитя, поэтому никто не обращал на него внимания. Этого мужчину можно было даже назвать по-своему красивым, если бы не глуповатое выражение лица.
  Пройдя мимо Сяо Хэна, Сун Юнь вышел в сад, уже окутанный прохладой. Кричала ночная птица.
  Он прошел немного вперёд и услышал тихий шепот:
  — Следуй за мной.
  Они устремились в глубь сада, но внезапно послышался треск веток. Кто-то шел за ними сзади. "Неужели снова этот тип?" — с досадой подумал Хань Вэньчэн. Но это был Бай Чжэнмин. Мужчина развернулся и, сдерживая свой гнев, как можно тише сказал:
  — Для чего ты идёшь за мной? Я разве не говорил, чтобы ты не преследовал меня?
  — Чтобы уличить тебя во лжи! Ты говорил, что между вами ничего нет, а между тем уединяешься с ним в саду поздно вечером.
  — Я соврал тебе, — сказал Хань Вэньчэн, — между нами с Юнем на самом деле отношения и любовь! Мы идём совокупляться в саду и я не хочу, чтобы кто-то портил нам интимную встречу. С тобой я только проигрался, забудь обо мне.
  Бай Чжэнмин остановился как вкопанный, будто на его голову резко обрушился меч, несущий смерть.
  — Ты... — прошептал он. Потом голос юноши сорвался на рыдания и он убежал прочь.
  — Да, ты жесток, — усмехнулся Сун Юнь, глядя вслед убегающему юноше.
  — Что поделать, он не оставил мне выбора. Просто так он бы не ушел, а у нас каждая минута на счету. Когда нам ещё удастся поговорить! "Господин как его там" теперь в рот ничего не возьмёт от моих слуг.
  — Это верно, — согласился Сун Юнь.
  — Как там наши люди, какие настроения? — спросил Хань Вэньчэн, когда они зашли в самую глубь сада.
  — Все запуганы репрессиями, — также тихо отвечал Сун Юнь. — Многие уже смирились со своей участью и пытаются подстроиться под новый уклад жизни. Никому не хочется быть казненным прилюдно.
  — Неужели они сдались? — в отчаянии прошептал Хань Вэньчэн.
  — Нет, не все, — ответил Сун Юнь. Снова закричала ночная птица.





  Глава 13. "Молодой господин Хань, пожалуйста"...

  В саду едва ли не до головокружения сладковатым ароматом пахли ночные цветы. Глаза Хань Вэньчэна блестели в темноте. Сун Юню стало не по себе от этого взгляда.
  — А-Хань?
  Хань Вэньчэн посмотрел на него, будто находился где-то далеко отсюда и только что спустился на землю.
  — Я никому не говорил, но тебе скажу — я готовлю для императора невероятный сюрприз. То, чего он так хотел, его же и погубит. Тогда содрогнется не только император, содрогнется весь мир.
  Сун Юнь вглядывался в лицо Хань Вэньчэна, пытаясь понять, не сошел ли этот человек с ума.
  — Ты шутишь?
  — Я не шучу, — ледяным голосом ответил Хань Вэньчэн, — я серьёзен, как никогда.
  Сун Юнь усмехнулся.
  — А-Хань, ты блефуешь, прекрати. Что ты можешь сделать? Мы здесь живем, как в золотой клетке. Один
неверный шаг и тебе конец. Немало людей хотело бы тебя уничтожить. Не зря император прислал своего пса, чтобы он контролировал каждое твое действие. Могу поклясться, что ты даже не можешь предаться любовным утехам без того, чтобы он этого не слышал.
  — И тем не менее, мы сейчас здесь с тобой разговариваем. Вдвоем. Без свидетелей. Не зря боги даровали человеку разум. Умный человек из любой ситуации сможет найти выход. Даже сидя в золотой клетке. Ты можешь не верить, но колесо злого рока для императора уже запущено. Осталось только немного подождать.
  Сун Юнь снова усмехнулся.
  — Только не говори, что ты встал на путь Тьмы и призвал себе на помощь демонов.
  — Очень смешно, — Хань Вэньчэн снова усмехнулся. — Пусть мои действия станут красноречивее моих слов. Всему свое время. И я хочу, чтобы когда это время придет, наши люди пошли за мной.
  Сун Юнь невольно подумал, а не хочет ли Хань Вэньчэн убить Цинь Шихуанди и провозгласить себя императором вместо него? Но вслух ничего не сказал. Снова раздался резкий крик ночной птицы. Хань Вэньчэн улыбнулся:
  — Пожалуй, нам пора. Лучше будет не вызывать лишних подозрений. Держи язык за зубами там, где это надо. Я дам знать, как придет время. Я хочу, чтобы наши люди пошли за мной.
  — А-Хань, береги себя, пожалуйста, будь осторожен, — тепло, по-дружески, посмотрел на него Сун Юнь.
  — Ты тоже.
  Они пошли назад по темному саду и вернулись назад разными дорогами.

  Чжан Ци весь вечер корчился от расстройства желудка и проклинал себя за то, что он, умудренный опытом муж, попался на такой дешёвый трюк. Он не помнил, чтобы ему когда-либо было настолько плохо. Конечно, вечер, обещающий быть плодотворным, был испорчен. Хань Вэньчэн мог делать, что угодно, говорить, что угодно, а он никогда этого даже не узнает. Наверное, император выбрал не того человека для подобных поручений.
  Ван Шу обучал Чжан Ци также и лекарскому мастерству. Мужчина судорожно достал из дорожной сумки порошки, которые могли помочь в данной ситуации. Он продолжал корчиться, схватившись за живот. Что за редкостной дряни ему подкинули? Хорошо, если это не отрава. Но кто посмеет отравить человека, состоящего на императорской службе. Найдутся ли смельчаки? Хань Вэньчэн не был идиотом, чтобы пойти на такой шаг.
  Постепенно, порошки начали помогать и Чжан Ци задремал. Когда мужчина проснулся, было совсем тихо. Весь вечер пропал впустую! Сейчас ему стало немного лучше и он встал с постели, чтобы проверить, вернулся ли Хань Вэньчэн. Дойдя до двери молодого господина, мужчина бесшумно приоткрыл дверь. В свете свечей он увидел человека, стоящего к нему спиной. Молодой человек снимал с себя шелковый халат. Нежно-голубой цвет халата казался теперь совсем белым. На гладкую обнаженную спину упали длинные черные волосы, скрывая узкую талию и бедра. Один взмах — и халат с широкими, воздушными, почти белыми рукавами оказался на полу. Можно было подумать, что человек этот был на самом деле птицей, которая сейчас снимает свое оперение.
  Чжан Ци покраснел и также бесшумно закрыл дверь. Он вовсе не собирался наблюдать за тем, как раздевается Хань Вэньчэн, готовясь ко сну.
  Чжан Ци ушел к себе и решил продолжить свой сон, так как вечер все равно уже прошел впустую.
  Проснулся мужчина от того, что почувствовал на себе тяжесть. На нем кто-то сидел. Чжан Ци попытался продрать глаза и просто обомлел — словно демон, на нем сидел Хань Вэньчэн в свете догорающих свечей.
  Увидев, что Чжан Ци проснулся, молодой мужчина, сидящий на нем, ослепительно улыбнулся, не скрывая издёвки. Два обсидиановых глаза уставились на него. Чжан Ци не мог понять — то ли он всё ещё спит, то ли это происходит наяву. Пошевелиться толком он не мог, так как на нем сидел Хань Вэньчэн.
  — Молодой господин Хань... — спросонья пробормотал Чжан Ци.
  Хань Вэньчэн продолжал улыбаться. На нем была только нижняя одежда, а его грудь была почти обнажена.
  — Ты думаешь, я не вижу, когда ты ночью открываешь двери моей спальни и наблюдаешь за тем, как я раздеваюсь? — лукавым шепотом спросил он.
  Краска стыда залила лицо Чжан Ци, он не знал, что ответить на это.
  — Молодой господин, это не то...
  — Не то? Ты, может быть, хочешь чего-то, если каждый раз ночью открываешь двери моей спальни? — прошептал он и склонился к Чжан Ци очень близко. Мужчина обомлел. Он почувствовал слабый запах сандала. Хань Вэньчэн уже почти лежал на нем.
  "Только не это", — про себя взмолился Чжан Ци, — "Небожители, боги, демоны — все, кто существует в Поднебесной, сделайте хоть что-нибудь!"
  Хань Вэньчэн заметил в его глазах страх и усмехнулся. Это не был страх за свою жизнь, это был страх того, что придется заниматься вещами отвратительными и совершенно неприемлемыми, переступать через самого себя.
  Будто играя, Хань Вэньчэн склонился ещё ближе, их лица едва не соприкоснулись друг с другом. Чжан Ци почувствовал на своем лице дыхание молодого мужчины. Это было невыносимо. Этот человек казался настолько красивым, что будь это женщина, Чжан Ци, пожалуй, не устоял бы перед ее чарами, но это был мужчина.
  — Молодой господин Хань, пожалуйста... — пролепетал Чжан Ци.





  Глава 14. "Кто ты после этого?"

  Хань Вэньчэн склонился так близко, что их лица едва не соприкоснулись. Чжан Ци с ужасом увернулся в сторону. Хань Вэньчэн издевательски засмеялся.
  — Тебя прислал император, чтобы подложить в мою постель, зная, что мне нравятся мужчины? Чтобы ты стал моим любовником, другом, втерся ко мне в доверие, узнал, что я из себя представляю. Ты думаешь, что я идиот и не понимаю этого? Ходишь вокруг да около, не зная, как найти ко мне подход. Почти каждую ночь открываешь дверь моей спальни и пялишься.
  Краска стыда залила лицо Чжан Ци.
  — Что, не знаешь, что и ответить? — усмехнулся Хань Вэньчэн, вскинув голову и придавив Чжан Ци к постели ещё сильнее.
  — Я тебе отвечу, что у тебя нет ни единого шанса, господин, как тебя там! Ты не нравишься мне ничем, я смотрю на тебя не больше, чем на предмет мебели, стоящий в моей комнате. Но от мебели хотя бы есть прок. Ни за что и никогда не посмотрю я на тебя, как на нечто большее, даже если в этом мире вымрут все остальные мужчины до одного! — его обсидиановые глаза яростно горели.
  Чжан Ци и сам не знал почему, но речи Хань Вэньчэна задели его. Быть отвергнутым человеком, к которому не питаешь ничего, тоже, оказывается, бывает обидно и мужчина почувствовал горький яд унижения, просачивающийся в душу.
  — Господин Хань, — наконец ответил он, — твои слова бессмысленны, потому что для меня ты никогда не станешь чем-то большим, чем человеком, которого мне поручил охранять император. Я не имею пристрастия к мужчинам и этому нет ни единого исключения! Мне нравятся женщины. А теперь, пожалуйста, покинь мою комнату, мне хотелось бы выспаться, — он с силой спихнул с себя Хань Вэньчэна, что тот едва не свалился с кровати. Молодой мужчина был разгневан.
  — Надеюсь, тебе понравилось сегодняшнее вино. Могу приказать принести ещё, чтобы спалось лучше, — с этими словами Хань Вэньчэн вылетел из комнаты, хлопнув дверью. Чжан Ци натянул одеяло и поплотнее укутался им. Больше заснуть он не мог и продолжал думать об этом разговоре. Понятое дело, что этот человек пришел для того, чтобы лишний раз его унизить.
  После этого случая Хань Вэньчэн ещё больше стал игнорировать Чжан Ци, а если взгляд молодого мужчины случайно падал на этого человека, его глаза вспыхивали ненавистью.
  Хань Вэньчэн читал в саду, а Чжан Ци, чтобы лишний раз не мозолить ему глаза, упражнялся чуть поодаль. С одной стороны, это было большим облегчением, ведь они расставили все точки над "и". Между ними не может быть даже намека на интимную связь, что невероятно порадовало Чжан Ци, не желающего заниматься какими-либо извращениями.
  Который день уже ходил как в воду опущенный Бай Чжэнмин. Его глаза были красными от слез, а лицо выглядело заплаканным. На парня было жалко смотреть. Чжан Ци, хоть и не понимал такого рода отношения, но невольно проникся состраданием к несчастному юноше. Он не знал, что именно между ними произошло, но подозревал, что Хань Вэньчэн сильно обидел парня.
  Не выдержав, Бай Чжэнмин решительно направился в сад, где молодой мужчина предавался чтению. Испуганная птица, сидящая в клетке, подвешенной на ветке дерева, закричала.
  — Юй, друг мой, что случилось, кто напугал тебя? — обратился Хань Вэньчэн к птице, отложив чтение. — Чжэнмин, это снова ты!
  — Да, я! Не хочешь поговорить? Или можно вот так поиграться и бросить, да? Это именно ты совратил меня, а ведь мне тогда было всего четырнадцать лет!
  Чжан Ци хотелось исчезнуть из этого мира, чтобы не слышать таких подробностей.
  — Ну, где же твой любовник? — продолжал разозленный юноша.
  В абсолютном спокойствии Хань Вэньчэн посмотрел на него:
  — У меня нет любовника.
  — Ты сам меня ради него бросил, а теперь будешь ещё и отпираться?! — вскричал Бай Чжэнмин. — Чем он лучше меня, этот Юнь? Если старше, не значит, что лучше!
  — Юнь не любит мужчин, ему нравятся женщины. Так что между нами не может быть никаких интимных отношений и я никогда не пытался затащить его в свою постель, — устало сказал Хань Вэньчэн.
  — То есть как?! Ты ещё будешь лгать и уворачиваться?! Зачем ты мне тогда все это сказал?? — юношу просто трясло от возмущения.
  — Я специально это сказал, чтобы тебя позлить и чтобы ты начал ревновать, — спокойно ответил Хань Вэньчэн, посмотрев на него. В глаза ему ударил луч солнца и молодой мужчина слегка прищурился. Бай Чжэнмин задыхался от негодования.
  — Что?? Специально так сказал?? Да ты хоть знаешь, что со мной было! Я все глаза себе выплакал за эти дни!
  "Вот это любовь!" — подумал про себя Чжан Ци и невольно позавидовал. Он никого не любил. Никто не любил и его.
  В детстве Чжан Ци любил свою семью, но ее убили и сердце наполнилось ненавистью. Он любил лишь Ван Шу, который спас и вырастил его, и, конечно же, императора, которому служил. Но не было того единственного, близкого и родного человека, который бы заполнил пустоту в его душе. Он часто думал, какая Она должна быть? И не находил ответа на этот вопрос.
  Чжан Ци перебивался случайными связями в борделях или где придется и ни к кому не привязывался. Когда-то в детстве мать сказала ему, что придет время и однажды в его душе распустится цветущий сад. Интересно, что она имела ввиду?
  Меж тем, страсти закипали с новой силой. В глазах юноши заблестели слезы.
  — Да ты... Кто ты после этого? Да ты — чудовище!
  — Чжэнмин, подойди, — тихо сказал Хань Вэньчэн.
  Юноша, как под гипнозом, сделал шаг вперёд. Молодой мужчина схватил его за руку и усадил к себе на колени.
  — А-Хань... — прошептал юноша и расплакался. Обняв Хань Вэньчэна обеими руками, он мертвой хваткой вцепился в него. Этот юноша был похож на человека, которому вначале вынесли смертный приговор, а потом подарили жизнь.
  Чжан Ци задумался. Интересно, каково это, когда тебя так преданно и беззаветно любят? А когда ты сам любишь?
  Хань Вэньчэн сомкнул свои руки на тонком стане юноши.
  — Чжэнмин, — сказал он, — я тебе уже много раз говорил, что не люблю сцен ревности, истерики и тому подобное. Но каждый раз происходит одно и то же. Если бы ты не начал преследовать меня с упреками, мне не пришлось бы всего этого говорить.
  Бай Чжэнмин разомкнул объятия и обхватил голову Хань Вэньчэна руками, приблизив к нему свое лицо.
  — А-Хань...
  В следующий момент юноша уже с упоением целовал красивые губы молодого мужчины.






  Глава 15. "Бегите отсюда, пока не поздно!"

  С тех пор, как Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин помирились, юноша дни и ночи проводил у молодого господина, будто прилип к нему.
  — А-Хань, открой рот, — сказал Бай Чжэнмин. Хань Вэньчэн нехотя повиновался, чтобы от него отстали. Юноша положил ему в рот засахаренные фрукты и подсластил угощение поцелуем.
  — Твои губы слаще ягод! — пришел к выводу Бай Чжэнмин.
  Хань Вэньчэн игриво ущипнул его за ногу, прожевывая засахаренные фрукты. Они развлекались в саду.
  — А-Хань, если ты хотел, чтобы я начал ревновать, значит я тебе не безразличен?
  — Может и небезразличен, — загадочно улыбнулся Хань Вэньчэн. Юноша сразу же напрыгнул на него, обхватив за шею.
  — Когда женишься, тебе будет не до шалостей, — усмехнулся мужчина.
  Юноша начал злиться:
  — Этого не будет никогда! Мне не нужна жена! Я хочу быть только с тобой!!
  — Если прикажет император, то у тебя не будет выбора, мой милый друг, — с усмешкой отвечал Хань Вэньчэн.
  — А если тебе прикажет? Что ты тогда будешь делать?!
  Молодой мужчина задумался.
  — Боюсь, у меня тоже не будет выбора, — заключил он. — Но это будет лишь фиктивный брак. Если жена будет настаивать на исполнении супружеских обязанностей, я заставлю ее совокупляться с домашним скотом.
  Глаза юноши на секунду широко раскрылись.
  — Ты ведь тоже никого не хочешь, кроме меня, верно, А-Хань? — не дав тому ответить, Бай Чжэнмин снова налетел на него, обвил талию руками и их уста соединились в жарком поцелуе. Хань Вэньчэн также сомкнул свои руки на талии юноши, пока его рука не спустилась пониже, многозначительно поглаживая бедра Чжэнмина.
  Не было больше сил смотреть, как они милуются и Чжан Ци решился пройтись по саду. Все равно ничего интересного, кроме поцелуев и пошлых шуточек он здесь не увидит и не услышит. Сад был такой большой, что в нем можно было заблудиться. Чжан Ци пошел по самым отдаленным тропам, фехтуя перед собой мечом. Будто бы издалека послышался женский плач. Чжан Ци имел отличный слух и сразу же прислушался. Он пошел в ту сторону, откуда доносился плач. Раздвинув разросшиеся кусты, Чжан Ци заметил женщину в возрасте, которая обливалась слезами.
  — Что случилась, госпожа? — спросил, вылезая из кустов, Чжан Ци (обращение "господин" или "госпожа" — общее обращение в др. Китае, это не обязательно обращение слуг к своим господам).
  — Вы живёте в этом дворце и ничего не знаете! — воскликнула женщина.
  — Нет. А что случилось?
  — Уже которую неделю кто-то убивает слуг, работающих здесь! Вот, вчера увезли труп ещё одной несчастной. Каждый из нас может стать следующим!
  — Убивает слуг? Но кому это надо и зачем?
  — Если бы мы знали! — ответила женщина и снова заплакала.
  — Убивают всех слуг без разбора или только тех, которые принадлежат определенному человеку? — поинтересовался Чжан Ци.
  — Только людей, которые прислуживают господину Хань Вэньчэну, — ответила женщина.
  "Очень интересно", — подумал про себя Чжан Ци, а вслух спросил: — А господин знает об этом?
  — Он и слышать ничего не хочет, говорит, что это не его дело. Приезжал человек, чтобы расследовать эти убийства, но его расследование не имело никаких результатов.
  — Убивают только мужчин или женщин? Или и тех, и других? — снова спросил Чжан Ци. — И каких возрастов?
  — И тех, и других, — ответила женщина. — Самому старшему было за шестьдесят, а самой младшей почти восемнадцать, — женщина снова залилась слезами.
  — Хорошо, спасибо, — проговорил Хань Вэньчэн и быстрыми шагами зашагал назад.
  — Бегите отсюда, пока не поздно! — закричала вслед ему эта женщина.
  Чжан Ци прокручивал в голове картину, тот момент, когда он увидел прятавшегося в углу Сяо Хэна, дрожащего от страха. Сяо Хэн повторял: "Убийца!"
  Получается, этот дурачок что-то мог видеть? Он также вспомнил, как на пороге появился Хань Вэньчэн, который неизвестно где ошивался. Ведь убийцей мог быть он. Но зачем ему убивать собственных слуг? Сами собой напрашивались два варианта: или у него не в порядке с головой, или его слуги слишком много знали. Но, а если это не он, то кто тогда? Нужно непременно расспросить Сяо Хэна, но перед этим хотелось бы пообщаться с Хань Вэньчэном.
  Молодому мужчине огромными усилиями удалось спровадить Бай Чжэнмина к себе, чтобы хоть немного от него отдохнуть. Хань Вэньчэн достал принадлежности для письма и что-то писал на бамбуковых табличках. Рядом, на ветке, как всегда, висела клетка с птицей. Заметив Чжан Ци, птица начала громко петь. Услышав это, Хань Вэньчэн поднял голову и встретившись взглядом с Чжан Ци, сразу же нахмурился. Глаза его вспыхнули едва ли не ненавистью, а на лице читалось раздражение.
  — Господин Хань, я понимаю, как неприятен тебе, но здесь я не по своей воле, а по приказу императора. Была бы моя воля, я бы сам тебя сто лет бы не видел! Тем не менее, нам придется как-то сосуществовать вместе, так давай не будем отравлять друг другу это существование?
  Уголки красивых губ дернулись и Хань Вэньчэн цинично усмехнулся.
  — Я пришел поговорить не от того, что мне нечем сейчас заняться, — продолжил Чжан Ци, видя, что пауза затянулась. — Молодой господин Хань, ты в курсе, что кто-то убивает твоих слуг?
  Хань Вэньчэн пожал плечами:
  — А мне что за дело? Этим должны заниматься соответствующие чиновники. А у меня нет ни малейшего желания играть в сыщика, — ответил Хань Вэньчэн тоном, будто сделал невероятное одолжение. Он снова принялся что-то писать, не обращая внимания на стоящего рядом мужчину. Чжан Ци обладал не только отличным слухом, но и превосходным зрением. Скосив глаза, он прочитал на бамбуковой табличке: "Когда последние лепестки облетели с вишен, стало слишком холодно".
  "К чему это он пишет?" — удивился про себя Чжан Ци. — "Может, это тайный шифр?"
  — Молодой господин Хань, ты что-то знаешь об этих убийствах?
  — Не знаю и знать не хочу, это меня не касается, — ответил Хань Вэньчэн, не поднимая глаз. — На сегодня аудиенция окончена, — добавил он и больше не проронил ни слова. Поняв, что от этого человека ничего не добиться, Чжан Ци решил найти Сяо Хэна и расспросить его. А ведь он даже забыл спросить у той женщины, каким именно способом были убиты слуги!
  На удивление, Сяо Хэна никто во дворце не видел. Обыскав все, что можно, Чжан Ци так и не нашел этого дурачка. А вдруг он действительно увидел убийцу и убийца решил избавиться от него? Все это дело казалось очень странным.
  Было уже почти темно, Хань Вэньчэна не было в саду. Чжан Ци зарёкся, что больше никогда не откроет двери его спальни после того, что произошло на днях. Поэтому мужчина не знал, дома Хань Вэньчэн или нет. Войдя в свою комнату, Чжан Ци начал прислушиваться. Через какое-то время он услышал, как в помещении кто-то ходит. Быть может, это убийца вернулся за новой жертвой? Чжан Ци бесшумно выскользнул из своей комнаты. На стене он увидел чей-то силуэт и решил подкрасться поближе, чтобы в случае чего схватить незнакомца сзади.





  Глава 16. "Ну как, хорош сюрприз?"
 
  Чжан Ци подкрался сзади и обхватил незнакомца за шею. Раздался крик. Это был Бай Чжэнмин. Испугавшись неожиданного нападения, он вцепился в руку Чжан Ци зубами, как крыса. В этот раз закричал уже сам мужчина. На шум вышел за заспанный Хань Вэньчэн.
  — Что там случилось?!
  Его волосы были в беспорядке и спутанными прядями падали на плечи. Он едва успел надеть халат. Очевидно, Хань Вэньчэн уже спал и проснулся от криков.
  — А-Хань! — вскричал возмущенный юноша. — Он напал на меня!
  Хань Вэньчэн нахмурился. Сейчас его кожа казалась белее обычного.
  — Господин Чжан, по какому праву ты нападаешь на моих людей? Это входило в приказ императора?
  Чжан Ци смутился и отпустил юношу. Неловкая вышла ситуация.
  — Прошу меня простить, тут вышла ошибка. Я выслеживал убийцу твоих слуг и услышал, как кто-то ходит под дверью.
  — Ты теперь будешь нападать на каждого, кто ходит под моей дверью?
  — Молодой господин Хань, тебе следует быть осторожнее. Кто знает, если убийца решит нанести вред тебе самому?
  — Ну у меня же есть охрана, посланная самим императором, так чего мне бояться? — усмехнулся Хань Вэньчэн. Юноша прижался к нему, злобно смотря на Чжан Ци. Хань Вэньчэн посмотрел на Бай Чжэнмина:
  — Зачем ты пришел, я же говорил, чтобы ты сегодня оставался у себя?
  — А-Хань, я без тебя не мог заснуть, вот и пришел... — жалобно проскулил юноша.
  — Ладно.
  Они вошли в спальню и после того, как дверь закрылась, Чжан Ци тоже прошел к себе. Паршивец не шуточно прокусил ему руку. К счастью, с собой были заживляющие мази и порошки.


  — Я тебе говорил, что сегодня я хочу просто выспаться! — негодовал Хань Вэньчэн.
  — Мы просто поспим, — заверил его Бай Чжэнмин.
  — Почему у тебя на губах кровь? — пригляделся мужчина.
  — Я укусил за руку Господина, как его там, когда он схватил меня.
  Хань Вэньчэн засмеялся:
  — Поделом ему, правильно сделал.
  Бай Чжэнмин вытер кровь и они улеглись. Юноша обхватил Хань Вэньчэна обеими руками и устроился у него на груди. Мужчина также обнял юношу и быстро погрузился в сон.
  Хоть Бай Чжэнмин был младше Хань Вэньчэна всего на два года, выглядел он моложе своего возраста. Юноше можно было дать шестнадцать-семнадцать лет. Хань Вэньчэн, в сравнении с ним, выглядел взрослее. Он был выше и крупнее, хоть юноша тоже был высок.
  Бай Чжэнмин не мог заснуть. Он поднял глаза кверху и разглядывал черты спящего Хань Вэньчэна, а потом осторожно начал водить пальцем по его губам. Молодой мужчина продолжал спать, тогда юноша медленно спустился под одеяло. Там он нащупал тот самый сокровенный орган, который приносил ему столько удовольствия и боли, и приник к нему губами.
  — Чжэнмин... — сонно пробормотал Хань Вэньчэн. — Перестань...
  Но юноша только входил в раж, распаляясь ещё больше и радуясь тому, что ему удалось разбудить заветный орган.
  Хань Вэньчэн окончательно проснулся, поняв, что сегодня больше заснуть не сможет. Молодой мужчина вскочил с кровати, перевернул юношу ничком и, задрав полы его халата, вторгся в его нутро. Раздался визг, будто резали свинью.
  — Ай-ай-ай! А-Хань, что ты делаешь, мне же больно!
  — Сколько раз я говорил тебе, что сегодня мы просто спим? Я устал и хочу выспаться. Ты же намеренно разбудил и раздразнил меня. Теперь терпи, — обхватив юношу руками за бедра, Хань Вэньчэн ещё глубже врезался в него. Лежащий подбородком на кровати, Бай Чжэнмин издал вопль. Хань Вэньчэн двигался все глубже и резче и, вскоре послышались крики уже несколько иного характера.
  — А-Хань, не сбавляй темп, прошу тебя, так хорошо, здесь, да-а-а...
  Лежащий за стенкой Чжан Ци буквально пришел в ужас от всего услышанного. Он вылетел на улицу и принялся бродить по ночному саду. Все, происходящее у него за стеной не укладывалось в голове.
  Ночь дарила прохладу. Чжан Ци бродил тропинками сада и чувствовал невероятное одиночество. Такое, что хотелось выть волком на луну. Да, он в любой момент может поискать утехи в борделе, но рядом не будет того самого родного и любимого человека, с кем приятно просто посмотреть на звёзды, с кем хочется разделить радости и горести, кто покроет всю скопившуюся в сердце пустоту. Наверное, такого человека не будет никогда в его жизни. Внезапно, кусты зашевелились, будто кто-то отошёл от них. Чжан Ци схватился за меч. Он раздвинул кусты руками:
  — Кто здесь?
  Но никого не было. Наверное, это ночная птица, а он просто сходит с ума, ему везде мерещится убийца. Но ведь, если есть трупы, то должен быть и убийца.
  Чжан Ци ещё около часа бродил по ночному саду, наслаждаясь тишиной.
  На следующий день Хань Вэньчэн решил закатить приватную вечеринку. Конечно же, Чжан Ци был обязан сопровождать его. Любой нормальный человек пригласил бы хорошеньких танцовщиц, но этот человек пригласил танцоров.
  Парни все были стройными, гибкими, с приятной глазу миловидной внешностью, и хорошо знали мастерство танца. Глаз не оторвать. Они звенели браслетами на руках и ногах, извиваясь в изящных позах. Их веера распускались, как яркие бутоны диковинных цветов.
  — Ну как, хорош сюрприз? — подмигнул Хань Вэньчэн, потягивая вино.
  — Нехорош, — ответил, надувшись, юноша.
  — Чжэнмин, я старался, это великолепие не может не нравиться.
  — Что тут великолепного? — разозлился юноша. — Ты пригласил меня посмотреть, как будешь пожирать глазами этих парней?
  — Я любуюсь танцем, поистине, он восхитителен!
  — А позже ты затащишь кого-то из них в постель, чтобы полюбоваться кое-чем другим? — с издёвкой спросил юноша.
  Хань Вэньчэн посмотрел на него и улыбнулся.
  — Значит, сделай так, чтобы не захотел затащить.
  Бай Чжэнмин тотчас же запрыгнул к нему на колени, обвил шею руками и наградил долгим жарким поцелуем. Отвечая на поцелуй, Хань Вэньчэн одновременно следил за изящными движениями танцоров с веерами, напоминающих крылья больших разноцветных бабочек.





  Глава 17. "Я тоже за тебя испугался"

  Юноши продолжали танцевать. Они гнулись, как гибкий молодой бамбук, а веера взлетали над головами. Бай Чжэнмин продолжал целовать Хань Вэньчэна, чтобы затмить собой всех этих людей. Ничто не предвещало беды. И тут Чжан Ци заметил, как танцовщики внезапно превратились в хорошо обученных воинов, раскрыв свои веера (которые оказались боевыми). Когда Хань Вэньчэн увидел это, его глаза широко раскрылись. Он оторвал от себя юношу.
  Поняв, что их окружили убийцы, раскрывшие свои боевые веера, и они находятся в западне, Бай Чжэнмин завопил:
  — А-Хань!!
  Все это случилось за считанные секунды. Конечно, никто не был готов к такому исходу.  Хань Вэньчэн  и Бай Чжэнмин были безоружными, они пили вино и расслаблялись.
  Со своих мест повскакивали перепуганные музыканты, не зная, куда им бежать.
  В одно мгновение Чжан Ци вытащил из ножн меч и закрыл собой Хань Вэньчэна, ударив по руке, направлявшей веер в лицо молодого господина. Опоздай он хоть на несколько секунд, прекрасное лицо Хань Вэньчэна оказалось бы изуродованным, если бы он вообще остался жив.
  Но Чжан Ци вовремя ударил по руке проворного "танцора" и разрубил ему кисть. Послышался вопль и стены забрызгала кровь.
  Воспользовавшись суматохой, Бай Чжэнмин улизнул из круга окруживших их убийц и схватил здоровую кушетку. Чжан Ци краем глаза заметил это и про себя поразился, откуда в этих хрупких руках юноши взялось столько силы. Подняв кушетку, Бай Чжэнмин швырнул ее в убийц и зашиб сразу пару человек.
  Хань Вэньчэн уже оправился от шока и принялся сражаться в рукопашную, так как был безоружен.
  Не считая музыкантов, они остались втроем среди десятерых убийц, а вооруженным был только Чжан Ци.
  — Позовите подмогу! — закричал мужчина.
  Перепуганные насмерть музыканты, побросав свои музыкальные инструменты, кинулись к выходу, налетая один на другого. Разумеется, они были безоружными, да и сражаться совершенно не умели. К их ужасу, дверь оказалась запертой снаружи.
  — Двери заперты! — в отчаянии крикнул кто-то из них, едва не падая в обморок.
  Значит, это все было спланировано заранее кем-то во дворце.
  Убийц не интересовали эти музыканты, их интересовала троица, пытающаяся всеми силами дать им отпор, а, в частности, молодой господин Хань Вэньчэн.
  — Выбивайте двери! — крикнул на ходу Чжан Ци, отражая атаку одной из этих смертельных, раскрывшихся бабочек.
  — Не получается!
  Чжан Ци выругался про себя. Если он пойдет сам выбивать дверь, чтобы позвать на помощь, он оставит двоих безоружных людей в кругу убийц, а это верная гибель.
  Прыти и изворотливости Хань Вэньчэна можно было только позавидовать. Он извивался, как змея, уходя от сыплющихся ударов смертоносных орудий. А у одного даже выбил веер ногой. Веер упал на пол и Хань Вэньчэн быстро подхватил его. Теперь, в руках у него было оружие. Веером он владел ни чуть не хуже, чем мечом.
  Бай Чжэнмин тоже не терял даром времени, пуская в ход музыкальные инструменты. Вначале в убийц полетела сяо (продольная флейта с торцом), затем шэн (духовой инструмент из семнадцати бамбуковых трубочек), после него — барабан, а потом, кое-как подняв гуцинь, он обрушил его сзади на одного из нападавших и проломил тому голову. Напоследок гуцинь издал звуки какофонии, после чего с грохотом приземлился на пол.
  Как минимум, нескольких убийц им удалось обезвредить, но оставалось ещё много!
  — Чжэнмин! — закричал Хань Вэньчэн, кидая юноше веер, оброненный убийцей, на которого упал гуцинь. Юноша в воздухе поймал летящую в его сторону яркую смертельную бабочку и перерезал ей горло первому развернувшимуся к нему убийце.
  Пока Хань Вэньчэн и Чжан Ци отбивались, стоя лицом к противнику, Бай Чжэнмин орудовал веером сзади с изяществом дикой кошки.
  Вскоре убийц поубавилось. Чжан Ци рубил руки, направлявшие в их сторону веера, а потом добивал ударом в грудь. Весь пиршественный зал был залит кровью.
  Один из музыкантов уже грохнулся в обморок, распластавшись на полу, другие жались друг к другу у двери, сходя с ума от животного страха.
  Вскоре, Хань Вэньчэн перебил почти всех накинувшихся на него, как стервятники, убийц. В живых остался только один. Увидев, что все его товарищи мертвы, человек попятился назад.
  — Не убивайте его, он должен нам назвать имя заказчика! — закричал Чжан Ци, но было уже поздно. Бай Чжэнмин уже выпустил смертоносный веер, который со свистом описал в зале дугу и перерезал горло последнему убийце, который с грохотом повалился на пол. Какое невероятно меткое попадание однако! Как такое вообще возможно? Веер, выпущенный из рук несмышленого юнца!
  Чжан Ци печально вздохнул, глядя на валяющиеся вокруг трупы. Эх, не судьба была узнать имя заказчика...
  Бай Чжэнмин упал на спину и уставился в потолок.
  — Чжэнмин? — с тревогой спросил Хань Вэньчэн.
  — Все хорошо, А-Хань, я просто устал.
  Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна остановились на заляпанном кровью Чжан Ци.
  — Почему? — спросил он. — Почему ты не прикончил меня?
  — Его Величество послал меня охранять тебя, молодой господин.
  Губы мужчины искривились в циничной ухмылке.
  — Какая трогательная забота! Хватит лгать. Думаешь, я не знаю, что император хочет уничтожить меня? Не он ли подослал убийц, которые сегодня пытались меня убить?
  — Если бы император хотел убить тебя, ты был бы давно мертв, — ответил Чжан Ци.
  — Мятежа не хочется, правда же? А вот подослать убийц — почему бы и нет? Никто не узнает, кто их подослал.
  — Думаешь, если бы император приказал убить тебя, я стал бы тебя сейчас защищать? Молодой господин, ты бы лучше присмотрелся к своему окружению. Кому выгодна твоя смерть? Кто убивает твоих слуг?
  — Выпустите нас отсюда, кто-нибудь! — жалобно подал голос один из музыкантов.
  Чжан Ци устало поднялся, чтобы выбить, наконец, дверь.
  Бай Чжэнмин подполз к Хань Вэньчэну и обнял его обеими руками. Их шикарные наряды и красивые лица были заляпаны кровью.
  — А-Хань, я так испугался за тебя... — нежно прошептал он.
  — Я тоже за тебя испугался... — проговорил Хань Вэньчэн, прижимая юношу к своей груди.





  Глава 18. "Все что надо, у меня уже есть"

  После этого случая, казалось, Хань Вэньчэн начал испытывать ещё большую ненависть к Чжан Ци. По крайней мере, демонстрировал это при любом удобном случае.
  "Если бы не я, этот напыщенный аристократ лишился бы своего прекрасного лица и больше не смог бы щеголять своими прелестями. Да его и в живых уже не было бы! И вот она, благодарность! К собаке и то лучше относятся", — с обидой подумал Чжан Ци. Он позаботился о том, чтобы усилили охрану во дворце. Мужчина попытался узнать, из какого публичного дома были присланы эти "танцовщики". Но, как оказалось, такого публичного дома и в помине не существовало. Везде подлог. Кто-то безупречно работал, скрывая при этом свою личность. Тем не менее, план по убийству Хань Вэньчэна так и не увенчался успехом.
  Чжан Ци ждал приезда линьши (чиновник, занимающийся расследованиями), но его все не было.
  Отныне, Хань Вэньчэн начал носить при себе меч. Его примеру последовал и Бай Чжэнмин.
  — А-Хань, я так испугался, что потеряю тебя... — прошептал юноша, сидя на коленях Хань Вэньчэна. Молодой мужчина задумчиво поглаживал его блестящие распущенные волосы, а потом легонько поцеловал Бай Чжэнмина в висок.
  — Все мы ходим по нитям смерти и кто знает, когда порвётся очередная нить... — проговорил он. Юноша вцепился в Хань Вэньчэна, будто того сейчас заберут у него, упёрся губами в его плечо и застыл в таком положении.
  — Ну же, хватит грустить! — внезапно воскликнул Хань Вэньчэн. — Все живы, все хорошо! Жизнь прекрасна! Собирайся, Чжэнмин, будет сюрприз.
  — Хватит с меня уже сюрпризов, — ответил юноша, нехотя вставая с его обнаженных колен.
  — Вечером пройдет подпольный аукцион, где продается всякая всячина. Говорят, что там продают даже демонов, которых некоторые любители покупают за бешеные деньги, и содержат как своих домашних питомцев.
  — Да ну! — посмотрел на него Бай Чжэнмин, пытаясь собрать свои волосы в пучок.
  — Вот пойдем и посмотрим, — загадочным голосом сказал Хань Вэньчэн, доставая один из своих самых дорогих халатов.
  — А-Хань, — серьезно посмотрел на него Бай Чжэнмин. — Я боюсь за тебя. Тебя уже пытались убить. Эти люди не остановятся.
  — Предлагаешь замуровать меня в этой комнате до глубокой старости? Тогда какой смысл жить? Я не боюсь смерти, но и жизнь свою отдавать не намерен. Чжэнмин, поверь, я смогу себя защитить.
  Юноша знал, что отговаривать его бесполезно, поэтому стал молча собираться.
  Конечно же, Чжан Ци пришлось тоже их сопровождать. Хань Вэньчэн не обращал на него никакого внимания, как хозяин не обращает внимания на плетущуюся за ним по пятам дворнягу.
  — А-Хань, я хочу, чтобы ты знал, — сказал юноша, — если впереди тебя ждёт опасность, я буду рядом и мой меч будет при мне.
  — Я знаю, А-Мин, — ответил Хань Вэньчэн, растрогавшись такой преданностью. Бай Чжэнмин просто расцвел, услышав хоть одно ласковое слово, которым Хань Вэньчэн его не слишком часто баловал. Глаза юноши заблестели, а на щеках появился лёгкий румянец.
  — Знаешь, — сказал молодой мужчина, — говорят, если за лесным демоном правильно ухаживать, в его волосах распускаются цветы.
  Юноша хихикнул:
  — Какая чушь! Ни за что не поверю, что им удалось изловить настоящего демона.
  — Вот и посмотрим. Почему бы не отвлечься и не сменить обстановку. В свете последних событий нам это пойдет на пользу.
  Чжан Ци шел чуть поодаль от них, но старался не отставать слишком далеко. Если молодого господина пытались убить, где гарантия того, что сегодня на него никто не накинется? Чжан Ци должен быть рядом.
  — Я бы и правда хотел посмотреть на живого демона, — увлеченно сказал Бай Чжэнмин. Возле здания, в котором должен был проводиться аукцион, Хань Вэньчэн встретил своих друзей — Сун Юня и Ли Цзиньяна.
  — А-Хань! — едва ли не в два голоса воскликнули молодые люди. Бай Чжэнмин недовольно зыркнул в сторону Сун Юня и ещё сильнее вцепился в руку Хань Вэньчэна.
  — Где бы мы ещё встретились! — воскликнул Хань Вэньчэн. — Не знал, что вы посещаете подобные мероприятия.
  — Да и мы не ожидали вас тут встретить.
  — Мы с Чжэнмином решили немного развлечься.
  — Слышал, что недавно неизвестные напали на тебя, — проговорил Ли Цзиньян.
  — Я бы не хотел тут об этом говорить, — ответил Хань Вэньчэн и поспешил сменить тему разговора. — Больше чем уверен, что все хлынули сюда, чтобы посмотреть на обещанного демона, который станет гвоздем программы.
  — О да, ждем не дождемся, — усмехнулся Сун Юнь.
  Все четверо вошли в здание, чтобы занять места. Народу прибывало все больше и больше. Наконец, аукцион начался. Продавали всякую безделицу: талисманы и амулеты, якобы приносящие удачу, богатство и любовь. Защитные амулеты, побрякушки, притягивающие удачный брак, крепкое здоровье и долголетие. Часть людей бросилась скупать все эти безделицы, остальные остались на своих местах, в ожидании обещанной диковины.
  — Хочешь что-нибудь приобрести? — спросил, повернувшись к юноше, Хань Вэньчэн. — Я плачу.
  — Все, что мне надо, у меня уже есть, — улыбнулся Бай Чжэнмин, смотря на молодого мужчину, и его глаза засияли ярче звёзд. Хань Вэньчэн улыбнулся ему в ответ.
  Чжан Ци заметил в толпе Сяо Хэна. Дурачок игрался со своими пальцами, то ли пытаясь их сосчитать, то ли вытягивая их, и поднимал голову лишь тогда, когда на продажу выставляли очередной амулет. Чжан Ци хотел пробраться к нему, чтобы проговорить, но, во-первых, он не мог оставить молодого господина, так как здесь было полно людей и неизвестно, что могло случиться в следующий момент, а, во-вторых, это место было неподходящим для подобных разговоров.
  Сун Юнь зевнул:
  — Какая скука! Я хочу домой. Мы слишком долго ждали, но никакого демона нет и в помине.
  Будто услышав его жалобы, человек, проводивший аукцион, объявил:
  — А сейчас, наконец, будет выставлен на продажу уникальный товар.
  Несколько человек выкатили в центр зала большущую клетку на колесах, закрытую занавесью. Люди с замиранием сердца уставились на эту клетку, ожидая, когда же наконец, снимут занавесь, чтобы увидеть сидящего в клетке демона.





  Глава 19. "Ты все ещё хочешь купить его?"

  Конечно же, все с замиранием сердца уставились на клетку, когда занавесь, наконец, сняли. По клетке начало метаться какое-то существо, которое нельзя было толком разглядеть. Оно билось о железные прутья и пыталось выломать их.
  Бай Чжэнмин с открытым ртом уставился на это существо.
  — А-Хань, это и есть демон?!
  — Вероятно.
  Когда существо устало метаться, оно обречённо присело на дно своей клетки, обхватив колени руками. Только теперь его можно было разглядеть.
  Существо было полностью обнажено и выглядело как поразительной красоты человек с густыми, длинными, до самого пола, волосами, белыми, как небесные облака. Кожа была настолько белой и прозрачной, что, казалось, она светится. В довершении ко всему, на невероятной красоты лице выделялись огромные изумрудно зеленые глаза, которые озлобленно и перепуганно озирались вокруг.
 — Ах! — воскликнули люди. — Просто глаз не оторвать!
  Хань Вэньчэн встал со своего места. Он не мог оторвать свой взгляд от прекрасного демона.
  — Он просто невероятен! Я готов его купить за любые деньги!
  Следом за ним встал Чжэнмин с перекошенным злобой и ревностью лицом. Он потянул возлюбленного за широкий рукав халата.
  — А-Хань, ты променяешь меня на это существо?! — в глазах юноши заблестели слезы обиды.
  — Почему променяю? Просто возьму себе в наложники демона, — не отрывая глаз от клетки, усмехнулся он.
  — Ты не должен его покупать, я не хочу! А-Хань!
  Юноша едва не расплакался от отчаяния.
  Ли Цзиньян также не мог оторвать взора от клетки с демоном.
  — А-Хань, твой юный спутник категорически против, чтобы ты покупал этого демона. Уступи покупку старому другу! — глаза Ли Цзиньяна лихорадочно горели, а мускулы на лице возбужденно подергивались. Казалось, что если он не купит этого демона, то прямо сейчас умрет.
  — Ладно, вижу, что ты сам не свой,— рассмеялся Хань Вэньчэн, — уступлю покупку другу и наверняка сэкономлю целое состояние. Однако же, тут не только я могу составлять тебе конкуренцию.
  У Бай Чжэнмина гора с плеч свалилась и он с облегчением выдохнул.
  Сколько людей жадными глазами смотрело на несчастное запуганное существо в клетке! Даже Чжан Ци подивился чудесам, изумившись тому, что в природе бывают настолько прекрасные создания.
  Со всех сторон демона просто пожирали глазами и он уткнулся лицом в колени. Очевидно, чтобы не видеть всех этих жадных взглядов, направленных на него. Длинные волосы скрывали наготу.
  — Достопочтенные господа, на торг выставляется лесной демон, который украсит своей необыкновенной красотой любое жилище! — объявил мужчина, проводивший аукцион.
  — Сколько?! Сколько?! — послышались крики отовсюду. Но стартовая цена за это существо превысила все ожидания и желающих поубавилось.
  — Ты всё ещё хочешь купить его? — усмехнулся Хань Вэньчэн, поворачиваясь к другу. — Многие пожалели бы отдать столько золота даже за собственное бессмертие.
  — Хочу, — не отрывая взгляда от клетки, ответил Ли Цзиньян. Но тут вперёд выбежал какой-то обрюзгший старик и заявил:
  — Я удваиваю ставку!
  Зал ахнул. Это существо и так стоит чуть ли не целое состояние, а он ещё и удваивает ставку!
  Демон так и не поднял головы, чтобы не видеть, что творится вокруг него.
  — Ничего себе, — удивился Бай Чжэнмин, — этот старикан настоящий богач, раз ему не жалко отвалить столько лянов золота за этого демона.
  — Что ему терять, — ответил Хань Вэньчэн, — он безобразен. А безобразное всегда тянется к красоте.
  Обрюзгший старик осклабился, показав оставшиеся гнилые зубы. Он чувствовал свою победу. Кто решится дать больше, чем он? Найдется ли такой отчаянный смельчак? Старик уже пожирал несчастное существо глазами, как голос подал Ли Цзиньян:
  — Даю втрое больше!
  Воцарилась гробовая тишина.
  Было ожидаемо, что этот товар купит кто-нибудь из этой сумасшедшей четверки золотой молодежи, привыкшей сорить деньгами и совершать отчаянные поступки.
  Ли Цзиньян был из древнего и очень богатого аристократического рода. Молодой человек был талантлив, образован и, хоть уступал в красоте Хань Вэньчэну, был весьма недурен собой и имел множество поклонниц.
  Услышав цену, которую он назвал, обрюзгший старик разочарованно отошёл назад. Он не был готов платить столь высокую цену.
  Хань Вэньчэн наклонился к Сун Юню и прошептал ему на ухо:
  — А ты не желал бы купить себе демона, друг мой? Говорят, демоны могут перевоплощаться и в женщин.
  Но Сун Юнь только отмахнулся.
  — Найдется ли кто-нибудь, кто сможет заплатить больше названной цены? — спросил ведущий аукциона и был встречен гробовым молчанием.
  — Продано! — объявил мужчина, и демона, так и не поднявшего голову, чтобы посмотреть, кто его купил, увезли из зала прямо в клетке под дружные возгласы и улюлюканье ротозеев.
  Ли Цзиньян казался взволнованным и не мог найти себе места.
  — Поздравляю с покупкой, — похлопал его по плечу Хань Вэньчэн. — Буду рад видеть у себя на пиру послезавтра вместе с демоном. Эта диковинка украсит мой праздник.
  Ли Цзиньян, будто не от мира сего, поспешно распрощался с друзьями и помчался на улицу.
  Клетку на колесах, в которой сидел демон, прикрепляли к повозке, чтобы доставить товар во дворец, где жил молодой человек вместе с другими потомками аристократов покоренных императором государств.
  Ли Цзиньян заглядывал через прутья клетки. Демон, по-прежнему, сидел, уткнув лицо в колени. Его белоснежная прозрачная кожа светилась. Молодой человек протянул руку сквозь прутья решетки, чтобы дотронуться до руки демона, но передумал и отдернул руку.
  — Эй! — позвал он. — Ты живой?
  Демон не ответил.
  Спотыкаясь, к повозке спешил ведущий аукциона.
  — Что случилось? — повернулся к нему Ли Цзиньян. — Мои слуги доставят вам золото в самое ближайшее время, а часть этой суммы я уже оплатил сегодня.
  — Господин, как хорошо, что вы ещё не успели уехать! Не в деньгах дело. Я не успел дать вам инструкции относительно демона. Ни в коем случае не снимайте с него ошейник! На этом ошейнике изображены символы, которые запечатали его демоническую силу. Из-за этих символов, демон не сможет сам снять с себя ошейник. Но если это сделаете вы, то он освободится и вернёт себе силу. Он не просто сбежит, а страшно даже представить, что он может натворить.
  — Хорошо, благодарю вас, я понял, — ответил молодой человек.
  — Господин, повозка готова, мы можем ехать! — крикнул слуга. Они успешно прицепили клетку с демоном к повозке.
  — Поезжайте аккуратно, не гоните быстро, — обратился Ли Цзиньян к извозчику и ещё раз обернулся на клетку с демоном.






  Глава 20. "Я купил тебя потому, что ты понравился мне"

  Когда клетку с демоном доставили во дворец, все слуги с воплями разбежались, никто и близко не захотел подходить. Ли Цзиньян понял, что демоном ему придется заниматься самому. Он постучал по клетке и демон, наконец, поднял голову, уставившись на него изумрудно-зелёными глазами, от которых ёкнуло сердце.
  — Я открою клетку, чтобы выпустить тебя. Если ты не станешь проявлять агрессии, я не причиню тебе вреда, — пояснил молодой человек. Демон продолжал молча смотреть на него. Ли Цзиньян осторожно отпер замок, висящий на клетке. Он взялся за конец цепи, пристегнутой к ошейнику:
  — Ты можешь выйти.
  Демон молча поднялся со своего места и выбрался из клетки. Белоснежные волосы, рассыпавшиеся плащом, вмиг покрыли его наготу.
  — Сейчас я покажу тебе твою комнату, — сказал молодой мужчина, ведя за собой демона на цепи. Демон молча следовал за ним.
  Ли Цзиньян привел существо в хорошо обставленную комнату, в которой даже имелось окно. Он прикрепил конец цепи к крюку в стене.
  — Цепь довольно длинная, ты можешь спокойно передвигаться по комнате.
  Демон ничего не ответил. Ли Цзиньяну ужасно захотелось дотронуться до него и он не выдержал, попытавшись коснуться щеки существа, но демон едва не укусил его за пальцы, как собака. Молодой человек отдернул руку.
  — Я сейчас пойду принесу тебе одежду, хорошо?
  Когда Ли Цзиньян вернулся, держа в руках несколько комплектов одежды, демон уже сидел, устроившись на кровати и обхватив колени руками.
  — Вот одежда, хочешь выбрать, какая понравится? Бери все, ты можешь одеться, — проговорил Ли Цзиньян и снова вышел.
  Слуги напрочь отказались обслуживать демона, который был для них страшнее смерти. Ли Цзиньян понял, что всем заниматься ему придется самому и от осознания этого почему-то потеплело на душе.
  Молодой человек принес несколько тарелок: с мясом, рисом и фруктами, а потом пошел за кувшином вина.
  Демон уже оделся, выбрав зелёный шелковый халат с вышивкой, цвет которого так сочетался с его глазами. От этой красоты невозможно было оторвать взор. Молодой человек почувствовал, как у него сперло в груди и стало нечем дышать. Он сглотнул и поставил кушанья на столик перед демоном.
  — Я не знаю, что ест ваш род, но, быть может, среди этого ты найдешь что-то пригодное для себя.
  Не долго думая, демон схватил с тарелки сочный румяный персик и впился в него зубами. Очевидно, он был очень голоден. Ли Цзиньян заметил, что верхние зубы демона были немного заострены, также, как и уши. Молодой человек смотрел, как демон утоляет голод. Он увидел, что ногти существа были тоже немного заострёнными, похожими на маленькие когти.
  — Меня зовут Ли Цзиньян, — сказал мужчина. — Как твое имя?
  Демон посмотрел на него своими яркими изумрудными глазами и ничего не ответил.
  — Ты понимаешь нашу речь? — снова спросил молодой человек.
  — Конечно же я понимаю! — неожиданно заговорил демон. — Инь Чэ.
  Ли Цзиньян немного опешил от того, что демон вдруг заговорил.
  — Инь Чэ? Это твое имя?
  — Да.
  Молодой человек обрадовался, что демон, наконец, заговорил с ним и понимает его речь. Он ещё раз предпринял попытку дотронуться до демона, но тот снова попытался укусить его, слегка обнажив заострённые верхние зубы.
  — Почему ты проявляешь агрессию? — спросил Ли Цзиньян.
  — Почему? — удивился демон. — А если бы тебя поймали, пленили и выставили бы на аукцион нагишом, как товар? На всеобщее посмешище, в клетке, в ошейнике и на цепи, как собаку, как беглого раба? Как бы тебе такое понравилось?
  Молодой человек не нашелся что ответить и демон продолжил:
  — Я жил в лесу, никому не учинив зла, по какому праву меня пленили и продали? А ещё говорите, что это наш род подлый, посмотрите на себя! Я из старинного демонического рода, вы ответите за издевательства надо мной!
  — Я не виноват в том, что тебя пленили, — ответил Ли Цзиньян. — Я выкупил тебя, отдав едва ли не треть своего состояния. Если бы ты поднял голову в тот момент и увидел, какой обрюзгший и похотливый старик собирался тебя купить, ты бы пришел в ужас.
  — А для чего ты выкупил меня? — посмотрел на него демон. — Захотелось иметь дома диковинного зверя? Попробовать что-то новое в постели и потом хвастаться этим перед своими друзьями? Чтобы каждую ночь забавляться и насиловать меня, пользуясь моей беспомощностью? Ты выкупил меня не для того, чтобы освободить, ведь ты отдал за меня едва ли не треть своего состояния, а людям важны только деньги.
  Ли Цзиньян немного смутился и ответил:
  — Я купил тебя не для того, чтобы насиловать каждый день, пользуясь твоей беспомощностью, я купил тебя потому, что ты понравился мне.
  На этой ноте молодой человек вышел. Демон посмотрел ему вслед, а затем с жадностью напал на фрукты, хватая их небольшими когтями и вгрызаясь в сочную мякоть. Потом он увидел, что в вазе стоят цветы, бросил фрукты и кинулся к букету.



  Глава 21. "Он затронул мое сердце"

  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин готовились к пиру.

  — О чем думаешь? — спросил его Хань Вэньчэн.

  — О том, чтобы все поскорее закончилось и можно было остаться с тобой наедине, — отвечал юноша.

  — Какой ты ненасытный, тебе все мало, — усмехнулся Хань Вэньчэн. Он подошёл к юноше и раскрыл его губы своим языком. Они тотчас слились в долгом жарком поцелуе. Бай Чжэнмин издал слабый вздох, прикрыв глаза. Каждая его клеточка была наполнена любовью. Иногда казалось, что от этой любви его просто разорвет.

  — У нас ещё есть немного времени, — шепнул Хань Вэньчэн, оторвавшись от него и тяжело дыша. Он поднял юношу и прижал его к стене, сразу же начав спускать с себя и с него нижнюю одежду. Бай Чжэнмин обвил его талию ногами и выгнулся, упираясь в стену, давая понять, что он готов. Хань Вэньчэн не стал долго думать и сразу же вошёл в отваренные ворота.

  — Тебе не больно? — поинтересовался мужчина. — Я войду глубже.

  — Да, делай, что захочешь...

  — Что захочу? Ты можешь пожалеть о сказанных словах, — усмехнулся Хань Вэньчэн.

  — Я тебя люблю... — прошептал Бай Чжэнмин. Он смотрел, как Хань Вэньчэн вколачивается в него, ускоряя темп. Они делали это чуть ли не каждый день, поэтому путь был свободен. Кроме того, Хань Вэньчэн приобрел замечательную смазку.

  Устав от однообразия, мужчина поменял позу, поставив Бай Чжэнмина лицом к стене. Юноша был уже почти в экстазе, раздразненный глубоким проникновением в себя. Хань Вэньчэн слегка покусывал мочку его уха. И угораздило же в этот момент войти Чжан Ци! Он с широко раскрытыми глазами уставился на увиденную сцену и покраснел до корней волос.

  — Почему вы занимаетесь этим прямо здесь и сейчас??! — не выдержал мужчина. Это был крик его души.

  — А почему ты входишь в мои покои без стука?! — бросил через плечо Хань Вэньчэн и врезался в Бай Чжэнмина настолько глубоко, что юноша, не в силах больше сдерживаться, наконец, кончил, издав громкий стон. Чжан Ци выбежал из покоев бегом.

  Заметив это, Хань Вэньчэн не сдержался и начал хохотать. Бай Чжэнмин тоже расхохотался.

  — А-Хань, зачем ты затеял этот пир? — разочарованно спросил юноша. — Я бы хотел валяться с тобой в постели всю ночь!

  — Жизнь не для того нам дана, чтобы только и делать, что в постели валяться. Ладно, давай приводить себя в порядок, мы действительно опаздываем, — Хань Вэньчэн легонько щёлкнул Бай Чжэнмина по носу. Юноша всё ещё был возбуждён.

  — Быть может, на этом пиру тебя поджидает новый любовник? — подозрительно спросил он.

  — Какой ещё? Ты же сам видишь, что я один. Так что прежде, чем жаловаться, вспомни, со сколькими молодыми людьми тебе приходилось меня делить раньше.

  Бай Чжэнмин нахмурился, вспомнив то ужасное время, когда ревность пожирала его заживо.

  — Но я увел тебя у всех, чтобы ты принадлежал только мне одному!

  Хань Вэньчэн усмехнулся на это.

  Когда они вошли, гости уже сидели на своих местах, распивая напитки и закусывая сладостями. Хань Вэньчэн, что бы ни случилось, всегда выглядел безупречно и сражал всех своей красотой.

  — Прошу меня простить, господа, за опоздание. Так уж вышло, что пришлось немного задержаться.

  — Да мы все поняли, — хихикнул Сун Юнь, смотря то на него, то на юношу, который всё ещё не мог прийти в себя после сладких минут.

  Чжан Ци стоял, как статуя, с бесстрастным лицом, но когда он взглянул на Хань Вэньчэна и стоящего рядом юношу, его щеки сами собою напились румянцем.

  Хань Вэньчэн заметил Ли Цзиньяна, сидящего за пиршественным столом с демоном на цепи. Мужчина подошёл поближе, не в силах оторвать взгляд от прекрасного демона.

  — Цзиньян, он просто невероятен! — всплеснул руками Хань Вэньчэн. — За такое сокровище не жалко отдать любые деньги. Я бы и сам себе такого красавца приобрел.

  Стоящего рядом Чжэнмина едва не перекосило.

  — А-Хань, — заметил Ли Цзиньян, которому тоже не очень понравилось такое пристальное внимание к его демону, — твоему спутнику эти речи доставляют не слишком-то много удовольствия.

  —. А что такого я сказал? — удивился Хань Вэньчэн. — Если демон и впрямь хорош, не могу же я соврать, сказав, что он уродлив?

  Услышав, что про него снова говорят, демон опустил глаза на яркие зелёные бусины, которые он аккуратно нанизывал на нить, беря их тонкими изящными пальцами с небольшими когтями.

  — Ладно, — обнял Чжэнмина за плечи Хань Вэньчэн, — пойдем продегустируем вино и будем метать стрелы в кувшин.

  Они прошли мимо Чжан Ци, не удостоив его даже взглядом.

  Чжан Ци внимательно разглядывал гостей. Как знать, ведь и на этом пиру может затаиться наемный убийца. Поэтому он всегда должен быть на чеку.

  Демон сидел мрачнее тучи, не поднимая глаз и, очевидно, постепенно впадал в депрессию. В его белоснежные волосы были вплетены нити жемчуга, а на голове красовалась нефритовая диадема, украшенная зелёными камнями. Он был так роскошно одет, что только ошейник на цепи выдавал его униженное рабское положение. Черный ошейник, на котором виднелись ярко-красные символы, запечатывающие его силу.

  Заметив, что демон чувствует себя не в своей тарелке, Ли Цзиньян склонился к нему и мягко прошептал:

  — Инь Чэ, хочешь, я отведу тебя в сад?

  — Да, — ответил демон.

  Единственное место, где у демона улучшалось настроение — это был сад, парк или лес. Он любил находиться среди природы. Ли Цзиньян намотал на руку длинную цепь и вывел демона в сад, под любопытные взгляды окружающих. Он привязал цепь к стволу дерева и проговорил:

  — Только не срывай цветы здесь, это не наш сад, хорошо?

  — Хорошо, — ответил демон безразличным тоном.

  — Чжэнмин, сегодня ты не промазал ни единого раза, все стрелы в кувшинах, какое удивление! — воскликнул Хань Вэньчэн.

  — В прошлый раз ты посмеялся надо мной, — сказал парень, — и после этого я долго тренировался.

  — Надо же, хоть какой-то толк от моего сарказма, — усмехнулся молодой мужчина. Увидев, что Ли Цзиньян вернулся один, он не преминул полюбопытствовать:

  — Цзиньян, а куда же ты дел своего демона?

  — Отвёл его в сад, если ты не против, конечно. Ему не нравится здесь.

  — Конечно я не против. Ничего страшного, если вместо овец на моих лужайках будут пастись демоны. Кстати, как он в постели? Каково это, делить ложе с демоном? — он снизил голос до шепота, чтобы его не услышал Чжэнмин. — Ради тебя я лишил себя такого удовольствия.

  Ли Цзиньян несколько смутился.

  — Я не спал с ним.

  — Как так? Почему? Зачем тогда ты покупал его за такие бешеные деньги? Просто как красивую вещь, на зависть остальным, чтобы с восхищением глазели? И как ты мог отказаться от такого лакомого блюда?

  — Во-первых, я не хочу ни к чему его принуждать, а, во-вторых, он пару раз пытался меня укусить...

  — О, вон оно как, — задумался Хань Вэньчэн. — Думаю, со временем ты сможешь приручить это существо.

  — Он затронул мое сердце... — проговорил Ли Цзиньян и сразу же сменил тему разговора.



Глава 22. "А не мог бы ты найти себе какую-нибудь другую игрушку?!"

  Ли Цзиньян не остался на этом пиру надолго. Было видно, что у него душа не на месте. Распрощавшись с хозяином и гостями, молодой человек едва ли не бегом побежал в сад.

  Демон сидел возле небольшого лотосового пруда, обняв колени. Свет луны мягким ореолом обнимал его белоснежные волосы. Лицо прекрасного демона было печальным. Когда Ли Цзиньян подходил ближе, он почувствовал, как выстукивает барабанную дробь собственное сердце, а по  всему телу пробегает дрожь.

  — Инь Чэ, прости, что оставил тебя одного, пойдем домой, — сказал молодой человек.

  Лицо демона из печального сделалось озлобленным. Он молча встал, ожидая, когда Ли Цзиньян отвяжет цепь от ствола дерева. Заметив выражение лица демона, Ли Цзиньян спросил:

  — Инь Чэ, ты обиделся на меня,

что-то не так?

  Они шли по саду. Молодой человек намотал на руку конец цепи, на которой вел демона.

  Демон все это время молчал, но, наконец, его прорвало:

  — Что-то не так?! Ты приводишь меня на этот пир на цепи, в ошейнике, как своего раба, как собаку редкой породы, чтобы покрасоваться перед своими друзьями и спрашиваешь, что не так?! Да ты хоть знаешь, сколько стыда и унижения я испытал сегодня, сидя на цепи, когда каждый из твоих друзей пялился на меня?!

  Лицо Ли Цзиньяна помрачнело.

  — Должно быть, ты чувствовал себя ужасно... Прости меня, я не должен был брать тебя на этот пир, прости... О чем я только думал!

  — Послушай, — демон обернулся к нему и его зелёные глаза заблестели, в них отражалась луна. — Отпусти меня. Я

 богат и возмещу тебе золото, которое ты на меня потратил. Я дам тебе в два раза больше!

  — Я не могу, — ответил мужчина. — Дело не в деньгах. Если я отпущу тебя, то ты навсегда уйдешь, а я хочу, чтобы ты оставался рядом со мной, хочу видеть тебя каждый день!

  Демон озлобленно отвернулся.

  — А не мог бы ты найти себе какую-нибудь другую игрушку?!

  Они дошли до повозки и сели в нее. Демон всю дорогу молчал, отвернувшись от Ли Цзиньяна.

  Тем временем, Чжан Ци ждал прибытия линьши, чтобы наконец заняться расследованием загадочных убийств. Мужчина подумал, что сам он был послан императором совершенно по другому вопросу, но попал в какой-то детективный переплет и теперь ему приходится заниматься совершенно другими вещами.

  Чиновник прибыл и представился как Сюй Чжишань.

 — Господин Сюй, мое имя Чжан Ци, я служу Его Величеству императору и прислан Им, дабы охранять молодого господина Хань Вэньчэна. Однако, с недавних пор, кто-то убивает слуг господина Хань, а на него самого было совершено покушение.

  — Господин Чжан, нам нужно допросить слуг. Есть ли очевидцы всех этих злодеяний?

  — Очевидцев самих преступлений нет, но можно допросить слуг, которые находили трупы. Кстати... Во дворце дворце есть один человек, который мог видеть убийцу, — добавил Чжан Ци, вспомнив о Сяо Хэне.

  — Если есть свидетель, то его немедленно нужно допросить, — ответил Сюй Чжишань и они вдвоем отправились на поиски Сяо Хэна.

  Они нашли мужчину в саду. Дурачок склонился над прудом и корчил рожицы золотым рыбкам, шныряющим пугливыми стайками в поисках корма.

  — Господин Сяо, мы пришли, чтобы поговорить с тобой, — сказал Чжан Ци.

  Сяо Хэн обернулся на его голос. Его глаза были цвета холодной стали, а между бровями залегла морщинка. Сяо Хэн нахмурился, увидев незнакомого человека.

  — Это господин Сюй Чжишань, он приехал, чтобы расследовать дело об убийстве слуг молодого господина Хань. Господин Сяо, как-то раз, поздно вечером, ты прятался в темном углу и повторял слово "Убийца!" Ты что-то видел? Ты видел, кто убивает слуг?

  Глаза цвета стали раскрылись от страха. Мужчина склонил голову на бок и начал тараторить:

  — Сяо... Сяо... Сяо Хэн!

  — Да он совсем болезный, — разочарованно заключил Сюй Чжишань. — Разве можно воспринимать слова такого человека всерьез?

  Чжан Ци не мог с ним не согласиться. Они последовали дальше, чтобы опросить молодого господина Хань Вэньчэна.

  Хань Вэньчэн вместе с Бай Чжэнмином готовились к предстоящей соколиной охоте. Достав из колчана с изображением головы тигра стрелы, они поочередно пытались попасть в зависшего высоко в воздухе бумажного дракона.

  — Я продырявил ему глаз! — обрадованно вскричал Бай Чжэнмин.

  — Господин Хань, приехал чиновник по поводу убийства твоих слуг, он хотел бы задать тебе несколько вопросов, — сказал Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн нехотя положил лук и колчан со стрелами возле дерева. Говорил он всё то же самое, что Чжан Ци уже слышал от него: что он ничего не видел, не знает и что это дело вообще его не касается. Ничего от него не добившись, Чжань Ци и Сюй Чжишань пошли допрашивать слуг. Чжан Ци не оставляла в покое мысль, что убивать своих слуг мог и сам Хань Вэньчэн. Но кто тогда пытался убить его самого? Как распутать весь этот клубок?

  Слуги сказали, что никто из них не видел самого убийцу, что они видели только тела убитых. Почти все слуги были зарезаны кинжалом, причем весьма умело. И лишь одна служанка была задушена в собственной постели. Разумеется, убийцей должен быть человек, проживающий во дворце. Знающий схему построения этого дворца, как свои пять пальцев, знающий, где располагаются комнаты слуг Хань Вэньчэна. Убийца действовал с мастерством и тихо, без лишнего шума. Это мог быть как кто-то из здешних слуг, так и кто-нибудь из господ. Но каковы мотивы этого человека?





  Глава 23. "Только разлука показывает нам, как сильно мы скучаем"
 
  — Господин, ваш демон съел в саду все цветы! — возмущалась служанка. — Мало того, он испортил все цветы в вазах!
  — Ничего страшного, — ответил Ли Цзиньян, — значит, ему требуется. Нарвите свежих цветов или купите их. Чем больше, тем лучше.
  — Господин, хоть палками велите забить, но я не приближусь к этому демону!
  — Я не просил тебя подходить к нему, я попросил принести цветов! Хоть это вы способны сделать?!
  — Да, господин, — ответила служанка и тут же удалилась.
  Ли Цзиньян вышел в сад. Демон просил, чтобы его оставляли в саду на весь день, это приносило ему немного радости.
  Молодой человек пробрался в сад окольными путями, чтобы понаблюдать за демоном, пока тот не видит.
  Привязанный к стволу дерева за длинную цепь, Инь Чэ рисовал на шёлке. Он обмакивал пальцы в краску и выводил неземной красоты рисунки. Его белые волосы были заплетены в длинную косу, которая волочилась по земле. Демон сосредоточенно погрузился в работу. На шёлке вырос невероятный город, с деревьями, водопадами и диковинными птицами. Ли Цзиньян мог часами наблюдать за демоном, прячась в кустах. Он рассматривал идеальный профиль этого существа, следя за его движениями и мимикой. И сердце начинало биться все быстрее. Неожиданно, звеня цепью, демон развернулся в его сторону.
  — Зачем ты наблюдаешь за мной, ты думаешь, что я не вижу тебя? — его изумрудные глаза будто пронзали листву. Поняв, что дальше прятаться глупо, Ли Цзиньян смущённо вышел из своего укрытия. Не зная, что сказать, он спросил:
  — Это правда, что ты питаешься цветами?
  Пальцы демона были перепачканы краской.
  — А ты думал, я младенцев ем? — усмехнулся он. — Не нужно путать меня с монстрами, пожирающим людей. Я лесной демон. Конечно же, я не ем цветы, я выпиваю из них нектар. Но это вовсе не значит, что я добр к людям. Мне все равно на ваш род. Если не трогают меня, я также никого не трогаю. Но меня затронули! Меня пленили и выставили на торг, как раба! За это все причастные заплатят, только уже не золотом. — Видя, что молодой человек молчит, демон с ехидством добавил: — Так почему же ты следил за мной, прячась в кустах?
  Ли Цзиньян хотел ответить, но слова застряли в горле. Демон усмехнулся:
  — Конечно же, тебя так привлекает моя необычная для вашего глаза красота. Люди так падки до красоты! Ты знаешь, что мы, демоны, можем принимать любой облик? Я могу обернуться таким чудовищем, что тебе не захочется даже рядом со мной стоять. Ты в ужасе убежишь и никогда больше не захочешь встречаться со мной.
  — Ты не сможешь сделать этого, — ответил Ли Цзиньян, — ты лишён своей демонической силы.
  Вспомнив об этом, демон помрачнел.
  — Вымой руки, мы идём домой.
  — Я хочу закончить свою картину, — ответил демон. Он снова с горечью осознал, что сейчас  является всего лишь рабом этого человека и вынужден подчиняться его прихотям.
  — Ладно, — согласился молодой человек, — я дам тебе ещё немного времени.


  Чжан Ци получил послание от Ван Шу. Оно было по-отечески теплым и в душе мужчины тоже стало немного теплее. Как же он хотел вернуться домой! Или на войну. Да куда угодно! Лишь бы не видеть больше всех этих напыщенных лиц. Никогда не видеть! А для этого ему как можно скорее нужно найти доказательства, что Хань Вэньчэн замышляет мятеж. Тогда он сможет вернуться назад. А что, если Хань Вэньчэн ни в чем не виновен и не замышляет никакого мятежа? Как бы Чжан Ци не относился к этому человеку, но невиновные не должны страдать. Так всегда говорил его отец, когда был жив. Ван Шу спрашивал, успешно ли он выполняет императорское задание. Что он мог ему ответить? Он ничего не накопал на Вэньчэна, а вокруг появляются трупы. Мужчина решил ответить уклончиво, что пока не обнаружил ничего подозрительного, но работает над этим. Впрочем, дописать ему не дали, так как за стеной (за которой все было слышно, как на ладони), снова послышались хлюпающие звуки и стоны. Чжан Ци вылетел прочь. Нужно погулять часа два, пока они не утихомирятся и не лягут спать.
  Хань Вэньчэн лежал на кровати. Над ним, задом наперед, на четвереньках стоял Бай Чжэнмин. Голова юноши была опущена между бедер мужчины и он достаточно громко причмокивал губами. В то же время, Хань Вэньчэн, щекотал языком маленькое узкое отверстие, время от времени, расширяя его пальцами, чтобы язык входил глубже. Оторвавшись от своего занятия, молодой мужчина спросил:
  — Чжэнмин, тебе нравится, как я ублажаю твое заветное место?
  — Ммм, ещё бы! — воскликнул юноша. — Словами не передать, как хорошо!
  Хань Вэньчэн удовлетворённо улыбнулся и лениво сказал:
  — А теперь сядь на меня.
  Бай Чжэнмин тут же развернулся к нему лицом и начал насаживаться на его большой и возбуждённый орган. После ласк возлюбленного, он сам уже был на грани.
  — Присядь глубже, — попросил мужчина.
  Не смотря на боль, сейчас Бай Чжэнмин чувствовал такое сильное возбуждение, что готов был проткнуть себя насквозь, поэтому присел достаточно глубоко.
  — Хорошо... — проговорил Хань Вэньчэн, прикрыв глаза. Он крепко обхватил юношу за бедра, чтобы контролировать частоту толчков и их глубину.
  — А-ах... — не выдержал Бай Чжэнмин. — Прости, я уже все...
  — Но я ещё не всё, поэтому продолжай, — сказал мужчина, насаживая его на себя как можно глубже. После того, как он кончил, оба, уставшие и разгоряченные, разлеглись на кровати.
  — А-Хань, давай поменяемся местами? — посмотрел на него Бай Чжэнмин, лёжа щекой на подушке.
  — Как это, поменяемся местами?
  — Я бы тоже хотел войти в тебя... — проговорил юноша.
  — И думать забудь! — категорически отрезал Хань Вэньчэн. — Ишь, чего удумал. Завтра, кстати, ты останешься у себя, мне нужно отдохнуть.
  — Отдохнуть от меня? — спросил юноша. — Вот ты мне никогда не надоедаешь, мне всегда тебя мало. Видно, ты меня совсем не любишь!
  Хань Вэньчэн развернулся к нему и провел пальцами по гладкой коже юноши, от лопаток до ягодиц. Бай Чжэнмин лежал на боку.
  — Понимаешь, А-Мин, люди иногда должны друг от друга отдыхать, чтобы их встреча была желаннее. Только разлука показывает нам, как сильно мы скучаем. Люди должны успеть друг по другу соскучиться. Кроме того, я не могу валяться с тобой в постели целыми днями, у меня есть куча дел. Ты уже взрослый муж и должен это понимать.
  Чжэнмин кивнул.
  — Если я не увижу тебя целый день и целую ночь, я должен насладиться тобой хотя бы сейчас! — с этими словами, юноша залез на молодого мужчину сверху и принялся неистово его целовать. Пальцы Хань Вэньчэна сомкнулись на его обнаженных ягодицах. Отчасти он действительно хотел отдохнуть от назойливого внимания юноши, а отчасти, ему нужно было продолжать свое дело, которое стало смыслом его жизни. Месть. Месть императору.
  К несчастью, в последнее время было трудно уединиться. Мало того, что Чжэнмин ходил по пятам, так ещё и этот чертов Господин, как его там, не оставлял в покое. Выбраться из дворца незамеченным становилось все труднее.
  — Кстати, Чжэнмин, за это время у тебя есть прекрасная возможность улучшить свои навыки в стрельбе из лука, ведь скоро соколиная охота, — напомнил ему Хань Вэньчэн.




  Глава 24. "Ты хотел бы остаться, чтобы посмотреть на меня"

  Когда Ли Цзиньян вышел в сад, демона там не оказалось. Куда он мог деться?? Слуги и близко бы к нему не подошли. Неужели сам сбежал? Молодой человек почувствовал, что ему стало по-настоящему страшно и он помчался прочесывать сад, но демона нигде не было.
  Сад был довольно большой и Ли Цзиньян поклялся, что прочешет каждый куст и будет искать его до тех пор, пока не отыщет. Но это существо будто в воду кануло! Неужели кто-то рискнул снять с него ошейник? Слуги ужасно боялись этого демона и вряд ли кто отважился бы вступить с ним в сговор. Тут Ли Цзиньян услышал звон цепи. Демон не мог притронуться только к ошейнику, но он благополучно отвязал другой конец цепи, привязанный к стволу дерева! Не смотря, что длинная цепь сковывала его движения, демон бежал достаточно быстро.
  — Инь Чэ, остановись! — закричал
Ли Цзиньян, пытаясь его нагнать. Услышав его голос, демон побежал ещё быстрее.
  — Инь Чэ, пожалуйста!
  Демон и не думал останавливаться, но, как назло, запутался в длинной цепи и упал, прокатившись по земле.
  Ли Цзиньян кинулся к нему и накрыл собой, обхватив обеими руками. Сейчас этот непостижимый своенравный демон находился в его объятиях и молодой человек слышал громкий стук собственного сердца. От осознания этого голова пошла кругом. Нет-нет, этот момент определенно не должен заканчиваться! Ли Цзиньян замер, ещё крепче прижимая к себе демона. Они продолжали лежать прямо на земле. Мягкие белые волосы Инь Чэ касались щеки Ли Цзиньяна, у которого замерло сердце.
  — Отпусти, — прошептал демон ему на ухо.
  Молодой человек тут же разомкнул руки, будто получил пощечину, и слегка покраснел. Демон поднялся и присел на земле. Он был разочарован тем, что побег не удался. Мужчина присел недалеко от него.
  — Послушай, — сказал он, — зачем ты пытаешься бежать? Дворец охраняется и, даже если тебе удастся выбраться за его пределы, лишенный своей силы, ты можешь стать лёгкой добычей кого угодно. Люди ненавидят ваш род, потому что боятся его. Увидев беспомощного демона, они могут не только поглумиться над тобой, но с большой вероятностью могут убить! Инь Чэ, понимаешь? Ты подвергаешь опасности свою жизнь, я боюсь за тебя...
  Демон казался угнетённым, его охватило состояние безысходности. Он раздражённо дёрнул себя за цепь:
  — Сними это, я же не собака!
  Его слова глубоко задели Ли Цзиньяна. Он не хотел издеваться над этим существом и меньше всего хотел сделать его несчастным. Цепь была хороша для похода за пределы дворца, а дома от нее, по сути, нет никакого прока, ведь демон в любой момент может отвязать ее.
  — Хорошо, — сказал Ли Цзиньян. Он неуверенно подсел к демону:
  — Позволь...
  Инь Чэ поднял голову кверху, обнажая белоснежную шею, на которую был надет ошейник с ярко-красными символами. Молодой человек отстегнул цепь, его руки слегка дрожали.
  — Но ошейник я не сниму, прости.
  — Не надевай ее больше никогда!
  — Хорошо, я не буду надевать, если ты пообещаешь, что будешь вести себя благоразумно.
  Инь Чэ ничего не ответил. Ли Цзиньян с трудом поборол желание вновь коснуться этого демона. Он застыл, смотря на него. Инь Чэ также молча смотрел на мужчину.
  — Пойдем, — наконец сказал Ли Цзиньян, — твоя одежда перепачкалась в земле и грязи. Сегодня я был на рынке и купил для тебя много цветов.
  Инь Чэ молча пошел за ним. Вся его комната была завалена букетами цветов.
  — Сильно много, — сказал демон.
  — Останется на потом. Я хочу, чтобы ты ни в чем не нуждался. Если тебе что-нибудь надо, говори, я куплю все, что ты скажешь.
  — Ты не купишь мне свободу, — ответил демон. Мужчина решил сменить тему:
  — Ты хотел бы помыться?
  Демон кивнул.
  — Я приготовлю чан с горячей водой. Мои слуги боятся тебя, поэтому я сам все сделаю.
  — Зачем тебе вся эта морока? — проговорил Инь Чэ ему вслед. — Не легче ли было меня отпустить и я бы вернул тебе твои деньги.
  Ли Цзиньян не ответил и демон добавил: — Что ж, я подожду, пока тебе все это надоест.
  Мужчина вышел и через некоторое время вернулся, чтобы отвести демона к чану с горячей водой.
  — Тебе что-нибудь нужно? Я могу помочь вымыть твои волосы.
  — Ну конечно, ты хотел бы остаться, чтобы посмотреть на меня, — ехидно усмехнулся демон. — Но мне ничего не нужно.
  Молодой человек смутился и вышел. Но далеко уйти не смог и остался стоять, подпирая стену головой и представляя, что сейчас делает демон. Это сводило с ума.
  Услышав о том, что с демона сняли цепь и он будет спокойно расхаживать по дворцу, у слуг началась паника. Они боялись выходить из своих комнат. Ли Цзиньян попытался объяснить им, что этот демон лишён своей демонической силы и не представляет никакой опасности.






  Глава 25. "Когда он обернулся,  вместо Бай Чжэнмина обнаружил сзади себя Чжан Ци"

  Наконец наступил день долгожданной охоты. На рассвете молодые люди оседлали своих лошадей. Чжан Ци сопровождал молодых господ на охоте.
  Конь Хань Вэньчэна, по имени Линхуа, был совершенно черным, как вороново крыло и глаза его хозяина. Животное было очень своенравным и сбрасывало с себя любого другого седока. Только лишь Хань Вэньчэну удалось приручить и объездить его. Оно того стоило — конь мчался, будто стрела. Вряд ли хоть одно здешнее животное могло сравниться с ним в скорости. Линхуа признавал только своего хозяина. Конь напоминал черного демона, несущегося с убийственной быстротой.
  У Бай Чжэнмина был гнедой, хорошо объезженный жеребец, которого юноша то и дело похлопывал по загривку.
  Чжан Ци долго думал, какого коня себе выбрать. Самых лучших уже разобрали и мужчина окончательно пал духом. Где ему найти коня, который сможет не отставать от Линхуа? Неожиданно, он увидел, как на него печальными глазами смотрит лошадь, стоящая в самом дальнем углу. Она была ничем не примечательна, поэтому никто никогда не обращал на нее внимания.
  — Кажется, что это не я выбрал лошадь, а лошадь выбрала меня, — проговорил сам себе Чжан Ци. — Что терять? Возьму ее!
  Он подошёл к животному, чтобы погладить и вывести из конюшни. Лошадь потерлась носом об его ладонь. Очевидно, это животное не знало ласки и его давно никто не выводил.
  — Я назову тебя Тянь, — сказал мужчина, похлопывая лошадь по холке.
  Меж тем, молодые люди уже собрались на охоту. Хань Вэньчэн во всей красе восседал на Линхуа, его глаза горели азартом. На левой руке его, на специальном нарукавнике, сидел ручной, обученный охоте, сокол. Хань Вэньчэн сам вырастил его из маленького птенца и обучил охоте. Этот сокол всегда действовал безупречно. Сейчас он сидел, зыркая по сторонам, вцепившись в нарукавник своего хозяина острыми когтями. На его лапку было надето кольцо, к которому прикреплялась цепочка. Когда придет время, Хань Вэньчэн выпустит сокола выслеживать добычу. Кроме того, их сопровождали борзые с безупречной родословной.
  Хань Вэньчэн огляделся вокруг. Его обсидиановые глаза сияли.
  — А где же Ли Цзиньян? — недоумевающе спросил он.
  — Его не будет, — ответил Сун Юнь, — его демон сказал, что не хочет больше показываться на людях и Ли Цзиньян сидит теперь с ним дома.
  — С каких это пор домашние животные стали ставить условия своим хозяевам? — спросил Хань Вэньчэн.
  — Говорят, что Ли Цзиньян влюбился в этого демона с первого взгляда, как только увидел его на аукционе, — заметил Сун Юнь.
  — Цзиньян влюбился в демона?! — Хань Вэньчэн покатился со смеху. Он так хохотал, что едва не свалился с лошади.
  — А-Хань, осторожнее! — воскликнул Бай Чжэнмин.
  — Все хорошо, Чжэнмин. То-то я смотрю, что Цзиньян ходит, будто не от мира сего, а ему заморочил голову демон!
  — Вы только посмотрите на какой старой кляче выехал Господин, как его там! — воскликнул Сун Юнь. Обернувшись, только было успокоившийся Хань Вэньчэн снова покатился со смеху.
  — О боги, поистине сегодня день смеха, я надорвал себе живот!
  Сун Юнь и Бай Чжэнмин также поддержали его дружным хохотом.
  Поняв, что смеются с него, Чжан Ци даже не стал смотреть в их сторону, проехав мимо. Он похлопывал лошадь по спине, приговаривая:
  — Все будет хорошо, Тянь.
  — Господин, как его там, обиделся, — усмехнулся Бай Чжэнмин.
  — Ну что ж, друзья, пожалуй, нам пора, — сказал Хань Вэньчэн, натянув поводья. — Вперёд, Линхуа! Удачной нам охоты!
  Они пустились в путь через лес. Сзади ехало ещё несколько юношей из знатных семей, подключившихся к охоте. Костюмы молодых людей были зелёного цвета, чтобы не выделяться среди листвы и выследить зверя.
  — А-Хань, не гони же так! — сказал Бай Чжэнмин. — Мы не угонимся за тобой, у нас нет лошадей, которые умели бы летать.
  — Хорошо, — пообещал молодой мужчина и вырвался вперёд. Он напоминал темного демонического всадника, несущего людям войны и мор. Бай Чжэнмин подстегнул своего скакуна и помчался следом. Остальные последовали его примеру. Чжан Ци подождал, пока они проедут вперёд и помчался за ними, замыкая шествие. Что было удивительно, лошадь, на которую никто всерьез не обращал внимания и над которой смеялись, начала вдруг раскрывать свой потенциал. Почувствовав лесные просторы и твердую руку хозяина, она помчалась, как угорелая, перегнав молодых людей. Однако, Хань Вэньчэн по-прежнему мчался впереди.
  — Посмотрите, Господин, как его там, перегнал нас на своей кляче! — воскликнул Сун Юнь. Бай Чжэнмин принялся хохотать, сетуя, что А-Хань сейчас не видит этого.
  Чжан Ци не знал, куда ему деваться. Он обогнал молодых аристократов, но приближаться к Хань Вэньчэну и получить очередную порцию насмешек ему вовсе не хотелось. Поэтому, он остановился между молодыми людьми и Хань Вэньчэном, чтобы последний оставался в его поле зрения.
  Бай Чжэнмин хохотал до слез и никак не мог остановиться.
  — Господин, как его там, обогнал нас на старой кляче!
  Тем временем, борзые Хань Вэньчэна почуяли след  зверя. Они побежали вперёд и, окрылённый азартом, мужчина, позабыв обо всем на свете, погнал Линхуа вперёд.
  Конь мчался, словно злой дух, и вскоре молодые люди потеряли Хань Вэньчэна из вида.
  — А-Хань! — закричал Бай Чжэнмин, но его крик потонул в топоте копыт.
  Чжан Ци погнал свою лошадь за Хань Вэньчэном, чтобы не потерять молодого мужчину из вида. Лошадь, почуяв свободу, будто расправила крылья и понеслась вперёд.
  — Поднажми ещё немножко, достопочтенная Тянь, — сказал Чжан Ци, похлопав животное по загривку.
  Неожиданно, Хань Вэньчэн остановился, прислушиваясь. Чжан Ци догнал его и стал позади.
  — Чжэнмин, — сказал молодой мужчина, — пришло время спустить сокола.
  Но, когда он обернулся,  вместо Бай Чжэнмина обнаружил сзади себя Чжан Ци. Брови Хань Вэньчэна в изумлении изогнулись и он прыснул со смеху.
  — Вот уж не думал, что меня догонит Господин, как его там, на старой кляче! Это просто невероятно! — мужчина разразился очередным приступом смеха.
  — Эта лошадь вовсе не старая, ее просто никто не разглядел. Почему-то все твои друзья, на самых породистых лошадях, не смогли за тобой угнаться. А, господин Хань?



Глава 26. "Господин Хань, сделай-ка глоток, если жизнь дорога!"

  Мужчины стояли в лесной чаще.

  — Что же, в любом случае пришло время выпускать сокола, — сказал Хань Вэньчэн, — он осторожно освободил кольцо на лапке птицы от цепочки. Сокол мрачно посмотрел на него и прикрыл глаза.

  — Пришла пора нам поохотиться, друг мой, — проговорил молодой мужчина, выпуская хищную птицу. Не успела птица взмыть ввысь, как тут же упала, сраженная чьей-то стрелой. Хань Вэньчэн поменялся в лице.

  — Кто... кто посмел?! Это был мой лучший охотничий сокол! Кто осмелился, выходи и посмотри мне в лицо!

  Ответом ему была внезапно выпущенная стрела, которая летела уже в него самого.

  — Господин Хань! — закричал Чжан Ци. Стрела пронзила лодыжку Хань Вэньчэна, где и застряла. Чжан Ци заметил, как молодой человек побледнел и потерял сознание. Он отпустил поводья и свалился с лошади.

  Освободившийся Линхуа, словно демон, помчался, куда глаза глядят, едва не затоптав своего хозяина. Чжан Ци немедленно спрыгнул со своей лошади и привязал ее к стволу дерева. Единственную оставшуюся у них лошадь ни в коем случае нельзя было терять. Где-то в кустах бродил убийца.

  Чжан Ци кинулся к Хань Вэньчэну. Он прекрасно понял, что произошло. Конечно же, Хань Вэньчэн потерял сознание не просто потому, что стрела вонзилась ему в ногу. Убийца смочил конец стрелы ядом! Промедление могло стоить человеку, лежащему под ним, жизни. Чжан Ци достал нож и разрезал штанину, обнажив стройную ногу с белоснежной кожей. Он схватился за стрелу, торчащую из ноги, и одним рывком вытащил ее. Теперь нужно было срочно высосать яд, пока он окончательно не проник в кровь. Чжан Ци припал губами к лодыжке Хань Вэньчэна, думая только о том, что ему нужно спасти человека. Молодой мужчина тихо застонал и приоткрыл глаза. Как в тумане, он увидел весьма странную картину: кто-то склонился над ним и сосет кровь из его лодыжки. Но в тот момент Хань Вэньчэну было настолько плохо, что стало уже все равно, кто и что с ним делает. Он издал ещё один слабый стон и снова отключился.

  Чжан Ци высасывал и тут же выплевывал плохую кровь. Он хотел расширить рану, разрезав ее ножом, но на полпути остановился, не решаясь испортить эту совершенную гармоничную красоту лишними шрамами. Достаточно и того, что останется шрам от выпущенной убийцей стрелы. А если этот человек не выживет? Чжан Ци немедленно открыл свою поясную сумку, в которой были порошки и настои на все случаи жизни. Ещё раз высосав кровь из раны, мужчина присыпал ее лечебным порошком. Теперь осталось влить нужное противоядие в рот этого человека, но тот до сих пор не приходил в сознание. Чжан Ци слегка приподнял Хань Вэньчэна и ударил его по щекам.

  — Господин Хань, сделай-ка глоток, если жизнь дорога! — Чжан Ци засунул ему в рот тонкое горлышко пузырька и влил противоядие, которое досталось ему ещё от Ван Шу. Конечно, не известно, каким ядом смочена стрела. Оно может не помочь, но может и помочь. Хань Вэньчэн начал кашлять, но проглотил жидкость, а потом снова отключился. Чжан Ци решил дать ему некоторое время, чтобы отлежаться. Потом нужно срочно возвращаться домой, пока их не застигла темнота. Кроме того, где-то поблизости наверняка бродит убийца.

  Лицо Хань Вэньчэна напоминало прекрасную нефритовую маску. Чжан Ци начал складывать баночки и пузырьки с лекарствами обратно в сумку. Хань Вэньчэн на мгновение приоткрыл глаза. Он увидел профиль красивого мужчины, который был чем-то занят. Хань Вэньчэн ничего не соображал, перед глазами все плыло, он не осознавал, что происходит и впал в состояние транса.

  Повесив сумку на прежнее место, Чжан Ци схватил Хань Вэньчэна на руки. Теперь мужчине нужно было как-то посадить его на лошадь.

  — Тянь, ты же самая умная, ты справишься, — успокаивал лошадь Чжан Ци. Кое-как водрузив полумертвого Хань Вэньчэна в седло, он запрыгнул следом. Мужчина сел позади молодого господина, обхватив его рукой за талию и крепко прижимая к себе, чтобы тот не свалился во время езды. Сквозь тонкую ткань Чжан Ци почувствовал упругий живот молодого человека. Хань Вэньчэн упирался спиной ему в грудь, а его волосы щекотали щеку Чжан Ци.

  Мужчина думал о том, как им избежать очередных сюрпризов, ведь убийца может по-прежнему находиться где-то рядом.

  Молодые люди потеряли Хань Вэньчэна из вида, а спустя какое-то время увидели, что как сумасшедший несётся Линхуа. Без своего седока, сметая все на своем пути. Бай Чжэнмина охватила паника.

  — А-Хань!! — закричал юноша в истерике. — С ним что-то случилось!

  — Успокойся, не разводи панику, мы пойдем и прочешем лес, — предложил Сун Юнь. И кто бы мог подумать, что из-за кустов покажется Господин, как его там, на своей кляче, который, к тому же, будет везти ещё и Хань Вэньчэна!

  Бай Чжэнмин выпучил глаза:

  — Ты... почему ты везёшь А-Ханя?! Почему ты его обнимаешь?! Что ты с ним сделал???

  — Молодой господин без сознания, — пояснил Чжан Ци, — кто-то попал в него отравленной стрелой. Нужно срочно добраться до дворца и позвать лекаря! — не теряя больше времени, Чжан Ци поскакал вперёд.

  — А-Хань, что с моим А-Ханем!! — в истерике закричал Бай Чжэнмин. Подгоняя своего гнедого, он помчался следом.

  Хань Вэньчэн пару раз приходил в сознание, хоть это было и мимолётно. Он чувствовал чью-то сильную руку, которая обнимала его, не давая упасть, чувствовал чье-то обжигающее дыхание на своей щеке. Потом он снова отключился.

  Чжан Ци вспомнил о борзых. Собаки всегда возвращаются к своему хозяину, но животные не вернулись. Очевидно, что убийца перебил их, чтобы собаки не вывели на его след.

  Они уже подъезжали ко дворцу. Их догнал Бай Чжэнмин, несшийся, как угорелый. Чжан Ци спрыгнул с лошади и подхватил Хань Вэньчэна на руки. Чжэнмин тоже спешился и кинулся к мужчине.

  — Отпусти А-Ханя немедленно!! — заорал он.

  — Если тебе действительно дорога жизнь этого человека, то скорее беги за лекарем, вместо того, чтобы учинять тут истерики! — прикрикнул в ответ Чжан Ци. — Дорога каждая минута!





  Глава 27. "Они привели сюда демона!"

  Хань Вэньчэна уложили на кровать. Чжан Ци объяснил лекарю, что произошло и что он предпринял.
  — Вы спасли молодому человеку жизнь, — ответил лекарь. — А теперь я попросил бы вас оставить нас вдвоем с господином Ханем, мне нужно срочно заняться его лечением.
  — Да, конечно, — ответил Чжан Ци.
  Голова Бай Чжэнмина поминутно мелькала, просовываясь в приоткрытую дверь.
  — Я должен присутствовать здесь, я его близкий человек!
  Лекарь строго повернулся к нему:
  — Молодой человек, я же попросил всех покинуть эту комнату! Мне срочно нужно заняться лечением господина Ханя.
  Чжан Ци молча вышел из комнаты. Он очень устал. Устал, как никогда. Поэтому, завалился на кровать, не снимая одежды. Ему было уже все равно. "Хоть кого-то я спас. Потому что на войне я привык только убивать". Сон долго не приходил к нему. Мужчина думал о том, кто же всё-таки может быть убийцей? И каковы его мотивы?

  Бай Чжэнмин днём и ночью сидел у постели Хань Вэньчэна. Вдруг, молодой мужчина резко вскочил с постели с криком:
  — Кто здесь?!
  Он был бледен, его распущенные волосы спутались.
  — А-Хань! А-Хань, ты очнулся?! Это же я, Чжэнмин!
  Обсидиановые глаза уставились на юношу.
  — Чжэнмин... — проговорил мужчина бледными губами. На его лице появилась загадочная улыбка. — Чжэнмин, ты знаешь, какой прекрасный сон мне снился?
  — Какой?
  — Будто какой-то мужчина долго целовал мою ногу. Мне было так приятно... А потом... Этот мужчина обнял меня и крепко прижал к себе, а его дыхание обжигало мою щеку. О боги, как же это было приятно!
  Чжэнмин с изумлением и яростью посмотрел на Хань Вэньчэна.
  — Какой ещё мужчина?! Твой разум окончательно помутился? Тебя привез Господин, как его там на своей кляче. Что вообще случилось?! Кто в тебя стрелял?
  — Господин, как его там? — с удивлением спросил Хань Вэньчэн. — Это был он?? — мужчина от души рассмеялся, но тут же схватился за грудь.
  — А-Хань? — взволнованно позвал Бай Чжэнмин.
  — Кто стрелял? Я не помню... Кто-то стрелял?
  Хань Вэньчэн пытался восстановить в памяти цепочку событий.
  — Ложись и не вставай! — Бай Чжэнмин опустил молодого человека на подушки. — Я больше не подпущу к тебе ни единого мужчину!
  — Чжэнмин, я чувствую слабость, я хочу спать...
  — Значит, будем спать, — ответил юноша.

  Слуги были в ужасе от того, что демон расхаживал по дому без цепей. Но у демона на уме было только одно: бежать. Бежать отсюда, как можно скорее. Хоть он и был лишён своей демонической силы, однако мог быстро бегать, высоко прыгать и лазать по деревьям, цепляясь за стволы острыми когтями.
  Дождавшись, пока Ли Цзиньян уйдет заниматься своими делами, демон тут же запрыгнул на дерево. Он решил сбежать из дворца по верхушкам деревьев, перепрыгивая с одного на другое. Это не составило ему особого труда и вскоре Инь Чэ оказался за воротами, спрыгнув с дерева в нужном месте. Как только он почуял свободу, сразу же побежал без оглядки.
  Отбежав на приличное расстояние, демон спрятался в кустах и, нарвав полевых цветов, высосал из них весь нектар. Он знал, что Ли Цзиньян непременно отправится на его поиски, поэтому нельзя было терять ни минуты. На ходу демон обдумывал план, как можно освободиться от ошейника и вернуть себе демоническую силу. Даже завязав свои чрезмерно длинные волосы в узел, он слишком выделялся среди окружающих и привлекал к себе ненужное внимание, но изменить внешность не мог, так как лишился своей силы. Если бы удалось кого-то уговорить снять с него ошейник в обмен на вознаграждение... Но тогда ему пришлось бы раскрыть себя. Нужно было придумать какую-то хитрость.
  — Эй, красавица! — послышался голос сзади.
  Демон ускорил шаг, не оборачиваясь. Дорогу ему преградили несколько верзил.
  — Куда торопишься, сестрица?
  — Да это парень!
  Мужчины захохотали. Их мерзкие рожи вызывали отвращение.
  — Не сестрица, а братец? Куда же ты собрался такой красивый? Может быть, развлечемся?
  — Ты что, обрезанный рукав? — с кривой усмешкой спросил приятель у сказавшего это верзилы.
  — Я? Нет, — начал оправдываться мужчина. — Я просто пошутил. Отчего же задаром пропадать такой красоте? Давайте продадим его в бордель! Золото на дороге не валяется.
  — Хорошая мысль, за такого немало дадут.
  Они скрутили демона и потащили за собой.
  — Иди, пошевеливайся!
  Посетители борделя с удивлением оборачивались, глазея, кого это там ведут уличные бродяги. Один из посетителей с интересом присмотрелся к ошейнику Инь Чэ и символам на нем.
  — Эй, уважаемые, кого это вы привели сюда к нам? — спросил он.
  — Парнишка мечтает найти себе работу, — со смехом ответили мужчины.
  — А вы уши его видели? Видели когти на его пальцах? Да вы привели сюда демона! — вскричал незнакомец.
  Посетители, которые вмиг забыли, что пришли сюда в поисках сладких развлечений,  заголосили:
  — Они привели сюда демона!
  — Бейте эту тварь! — закричал кто-то и мужчины накинулись на Инь Чэ. Однако, демон не желал сдаваться просто так. Он вгрызался в их плоть клыками и царапал лица когтями, чем обозлил людей ещё больше.
  — Бей! Бей его! Убей нечисть!

  Ли Цзиньян места себе не находил. Он обыскал каждый куст в саду и понял, что демон сбежал. Страшно даже подумать, в какую беду может попасть беззащитный демон в мире людей!
  Ли Цзиньян обыскал все окрестности, но демона нигде не было. Молодой человек проехал просить помощи у Сун Юня.
  — Помоги, мой демон сбежал! — затараторил мужчина с порога. — Его могут убить! Нужно просить о помощи Хань Вэньчэна.
  — Вэньчэн болен. Ты разве ничего не знаешь? На охоте в него стреляли и он еле уцелел. Но я, пожалуй, смогу сопроводить тебя. Пора бы развеяться.
  Молодые люди, не долго думая, отправились в дорогу.



  Глава 28. "Ты как кость в моем горле, как бельмо на моем глазу"

  Ли Цзиньян и Сун Юнь прочесывали окрестности.

  — Цзиньян, да сдался тебя этот демон! — не выдержал Сун Юнь.

  — Он нужен мне, — с тревогой ответил молодой человек.

  — С одной стороны, я тебя понимаю, ведь ты отдал за него такие большие деньги.

  — Не в деньгах дело, — сказал Ли Цзиньян. — Просто он нужен мне. Нужен и все.

  Сун Юнь усмехнулся.

  — Помоги мне  найти его, — взволнованно проговорил молодой человек.

  — Ладно. Все равно ничем заняться. Наш А-Хань, который обычно развлекал пирами и охотой, слег после ранения отравленной стрелой. Без него стало скучно. Давай прочешем бордели. Не исключено, что кто-нибудь мог продать твоего демона туда. С такой-то внешностью.

  Ли Цзиньян побледнел и сжал кулаки. При одной мысли о том, что кто-то притронулся к демону, он почувствовал душевную боль и жгучую ревность.

  Тем временем, драка продолжалась. Демона окружили разъяренные мужчины. Он кидался на них как собака, кусаясь и царапаясь.

  — Бейте его, не бойтесь, его сила запечатана! — вскричал один мужчина, разбиравшийся в подобных делах, глядя на ошейник демона. Инь Чэ видел вокруг себя лишь свирепые, разъяренные лица, более похожие на демонов, чем он сам, тянущие к нему свои руки. Голова закружилась. Удары беспощадно сыпались на демона со всех сторон и сил обороняться больше не было. Он понял, что это конец и перестал бороться. Перед глазами все поплыло. В это самое время открылась дверь и в зал вошли двое молодых господ. На них была дорогая одежда и не менее дорогие украшения. Сразу было понятно, что эти люди из высших слоев общества. Но что они забыли в этой забегаловке? Хотя, не редки были и случаи, когда богатые господа, интереса ради и, чтобы убить скуку, посещали подобные заведения. Но обычно они одевались простолюдинами, чтобы ничем не выказывать своего положения.

  — Что здесь происходит?! — закричал Ли Цзиньян. — А-ну, расступись!

  Он достал меч и принялся размахивать им направо и налево. Перепуганные люди с криком отскочили в сторону. Ли Цзиньян увидел посреди зала своего демона, избитого до такой степени, что на нём не было живого места. Он еле держался на ногах. Едва Ли Цзиньян успел подбежать, как демон свалился прямо на него.

  — Инь Чэ! — в ужасе вскричал молодой человек, подхватывая демона на руки. — Можете считать, что вы все покойники! — бросил он, не оборачиваясь, мужчинам. Но сейчас не было времени заниматься всеми этими людьми — Это заведение скоро навсегда закроется!

  Как только молодые люди покинули зал, мужчины, участвовавшие в драке, принялись разбегаться кто куда, чтобы никогда сюда больше не вернутся. Лица некоторых были исцарапаны когтями демона, а на теле виднелись укусы от его клыков.

  — А я что? Я не при чем! Я и пальцем не тронул этого демона.

  Мужчины, испугавшись, принялись валить все друг на друга, а потом просто разбежались.

  — Какой убыток ни за что и ни про что! Сколько клиентов потеряли, так теперь ещё и угрожают! Ах, этот демон, будь он неладен! — воскликнула хозяйка заведения.

  — Они убили его! — в истерике восклицал Ли Цзиньян.

  — Успокойся, — ответил Сун Юнь. — Он просто потерял сознание. Демоны, они живучие, намного выносливее человека. И заживает на них все, как на собаках. Все будет в порядке.

  Ли Цзиньян напоминал умалишенного. Он постоянно склонялся к демону, гладил его по волосам и что-то шептал. Но тот так и не пришел в себя. У молодого мужчины едва не началась истерика. Добравшись до дворца, он велел немедленно позвать лекаря, уложив демона на собственную кровать, не смотря на то, что его одежда была в грязи и заляпана кровью.

  Узнав, что это демон, лекарь наотрез отказался заниматься им.

  Ли Цзиньян вышел из себя:

  — Да я сам тебя линчую, если ты откажешься помочь этому демону!

  — Сжальтесь, господин, я ведь лечу только людей и совсем не знаю о природе демонов!

  Но молодой господин и слышать ничего не хотел. Если в данный момент тело этого демона как у человека, то и лечить его нужно как человека.

  Перепуганный лекарь, не имея другого выбора, принялся заниматься избитым до полусмерти демоном.

  Хань Вэньчэн достаточно быстро пришел в себя после вонзившейся в него отравленной стрелы. Во многом на это повлияло то, что Чжан Ци вовремя высосал отравленную кровь из его раны и дал противоядие. Справляться с ядами его с самого детства учил Ван Шу, за что сейчас мужчина был ему неимоверно благодарен.

  Хань Вэньчэн сидел в своей комнате до поздна и что-то читал. Он был ещё бледен после болезни. На молодом мужчине был белоснежный шелковый нижний халат, на который спускались длинные волосы, черные, как смоль. Хань Вэньчэн был похож на изваяние божества в одном из храмов, сделанное искусным ваятелем. Клетка с птицей была накрыта тканью, так как в это время птицы уже спали. В дверь раздался стук и на пороге появился Чжан Ци.

  — Молодой господин Хань, я хотел бы поговорить.

  Хань Вэньчэн даже не повернулся, чтобы удостоить его взглядом, продолжая заниматься своими делами.

  — Чего тебе? — небрежно бросил он через плечо.

  Чжан Ци вышел из себя:

  — Смею напомнить, господин Хань, что я уже во второй раз спасаю твою жизнь, но ни единого раза не услышал слова благодарности. Нельзя ли хотя бы разговаривать со мною повежливее?

  Хань Вэньчэн недовольно хмыкнул. Он вполоборота повернулся на мужчину. Его безупречный профиль отражался тенью на стене в мерцающем пламени свечей.

  — А ты что думал, я тебе в ноги кланяться буду? Ты как кость в моем горле, как бельмо на моем глазу. Когда ты уже исчезнешь из моей жизни!

  Чжан Ци почувствовал себя школьником, которого ни за что отчитали.

  — Господин Хань, я уже говорил тебе и снова повторюсь, что нахожусь здесь не по своей воле, а будь моя воля, век бы не видать ни тебя, ни этот дворец. Поэтому, нам лучше с этим примириться, чтобы как-то друг друга терпеть.

  Хань Вэньчэн снова развернулся вполоборота.

  — Почему ты спас меня? Потому что, если бы я умер, ты не смог бы отчитаться перед императором  за невыполненное поручение?

  — Потому что я не мог не спасти человека, — ответил Чжан Ци. В воздухе зависла пауза и мужчина продолжил: — Я пришел, чтобы спросить, есть ли у тебя какие-либо подозрения по поводу человека, который пытается тебя убить?

  — Нет. У меня нет никаких подозрений, — ответил Хань Вэньчэн. — А теперь оставь меня.


  Глава 29. "У меня даже в мыслях такого не было"

  Ли Цзиньян пошел в лес, чтобы насобирать цветов. Он знал, что демон больше всего любил цветы, сорванные в лесу. Мужчине хотелось порадовать демона, когда тот проснется. Он встал на колени, принявшись собирать цветы и вязать букеты.

  Кто-то осторожно раздвинул руками цветы.

  — Ах, смотрите какой красавец! — воскликнула шепотом одна из девушек.

  — Кажется, я уже видела этого молодого господина, — отвечала другая. — Если бы вы знали, насколько красив его друг, господин Хань Вэньчэн! Один раз мне посчастливилось увидеть его.

  — Хань Вэньчэн — обрезанный рукав, какой смысл заглядываться на него?

  — Да и этот вполне ничего. Интересно, для кого он собирает столько цветов?

  — Так пойдёмте спросим!

  — Да ты что, А-Синь, совсем рассудок потеряла?

  — А что такого? — рассмеялась девушка. — Вот пойду и спрошу. За спрос денег не берут!

  Она выбежала из кустов и остальные девушки побежали за ней. Словно стайка неугомонных птичек, они внезапно окружили Ли Цзиньяна со звонким смехом.

  — Молодой господин, для кого это вы рвете столько букетов, должно быть, для своей возлюбленной?

  Девушки пришли с источника. Они бежали босыми ногами по траве, а обувь несли в руках.

  Увидев молодых девушек, да ещё и так бесцеремонно принявшихся расспрашивать его, Ли Цзиньян слегка покраснел. Он никогда не был обделён женским вниманием, за ним бегало множество девушек, но молодой человек оставался к ним равнодушен, будто ждал ту самую, одну-единственную. А нашел демона.

  Ли Цзиньян никогда не питал пристрастия к мужскому полу, но демон — это было нечто особенное. Молодому человеку было абсолютно все равно — мужчина это или женщина. Он всем сердцем полюбил это прекрасное существо и теперь сходил с ума, не познав взаимности.

  — Эти цветы я срываю для своего демона, — ответил Ли Цзиньян.

  — Ах! — в страхе воскликнули девушки. — Вы общаетесь с демоном?! Но он может убить вас, молодой господин! Демоны злы и коварны.

  — Нет, — ответил Ли Цзиньян. — Демон не может убить меня. Так уж получилось. Простите, мне надо идти, — он схватил в охапку букеты и поспешил покинуть это место.

  Ли Цзиньян очень спешил, он боялся, что с демоном что-то случится или что тот может умереть. Тихонько войдя в комнату, молодой человек убедился, что демон так и не пришел в себя. Инь Чэ лежал с закрытыми глазами и будто бы спал. Лекарь ответил, что сделал все, что мог. Но он не знает природу этих существ, поэтому не может ручаться за правильное лечение.

  Ли Цзиньян расставил по всей комнате цветы, засунув сорванные букеты в вазы с водой. Комната наполнилась сладковатым цветочным ароматом.

  Молодой человек так сильно переживал, что демон может умереть, что не находил себе места. На лицо Инь Чэ было страшно смотреть — прекрасное, неземной красоты лицо было изуродовано синяками и кровоподтеками.

  Ли Цзиньян был очень зол, он хотел самолично разделаться с негодяями, избившими его демона, но не мог оставить Инь Чэ надолго одного.

  Не зная, что ему делать, Ли Цзиньян прилёг на кровать, развернувшись лицом к демону. Его заострённые уши подрагивали во сне — демон спал.

  Мужчина внимательно рассматривал его длинные тонкие пальцы с небольшими когтями. Ему хотелось дотронуться до демона, но он все никак не решался.

  Неожиданно, Ли Цзиньян увидел, что яркие изумрудные глаза наблюдают за ним. Он вздрогнул и покраснел, внутри все перевернулось.

  — Инь Чэ, ты проснулся? Как ты чувствуешь себя?

  Было примечательно, что сейчас лицо демона снова стало чистым, как и прежде, без единой царапины или синяка.

  Демон проигнорировал его вопрос и сказал:

  — Конечно же ты пришел за мной, ведь ты потратил на меня так много денег! Люди ценят только то, что дорого стоит.

  Ком подступил к горлу. Ли Цзиньяну стало обидно чуть ли не до слез.

  — Я пришел за тобой потому, что переживал за тебя. Почему ты ушел?

  — Почему? — спросил демон. — Почему ты задаешь столь идиотские вопросы? Если бы тебя кто-нибудь поймал и продал, как домашнее животное, ты бы не хотел попасть домой?

  — Домой... — медленно проговорил Ли Цзиньян. — У меня больше нет дома. Нет моей семьи, нет никого. Дом разрушен, а семья убита. И теперь я живу в императорской клетке. Меня самого будто поймали и заперли.

  — Да? Но ты не носишь рабского ошейника, тебя не сажают на цепь, ты можешь пойти, куда вздумается, а я не могу! И почему ты лежишь сейчас в этой постели? Ты же не просто так пришел и лег ко мне? Ты хочешь, чтобы я расплатился своим телом за свое спасение, не так ли?

  Ли Цзиньян покраснел.

  — Нет. У меня даже в мыслях такого не было. Я просто боялся, что ты умрёшь... И я не хочу уходить! Позволь мне остаться рядом с тобой, просто побыть рядом! — с этими словами он не выдержал и обхватил демона двумя руками, прижимая к себе, да так крепко, что невозможно было вырваться. Инь Чэ нахмурился, но ничего не сказал. Собственно, какой у него был выбор?

  Ли Цзиньян зарылся лицом в его мягкую белую шевелюру, которая пахла лесными цветами и травами, вдохнув этот аромат. Он осторожно дотронулся до каждого когтя на пальцах демона, будто изучая его.

  Инь Чэ тяжко вздохнул, понимая, что ему не выбраться из объятий этого человека. Смирившись со своей участью, демон бессильно опустил голову на плечо мужчины.





  Глава 30. "Как же я тебя ненавижу!"

  Бай Чжэнмин уже несколько дней не приходил. Возможно, что они поругались с Хань Вэньчэном. Часто Хань Вэньчэн провоцировал ссору, чтобы на несколько дней остаться одному.
  В любом случае, Чжан Ци очень радовался отсутствию юноши — теперь можно спать спокойно, а не выслушивать всю эту порнографию каждую ночь.
  Один раз, Чжан Ци проснулся, как всегда, на рассвете и увидел свежие следы, ведущие к комнате Хань Вэньчэна. Совсем недавно прошел дождь и молодой господин не заметил, как наследил. Крошечные комочки сырой земли на полу говорили сами за себя. Чжан Ци вспыхнул: стало быть, этот человек куда-то уходит среди ночи, пока все спят, обведя его вокруг пальца! А тут ещё пришло второе послание от Ван Шу, в котором говорилось, что император наказал Чжан Ци оставаться во дворце и приглядывать за Хань Вэньчэном и его друзьями, чтобы эти аристократы, рано или поздно, не учинили мятеж и не подбили к нему остальных. Мужчина совсем пал духом. Жизнь казалась ему беспросветной и бессмысленной: прозябать в этом дворце и быть посмешищем для юнцов. Пожалуй, это хуже смерти на поле брани. В детстве отец говорил ему: "Как бы ни было в жизни плохо, не теряй надежду". И эти слова сейчас привели его в чувство. Да что такого, всего лишь несколько глупых мальчишек, повод ли это для того, чтобы не хотеть жить? Есть куда более важная цель: например, отомстить за смерть родителей. Людям , о которых он не знает совершенно ничего. Сегодня он хотел во что бы то ни стало выследить, куда же уходит Хань Вэньчэн. Для этого Чжан Ци напился настоя из трав, которые перебивают сон, чтобы не спать целую ночь. Он сидел тихо и выжидал, прислушиваясь к тому,  что происходит за стеной. Ничего не подозревая, Хань Вэньчэн быстрыми шагами направился по извилистым тропинкам сада одному ему ведомо куда.
  Стараясь шагать как можно бесшумнее, Чжан Ци направился за ним. Хань Вэньчэн, весь в черном, может легко скрыться под  покровом темноты. Молодой мужчина будто что-то почувствовал и обернулся. Чжан Ци сразу же спрятался за дерево. Увидев, что сзади никого нет, Хань Вэньчэн продолжил свой путь.
  Чжан Ци следовал за ним короткими перебежками от одних кустов к другим. Сад был огромный и попадались совсем заброшенные места, по которым, казалось, никто не ходил. Хань Вэньчэн почувствовал, что за ним идут и прибавил шаг. Он знал, кто за ним идёт. Молодой мужчина нырнул в листву деревьев.
  Чжан Ци заметил, что Хань Вэньчэн скрылся из вида, просто шел и исчез! Он начал прочесывать кусты. Хань Вэньчэн задержал дыхание, потому что мужчина прошел прямо мимо него. Не заметил. Какая удача! Не теряя даром времени, пока Чжан Ци прошел вперёд, Хань Вэньчэн тихонько вылез из своего укрытия и пошел назад самыми нехоженными тропами и окольными путями.
  Чжан Ци понял, что окончательно потерял молодого человека из вида.
  "Да что я за неудачник? Не могу выследить мальчишку! Разве место мне на службе у императора?" Дурманящий запах ночных цветов сводил с ума. Слышался крик ночной птицы, будто насмехающейся над ним. Мужчина до последнего не терял надежду и принялся прочесывать кусты, но Хань Вэньчэна нигде не было. Плюнув на это дело, Чжан Ци с проклятиями пошел назад и по дороге чуть не заблудился. Он блукал по саду какое-то время, а потом решил ждать Хань Вэньчэна прямо у входа, чтобы поймать его на горячем.
  Он ждал долго, но молодой господин и не думал появляться. Чжан Ци пообещал самому себе, что не сдвинется с места, пока не дождется его.
  Как только звёзды поблекли на небе и начал близиться рассвет, Чжан Ци увидел высокую фигуру в развевающемся черном плаще. Хань Вэньчэн не ожидал, что мужчина будет караулить его у входа.
  — Ну так где ты был, господин Хань? — спросил Чжан Ци, сложив руки на груди. Хань Вэньчэн нахмурился.
  — А тебе что за дело? Ещё хватает наглости допрашивать меня! Да кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывался?
  — Ну, передо мной, может, ты и не будешь отчитываться, а как насчёт императора? Ты знаешь, недавно мне прислали письмо, в котором говорилось, что император оставляет меня здесь на неопределенный срок. Что ты на это скажешь?
  Хань Вэньчэн ещё больше нахмурился.
  — Как же я тебя ненавижу! — честно признался он. — Такие, как ты, убили всю мою семью, лишили меня всего и я вынужден теперь, как в тюрьме, торчать в этом дворце.
  — Тебе, господин Хань, очень бы хотелось свалить всю вину на меня, но я тебя разочарую, я не участвовал в той войне, когда армия Цинь Шихуанди покорила ваши государства. И я не убивал твоих родственников. Я присоединял уже совсем другие территории, гораздо позже.
  — Да какая разница! — перекошенное злобой лицо Хань Вэньчэна выглядывало из капюшона. Он наклонился к Чжан Ци. — Все равно ты — пёс! Императорский пёс! А я хожу, куда хочу и не обязан отчитываться перед тобой, у меня может быть своя личная жизнь! — с этими словами Хань Вэньчэн с силой оттолкнул Чжан Ци, стоящего на проходе, и вошёл во дворец.

  Придя в себя после побоев, демон гулял по саду, собирая цветы.
  — Инь Чэ! — крикнул Ли Цзиньян. — Подойди сюда!
  Демон направился к молодому человеку и  Ли Цзиньян сразу же пристегнул к его ошейнику новую цепь. В этот раз другой конец цепи был запечатан такими же символами, как и на ошейнике и освободиться от нее демон больше не сможет. Молодой человек ходил к заклинателям и они запечатали цепь, чтобы демон больше не смог сбежать.
  На прекрасных изумрудных глазах Инь Чэ выступили слезы.
  — Зачем?! — с укором посмотрел он на Ли Цзиньяна. — Это же подло!
  Лицо демона выражало гнев, боль и обиду.
  — Прости, — проговорил молодой мужчина, — я не мог иначе.



 



  Глава 31. "И не надо врать, что это не так, я знаю, что это так!"

  После того, как Ли Цзиньян снова надел на демона цепь, тот впал в депрессию. Он отказывался выходить из своей комнаты и отказывался есть. В комнате завяли все цветы. Ли Цзиньян терзался, не зная, что ему делать. Он попытался снова поговорить с демоном, присев на краешек кровати.
  Инь Чэ лежал, уткнувшись лицом в подушку. Конец цепи был привязан к крючку в углу комнаты.
  — Инь Чэ, я же тебя предупреждал, — начал Ли Цзиньян, но похоже, он вел монолог с самим собой, потому что демон не отвечал ему.
  — Я бы не стал сажать тебя на цепь, если бы ты не пытался сбежать. Хорошо, что я подоспел вовремя. А если бы я не подоспел? Они бы убили тебя! Ты понимаешь?
  Демон по-прежнему не отвечал ему.
  — Инь Чэ, ты меня слышишь?
  Неожиданно, демон вскочил с кровати, звеня цепью, и бросился мужчине на шею. Ли Цзиньян опешил и перепугался, не зная, как себя вести.
  — Ты... что?
  Демон обнял его обеими руками и заглянул прямо в глаза.
  — Ты же хочешь меня, правда же?
  Ли Цзиньян густо покраснел после этих слов.
  — И не надо врать, что это не так, я знаю, что это так! — продолжал демон, не давая ему опомниться. Инь Чэ склонился к нему ещё ближе и принялся вылизывать молодому человеку щеку, как это делали животные. Ли Цзиньян сидел ни жив, ни мертв, боясь пошевелиться. Его щеки напились румянцем. Демон притянул его к себе ещё ближе и его язык проник в полуоткрытый рот парня. Сердце Ли Цзиньяна отчаянно забилось в груди, а по коже проползли мурашки. Их языки на мгновение переплелись. Ли Цзиньяну показалось, что он нырнул в безбрежный океан, такой теплый и ласковый, что ни за что не хотелось из него вылезать. Грудь молодого мужчины высоко вздымалась под одеждой, а демон не выпускал его губы из своего плена. Ли Цзиньян прикрыл глаза, казалось, что сейчас он вот-вот умрет. Демон, тем временем, стянул с себя верхнюю часть халата, который легко сполз с его плечей, и остался наполовину обнаженным. При виде его прозрачной, светящейся кожи, помимо воли, Ли Цзиньян издал вздох.
  — Делай, что захочешь... — прошептал ему на ухо Инь Чэ. Ли Цзиньян остановился. Он все не решался задать один вопрос, но задать его было необходимо.
  — Инь Чэ... — заикаясь, начал Ли Цзиньян. — Твои органы, они, как у обычного человека?
  — А ты не рассмотрел, когда меня продавали нагишом? — усмехнулся демон. Лицо молодого человека залилось краской. Демон взял его ладонь и положил к себе между ног. Ли Цзиньян почувствовал выпирающий под тканью одежды орган, как у обычного мужчины, причем очень возбуждённый, и отдернул руку, будто его ошпарили кипятком. Демон снова усмехнулся и приблизил лицо к Ли Цзиньяну. От демона исходил приятный цветочный аромат, в котором можно было утонуть. Молодой мужчина снова тихонько вздохнул. Инь Чэ поймал его губы и они снова слились в поцелуе. Пока они наслаждались медленным глубоким поцелуем, демон, тем временем, стянул с молодого человека верхнюю часть халата. Ли Цзиньяну казалось, что его пронзили сотни молний, внутри все трепетало, он больше не мог сдерживать своих порывов и провел пальцами по белой прозрачной коже демона. Забыв обо всем на свете, молодой мужчина принялся покрывать грудь и плечи Инь Чэ самыми нежными поцелуями, поглаживая его спину. Демон прижал заострённые уши, прикрыв глаза от удовольствия. Он потерся о щеку мужчины.
  В голове Ли Цзиньяна молотом стучала только одна фраза, которую он не решился бы произнести вслух: "Я люблю тебя. Я люблю, люблю тебя!"
  Но вслух ее можно было и не произносить, потому что демон это  и так прекрасно знал.
  ТыТак они продолжили ласкаться друг с другом. Инь Чэ легонько покусывал Ли Цзиньяна за шею и царапал ему спину когтями, едва прикасаясь, будто щекоча. Отдавшись нахлынувшим порывам, Ли Цзиньян продолжал целовать и гладить демона со всей нежностью. Белые и черные пряди их волос переплелись. Возможно, так прошло несколько часов, время перестало существовать для Ли Цзиньяна, когда он оказался в объятиях демона. Однако, продолжая его ласкать, мужчина не торопился приступать к чему-то ещё. Демон обхватил его за шею и прошептал:
  — Давай, сделай это уже...
  Ли Цзиньян впал в ступор. У него не было никакого опыта с мужчинами, а, тем более, с демонами. Тогда Инь Чэ полностью снял с себя халат, лег на кровать и притянул к себе мужчину, тоже освобождая его от остатков одежды. Ли Цзиньян уже лежал на нем, их обнаженные тела соприкасались и это лишало мужчину рассудка. Инь Чэ обвил его талию ногами. На лице демона играла улыбка, которая отчасти казалась насмешливой.
  — Ну, долго мне ещё ждать?
  — Тебе... не будет больно? — сглотнул Ли Цзиньян.
  — Не будет, — ответил демон, притягивая его ещё ближе.
  После того, как их языки в очередной раз сплелись, Ли Цзиньян не выдержал и, наконец, вошёл в демона. Это оказалось легче, чем он мог себе вообразить. Тело демона чудесным образом растягивалось и мужчина легко вошёл.
  Только после того, как Ли Цзиньян ещё раз осведомился, что не причиняет своему партнеру боли, он начал медленно двигаться. Каждое прикосновение к этому существу рождало внутри целый взрыв эмоций. Ли Цзиньян до сих пор не мог поверить, что в эту минуту он обладает самым прекрасным существом, которое когда-либо видел. Демон поистине был прекрасен. Его длинные белоснежные волосы разметались по подушкам, а ярко зеленые глаза горели страстью. Он ещё крепче обхватил Ли Цзиньяна, будто вдавливая его в себя. Цепь, пристегнутая к его ошейнику, постоянно звенела. Это было похоже на какой-то садо-мазохистский обряд, но на самом деле каждое движение Ли Цзиньяна по отношению к этому существу было исполнено любви и нежности. В порыве страсти демон исцарапал его спину когтями, но мужчина даже не почувствовал этого, окрылённый любовью.




  Глава 32. "Это было подло с твоей стороны"

  Когда Ли Цзиньян проснулся, он подумал: а не чудесный ли волшебный сон посетил меня вчера? Но когда он повернулся, рядом в постели с ним лежал демон, он был обнажен и прикрывался одеялом, звеня своей цепью. Значит, не сон! Это слегка смутило мужчину.
  — Доброе утро, Инь Чэ, — проговорил он.
  — Теперь ты отпустишь меня? — спросил демон. — После того, как я расплатился с тобой своим телом?
  — Что?
  — Надеюсь, ты не вообразил себе, как я питаю к тебе какие-то чувства? — безжалостно продолжал демон, почесывая свою руку когтями. — Я заплатил тебе вчера своим телом для того, чтобы ты отпустил меня. Ты меня хотел, ты это получил. Мне важна лишь моя свобода.
  Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Только что Ли Цзиньян прочувствовал это на своей шкуре. Будто его душу выгрызли дикие звери. Он встал и начал одеваться.
  — Это было подло с твоей стороны, Инь Чэ... — только и мог проговорить молодой мужчина срывающимся голосом.
  — Подло?! — это из-за тебя меня чуть не убили, признай это! Из-за своего эгоизма ты не хочешь меня отпускать!! Если бы ты сразу это сделал, мне не пришлось бы бежать, подвергая свою жизнь опасности, а я бы вернул тебе твои деньги. Но ты думаешь только о том, чтобы тебе было хорошо, тебе наплевать на других! Ты хочешь забавляться с живым демоном, будто со своей игрушкой! Беги к своим друзьям и, наконец, расскажи, что переспал со мной. Они давно ждут от тебя подробностей. Каково это, переспать с демоном? Поведай им о своих ощущениях!
  — Замолчи! — закричал Ли Цзиньян и выбежал прочь. В этот момент ему захотелось просто исчезнуть и никогда не перерождаться.

  — Сун Юнь, — улыбнулся Хань Вэньчэн, подняв глаза.
  — Пришел справиться о твоём здоровье, А-Хань, — ответил молодой человек.
  — Со мной все в порядке, я давно встал на ноги.
  — Так кто же всё-таки стрелял, вы нашли подлеца?
  — Нет, — ответил Хань Вэньчэн, откладывая книгу в сторону. — Я не знаю, кто это был, это мог быть кто угодно.
  — Да, в этом мире нас на каждом шагу подстерегает опасность.
  Птица заволновалась и забегала по клетке.
  — Ли Цзиньян передает тебе пламенный привет и пожелание скорейшего выздоровления.
  Вспомнив о Ли Цзиньяне и демоне, Хань Вэньчэн усмехнулся.
  — Цзиньян объездил своего строптивого демона?
  — Подробностей я не знаю, но совсем недавно этот демон сбежал и мы вдвоем околачивались по борделям, пока не нашли его. И это произошло вовремя, потому что разъяренная толпа уже собиралась его убить.
  — Ай-ай-ай, какие страсти, — с улыбкой покачал головой Хань Вэньчэн, — отдай я за этого демона треть своего состояния, тоже переживал бы. А вот, говорят, что ты завел интрижку с танцовщицей Мей Лин. У вас все серьезно?
  — Какое там, — усмехнулся Сун Юнь.
  Хань Вэньчэн хотел спросить о главном, но, повернув голову, увидел, как сзади стоит Чжан Ци и слушает их разговор, развесив уши. Хань Вэньчэн с ненавистью стиснул зубы от бессильной злобы.
  — Кстати, а где Чжэнмин?
  — Я отправил его к себе, чтобы немного отдохнуть.
  Тут же, лёгок на помине, на горизонте показался юноша.
  — Ну все, я пошел, — усмехнулся Сун Юнь. — Не стану мешать влюбленным.
  Чжэнмин выглядел, как побитый щенок.
  — А-Хань... — жалобно проговорил он, — ты до сих пор не хочешь меня видеть?
  — Кто тебе такое сказал? Мне нужно было отдохнуть и подлечиться, — Хань Вэньчэн похлопал себя по коленкам и подошедший юноша тотчас же запрыгнул к нему на колени, обвив шею молодого мужчины тонкими руками. Они сразу же начали целоваться, издавая довольно громкие причмокивания. Обоим нравилось дразнить, издеваться и смущать Господина, как его там.

  Танцовщица Мей Лин работала в самом элитном публичном доме и имела множество поклонников благодаря красивой внешности и изящному танцу. Но за беззаботной улыбкой скрывалось весьма печальное прошлое. Мей Лин проживала в одном из завоёванных Цинь Шихуанди государств. Ее семью убили, а саму девушку поймали солдаты императора, привезли в Саньян и продали в бордель. Вся жизнь Мей Лин была сломана в один момент, заставляя ее скулить от боли как раненную волчицу. У девушки был возлюбленный, с которым они вскоре собирались пожениться. Все забрали солдаты Цинь Шихуанди — семью, возлюбленного, честь и свободу. Девственности ее лишили в борделе, в который и продали. Чтобы выжить и не тронуться умом, девушка в свободное от "работы" время начала учиться танцевать и достигла невероятных высот, вложив в танец всю свою боль. Это было похоже на танец птицы, которая сломала крылья и больше не сможет взлететь.
  Вначале Мей Лин танцевала перед толпой городских зевак, но вдруг начинала набирать сумасшедшую популярность.  Невероятный, грациозный танец, наполненный чувственности и боли, никого не мог оставить равнодушным. Вскоре девушку заметили и выкупили в элитный бордель. Теперь она — его собственность. Не каждый человек сможет не пасть духом, попав в ситуацию Мей Лин. Но все это время только неиссякаемая ненависть подпитывала девушку, придавая ей сил. Она была одной из заговорщиков против Цинь Шихуанди и знала, на что идёт. Если заговор раскроют — ее ожидает позорная и мучительная смерть. Но что терять, ради чего жить? Жить ради мести человеку, отобравшему у нее все и ввергнувшего ее в пучину бесчестья и страданий.





  Глава 33. "Придет время и все изменится"

  Хань Вэньчэн что-то писал у себя в кабинете, когда вошёл Чжан Ци. Хань Вэньчэн никак не отреагировал, продолжая писать, будто этого мужчины вовсе не существовало. Чжан Ци откашлялся.
  — Молодой господин Хань...
  — Что ты хотел? — не поворачивая головы, спросил Хань Вэньчэн.
  — Не будешь ли ты против, если я возьму на временное пользование ту самую "старую клячу", которая, между прочим, спасла тебе жизнь?
  — Да пожалуйста. На здоровье! Можешь забирать ее хоть сейчас. Считай, что это мой подарок.
  Птица в клетке громко заверещала.
  — Ты очень любезен, господин Хань, — с толикой ехидства ответил Чжан Ци. — Так я и сделаю.
  Хань Вэньчэн выглянул в окно, чтобы посмотреть, куда направляется Чжан Ци. Птица продолжала бесноваться в клетке и громко кричать.
  — Юй, пожалуйста, замолчи! — прикрикнул Хань Вэньчэн. Он увидел, что Чжан Ци действительно направляется в сторону конюшни. У молодого человека появился потрясающий шанс выйти из дворца без навязчивого внимания к себе прямо сейчас. И Хань Вэньчэн не преминул им воспользоваться. Схватив плащ, он выбежал прочь.

  Мей Лин принимала клиентов у себя, точнее, в элитном публичном доме, пленницей которого являлась. Ее чистота и невинность давно были поруганы и растоптаны, а любовь умерла вместе с возлюбленным, которого убили враги.
  Найдя в себе силы жить дальше, не пропуская грязь через собственную душу, девушка жила лишь мыслями о мести. Она обслуживала клиентов, представляя себя лекарем, которая даёт пациентам то лекарство, которое они хотят. Это всего лишь работа, как и любая другая. Просто работа.
  Мей Лин достигла такого положения, когда могла дорого себя продать и обслуживала только самых богатых людей. У нее были свои постоянные клиенты. Некоторые из них даже питали к молодой женщине чувства. Многие с ума сходили от ее танца, называя Мей Лин "Фениксом, возрождающимся из пепла".
  Сегодня девушка ожидала одного из своих постоянных клиентов. Этот человек платил больше всех и казался странным. Его лицо всегда скрывала маска. Что такого необычного, если человек, приходя в бордель, скрывает свое лицо? Есть люди, которые поступают именно так, не желая быть узнанными. Но странно было то, что человек этот никогда не раздевался. Он завязывал Мей Лин глаза и удовлетворял ее только пальцами и языком, делая это довольно нежно и чувственно. Женщина понимала, что у этого человека что-то не в порядке. Наверняка он болен, возможно, изувечен, и потерял свою мужскую силу. Мей Лин знала способы, как можно вернуть мужчине его утраченную силу, но не решалась предложить такое человеку, дабы не обидеть его. Он никогда не называл своего имени, а Мей Лин не спрашивала. Этот человек всегда оставлял много денег. Отдавая основную часть хозяйке борделя, у Мей Лин тоже немало оставалось. Она могла скопить деньги, чтобы выкупить себя. Только куда она пойдет, чем займётся? Ведь на всю жизнь с ней останется клеймо "шлюха" и ее дети также будут "детьми шлюхи".
  А тут уже все привычно и каждый день хороший заработок. Можно жить ради мести. А после станет уже все равно.
  Он пришел раньше обычного.
  — Здравствуй, моя госпожа.
  Говорить шлюхе "моя госпожа"...
  — Приветствую, достопочтенный господин.
  Лишь живые, блестящие глаза смотрели на нее из прорезей в маске. Мей Лин не выдержала:
  — Господин, эта недостойная женщина знает хорошие средства для того, чтобы вернуть мужскую силу...
  — Ах, — проговорил он.
  Мей Лин перепугалась, что обидела этого мужчину своим предложением.
  — Простите, простите, господин, я ни в коем случае не хотела вас обидеть.
  — Меня уже ничто не исцелит, госпожа... — с лёгкой грустью проговорил человек.
  "Неужели он настолько безнадёжен? Быть может, это какой-нибудь евнух, которому уже действительно ничем не поможешь?"
  Мей Лин решила деликатно замять эту тему, когда мужчина сказал:
  — Не бойся, час возмездия близок, я на вашей стороне.
  Девушка похолодела, ее прошибла дрожь. "Неужели он знает о заговоре?!"
  — О чем вы, господин?! Не понимаю, о чем вы.
  Мужчина молча достал широкую черную ленту и завязал ей глаза. Только после этого их губы слились в поцелуе. Мей Лин чувствовала, что с каждым днём ей нравилось это все больше. Как жаль, что у этого человека бессилие, и он не может ее взять обычным способом! Он был куда приятнее остальных.
  Девушка понимала, почему он завязывает ей глаза — чтобы снять с себя маску и не быть узнанным. Наверняка, это какой-нибудь влиятельный глава одной из демонических сект. Вот, его длинные пальцы, с которыми он весьма умело обращался, уже вошли глубоко в нее. Из груди Мей Лин вырвался вздох. Их губы снова соединились в поцелуе.
  Сплетни о романе Сун Юня и прекрасной танцовщицы оставались всего лишь сплетнями, которые были распущены для того, чтобы оправдать частое посещение Сун Юня этого заведения. В действительности, все, что связывало этих двоих — заговор против императора.
  Наградив Мей Лин последним поцелуем, мужчина, наконец, развязал ей глаза. Девушка снова увидела холодное и монотонное лицо маски, как всегда, с одним и тем же выражением.
  — Мне нужно идти, моя госпожа, у этого достопочтенного слишком много дел. Я оставил деньги.
  В этот раз он оставил особенно много.
  — Хочешь, я выкуплю тебя отсюда?
  — Нет.
  — Почему?
  — Я не знаю, куда мне идти.
  — Придет время и все изменится, — ответил мужчина и вышел.





  Глава 34. "Ничего ли не ощущает молодой господин?"

  Человек в маске прошел в другую приватную комнату, в которой у него намечалась встреча несколько иного плана. В ожидании, казалось, он о чем-то задумался. Тем временем, в комнату нырнула высокая фигура, скрытая лёгким черным плащом с капюшоном. Лицо ее также скрывала маска, из-под которой выглядывали обсидиановые черные глаза.
  — Учитель! — почтительно поклонился вошедший. Мужчина кивнул в знак приветствия.
  — Хорошо, что ты усвоил знания, которые я подарил тебе?
  — Этот ученик очень старался.
  — Хорошо, — удовлетворённо сказал мужчина.
  — Скоро ли будет готово то, что мы запланировали?
  — Этот ученик каждый раз работает над тем, чтобы приблизить этот час...
 

  Чжан Ци действительно отправился в конюшню, чтобы навестить несчастную одинокую Тянь. Лошадь фыркнула, завидев живую душу, небезразличную к ней. Мужчина сжалился над животным и решил вывести лошадь на небольшую прогулку.
  Когда он вернулся, Хань Вэньчэна и след простыл.
  — Эх! — в сердцах воскликнул Чжан Ци. — Но не могу же я себя, в конце концов, к нему привязать!
  Он прохаживался туда-сюда до позднего вечера, ломая голову, куда мог пойти Хань Вэньчэн. Неожиданно, в помещении стало очень холодно, как зимой. Будто ледяной ветер ворвался. Мужчина почувствовал такую мощную темную ци, что его передёрнуло. Настроение испортилось, а состояние стало тревожным, угнетённым. На пороге стоял Хань Вэньчэн, широко распахнув дверь. Зная, что спрашивать о том, где он был, бесполезно, Чжан Ци сказал:
  — Вечерние прогулки полезны для здоровья, не правда ли, господин Хань?
  Хань Вэньчэн усмехнулся:
  — Именно!
  — Ничего ли не ощущает молодой господин?
  — Ощущает, — ответил Хань Вэньчэн. — Тошноту при виде опостылевшего императорского пса, достойного старой клячи из моей конюшни.
  С этими словами Хань Вэньчэн бесцеремонно прошел к своим покоям, зашелестев лёгкой тканью плаща. С неудовольствием, Чжан Ци посмотрел ему вслед:
  "Этот человек отвратителен, жить с ним под одной крышей сплошное несчастье".
 

  Ли Цзиньян долго думал. Душа его разрывалась на части. Он знал, что демон прав. Именно из-за этого случилось то, что случилось. Ведь он мог отпустить это существо на свободу. Пусть это и демон, но он не сделал ничего дурного ни ему лично, ни его друзьям. Из-за своего эгоизма он кого-то держит в неволе.
  Не было больше сил смотреть, как это существо мучается. Тем более, что оно было таким любимым и желанным. Наконец, Ли Цзиньян принял решение: он больше не станет издеваться над кем-то себе в угоду.
  Молодой человек вошел в комнату демона.
  — Инь Чэ, — сказал молодой человек, — подними голову.
  Демон с опаской покосился на него.
  Что же ещё мог придумать этот человек?! Но голову все же поднял. Ли Цзиньян принялся снимать с демона ошейник. После этого ошейника на нежной шее демона красовались раны, из которых сочилась кровь. Картина болью отозвалась в душе парня.
  — Прости... — прошептал он. — Прости. Я отпускаю тебя.
  Демон не поверил в то, что услышал и уставился на Ли Цзиньяна.
  — Я отпускаю тебя, ты свободен, — проговорил молодой человек. Демон потёр покрасневшую шею, всё ещё не веря, что освободился от рабских пут. Глаза его радостно загорелись, а на губах появилась злорадная ухмылка.
  Ли Цзиньян заметил, как на его глазах силуэт демона начал таять, пока не исчез совсем, будто утренний туман. Ли Цзиньян протянул руки, словно пытаясь удержать прекрасное видение, но оно утекло сквозь пальцы, оставив по себе лишь боль и одиночество. У его ног валялся ошейник на цепи. Молодой человек подумал, что нужно поскорее выбросить его. Он лег на постель Инь Чэ, которая вся пропахла лесными травами и прижал к лицу подушки. К одной из них прицепился длинный белый волос демона. Все, что осталось от него. И почему Ли Цзиньян сразу не отпустил это существо, почему оно должно было страдать из-за его неудавшейся любви?
  Слуги прознали, что хозяин освобождает демона и подняли вой.
  — Нам всем конец! Этот демон убьет нас или сожрёт живьём!
  В этот момент пришел Хань Вэньчэн, чтобы навестить друга, которого не видел достаточно давно. Он увидел мечущихся в ужасе слуг и спросил, что случилось.
  — Наш господин только что снял с демона ошейник! — вскричали слуги.
  — Где ваш господин?
  — В комнате демона! — вскричали слуги, разбегаясь по своим комнатам. За Хань Вэньчэном плелся Чжан Ци.
  "Что за переполох вокруг какого-то демона?" — подумал он.
  Хань Вэньчэн вошёл в комнату, всем своим видом давая понять, что Чжан Ци останется снаружи.
  — Цзиньян, дружище, что с тобой случилось? — спросил Хань Вэньчэн. Ли Цзиньян поднял голову и безучастно посмотрел на него.
  — Ты расскажешь мне, каков твой демон в постели?! У меня никогда не было подобного опыта.
  Ли Цзиньян покраснел от гнева.
  — С чего ты это взял??
  — У твоих слуг, которые общаются с моими слугами, слишком длинные языки, — усмехнулся Хань Вэньчэн.
  Ли Цзиньян сжал кулаки, чтобы не взорваться от гнева.
  — Не важно, — ответил он. — Только что я отпустил этого демона на свободу.
  Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна широко распахнулись.
  — Ты это серьезно? Отпустил демона, за которого отдал треть своего состояния? В своем ли ты уме! Почему ты не мог подарить его мне? Я бы с удовольствием оприходовал этого красавца в постели.
  — Какой же ты... — злобно проговорил Ли Цзиньян.
  — Какой?
  — Пустой и бездушный.



  Глава 35. "Если вы заберёте нашу жизнь, небеса заберут жизнь вашей династии!"

  Император Цинь Шихуанди свято верил, что последовательность пяти стихий наделила его династию энергией воды, которой соответствовали цифра шесть и черный цвет. Поэтому, одежда императора, вымпелы и флаги были черного цвета, а шляпы и колесницы чиновников измерялись группами по шесть. Колесница императора была запряжена шестью лошадьми.
  Императора притягивало шаманство и колдовство, сосредоточенные на поисках эликсира бессмертия. Выпив этот эликсир, человек сможет вечно жить на трёх священных горах.
  Один раз, во время пира в императорском дворце, многие академики встали, чтобы пожелать императору многие лета. Один из учёных воздал хвалу Цинь Шихуанди за то, что тот принес мир и заменил аристократический режим методом управления через наместников. Другой учёный тоже взял слово и говорил, как конфуцианец.
  — Предыдущие династии, — сказал он, — держались у власти потому, что цари раздавали уделы своим сыновьям и чиновникам. Хотя ваше величество владеет всеми землями в пределах морей, его сыновья и младшие братья остаются простыми людьми. Я никогда не слышал о том, чтобы система, не соответствующая образцам древности, смогла продержаться долго.
  На это императорский советник Ли Сы ответил:
  — Есть некоторые книжники, которые не следуют современности, а изучают прошлое, чтобы критиковать настоящее. Они сбивают с толку простых людей и подталкивают их к бунту. Если этому не положить конец, императорская власть ослабнет наверху и возникнет смута внизу.
  Ли Сы не кидал слов на ветер. Вскоре был создан декрет, согласно которому, за исключением исторических записок царства Цинь, хранящихся в Академии Знаний, а также работ по медицине, гаданию, сельскому хозяйству и лесоводству, все труды различных философских школ и все классические книги подлежали сдаче губернаторам для сожжения. Люди, обсуждающие "Шицзин" ("Книгу песен и гимнов") и "Шуцзин" ("Книгу истории"), подлежат казни, а их тела будут выставлены для всеобщего обозрения. Их родственники будут также преданы смерти. Чиновники, не донесшие на этих людей, будут виновными также, как и нарушители. Каждый, кто не сожжет эти книги в течении тридцати дней, будет заклеймен и направлен на принудительные работы.

  Хань Вэньчэн отдыхал в тени сада. На коленях у него сидел Бай Чжэнмин, то и дело поднося ко рту возлюбленного сладчайшие персики. Рядом болталась клетка с птицей, привязанная к ветке дерева. Напротив них сидел Сун Юнь. Сзади околачивался Чжан Ци, сетуя на жару.
  — Вы слышали новости? — со всей серьёзностью спросил Сун Юнь. — После того, как Цзиньян выпустил на свободу своего демона, начали происходить ужасные вещи. Например, до тла сгорел дом, в котором проводились аукционы, его хозяин обанкротился и был продан в рабство, а теперь его отправили строить Великую Китайскую стену. В борделе, в котором того демона избили, случился обвал, а в реке потом нашли тела нескольких мужчин. Говорят, что трупы тех заклинателей, которые пленили демона, и вовсе были обезображены.
  — Что в этом удивительного? — спросил Хань Вэньчэн, прожевывая кусок персика. — Если бы с тобой поступили также, как с тем демоном, не захотел бы ты отомстить?
  Чжан Ци навострил уши, а Сун Юнь и Хань Вэньчэн понимающе друг другу улыбнулись.
  — Господа, я извиняюсь, что перебиваю ваш разговор, — сказал Чжан Ци. — Вы слышали о новом декрете, изданном императором? Относительно запрета на литературу?
  Хань Вэньчэн криво усмехнулся.
  — Запретить "Шицзин", запретить Лао Цзы, запретить Конфуция, запретить почти все  — до такого не додумался бы и самый последний варвар! За это ты воевал, господин Чжан? Стирать полностью историю государства, уничтожать книги самых известных философов и литераторов?
  Чжан Ци не знал, что сказать на это.
  — Как бы там ни было, но ты должен сжечь все книги, молодой господин Хань, во избежание неприятностей.
  — Ещё чего! Даже не подумаю!

  Настали действительно жуткие времена и гонения на учёных. Четыреста шестьдесят учёных, приверженцев конфуцианства, были убиты (а некоторые поговаривали, что бедняг закопали заживо).
  — Если вы заберёте нашу жизнь, небеса заберут жизнь вашей династии! — предрек кто-то перед своей смертью, но это не помогло. Приговоры исполнялись, а книги горели.
  Чжан Ци много раз говорил Хань Вэньчэну, чтобы тот спалил свои книги, но молодой мужчина с раздражением посылал его куда подальше.
  И вот, один раз, в покои Хань Вэньчэна постучал императорский чиновник вместе со стражниками.
  — Господин Хань, до нас дошли слухи, что в вашем кабинете хранятся запрещённые книги, — проговорил чиновник.
  Хань Вэньчэн с ненавистью и упрёком посмотрел на Чжан Ци, стоящего позади всей этой процессии.
  — Господин Хань, сами покажете, где находится ваш кабинет или нам поискать?
  Хань Вэньчэн понял, что его песенка спета. Разве можно было сомневаться в том, что этот императорский пёс донесет своему хозяину! Еле скрывая злобу и раздражение, Хань Вэньчэн надел верхний халат и вышел к непрошеным гостям. Он понял, что это конец.




  Глава 36. "Я не жду от тебя ничего"

  Хань Вэньчэн молча открыл дверь в свой кабинет. Лицо его сейчас казалось бесстрастным. И лишь когда его взгляд случайно падал на Чжан Ци, глаза загорались непередаваемой яростью.
  — Чего же вы сами не заходите, чего-то боитесь, господин Хань? — обернулся к нему чиновник. — Обыскать кабинет!
  Хань Вэньчэн нехотя проследовал за такой невеселой для него процессией.
  Чжан Ци стоял молча, скрестив руки на груди, и наблюдал. Люди императора начали рыскать по кабинету. Да чего там рыскать, ведь все лежало на столике для чтения, на самом видном месте! Если бы Хань Вэньчэн имел сейчас возможность провалиться сквозь землю, он бы непременно провалился.
  — Господин, тут чисто, мы ничего не нашли! — воскликнули мужчины.
  Брови Хань Вэньчэна удивлённо подпрыгнули. "Не нашли? Что за странная, нелепая шутка?!"
  — Как не нашли?! — воскликнул чиновник. — Обыскать все комнаты господина Хань! — закричал он и мужчины побежали исполнять приказание. Такого поворота событий Хань Вэньчэн никак не ожидал. Куда подевались книги?! Могли ли слуги, которые убирали в его кабинете, спрятать их? Но никто из слуг никогда не решился бы без спроса трогать господские вещи.
  Люди императора перерыли все комнаты Хань Вэньчэна, обыскав все, вплоть до нижнего белья.
  — Господин, мы ничего не нашли! — воскликнули мужчины.
  И тут заговорил Чжан Ци.
  — Конечно же вы ничего не нашли, потому что господин Хань давным-давно эти книги сжёг и я, человек, служащий Его Величеству Цинь Шихуанди, тому свидетель!
  Лицо Хань Вэньчэна вытянулось от изумления. Молодой мужчина ожидал какого угодно исхода — что стражники уведут его, чтобы подвергнуть позорной казни, или что его отправят строить Великую Китайскую стену, или, что ему удастся сбежать, но только  не того, что за него вступится императорский пёс Чжан Ци!
  — Почему же тогда... — начал не менее обескураженный чиновник.
  — Потому что мне хотелось, чтобы вы убедились в этом сами, обыскав комнаты господина Хань. В покоях этого господина никак не может быть запрещенных книг, потому что я сам видел, как они горели! Очевидно, что это какой-нибудь слуга господина Хань оклеветал своего хозяина, затаив на него злобу.
  Слуги, доносившие на своих господ, подлежали удушению, если вопрос не касался государственной измены.
  — Хорошо, господин...
  — Господин Чжан, — подсказал Чжан Ци.
  — Господин Чжан, мы сурово накажем клеветника. Прошу прощения за беспокойство, господин Хань. Это было просто недоразумение.
  Чиновник откланялся и увел своих людей.
  Хань Вэньчэн немного оправился после потрясения. Обсидиановые глаза вопросительно уставились на Чжан Ци.
  — Зачем ты сделал это?! Солгал им? Где книги?
  — Книги я закопал в саду... — проговорил Чжан Ци.
  — Почему ты солгал им, выгораживая меня? Ты же знаешь, что я тебя презираю?
  Чжан Ци не знал, что ответить на этот вопрос.
  — А ты бы хотел, чтобы императорская стража увела тебя сейчас на расправу?! Ты бы хотел этого?
  В самом деле, зачем он сделал это? Ведь его долг служить императору и во всем подчиняться его наказам. Он первый должен был побежать и донести на Хань Вэньчэна, а он безбожно солгал, выгораживая его. Чжан Ци и сам себя не понимал. Возможно, в глубине души мужчина осознавал, что Цинь Шихуанди неправ, подвергая репрессиям сотни учёных, заставляя сжигать ценные древние книги, но сам себе не смог в этом признаться. Император не может быть неправ. Но совесть говорила обратное: почему он не может быть неправ? Потому что он наделён беспредельной властью и может творить, что вздумается? Эти учёные не сделали ничего дурного. Самые ценные свитки уничтожены. Разве Цинь Шихуанди не варвар?
  — Думаешь, я сейчас буду рассыпаться в благодарностях и стану перед тобой на колени? — злобно спросил Хань Вэньчэн.
  — Я не жду от тебя ничего. Я сделал так, как посчитал нужным, — спокойно ответил Чжан Ци.
  Казалось, что чем больше мужчина помогал Хань Вэньчэну, тем больше тот его ненавидел.
  Тут послышался топот и в комнату забежал Бай Чжэнмин. Щеки юноши раскраснелись.
  — А-Хань!! — закричал он с порога. — Я узнал, что к тебе приходила императорская стража!!
  — Все обошлось, А-Мин. Плохо, что они растревожили покой Юя.
  Хань Вэньчэн набросил на клетку с птицей темно-зеленую ткань.
  — А-Хань, если бы ты только знал, как сильно я перепугался! Я сразу же побежал к тебе!
  Бай Чжэнмин бросился Хань Вэньчэну на шею и тот обнял его в ответ. Стройное тело юноши дрожало под тканью одежды.
  — Пойдем, А-Мин, со мной все хорошо, не нужно так переживать, — сказал Хань Вэньчэн, обняв юношу за талию.
  Чжан Ци посмотрел им вслед с какой-то затаенной грустью, которой и сам не мог дать объяснения. А ведь если обман раскроется, он пойдет на эшафот следом за Хань Вэньчэном. Зачем вообще он в это все влез.




  Глава 37. "Этот Господин, как его там, просто идиот"

  Ли Цзиньян окончательно впал в депрессию и апатию. Он не понимал, зачем он вообще живёт. Его государством завладел Цинь Шихуанди, семья убита, он является неофициальным пленником в этих дворцах вместе с другими такими же бедолагами. Кроме того, угораздило ещё и влюбиться в демона, с которым он теперь вряд ли когда-нибудь встретится. В душе зияла пустота и неопределенность. Не было сил и смысла жить дальше.
  Один раз Ли Цзиньян вошёл в комнату, да так и замер в дверях — на подоконнике сидел демон, поджидая его. На демоне были дорогие одежды из зелёного шелка, расшитые причудливыми орнаментами. Рукой он обнимал колено одной ноги, а другой ногой, обутой в ботинок с загнутым носком, свободно болтал в воздухе. Белоснежные волосы его, подобные мягкому лунному шёлку, струились по плечам до самого пола, а кончики волос снизу были схвачены тонкими зелёными лентами, оставляя небольшие кисточки. Демон пребывал в хорошем расположении духа и ехидно улыбался, глядя на молодого мужчину.
  — Здравствуй, Цзиньян, — сказал он, продолжая болтать ногой в воздухе. Мужчина не знал, что сказать и продолжал стоять столбом.
  — Почему ты пришел? — наконец проговорил он.
  — А ты выгляни в окно, — с ухмылкой ответил демон.
  Как на иголках, Ли Цзиньян подошёл к окну. Он почувствовал сладковатый цветочный аромат, исходящий от демона, и по телу проползла дрожь. Мужчина выглянул в окно и увидел во дворе какие-то мешки, которые удивлённо разглядывали слуги.
  — Что это? — спросил мужчина.
  — Золото, — ответил Инь Чэ, — я сказал тебе, что дам больше, чем ты заплатил за меня, если ты меня отпустишь. Я сдержал свое слово. Не люблю оставаться в должниках.
  — Ты уже расплатился со мной своим телом, — не глядя на него, ответил Ли Цзиньян с затаенной болью, — поэтому, ты ничего мне не должен. Мне не нужно твое золото.
  — Нужно оно или нет — это уже твое дело, — ответил демон. — А я свое обещание выполнил.
  Когда мужчина повернулся, демона уже не было.
  Ли Цзиньян вышел во двор и позвал слуг.
  — Раздайте это золото нищим. И себе можете отсыпать, — сказал он, понимая, что слуги и так непременно это сделают.
  — Раздать нищим, господин Ли? Вы уверены? Тут очень много...
  — Мне не нужно это золото, я богат и ни в чем не нуждаюсь. Есть люди, которым оно нужнее, чем мне. Пусть купят еды своим детям.


  Чжан Ци лежал в постели и отлично слышал, как ему перемывали кости через стенку.
  — Этот Господин, как его там, просто идиот, — говорил Хань Вэньчэн. — Вместо того, чтобы донести на меня своему хозяину, спрятал книги и солгал чиновнику.
  — А-Хань, если бы они увели тебя, он бы не выполнил императорское задание и не выслужился бы перед Цинь Шихуанди. Стало быть, и императорской награды ему не видать, как своих ушей.
  — Я тоже много раз думал об этом, А-Мин.
  Чжан Ци подложил руки под голову и подумал: "У меня даже в мыслях такого не было".
  Дальше, как всегда, послышались ахи, вздохи и причмокивания, от которых некуда было деться. Чжан Ци так устал за день, его так вымотала изнуряющая жара, что не было никаких сил, чтобы слоняться после полуночи по саду. Он перевернулся на живот, закрыл уши подушками, и попытался заснуть, но от навязчивых стонов некуда было скрыться. И это чувственное "Я люблю тебя, А-Хань!" звучало поминутно.
  Под впечатлением этих любовных игрищ, Чжан Ци приснился сон, что вместо Бай Чжэнмина в постели с Хань Вэньчэном лежит он сам.
  — Я люблю тебя, А-Хань, — говорит Чжан Ци. Молодой мужчина жадно накрывает его губы своими и срывает глубокий поцелуй. Но вместо отвращения, Чжан Ци начинает испытывать необъяснимое, но долгожданное ликование и, получив от молодого господина один поцелуй, но не насытившись им, тянется за другим.
  — Что, Господин, как тебя там, хочешь меня? — издевательски спрашивает Хань Вэньчэн, усмехаясь.
  — Давно хочу! — восклицает Чжан Ци, как на духу. Хань Вэньчэн срывает с себя халат и кидается прямо на него, их тела переплетаются, а сердце начинает бешено стучать, будто вот-вот вырвется из груди. Хань Вэньчэн уже придавил Чжан Ци к кровати своим телом, что невозможно пошевелиться, и прижал его руки к подушке. Обсидиановые глаза заглядывают в лицо мужчины.
  — Хочешь меня? — повторил Хань Вэньчэн.
  — Да, — ответил Чжан Ци, ощутив на своих губах страстный до сумасшествия поцелуй. На этом месте мужчина проснулся и, присев на кровати, взялся за голову и проговорил:
  — Фу ты...
  За стенкой уже все давно смолкло. Щеки Чжан Ци раскраснелись, будто их натерли сычуаньским перцем. А самое ужасное было то, что сон не вызывал отвращения, не хотелось даже, чтобы он заканчивался!
  Под впечатлением и, чтобы охладиться, Чжан Ци вышел в ночной сад. Он услышал тихий разговор двоих молодых людей. На коленях Хань Вэньчэна сидел юноша, с нежностью обнимая того за шею. На их волосы падал мягкий лунный свет. Молодые люди о чем-то украдкой перешептывались, время от времени целуя друг друга. Увидев их, Чжан Ци почувствовал, затаенную в груди печаль, которой и сам не мог объяснить. Он понял, что никому в этом мире не нужен, и ощутил жуткое одиночество, решив вернуться обратно в свою комнату. Комната напоминала о ещё свежем в памяти сновидении.





  Глава 38. "Быть этого не может..."

  После такого постыдного, позорного сна, который приснился ему под впечатлением любовных игр через стенку, Чжан Ци стыдился даже взглянуть на Хань Вэньчэна. Каждый раз, когда их взгляды случайно соприкасались, мужчина краснел. Впрочем, Хань Вэньчэн не обращал на него никакого внимания, занимаясь своими делами.
  Убедившись, что молодой господин не смотрит, Чжан Ци украдкой наблюдал за ним. Рассматривал красивый и задумчивый профиль что-то пишущего Хань Вэньчэна.
  Будто почувствовав на себе чей-то взгляд, молодой мужчина обернулся.
  — Что смотришь? — раздражённо бросил он. Чжан Ци смутился и сразу же отвёл в сторону взгляд. Но Хань Вэньчэн отвлекся, заметив приближающегося к нему Сун Юня, с которым они обменялись любезностями.
  — Слышал, что к тебе наведывались стражники, дорогой А-Хань! Мы очень за тебя переживали, зная, как ты любишь свободу.
  — Все обошлось, А-Юнь, мне просто повезло.
  Однако, Хань Вэньчэн не стал вдаваться в подробности, благодаря кому ему "повезло". Он поставил клетку с птицей к себе на колени и игрался, просовывая пальцы сквозь прутья решетки. Птица пощипывала его пальцы клювом.
  — Я знаю, какая трагедия для тебя остаться без книг, — снова начал Сун Юнь.
  — Думаю, это не только моя трагедия. У нас забрали все — наши государства, родных и близких, нашу свободу, право думать, право читать!
  Видя, что он распаляется, Сун Юнь приложил палец к губам, напоминая, что сзади него находятся императорский пёс. Он сразу же решил перевести разговор на другую тему.
  Хань Вэньчэн вел себя очень вспыльчиво, когда дело касалось ограничения его свободы. Кто знает, что он может наговорить, поддавшись порыву.
  — А где Чжэнмин? — спросил Сун Юнь, чтобы увести разговор в другое русло.
  — У себя, где ему ещё быть, — вздохнул Хань Вэньчэн. — Он опустил клетку на землю и пригладил выбившиеся из пучка волосы. На лбу его блестели капельки пота. — Как же жарко! — молодой мужчина принялся обмахивать себя веером.
  — Мне казалось, у вас все серьезно, — заметил Сун Юнь.
  — Да, мы вместе. Чжэнмин славный парень и нравится мне.   
  После этих слов Чжан Ци почему-то стало неприятно.
  — Посмотри на Господина, как его там, — усмехнулся Сун Юнь, — у него такой несчастный вид. Мне порой даже жалко его.
  — Мне что за дело? — пожал плечами Хань Вэньчэн. — Я гостей не звал. Особенно на длительное проживание через стенку от моей спальни.
  Чжан Ци прекрасно слышал о чем они говорят, и ему стало ещё более неприятно. Он начал упражняться с мечом, делая вид, что ничего не слышал.
  — Говорят, демон пришел к Цзиньяну и завалил его двор мешками с золотом! — снова сказал Сун Юнь.— А он приказал раздать все золото нищим.
  Хань Вэньчэн махнул рукой.
  — Недавно он обвинил меня в бездушии. А я всего лишь сказал, что лучше бы он подарил этого демона мне, чем просто отпустил его. Безоружный демон, купленный за такую цену — всего лишь красивая вещь, которая должна развлекать своего хозяина.

  Репрессии начались на всех подряд, особенно на элиту, которая могла себе позволить иметь библиотеки с книгами. После Хань Вэньчэна, люди императора наведались к Ли Цзиньяну. Молодой мужчина пребывал в подавленном состоянии и на все уговоры друзей, которые просили его избавиться от запрещенных  книг, дабы не навлечь на себя беду, махнул рукой. Он не придавал ничему значения, охваченный апатией. Ему было все равно.
  И вот, в один прекрасный день, к нему наведались чиновники и стража.
  — Что случилось? — Ли Цзиньян запахнул халат.
  — Позвольте-ка проверить вашу библиотеку, господин Ли! — был ответ. И, не дожидаясь решения, люди пошли обыскивать каждую комнату.
  — Что происходит? — недоумевал Ли Цзиньян. Вид у него был неважный из-за мучившей его бессонницы, а лицо бледное.
  — О, здесь и "Шицзин", и книги Лао Цзы и Конфуция! — усмехнулись чиновники. — Полный сборник!
  — Господин Цзиньян, вы будто не от мира сего и не слышали об императорском запрете на эти книги. А, не слышали?
  Ли Цзиньян не знал, что ему сказать, поэтому молчал.
  — Собирайтесь, вы пойдете с нами, а книги мы забираем в качестве доказательства, но потом, разумеется, они будут преданы сожжению.
  Ли Цзиньян без лишних разговоров переоделся, собрал волосы в пучок и последовал за стражниками.
  Слуги с испугом смотрели на своего хозяина, боясь, что перепадёт и им. Многие с сожалением вздохнули: как-никак, Ли Цзиньян был щедрым и справедливым господином. И вдруг, стражникам преградил дорогу седовласый старик.
  — Эй, господин, дай-ка нам пройти! — крикнули мужчины.
  — А куда это вы ведёте молодого человека? — поинтересовался старик.
  — Этот человек нарушил императорский указ и заслуживает сурового наказания! — ответили ему.
  — Что сделал этот человек? — снова спросил старик.
  Чиновники были раздражены, что кто-то встал у них на пути, но старик почему-то внушал к себе уважение, не позволяя другим грубить.
  — Он хранил у себя запрещённые книги! — сказал один из чиновников, будто никак не мог проигнорировать старика.
  Старик развернул свитки.
  — И за это вы хотите арестовать человека?! — вскричал он. — Вы хотите подвергнуть наказанию невиновного! Я пожалуюсь императору!
  — Что?!
  — Смотрите сами!
  Чиновники развернули свитки, а в них были труды по сельскому хозяйству и лесоводству.
  — Быть этого не может... — изумлённо проговорили мужчины. — Мы же сами видели...






  Глава 39. "Он хотел меня убить, потому что я видел, как он убивал!"

  — Есть ещё какие-то сомнения? — снова спросил старик. — Я давно знаю этого человека, он увлекается сельским хозяйством и лесоводством! Или нам пожаловаться императору, что вы хотите покарать невиновного?!
  — Нет-нет, господин! Приносим свои глубочайшие извинения, господин Ли. Это действительно какое-то недоразумение!
  Чиновники вместе со стражей поспешили удалиться. Всю дорогу они размышляли о том, как так могло получиться, что из библиотеки вынесли одни книги, а перед ними оказались совсем другие.
  Ли Цзиньян и сам не менее их был изумлен, как такое возможно. Он смотрел на старика, а старик смотрел на него.
  — Благодарю вас, благородный господин, — наконец сказал молодой человек. — Но... неужели мы с вами раньше были знакомы?
  — А то, — усмехнулся старик.
  Ли Цзиньян уловил знакомый изумрудный блеск в глазах старика.
  — Инь Чэ! — вскричал он. — Это же ты? Это ведь ты, ответь мне!
  Но старик только молча усмехался. Тогда Ли Цзиньян подбежал к нему и принялся трясти за плечи.
  — Скажи, скажи мне, это ведь ты?
  Старик убрал его руки со своих плеч, а его лицо стало серьезным. Мужчина заметил, что на пальцах старика были острые когти.
  — Цзиньян, ты спас меня, когда меня чуть не убили, теперь я спас тебя, когда твоей жизни угрожала опасность. Теперь мы квиты.
  Сказав это, старик пропал, будто и не было его здесь.
  — Инь Чэ!! — закричал Ли Цзиньян уже в пустоту.
  Конечно, ведь только демону подвластно проделывать подобные фокусы.


  Мей Лин ждала прихода все того же странного и такого щедрого господина в маске. Она поймала себя на том, что нервничает. И почему этот человек так будоражит кровь? Все внутри замирало в ожидании его.
  Даже ничего не смысля в духовных практиках, Мей Лин ощущала, какая тяжёлая ци исходит от этого человека. Не повезло, должно быть, его врагам.
  — Ты ждала меня, моя госпожа?
  Такой глубокий, грудной голос, который нельзя спутать ни с одним другим.
  — Я... — она осеклась, не зная, что сказать.
  Мей Лин перевидала десятки клиентов и лишь этот человек заставил ее душу затрепетать.
  В этот момент послышались странные звуки, будто бы стены дома атаковала молния, и дом начал ходить ходуном.
  — Что это? — проговорила девушка.
  — Пожар!! — послышались крики внизу. — Помогите, мы горим!!
  В одно мгновение дом занялся пламенем. Лицо девушки исказил испуг.
  — Запрыгивай ко мне на спину! — проговорил мужчина.
  — Что?
  — Запрыгивай ко мне на спину, — повторил он.
  Огонь уже начал подбираться к той комнате, в которой они находились. Мей Лин поняла, что промедление может стоить жизни и запрыгнула мужчине на спину.
  — Держись крепко, — сказал он.
  Вытянув вперёд два пальца, человек направил свою внутреннюю ци прямо в стену. Стена начала трещать по швам и разваливаться на глазах. Образовалась огромная дыра, через которую мужчина беспрепятственно вынес Мей Лин на своей спине.
  Тем временем, дом был уже объят пламенем, раздавались крики людей.
  — Кто-то поджёг...
  — Это демон мстит своим обидчикам, — ответил мужчина. — Видимо, кто-то из клиентов нанес ему серьезную обиду.
  — Но куда мне теперь идти и что делать?!
  — Пока что ты пойдешь со мной.

  Все чаще Чжан Ци начал ощущать темную, подавляющую ауру и не мог понять, откуда она исходила. Мужчина чувствовал мощную, всепоглощающую ци и это очень угнетало. Он вышел в сад, чтобы подышать свежим воздухом, разглядывая причудливые узоры созвездий, когда неожиданно раздались крики о помощи. Кто-то несся, как угорелый, но в темноте было не разглядеть лица. Человек так летел, что врезался в Чжан Ци. Мужчина поднес поближе фонарь, который держал в руке, и увидел перед собой запыхавшегося Сяо Хэна с округлившимися от ужаса глазами. Одежда дурачка была перепачкана кровью.
  — Меня хотели убить! — закричал Сяо Хэн.
  — Господин Сяо, успокойтесь, пожалуйста, кто вас хотел убить и почему? Откуда у вас кровь?
  — Он, он хотел меня убить, потому что я видел, как он убивал! — затараторил Сяо Хэн. Он так сильно вращал зрачками, что, казалось, они вылетят из глазниц.
  — Кто он, господин Сяо?
  — Он. В черном, в черном, в черном! — снова затараторил Сяо Хэн и пустился бежать. Чжан Ци хотел погнаться за ним, но тот уже скрылся в кустах.
  Значит, дурачок заметил убийцу и тот решил убрать свидетеля, что весьма логично. Но кто "он"? Кто в черном?
  Тем временем, во дворе началась какая-то суматоха, вышли люди с фонарями, слышались крики и плач. Чжан Ци направился в их сторону, чтобы узнать, в чем дело.
  Как и ожидалось, был найден окровавленный труп служанки.
  У Хань Вэньчэна и так-то осталось не слишком много слуг. Люди бежали отсюда, как от пожара. Никому не хотелось стать следующей жертвой убийцы. Но находились и такие, которым нечего было терять. Они пребывали в крайней нужде и не могли прокормить своих детей. Такие люди остались на службе у Хань Вэньчэна, считая, что хуже уже не будет.
  Чжан Ци склонился к трупу женщины. Убита кинжалом в грудь. С одного удара. Убийца был профессионалом. Завтра же нужно оповестить чиновника, который занимается расследованием этого дела.
  Мужчина вернулся во дворец и при свете фонаря заметил несколько капель крови прямо возле спальни Хань Вэньчэна.


Глава 40. "Есть большая вероятность, что этому господину угрожает опасность"

  Хань Вэньчэн! Пойман с поличным! Чжан Ци начал стучать в двери. Через некоторое время выглянул сонный Хань Вэньчэн.

  — Господин, как тебя там, у тебя совсем с головой не в порядке, стучать в такое время?!

  Чжан Ци поднес фонарь поближе к полу, чтобы посветить на капли крови:

  — И после этого ты ещё будешь утверждать, что это не ты убиваешь слуг? Только что ты совершил очередное убийство и прикинулся спящим, как ни в чем не бывало?!

  Хань Вэньчэн разгневанно  посмотрел на него:

  — Я знать ничего не знаю! Я спал и не выходил из своей комнаты!

  Услышав такую наглую ложь, Чжан Ци не выдержал и накинулся на него с кулаками. Молодой мужчина опешил:

  — Э, да что это ты себе позволяешь?!

  Он оттолкнул Чжан Ци, но тот снова набросился на него, с силой ухватив за рукав халата, рукав треснул. Хань Вэньчэн невероятно разозлился. Какое-то время они боролись, толкая и колошматя друг друга по чем попало, пока Хань Вэньчэн, приложив всю свою силу, не вытолкал Чжан Ци из своей комнаты.

  — Пошел вон из моей спальни! Пошел вон, сумасшедший пёс!

  С этими словами, Хань Вэньчэн захлопнул перед его носом дверь и заперся изнутри. Чжан Ци остался за дверью и попытался остыть. Кровь могла капать с кинжала убийцы. Но если это и правда не Хань Вэньчэн? Вдруг его кто-то подставил? Немного подумав, он осторожно вытер с пола капли крови, чтобы их кто-нибудь не увидел. Завтра за дело возьмётся Сюй Чжишань. Хань Вэньчэн это был или же нет — пусть разбирается сам. Только Сяо Хэн, очевидно, наверняка знает, кто убийца. "В черном! В черном!"

  Когда Хань Вэньчэн тайком выходил из дворца, он действительно надевал черный плащ.

  В эту ночь Чжан Ци не мог спать и не находил себе покоя. Казалось, все в этом дворце давило, даже стены. Давила непонятная темная убийственная ци, распространившаяся повсюду. И мысли давили тоже.

  Промучившись до рассвета, Чжан Ци наконец заснул, а как только проснулся, сразу же хотел побежать к Сюй Чжишаню, но чиновник был уже в курсе дела и опрашивал слуг во дворе.

  — Приветствую, господин Чжан! Вижу, у вас снова беспокойно.

  — Господин Чжишань, вчера я встретил того... душевнобольного человека, помните, Сяо Хэна?

Он видел убийцу!

  — Господин Чжан, вы снова собираетесь полагаться на душевнобольных людей, которые даже двух слов связать не могут?

  — Пусть так, но нет никаких сомнений, что этот человек видел настоящего убийцу. И, наверняка, ему угрожает смертельная опасность!

  Чжан Ци все же удалось уговорить чиновника наведаться к Сяо Хэну, чтобы опросить его. О том, что он видел капли крови на полу, возле спальни Хань Вэньчэна, Чжан Ци умолчал.

  Сяо Хэн был не в лучшем состоянии. Его зрачки так вращались, что становилось страшно.

  — Господин Сяо, вчера ночью, как вы говорили, за вами гнался убийца. Вы можете его описать? — спросил Чжан Ци.

  — Описать, описать, описать, описать... — затараторил дурачок.

  — Господин Чжан, вы же сами видите, что этот человек не в себе, о чем можно спрашивать его? — проговорил Сюй Чжишань. Чжан Ци не мог с ним не согласиться.

  — Господин Сюй, есть большая вероятность, что этому господину угрожает опасность. Не будет лишним приставить к нему охрану.

  — Да. Хорошо, — ответил Сюй Чжишань, — так и сделаем.

  С этих пор к бедолаге Сяо Хэну был приставлен стражник.

  Убийства остались нераскрытыми и Чжан Ци терялся в догадках: совершал ли их Хань Вэньчэн, или кто-то другой. У любого преступления должен быть мотив, если, конечно, преступник не сумасшедший.

  — О, господин Чжан, а почему ты один? — с усмешкой спросил Хань Вэньчэн. — Я думал, что в мои покои должны нагрянуть стражники, ведь, по твоим словам, убийца — это я!

  Чжан Ци мрачно промолчал. Все, чего ему хотелось — бежать от этого человека и никогда его больше не видеть.

  Мей Лин своими глазами видела, что ее обитель просто сгорела. И куда ей теперь идти? Мужчина шел впереди, однако постоянно останавливался, чтобы подождать ее.

  — Куда мы идём, господин? — спросила девушка.

  — А куда бы ты хотела? Идём на постоялый двор.

  Больше Мей Лин не задавала лишних вопросов. Она молча следовала за этим человеком. Собственно, и выбора-то у нее особо не было.

  Мужчина снял недешевую комнату на постоялом дворе и попросил две кровати. Мей Лин была удивлена этому, так как думала, что он захочет воспользоваться ее услугами.

  — Я устал и хотел бы поспать, — словно прочитав ее мысли, сказал мужчина. Он упал на кровать и почти сразу же заснул. Но Мей Лин не спалось. Слишком много разных мыслей роилось в голове. Сегодня ее мир просто рухнул вместе с этим публичным домом. Куда теперь идти и что делать? Она глянула на мужчину, распластавшегося на постели прямо в одежде. Лицо его до сих пор скрывала маска. Ах, если бы можно было снять эту маску и хоть одним глазком взглянуть, что скрывается под ней! Похоже, этот мужчина спит, как убитый, почему бы не попробовать? А вдруг под этой маской ужасное уродство, которое заставит содрогнуться? Быть может, лучше не разочаровывать себя? Мей Лин все равно потихоньку подобралась к постели этого человека и с замиранием сердца протянула руку, чтобы дотронуться до маски, но мужчина неожиданно открыл глаза, будто не спал вовсе, и схватил ее за руку. Внутри Мей Лин все оборвалось.

  — Зачем ты хотела сделать это? — спросил он с укором.

  — Я не...

  — Никогда, запомни, никогда не смей больше этого делать! Ты поняла меня?

  Перепуганная девушка закивала головой.





  Глава 41.  "Мне все равно куда, лишь бы с тобой"

  Чжан Ци терзали неразрешенные вопросы. Прямо перед его носом происходят убийства, а он, будто слепой щенок! Значит, убийца умел, коварен, раз ему легко удается обвести вокруг пальца не только Чжан Ци, но и Сюй Чжишаня, который уже не первый год занимается расследованием убийств. Или все слишком просто и убийца действительно Хань Вэньчэн? Но кто тогда пытался убить его самого? Чжан Ци не знал ответов на эти вопросы и это тяготило его.
  Кроме того, он часто вспоминал о том самом сне, о котором вспоминать было стыдно. Сон, без всякого сомнения, приснился премерзкий, но почему же в этом сне, он не только не почувствовал отвращения, но даже не хотел, чтобы сон заканчивался? Чжан Ци видел себя в постели с мужиком, да ещё и с кем! Хотя, откровенно говоря, кто бы это ни был, он был мужского пола и имел тот самый орган. Это было просто чудовищно!
  Все это заставило Чжан Ци как следует задуматься: а что, если он обрезанный рукав, но даже не подозревает об этом?! Эта мысль повергла его в шок, руки задрожали, а на лбу выступила испарина. Но ведь раньше он возбуждался на женщин, это было вне всякого сомнения!
  Не в силах больше мучиться, Чжан Ци решил, наконец, разрешить свои терзания и тайком отправился в публичный дом. Он заказал для себя несколько красивых танцовщиц, желая проверить свою реакцию. Девушки действительно были прелестны и каждая из них старалась его обольстить. Они наперебой пытались привлечь внимание господина, по очереди садясь к нему на колени, обвивая его шею тонкими, как змеи, руками. Их груди были похожи на спелые персики, а губы на наливные вишни. Они тёрлись об мужчину своими телами, пытаясь разжечь в нем желание. К своему ужасу, Чжан Ци понял, что совершенно к ним безразличен и не хочет ни одну из них.
  — Довольно! — Чжан Ци поднялся с ложа. — Уходите!
  Девушки испуганно и обиженно поспешили к выходу, не понимая, чем они обидели господина и что сделали не так.
  Через некоторое время в комнате появились стройные прекрасные юноши. Каждый из них пытался совратить господина, прикладывая к этому все усилия. Из лица были нежные, как у девушек, а длинные черные волосы струились по прекрасным, наполовину обнаженным, телам. Но Чжан Ци не привлек никто из этих людей, он остался равнодушен и непоколебим, как гора Тянь-Шань. И тут в голову мужчины закралось ужасное осознание — что в лицах всех этих юношей и всех этих девушек он видит лицо одного только Хань Вэньчэна. Эта догадка тяжёлым молотом обрушилась на голову Чжан Ци. Он раздражённо встал, расталкивая юношей, бросил им золото и ушел, не оборачиваясь. С этой минуты Чжан Ци дал себе установку — забыть об этих глупостях. Навсегда забыть и никогда не вспоминать о том нелепом, случайно приснившимся сне.


  Ли Цзиньян ходил в лес и, как прежде, собирал там цветы. Он помнил, как собирал эти букеты для демона, но теперь демона нет, а эти цветы напоминали о нем. Поэтому, Ли Цзиньян нашел утешение в единении с природой, этих цветах и своих горьких воспоминаниях.
  Один раз, когда он собирал очередной букет, чтобы украсить им свою комнату, к нему неожиданно потянулась чья-то рука с когтями, покрытая густой белой шерстью. Сам не зная почему, но Ли Цзиньян схватился за эту руку. Какая-то сила подняла его с земли и поставила на ноги. Молодой человек увидел перед собой демона. Демон смотрел на него и ухмылялся, не выпуская его руки из своей.
  — Здравствуй, Цзиньян!
  — Как ты здесь оказался? — удивился молодой человек, услышав стук собственного сердца в груди.
  — Ты отпустил меня, сняв ошейник, но не отпустил меня в своих мыслях.
  Ли Цзиньян потупил взгляд:
  — Ну уж прости, этого сделать я пока не могу...
  — Пока ты думаешь обо мне каждую минуту, ты притягиваешь меня к себе, — проговорил Инь Чэ. — Ладно, Цзиньян, хватит этих разговоров, пойдем со мной.
  Ничего не спрашивая, Ли Цзиньян молча последовал за демоном, который мертвой хваткой вцепился в его руку, не желая отпускать. Молодому мужчине было все равно, куда идти, лишь бы идти с этим демоном.
  Они шли молча, а потом Ли Цзиньян внезапно повернулся и обомлел — лицо Инь Чэ все было покрыто белой шерстью, а на голове красовались небольшие изогнутые рога. Ли Цзиньян проморгался и увидел, что облик демона снова стал прекрасен, как и раньше. А потом опять заметил, что лицо демона сплошь покрывает шерсть. Инь Чэ посмеивался, играя иллюзиями.
  — Ну что, Цзиньян, не передумал идти со мной?
  — Нет, не передумал.
  — Не боишься связываться с нечистой силой? Ведь она потом от тебя не отлипнет, — все посмеивался демон.
  — Не боюсь.
  — И ты даже не спросишь, куда мы идём?
  "Мне все равно куда, лишь бы с тобой", — подумал Ли Цзиньян. Демон прочёл его мысли и усмехнулся.
  — Я был у тебя дома, но ведь ты у меня не был. Вот, приглашаю к себе в гости.
  — Хорошо, — не помня себя, проговорил Ли Цзиньян.
  — Я намного старше тебя, Цзиньян, но по меркам демонов я молод.
  (Если перевести возраст демона на человеческий, приблизительно, они с Цзиньяном были одного возраста, если же не переводить — демон был старше молодого мужчину лет так на сто семьдесят девять).
  Вскоре они подошли к убогой перекошенной хижине.
  — Ну что же, милости прошу ко мне домой! — посмеивался демон.



Глава 42. "Как я могу уйти в нашу брачную ночь?"

  Увидев убогую покосившуюся хижину, Ли Цзиньян в душе посетовал, что такому прекрасному существу, как Инь Чэ, приходится жить в таком убогом жилище. Однако, внутри оказался богатый, роскошный дворец! Это просто невероятно, но в этой маленькой ветхой хижине оказались большие просторные залы!

  Как только Инь Чэ и Ли Цзиньян вошли внутрь, их сразу же окружили странные существа. Существа были небольшие, достающие Ли Цзиньяну до колена. Они напоминали обросшие шерстью пухлые шары.

  — Свои! — несколько раз повторил Инь Чэ, будто его встретили охотничьи псы, и существа радостно начали водить вокруг них хороводы.

  — Не бойся их, это мелкие демоны, которые прислуживают мне, — предупредил Инь Чэ.

  Ли Цзиньян подивился чудесам, потому что никогда не видел ничего подобного. Демон до сих пор держал его за руку. Молодой человек время от времени посматривал на его руку, которая была покрыта белой шерстью. С того момента, когда они виделись в последний раз, когти демона заметно увеличились в размере.

  — Присаживайся, — не переставая загадочно улыбаться, проговорил демон. Ли Цзиньян сел на предложенное место.

  — Я растерял все цветы, которые сорвал для тебя, — спохватился он.

  — Ничего страшного, — ответил Инь Чэ. Он подал знак мелким демонам, чтобы те принесли угощение и выпивку. На столе появились сочные фрукты и кувшин с каким-то напитком, который демоны с усердием принялись разливать по чашам.

  — Что это? — поинтересовался Ли Цзиньян.

  — Цветочный нектар, рекомендую попробовать, быть может, понравится.

  Мужчина поднес к губам чашу и сделал глоток. Напиток напоминал вино, только сделанное из нектара цветов, и оказался довольно крепким. От первого глотка у Ли Цзиньяна закружилась голова, зато внутреннее напряжение как рукой сняло. До этого Ли Цзиньян чувствовал себя зажато, он не знал как реагировать на внезапную встречу с Инь Чэ и ещё более внезапное приглашение в гости. Мужчина ощущал скованность, его одолевало волнение, но после глотка нектарного напитка почувствовал необычайную лёгкость.

  — Что, крепко? — усмехнулся демон.

  — В самый раз, — ответил Ли Цзиньян и залпом осушил чашу. В голове зашумело, он ухватился рукой за стол, чтобы не упасть и, в то же время, не хотел выказывать слабости при Инь Чэ. Во всяком случае, теперь смущение пропало и он смог без стеснения взглянуть на демона. На Инь Чэ был роскошный халат из дорогого шелка зелёного цвета, расшитый орнаментами. Его волосы струились по плечам белым шелком, а несколько прядей были заплетены в мелкие косицы. Демоны поддерживали волосы своего господина, чтобы они не волочились по полу.

  — Ты каждую минуту думаешь обо мне, тебе ещё не надоело, Цзиньян? — изумрудные глаза уставились на него, будто пронзали самую душу. — Я знаю каждую твою мысль.

  Щеки Ли Цзиньяна зарделись то ли от выпитого напитка, то ли от того, что кто-то узнал его самые сокровенные желания.

  — Я хочу ещё выпить, — сказал мужчина.

  — Пожалуйста!

  Мелкие демоны в тот же час плеснули в его чашу нектара.

  Ли Цзиньян осушил вторую чашу и почувствовал, что его окончательно повело. На губах ощущался сладковатый цветочный привкус. Он боялся рухнуть лицом в стол, но демон продолжал крепко держать его за руку.

  — Так что, Цзиньян, если я тебе так нравлюсь и ты постоянно обо мне думаешь, может нам пора сблизиться, как считаешь? — проговорил демон и усмехнулся. Ли Цзиньян снова увидел, что его лицо покрыто густой белой шерстью, а на голове, как корона, красуются изогнутые рога. Мужчина протер глаза: демон смотрел на него уже в своем привычном обличии.

  — Что ты имеешь ввиду? — спросил Ли Цзиньян и осушил ещё одну чашу.

  — Свадьбу, — сказал Инь Чэ.

  — Свадьба! Свадьба! — подхватили демоны. Послышался топот, свист и улюлюканье. Голова мужчины пошла кругом.

  Все, что происходило дальше, Ли Цзиньян помнил отрывками. Он увидел, что одет в красное свадебное платье, а на Инь Чэ тоже красный свадебный наряд! Голова продолжала идти кругом, отовсюду слышались голоса:

  — Поклонись небу, поклонись земле, поклонись родителям!

  — Поклонись небу, поклонись земле, поклонись родителям!

  — Поклонись небу, поклонись земле, поклонись родителям!

 Следующий момент, который запомнил Ли Цзиньян — он лежит на траве, а кругом глухой лес и ночь. Вокруг зелёные огоньки, будто чьи-то глаза, наблюдающие за ним из темноты.

  — Что это? — спросил мужчина, еле ворочая языком.

  — Это лесные огоньки, души неупокоившихся мертвецов. Не бойся, они не тронут тебя, — проговорил демон.

  Только сейчас Ли Цзиньян понял, что находится в цепких объятиях Инь Чэ.

  — Мы совершили свадебный обряд, теперь дороги назад нет — ты мой, — сказал демон с каким-то злорадством. Молодой мужчина, чувствуя, что очень сильно пьян, уткнулся лицом в грудь демона и прошептал:

  — Не уходи...

  — Как я могу уйти в нашу брачную ночь? — усмехнулся Инь Чэ, и приподняв голову мужчины, впился в его губы.





  Глава 43. "Я всего лишь посмешище для них"

  Сознание Ли Цзиньяна несколько раз отключалось. Видимо, он перебрал с напитком. Мужчина чувствовал, что его язык переплетается с языком демона. Полная луна светила над ними в небе, лес шумел, кричала ночная птица. Зелёных огоньков больше не было видно. Демон снова наградил его глубоким поцелуем.
  — Ты же этого хотел?
  В хмельном бреду Ли Цзиньян начал делать любовные признания, на что демон ответил:
  — Я все это и так знаю.
  Сознание Ли Цзиньяна опять куда-то провалилось.
  Когда мужчина снова пришел в себя, то увидел, что полы его халата высоко приподняты, а под ними нет никакой одежды! Он чувствовал ночную прохладу и росу обнаженной кожей, потому что лежал на траве. Ли Цзиньян почувствовал также, что что-то полностью заполнило его внутри. Глаза мужчины расширились: он совокуплялся с демоном! Лёжа между его широко разведенных в стороны бедер, Инь Чэ вошёл в него и совершал глубокие толчки. Ли Цзиньян был шокрован, он никогда и представить себе не мог, что  будет заниматься этим таким способом! Он ощущал боль, но будто бы издалека. Как зуб, который ноет. Очевидно, чаши выпитого дали о себе знать, притупляя боль.
  — Инь Чэ... — ошарашенно проговорил Ли Цзиньян.
  Демон облизал ему щеку.
  — Ты же мечтал соединиться со мной, Цзиньян, так что не так? Теперь я твой муж перед небом и землёй.
  Ли Цзиньян понял, что уже ничего не сможет с этим поделать и обречённо покорился, обхватив демона руками за спину. Толчки стали более частыми и мужчина почувствовал, как его нутро заполняет теплая вязкая жидкость. Демон остановился.
  — Жаль, что ты не можешь от меня понести, Цзиньян, — с искренним сожалением сказал демон, — у нас бы получился замечательный полукровка, наделённый демонической силой, — он снова лизнул мужчину в щеку.
  Ли Цзиньян пребывал в таком потрясении, что никак не мог прийти в себя. Он услышал урчание, доносившееся из груди демона. Это означало, что демон пребывает в хорошем расположении духа.
  Ли Цзиньян смутился и хотел поправить полы своего халата, но демон остановил его.
  — Подожди, мы ещё не закончили, — сказал Инь Чэ и снова оказался внутри мужчины. После нескольких толчков Ли Цзиньян почувствовал такое сильное возбуждение, что забыл обо всем на свете. Их губы периодически соединялись в порывах страсти.
  — Цзиньян, ты должен помнить, что я — нечистая сила, — склонился над ним демон.
  — Мне все равно, ведь ты давно забрал мою душу.
  — Я никак не мог этого сделать, потому что у меня не было моей демонической силы.
  Как во сне, Ли Цзиньян увидел прекрасное лицо с изумрудными глазами и шелковистыми белыми волосами, освещённое луной, почувствовал, как тела их опять переплелись и демон овладевает им снова и снова. Больше мужчина не помнил ничего.


  Ли Цзиньян очнулся на рассвете. Было зябко. Он лежал на траве в красном свадебном одеянии. Что это было? Сон? Но красное одеяние невесты, полы которого были небрежно раскинуты в стороны, говорило само за себя. Мужчина обнаружил во рту клочок белой шерсти и выплюнул ее.
  — Инь Чэ! — закричал он. Но никто не отозвался. Он увидел, что рядом лежал мешочек, а в нем две переплетённые между собой пряди: белая и черная. Это не было сном! Кости болели так, будто на нем всю ночь катались. Особенно, дискомфорт испытывала нижняя часть тела. Лицо молодого человека пылало лихорадочным румянцем.
  — Если все это не сон, то почему мы не проснулись вместе?! Инь Чэ!
  Но возглас его остался без ответа и только лишь закричала какая-то птица. Ли Цзиньян побежал искать покосившуюся хижину, но ее и след простыл, будто не было никогда.


  — Вы видели, молодого господина всю ночь не было, а под утро прибежал, ни свет ни заря. Вид безумный, будто не в себе. Волосы растрепаны, босиком, а прямо на голое тело надет свадебный наряд невесты! — переговаривались слуги.
  — Да он точно рассудком повредился из-за того демона. Говорят, что демоны забирают разум.


  Хань Вэньчэн очень долго хохотал, узнав о том, как растрёпанный Ли Цзиньян прибежал под утро в свадебном наряде невесты на голое тело.
  — После того, как он связался с этим демоном, стал сам не свой. Полжизни бы отдал, чтобы только увидеть Цзиньяна в свадебном наряде невесты! Почему меня лишили такого удовольствия? Кстати, недавно один мой друг встретил в борделе как бы ты думал кого?
  — Моя попытка угадать наверняка потерпит фиаско, — ответил Сун Юнь, обмахивая себя веером.
  — Хорошо, не буду томить, друг мой, это был Господин, как его там. Ладно бы просто пришел в бордель, но из комнаты, которую он снял, вышло несколько мальчиков.
  — Да ну! — глаза Сун Юня округлились. — В жизни бы не подумал, что Господину, как его там, нравятся мальчики!
  Они не могли больше сдерживаться и разразились хохотом. Уши Чжан Ци стали пунцовыми от стыда. Ему захотелось провалиться сквозь землю. Он отошёл подальше, делая вид, что упражняется с мечом.
  "Я всего лишь посмешище для них".
  Хань Вэньчэн краем глаза наблюдал за ним и злорадно подумал: "Так тебе и надо! Меньше будешь греть уши, когда мы разговариваем".




Глава 44. "Я тебе уже говорил, что ты мне очень нравишься"

  Инь Чэ присел отдохнуть возле пруда, в тени деревьев. Он закинул ноги, обутые в ботинки с загнутыми кверху носками, на большой камень и опёрся спиной о ствол дерева. Демон достал из мешочка, висящего на поясе, две пряди — черную и белую, и начал вертеть пряди в руках, перебирая их когтистыми пальцами. Длинный белый локон его волос выпал из прически. Демон закинул его за ухо и продолжил вертеть в руках содержимое мешочка.

  Неожиданно, из пруда вынырнуло существо с сине-зелеными волосами. То был демон вод.

  — Инь Чэ, — сказал он, разбрызгивая воду, — что за оргии у тебя творятся, что за свадьбы, что весь лес на ушах стоял? Ты что, рассудком повредился? Связался с человеком! Мало людишки причинили тебе зла? Забыл, как тебя выставили на аукцион нагишом и продали, как раба, им на потеху? Да ты должен был первым делом, как освободился, убить их всех!

  Инь Чэ спрятал обратно в мешочек пряди волос, чтобы они не привлекали ненужного внимания, и достал из другого мешочка драгоценные камешки, пересыпая их из одной ладони в другую.

  — Так я и убил! — сказал он. — Кто не умер, продан в рабство.

  — Первым делом ты должен был убить своего прежнего хозяина, который осмелился водить тебя на цепи, как собаку! А не приводить его сюда и устраивать оргии до самого утра. Мы же не слепые и не глухие!

  — Он спас мне жизнь, — ответил Инь Чэ, — благодаря ему я сейчас здесь, на свободе. Кроме того, он вступился за меня, когда меня едва не убили.

  — Конечно, он отпустил тебя, когда с тобой наигрался, как со своей собакой, — усмехнулся демон вод. — Я понимаю, ты ещё довольно молод, а молодежи свойственно творить глупости. Лучше тебе избавиться от этого человека!

  Инь Чэ устал выслушивать нравоучения и начал раздражаться. Он гневно сверкнул изумрудными глазами:

  — А тебе-то какое дело до этого? Кто ты такой, чтобы меня отчитывать?! Я что хочу, то и делаю, мне никто не указ! Только попробуйте что-то сделать этому человеку и узнаете, какой я бываю в гневе. Этот человек теперь принадлежит мне. Он — моя собственность. Никто не смеет прикасаться к моей собственности! А будешь много болтать, я заплюю твой пруд и в нем сдохнет вся рыба!

  — Глупый мальчишка! — проговорил демон вод и нырнул обратно в пруд, на поверхности которого пошли круги. Но фраза: "Наигрался, как со своей собакой" теперь не оставляла Инь Чэ в покое.

  В ту ночь, когда в публичном доме случился пожар, Мей Лин не могла заснуть. Она снова подсела к спящему мужчине. На этот раз ее интересовало не его лицо, а кое-что другое.

  Несколько лет проработав в борделе, она была уже довольно искусной в занятиях любовью и знала, как доставить мужчине удовольствие. Даже, когда случаи были почти безнадежными. Ее не оставляла в покое мысль вернуть этому человеку мужскую силу. Тонкая, гибкая, как змея, рука Мей Лин скользнула мужчине про меж ног, направляясь к интимному месту. Но вот незадача — в этом месте было пусто! Мей Лин в ужасе отдернула руку. "Бедолага", — подумала она, — "ему и впрямь уже ничем не поможешь, такое увечье! Неудивительно, что он приходит, скрыв свое лицо маской, чтобы никто не знал о его позоре". Мужчина зашевелился и Мей Лин, как ошпаренная, помчалась на свою постель. Мужчина окончательно проснулся и присел на кровать. Его глаза уставились на Мей Лин из-под маски. Сгорая со стыда, девушка опустила глаза.

  — Что, не спится? — спросил он.

  — Не спится...

  — Хорошо. Тогда давай поговорим.  Ты хотела бы вернуться в публичный дом или получить свободу?

  — Вернуться в публичный дом, — не задумываясь, ответила Мей Лин. Воцарилась тишина.

  — Ты стала падшей женщиной не по своей воле, — наконец сказал человек, — но теперь у тебя есть выбор, почему же ты выбираешь тот же путь?

  — У меня нет выбора. Мне некуда идти, негде жить, нечем заниматься, нечего терять.

  — Ты считаешь, что всю жизнь лучше оставаться шлюхой, чем попытаться что-то исправить? Я хотел выкупить тебя.

  — Вы выкупите меня и я стану вашей собственностью. Я всегда буду кому-то принадлежать.

  — Ты считаешь, что лучше принадлежать сотне неизвестных мужчин, чем одному человеку?

  — Мне нечего терять, — снова ответила она.

  — Хорошо. Завтра я пойду в город и разведаю обстановку. Если твоя хозяйка жива после пожара и планирует открыть ещё одно заведение, я верну тебя ей.

  — После этого он лег на кровать и, отвернувшись, заснул.

  В комнатах стояла невероятная духота и Чжан Ци вышел, чтобы побродить по ночному саду. В беседке, освещенные луной, сидели двое. Нетрудно догадаться, что ими были Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин. Бай Чжэнмин сидел на Хань Вэньчэне, развернувшись к нему лицом. И, хоть на них была надета одежда, по звукам стало понятно, что они совокуплялись. Под верхней одеждой у молодых людей не было никакого белья и Чжэнмин, сидящий на Хань Вэньчэне, насаживался все глубже, издавая вздохи и стоны.

  Чжан Ци скривился от отвращения и захотел поскорее уйти, но почему-то все никак не уходил. К своему стыду и позору, после этой сцены по его телу прокатилась волна возбуждения. Чжэнмин продолжал двигаться и постанывать и вскоре оба кончили. После этого, юноша обхватил Хань Вэньчэна за шею и прислонился лбом к его лбу.

  — А-Хань, я люблю тебя... — прошептал он. — А ты? Ты меня хоть немного любишь?

  Хань Вэньчэн обвил руками его стройную талию.

  — Я тебе уже говорил, что ты мне очень нравишься. Если бы ты мне не нравился, мы бы не проводили вместе столько времени.

  Юноша издал удовлетворённый вздох.

  — Тогда давай жить вместе, а?

  Воцарилось молчание.

  — Пока не могу, — наконец ответил Хань Вэньчэн.

  — Но почему?

  — Есть некоторые вопросы, которые мне нужно решить.

  — Какие ещё вопросы?

  — Я не могу сказать тебе, А-Мин. Кроме того, мы и так живём по соседству и можем видеться, когда захотим.

  Видя, что юноша не на шутку  расстроился, Хань Вэньчэн добавил:

  — Но в будущем я не против рассмотреть этот вариант, — ответил он и потрепал юношу за щеку. — Мне же надо будет с кем-то встречать свою старость.

  Глаза юноши радостно загорелись.

  — Правда? А-Хань, пообещай мне, что мы будем жить вместе!

  — Я не могу ничего тебе обещать. Жизнь непредсказуема и никто не знает, как она сложится в дальнейшем. Но я ещё раз повторяю, что в будущем я не против рассмотреть такой вариант.

  Он прижал к себе Бай Чжэнмина и послышались звуки жадных, ненасытных поцелуев.

  Никто не заметил одинокую и печальную фигуру Господина, как его там, бредущую по саду.






  Глава 45. "Почему ты бросил меня в ту ночь?"


  С детства Хань Вэньчэн был любимчиком богов — начиная от внешности и заканчивая своими неординарными способностями. Мальчик обладал выдающейся красотой. Прохожие заглядывалась на него и говорили:
  — Ах, как хорош этот мальчик, просто чудо!
  Хань Вэньчэн имел блестящие способности к учебе — к наукам и искусствам, хорошую память, а также недюжинную боевую силу. Он с лёгкостью запоминал и цитировал наизусть целые книги. Всем этим он вызывал зависть и неприязнь своих сверстников. Его называли одаренным мальчиком.
  В то время у Хань Вэньчэна почти не было друзей. За исключением Бай Чжэнмина.
  Маленький Бай Чжэнмин бегал за
Хань Вэньчэном, будто хвостик. Вэньчэн был его кумиром.
  Один раз Хань Вэньчэн сильно ушиб коленку и скрючился от боли. Бай Чжэнмин подбежал к нему, сел рядом, задрал халат и начал дуть ему на коленку.
  — А-Хань, сейчас я подую на твою коленку и боль пройдет! — проговорил Чжэнмин. Его глаза были наполнены такой искренностью, что Хань Вэньчэн почти поверил в это. И боль действительно прошла.
  В школе боевых искусств Хань Вэньчэну прочили великое будущее. Его учитель говорил, что у парня уникальные способности. Только Вэньчэн не очень-то жаждал вступать на путь самосовершенствования. А потом началась война.
  Не смотря на то, что в школе боевых искусств он так и не доучился, Хань Вэньчэн безупречно владел всеми видами боевых искусств.

  Ли Цзиньян сходил с ума. Он каждый день бегал в лес и искал хижину, которой больше не было. Демона не было нигде.
  Один раз, находясь дома, молодой человек услышал отчётливый мысленный голос:
  — Не паникуй, Цзиньян, я скоро приду к тебе.
  — Это он! — вскричал Ли Цзиньян. — Это точно он!
  Мужчина помчался в сад, чтобы нарвать там самых лучших цветов. Но не успел он собрать и один букет, как из-за деревьев вышел демон. Увидев его, Ли Цзиньян так разволновался, что застыл на месте. Было уже темно и сад освещался лишь светом фонаря.
  — Ты действительно пришел.
  — Цзиньян, ты закатил настоящую истерику, думаешь, я этого не слышу?
  — Почему ты бросил меня в ту ночь, почему я проснулся один?
  — Я не бросил тебя, у меня были неотложные дела, которые нужно было срочно решить, — ответил демон. — Такой жаркой ночи у меня не было ещё никогда, хоть ты и лежал, как бревно.
  Ли Цзиньян густо покраснел. У него ТАКОГО также не было ещё никогда.
  — Я в ту ночь сильно перебрал и... плохо помню.
  — Зато я все прекрасно помню, — сказал демон и направился к нему.
  Ли Цзиньян сидел на корточках, собирая цветы. Когда демон подошёл к нему, молодой человек встал, дрожащими руками протягивая ему букет. Демон взял его ладони в свои и цветы посыпались прямо к ногам.
  — Я соскучился, — проговорил демон. Его глаза сияли, как два изумруда. Через мгновение они заключили друг друга в объятия. Демон потерся щекой о щеку Ли Цзиньяна, уткнулся лицом ему в плечо и начал урчать, как прирученный лесной кот.
  "Боги, что же это за чудо такое, это существо?" — подумал Ли Цзиньян. Инь Чэ поднял голову:
  — Я обыкновенный демон.
  — Ты что, читаешь мои мысли?
  — Конечно, — усмехнулся Инь Чэ, — я знаю их все!
  Молодой мужчина покраснел от стыда.
  — Может... Зайдешь в дом?
  — Не хочу, — ответил демон. — Этот дом напоминает мне о моем рабстве. Кроме того, твои слуги боятся и ненавидят меня, хоть я не сделал им ничего плохого. Пойдем лучше, погуляем, Цзиньян. Сегодня как раз луна голодных духов (июльское полнолуние).
  Взявшись за руки, они покинули сад.

  Мей Лин ждала этого человека, выглядывая в окно. Больше у нее никого, ничего не оставалось. Все сбережения находились в доме, который сгорел, и, вероятно, навсегда погребён под обломками и пепелищем. Хотя, быть может, кому-то уже удалось отыскать часть золота.
  Наконец, скрипнула дверь и человек в маске вошёл.
  — Плохие новости, — сказал он с порога. — Твоя хозяйка жива и здорова, но дело не в этом. Тебя по всему городу ищет стража. На тебя кто-то донёс.
  Лицо Мей Лин побледнело, она так и застыла на месте. А вдруг этот человек ее провоцирует, чтобы вывести на чистую воду?
  — Я понятия не имею, почему меня ищет стража, я не совершила ничего дурного, — дрогнувшим голосом сказала она.
  — А потому ищет, что кто-то донёс на тебя, обвинив в заговоре против императора.
  Мей Лин побледнела ещё больше.
  — Какой вздор! — это же просто чепуха! Кто мог сказать обо мне такое, может быть, это были вы?
  Мужчина посмотрел на нее из-под маски и раздражённо выпалил:
  — Дура!
  Тут же послышался громкий стук в дверь:
  — Открывайте, стража императора!
  — Закутайся в плащ и стань за моей спиной, — тихо скомандовал человек в маске. Они притаились за дверью. Как и ожидалось, вскоре дверь просто вылетела и в комнату ворвались стражники.
  — Какая наглость, господа, вы ворвались в очень неподходящий момент — я тут со своей женой, — проговорил мужчина.
  — Дайте-ка нам взглянуть на лицо вашей жены. У нас есть сведения, что ею может оказаться танцовщица из борделя по имени Мей Лин, которую нам велено арестовать.




Глава 46. "Что происходит, А-Хань??"

  Хань Вэньчэн что-то тщательно выводил на свитке. У него был лёгкий, красивый и изящный почерк, которому позавидовал бы любой учитель. Чжан Ци, желая посмотреть, что же он пишет, вытянул шею, заглядывая через плечо молодого мужчины. Казалось, что у Хань Вэньчэна на этого человека настоящая аллергия. Никто так не раздражал мужчину, как этот, следующий за ним по пятам, императорский пёс.

 Увидев, что Чжан Ци пытается подглянуть, что же он пишет, Хань Вэньчэн просто взорвался. Он вскочил со своего места, осыпая мужчину оскорблениями.

  — Господин, как тебя там, тебе ещё не надоело пялиться в мой свиток?! Не надоело лезть в мою жизнь??

  Хань Вэньчэн так завелся, что казалось, скоро у него из ноздрей пойдет пар, как у дракона. Его прекрасное лицо исказилось ненавистью и раздражением. Как вдруг Хань Вэньчэн неожиданно побледнел и подкатил глаза. Ноги его подкосились и он начал падать. Чжан Ци едва успел подхватить его беспомощное тело, которое так и повисло у него на руках. Чжан Ци, бесстрашный в боях, в этот момент по-настоящему испугался. Испугался, что с этим человеком может что-то случиться. Ещё минуту назад самоуверенный и озлобленный, сейчас Хань Вэньчэн стал похож на безвольную куклу. Чжан Ци не мог понять, что с этим человеком вдруг могло случиться. Хань Вэньчэн обладал крепким здоровьем и был не из тех людей, которые падают в обморок из-за жары. Мужчина увидел на столике чашу, в которой стояло вино. Чаша была почти полной, Хань Вэньчэн успел сделать из нее всего один глоток. Очевидно, яд был сильный. Не теряя времени, Чжан Ци, с молодым мужчиной на руках, помчался в свою комнату, чтобы достать из дорожной сумки противоядие и оказать первую помощь.

  Хань Вэньчэн будто бы пребывал в глубоком сне и сквозь этот сон чувствовал крепкие руки человека, державшие его. Он чувствовал также, что пока эти руки держат его, с ним ничего не может случиться.

  Чжан Ци забежал в свою комнату и, не выпуская из рук Хань Вэньчэна, начал перерывать содержимое своей сумки. Достав среди всего прочего заветный пузырек, доставшийся ему от Ван Шу, Чжан Ци попытался разжать мужчине челюсть, чтобы поскорее влить содержимое пузырька. Наконец, ему это удалось, но как только он начал подносить пузырек ко рту Хань Вэньчэна, губы того снова сомкнулись и Чжан Ци не мог ничего сделать. Промедление могло стоить этому человеку жизни, поэтому, Чжан Ци решил попробовать другой способ — набрал жидкость к себе в рот, снова разжал челюсть Хань Вэньчэна и, склонившись над мужчиной, влил ему эту жидкость. При этом их губы плотно соприкоснулись. Не размыкая глаз, молодой мужчина сделал глотательное движение и его рука слабо сомкнулась на запястье Чжан Ци. Чжан Ци, сам того не замечая, накрыл его руку своей. В это время он думал о том, что соприкоснулся с этим человеком губами и это выглядело как-то интимно. Щеки Чжан Ци порозовели, будто спелые яблоки. Он опустил Хань Вэньчэна на свою постель и помчался за лекарем. А после нужно было срочно оповестить Сюй Чжишаня о том, что здесь снова пытались совершить убийство.

  Бай Чжэнмин бежал, задыхаясь на ходу. От быстрого бега юноша раскраснелся. Забежав в комнату, он закричал с порога:

  — А-Хань!!

  Хань Вэньчэн уже пришел в себя. Он лежал на подушках, на губах его бродила загадочная улыбка, а сам он будто витал где-то в облаках.

  — Чего ты кричишь, Чжэнмин?

  Хань Вэньчэн мечтательно прикрыл обсидиановые глаза, обрамлённые длинными ресницами, и проговорил:

  — Когда со мной что-то случается, я начинаю видеть очень красивые сны. Я постоянно вижу во сне какого-то мужчину, который то несёт меня на руках, то сладко целует. И я понимаю, что это мужчина моей мечты...

  — !!!!

  Бай Чжэнмин встал, как вкопанный.

  — Что??? Мужчина твоей мечты? А я для тебя кто?!

  Хань Вэньчэн усмехнулся:

  — Глупыш, это всего лишь сон. Ты ревнуешь меня ко сну и мужчине, которого в действительности не существует?

  Глаза Бай Чжэнмина метали громы и молнии. Он сжал кулаки.

  — Что ты делаешь в постели Господина, как его там??

  Хань Вэньчэн осмотрелся вокруг и увидел, что не только находится в комнате Чжан Ци, но и лежит на его постели!

  — Видят боги, я этого не могу знать, Чжэнмин. Я хочу поскорее уйти отсюда. Помоги мне подняться, у меня кружится голова.

  С помощью Бай Чжэнмина Хань Вэньчэн встал с кровати и пошел в свою комнату.

  — Что происходит, А-Хань?? Кто-то отчаянно пытается тебя убить, а тебе и дела нет?!

  — Чжэнмин, я не умею читать мысли и не знаю, кто это. Это может быть кто угодно.

  — Ты рассказываешь о каких-то снах и каких-то мужчинах, просыпаешься в постели Господина, как его там, это нормально по-твоему?!

  Проходя мимо спальни Хань Вэньчэна, Чжан Ци услышал, как кричит Бай Чжэнмин. В последнее время Чжан Ци ощущал, что Бай Чжэнмин начал его раздражать. Этот напыщенный юнец, пытающийся во всем подражать Хань Вэньчэну, и раньше раздражал его, но теперь это приобрело какой-то другой оттенок. Когда Бай Чжэнмин приходил, Чжан Ци начинал мучиться сам не зная почему.



Глава 47. "Вы все лишь мои марионетки"

  — Кто вам дал право прикасаться к моей жене? — спросил мужчина. Сохраняя абсолютное спокойствие, он вытолкнул Мей Лин за дверь и закрыл ее собой. Видя, что мужчина и женщина отказываются повиноваться, стражники обнажили оружие. Мужчина, выбежав за Мей Лин, с силой захлопнув дверь перед их носом. Сделав в воздухе знак, запечатывающий дверь, мужчина выставил перед собой два пальца и комната, в которой находились стражники, сразу же занялась пламенем.

  — Этого времени нам хватит, чтобы уйти.

  Он остановил первую попавшуюся повозку и приказал ехать прочь из города.

  — Ну что, теперь ты мне поверила? — спросил мужчина.

  Мей Лин не видела его лица, крытого под маской, но чувствовала, что он усмехается. Она была так напугана новостью о том, что ее ищут стражники, что боялась даже пошевелиться.

  — А когда публичный дом загорелся, вы не думали о том, чтобы спасти людей? — сама не зная зачем, спросила она.

  Мужчина удивлённо хмыкнул:

  — А с чего бы мне об этом думать?

  — Но почему вы помогаете мне? — спросила Мей Лин. Глаза из-под маски уставились на нее и взгляд этот был очень тяжёлый, его было невыносимо выдержать.

  — Потому что я собираю драгоценные нефриты и оттачиваю их до совершенства. Коллекционер, так сказать.

  — Как может шлюха быть драгоценным нефритом?

  Мей Лин расценила, что в этой фразе был сексуальный подтекст, однако, мужчина имел ввиду вовсе не то, о чем она подумала.

  — Не столь важно, кем был человек, важнее всего, кем он стал.

  — И много у вас нефритов в коллекции?

  — Предостаточно, — удовлетворённо ответил мужчина.

  Мей Лин решила, что он просто повеса, который бахвалится количеством красивых женщин. Но можно ли этим бахвалиться при отсутствии мужского органа? Как собака, которая смотрит на кусок мяса в руках у мясника, но знает, что тот не даст ей ни кусочка.

  — Ну, так что ты собираешься теперь делать, чем займёшься? Тебя ищут повсюду, в какой бордель ты бы ни устроилась, рано или поздно о тебе узнают.

  Мей Лин пробрала дрожь до самых костей.

  — Я не знаю, — ответила она.

  — Я хочу взять тебя к себе на работу.

  — Вы собираетесь открывать бордель, господин?

  — Твои мысли только об этом? — вопросом на вопрос ответил мужчина.

  — Но я больше ничего не умею.

  — Так я научу тебя.

  — Я даже... имени вашего не знаю.

  — Можешь называть меня Тан Цзы.

  Мей Лин была уверена, что это наверняка его ненастоящее имя, но промолчала.

  — Все, что не делается — к лучшему, — проговорил Тан Цзы, воспользовавшись ее молчанием. — Как бы красив ни был человек, со временем, его красота увядает. Пока ты молода и красива, тобой восхищаются, ты можешь работать шлюхой, но кому ты будешь нужна, когда постареешь?

  Тебе на смену придут более молодые и красивые женщины. Вспомни, кем ты была раньше, до войны. Когда ты ещё верила людям и умела любить. Хочешь знать, как погиб твой возлюбленный? — Тан Цзы протянул к девушке два пальца, сложенные вместе, и приложил их к ее голове, будто собирался высосать мозг. В эту минуту, перед ее глазами пронеслись картины прошлого, будто это было на самом деле. Почти все войско ее государства перебито и остался в живых лишь ее возлюбленный, готовый стоять насмерть. Солдаты Цинь Шихуанди окружили его и просто глумились, хохоча.

  — Чего ты добился, герой? Преклони колени перед императором и бей поклоны, чтобы мы помиловали тебя.

  — Я не признаю вашего императора и буду защищать свою землю, свой дом и свою возлюбленную до самой смерти! — парень харкнул в солдат кровью. К тому моменту, он уже набрал ее полный рот. Его сабля сломалась, а солдаты все стояли и смеялись, окружив его. И каждый тыкал в тело юноши острым мечом, пока его тело не превратилось в решето. Лишь только тогда он рухнул на землю, орошенную кровью своих соотечественников. По лицу Мей Лин потекли слезы.

  — А напомнить тебе, как умерли твои родители? — спросил Тан Цзы. Два пальца его были по-прежнему были у виска девушки.

  Она будто бы снова вернулась в то ужасное время, залитое кровью. На пороге отец и мать, а ее, босую, тащат солдаты.

  — Девчонку оставим в живых!  Она молода и хороша собой, ее можно продать. Стариков прикончить, они никуда не годятся.

  — Дочь! — кричит старик.

  — Отец! Матушка! — в ужасе, обливаясь слезами, кричит Мей Лин.

  Один взмах сабли — и голова ее отца катится по траве, разбрызгивая кровь. Следом падает пронзенная мечом мать.

  — Хватит, хватит, прошу вас! — воскликнула Мей Лин. По ее лицу струились слезы.

  Тан Цзы убрал пальцы от виска девушки.

  — Ну, так тебе хочется отомстить?

  — Да, очень хочется... — проговорила Мей Лин, обливаясь слезами. Будто бы кто-то живьём разорвал едва затянувшуюся рану и все внутренности вылезли наружу.

  — В этом мире выживает сильнейший. Для того, чтобы отомстить, нужно быть сильной.

  — Да, я буду, — проговорила Мей Лин.

  "Вы все лишь мои марионетки", — подумал Тан Цзы.






  Глава 48. "Разве я все это время плохо к тебе относился?"

  Хань Вэньчэн видел эту картину снова и снова: солдаты Цинь Шихуанди разрушают его город, убивают людей, глумятся над женщинами, грабят дома. Искаженные болью лица его родителей, пронзенные мечом противника. Мир рухнул, жизнь больше никогда не будет прежней.
 Хань Вэньчэн никак не мог избавиться от запаха крови и лязга мечей, не оставляющих его в покое. Ему казалось, что голова сейчас разорвется на части.
  — Хватит! Хватит, прошу тебя! — закричал он. Из носа и ушей молодого мужчины пошла кровь. Тан Цзы убрал пальцы от его головы.
  — Прости, Вэньчэн, кажется, я перестарался.
  Он подал Хань Вэньчэну платок, которым тот начал вытирать стекающую по лицу кровь.
  — Я больше не хочу погружаться в эти воспоминания, учитель!
  Тан Цзы похлопал его по плечу.
  — Разве ты не живёшь ради того, чтобы отомстить? — спросил он.— Лишь только воспоминания о причиненной боли сделают тебя сильнее. Ты подпитываешься темной ци ненависти и жажды убийства, и сможешь завершить свою месть.
  Небесно-голубой халат Хань Вэньчэна был заляпан кровью. Молодой мужчина продолжал держать возле носа платок.
  — Сколько ещё осталось? — посмотрел на него Тан Цзы из-под маски.
  — Около двух тысяч, — проговорил Хань Вэньчэн. Казалось, что под маской мужчина улыбается.
  — Медленно, но верно мы идём к своей цели.
  — Кто-то хочет меня убить... — посмотрел на него Хань Вэньчэн. — Несколько раз на мою жизнь было совершено покушение.
  Мужчина, сохраняя идеальное спокойствие, снова похлопал его по плечу.
  — Не бойся, никто не сможет причинить тебе серьезный вред. Занимайся своей работой, практикуй все, чему я тебя учил, а я, время от времени, буду подпитывать тебя темной ци. И вскоре мы должны успешно завершить наше дело.
  — Да, учитель.
  — Ступай, отдохни. Сегодня я действительно перестарался.
  После того, как Хань Вэньчэн ушел, Тан Цзы, напевая какую-то песенку, достал из сумки маску из человеческой кожи. Наконец, он получил то, что хотел, и мог избавиться от маски, которую сейчас носил на лице. Маску из человеческой кожи он содрал с какого-то красивого парня. Он долго искал донора для своей будущей маски. Тан Цзы периодически менял маски, чтобы его никто не мог распознать. Никто никогда не видел его настоящего лица.
  Мужчина отшвырнул в сторону маску, которую носил в данный момент, и надел маску из человеческой кожи. Маска нежно облепила его лицо, будто кожа была его собственная — не отличить! Через некоторое время он поменяет ее, одно и то же лицо не должно задерживаться надолго. После этого, Тан Цзы довольно развалился на кушетке. Он увидел на полу каплю крови Хань Вэньчэна и проговорил:
  — Мой самый драгоценный нефрит.
 

  Под полной луной шли двое, державшиеся за руки.
  — Инь Чэ?
  — Чего?
  — А какой твой настоящий облик?
  — А какой захочешь, такой и будет, — усмехнулся демон. — Может быть, такой, как сейчас, или облик старика, ребенка, женщины? Какой облик тебе по нраву, Цзиньян?
  — Такой, как сейчас, — тихо ответил мужчина. Неожиданно, демон прижал его к стволу огромного дерева когтистыми лапами. Ничего не говоря, он молча полез целоваться.
  Полная луна качалась в облаках, лес шумел, Ли Цзиньян чувствовал силу огромного дерева, к которому его прижал Инь Чэ. Поцелуи опьяняли и отбирали разум. В следующий момент, когда Ли Цзиньян открыл глаза, он увидел, что целуется... с самим собой! С криком, молодой мужчина отпрянул в сторону. Демон расхохотался, приняв свой прежний облик.
  — Для чего ты так шутишь? — возмутился Ли Цзиньян.
  — Потому что это весело! — ответил Инь Чэ.
  — Когда ты ушел прошлым утром, мне было совсем невесело.
  — Цзиньян, у меня горел лес, в котором живут звери, птицы и  неупокоившиеся души умерших, я что, должен был им всем позволить погибнуть по-твоему?
  Словно в подтверждении его слов закричала ночная птица, а из темноты уставились сотни зелёных глаз-огоньков.
  — Что, страшно? — усмехнулся демон, глядя на него.
  — Ничего подобного, — ответил Ли Цзиньян, хотя на самом деле ему действительно стало жутко.
  — Ты не представляешь, сколько этой ночью вылезло нечисти! Но пока ты рядом со мной, с тобой ничего не случится, — заверил его демон.
  — Инь Чэ, я готов навсегда остаться с тобой, — проговорил Ли Цзиньян.
  — Так и будет, — ответил Инь Чэ, — ведь если к тебе прицепился демон, то от него тебе уже вряд ли получится избавиться, — он разразился хохотом и существа, выглядывающие из темноты, также захихикали, вторя ему. Неожиданно, Инь Чэ прекратил смеяться и посмотрел на Ли Цзиньяна. Его глаза фосфорились в темноте, как у дикой кошки.
  — Ты же сам хотел этого, сам призывал меня в своих мыслях?
  — Да я и сейчас хочу!
  Что-то из темноты вырвалось и стремительно полетело в сторону Ли Цзиньяна. Инь Чэ молниеносно закрыл молодого мужчину собой, расставив в стороны руки.
  — Прочь! На место! — и существо покатилось обратно в темноту, будто растворились во мраке.
  — Они пока не признают тебя, — сказал Инь Чэ. — Быть может, гулять здесь в луну голодных духов была не самая лучшая идея, — демон на мгновение прищурился, будто бы ему на ум пришла какая-то мысль.— Цзиньян, а не хотел бы ты прогуляться со мною по городу?
  — Куда скажешь, — ответил Ли Цзиньян, помешанный на этом демоне. Инь Чэ крепко схватил его за руку когтистыми пальцами и перед глазами все поплыло. Ли Цзиньян ничего не понимал, у него сильно закружилась голова. Они будто перемещались в пространстве. Когда молодой мужчина очнулся, он сидел на земле. Место было незнакомым, вокруг ходили люди. Что-то слегка сдавливало шею: ошейник! На его шею был надет ошейник, к которому пристегивалась цепь, намотанная на руку демона. Ли Цзиньян не поверил своим глазам:
  — Инь Чэ, что это?
  — Как что, цепь? — ухмыльнулся демон. — Не видишь что ли? Тебе нравится, Цзиньян? Кажется, мы поменялись ролями.
  — Почему ты так поступаешь со мной?! — разгневался молодой мужчина. — Разве я все это время плохо к тебе относился?
  Инь Чэ внимательно смотрел на него с ехидной улыбкой, подперев подбородок когтистой рукой.
  — Так а я разве плохо отношусь к тебе, Цзиньян? Сейчас мы пойдем на аукцион и я продам тебя там. Посмотрим, сколько за тебя дадут.
  Инь Чэ дёрнул за конец цепи.





  Глава 49. "Мы все стремимся быть призрачными мотыльками, горящими в огне"

  Уже который день шли перепалки между Бай Чжэнмином и Хань Вэньчэном. Бай Чжэнмин в последние дни ходил надутый, как индюк. Он все никак не мог выбросить фразу Хань Вэньчэна о мужчине его мечты из головы.
  — Боги, Чжэнмин, да я просто так это ляпнул, чтобы ты позлился и поревновал. Как можно всерьез воспринимать какой-то сон, присниться может что угодно!
  Но Бай Чжэнмин все никак не мог успокоиться:
  — Да как ты вообще мог мне сказать такое?!
  Терпение Хань Вэньчэна лопнуло.
  — Ну и проваливай отсюда к черту! — заорал он. — С какой вообще стати мне перед тобой оправдываться!
  Чжэнмин молча вышел, громко хлопнув дверью.
  Хань Вэньчэн знал, что он непременно вернётся через пару дней, как побитый щенок, соскучившись до невозможности.
  В это время Чжан Ци, воспользовавшись тем, что беседка пустует, схватил свиток Хань Вэньчэна и развернул его, чтобы наконец-то узнать, что в нем написал молодой мужчина.
  ..."мы все стремимся быть призрачными мотыльками, горящими в огне"...
  Чжан Ци только было задумался, что бы это могло значить, как вздрогнул от внезапного крика птицы, висящей в клетке. Птица пристально смотрела на него в покачивающейся клетке, будто поймав с поличным. Словно охраняла вещи своего хозяина. Услышав громкий крик птицы, показался Хань Вэньчэн. Эта птица, будто сторожевой пёс, давала знаки своему господину.
  — Юй, что случилось, мой мальчик, кто напугал тебя? — спросил Хань Вэньчэн.
  Чжан Ци давно уже вернул свиток на свое место.
  Молодой мужчина повернулся к нему, в кои-то веки удостоив своим вниманием:
  — Господин, как... Чжан, завтра я собираюсь провести приватную вечеринку, надеюсь, ты будешь присутствовать на ней, ведь, как известно, мне нужна охрана.
  — Молодой господин, на тебя уже три раза было совершено покушение, тебе этого мало? На прошлой вечеринке мы еле отбились от вооруженных людей, стоит ли снова испытывать судьбу?
  — Господин... Чжан. Твое дело — выполнять свою работу и не задавать лишних вопросов, — с этими словами, Хань Вэньчэн развернулся и пошел прочь, схватив клетку с птицей. Светло-зеленые полы его шелкового халата раздувал ветер. Чжан Ци задумчиво смотрел ему вслед. Он много раз обдумывал тот случай, когда ему изо рта в рот пришлось вливать противоядие этому человеку. В конце концов, Чжан Ци пришел к выводу, что он просто спасал жизнь и не сделал ничего неподобающего, ведь каждая минута была дорога.
  Мужчина часто чувствовал пожирающую его изнутри беспричинную грусть и никак не мог понять, что с ним происходит. Резкие перепады настроения, тоска, меланхолия — он мучился по непонятной причине и не мог найти себе покоя. А тут ещё и стражника, приставленного к Сяо Хэну, убили. Сюй Чжишань пытался допросить дурачка, но это оказалось бесполезно — как всегда он тараторил одну и ту же фразу. Но ясно было одно — убийца чувствует себя хозяином в этом дворце и делает то, что ему хочется.

  Ли Цзиньян злился, дёргал себя руками за ошейник, но никак не мог снять его. Инь Чэ со вздохом остановился, слегка потянув его за цепь, как хозяин дёргает свою непослушную собаку. Вид его был особенно прекрасен в лунном свете: белоснежные волосы будто окутывал сияющий ореол, лицо  было невероятно красивым, на белой коже яркими изумрудами сияли глаза. Тонкими изящными пальцами, с длинными острыми когтями, демон снова потянул за цепь.
  — Цзиньян, ну хватит упрямиться, пойдем же, — мягко сказал демон.
  Молодой мужчина не на шутку разозлился.
  — Я тебе что, собака? Что ты себе удумал?!
  Но демон, устав ждать, потянул за цепь сильнее. Ли Цзиньян не мог справиться с его демонической силой и поэтому вынужден был подчиниться. Лицо его перекосилось от возмущения. Он был похож на нерадивого упирающегося осла, которого тащит хозяин. Проходящие мимо люди смеялись с него и показывали пальцем, что бесило ещё больше. Цзиньян упирался, как мог, но демон потянул ещё сильнее. Ещё немного и он упадет, тогда демон потащит его прямо по земле. Поэтому пришлось идти. Мужчина стиснул зубы и закрыл глаза, чтобы не видеть впившихся в него взглядов. Он проклинал все на свете.
  — Идём, Цзиньян, осталось ещё совсем немного, — Инь Чэ намотал цепь на руку. Поняв, что у него нет другого выхода, Ли Цзиньян со скрипом покорился.
  Они вошли в какой-то дом, полный людей. Люди выпивали, шушукались между собой и хохотали. Когда вошёл Инь Чэ с Ли Цзиньяном на цепи, — все притихли.
  — Господа, — сказал демон, — я привел этого человека на продажу. Продайте его на этом аукционе.
  Ли Цзиньян не верил своим ушам. Неужели этот демон вот так отблагодарит его за спасение!
  Инь Чэ снял с руки цепочку и вручил ее очень толстому, похабно ухмыляющемуся человеку, очевидно, хозяину заведения, и пошел прочь, не оборачиваясь.
  — Инь Чэ! — закричал ему вслед Ли Цзиньян. — Инь Чэ, ты не можешь так со мной поступить!
  Но демон ушел, даже ни разу не обернувшись и вскоре растворился в толпе. От обиды и разочарования на глазах Ли Цзиньяна выступили слезы. Мужчина потянул его за цепь.
  — Итак, стартовая цена — сто лянов золотом, господа!
  — Даю двести! — закричал кто-то.
  Поднялся шум. Случайно глянув вниз, Ли Цзиньян обомлел — у кого-то из под халата торчали козлиные ноги с копытами!
  — Триста!
  — Четыреста!
  — Даю сразу шестьсот!
  Мужчины глотали вино и сыпали деньгами. Лица некоторых почему-то напоминали лица начинающих разлагаться мертвецов. Тот, с козлиными копытами, затопал громче всех:
  — Тысячу, тысячу даю!!
  У Ли Цзиньяна зашумело в голове.
  — Даю две тысячи! — сказал ещё кто-то.






  Глава 50. "Господин так красив, что этот слуга не может оторвать глаз"

  Один, самый жирный, с лицом, как у хряка из свинарника, крикнул:
  — Даю три тысячи лянов золотом!
 Ли Цзиньян до сих пор не мог поверить, что это происходит с ним наяву. Это какой-то кошмарный сон!
  — Три тысячи — раз, три тысячи — два, три тысячи — три! Товар продан. Можете забрать свой товар!
  Жирный хряк радостно захлопал в ладоши с короткими и толстыми пальцами. На его роже, заплывшей жиром, действительно зашевелился свиной пятак! Ли Цзиньян обмер. Послышались топот, свист и улюлюканье. Хряк весь расплылся в улыбке, всплеснув короткими руками, и намотал на правую руку цепь, которая была пристегнута к ошейнику Ли Цзиньяна.
  — Может вина? — спросил хряк. Мужчина заметил, что у него висят свиные уши и скривился от отвращения. Хряк легонько потянул за цепочку и сказал:
  — Пойдем.
  Ли Цзиньян понял, что если он не пойдет, его потащат силой, поэтому повиновался. Их сопровождали свист и улюлюканье этих странных на вид гостей заведения.
  Когда они вышли на улицу, светила полная луна. Хряк отвёл молодого мужчину подальше и прижал к дереву, навалившись на него всем своим весом. Его свиная ряха приближалась к утонченному лицу мужчины. Ли Цзиньян издал жуткий вопль, увидев свиной пятак совсем рядом со своим лицом и едва не упал в обморок.
  — Цзиньян, Цзиньян! — мужчина открыл глаза и увидел, как его тормошит Инь Чэ.
  — Где он? — вскричал мужчина. — Где этот хряк?! — он сжал кулаки.
  — Не было никакого хряка, — засмеялся демон, — это был я.
  — Ты?! — озлобленно закричал Ли Цзиньян.
  — Ну конечно, Цзиньян! Неужели ты мог предположить, что я действительно продам тебя кому-нибудь? Все это время я находился рядом. Ты сам призывал меня своими мыслями и теперь тебе от меня не отделаться. Я буду с тобой до самой смерти.
  Ли Цзиньян сглотнул.
  — Ну не злись, Цзиньян, я же просто пошутил, — подмигнул Инь Чэ, — это все была шутка. Розыгрыш. На то мы и нечистая сила, чтобы куражиться над людьми.
  Ли Цзиньян заметил, что шею его больше не сжимает ошейник, а они находятся в том же самом лесу, освещённом полной луной.
  Молодой мужчина был очень зол. Неожиданно, демон обнял его, склонил голову на грудь и, прижав свои остроконечные уши, начал урчать. Они стояли так до тех пор, пока злоба Ли Цзиньяна не прошла. Он неуверенно провел рукой по белоснежным волосам демона и проговорил:
  — Не делай больше так.
  Демон вскинул голову и заботливо вылизал ему щеку.
  — Я хочу тебя, Цзиньян, — проговорил он.
  Языки демона и человека сплелись в долгом поцелуе. Потом они принялись кататься по траве, будто играли в какую-то игру. Роем разлетелись сотни блуждающих огоньков, которых они вспугнули. Мерцающие огоньки взмыли в воздух. На этот раз Ли Цзиньян оказался сверху на демоне. Он склонился над ним и долго целовал, прежде чем овладеть им. После они поменялись местами.
  — Мне нравится это, — сказал Инь Чэ и потерся о щеку Ли Цзиньяна. Молодой мужчина почувствовал, что его сердце наполнено безграничной любовью и привязанностью к этому существу. Неожиданно, он увидел, как из темноты леса на него уставились светящиеся глаза. Инь Чэ обвил его шею руками и притянул к себе.
  — Не смотри туда, ты со мной, поэтому тебя никто не тронет.
  Ли Цзиньян с упоением разглядывал белую светящуюся кожу демона. Он медленно провел по ней рукой. Демон также осторожно провел по его шее когтями.
  — Если ты будешь со мною до самой смерти, я не против... — прошептал Ли Цзиньян.
  Так они ласкались до самого рассвета, а потом Инь Чэ сказал:
  — Цзиньян, мне пора идти.

  Воспользовавшись ссорой с Бай Чжэнмином, Хань Вэньчэн решил устроить закрытую вечеринку и позвал танцовщиков. На этот раз парням было запрещено использовать веера и перед входом их обыскивали.
  Чжан Ци вспомнил, чем закончилась вечеринка в прошлый раз и его начали терзать нехорошие предчувствия.
  Хань Вэньчэн, наоборот, чувствовал себя беззаботно. Попивая дорогое вино, он, с заинтересованной улыбкой, наблюдал за молодыми танцовщиками.
  Юноши, безусловно, все были стройны и красивы. Длинные волосы развевались в танце, браслеты на руках и ногах звенели. Их лица были привлекательнее многих хорошеньких женщин, а фигуры стройные и подтянутые. Хань Вэньчэн получал настоящее эстетическое удовольствие от танца и от кислой мины Господина, как его там, который никак не мог дождаться, когда же это все закончится.
   Хань Вэньчэн пальцем поманил к себе одного из юношей и когда тот подошёл, усадил его к себе на колени. Парень не ожидал, что удостоится особого внимания господина.
  — Господин так красив, что этот слуга не может оторвать глаз... — проговорил юноша.
  — Правда? — усмехнулся Хань Вэньчэн. Он взял юношу за подбородок, развернул к себе и принялся долго целовать. Когда Чжан Ци заметил это, его передёрнуло. Это показалось не просто отвратительным, в глубине души он почувствовал боль. Что-то внутри него самого заставляло мучиться. Кроме того, Чжан Ци не мог взять в толк, почему Хань Вэньчэн, у которого есть близкий человек, позволяет себе такие вещи.
  Краем глаза Хань Вэньчэн наблюдал за реакцией Чжан Ци и видел, как его коробит от всего этого. Глаза Хань Вэньчэна смеялись. Запрокинув юноше голову, он углубил поцелуй, после чего прошептал:
  — Сегодня ты можешь остаться в моей спальне...
  Опьянённые поцелуем юноша, не веря своему счастью, проговорил:
  — Конечно, господин...
  Его глаза заблестели.
  Хань Вэньчэн раздевал юношу взглядом, представляя, что будет делать с ним в спальне.
  Неожиданно, Чжан Ци услышал свист кинжала, который летел в сторону Хань Вэньчэна. Увидев это, Чжан Ци совершил молниеносный прыжок в сторону и закрыл собой молодого мужчину. Острый кинжал прошил ему грудь. Юноша, сидевший на коленях Хань Вэньчэна, с воплем вскочил. Вскочил и сам Хань Вэньчэн. Оба, и юноша, и Вэньчэн, оказались заляпаны кровью Чжан Ци.



Глава 51. "Какой же всё-таки господин Хань бессердечный!"

  Хань Вэньчэн присел на корточки и склонился над Чжан Ци. Одним рывком он вытащил из груди мужчины кинжал, облизал на нем кровь и, словно дикий тигр, готовящийся к прыжку, посмотрел в зал. Он прекрасно видел того человека, кто бросил этот кинжал. Парень, который это сделал, в ужасе застыл под его ледяным взглядом. Кинжал со свистом пролетел по залу и пригвоздил парня к стене. Тот даже пикнуть не успел. Среди танцовщиков начался переполох. Перепуганные юноши подняли крик.

  Хань Вэньчэн посмотрел на испуганного юношу в заляпанной кровью одежде, который ещё недавно сидел у него на коленях, и сказал:

  — Иди домой.

  После чего развернулся и пошел прочь, не оборачиваясь. Увидев слуг, он велел им позвать стражу и лекаря.

  Молодой мужчина тщательно вымылся и надел чистую одежду, после чего закрылся в своей комнате и никого к себе не впускал.

  Через некоторое время прибежал Чжэнмин, он начал тарабанить в двери.

  — А-Хань!! А-Хань, открой, с тобой все в порядке? Я только что узнал...

  Но Хань Вэньчэн не отзывался и никак не реагировал и Бай Чжэнмин окончательно впал в истерику. Он помчался в зал и увидел, как стражники выносят окровавленного Господина, как его там, а рядом суетится лекарь, давая наставления, чтобы люди несли раненого осторожнее.

  Юные танцовщики хотели как можно скорее покинуть это место, их глаза были наполнены ужасом, но дорогу им преградил Сюй Чжишань. Он сказал, что дворец парни не покинут, пока он их не допросит. Допрашивал он юношей каждого по отдельности и каждый говорил одно и то же — что парень, бросивший в господина кинжал, был новенький и они ничего толком о нем не знают, кроме того, что он был скрытный, себе на уме. Некоторые юноши расплакались и, когда Сюй Чжишань окончил допрос, он отпустил их. Перепуганный произошедшим, Бай Чжэнмин снова начал тарабанить в дверь Хань Вэньчэна.

  — А-Хань, молю тебя, открой!! — но ответа не последовало. Хань Вэньчэн с бесстрастным видом сидел у себя в кабинете, пропуская его крики и мольбы мимо ушей. Он о чем-то думал, сложив пальцы домиком. Затем взял первую попавшуюся книгу и принялся за чтение.

  Бай Чжэнмин медленно сполз по двери и остался сидеть на полу как обессилевший побитый щенок.

  Чжан Ци получил серьезное ранение и уже несколько дней не приходил в себя. Благодаря крепкому и закаленному организму, он чудом остался жив. Выходя из своего кабинета, Хань Вэньчэн случайно услышал разговор слуг:

  — Какой же всё-таки господин Хань бессердечный! Господин Чжан Ци едва не поплатился жизнью, защитив его, а тому и дела нет! Ни разу даже не зашёл к господину Чжану, чтобы справиться о его здоровье. А ведь господин Чжан серьезно ранен.

  Хань Вэньчэн вернулся к себе, чтобы подождать, когда слуги уйдут. Когда голоса слуг притихли, он вышел из кабинета и замер, будто колебался, думая о чем-то. Затем, наконец, он отправился к комнате Чжан Ци и открыл дверь.

  Чжан Ци до сих пор не приходил в себя, его грудь натуго была перемотана бинтами, сквозь которые просачивалась кровь. Будто где-то вдалеке, мужчина услышал скрип двери. Он слегка приоткрыл глаза: перед глазами все плыло. Он увидел перед собой размытое чёрно-белое пятно, но почему-то знал, что это был человек и даже знал, кто именно. Хань Вэньчэн молча сделал шаг к постели и как бы нехотя взглянул на раненого мужчину, а потом развернулся и пошел прочь.

  Увидев, что чёрно-белое пятно удаляется, Чжан Ци медленно поднял руку. Он хотел крикнуть:

  — Не уходи... — но с губ сорвался только беззвучный шепот, а по щеке медленно скатилась слеза. Потом все снова погрузилось в темноту.

  Хань Вэньчэн вышел из комнаты и столкнулся с Бай Чжэнмином, который уже поджидал его, скрестив руки на груди.

  — А-Хань, что все это значит? Почему ты не впускаешь меня который день? Я чуть с ума не сошел, переживая за тебя!

  — Да потому что ты достал своими ревностями и истериками, — ответил Хань Вэньчэн. — Сколько раз я говорил тебе, что не люблю этого.

  — Прости, А-Хань, прости, я больше так не буду! Я так переживал, так соскучился! — Бай Чжэнмин налетел на мужчину, будто щенок, влияющий хвостом, который давно не видел своего хозяина. Он сразу же полез целоваться.

  — Чжэнмин, нет, у меня нет никакого настроения.

  — А-Хань... — разочарованно сказал юноша.

  Хань Вэньчэн пошел к своему кабинету. Бай Чжэнмин погнался за ним, чтобы тот не успел закрыть дверь. Как только Хань Вэньчэн вошёл в кабинет и присел, Бай Чжэнмин сразу же примостился у него на коленях, обвивая шею молодого мужчины своими руками.

  — А-Хань, что с тобой? — тихо спросил юноша.

  — Чжэнмин... если бы ты только знал, как я устал от всего... — ответил мужчина и уткнулся лицом в грудь Бай Чжэнмина. Заботливые и нежные руки юноши принялись гладить его по голове, будто утешая.

  — И почему Господин, как его там, не сдох? — поднял голову Хань Вэньчэн. — Он бы оказал мне хорошую услугу, избавив от своего присутствия!

  — А-Хань, ты же знаешь, даже, если бы Господин, как его там, сдох, император бы прислал кого-то другого вместо него.

  Хань Вэньчэн обречённо вздохнул и снова уткнулся лицом в грудь Бай Чжэнмина, будто пытался спрятаться там от всего происходящего. Бай Чжэнмин гладил его по волосам и осыпал голову поцелуями. Руки Хань Вэньчэна, наконец, сомкнулись на его талии.




  Глава 52. "Я готов перерождаться сотни тысяч раз, чтобы только снова и снова встречаться с тобой!"


  — Инь, Чэ, ты продолжаешь позорить наш род! — вынырнул из воды сине-зеленый  демон.
  Инь Чэ, расположившийся под раскидистой яблоней и впившийся острыми клыками в сочное яблоко, недовольно зыркнул на него.
  — Опять ты! — он запустил недоеденным яблоком в пруд и демон вод еле успел пригнуться. — Почему я не могу завести роман? У меня что, личной жизни не может быть? Что вы все лезете!!
  — Да заводи роман с кем угодно, только не с людьми! Если тебе нравятся мужчины, выбери кого-нибудь из демонов!
  — Когда ты завел интрижку со старой болотной клячей, я и слова тебе не сказал. Что за привычка лезть в чужую постель! — изумруды глаз Инь Чэ гневно сверкнули.
  — Инь Чэ, ты молодой и неопытный демон, ты можешь стать лёгкой добычей для людей. Молодой и глупый демон с амбициями — хорошая находка для них, ты не представляешь себе, как бывают коварны люди! Кроме того, глядя на тебя, другие демоны просто смеются, когда ты приходишь сюда с этим человеком.
  — Смеются?! Да кто они такие, чтобы с меня смеяться? Пусть посмотрят на себя, а я делаю, что хочу! Смотрю, рыба в твоём пруду тебе не так уж и дорога раз ты снова пытаешься вывести меня из себя. Не смотря на то, что я молод, в моем лесу спокой и порядок, а посмотри во что превратился твой пруд, вся вода зазеленела! Скоро вся твоя рыба и так подохнет, мне даже не придется в него плевать, — Инь Чэ схватил камень и запустил им в демона вод. Но тот вовремя успел нырнуть под воду. Инь Чэ был молодым и своенравным демоном и ненавидел, когда его поучали, стараясь сделать все до точности наоборот.

  Ли Цзиньян не мог найти себе места и постоянно думал о демоне, боясь, что Инь Чэ его покинет. Он исходил тоской и грустью и молча пошел в кровать, зная, что все равно не сможет заснуть. Но в кровати что-то лежало. Ли Цзиньян отпрянул в сторону, но, как оказалось, в кровати лежал, свернувшись клубком, демон.
  — Цзиньян, ну где ты ходишь? — сонным голосом проговорил Инь Чэ. Мужчина почувствовал, как его сердце начало выстукивать барабанную дробь. Он осторожно прилег рядом. Инь Чэ притянул его к себе когтистыми пальцами, пристроился у него на груди и начал урчать, прикрыв глаза. Ли Цзиньян обнял демона, беловолосая голова которого упиралась ему прямо в подбородок. Он знал, что теперь тем более не сможет уснуть. Однако, глаза его через пару часов все же сомкнулись. Длинные белые волосы демона разметались по всей кровати и некоторые пряди упали на пол.
  — Вы видели, эта тварь по ночам приходит к нашему хозяину! — сказала старая служанка. — И совокупляется с ним!
  — Боги всемогущие, я беру увольнительную, нужно бежать из этого дома! — воскликнул слуга, у которого волосы на голове зашевелились от страха.

  Ли Цзиньян смотрел на луну. Сзади него стоял Инь Чэ. Его когтистые руки сомкнулись на талии мужчины. Демон нежно покусывал его за шею своими клыками. Ли Цзиньян с блаженством прикрыл глаза. Был ли он когда-нибудь счастлив так, как сейчас?
  — Цзиньян, — прошептал демон ему на ухо, — когда ты умрёшь, я буду скучать. Век человека короток. Но я дождусь, когда ты переродишься, чтобы встретиться снова.
  Тронутый его словами до глубины души, Ли Цзиньян вскричал:
  — Я готов перерождаться сотни тысяч раз, чтобы только снова и снова встречаться с тобой!


  Когда Мей Лин повернулась, она увидела Тан Цзы. Надо же, сегодня он был без маски! Какой красивый мужчина... Тогда девушка ещё не знала, что это было ненастоящее лицо Тан Цзы.
  Мужчина что-то держал в руках.
  — Это для тебя, милая!
  — Что это?
  — Твое новое лицо. Я долго и тщательно выбирал донора, чтобы ты блистала даже в этой маске.
  — Это что... человеческая кожа?!
  — А что такого? — невозмутимо спросил Тан Цзы.
  — Я не стану это надевать!
  — Правда? Это почему же?
  — Это чья-то кожа!
  — И что с того? — снова спросил Чжан Ци. — Когда убивали всех твоих родных и любимого, было ли кому-то до этого дело? Почему же нам нужно о ком-то переживать? Или, может, ты хочешь, чтобы стражники Цинь Шихуанди поймали тебя. Пытки? Мучительная смерть? Мало ты настрадалась?
  Мей Лин опустила голову.
  — Хочешь этого? — снова спросил Тан Цзы.
  — Нет, — тихо ответила она, почувствовав нежное прикосновение новой кожи, которая облепила ее лицо, будто вросла в него.
  — Вот и славно, — ответил Тан Цзы. — Мэй Лин, которая любила и верила людям — давно умерла, Мей Лин, танцовщица, шлюха из элитного борделя — также умерла. Теперь ты новый человек. Человек, который сможет постоять за себя, дать сдачи и отомстить. Я дарю тебе новую жизнь. Теперь ты можешь возвращаться в Саньян. Дождись меня там.


  В то время, когда Хань Вэньчэна насильно привезли в Саньян, ему было почти восемнадцать. К этому времени парень лишился всего — своего государства, родителей, дома. Осталось только "великодушие" Цинь Шихуанди — его золотая клетка, специально построенные дворцы в Саньяне.
  Юноша был переполнен такой лютой ненавистью и жаждой мести, что, казалось, его просто разорвет.
  Один раз Тан Цзы прохаживался по рыночной площади и случайно мимо него прошел прекраснейший юноша, от которого исходила просто сумасшедшая ци ненависти и жажды мести. Ну разве Тан Цзы мог пройти мимо этого человека? Мало того, этот парень был одарен редкими способностями самими небесами и этого невозможно было скрыть. Это был тот самый нефрит, который мужчина так долго искал. Его осталось только обточить до совершенства и заключить в достойную оправу. Мужчина развернулся и пошел следом за Хань Вэньчэном. Через некоторое время парень заметил, что какой-то человек следует за ним по пятам. Охваченный злобой и раздражением, Хань Вэньчэн развернулся.
  — Вы кто?! Почему вы преследуете меня?!
  Тан Цзы мягко ему улыбнулся.
  — Потому что я вижу, что вам не обойтись без моей помощи, молодой человек.
  — Какой ещё помощи, что вам нужно?!
  — Успокойтесь. Я ваш друг. Давайте все обсудим в спокойной обстановке.
  Тан Цзы был на целую голову ниже Хань Вэньчэна и более хрупкого сложения, но от него исходила мощнейшая темная ци. Сам не зная почему, но Хань Вэньчэн тогда пошел за этим человеком. Может быть потому, что он был на грани и ему больше нечего было терять.
  Воочию убедившись, какой мощной силой обладает Тан Цзы, Хань Вэньчэн согласился тайно поступить к нему в ученики. Четыре года они разрабатывали уникальный план по уничтожению Цинь Шихуанди и это держалось в строжайшем секрете.





  Глава 53. "Простите, мне просто приснился какой-то сон"

  В то время Сун Цин — самая прекрасная и завидная невеста для аристократов из опальных государств, захваченных императором, потеряла голову от одного лишь человека. Красавица Сун Цин была родной сестрой Сун Юня. Когда она увидела друга своего брата, коим оказался Хань Вэньчэн, то была сражена его красотой и очарованием, влюбившись без памяти. Все считали, что из них выйдет идеальная, очень красивая пара. Но было одно "но" — Хань Вэньчэн оказался обрезанным рукавом. Сун Цин получила отказ, ее сердце было разбито и она впала в жестокую депрессию.
  — Прости, мой друг, но я равнодушен к женщинам, не могу ничего с собой поделать, — сказал Хань Вэньчэн, из-за спины которого выглядывал довольный его речами Бай Чжэнмин.
  — Я все понимаю, А-Хань, и не виню тебя, — с едва заметной улыбкой проговорил Сун Юнь. — Моя сестра ещё встретит хорошего человека, ведь она достойна лучшей участи.

  Чжан Ци до сих пор не приходил в себя. Он видел сны, видения, будто бы находился в ином мире, будто вернулся в детство и снова в своем прекрасном персиковом саду. Он идёт счастливый и беззаботный вместе со своими родителями. Отец рассказывает ему какую-то сказку, а мать с нежностью гладит по волосам. Какое счастливое, безмятежное время! Неожиданно его родители исчезают.
  — Отец, матушка? — кричит Чжан Ци. Он бежит на поиски родителей и понимает, что уже не ребенок, а взрослый мужчина. А персиковый сад, как и прежде, в цвету. Листья кружатся в воздухе от дуновения ветра. Он видит в саду высокую фигуру в белых одеждах. Длинные черные волосы струятся по телу, в волосах человека белая шелковая лента. Длинные рукава халата из тонкой ткани треплет ветер и они раскрываются, будто крылья птицы. Человек поворачивает к нему лицо — это Хань Вэньчэн. В следующее мгновение ослепительное сияние бьёт в глаза Чжан Ци. Он понимает, что кто-то сидит рядом с ним и хватает человека за руку, будто держится за последнюю спасительную соломинку.
  Когда Чжан Ци открыл глаза, его ослепил солнечный свет, ворвавшийся сквозь окно. Он повторял:
  — Не уходи, не уходи, останься, останься... — вцепившись в запястье Сюй Чжишаня.
  — Господин Чжан, хвала богам, вы, наконец, пришли в себя, а то я уже начал переживать.
  Увидев, что он вцепился в руку Сюй Чжишаня, Чжан Ци смутился и отпустил руку мужчины.
  — Простите, мне просто приснился какой-то сон... Как долго я был в отключке?
  — Две недели.
  — Ого, как долго... А господин Хань? С ним все в порядке?
  — Не переживайте, молодой господин Хань в полном порядке. Мало того, он сразу расправился с убийцей, лишив тем самым следствие возможности выйти на заказчика. Вы так не волнуйтесь, вам нельзя волноваться, нужно восстанавливать силы, это для вас сейчас самое главное. Ранение действительно было серьезным. Вы чудом остались живы.

  Хань Вэньчэн сидел в беседке, в тени деревьев сада, обмахивая себя веером. На столике перед ним лежали сочные фрукты и стоял кувшин холодного вина из погребов. На его коленях сидел Бай Чжэнмин. Он игрался с выбившейся из прически прядью волос Хань Вэньчэна, наматывая ее себе на палец.
  — А-Хань, посмотри, к нам гости!
  — Ох, Сун Юнь. И Цзиньян с ним, надо же.
  Ли Цзиньян решил также нанести визит Хань Вэньчэну, потому что расстались они на не очень дружественной ноте.
  — Приветствую, А-Хань!
  — Ну здравствуйте, друзья мои! Присядьте со мной, отведайте вина и фруктов. Чем богаты. Цзиньян, тебя не узнать, ты просто порхаешь и светишься от счастья.
  — Так и есть, Вэньчэн, я действительно счастлив. Демон, наконец, ответил мне взаимностью, — слегка смутившись, ответил молодой человек. Вспомнив все те истории, которые рассказывали слуги, как Ли Цзиньян прибежал под утро в красном одеянии невесты и что, бывает, по ночам творится в его спальне, Хань Вэньчэну захотелось громко рассмеяться и он с трудом пересилил себя. Вместо этого мужчина улыбнулся и спросил:
  — Цзиньян, ну всё-таки, как с демоном в постели, а? Это непременно должно быть что-то особенное.
  За такие вопросы Бай Чжэнмин грызанул молодого мужчину за мочку уха.
  Ли Цзиньян несколько смутился и, не глядя на Хань Вэньчэна, ответил:
  — Это действительно нечто особенное. Не передать словами...
  Внезапно Ли Цзиньян подумал о том, что на самом-то деле ему не с чем и сравнить. Об этом же подумал и Хань Вэньчэн, но в слух лишь усмехнулся. Он хотел похвалить красоту демона, но не решился, чтобы снова не вывести из себя Бай Чжэнмина.
  — Цзиньян, надеюсь, ты на меня не в обиде, — проговорил Хань Вэньчэн.
  — Что ты, Вэньчэн, я не собираюсь таить ни на кого злобу.
  И тут молодые мужчины увидели ковыляющего, перемотанного бинтами, Чжан Ци, который с одной стороны опирался на бамбуковую палку, а с другой его поддерживал слуга.
  — Боги немилосердные, мое наказание идёт, — взялся за голову Хань Вэньчэн.
  — А-Хань, мы слышали, как тебя снова пытались убить, — проговорил Сун Юнь.
  Бай Чжэнмин не мог найти себе покоя: во-первых, Хань Вэньчэна снова пытались убить, во-вторых, что за тайную вечеринку с молодыми танцовщиками он там устроил? Но вслух юноша не выказывал ничего, опасаясь, что Хань Вэньчэн снова не впустит его к себе.
  — Кстати, Цзиньян, меня давно мучил вопрос, кто из вас сверху: демон или ты? — спросил Хань Вэньчэн, чтобы увести разговор в другое русло. Ли Цзиньян покраснел.
  — А-Хань, но мы же не спрашиваем, кто из вас сверху: Чжэнмин или ты, — вступился за друга Сун Юнь.
  Хань Вэньчэн положил подбородок на плечо Бай Чжэнмина и широко улыбнулся:
  — Вроде бы тут все более, чем очевидно. Но вот в случае с Цзиньяном это тайна, покрытая мраком.
  Перед ними остановился доковылявший, наконец, Чжан Ци. Все демонстративно притихли.





  Глава 54. "Можно подумать, этот человек меня послушает!"

  Чжан Ци будто обдало жаром, когда он посмотрел на Хань Вэньчэна. Он не мог понять, почему этот человек начал вызывать у него столь бурные, сложные и противоречивые эмоции, но сердце ходило ходуном.
  "Я знаю, что он никогда не скажет спасибо за то, что я, в который раз, спасаю его жизнь, но хотя бы из приличия можно было поинтересоваться, как мое самочувствие?"
  Хань Вэньчэн, как и вся его компания, продолжали игнорировать Чжан Ци.
  — Молодой господин Хань, я готов, наконец, приступить к своим обязанностям, — подал голос мужчина.
  Хань Вэньчэн нехотя повернулся и посмотрел на него:
  — Ты нехорошо выглядишь, господин Чжан. Поэтому, можешь отправляться к себе. Считай, что я дал тебе выходные.
  — Господин Хань, этот воин служит императору, а не твоим прихотям, поэтому, я немедленно приступаю к своим обязанностям.
  Хань Вэньчэн пожал плечами и отвернулся, целуя Бай Чжэнмина в щеку.
  Чтобы досадить еле стоящему на ногах Чжан Ци, Хань Вэньчэн начал травить самые пошлые шутки, на которые только был способен. От этих шуток Ли Цзиньян постоянно краснел, а Сун Юнь морщился. Не слишком-то приятно слышать шутки про обрезанные рукава, когда тебе нравятся женщины. Вскоре Сун Юнь и Ли Цзиньян распрощались с Вэньчэном, чтобы поскорее уйти. Хань Вэньчэн сжал запястье Сун Юня. Это значило, что о главном они поговорят в другой раз, без свидетелей.
  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин тоже покинули беседку и, взявшись за руки, отправились в свои покои.
  Перемотанный бинтами Чжан Ци, опирающийся на бамбуковую палку, с грустью смотрел им вслед. Ветер растрепал его волосы. Мужчина понимал, что сейчас болит не только не успевшая затянуться в груди рана, болит его душа, но он никак не мог понять почему.
  Что в Хань Вэньчэне было хорошего, помимо красивой внешности? Да ничего. Бездушный, самовлюблённый и насмешливый аристократ, мерзкий человек. Чжан Ци терпеть таких не мог. Как так могло получиться, что этот мужчина начал вызывать у него сильные и мучительные эмоции? Чжан Ци не мог понять, что происходит. Он никак не мог понять самого себя. Эта какая-то нелепая насмешка небес.
  Неожиданно Чжан Ци почувствовал слабость и поковылял к себе, опираясь на бамбуковую палку. Видя, что он вот-вот упадет в обморок, слуги подхватили его с двух сторон. Это было как нельзя кстати.
  Но это не остановило Чжан Ци и на следующий же день он снова вышел из своей комнаты.
  Днём Хань Вэньчэн часто проводил время в беседке, в тенистом саду, предаваясь письму и чтению. Сегодня не было Бай Чжэнмина и Чжан Ци вздохнул с облегчением. В последнее время ему все труднее было выносить присутствие этого мальчишки.
  Как был прекрасен этот молодой мужчина, задумчиво что-то читающий! Взгляда не оторвать. Чжан Ци и сам не заметил, как залюбовался им. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Хань Вэньчэн тотчас же обернулся.
  — Опять ты здесь, господин Чжан! — раздражённо сказал он. — Ну что за упрямый осел? Разве я не говорил тебе, что нужно лежать?
  "Ох, конечно, позаботился", — в сердцах подумал Чжан Ци, — "а сам так и ждёт, когда я уже отправлюсь к праотцам".
  — Благодарю за заботу, господин Хань, но мне намного лучше.
  — Лучше всего об этом свидетельствует серо-зеленый цвет твоей физиономии, — огрызнулся Хань Вэньчэн.
  Чжан Ци и правда было плохо. Он шатался, держась за бамбуковую палку. Ещё немного и ноги мужчины подкосились — он упал в обморок.
  Нахмурившись, Хань Вэньчэн вскочил со своего места. Он хотел было кинуться поднимать валяющегося на траве Господина, как его там, но передумал и позвал слуг, чтобы они поскорее его отсюда унесли.
  — Как же мне все это надоело, — пробурчал себе под нос Хань Вэньчэн, обхватив плечи руками.
  Слуги унесли Чжан Ци, а на горизонте показался Сун Юнь.
  — Ты как нельзя кстати, мой друг. Господин, как его там, упал в обморок и его унесли. Теперь мы можем спокойно поговорить.
  Хань Вэньчэн увлек Сун Юня за собой.
  — А-Хань, ты все время говоришь загадками. Что такого ты готовишь для императора? Что ты можешь сделать один?
  Хань Вэньчэн загадочно улыбнулся, сохраняя интригу.
  — А кто сказал, что я один? Нас будет тысяч восемь. А-Юнь, ты даже не представляешь, насколько грандиозным будет сюрприз!
  — Так не томи и поведай мне скорее об этом.
  — А вот этого сделать я пока не могу, но я готовлю такое, что ты и представить себе не можешь.
  — Ты умеешь заинтриговать, а потом заставить мучиться, разгадывая загадки.
  — Придет день и вы все узнаете.


  Чжан Ци бредил, лицо его горело, как в лихорадке. В бреду ему мерещился Хань Вэньчэн. Что они занимаются такими вещами, которые страшно представить наяву, не говоря уже о стыде.
  Чжан Ци, будто в агонии, до тла сгорал в этой иллюзорной страсти. Он понимал, насколько все это гадко и постыдно, но ничего не мог с собой поделать. С губ его срывались стоны.
  — Плохо дело, рана открылась, у него поднялся жар, — сказал лекарь.
  — Я могу чем-то помочь? — устало проговорил Хань Вэньчэн, чтобы от него поскорее отстали.
  — Не давайте ему вставать, пусть рана хорошенько заживёт.
  — Можно подумать, этот человек меня послушает!
  После ухода лекаря Хань Вэньчэн задержался в комнате Чжан Ци. Мужчина метался в жару, все волосы слиплись от пота. То и дело он издавал стоны.
  — А стонет так, будто ему скорее хорошо, нежели плохо, — усмехнулся про себя Хань Вэньчэн и вышел из комнаты.





  Глава 55. "Это не повод запирать меня здесь, как в тюрьме!"

  Когда Чжан Ци проснулся, в его комнате стоял Хань Вэньчэн, собственной персоной. Это был не сон. Заметив испуганное выражение на лице только что проснувшегося мужчины, Хань Вэньчэн усмехнулся. Он показал ключ и покрутил им в воздухе.
  — Господин Чжан как нельзя кстати проснулся. Спешу уведомить господина, что теперь его комната будет запираться на ключ, чтобы он больше не покидал свою комнату, пока не поправится. Это наказ лекаря, — на лице Хань Вэньчэна читалась почти детская радость.
  — Что?! — Чжан Ци приподнялся с постели, гневно вскинув брови. — Запереть меня здесь?!
  Хань Вэньчэн с плохо скрываемым смехом пожал плечами:
  — Это наказ лекаря.
  — Может хватит притворяться, изображая заботу? Сам только и ждёшь, когда я отправлюсь в мир иной.
  — Господин Чжан, я ничего не изображаю, — широко улыбнулся ему в ответ Хань Вэньчэн, — мое к тебе отношение ты и так прекрасно знаешь, я никогда этого не скрывал. Но, как бы я тебя ни ненавидел и ни презирал, я не хочу нести ответственность за человека, присланного императором, если с ним что-то случится.
  — Это не повод запирать меня здесь, как в тюрьме! — воскликнул Чжан Ци. — Поить и кормить ты меня будешь?
  — Ахаха, какая дерзкая шутка. Ещё бы этот достопочтенный опускался до того, чтобы тебя поить и кормить! Заболевших собак у меня кормят слуги.
  Видя что после этих слов Чжан Ци вышел из себя, Хань Вэньчэн усмехнулся:
  — Побереги здоровье, господин Чжан. Тебе оно сейчас пригодится.
  С этими словами, демонстративно показав ключ, Хань Вэньчэн вышел, заперев комнату Чжан Ци.
  Хоть Чжан Ци очень разозлился, но душу обволакивало какое-то приятное будоражащее чувство. Все же, Хань Вэньчэн зашёл к нему в комнату и им удалось пообщаться. Пусть даже это насмешки и издёвки, неважно. Только что он стоял рядом и улыбался, разве этого мало? Сам того не понимая, Чжан Ци, шаг за шагом, все сильнее влипал в паутину своих сложных и запутанных чувств и эмоций. Не смотря на то, что он испытывал к связям между мужчинами отвращение и неприязнь, Хань Вэньчэна это будто бы не касалось. Будто бы для Чжан Ци этот человек потерял пол, возраст и положение.


  Ли Цзиньян собирал свежие букеты, чтобы отдать их демону, когда они встретятся. По этой дороге часто проходили молодые девушки, которые любили ходить купаться к источнику. Девушки заметили молодого мужчину, который собирал цветы.
  — Ах, сестрицы, смотрите какой красивый парень собирает цветы! Я часто его здесь вижу.
  — А давайте пойдем и спросим, для кого он собирает эти цветы? Возможно, для своей возлюбленной? А, возможно, он просто хочет с кем-то познакомиться и подарить цветы?
  Девушки выбежали из своего укрытия и окружили Ли Цзиньяна.
  — Молодой господин, позвольте поинтересоваться, а для кого вы собираете эти цветы?
  Ли Цзиньян всегда смущался и никогда не знал, что отвечать. И тут вперёд выбежала девушка ослепительной красоты, одетая, будто принцесса. Она со смехом сказала:
  — Эти цветы он собирает для меня!
  Девушки с удивлением начали переговариваться, ведь этой молодой госпожи с ними не было, откуда взялась? Что поразило больше всего — волосы этой девушки были абсолютно белыми. Незнакомка обвила шею Ли Цзиньяна руками и с победоносной улыбкой посмотрела на девушек.
  — Глядите, сестрицы, у нее на руках когти!
  — Острые уши!
  — Клыки во рту!
  — Да это же демон!!
  С криками, девушки помчались в разные стороны, продирая кусты, будто лани, которых спугнул охотник. Демон, приняв свой привычный облик, расхохотался им вслед. Ли Цзиньян только покачал головой.
  — Как же я люблю куражиться над людьми, — сказал Инь Чэ. — Цзиньян, почему эти женщины так и вьются вокруг тебя? Они что, не знают, что ты принадлежишь демону?
  — Нет. Они не знали. Инь Чэ, ты что, ревнуешь?
  — Хм, еще чего. У этого демона не может быть ни соперников, ни соперниц.
  — Да, это так, — Ли Цзиньян взял Инь Чэ за руку, рассматривая его тонкие изящные пальцы с длинными когтями. Когти были черные, тонкие и острые, книзу они слегка закручивались.
  — Твои когти так выросли, — заметил Ли Цзиньян.
  — Тебе не нравятся мои когти? — спросил Инь Чэ.
  — Мне все в тебе нравится. У каждой сущности своя природа. Это нормально.
  Инь Чэ остался удовлетворённый ответом и мило улыбнулся, обнажив пару острых клыков, которые подросли, как и когти. Этими когтями и клыками он мог разорвать врага на мелкие кусочки. Но что могло быть лучше для Ли Цзиньяна, чем эти когти, нежно прогуливающиеся по его телу и эти клыки, осторожно кусающие его за шею?
  — Хочу любви. Ты собрал так много цветов. Я хочу тебя прямо в этих цветах, — сказал демон, — а когда я удовлетворюсь, может, позволю сделать что-то и с собой.
  Ли Цзиньян послушно опустился в травы, изумрудные глаза забрали его душу. Демон застыл над ним.
  — Погоди, Цзиньян, я хочу тебе кое-что подарить. Это браслет из драгоценных камней, которые я сам собирал.
  — О, тогда это будет самый ценный подарок для меня — камни, собранные тобой!
  Инь Чэ надел на запястье Ли Цзиньяна браслет из драгоценных камней. Его длинная белая коса, будто змея, упала на землю. Человек и демон слились в одно целое в порыве страсти.

  Чжан Ци сходил с ума в своем заточении. Слуги приносили ему еду и питье, а также убирали в комнате и прямо сюда приносили чан, наполняя его водой для омовения. Хань Вэньчэна он слышал только через стену, когда тот забавлялся с Бай Чжэнмином. И это была невыносимая пытка, сродни линче.
  Спустя две недели, лекарь дал добро, чтобы Чжан Ци, рана которого немного затянулась, наконец, вышел из своей комнаты.



Глава 56. "Господин Хань, забери свою птицу"

  Сегодня был настоящий переполох: слуги чистили клетку  любимой птицы Хань Вэньчэна и птица вылетела из клетки! Хань Вэньчэн был вне себя от бешенства. Перепуганные слуги бросились обыскивать все залы и комнаты, чтобы поймать птицу, но ее нигде не было.

  Чжан Ци выходил из своей комнаты. Неожиданно, птица приземлилась ему на плечо. Не зная, что делать с непрошеным гостем на своем плече, Чжан Ци решил отправиться прямиком к Хань Вэньчэну, чтобы вернуть ему пропажу, если, конечно, птица не улетит. Птица так удобно примостилась на плече мужчины, будто вовсе не собиралась улетать.

  — Они даже клетку почистить не в состоянии, остолопы! — распалялся Хань Вэньчэн, жалуясь Бай Чжэнмину. — Мало того, что неизвестно кто убил на охоте моего любимого сокола, так теперь ещё и Юй улетел!

  И тут вошёл Чжан Ци с птицей на плече.

  — Господин Хань, забери свою птицу.

  Хань Вэньчэн повернулся и на мгновение удивленно застыл. Чжан Ци не выдержал его взгляда и начал смотреть в другую сторону, смутившись. Не зная, что сказать, Хань Вэньчэн осторожно снял птицу с плеча мужчины, слегка задев его рукавом своего халата.

  — Благодарю, — бросил Хань Вэньчэн через плечо, усаживая птицу обратно в клетку. Чжан Ци молча вышел. На душе было состояние обречённости.

  — Почему Господин, как его там, так на тебя смотрел? — нахмурился Бай Чжэнмин, скрестив руки на груди.

  — Как так? — спросил Хань Вэньчэн, высыпая зерна в клетку.

  — А так, будто ты — смысл его жизни. Или так, будто бы мечтает о тебе каждую ночь.

  — А-ха-ха-ха-ха, оригинальная шутка! — рассмеялся от души Хань Вэньчэн. — Я тебе скажу, о чем он мечтает каждую ночь — о том, чтобы нашелся повод поскорее донести на меня императору.

  — Нет, мне не показалось, он действительно так смотрел на тебя, будто ты — предмет его мечтаний!

  — Чжэнмин, не городи ерунды, пожалуйста, ты ревнуешь меня к каждому дереву. Посмотри хорошенько на этого человека, неужели ты думаешь, что он мечтает о ком-то из мужчин?

  — А не ты ли говорил, что в борделе, из комнаты, которую он снял, выходили юноши? — ещё более нахмурился Чжэнмин, напоминая сварливую и ревнивую жену.

  — Мне сказал это один знакомый, но где гарантия, что это правда? Тем более, он мог допрашивать этих юношей, так как помогает Сюй Чжишаню вести расследование. Ему нравятся женщины, это точно.

  — Да? — подбоченился Бай Чжэнмин. — Откуда ты это знаешь, что с такой уверенностью говоришь?

  Хань Вэньчэн едва не проговорился, как когда-то, шутки ради, забрался к Господину, как его там, в спальню, где тот, перепугавшись до смерти, сам сказал, что ему нравятся женщины. Чжэнмину это знать необязательно, да и не нужно вообще.

  — А то по нему не видно! Это же старый императорский пёс, который только и ждёт, чтобы вцепиться в глотку исподтишка. Этому ублюдку наплевать, что мы лишились всего и вынуждены жить в завуалированной императорской тюрьме. Он преследует лишь свои интересы. Ах, Чжэнмин, кроме тебя, у меня больше никого не осталось! — в порыве слабости, Хань Вэньчэн обнял юношу и крепко прижал к себе. Растроганный Бай Чжэнмин прижался к нему, обнимая обеими руками. Его сердце бешено стучало. Он перестал злиться и готов был так простоять с Хань Вэньчэном целую вечность.

  — А-Хань, ты для меня — весь мир... — прошептал юноша.

  Многие аристократы начали питать к императору Цинь Шихуанди глубокое отвращение после того, как тот велел сжечь самые ценные книги и устроил гонения на учёных, сопровождающиеся казнями. Далее, император попал под влияние магов, особенно под влияние одного, которого звали учитель Лу.

  Цинь Шихуанди начали притягивать шаманизм и колдовство, сосредоточенные на поисках эликсира бессмертия. Некоторые верили, что если найти или создать этот эликсир, то можно жить вечно на трёх священных горах посреди моря.

  Когда Цинь Шихуанди поехал на восток, он познакомился там с магами. Маги испросили у него разрешение на экспедицию, чтобы исследовать священные горы-острова, где, якобы, обитали бессмертные. Император согласился и отправил туда несколько сотен юношей и девушек, которые, в последствии, исчезли и их никто больше не видел.

  Во время следующего путешествия Цинь Шихуанди отправил несколько магов и учителя Лу на поиски эликсира бессмертия. Учитель Лу вернулся и доложил, что поиски безуспешны, но он обнаружил магический текст, предсказывающий гибель династии Цинь в результате нападения варваров хунну. После этого император отправил полководца Мэн Тяня к границам, чтобы атаковать хунну.

  Потом, учитель Лу посоветовал императору держаться подальше от других людей, чтобы облегчить поиски эликсира. Император приказал обнести двести семьдесят дворцов, которые окружали Саньян, стенами и дорогами под навесом, чтобы никто не мог  видеть его в момент переезда. Он приказал казнить каждого, кто раскроет его местонахождение.

  Вскоре, один из придворных подслушал разговор, где учитель Лу с друзьями очернял императора, и маги сразу же впали в опалу. Цинь Шихуанди велел казнить четыреста шестьдесят учёных, заподозренных в связи с магами.

  Император издал указ по всей стране продолжать поиски эликсира бессмертия. Из деревни Дусян в центральной части империи отвечали, что эликсира пока не нашли, но продолжают поиски. Из поселения Ланя прислали травы с местных гор, а обитатели одной из деревень предлагали императору попробовать редкое растение, которое росло на горе.

  В состав мнимого эликсира бессмертия, которое впоследствии принимал император, входило ярко-красное соединение ртути и серы. Это был медленный яд.




  Глава 57. "Ох, я не знал, что господин Чжан кричит во сне"

  Бай Чжэнмин уже несколько дней находился у Хань Вэньчэна. Они почти не разлучались.

  Хань Вэньчэн растянулся на большом шикарном ложе. Спутавшиеся волосы падали на лопатки. Он лежал на животе и водил пальцем по щеке Бай Чжэнмина. Юноша развернулся к нему, его глаза сияли.

  — А-Хань, ты — мое солнце, если ты для меня зайдешь, я погибну...

  — Почему все эти мысли приходят в твою голову? Чжэнмин, что опять я сделал не так?

  — Все так, просто я боюсь потерять свое счастье...

  — Дурачок, — проговорил Хань Вэньчэн и подвинулся к нему ближе. — Я уже сказал тебе, что мы вместе встретим старость.

  Глаза Бай Чжэнмина заблестели ещё ярче. Хань Вэньчэн склонился над ним и их губы соединились в длительном поцелуе.

  — А-Хань, я люблю тебя, слышишь? Люблю!

  — Ты мне тоже небезразличен, — ответил Хань Вэньчэн и его губы переключились на нежную шею юноши.

  Лёжа за стеной, Чжан Ци не мог больше этого выносить, не мог это слушать. Изо всех сил он сжал в руках уголки подушки. Вены на его руках напряглись, он сжал пальцы в кулаки. Звуки поцелуев и вздохи Бай Чжэнмина слышались все отчётливее. Нервы Чжан Ци сдали и он не своим голосом закричал, выбежав из своей комнаты.

  Услышав душераздирающий крик, Хань Вэньчэн перестал целовать Бай Чжэнмина и в изумлении замер.

  — Ты слышал? Что это? Это Господин, как его там, так кричит?

  — Похоже на то, — ответил юноша.

  Хань Вэньчэн босиком выбежал из комнаты. Не успевший скрыться, Чжан Ци спрятался за углом, чтобы не наделать ещё больше шума.

  Следом за Хань Вэньчэном выбежал и Бай Чжэнмин.

  — Почему ты помчался, как угорелый, тебе что, нравится Господин, как его там?! — воскликнул недовольный юноша.

  — Чего? Ты смеёшься надо мной что ли?! Посмотри на меня и на него, неужели ты мог подумать, что мне нравятся подобные люди! Для меня он старик. Шелудивый императорский пёс, который выжидает момент, чтобы цапнуть за ногу. Старый и нудный, он только и делает, что раздражает меня. Чжэнмин, твоя ревность переходит уже всякие границы! А выбежал я, чтобы посмотреть, не пробрались ли в его комнату убийцы, наша спальня через стену, Чжэнмин!

  Стоя за углом, Чжан Ци прекрасно все слышал. Он даже не осознавал, как по его лицу катятся горячие слезы. Когда он плакал в последний раз? Во сне, когда ему снова приснились отец и мать. Слушая, что говорит о нем Хань Вэньчэн, человек, которого он спасал несколько раз, рискуя собственной жизнью, мужчина осознавал, что между ними лежит бездонная пропасть. Он почувствовал себя абсолютно ненужным, старым предметом мебели, который надо бы, да нельзя выбросить. Совершенно никчёмным и безнадежным. Он глотал соленые слезы, а в душе сквозили пустота и отчаяние. Если в случае со смертью родителей оставалось одно утешение — месть убийцам, то здесь не оставалось даже этого. Кого ему винить за то, что ему почему-то стал важен человек, который его презирает и ненавидит? Кого, как ни самого себя?

  Дождавшись, пока Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин уйдут к себе, Чжан Ци помчался в сад. В душе его творился сущий кошмар. Он не переживал подобных ощущений со времён смерти родителей и не знал, что с ними делать. Как обуздать все эти эмоции и жить дальше?

  История императора Цинь Шихуанди была такова, что сам он родился сыном наложницы, и звали его Ин Чжэн. Ин Чжэн стал правителем в тринадцать лет, но фактически за него правили его мать, императрица Чжао, и регент Лю Бувей, который по совместительству был любовником императрицы. Чтобы отвести от себя подозрения, Лю Бувей "подкинул" императрице нового любовника, которым стал некий Лао Ай, выдававший себя за евнуха.

  Со временем, Лао Ай стал влиятельным человеком во дворце и у него с императрицей тайно родились двое детей. Лао Ай хотел сместить Ин Чжэна в и захватить власть в свои руки, но заговор был раскрыт. Лао Ай решил напасть на дворец, но попал в ловушку. Лю Бувей разбил людей Лао Ая, чтобы обезопасить себя. Лао Ай и слуги были казнены. Казнили также и детей Лао Ая и императрицы, а саму императрицу Чжао посадили под домашний арест. Лю Бувей покончил с собой, выпив яд. Так начиналась история правителя, объединившего Китай, первого императора — Цинь Шихуанди.

  Чжан Ци принялся ещё усерднее упражняться с мечом, чтобы отвлечься от своих мрачных душевных мук. Он впитал в себя все, чему его обучил Ван Шу, и безупречно владел мечом.

  — Господин Чжан, все ли с тобой нормально? — раздался за спиной голос Хань Вэньчэна. — Вчера ночью мы с Чжэнмином слышали твой истерический крик и подумали, что у тебя что-то стряслось. Возможно, к тебе пытались проникнуть убийцы?

  Чжан Ци вздрогнул, потеряв контроль, и едва не рубанул себя мечом  по руке.

  — Благодарю за беспокойство, молодой господин Хань, у меня все в порядке, просто приснился дурной сон, — ответил Чжан Ци, пытаясь не видеть этих насмешливых, впившихся в него обсидиановых глаз.

  — Ох, я не знал, что господин Чжан кричит во сне, увидев ночной кошмар, — усмехнулся Хань Вэньчэн.

  — Молодой господин, я упражняюсь с мечом и у меня нет времени на разговоры, — ответил Чжан Ци, занимаясь своим делом.

  — Ах, простите пожалуйста! — с усмешкой ответил Хань Вэньчэн. — Когда чем-то занимаюсь я, так тебе всегда в радость отвлечь этого достопочтенного.

  Он развернулся и пошел прочь. Чжан Ци подумал о том, почему ему так больно, когда он соприкасается с этим человеком хоть как-то.





  Глава 58. "И зачем я рисковал своей жизнью, спасая этого неблагодарного"

  Ли Цзиньян ждал уже несколько дней, но Инь Чэ так и не появился. Мужчина начал переживать: мало ли в какую беду может попасть молодой и темпераментный демон! В прошлый раз его поймали заклинатели, кто знает, что могло случиться в этот раз.
  Ли Цзиньян сам отправился на поиски демона. Мужчина как раз проходил мимо водоема, когда перед ним, из воды, вынырнуло странное существо. Ли Цзиньян остановился, как вкопанный. С тех пор, как он начал общаться с демоном, ему открылся новый, до этого невиданный мир, о существовании которого Ли Цзиньян даже не подозревал. Лицо существа было человеческим, приятным для глаз. Это было лицо мужчины неопределенного возраста. На голове его росли мокрые, растрёпанные в разные стороны волосы, а по бокам свисали водоросли и тина. Существо было обнажено до пояса, а вместо ног торчал большой рыбий хвост! Ли Цзиньян замер, не зная, что сказать. Он не знал, что хочет от него это существо.
  — Молодой человек, — заговорил демон вод, ибо это был он, — ты ищешь Инь Чэ?
  — Да! — воскликнул Ли Цзиньян. — Если вы знаете, где он, молю, скажите!
  Демон вод криво усмехнулся:
  — Инь Чэ — молодой и ветреный демон, ты лишь игрушка для него, чтобы позабавиться. Когда он наиграется тобой и ты ему надоешь, он бросит тебя и найдет кого-то другого, если ещё не нашел. Демонам нельзя заводить отношения с людьми. Другие демоны смеются над Инь Чэ. Скоро ему это надоест и он бросит тебя.
  — Правда? — удручённо спросил Ли Цзиньян. Настроение его сразу же ухудшилось. И тут мужчина увидел, как в его сторону катится здоровый чёрно-белый клубок, сопровождаемый криками и воплями. Ли Цзиньян едва успел отскочить в сторону, чтобы его не сбили с ног. Почуяв неладное, демон вод сразу же нырнул под воду.
  Наконец, клубок принял какие-то очертания. Это Инь Чэ сцепился в схватке с демоном гор. Причем, они пошли уже в рукопашную, пустив в ход клыки и когти.
  Демон гор был молодым демоном с длинными черными волосами. Лишь челка его была голубовато-белой, как снега, покрывавшие горные пики.
  Инь Чэ услышал, как демон гор обсмеивает его с другими демонами и не смог пройти мимо, чтобы не броситься в драку, наказав обидчика.
  Они снова бросились друг на друга.
  Увидев, что Инь Чэ кто-то бьёт, Ли Цзиньян кинулся на подмогу, рассвирепев от злости. Да только обычному человеку кидаться на демона было все равно, что двухлетнему ребенку кидаться на взрослого. Мужчина сразу же отлетел в сторону и ничком распластался на траве.
  — Ты посмел ударить моего парня! — вскричал Инь Чэ. Его изумрудные глаза сделались красными, как кровь. В порыве злости он ещё сильнее принялся колотить демона гор и едва не повыдирал ему все волосы. Тот понял,что самое время уносить ноги. Инь Чэ не стал догонять его, а лишь погрозил вслед кулаком.
  — Цзиньян, ты живой?
  Мужчина уже поднялся и присел на траве. Он посмотрел на демона, чье прекрасное лицо покрывали царапины и синяки.
  — Инь Чэ, твое лицо!
  — Пустяки, скоро и видно не будет.
  — Что случилось между вами?
  — Он смеялся надо мной! — Инь Чэ снова сложил свои когтистые пальцы в кулаки, будто готовясь к новому раунду.
  Ли Цзиньян помрачнел.
  — Одно существо сказало мне, что другие демоны смеются над тобой из-за того, что ты встречаешься со мной... и что ты скоро меня покинешь, когда я тебе надоем.
  Глаза Инь Чэ снова налились кровью.
  — И я даже знаю, кто это сказал! Давно пора заплевать пруд этого сплетника, чтобы в нем подохла вся рыба!
  Кипя злобой, демон помчался к пруду, уже намереваясь осуществить задуманное, но в воде он увидел души утопленников, которые хором жалобно взмолились, чтобы он не отравлял водоем.
  — Ладно, — наконец сказал Инь Чэ, — пожалев их. — Цзиньян, а ты что, поверил ему? Не ожидал от тебя такого малодушия.
  — Я...
  Демон сел на траву и отвернулся в другую сторону, обняв колени. Поистине, сегодня был премерзкий день.
  — Инь Чэ?
  — Думай, что хочешь, Цзиньян, а ты принадлежишь мне, — сказал демон, уронив голову на колени, — хочешь ты этого или нет. Если демон выберет какого-то человека и привяжется к нему, то от него не избавиться до самой смерти.
  — Так это и хорошо!


  После того, как Чжан Ци услышал, что о нем говорит Хань Вэньчэн, он по-настоящему разозлился и начал делать вид, что Хань Вэньчэн просто пустое место, никак не разговаривая с ним.
  Хань Вэньчэн этому удивился. Отчасти он был рад такому повороту, ведь его теперь никто не достаёт, но отчасти это его задевало.
  Пока молодой мужчина занимался чтением в саду, Чжан Ци молча тренировался за его спиной. "И зачем я рисковал своей жизнью, спасая этого неблагодарного морального урода, спрашивается?" Не успел он это подумать, как неизвестно откуда просвистела стрела, направляясь в сторону Хань Вэньчэна. Чжан Ци молниеносно подпрыгнул в воздухе и мечом разрубил стрелу напополам.
  Услышав за своей спиной странные звуки, Хань Вэньчэн обернулся. Чжан Ци молча показал ему одну часть разрубленной напополам стрелы, после чего бросился прочесывать кусты, чтобы найти убийцу, но так никого и не нашел. Будто стрела появилась из воздуха, сама по себе.
  — Ну что, господин Хань, "старый шелудивый императорский пёс" уже в который раз спасает твою шкуру? — обратился к нему Чжан Ци. — Да это ты — пёс! Пёс, сидящий на цепи императора!
  — Что? — тихо спросил Хань Вэньчэн, чтобы удостовериться, что он не ослышался.





  Глава 59. "Единственный способ сохранить тайну — никому о ней не рассказывать"

  — Что ты сказал? — снова спросил Хань Вэньчэн.
  — Что слышал! — ответил Чжан Ци. — Ты и есть пёс, сидящий на цепи императора и ты не можешь никуда сбежать, ибо цепь эта слишком коротка!
  Хань Вэньчэна задели за живое. Он встал и у него было такое выражение лица, что любой, кто увидел бы его, очень испугался бы.
  — Ничтожество! — со всей ненавистью выплюнул Хань Вэньчэн.
  Понимая, что от этого человека можно ожидать всего, чего угодно. Чжан Ци сделал выпад мечом. Разумеется, он не собирался ранить Хань Вэньчэна, просто хотел предупредить, что лучше тому не соваться.
  Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна заблестели каким-то потусторонним светом. Любой, кто хорошо знал этого человека, мог бы предположить, что это не Вэньчэн, а кто-то, вселившийся в его плоть. От молодого мужчины исходила тяжёлая, убийственная аура, которую Чжан Ци много раз ощущал в этом дворце.
  Хань Вэньчэн вытянул вперёд плотно прижатые указательный и средний пальцы, пропуская через них эту убийственную ци, которая была направлена на меч мужчины.
Меч в руках Чжан Ци раскололся и обломки упали на землю. Мужчина открыл рот от изумления, не зная, что сказать.
  — Ты постоянно говоришь, что рискуешь своей жизнью ради меня, — холодно сказал Хань Вэньчэн, — как думаешь, человеку, который может измельчить на куски твой меч, не приближаясь к нему, нужна твоя помощь? Не зли меня! — с этими словами Хань Вэньчэн развернулся, еле сдерживая гнев, и пошел во дворец.
  Чжан Ци некоторое время молча стоял, переваривая произошедшее. Он смотрел то на рукоять меча в своей руке, то на его обломки под ногами. Наконец, он с досадой выбросил рукоять меча и пошел бродить по саду. В кустах мужчина заметил Сяо Хэна, который игрался со стрелой. Это была точно такая же стрела, которую выпустили в Хань Вэньчэна. Чжан Ци подошёл поближе.
  — Господин Сяо, откуда у тебя эта стрела?
  Дурачок посмотрел на него глазами цвета стали и показал направление, откуда летела стрела.
  — Мертвый! Мертвый! Мертвый! — затараторил Сяо Хэн.
  — Кто мертвый?
  Дурачок закатил глаза, изображая покойника.
  Чжан Ци понял, что все равно ничего от него не добьется и махнул рукой.


  Мей Лин все свое свободное время посвящала тренировкам. Из шлюхи она превратилась в безупречного убийцу. Молодая женщина получила шанс начать новую жизнь с новым лицом и  новым ремеслом. Новая роль очень даже приглянулась ей. В некотором роде Мей Лин почувствовала свободу. Теперь девушка сможет сама себя защитить, она — уже не она.
  Постепенно, Мей Лин привыкла к своему новому лицу — маска из человеческой кожи ничуть не уступала ее настоящей красоте. Маска нежно облегала кожу лица и почти не ощущалась. Все же это было куда лучше, чем попасть в лапы императорских стражников.
  Мей Лин уже лихо орудовала в воздухе кривой саблей, сражаясь с невидимым врагом. У девушки был огромный потенциал, способности, о которых она даже не подозревала.
  Перекрутившись в воздухе, Мей Лин благополучно приземлилась на землю. Она почувствовала свободу, свистящий в ушах ветер, и это было ни с чем не сравнимое ощущение, от которого по коже пробегали мурашки. Девушка замахнулась саблей и головки прекрасных цветов упали к ее ногам.
  — Ну что, тебе нравится? — спросил Тан Цзы, с улыбкой наблюдая за ней.
  — О, учитель, я в восторге! Никогда и не думала, что так смогу!
  — Ты хорошо поработала и заслужила поощрение, — ответил Тан Цзы, подойдя к девушке поближе. Его губы настигли ее со всей страстью. Мей Лин в очередной раз посетовала, что в нужном месте у этого человека пусто, потому что такие поцелуи возбуждали и заставляли хотеть чего-то большего.


  — Мей Лин, бедняжка, — проговорил Сун Юнь, когда они с Хань Вэньчэном уединились в самой заброшенной части сада. — На нее объявили охоту императорские стражники. Ведь кто-то донёс на нее.
  — Кто бы это мог быть? — задумчиво спросил Хань Вэньчэн, смотря себе под ноги.
  — Сам бы хотел знать. Женщины, как правило, болтливы. Откуда мне знать, кому она рассказала ещё?
  — Вот потому я и храню в секрете то, что задумал, — ответил Хань Вэньчэн. — Единственный способ сохранить тайну — никому о ней не рассказывать.
  — Ты прав, мой друг, посмеялся Сун Юнь. — Над нами всеми боги. Но что я могу сделать? Забраться в свою скорлупу, подобно улитке, и вздрагивать от каждого шороха?
  — Да, нам остаётся просто жить.
  — Неизвестно, какая судьба настигла Мей Лин, никто ничего не слышал о ней, возможно, ей удалось сбежать.


  Тан Цзы устало развалился на кушетке, закинув ноги, обутые в сапоги, на столик. Он довольно улыбнулся, нежно поглаживая маску из человеческой кожи на своей щеке. В конце концов, все идёт по плану. Все его собранные "нефриты" под контролем. Скоро Хань Вэньчэн закончит свою работу и можно будет осуществить задуманное. Провести уникальный эксперимент, невиданный до этого. Только сила и мощь имеют значение. Убийственная мощь ци, взрощенная на ненависти и мести.





  Глава 60. "Мне придется снова сделать тебе больно"

  — Что это сверкает вдалеке? — спросил Ли Цзиньн.
  — Это горит соседняя деревня, — ответил Инь Чэ, посмотрев на багряное зарево в самых живописных красках.
  — Горит деревня?! — всполошился
Ли Цзиньн. — Ты можешь как-то помочь?!
  — Помочь? Людям? Ещё чего! — ответил Инь Чэ. — Заняться мне больше нечем. Да пусть хоть дотла все сгорит, шут с ними. И пальцем не пошевелю.
  — Там же люди, дети! — Ли Цзиньн вскочил и побежал в ту сторону, откуда валил дым.
  — Ты куда? — крикнул ему вслед Инь Чэ. — Совсем рассудка лишился? Ну и беги!
  Ли Цзиньн бежал так быстро, как мог, он хотел помочь людям хоть чем-то, хоть кого-то успеть спасти. Когда он уже почти добежал до деревни, его нагнал демон.
  — Цзиньян, ты в своем уме? Что ты собираешься делать?
  — Помочь людям! Если тебе нет никакого дела, тогда я один сделаю, что смогу. Когда на наше государство напали войска Цинь Шихуанди, наши деревни и города горели и никто не мог помочь! — он закашлял от едкого дыма, который распространялся повсюду.
  — Закрой нос и рот носовым платком! — крикнул ему Инь Чэ.
  Люди бежали в разные стороны, из некоторых домов раздавались душераздирающие вопли — жильцы не успели вовремя выбежать и вход завалило.
  — Они сгорят заживо! — закричал Ли Цзиньн. — Я побегу туда!
  — Остановись, безумный! — закричал ему Инь Чэ. — Сгоришь!
  Демон погнался за ним.
  — Стой! Не подходи туда, я сам! — Инь Чэ, приложив свою силу, проломил в стене дыру, чтобы люди смогли выбежать. Но в доме ещё раздавался крик маленького ребенка, который испугался и не мог выбраться. В то время дом уже был объят пламенем.
  — Там ребенок! — закричал Цзиньян.
  — Не смей лезть в огонь, я сам! — демон нырнул в дыру, проделанную в стене дома, и вскоре вылез оттуда с ребенком на руках.
  Люди пребывали в сильной панике, пытаясь спасти свои жизни, поэтому никто не обратил никакого внимания на то, что среди них суетится демон.
 Ребенок успокоился на руках Инь Чэ и перестал плакать. Демон сунул ребенка Ли Цзиньну и побежал в другие дома, из которых не могли выбраться люди.
  Вскоре объявилась мать спасенного демоном ребенка.
  — Господин, я обязана вам жизнью моего сына! — начала она рассыпаться в благодарностях.
  — Не мне, его спас... мой друг, — Ли Цзиньн благоразумно промолчал о том, что его "другом" был демон.
  Деревня продолжала гореть.
  — Надо что-то делать! — воскликнул Инь Чэ. — Пламя может перекинуться и на лес, а уж этого ни в коем случае допускать нельзя. Поэтому я попробую вызвать ветер, чтобы переместить воду из водоемов прямо сюда.
  Используя свою демоническую силу, Инь Чэ вызвал настоящий ураган. С его помощью он перемещал воду из близлежащих водоемов, которая несколько часов тушила пожар в деревне. Наконец, с бедствием удалось справиться.
  Инь Чэ устало присел рядом с Ли Цзиньяном. Он с головы до ног был перепачкан сажей. Длинная белая коса тоже стала черной.
  Мужчина с обожанием посмотрел на демона:
  — Спасибо тебе.
  — Я сделал это ради тебя. Кроме того, пожар мог перекинуться и на лес.
  — Спасибо вам, молодые господа, что спасли нашу деревню! — воскликнули люди.
  — А вот тот, с длинной косой и острыми ушами, очень похож на демона, и когти вон какие длиннющие! — шепнул кто-то.
  — Да и черт с ним, не все ли равно, кто это. Главное, что наша деревня спасена.


  — Пойдем, Цзиньян, нам нужно помыться, мы все грязные, — сказал демон.
  Они покинули деревню и направились к реке с чистой, прозрачной водой.
  — А что, правда, если ты плюнешь в водоем, то в нем сдохнет вся рыба? — поинтересовался Ли Цзиньян.
  — Если я вложу в свою слюну проклятие, то она станет отравленной и обитатели водоема действительно могут погибнуть.
  Демон мигом разделся. Ли Цзиньян смутился из-за этого и опустил глаза в землю, заметив, что на ногах демона тоже присутствуют когти. Демон ловко перепрыгивал с камня на камень босыми ногами, чтобы выбрать место поглубже.
  — Ну, Цзиньян, ты идёшь?
  Дождавшись, пока демон нырнет в воду, Ли Цзиньян тоже скинул с себя одежду.


  Хань Вэньчэн не знал, как ему уйти незамеченным. Насилу удалось спровадить к себе Чжэнмина, хотя бы на несколько дней, но Господин, как его там, всегда тут как тут! Что он скажет учителю, если не сможет сделать все в срок?
  Дождавшись ночи, Хань Вэньчэн попытался незаметно и бесшумно выскользнуть из своей спальни, накинув на плечи черный плащ и нахлобучив капюшон. Но у Чжан Ци был отменный слух и он сразу же понял, что Хань Вэньчэн куда-то собрался. На лице этого человека просто было написано, что он что-то затевает. Осталось узнать, что именно.
  Чжан Ци выскользнул следом. Хань Вэньчэн тоже обладал отменным слухом и прекрасно понял, что Господин, как его там, не отстанет от него. Нужно было срочно что-то делать.
  Чжан Ци не выпускал фигуру Хань Вэньчэна из поля зрения, но вдруг случилось нечто непредвиденное — эта фигура раздвоилась или даже растроилась! Это была иллюзия. Хань Вэньчэн создал своих иллюзорных двойников! Обман зрения.
  Двойники пошли в разные стороны и Чжан Ци не мог понять, кто из них настоящий. Он пошел за одним и шел довольно долго, пока иллюзорная фигура не растворилась в воздухе. Тем временем, настоящий Хань Вэньчэн давно успел скрыться.


  — Чего так долго? — спросил Тан Цзы, закинув ногу на ногу.
  — Прости, учитель, — ответил Хань Вэньчэн, снимая капюшон. — Мне нужно было прийти сюда незамеченным.
  — Хорошо, садись. Мне придется снова сделать тебе больно.
  Хань Вэньчэн обречённо присел. Он знал, что сейчас Тан Цзы снова начнет вызывать в его памяти самые болезненные воспоминания. Но именно они создают эту убийственную ауру ненависти и мести, готовую снести все на своем пути.





  Глава 61. "Почему ты не смотришь мне в глаза, будто что-то украл?"

  Демон гор, побитый, как собака, Инь Чэ, затаил на него нешуточную злобу. К несчастью для Инь Чэ, этот демон имел дальнего родственника — сильного древнего демона по имени Чжи Мо, от одного имени которого многие дрожали. Один раз, когда Инь Чэ осматривал свои лесные владения, он заметил странное существо, спускающееся сверху. Существо было огромным, напоминая дракона и змея одновременно. Туловище гигантского змея было черным, как смоль, а красные глаза горели, будто налитые кровью. Инь Чэ опешил, когда это существо опустилось прямо перед ним. Огромные змеиные кольца преградили демону дорогу.
  — Эй,ты чего разлёгся, а ну, дай пройти! — разозлился Инь Чэ.
  Чжи Мо захохотал, будто игрался с маленьким ребенком. Он отполз в сторону, но как только Инь Чэ попытался пройти, вновь преградил ему дорогу.
  — Ты что, совсем пришибленный?! — пуще прежнего разозлился Инь Чэ. Он даже не представлял, кто перед ним.
  Змеиные кольца Чжи Мо будто танцевали в воздухе, загораживая Инь Чэ дорогу. Молодой демон сильно разгневался и пустил в ход свою демоническую силу, но для Чжи Мо это было будто горох об стенку. Древний демон расхохотался. Черные пляшущие кольца его тела обвились вокруг Инь Чэ и сдавили демона.
  — Умерь свою спесь, — раздался насмешливый голос, — мне ничего не стоит раздавить тебя, как букашку. Ты сам не знаешь, с кем связался, поэтому веди себя тише воды, ниже травы, будто мышка.
  — Да сейчас! — воскликнул Инь Чэ и тут же вскрикнул от боли, ибо кольца, сжимающие его тело, сжались сильнее.
  — Давно пора поставить тебя на место, дерзкий мальчишка! — сказал Чжи Мо.
  — Да пошел ты! — от души воскликнул Инь Чэ и тут же закричал, ибо боль от душивших его змеиных колец была нестерпима. По прекрасному лицу Инь Чэ потекли слезы.


  Ли Цзиньян то и дело поглядывал на браслет, который подарил ему Инь Чэ. Дело было в том, что камни на браслете сделались красного цвета и начали мигать, будто предупреждая об опасности. У Ли Цзиньяна душа была не на месте: неужели с Инь Чэ что-то случилось? Он побежал в лес, искать демона.
  Мужчина нашел Инь Чэ плачущим под кустом.
  — Инь Чэ, что случилось, кто обидел тебя?
  Демон не мог говорить, пока хорошенько не выплакался.
  — Не знаю... это была змея, огромная, как дракон! Наверное, это кто-то из древних демонов.
  Больше всего Инь Чэ убивала собственная беспомощность — кто-то в открытую смеялся над ним, а он не мог даже ответить хорошей взбучкой! Он до сих пор чувствовал жестокие объятия змеиных колец, сжимающих его тело до чудовищной боли. Но, в противовес этому, объятия Ли Цзиньяна были нежными и любящими и Инь Чэ потихоньку успокоился, уткнувшись лицом мужчине в плечо.
  — Инь Чэ, что хотел от тебя этот монстр?
  — Я не знаю, — сжимая кулаки от злости, ответил демон.


  То, что Хань Вэньчэн замыслил недоброе, становилось слишком уж очевидным. Дождавшись, когда молодой господин ушел, чтобы совершить омовение, Чжан Ци пробрался в его кабинет. Надо хорошенько тут все обыскать, быть может, удастся найти хоть какую-то зацепку. Главное — не поднимать ткань с клетки, чтобы птица не наделала шума. Мужчина уже обыл научен горьким опытом на этот счет. Чжан Ци решил обыскать здесь все, заглянуть в каждую щель. Он так увлекся, что не заметил, как вернулся Хань Вэньчэн.
  — Что, пыль протираешь, как всегда? — усмехнулся он.
  Чжан Ци машинально обернулся на голос. Хань Вэньчэн пришел после омовения. Его длинные волосы были распущены и мокрыми прядями струились по плечам. Лёгкая белая ткань прилипла к мокрому телу, просвечивая его линии. Это зрелище вогнало Чжан Ци в краску и он отвернулся.
  — Почему ты не смотришь мне в глаза, будто что-то украл? — спросил Хань Вэньчэн.
  Чжан Ци не ответил. Ком застрял у него в горле.
  Хань Вэньчэн подошёл поближе. Чжан Ци почувствовал слабый запах сандала.
  — Я задал тебе вопрос: почему ты не смотришь мне в глаза? — снова спросил Хань Вэньчэн. Он схватил Чжан Ци за подбородок и слегка сжал его. Мужчина опешил, ведь Хань Вэньчэн никогда не осмеливался прикасаться к нему, разве что в драке.
  Не получив ответа, Хань Вэньчэн ещё ближе наклонился к мужчине. Его обсидиановые глаза были совсем рядом. И тут случилось невероятное: губы Хань Вэньчэна застигли Чжан Ци врасплох. Рот мужчины были приоткрыт и язык Хань Вэньчэна без труда проник в него, наградив  нежданным-негаданным поцелуем. Он прижал Чжан Ци к стене, не давая ему возможности сопротивляться. Но мужчина, походу, и не думал о сопротивлении, хоть был немало удивлен и даже перепуган внезапным жестом Хань Вэньчэна. Но, не смотря на это, он ответил на дерзкий поцелуй, а каждая клеточка его тела дрожала, сходя с ума. Их языки сплелись в диковинном танце страсти. Чжан Ци утратил над собой контроль, он больше ничего не понимал, будто его захлестнуло накатившей внезапно морской волной.
  Когда Хань Вэньчэн остановился, Чжан Ци был уже не Чжан Ци, а будто кто-то другой. Он схватил Хань Вэньчэна за запястье, крепко, что не вырваться, и потащил за собой. Хань Вэньчэн ни капли не сопротивлялся и покорно последовал за мужчиной, сгорая от любопытства, что же тот будет делать дальше.
  Чжан Ци притащил Хань Вэньчэна в его спальню и швырнул на кровать. Хань Вэньчэн упал на спину, белые полы его нижнего халата разлетелись в стороны, обнажая стройные ноги. Длинные мокрые волосы разметались по подушкам. Чжан Ци, не помня себя, взобрался на него сверху и застыл, не зная, что ему делать дальше.




  Глава 62. "Как такое вообще могло произойти!"

  Была бы перед ним женщина — тут все понятно, но это был парень! Чжан Ци продолжал лежать на Хань Вэньчэне, растерянно смотря на него. Обсидиановые глаза будто посмеивались над ним. Видя, что Чжан Ци ни мычит и ни телится, Хань Вэньчэн, схватив его за плечи, перекатился по кровати. Теперь Чжан Ци оказался внизу, а сам он сверху, на нем. Чжан Ци снова почувствовал на своих губах теплые, слегка влажные губы Хань Вэньчэна и не сдержал вздоха. Его рот приоткрылся, с замиранием сердца впуская язык молодого мужчины. Чжан Ци в этот момент не осознавал, что происходит. Наверное, это просто сон. Все тело горело, как в огне. Его губы никак не могли разъединиться с губами Хань Вэньчэна. Поцелуй был долгий, глубокий, наполненный вырвавшейся наружу страстью. Тем временем, руки Хань Вэньчэна судорожно освобождали Чжан Ци от одежды. Мужчина вздрагивал от каждого прикосновения Хань Вэньчэна. Вэньчэн распахнул ворот его халата и скользнул языком по шее и груди, приближаясь к соскам. Тело Чжан Ци изогнулось, и он издал громкий вздох. Язык Хань Вэньчэна уже накрыл его соски, которые он, то и дело, легонько покусывал. Чжан Ци не мог больше выдерживать этой пытки. Язык Хань Вэньчэна пробежался по животу Чжан Ци и тот не удержался от стона.
  Хань Вэньчэн окончательно распахнул его халат и принялся стаскивать нижнюю одежду. Язык его задержался возле впадины пупка, доводя Чжан Ци до исступления.
  — Позволь, — проговорил Хань Вэньчэн и скользнул губами ещё ниже. Чжан Ци широко распахнул глаза, когда почувствовал, что его сокровенный орган едва ли полностью находится во рту Хань Вэньчэна. Он хотел было оттолкнуть молодого мужчину, но почувствовал такую сладкую истому, что рука безвольно опустилась на голову Хань Вэньчэна. Надо отдать ему должное, Хань Вэньчэн умел делать мужчинам приятное, будто опытнейшая шлюха из борделя. Чжан Ци улетел на десятое небо, не сдерживая стонов и вскриков. Между тем, два пальца Хань Вэньчэна, которые тот не преминул  облизать, очутились в заднем проходе Чжан Ци. Мужчина непроизвольно вздрогнул и дернулся. И без того узкая дырочка сжалась.
  — Не бойся, доверься мне, просто расслабься, — шепнул Хань Вэньчэн тихо, почти нежно.
  Чжан Ци до сих пор не мог поверить, что это все происходит с ним на самом деле. Нет, это сон, однозначно, сон!
  Ласковые поцелуи, которыми Хань Вэньчэн покрывал его тело, немного расслабили и Чжан Ци почувствовал пальцы молодого мужчины глубоко внутри себя. Это было необычное ощущение. Тело Чжан Ци было охвачено сумасшедшим возбуждением. Хань Вэньчэн осторожно двигал пальцами, постепенно расширяя узкий проход, и вскоре там смогли поместиться три, а затем и четыре пальца. Опыта ему было не занимать.
  Чжан Ци был в агонии, под каблуком собственной страсти. Он не заметил, что его бедра давно были разведены в стороны, а пальцы Хань Вэньчэна все глубже погружались в него.
  — Расслабься, — прошептал Хань Вэньчэн, — сейчас будет немного больно.
  Чжан Ци почувствовал, как во внутреннюю часть его бедра упёрся восставший орган Хань Вэньчэна, впечатляющих размеров. Он запаниковал, но его успокоили теплые губы молодого мужчины, постоянно целующие его.
  Постепенно, Хань Вэньчэн вытащил все пальцы из его отверстия, подготовив для вторжения благодатную почву и, вместо пальцев, в немного растянутый проход, ворвался его орган, ожидавший своего часа. Чжан Ци глухо вскрикнул, почувствовав боль. Но, как бы ни постарались пальцы, большой и твердый орган не мог с ними сравниться.
  Хань Вэньчэн не спешил продвигаться дальше, давая возможность партнеру привыкнуть к новым ощущениям.
  — Больно, — проговорил Чжан Ци.
  — Тебе осталось немного потерпеть, по-другому никак,— как можно ласковее прошептал Хань Вэньчэн. Он продвинулся ещё на чуть-чуть и снова остановился, видя, что Чжан Ци скривился от боли.
  Как такое вообще могло произойти! Люди, все это время ненавидящие друг друга, ни о чем друг друга не спрашивая, просто совокупляются в постели!
  Хань Вэньчэн, короткими толчками, упорно продвигался дальше, будто задавшись целью измерить глубины нутра Чжан Ци. Наконец, мужчина дошел до упора — дальше продвигаться было некуда. Он слился с Чжан Ци так глубоко, как только это было возможно.
  Подождав немного, будто бы наслаждаясь осознанием этого и самим процессом, Хань Вэньчэн вышел до половины и вошёл до упора с новой силой. Чжан Ци издал стон — отчасти от боли, а отчасти от нахлынувшего новой волной возбуждения.
  — Это поначалу, потом не будет так больно, — успокаивая, прошептал Хань Вэньчэн, вторгаясь новыми толчками. Чжан Ци никогда и представить себе не мог, что испытает подобные ощущения. Хань Вэньчэн не останавливался ни на секунду, он двигался без перерыва, с силой вталкиваясь в узкое отверстие, явно не ожидавшее сегодня непрошеных гостей.
  Хань Вэньчэн двигался, будто в экстазе, его обсидиановые глаза были прикрыты длинными ресницами, влажные пряди волос падали на лицо. Он вторгался все резче, все глубже. Они стали единым целым, слились воедино.
  "Что я делаю?!" — как в бреду пронеслось в голове Чжан Ци. И тут Хань Вэньчэн дотронулся до какой-то заветной точки внутри него. По телу Чжан Ци поползла дрожь. Это было так приятно, что он запрокинул голову, будто не от мира сего, не стесняясь самых постыдных стонов.
  — Как же хорошо... — прошептал Хань Вэньчэн. — А-Ци, тебе хорошо?
  Но Чжан Ци не слышал его, растворившись в этой страсти, которая разъедала его изнутри. Ещё несколько толчков, задевающих ту самую точку, и он, вскрикнув, излился, а следом за ним излился и Хань Вэньчэн. Они все были липкие от пота. Хань Вэньчэн обессиленно лег на него, тяжело дыша:
  — Это было... словами не передать...
  Чжан Ци подумал, что сейчас его отымели, как могли, а ноющая боль в задней части тела не давала ему забыть об этом. Чжан Ци перекатился вместе с Хань Вэньчэном, опустив того вниз и подмяв под себя. Ему не терпелось расквитаться с молодым мужчиной за то, что тот только что с ним сделал. Хань Вэньчэн ничуть этому не сопротивлялся и лишь улыбался в ответ, ожидая, что же будет дальше. В этот раз Чжан Ци сразу же приступил к действию. Первым делом он освободил молодого мужчину от остатков нижнего одеяния, едва не разорвав его. Склонившись, Чжан Ци обжёг губы Хань Вэньчэна поцелуем, с нетерпением раздвигая ему бедра. Если Хань Вэньчэна можно было считать искусным любовником, то Чжан Ци был солдатом, который не владел всеми этими премудростями любви, а с мужчинами у него и вовсе не было никакого опыта. Сейчас же на него нашло непреодолимое желание грубо и примитивно удовлетворить свою похоть.
  Без лишних прелюдий, Чжан Ци начал вколачиваться в узкое девственное отверстие. Глаза Хань Вэньчэна округлились от боли, но с его губ не сорвалось ни крика, ни стона. Ощущение было такое, будто в него сзади вбивают здоровый кол, заколачивают его прямо в тело. Хань Вэньчэн будто бы пытался схватить ртом воздух. Это был его первый раз. Чжан Ци продолжал резко толкаться, причиняя неимоверную боль. Он был одержим сумасшедшей страстью и хотел полностью овладеть Хань Вэньчэном. Глубже. Жесче. Целиком. Он с трудом  двигался вперёд-назад в узком проходе, открывая для себя новые ощущения.
  Новые ощущения сегодня открыл для себя и Хань Вэньчэн, задыхаясь от боли.
  Чжан Ци не мог поверить, что это, наконец, свершилось: Хань Вэньчэн лежит в его объятиях, полностью отдавшись ему. Прекрасный, как никогда. Распробовав удовольствие, какое можно получить с мужчиной, Чжан Ци стал двигаться все быстрее и активнее. Хань Вэньчэн прикрыл глаза, терпеливо снося все, пока не почувствовал накатывающий шквал возбуждения, аналога которому ещё никогда не испытывал. Быть может, в глубине души он мечтал, чтобы кто-то вот так, грубо, повалил его на кровать и сделал с ним это.
  — А-Ци... — прошептал Хань Вэньчэн, содрогаясь всем телом. — До чего больно... До чего хорошо... Ты можешь быть со мной понежнее?



Глава 63. "Ещё скажи, что это не так!"

  Чжан Ци проснулся и только что пришел в себя, будто вчера был очень сильно пьян, а сейчас протрезвел. Хоть не пил ни капли. Что за наваждение! Разве такое вообще может быть?! Он резко развернулся и увидел спящего, примостившегося рядом Хань Вэньчэна. На губах его играла безмятежная улыбка. Он был совершенно обнажен!

  Чжан Ци бросило в жар: что же он вчера, как сам не свой, творил?! Что теперь делать? Первая мысль, которая пришла ему в голову: бежать без оглядки! Он тоже был полностью обнажен!

  Стараясь действовать как можно тише, чтобы не разбудить Хань Вэньчэна, Чжан Ци схватил валяющийся на полу халат, кое-как подпоясался, и уже намеревался бежать прочь, как неожиданно Хань Вэньчэн подорвался с кровати. Поняв, что Чжан Ци собирается уйти, он, полностью обнаженный, кинулся к двери и загородил собой проход.

  — А-Ци, куда ты собрался?! Ты хочешь меня покинуть?

  — Дай пройти... — сквозь зубы процедил Чжан Ци, пытаясь не смотреть ему в глаза.

  — То есть, ты вчера сам соблазнил меня, притащив сюда, а теперь пытаешься сбежать? И как это выглядит?

  Чжан Ци подумал, что и правда повел себя не очень хорошо, но время назад уже не вернуть. Что произошло, то произошло.

  — Ты меня вчера девственности лишил (причем весьма грубо), а теперь вот так бежишь?! — продолжал возмущаться Хань Вэньчэн.

  Чжан Ци застыл, не зная, что ему делать дальше. Промелькнула мысль, что вчера он, кстати, в некотором роде тоже лишился девственности.

  Спереди стоял, закрывая собой дверь, голый Хань Вэньчэн, а сзади виднелась смятая после бурной ночи постель.

  — Подожди, не убегай! — не мог успокоиться Хань Вэньчэн. — Все, что вчера произошло, не просто так! Давай спокойно поговорим.

  — Тебе не мешало бы для начала одеться, молодой господин Хань, — заметил Чжан Ци.

  — Пока я начну одеваться, ты сбежишь. Если тебя начала смущать моя нагота, чего нельзя было сказать по тебе вчера, можешь подать мне халат.

  Чжан Ци подал ему валяющийся на постели смятый нижний халат, который сам же и стянул вчера, ибо смотреть на обнаженного Хань Вэньчэна больше не было сил.

  — Зачем же сразу убегать, давай поговорим, — наспех накидывая халат, продолжал Хань Вэньчэн.

  — Ты меня ненавидишь, презираешь, я посмешище для тебя, так о чем тут можно говорить! Я слышал, что ты говорил обо мне своему любовнику, — ответил Чжан Ци, скрестив на груди руки и стараясь не смотреть в эти обсидиановые глаза.

  — А то, что вчера я отдался тебе по доброй воле, для тебя ничего не значит, это ни о чем тебе не говорит? Ведь ты у меня в этом плане первый. Слова — ничто, лишь действия говорят всегда сами за себя, получше всяких слов.

  Чжан Ци покраснел, вспомнив вчерашнюю безумную ночь, где он был будто не он.

  — Потому, что ты — бесстыдник, потому и отдался.

  — Я? А-Ци, но ведь это именно ты притащил меня вчера в эту спальню и бросил на кровать!

  — С каких это пор ты стал называть меня А-Ци? А как же "Господин, как его там", "старый шелудивый императорский пёс"? — спросил Чжан Ци, смотря мимо него.

  — И дураку понятно, что я все это специально наговорил, потому что был зол на тебя. Вспомни, как я изначально пришел к тебе в спальню. Ведь, если бы тогда меня не оттолкнул, все уже давно могло бы сложиться по-другому. Но тогда ты посмотрел на меня с таким отвращением и даже ужасом, что единым выходом было просто ещё больше возненавидеть тебя. Но когда тебя ранил кинжалом один из танцовщиков, я сделал вид, будто вытаскиваю лезвие из твоей груди, а сам влил в тебя свою ци. Только благодаря этому ты выжил!

  Чжан Ци был шокирован всеми этими откровениями и молчал, не зная, что сказать. Он боялся смотреть Хань Вэньчэну в глаза.

  — А-Ци, уходи с императорской службы, я хочу, чтобы ты был моим личным телохранителем. Я буду платить тебе столько, сколько захочешь.

  — Ещё недавно ты уверял меня, что тебе не нужны никакие телохранители, потому что ты способен раскрошить на куски мой меч, даже не прикасаясь к нему.

  — Прошу прощения за меч! Я подарю тебе сотню таких мечей. А- Ци, меня пытаются убить, ты же видел сам! Мне никак нельзя без телохранителя.

  — Недавно ты говорил все с точностью до наоборот. Десять пятниц на неделе.

  Чжан Ци встретил нового, совершенно незнакомого ему Хань Вэньчэна и не знал, что с этим делать. Этот новый для него Хань Вэньчэн был абсолютным антиподом прежнему, и Чжан Ци поразился, насколько многогранен бывает этот человек.

  — Все, что произошло вчера, было ошибкой. Мы — мужчины, нам нельзя, — сдавленно проговорил Чжан Ци.

  — А чем ты тогда вчера, мать твою, думал, когда притащил меня сюда? Вчера, выходит, было можно?

  — Ты первый начал у себя в кабинете, — краснея, возразил ему Чжан Ци.

  — Потому что все, чего ты хотел, было написано у тебя на лице и ты больше не мог этого скрывать! — воскликнул Хань Вэньчэн. — Ты хотел быть с женщиной, потому что считаешь, что так правильно, но зачем отравлять жизнь себе и другим, и терпеть рядом с собой нелюбимого человека? Когда можно следовать за своей душой, за своим счастьем! А-Ци, я же не слепой и давно понял, что ты влюблен в меня.

  — Да, самомнения тебе не занимать, — снова, краснея, проговорил Чжан Ци.

  — Ещё скажи, что это не так! Было бы это не так, того, что было между нами вчера, никогда не произошло бы. А-Ци, давай будем вместе?

  Чжан Ци отвернулся в сторону, чтобы Хань Вэньчэн не видел его пунцовых от стыда щек после таких разговоров.

 — Тебе может напомнить, что я для тебя "стар"?

  — Ты вовсе не стар! Пройдет десять, двадцать лет, а ты также будешь молодо выглядеть!

  —  А как же человек, с которым ты встречаешься сейчас? Он любит тебя, верит в тебя, — задал Чжан Ци вопрос.

  — Я расстанусь с ним.

  — Расстанешься, вот так просто? Для тебя все так легко, люди игрушки для тебя?

  — А что ты предлагаешь? — в свою очередь спросил Хань Вэньчэн. — Встречаться с вами обоими? Тебе не кажется, что следует выбрать кого-то одного? И я выбираю тебя.

  — Нет, — отрезал Чжан Ци.

  — Нет? Тогда проваливай отсюда и не морочь мне голову! — Хань Вэньчэн отошёл от двери, освобождая проход.

  Чжан Ци говорил одно, но сделать хотел совсем другое. Он остановился возле двери и замер, не зная, как ему поступить. Заметив его колебания, Хань Вэньчэн буквально напал на него, швырнув обратно на кровать, придавив тяжестью своего тела, лишая малейшей попытки к сопротивлению.




Глава 64. "Какой ты все-таки бессердечный!"

  Хань Вэньчэн лежал на Чжан Ци, продолжая с упоением целовать мужчину и все никак не мог остановиться. Чжан Ци растворялся в его объятиях и поцелуях, больше не смея сопротивляться.

  — Давай только без чего-то ещё... — проговорил Чжан Ци между поцелуями.

  — Мы просто полежим, — заверил его Хань Вэньчэн. — Одна часть моего тела болит столь сильно, что теперь я могу спать только на животе, так что я и сам к большему  не готов.

  Чжан Ци выглядел огорченным.

  — Прости меня, Вэньчэн, — наконец проговорил он. — Вчера ты обращался со мной бережно, насколько мог, я же повел себя как настоящее животное, пытаясь удовлетворить свою похоть. Я причинил тебе боль. Просто, я не умею...

  Хань Вэньчэн изловчился и слегка укусил его за мочку уха.

  — Я ни о чем не жалею, — тихо сказал он.

  — Мальчишка... — проговорил Чжан Ци и его руки сомкнулись на талии Хань Вэньчэна, который продолжал лежать на нем сверху.

  — "Мальчишка", наконец, нашел себе более взрослого и умудренного опытом мужа. Которому одного не хватает — опыта в постели. Но это со временем приложится, — ответил Хань Вэньчэн. — А-Ци, признайся, когда я потерял сознание, это ведь ты целовал меня?

  — Я тебя не целовал, — покраснел Чжан Ци. — Мне нужно было влить в тебя противоядие, только и всего.

  — Мне тогда сквозь сон казалось, что я нашел мужчину своей мечты. И это был не сон!

  Хань Вэньчэн снова приник к нему, обвив шею мужчины руками. Губы Чжан Ци сами открылись, принимая поцелуй, от которого по телу пробегала дрожь.

  На этой ноте в спальню вошёл Бай Чжэнмин. Новоиспеченные любовники были так заняты друг другом, что даже не заметили его. Юноша, как вкопанный, остановился посреди спальни, будто его парализовало. Из рук выпал кувшин вина, который он принес попробовать Хань Вэньчэну. Кувшин разбился, осколки разлетелись в стороны, а вино разлилось по полу, красное, будто кровь. Чжан Ци и Хань Вэньчэн сразу же повернулись и увидели Бай Чжэнмина, пойманные с поличным. Юноша пребывал в таком шоке от увиденного, что на некоторое время потерял дар речи. Хань Вэньчэн и Чжан Ци тоже молчали, не зная, что тут можно сказать. Подбородок Бай Чжэнмина дрожал, он силился что-то произнести, но никак не мог. Хань Вэньчэн первым пришел в себя и, чтобы поскорее разрешить ситуацию и покончить с этим, он сказал:

  — Да, Чжэнмин — это то, что ты видел. Между нами с А-Ци было все. Я нашел любовь всей своей жизни!

  Бай Чжэнмин посмотрел на него совершенно безумным взглядом, будто лишился рассудка. В его широко раскрытых глазах заблестели слезы.

  — Что? — сорвавшимся тихим голосом только и смог произнести он, будто смысл сказанного никак не мог дойти до него.

  — Чжэнмин, давай только без истерик, ты знаешь, я этого не люблю. Просто прими как факт, что мы с А-Ци теперь вместе.

  Слезы подступили к горлу юноши и он разразился безудержными громкими рыданиями.

  Хоть Чжан Ци и не любил Бай Чжэнмина, но даже его закалённое в боях сердце дрогнуло. Ему было безумно жаль этого юношу, и он чувствовал себя виноватым в его страданиях. Бай Чжэнмин рыдал так, будто бы на его глазах только что перерезали всю его семью. Это любого заставило бы вздрогнуть. Юноша повернулся к Чжан Ци и с невероятной ненавистью выплюнул:

  — Господин, как тебя там, будь ты проклят! Не видать добра тому, кто крадёт чужое счастье!

  С этими словами, Бай Чжэнмин выбежал из комнаты, продолжая рыдать.

  После этого между Чжан Ци и Хань Вэньчэном воцарилось молчание. Чжан Ци встал с постели и как следует поправил халат.

  — А-Ци?

  — Какой ты все-таки бессердечный! — в сердцах воскликнул Чжан Ци и пошел прочь.

  — А-Ци! — закричал Хань Вэньчэн, но Чжан Ци не отвечал.

  Он вошёл к себе, лег на постель, свернувшись клубком, и погрузился в размышления. Сколько всего случилось за это короткое время и что с этим всем теперь делать!

  Хань Вэньчэн не оставлял его в покое и принялся кричать уже через стенку:

  — А-Ци! Ты слышишь меня? Почему ты мне не отвечаешь?

  Чжан Ци закрыл уши подушкой, желая просто раствориться в воздухе.

  Со временем, Хань Вэньчэн тоже умолк. Он сидел возле стены, приложив к ней ладонь, зная, что за этой стеной лежит Чжан Ци.

  Чжан Ци почувствовал сильную усталость, он не выспался и вскоре просто отключился, а потом проснулся среди ночи, намереваясь сходить в туалет. Чьи-то руки схватили его из темноты, прижав к стене.

  — А-Ци, я так соскучился, думаю о тебе каждую минуту...

  Пусть это покажется чем-то навязчивым и маниакальным, но сейчас Чжан Ци чувствовал по отношению к Хань Вэньчэну приблизительно то же самое — он успел соскучиться уже за несколько часов, которые проспал.

  Бай Чжэнмин испросил у императора разрешение, чтобы переехать отсюда в Верхние дворцы и не видеть больше Хань Вэньчэна. Юноша выглядел бледным и измученным. Слуги тащили его вещи, чтобы сложить их в повозку. Встретив по пути Чжан Ци, Бай Чжэнмин сопроводил его таким ненавидящим и презрительным взглядом, что тому стало не по себе. Он подумал о том, что наверняка Чжэнмин может проклясть одним только этим взглядом и для этого ему не нужно прибегать к помощи магов.

  Чжан Ци ещё долго вспоминал крупные слезы, стекающие по лицу Бай Чжэнмина на пол.





  Глава 65. "Разве тебя сюда прислали не для того, чтобы подложить ко мне в постель?"

  Хань Вэньчэн, как всегда, сидел в беседке и что-то читал. Краем глаза Чжан Ци заметил, что это была одна из запрещенных императором книг.
  — Вэньчэн, что ты читаешь? — спросил мужчина.
  Хань Вэньчэн поднял на него свои обсидиановые глаза и мило улыбнулся:
  — А-Ци, будто ты не видишь? Я нашел книги, которые ты зарыл в саду.
  — Ты же знаешь, как это опасно, если кто-то увидит...
  — Но мне надо дочитать Конфуция, нехорошо бросать книгу на полпути, не дочитав ее, верно? — снова обворожительно улыбнувшись, Хань Вэньчэн поймал его руку и притянул к себе. Этот молодой мужчина был настолько красив, что его красота на мгновение парализовала Чжан Ци, но потом он опомнился и выдернул руку.
  — А-Ци? — обиженно посмотрел на него Хань Вэньчэн из-под длинных ресниц.
  — Нас могут увидеть, — начал оправдываться Чжан Ци, опустив глаза в пол. — Вэньчэн, я никогда не был обрезанным рукавом, мне всегда нравились женщины, не знаю, как...
  Хань Вэньчэн подорвался со своего места и заключил мужчину в крепкие объятия, да так, что не вырваться. Силища у него была, будто у демона. Он начал целовать Чжан Ци до тех пор, пока тот не перестал сопротивляться и не приоткрыл рот, впуская его язык. Рука Хань Вэньчэна будто бы невзначай скользнула между бедер мужчины, после чего он довольно усмехнулся:
  — Тебя так возбуждают мои поцелуи, но я не женщина, А-Ци!
  — Прошу тебя, Вэньчэн, я не хочу, чтобы это все слышали слуги.
  — Слуги? Да черт бы с ними! Пойдем.
  — Куда? — беспомощно спросил Чжан Ци.
  — Увидишь.
  Спрятав бамбуковые дощечки книг, Хань Вэньчэн схватил мужчину за руку и увлек за собой. Чжан Ци устал сопротивляться этому человеку и пошел следом. Они прошли к самой отдаленной комнате. Хань Вэньчэн взял ключ и открыл ее, после чего они смогли попасть внутрь. Эта комната была оборудована под оружейную. Здесь висели мечи, сабли, кинжалы, сделанные самыми искусными мастерами.
  — Я собрал небольшую коллекцию. Так как я испортил твой меч, А-Ци, и ты теперь не можешь полноценно тренироваться, выбери отсюда любой, какой понравится. Это будет возмещение ущерба, причиненного тебе этим достопочтенным.
  Чжан Ци подумал, что это было бы весьма справедливо и хоть его родной меч уже не вернуть, без оружия остаться он не может. Внимание Чжан Ци особенно привлекли два меча — меч дао и меч цзян. Клинок меча дао был с изогнутым лезвием и односторонней заточкой, клинок меча цзян был длинный и прямой, заточенный по всей длине.
  Видя, что Чжан Ци смотрит то на один меч, то на другой, не зная, какой же из них выбрать, Хань Вэньчэн воскликнул:
  — Возьми оба! Я вижу, что тебе понравился и тот и другой. Зачем мучиться, делая выбор, пусть эти два меча будут в надёжных руках моего телохранителя. Первый меч — это возмещение ущерба, а второй — мой подарок.
  Он так настаивал, что мужчине пришлось согласиться.
  Чжан Ци всё ещё никак не мог привыкнуть к новому Хань Вэньчэну, который не осыпает его оскорблениями и насмешками, не унижает и не издевается. Кто бы мог подумать, что этот человек окажется столь внимательным и заботливым, просто с ума сойти!
  Одно только мучило Чжан Ци — то, как поступили с Бай Чжэнмином. Он чувствовал свою вину.
  Когда они вышли из оружейной, Хань Вэньчэн сказал:
  — А-Ци, переезжай в мою комнату, я хочу, чтобы мы жили вместе, хочу засыпать и просыпаться вместе с тобой. Кроме того, ко мне в любой момент могут ворваться убийцы. Кто-то же должен меня защищать.
  "Ага, чтобы ты затрахал там меня до смерти?" — пронеслась мысль в голове Чжан Ци и он покраснел, устыдившись ее. Подобные мысли слишком часто стали лезть в его голову в последнее время.
  Хань Вэньчэн не спускал с него глаз.
  — Ну так что?
  — Я подумаю, — уклончиво отвечал Чжан Ци. Сердце в его груди выстукивало барабанную дробь. Мужчина подумал, что, должно быть, это и есть любовь, которую он никогда ни к кому не испытывал. Было ощущение, что в душе расцветает тот самый персиковый сад, о котором ему рассказывала в детстве мать. Теперь он сам пережил это ощущение — будто в его душе все цветет, по-весеннему легко и хочется беспечным мотыльком упорхнуть в небеса, крича от счастья.
  Чжан Ци спустился на землю и заметил обсидиановые глаза, пристально наблюдающие за ним. Ван Шу добился, чего хотел. А хотел он подложить своего ученика в постель Хань Вэньчэна. Только ученик не оправдал его ожиданий, так ничего и не выведав у молодого мужчины.
 — А-Ци, давай сходим на горячие источники? — жизнерадостно предложил Хань Вэньчэн.
  — Ой нет, — сразу же отказался Чжан Ци, представляя, что будет происходить на этих источниках.
  — Чего ты боишься?
  — Я не хочу, чтобы кто-то видел.
  — Мы просто помоемся! — гарантировал ему Хань Вэньчэн. — В этом нет ничего постыдного.
  "Особенно, когда все вокруг знают, что ты — обрезанный рукав. Интересно, что подумают о человеке, идущем с тобой на источники", — мысленно дополнил Чжан Ци.
  — Если я пойду один, на меня могут напасть убийцы, мне страшно, А-Ци!
  — Молодой господин Хань достаточно силен, чтобы справиться с ними.
  — Нет-нет! Самому мне ни за что не справиться! Мой телохранитель спас меня несколько раз от верной гибели, за что я ему премного благодарен!
  — Ну вот, наконец-то я хоть благодарность от тебя услышал, — улыбнулся Чжан Ци.
  — Благодарю... — прошептал Хань Вэньчэн, пригвоздив его к стене и осыпая поцелуями. Мужчина молил всех богов, чтобы сейчас мимо не прошел кто-то из слуг. Он слегка оттолкнул молодого человека, поставив ладони ему на грудь, возбуждённо вздымающуюся под халатом.
  — Хорошо, пойдем на источники, — согласился, наконец, Чжан Ци.
  Конечно же, и на источниках, Хань Вэньчэн не оставлял его в покое. Так и ошивался рядом, тёрся и прижимался обнаженным телом прямо в воде. По телу Чжан Ци прокатилась волна возбуждения, но он, как мог, контролировал себя.
  — Вэньчэн, давай без этого. Я — императорский солдат при исполнении, я не хочу, чтобы люди меня увидели сам понимаешь за каким занятием, и начали чесать свои языки.
  — Разве тебя сюда прислали не для того, чтобы подложить ко мне в постель? Ты как раз будешь при исполнении, — усмехнулся Хань Вэньчэн.
  — Не здесь, — проговорил мужчина.
  — А где? — возбуждённо спросил Хань Вэньчэн. — Прошла уже неделя со времени нашей первой и последней близости, я же не могу быть сыт одними только поцелуями! Этот достопочтенный не из тех, кто будет сидеть и сутками медитировать на горе, подавляя желания своей плоти. Я безумно хочу тебя, А-Ци, не мучай меня...
  Чжан Ци снова поставил ладони на грудь молодого человека, пытаясь сдержать его, и повторил:
  — Не здесь.
  — Так ты будешь жить со мной, в моих покоях, или нет?
  — Хорошо, — ответил Чжан Ци, понимая, что он не отстанет.
  Как голодный, который повсюду видит цыпленка в соевом соусе, так же Хань Вэньчэн представлял, как отымел бы Чжан Ци прямо здесь и сейчас, в этом источнике, и задал бы ему такого жару, что пар поднимался бы уже не только от воды.
  — Тогда давай поскорее вернёмся домой! — взбудоражено проговорил Хань Вэньчэн.




Глава 66. "Только не как в прошлый раз, я тебя прошу!"

  — А-Ци, мне сказать слугам, чтобы они перетащили твои вещи в мою комнату? — с нетерпением спросил Хань Вэньчэн.

  — Нет-нет, у меня мало вещей, всего пару дорожных сумок, — ответил Чжан Ци.

  "Ещё не хватало впутывать сюда слуг, на меня и так уже пальцами показывают".

  — Тогда я лично могу помочь тебе.

  — Не стоит беспокойства, Вэньчэн, у меня лишь пару лёгких сумок. Иди, я сейчас приду.

  Хань Вэньчэн многозначительно ему улыбался. У Чжан Ци едва не вырвалось: "Ах!", когда он случайно поднял на него глаза. До чего же красивые люди рождаются порой! Сердце мужчины замерло. Он опустил взгляд и принялся собирать свои вещи.

  — А-Ци, я жду тебя, — с улыбкой сказал Хань Вэньчэн и вышел из комнаты.

  Не успел Чжан Ци войти с сумками, как Хань Вэньчэн сразу же накинулся на него, будто разбойник с большой дороги, поджидавший прохожего. Сумки попадали, а Чжан Ци оказался на кровати, прижатый всем телом Хань Вэньчэна.

  — Вэньчэн, подожди... — пробормотал Чжан Ци.

  — Чего ждать, А-Ци? Я уже слишком долго жду! — он начал покрывать лицо и шею мужчины жаркими поцелуями. Чжан Ци прикрыл глаза, парализованный сладкой истомой, разливающейся по всему телу.

  — А-Ци, позволь мне, можно? — вкрадчиво прошептал Хань Вэньчэн, заглядывая ему прямо в глаза.

  — Делай, что хочешь... — прошептал Чжан Ци, не в силах больше сопротивляться. Хань Вэньчэн неслыханно этому обрадовался и сразу же приступил к делу, освобождая их тела от одежды.

  Чжан Ци сам уже устал терпеть и сдерживаться, он готов был послать все к черту, отдаваясь страсти без остатка. Его тело живо откликалась на ласки молодого мужчины. Губы и руки Хань Вэньчэна были просто волшебными, они творили чудеса. От каждого прикосновения тело пробирало волной дрожи. Прикосновения его рук, его губ были настолько нежными и чувственными, что хотелось утонуть в них без остатка. Сейчас, сидя сверху на Чжан Ци, Хань Вэньчэн проделывал дорожку из поцелуев от груди до низа живота своего партнёра и обратно.

  — А-Ци, до чего красивое тело у тебя, ничего лишнего! Какой каменный живот! В тебе красиво все, — то и дело восхищался Хань Вэньчэн в перерывах между поцелуями. Чжан Ци слегка покраснел:

  — Прекрати расхваливать меня, будто девицу, я все же мужчина.

  — Так и что? Хотя ты прав — меньше слов и больше действий.

  Губы Хань Вэньчэна наконец добрались до заветного места между бедер Чжан Ци. Мужчина издал громкий стон, переживая, не слышали ли этого слуги. Он вспомнил то волшебное ощущение, когда в прошлый раз Хань Вэньчэн дотрагивался внутри него до какой-то точки. Если бы и в этот раз испытать его...

  Все это Чжан Ци пережил впервые за свои тридцать лет. Женщины, с которыми он совокуплялся, были ему безразличны. Он воспринимал их как должное удовлетворение своей похоти. Здесь же было важно каждое прикосновение, от каждого поцелуя трепетала душа.

  Хань Вэньчэн во всем был великолепен. Он любил долгие чувственные прелюдии, доводя партнёра до белого каления, заставляя томиться в ожидании большего, как рис на медленном огне, превращая его в сгусток оголённых нервов, когда каждое прикосновение вызывало дрожь во всем теле.

  Снова длинные пальцы Хань Вэньчэна оказались узком проходе мужчины, пытаясь расширить его. Чжан Ци облегчённо вздохнул, он больше не мог сдерживаться, сгорая от возбуждения.

  — А-Ци, я буду осторожен, — шепнул Хань Вэньчэн, посасывая мочку уха мужчины.

  Чжан Ци прикрыл глаза, его тело пылало. Он почувствовал пристроившуюся у входа головку большущего органа и его сотрясло от предвкушения невыносимого наслаждения и сладкой боли.

  — Давай уже, — проговорил Чжан Ци, как в бреду, не отдавая себе отчёта. И Хань Вэньчэн ворвался, сам издав стон облегчения. Как долго он ждал этого момента! Как одержимый похотью жеребец. Ждал всю неделю. Сегодня Чжан Ци не отделается от него так легко. Приподняв разведённые в стороны ноги мужчины повыше, Хань Вэньчэн ворвался как можно глубже, снова издав стон. Будто он давно чего-то желал и добился этого только сейчас.

  — А-Ци, прости, если я причинил тебе боль, — прошептал Хань Вэньчэн. — Хочу тебя, всего-всего... долго... глубоко...

  — Ах... — с жаром выдохнул Хань Вэньчэн, — делай, что захочешь.

  Он подумал о том, что если Хань Вэньчэн снова заденет ту точку внутри него, он просто сойдёт с ума.

  Хань Вэньчэн, будто в трансе, энергично вколачивался в узкое отверстие. Ему вздумалось поменять позу и он слегка перевернул Чжан Ци на бок. Надо же, с этой позиции Хань Вэньчэн достал до той самой точки и Чжан Ци вскрикнул.

  — Что такое, А-Ци? — участливо посмотрел на него Хань Вэньчэн. — Хорошо? Здесь?

  — Да... — проговорил Жан Ци, тяжело дыша, — вот здесь... не меняй позу.

  — Хорошо, я сделаю все, от меня зависящее, чтобы удовлетворить моего любимого мужчину по-достоинству.

  Хань Вэньчэн поднял повыше ногу своего партнёра, чтобы войти ещё глубже. Ещё несколько толчков, задевающих ту самую точку, и Чжан Ци с криком излился. Следующим был Хань Вэньчэн, возбуждённый его криками. Он разлёгся на Чжан Ци и принялся покрывать его веки, нос, щеки и губы поцелуями.

  — А-Ци... — потерся он щекой о щеку мужчины.

  Чжан Ци лежал с закрытыми глазами и было непонятно о чем он думает. Хань Вэньчэн продолжал ластиться к нему.

  Неожиданно, мужчина открыл глаза и одним рывком перевернул

 Хань Вэньчэна на кровать.

  — Ну, мальчишка, берегись, возмездие не за горами и этот воин отыграется за все, что ты с ним сейчас делал, — Чжан Ци принялся неистово целовать любовника, скользя языком по его телу.

  — Подожди, подожди, А-Ци, только не как в прошлый раз, я тебя прошу!
 



Глава 67. "А-Ци, проснись же!"

  — Не будь со мной так жесток, как в прошлый раз, А-Ци! — воскликнул Хань Вэньчэн. — Мне казалось, что за ту ночь ты выместил на моем несчастном теле всю злобу и все обиды.

  Чжан Ци остановился.

  — Вэньчэн, это вовсе не так. Я не собирался вымещать на тебе злобу и причинять тебе боль. Не знаю, что за низменные чувства управляли мной в тот момент. Мало того, я в таких вещах совершенно неопытен...

  — Тогда позволь мне самому подготовиться.

  Рука Хань Вэньчэна потянулась к столику и взяла какой-то крем. Обмакнув в него пальцы, Хань Вэньчэн перевернулся на бок и засунул их к себе в заднее отверстие, пытаясь его растянуть. Чжан Ци, как заворожённый, смотрел на эту сцену, и никак не мог отвести взгляд.

  — А-Ци, тебе нравится наблюдать за тем, что я делаю? Если хочешь, я буду солировать для тебя каждую ночь, — улыбнулся Хань Вэньчэн, засовывая пальцы поглубже.

  — Нет-нет, — смущённо ответил Чжан Ци, покраснев и отвернувшись.

  Снова обмакнув пальцы в крем, Хань Вэньчэн намазал им готовый в любую минуту взорваться от возбуждения орган Чжан Ци. Глубоко вздохнув, мужчина прикрыл глаза. Эти нежные прикосновения к своему самому чувствительному органу были невыносимой пыткой.

  — Можешь приступать, — довольно улыбаясь, сказал ему Хань Вэньчэн. Он лежал на боку, а Чжан Ци пристроился рядом, случайно дотронувшись рукой до сосков Хань Вэньчэна. Молодой мужчина издал тихий стон.

  — Давай уже, А-Ци, сделай это, овладей мной! — поддразнивающе воскликнул он. — Ты ведь давно хотел это сделать, признайся, ещё в то время, когда мы с тобой друг друга ненавидели?

  — Да, — не стал отмазываться Чжан Ци. Он уже еле сдерживал себя от возбуждения, но боялся снова причинить Хань Вэньчэну сильную боль, поэтому вошёл сначала пальцами.

  — Учишься на лету, — ответил молодой мужчина. — Засунь их поглубже.

  Поигравшись с пальцами, Чжан Ци вытащил их, и, пристроив свой орган возле отверстия партнёра, стал постепенно втискиваться внутрь. В этот раз боль была терпимой, а не такой дикой, как в прошлый. Хань Вэньчэн заранее подготовился, да и смазка помогла, облегчив проникновение. Вскоре, Чжан Ци уже скользил внутри него.

  — Вэньчэн, тебе не слишком больно?

  — Терпимо, А-Ци. Засунь поглубже, как можешь.

  Аккуратно проталкиваясь дальше, Чжан Ци исполнил его просьбу. Губы мужчины целовали его в этот момент в шею, его язык касался впадины возле ключицы, он то и дело сползал к соскам, постоянно поддразнивая и возбуждая их.

  Хань Вэньчэн был просто в экстазе.

  — А-Ци, ты быстро учишься.

  — Я сделаю все, чтобы удовлетворить любимого мужчину по-достоинству, — шепнул ему Чжан Ци, облизав ушную раковину.

  Хань Вэньчэн уже почти лежал на нем на спине. Его густые волосы упали на грудь Чжан Ци. Они слились достаточно глубоко. Заметив,что Хань Вэньчэн уже полностью лежит на нем, мужчина схватил его за бедра и принялся ещё глубже насаживать на себя.

  — А-Ци, что ты творишь со мной...

  — То, что давно хотел, — ответил Чжан Ци, насаживая его на себя до упора.

  — Вы слышали, в спальне молодого господина Хань снова жарко? — шептались слуги. — Но на сей раз там ночует не господин Бай Чжэнмин, а господин Чжан Ци, телохранитель, присланный самим императором!

  — Господин Хань добрался уже и до него. Какое бесстыдство! Кровать так сильно скрипит, что того и гляди скоро рухнет после этих извращений!

  Наконец, всласть насладившись друг другом, Чжан Ци и Хань Вэньчэн успокоились. Вэньчэн примостился у мужчины на груди, будто маленький ребенок.

  — А-Ци, — сказал он, — а если бы я затевал заговор против императора, ты бы выдал меня?

  Чжан Ци вздрогнул и внимательно посмотрел на него.

  — А ты что, затеваешь заговор?

  — Нет конечно, — невинно улыбнулся Хань Вэньчэн. — Но тебя же император прислал сюда, чтобы выведать, чем я дышу, вот мне и стало интересно: после того, что между нами произошло, смог бы ты выдать меня императору, если бы я действительно затевал заговор?

  — Я не знаю, — ответил Чжан Ци. — Вэньчэн, давай лучше спать, чтобы всякие глупости не лезли в твою голову.

  — Хорошо, доброй ночи, — улыбнулся Хань Вэньчэн. Потянувшись к Чжан Ци, молодой мужчина дотронулся своими губами до уголков его губ.

  — Доброй ночи, Вэньчэн, — проговорил Чжан Ци, возвращая ему поцелуй. Он потушил свечу и все погрузилось во мрак. Хань Вэньчэн спал у него на груди, в его крепких объятиях. Но сам Чжан Ци ещё долго не мог заснуть, взбудораженный словами Хань Вэньчэна. А действительно, окажись Вэньчэн заговорщиком, смог бы Чжан Ци выдать его императору? Смотреть, как этого человека, с которым они только что так тесно переплетались телами и душами, подвергают мучительным пыткам, смотреть, как его казнят?

  Чжан Ци знал одно: случись такое, он бы взял всю вину Хань Вэньчэна на себя. Поменялся бы с ним местами, принял бы пытки вместо него. Ведь только-только он обрёл самого дорогого и важного человека, того, о котором он столько раз мечтал, блуждая по саду в одиночестве. Он тогда ещё не знал, как будет выглядеть этот человек, и уж точно не предполагал, что им окажется Хань Вэньчэн. Быть может, этого человека послали ему в дар Небеса? Пусть даже это и мужчина,  но ведь с мужчиной ему куда легче найти общий язык. Самое главное, что сейчас в его объятиях лежит этот важный для него человек, с которым хочется засыпать и просыпаться каждое утро. На этой ноте Чжан Ци заснул и снова оказался в своем персиковом саду. Ему снова семь лет, а рядом с ним идут родители.

  — Ну что, А-Ци, теперь ты понял, что значит, когда в душе расцветает персиковый сад? — ласково спросила мать.

  — Да, матушка, — улыбнулся мальчик.

  Снова набежали тучи, закрывающие небо, а сад окружили безжалостные убийцы.

  Хань Вэньчэн проснулся от жуткого крика.

  — А-Ци, что случилось?!

  Молодой мужчина увидел, как по щекам Чжан Ци текут слезы.

  — А-Ци, проснись же!  — принялся тормошить его Хань Вэньчэн.





Глава 68. "И кто же меня балует?"

  — А-Ци, проснись! — Хань Вэньчэн продолжал тормошить Чжан Ци, по лицу которого текли слезы. Неожиданно, мужчина проснулся и с криком сел на кровати, пытаясь прийти в себя.

  — А-Ци... — прошептал Хань Вэньчэн, приникнув к нему. — Что случилось, дурной сон?

  Чжан Ци посмотрел на него. Как хорошо, что теперь кто-то есть рядом! И не просто кто-то, а тот самый человек, при виде которого всегда трепещет душа.

  Чжан Ци, сидя на кровати, принялся растирать себе виски.

  — Да, этот дурной сон мучает меня на протяжении всей жизни. Когда мне было семь лет, случилась непоправимая трагедия — к нам ворвались неизвестные и убили мою семью. Я до сих пор не знаю, кто это был. Кровь родителей осталась неотмщенной. У меня была счастливая семья, родители любили друг друга. Они любили меня...

  Хань Вэньчэн обнял Чжан Ци за шею и прижался лбом к его лбу.

  — А-Ци, мы вместе, слышишь? — прошептал он. — Теперь мы разделим эти кошмарные сны на двоих.

  Хань Вэньчэн принялся покрывать лицо мужчины поцелуями. Как же Чжан Ци был благодарен ему за это! Снова и снова переживать эти кошмарные сны в одиночку было невыносимо. Но теперь рядом был близкий человек, которому он мог довериться, облегчив душу.

  — Знаешь, моих родителей тоже убили... на войне. Армия императора... — "которому ты служишь" — будто бы мысленно добавил молодой человек. — Я тоже остался один. Без семьи.

  Чжан Ци показалось, что он говорил с укором. Мужчина крепко обнял Хань Вэньчэна. Они плотно прижались друг к другу, переплетаясь обнаженными телами.

  — Ничего, теперь у нас будет своя семья, Вэньчэн. Я тебя никогда не оставлю, я хочу остаться с тобой до конца, что бы ни случилось...

  Хань Вэньчэн выдохнул. Как важно было слышать сейчас эти слова! Вместо ответа он ещё крепче прижался к Чжан Ци.

  — Я больше не хочу засыпать, — проговорил мужчина.

  — Значит, мы не будем... — тихо ответил Хань Вэньчэн.

  Так, обнявшись, они просидели до самого утра. И было настолько хорошо, что Чжан Ци не мог припомнить, когда ещё он ощущал в своей жизни что-то подобное. Эти теплые объятия заменили ему все.

  Хань Вэньчэна не оставляла в покое блажь затащить Чжан Ци на горячие источники. В своем время, они неплохо веселились там с Бай Чжэнмином. Но Чжан Ци упёрся и ни в какую не хотел идти, аргументируя это тем, что их могут увидеть люди. Тогда Хань Вэньчэн предложил сходить на источники ночью. Чжан Ци, наконец, сдался и они отправились в путь. Сияла полная луна, освещая дорогу.

  — Все же, Вэньчэн, не могу взять в толк, чем я мог понравиться тебе? — спросил Чжан Ци, пока они шли к источнику.

  — А почему ты думаешь, что не можешь понравиться мне? — ответил вопросом на вопрос Хань Вэньчэн.

  — Я старше тебя, ничего не смыслю в постели с мужчинами, нудный, кроме того, служу императору. Ты должен ненавидеть меня.

  — Хватит уже с тебя моей ненависти, пришла пора любви! — с этими словами Хань Вэньчэн заключил Чжан Ци в свои крепкие объятия и начал целовать. — Да не бойся ты! Ну кто нас здесь увидит? Ночь. Разве что луна, но она никому не расскажет.

  Хань Вэньчэн так тесно прижался к мужчине, что тот почувствовал его возбуждённый орган, упирающийся ему в бедро. По телу пробежала дрожь. Чжан Ци ответил на поцелуй и отстранил молодого мужчину.

  — Пойдем, Вэньчэн. Раз собрался идти на источники, значит, идём на источники.

  — Признайся, А-Ци, ты же наверняка думал, что я какой-то избалованный аристократ, только и знающий, что пить вино на пирушках, да развлекаться, который способен только издеваться над тобой?

  — Я и сейчас считаю тебя избалованным аристократом, — ответил Чжан Ци, идя впереди Хань Вэньчэна, но тот быстро нагнал его.

  — Вот как! И кто же меня балует? Я хочу, чтобы меня баловал только ты...сегодня, на источниках.

  Но их ждало разочарование: в источнике уже кто-то плескался, слышны были чьи-то голоса.

  — Вот черт! — с досадой проговорил Хань Вэньчэн. Он строил на эту ночь грандиозные планы. — Пойду посмотрю кого принесла нелёгкая в такое время.

  Будто растворившись в клубах пара, Хань Вэньчэн подошёл к воде. Чжан Ци пошел следом за ним.

  Вэньчэн заметил в воде человека, на которого падал лунный свет, давая возможность рассмотреть черты незнакомца. Очень длинные белые волосы, будто змеи, плавали в воде, а глаза так горели, что становилось жутко. Мокрые, зачесанные назад волосы, обнажали заострённые уши. Это демон! Кого не хватало встретить здесь посреди ночи, так это демона.

  Тут же Хань Вэньчэн услышал знакомый голос. Ли Цзиньян подплыл к Инь Чэ.

  — Цзиньян, это ты? — с удивлением спросил Хань Вэньчэн.

  — А-Хань? — не менее удивился молодой человек. — Что ты здесь делаешь?

  Ещё сильнее Ли Цзиньян удивился тому, что вместо Бай Чжэнмина Вэньчэна  сопровождает почему-то Господин, как его там. Он уже открыл было рот, чтобы спросить про Чжэнмина, но, спохватившись, замолчал на полуслове. Уместно ли задавать сейчас подобные вопросы?

  — Вижу, что ты зря времени не теряешь, — усмехнулся Хань Вэньчэн, взглянув на демона.

  Демон молча смотрел на них и только зелёные глаза горели в темноте. Он был похож на хищника, затаившегося, чтобы выследить добычу. Становилось жутко: не накинется ли на них это существо? Но по тому, как спокойно вел себя Ли Цзиньян, опасаться, видимо, было нечего. Наверняка он сумел приручить этого демона. Демон действительно был невероятно красив неземной, демонической красотой.

  — Мы с А-Ци пришли, чтобы помыться в источнике, — сказал Хань Вэньчэн. — Пойдем подальше, чтобы не мешать вам.

  С А-Ци? Господин, как его там, теперь стал для Вэньчэна А-Ци? Ли Цзиньян подумал, что, видимо, многое пропустил. Демон вернул мужчину к реальности, напрыгнув на него. Вдвоем они ушли под воду.




Глава 69. "Как давно я не пил вина"

  Ли Цзиньян вынырнул из воды, как рыба, жадно глотая ртом воздух. Демон обвил шею мужчины руками и впился в его рот, время от времени покусывая за нижнюю губу. От воды шел пар и эти двое словно были окружены мистическим туманом.

  — Цзиньян, — сказал демон, отвернувшись от мужчины, — нам некоторое время лучше не видеться.

  — Как?! Почему?? — запаниковал молодой человек.

  Инь Чэ сидел в воде, лишь голова, да обнаженные плечи виднелись над поверхностью. Кожа демона светилась в темноте, как и его глаза. Мокрые волосы были зачесаны назад.

  — Потому что скоро я потеряю этот облик. Мне нужно какое-то время, чтобы восстановиться, мои силы иссякли. Все то время, что я буду восстанавливаться, я приму другой облик, куда менее приятный, чем этот.

  — Ничего страшного! — вскричал Ли Цзиньян. — Я приму тебя в любом облике, дорогой Инь Чэ!

  — Цзиньян, ты не знаешь, о чем говоришь, — ответил ему демон.

  — Я знаю, что говорю. Я уже всей душой полюбил тебя и теперь, как бы ты ни выглядел, мне уже будет все равно! — с этими пылкими словами молодой человек ухватился за демона и, не удержав равновесия, они снова ушли под воду. Под водой языки человека и демона несколько раз переплелись, после чего они вынырнули на поверхность.

  Свет луны освещал лицо Инь Чэ и, ухватившись за его плечи, Ли Цзиньян с упоением созерцал его неземную красоту.

  — Зря столько моего семени пропадает впустую, когда мы совокупляемся с тобой, — посетовал демон. — Если бы ты только мог выносить нашего ребенка-полукровку, полудемона-получеловека!

  Ли Цзиньяна всегда смущали подобные разговоры.

  — Инь Чэ, ты же знаешь, что такое просто невозможно, я мужчина...

  Демон притянул его к себе когтистыми пальцами, будто мечтал поведать заветный секрет. Вокруг, словно густой туман, продолжал клубиться пар.

  — Цзиньян, мало кто об этом знает, но существует такое зелье, которое позволяет забеременеть даже мужчине...

  Ли Цзиньян отшатнулся, как ошпаренный.

  — Да что ты такое говоришь!

  — Я серьезно. Хоть эти случаи и редки, все же, они бывали. Я могу достать такое зелье. Цзиньян, ты выносил бы нашего ребенка? Если ты боишься, я лично прослежу за твоей беременностью и приму роды.

  Ли Цзиньян ошарашенно посмотрел на демона, не понимая, шутит тот или говорит правду.

  — Я не про сейчас, — добавил демон, — но в дальнейшем, быть может, ты захочешь продолжение рода... нашего, совместного рода... Наш ребенок будет обладать сверхъестественными демоническими способностями. Мы могли бы попробовать...

  — Если ты говоришь серьезно и для тебя это настолько важно, я могу попробовать... — обречённо сказал Ли Цзиньян. — Но подумай, как несчастен в этом мире будет ребенок-полукровка, ни демон, ни человек! Наши расы враждуют, этот ребенок будет ненавидим людьми за демоническую кровь и презираем демонами за то, что в нем течет кровь человека!

  — Я все понял, — проговорил Инь Чэ, — ты просто не хочешь нашего ребенка.

  Он отплыл подальше от Ли Цзиньяна, продвигаясь сквозь клубы пара. Демон отлично чувствовал себя в источнике и мог сколько угодно находиться находиться под водой.

  — Инь Чэ, подожди! Я сделаю для тебя все, что захочешь. Я разрожусь хоть десятью демоническими полукровками, если это сделает тебя счастливым! — крикнул ему вслед молодой мужчина. Демон остановился, приглаживая волосы, и довольно улыбнулся. Что ни говори, а приятно, когда так любят, что ради тебя готовы совершить даже невозможное.

  — Это тот самый демон, которого продали на аукционе? — спросил Чжан Ци.

  — Да, это именно он, — ответил Хань Вэньчэн. — Ли Цзиньян без памяти влюбился в него. Что ни говори, но когда я вижу это существо без ошейника и цепи, я начинаю чувствовать себя крайне неуютно. Кто знает, что у него на уме и где гарантия, что он не накинется на людей? Это все равно, что выпустить из клетки хищника.

  Чжан Ци не знал, что на это возразить, потому что не имел опыта общения с демонами, но догадывался, что ничего хорошего от них ждать не следует.

  Хань Вэньчэн остановился и протянул мужчине тыкву-горлянку.

  — Что там? — поинтересовался Чжан Ци.

  — Конечно вино.

  — Как давно я не пил вина... Вэньчэн, ты задумал споить меня?

  — Задумай я споить тебя, прихватил бы целый кувшин.

  Чжан Ци отхлебнул вина, голова слегка закружилась, а внутри потеплело. Хань Вэньчэн уже снимал с него одежды и массировал плечи.

  Хань Вэньчэн тоже отхлебнул из горлянки и протянул ее Чжан Ци, чтобы тот ещё раз пригубил.

  — Пойдем, — сказал он, — беря мужчину за руку и увлекая за собой, в воду, так приятно окутывающую тело. Белый пар, исходящий от источника, на мгновение накрыл их лёгкой вуалью.

  Чжан Ци нашел место, где поудобнее уселся, чтобы попариться в источнике. Вода накрыла его по грудь. Не сдержавшись, он сделал ещё один глоток из горлянки, протянутой Хань Вэньчэном. Все его тело расслабилось и пребывало в блаженстве. Чжан Ци прикрыл глаза. Хань Вэньчэн уже осыпал его торчавшие из воды плечи поцелуями, а руки нырнули под воду, потянувшись к самому важному месту.

  — Вэньчэн... — прошептал Чжан Ци. Мужчина не ожидал, что Хань Вэньчэн вначале возбудит его, а потом попытается сесть сверху. С Бай Чжэнмином молодой мужчина часто занимался этим, когда юноша сидел на нем сверху, но сам он эту позу никогда не пробовал. Однако с Чжан Ци хотелось попробовать все.

  — Осторожно, Вэньчэн, не сделай себе больно, — сказал Чжан Ци, заметив, как тот насаживается на него.

  — Если ты будешь целовать меня, я не почувствую боли, — прошептал Хань Вэньчэн, обвив его шею руками. Их уста сомкнулись в длительном поцелуе.

Чжан Ци помогал Хань Вэньчэну, поддерживая его за бедра и постепенно тот полностью сел на него.

  — Это какое-то сильно глубокое проникновение... — прошептал Хань Вэньчэн.

  Чжан Ци прикрыл глаза и издал лёгкий вздох, сжимая его ягодицы под водой.

  —. С моим телохранителем мне ничто не страшно, ты — хранитель моего тела, которое я вверяю тебе, — проговорил молодой мужчина.

  — Раз так, то я предпочту, чтобы твое тело как-то двигалось, а не просто сидело на мне, — сказал Чжан Ци, приподнимая его за бедра.




Глава 70. "Ну как, А-Ци, тебе нравится?"

  Хань Вэньчэн пришел с опущенной головой. Он знал, что получит от своего учителя, мягко говоря, нагоняй за то, что так долго не появлялся. Но чем дольше он будет тянуть, тем будет только хуже.

  Молодой человек вошёл в комнату и молча остановился в дверях, не решаясь заговорить. Тан Цзы медленно повернул голову и посмотрел на него.

  — А-Лин, выйди, пожалуйста, — сказал он.

  — Слушаюсь, — поклонилась Мей Лин.

  Все это время она исполняла обязанности близкой ученицы Тан Цзы и часто делила с ним ложе, насколько это было возможно для человека, лишённого мужского достоинства.

  После того, как Мей Лин удалилась, Чжан Ци снова посмотрел на Хань Вэньчэна, сложив пальцы домиком.

  — В чем дело, Вэньчэн, где тебя носило? Две недели прошло!

  — Этот недостойный ученик виноват! Он совсем потерял счёт времени.

  — И чем же этот ученик был занят, что потерял счёт времени? — снова задумчиво спросил Тан Цзы, сохраняя идеальное спокойствие.

  — Я нашел свою любовь... — проговорил Хань Вэньчэн.

  — Хм, — ещё больше задумался Тан Цзы, приложив собранные в кулак пальцы к губам. — Разве ты не нашел ее уже давно? Где тот парень, с которым ты встречался много лет?

  — Расстались, — нахмурился Хань Вэньчэн. Очевидно, что эта тема была ему неприятна.

  — И кто же твоя новая пассия? — снова спросил Тан Цзы.

  — Это мой телохранитель! — с воодушевлением воскликнул молодой человек. На этот раз нахмурился Тан Цзы.

  — Тот что ли, которого прислал император?

  — Да, это именно он.

  — Вэньчэн, Вэньчэн, — покачал головой мужчина, — ведь и дураку понятно, что этот человек следит за тобой, ищет повод сблизиться лишь для того, чтобы донести на тебя и императору. Это его работа. Именно для этой цели его к тебе и прислали.

  — Этот человек не сможет причинить мне вреда, он очень любит меня! — с жаром воскликнул Хань Вэньчэн.

  — Ладно, садись, разберемся, — вздохнул Тан Цзы.

  Как только Хань Вэньчэн уселся, мужчина встал со своего места и подошёл к нему сзади. Легким  движением он вытащил из волос Вэньчэна нефритовую шпильку и густые волосы упали на спину молодого мужчины. Тан Цзы по-отечески погладил его по голове и поцеловал в лоб. Он подумал, что надо непременно узнать, чем дышит новая пассия Хань Вэньчэна, чтобы план, к которому они так упорно шли все эти годы, не сорвался по глупости. Кроме того, ему не нравилось состояние Вэньчэна. Окрылённый чувствами, он находился на десятом небе от счастья. Теперь придется хорошенько покопаться в его памяти, чтобы вызвать самые ужасные воспоминания, чтобы наполнить это тело темной ци, которая позволит совершить задуманное.

  Перед глазами Хань Вэньчэна пронеслись все ужасы войны: смерть родителей, убийства, насилие, гибель людей, пожары и пепелище, отчаянные попытки спастись тех, кто ещё цеплялся за жизнь. Хань Вэньчэн закричал от боли.

  — Потерпи, дитя мое,  — бесстрастно сказал Тан Цзы, держа два вытянутых и сложенных вместе пальца у его виска, словно острый кинжал.

  У Чжан Ци выработалась странная привычка просыпаться среди ночи, будто бы он боялся, что снова увидит тот же самый кошмар.

  Когда он просыпался, постель оказывалась пуста — Вэньчэна не было рядом. Мужчина всерьез был обеспокоен. Он вспомнил, что Вэньчэн и раньше куда-то уходил ночами, но теперь Чжан Ци собирался получить на свои вопросы ответ.

  Проснувшись среди ночи, Чжан Ци больше не ложился — он ждал, когда вернётся Хань Вэньчэн. Молодой мужчина вернулся лишь под утро.

  — Где ты был? — спросил Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн вздрогнул, словно вор, пойманный с поличным.

  — А-Ци, мне действительно надо было уйти... — виновато проговорил он.

  — Вэньчэн, я думал, мы стали настолько близки, что между нами не должно быть тайн. Я хочу узнать, куда ты уходишь по ночам. Если у тебя ещё кто-то есть, лучше скажи об этом сразу и не морочь мне голову.

  — У меня никого, кроме тебя, нет, богами клянусь! — воскликнул Хань Вэньчэн.

  — Тогда где ты бываешь? Почему ты не можешь сказать мне этого?

  Хань Вэньчэн глубоко задумался.

  — Хорошо, — наконец сказал он. — В следующий раз я возьму тебя с собой. Но ты должен поклясться о неразглашении моей тайны, потому что о ней не знает ни единый человек. Можешь представить себе, насколько я тебе доверяю.

  — Я польщён, — ответил Чжан Ци.

  Следующей ночью Хань Вэньчэн сказал:

  — Пойдем. Ты хотел знать и я готов поведать тебе эту тайну.

  Чжан Ци поднялся с постели. Хань Вэньчэн завязал ему глаза  лентой.

  — Эй, Вэньчэн, что ты делаешь?!

  — Это одно из условий, — отозвался мужчина. — Ты не должен видеть дорогу, по которой мы пойдем. А кроме того... так ты меня ещё больше возбуждаешь, — проговорил Хань Вэньчэн, слившись с ним губами. После длительного поцелуя он крепко схватил мужчину за руку и они вышли в сад.

  — Вэньчэн, я ничего не вижу.

  — Сегодня я буду твоим поводырем, А-Ци. Но не бойся, я не позволю тебе упасть.

  Чжан Ци понятия не имел, куда они идут и что ему предстоит увидеть. Эта новая блажь Вэньчэна: завязать ему глаза!

  В саду Чжан Ци споткнулся и едва не упал, но Хань Вэньчэн вовремя поддержал его, заключив в объятия. Кроме того, он, то и дело останавливался и подолгу целовал Чжан Ци, а потом предложил ему заняться этим прямо в саду.

  — Нет! — отрезал Чжан Ци. — Ты это все специально устроил, чтобы испытать новые ощущения?

  — Нет-нет, А-Ци, мы и правда идём, чтобы увидеть нечто грандиозное. Ты сам увидишь, что этот достопочтенный не лжет. Просто, когда я начинаю целовать тебя, мне очень тебя хочется, ничего не могу с собой поделать.

  Они продолжили путь. Потом послышался звук поворачивающегося в замочной скважине ключа и дверь с тяжёлым скрипом отворилась. Хань Вэньчэн снова заключил Чжан Ци в свои объятия и после очередного длительного поцелуя, наконец, развязал ему глаза.

  Чжан Ци огляделся вокруг и увидел нечто, что просто поразило его до глубины души. Мужчина так и остался стоять, разинув рот, не в силах вымолвить ни единого слова.

  — Ну как, А-Ци, тебе нравится? — с улыбкой спросил Хань Вэньчэн.




Глава 71. "Не переживай, А-Ци, все это не более, чем баловство"

  Чжан Ци уставился на целое воинское подразделение, тысяч в восемь, выполненное из терракоты. Солдаты были сделаны в натуральную величину и выглядели более чем реалистично. Каждое лицо этого воина имело свои индивидуальные черты, свое выражение. Их шапки, пояса, туфли, доспехи и оружие, а также причесанные волосы и выбритые виски, были воспроизведены с максимальной точностью. Некоторые солдаты стояли смирно, а другие опустились на одно колено, прицеливаясь из арбалета; с фалангов их прикрывали кавалерия и боевые колесницы, запряженные глиняными лошадьми.

  — Это... откуда? — заикаясь, проговорил Чжан Ци, уставившись на всю эту терракотовую армию.

  Хань Вэньчэн невинно улыбнулся:

  — Уж не думаешь ли ты, что ее сделал я? Да мне бы целой жизни не хватило, не говоря уже о таком тонком мастерстве. Я набрёл на это место случайно. Очевидно, что создавшие этих солдат мастера и все, кто знал об этой терракотовой армии — мертвы, иначе сюда давно бы уже кто-нибудь да наведался. Этот подземный ход надёжно спрятан от чужих глаз, а на дверь я повесил замок. Теперь эта армия принадлежит мне.

  Чжан Ци молчал, не зная, что и сказать.

  — Но это ещё не всё, — загадочно сказал Хань Вэньчэн. — Присаживайся, чтобы созерцать представление.

  Чжан Ци даже не представлял, что ещё мог придумать Хань Вэньчэн. Молодой мужчина, тем временем, прокусил себе палец и вступившей на нем кровью намазал лоб одного из терракотовых солдат, а затем приложил два пальца к его виску, вливая в него свою ци, будто бы давая жизнь мертвому материалу. Чжан Ци следил за всем этим очень внимательно, потому что никогда не видел ничего подобного. На его глазах терракотовый солдат ожил! Заморгал, зашевелился, его лицо начало подергиваться, как у человека! Чжан Ци просто остолбенел.

  Хань Вэньчэн указал пальцем вправо и солдат пошел в указанную ему сторону. Затем, молодой мужчина указал влево — терракотовый солдат развернулся и зашагал в левую сторону. Потом Вэньчэн начал делать пальцами круговые движения и солдат начал ходить по кругу. Рука Хань Вэньчэна замерла — солдат тоже остановился. Теперь мужчина сделал вид, будто стреляет из невидимого оружия. Солдат прицелился из арбалета в стену.

  Вэньчэн просто потрясающий кукольник вместе со своими марионетками! Невероятный кукольник.

  Хань Вэньчэн подошёл к солдату и, приложив к нему руку, будто бы запечатал влитую в него энергию. Солдат снова остался стоять предметом, выполненным из терракоты.

  — Ну как? — с победоносной улыбкой посмотрел на мужчину Хань Вэньчэн, не преминувший похвастать своим мастерством.

  — Это ты убиваешь слуг? — посмотрел на него Чжан Ци. — Чтобы оживить такую армию, поди много крови надо?

  — Как ты мог подумать обо мне такое, А-Ци! Этот достопочтенный не опустится до того, чтобы убивать слуг! Я использую кровь животных, а иногда свою.

  — Кроме тебя их убивать некому. Я сам видел после очередного убийства капли крови, которые вели к твоей спальне.

  — Я понятия не имею, откуда там взялась эта кровь! Если я убиваю своих слуг, то кто тогда пытается убить меня? Я сам себя пытаюсь убить?

  Хань Вэньчэн присел перед Чжан Ци на корточки и упёрся локтями в его колени, не отрывая глаз от мужчины.

  — А-Ци, почему ты не веришь мне? — с обидой проговорил Хань Вэньчэн. — Я не убивал слуг и не знаю, кто делает это.

  Смотря в эти обсидиановые глаза, Чжан Ци смягчился и положил свою руку на руку Хань Вэньчэна.

  — И когда ты собрался выступить с этой армией на императорский дворец, Вэньчэн? — с усмешкой спросил Чжан Ци.

  Хань Вэньчэн смутился, не ожидая вопроса в лоб.

  — Ну что ты такое говоришь, А-Ци, какой императорский дворец! Я просто балуюсь с этими марионетками интереса ради, — пришлось соврать, по-другому никак.

  — Ты думаешь, я совсем дурак? Ты хочешь отомстить императору за честь своей семьи и готов на что угодно.

  — Отомстить я, может, и хочу, но не таким же абсурдным способом! А-Ци, подумай сам, неужели у меня бы хватило сил управлять этой восьмитысячной терракотовой армией? Ладно ещё побаловаться одним-двумя солдатами. У этого достопочтенного просто не хватит ресурсов на всю эту армию.

  — Смотри, мальчишка, не делай глупостей.

  Хань Вэньчэн снова завязал глаза мужчины лентой.

  — Не переживай, А-Ци, все это не более, чем баловство, мне же нужно чем-то себя развлечь, — он не позволил Чжан Ци ответить, запечатав его уста поцелуем. Мужчина понял, что ещё немного и Вэньчэн отымеет его прямо здесь, поэтому мягко оттолкнул молодого человека.

  — Вэньчэн, давай вернёмся во дворец.

  — Как скажешь, — разочарованно вздохнул Хань Вэньчэн, беря Чжан Ци за руку, будто поводырь который ведёт слепого.

  — Ты вступил на темный путь? Где ты научился этим демоническим штукам? — спросил мужчина, следуя за Вэньчэном с завязанными глазами. Хань Вэньчэн не выпускал его ладонь из своей.

  — Сущие пустяки. Меня обучил этому странствующий маг, ненадолго задержавшийся в наших краях. Забавы ради.

  Чжан Ци тяжело вздохнул. Честно говоря, в это все верилось с трудом. Как и в то, что Хань Вэньчэн не убивал слуг. С другой стороны казалось, что такой трогательно нежный с ним человек просто не способен вообще кого-то убить.







  Глава 72. "Как ты видишь, я превратился в урода"

  Как Инь Чэ и говорил, что вскоре они какое-то время не будут видеться, так оно и вышло. Демон бесследно пропал. Ли Цзиньян не находил себе места, мучимый тревогой и страстью к этому существу. Он пошел в лес, прочесывая по пути каждый куст. Из воды вдруг вынырнул водяной демон с сине-зелеными волосами. Он усмехнулся и ехидно спросил:
  — Человек, не Инь Чэ ли ты случайно ищешь?
  — Именно его! Вы знаете, где его можно найти?
  — Инь Чэ превратился в монстра и ему стыдно показываться тебе на глаза. Вот ведь как бывает: людишки бегают за демонами, прельстившись их несравненной красотой, а на деле это оказывается чудовище, на которое и смотреть тошно.
  — Где он? — теряя терпение, спросил Ли Цзиньян.
  — Вон в той пещере прячется, от греха подальше.
  Молодой человек помчался по указанному направлению, сломя голову.
  В пещере действительно кто-то расхаживал. Длинные белые волосы были заплетены в косу, которая волочилась по полу. Сердце Ли Цзиньяна забилось быстрее:
  — Инь Чэ!
  Существо машинально обернулось на его крик. Все лицо его было заросшим густой белой шерстью, виднелись только одни изумрудные глаза. Клыки так выросли, что уже торчали прямо изо рта, напоминая бивни мамонта. Руки были также покрыты белой шерстью, а когти удлинились, походя на маленькие, остро отточенные сабли. Попадись кто в такие!
  Демон очень смутился, что Ли Цзиньян увидел его в таком облике и сразу же отвернулся в сторону.
 — Зачем ты пришел?! — воскликнул он. — Я же предупредил, что какое-то время мы не увидимся!
  — Я не мог ждать, с ума сходил от переживаний... Хочу быть с тобой и днём, и ночью! Не прогоняй меня.
  — Как ты видишь, я превратился в урода, — с раздражением сказал Инь Чэ. — Тебя от меня ещё не стошнило?
  Ли Цзиньян приблизился к демону и попытался его обнять, но Инь Чэ сразу же отстранил молодого человека.
  — Не стоит.
  "Неужели это и есть его настоящий облик?" — подумал Ли Цзиньян.
  — Если ты думаешь, что это мой настоящий облик, — ответил демон, будто прочтя его мысли, — то ты ошибаешься. Мой настоящий облик — тот, в каком ты привык меня видеть. Когда мою демоническую энергию заблокировали, чтобы выставить меня на аукцион, я оставался в своем облике, не имея возможности принимать другие формы...
  "Слава богам!" — подумал Ли Цзиньян.
  — Из-за того, что за последнее время я потерял много своей демонической энергии, в моем организме начался неконтролируемый рост шерсти, клыков и когтей, — продолжал демон. — Мне нужно восстанавливаться.
  — Я могу тебе как-то помочь, мой дорогой? — спросил молодой человек.
  Демон отшатнулся после эпитета "дорогой", осознавая, что сейчас выглядит как чудище.
  — Можешь. Собери мне травы, какие я скажу.
  — Сделаю все, что нужно.
  Инь Чэ взял бамбуковую табличку и, обмакнув свой длинный коготь в чернила, нацарапал названия трав, которые нужно собрать. Получив задание, Ли Цзиньян бросился немедленно его выполнять.
  — Цзиньян! — окликнул его демон.
  Мужчина обернулся.
  — Как ты узнал, что я в этой пещере?
  — Мне сказало то существо, что живёт в пруду.
  — Так я и знал! — воскликнул Инь Чэ. — Вот козел! — выругался он.
  Демон смотрел в спину удаляющемуся молодому мужчине.
  "Надо же, даже вид мой его не пугает. А если бы я остался таким навсегда?"

  Когда Ли Цзиньян вернулся назад с травами, в пещере уже ярко горел огонь, а вода в котле бурлила.
  — В самый раз, — сказал демон, начиная крошить травы в кипящую воду.
  Ли Цзиньян присел возле костра.
  — Не смотри на меня, — предупредил Инь Чэ.
  — Хорошо, как скажешь.
  Пока демон занимался своим отваром, молодой человек снова незаметно начал разглядывать его.
  — Я же попросил...
  — Хорошо-хорошо.
  Весь вечер Ли Цзиньян пытался как-то приблизиться или прикоснуться к демону, но тот лишь отталкивал мужчину.
  — Инь Чэ, не будь таким жестоким!
  — Я уже сказал тебе, что пока я в таком виде, меня не нужно трогать. Кроме того, мои огромные клыки и когти могут поранить тебя или нанести увечья. Спать будешь там, — демон указал на пол, устланный соломой.
  Но стоило Инь Чэ заснуть, как Ли Цзиньян не выдержал и прилёг рядом с демоном, обняв его обеими руками.
  Проснувшись в объятиях Ли Цзиньяна, демон был зол, но, с другой стороны, ему не могло не нравиться это.
  Спустя несколько дней, демон восстановил свои силы и принял свой прежний невероятно прекрасный облик.





 

  Глава 73. "Не менее отвратительна и твоя глупость"
 
  Чжан Ци писал ответ Ван Шу. Он не стал сообщать наставнику, что все же завел отношения с Хань Вэньчэном, а вместо этого написал, что продолжает следить за молодым господином и ничего предосудительного в его поведении пока не заметил.
  Невыразимо тягостная обязанность обратилась внезапным счастьем, и теперь Чжан Ци готов был с радостью оставаться в этом дворце хоть до конца своих дней, будучи телохранителем своего самого любимого человека.
  Мужчина то и дело ерзал на стуле, ощущая боль и жжение. Ночью Хань Вэньчэн задал ему такого жару, что теперь принимать сидячее положение стало нестерпимо больно.
  Легок на помине, Хань Вэньчэн распахнул дверь и жизнерадостно заявил:
  — А-Ци, я пойду пройдусь по саду с Сун Юнем, мы давно не виделись.
  Чжан Ци мельком поднял на него глаза и ответил:
  — Хорошо.
  — Не ревнуй, — добавил молодой мужчина. — Сун Юню нравятся женщины.
  — Вэньчэн, не говори глупостей.
  Чжан Ци заметил, что Хань Вэньчэн не собирается уходить, а положив локти на столик и подперев ими голову, во все глаза смотрит на него, сложив губы трубочкой в ожидании поцелуя. Зная, что он не отстанет, Чжан Ци потянулся, чтобы чмокнуть Вэньчэна в губы, и это была его роковая ошибка. Хань Вэньчэну показалось слишком мало невинного касания губ и Чжан Ци оказался в плену его крепких объятий. Они едва не завалили стол. Поняв, что Хань Вэньчэн вознамерился оприходовать его прямо на этом столе, мужчина начал неистово вырываться.
  Да сколько же можно! Неужели для этого целой ночи было мало? Настоящий молодой жеребец. Откуда у него берется постоянное желание, не угасающее ни на минуту!
  — Вэньчэн, прекрати. Ты, кажется, собрался идти гулять с Сун Юнем. Человек тебя ждёт.
  Хань Вэньчэн с улыбкой подождал, пока мужчина перестанет вырываться из его крепких объятий и присмиреет. После этого запрокинул ему голову и решил удовлетвориться хотя бы одним неистовым, обжигающим поцелуем. Пока Хань Вэньчэн не насытился поцелуем, Чжан Ци он не отпустил.
  — Вот теперь я пошел. Вечером продолжим, А-Ци.
  Чжан Ци присел за столик, поправляя халат, его щеки пылали, как и губы. Он потерял ход мысли и забыл, что хотел написать Ван Шу.
   Хань Вэньчэн врывался резко, будто ураган, и в душе мужчины снова начинался полный бедлам. Чжан Ци долго не мог прийти в себя и сосредоточиться на письме.


  Хань Вэньчэн и Сун Юнь неспеша прогуливались по парку, направляясь к тому самому уединенному месту, где обычно привыкли беседовать друг с другом.
  — Прости, А-Хань, но когда я вижу тебя вместе с Господином, как его там, то еле сдерживаюсь, чтобы не прыснуть со смеху, — сказал Сун Юнь. — Это же надо, вначале сделать из человека абсолютное посмешище, а потом начать возносить его до запредельных высот!
  — Как бы странно это ни выглядело, но именно в этом человеке я нашел свою любовь, — с воодушевлением ответил Хань Вэньчэн.
  — Бедняга Чжэнмин, он так преданно любил тебя. Мне искренне жалко этого парня, представляю, что с ним сейчас творится.
  Хань Вэньчэн поморщился, будто ему наступили на больную мозоль. Разговор о Бай Чжэнмине был ему крайне неприятен.
  — Зачем поминать старое? Что было, то прошло. Сейчас в моей жизни начался новый этап.
  — А ведь если бы не я, — лукаво прищурился Сун Юнь, — не видать бы тебе своего счастья, потому что с Господином, как его там, вы познакомились только благодаря мне.
  — Благодаря тебе? А-Юнь, ты-то здесь причем? — удивился Хань Вэньчэн.
  — Да если бы я не донёс императору, что ты замышляешь против него заговор, то он бы и Господина, как его там, к тебе во дворец не прислал бы.
  Хань Вэньчэн посмотрел на него полным изумления и недоумения взглядом и растерянно усмехнулся:
  — Оригинальная шутка.
  — Вэньчэн, это не шутка. Я действительно донёс на тебя императору. Думаешь, он просто так сюда прислал своего человека, чтобы шпионить за тобой? И на Мэй Лин тоже донёс я, — невозмутимо ответил Сун Юнь.
  Хань Вэньчэн не знал, плакать ему, или смеяться. С Сун Юнем определенно было что-то не то, к чему он ломает всю эту комедию?
  — Как хорошо, что я доверяю своим друзьям, и знаю, что они никогда бы не поступили со мной подобным образом, — наконец улыбнулся Хань Вэньчэн.
  — Потому, что ты идиот, — в абсолютном спокойствии заявил ему Сун Юнь. — У тебя нет друзей. Единственный человек, которого ты бы мог считать своим другом и который пошел бы за тобой в огонь и в воду до конца — это был Чжэнмин. А ты поступил с ним, как последняя тварь, предав и унизив его.
  Лицо Хань Вэньчэна помрачнело, будто бы на него налегла тень.
  — Уж не тебе судить меня, — холодно выплюнул он.
  — Вэньчэн, открой свои глаза, тебя с детства никто не любил, все ненавидели тебя. За твою внешность, за таланты, за то, что ты всегда и во всем был первым, всегда блистал, затмевая собою всех остальных.
  — Фу, завистники, как же вы отвратительны... Завистники и лицемеры, — прошипел Хань Вэньчэн.
  — Не менее отвратительна и твоя глупость, А-Хань. Ты никогда не замечал очевидных вещей. Ты заставил мою сестру Сун Цин страдать, отвергнув ее.
  — Я не давал твоей сестре ни малейшего повода для любви, так в чем моя вина?! Неужели я должен нести ответственность за всех людей, которым случайно попался на глаза, и которые почему-то возомнили себе, что я их идеал и обязан отвечать им взаимностью? Я честно признался, что мне нравятся мужчины, я не лгал.
  — Обрезанный рукав! — безжалостно засмеялся Сун Юнь. — Отвратительно. Совокупляться с мужиками, когда вокруг цветник, который полон цветов! Как хорошо, что твоя семья не дожила до момента, когда бы стала свидетелем всего этого бесстыдства! И хорошо, что у подобных тебе людей не будет продолжения рода, ты — сорняк, пустоцвет, который не принесет никаких плодов и ничего не оставит после себя.
  Глаза Хань Вэньчэна налились кровью, того и гляди из ушей пойдет пар.
  — Заткни свой рот! — с исказившимся гневом лицом проговорил он. — И не смей трогать мою семью, или я заставлю тебя пожалеть о своих словах!




Глава 74. "Здравствуй, Вэньчэн, давно не виделись"

  Какое-то время они молчали. Хань Вэньчэну нужно было привыкнуть к данной ситуации, которую он всё ещё не мог воспринимать, как реальную, и адаптироваться к ней.

  Немного успокоившись, он проговорил:

  — Хорошо, пусть я был доверчивым слепым идиотом и не понял с самого начала, что ты — лицемер, каких свет не видывал. Из зависти и обиды за свою сестру ты меня ненавидишь. Но император, который разрушил и ваши жизни... неужели вы готовы все это простить этому выродку и раболепно служить ему?! Ведь на его руках кровь и ваших родителей!

  — Что было, то прошло, — холодно отвечал ему Сун Юнь, — былого не воротишь. Вынашивай мы хоть сотни планов, чтобы отомстить, родителей нам уже не вернуть. А нужно как-то жить дальше. Нужно думать о живых, а не о мертвых.

  — Подстраиваясь под прихоти убийцы-тирана и тщательно вылизывая его зад, — продолжил Хань Вэньчэн.

  — Вылизывать чей-то зад по твоей части, обрезанный рукав, — с презрением хмыкнул Сун Юнь.

  — Мы понимаем, что ты хочешь сместить Цинь Шихуанди, чтобы захватить власть в свои руки. Но, знаешь, нас куда больше устраивает нынешний император, нежели ты! — с чувством выпалил Сун Юнь. — Если ты станешь императором, я умру от отвращения. Поэтому, предпочту, чтобы на троне остался Цинь Шихуанди. В одном ты был проницателен — не рассказал, какой вынашиваешь план. Иначе Его Величество давно бы уже об этом узнал. Но, к сожалению, у меня нет никаких доказательств твоей вины. Поэтому, пока ты не успел осуществить задуманное, лучше бы тебе умереть.

  Хань Вэньчэн пристально посмотрел на него. Что его ещё сегодня сможет удивить?

  — Ты подсылал ко мне убийц? — спросил молодой мужчина.

  — Это из лучших побуждений, А-Хань, по-дружески, — улыбнулся Сун Юнь.

  — И ты убиваешь моих слуг?

  — Ну не стоит все заслуги приписывать мне одному, слуг убивал он, — Сун Юнь указал на человека, который направлялся к ним по садовой тропинке. Так как уже начало смеркаться, Хань Вэньчэн не сразу понял, кто это и изумился, увидев перед собой Сяо Хэна. Сяо Хэн смотрел на него глазами цвета стали и ехидно ухмылялся.

  — Здравствуй, Вэньчэн, давно не виделись, — с сарказмом проговорил он. Сейчас он вовсе не походил на дурачка, скорее, наоборот.

  — А мы как раз с господином Ханем обсуждали свалившиеся на его голову напасти. Покушения, убийства слуг, — начал перечислять Сун Юнь.

  Сяо Хэн осклабился. Хань Вэньчэн никогда не видел этого человека таким и в душе даже немного испугался. Несчастный, вызывающий жалость дурачок, вдруг превратился в жестокого и беспощадного демона.

  — А как метко я пронзил стрелой великолепного охотничьего сокола господина Хань! — с восхищением проговорил Сяо Хэн и рассмеялся.

  — Как жаль, что вторая стрела не лишила молодого господина его бесстыдной жизни.

  Хань Вэньчэн застыл, как вкопанный.

  — Господин Хань всегда смеялся над несчастным Сяо Хэном, теперь пришло время и Сяо Хэну посмеяться над господином Ханем, — проговорил мужчина, сверкая глазами.

  — Ты... на самом деле никакой не дурачок, ты все это время придуривался... — прошептал Хань Вэньчэн.

  — О, какое открытие, наконец-то до господина Хань дошло! — с сарказмом воскликнул Сяо Хэн и они с Сун Юнем от души рассмеялись.

  — Вэньчэн, ты всегда считал меня дурачком, но единственный дурачок здесь только ты. Как же легко водить тебя за нос! — не мог уняться Сяо Хэн.

  — Ли Цзиньян заодно с вами? — не выдержал Хань Вэньчэн.

  — О нет, этот человек далёк от мирской суеты и, кажется, в мире его ничего не интересует, кроме беловолосого демона, — ответил Сун Юнь.

  — Ладно, пусть вы ненавидите меня, — обречённо сказал Хань Вэньчэн, — но при чем тут мои слуги?

  — А разве не ты их господин? — спросил Сун Юнь.

  — Во-первых, все могут подумать, что слуг убиваешь ты, а, во-вторых, это просто весело! Ха-ха-ха, — Сяо Хэн расхохотался и от этого смеха мороз пробежал по коже.

  — Ладно, хватит ходить вокруг да около, порешим его здесь, пока есть такая возможность.

  — Ты прав, — ответил Сун Юнь.

  — Предупреждаю, что лучше вам со мной не связываться, иначе будет худо, — сказал Хань Вэньчэн.

  — Ой-ой-ой, — прищелкнул языком Сун Юнь, — звучит как угроза. Он нам угрожает! А-Хань, если ты убьешь кого-то из нас, тебя арестует императорская стража. У императора ты уже на примете. Но вот если мы тебя здесь порешим, никто об этом даже не узнает. На тебя уже было много покушений, так что дело само собой разумеющееся.

  Увидев, что Сяо Хэн, вероятно, полез за оружием, Хань Вэньчэн выставил вперёд два пальца, чтобы пересечь это желание на корню. Другого оружия у него с собой не было.

  — Ах, он хочет убить несчастного больного человека! — с сарказмом воскликнул Сяо Хэн. Достав парные кинжалы, он не преминул метнуть их в Хань Вэньчэна, но реакция того была безупречна — он ловко подпрыгнул и кинжалы пронеслись под ним, впившись в ствол дерева.

  — Напоминаю, А-Хань, если ты убьешь кого-то из нас, тебя ждёт императорская тюрьма, если мы убьем тебя — нам не будет ничего. Нас двое, а ты один.

  — Если я убью вас двоих — мне также ничего не будет, ведь загадочные убийства в этом дворце стали закономерностью, — ответил Вэньчэн, распределяя кинжалы и готовясь одним махом уничтожить двух противников. Но в это время, Сун Юнь с молниеносной скоростью накинул на шею Хань Вэньчэна лассо. Сяо Хэн победоносно захохотал, хлопая в ладоши, будто снова разыгрывал придурковатого.

  — Что ты стоишь, — господин Сяо, — сказал Сун Юнь, — скорее плесни ему в лицо жидкости, разъедающей кожу, посмотрим, как тогда этот красавчик петушком запоёт.

  Хань Вэньчэн одним махом перерезал верёвку, накинутую ему на шею, и ударил  Сяо Хэна в колено ногой. Мужчина вскрикнул, жидкость, которую он приготовил, расплескалась.




Глава 75. "Поздоровайся с господином Сяо"

  Хань Вэньчэн был в шоке: это же насколько нужно его ненавидеть, чтобы выплеснуть жидкость, разъедающую кожу, в лицо! Но он ведь не сделал этим людям ничего дурного...

  Сяо Хэн кряхтел от боли, потому что эта жидкость пролилась ему на руки.

  Хань Вэньчэн понял, что настроены эти двое были решительно, поэтому приходилось выбирать: либо он, либо они. Разумеется, Хань Вэньчэн выбрал собственную жизнь и спокойствие, замахнувшись парными кинжалами с целью одним махом порешить сразу двоих врагов, но тут послышался голос Чжан Ци:

  — Вэньчэн? Вэньчэн, ты где?

 Чжан Ци забеспокоился, что Хань Вэньчэн долго отсутствовал и пошел его искать. Мужчину не покидало дурное предчувствие.

  — Ой-ой-ой, он нас сейчас убьет, ой, как страшно! — начал кривляться Сяо Хэн, не смотря на боль.

  — Вэньчэн, но ты же понимаешь, что если твой новоиспеченный любовник обо всем узнает, ему не жить. Подумай над этим. Уходим, — сказал Сун Юнь.

  Они услышали голос приближающегося сюда Чжан Ци и скрылись в кустах. Хань Вэньчэн швырнул кинжалы в прошлогоднюю листву и засыпал пожухлыми листьями, сгребая их сапогами.

  — Вэньчэн, где ты ходишь, у меня душа не на месте, — подошёл Чжан Ци. Мужчина сразу же заметил, что на Вэньчэне лица не было, очевидно, случилось что-то серьезное.

 — Что произошло, Вэньчэн, где Сун Юнь?

  — Он... он... — Хань Вэньчэн начал заикаться и не мог сказать ничего вразумительного. Он пребывал в сильнейшем шоке, понимая, что если Чжан Ци обо всем узнает, его жизнь подвергнется смертельной опасности. Потому он ни в коем случае не должен ничего узнать.

  — Мы повздорили с Сун Юнем и он ушел, — взяв себя в руки, сказал

Хань Вэньчэн.

  — Повздорили? Я не помню, чтобы вы когда-либо ругались.

  — Старые обиды. Мы давно знакомы.

  — Вэньчэн, на тебе лица нет, ты такой бледный... неужели так сильно переживаешь из-за этого?

  — А-Ци, обними меня, мне сейчас это очень нужно...

  Чжан Ци развел руки в стороны, принимая его в свои объятия. Молодой мужчина уткнулся ему лицом в плечо и руки Чжан Ци сомкнулись на его талии. Стало теплее. На улице уже было зябко. Падали первые жёлтые листья. Кружась, они ложились на водную гладь пруда, будто маленькие джонки.

  — А-Ци, ты меня не покинешь, не предашь? — спросил Хань Вэньчэн. — Мне очень важно это знать.

  — Вэньчэн, откуда у тебя вдруг берутся такие мысли? Если ты повздорил с Сун Юнем, ещё не значит, что рухнул весь мир. Я не хочу покидать тебя.

  Он почувствовал, как Хань Вэньчэна бьёт мелкая дрожь и, сняв с себя плащ, укутал ими молодого человека, прижавшись губами к его щеке.

  — Пойдем домой, наступила осень, прохладно, — сказал Чжан Ци, будто разговаривал с маленьким ребенком.

  — А-Ци, не покидай меня, пожалуйста, кроме тебя у меня никого не осталось...

  — Успокойся, — проговорил Чжан Ци, крепче обняв его за талию. — Давай вернёмся в нашу комнату.   

  Вэньчэн кивнул.

  К удивлению Чжан Ци, сегодня он даже не пытался приставать к нему и был очень подавлен. Неужели это все из-за ссоры с Сун Юнем?

  Лёжа на кровати, Хань Вэньчэн уткнулся лицом в грудь Чжан Ци и вцепился в него обеими руками, будто боялся, что кто-то сейчас отберёт у него этого человека.

  — Не покидай меня, никогда не покидай...

  Чжан Ци был крайне удивлен. Ему ещё никогда не приходилось видеть молодого человека в таком подавленном, угнетённым состоянии, граничащем с депрессией. Что такого мог сказать ему Сун Юнь, чтобы довести до такого состояния?

  Чжан Ци гладил Хань Вэньчэна по спутавшимся волосам.

  — Вэньчэн, ты не хочешь сказать, что между вами произошло?

  — Нет, А-Ци, вряд ли тебе это будет интересно.

  Чжан Ци не стал настаивать,  захочет — расскажет сам.

  — Я могу тебе чем-то помочь?

  — Просто целуй меня... — ответил

Хань Вэньчэн.

  Чжан Ци начал покрывать его лицо поцелуями. Поцеловал веки, краешек носа, губ, щеки.

  — Я тебя люблю... — проговорил Хань Вэньчэн, вцепившись в него. Чжан Ци остановился. В блеске его глаз отражался Хань Вэньчэн.

  — Я тоже... — прошептал мужчина. Он развязал на Вэньчэне халат и его горячие губы коснулись груди молодого человека. Прикрыв глаза, Хань Вэньчэн тихо простонал.

  — Тебе хорошо? — посмотрел на него Чжан Ци.

  — Да, ты только не останавливайся...

  Будто бы с поцелуями Чжан Ци уходила его душевная боль, порождённая коварным предательством Сун Юня. Кончик языка Чжан Ци коснулся сосков. Хань Вэньчэн дернулся и глубоко вздохнул. Перенимая манеру Хань Вэньчэна, Чжан Ци наловчился и принялся практиковать чувственные ласки. Кроме того, тело, лежащее перед ним, было любимым, поэтому хотелось поцеловать каждую его клеточку, ничего не оставив без внимания.

  Чжан Ци спустил с молодого мужчины штаны и коснулся губами самого заветного места. Глаза Вэньчэна вспыхнули.

  — А-Ци, что ты делаешь?? — удивился он.

  — Пытаюсь доставить тебе хоть немного удовольствия, — ответил  Чжан Ци, принявшись за дело. Он занимался этим впервые, вспоминая, как это делали ему раньше шлюхи и как это делал сам Хань Вэньчэн. Сегодня хотелось его особенно побаловать, заставив забыться.

  — Прости, если что не так, я не умею... — предупредил его Чжан Ци, но Хань Вэньчэн был уже на взводе.

  — А-Ци... — прошептал он, — не останавливайся... а потом сделай это со мной...

  — Хорошо, все будет, как ты хочешь.

  В эту ночь он несколько раз овладел Хань Вэньчэном, пытаясь входить и двигаться как можно аккуратнее, пока измотанный молодой мужчина не заснул, снова уткнувшись лицом ему в грудь.

  Ночью Хань Вэньчэна мучали кошмары, а когда он проснулся, Чжан Ци не было рядом. Молодой мужчина подошёл к окну и увидел, что в саду сидит Сяо Хэн, а с ним пытается поговорить Чжан Ци. Хань Вэньчэна прошиб холодный пот. Только не это! Наспех одевшись, молодой человек выбежал к ним.

  Сяо Хэн, как ни в чем не бывало, изображал дурачка и, надо отдать ему должное, выходило это у него превосходно. Мельком Хань Вэньчэн глянул на руки Сяо Хэна: они были разъедены тем самым раствором, который предназначался ему, и покрыты язвами. После того, как Хань Вэньчэн вчера ударил его в колено, Сяо Хэн расплескал раствор, который пытался выплеснуть ему в лицо, себе на руки. Вот уж воистину не рой яму другому! Сейчас бы этот "букет" украшал лицо Хань Вэньчэна и, скорее всего, его лицо осталось бы изуродованным навсегда.

  Увидев его, Чжан Ци улыбнулся:

  — Доброе утро, Вэньчэн. Поздоровайся с господином Сяо.






  Глава 76. "Когда ты рядом, меня бросает в жар"


  — Сяо... Сяо... Сяо Хэн... — жалобно бормотал он, обняв колени руками, будто ожидая, что его сейчас кто-то ударит. Но Хань Вэньчэн уловил в глазах этого человека едва заметный стальной блеск, несущий угрозу. Это был абсолютно безжалостный убийца. Хань Вэньчэн ещё раз взглянул на его руки, изъеденные неизвестным раствором, и в очередной раз в душе ужаснулся при одной мысли о том, во что бы сейчас превратилось его лицо. Почему этот человек настолько ненавидит его, что готов на все, чтобы его уничтожить? Да, он смеялся с этого дурачка, но ведь и все остальные тоже смеялись. Почему расхлёбывать приходится ему одному?
  Хань Вэньчэн схватил Чжан Ци под ручку и увел за собой. Он ещё раз обернулся и увидел, что Сяо Хэн послал ему вслед многозначительную улыбку, принадлежавшую только ему одному. Мороз пробежал по коже. Он живёт в одном дворце с убийцами, с безжалостными маньяками, готовыми на что угодно, чтобы его уничтожить. И смерть покажется избавлением.
  — А-Ци, пообещай, что ты не будешь больше подходить к этому человеку никогда! — сказал Хань Вэньчэн, когда они отошли на приличное расстояние.
  — Почему? — удивился Чжан Ци. — Мне жаль этого человека, кроме того, он наверняка видел того, кто убивает твоих слуг.
  Разумеется, Хань Вэньчэн ему не мог ответить почему.
  — Этот человек явно болен, а больные люди опасны, — только и смог ответить молодой мужчина.
  — Какие глупости, чем этот бедняга может быть опасен? Он сам трусится от страха, потому что всех боится.
  Хань Вэньчэн посмотрел на него:
  — Просто сделай, как я говорю, хорошо?
  Ну как можно отказать, когда на тебя смотрят эти прекрасные обсидиановые глаза?


  Лю Мэн совсем недавно приехал в эти края. Это был сын богатых аристократов, которые души не чаяли в своем чаде. Парень достиг двадцати одного года, ни в чем не зная отказа, катаясь, как сыр в масле. Он был недурен собой, но на лице будто бы застыло привычное дерзкое выражение. Любая его прихоть, любой каприз тот час же исполнялись.
  Убивая скуку, Лю Мэн искал на свою пятую точку приключения и тайком ошивался ночами, где ни попадя. Один раз он забрел в лес. В лесу серебрился пруд, в котором отражалась полная луна. Юноша услышал голоса и ему стало интересно, кто тут бродит в такую пору. Раздвинув кусты, он увидел человека с очень длинными белыми волосами. Волосы были настолько длинными, что волочились по земле. Лю Мэн очень удивился: кто в этих краях может обладать такими белоснежными волосами, как не старик? В свете луны казалось, что эти чудесные волосы окружены волшебным ореолом, будто сплетённые из лунного шелка. Лю Мэн бесшумно, как зверь, пробирался по кустам, чтобы подобраться как можно ближе и взглянуть на этого человека. Но неожиданно тот и сам повернулся, будто что-то почувствовав. Лю Мэн замер на месте. Глаза человека светились в темноте зелёным светом! А облик был настолько прекрасен, что юноша был сражен наповал. Белоснежная кожа будто светилась при свете луны, лицо было невероятно красивым, что не оторвать глаз. Лю Мэн понял, что перед ним демон. Он часто слышал об этих существах, но сам никогда не видел живых демонов.
  — Сегодня праздник середины осени, можно всласть любоваться полной луной! — торжественно заключил Инь Чэ.
  Демон обернулся и увидел, что присевший возле дерева Ли Цзиньян совсем озяб. Сам демон не испытывал холода, но увидев, что молодой мужчина дрожит, присел рядом и заключил его в объятия.
  — Цзиньян, не знаю, получится ли у меня согреть тебя.
  — Когда ты рядом, меня бросает в жар.
  Демон посмотрел на него и улыбнулся, обнажив ослепительно белые клыки.
  — А-Ли... — проговорил он.
  Сердце Ли Цзиньяна забилось быстрее, а щеки покрыл лёгкий румянец. Молодой человек опустил глаза и проговорил:
  — Ты никогда меня так не называл...
  — Ты тоже никогда так меня не называл, — ответил демон.
  — А как бы ты хотел, чтобы я обращался к тебе?
  Демон, усмехаясь, посмотрел на него. Его зелёные глаза мерцали в темноте как две безумные вселенные.
  — Как обращаются к супругу.
  Ли Цзиньян смутился, ему стало неловко.
  — Ну же, Цзиньян, я хочу это услышать, — продолжал настаивать демон.
  — Инь лан... — наконец проговорил молодой мужчина.
  Демон просиял от счастья, услышав это обращение, и тут же вылизал щеку Ли Цзиньяна, как настоящее животное. А потом, уткнувшись молодому человеку в плечо, начал урчать, что означало, что он пребывал в крайнем блаженстве.
  Ли Цзиньян взял его белоснежную руку с тонкими изящными пальцами и когтями, нежно погладил и принялся с усердием целовать каждый палец. Демон убрал голову от его плеча и с улыбкой сказал:
  — В первый раз вижу, чтобы кто-то из людей настолько любил демонов. Обычно вы ненавидите наш род и постоянно пытаетесь нас уничтожить.
  — Я люблю только одного демона, — уточнил Ли Цзиньян, — самого лучшего демона на земле! И я против бездумного уничтожения вашего рода. Зачем уничтожать существо только за то, что оно не  похоже на тебя и у него другая природа, даже не разобравшись в ситуации? Есть демоны, убивающие людей, но есть ведь и такие, как ты, которые просто живут своей жизнью. Зачем же уничтожать всех под одну гребёнку? Какое мы право имеем на это?
  Демон с улыбкой слушал его, затем сильнее стиснул в объятиях, их губы слились в поцелуе.
  Лю Мэн наблюдал за всем этим из кустов, как заворожённый. Он был очарован этим существом и негодовал, почему это какому-то проходимцу настолько повезло, что ему достался такой красавец-демон.
  "Хочу этого демона себе", — подумал Лю Мэн. Отказов он с детства не принимал.






  Глава 77. "Какого черта тебе нужно от меня?!"

  Лю Мэн задался целью и нашел заклинателей, которым предложил баснословную цену за поимку беловолосого демона по имени Инь Чэ.
  — Чтобы доставили мне этого демона живого и невредимого, в хорошем состоянии, — дал он указания заклинателям.
  — Сделаем все возможное, господин, — пообещали мужчины.
  Они и так всегда с радостью были готовы разделаться с этими тварями, а если ещё кто-то платит такую высокую цену за демона, то, как говорится, сами боги повелели.
  Лю Мэн подробно описал им те места, в которых обычно ошивается беловолосый демон, и пожелал удачи.
  — Как будем ловить его, какие предложения? — спросил один заклинатель у другого.
  — Эту тварь нужно приманить. Нужно найти для этой цели ребенка. Я сделаю вид, что напал на него, а ты в этот момент достанешь сеть.
  — Ты серьезно думаешь, что эта тварь кинется спасать ребенка?
  — Нет конечно. Но демон наверняка захочет отбить ребенка, чтобы его сожрать.
  Здесь они просчитались — Инь Чэ был абсолютным вегетарианцем. Он пил нектар цветов и ел фрукты и овощи.
  Заклинатели отправились в близлежащую деревню, чтобы попросить помощи у людей.
  — Люди, мы собираемся изловить одного коварного демона, а для этого, в роли приманки, нам нужен маленький ребенок.
  — А это безопасно? — начали интересоваться жители деревни.
  — Это совершенно безопасно, — гарантировал им один из заклинателей. — Мы ни в коем случае не дадим демону приблизиться к ребенку. В награду даём вам мешок риса!
  Это предложение подкупало, так как жители деревни были бедны.
  Вперёд вышла женщина с маленьким мальчиком.
  — Господа, возьмите моего.
  — Очень хорошо, скоро мы вернём вашего ребенка в целости и сохранности, а в награду вы получите мешок риса!
  Женщина очень обрадовалась, а заклинатели увели ребенка с собой.
  — Это такая игра, — объяснил один из мужчин. — Когда я буду нападать на тебя, кричи и плачь. Громко, как можешь. Я буду бить понарошку, а ты представь, что это взаправду. Если справишься, мы дадим тебе очень много засахаренных фруктов.
  Глаза мальчика загорелись надеждой и, с улыбкой на лице, он сжал кулачки возле груди, в предвкушении сладкого лакомства, того и гляди слюна побежит. Лакомствами его никогда не баловали.
  — Понятно?
  Мальчик закивал головой.
  Заклинатели отправились в те места, на которые им указал Лю Мэн, чтобы выловить демона там.
  — Иди и сделай вид, что ты просто гуляешь, а мы подойдем немного позже.
  Мальчик кивнул.
  Когда разъяренный заклинатель несколько позже вылетел на него из кустов, мальчик и правда испугался. Он заплакал, а когда мужчина схватил его и начал трепать, словно куклу, закричал. Сцена вышла как нельзя лучше, весьма правдоподобной.
  Инь Чэ услышал крики и заметил, что кто-то напал на ребенка. Ну и что? Какое ему дело до смертных? Пусть сами разбираются. Но почему-то в этот момент он вспомнил Ли Цзиньяна. Ли Цзиньян сейчас бы точно бросился на помощь.
  Наконец, разозлившись, что кто-то нарушает покой в лесу, демон накинулся на заклинателя. Тем временем, из кустов выбежал другой заклинатель, накрыв демона сетью, пропитанной духовной энергией. Инь Чэ запутался в сети и повалился на землю, катаясь по ней, пытаясь клыками и когтями прорвать сеть, но все было безрезультатно.
  — Попалась, тварь! — захохотали мужчины.
  — Не трогайте дяденьку! — закричал мальчик, узнав Инь Чэ (его ли не узнать). — Он спас нашу деревню от пожара, он спас всех нас!
  — Что ты такое говоришь, неразумное дитя!  — воскликнул один из заклинателей. — Мы поймали опасного и коварного демона! А уж он никак не мог спасти кого-то из вас.
  — Но он спас! Дяденька-а-а! — мальчик с воплями бросился к сети, в которой барахтался демон.
  — Уйди, дитя! — с раздражением сказал заклинатель, схватив ребенка за шкирку, как щенка.
  — Суки! — закричал демон, сходя с ума от своей беспомощности.
  — Ругайся-ругайся! — засмеялись заклинатели, волоча сеть за собой.
  — Дяденька-а-а! — захныкал мальчик, смотря на то, как сеть с демоном волочат по земле.
  Так, Инь Чэ снова оказался в ошейнике и на цепи. Это какой-то замкнутый круг! Только в этот раз его хозяином был не Ли Цзиньян, а неизвестно кто.
  Демон был так сильно разгневан, что рвал и метал. Как же он возненавидел людей!
  Демон перебил в доме всю посуду и мебель, драгоценные вазы вылетали одна за другой, разбиваясь на черепки. И это при том, что он был лишён своей демонической силы.
  Лю Мэн вошёл в комнату и увидел, что все перебито, а глаза демона метали громы и молнии. Молодой мужчина остановил взгляд на Инь Чэ.
  — Инь Чэ, — произнес он.
  Демон осклабился, угрожающе обнажив острые клыки, и зашипел, будто змея.
  — О, да ты та ещё тварь, — усмехнулся Лю Мэн. — Интересно, как тому проходимцу удалось тебя приручить, в чем секрет? — он сделал шаг вперёд. — Что, не дашь себя погладить?
  Демон снова угрожающе зашипел, давая понять, что к нему лучше не соваться.
  — Не слышал бы я, как мило ты воркуешь с тем проходимцем, подумал бы, что ты не умеешь говорить.
  — Какого черта тебе нужно от меня?! — не выдержал демон. — Кто ты, мать твою, такой??
  — Сейчас узнаешь, — холодно усмехнулся Лю Мэн, поигрывая хлыстом. — У тебя есть выбор — подчиниться своему новому господину, то бишь мне, или терпеть. Потому что я немедленно начну укрощение такого дикого животного, как ты. Ну так что? Что ты выбираешь, Инь Чэ? Кнут или пряник? Ты будешь послушен своему господину? — Лю Мэн сделал ещё один шаг по направлению к демону, но тот выставил вперёд острые когти. Молодой человек размахнулся хлыстом, который обжёг кожу Инь Чэ. Демон снова зашипел.
  — Что, больно, тварь? Покорись своему господину, иначе я забью тебя до смерти.







  Глава 78. "Я же твой телохранитель, молодой господин Хань"

  Чжан Ци все никак не мог дописать письмо Ван Шу и в этот раз ему снова помешал Хань Вэньчэн, войдя в комнату. Он бесцеремонно подошёл к мужчине и сел к нему на колени, обвив шею руками.
  — А-Ци, я соскучился... — прошептал он. Без лишних слов их губы слились в сладком поцелуе. Это могло продолжаться бесконечно, будто ритуал — наслаждаться друг другом через поцелуй. Наконец, оторвавшись от него, Хань Вэньчэн сказал, продолжая сидеть у мужчины на коленях:
  — Давай совершим прогулку на лошадях? Необходимо отвлечься. Можешь взять из моей конюшни любого, самого лучшего жеребца.
  — Один жеребец у меня уже есть, — усмехнулся Чжан Ци, похлопав его по бедрам. — Я предпочту Тянь.
  — Ту захудалую клячу? А-Ци, но это же позорище! Ты достоин большего.
  — Я хочу именно ее, — настаивал на своем Чжан Ци. — Кроме того, только она может догнать твоего неуловимого Линхуа.
  — Хорошо, — не стал спорить Хань Вэньчэн, — пойдем.
  Он взял мужчину за руку и вывел во двор. Они направились к конюшне.
  Погода выдалась теплой и солнечной, Хань Вэньчэн был в небесно-голубых одеждах, тугой узел густых волос держала нефритовая шпилька тонкой работы. Он смотрел на Чжан Ци и улыбался, от чего лицо, на котором мелькал солнечный луч, становилось ещё светлее, прекраснее и притягательнее. И Чжан Ци становилось радостно на душе от того, что этот человек улыбается. Мужчина вспомнил, каким сам был в двадцать два, что делал. В эти годы он уже служил императору и находился на войне. Безрадостное время. Не лучше ли вот так, просто радоваться жизни?
  Хань Вэньчэн вывел под уздцы из конюшни Линхуа — этого черного неуловимого демона, равных которому здесь не было. Чжан Ци вел, взявшись за узду, Тянь, похлопывая животное по загривку. Вскочив на лошадей, они помчались прочь из дворца, будто наперегонки, но потом Линхуа умчался вперёд, унося с собой своего хозяина. Через какое-то время Тянь все же удалось догнать его и они поравнялись.
  Хань Вэньчэн так и светился от счастья, казалось, что в е проблемы оставили его и он чувствовал себя совершенно беззаботно.
  — В лес? — посмотрел на мужчину Хань Вэньчэн.
  — В лес, — ответил Чжан Ци и они снова помчались, время от времени обгоняя друг друга. В душе Хань Вэньчэн должен был признать, что неказистая на вид кляча на самом деле имеет очень хорошую скорость.
  Заехав в лес, они спешились. Глаза Хань Вэньчэна блестели. Он так откровенно пожирал Чжан Ци глазами, что мужчина невольно смутился и опустил взгляд.
  — Эх, с кем я связался — с обрезанным рукавом!
  — А сам теперь кто? — усмехнулся Хань Вэньчэн, сжимая его в объятиях. Их руки и губы снова слились и, надо отдать Вэньчэну должное — это был мастер поцелуя. Молодой мужчина потерся щекой о его щеку и, схватив лицо Чжан Ци в свои руки, осторожно поцеловал в кончик носа.
  Погода благоприятствовала прогулке. В лесу дышалось легко и здесь, кроме них, никого не было, поэтому можно было по-настоящему расслабиться. Чжан Ци понял, что никогда не испытывал в своей жизни ничего подобного. Он прижал к себе Хань Вэньчэна, сомкнув руки на его талии. Волшебное ощущение полного, безграничного счастья и трепет в душе от каждого касания губ. Не успели они разомкнуть объятия, чтобы продолжить свой путь, как в воздухе раздался свист. Чжан Ци прекрасно понял, что это летит выпущенная стрела и машинально закрыл собой Хань Вэньчэна. Он почувствовал в области плеча резкую боль — в него вонзилась стрела.
  — А-Ци! — закричал Хань Вэньчэн, накрыв мужчину собой на случай, если убийца выпустит очередную стрелу. Но выстрелов больше не последовало.
  — Зачем?! — едва не закричал Хань Вэньчэн. — Зачем ты снова закрыл меня, зачем рискуешь своей жизнью из-за меня?
  — Я же твой телохранитель, молодой господин Хань, ты же сам попросил охранять тебя.
  Он попытался вытащить стрелу из своего плеча, но Хань Вэньчэн сказал:
  — Я сам, не трогай!
  Он осторожно извлёк стрелу из тела Чжан Ци. Мужчина выхватил у него стрелу и внимательно рассмотрев ее, заключил:
  — Яда нет.
  Хань Вэньчэн оторвал кусок от своего прекрасного небесно-голубого одеяния, чтобы перевязать рану.
  — Ты сядешь со мной на Линхуа, а кляча пойдет за нами.
  — Я сам могу ехать на лошади.
  — Ты сядешь со мной а Линхуа, — повторил Хань Вэньчэн тоном, не терпящим возражений. Он помог мужчине запрыгнуть на жеребца, потом запрыгнул следом.
  — Сегодня я верну тебе долг, — прошептал Хань Вэньчэн ему на ухо. — Ведь и ты меня вез, когда меня ранили.
  — Ты же ничего не помнишь?
  — Это было будто во сне... Не болит? — поинтересовался Хань Вэньчэн, осторожно дотронувшись до его плеча.
  — Нет, — соврал Чжан Ци.
  Ну конечно же болит! Стрела острая, мать вашу! Хорошо, что в его комнате остался обезболивающий порошок.
  Хань Вэньчэн думал о том, почему за первым выстрелом не последовал второй, третий выстрел? Будто бы убийце нравилось с ним играть. Молодой мужчина уже не сомневался, что стрелял Сяо Хэн. Этот человек действительно ненормальный на всю голову, будто маньяк. Столько лет ломать комедию, притворяясь придурковатым! Да у него и правда не все дома. И с такими людьми он живёт в одном дворце!
  Хань Вэньчэн сильнее прижал к себе Чжан Ци, обхватив его одной рукой за талию.
  — А-Ци, когда мы приедем во дворец, сразу же позовём лекарей.
  — Не нужно лекарей, это не смертельно. Я сам знаю, что делать, у меня есть целебные порошки и мази.
  — Я очень переживаю за твое здоровье, больше не делай так — не нужно меня закрывать собой.
  — Я всего лишь выполнял свой долг телохранителя, как ты и хотел, — ответил Чжан Ци.
  Хань Вэньчэн слегка укусил его за ухо.
  Будь неладен этот Сяо Хэн! Урод, испортивший всю прогулку и настроение.
  Хань Вэньчэну все же удалось уговорить Чжан Ци согласиться на осмотр лекаря. Наложив мази, лекарь перевязал рану и удалился. Чжан Ци и Хань Вэньчэн сидели на одной кровати и смотрели друг на друга. Мерцало пламя свечей, горела благовонная палочка. Волосы Хань Вэньчэна были распущены, они падали на нижнее одеяние, в котором он сейчас находился. Залюбовавшись его красотой, Чжан Ци произнес:
  — Вэньчэн, больше всего я боюсь за твою жизнь.
  Хань Вэньчэн повалился на кровать и осторожно потянул за собой Чжан Ци.
  — А-Ци, сегодня мне придется всю ночь обнимать тебя, пока твоя рука больна.
  — Ничего, я не против, — ответил Чжан Ци, примостившись к нему.





Глава 79. "Они говорили, что ты — коварный демон"

  Отведав вдоволь хлыста, демон, наконец, присмирел. Его прекрасное лицо украшали синяки и ссадины.

  — Надеюсь, я тебе доходчиво объяснил, что нельзя кидаться на своего хозяина, — проговорил Лю Мэн. Он протянул руку, чтобы почесать демона под подбородком. Демон улучил момент и вцепился в руку молодого человека острыми клыками. Лю Мэн вскричал от боли и что есть силы ударил Инь Чэ по лицу.

  — Какая несносная тварь! — с возмущением проговорил он. — Сколько же с тобой мороки!  Наверняка ты просто хочешь жарить, оттого и кидаешься. Велю привести тебе какого-нибудь ребенка.

  Лю Мэн удалился, схватившись за укушенную демоном руку. Как только он ушел, Инь Чэ подошёл к уцелевшим вазам и вытащил оттуда цветы, чтобы выпить немного нектара.

  Браслет, подаренный Инь Чэ, сигнализировал, будто маяк, когда с демоном что-то случалось. Поняв, что снова что-то стряслось, Ли Цзиньян помчался на поиски демона и наткнулся в лесу на плачущего ребенка.

  — Почему ты плачешь, мальчик?

  — Дяденька-а-а! — проскулил ребенок. — Они утащили дяденьку с белыми волосами, который спас нашу деревню от пожара, — проговорил мальчик, обливаясь слезами.

  Ли Цзиньяна передёрнуло.

  — Кто его утащил?! Куда??

  — Я не знаю... Они накинули на него сеть и утащили, эти заклинатели... они сказали, что это демон... но я знаю, что тот дяденька хороший, он всех нас спас!

  — В какую сторону они его потащили?! — вскричал Ли Цзиньян. Мальчик указал пальцем влево и молодой мужчина помчался в ту сторону, сломя голову. Но, разумеется, и демона, и заклинателей уже и след простыл.

  Оставшись один, мальчик снова расплакался, не зная, куда ему идти. Он окончательно заблудился. Поняв, что о ребенке они забыли, заклинатели не стали возвращаться в деревню с обещанным мешком риса. Они понятия не имели, куда делся этот ребенок и не собирались его искать, считая звонкую монету, полученную после поимки демона. Так щедро давно никто не платил.

  Слуги Лю Мэна отправились на поиски какого-нибудь ребенка, всю дорогу возмущаясь.

  — До чего дошло! Наш хозяин поселил в доме демона и хочет приносить ему кровавые жертвы, подумать только! Приносить в жертву детей! Но нас-то зачем в это впутывать?

  — С хозяином лучше не спорить, а то, чего доброго, так и забьет нас до смерти. Триста раз пожалел, что поступил к нему на службу. Никакие щедроты этого не стоят.

  Бродя по лесу, слуги услышали плач ребенка.

  — Сами боги благоволят нам! Ребенок из простолюдинов, один, в лесу — никто не кинется его искать, — обрадовались слуги. Они схватили ребенка и заткнули ему рот. Все это их действительно ужасало, но своя жизнь была дороже и они не хотели прогневить своенравного господина, способного на что угодно.

  Лю Мэн вошёл в комнату Инь Чэ с брыкающимся ребенком под мышкой и швырнул его демону.

  — На вот, жри. Быть может, нажравшись досыта, ты перестанешь кидаться на меня как собака.

  Мальчик, издававший истошные вопли, распластался перед Инь Чэ. Демон поднял изумрудные глаза на Лю Мэна и посмотрел на него, как на круглого идиота.

  — Ладно, нет настроения смотреть, как ты будешь жрать этого ребенка, — сказал Лю Мэн и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

  Узнав Инь Чэ, заплаканный мальчик подполз к нему и вцепился ему в ногу, обняв ее худыми ручонками.

  — Дяденька, это ты! Что они сделали с тобой??

  Инь Чэ с раздражением посмотрел на него, но ничего не ответил. Он ненавидел людей. Изначально ему было на них все равно, но после того, как его пленили и продали на аукционе, а теперь пленили снова, ещё и избили хлыстом, он окончательно их возненавидел. Вот уж поистине подлые твари, готовые на все, чтобы заполучить красоту и деньги!

  — Они говорили, что ты — коварный демон, — продолжал свой монолог мальчик, сидя на полу, — но я, конечно, им не поверил.

  — Так я и есть демон, — удостоил его взглядом Инь Чэ. — Посмотри на меня! — он выставил вперёд когти и ощерил острые клыки. Слезы застыли на лице мальчика. Он, как заворожённый, уставился на Инь Чэ.

  — Ничего себе! — с восхищением проговорил он.

  — И тебе не страшно сидеть рядом со мной? — усмехнулся демон.

  — Нет! Потому, что я знаю — даже, если ты и демон, ты добрый! Ты спас нас всех от пожара! — воскликнул мальчик, вцепившись в его ногу.

  — Я спас вас лишь потому, что об этом попросил мой возлюбленный. В любом случае, вы теперь у меня в долгу. Помоги мне, — последние слова демон прошептал, склонившись к нему. — Ты сможешь снять этот ошейник?

 

  — Что там за шум? — спросил один из заклинателей. — Никак крестьяне из деревни собрались?

  — Вот черт.

  — Эй, вы там, выходите! — крестьяне окружили жилище заклинателей, размахивая палками.

  — Выходите, лжецы! Куда вы дели ребенка? Где ребенок и где обещанный мешок риса?

  — Хотите, мы дадим вам три мешка риса? — с опаской выглянул один из заклинателей, пытаясь задобрить разозлившуюся толпу.

  — Где ребенок? Не вы ли утверждали, что с ним ничего не случится и вы вернёте его в целости и сохранности?

  — Ребенок испугался, увидев демона и убежал со страху в лес, мы искали его, но так и не нашли! — соврал заклинатель.

  Мальчик тщетно пытался расстегнуть застёжку на ошейнике Инь Чэ, но все оказалось напрасно. У него было слишком мало сил, а здесь нужна была сила взрослого человека.

  — Не могу... — наконец проговорил он. — Ничего не получается!

  Инь Чэ нахмурился. Это была хорошая попытка получить освобождение, но, к сожалению, безрезультатная. Подговорить слуг тоже вряд ли получится, ведь каждый из них страшился гнева своего господина.



Глава 80. "Так что, продолжение будет?"

  Хань Вэньчэна в последнее время преследовала паранойя. Ему повсюду мерещились убийцы. Перед тем, как что-то съесть или выпить, он заставлял слуг пробовать еду и выпивку. А тут ещё Тан Цзы слал одно послание за другим, желая видеть его немедленно. Хань Вэньчэн не знал, как выйти из дома незамеченным. Один раз он просто взял и ушел, потому что дальше тянуть было некуда.

  Чжан Ци, наконец, дописал письмо Ван Шу и закончил другие свои дела, но Хань Вэньчэн до сих пор не возвращался. Мужчина начал переживать. Куда он внезапно ушел, почему ничего не сказал?

  Уже вечерело, во дворе послышался шум и крики. Мужчина вышел. Снова был найден окровавленный труп служанки! Мужчина направился к мечущимся и причитающим на все голоса слугам.

  — В этом доме бродит смерть! Не хочу больше служить господину Хань, не хочу быть следующим!

  Кто-то дёрнул Чжан Ци за халат. Мужчина не сразу понял, но потом посмотрел вниз и увидел сидящего на земле Сяо Хэна, который вцепился в полы его халата.

  — С вами все в порядке, господин Сяо? — поинтересовался Чжан Ци.

  — Он... убивает... — прошептал Сяо Хэн так, будто бы ему сдавили горло.

  — Кто убивает?

  — Господин Хань... — ответил Сяо Хэн, будто бы к нему вернулись проблески разума.

  — Господин Хань? Вы уверены?

  Сяо Хэн закивал.

  — Он сказал, что если Сяо Хэн кому-то об этом расскажет, то он убьет и Сяо Хэна, — проговорил дурачок.

  — Господин Сяо, идите к себе и ничего не бойтесь, я велю приставить к вам нового охранника.

  Хань Вэньчэн убийца... У Чжан Ци все поплыло перед глазами. А ведь недавно Хань Вэньчэн действительно уговаривал его не общаться с Сяо Хэном. Потому что Сяо Хэн знал правду...

  — Вэньчэн, что ты себе думаешь? — спокойно, как всегда, спросил Тан Цзы, закинув ноги на кушетку, и подложив руки под голову. — Витаешь там себе в облаках со своей новой любовью. Я не могу до тебя достучаться.

  Хань Вэньчэн опустил глаза в пол, не в силах выдержать его тяжёлого взгляда.

  — Этот ученик просит прощения. Недавно, меня снова пытались убить и мой телохранитель был ранен.

  — Ах, вот оно что, — с улыбкой сказал Тан Цзы. — Больше чем уверен, что если бы этого не произошло, ты бы придумал другую причину. Присаживайся, сегодня нам предстоит хорошо поработать.

  Когда Хань Вэньчэн вернулся, было совсем поздно. Он не знал, что сказать Чжан Ци, который, конечно же, заметил его внезапное исчезновение.

  Чжан Ци был бледен, мрачен и молчалив, будто бы его что-то очень беспокоило.

  — А-Ци, что случилось? Плечо болит?

  — Нет, плечо не болит, — сухо отвечал Чжан Ци. — Быть может, ты мне скажешь, что случилось, где ты был?

  — В городе.

  — В городе? Произошло очередное убийство. Вэньчэн, ответь мне, почему ты убиваешь своих слуг?  Вид крови и жертв вызывает у тебя удовлетворение?

  — О чем ты, А-Ци! — воскликнул Хань Вэньчэн. — Я никого не убиваю!

  — Я знаю, что это ты!

  Хань Вэньчэн с обидой посмотрел на него:

  — Ты так в этом уверен?

  — Где ты был?

  — Я уже сказал тебе, что ездил в город.

  Конечно, Хань Вэньчэн ни за что не мог поведать ему, где был на самом деле. Есть вещи, о которых не должны знать даже самые близкие люди, особенно, если они состоят на службе у императора.

  — Решил спонтанно поехать в город и купить тебе подарок — эту прекрасную нефритовую шпильку. А тут с порога слышу нелепые обвинения в убийстве! Как ты можешь быть со мной и не доверять мне, А-Ци? Неужели ты думаешь, что я сам пускаю в себя стрелы и сам к себе подсылаю убийц? — Хань Вэньчэн вышел, оставив на столике нефритовую шпильку, которую действительно купил.

  Вэньчэн казался искренним. Мог ли Сяо Хэн соврать, чтобы очернить его? Вряд ли дурачок додумается до этого. Но дурачки живут в своем мире, в своей Вселенной. Можно ли доверять словам этого человека? Чжан Ци не знал, что и думать. Ему искренне хотелось верить, что Хань Вэньчэн не совершил всех этих злодеяний.

  Немного остыв, Чжан Ци отправился на поиски молодого человека и нашел его в кабинете читающим при свете свечей.

  — Вэньчэн...

  — Что? — ответил молодой мужчина, не поднимая глаз. — Кто сказал тебе, что я убиваю слуг?

  — Неважно.

  — Неважно?! Ты с порога начинаешь осыпать меня  обвинениями, а теперь неважно? Ты думаешь, что я сумасшедший и убиваю своих слуг? Зачем оно мне надо? Думаешь, мне нечем заняться? Я никогда не делюсь своими планами со слугами и у меня нет причины убивать их.

  Чжан Ци подошёл к Хань Вэньчэну и опустил руки на его плечи.

  — Так что же ты стоишь рядом с убийцей?

  Конечно, Хань Вэньчэн не сомневался, что это дело рук Сяо Хэна и Сун Юня, но как Чжан Ци мог в это поверить?

  — Отстань от меня, — сказал Хань Вэньчэн.

  — Ругайся... — прошептал Чжан Ци и накрыл его губы своими. Хань Вэньчэн не стал сопротивляться и сразу же сдал позиции, ответив на поцелуй. Чжан Ци придвинулся ближе и вскоре, не удержавшись, Хань Вэньчэн рухнул на пол со стула, а сверху на него приземлился Чжан Ци.

  — Какой же ты красивый... — прошептал мужчина, не отводя от него глаз. Хань Вэньчэн усмехнулся.

  — Так что, продолжение будет? — спросил молодой человек.

  — Разумеется. Плечо зажило и я не вижу причины, чтобы ему не быть, — проговорил Чжан Ци, развязывая пояс на халате возлюбленного.

  — А-Ци, ты должен мне верить, — проговорил Хань Вэньчэн.






  Глава 81. "Что можно хотеть от ослепительно красивой вещи"

  В двери повернулся ключ и ребенок со страху спрятался в подоле халата демона.
  — О, вижу ты уже поужинал, — усмехнулся Лю Мэн. — Никогда не думал, что такие твари, как демоны, настолько аккуратно жрут и не оставляют после себя ни костей, ни крови.
  Инь Чэ сидел молча, уставившись в одну точку, будто не слышал его.
  — Сытая тварь должна быть добрее голодной, — продолжал свой монолог Лю Мэн. — Так что, насытившись, ты дашь себя погладить?
  Демон продолжал сидеть, будто эти слова вовсе его не касались.
  — Какая невероятно прекрасная тварь! — снова воскликнул Лю Мэн, протягивая руку к демону. Изумрудные глаза Инь Чэ сверкнули и демон оскалил острые клыки, намереваясь вцепиться ими в руку, которая над ним зависла.
  — Неблагодарная, несносная, дикая тварь! — вскричал Лю Мэн. — Сколько же времени потребуется, чтобы выдрессировать и приручить тебя? Только попробуй укусить! Теперь ты будешь голодать до тех пор, пока не покоришься мне.
  Инь Чэ усмехнулся, зная, что за ним стоят вазы, в которых есть ещё несколько букетов цветов.
  — Сам ты тварь! — ответил демон. — Пользуешься тем, что у меня запечатана сила? Когда я освобожусь, тебе наступит конец.
  — Поэтому, ты никогда не освободишься, сгниешь здесь,  — усмехнулся ему в ответ Лю Мэн. — Сгниешь или покоришься — одно из двух, — с этими словами он вышел.
  Ребенок зашевелился и выкатился из-под подола демона.
  — Дяденька, я так испугался!
  Демон схватил его когтистыми руками и поднял в воздух, приблизив к своему лицу. Два зелёных изумруда уставились на перепуганного мальчика. Из полуоткрытого рта демона торчали клыки.
  — Никогда больше не смей называть меня дяденькой, понял? Для тебя я господин Че.
  — Да... да, я понял! — воскликнул испуганный ребенок.


  Ли Цзиньян устроил такой переполох, что из пруда, не выдержав, выпрыгнул демон вод. 
  — Эй, человек, быть может, ты перестанешь орать, как ненормальный? У меня в пруду рыба нерестится! Нет здесь твоего Инь Чэ, утащили его. Заклинатели. Сколько раз я говорил этому мальчишке, чтобы не связывался с людьми, но разве кто меня послушал? Ничему жизнь не учит!
  — Куда они его потащили?!
  — Мне почем знать?
  Рядом кружились будто бы какие-то маленькие светящиеся мотыльки — это были души умерших. Один мотылек так отчаянно крутился над Ли Цзиньяном, будто бы что-то хотел сказать.
   — Эта душа знает, куда утащили Инь Чэ, — сказал демон вод. — Она все видела.
  — !!! Куда?
  — Иди за ней и увидишь.
  Как только Ли Цзиньян направился за маленькой светящейся точкой, демон вод смог вздохнуть спокойно. 
  — Слава богам!


  Лю Мэн продолжал терроризировать демона, чем обозлил его ещё больше. В ответ на оскорбления и удары плети демон кидался на него, звеня цепью, и один раз едва не разодрал молодого мужчину когтями.
  Лю Мэн попросил слуг сделать цепь покороче, чтобы демон не мог перемещаться в конец комнаты.
  Мальчик наблюдал за всем этим, прячась за огромной цветочной вазой. Он боялся, что его также отлупят плетью или отдадут кому-нибудь на съедение.
  Это был один из таких дней. Лю Мэн продолжал стегать демона плетью, разозлившись, что тот продолжает скалиться на него. Хоть демоническая сила Инь Чэ была запечатана, у демона оставались клыки и когти.
  — Я заставлю тебя покориться, тварь. Рано или поздно ты покоришься или я тебя уничтожу.
  Сзади послышались крики и страшный грохот. Лю Мэн обернулся через плечо.
  — Что там такое?
  За дверью голосили слуги.
  — Ах, господин, господин, туда нельзя! Помогите, кто-нибудь, он сошел с ума!
  В комнату буквально ворвался разъяренный Ли Цзиньян, размахивая мечом. За вазами послышался истерический крик перепуганного ребенка, который также стал для Лю Мэна полной неожиданностью. Но у этого парня была хорошая реакция и он немедленно взялся за меч, висящий у него на поясе, который всегда носил при себе. Мечи схлестнулись в воздухе, послышался лязг металла.
  Лю Мэн был не робкого десятка, владел мечом хорошо, фехтовал.
  Силы Ли Цзиньяна утроились, когда он понял, что этот человек избивал демона плетью. Он задался целью уничтожить негодяя.
  — Тебе конец, выродок!
  — Посмотрим, кому конец наступит быстрее! — парировал
Лю Мэн.
  Ли Цзиньян напирал со всей мощью, но молодой мужчина сдерживал атаку. А тут ещё подоспели слуги молодого господина, в руках которого было оружие.
  Они попытались взять в кольцо дерзкого гостя.
  — Идиот, сними с меня ошейник! — закричал Инь Чэ.
  Лю Мэн перегородил ему дорогу, но неожиданно кубарем из-за вазы выкатился ребенок и Лю Мэн растянулся на полу. Этого времени
Ли Цзиньяну хватило, чтобы избавить демона от ошейника. Слуги в ужасе побросали оружие и побежали прочь. Для них это было все равно, что голодный лев выбежал из клетки.
  Лю Мэн услышал только звон цепи, падавшей на пол. В следующий момент демон схватил его и швырнул головой об стенку.
  — Нужно уходить, и так наделали слишком много шума, — сказал Ли Цзиньян.
  За ними увязался и ребенок.
  — Что этот ублюдок хотел от тебя?
  — Что можно хотеть от ослепительно красивой вещи, как не обладать ею? — ответил Инь Чэ.
  — Откуда здесь опять этот ребенок?
  — Этого ребенка принесли мне на ужин.
  — Нужно отвести его домой. Инь Чэ...
  — Что?
  — Я чуть с ума не сошел...
  Демон заключил его в объятия и лизнул в щеку.
  — Я тоже рад тебя видеть, Цзиньян.
  — Твое лицо...
  — Скоро заживёт.





  Глава 82. "Молодой господин Хань гуляет один, ночью"

  Хань Вэньчэн застыл над Чжан Ци. Глаза его заговорщицки поблескивали, будто бы он что-то задумал. Длинные густые волосы рассыпались по идеально сложенному телу, слегка обнажая гладкие плечи. Чжан Ци с трепетом, как заворожённый, созерцал эту совершенную красоту. Красоту, не знающую границ. Красоту вне пола, притягивающую не только женщин, но и мужчин, ведь сам Чжан Ци попался в ее сети, опутавшие его с ног до головы. Сейчас он чувствовал себя рабом этой красоты, готовым ради нее на что угодно. Хань Вэньчэн просто не мог никого убить, а если и мог, то сейчас Чжан Ци на это было все равно.
  Уголки губ Хань Вэньчэна растянулись в улыбке. Он склонился к груди Чжан Ци и приоткрыл рот, из которого на мужчину вытекла тоненькая струйка вина.
  — Что ты делаешь? — спросил Чжан Ци.
  Обильно полив его грудь вином, Хань Вэньчэн осторожно принялся слизывать языком стекающие по животу струйки.
  — Ах... — простонал Чжан Ци, прикрыв глаза. — Вэньчэн, что ты со мною делаешь?
  Хань Вэньчэн довольно улыбнулся:
  — Что хочу, то и делаю.
  Он потянулся к мужчине и поцеловал его в кончик носа, после чего вернулся к слизыванию вина. Чжан Ци больше не мог этого выносить, он потянул Хань Вэньчэна на себя и, перевернув его, крепко прижал к кровати, просунув колено меж его ног.
  — Ну что, что ты со мной сделаешь? — поддразнивал его Хань Вэньчэн. — Я всё ещё зол на тебя.
  Чжан Ци развел его руки в стороны и присосался к его губам, сладким, с привкусом превосходного красного вина. Хань Вэньчэн нисколько этому не противился, а самозабвенно отвечал на поцелуй. Чжан Ци посасывал его нижнюю губу, немного оттянув ее. Оба были слишком возбуждены и с этим нужно было срочно что-то делать. Пальцы Чжан Ци вскоре оказались  глубоко внутри Хань Вэньчэна. Молодой мужчина издал протяжный вздох и прикрыл свои обсидиановые глаза с длинными ресницами. Разведя его ноги в стороны, Чжан Ци вошёл, проталкиваясь вглубь. Он уже получил кое-какой опыт, так как они занимались этим почти каждую ночь.
  — Как хорошо... — прошептал Хань Вэньчэн, не раскрывая глаз. Чжан Ци крепко обнял его, прижимая к себе. Ему хотелось остаться в таком положении, чувствуя, как они слились в единое целое во всех смыслах.
  — А-Ци? — приоткрыл глаза Хань Вэньчэн. — Ты чего-то ждёшь?
  Проведя языком по его губам, Чжан Ци протолкнулся глубже.
  — Вэньчэн...
  — Что?
  Чжан Ци и сам не знал, что хотел сказать, как выразить свою безграничную любовь и страсть к этому молодому мужчине. Поэтому он начал быстро и резко двигаться внутри этого человека.
  — Если будет больно, говори, — прошептал Чжан Ци, сгорая от страсти. Он наблюдал, как меняется выражение лица Хань Вэньчэна, когда он начинает врезаться в него глубже и активнее, любуясь отражением невыносимо сладкой муки на его лице.
  — А-Ци... — Хань Вэньчэн больше не мог выносить этих постоянных глубоких толчков и вскоре достиг апогея. Не желая оставаться в долгу. Он прижал Чжан Ци к кровати, раздвигая ему ноги. Чжан Ци готов был стерпеть все, что бы ни делал с ним этот человек. Сладостная истома растекалась по всему телу и он подался навстречу Хань Вэньчэну, раскрываясь ему, принимая в себя. Они снова слились в одно целое.
  Так они продолжали, поочередно овладевая друг другом, пока измотанный Чжан Ци не заснул.
  Хань Вэньчэн смотрел на него, подложив ладони под голову и вздыхая. Как же хотелось сейчас остаться рядом с этим человеком, наблюдая, как он спит, измотанный его ласками, зацелованный его губами, помеченный каплями его семени. Но нужно идти. Нужно закончить начатое, иначе Тан Цзы с него три шкуры спустит. Если каждый день вдыхать жизнь хотя бы в десяток терракотовых солдат-марионеток, то рано или поздно его кропотливый труд приблизится к своему финалу. Хань Вэньчэн чувствовал в себе огромнейший потенциал. Он двинется с этой армией на Цинь Шихуанди и просто не оставит ему шанса. Пусть этот человек переживет весь тот страх и ужас, который пережили его родные. Пусть он падет к его ногам и молит о пощаде, как последняя тварь!
  С этими мыслями Хань Вэньчэн выскользнул в темноту осеннего сада, натягивая на лоб капюшон плаща. Подул слабый ветерок, подняв листья в воздух. У Хань Вэньчэна на душе было нехорошее предчувствие, он и сам не знал почему.
  Неожиданно, прямо возле его уха с присвистом пролетел острый кинжал, который впился в дерево.
Хань Вэньчэн нырнул в кусты, поняв, что за ним следуют убийцы. Они никогда и ни за что не должны узнать о терракотовой армии и о том, где она находится.
  Хань Вэньчэн затаился в кустах и просидел там какое-то время. Было слишком тихо. Подозрительно тихо. Молодой мужчина, стараясь не шуметь, как змей выполз из кустов и решил сменить направление. Он пошел совсем другой дорогой. У него было достаточно времени, чтобы выучить этот сад и знать каждый потаённый уголок здесь как свои пять пальцев.
  Проворно пробираясь по кустам, как молодой леопард, Хань Вэньчэн снова услышал странные звуки. Внезапно, с ветки дерева спрыгнул человек, перегородив ему дорогу. От неожиданности Хань Вэньчэн невольно вздрогнул. Лунный свет осветил лицо человека. Конечно же, это был Сяо Хэн, кто бы сомневался! Его стальной взгляд, пронзающий насквозь. Хань Вэньчэн почувствовал непреодолимое желание задушить этого ненормального прямо здесь и сейчас, разом покончив с ним. Здесь постоянно убивают слуг — ещё одно убийство не будет чем-то необычным.
  — О, молодой господин Хань гуляет один, ночью, без своего телохранителя.
  Неприятный смешок резанул по ушам и Хань Вэньчэн протянул руки к горлу мужчины. Неожиданно, его самого схватили сзади, просунув палку под подбородок.
  — Дави его! — обрадовано закричал Сяо Хэн и его глаза загорелись хищной радостью. Хань Вэньчэн не сомневался, что сзади стоял Сун Юнь. Он схватился за концы палки, пытаясь как можно дальше отодвинуть ее от своей шеи.






  Глава 83. "Конечно, я тебя никогда не оставлю"

  Хань Вэньчэн понял, что если он срочно что-то не предпримет, то потеряет свою жизнь ни за грош, позволив негодяям взять над собой верх.
  — Давай, дави его! — продолжал выкрикивать Сяо Хэн, которого, очевидно, очень возбудила сцена удушения Хань Вэньчэна.
  Молодой человек изо всех сил лягнул Сун Юня сзади по коленной чашечке и тот, вскрикнув от боли, ослабил хватку.
  Вот уж не думал Хань Вэньчэн, что ему когда-нибудь придется схлестнуться в драке не на жизнь, а на смерть с человеком, которого он считал своим другом!
  Ударив Сун Юня локтем со всей мочи и дождавшись, когда тот скрючится от боли, Хань Вэньчэн с силой рванул за палку, душившую его, и вырвал ее из рук противника, немедленно повернувшись к нему лицом.
  — Ты — ничтожество, каких свет не видывал! — вскричал в сердцах
Хань Вэньчэн. — Только последняя тварь нападает сзади, исподтишка. Страшно подумать, что когда-то я считал тебя своим другом!
  — И то верно, — цинично усмехнулся Сун Юнь.
  Хань Вэньчэн подумал, что, возможно, ему придется применить против этих двоих свою духовную силу, хоть этот вариант оставался на самый  крайний случай.
  Сзади стоял Сяо Хэн. Кто бы мог подумать, что этот дурачок окажется настолько опасным!
  Охваченный эмоциями по поводу предательства бывшего друга, Хань Вэньчэн на минуту потерял бдительность и почувствовал сильный удар по голове, что даже искры из глаз посыпались.
  Молодой мужчина был в ярости, — он обернулся к Сяо Хэну.
  — Жалкий дурачок! Ты такой и есть, ненормальный. Я испепелю тебя!
  Несмотря на то, что кружилась голова, Хань Вэньчэн приготовился нанести мощный удар потоком своей духовной энергии, но его подкосил второй сильный удар по голове, на сей раз нанесенный Сун Юнем. Молодой человек рухнул в кучу осенних листьев, перед глазами все поплыло, как в тумане. Отдаленно доносился голос Сяо Хэна.
  — Давай закопаем его тут, пусть сдохнет! — его смех доносился будто бы издалека и все больше отдалялся. Последнее, что почувствовал Хань Вэньчэн — это стыд за то, что он не смог одолеть этих двоих, поддавшись эмоциям, хотя мог стереть их в порошок. Какой смысл вспоминать о прошлом, ведь только настоящее сорвало лживые маски. Сун Юнь —  его враг и всегда им был, и это нужно принять.
  Вскоре Хань Вэньчэну это все стало совершенно безразлично, его охватили покой и безмятежность, голоса смолкли и все погрузилось в темноту.


  Хань Вэньчэн приоткрыл глаза, его мучила сильная головная боль, но чьи-то руки ласково гладили его по голове и боль немного утихала. Он не понимал, что случилось и где находится. Молодой мужчина попытался приподнять голову, но снова почувствовал боль и безвольно опустил ее на подушки.
  — Лежи, Вэньчэн, не шевелись, — послышался голос.
  Хань Вэньчэн не сразу понял, что рядом Чжан Ци, и не сразу вспомнил, кто это такой, а когда вспомнил, лицо его сразу же просветлело.
  — А-Ци, что случилось?
  Чжан Ци склонился над ним и с нежностью поцеловал в обе щеки.
  — Боги, Вэньчэн, куда ты опять ходил ночью!
  А куда он ходил? Хань Вэньчэн задумался. Он не сразу вспомнил, потому что удар по голове пришелся довольно сильный. Цинь Шихуанди. Тан Цзы. Терракотовая армия. Месть. Логическая цепочка в голове молодого мужчины постепенно восстанавливалась. Он вспомнил ухмыляющуюся рожу Сяо Хэна и его передёрнуло. Ночь. Дворцовый сад. Палка под подбородком, которой его душил Сун Юнь... Неужели Чжан Ци был там? Он видел убийц? Но слабость и головная боль мешали ему сосредоточиться на данном вопросе.
  — Вэньчэн... — проговорил Чжан Ци, увидев обеспокоенное выражение его лица.
  — Болит... — проговорил молодой мужчина.
  — Где? Голова? У тебя на шее такие страшные синяки...
  Хань Вэньчэна передёрнуло во второй раз. Знает он или нет, кто убийцы?
  Чжан Ци подал ему чашу.
  — Выпей, пожалуйста, это обезболивающий отвар. Боль скоро уйдет.
  Хань Вэньчэн вцепился в его руку и приподнялся, чтобы выпить отвар.
  — А-Ци, побудь со мной...
  — Конечно, я тебя никогда не оставлю, любовь моя... — вырвалось у Чжан Ци.
  — Любовь моя... — растерянно повторил Хань Вэньчэн и в его глазах заблестели слезы. Только сейчас он осознал, что лежит в объятиях Чжан Ци, который продолжал нежно гладить его по волосам и ласково целовать в голову. Боль начала утихать. Хань Вэньчэн сильнее сжал руку Чжан Ци.
  — А-Ци, что случилось, где ты нашел меня?
  — Я проснулся среди ночи и, обнаружив, что тебя нет рядом, пустился на твои поиски. В саду я услышал крики и шум. Когда я подошёл поближе, ты уже лежал на груде осенних листьев, а рядом стояли убийцы...
  Хань Вэньчэн снова попытался приподняться, чтобы заглянуть ему в глаза.
  — Ты видел их лица?
  — Нет, не видел. Как только я приблизился, они убежали. Но я не стал догонять их, сразу же бросился к тебе. Вэньчэн, ты успел рассмотреть их, запомнить лица?
  — Нет, они ударили по голове... сзади...
  — Почему ты опять ушел среди ночи? Куда, зачем пошел?
  — Терракотовые солдаты... — прошептал Хань Вэньчэн и закрыл глаза.
  — Глупый мальчишка, зачем тебе это все? Ты же мог поплатиться жизнью. Не уходи без меня больше, слышишь?
  — А-Ци, я никуда не уйду. Ты тоже не уходи, не оставляй меня.
  — Я не оставлю. Засыпай, Вэньчэн, я рядом.
  Хань Вэньчэн улыбнулся, не открывая глаз. Ему хотелось спать. Спать в объятиях этого человека. Когда он засыпал, в голове крутились слова, сказанные Чжан Ци: "Я тебя никогда не оставлю, любовь моя"... Хотелось слышать их снова и снова.
  — Любовь моя... — еле слышно прошептал Хань Вэньчэн и погрузился в сон.
  За окном пошел дождь. Чжан Ци не выпускал Хань Вэньчэна из объятий, он стерег его сон, оберегал его покой, а если снова кто-то посмеет приблизиться, то он перегрызет этим людям глотку зубами.



Глава 84. "Давай просто поговорим"

  Хань Вэньчэн сам не знал сколько он проспал, но сон этот был сладким. За окном по-прежнему моросил дождь. Чжан Ци, не разжимая объятий, заснул, как убитый. Он не спал несколько ночей, сидя над Хань Вэньчэном.

  Молодой мужчина осторожно разомкнул объятия Чжан Ци и выскользнул из них. Мужчина продолжал спать мертвым сном. Он действительно долго не спал и организм, наконец, взял свое.

  Хань Вэньчэн долго вглядывался в его черты, но боялся прикоснуться к лицу, чтобы не разбудить. Он встал, стараясь не шуметь, и чувствовал слабость. Голова кружилась и болела. Опираясь о стену, молодой человек вышел из комнаты, чтобы привести себя в порядок. Так как Чжан Ци крепко заснул, это была превосходная возможность улизнуть из дома незамеченным, без лишних вопросов. Поэтому, как только он привел себя в порядок и на скорую руку перекусил, сразу же покинул дворец, чтобы повидаться с Тан Цзи.

  — О, Вэньчэн, ты вернулся, — с улыбкой проговорил Тан Цзы. Мужчина сидел за столиком и читал бамбуковые таблички какой-то книги. Хань Вэньчэн переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать. Ни в коем случае Тан Цзы не должен узнать эту постыдную правду, как бывший друг, вместе с Сяо Хэном, преследуют его, чтобы убить, а он не может ничего с этим поделать. Как он поведет в бой терракотовую армию, если не может справиться даже с ними?   

  Тан Цзы отложил бамбуковые таблички в сторону и внимательно посмотрел на молодого человека. Хань Вэньчэн ненавидел этот его взгляд , казалось, пронзающий насквозь его душу, читающий ее, как раскрытую книгу.

  — Я болел, — только и смог проговорить Хань Вэньчэн, опуская взгляд.

  — Болел, вот как? — усмехнулся Тан Цзы. — Что же с тобой стряслось?

  — Сильно болит голова. На мгновение мне показалось, что я потерял память. Какие-то проходимцы ударили меня сзади по голове...

  Тан Цзы тяжело вздохнул:

  — Вэньчэн, мне ли объяснять тебе, что с твоей силой ты этих проходимцев мог бы стереть в порошок?

  — Я знаю, учитель, — не поднимая глаз, сказал Хань Вэньчэн. — Но я не хотел привлекать к себе лишнего внимания.

  Тан Цзы снова вздохнул.

  — Ладно, садись.

  После того, как Хань Вэньчэн сел, мужчина встал со своего места и подошёл к нему, возложив свои руки ему на голову. Хань Вэньчэн почувствовал, как в него проникает мощный поток энергии и почти отключился, забыв обо всем на свете.

  Когда он пришел в себя, Тан Цзы сидел напротив него, сложив пальцы домиком и внимательно изучал его взглядом. Хань Вэньчэн только сейчас обратил внимание, что лицо его учителя изменилось — он надел новую маску из человеческой кожи. Тан Цзы постоянно менял маски, чтобы не быть никем узнанным. Эта маска была ничуть не хуже предыдущей — лицо казалось совершенным, прекрасным, без изъянов.

  — Ну как, голова больше не болит?

  — Не болит! Благодарю учителя...

  — Вот и замечательно. Давай просто поговорим. Например, о любви.

  Хань Вэньчэн почувствовал себя неуютно. Меньше всего он хотел говорить с этим человеком о Чжан Ци.

  Тан Цзы встал со своего места и принялся ходить по комнате.

  — Вэньчэн, любовь поистине прекрасна, прекрасны те люди, которые способны любить! Способны на самые искренние чувства и высокие душевные порывы.

  Хань Вэньчэну было странно  слышать такие речи от Тан Цзы и он не понимал, к чему тот клонит.

  — Когда я влюбляюсь, например, то дарю своей пассии какой-нибудь дорогой подарок. Я не о стоимости подарка в золоте, эта вещь должна быть дорогой и ценной именно для тебя. Отдавая свое самое ценное сокровище, ты тем самым показываешь, как дорог тебе тот человек, которого избрало твое сердце. Например, это может быть фамильная нефритовая подвеска, аналога которой больше не найти.

  Слушая его речи, Хань Вэньчэн вспомнил, что у него действительно есть такая подвеска. Пара этих подвесок принадлежала его семье и прожила довольно много лет, ибо Хань Вэньчэн происходил из древнего аристократического рода. Эти подвески передавались в его роду из поколения в поколение. Давным-давно они были изготовлены как подарок на свадьбу, ко дню бракосочетания его предков. Куда делась вторая нефритовая подвеска из этого ценного подарка, никто не знал. Но одна все же досталась Хань Вэньчэну в наследство. Сделанная из белого нефрита, невероятной красоты и тонкой работы, с выгравированными иероглифами его фамилии.

  Вспомнив о своей безвозвратно утерянной семье, Хань Вэньчэн печально вздохнул. Он посмотрел на Тан Цзы.

  — Учитель, откуда вам известно, что у меня хранится такая подвеска?

  — Мне это неизвестно, я предполагаю. В каждой именитой семье наверняка хранится такая подвеска, тем более, что ты из древнего аристократического рода. Мэй Лин, будь так добра, подойди сюда, — крикнул Тан Цзы. Про себя Хань Вэньчэн задался вопросом, не та ли самая это Мей Лин, которую разыскивала стража императора, но лишнего спрашивать не стал.

  В комнату вошла красивая девушка в мужском костюме.

  — Покажи-ка ту нефритовую подвеску, что я подарил тебе в прошлый раз.

  Девушка без промедления достала драгоценную  подвеску, которая была не менее прекрасна, чем та, что хранилась у Хань Вэньчэна.

  Очевидно, Тан Цзы давал понять, что эта девушка слишком много для него значит и не скрывал этого от Хань Вэньчэна.

  Мей Лин питала чувства к этому человеку, но в душе сетовала на то, что ей приходится делить ложе с человеком, не имеющим мужского достоинства и она никогда не сможет зачать ребенка. Но что ей оставалось? Без помощи этого мужчины ее может схватить императорская стража, у нее больше никого не осталось на этом свете и некуда больше податься.

  Хань Вэньчэн задумался о подвеске. Эта подвеска действительно была очень дорога для его семьи и он готов был отдать самое дорогое Чжан Ци.



Глава 85. "Все увидят, что я — демон!"

  Цинь Шихуанди объявил празднество по поводу того, что, якобы, нашел "эликсир бессмертия". Император понятия не имел, что на самом деле этот "эликсир" — смесь ядовитых веществ (одно из которых — ртуть). Вещества, которые каждый день медленно, но верно убивали его, капля за каплей. Воистину, каждый умирает от того, к чему стремится! Не исключена вероятность, что таким способом от императора просто хотели избавиться, так как он имел много завистников и врагов. Но одержимый "эликсиром бессмертия", Цинь Шихуанди ничего этого не замечал, будто ослеп. Он объявил в государстве праздник и заставил  состоятельных людей со всей пышностью отпраздновать его. Не миновала сия участь и Хань Вэньчэна.

 

  Ли Цзиньян был приглашен на празднество в апартаменты Хань Вэньчэна и очень хотел прийти, скучая за своей привычной атмосферой. Лазая с демоном по лесу, он подумал, что вскоре совсем одичает без людского общества. Но и без демона идти во дворец молодой человек не хотел..

  Инь Чэ считал эту идею абсурдной, кроме того, он помнил, как один раз Ли Цзиньян  привел его на пир к Хань Вэньчэну на цепи, как раба, и все глазели на него. Эти воспоминания вызывали злобу, отвращение и раздражение.

  — Цзиньян, ты в своем уме? Прийти во дворец с демоном!

  — Никто не узнает, что ты демон, мы нарядим тебя, как богатого аристократа.

  Поняв, что демон не собирается с ним идти, Ли Цзиньян сказал, что тогда тоже не пойдет и весь день ходил грустный. Не в силах этого выносить, демон решил всё-таки согласиться.

  — Инь Чэ, тебе тоже пора выйти в люди, — говорил Ли Цзиньян , собирая в пучок его длиннющие волосы. — Скоро мы совсем одичаем.

  — Благодарю, Цзиньян, я уже "вышел в люди", аж два раза. Да так, что снова пришлось сидеть на цепи!

  — Никто не посмеет приблизиться к тебе! — гарантировал Ли Цзиньян, — иначе отведает моего меча! Кроме того, Хань Вэньчэн мой друг и ничего подобного не допустит.

  Тем временем, он собрал густые белые волосы Инь Чэ в здоровый пучок и заколол длинной драгоценной шпилькой.

  Демон был так прекрасен, что Ли Цзиньян не смел оторвать от него глаз. Он в первый раз видел демона с такой прической. Инь Чэ всегда ходил с распущенными волосами или заплетал их в длинную косу. В Китае в то время это считалось правилом дурного тона. Все равно, как если бы человек вышел на улицу без одежды. Но демоны не подчинялись правилам людей и жили сами по себе.

  Инь Чэ посмотрелся в зеркало.

  — Эта прическа полостью обнажила мои уши! Все увидят, что я — демон!

  Ли Цзиньян вздохнул — и то верно. В конце концов, они сошлись на головном уборе. Но вот беда — шапка также не прикрывала остроконечные уши демона! Тогда Ли Цзиньян подобрал шапку побольше, чтобы спрятать хотя бы кончики ушей, которые выдавали природу демона, а заодно и белоснежные волосы, которые также вызывали массу вопросов.

  Люди уже собирались и занимали свои места, приветствуя Хань Вэньчэна.

  Чжан Ци стоял возле входа, проверяя каждого, не пропуская людей с оружием.

  — Господа, прошу вас, оставьте свои мечи. На господина Хань недавно было совершено  очередное нападение и мы вынуждены были пойти на эти меры.

  Люди оставляли свои мечи и только после этого им разрешено было войти.

  Чжан Ци поймал на себе взгляд Хань Вэньчэна — долгий, обжигающий, с лёгкой грустью, и слегка опустил глаза, но все же послал в ответ мимолетную слабую улыбку. Хань Вэньчэн сразу же  оказался возле него.

  — А-Ци, я соскучился! — заявил он. — Это невыносимо, смотреть на тебя и не иметь возможности прикоснуться! Хочу обнять и поцеловать тебя прямо здесь.

  — Не нужно, Вэньчэн, богами заклинаю. Столько людей собралось, хватит уже этих сплетен и пересудов. Сейчас я проверю всех и к тебе вернусь. Ведь место твоего телохранителя — рядом с тобой.

  — Хорошо, — ответил Хань Вэньчэн и вернулся обратно. Он был весьма удивлен, когда увидел, что Ли Цзиньян привел с собою демона и про себя подумал, не накинется ли эта тварь на людей, ведь никто не знает, что у нее на уме. Все равно, что привести на пир леопарда, свободно вышагивающего рядом. Но раз Цзиньян так поступил, значит, он в себе уверен, у него получилось приручить этого демона и тот подчиняется ему.

  Демон был невероятно хорош, даже, если его главное украшение — длинные белоснежные волосы, его визитная карточка, были спрятаны под шапку. На прекрасном, неземной красоты лице, горели зелёными изумрудами глаза, а кожа была идеально белой.

  На Инь Чэ был дорогой зеленый роскошный халат, в широких рукавах которого он прятал свои когтистые пальцы.

  Узнав демона, Чжан Ци был немало удивлен, но правила касались всех.

  — Господа, сдайте ваше оружие, — попросил он.

  — Мой спутник не носит при себе оружие, — сказал Ли Цзиньян, а сам долго не хотел отдавать меч.

  — Господин Ли, у нас теперь такие правила, — объяснил Чжан Ци, — если вы боитесь, что на вас здесь кто-то нападет, у меня при себе имеется оружие и я смогу вас защитить, так как состою на службе у Его Величества.

  Нехотя, Ли Цзиньян все же оставил свой меч.

  — Ах, какой красивый этот молодой мужчина, просто невероятен! — шептались гости, завидев Инь Чэ.

  — И как он похож на демона, — сказал один из приглашенных. — Один раз я видел демона, которого господин Ли купил на аукционе, у него были такие же глаза — зеленые-зеленые, как у зверя.

  Гости начали шушукаться.

  — А мы слышали, что недавно сюда приехавший господин Лю сумел изловить живого демона, но тот как-то сумел освободиться и так шваркнул молодого господина об стену головой, что теперь, говорят, господин слегка повредился рассудком и собирает цветы на лугах.

  — Всегда говорил, что людям не к чему связываться с этими тварями.

  Услышав все это, демон скорчил презрительную гримасу. Он обладал очень тонким слухом — и мог слышать, о чем говорили в конце зала, а то и читать мысли людей.






  Глава 86. "Подарок для господина Хань от императора!"

  К Инь Чэ начали подходить залюбовавшиеся красотой демона молодые люди.
  — Как ваше имя, господин? Мы никогда раньше не видели вас, видимо, вы не здешний.
  Демон ничего не ответил, потому что кто-нибудь из людей мог увидеть торчащие из его рта клыки и разоблачить его. Да не очень-то и хотелось. Люди вились вокруг него, будто надоедливые мухи, только раздражая демона, который умудрялся сохранять хладнокровие.
  — Господин Инь не может говорить, он нездоров, — ответил за него Ли Цзиньян.
  — Неужели с этим прекрасным господином приключилась какая-то хворь?
  — Можно сказать и так.

  Хань Вэньчэн скучал и не сводил глаз с Чжан Ци, который продолжал заниматься своим делом. Как ни в чем не бывало, в зал вошёл Сун Юнь! Это же надо, какая наглость, да как он посмел?! И Чжан Ци пропустил его... О, если бы он только знал, если бы знал! Но он не должен ничего знать ради своей же безопасности.
  Внутри Хань Вэньчэна окончательно все оборвалось, когда он увидел сидящего на полу Сяо Хэна, играющего со своими руками.
  Нет, они не смогут ничего сделать прямо тут, ведь никто из них не захочет выдавать себя. Но кого-нибудь подослать или ещё что-то придумать...
  Настроение Хань Вэньчэна окончательно испортилось, а душа находилась не на месте. Чжан Ци с улыбкой подошёл к нему:
  — Вэньчэн, наконец-то я вернулся. Проверил всех приглашенных на наличие оружия.
  — Но Сун Юня не было в списке приглашенных! — не выдержал Хань Вэньчэн.
  — Вы до сих пор не помирились? Вэньчэн, быть может, пришла пора наладить отношения со старым другом, а не злиться друг на друга попусту?
  — И Сяо Хэна тоже никто не приглашал! — воскликнул Хань Вэньчэн, игнорируя его последнюю фразу. Будто услышав свое имя, Сяо Хэн уставился на него своими пустыми глазами, цвета стали. И все это также фарс.
  — Вэньчэн, это всего лишь несчастный придурковатый бедолага.
  — Он может испортить праздник. Хотя... да какой это праздник!  Прихоти императора-тирана, которые мы обязаны исполнять.
  — Вэньчэн, прошу тебя, замолчи, здесь куча ушей. Лучшее ли место разглагольствовать на подобные темы?
  Хань Вэньчэн усмехнулся.
  — Причем я говорю об этом, глядя прямо в лицо императорскому шпиону.
  — Какой же ты сегодня дерзкий! — посмотрел на него Чжан Ци. — Не было бы тут всех этих людей, я бы тебе показал...
  — И что ты бы мне показал? — заинтересованно спросил Хань Вэньчэн. — Чего я у тебя ещё не видел? Поскорее бы это все закончилось... Все, о чем я сейчас мечтаю, А-Ци, это утащить тебя в спальню на неопределенное время, — его взгляд был пропитан желанием и Чжан Ци, не выдержав его, опустил глаза, слегка покраснев.
  — Подарок для господина Хань от императора!
  Хань Вэньчэн и Чжан Ци увидели, как слуги тащат в зал здоровый сундук.
  — Не помню, чтобы во дворец присылали какой-то сундук... — задумчиво проговорил Чжан Ци. — Как его пронесли? Не подходи, — сказал он, схватив Хань Вэньчэна за запястье.
  — Но я не могу выказать неуважение к императору прилюдно, из приличия мне нужно хотя бы открыть этот сундук, — он попытался улыбнуться Чжан Ци. — Не могут же в нем прятаться убийцы! Все будет хорошо.
  Рука Чжан Ци машинально легла на рукоять меча.
  Хань Вэньчэн вышел на середину зала и приподнял крышку сундука. На дне этого сундука клубком свернулись змеи. Увидев, наконец, свет, змеи начали выползать из своей тюрьмы. Чжан Ци побледнел, как полотно.
  — Вэньчэн, не двигайся! — крикнул он. — Этот вид змей смертелен, одно неловкое движение и можно поплатиться жизнью.
  Хань Вэньчэн ошарашенно замер, не зная, что ему делать. Чжан Ци и сам не представлял, что он может сделать в данной ситуации. Если он приблизится, насторожившиеся змеи могут напасть на них обоих. С одной змеёй ещё можно было справиться, но тут их целая куча.
  Змеи начали расползаться по залу и послышались перепуганные крики людей. Несколько змей ползали прямо под ногами Хань Вэньчэна.
  — Заклинаю, только не двигайся! — снова воскликнул Чжан Ци, осторожно направляясь к нему, но путь ему преградил демон.
  — Не двигайтесь все! Замрите. Оставайтесь на своих местах.
  Он подошёл к сундуку и развел в стороны руки. Змеи, будто загипнотизированные, начали заползать в рукава его широкого зелёного халата. Даже те, которые расползлись по залу, будто повинуясь невидимой силе, поползли назад и скрылись в зеленых рукавах Инь Чэ. Люди завопили от ужаса. Наклоняясь к сундуку, Инь Чэ уронил шапку и белоснежные волосы пышным водопадом упали на спину. На пальцах обнажились когти, а во рту — клыки.
  — Здесь демон! — не своим голосом завопили люди.
  Не успели все оправиться после созерцания целого клубка смертельно ядовитых змей, как тут новое потрясение — в зале, среди них, оказался демон!
  Перекрутившись в воздухе, Инь Чэ растворился, вместе со змеями.
  Гости ахнули.
  — Инь Чэ! — закричал Ли Цзиньян, не понимая, куда делся его возлюбленный.
  — Думаю, на этом праздник не окончен, — объявил Хань Вэньчэн. — Повеселились и хватит.
  — А-Ци, это просто невероятно! — продолжал он, когда они уже вышли в сад. — Этот неземной красоты демон, с распущенными белыми волосами, в зелёные рукава которого заползают змеи! Будь я художником, непременно запечатлел бы эту сцену на полотне.
  — Вэньчэн, ты бы лучше подумал, кто пытается снова и снова убить тебя. Будь это император, он ни за что не стал бы делать это прилюдно.
  Хань Вэньчэн и так прекрасно знал, кто это был.
  — Просто императорский сундук подменили. Даже не понадобилось метать в меня кинжалы в этот раз.
  Подул ветер, раскачивая жёлтые листья, через которые пытались пробиться лучи заходящего солнца. Чжан Ци обнял Хань Вэньчэна, привлекая его к себе, будто пытаясь защитить и от ветра, и от убийц.
  — Если бы этот демон не вмешался, не знаю, чем бы все закончилось.
  — А-Ци, иногда бывает полезно иметь при себе ручного демона, Цзиньян не прогадал. Пойдем домой, — шепнул Хань Вэньчэн на ухо мужчине. — Тут холодно. Хочу греться рядом с тобой в нашей спальне.




Глава 87. "А-Ци, это невозможно, это абсурд"

  Ли Цзиньяна обеспокоило внезапное исчезновение демона и он выбежал на улицу, чтобы попытаться найти Инь Чэ.

  — Инь Чэ! — погнался за ним Ли Цзиньян. — Почему ты исчез?

  — Все узнали, что я — демон, мне нужно было там оставаться? Тебе мало неприятностей?

  — А куда ты дел этих змей? — с опаской покосился на его рукава Ли Цзиньян. — Они тебя не покусали??

  — Цзиньян! Ты до сих пор думаешь, что я хожу со змеями в рукавах? Я давно отправил их силой своей демонической энергии туда, где им надлежит быть. И вообще, больше даже не проси меня посещать подобные мероприятия, зачем мне все это надо!

  — Инь Чэ, ты... просто замечательный. Ты всех нас спас. Страшно подумать, если бы эти змеи покусали людей.

  Демон был зол и шел молча. Когда они приблизились к лесу, он принялся собирать хворост.

  — Зачем? — спросил Ли Цзиньян.

  — Как зачем? Похолодало, чем топить? Мне-то не надо, но тебя нужно как-то согревать.

 — Когда ты рядом, мне уже тепло, — заверил его Ли Цзиньян.

  Хань Вэньчэн лежал в объятиях Чжан Ци. Они повалились на кровать прямо в одежде, сил не было ни на что. Каждый  сегодня получил свой стресс. Чжан Ци медленно поглаживал Хань Вэньчэна по спине и волосам.

  — Как с тобой хорошо, как спокойно, А-Ци, — проговорил молодой мужчина, он потянулся к Чжан Ци и заглянул ему в лицо. Глаза Хань Вэньчэна сияли, как звёзды.

  — Вэньчэн, давай просто поспим, я чувствую сильную усталость, — проговорил Чжан Ци.

  — Хорошо, но только я буду спать в объятиях своего телохранителя, с которым мне никакие убийцы не страшны.

  — Сегодня тебя спас демон, а не я, — разочарованно заметил мужчина.

  — Неважно, ты все равно оставался рядом, — Хань Вэньчэн  поудобнее примостился на груди Чжан Ци, руки мужчины сомкнулись на его талии. Все, чего бы сейчас действительно хотелось — это просто поспать, сжимая в своих руках самого дорогого человека.

  Стоило Чжан Ци погрузиться в сон, как он снова очутился в персиковом саду. Уже в который раз он переживал эту сцену снова и снова, снова и снова... Неужели было мало пережить ее один раз наяву, чтобы сон каждый раз возвращал его в тот чудовищный день? О, боги забвения, если вы существуете, явите свою милость, невозможно так мучиться, в который раз переживая эти невыносимые моменты!

  — Матушка! Отец! — кричал маленький мальчик, но брызги крови в разные стороны окропили девственно цветущий сад, наполненный проклятыми убийцами. Чжан Ци не своим голосом закричал. Кто-то отчаянно покрывал поцелуями его лицо, склонившись над ним. Чжан Ци узнал Хань Вэньчэна. Как же он рад был его видеть! Сон развеялся. Вэньчэн внимательно посмотрел на него.

  — А-Ци, тебе снова приснился тот кошмар?

  — Да... — проговорил Чжан Ци, на лбу которого выступила испарина.

  — Все хорошо, это всего лишь сон. Я рядом, — сказал Хань Вэньчэн, вставая с постели.

  — Ты куда?? Не уходи!

  — Я здесь, — сказал Хань Вэньчэн. Взяв со столика какую-то шкатулку, он снова залез на кровать и сел, подогнув под себя ноги, тем временем, что-то доставая из шкатулки.

  Хань Вэньчэн  решил немного отвлечь Чжан Ци от кошмарного сна и достал из шкатулки нефритовую подвеску. Если бы он только знал, чем это закончится, то никогда не доставал бы ее и спрятал как можно дальше. Но человек, подобный слепому щенку, не знает, какой дорогой ему пойти.

  — А-Ци, — сказал ему Хань Вэньчэн, — я бы хотел тебе кое-что подарить, кое-что очень ценное для меня и моей семьи.

  Чжан Ци поднял голову, да так и застыл, наблюдая за тем, как свисая с пальцев Хань Вэньчэна, качается, будто маятник, прекрасная, изящная нефритовая подвеска, с выгравированными на ней иероглифами.

  Мужчина вскочил с постели, как ошпаренный, и закричал:

  — Где ты взял это?!

  Глаза  Хань Вэньчэна вспыхнули:

  — А-Ци, что случилось?! Почему ты на меня орёшь? Я хотел подарить тебе от всей души свою самую ценную вещь...

  — Где ты взял это?!! — побагровев, повторил свой вопрос Чжан Ци.

  — Это старинная подвеска, парная, принадлежит моей семье и досталась мне по наследству. Она делалась на заказ и подобных этим парным подвескам больше не найти. К сожалению, у меня осталась только одна...

  Чжан Ци издал нечеловеческий вопль и, достав меч, принялся крушить все вокруг. На черепки разлетелась ваза, рухнул столик, в стене остались отметины от меча.

  — А-Ци! — закричал Хань Вэньчэн. — Ты повредился рассудком или в тебя вселились тысячи демонов?!

  Хань Вэньчэн подошёл поближе, но Чжан Ци замахнулся мечом:

  — Не подходи!

  Чжан Ци издал рев, подобный раненому животному, и принялся в голос рыдать. Изумлённый его внезапным поведением, Хань Вэньчэн попробовал сделать ему навстречу ещё один шаг.

  — Не подходи! — снова закричал Чжан Ци. Он опять замахнулся мечом, будто пытался пронзить Хань Вэньчэна, но опустил руку. Пальцы разжались, и из них с грохотом выпал меч. Мужчина обессиленно упал на колени. Обхватив голову руками, он зарыдал.

  — А-Ци... — прошептал Хань Вэньчэн.

  — Подвеска, принадлежавшая твоей семье, делалась на заказ... подобных этим подвескам не найти... — повторял, как в бреду, Чжан Ци.

  — А-Ци? — настороженно переспросил Хань Вэньчэн, опасаясь, не повредился ли тот рассудком.

  — Эта самая подвеска была у убийцы моей семьи!! Я запомнил ее на всю жизнь, она приходит в мой каждый кошмарный сон! Выходит, что твоя семья причастна к убийству моих родителей?!

  Хань Вэньчэн побледнел и отшатнулся в сторону.

  — А-Ци, это невозможно, это абсурд... У меня лишь одна из подвесок, я не знаю, где другая...

  — Вероятно у того, кто убил моих родителей! И это кто-то из членов твоей семьи, ты сам признался, что это твоя фамильная драгоценность. Эта прекрасная подвеска, тонкой работы, заляпанная кровью моих отца и матери! Я навсегда запомнил ее, она выгравирована у меня вот здесь, — Чжан Ци ткнул пальцем себе в лоб.

  Хань Вэньчэн  стоял молча, шокированный тем, что услышал.






  Глава 88. "А-Ци, ты, должно быть, шутишь"


  Чжан Ци продолжал сидеть на полу, время от времени издавая ужасающие звуки, напоминающие стоны боли. Хань Вэньчэн замер на месте, не зная, что ему делать.
  — А-Ци, — осторожно начал он, — ты же должен понимать, что все это абсурд. Между моими и твоими родителями не может быть никакой связи, это невозможно. Наши семьи на тот момент жили в разных государствах, разве посещали твои родители когда-либо государство Хань? А какой смысл был моим родственникам ехать в другое государство, чтобы убить твою семью? Они даже знакомы не были!
  Чжан Ци скосил на него глаза:
  — Откуда тебе знать, были они знакомы или не были? Тебя ещё не было на свете!
  — В любом случае, А-Ци, вся моя семья мертва и, даже, если бы ты хотел кого-то допросить или отомстить за предполагаемое злодеяние — это уже невозможно. В живых остался только я.
  Чжан Ци поднял на него суровый взгляд, пронзающий, будто сталь.
  — Злодеяние твоей семьи неоспоримо, о чем свидетельствует фамильная подвеска. Ошибки быть не могло. И я действительно знать не знаю, чем моя семья могла настолько обидеть твоих родственников, что они учинили над ними такую жестокую расправу.
  Хань Вэньчэн посмотрел на него в ответ. На его белом лице отчётливо выделялись обсидиановые глаза, смотрящие на Чжан Ци с немым укором.
  — Если ты действительно считаешь, что моя семья виновата в трагедии, произошедшей с твоими родителями, ты можешь отомстить мне — я единственный, кто остался в живых. Возьми меч, А-Ци, и исполни свой сыновний долг — убей меня.
  Хань Вэньчэн даже не представлял, что Чжан Ци действительно схватит валяющийся на полу меч и, поднявшись, приставит острие клинка к его горлу. Но Хань Вэньчэн ничем не выказал изумления или смятения, его обсидиановые глаза внимательно наблюдали за действиями мужчины.
  — Ну же, А-Ци?
  Чжан Ци слегка надавил на меч — из ранки на белоснежной шее Хань Вэньчэна просочилась тонкая струйка крови. После чего мужчина резко убрал меч в сторону, будто протрезвев, и быстрыми шагами направился к выходу.
  — А-Ци, ты куда?? — закричал ему вслед Хань Вэньчэн.
  — Отвали! — не оборачиваясь, ответил Чжан Ци и вышел, громко хлопнув дверью. Он направился в ту комнату, где жил до того, как перебрался в спальню Хань Вэньчэна. Ну почему судьба так сурова к нему?! На свете живут миллионы людей, и надо же было, чтобы один-единственный человек, которого он только что обрёл,  оказался из семьи убийц его родителей, которых он так долго искал! Чжан Ци казалось, что он сейчас сойдёт с ума. Почему? Почему? Почему! Мужчина изо всех сил стукнул кулаком по полу, не почувствовав боли. Он обхватил голову руками, уткнувшись лицом в колени. Кошмарный сон наяву продолжается.
  Разумеется, вины Хань Вэньчэна как таковой не было, ведь в то время, когда погибли родители Чжан Ци, он ещё даже не родился. Но Хань Вэньчэн — единственный, кто остался в живых из этой семьи и Чжан Ци должен был из мести убить его. Разумеется, мужчина никогда бы не смог этого сделать. Но и жить, а тем более делить ложе с человеком, в жилах которого течет кровь убийц его родителей, также, разумеется, не мог. Он думал, как ему поступить дальше. Очередной жестокий удар, который нанесла ему жизнь.


  Хань Вэньчэн не мог найти себе места и до утра не сомкнул глаз. Его глаза выглядели покрасневшими, на шее алела отметина, оставленная мечом Чжан Ци, волосы находились в беспорядке.
  Занимался рассвет. Молодой человек повернул голову, услышав скрип двери. На пороге стоял Чжан Ци, который также в эту ночь не сомкнул глаз.
  — А-Ци, — слабо улыбнулся Хань Вэньчэн, — ты пришел в себя?
  — Да, — подавленно ответил мужчина. — Хочу извиниться за свое поведение и за то, что поранил тебя. Ярость ослепила меня. Как бы там ни было, ты ни в чем не виноват.
  Облегчённо вздохнув,  Хань Вэньчэн присел на постели. Его белый нижний халат выглядел как погребальный саван.
  — Но... В твоих венах течет кровь убийц моих родителей. Не знаю, что там между ними произошло и, к сожалению, не узнаю уже никогда. Вэньчэн, я больше не смогу оставаться с тобой под одной крышей. Сегодня же я уезжаю. Навсегда. Пойми меня и прими это.
  Глаза Хань Вэньчэна загорелись и сразу же потухли.
  — А-Ци, ты, должно быть, шутишь...
  — Я не шучу, Вэньчэн, и сейчас же начну собирать свои вещи.
  Подбородок Хань Вэньчэна дрогнул.
  — Ты меня бросаешь, вот так?? Ты не можешь со мной так поступить!
  — Вэньчэн, давай хотя бы по-человечески распрощаемся, без лишних эмоций. Что было, то прошло. Мы не можем быть вместе. Я не стану мстить или преследовать тебя, я хочу просто уйти, — с этими словами Чжан Ци принялся собирать свои немногочисленные вещи. — Мечи я возвращаю, они из твоей оружейной и принадлежат тебе по праву.
  Хань Вэньчэн не мог поверить, что это происходит всерьез, на самом деле. Подбородок его затрясся сильнее, а в глазах заблестели слезы. Хотелось делать безрассудные вещи: упасть на колени и умолять Чжан Ци не уезжать, ползти за ним, как последний раб. Или же связать его, силой заставить остаться, запереть в этой комнате. Но на самом деле Хань Вэньчэну меньше всего хотелось унижаться и умолять этого человека, а также применять к нему силу. Поэтому, Вэньчэн поскорее вышел в сад. Холодный ветер остудил его разгоряченное лицо, в глазах, будто льдинки, застыли слезы. Ветер трепал его белоснежные рукава и кружил в воздухе сухие листья. Хань Вэньчэн чувствовал острую, пронзающую душу боль, такую, что хотелось кричать. Холод был не в саду, а внутри него самого. Неужели Чжан Ци вот так просто бросит его и уедет? В глубине души молодого мужчины всё ещё теплилась надежда, что Чжан Ци перебесится и передумает. Но слуги уже приготовили повозку и грузили в нее вещи. Неужели он наплюет даже на императорский приказ, повелевающий ему оставаться здесь в качестве телохранителя молодого господина?
  Ветер смахнул одинокую слезу, хрустальной каплей скатившуюся по прекрасному лицу Хань Вэньчэна. Он снова направился во дворец, думая, что всё ещё может разрешиться.




Глава 89. "Ты заранее знал, что будет так?"

  Между тем, Чжан Ци, собрав последние вещи, направился к двери, проходя мимо стоящего как тень у стены Хань Вэньчэна. У молодого мужчины был такой растерянный , опустошенный и подавленный вид, что на него жалко было смотреть. Чжан Ци не выдержал и подумал, что нехорошо все же вот так уйти, не сказав на прощание ни слова. Он тяжко вздохнул.

  — Вэньчэн... я надеюсь, ты хоть немного понимаешь мою ситуацию... Как раньше уже никогда не будет. Зная, что в твоих жилах течет кровь убийц моих родителей, лучшее из того, что я могу сделать — это уйти от греха подальше и навсегда забыть о тебе. Спасибо за все и... прощай.

  С этими словами, Чжан Ци развернулся и пошел с остатками вещей к выходу. Все, чего он хотел — поскорее уйти отсюда, потому что ненавидел подобные сцены — от них становилось гадко на душе.

  Хань Вэньчэн молча последовал за ним. Когда Чжан Ци вышел, молодой мужчина распахнул вслед за ним тяжёлую дверь и остался стоять на пороге, глядя ему вслед, даже не осознавая, что по лицу струятся горячие слезы. "Неужели он вот так уйдет и даже не обернется?!"

  Чжан Ци знал, что Хань Вэньчэн смотрит ему вслед, потому и не обернулся. Зачем ещё больше бередить душу и себе, и этому человеку?

  Холодный ветер дул в лицо Хань Вэньчэна, будто пытаясь осушить его слезы, безжалостно трепал его волосы, сыпал в глаза осенние листья. Молодой мужчина знал, что этот человек уходит навсегда и никак не мог в это поверить.

  Чжан Ци ушел, не оборачиваясь, с камнем на душе. Его уже ждала повозка. Хань Вэньчэн продолжал стоять и смотреть ему вслед, пока тот не скрылся из вида.

  Постояв так какое-то время, он издал нечеловеческий вопль. Перепуганные слуги сбежались узнать, что случилось.

  — Принесите молот! — воскликнул

Хань Вэньчэн.

  — Господин?.. — спросили слуги, подразумевая: "в своем ли вы уме?"

  — Принесите молот, мать вашу!

  Не смея ослушаться, слуги побежали исполнять приказание.

  Наконец, схватив молот, Хань Вэньчэн помчался в спальню. Схватив роковую подвеску из прекрасного белого нефрита, он швырнул ее на пол и принялся дробить на мельчайшие кусочки.

  — Что с хозяином? — ответила служанка.

  — Ты разве не знаешь, что господин Чжан бросил нашего хозяина, собрал вещи и уехал?

  — А что случилось, они же были не разлей вода?

  — Почем мне знать? Что-то произошло между ними.

  Закончив полное уничтожение несчастной подвески, Хань Вэньчэн схватил плащ и выбежал на улицу с быстротою демона. Так и казалось, что он слышит в спину злорадный смех Сун Юня и Сяо Хэна: "Так тебе и надо, Вэньчэн! Остался совсем один, ненужный никому. Даже Господин, как его там, в ужасе сбежал от тебя. Хи-хи-хи".

  — Заткнитесь, твари! — бросил на ходу Хань Вэньчэн, даже не осознавая, что разговаривает с самим собой.

  — Для чего ты посоветовал подарить ему нефритовую подвеску, а?! — с порога заорал Хань Вэньчэн. — Ты заранее знал, что будет так? Все просчитал, да??

  Тан Цзы с изумлением поднял на него глаза: ни разу в жизни молодой человек не срывался на крик на своего учителя. Однако, Тан Цзы, как всегда сохранял абсолютное спокойствие.

  — Будет как? Что я просчитал? И прекрати кричать, Вэньчэн.

  — Что он бросит меня, лишь только увидев эту подвеску, — немного умерив свой пыл, ответил молодой человек.

  — Я понятия не имею, кто и из-за чего тебя бросил, своих дел по горло. Во-первых: я тебе порекомендовал подарить эту подвеску, а не заставил — так что это был твой выбор, во-вторых, ты что, совсем глупый?  Этот твой новый любовник-телохранитель специально был послан императором, чтобы следить за тобой и не говори, что ты этого не знал, витая в облаках. Выполнив свою миссию, он, разумеется, тебя покинул, что само по себе есть логичное завершение вашего бурного и скоропостижно романа, а подвеска была лишь предлогом. Ну как ты мог всерьез воспринимать этого человека, Вэньчэн?

  Хань Вэньчэна прошиб холодный пот, он застыл на месте. Конечно же, А-Ци выполнил свою миссию и теперь, придумав нелепый предлог, покидает его и отправляется к императору, чтобы доложить ему о существовании терракотовой армии! Какой же он был идиот, что доверился этому человеку! Хорошо, хоть додумался завязать мужчине глаза, чтобы он не нашел дороги к заветному месту.

  Тан Цзы все это время внимательно изучал Хань Вэньчэна взглядом.

  — Вэньчэн, ты что-нибудь рассказывал ему о нашем деле?

  Хань Вэньчэн вздрогнул.

  — Нет. Конечно же нет. Мне нужно идти, учитель.

  Не дожидаясь ответа, молодой человек вылетел из комнаты.

  Только когда Чжан Ци покинул дворец, он осознал, что потерял нечто большее, чем предполагал. В душе зияла пустота, которую нечем было заполнить. Затем он ощутил боль, смятение и сожаление.

  "Но я не мог поступить иначе, у меня не было выбора. Кроме того, я никогда не был обрезанным рукавом, как же этот молодой господин смог прельстить меня? Надо выбить из своей головы всю эту дурь. По приезду на кому-нибудь женюсь, заведу семью и детей, как и положено порядочному мужчине, и навсегда забуду об этом человеке".

  Но чем дальше уезжал Чжан Ци, тем больнее ему становилось, будто бы он оставил в том дворце часть своей души. Теперь жизнь утратила всякий смысл, ведь некому мстить за смерть своих родителей, а самого важного человека в своей жизни он навсегда потерял.

  Мужчина печально посмотрел в окно. "Пусть лучше император казнит меня за ослушание, но туда я больше не вернусь".

  "Конечно же", — подумал Хань Вэньчэн, — "он все это время просто играл свою роль. Весь его интерес — это следить за мной и доносить императору. Как я мог поверить шпиону Ци Шихуанди, какой же я идиот!"

  Его бросили. Его посмели бросить. Как ЕГО посмели бросить?? Но все это было заранее спланировано, а не он сделал что-то не то, о чем жалел бы до конца своей жизни. От осознания этого ему стало немного легче.

  Хань Вэньчэн сел в темном углу, обхватив колени руками, ни за что не собираясь возвращаться в спальню, где все напоминало о НЕМ — это медленная смерть.



Глава 90. Боги отомстили мне за тебя"

  "Я тебя никогда не оставлю, я хочу остаться с тобой, что бы ни случилось"... — вспоминал Хань Вэньчэн, зарывшись лицом в подушки.

  — Как можно было так искусно лгать! — воскликнул он сам себе и сжал в руках простынь. Постель пахла ИМ, а на подушке лежал черный волос с рыжиной, выгоревший на солнце. Хань Вэньчэн застонал, словно от боли, а на глаза набежали слезы от обиды и сожаления. Ему снова послышались издевающиеся над ним голоса Сун Юня и Сяо Хэна, хотя спальня была пуста.

  — Заткнитесь, твари! — крикнул в пустоту Хань Вэньчэн и погрозил кулаком. — Придет время и вы все сдохнете!

  Казалось, давило все — даже стены. Мужчина выбежал в сад, прихватив с собой кувшин крепкого вина. Смеркалось. Прямо в лицо дул холодный ветер. Хань Вэньчэн не чувствовал холода, идя навстречу ветру. Он пил вино большими глотками из кувшина.

  — Как же больно, как больно, — то и дело повторял Хань Вэньчэн, разговаривая сам с собой. Он уселся в беседке, усыпанной осенними листьями и почувствовал невероятное одиночество, от которого хотелось кричать. От этого становилось страшно. Хань Вэньчэн вспомнил, сколько времени они проводили тут с Бай Чжэнмином и чем только не занимались. Сердце молодого мужчины сжалось от тоски.

  — Чжэнмин... — проговорил он, проведя рукой по скамье. — Ты один меня любил, только ты... ты никогда бы не предал, никогда бы не бросил меня, а я так бесчеловечно с тобой поступил... — отхлебнув ещё вина из кувшина, Хань Вэньчэн уронил голову на руки и застонал.

  — Где ты сейчас... Нет мне прощения. Боги отомстили мне за тебя, Чжэнмин.

  Хань Вэньчэн сокрушался, зачем в его жизни появился Чжан Ци и все испортил.

  Нагулявшись вдоволь, Хань Вэньчэн собрался остепениться и стать приверженцем моногамии, начать серьезные отношения с Бай Чжэнмином. Он действительно начал питать к этому юноше чувства и собирался встретить с ним свою старость. Пусть это были не настолько эмоциональные, яркие и бурные чувства, которые он испытал к Чжан Ци. Чувства к Чжэнмину были похожи на размеренную, спокойно текущую реку. И надо же было ураганом ворваться в его жизнь Господину, как его там — предмету насмешек и оскорблений! Этот подлый императорский шпик давно все просчитал, чтобы заманить его в ловушку. Ах, Чжэнмин... Если бы попытаться вернуть его... Такого любящего, готового на все, терпящего все...

  Шатаясь, Хань Вэньчэн встал и направился во дворец. Несмотря на то, что руки его трусились от изрядно выпитого вина, Хань Вэньчэн начал писать послание Бай Чжэнмину, слёзно умоляли вернуться. Мужчина не знал, жив ли этот юноша, но все равно писал. Он отправил посыльного с посланием прямо среди ночи.

  Хань Вэньчэну казалось, что если никого не останется с ним рядом, он сойдёт с ума.

  Чжан Ци приехал домой. Точнее, домой к Ван Шу. После смерти родителей он жил у этого человека, который заменил ему учителя и отца. Наконец, добравшись до дома, Чжан Ци повалился на кровать прямо в одежде и сразу же заснул, утомившись в дороге. Всю ночь ему снился Хань Вэньчэн и самые бурные эротические сцены с этим человеком. Чжан Ци изрядно возбудился. Он будто чувствовал поцелуи Хань Вэньчэна на своем теле, своих губах. Было так сладко, что не хотелось и просыпаться.

  — Вэньчэн... — первым делом проговорил Чжан Ци, когда проснулся. Но место рядом с ним было пустым, а стены явно не напоминали дворцовые. Мужчина вспомнил, что случилось, и его душу пронзил острый меч сожаления. Вэньчэна больше не будет рядом. Никогда. Чжан Ци уже так привык просыпаться вместе с ним и теперь ему этого слишком не хватало.

  Скрипнула дверь и вошёл Ван Шу.

  — А-Ци, почему ты здесь?? Тебе разрешил император?

  Чжан Ци продрал глаза и уселся на кровати.

  — Нет, не разрешал. Ты можешь поговорить с императором? Если на то его воля, пусть накажет меня по всей строгости, но я туда больше не вернусь.

  — Что случилось? — посмотрел на него Ван Шу.

  — Я напал на след убийц своих родителей. Там, во дворце.

  — Правда? — удивился мужчина. — И кто же это?

  — Кто-то из родственников Хань Вэньчэна! Но так как все они уже мертвы, то и мстить, к сожалению, некому...

  — Да ну... Как ты это узнал?

  — По фамильной нефритовой подвеске. Точно такая же была у убийцы моих родителей.

  — Да ну, — покачал головой Ван Шу. — Какая связь между твоими родителями и родственниками этого спесивого аристократа?

  — Не знаю и теперь вряд ли узнаю, — удручённо ответил Чжан Ци.

  — Ладно, я поговорю с императором. И вправду, не стоит тебе туда возвращаться, — ответил Ван Шу.

  Хань Вэньчэн посылал послания Бай Чжэнмину одно за другим, но все они оставались без ответа. Может, юноши больше нет на этом свете, а, может, он просто больше не хочет его знать?

  Пребывая в скорби и одиночестве, Хань Вэньчэн продолжал немилосердно пить вино. Тан Цзы в это время уехал по своим делам и некому было его контролировать.



Глава 91. "Да как ты смеешь после всего мне такое предлагать!"

  Хань Вэньчэн посылал послания Бай Чжэнмину едва ли не каждый день, но все они остались без ответа.

  Он начал много пить, одиночество сводило с ума, ему повсюду мерещились убийцы.

  Тан Цзы не было в городе, Хань Вэньчэн остался совершенно один, в спальне, где все напоминало о НЕМ.

  Хорошо проспавшись после очередных возлияний, Хань Вэньчэн проснулся, услышав чьи-то шаги за стеной. Была уже ночь.

  — Они пришли, чтобы меня убить! — воскликнул Хань Вэньчэн и, накинув халат, выбежал из спальни и тут же резко остановился. В сумеречном свете он увидел силуэт, стоявший, будто призрак. Это был Бай Чжэнмин. Хань Вэньчэн опешил. Глаза юноши горели, жгли молодого мужчину, пронзали насквозь. Хань Вэньчэн хотел что-то сказать, но от неожиданности слова застряли в горле.

  — Чжэнмин... — проговорил он.

  Юноша молча продолжал смотреть на него. Он казался совсем чужим, холодным, будто их разделяла громадная пропасть.

  — Ты все же приехал...

  Бай Чжэнмин казался совершенно другим, будто повзрослевшим на жизнь.

  — Да, приехал, — хищно усмехнулся юноша. — Приехал, чтобы плюнуть тебе в рожу!

  Это было из ряда вон выходящим, но в Хань Вэньчэна действительно полетел плевок. Молодой мужчина застыл на месте. Бай Чжэнмин продолжал смотреть на него. С издёвкой, злорадством и презрением, ухмыляясь краешком рта. Хань Вэньчэн такого явно не ожидал, его рука медленно потянулась к собственной щеке, чтобы стереть плевок рукавом халата.   

  Представляя, какую боль и унижение пришлось вынести юноше из-за него, Хань Вэньчэн молча стерпел оскорбление. Боль человека, которого оставил любимый, теперь была знакома Вэньчэну как никому другому. Должно быть, Бай Чжэнмину было ещё хуже, ведь Хань Вэньчэн оставил его ради другого — внезапно, мерзко. Бедный юноша и предположить не мог, что один раз придет и увидит в их спальне другого мужчину — "мужчину его мечты", "любовь всей его жизни". Для влюбленного до безумия юноши это оказался непосильный удар.

  После того, как уехал, Бай Чжэнмин несколько дней сидел в ступоре, ни с кем не разговаривая, отказываясь есть и пить, переваривая шок.

  Как только юноша отошёл от шока, сразу же разразился истерикой. Он все громил и кричал страшным голосом. Испуганные слуги решили, что он сошел с ума. Бай Чжэнмин твердо решил для себя, что покончит с жизнью. Боль была просто невыносима, он не видел больше смысла жить. Юноша взял кинжал и разрезал себе вены. Истекая кровью, он упал в обморок. Но на этом его история не закончилась. Бай Чжэнмин пришел в себя и увидел, что его руки перебинтованы, а рядом сидит седовласый старик. Когда сознание вернулось к нему и он все вспомнил, юноша в истерике вскочил с кровати, пытаясь размотать бинты.

  — Дайте мне умереть, почему вы не даёте мне умереть?!

  Одним лёгким движением старик снова уложил его на постель. Нажав на нужную акупунктурную точку, он лишил юношу возможности двигаться.

  — Послушай, парень, — сказал он, — жизнь длинная и чего только не случается на нашем пути. Сейчас ты ищешь смерти — это путь слабых. Но ты можешь выбрать жизнь. Ты можешь жить хотя бы ради того, чтобы посмотреть, как она сама накажет твоего обидчика, как он на коленях приползет к тебе, умоляя о прощении. Живи ради того, чтобы однажды насладиться долгожданным триумфом.

  И Бай Чжэнмин решил жить. Жить и ждать. Переполненный злобой и ненавистью, он жил лишь мыслью о возмездии. К слову говоря, ждать пришлось недолго.

  — Я жил только ради этого момента, — со злобой и злорадством сказал Бай Чжэнмин. — Увидеть тебя брошенным и никому не нужным! Ха-ха-ха!

  Его смех эхом раскатился по пустому залу и от этого стало жутко.

  — Конечно же, оставшись никому не нужным, ты сразу же вспомнил обо мне. Это же так удобно, когда тебя любят, идут у тебя на поводу, прощают все, все терпят. Но больше такого не будет! Я уже совсем не тот дурачок, каким ты помнил меня раньше.

  Хань Вэньчэн опустил голову, между ними зависло тягостное молчание.

  — Я знаю, что нет мне ни прощения, ни оправдания, и извиняться сейчас бессмысленно. Но, если бы мы могли начать все сначала...

  — Что?! Да как ты смеешь после всего мне такое предлагать! Я вещь, игрушка для тебя??

  — Хорошо-хорошо, я не вправе просить тебя вернуться после всего, я это прекрасно понимаю. Но раз уж ты приехал, то, быть может, стоит чего-нибудь перекусить с дороги или выпить вина? Обычная трапеза ни к чему тебя не обязывает, это всего лишь жест гостеприимства. Если ты после захочешь уехать, то уедешь, это твое право.

  Не дожидаясь ответа, Хань Вэньчэн разбудил слуг и велел им накрыть на стол и принести лучшего вина. Заспанные слуги помчались исполнять приказание. Они уже привыкли к причудам своего хозяина в последнее время. Понимая, что он теперь доминирует над Хань Вэньчэном, Бай Чжэнмин самодовольно усмехнулся и проследовал в зал.  Слуги уже накрыли на стол и принесли вина.

  — Я не голоден, — заявил юноша, но от вина все же не отказался. Хань Вэньчэн сам наполнил чаши. Вино помогло расслабиться. Ему очень хотелось обнять юношу, чтобы между ними было все, как раньше, но понимал, что между ними теперь пролегла пропасть, им же и сотворенная.

  — Чжэнмин, я очень рад, что ты приехал, это правда.

  Юноша ничего не ответил и залпом осушил чашу вина.




Глава 92. "Я просто снял с тебя пыльный верхний халат"

  Они сидели молча. Хань Вэньчэн не знал, что тут можно сказать, поэтому не говорил ничего. Бай Чжэнмин был явно не настроен на беседу.

  Хань Вэньчэн обновлял опустевшие чаши юноше и себе. Вскоре, вино дало о себе знать.

  — Чжэнмин... — сказал Хань Вэньчэн. Громко, чтобы было слышно, хотя они сидели далеко друг от друга. Юноша повернулся к нему. Его глаза блестели под воздействием выпитого алкоголя. Они были полны обиды, боли и с трудом контролируемой злобы.

  — Чжэнмин, ты ещё любишь меня? — не выдержал Хань Вэньчэн.

  — Что?! — вскричал юноша. Будто пёс, которого раздразнили, он вскочил со своего места и набросился на Хань Вэньчэна с кулаками.

  — Ублюдок! Сволочь! Чтоб ты сдох! Я тебя ненавижу! — Бай Чжэнмин принялся колошматить мужчину по чем попало, пуская в ход заодно и ноги. Удары приходились весьма болючие.

  Хань Вэньчэн никогда не думал, что Бай Чжэнмин способен на такое. Обозленный до предела юноша, сходящий с ума от нестерпимой душевной боли, словно превратился в разъярившегося демона. Он вцепился Хань Вэньчэну в волосы и выдрал клок.

  — Прекрати! — воскликнул мужчина.

  — Прекратить? А то что, ты бросишь меня? Ха-ха-ха, Вэньчэн, мне уже нечего больше терять.

  Хань Вэньчэн улучил момент, схватил юношу за подбородок и обжёг его губы поцелуем. Его языку удалось пробраться в рот Бай Чжэнмина. Но длилось это недолго. Юноша с нечеловеческой силой оттолкнул его и врезал коленом про меж ног:

  — Ай-ай! — скрючился от боли Хань Вэньчэн.

  — Ты что, с ума сошел?

  — Ублюдок... — выплюнул ему в ответ Бай Чжэнмин. Он подошёл к столу и сам наполнил свою чашу до самых краев, залпом осушив ее. Он был изрядно пьян и начал в голос рыдать, слезы градом струились по его лицу. Чувства к Хань Вэньчэну не прошли, просто теперь на первом месте стояли боль, злоба и обида. Такая боль, словно тебе заживо оттяпали кусок души, вывернули ее с корнем, будто дерево. Вспоминая снова и снова, как с ним поступил Хань Вэньчэн, Бай Чжэнмин рыдал и не мог остановиться.

  — Чжэнмин... — проговорил Хань Вэньчэн. Он стоял в углу, не решаясь подходить ближе, уже наученный горьким опытом.

  — Чтоб ты сдох! Будь ты проклят! — изрыгал проклятия Бай Чжэнмин. Продолжая рыдать, он уронил голову на стол. Какое-то время его спина ещё подрагивала, затем, юноша затих, уснув, как убитый. Хань Вэньчэн подошёл и сел рядом. Он вытащил нефритовую шпильку из узла на голове юноши и мягкие черные волосы водопадом обрушились на спину Бай Чжэнмина. Хань Вэньчэн зарылся в них лицом и вдохнул привычный аромат.

  — Чжэнмин, я соскучился... — прошептал молодой человек, но Бай Чжэнмин действительно спал, как убитый, и ничего этого не слышал. Хань Вэньчэн взял юношу на руки и отнес в спальню. Он и сам был уже изрядно пьян, тем более, на старые дрожжи. Не смотря на это, он ещё держался на ногах.

  Мужчина долго рассматривал заплаканное лицо спящего Бай Чжэнмина, гладил его. Слезы образовали дорожки до самого подбородка на запыленном дорожной пылью прекрасном лице юноши. Хань Вэньчэн взял носовой платок и осторожно вытер их. Он заметил, что меж бровей юноши залегла глубокая морщинка и осторожно поцеловал ее.

  — Чжэнмин... — прошептал Хань Вэньчэн. — Что мне сделать, чтобы ты простил меня? Я больше никогда тебя не оставлю, клянусь! И мы вместе встретим старость.

  Юноша, конечно же, его не слышал и продолжал спать в пьяном угаре. Хань Вэньчэн долго гладил и покрывал поцелуями его лицо, как будто вошёл во вкус, и больше ничего его в этом мире не занимало. Он аккуратно снял с юноши запылившийся верхний халат. Ему хотелось полностью раздеть Бай Чжэнмина и он еле сдержал себя, чтобы не сделать этого. Тело юноши было стройным и худощавым. Чжан Ци, в сравнении с ним, казался куда крепче. Хань Вэньчэн соскучился за телом Чжэнмина. Не выдержав, он слегка распахнул на юноше халат и увидел два розовых дразнящих и сводящих с ума соска. Хань Вэньчэн склонился к груди Бай Чжэнмина и жадно провел по ним языком, но тут же взял себя в руки и запахнул на юноше халат. Только сейчас он заметил, что все запястья Бай Чжэнмина покрыты глубокими шрамами. Его тонкие, прекрасные запястья! Хань Вэньчэн понял, что юноша это делал из-за него, пытаясь уйти из жизни. Душу пронзила острая стрела сожаления. Расчувствовавшись, мужчина осторожно прижал беспробудно спящего Бай Чжэнмина к себе, нежно нашептывая на ухо:

  — Прости, прости...

  Утром Хань Вэньчэн проснулся от того, что кто-то хорошо зарядил ему кулаком по спине, а потом пнул ногой. Еле продрав глаза, мужчина уставился на Бай Чжэнмина. У него и в мыслях не было, что этот юноша может быть настолько агрессивен по отношению к нему.

  — Чжэнмин... в чем дело?

  — В чем дело?! Что ты делал со мною всю ночь, озабоченный ублюдок, где моя одежда?!

  — Если бы я что-то делал с тобой всю ночь, вряд ли бы ты сейчас так резво прыгал, Чжэнмин. Я просто снял с тебя пыльный верхний халат, не ложиться же в нем в постель? Пусть его простирают слуги.

  —. В постель... — медленно проговорил Бай Чжэнмин. — В постель, в которой ОН спал каждую ночь, где каждую минуту трахался с тобой! В эту постель ты уложил меня, выродок?! — Бай Чжэнмин с новой силой накинулся на Хань Вэньчэна, молотя его кулаками. Мужчина лежал под ним на спине, а Чжэнмин продолжал лупцевать его по чем попало. Не выдерживая больше, Хань Вэньчэн схватил Бай Чжэнмина за запястья довольно крепко, но стараясь не причинять боли. Обсидиановые глаза, прекрасные, как лунная ночь, уставились на юношу:

  — Чжэнмин, давай вместе жить?




Глава 93. "Где была твоя забота раньше?"

  Чжан Ци постоянно преследовали мысли о Хань Вэньчэне. Этот человек снился ему почти каждую ночь. Когда он просыпался утром, все время думал, что просыпается не один. Оказалось, отпустить этого человека в душе было куда сложнее, чем он себе предполагал. Чжан Ци каждый раз спрашивал себя: правильно ли он сделал? И каждый раз отвечал самому себе, что не мог поступить иначе. В его комнату стучал Ван Шу, но Чжан Ци так задумался, что не слышал его.

  — А-Ци, ты там живой? — заглянул в комнату мужчина. — Ты стал слишком долго спать.

  — Прости, — проговорил Чжан Ци, приподнимаясь на подушках. — Я слишком долго не высыпался.

  — А-Ци, ты мне как родной сын и я хочу попросить у тебя прощения...

  — За что, учитель? — удивился Чжан Ци, приподнимаясь на подушках.

  — За то, что приложил свою руку к тому, чтобы уложить тебя в постель к этому аристократу. Я перегнул палку.

  Чжан Ци вспыхнул, будто внутри него начался пожар.

  — С чего ты взял, что мы...

  — У меня там есть старый знакомый в охране. Ему всё рассказали слуги и он написал мне...

  Чжан Ци залился краской до самых ушей. Какое позорище! Он больше не сможет смотреть учителю в глаза.

  — А-Ци, ты был послушен моей воле, но теперь меня мучают угрызения совести. Я знаю, что ты никогда не был обрезанным рукавом, ты всегда был достойным мужчиной и воином. Мне жаль, что тебе пришлось переступить через себя, это уже слишком, твой учитель был неправ...

  "Это были самые лучшие моменты в моей жизни", — пронеслось в голове Чжан Ци. Он по-прежнему не смел поднять глаз, красный, как рак.

  Ван Шу продолжал:

  — Я нашел способ передать императору о твоём отъезде, ведь кровная месть — причина весьма уважительная и ты не можешь ручаться за себя. Скоро к молодому господину Хань пришлют нового надзирателя.

  — Нового?? — подпрыгнул на постели Чжан Ци. — Кого это?

  — Не знаю. Да ты не волнуйся так. Я ещё раз прошу прощения. Думал, ты продвинешься по императорской службе... но это было уже слишком.

  — Когда этот надзиратель отправится во дворцы??

  — Почём мне знать? На днях наверное.

  — Если в охране господина Хань у тебя тоже есть свой соглядатай, быть может, ты знаешь, как он там сейчас? — не сдержал порыва Чжан Ци.

  — Вроде бы к нему приехал бывший любовник. Бай какой-то там. И они снова живут вместе. Честно говоря, мне отвратительны дела обрезанных рукавов и я читал между строк.

  Сердце Чжан Ци опустилось на дно. Он сразу же поник, опустив голову.

  — Вот как... Так сразу... Учитель! — он с мольбой посмотрел на Ван Шу. — Помоги мне жениться в ближайшее время! Я хочу жениться и завести детей. Пусть избранница будет небогата, пусть не будет обладать ослепительной красотой, но пусть это будет добрая, порядочная и милая сердцу девушка.

  Ван Шу посмотрел на Чжан Ци.

  — Понимаю... А-Ци, возраст уже, пора бы семьёй обзавестись. Тем более, после всего этого... Я помогу, ты не переживай.

  Все оставшееся время Чжан Ци думал о том, что сказал ему Ван Шу.

  Слуги вытаскивали кровать из спальни Хань Вэньчэна. Молодой мужчина задумал сделать в своей спальне глобальную перестановку, потому что Чжэнмин категорически отказывался даже входить в эту комнату. Юноша не хотел прощать Хань Вэньчэна, но и уезжать не хотел (это было бы слишком просто). Ему нравилось, как Хань Вэньчэн прыгает перед ним на задних лапках, ощущая свою вину, и он наслаждался моментом.

  — Чжэнмин, я сделал в спальне полную перестановку — постель, белье — все новое, обновил интерьер. Теперь все по-другому. Мы начнем заново, с чистого листа.

  Юноша злобно хмыкнул, скрестив руки на груди и вошёл в спальню. Здесь действительно все стало совершенно по-другому — абсолютно новая кровать, стоящая в другом конце комнаты, мебель, предметы декора.

  — Если ты хочешь что-нибудь добавить, только скажи, — проговорил Хань Вэньчэн. Юноша уселся на маленький стул, закинув ногу на ногу и проговорил:

  — И так сойдёт.

  Встав возле кровати, Хань Вэньчэн принялся раздеваться, скидывая с себя бордовый халат.

  — Даже не думай, — предупредил его Бай Чжэнмин.

  Будто не слыша его слов, Хань Вэньчэн продолжал раздеваться, снимая с себя нижнее белье. Раздевшись донага, он плюхнулся животом на кровать.

  — Ты с дубу рухнул? — спросил юноша.

  — Я помню, ты давно этого хотел, — ответил Хань Вэньчэн, лёжа на животе.

  Бай Чжэнмин потерял на мгновение дар речи. Не торопясь, он встал со стула и подошёл к постели, остановившись возле Хань Вэньчэна.

  — Ты же отдавался ему, не так ли? — спросил юноша.

  — Да, — не стал врать Хань Вэньчэн.

  — Сколько раз?

  — Много. Постоянно.

  Бай Чжэнмина едва не перекосило.

  — Шлюха... — прошипел он. — Использованная шлюха... Лежишь тут с раздвинутыми ягодицами, потеряв всякий стыд! Ты думаешь, что теперь я захочу касаться тебя?! — с этими словами юноша побежал прочь.

  — Чжэнмин! — закричал ему вслед мужчина, но юноши и след простыл. Хань Вэньчэн понял, что не стоило этого делать и он все испортил. Молодой человек на скорую руку оделся и, прихватив с собой плащ, выбежал в темноту, держа в другой руке небольшой фонарь. Он нашел юношу сидящим в беседке. Бай Чжэнмин плакал. В его волосах запутались сухие листья, лицо обдувал ветер. Хань Вэньчэн присел рядом и накинул на юношу теплый плащ.

  — Чжэнмин, мне очень жаль, но то, что произошло, этого уже не вернуть... Надо уметь прощать.

  — Надо уметь прощать, да?! — вскричал юноша сквозь слезы. — А может быть надо уметь не причинять другим людям боль?!

  — Чжэнмин, я оступился и хочу все исправить, дай мне шанс, я был неправ...

  — Где была твоя забота раньше? Почему я ее не видел? Почему ты так начал относиться ко мне только сейчас?!

  — Я поступил неверно, Чжэнмин... — вздохнул мужчина. — Ты был единственным человеком, который заслуживает моей любви и заботы. Мне надо столько тебе рассказать. Ты очень удивишься.




Глава 94. "То есть, на слово бы ты мне не поверил?"

  В то время, когда Ли Цзиньян купил Инь Чэ на аукционе, молодой демон, в первый раз попавший в такую незавидную ситуацию и оказавшись в роли раба, испытывал сильный стресс. Свободолюбивый демон, оказавшийся на цепи, впал в депрессию, состояние его было подавленным. Он возненавидел Ли Цзиньяна, который посадил его на эту цепь и прилюдно унизил, приведя на пир Хань Вэньчэна как своего экзотического питомца, где все пялились на демона и обсуждали его, а тот сидел на цепи, как собака. Инь Чэ понимал, что дела его плохи, его сила запечатана и выбраться сам он не сможет. Заметив, что молодой хозяин Ли питает к нему недвусмысленный интерес, демон решил воспользоваться этим, расплатившись за свободу своим телом. Ли Цзиньян же ошибочно подумал, что демон также питает к нему чувства. Узнав, что это не так, молодой человек очень разочаровался и решил отпустить демона на свободу, ибо насильно мил не будешь.

  Инь Чэ неслыханно обрадовался такой удаче. Он вернул свою демоническую силу и сразу же исчез. Век бы не видеть больше этого Ли Цзиньяна, охочего до красоты демонов! Но Инь Чэ не любил кидать слов на ветер и ходить в должниках, поэтому ему пришлось вернуться, чтобы возместить молодому господину Ли золото, которое тот на него потратил. Демон принес гораздо больше золота, чем был должен. Он не испытывал восторга, снова встретив Ли Цзиньяна и пришел только ради того, чтобы отдать долг.

  Но вместе с демонической силой к Инь Чэ вернулся и дар читать мысли людей, между ним и Ли Цзиньяном будто бы установилась невидимая связь. Двадцать четыре часа в сутки мысли Ли Цзиньяна стучали в голове демона. Все эти мысли были только о нем. Демон и представить себе не мог, что кто-то из людей способен настолько сильно любить его, он был шокирован.

  Ли Цзиньян в своих мыслях постоянно признавался демону в любви, призывал его, говорил все то, чего никогда не осмелился бы сказать при личной встрече. Молодой мужчина страдал, сгорая от страсти. В мыслях Ли Цзиньян называл демона самыми ласковыми эпитетами, а по ночам демон слышал все его эротические фантазии. Засыпая, Инь Чэ видел все те интимные сцены с собой, которые Ли Цзиньян представлял в этот момент. Демон начал урчать и уснул с улыбкой на губах.

  Потом Инь Чэ узнал, что Ли Цзиньян попал в беду — его схватила императорская стража. Обернувшись стариком, демон, с помощью магии, без труда разрешил эту ситуацию.

  Мысли молодого мужчины не давали Инь Чэ покоя. Они были наполнены таким чувством и такой страстью, что мурашки пробегали по коже. Эта страсть была настолько горяча, что подожгла и душу демона. Молодой демон за двести лет своей жизни не ощущал ничего подобного. Страсть Цзиньяна начала притягивать его, будто магнит. Снова и снова слушая в своей голове мысли и призывы Ли Цзиньяна, демон и сам начинал в него влюбляться. Один раз он просто не выдержал и дальше случилось то, что случилось.

  Ли Цзиньян сидел в загадочном домике Инь Чэ, который мог внезапно появиться, а потом исчезнуть — и никому не найти. Демон вылизал ему ухо и на какое-то мгновение молодой человек оглох.

  — Цзиньян, все нормально? — спросил Инь Чэ, заметив его озадаченный вид.

  — Да, все хорошо, — неловко улыбнулся Ли Цзиньян. Из-под столика на него уставилось странное шарообразное и мохнатое существо. Существо уже некоторое время не сводило с мужчины своих глаз, а теперь ещё стало скалиться, показывая свои мелкие и острые, как иглы, зубки. Ли Цзиньян поежился.

  — Оно смотрит на меня!

  — Не бойся, никто здесь не посмеет причинить тебе вред.

  Демон прикрикнул на это странное существо и оно сразу же исчезло. После этого Инь Чэ притянул Ли Цзиньяна к себе и заключил в когтистые объятия.

  На самом деле, союзы между демонами и людьми были не столь уж редки. Но такие союзы несли за собой массу проблем, их осуждал и мир демонов, и мир людей. Что уже говорить о появившихся на свет несчастных демонических полукровках, которых ненавидели и люди, и демоны. Но Инь Чэ не останавливали трудности. Молодой демон в первый раз влюбился. Кроме того, он ненавидел, когда ему что-то запрещали или поучали жизни — и он делал все наперекор. Инь Чэ готов был бросить вызов всему миру.

  — Цзиньян, ты готов перезимовать у меня? Я заготовил дров, съестного на зиму хватит, кроме того, за это время мои домашние питомцы привыкнут к тебе и ты перестанешь бояться их.

  — Я бы с удовольствием, — печально вздохнул Ли Цзиньян, — но если я надолго покину дворец, подумают, что я сбежал и примутся меня искать. Я же под присмотром императора, как и остальные...

  — Плохо, — ответил демон, подбрасывая в печь дрова. — Тогда я сам к тебе приду.

  — Я буду только рад, хочу быть с тобою каждую минуту!

  Инь Чэ усмехнулся, продолжая хлопотать по хозяйству.

  — Инь Чэ, ты уже весь пол подмел своими волосами, позволь мне собрать их.

  Демон присел на стул и молодой мужчина попытался собрать его непокорные волосы в пучок.

  — Цзиньян, уже пробовали в прошлый раз — бесполезно. Только шпильки поломали. Мои волосы слишком длинные и тяжёлые. Их не выдерживает ни одна шпилька.

  — У меня кое-что есть, — проговорил мужчина и вытащил из сумки увесистую шпильку уникальной работы. — Эта должна выдержать.

  — Какая красота, — проговорил демон, — где ты ее взял?

  — Заказал специально для тебя.

  Демон удовлетворённо улыбнулся. Ему льстило, что его так сильно любят и все ради него делают.

  Ли Цзиньян, наконец, собрал волосы Инь Чэ в пучок и подколол их нефритовой шпилькой.

  — Кажется, выдержала.

  Переполненный чувствами, Цзиньян, стоя позади демона, обнял его за талию и уткнулся лицом в спину. Мужчина замер в таком положении. Инь Чэ накрыл его руки своими ладонями, стараясь не задеть когтями.

  — Цзиньян, я уже говорил тебе, что слышу все твои мысли, — лукаво прищурился демон. — Твои фантазии вчера так разыгрались, что мне даже захотелось попробовать то, что ты представлял. Ммм...

  Ли Цзиньян отпрянул от него, заливаясь краской до самых ушей.

  — Все-все мои мысли?!

  — Все-все, — с улыбкой повернулся к нему Инь Чэ. Неожиданно, демон напрыгнул на Цзиньяна и они покатились по полу.

  — Так что, ты мечтал о том, чтобы я был сверху, да? Твои фантазии так возбуждают... — проговорил демон, прижав молодого человека к полу.

  — Ты не должен читать мои мысли, это нечестно! — возмутился Ли Цзиньян, продолжая краснеть.

  Изумрудные глаза демона будто заглянули ему в душу.

  — Цзиньян, если бы я не прочитал твои мысли, мы никогда бы не были вместе.

  — То есть, на слово бы ты мне не поверил? — спросил молодой мужчина.

  — После того, что сделали со мной люди? Поверить? Не смеши.

  Инь Чэ уже порядком надоели дискуссии и он просто закрыл рот возлюбленного долгим поцелуем.






  Глава 95. "Ты или слишком пьян, или помешался"

  Ван Шу посватался от имени своего ученика и названого сына к дочери мелкого чиновника Цинь Сянь. Семья Цинь была небогата, но дочь славилась своей скромностью и добродетельностью.
  Чжан Ци было все равно, к кому посватался его учитель, он оставил право выбора за ним.
  Семья Цинь обрадовалась, что к ее дочери посватался господин, состоящий на службе у императора, и сразу же дала свое согласие на брак, хотя молодые даже не видели друг друга. Было привычным делом брать "кота в мешке" — того, которого ты не знаешь и никогда не видел.
  Пришло время знакомиться с невестой и Чжан Ци отправился в дом семейства Цинь с кое-какими дарами.
  Девушка очень переживала, так как даже не представляла, как будет выглядеть ее будущий супруг. Быть может, он зол, жесток, безобразен? Но увидев Чжан Ци, сердце Цинь Сянь забилось быстрее. Мужчина был нестар, красив, статен, хорошо воспитан и сразу же привлек внимание девушки, но она стеснялась смотреть на него, то и дело отводя взгляд. Лицо Цинь Сянь было приятным глазу, хоть ее и нельзя было назвать выдающейся красавицей. Мужчина же не почувствовал ничего, кроме пустоты и равнодушия. Повсюду его преследовал облик Хань Вэньчэна, который насмехался над ним. "А-Ци, разве эта юная госпожа сможет доставить тебе такие же удовольствия, какие доставлял я?" — будто бы говорил он и Чжан Ци поскорее гнал от себя все эти мысли.
  Будущим супругам, наконец, удалось поговорить.
  — Почему вы выбрали именно меня, господин? — решилась спросить Цинь Сянь, не осмеливаясь поднять глаз.
  — Я ищу себе порядочную, верную жену, госпожа, заботливую хозяйку, хранительницу семейного очага и мать моих будущих детей, а вы славитесь своим кротким нравом и порядочностью.
  Перекинувшись со своей невестой ещё парой фраз для приличия, Чжан Ци на этом раскланялся. Он уехал из дома Цинь с таким же равнодушием, как и приехал. Пусть она станет его женой, почему нет? Не все ли равно? Ее лицо не уродливо, а манеры хороши, она станет доброй женой и трепетной матерью, что ещё надо?
  Цинь Сянь же была очарована своим женихом и стала думать о нем ночи напролет, считая дни до их свадьбы.


  Бай Чжэнмин снова остался жить во дворце, однако, теперь уже на половине Хань Вэньчэна. Они жили в одной комнате и даже спали в одной постели, но между ними не было того, что раньше. Юноша не позволял к себе прикасаться. Кровать была огромная и Чжэнмин отодвигался на край, как можно дальше от Хань Вэньчэна, чтобы они не соприкасались даже случайно. Такое отношение унижало, обижало и удручало Хань Вэньчэна. В глазах Бай Чжэнмина он выглядел "грязным" и не знал, как теперь очиститься от этой "грязи" в глазах юноши.
  Мужчина решил не спешить, а, со временем, постепенно, снова завоевать сердце Чжэнмина. Сейчас же Хань Вэньчэн пытался выйти с юношей хотя бы на приятельский уровень общения. Нужно было запомнить одно золотое правило — никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминать Господина, как его там, и все с ним связанное, чтобы не вызвать очередную вспышку гнева и ненависти Бай Чжэнмина. Выпустив пар, юноша постепенно начал успокаиваться. Они пили вино прямо в спальне, будто бы как и раньше. Хань Вэньчэн развалился на кровати, а юноша сидел возле маленького столика и заедал вино сладостями. Они были уже в подпитии.
  — Чжэнмин, меня пытаются убить! — воскликнул молодой мужчина, понизив голос.
  — Тоже мне, новость! — хмыкнул юноша. — Это мне и так прекрасно известно.
  — Да, но теперь я знаю, кто пытается меня убить, знаю, кто убивает моих слуг...
  Глаза Бай Чжэнмина заблестели. Он поставил чашу на столик и уставился на Хань Вэньчэна.
  — Боюсь, я не смогу угадать, кто это.
  — Ты никогда не угадаешь, кто это.
  — И кто же?
  Хань Вэньчэн потянулся в сторону Бай Чжэнмина, хоть тот сидел в другом конце комнаты и, понизив голос, произнес:
  — Это Сун Юнь...
  — Сун Юнь? — усмехнулся Бай Чжэнмин, кладя в рот османтусовый десерт. — Твой лучший старый друг? Ты, должно быть, шутишь? Зачем ему это?
  — Он никогда не был мне другом, — ответил Хань Вэньчэн, — но понял это я только сейчас. Он всегда завидовал мне и ненавидел меня, потому что я всегда и во всем был лучше его, а, кроме того, я отказал его сестре.
  Бай Чжэнмин снова усмехнулся, про себя подумав о том, что этот человек вспомнил о нем только тогда, когда его кинул и любовник, и лучший друг, и он остался совсем один.
  — Но это ещё не всё, — трагически продолжил Хань Вэньчэн. — Во всем этом принимает участие Сяо Хэн...
  — Сяо Хэн? — пьяным голосом рассмеялся Бай Чжэнмин. — Этот дурачок?
  — Он вовсе не дурачок... он всегда притворялся. Он убивает моих слуг, он стрелял в меня на охоте, этот ублюдок убил моего любимого охотничьего сокола!
  Юноша продолжал смеяться.
  — Но скоро всем им настанет конец... Скоро я выступлю со своей армией и тогда всем им настанет конец... — прошипел мужчина, сжимая кулаки.
  — Ты, выступишь с армией? — закатился Бай Чжэнмин.
  — Да. В моей армии восемь тысяч солдат, но этого мне хватит, потому что невозможно убить солдатов из терракоты.
  Бай Чжэнмин перестал хохотать и посмотрел на Хань Вэньчэна. Ему показалось, что Вэньчэн сошел с ума.
  — Ты или слишком пьян, или помешался, — сказал юноша. — Что за бред ты несёшь? Мне тебя жаль, Вэньчэн, честное слово.
  Глаза Хань Вэньчэна казались черными, как никогда, он по-прежнему сжимал кулаки.






  Глава 96. "Господин Хань, прибыл ваш новый телохранитель"

  — Только никто не должен знать о том, что я только что тебе рассказал, иначе твоя жизнь подвергнется опасности, — тихо сказал Хань Вэньчэн.
  Юноша усмехнулся:
  — Правда? Ты стал переживать о моей жизни, Вэньчэн?
  Хань Вэньчэн хотел было что-то ответить, да промолчал, чтобы каким-нибудь случайным словом не усугубить ситуацию. На губах Бай Чжэнмина блестели капли вина, будто кровь. Он был уже достаточно пьян и встал со стула, пошатываясь. Неровной походкой юноша дошел до кровати и плюхнулся на нее. Но в этот раз он не отстранился от Хань Вэньчэна, а, наоборот, придвинулся к нему, чтобы их плечи соприкасались. Посидев так немного, Бай Чжэнмин поменял позу и развернулся к Хань Вэньчэну, сев на него сверху.
  "Неужели дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки?" — подумал молодой мужчина. Он жаждал поцелуя, но Чжэнмин не спешил. Юноша вглядывался в красивое лицо Хань Вэньчэна, освещённое пламенем свечей, в эти блестящие обсидиановые глаза — глаза предателя, разрушившего его душу. Юноша молча принялся срывать с него одежду. Хань Вэньчэн поддался этому и вскоре его нижнее белье лежало на полу, разорванное в клочья. Юноша с жадностью посмотрел на обнажившиеся под ним тело.
  — Ну и? — как вызов, бросил Хань Вэньчэн. Губы Бай Чжэнмина дернулись в кривой усмешке.
  — Ты всегда делал из меня пассива, но знаешь ли ты, чего я хотел на самом деле?
  — И чего? — посмотрел ему в глаза Хань Вэньчэн.
  Без поцелуев и ласк, Бай Чжэнмин раздвинул ему ноги и грубо вошёл. На его губах играла такая ликующая улыбка, будто свершилась его самая грандиозная победа. У Хань Вэньчэна посыпались искры из глаз от боли. Наслаждаясь моментом, Бай Чжэнмин сказал:
  — Ты всегда отталкивал меня, а ему сразу же отдался, как последняя шлюха, почему?! Почему, чем я это заслужил?
  Он так отчаянно проталкивал себе дорогу внутри него, что мужчина готов был кричать от боли. Каждый толчок Чжэнмина сопровождался вопросом:
  — Почему?
  — Чжэнмин, прекрати, мне больно!
  — Больно? — злорадно усмехнулся юноша. — Да что ты знаешь о боли! — его длинные распущенные волосы упали на обнаженную грудь Хань Вэньчэна. Вэньчэн знал, что этот юноша не даст ему пощады.
  — Я всегда этого хотел, всегда хотел... — шептал Бай Чжэнмин в экстазе. — Но ты всегда отвергал меня, это мой первый раз. Я же ни с кем, кроме тебя, а ты...
  Хань Вэньчэн стиснул зубы от боли. Бай Чжэнмин вошёл во вкус и продвигался все глубже. Ненависть и страсть, перемешавшись, затмили его. Сделав ещё несколько глубоких толчков, он кончил и устало упал на кровать, свернувшись калачиком и отвернувшись от Хань Вэньчэна, который пытался всеми силами прийти в себя.
  — Ну что, теперь ты доволен, выпустил пар? — спросил молодой мужчина. Юноша не ответил, он был пьян и уже почти спал. Хань Вэньчэн склонился к нему, убрал прядь волос с нежного лица юноши и запечатлел на его лбу поцелуй.
  — Я же сам довел до всего этого... — прошептал Хань Вэньчэн. Не смотря на боль, он встал, обнаженный, прошёлся по комнате, плеснул себе вина в чашу и залпом осушил ее. Чжэнмин заснул и мужчина снова остался один.


  Утром Бай Чжэнмин проснулся с головной болью, он слишком много выпил вчера.
  — Чжэнмин, ты помнишь, что вчера было? — спросил Хань Вэньчэн.
  — А что было? — спросил юноша сонным голосом, будто пытаясь что-то вспомнить. — А... — пробормотал он, вспоминая события прошлой ночи.
  В дверь раздался стук.
  — Господин Хань, прибыл ваш новый телохранитель, присланный Его Величеством, господин Чжоу Ди!
  Бай Чжэнмин подскочил, как ошпаренный.
  — Что, прибыл твой новый будущий любовник, да?!
  — Чжэнмин, прекрати, это человек, которого прислал император, я тут ни при чем.
  — Как и тот предыдущий, да?
  — Неужели ты думаешь, что я буду кидаться на первого попавшегося мужчину только потому, что он мужчина? У меня всегда был свой вкус.
  — Я заметил "твой вкус", — язвительно бросил юноша. Хань Вэньчэн слегка сжал его лицо в своих ладонях.
  — Чжэнмин, мы так никогда не построим отношения. То, что было, прошло и этого уже не вернуть, но то, что будет, зависит только от нас.
  — Ты снова бросишь меня ради кого-то! — едва ли не в истерике вскричал юноша.
  — Чжэнмин, неужели ты не видишь, что я всеми силами пытаюсь вернуть наши отношения? Давай выйдем отсюда и вместе посмотрим на этого человека. Ты сам увидишь, что ревновать не к чему, — он встал и молча начал одеваться.
  Чжэнмин был вне себя от ярости, что появился какой-то новый мужчина, который снова может стать его соперником. Юноша трусился от переживания и, наспех одевшись, они вышли в зал. Их ожидал человек совершенно непохожий на Господина, как его там. Чжоу Ди был слишком худощав, ноздри его хищного носа раздувались, а чрезмерно глубоко посаженные глазки буравили таким же неприятным, как и его лицо, взглядом.
  — Приветствую, молодой господин Хань! — сказал он таким голосом, будто объелся сухой рисовой каши.
  — Взаимно, господин...
  — Чжоу, — поправил его мужчина.
  — Господин Чжоу, слуги покажут вам вашу комнату.
  Бай Чжэнмин немного успокоился. Этот человек отталкивает. Его внешность, голос, манеры  — в нем отталкивает абсолютно все. Вряд ли Хань Вэньчэн соблазнится на него. Сам же Хань Вэньчэн подумал о том, что этот человек может принести им много проблем.
  Молодой мужчина посмотрел на Бай Чжэнмина.
  — Видишь, говорил же тебе, что не к чему тут ревновать. Чжэнмин, я хочу быть с тобой.
  Хань Вэньчэн заключил юношу в объятия, сжимая его тонкую талию и, пока Бай Чжэнмин не успел опомниться, наконец-то сорвал с его губ поцелуй. Юноша уже устал бороться с самим собой и слабость взяла над ним верх — он отдался этому поцелую, сжимая лёгкую шелковистую ткань длинных рукавов Хань Вэньчэна. В душе его по-прежнему горела любовь к этому человеку и он ничего не мог с этим поделать. Хань Вэньчэн никогда не узнает, как однажды Бай Чжэнмин нарисовал по памяти портрет Господина, как его там, и метал в него стрелы из лука, попадая десять раз из десяти.





  Глава 97. "Мне нужен господин Чжан Ци"

  Бай Чжэнмин больше не мог бороться с самим собой. Он так любил этого человека, не смотря на то, что Вэньчэн причинил ему неимоверные страдания, поэтому снова, на свой страз и риск, поддался страсти. Эта любовь была словно болезнь.
  Бай Чжэнмин, как раньше, сидел на коленях Хань Вэньчэна, обвивая его шею худыми руками, на запястьях которых виднелись многочисленные шрамы от порезов, и самозабвенно растворялся в поцелуях. Потом толкнул мужчину в грудь:
  — Ты снова предашь? Снова бросишь меня!
  Хань Вэньчэн взял лицо юноши в свои руки и поцеловал настолько нежно, насколько мог.
  — Нет. Нет же. Я не сделаю этого. Только сейчас я понял, что единственный человек, заслуживающий моей любви — это ты.
  Сердце Бай Чжэнмина отчаянно забилось в груди. Как же хотелось снова поверить ему! Но всю романтику испортил пронзающий насквозь взгляд Чжоу Ди. Этот неприятный человек ходил за ними по пятам, будто ищейка. Его не смущало ничто. Если Господин, как его там, при виде откровенных сцен краснел и отворачивался в сторону, то Чжоу Ди наблюдал со всей присущей ему невозмутимостью, будто бы совсем был лишён стыда. Если над Господином, как его там, постоянно хотелось подтрунивать и выставлять на посмешище, то этого человека просто хотелось никогда и ни за что больше не видеть.
  — Господин Чжоу, вы на нас дыру протрете! — не выдержал Хань Вэньчэн.
  — Господин Хань, я всего лишь выполняю свою работу, — без тени смущения отвечал этот человек. В нем был неприятен даже голос. Звук его голоса резал слух и был такой же отвратительный, как и его внешность.
  Единственное место, куда не смел входить этот человек — это была спальня. Приходилось запираться там. Хань Вэньчэн догадывался, что если Чжоу Ди будет необходимо, то однажды он войдёт и туда, и будет со всей невозмутимостью наблюдать, как они с Чжэнмином занимаются любовью. Все это весьма удручало.
  Хань Вэньчэн воспылал к юноше страстью, пытаясь снова завоевать его сердце, ибо недоступное более всего притягивает человека. Муки от осознания того, что он был брошен Господином, как его там, отошли на второй план.
  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин удалились в спальню, чтобы хоть на время избавиться от взгляда этого императорского коршуна.
  Чжэнмин уже лежал на подушках, утопая в ласках Хань Вэньчэна, губы которого спустились к самому заветному месту юноши, искусно проделывая свое дело. Бай Чжэнмин вскрикнул, запрокинув голову, достигнув пика наслаждения. Пальцы Хань Вэньчэна погладил его по щеке.
  — Кто будет сверху? — спросил мужчина. — Как ты хочешь? — он боялся сделать что-то не так и снова оттолкнуть юношу.
  — Я, — без колебания ответил Бай Чжэнмин, оседлав Хань Вэньчэна.
  — Чжэнмин, ты мне сделал очень больно в прошлый раз, не будь со мной таким грубым. Возьми смазку.
  Юноша потянулся к столику и взял небольшую баночку.
  Хань Вэньчэн с грустью подумал о том, что Чжэнмин больше не называет его А-Хань и пообещал себе, что вернет все, как было. Изрезанные руки юноши терзали его чувством вины и мужчина не знал, как загладить ее. Их тела слились и Хань Вэньчэн почувствовал тяжёлое дыхание Бай Чжэнмина, лежащего на нем. Возможно, если этот юноша наберётся опыта, то станет не таким уж плохим любовником, нужно дать ему время.
  Наверняка эта крыса Чжоу Ди подслушивает под дверью, ловя каждый вздох. Что ж, пусть наслаждается.


  Чжан Ци занимался приготовлениями к свадьбе. Приходил портной, чтобы снять мерки для пошива свадебного наряда. Мужчина уже смирился с мыслью, что вскоре обзаведётся женой. Пора создавать свой собственный семейный очаг. Быть может, эта молодая госпожа, наконец, поможет ему забыть про все то, что с ним произошло.
  Был уже вечер. В двери раздался стук.
  — Кто там? — устало спросил мужчина.
  — Мне нужен господин Чжан Ци, — послышался детский голос.
  Мужчина был удивлен и открыл дверь. Перед ним стоял мальчик.
  — Если вы господин Чжан, то у меня для вас послание.
  — От кого? — ещё больше удивился Чжан Ци.
  — Мне вручил его господин в маске, он просил передать это господину Чжан Ци и заплатил несколько монет, а у нас дома нечего есть.
  — Этот господин как-нибудь представился?
  — Нет, никак не представлялся, — ответил ребенок и, вручив Чжан Ци письмо, побежал своей дорогой.
  Письмо было следующего содержания:
  "Господин Чжан Ци, настоятельно рекомендую вам найти способ открыть сейф господина Вана и осмотреть его содержимое".
  Чжан Ци был очень удивлен. Что за незнакомец отправил ему послание? Зачем? Какова его цель? Почему он должен открывать тайник своего учителя, будто вор? Чжан Ци никогда не позволил бы себе опуститься до того, чтобы тайно рыскать в сейфе учителя, поэтому выбросил письмо, решив забыть о нем.


  Вырваться из дворца незамеченным становилось все труднее. Чжоу Ди следовал по пятам, будто бы стал тенью Хань Вэньчэна. Это доводило до белого каления. Хань Вэньчэну срочно нужно было повидаться с Тан Цзы, но проклятая императорская ищейка не отставала ни на шаг! Хань Вэньчэн решил использовать свою магию. Сделать так, как его всегда учил Тан Цзы.
  Когда Чжоу Ди увидел, как вместо одного господина Хань их стало четверо, он поистине испытал шок. Одинаковые, будто близнецы, они направились в четыре противоположные друг другу стороны. Чжоу Ди понятия не имел, какой из них настоящий и пошел за первым попавшимся, но тот будто в воздухе растворился. Чжоу Ди впервые видел такое чудо и решил, что молодой господин Хань великий кудесник, способный создавать свои собственные фантомы.
  Тем временем, Хань Вэньчэн был уже далеко, и спокойно достиг места, в котором его ждал Тан Цзы.


Глава 98. "Тебе мало моих поцелуев?"

  — Вэньчэн, ты знаешь, что я каждый год ухожу в медитацию, — сказал Тан Цзы. Сегодня его лицо казалось невероятно прекрасным, потому что он надел новую маску из человеческой кожи.

  — Сегодня мои силы на исходе и я удаляюсь, чтобы восполнить их, — продолжал мужчина.

  — Знаю, учитель, — в почтительном поклоне склонился Хань Вэньчэн.

  — Не могу сказать сколько времени в этот раз уйдет на мою медитацию. Вход в пещеру будет стеречь моя милая Мей Лин, — Тан Цзы многозначительно провел рукой по бедру молодой женщины, которая стояла рядом с ним, будто живое изваяние. — Она уже набралась достаточно сил, чтобы быть моим личным охранником, пока я буду пребывать в медитации. Вэньчэн, я знаю, что  твоя терракотовая армия уже готова к бою, — внимательно посмотрел на него мужчина, — и настоятельно прошу, приказываю тебе, как твой учитель, не предпринимать никаких действий в мое отсутствие. Это очень и очень важно. Мы несколько лет шли к своей цели и не можем просто так все испортить, Вэньчэн. В тебе таится громадная сила, но ты не знаешь, как ей пользоваться и без меня твои неосмотрительные действия могут привести к нехорошему исходу. Думаю, что ты понял, о чем я говорю. Вэньчэн, надеюсь на твое понимание.

  — Да, учитель, — Хань Вэньчэн сделал ещё один почтительный поклон. Тан Цзы встал со своего места, подошёл и крепко, по-отечески, обнял его, поцеловав в голову.

  — Как только я вернусь из медитации, восполнив свои силы, мы сокрушим не только Цинь Шихуанди, мы сокрушим весь мир.

  Сердце Хань Вэньчэна отчаянно затрепетало в груди.

  — Да, учитель, — сказал он, не смея сказать что-то ещё.

  Бай Чжэнмин упёрся рогами, что хочет провести пирушку с танцовщиками.

  — А-Мин, ты всегда ненавидел, когда я приглашал во дворец танцовщиков, почему же сейчас требуешь позвать их? — спросил Хань Вэньчэн.

  — А почему нет? — вопросом на вопрос ответил юноша. — Не ты ли всегда говорил, что они прекрасны? Это ведь ты научил меня любить прекрасное.

  — Хорошо, если ты так хочешь, я позову танцовщиков и устрою праздник, — ответил Хань Вэньчэн, опуская юношу на подушки. Бай Чжэнмин всё ещё оставался закрытым для него. Закрылась не только его душа, но и тело. Хань Вэньчэн никак не мог овладеть им, а причинять боль не хотел.

  — А-Мин, расслабься, пожалуйста...

  Но тело юноши напряглось, отторгая его. Хань Вэньчэн потратил много времени на самые чувственные нежности и поцелуи, которые, в конце концов, заставили Чжэнмина расслабиться и впустить его. Хань Вэньчэн увидел свое отражение в глазах юноши.

  — А-Хань... — прошептал Бай Чжэнмин. Он снова сказал это! Снова назвал его так, как и раньше!

  — А-Мин, я тебя люблю... — в экстазе прошептал Хань Вэньчэн. Из глаз юноши потекли слезы:

  — Ты лжешь...

  — Нет, — проговорил Хань Вэньчэн, закрывая его рот поцелуем, лишая возможности возражать или сомневаться. Это была первая чувственная близость, которая произошла между ними за последнее время, когда трепетом отдавалось каждое прикосновение. Из глаз Бай Чжэнмина градом катились слезы, потому что он хотел верить, но не мог.

  По просьбе Бай Чжэнмина Хань Вэньчэн закатил пир и пригласил самых лучших, самых прекрасных танцовщиков. Он думал о том, куда вдруг подевались Сун Юнь и Сяо Хэн. Не затишье ли это перед бурей? Дерзнут ли они снова, как ни в чем не бывало, заявиться на вечеринку, пользуясь тем, что он никому не может о них рассказать. Но, к счастью, эти люди сегодня не появились. И, к слову сказать, убийства слуг прекратились также. Но Хань Вэньчэн не был настолько наивен, чтобы поверить, будто бы они оставили его в покое.

  Сегодня Хань Вэньчэн пробовал различные сорта вин и выпил немало, отчего его бросило в жар и лицо начало гореть. Молодой мужчина вышел на улицу, чтобы освежиться. Какая прекрасная осень в саду, какая чудесная палитра красок! Золотой, багряный, оранжевый. Хань Вэньчэн с упоением лицезрел осень, ибо умел ценить красоту. Когда он вернулся в пиршественный зал, то не поверил своим глазам: один из танцовщиков сидел на коленях у Бай Чжэнмина и они, будто так и надо, предавались поцелуям. Хань Вэньчэн был вне себя от гнева и ревности и застыл на месте. Не замечая его, молодые люди продолжали целоваться. Как же молоды и очаровательны они были! Не смотря на всю злость и ревность, Хань Вэньчэн на мгновение залюбовался ими, а потом закричал не своим голосом:

  — Вон! Все вон отсюда!

  Перепуганные танцовщики бросились к выходу. Парень, сидевший на коленях Бай Чжэнмина, постарался затеряться среди остальных. Сам Бай Чжэнмин сидел абсолютно спокойно, будто ничего и не произошло..

  — Чжэнмин!!

  — В чем дело? — посмотрел на него юноша.

  — В чем дело? Ты ещё спрашиваешь?! Ты что творишь!

  — А что такого? — невозмутимо ответил Бай Чжэнмин. — Тебе, значит, можно делать все, что захочется, а мне нет?

  — Тебе мало моих поцелуев?

  — Ну тебе же моих было мало, — ответил юноша.

  — Чжэнмин, мы только что наладили отношения, для чего ты все портишь?

  — Вэньчэн, ты же не боялся испортить со мной отношения, выставив меня из спальни, в которой мы проводили вместе каждую ночь, так почему мне нужно бояться что-то испортить с тобой? С тем, кто не боялся потерять меня? — Бай Чжэнмин встал со своего места. Хань Вэньчэн понял, что юноша всё ещё не простил его. А ещё его раздражала физиономия Чжоу Ди, ловящая каждое слово их ругани, будь он неладен!

  Хань Вэньчэн схватил юношу за руку, пытаясь привлечь к себе, крепко прижав его к своей груди.

  — Чжэнмин, я не отпущу тебя и не отдам кому-то другому.

  Бай Чжэнмин ничего не ответил и они застыли в немом молчании под зорким ястребиным взглядом Чжоу Ди.





Глава 84. "Давай просто поговорим"

  Хань Вэньчэн сам не знал сколько он проспал, но сон этот был сладким. За окном по-прежнему моросил дождь. Чжан Ци, не разжимая объятий, заснул, как убитый. Он не спал несколько ночей, сидя над Хань Вэньчэном.

  Молодой мужчина осторожно разомкнул объятия Чжан Ци и выскользнул из них. Мужчина продолжал спать мертвым сном. Он действительно долго не спал и организм, наконец, взял свое.

  Хань Вэньчэн долго вглядывался в его черты, но боялся прикоснуться к лицу, чтобы не разбудить. Он встал, стараясь не шуметь, и чувствовал слабость. Голова кружилась и болела. Опираясь о стену, молодой человек вышел из комнаты, чтобы привести себя в порядок. Так как Чжан Ци крепко заснул, это была превосходная возможность улизнуть из дома незамеченным, без лишних вопросов. Поэтому, как только он привел себя в порядок и на скорую руку перекусил, сразу же покинул дворец, чтобы повидаться с Тан Цзи.

  — О, Вэньчэн, ты вернулся, — с улыбкой проговорил Тан Цзы. Мужчина сидел за столиком и читал бамбуковые таблички какой-то книги. Хань Вэньчэн переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать. Ни в коем случае Тан Цзы не должен узнать эту постыдную правду, как бывший друг, вместе с Сяо Хэном, преследуют его, чтобы убить, а он не может ничего с этим поделать. Как он поведет в бой терракотовую армию, если не может справиться даже с ними?   

  Тан Цзы отложил бамбуковые таблички в сторону и внимательно посмотрел на молодого человека. Хань Вэньчэн ненавидел этот его взгляд , казалось, пронзающий насквозь его душу, читающий ее, как раскрытую книгу.

  — Я болел, — только и смог проговорить Хань Вэньчэн, опуская взгляд.

  — Болел, вот как? — усмехнулся Тан Цзы. — Что же с тобой стряслось?

  — Сильно болит голова. На мгновение мне показалось, что я потерял память. Какие-то проходимцы ударили меня сзади по голове...

  Тан Цзы тяжело вздохнул:

  — Вэньчэн, мне ли объяснять тебе, что с твоей силой ты этих проходимцев мог бы стереть в порошок?

  — Я знаю, учитель, — не поднимая глаз, сказал Хань Вэньчэн. — Но я не хотел привлекать к себе лишнего внимания.

  Тан Цзы снова вздохнул.

  — Ладно, садись.

  После того, как Хань Вэньчэн сел, мужчина встал со своего места и подошёл к нему, возложив свои руки ему на голову. Хань Вэньчэн почувствовал, как в него проникает мощный поток энергии и почти отключился, забыв обо всем на свете.

  Когда он пришел в себя, Тан Цзы сидел напротив него, сложив пальцы домиком и внимательно изучал его взглядом. Хань Вэньчэн только сейчас обратил внимание, что лицо его учителя изменилось — он надел новую маску из человеческой кожи. Тан Цзы постоянно менял маски, чтобы не быть никем узнанным. Эта маска была ничуть не хуже предыдущей — лицо казалось совершенным, прекрасным, без изъянов.

  — Ну как, голова больше не болит?

  — Не болит! Благодарю учителя...

  — Вот и замечательно. Давай просто поговорим. Например, о любви.

  Хань Вэньчэн почувствовал себя неуютно. Меньше всего он хотел говорить с этим человеком о Чжан Ци.

  Тан Цзы встал со своего места и принялся ходить по комнате.

  — Вэньчэн, любовь поистине прекрасна, прекрасны те люди, которые способны любить! Способны на самые искренние чувства и высокие душевные порывы.

  Хань Вэньчэну было странно  слышать такие речи от Тан Цзы и он не понимал, к чему тот клонит.

  — Когда я влюбляюсь, например, то дарю своей пассии какой-нибудь дорогой подарок. Я не о стоимости подарка в золоте, эта вещь должна быть дорогой и ценной именно для тебя. Отдавая свое самое ценное сокровище, ты тем самым показываешь, как дорог тебе тот человек, которого избрало твое сердце. Например, это может быть фамильная нефритовая подвеска, аналога которой больше не найти.

  Слушая его речи, Хань Вэньчэн вспомнил, что у него действительно есть такая подвеска. Пара этих подвесок принадлежала его семье и прожила довольно много лет, ибо Хань Вэньчэн происходил из древнего аристократического рода. Эти подвески передавались в его роду из поколения в поколение. Давным-давно они были изготовлены как подарок на свадьбу, ко дню бракосочетания его предков. Куда делась вторая нефритовая подвеска из этого ценного подарка, никто не знал. Но одна все же досталась Хань Вэньчэну в наследство. Сделанная из белого нефрита, невероятной красоты и тонкой работы, с выгравированными иероглифами его фамилии.

  Вспомнив о своей безвозвратно утерянной семье, Хань Вэньчэн печально вздохнул. Он посмотрел на Тан Цзы.

  — Учитель, откуда вам известно, что у меня хранится такая подвеска?

  — Мне это неизвестно, я предполагаю. В каждой именитой семье наверняка хранится такая подвеска, тем более, что ты из древнего аристократического рода. Мэй Лин, будь так добра, подойди сюда, — крикнул Тан Цзы. Про себя Хань Вэньчэн задался вопросом, не та ли самая это Мей Лин, которую разыскивала стража императора, но лишнего спрашивать не стал.

  В комнату вошла красивая девушка в мужском костюме.

  — Покажи-ка ту нефритовую подвеску, что я подарил тебе в прошлый раз.

  Девушка без промедления достала драгоценную  подвеску, которая была не менее прекрасна, чем та, что хранилась у Хань Вэньчэна.

  Очевидно, Тан Цзы давал понять, что эта девушка слишком много для него значит и не скрывал этого от Хань Вэньчэна.

  Мей Лин питала чувства к этому человеку, но в душе сетовала на то, что ей приходится делить ложе с человеком, не имеющим мужского достоинства и она никогда не сможет зачать ребенка. Но что ей оставалось? Без помощи этого мужчины ее может схватить императорская стража, у нее больше никого не осталось на этом свете и некуда больше податься.

  Хань Вэньчэн задумался о подвеске. Эта подвеска действительно была очень дорога для его семьи и он готов был отдать самое дорогое Чжан Ци.



Глава 85. "Все увидят, что я — демон!"

  Цинь Шихуанди объявил празднество по поводу того, что, якобы, нашел "эликсир бессмертия". Император понятия не имел, что на самом деле этот "эликсир" — смесь ядовитых веществ (одно из которых — ртуть). Вещества, которые каждый день медленно, но верно убивали его, капля за каплей. Воистину, каждый умирает от того, к чему стремится! Не исключена вероятность, что таким способом от императора просто хотели избавиться, так как он имел много завистников и врагов. Но одержимый "эликсиром бессмертия", Цинь Шихуанди ничего этого не замечал, будто ослеп. Он объявил в государстве праздник и заставил  состоятельных людей со всей пышностью отпраздновать его. Не миновала сия участь и Хань Вэньчэна.

 

  Ли Цзиньян был приглашен на празднество в апартаменты Хань Вэньчэна и очень хотел прийти, скучая за своей привычной атмосферой. Лазая с демоном по лесу, он подумал, что вскоре совсем одичает без людского общества. Но и без демона идти во дворец молодой человек не хотел..

  Инь Чэ считал эту идею абсурдной, кроме того, он помнил, как один раз Ли Цзиньян  привел его на пир к Хань Вэньчэну на цепи, как раба, и все глазели на него. Эти воспоминания вызывали злобу, отвращение и раздражение.

  — Цзиньян, ты в своем уме? Прийти во дворец с демоном!

  — Никто не узнает, что ты демон, мы нарядим тебя, как богатого аристократа.

  Поняв, что демон не собирается с ним идти, Ли Цзиньян сказал, что тогда тоже не пойдет и весь день ходил грустный. Не в силах этого выносить, демон решил всё-таки согласиться.

  — Инь Чэ, тебе тоже пора выйти в люди, — говорил Ли Цзиньян , собирая в пучок его длиннющие волосы. — Скоро мы совсем одичаем.

  — Благодарю, Цзиньян, я уже "вышел в люди", аж два раза. Да так, что снова пришлось сидеть на цепи!

  — Никто не посмеет приблизиться к тебе! — гарантировал Ли Цзиньян, — иначе отведает моего меча! Кроме того, Хань Вэньчэн мой друг и ничего подобного не допустит.

  Тем временем, он собрал густые белые волосы Инь Чэ в здоровый пучок и заколол длинной драгоценной шпилькой.

  Демон был так прекрасен, что Ли Цзиньян не смел оторвать от него глаз. Он в первый раз видел демона с такой прической. Инь Чэ всегда ходил с распущенными волосами или заплетал их в длинную косу. В Китае в то время это считалось правилом дурного тона. Все равно, как если бы человек вышел на улицу без одежды. Но демоны не подчинялись правилам людей и жили сами по себе.

  Инь Чэ посмотрелся в зеркало.

  — Эта прическа полостью обнажила мои уши! Все увидят, что я — демон!

  Ли Цзиньян вздохнул — и то верно. В конце концов, они сошлись на головном уборе. Но вот беда — шапка также не прикрывала остроконечные уши демона! Тогда Ли Цзиньян подобрал шапку побольше, чтобы спрятать хотя бы кончики ушей, которые выдавали природу демона, а заодно и белоснежные волосы, которые также вызывали массу вопросов.

  Люди уже собирались и занимали свои места, приветствуя Хань Вэньчэна.

  Чжан Ци стоял возле входа, проверяя каждого, не пропуская людей с оружием.

  — Господа, прошу вас, оставьте свои мечи. На господина Хань недавно было совершено  очередное нападение и мы вынуждены были пойти на эти меры.

  Люди оставляли свои мечи и только после этого им разрешено было войти.

  Чжан Ци поймал на себе взгляд Хань Вэньчэна — долгий, обжигающий, с лёгкой грустью, и слегка опустил глаза, но все же послал в ответ мимолетную слабую улыбку. Хань Вэньчэн сразу же  оказался возле него.

  — А-Ци, я соскучился! — заявил он. — Это невыносимо, смотреть на тебя и не иметь возможности прикоснуться! Хочу обнять и поцеловать тебя прямо здесь.

  — Не нужно, Вэньчэн, богами заклинаю. Столько людей собралось, хватит уже этих сплетен и пересудов. Сейчас я проверю всех и к тебе вернусь. Ведь место твоего телохранителя — рядом с тобой.

  — Хорошо, — ответил Хань Вэньчэн и вернулся обратно. Он был весьма удивлен, когда увидел, что Ли Цзиньян привел с собою демона и про себя подумал, не накинется ли эта тварь на людей, ведь никто не знает, что у нее на уме. Все равно, что привести на пир леопарда, свободно вышагивающего рядом. Но раз Цзиньян так поступил, значит, он в себе уверен, у него получилось приручить этого демона и тот подчиняется ему.

  Демон был невероятно хорош, даже, если его главное украшение — длинные белоснежные волосы, его визитная карточка, были спрятаны под шапку. На прекрасном, неземной красоты лице, горели зелёными изумрудами глаза, а кожа была идеально белой.

  На Инь Чэ был дорогой зеленый роскошный халат, в широких рукавах которого он прятал свои когтистые пальцы.

  Узнав демона, Чжан Ци был немало удивлен, но правила касались всех.

  — Господа, сдайте ваше оружие, — попросил он.

  — Мой спутник не носит при себе оружие, — сказал Ли Цзиньян, а сам долго не хотел отдавать меч.

  — Господин Ли, у нас теперь такие правила, — объяснил Чжан Ци, — если вы боитесь, что на вас здесь кто-то нападет, у меня при себе имеется оружие и я смогу вас защитить, так как состою на службе у Его Величества.

  Нехотя, Ли Цзиньян все же оставил свой меч.

  — Ах, какой красивый этот молодой мужчина, просто невероятен! — шептались гости, завидев Инь Чэ.

  — И как он похож на демона, — сказал один из приглашенных. — Один раз я видел демона, которого господин Ли купил на аукционе, у него были такие же глаза — зеленые-зеленые, как у зверя.

  Гости начали шушукаться.

  — А мы слышали, что недавно сюда приехавший господин Лю сумел изловить живого демона, но тот как-то сумел освободиться и так шваркнул молодого господина об стену головой, что теперь, говорят, господин слегка повредился рассудком и собирает цветы на лугах.

  — Всегда говорил, что людям не к чему связываться с этими тварями.

  Услышав все это, демон скорчил презрительную гримасу. Он обладал очень тонким слухом — и мог слышать, о чем говорили в конце зала, а то и читать мысли людей.






  Глава 86. "Подарок для господина Хань от императора!"

  К Инь Чэ начали подходить залюбовавшиеся красотой демона молодые люди.
  — Как ваше имя, господин? Мы никогда раньше не видели вас, видимо, вы не здешний.
  Демон ничего не ответил, потому что кто-нибудь из людей мог увидеть торчащие из его рта клыки и разоблачить его. Да не очень-то и хотелось. Люди вились вокруг него, будто надоедливые мухи, только раздражая демона, который умудрялся сохранять хладнокровие.
  — Господин Инь не может говорить, он нездоров, — ответил за него Ли Цзиньян.
  — Неужели с этим прекрасным господином приключилась какая-то хворь?
  — Можно сказать и так.

  Хань Вэньчэн скучал и не сводил глаз с Чжан Ци, который продолжал заниматься своим делом. Как ни в чем не бывало, в зал вошёл Сун Юнь! Это же надо, какая наглость, да как он посмел?! И Чжан Ци пропустил его... О, если бы он только знал, если бы знал! Но он не должен ничего знать ради своей же безопасности.
  Внутри Хань Вэньчэна окончательно все оборвалось, когда он увидел сидящего на полу Сяо Хэна, играющего со своими руками.
  Нет, они не смогут ничего сделать прямо тут, ведь никто из них не захочет выдавать себя. Но кого-нибудь подослать или ещё что-то придумать...
  Настроение Хань Вэньчэна окончательно испортилось, а душа находилась не на месте. Чжан Ци с улыбкой подошёл к нему:
  — Вэньчэн, наконец-то я вернулся. Проверил всех приглашенных на наличие оружия.
  — Но Сун Юня не было в списке приглашенных! — не выдержал Хань Вэньчэн.
  — Вы до сих пор не помирились? Вэньчэн, быть может, пришла пора наладить отношения со старым другом, а не злиться друг на друга попусту?
  — И Сяо Хэна тоже никто не приглашал! — воскликнул Хань Вэньчэн, игнорируя его последнюю фразу. Будто услышав свое имя, Сяо Хэн уставился на него своими пустыми глазами, цвета стали. И все это также фарс.
  — Вэньчэн, это всего лишь несчастный придурковатый бедолага.
  — Он может испортить праздник. Хотя... да какой это праздник!  Прихоти императора-тирана, которые мы обязаны исполнять.
  — Вэньчэн, прошу тебя, замолчи, здесь куча ушей. Лучшее ли место разглагольствовать на подобные темы?
  Хань Вэньчэн усмехнулся.
  — Причем я говорю об этом, глядя прямо в лицо императорскому шпиону.
  — Какой же ты сегодня дерзкий! — посмотрел на него Чжан Ци. — Не было бы тут всех этих людей, я бы тебе показал...
  — И что ты бы мне показал? — заинтересованно спросил Хань Вэньчэн. — Чего я у тебя ещё не видел? Поскорее бы это все закончилось... Все, о чем я сейчас мечтаю, А-Ци, это утащить тебя в спальню на неопределенное время, — его взгляд был пропитан желанием и Чжан Ци, не выдержав его, опустил глаза, слегка покраснев.
  — Подарок для господина Хань от императора!
  Хань Вэньчэн и Чжан Ци увидели, как слуги тащат в зал здоровый сундук.
  — Не помню, чтобы во дворец присылали какой-то сундук... — задумчиво проговорил Чжан Ци. — Как его пронесли? Не подходи, — сказал он, схватив Хань Вэньчэна за запястье.
  — Но я не могу выказать неуважение к императору прилюдно, из приличия мне нужно хотя бы открыть этот сундук, — он попытался улыбнуться Чжан Ци. — Не могут же в нем прятаться убийцы! Все будет хорошо.
  Рука Чжан Ци машинально легла на рукоять меча.
  Хань Вэньчэн вышел на середину зала и приподнял крышку сундука. На дне этого сундука клубком свернулись змеи. Увидев, наконец, свет, змеи начали выползать из своей тюрьмы. Чжан Ци побледнел, как полотно.
  — Вэньчэн, не двигайся! — крикнул он. — Этот вид змей смертелен, одно неловкое движение и можно поплатиться жизнью.
  Хань Вэньчэн ошарашенно замер, не зная, что ему делать. Чжан Ци и сам не представлял, что он может сделать в данной ситуации. Если он приблизится, насторожившиеся змеи могут напасть на них обоих. С одной змеёй ещё можно было справиться, но тут их целая куча.
  Змеи начали расползаться по залу и послышались перепуганные крики людей. Несколько змей ползали прямо под ногами Хань Вэньчэна.
  — Заклинаю, только не двигайся! — снова воскликнул Чжан Ци, осторожно направляясь к нему, но путь ему преградил демон.
  — Не двигайтесь все! Замрите. Оставайтесь на своих местах.
  Он подошёл к сундуку и развел в стороны руки. Змеи, будто загипнотизированные, начали заползать в рукава его широкого зелёного халата. Даже те, которые расползлись по залу, будто повинуясь невидимой силе, поползли назад и скрылись в зеленых рукавах Инь Чэ. Люди завопили от ужаса. Наклоняясь к сундуку, Инь Чэ уронил шапку и белоснежные волосы пышным водопадом упали на спину. На пальцах обнажились когти, а во рту — клыки.
  — Здесь демон! — не своим голосом завопили люди.
  Не успели все оправиться после созерцания целого клубка смертельно ядовитых змей, как тут новое потрясение — в зале, среди них, оказался демон!
  Перекрутившись в воздухе, Инь Чэ растворился, вместе со змеями.
  Гости ахнули.
  — Инь Чэ! — закричал Ли Цзиньян, не понимая, куда делся его возлюбленный.
  — Думаю, на этом праздник не окончен, — объявил Хань Вэньчэн. — Повеселились и хватит.
  — А-Ци, это просто невероятно! — продолжал он, когда они уже вышли в сад. — Этот неземной красоты демон, с распущенными белыми волосами, в зелёные рукава которого заползают змеи! Будь я художником, непременно запечатлел бы эту сцену на полотне.
  — Вэньчэн, ты бы лучше подумал, кто пытается снова и снова убить тебя. Будь это император, он ни за что не стал бы делать это прилюдно.
  Хань Вэньчэн и так прекрасно знал, кто это был.
  — Просто императорский сундук подменили. Даже не понадобилось метать в меня кинжалы в этот раз.
  Подул ветер, раскачивая жёлтые листья, через которые пытались пробиться лучи заходящего солнца. Чжан Ци обнял Хань Вэньчэна, привлекая его к себе, будто пытаясь защитить и от ветра, и от убийц.
  — Если бы этот демон не вмешался, не знаю, чем бы все закончилось.
  — А-Ци, иногда бывает полезно иметь при себе ручного демона, Цзиньян не прогадал. Пойдем домой, — шепнул Хань Вэньчэн на ухо мужчине. — Тут холодно. Хочу греться рядом с тобой в нашей спальне.




Глава 87. "А-Ци, это невозможно, это абсурд"

  Ли Цзиньяна обеспокоило внезапное исчезновение демона и он выбежал на улицу, чтобы попытаться найти Инь Чэ.

  — Инь Чэ! — погнался за ним Ли Цзиньян. — Почему ты исчез?

  — Все узнали, что я — демон, мне нужно было там оставаться? Тебе мало неприятностей?

  — А куда ты дел этих змей? — с опаской покосился на его рукава Ли Цзиньян. — Они тебя не покусали??

  — Цзиньян! Ты до сих пор думаешь, что я хожу со змеями в рукавах? Я давно отправил их силой своей демонической энергии туда, где им надлежит быть. И вообще, больше даже не проси меня посещать подобные мероприятия, зачем мне все это надо!

  — Инь Чэ, ты... просто замечательный. Ты всех нас спас. Страшно подумать, если бы эти змеи покусали людей.

  Демон был зол и шел молча. Когда они приблизились к лесу, он принялся собирать хворост.

  — Зачем? — спросил Ли Цзиньян.

  — Как зачем? Похолодало, чем топить? Мне-то не надо, но тебя нужно как-то согревать.

 — Когда ты рядом, мне уже тепло, — заверил его Ли Цзиньян.

  Хань Вэньчэн лежал в объятиях Чжан Ци. Они повалились на кровать прямо в одежде, сил не было ни на что. Каждый  сегодня получил свой стресс. Чжан Ци медленно поглаживал Хань Вэньчэна по спине и волосам.

  — Как с тобой хорошо, как спокойно, А-Ци, — проговорил молодой мужчина, он потянулся к Чжан Ци и заглянул ему в лицо. Глаза Хань Вэньчэна сияли, как звёзды.

  — Вэньчэн, давай просто поспим, я чувствую сильную усталость, — проговорил Чжан Ци.

  — Хорошо, но только я буду спать в объятиях своего телохранителя, с которым мне никакие убийцы не страшны.

  — Сегодня тебя спас демон, а не я, — разочарованно заметил мужчина.

  — Неважно, ты все равно оставался рядом, — Хань Вэньчэн  поудобнее примостился на груди Чжан Ци, руки мужчины сомкнулись на его талии. Все, чего бы сейчас действительно хотелось — это просто поспать, сжимая в своих руках самого дорогого человека.

  Стоило Чжан Ци погрузиться в сон, как он снова очутился в персиковом саду. Уже в который раз он переживал эту сцену снова и снова, снова и снова... Неужели было мало пережить ее один раз наяву, чтобы сон каждый раз возвращал его в тот чудовищный день? О, боги забвения, если вы существуете, явите свою милость, невозможно так мучиться, в который раз переживая эти невыносимые моменты!

  — Матушка! Отец! — кричал маленький мальчик, но брызги крови в разные стороны окропили девственно цветущий сад, наполненный проклятыми убийцами. Чжан Ци не своим голосом закричал. Кто-то отчаянно покрывал поцелуями его лицо, склонившись над ним. Чжан Ци узнал Хань Вэньчэна. Как же он рад был его видеть! Сон развеялся. Вэньчэн внимательно посмотрел на него.

  — А-Ци, тебе снова приснился тот кошмар?

  — Да... — проговорил Чжан Ци, на лбу которого выступила испарина.

  — Все хорошо, это всего лишь сон. Я рядом, — сказал Хань Вэньчэн, вставая с постели.

  — Ты куда?? Не уходи!

  — Я здесь, — сказал Хань Вэньчэн. Взяв со столика какую-то шкатулку, он снова залез на кровать и сел, подогнув под себя ноги, тем временем, что-то доставая из шкатулки.

  Хань Вэньчэн  решил немного отвлечь Чжан Ци от кошмарного сна и достал из шкатулки нефритовую подвеску. Если бы он только знал, чем это закончится, то никогда не доставал бы ее и спрятал как можно дальше. Но человек, подобный слепому щенку, не знает, какой дорогой ему пойти.

  — А-Ци, — сказал ему Хань Вэньчэн, — я бы хотел тебе кое-что подарить, кое-что очень ценное для меня и моей семьи.

  Чжан Ци поднял голову, да так и застыл, наблюдая за тем, как свисая с пальцев Хань Вэньчэна, качается, будто маятник, прекрасная, изящная нефритовая подвеска, с выгравированными на ней иероглифами.

  Мужчина вскочил с постели, как ошпаренный, и закричал:

  — Где ты взял это?!

  Глаза  Хань Вэньчэна вспыхнули:

  — А-Ци, что случилось?! Почему ты на меня орёшь? Я хотел подарить тебе от всей души свою самую ценную вещь...

  — Где ты взял это?!! — побагровев, повторил свой вопрос Чжан Ци.

  — Это старинная подвеска, парная, принадлежит моей семье и досталась мне по наследству. Она делалась на заказ и подобных этим парным подвескам больше не найти. К сожалению, у меня осталась только одна...

  Чжан Ци издал нечеловеческий вопль и, достав меч, принялся крушить все вокруг. На черепки разлетелась ваза, рухнул столик, в стене остались отметины от меча.

  — А-Ци! — закричал Хань Вэньчэн. — Ты повредился рассудком или в тебя вселились тысячи демонов?!

  Хань Вэньчэн подошёл поближе, но Чжан Ци замахнулся мечом:

  — Не подходи!

  Чжан Ци издал рев, подобный раненому животному, и принялся в голос рыдать. Изумлённый его внезапным поведением, Хань Вэньчэн попробовал сделать ему навстречу ещё один шаг.

  — Не подходи! — снова закричал Чжан Ци. Он опять замахнулся мечом, будто пытался пронзить Хань Вэньчэна, но опустил руку. Пальцы разжались, и из них с грохотом выпал меч. Мужчина обессиленно упал на колени. Обхватив голову руками, он зарыдал.

  — А-Ци... — прошептал Хань Вэньчэн.

  — Подвеска, принадлежавшая твоей семье, делалась на заказ... подобных этим подвескам не найти... — повторял, как в бреду, Чжан Ци.

  — А-Ци? — настороженно переспросил Хань Вэньчэн, опасаясь, не повредился ли тот рассудком.

  — Эта самая подвеска была у убийцы моей семьи!! Я запомнил ее на всю жизнь, она приходит в мой каждый кошмарный сон! Выходит, что твоя семья причастна к убийству моих родителей?!

  Хань Вэньчэн побледнел и отшатнулся в сторону.

  — А-Ци, это невозможно, это абсурд... У меня лишь одна из подвесок, я не знаю, где другая...

  — Вероятно у того, кто убил моих родителей! И это кто-то из членов твоей семьи, ты сам признался, что это твоя фамильная драгоценность. Эта прекрасная подвеска, тонкой работы, заляпанная кровью моих отца и матери! Я навсегда запомнил ее, она выгравирована у меня вот здесь, — Чжан Ци ткнул пальцем себе в лоб.

  Хань Вэньчэн  стоял молча, шокированный тем, что услышал.






  Глава 88. "А-Ци, ты, должно быть, шутишь"


  Чжан Ци продолжал сидеть на полу, время от времени издавая ужасающие звуки, напоминающие стоны боли. Хань Вэньчэн замер на месте, не зная, что ему делать.
  — А-Ци, — осторожно начал он, — ты же должен понимать, что все это абсурд. Между моими и твоими родителями не может быть никакой связи, это невозможно. Наши семьи на тот момент жили в разных государствах, разве посещали твои родители когда-либо государство Хань? А какой смысл был моим родственникам ехать в другое государство, чтобы убить твою семью? Они даже знакомы не были!
  Чжан Ци скосил на него глаза:
  — Откуда тебе знать, были они знакомы или не были? Тебя ещё не было на свете!
  — В любом случае, А-Ци, вся моя семья мертва и, даже, если бы ты хотел кого-то допросить или отомстить за предполагаемое злодеяние — это уже невозможно. В живых остался только я.
  Чжан Ци поднял на него суровый взгляд, пронзающий, будто сталь.
  — Злодеяние твоей семьи неоспоримо, о чем свидетельствует фамильная подвеска. Ошибки быть не могло. И я действительно знать не знаю, чем моя семья могла настолько обидеть твоих родственников, что они учинили над ними такую жестокую расправу.
  Хань Вэньчэн посмотрел на него в ответ. На его белом лице отчётливо выделялись обсидиановые глаза, смотрящие на Чжан Ци с немым укором.
  — Если ты действительно считаешь, что моя семья виновата в трагедии, произошедшей с твоими родителями, ты можешь отомстить мне — я единственный, кто остался в живых. Возьми меч, А-Ци, и исполни свой сыновний долг — убей меня.
  Хань Вэньчэн даже не представлял, что Чжан Ци действительно схватит валяющийся на полу меч и, поднявшись, приставит острие клинка к его горлу. Но Хань Вэньчэн ничем не выказал изумления или смятения, его обсидиановые глаза внимательно наблюдали за действиями мужчины.
  — Ну же, А-Ци?
  Чжан Ци слегка надавил на меч — из ранки на белоснежной шее Хань Вэньчэна просочилась тонкая струйка крови. После чего мужчина резко убрал меч в сторону, будто протрезвев, и быстрыми шагами направился к выходу.
  — А-Ци, ты куда?? — закричал ему вслед Хань Вэньчэн.
  — Отвали! — не оборачиваясь, ответил Чжан Ци и вышел, громко хлопнув дверью. Он направился в ту комнату, где жил до того, как перебрался в спальню Хань Вэньчэна. Ну почему судьба так сурова к нему?! На свете живут миллионы людей, и надо же было, чтобы один-единственный человек, которого он только что обрёл,  оказался из семьи убийц его родителей, которых он так долго искал! Чжан Ци казалось, что он сейчас сойдёт с ума. Почему? Почему? Почему! Мужчина изо всех сил стукнул кулаком по полу, не почувствовав боли. Он обхватил голову руками, уткнувшись лицом в колени. Кошмарный сон наяву продолжается.
  Разумеется, вины Хань Вэньчэна как таковой не было, ведь в то время, когда погибли родители Чжан Ци, он ещё даже не родился. Но Хань Вэньчэн — единственный, кто остался в живых из этой семьи и Чжан Ци должен был из мести убить его. Разумеется, мужчина никогда бы не смог этого сделать. Но и жить, а тем более делить ложе с человеком, в жилах которого течет кровь убийц его родителей, также, разумеется, не мог. Он думал, как ему поступить дальше. Очередной жестокий удар, который нанесла ему жизнь.


  Хань Вэньчэн не мог найти себе места и до утра не сомкнул глаз. Его глаза выглядели покрасневшими, на шее алела отметина, оставленная мечом Чжан Ци, волосы находились в беспорядке.
  Занимался рассвет. Молодой человек повернул голову, услышав скрип двери. На пороге стоял Чжан Ци, который также в эту ночь не сомкнул глаз.
  — А-Ци, — слабо улыбнулся Хань Вэньчэн, — ты пришел в себя?
  — Да, — подавленно ответил мужчина. — Хочу извиниться за свое поведение и за то, что поранил тебя. Ярость ослепила меня. Как бы там ни было, ты ни в чем не виноват.
  Облегчённо вздохнув,  Хань Вэньчэн присел на постели. Его белый нижний халат выглядел как погребальный саван.
  — Но... В твоих венах течет кровь убийц моих родителей. Не знаю, что там между ними произошло и, к сожалению, не узнаю уже никогда. Вэньчэн, я больше не смогу оставаться с тобой под одной крышей. Сегодня же я уезжаю. Навсегда. Пойми меня и прими это.
  Глаза Хань Вэньчэна загорелись и сразу же потухли.
  — А-Ци, ты, должно быть, шутишь...
  — Я не шучу, Вэньчэн, и сейчас же начну собирать свои вещи.
  Подбородок Хань Вэньчэна дрогнул.
  — Ты меня бросаешь, вот так?? Ты не можешь со мной так поступить!
  — Вэньчэн, давай хотя бы по-человечески распрощаемся, без лишних эмоций. Что было, то прошло. Мы не можем быть вместе. Я не стану мстить или преследовать тебя, я хочу просто уйти, — с этими словами Чжан Ци принялся собирать свои немногочисленные вещи. — Мечи я возвращаю, они из твоей оружейной и принадлежат тебе по праву.
  Хань Вэньчэн не мог поверить, что это происходит всерьез, на самом деле. Подбородок его затрясся сильнее, а в глазах заблестели слезы. Хотелось делать безрассудные вещи: упасть на колени и умолять Чжан Ци не уезжать, ползти за ним, как последний раб. Или же связать его, силой заставить остаться, запереть в этой комнате. Но на самом деле Хань Вэньчэну меньше всего хотелось унижаться и умолять этого человека, а также применять к нему силу. Поэтому, Вэньчэн поскорее вышел в сад. Холодный ветер остудил его разгоряченное лицо, в глазах, будто льдинки, застыли слезы. Ветер трепал его белоснежные рукава и кружил в воздухе сухие листья. Хань Вэньчэн чувствовал острую, пронзающую душу боль, такую, что хотелось кричать. Холод был не в саду, а внутри него самого. Неужели Чжан Ци вот так просто бросит его и уедет? В глубине души молодого мужчины всё ещё теплилась надежда, что Чжан Ци перебесится и передумает. Но слуги уже приготовили повозку и грузили в нее вещи. Неужели он наплюет даже на императорский приказ, повелевающий ему оставаться здесь в качестве телохранителя молодого господина?
  Ветер смахнул одинокую слезу, хрустальной каплей скатившуюся по прекрасному лицу Хань Вэньчэна. Он снова направился во дворец, думая, что всё ещё может разрешиться.




Глава 89. "Ты заранее знал, что будет так?"

  Между тем, Чжан Ци, собрав последние вещи, направился к двери, проходя мимо стоящего как тень у стены Хань Вэньчэна. У молодого мужчины был такой растерянный , опустошенный и подавленный вид, что на него жалко было смотреть. Чжан Ци не выдержал и подумал, что нехорошо все же вот так уйти, не сказав на прощание ни слова. Он тяжко вздохнул.

  — Вэньчэн... я надеюсь, ты хоть немного понимаешь мою ситуацию... Как раньше уже никогда не будет. Зная, что в твоих жилах течет кровь убийц моих родителей, лучшее из того, что я могу сделать — это уйти от греха подальше и навсегда забыть о тебе. Спасибо за все и... прощай.

  С этими словами, Чжан Ци развернулся и пошел с остатками вещей к выходу. Все, чего он хотел — поскорее уйти отсюда, потому что ненавидел подобные сцены — от них становилось гадко на душе.

  Хань Вэньчэн молча последовал за ним. Когда Чжан Ци вышел, молодой мужчина распахнул вслед за ним тяжёлую дверь и остался стоять на пороге, глядя ему вслед, даже не осознавая, что по лицу струятся горячие слезы. "Неужели он вот так уйдет и даже не обернется?!"

  Чжан Ци знал, что Хань Вэньчэн смотрит ему вслед, потому и не обернулся. Зачем ещё больше бередить душу и себе, и этому человеку?

  Холодный ветер дул в лицо Хань Вэньчэна, будто пытаясь осушить его слезы, безжалостно трепал его волосы, сыпал в глаза осенние листья. Молодой мужчина знал, что этот человек уходит навсегда и никак не мог в это поверить.

  Чжан Ци ушел, не оборачиваясь, с камнем на душе. Его уже ждала повозка. Хань Вэньчэн продолжал стоять и смотреть ему вслед, пока тот не скрылся из вида.

  Постояв так какое-то время, он издал нечеловеческий вопль. Перепуганные слуги сбежались узнать, что случилось.

  — Принесите молот! — воскликнул

Хань Вэньчэн.

  — Господин?.. — спросили слуги, подразумевая: "в своем ли вы уме?"

  — Принесите молот, мать вашу!

  Не смея ослушаться, слуги побежали исполнять приказание.

  Наконец, схватив молот, Хань Вэньчэн помчался в спальню. Схватив роковую подвеску из прекрасного белого нефрита, он швырнул ее на пол и принялся дробить на мельчайшие кусочки.

  — Что с хозяином? — ответила служанка.

  — Ты разве не знаешь, что господин Чжан бросил нашего хозяина, собрал вещи и уехал?

  — А что случилось, они же были не разлей вода?

  — Почем мне знать? Что-то произошло между ними.

  Закончив полное уничтожение несчастной подвески, Хань Вэньчэн схватил плащ и выбежал на улицу с быстротою демона. Так и казалось, что он слышит в спину злорадный смех Сун Юня и Сяо Хэна: "Так тебе и надо, Вэньчэн! Остался совсем один, ненужный никому. Даже Господин, как его там, в ужасе сбежал от тебя. Хи-хи-хи".

  — Заткнитесь, твари! — бросил на ходу Хань Вэньчэн, даже не осознавая, что разговаривает с самим собой.

  — Для чего ты посоветовал подарить ему нефритовую подвеску, а?! — с порога заорал Хань Вэньчэн. — Ты заранее знал, что будет так? Все просчитал, да??

  Тан Цзы с изумлением поднял на него глаза: ни разу в жизни молодой человек не срывался на крик на своего учителя. Однако, Тан Цзы, как всегда сохранял абсолютное спокойствие.

  — Будет как? Что я просчитал? И прекрати кричать, Вэньчэн.

  — Что он бросит меня, лишь только увидев эту подвеску, — немного умерив свой пыл, ответил молодой человек.

  — Я понятия не имею, кто и из-за чего тебя бросил, своих дел по горло. Во-первых: я тебе порекомендовал подарить эту подвеску, а не заставил — так что это был твой выбор, во-вторых, ты что, совсем глупый?  Этот твой новый любовник-телохранитель специально был послан императором, чтобы следить за тобой и не говори, что ты этого не знал, витая в облаках. Выполнив свою миссию, он, разумеется, тебя покинул, что само по себе есть логичное завершение вашего бурного и скоропостижно романа, а подвеска была лишь предлогом. Ну как ты мог всерьез воспринимать этого человека, Вэньчэн?

  Хань Вэньчэна прошиб холодный пот, он застыл на месте. Конечно же, А-Ци выполнил свою миссию и теперь, придумав нелепый предлог, покидает его и отправляется к императору, чтобы доложить ему о существовании терракотовой армии! Какой же он был идиот, что доверился этому человеку! Хорошо, хоть додумался завязать мужчине глаза, чтобы он не нашел дороги к заветному месту.

  Тан Цзы все это время внимательно изучал Хань Вэньчэна взглядом.

  — Вэньчэн, ты что-нибудь рассказывал ему о нашем деле?

  Хань Вэньчэн вздрогнул.

  — Нет. Конечно же нет. Мне нужно идти, учитель.

  Не дожидаясь ответа, молодой человек вылетел из комнаты.

  Только когда Чжан Ци покинул дворец, он осознал, что потерял нечто большее, чем предполагал. В душе зияла пустота, которую нечем было заполнить. Затем он ощутил боль, смятение и сожаление.

  "Но я не мог поступить иначе, у меня не было выбора. Кроме того, я никогда не был обрезанным рукавом, как же этот молодой господин смог прельстить меня? Надо выбить из своей головы всю эту дурь. По приезду на кому-нибудь женюсь, заведу семью и детей, как и положено порядочному мужчине, и навсегда забуду об этом человеке".

  Но чем дальше уезжал Чжан Ци, тем больнее ему становилось, будто бы он оставил в том дворце часть своей души. Теперь жизнь утратила всякий смысл, ведь некому мстить за смерть своих родителей, а самого важного человека в своей жизни он навсегда потерял.

  Мужчина печально посмотрел в окно. "Пусть лучше император казнит меня за ослушание, но туда я больше не вернусь".

  "Конечно же", — подумал Хань Вэньчэн, — "он все это время просто играл свою роль. Весь его интерес — это следить за мной и доносить императору. Как я мог поверить шпиону Ци Шихуанди, какой же я идиот!"

  Его бросили. Его посмели бросить. Как ЕГО посмели бросить?? Но все это было заранее спланировано, а не он сделал что-то не то, о чем жалел бы до конца своей жизни. От осознания этого ему стало немного легче.

  Хань Вэньчэн сел в темном углу, обхватив колени руками, ни за что не собираясь возвращаться в спальню, где все напоминало о НЕМ — это медленная смерть.



Глава 90. Боги отомстили мне за тебя"

  "Я тебя никогда не оставлю, я хочу остаться с тобой, что бы ни случилось"... — вспоминал Хань Вэньчэн, зарывшись лицом в подушки.

  — Как можно было так искусно лгать! — воскликнул он сам себе и сжал в руках простынь. Постель пахла ИМ, а на подушке лежал черный волос с рыжиной, выгоревший на солнце. Хань Вэньчэн застонал, словно от боли, а на глаза набежали слезы от обиды и сожаления. Ему снова послышались издевающиеся над ним голоса Сун Юня и Сяо Хэна, хотя спальня была пуста.

  — Заткнитесь, твари! — крикнул в пустоту Хань Вэньчэн и погрозил кулаком. — Придет время и вы все сдохнете!

  Казалось, давило все — даже стены. Мужчина выбежал в сад, прихватив с собой кувшин крепкого вина. Смеркалось. Прямо в лицо дул холодный ветер. Хань Вэньчэн не чувствовал холода, идя навстречу ветру. Он пил вино большими глотками из кувшина.

  — Как же больно, как больно, — то и дело повторял Хань Вэньчэн, разговаривая сам с собой. Он уселся в беседке, усыпанной осенними листьями и почувствовал невероятное одиночество, от которого хотелось кричать. От этого становилось страшно. Хань Вэньчэн вспомнил, сколько времени они проводили тут с Бай Чжэнмином и чем только не занимались. Сердце молодого мужчины сжалось от тоски.

  — Чжэнмин... — проговорил он, проведя рукой по скамье. — Ты один меня любил, только ты... ты никогда бы не предал, никогда бы не бросил меня, а я так бесчеловечно с тобой поступил... — отхлебнув ещё вина из кувшина, Хань Вэньчэн уронил голову на руки и застонал.

  — Где ты сейчас... Нет мне прощения. Боги отомстили мне за тебя, Чжэнмин.

  Хань Вэньчэн сокрушался, зачем в его жизни появился Чжан Ци и все испортил.

  Нагулявшись вдоволь, Хань Вэньчэн собрался остепениться и стать приверженцем моногамии, начать серьезные отношения с Бай Чжэнмином. Он действительно начал питать к этому юноше чувства и собирался встретить с ним свою старость. Пусть это были не настолько эмоциональные, яркие и бурные чувства, которые он испытал к Чжан Ци. Чувства к Чжэнмину были похожи на размеренную, спокойно текущую реку. И надо же было ураганом ворваться в его жизнь Господину, как его там — предмету насмешек и оскорблений! Этот подлый императорский шпик давно все просчитал, чтобы заманить его в ловушку. Ах, Чжэнмин... Если бы попытаться вернуть его... Такого любящего, готового на все, терпящего все...

  Шатаясь, Хань Вэньчэн встал и направился во дворец. Несмотря на то, что руки его трусились от изрядно выпитого вина, Хань Вэньчэн начал писать послание Бай Чжэнмину, слёзно умоляли вернуться. Мужчина не знал, жив ли этот юноша, но все равно писал. Он отправил посыльного с посланием прямо среди ночи.

  Хань Вэньчэну казалось, что если никого не останется с ним рядом, он сойдёт с ума.

  Чжан Ци приехал домой. Точнее, домой к Ван Шу. После смерти родителей он жил у этого человека, который заменил ему учителя и отца. Наконец, добравшись до дома, Чжан Ци повалился на кровать прямо в одежде и сразу же заснул, утомившись в дороге. Всю ночь ему снился Хань Вэньчэн и самые бурные эротические сцены с этим человеком. Чжан Ци изрядно возбудился. Он будто чувствовал поцелуи Хань Вэньчэна на своем теле, своих губах. Было так сладко, что не хотелось и просыпаться.

  — Вэньчэн... — первым делом проговорил Чжан Ци, когда проснулся. Но место рядом с ним было пустым, а стены явно не напоминали дворцовые. Мужчина вспомнил, что случилось, и его душу пронзил острый меч сожаления. Вэньчэна больше не будет рядом. Никогда. Чжан Ци уже так привык просыпаться вместе с ним и теперь ему этого слишком не хватало.

  Скрипнула дверь и вошёл Ван Шу.

  — А-Ци, почему ты здесь?? Тебе разрешил император?

  Чжан Ци продрал глаза и уселся на кровати.

  — Нет, не разрешал. Ты можешь поговорить с императором? Если на то его воля, пусть накажет меня по всей строгости, но я туда больше не вернусь.

  — Что случилось? — посмотрел на него Ван Шу.

  — Я напал на след убийц своих родителей. Там, во дворце.

  — Правда? — удивился мужчина. — И кто же это?

  — Кто-то из родственников Хань Вэньчэна! Но так как все они уже мертвы, то и мстить, к сожалению, некому...

  — Да ну... Как ты это узнал?

  — По фамильной нефритовой подвеске. Точно такая же была у убийцы моих родителей.

  — Да ну, — покачал головой Ван Шу. — Какая связь между твоими родителями и родственниками этого спесивого аристократа?

  — Не знаю и теперь вряд ли узнаю, — удручённо ответил Чжан Ци.

  — Ладно, я поговорю с императором. И вправду, не стоит тебе туда возвращаться, — ответил Ван Шу.

  Хань Вэньчэн посылал послания Бай Чжэнмину одно за другим, но все они оставались без ответа. Может, юноши больше нет на этом свете, а, может, он просто больше не хочет его знать?

  Пребывая в скорби и одиночестве, Хань Вэньчэн продолжал немилосердно пить вино. Тан Цзы в это время уехал по своим делам и некому было его контролировать.



Глава 91. "Да как ты смеешь после всего мне такое предлагать!"

  Хань Вэньчэн посылал послания Бай Чжэнмину едва ли не каждый день, но все они остались без ответа.

  Он начал много пить, одиночество сводило с ума, ему повсюду мерещились убийцы.

  Тан Цзы не было в городе, Хань Вэньчэн остался совершенно один, в спальне, где все напоминало о НЕМ.

  Хорошо проспавшись после очередных возлияний, Хань Вэньчэн проснулся, услышав чьи-то шаги за стеной. Была уже ночь.

  — Они пришли, чтобы меня убить! — воскликнул Хань Вэньчэн и, накинув халат, выбежал из спальни и тут же резко остановился. В сумеречном свете он увидел силуэт, стоявший, будто призрак. Это был Бай Чжэнмин. Хань Вэньчэн опешил. Глаза юноши горели, жгли молодого мужчину, пронзали насквозь. Хань Вэньчэн хотел что-то сказать, но от неожиданности слова застряли в горле.

  — Чжэнмин... — проговорил он.

  Юноша молча продолжал смотреть на него. Он казался совсем чужим, холодным, будто их разделяла громадная пропасть.

  — Ты все же приехал...

  Бай Чжэнмин казался совершенно другим, будто повзрослевшим на жизнь.

  — Да, приехал, — хищно усмехнулся юноша. — Приехал, чтобы плюнуть тебе в рожу!

  Это было из ряда вон выходящим, но в Хань Вэньчэна действительно полетел плевок. Молодой мужчина застыл на месте. Бай Чжэнмин продолжал смотреть на него. С издёвкой, злорадством и презрением, ухмыляясь краешком рта. Хань Вэньчэн такого явно не ожидал, его рука медленно потянулась к собственной щеке, чтобы стереть плевок рукавом халата.   

  Представляя, какую боль и унижение пришлось вынести юноше из-за него, Хань Вэньчэн молча стерпел оскорбление. Боль человека, которого оставил любимый, теперь была знакома Вэньчэну как никому другому. Должно быть, Бай Чжэнмину было ещё хуже, ведь Хань Вэньчэн оставил его ради другого — внезапно, мерзко. Бедный юноша и предположить не мог, что один раз придет и увидит в их спальне другого мужчину — "мужчину его мечты", "любовь всей его жизни". Для влюбленного до безумия юноши это оказался непосильный удар.

  После того, как уехал, Бай Чжэнмин несколько дней сидел в ступоре, ни с кем не разговаривая, отказываясь есть и пить, переваривая шок.

  Как только юноша отошёл от шока, сразу же разразился истерикой. Он все громил и кричал страшным голосом. Испуганные слуги решили, что он сошел с ума. Бай Чжэнмин твердо решил для себя, что покончит с жизнью. Боль была просто невыносима, он не видел больше смысла жить. Юноша взял кинжал и разрезал себе вены. Истекая кровью, он упал в обморок. Но на этом его история не закончилась. Бай Чжэнмин пришел в себя и увидел, что его руки перебинтованы, а рядом сидит седовласый старик. Когда сознание вернулось к нему и он все вспомнил, юноша в истерике вскочил с кровати, пытаясь размотать бинты.

  — Дайте мне умереть, почему вы не даёте мне умереть?!

  Одним лёгким движением старик снова уложил его на постель. Нажав на нужную акупунктурную точку, он лишил юношу возможности двигаться.

  — Послушай, парень, — сказал он, — жизнь длинная и чего только не случается на нашем пути. Сейчас ты ищешь смерти — это путь слабых. Но ты можешь выбрать жизнь. Ты можешь жить хотя бы ради того, чтобы посмотреть, как она сама накажет твоего обидчика, как он на коленях приползет к тебе, умоляя о прощении. Живи ради того, чтобы однажды насладиться долгожданным триумфом.

  И Бай Чжэнмин решил жить. Жить и ждать. Переполненный злобой и ненавистью, он жил лишь мыслью о возмездии. К слову говоря, ждать пришлось недолго.

  — Я жил только ради этого момента, — со злобой и злорадством сказал Бай Чжэнмин. — Увидеть тебя брошенным и никому не нужным! Ха-ха-ха!

  Его смех эхом раскатился по пустому залу и от этого стало жутко.

  — Конечно же, оставшись никому не нужным, ты сразу же вспомнил обо мне. Это же так удобно, когда тебя любят, идут у тебя на поводу, прощают все, все терпят. Но больше такого не будет! Я уже совсем не тот дурачок, каким ты помнил меня раньше.

  Хань Вэньчэн опустил голову, между ними зависло тягостное молчание.

  — Я знаю, что нет мне ни прощения, ни оправдания, и извиняться сейчас бессмысленно. Но, если бы мы могли начать все сначала...

  — Что?! Да как ты смеешь после всего мне такое предлагать! Я вещь, игрушка для тебя??

  — Хорошо-хорошо, я не вправе просить тебя вернуться после всего, я это прекрасно понимаю. Но раз уж ты приехал, то, быть может, стоит чего-нибудь перекусить с дороги или выпить вина? Обычная трапеза ни к чему тебя не обязывает, это всего лишь жест гостеприимства. Если ты после захочешь уехать, то уедешь, это твое право.

  Не дожидаясь ответа, Хань Вэньчэн разбудил слуг и велел им накрыть на стол и принести лучшего вина. Заспанные слуги помчались исполнять приказание. Они уже привыкли к причудам своего хозяина в последнее время. Понимая, что он теперь доминирует над Хань Вэньчэном, Бай Чжэнмин самодовольно усмехнулся и проследовал в зал.  Слуги уже накрыли на стол и принесли вина.

  — Я не голоден, — заявил юноша, но от вина все же не отказался. Хань Вэньчэн сам наполнил чаши. Вино помогло расслабиться. Ему очень хотелось обнять юношу, чтобы между ними было все, как раньше, но понимал, что между ними теперь пролегла пропасть, им же и сотворенная.

  — Чжэнмин, я очень рад, что ты приехал, это правда.

  Юноша ничего не ответил и залпом осушил чашу вина.




Глава 92. "Я просто снял с тебя пыльный верхний халат"

  Они сидели молча. Хань Вэньчэн не знал, что тут можно сказать, поэтому не говорил ничего. Бай Чжэнмин был явно не настроен на беседу.

  Хань Вэньчэн обновлял опустевшие чаши юноше и себе. Вскоре, вино дало о себе знать.

  — Чжэнмин... — сказал Хань Вэньчэн. Громко, чтобы было слышно, хотя они сидели далеко друг от друга. Юноша повернулся к нему. Его глаза блестели под воздействием выпитого алкоголя. Они были полны обиды, боли и с трудом контролируемой злобы.

  — Чжэнмин, ты ещё любишь меня? — не выдержал Хань Вэньчэн.

  — Что?! — вскричал юноша. Будто пёс, которого раздразнили, он вскочил со своего места и набросился на Хань Вэньчэна с кулаками.

  — Ублюдок! Сволочь! Чтоб ты сдох! Я тебя ненавижу! — Бай Чжэнмин принялся колошматить мужчину по чем попало, пуская в ход заодно и ноги. Удары приходились весьма болючие.

  Хань Вэньчэн никогда не думал, что Бай Чжэнмин способен на такое. Обозленный до предела юноша, сходящий с ума от нестерпимой душевной боли, словно превратился в разъярившегося демона. Он вцепился Хань Вэньчэну в волосы и выдрал клок.

  — Прекрати! — воскликнул мужчина.

  — Прекратить? А то что, ты бросишь меня? Ха-ха-ха, Вэньчэн, мне уже нечего больше терять.

  Хань Вэньчэн улучил момент, схватил юношу за подбородок и обжёг его губы поцелуем. Его языку удалось пробраться в рот Бай Чжэнмина. Но длилось это недолго. Юноша с нечеловеческой силой оттолкнул его и врезал коленом про меж ног:

  — Ай-ай! — скрючился от боли Хань Вэньчэн.

  — Ты что, с ума сошел?

  — Ублюдок... — выплюнул ему в ответ Бай Чжэнмин. Он подошёл к столу и сам наполнил свою чашу до самых краев, залпом осушив ее. Он был изрядно пьян и начал в голос рыдать, слезы градом струились по его лицу. Чувства к Хань Вэньчэну не прошли, просто теперь на первом месте стояли боль, злоба и обида. Такая боль, словно тебе заживо оттяпали кусок души, вывернули ее с корнем, будто дерево. Вспоминая снова и снова, как с ним поступил Хань Вэньчэн, Бай Чжэнмин рыдал и не мог остановиться.

  — Чжэнмин... — проговорил Хань Вэньчэн. Он стоял в углу, не решаясь подходить ближе, уже наученный горьким опытом.

  — Чтоб ты сдох! Будь ты проклят! — изрыгал проклятия Бай Чжэнмин. Продолжая рыдать, он уронил голову на стол. Какое-то время его спина ещё подрагивала, затем, юноша затих, уснув, как убитый. Хань Вэньчэн подошёл и сел рядом. Он вытащил нефритовую шпильку из узла на голове юноши и мягкие черные волосы водопадом обрушились на спину Бай Чжэнмина. Хань Вэньчэн зарылся в них лицом и вдохнул привычный аромат.

  — Чжэнмин, я соскучился... — прошептал молодой человек, но Бай Чжэнмин действительно спал, как убитый, и ничего этого не слышал. Хань Вэньчэн взял юношу на руки и отнес в спальню. Он и сам был уже изрядно пьян, тем более, на старые дрожжи. Не смотря на это, он ещё держался на ногах.

  Мужчина долго рассматривал заплаканное лицо спящего Бай Чжэнмина, гладил его. Слезы образовали дорожки до самого подбородка на запыленном дорожной пылью прекрасном лице юноши. Хань Вэньчэн взял носовой платок и осторожно вытер их. Он заметил, что меж бровей юноши залегла глубокая морщинка и осторожно поцеловал ее.

  — Чжэнмин... — прошептал Хань Вэньчэн. — Что мне сделать, чтобы ты простил меня? Я больше никогда тебя не оставлю, клянусь! И мы вместе встретим старость.

  Юноша, конечно же, его не слышал и продолжал спать в пьяном угаре. Хань Вэньчэн долго гладил и покрывал поцелуями его лицо, как будто вошёл во вкус, и больше ничего его в этом мире не занимало. Он аккуратно снял с юноши запылившийся верхний халат. Ему хотелось полностью раздеть Бай Чжэнмина и он еле сдержал себя, чтобы не сделать этого. Тело юноши было стройным и худощавым. Чжан Ци, в сравнении с ним, казался куда крепче. Хань Вэньчэн соскучился за телом Чжэнмина. Не выдержав, он слегка распахнул на юноше халат и увидел два розовых дразнящих и сводящих с ума соска. Хань Вэньчэн склонился к груди Бай Чжэнмина и жадно провел по ним языком, но тут же взял себя в руки и запахнул на юноше халат. Только сейчас он заметил, что все запястья Бай Чжэнмина покрыты глубокими шрамами. Его тонкие, прекрасные запястья! Хань Вэньчэн понял, что юноша это делал из-за него, пытаясь уйти из жизни. Душу пронзила острая стрела сожаления. Расчувствовавшись, мужчина осторожно прижал беспробудно спящего Бай Чжэнмина к себе, нежно нашептывая на ухо:

  — Прости, прости...

  Утром Хань Вэньчэн проснулся от того, что кто-то хорошо зарядил ему кулаком по спине, а потом пнул ногой. Еле продрав глаза, мужчина уставился на Бай Чжэнмина. У него и в мыслях не было, что этот юноша может быть настолько агрессивен по отношению к нему.

  — Чжэнмин... в чем дело?

  — В чем дело?! Что ты делал со мною всю ночь, озабоченный ублюдок, где моя одежда?!

  — Если бы я что-то делал с тобой всю ночь, вряд ли бы ты сейчас так резво прыгал, Чжэнмин. Я просто снял с тебя пыльный верхний халат, не ложиться же в нем в постель? Пусть его простирают слуги.

  —. В постель... — медленно проговорил Бай Чжэнмин. — В постель, в которой ОН спал каждую ночь, где каждую минуту трахался с тобой! В эту постель ты уложил меня, выродок?! — Бай Чжэнмин с новой силой накинулся на Хань Вэньчэна, молотя его кулаками. Мужчина лежал под ним на спине, а Чжэнмин продолжал лупцевать его по чем попало. Не выдерживая больше, Хань Вэньчэн схватил Бай Чжэнмина за запястья довольно крепко, но стараясь не причинять боли. Обсидиановые глаза, прекрасные, как лунная ночь, уставились на юношу:

  — Чжэнмин, давай вместе жить?




Глава 93. "Где была твоя забота раньше?"

  Чжан Ци постоянно преследовали мысли о Хань Вэньчэне. Этот человек снился ему почти каждую ночь. Когда он просыпался утром, все время думал, что просыпается не один. Оказалось, отпустить этого человека в душе было куда сложнее, чем он себе предполагал. Чжан Ци каждый раз спрашивал себя: правильно ли он сделал? И каждый раз отвечал самому себе, что не мог поступить иначе. В его комнату стучал Ван Шу, но Чжан Ци так задумался, что не слышал его.

  — А-Ци, ты там живой? — заглянул в комнату мужчина. — Ты стал слишком долго спать.

  — Прости, — проговорил Чжан Ци, приподнимаясь на подушках. — Я слишком долго не высыпался.

  — А-Ци, ты мне как родной сын и я хочу попросить у тебя прощения...

  — За что, учитель? — удивился Чжан Ци, приподнимаясь на подушках.

  — За то, что приложил свою руку к тому, чтобы уложить тебя в постель к этому аристократу. Я перегнул палку.

  Чжан Ци вспыхнул, будто внутри него начался пожар.

  — С чего ты взял, что мы...

  — У меня там есть старый знакомый в охране. Ему всё рассказали слуги и он написал мне...

  Чжан Ци залился краской до самых ушей. Какое позорище! Он больше не сможет смотреть учителю в глаза.

  — А-Ци, ты был послушен моей воле, но теперь меня мучают угрызения совести. Я знаю, что ты никогда не был обрезанным рукавом, ты всегда был достойным мужчиной и воином. Мне жаль, что тебе пришлось переступить через себя, это уже слишком, твой учитель был неправ...

  "Это были самые лучшие моменты в моей жизни", — пронеслось в голове Чжан Ци. Он по-прежнему не смел поднять глаз, красный, как рак.

  Ван Шу продолжал:

  — Я нашел способ передать императору о твоём отъезде, ведь кровная месть — причина весьма уважительная и ты не можешь ручаться за себя. Скоро к молодому господину Хань пришлют нового надзирателя.

  — Нового?? — подпрыгнул на постели Чжан Ци. — Кого это?

  — Не знаю. Да ты не волнуйся так. Я ещё раз прошу прощения. Думал, ты продвинешься по императорской службе... но это было уже слишком.

  — Когда этот надзиратель отправится во дворцы??

  — Почём мне знать? На днях наверное.

  — Если в охране господина Хань у тебя тоже есть свой соглядатай, быть может, ты знаешь, как он там сейчас? — не сдержал порыва Чжан Ци.

  — Вроде бы к нему приехал бывший любовник. Бай какой-то там. И они снова живут вместе. Честно говоря, мне отвратительны дела обрезанных рукавов и я читал между строк.

  Сердце Чжан Ци опустилось на дно. Он сразу же поник, опустив голову.

  — Вот как... Так сразу... Учитель! — он с мольбой посмотрел на Ван Шу. — Помоги мне жениться в ближайшее время! Я хочу жениться и завести детей. Пусть избранница будет небогата, пусть не будет обладать ослепительной красотой, но пусть это будет добрая, порядочная и милая сердцу девушка.

  Ван Шу посмотрел на Чжан Ци.

  — Понимаю... А-Ци, возраст уже, пора бы семьёй обзавестись. Тем более, после всего этого... Я помогу, ты не переживай.

  Все оставшееся время Чжан Ци думал о том, что сказал ему Ван Шу.

  Слуги вытаскивали кровать из спальни Хань Вэньчэна. Молодой мужчина задумал сделать в своей спальне глобальную перестановку, потому что Чжэнмин категорически отказывался даже входить в эту комнату. Юноша не хотел прощать Хань Вэньчэна, но и уезжать не хотел (это было бы слишком просто). Ему нравилось, как Хань Вэньчэн прыгает перед ним на задних лапках, ощущая свою вину, и он наслаждался моментом.

  — Чжэнмин, я сделал в спальне полную перестановку — постель, белье — все новое, обновил интерьер. Теперь все по-другому. Мы начнем заново, с чистого листа.

  Юноша злобно хмыкнул, скрестив руки на груди и вошёл в спальню. Здесь действительно все стало совершенно по-другому — абсолютно новая кровать, стоящая в другом конце комнаты, мебель, предметы декора.

  — Если ты хочешь что-нибудь добавить, только скажи, — проговорил Хань Вэньчэн. Юноша уселся на маленький стул, закинув ногу на ногу и проговорил:

  — И так сойдёт.

  Встав возле кровати, Хань Вэньчэн принялся раздеваться, скидывая с себя бордовый халат.

  — Даже не думай, — предупредил его Бай Чжэнмин.

  Будто не слыша его слов, Хань Вэньчэн продолжал раздеваться, снимая с себя нижнее белье. Раздевшись донага, он плюхнулся животом на кровать.

  — Ты с дубу рухнул? — спросил юноша.

  — Я помню, ты давно этого хотел, — ответил Хань Вэньчэн, лёжа на животе.

  Бай Чжэнмин потерял на мгновение дар речи. Не торопясь, он встал со стула и подошёл к постели, остановившись возле Хань Вэньчэна.

  — Ты же отдавался ему, не так ли? — спросил юноша.

  — Да, — не стал врать Хань Вэньчэн.

  — Сколько раз?

  — Много. Постоянно.

  Бай Чжэнмина едва не перекосило.

  — Шлюха... — прошипел он. — Использованная шлюха... Лежишь тут с раздвинутыми ягодицами, потеряв всякий стыд! Ты думаешь, что теперь я захочу касаться тебя?! — с этими словами юноша побежал прочь.

  — Чжэнмин! — закричал ему вслед мужчина, но юноши и след простыл. Хань Вэньчэн понял, что не стоило этого делать и он все испортил. Молодой человек на скорую руку оделся и, прихватив с собой плащ, выбежал в темноту, держа в другой руке небольшой фонарь. Он нашел юношу сидящим в беседке. Бай Чжэнмин плакал. В его волосах запутались сухие листья, лицо обдувал ветер. Хань Вэньчэн присел рядом и накинул на юношу теплый плащ.

  — Чжэнмин, мне очень жаль, но то, что произошло, этого уже не вернуть... Надо уметь прощать.

  — Надо уметь прощать, да?! — вскричал юноша сквозь слезы. — А может быть надо уметь не причинять другим людям боль?!

  — Чжэнмин, я оступился и хочу все исправить, дай мне шанс, я был неправ...

  — Где была твоя забота раньше? Почему я ее не видел? Почему ты так начал относиться ко мне только сейчас?!

  — Я поступил неверно, Чжэнмин... — вздохнул мужчина. — Ты был единственным человеком, который заслуживает моей любви и заботы. Мне надо столько тебе рассказать. Ты очень удивишься.




Глава 94. "То есть, на слово бы ты мне не поверил?"

  В то время, когда Ли Цзиньян купил Инь Чэ на аукционе, молодой демон, в первый раз попавший в такую незавидную ситуацию и оказавшись в роли раба, испытывал сильный стресс. Свободолюбивый демон, оказавшийся на цепи, впал в депрессию, состояние его было подавленным. Он возненавидел Ли Цзиньяна, который посадил его на эту цепь и прилюдно унизил, приведя на пир Хань Вэньчэна как своего экзотического питомца, где все пялились на демона и обсуждали его, а тот сидел на цепи, как собака. Инь Чэ понимал, что дела его плохи, его сила запечатана и выбраться сам он не сможет. Заметив, что молодой хозяин Ли питает к нему недвусмысленный интерес, демон решил воспользоваться этим, расплатившись за свободу своим телом. Ли Цзиньян же ошибочно подумал, что демон также питает к нему чувства. Узнав, что это не так, молодой человек очень разочаровался и решил отпустить демона на свободу, ибо насильно мил не будешь.

  Инь Чэ неслыханно обрадовался такой удаче. Он вернул свою демоническую силу и сразу же исчез. Век бы не видеть больше этого Ли Цзиньяна, охочего до красоты демонов! Но Инь Чэ не любил кидать слов на ветер и ходить в должниках, поэтому ему пришлось вернуться, чтобы возместить молодому господину Ли золото, которое тот на него потратил. Демон принес гораздо больше золота, чем был должен. Он не испытывал восторга, снова встретив Ли Цзиньяна и пришел только ради того, чтобы отдать долг.

  Но вместе с демонической силой к Инь Чэ вернулся и дар читать мысли людей, между ним и Ли Цзиньяном будто бы установилась невидимая связь. Двадцать четыре часа в сутки мысли Ли Цзиньяна стучали в голове демона. Все эти мысли были только о нем. Демон и представить себе не мог, что кто-то из людей способен настолько сильно любить его, он был шокирован.

  Ли Цзиньян в своих мыслях постоянно признавался демону в любви, призывал его, говорил все то, чего никогда не осмелился бы сказать при личной встрече. Молодой мужчина страдал, сгорая от страсти. В мыслях Ли Цзиньян называл демона самыми ласковыми эпитетами, а по ночам демон слышал все его эротические фантазии. Засыпая, Инь Чэ видел все те интимные сцены с собой, которые Ли Цзиньян представлял в этот момент. Демон начал урчать и уснул с улыбкой на губах.

  Потом Инь Чэ узнал, что Ли Цзиньян попал в беду — его схватила императорская стража. Обернувшись стариком, демон, с помощью магии, без труда разрешил эту ситуацию.

  Мысли молодого мужчины не давали Инь Чэ покоя. Они были наполнены таким чувством и такой страстью, что мурашки пробегали по коже. Эта страсть была настолько горяча, что подожгла и душу демона. Молодой демон за двести лет своей жизни не ощущал ничего подобного. Страсть Цзиньяна начала притягивать его, будто магнит. Снова и снова слушая в своей голове мысли и призывы Ли Цзиньяна, демон и сам начинал в него влюбляться. Один раз он просто не выдержал и дальше случилось то, что случилось.

  Ли Цзиньян сидел в загадочном домике Инь Чэ, который мог внезапно появиться, а потом исчезнуть — и никому не найти. Демон вылизал ему ухо и на какое-то мгновение молодой человек оглох.

  — Цзиньян, все нормально? — спросил Инь Чэ, заметив его озадаченный вид.

  — Да, все хорошо, — неловко улыбнулся Ли Цзиньян. Из-под столика на него уставилось странное шарообразное и мохнатое существо. Существо уже некоторое время не сводило с мужчины своих глаз, а теперь ещё стало скалиться, показывая свои мелкие и острые, как иглы, зубки. Ли Цзиньян поежился.

  — Оно смотрит на меня!

  — Не бойся, никто здесь не посмеет причинить тебе вред.

  Демон прикрикнул на это странное существо и оно сразу же исчезло. После этого Инь Чэ притянул Ли Цзиньяна к себе и заключил в когтистые объятия.

  На самом деле, союзы между демонами и людьми были не столь уж редки. Но такие союзы несли за собой массу проблем, их осуждал и мир демонов, и мир людей. Что уже говорить о появившихся на свет несчастных демонических полукровках, которых ненавидели и люди, и демоны. Но Инь Чэ не останавливали трудности. Молодой демон в первый раз влюбился. Кроме того, он ненавидел, когда ему что-то запрещали или поучали жизни — и он делал все наперекор. Инь Чэ готов был бросить вызов всему миру.

  — Цзиньян, ты готов перезимовать у меня? Я заготовил дров, съестного на зиму хватит, кроме того, за это время мои домашние питомцы привыкнут к тебе и ты перестанешь бояться их.

  — Я бы с удовольствием, — печально вздохнул Ли Цзиньян, — но если я надолго покину дворец, подумают, что я сбежал и примутся меня искать. Я же под присмотром императора, как и остальные...

  — Плохо, — ответил демон, подбрасывая в печь дрова. — Тогда я сам к тебе приду.

  — Я буду только рад, хочу быть с тобою каждую минуту!

  Инь Чэ усмехнулся, продолжая хлопотать по хозяйству.

  — Инь Чэ, ты уже весь пол подмел своими волосами, позволь мне собрать их.

  Демон присел на стул и молодой мужчина попытался собрать его непокорные волосы в пучок.

  — Цзиньян, уже пробовали в прошлый раз — бесполезно. Только шпильки поломали. Мои волосы слишком длинные и тяжёлые. Их не выдерживает ни одна шпилька.

  — У меня кое-что есть, — проговорил мужчина и вытащил из сумки увесистую шпильку уникальной работы. — Эта должна выдержать.

  — Какая красота, — проговорил демон, — где ты ее взял?

  — Заказал специально для тебя.

  Демон удовлетворённо улыбнулся. Ему льстило, что его так сильно любят и все ради него делают.

  Ли Цзиньян, наконец, собрал волосы Инь Чэ в пучок и подколол их нефритовой шпилькой.

  — Кажется, выдержала.

  Переполненный чувствами, Цзиньян, стоя позади демона, обнял его за талию и уткнулся лицом в спину. Мужчина замер в таком положении. Инь Чэ накрыл его руки своими ладонями, стараясь не задеть когтями.

  — Цзиньян, я уже говорил тебе, что слышу все твои мысли, — лукаво прищурился демон. — Твои фантазии вчера так разыгрались, что мне даже захотелось попробовать то, что ты представлял. Ммм...

  Ли Цзиньян отпрянул от него, заливаясь краской до самых ушей.

  — Все-все мои мысли?!

  — Все-все, — с улыбкой повернулся к нему Инь Чэ. Неожиданно, демон напрыгнул на Цзиньяна и они покатились по полу.

  — Так что, ты мечтал о том, чтобы я был сверху, да? Твои фантазии так возбуждают... — проговорил демон, прижав молодого человека к полу.

  — Ты не должен читать мои мысли, это нечестно! — возмутился Ли Цзиньян, продолжая краснеть.

  Изумрудные глаза демона будто заглянули ему в душу.

  — Цзиньян, если бы я не прочитал твои мысли, мы никогда бы не были вместе.

  — То есть, на слово бы ты мне не поверил? — спросил молодой мужчина.

  — После того, что сделали со мной люди? Поверить? Не смеши.

  Инь Чэ уже порядком надоели дискуссии и он просто закрыл рот возлюбленного долгим поцелуем.






  Глава 95. "Ты или слишком пьян, или помешался"

  Ван Шу посватался от имени своего ученика и названого сына к дочери мелкого чиновника Цинь Сянь. Семья Цинь была небогата, но дочь славилась своей скромностью и добродетельностью.
  Чжан Ци было все равно, к кому посватался его учитель, он оставил право выбора за ним.
  Семья Цинь обрадовалась, что к ее дочери посватался господин, состоящий на службе у императора, и сразу же дала свое согласие на брак, хотя молодые даже не видели друг друга. Было привычным делом брать "кота в мешке" — того, которого ты не знаешь и никогда не видел.
  Пришло время знакомиться с невестой и Чжан Ци отправился в дом семейства Цинь с кое-какими дарами.
  Девушка очень переживала, так как даже не представляла, как будет выглядеть ее будущий супруг. Быть может, он зол, жесток, безобразен? Но увидев Чжан Ци, сердце Цинь Сянь забилось быстрее. Мужчина был нестар, красив, статен, хорошо воспитан и сразу же привлек внимание девушки, но она стеснялась смотреть на него, то и дело отводя взгляд. Лицо Цинь Сянь было приятным глазу, хоть ее и нельзя было назвать выдающейся красавицей. Мужчина же не почувствовал ничего, кроме пустоты и равнодушия. Повсюду его преследовал облик Хань Вэньчэна, который насмехался над ним. "А-Ци, разве эта юная госпожа сможет доставить тебе такие же удовольствия, какие доставлял я?" — будто бы говорил он и Чжан Ци поскорее гнал от себя все эти мысли.
  Будущим супругам, наконец, удалось поговорить.
  — Почему вы выбрали именно меня, господин? — решилась спросить Цинь Сянь, не осмеливаясь поднять глаз.
  — Я ищу себе порядочную, верную жену, госпожа, заботливую хозяйку, хранительницу семейного очага и мать моих будущих детей, а вы славитесь своим кротким нравом и порядочностью.
  Перекинувшись со своей невестой ещё парой фраз для приличия, Чжан Ци на этом раскланялся. Он уехал из дома Цинь с таким же равнодушием, как и приехал. Пусть она станет его женой, почему нет? Не все ли равно? Ее лицо не уродливо, а манеры хороши, она станет доброй женой и трепетной матерью, что ещё надо?
  Цинь Сянь же была очарована своим женихом и стала думать о нем ночи напролет, считая дни до их свадьбы.


  Бай Чжэнмин снова остался жить во дворце, однако, теперь уже на половине Хань Вэньчэна. Они жили в одной комнате и даже спали в одной постели, но между ними не было того, что раньше. Юноша не позволял к себе прикасаться. Кровать была огромная и Чжэнмин отодвигался на край, как можно дальше от Хань Вэньчэна, чтобы они не соприкасались даже случайно. Такое отношение унижало, обижало и удручало Хань Вэньчэна. В глазах Бай Чжэнмина он выглядел "грязным" и не знал, как теперь очиститься от этой "грязи" в глазах юноши.
  Мужчина решил не спешить, а, со временем, постепенно, снова завоевать сердце Чжэнмина. Сейчас же Хань Вэньчэн пытался выйти с юношей хотя бы на приятельский уровень общения. Нужно было запомнить одно золотое правило — никогда, ни при каких обстоятельствах не упоминать Господина, как его там, и все с ним связанное, чтобы не вызвать очередную вспышку гнева и ненависти Бай Чжэнмина. Выпустив пар, юноша постепенно начал успокаиваться. Они пили вино прямо в спальне, будто бы как и раньше. Хань Вэньчэн развалился на кровати, а юноша сидел возле маленького столика и заедал вино сладостями. Они были уже в подпитии.
  — Чжэнмин, меня пытаются убить! — воскликнул молодой мужчина, понизив голос.
  — Тоже мне, новость! — хмыкнул юноша. — Это мне и так прекрасно известно.
  — Да, но теперь я знаю, кто пытается меня убить, знаю, кто убивает моих слуг...
  Глаза Бай Чжэнмина заблестели. Он поставил чашу на столик и уставился на Хань Вэньчэна.
  — Боюсь, я не смогу угадать, кто это.
  — Ты никогда не угадаешь, кто это.
  — И кто же?
  Хань Вэньчэн потянулся в сторону Бай Чжэнмина, хоть тот сидел в другом конце комнаты и, понизив голос, произнес:
  — Это Сун Юнь...
  — Сун Юнь? — усмехнулся Бай Чжэнмин, кладя в рот османтусовый десерт. — Твой лучший старый друг? Ты, должно быть, шутишь? Зачем ему это?
  — Он никогда не был мне другом, — ответил Хань Вэньчэн, — но понял это я только сейчас. Он всегда завидовал мне и ненавидел меня, потому что я всегда и во всем был лучше его, а, кроме того, я отказал его сестре.
  Бай Чжэнмин снова усмехнулся, про себя подумав о том, что этот человек вспомнил о нем только тогда, когда его кинул и любовник, и лучший друг, и он остался совсем один.
  — Но это ещё не всё, — трагически продолжил Хань Вэньчэн. — Во всем этом принимает участие Сяо Хэн...
  — Сяо Хэн? — пьяным голосом рассмеялся Бай Чжэнмин. — Этот дурачок?
  — Он вовсе не дурачок... он всегда притворялся. Он убивает моих слуг, он стрелял в меня на охоте, этот ублюдок убил моего любимого охотничьего сокола!
  Юноша продолжал смеяться.
  — Но скоро всем им настанет конец... Скоро я выступлю со своей армией и тогда всем им настанет конец... — прошипел мужчина, сжимая кулаки.
  — Ты, выступишь с армией? — закатился Бай Чжэнмин.
  — Да. В моей армии восемь тысяч солдат, но этого мне хватит, потому что невозможно убить солдатов из терракоты.
  Бай Чжэнмин перестал хохотать и посмотрел на Хань Вэньчэна. Ему показалось, что Вэньчэн сошел с ума.
  — Ты или слишком пьян, или помешался, — сказал юноша. — Что за бред ты несёшь? Мне тебя жаль, Вэньчэн, честное слово.
  Глаза Хань Вэньчэна казались черными, как никогда, он по-прежнему сжимал кулаки.






  Глава 96. "Господин Хань, прибыл ваш новый телохранитель"

  — Только никто не должен знать о том, что я только что тебе рассказал, иначе твоя жизнь подвергнется опасности, — тихо сказал Хань Вэньчэн.
  Юноша усмехнулся:
  — Правда? Ты стал переживать о моей жизни, Вэньчэн?
  Хань Вэньчэн хотел было что-то ответить, да промолчал, чтобы каким-нибудь случайным словом не усугубить ситуацию. На губах Бай Чжэнмина блестели капли вина, будто кровь. Он был уже достаточно пьян и встал со стула, пошатываясь. Неровной походкой юноша дошел до кровати и плюхнулся на нее. Но в этот раз он не отстранился от Хань Вэньчэна, а, наоборот, придвинулся к нему, чтобы их плечи соприкасались. Посидев так немного, Бай Чжэнмин поменял позу и развернулся к Хань Вэньчэну, сев на него сверху.
  "Неужели дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки?" — подумал молодой мужчина. Он жаждал поцелуя, но Чжэнмин не спешил. Юноша вглядывался в красивое лицо Хань Вэньчэна, освещённое пламенем свечей, в эти блестящие обсидиановые глаза — глаза предателя, разрушившего его душу. Юноша молча принялся срывать с него одежду. Хань Вэньчэн поддался этому и вскоре его нижнее белье лежало на полу, разорванное в клочья. Юноша с жадностью посмотрел на обнажившиеся под ним тело.
  — Ну и? — как вызов, бросил Хань Вэньчэн. Губы Бай Чжэнмина дернулись в кривой усмешке.
  — Ты всегда делал из меня пассива, но знаешь ли ты, чего я хотел на самом деле?
  — И чего? — посмотрел ему в глаза Хань Вэньчэн.
  Без поцелуев и ласк, Бай Чжэнмин раздвинул ему ноги и грубо вошёл. На его губах играла такая ликующая улыбка, будто свершилась его самая грандиозная победа. У Хань Вэньчэна посыпались искры из глаз от боли. Наслаждаясь моментом, Бай Чжэнмин сказал:
  — Ты всегда отталкивал меня, а ему сразу же отдался, как последняя шлюха, почему?! Почему, чем я это заслужил?
  Он так отчаянно проталкивал себе дорогу внутри него, что мужчина готов был кричать от боли. Каждый толчок Чжэнмина сопровождался вопросом:
  — Почему?
  — Чжэнмин, прекрати, мне больно!
  — Больно? — злорадно усмехнулся юноша. — Да что ты знаешь о боли! — его длинные распущенные волосы упали на обнаженную грудь Хань Вэньчэна. Вэньчэн знал, что этот юноша не даст ему пощады.
  — Я всегда этого хотел, всегда хотел... — шептал Бай Чжэнмин в экстазе. — Но ты всегда отвергал меня, это мой первый раз. Я же ни с кем, кроме тебя, а ты...
  Хань Вэньчэн стиснул зубы от боли. Бай Чжэнмин вошёл во вкус и продвигался все глубже. Ненависть и страсть, перемешавшись, затмили его. Сделав ещё несколько глубоких толчков, он кончил и устало упал на кровать, свернувшись калачиком и отвернувшись от Хань Вэньчэна, который пытался всеми силами прийти в себя.
  — Ну что, теперь ты доволен, выпустил пар? — спросил молодой мужчина. Юноша не ответил, он был пьян и уже почти спал. Хань Вэньчэн склонился к нему, убрал прядь волос с нежного лица юноши и запечатлел на его лбу поцелуй.
  — Я же сам довел до всего этого... — прошептал Хань Вэньчэн. Не смотря на боль, он встал, обнаженный, прошёлся по комнате, плеснул себе вина в чашу и залпом осушил ее. Чжэнмин заснул и мужчина снова остался один.


  Утром Бай Чжэнмин проснулся с головной болью, он слишком много выпил вчера.
  — Чжэнмин, ты помнишь, что вчера было? — спросил Хань Вэньчэн.
  — А что было? — спросил юноша сонным голосом, будто пытаясь что-то вспомнить. — А... — пробормотал он, вспоминая события прошлой ночи.
  В дверь раздался стук.
  — Господин Хань, прибыл ваш новый телохранитель, присланный Его Величеством, господин Чжоу Ди!
  Бай Чжэнмин подскочил, как ошпаренный.
  — Что, прибыл твой новый будущий любовник, да?!
  — Чжэнмин, прекрати, это человек, которого прислал император, я тут ни при чем.
  — Как и тот предыдущий, да?
  — Неужели ты думаешь, что я буду кидаться на первого попавшегося мужчину только потому, что он мужчина? У меня всегда был свой вкус.
  — Я заметил "твой вкус", — язвительно бросил юноша. Хань Вэньчэн слегка сжал его лицо в своих ладонях.
  — Чжэнмин, мы так никогда не построим отношения. То, что было, прошло и этого уже не вернуть, но то, что будет, зависит только от нас.
  — Ты снова бросишь меня ради кого-то! — едва ли не в истерике вскричал юноша.
  — Чжэнмин, неужели ты не видишь, что я всеми силами пытаюсь вернуть наши отношения? Давай выйдем отсюда и вместе посмотрим на этого человека. Ты сам увидишь, что ревновать не к чему, — он встал и молча начал одеваться.
  Чжэнмин был вне себя от ярости, что появился какой-то новый мужчина, который снова может стать его соперником. Юноша трусился от переживания и, наспех одевшись, они вышли в зал. Их ожидал человек совершенно непохожий на Господина, как его там. Чжоу Ди был слишком худощав, ноздри его хищного носа раздувались, а чрезмерно глубоко посаженные глазки буравили таким же неприятным, как и его лицо, взглядом.
  — Приветствую, молодой господин Хань! — сказал он таким голосом, будто объелся сухой рисовой каши.
  — Взаимно, господин...
  — Чжоу, — поправил его мужчина.
  — Господин Чжоу, слуги покажут вам вашу комнату.
  Бай Чжэнмин немного успокоился. Этот человек отталкивает. Его внешность, голос, манеры  — в нем отталкивает абсолютно все. Вряд ли Хань Вэньчэн соблазнится на него. Сам же Хань Вэньчэн подумал о том, что этот человек может принести им много проблем.
  Молодой мужчина посмотрел на Бай Чжэнмина.
  — Видишь, говорил же тебе, что не к чему тут ревновать. Чжэнмин, я хочу быть с тобой.
  Хань Вэньчэн заключил юношу в объятия, сжимая его тонкую талию и, пока Бай Чжэнмин не успел опомниться, наконец-то сорвал с его губ поцелуй. Юноша уже устал бороться с самим собой и слабость взяла над ним верх — он отдался этому поцелую, сжимая лёгкую шелковистую ткань длинных рукавов Хань Вэньчэна. В душе его по-прежнему горела любовь к этому человеку и он ничего не мог с этим поделать. Хань Вэньчэн никогда не узнает, как однажды Бай Чжэнмин нарисовал по памяти портрет Господина, как его там, и метал в него стрелы из лука, попадая десять раз из десяти.





  Глава 97. "Мне нужен господин Чжан Ци"

  Бай Чжэнмин больше не мог бороться с самим собой. Он так любил этого человека, не смотря на то, что Вэньчэн причинил ему неимоверные страдания, поэтому снова, на свой страз и риск, поддался страсти. Эта любовь была словно болезнь.
  Бай Чжэнмин, как раньше, сидел на коленях Хань Вэньчэна, обвивая его шею худыми руками, на запястьях которых виднелись многочисленные шрамы от порезов, и самозабвенно растворялся в поцелуях. Потом толкнул мужчину в грудь:
  — Ты снова предашь? Снова бросишь меня!
  Хань Вэньчэн взял лицо юноши в свои руки и поцеловал настолько нежно, насколько мог.
  — Нет. Нет же. Я не сделаю этого. Только сейчас я понял, что единственный человек, заслуживающий моей любви — это ты.
  Сердце Бай Чжэнмина отчаянно забилось в груди. Как же хотелось снова поверить ему! Но всю романтику испортил пронзающий насквозь взгляд Чжоу Ди. Этот неприятный человек ходил за ними по пятам, будто ищейка. Его не смущало ничто. Если Господин, как его там, при виде откровенных сцен краснел и отворачивался в сторону, то Чжоу Ди наблюдал со всей присущей ему невозмутимостью, будто бы совсем был лишён стыда. Если над Господином, как его там, постоянно хотелось подтрунивать и выставлять на посмешище, то этого человека просто хотелось никогда и ни за что больше не видеть.
  — Господин Чжоу, вы на нас дыру протрете! — не выдержал Хань Вэньчэн.
  — Господин Хань, я всего лишь выполняю свою работу, — без тени смущения отвечал этот человек. В нем был неприятен даже голос. Звук его голоса резал слух и был такой же отвратительный, как и его внешность.
  Единственное место, куда не смел входить этот человек — это была спальня. Приходилось запираться там. Хань Вэньчэн догадывался, что если Чжоу Ди будет необходимо, то однажды он войдёт и туда, и будет со всей невозмутимостью наблюдать, как они с Чжэнмином занимаются любовью. Все это весьма удручало.
  Хань Вэньчэн воспылал к юноше страстью, пытаясь снова завоевать его сердце, ибо недоступное более всего притягивает человека. Муки от осознания того, что он был брошен Господином, как его там, отошли на второй план.
  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин удалились в спальню, чтобы хоть на время избавиться от взгляда этого императорского коршуна.
  Чжэнмин уже лежал на подушках, утопая в ласках Хань Вэньчэна, губы которого спустились к самому заветному месту юноши, искусно проделывая свое дело. Бай Чжэнмин вскрикнул, запрокинув голову, достигнув пика наслаждения. Пальцы Хань Вэньчэна погладил его по щеке.
  — Кто будет сверху? — спросил мужчина. — Как ты хочешь? — он боялся сделать что-то не так и снова оттолкнуть юношу.
  — Я, — без колебания ответил Бай Чжэнмин, оседлав Хань Вэньчэна.
  — Чжэнмин, ты мне сделал очень больно в прошлый раз, не будь со мной таким грубым. Возьми смазку.
  Юноша потянулся к столику и взял небольшую баночку.
  Хань Вэньчэн с грустью подумал о том, что Чжэнмин больше не называет его А-Хань и пообещал себе, что вернет все, как было. Изрезанные руки юноши терзали его чувством вины и мужчина не знал, как загладить ее. Их тела слились и Хань Вэньчэн почувствовал тяжёлое дыхание Бай Чжэнмина, лежащего на нем. Возможно, если этот юноша наберётся опыта, то станет не таким уж плохим любовником, нужно дать ему время.
  Наверняка эта крыса Чжоу Ди подслушивает под дверью, ловя каждый вздох. Что ж, пусть наслаждается.


  Чжан Ци занимался приготовлениями к свадьбе. Приходил портной, чтобы снять мерки для пошива свадебного наряда. Мужчина уже смирился с мыслью, что вскоре обзаведётся женой. Пора создавать свой собственный семейный очаг. Быть может, эта молодая госпожа, наконец, поможет ему забыть про все то, что с ним произошло.
  Был уже вечер. В двери раздался стук.
  — Кто там? — устало спросил мужчина.
  — Мне нужен господин Чжан Ци, — послышался детский голос.
  Мужчина был удивлен и открыл дверь. Перед ним стоял мальчик.
  — Если вы господин Чжан, то у меня для вас послание.
  — От кого? — ещё больше удивился Чжан Ци.
  — Мне вручил его господин в маске, он просил передать это господину Чжан Ци и заплатил несколько монет, а у нас дома нечего есть.
  — Этот господин как-нибудь представился?
  — Нет, никак не представлялся, — ответил ребенок и, вручив Чжан Ци письмо, побежал своей дорогой.
  Письмо было следующего содержания:
  "Господин Чжан Ци, настоятельно рекомендую вам найти способ открыть сейф господина Вана и осмотреть его содержимое".
  Чжан Ци был очень удивлен. Что за незнакомец отправил ему послание? Зачем? Какова его цель? Почему он должен открывать тайник своего учителя, будто вор? Чжан Ци никогда не позволил бы себе опуститься до того, чтобы тайно рыскать в сейфе учителя, поэтому выбросил письмо, решив забыть о нем.


  Вырваться из дворца незамеченным становилось все труднее. Чжоу Ди следовал по пятам, будто бы стал тенью Хань Вэньчэна. Это доводило до белого каления. Хань Вэньчэну срочно нужно было повидаться с Тан Цзы, но проклятая императорская ищейка не отставала ни на шаг! Хань Вэньчэн решил использовать свою магию. Сделать так, как его всегда учил Тан Цзы.
  Когда Чжоу Ди увидел, как вместо одного господина Хань их стало четверо, он поистине испытал шок. Одинаковые, будто близнецы, они направились в четыре противоположные друг другу стороны. Чжоу Ди понятия не имел, какой из них настоящий и пошел за первым попавшимся, но тот будто в воздухе растворился. Чжоу Ди впервые видел такое чудо и решил, что молодой господин Хань великий кудесник, способный создавать свои собственные фантомы.
  Тем временем, Хань Вэньчэн был уже далеко, и спокойно достиг места, в котором его ждал Тан Цзы.


Глава 98. "Тебе мало моих поцелуев?"

  — Вэньчэн, ты знаешь, что я каждый год ухожу в медитацию, — сказал Тан Цзы. Сегодня его лицо казалось невероятно прекрасным, потому что он надел новую маску из человеческой кожи.

  — Сегодня мои силы на исходе и я удаляюсь, чтобы восполнить их, — продолжал мужчина.

  — Знаю, учитель, — в почтительном поклоне склонился Хань Вэньчэн.

  — Не могу сказать сколько времени в этот раз уйдет на мою медитацию. Вход в пещеру будет стеречь моя милая Мей Лин, — Тан Цзы многозначительно провел рукой по бедру молодой женщины, которая стояла рядом с ним, будто живое изваяние. — Она уже набралась достаточно сил, чтобы быть моим личным охранником, пока я буду пребывать в медитации. Вэньчэн, я знаю, что  твоя терракотовая армия уже готова к бою, — внимательно посмотрел на него мужчина, — и настоятельно прошу, приказываю тебе, как твой учитель, не предпринимать никаких действий в мое отсутствие. Это очень и очень важно. Мы несколько лет шли к своей цели и не можем просто так все испортить, Вэньчэн. В тебе таится громадная сила, но ты не знаешь, как ей пользоваться и без меня твои неосмотрительные действия могут привести к нехорошему исходу. Думаю, что ты понял, о чем я говорю. Вэньчэн, надеюсь на твое понимание.

  — Да, учитель, — Хань Вэньчэн сделал ещё один почтительный поклон. Тан Цзы встал со своего места, подошёл и крепко, по-отечески, обнял его, поцеловав в голову.

  — Как только я вернусь из медитации, восполнив свои силы, мы сокрушим не только Цинь Шихуанди, мы сокрушим весь мир.

  Сердце Хань Вэньчэна отчаянно затрепетало в груди.

  — Да, учитель, — сказал он, не смея сказать что-то ещё.

  Бай Чжэнмин упёрся рогами, что хочет провести пирушку с танцовщиками.

  — А-Мин, ты всегда ненавидел, когда я приглашал во дворец танцовщиков, почему же сейчас требуешь позвать их? — спросил Хань Вэньчэн.

  — А почему нет? — вопросом на вопрос ответил юноша. — Не ты ли всегда говорил, что они прекрасны? Это ведь ты научил меня любить прекрасное.

  — Хорошо, если ты так хочешь, я позову танцовщиков и устрою праздник, — ответил Хань Вэньчэн, опуская юношу на подушки. Бай Чжэнмин всё ещё оставался закрытым для него. Закрылась не только его душа, но и тело. Хань Вэньчэн никак не мог овладеть им, а причинять боль не хотел.

  — А-Мин, расслабься, пожалуйста...

  Но тело юноши напряглось, отторгая его. Хань Вэньчэн потратил много времени на самые чувственные нежности и поцелуи, которые, в конце концов, заставили Чжэнмина расслабиться и впустить его. Хань Вэньчэн увидел свое отражение в глазах юноши.

  — А-Хань... — прошептал Бай Чжэнмин. Он снова сказал это! Снова назвал его так, как и раньше!

  — А-Мин, я тебя люблю... — в экстазе прошептал Хань Вэньчэн. Из глаз юноши потекли слезы:

  — Ты лжешь...

  — Нет, — проговорил Хань Вэньчэн, закрывая его рот поцелуем, лишая возможности возражать или сомневаться. Это была первая чувственная близость, которая произошла между ними за последнее время, когда трепетом отдавалось каждое прикосновение. Из глаз Бай Чжэнмина градом катились слезы, потому что он хотел верить, но не мог.

  По просьбе Бай Чжэнмина Хань Вэньчэн закатил пир и пригласил самых лучших, самых прекрасных танцовщиков. Он думал о том, куда вдруг подевались Сун Юнь и Сяо Хэн. Не затишье ли это перед бурей? Дерзнут ли они снова, как ни в чем не бывало, заявиться на вечеринку, пользуясь тем, что он никому не может о них рассказать. Но, к счастью, эти люди сегодня не появились. И, к слову сказать, убийства слуг прекратились также. Но Хань Вэньчэн не был настолько наивен, чтобы поверить, будто бы они оставили его в покое.

  Сегодня Хань Вэньчэн пробовал различные сорта вин и выпил немало, отчего его бросило в жар и лицо начало гореть. Молодой мужчина вышел на улицу, чтобы освежиться. Какая прекрасная осень в саду, какая чудесная палитра красок! Золотой, багряный, оранжевый. Хань Вэньчэн с упоением лицезрел осень, ибо умел ценить красоту. Когда он вернулся в пиршественный зал, то не поверил своим глазам: один из танцовщиков сидел на коленях у Бай Чжэнмина и они, будто так и надо, предавались поцелуям. Хань Вэньчэн был вне себя от гнева и ревности и застыл на месте. Не замечая его, молодые люди продолжали целоваться. Как же молоды и очаровательны они были! Не смотря на всю злость и ревность, Хань Вэньчэн на мгновение залюбовался ими, а потом закричал не своим голосом:

  — Вон! Все вон отсюда!

  Перепуганные танцовщики бросились к выходу. Парень, сидевший на коленях Бай Чжэнмина, постарался затеряться среди остальных. Сам Бай Чжэнмин сидел абсолютно спокойно, будто ничего и не произошло..

  — Чжэнмин!!

  — В чем дело? — посмотрел на него юноша.

  — В чем дело? Ты ещё спрашиваешь?! Ты что творишь!

  — А что такого? — невозмутимо ответил Бай Чжэнмин. — Тебе, значит, можно делать все, что захочется, а мне нет?

  — Тебе мало моих поцелуев?

  — Ну тебе же моих было мало, — ответил юноша.

  — Чжэнмин, мы только что наладили отношения, для чего ты все портишь?

  — Вэньчэн, ты же не боялся испортить со мной отношения, выставив меня из спальни, в которой мы проводили вместе каждую ночь, так почему мне нужно бояться что-то испортить с тобой? С тем, кто не боялся потерять меня? — Бай Чжэнмин встал со своего места. Хань Вэньчэн понял, что юноша всё ещё не простил его. А ещё его раздражала физиономия Чжоу Ди, ловящая каждое слово их ругани, будь он неладен!

  Хань Вэньчэн схватил юношу за руку, пытаясь привлечь к себе, крепко прижав его к своей груди.

  — Чжэнмин, я не отпущу тебя и не отдам кому-то другому.

  Бай Чжэнмин ничего не ответил и они застыли в немом молчании под зорким ястребиным взглядом Чжоу Ди.



  Глава 99. " Да как ты посмел влезть в мир демонов!"

  Ли Цзиньян любовался спящим демоном, его поразительной красотой. Демон спал на спине, скрестив руки на груди. На пальцах виднелись тонкие когти. Он утопал в своей пышной белой шевелюре, а изумрудные глаза были закрыты и лишь длинные ресницы подрагивали во сне. Ли Цзиньяну захотелось коснуться его, но он не посмел будить это неземной красоты существо, потому рука его так и зависла в воздухе, не решаясь прикоснуться.
  Молодой мужчина решил сходить в лес, чтобы принести хвороста. Ему не нравилось, что всем занимался демон, не нуждавшийся в обогреве. Ли Цзиньян направился к выходу, возле которого его окружили мохнатые шарообразные существа, которые ощерили свои тонкие и острые, как иглы, зубы. Цзиньян замер, не решаясь делать каких-либо лишних движений, будто его окружила стая диких собак.
  — Фу, нельзя! — сказал Ли Цзиньян. — Если вы наброситесь на меня, ваш хозяин очень рассердится и накажет вас.
  Эти нелепые существа, будто бы понимая его речь (возможно, так оно и было), раскатились в разные стороны, напоминая мохнатые шары, освобождая дорогу.
  — Вот, так-то лучше, — сказал Ли Цзиньян и немедленно покинул этот странный дом.
  Осень играла во всех красках. Красные и жёлтые листья продолжали осыпаться с деревьев, оставляя за собой яркий разноцветный ковер.
  Молодой мужчина пошел собирать хворост, наслаждаясь лесным осенним воздухом, вдыхая его полной грудью.
  Было пасмурно и лес окутал лёгкий туман. Виднелись горы, объятые этим туманом, будто сизой дымкой. Вдруг, вдалеке раздались крики:
  — Помогите, помогите!
  Словно кричал попавший в беду молодой парень.
  По своей природе
Ли Цзиньян был добрым и отзывчивым человеком, а пережив войну и смерть родителей, сам познал фунт лиха и не мог оставаться равнодушным к чужой беде. Услышав крики о помощи, он помчался на выручку. Узкая извилистая тропа вела прямо через лес в горы, туда и направился молодой человек.
  На какое-то время крики стихли и
Ли Цзиньян замер на месте, осматриваясь, вслушиваясь в тишину.
  — Здесь есть кто-нибудь? Где вы? Отзовитесь!
  Стояла гробовая тишина и было слышно, как с деревьев падают осенние листья в рассеивающемся тумане.
  — Помогите! На помощь! — снова послышался голос и тут же смолк.
  Ли Цзиньян снова подумал, что кто-то наверняка попал в беду и ожидает помощи. Он направился по извилистой тропке прямо в горы. Туман сгущался, какие-то хищные птицы громко хлопали крыльями, словно демоны кружась над головой. Ли Цзиньян взял палку, чтобы отмахнуться о назойливых тварей. Послышался птичий крик, больше напоминающий человеческий смех.
  — Эй, кто здесь? Есть тут кто-нибудь? — ответом ему была тишина. Туман все больше окутывал все вокруг, нежно раскрыв свои объятия. Ли Цзиньян каким-то образом потерял ту узкую тропку, по которой пришел. Он понял, что заблудился. Было холодно, зябко, неуютно. Молодой мужчина присел на камень, думая, что ему делать дальше. В конце концов, он давно уже не ребенок, чтобы впадать в панику, заблудившись в лесу. Почему замолк человек, который кричал? Что случилось с ним? Неожиданно, в Ли Цзиньяна полетели жёлтые листья. Он поднял голову и увидел юношу, сидящего на скале, который болтал ногами и посмеивался. Юноша был очень красив, на нем был темный плащ с роскошным меховым воротником, а на голове  капюшон. Пряди волос выбились из-под капюшона, челка была совершенно белой. Взгляд молодого человека казался дерзким и насмешливым. Ли Цзиньян подумал, что уже где-то видел его.
  — Молодой господин, это вы кричали?
  — Ну я, — с насмешкой ответил юноша. — И что дальше?
  — Зачем вы делали это?
  — Шутил.
  Парень засмеялся, бросив в лицо
Ли Цзиньяну груду осенних листьев. Причем сделал он это не руками, в каким-то чудесным образом, просто одним взглядом. Глаза у него были невероятные, их невозможно было описать, могли ли они принадлежать обычному человеку? Ли Цзиньян понял, что перед ним не человек, а демон. Он уже видел один раз это существо. В тот день, когда два демона, слившись в один чёрно-белый клубок, катались по траве, желая выдрать друг другу глаза. Это был демон гор, с которым у Инь Чэ возник конфликт. Ли Цзиньян догадывался, что конфликт между демонами возник из-за него. Мужчина стряхнул с себя жёлтые листья, запутавшиеся в волосах, и спросил:
  — Зачем?
  — А просто так, — ответил демон гор и звонко рассмеялся. Ли Цзиньян понял, что попал впросак, купившись на голос, просящий о помощи.
  — Ты... ты... Да как ты посмел влезть в мир демонов! — наконец гневно воскликнул юноша. — Думаешь, это поможет тебе стать сильнее, обрести бессмертие? Никчёмный человек, ты постареешь, как и все вы, а потом сдохнешь! И никто этого не изменит. Вы распускаетесь, как листья на деревьях, а потом увядаете. И ты пожухнешь так же, как этот жёлтый лист, валяющийся под ногами!
  — Я не преследую никаких корыстных целей, — ответил Ли Цзиньян.
  — Тогда почему ты прилип к этому белобрысому выскочке?
  — Как ты меня назвал?
  Ли Цзиньян даже не заметил, как появился Инь Чэ. Демон взметнулся и в мгновение ока очутился рядом с заносчивым юнцом. Хотя, вероятно, они были одного возраста. Что может быть хуже, чем драка двух молодых и вспыльчивых демонов!
  — Инь Чэ! — закричал Ли Цзиньян.
  — Не вмешивайся! — крикнул демон, не поворачивая головы.
  Возмущенный тем, что кто-то лезет в его личную жизнь, поучает, пытается оскорблять и обманом уводит возлюбленного, Инь Чэ был вне себя от злобы и вцепился когтями в голову демона гор. Тот издал душераздирающий вопль. Хищные птицы налетели бог весть откуда и начали кружиться над Инь Чэ, пытаясь выклевать ему глаза. Ли Цзиньян схватил камень, пытаясь подбить одну из птиц, но это оказалось бесполезно, ведь птицы были не обычными, а демоническими. Тогда Инь Чэ схватил одну из них и одним махом скрутил ей голову, а остальные, испугавшись, улетели. Лицо демона гор было все исцарапано когтями Инь Чэ, одежда порвана. От обиды юный демон едва не заплакал, потрясая кулаками.
  — Не сомневайся, тебе это с рук не сойдёт!
  — И что ты сделаешь? — усмехнулся Инь Чэ. — Снова позовешь своего дядю?
  — Да, вне всякого сомнения, так и сделаю! — крикнул вслед демон гор и исчез.
  Инь Чэ посмотрел на мужчину:
  — Почему ты ушел, не разбудив меня, Цзиньян?
  — Я... пошел, чтобы собрать хворост и... заблудился.
  Демон вздохнул.
  — Не делай так больше. А сейчас просто закрой глаза и не открывай их, пока я не скажу.
  Ли Цзиньян покорно закрыл глаза. Он оказался в объятиях Инь Чэ. Демон крепко прижимал его к своей груди. Мужчина не знал точно, но догадывался, что они перемещаются по воздуху. Догадка подтвердилась, когда он раскрыл глаза — они находились в доме Инь Чэ. Переместились за минуту!
  — Как это?.. — изумился Ли Цзиньян.
  — А так. Не забывай, что я всё-таки демон, — ответил Инь Чэ и улыбнулся своей красивой улыбкой.




Глава 100. "Ты можешь оставить меня в покое, наконец?!"

  Хань Вэньчэн проснулся посреди ночи от того, что его мучил весьма странный сон. Ему снилось, будто бы Господин, как его там, женится на женщине. Он видел во сне саму церемонию и почему-то оказался в списке приглашенных. Неожиданно, Господин, как его там, развернулся к Хань Вэньчэну.

  — Что смотришь, А-Хань, завидуешь? Конечно, тебе не суждено связать свою жизнь с женщиной, ведь ты — обрезанный рукав! — Господин, как его там, издевательски рассмеялся ему в лицо. — Да я просто использовал тебя, дурачок, чтобы донести обо всем императору. Ты интересен мне не больше, чем пустое место. 

  Неожиданно, дверь в спальню, открытая сквозняком, с грохотом захлопнулась и Хань Вэньчэн проснулся. Сон был очень неприятный. На Вэньчэне спал Бай Чжэнмин, обхватив его руками и ногами. Юноша был сильно пьян и спал мертвым сном. Хань Вэньчэн осторожно провел пальцами по гладкой щеке парня, убирая с нее длинную непокорную прядь. Он ласково поцеловал юношу в лоб и, освободившись от его объятий, положил Чжэнмина обратно на кровать. Настроение было испорчено, сон пропал. Хань Вэньчэн решил сходить проверить своих терракотовых солдат. Вот только одна загвоздка: у Чжоу Ди слух, как у хорошей собаки и ему не удастся выскользнуть из дворца незамеченным. Чжоу Ди расположился как раз в той самой комнате, в которой проживал раньше Господин, как его там.

  Хань Вэньчэн решил использовать заклятие тишины, которому обучил его Тан Цзы, и улизнул из спальни.

  По ночному небу барашками плыли белые облака, образуя меж собой дыры, сквозь которые проглядывал темный небесный свод и кое-где звёзды. Кажется, погода вот-вот обещает испортиться.

  Хань Вэньчэн шел по опустевшему саду и услышал какие-то подозрительные звуки. С ветвей дерева на него спрыгнул человек, который сразу же схватил его за горло.

  — Души, дави его! — послышался голос Сяо Хэна. — Дави, я подержу, чтобы он не дёргался, — дурачок схватил Хань Вэньчэна за ноги. Парочка "старых добрых знакомых" снова вернулась на арену. Хань Вэньчэн что есть силы лягнул Сяо Хэна ногами, что тот отлетел  к соседнему дереву, а Сун Юня так ударил по лбу затылком, что ещё немного и проломил бы ему череп. Сун Юнь глухо вскрикнул и отпустил свою жертву.

  — Вы ещё не знаете, с кем связались! — в гневе воскликнул Хань Вэньчэн.

  —. С кем бы мы не связались, — ответил Сяо Хэн, покручивая в руке удавку, — куда приятнее видеть тебя мертвым, чем живым. 

  Очевидно, он задался целью любой ценой уничтожить Хань Вэньчэна. С фанатичной решимостью маньяка, он шел прямо на мужчину, гипнотизируя немигающим ледяным взглядом своих серых глаз. Сяо Хэн собирался накинуть на шею Вэньчэну удавку, но тот с ловкостью увернулся. Тем временем, сзади на мужчину  запрыгнул Сун Юнь, его холодные руки снова сомкнулись на горле Хань Вэньчэна. Сяо Хэн злорадно захохотал.

  — Вэньчэн, тебе никуда не уйти от смерти, никуда не спрятаться от нее!

  Сяо Хэн откинул удавку и потянулся к шее мужчины своими руками, помогая Сун Юню душить его. Две пары рук сомкнулись на шее Хань Вэньчэна, глаза которого едва не вылезли из орбит. Молодой мужчина понял, что если он что-нибудь не предпримет, для него действительно все будет кончено. Хань Вэньчэна переполняла темная ци злобы и ненависти, которая и придала сил. Противники разлетелись в разные стороны. Поднялся сильный ветер, сорвавший с деревьев последние листья. Сяо Хэн корячился на четвереньках, пытаясь дотянуться до валяющейся на земле удавки. Одного взгляда Хань Вэньчэна хватило, чтобы откинуть Сяо Хэна вглубь сада, а Сун Юню засыпало глаза пылью и сухими листьями.

  — Ничтожество... — проговорил  Хань Вэньчэн. Он направился домой. Из носа и ушей струился едва заметный черный дымок — это темная энергия, которая переполняла его через край.

  — Все, хватит терпеть! — сказал сам себе Хань Вэньчэн. — Сколько можно! Скоро вы все падете перед этим достопочтенным ниц, выродки! Будут наказаны все. Пойду в наступление на дворец Цинь Шихуанди прямо сейчас! Нечего ждать!

  Бай Чжэнмин до сих пор спал, сильно напившись вина. Поцеловав юношу в губы, Хань Вэньчэн нацарапал на бамбуковой табличке записку.

  — Пора... пора, — сказал он уже сам себе и вышел из комнаты. Скрипнула дверь, и следом за ним вышел Чжоу Ди. Хань Вэньчэн прекрасно слышал это, но не подал вида. Сейчас он не боялся никого и ничего, накопив слишком много черной энергии. Чжоу Ди неотступно следовал за ним по пятам.

  — Ты можешь оставить меня в покое, наконец?! — развернулся к нему Хань Вэньчэн. От неожиданности Чжоу Ди легонько вздрогнул, он думал, что остаётся незамеченным.

  — Если молодому господину нечего скрывать, то нечего и бояться. 

  — Да, мне нечего скрывать, — невозмутимо ответил Хань Вэньчэн. — Прямо сейчас я иду в наступление со своей армией на дворец Цинь Шихуанди!

  — Что?! — нахмурился пораженный Чжоу Ди, выхватывая меч. Но Хань Вэньчэн одним своим взглядом заставил мужчину замертво упасть на тропинке, в кучу сухих листьев. Затем он ушел, не оборачиваясь.

  Бай Чжэнмин проснулся в обед с головной болью. Не увидев рядом Хань Вэньчэна, парень заподозрил неладное.

  — Неужели опять бросил! — вскричал Бай Чжэнмин, но возле кровати нашел бамбуковую табличку:

  — Дорогой А-Мин, прости меня, но мне нужно уладить кое-какие дела. Сегодня очень важный день: наконец-то я наступаю со своей терракотовой армией на дворец Цинь Шихуанди! Я вернусь к тебе императором Китая, мой принц! Жди меня. Вэньчэн".

  Юноша побледнел и выронил из рук табличку. Наспех одевшись, он отправился к конюшне едва ли не бегом. Недавно Тянь понесла от Линхуа жеребёнка. Невероятно красивый быстроногий конь и "старая кляча". Самого Линхуа в конюшне не было. Конечно же, на нем ускакал Хань Вэньчэн! Юноша вывел под уздцы первого попавшегося скакуна и помчался на нем, что есть мочи, гоня несчастное животное все быстрее.

  В саду была суета. Охали слуги, а Сюй Чжишань склонился над трупом Чжоу Ди, пытаясь понять, от чего мог умереть этот человек. Смерть императорского шпиона — дело серьезное. Это не какая-нибудь там домашняя прислуга.

  Бай Чжэнмин посмотрел на труп Чжоу Ди и сердце сжалось в нехорошем предчувствии. Он знал, что это сделал Вэньчэн.

  — Господин Бай, куда это вы собрались, не хотите ли ответить прежде на несколько вопросов? — Сюй Чжишань пытался перегородить юноше дорогу и конь Бай Чжэнмина едва не снёс его.

  — Прошу меня простить, господин Сюй, но я просто ужасно тороплюсь.

  Бай Чжэнмин промчался мимо него.

  По дороге юноша встретил Ли Цзиньяна, который вышел из леса, где у него было, конечно же, очередное свидание с демоном.

  — Цзиньян! — крикнул юноша, узнав его.

  — Чжэнмин, куда ты так мчишься, что-то случилось?

  — Да! А-Хань сошел с ума. Он отправился в Саньян, во дворец императора, его нужно срочно остановить!! Помоги!

  Ли Цзиньян запрыгнул на коня Бай Чжэнмина, когда тот немного притормозил. Вдвоем они помчались в Саньян.




Глава 101. "Месть свершилась"

  Уже завтра у Чжан Ци намечалась свадьба. Мужчина нервничал, не находя себе покоя. Уже была ночь, но Чжан Ци не ложился, примеряя свадебный наряд. Все ли нормально сделал портной? Все же завтра выходить в люди. Не выдержав, Чжан Ци пошел к Ван Шу, чтобы тот посмотрел, хорошо ли сидит на нем красный свадебный наряд. Когда Чжан Ци вошёл, его учитель уже крепко спал, утомившись после тяжёлого дня. Мужчина хотел было покинуть комнату своего учителя, но взгляд его случайно упал на валявшиеся на полу ключи. Ван Шу так хотел спать, что даже не заметил, как потерял их. Чжан Ци сразу же вспомнил про загадочную записку. Он до сих пор не мог понять, для чего ему нужно осмотреть тайник Ван Шу. Конечно же, он никогда бы не осмелился залезть в тайник своего учителя, но прямо сейчас будто тысячи демонов подталкивали его сделать это. Действительно, когда ещё предоставится такая возможность? Нужно проверить и успокоиться. А после он расскажет обо всем Ван Шу и повинится перед учителем. Конечно же он не посмеет что-то взять из тайника. Решив так, Чжан Ци подхватил ключи и умчался в другую комнату, в которой находился сейф учителя. Замок поддался с трудом. Внутри было все в паутине. Очевидно, сюда давно никто не заглядывал. Чжан Ци убрал рукой паутину и заглянул внутрь. Первое, что он обнаружил в тайнике — это была нефритовая подвеска. Точь-в-точь такая, какую ему хотел подарить Хань Вэньчэн. У Чжан Ци все похолодело внутри. Дрожащими руками он вытащил подвеску, чтобы удостовериться, что это она. Его руки так трусились, что мужчина едва не выронил дорогую вещицу. Сомнений быть не могло — это она! Подвеска из его кошмарных снов, напоминающая о зверском убийстве родителей. Таких существует лишь две — одна у Вэньчэна, как семейная реликвия, но... что другая делает у Ван Шу?! Этот вопрос ввел Чжан Ци в ступор, он не знал, что и думать, и снова полез в тайник. В тайнике было много писем, мужчина достал одно, чтобы прочитать.

  "Господину Ван Шу от госпожи Чжан Сян.

  Господин Ван, покорнейше прошу вас оставить меня в покое и прекратить угрожать мне и моей семье. Я уже замужняя женщина и никогда не питала к вам особенных чувств. Я счастлива в браке со своим мужем, мы ожидаем ребенка"...

  Сердце Чжан Ци ёкнуло — он понял, что Чжан Сян — это его мать! Дрожащими руками мужчина начал перебирать остальные письма и все они были от его матери, приблизительно одного и того же содержания. Разбросав письма, Чжан Ци достал меч и помчался в комнату Ван Шу, чтобы услышать объяснения. Он ворвался в спальню своего учителя прямо в красном свадебном наряде и, толкнув стоящего Ван Шу сапогом, свалил его на пол. Больно ударившись, Ван Шу сразу же проснулся, не понимая, что происходит. Он увидел перед собой разъяренного, словно демон, Чжан Ци, держащего в руках меч.

  — В чем дело?! — не понял Ван Шу, поднимаясь с пола. — Ты что себе позволяешь?!   

  — Откуда у тебя эта подвеска?! — Чжан Ци принялся раскачивать подвеску прямо перед лицом своего учителя. — Откуда у тебя письма моей матери, отвечай!

  Ван Шу ещё окончательно не проснулся и не сразу понял, в чем дело. Но скоро до него дошло, что

Чжан Ци раскрыл его тайник!

  — Да как ты смеешь копаться в моем сейфе! — вскричал мужчина.

  — Стало быть, есть что скрывать? Говори немедленно, что тебя связывало с моей матерью?! Откуда у тебя подвеска убийцы моих родителей?!

  — Я ничего тебе не должен! — воскликнул Ван Шу и тут же вскричал не своим голосом, так как в воздух подлетел его окровавленный мизинец, отрубленный мечом разъяренного

Чжан Ци.

  — Что, теперь ты будешь сговорчивее? Или я линчую тебя прямо здесь! — над Ван Шу навис меч его ученика. Тот продолжал кричать от боли, лишившись мизинца.

  — Я любил твою мать! Любил!! Но она вышла за другого, за твоего отца...

  — Вот оно как! Быть может, из-за этого у тебя появилась мысль убить их, а? Отвечай правду, иначе я разрублю тебя напополам! — Чжан Ци шутить не собирался и уже занёс над Ван Шу меч.

  — Подожди, подожди! — закричал мужчина. — Я все расскажу! Каюсь, это я их убил!

  На лице Чжан Ци появилось такое зверское выражение, что Ван Шу задрожал.

  — А меня почему не убил? — спросил Чжан Ци, продолжая держать над мужчиной меч.

  — Я вначале хотел... но потом пожалел. Все же, хоть что-то осталось мне от нее. Сама она не досталась мне, так достался хотя бы ее сын...

  По лицу Чжан Ци потекли слезы.

  — Выродок... — проговорил он. — Отвечай, каким образом семейство Хань причастно к смерти моих родителей? Откуда у тебя их фамильная подвеска? Или, клянусь богами, я разрублю тебя вдоль и поперек, а внутренности выброшу собакам!

  — Семья Хань тут совершенно не при чем.

  — Так откуда подвеска?!

  — Однажды я путешествовал и заехал в государство Хань. К тому времени у меня почти закончились деньги, а в лесу проезжала одинокая повозка с богатой госпожой. Я ограбил эту госпожу и забрал себе ее подвеску.

  — Какой же выродок, какой выродок... — шептал Чжан Ци. — Убийца и вор.

  — Хочу покаяться, А-Ци! Любовь затмила мне разум. Но я ведь тебя не убил! Снял маску, отмылся от крови и вышел к тебе. Я решил забрать тебя и воспитать как своего сына. Прошу, А-Ци, пощади и ты меня, все же я тебя вырастил и был твоим учителем...

  Не в силах больше сдерживаться, Чжан Ци закричал не своим голосом и меч погрузился в мягкую плоть его учителя, пронзая кишки. Затем, меч снова вышел из тела, а потом снова в него вошёл. И так было много-много раз, пока Чжан Ци не очнулся и не понял, что уже который час терзает тело покойника. Свадебный наряд был заляпан кровью, но красное на красном не слишком выделялось.

  — Месть свершилась, — устало проговорил Чжан Ци, отбросив окровавленный меч в сторону. Он присел на пол и закрыл голову руками. Это кошмарный сон наяву.  В дверь послышался стук.

  — Господин Ван, это стража императора, мы с посланием от Его Величества!

  — Господин Ван больше не сможет ответить, входите сами, — безразлично ответил Чжан Ци, продолжая сидеть на полу.
 



Глава 102. "Для меня существует лишь один император"

  Стражники вошли внутрь и увидели страшную картину: мужчина в свадебном наряде сидит на полу подле изуродованного трупа. Видя их замешательство, Чжан Ци сказал:

  — Я предупреждал вас, господа, что господин Ван больше не сможет ответить.

  Мужчины переглянулись:

  — Вы...

  — Да, я его убил, — оборвал их Чжан Ци. — Потому что у меня была на это веская причина, но не будем об этом. Я признаю, что убил господина Вана и готов предстать перед императорским судом. Отдаю себя в ваши руки, господа.

  Стражники посмотрели на Чжан Ци, затем перевели взгляд на труп, который был проткнут мечом раз, наверное, сто.

  — Пойдемте-ка с нами, господин, вы арестованы!

  Не дожидаясь, пока его силой поднимут, Чжан Ци встал и, в окружении императорской стражи, направился к выходу. Но этот день был поистине полон сюрпризов: не успели они дойти до двери, как на пороге появился Хань Вэньчэн!

  — Господа, я очень сожалею, но у вас сейчас абсолютно поменяются планы.

  — Это ещё кто такой?! — вскричал один из стражников, собираясь обнажить меч. Одного взгляда Хань Вэньчэна хватило, чтобы он улетел в другой конец комнаты и шмякнулся на пол. Молодой человек не стал дожидаться, пока кто-то из этих людей обнажит меч и вскоре все они легли, сраженные  взглядом Хань Вэньчэна.

  Чжан Ци с удивлением посмотрел на лежавших на полу стражников и перевел взгляд на Хань Вэньчэна, стоявшего в дверях. Раньше Вэньчэн предпочитал светлые тона в одежде, но сейчас он был одет во все чёрное и его переполняла такая сильная темная ци, что того и гляди она потечёт через край. Да что он вообще тут делает?!

  — А-Ци, ты встречаешь меня в свадебном наряде? — усмехнулся Хань Вэньчэн. Чжан Ци не нашелся, что ответить и Хань Вэньчэн вошёл в комнату.

  — Что-то здесь попахивает кровью, — проговорил он. — Никак ты убил человека? — молодой мужчина снова усмехнулся. — Но мне все равно на это.

  — Вэньчэн, почему ты здесь? — проговорил Чжан Ци.

  — А почему нет? Так захотел, — даже выражение лица Хань Вэньчэна сильно изменилось.

  — Вэньчэн, я хотел тебе сказать, что был неправ в отношении тебя... Твоя семья не имела отношения к смерти моих родителей. Я хочу принести свои извинения...

  — Конечно же, теперь вы все будете извиняться, валяясь у меня в ногах! — злобно засмеялся Хань Вэньчэн, — когда поняли, какая за мной стоит сила. Или ты все ещё будешь делать вид, что ничего не знаешь? Преклони колени перед новым императором!

  Чжан Ци с удивлением посмотрел на него:

  — Вэньчэн, ты повредился рассудком?

  — Преклони колени перед новым императором! — повторил Хань Вэньчэн.

  — Мой император — Цинь Шихуанди.

  Лицо Хань Вэньчэна на мгновение исказилось, словно от боли.

  — Какой же ты пёс... Ты всегда был псом! — молодой мужчина пнул его сапогом и Чжан Ци упал.

  — Доставить его во дворец! — крикнул Вэньчэн и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Тот час в комнату вошли два терракотовых монстра и схватили Чжан Ци под руки мертвой хваткой. За этот день было слишком много серьезных потрясений и мужчина больше не выдержал, лишившись чувств.

  Цинь Шихуанди не было в Саньяне. Император, как всегда, тайком путешествовал и его передвижение держалось в строгой тайне. Терракотовая армия Вэньчэна без труда захватила императорский дворец в столице. Люди были ужасно напуганы, ведь никто и никогда такого не видел. Терракотовые солдаты были неубиваемы, никакие стрелы им были не страшны. Они легко смяли высланные на них императорские отряды, а остальные в ужасе бежали.

  — Ими кто-то управляет! Убейте кукольника! — закричал один из генералов. Но разве можно было приблизиться к Хань Вэньчэну! Молодой мужчина ворвался во дворец и объявил себя новым императором. Он был прекрасен, как лунная ночь, и невероятно силен. Придворные боялись даже смотреть в его сторону.

  — Я попираю власть Цинь Шихуанди, этот самозванец больше не император! Если он вернётся в Саньян, то умрет!

  — Да здравствует император Хань! — крикнул кто-то.

  Остальные раболепно подхватили:

  — Да здравствует новый император!

  Чжан Ци очнулся в чане с теплой водой. Терракотовый монстр натирал ему спину. Мужчина испытал ужас, наблюдая за тем, как это мертвое изваяние выполняет действия, будто живой человек. Он был похож на зомби. Чжан Ци поглядывал на терракотовое лицо: появилась ли в нем искра жизни, способно ли оно воспроизводить мимику человека? Но лицо этого солдата по-прежнему казалось холодной маской, и лишь руки проворно выполняли свою работу. Чжан Ци решил попробовать заговорить с этим ожившим изваянием.

  — Господин, не потрудитесь ли объяснить, где мы сейчас находимся?

  Солдат продолжал заниматься своим делом, будто не слыша. Выражение его лица никак не изменилось.

  — Господин, вы слышите меня? Конечно же, ты не слышишь, ты всего лишь терракотовая пустышка!

  — Заткнись! — послышался низкий сдавленный голос и Чжан Ци показалось, что солдат повел глазами. Неужели они способны даже говорить!

  Резким движением терракотовый солдат вынул его из чана с водой и, швырнув новую одежду, вышел. Чжан Ци оделся, до конца не понимая, где он и что происходит. Снаружи его ждали терракотовые провожатые, причем, если он пытался улизнуть, солдаты мертвой хваткой хватали его и возвращали назад. Чжан Ци понял, что сопротивляться бесполезно.

  Его привели в роскошно убранную комнату, освещённую парой свечей. В углу, на большом ложе, кто-то лежал, но туда не попадал свет и было не разглядеть. Чжан Ци остановился, не зная, что ему делать. Человек на ложе зашевелился.

  — А-Ци, ты пришел? Приляг рядом. Ты был соглядатаем прошлого императора, а станешь наложницей для нового, — послышался смешок Хань Вэньчэна.

  — Для меня существует лишь один император — это Цинь Шихуанди!

  — За свою дерзость ты будешь наказан. Подойди.

  — Нет, — ответил Чжан Ци и тут же почувствовал, как какая-то неведомая сила, наперекор ему, заставляет идти в указанном направлении и бороться с этой силой было невозможно.




Глава 103. "Что ты хотел сказать мне, в чем признаться?"

  Ноги не слушались его и Чжан Ци, помимо своей воли, подошёл к Хань Вэньчэну. Молодой человек с удовлетворенной и злорадной улыбкой посмотрел на него.

  — А теперь на колени перед своим императором!

  — Мой император — Цинь Шихуанди, — ответил Чжан Ци.

  — Правда? — усмехнулся Хань Вэньчэн.

  Одним своим взглядом Хань Вэньчэн заставил ноги мужчины подкоситься и, сам того не желая, Чжан Ци рухнул перед ним на колени. Хань Вэньчэн снова довольно усмехнулся:

  — Ну, А-Ци, так кто твой император?

  — Цинь... — Чжан Ци почувствовал, что слова застряли у него в горле и он начал говорить совсем не то, что думал:

  — Ты... Ты!

  Хань Вэньчэн звонко расхохотался.

  — Вот. Вот! Понял теперь, какова моя сила и кто твой истинный император? Встань с колен!

  Чжан Ци попытался встать, но не смог. Колени будто бы приросли к полу. Хань Вэньчэн хохотал до упаду, развлекаясь новой забавой. Ну как он это делает?! Что за магия такая?

  — Пёс... — проговорил Хань Вэньчэн. — Пёс. Ты всегда был псом. Только теперь ты мой пёс, — Хань Вэньчэн почесал его за ухом.

  — Чего ты добиваешься, зачем тебе все это?

  — Ничего. Просто развлекаюсь со своим псом.

  Продолжая улыбаться, Хань Вэньчэн схватил Чжан Ци за руки, поднял и усадил на кровать.

  — Слышал, ты снова с Бай Чжэнмином.

  — Да. Тебе-то что с этого? Чжэнмин мой любимый человек. А ты — просто моя игрушка. Сам разденешься или мне помочь?

  — Прекрати все это.

  — А-Ци, что прекратить? Мы же ещё ничего не начали.

  Руки Чжан Ци помимо его воли потянулись к одежде и, к своему стыду, он начал раздеваться.

  Хань Вэньчэн снова принялся хохотать.

  — Ну, хороший я кукольник? Как видишь, я научился управлять не только терракотовой армией, но и людьми.

  — Прекрати, пожалуйста.

  — Нет... Снимай с себя все-все.

  Вскоре Чжан Ци остался без ничего, сгорая от стыда и унижения. Обсидиановые глаза сжигали его заживо, казалось, они наполнились абсолютной чернотой.

  Толкнув его на кровать, Чжан Ци примостился сверху. Поймав губы Чжан Ци, он начал целовать и  кусать их до крови.

  — Вэньчэн, что ты делаешь, мне больно!

  — Что не так, А-Ци, разве ты этого не заслужил?

  Их губы сливались в неистовом яростном поцелуе с привкусом крови. Не смотря на все это, Чжан Ци почувствовал, что по-прежнему любит этого человека. Любит таким, каким бы он ни был, и ничего не может с этим поделать.

  Зубы Хань Вэньчэна впивались в его шею и соски, кусая, будто бы он был голодным зверем. Чжан Ци издавал лишь глухие стоны, шепча:

  — Прекрати...

  Потом его руки потянулись к мучителю и обняли его за шею.

  — Вэньчэн...

  Мужчина уже не знал, Хань Вэньчэн заставил его сделать это, или он сделал это сам.

  — Уговоры не помогут, раздвигай-ка пошире ноги, Господин, как тебя там!

  — Ты мне мстишь...

  Хань Вэньчэн усмехнулся:

  — Нет. Ты просто моя игрушка.

  Чжан Ци почувствовал, как он входит в него, грубо, будто хочет разорвать, и вскрикнул от боли.

  — Что-то не так, А-Ци? — с издёвкой посмотрел на него Хань Вэньчэн. — Ты же солдат, а солдаты привыкли терпеть боль. Сегодня я буду всю ночь иметь тебя, как пожелаю, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Так что смирись и получай удовольствие.

  Чжан Ци снова вскрикнул, потому что боль стала нестерпимой.

  — Вэньчэн, пожалуйста...

  — Для тебя я не Вэньчэн, а император. Умоляй меня.

  Чжан Ци понял, что сопротивляться бесполезно — Хань Вэньчэн наполнился такой силой, что его невозможно было одолеть. Он закрыл глаза, то и дело вздрагивая и морщась от боли. Он слышал тяжёлое дыхание

Хань Вэньчэна, который врезался в него все глубже.

  — Вот увидишь, скоро тебе понравится.

  Чжан Ци чувствовал себя таким беспомощным и униженным перед этим мальчишкой, что хотел провалиться сквозь землю от стыда. Ко всему прочему, на него начало накатывать неистовое возбуждение.

  — Хочешь кричать — кричи, — сказал ему Хань Вэньчэн. — Ну, что ты молчишь? Тебе же нравится то, что я делаю? Нравится, признайся?

  — Прекрати.

  — Прекратить? — в самый пик возбуждения Хань Вэньчэн вышел из него. — Ну что, останешься голодный?

  Чжан Ци захотелось от души врезать ему, но рука его так и зависла в воздухе, парализованная магическим взглядом Хань Вэньчэна.

  — Собираешься ударить своего императора, пёс? Умоляй меня, умоляй, чтобы я продолжил, если хочешь получить удовольствие!

  — Да пошел ты!

  — А-Ци... — лукаво посмотрел на него Хань Вэньчэн. — Я же шучу.

  Чжан Ци попытался встать, но Хань Вэньчэн снова пригвоздил его к кровати, схватив его ладони в свои и растянув его руки на подушках.

  — Так мне продолжить?

  Чжан Ци решил ему вовсе не отвечать и прикрыл глаза. Однако губы, не подчиняясь ему, разомкнулись и он сказал:

  — Да, да! Сделай это со мной...

  Хань Вэньчэн злорадно захохотал.

  — Мог бы сразу об этом попросить и я бы тебя удовлетворил.

  — Вэньчэн, у тебя начинается искажение ци, ты сходишь с ума...

  — Со мной все в порядке, переживай лучше за свое разорванное место, которое ещё долго будет болеть. Я спас твою шкуру от стражников, которые, если бы не я, давно бы увели тебя куда следует. И где моя благодарность?

  — Какой ты стал...

  — Какой?

  — Ужасный.

  Зубы Хань Вэньчэна снова впились в его сосок. Чжан Ци вскрикнул от боли, на глазах выступили слезы.

  — Вэньчэн...

  — Что? — посмотрел на него молодой мужчина. — Что ты хотел сказать мне, в чем признаться?

  — Ни в чем...

  — Хорошо, я буду милостив сегодня и продолжу.

  Чжан Ци не сдержал крика, когда он снова вошёл. Хань Вэньчэн продолжал крепко держать его руки в своих. Его толчки были частыми, глубокими, неистовыми.

  — Вэньчэн... — проговорил Чжан Ци. Из его глаз потекли слезы и он ничего не мог с этим поделать. Вскоре он начал привыкать к боли и только вздрагивал, когда Хань Вэньчэн делал особенно глубокие толчки. Неужели он любит вот этого человека? Этого демона в короне? Вскоре стало и больно, и хорошо одновременно.

  — Кричи, не сдерживайся, — шепнул ему Хань Вэньчэн. Изо рта Чжан Ци вырвался позорный крик страсти и удовольствия, который вытянул из него своей силой этот монстр.

  — Вэньчэн...

  — Тебе так понравилось, что захотелось ещё? — усмехнулся, глядя на него, Хань Вэньчэн.





  Глава 104. "Нужно любой ценой уйти отсюда"

  Удовлетворившись, Хань Вэньчэн заснул, распластавшись на Чжан Ци. Мужчина попытался пошевелиться под тяжестью его тела. Движение отдалось болью. Чжан Ци тяжело вздохнул: Хань Вэньчэн навалился на него всей массой. Мужчина бережно обнял молодого человека за спину. Его лица касались пышные, растрёпанные волосы Хань Вэньчэна.
  — Прости меня, Вэньчэн... — прошептал Чжан Ци. — Это из-за меня ты дошел до такого состояния. Если бы я тебя не бросил, все сейчас могло быть по-другому.
  Он коснулся губами лба молодого мужчины. Перед глазами пронеслись картины ещё недавнего прошлого, в котором он, в первый раз в жизни, по-настоящему был счастлив. Чжан Ци печально вздохнул: к сожалению, этого времени уже не вернуть.


  Возле дворцовых ворот уже который час прозябал Бай Чжэнмин. Проходило ещё какое-то время и он вновь начинал тарабанить в дворцовые ворота с новой силой, сбивая в кровь кулаки.
  — Откройте, впустите меня, мне нужно увидеть Хань Вэньчэна. А-Хань, это Бай Чжэнмин!
  — К Его Величеству велено никого не впускать! — снова раздавались странные монотонные голоса.
  — Что-то здесь не так, — обессиленно прошептал Бай Чжэнмин. — Будто бы это не обычные люди говорят... — юноша сполз вниз по стене, прямо в грязь. Ли Цзиньян попытался поднять его.
  — Чжэнмин, ну пойдем уже, ты совсем замёрз! От того, что ты будешь тут сидеть, ничего не поменяется.
  Кое-как Ли Цзиньяну удалось утащить Бай Чжэнмина от дворцовых стен.
  — Ты не понимаешь, не понимаешь, что мне надо поговорить с ним!
  — Я не понимаю, я ничего не понимаю, — ответил Ли Цзиньян, — Каким образом А-Хань оказался в императорском дворце?! Что вообще происходит?
  — Терракотовая армия... — проговорил Бай Чжэнмин, согнувшись от холода. — Он говорил про нее и это правда. Мне нужно увидеться с ним, Цзиньян!
  — Давай придем завтра и попробуем ещё. Сегодня уже нет смысла. Ты совсем замёрз. Заболеть хочешь? Давай найдем постоялый двор и снимем там комнату.
  Ли Цзиньян еле увел Бай Чжэнмина от дворцовых ворот.


  Хань Вэньчэн наконец-то проснулся. Он сам не понял, что всю ночь проспал на Чжан Ци, пригвоздив его своим телом к кровати. На Вэньчэне был черный халат нараспашку, обнажающий хорошо сложенный торс. Он увидел, что на него смотрит Чжан Ци, не сомкнувший этой ночью глаз. Хань Вэньчэн поднялся с него, проведя по телу шлейфом своих волос.
  Губы Чжан Ци распухли, потрескались и раскраснелись также, как и соски, возле которых виднелась засохшая кровь, также, как и истерзанное этой ночью отверстие меж его ног, которое невыносимо болело. На простынях слегка подсохла кровь. Чжан Ци напоминал изнасилованную невесту на брачном ложе, валяющуюся в беспорядке подушек и одеял. Посмотрев на это, Хань Вэньчэн достал небольшую баночку с мазью, и швырнул ее Чжан Ци.
  — На, помажь себе там, — с усмешкой сказал он, — чтобы до нашего следующего соития у тебя все зажило.
  После этого он запахнул и подвязал поясом халат, собрав волосы, и с поистине императорской осанкой вышел из комнаты.
  Чжан Ци со злостью отшвырнул баночку в сторону:
  — К черту!
  Но когда попытался встать, едва не скрючился от боли. Он поднял баночку с пола и намазал мазью губы, соски и то самое место, которое так беспощадно терзал всю ночь Хань Вэньчэн и которое болело наиболее всего. После этого Чжан Ци некоторое время лежал на животе, в ожидании, когда подействует мазь. Боль действительно скоро прошла, отеки спали. Чжан Ци оделся, с ужасом вспоминая вчерашнюю ночь и то, как Хань Вэньчэн манипулировал им как своей марионеткой.
  — Нужно любой ценой уйти отсюда, — проговорил Чжан Ци, но двери были заперты, а повсюду ходила терракотовая стража.


  — Цзиньян, где ты был? — спросил демон. — Я переживал из-за тебя.
  — Прости! — воскликнул Ли Цзиньян. — Произошли невероятные вещи... Один из наших друзей захватил императорский дворец...
  — А то, что твой демон с ума тут сходит от переживаний, тебе и дела нет?!
  — Прости! Инь Чэ, ты мне дороже всего, — Ли Цзиньян обнял демона за стройную талию. Инь Чэ, как всегда, не изменял своему зелёному цвету, белоснежные волосы были заплетены в длинную косу. Ли Цзиньян так крепко прижался к демону, что будто бы врос в него, уткнувшись лицом Инь Чэ в спину. Остыв немного, демон развернулся к Ли Цзиньяну и вылизал ему обе щеки, а потом начал урчать.
  — Цзиньян, я скучал.
  — Если бы ты знал, как одна эта фраза согревает мою душу...
  Демон привлек его к себе, чтобы насладиться поцелуем.


  В это же время Бай Чжэнмин искал лазейку, чтобы как-то проникнуть в дворцовый сад императора. Гибкий и стройный юноша забрался в сад, перебираясь по ветвям деревьев. Конечно же двери самого дворца были закрыты и Бай Чжэнмин присел возле, уронив голову на колени. Он уже настолько привык к холоду, что почти не ощущал его. В это время из дворца как раз выходил Хань Вэньчэн. Увидев сидящего тут юношу, он вначале подумал, что в сад пробрался бродяга, но увидев свесившиеся тонкие запястья, покрытые шрамами, подошёл поближе и присел рядом. Он поднял лицо юноши за подбородок. Это и правда оказался Чжэнмин.
  — А-Хань... А-Хань! Я который день сижу возле дворца, но меня никто не впускает! А-Хань, неужели это действительно ты? — в глазах юноши заблестели слезы.
  — Да, мой принц. Я обещал, что вернусь к тебе императором Китая и сдержал слово. Пойдем, хватит сидеть на холоде, — Хань Вэньчэн взял юношу за руку и поднял его с земли.
  — А-Хань, как же так получилось, что ты уже тут? — сквозь слезы спросил юноша, слабо улыбаясь. — Где же Цинь Шихуанди?
  — Я непременно разыщу его, а когда разыщу — убью.
  Они вошли во дворец и Хань Вэньчэн мысленно дал указание своим терракотовым стражникам, чтобы Бай Чжэнмин никогда и ни за что не наткнулся на комнату, в которой заперт Чжан Ци.






  Глава 105. "Ты знаешь, что нельзя грубить своему императору?"


  Чжан Ци оставался запертым в комнате, Хань Вэньчэн больше не приходил к нему вот уже несколько дней. Мужчина не знал, чем развлечь себя, чтобы не сойти с ума от разнообразных мыслей, лезущих ему в голову.
  Вошла служанка. Это был живой человек, надо же! Не терракотовые бездушные зомби, наводнившие дворец. С человеком хотя бы можно поговорить. Просто поговорить.
  — Вам что-нибудь нужно, господин?
  — Когда меня выпустят отсюда? — не сдержался Чжан Ци. — Я тут словно в тюрьме!
  — Не могу знать, господин. Думаю, вас вряд ли выпустят отсюда в ближайшее время. Его Величество угрожал нам всем страшнейшими наказаниями, если вы вдруг сбежите.
  "Его Величество?! Они тут что, с ума все посходили? Забыли, кто их настоящий император?"
  Но как можно было упрекать этих слабых людей, если Вэньчэну удалось поставить на колени его самого? У этого человека скопилась невероятная сила, способная повелевать не только терракотовыми истуканами, но и живыми людьми.
  — Я приберусь, господин, — сказала служанка, сворачивая заляпанные его кровью простыни. Чжан Ци отвернулся в сторону, сгорая со стыда. Лучше бы ему вовсе умереть, чем переживать сейчас такой позор! Словно девственница после брачной ночи. Служанка сделала вид, будто ничего не заметила и постелила новые простыни. Чжан Ци не смел поворачиваться, чтобы не встретиться с ней взглядом.
  — Если вам что-то понадобится, господин, только позовите.
  — Хорошо, — глухо отозвался Чжан Ци, не поворачивая головы.
  Наконец, служанка ушла и он смог вздохнуть спокойно. Теперь мужчина мог сидеть, не ощущая боли, потому что мазь творила чудеса. Немилосердные укусы Хань Вэньчэна перестали болеть и последствия его отчаянных вторжений также начали заживать.
  Еды приносили много. Самой изысканной и разнообразной. Мясные и рыбные блюда, всяческие десерты и лучшие вина из императорских погребов.
  По началу Чжан Ци не мог есть, но через сутки его разобрал такой зверский аппетит, что, казалось, он готов поглотить все и сразу.
  Каждый день ему приносили одежду из самого дорогого шелка и несколько драгоценных шпилек для волос. Но все равно это была тюрьма.
  Чжан Ци заметил на столике книги, разложенные, будто на выставке. Именно те книги, которые запретил Цинь Шихуанди будто бы специально. Не имея других развлечений, Чжан Ци принялся за чтиво.
  Так прошло несколько дней. Хань Вэньчэн по-прежнему не приходил к нему. Это начинало все больше раздражать. Почему Вэньчэн не отпустит его? Зачем держит здесь? Неужели это месть?
  Чжан Ци думал о том, где сейчас находится Хань Вэньчэн и чем он может быть занят. Мужчина испытывал весьма противоречивые чувства. С одной стороны он хотел, чтобы Хань Вэньчэн пришел, а с другой, боялся его нового, вспоминая, что тот с ним творил несколько дней назад.
  Чжан Ци показалось, что он отдаленно слышит голос Бай Чжэнмина и мужчина изошелся жуткой ревностью.
  Прошло ещё несколько дней и пленник готов был умолять, чтобы
Хань Вэньчэн пришел к нему, ибо неизвестность убивала.
  И вот, один раз открылась дверь его роскошной тюрьмы и вместо служанки вошёл Хань Вэньчэн.
  — Где ты был? — спросил Чжан Ци. Хань Вэньчэн молча посмотрел на него. Могло показаться, что на его идеально прекрасном лице промелькнула едва заметная улыбка. Молодой человек снова был одет во все чёрное, на голове сверкала императорская диадема.
  — Ты смеешь требовать объяснения у своего императора? Да кто ты такой?
  — Ты не... — начал Чжан Ци, но, вспомнив, что было в прошлый раз, благоразумно решил промолчать. — Мне показалось, что я слышал голос Бай Чжэнмина...
  — Тебе не показалось, — ответил Вэньчэн, чинно присаживаясь на небольшой стул.
  — Чжэнмин здесь?!
  — Да? А почему тебя это так беспокоит? Я тебе уже говорил, что Чжэнмин — мой любимый человек, а ты — моя игрушка. Твое время ушло, А-Ци.
  — Я так и знал, что это твоя месть!
  — Ты можешь думать все, что угодно, — спокойно ответил Хань Вэньчэн.
  — Выпусти меня отсюда!
  — Нет, — покачал головой молодой мужчина. — Этого никогда не будет, ты никогда отсюда не выйдешь.
  Чжан Ци вспомнил, как Хань Вэньчэн вел себя с ним, когда они были вместе. Его взгляд, его прикосновения были наполнены чувствами. Чжан Ци видел, ощущал это. Неужели чувства Хань Вэньчэна перегорели? После того, как Чжан Ци его бросил, он убил этим чувства Вэньчэна? Или он был временным увлечением этого молодого аристократа, которому тот не придал особого значения?
  Они замолчали.
  — Раздевайся и ложись в постель, — внезапно сказал Хань Вэньчэн.
  — Что?!
  Конечно, Вэньчэн делает все возможное, чтобы унизить его.
  — Что слышал. Если ты не сделаешь это сам, то я заставлю тебя, ты уже знаешь.
  — Не сделаю! — вскричал Чжан Ци, в котором проснулся бунтарский дух. — Если ты любишь Чжэнмина, так и иди к нему, а меня выпусти отсюда!
  — Я разберусь, что мне делать, — ответил Хань Вэньчэн. — Раздевайся, у меня мало времени.
  — Нет! — но внезапно руки Чжан Ци сами потянулись к одежде, принявшись неистово срывать ее и мужчина ничего не мог с этим поделать. Хань Вэньчэн показывался со смеху, смотря на него, как на шута, показывающего трюки.
  — А-Ци, какое у тебя смешное выражение лица!
  Раздевшись, Чжан Ци плюхнулся на кровать. Ему хотелось убить Хань Вэньчэна своими руками, но он ничего не мог поделать. Хань Вэньчэн тоже залез на кровать, на ходу развязывая пояс халата, обнажив торс. Он посмотрел на беспомощно лежащего перед ним Чжан Ци и начал осматривать его, водя по телу пальцами.
  — Надо же, почти все зажило. Укусов и синяков, можно сказать, и не видно. Какая чудная мазь!
  Его длинные белые пальцы погладили Чжан Ци по щеке:
  — А-Ци, ты страдал?
  — Да пошел ты!
  — Как грубо. Ты настоящий солдафон, А-Ци. Ты знаешь, что нельзя грубить своему императору? — обсидиановые глаза уставились на мужчину.






  Глава 106. "Самые преданные подданные — воины из терракоты"

  — Сейчас проверим, полностью ли ты зажил, — сказал Хань Вэньчэн, послюнив два пальца. Второй рукой он раздвинул ноги Чжан Ци, нащупав узкое отверстие и погладив его.
  — Надо же, эта мазь творит чудеса, зажило как на собаке.
  Пальцы Хань Вэньчэна надавили на отверстие и погрузились внутрь.
  — А-Ци, так не больно? Приятно так? — его пальцы начали двигаться вперед-назад, погружаясь настолько глубоко, насколько это возможно. — Чтобы не причинить тебе боль, мне придется иметь тебя пальцами. Стало быть, ты получишь удовольствие, а твой император нет. Это нехорошо.
  Чжан Ци стиснул зубы, продолжая терпеть эти издевательства. Наконец, он не выдержал и оттолкнул от себя Хань Вэньчэна, закричав:
  — Прекрати это!
  — Да как ты смеешь так разговаривать со своим повелителем! — Хань Вэньчэн разозлился. — В том ли ты положении? Ты — моя вещь и я сделаю с тобой все, что захочу! Мне наплевать, больно тебе или нет! — молодой мужчина пригвоздил его к кровати своим телом.
  — Выродок! — воскликнул Чжан Ци. — Я тебя ненавижу!
  Глаза Хань Вэньчэна сузились.
  — Я в этом ни на минуту не сомневался, — прошипел он. Дальше он вонзился в не успевшую ещё толком зажить плоть, снова разрывая ее. Чжан Ци хотелось завыть волком от сумасшедшей боли, но из груди вырвался только сдавленный всхлип.
  — Ненависть — это прекрасно, А-Ци! Так ощути ее на себе в полной мере. Тебе нравится, как я тебя удовлетворяю?
  На глазах Чжан Ци выступили слезы, он стиснул зубы, чтобы не закричать и не дать лишнего повода для радости тому, кто сейчас ёрзал на нем.
  Чжан Ци был солдатом и привык к боли, но, черт возьми, лучше бы его изрубили мечом или вонзили сотни стрел, чем терпеть все это.
  Обсидиановые глаза были совсем рядом и пронзали его стальным клинком. Чжан Ци не выдержал, из горла вырвался крик.
  — Кричи, кричи, не сдерживайся, — подбодрил его Хань Вэньчэн, — станет легче.
  Они прочно слились друг с другом. Вэньчэн, как обычно, пригвоздил руки мужчины к кровати, лишая возможности пошевелиться. Неожиданно, он вышел из Чжан Ци, а потом также резко и грубо вошёл, удваивая боль. В этот момент Чжан Ци пожалел о том, что его в детстве не убил вместе с матерью и отцом Ван Шу.
  — Хочешь, чтобы это побыстрее закончилось? — прошептал Хань Вэньчэн. — Моли о пощаде.
  — Выродок...— снова прохрипел Чжан Ци. Неожиданно, он начал говорить то, что совсем не собирался.
  — Пощади... — начали шептать его губы. — Вэньчэн, пожалуйста, пощади меня!
  Хань Вэньчэн расхохотался. Он никак не мог натешиться этой новой забавой.
  — Пощажу, — прошептал он, покусывая мочку уха Чжан Ци, — когда кончу.
  Чжан Ци почувствовал, как его нутро наполняется теплой жидкостью и излился вместе с Хань Вэньчэном. Вэньчэн с удовлетворением смотрел на него, водя пальцами по лицу мужчины.
  — А-Ци, вот видишь, все закончилось, не стоило так переживать.
  — Я тебя нена... — договорить он не успел, так как Хань Вэньчэн закрыл ему рот поцелуем. Чжан Ци даже показалось, что этот поцелуй был с оттенком нежности. Наверное, просто показалось, ведь после удовлетворения своих плотских желаний Хань Вэньчэн несколько смягчился.
  Чжан Ци ощутил, что трепещет от этого поцелуя.
  — А-Ци, у тебя кровь! — нарочито перепугано сказал Хань Вэньчэн, опустив взгляд на нижнюю часть тела мужчины, которую только что беспощадно терзал. — Позволь.
  Он взял со стола баночку, открыл ее, и его длинные аристократические пальцы погрузились в мягкую вязкую мазь. Чжан Ци за два дня вытерпел столько унижений, что сейчас ему стало практически все равно. Холодная капля мази коснулась истерзанного отверстия мужчины и облегчила боль.
  — Ну вот, теперь я спокоен, — сказал Хань Вэньчэн. Снова склонившись над Чжан Ци, он несколько раз поцеловал его в губы. Неужели это такой изощрённый способ издеваться?
  После этого Хань Вэньчэн встал, поправляя на себе халат с такой придирчивостью, будто собирался на важный пир.
  — До новых встреч, А-Ци, отдыхай! Набирайся сил и зализывай раны, чтобы снова обслужить меня, когда мне этого захочется.
  Он почти дошел до двери, когда Чжан Ци окликнул его.
  — Вэньчэн?
  Молодой мужчина обернулся.
  — Будь ты проклят!
  Хань Вэньчэн ничего не ответил, лишь только расхохотался и вышел из комнаты, оставив Чжан Ци в полном одиночестве, несчастного и опустошенного.


  Хань Вэньчэн хорошенько вымылся в чане с горячей водой и сменил одежду, чтобы Бай Чжэнмин ничего не заподозрил.
  — А-Хань, где ты был? Я уже два часа жду тебя, — сказал юноша.
  — Я был в бане, мой принц, — ответил Хань Вэньчэн. Он называл Бай Чжэнмина принцем и одевал его, как принца.
  — В последнее время мы ходим мыться вместе, почему ты не взял с собой меня?
  — Мне захотелось побыть одному, А-Мин. О многом нужно было подумать. Грядут серьезные перемены, нужно решить, что с этим делать. Я до сих пор не расправился с Цинь Шихуанди и не знаю, где он находится. Его приближенные, которых я пытал, рассказали, что этот самозванец уехал неизвестно куда в поисках эликсира бессмертия, чтобы продлить свою никчемную собачью жизнь, и никто не знает, где он. Я приказал запереть ворота города, чтобы никто не смог из него выехать и рассказать, что случилось, не смог предупредить этого негодяя, — Хань Вэньчэн подсел поближе, обнял юношу и запустил пальцы в ворот его халата, касаясь бархатистой кожи. — А-Мин, ты представляешь, мы станем управлять Китаем вдвоем! Раньше мы по сути были пленниками Цинь Шихуанди, а теперь хозяйничаем в его дворце! Теперь все это принадлежит нам, как и жизнь этого самозваного императора. Ты не рад, мой принц?
  — Мне страшно, А-Хань. И я ничего не смыслю в управлении государством.
  — Мы возьмём себе в помощники умных и знающих людей. А если кто-то вздумает воровать деньги из казны или плести против нас интриги, сразу же лишится головы. Самые преданные подданные — воины из терракоты. Они останутся верными своему кукловоду до конца.
  — А-Хань, они пугают меня, я боюсь их!
  — Не бойся, А-Мин, никто из них не причинит тебе вреда, ибо я им не велю, а они делают лишь то, что приказывает им их кукловод, — Хань Вэньчэн обнял Чжэнмина и поцеловал в гладкую щеку. — Не бойся, мой дорогой, мы начинаем новую жизнь не как пленники, а как хозяева!





  Глава 107. "Прочь, прочь свои руки, демоны!"

  — Я должен вернуться к Бай Чжэнмину, я обещал ему, — проговорил Ли Цзиньян.

  — Ты никуда не пойдешь, мать твою! — сказал демон. — Я не отпускаю тебя. У меня дурное предчувствие, будто скоро должно случиться что-то нехорошее и непоправимое.

  — Почему ты так грубо ругаешься? — поинтересовался Ли Цзиньян. — Такому прекрасному существу вовсе не пристало ругаться такими бранными словами.

  — Я же демон, — усмехнулся Инь Чэ, — нет ничего удивительного, что я могу ругаться плохими словами.

  — Ты получил хоть какое-то образование?

  — Какое там образование, людское? — хмыкнул демон. — Зачем мне это? Я могу прочесть ваши иероглифы, если захочу, также могу их писать.

  — А как же литература, история и другие науки? Разве не прекрасно разбираться в поэзии или знать, что происходило сотни лет назад? Хочешь, я обучу тебя наукам? Я получил великолепное образование и с удовольствием позанимался бы с тобой.

  Демон подошёл и приложил руку ко лбу молодого мужчины. Изумрудные глаза впились в глаза

Ли Цзиньяна. Через некоторое время Инь Чэ убрал руку.

  — Теперь я обладаю всеми знаниями, которыми обладаешь ты.

  — То есть, я учился годами, а ты перенял все мои знания за какую-то минуту? — изумился Цзиньян.

  — Именно, — усмехнулся демон, — я не человек, и для того, чтобы что-то узнать, мне не нужно годами зубрить тома книг. Можешь считать это магией, если тебе будет угодно.

   Ли Цзиньян снова удивился. Раньше он никогда не интересовался демонами. Интересно, сколько ему ещё предстоит узнать об этом нового?

  — Инь Чэ, я помню, когда ты жил у меня, ты любил рисовать и твои картины были великолепны.

  — А чем мне по-твоему следовало заниматься, сидя в твоём плену? — спросил демон.

  На следующее утро Ли Цзиньян обнаружил потрясающую картину: великолепный, будто бы настоящий, сад и чудесные птицы с разноцветными хвостами. Так и казалось, что сад благоухает неземными ароматами, а спелые сочные плоды свисают с ветвей, маня голодного путника. Певчие птицы поют волшебными голосами, а рядом журчит водопад с кристально чистой водой. Двое мужчин стоят близко друг к другу, любуясь великолепием сада, а волосы одного из них белее, чем горные снега.

  Хань Вэньчэн, одетый в черную одежду, с вышитыми на ней золотыми драконами, восседал на императорском троне. Рядом с ним сидел Бай Чжэнмин. Хань Вэньчэн коснулся руки юноши кончиками пальцев.

  — Не волнуйся, мой принц, мы справимся.

  Бай Чжэнмин растерянно и взволнованно посмотрел на него.

  В зале уже толпились люди. Это были претенденты на должности советников и министров. Наконец,

Хань Вэньчэн заговорил.

  — Сегодня я собрал здесь самых умных, самых способных людей, чтобы распределить между вами важные должности. Вы будете помогать мне в управлении государством. Новым государством. Если будете верой и правдой служить мне — я буду щедр с вами. Но если надумаете плести против меня интриги и заговоры, то навлечете на себя неминуемую смерть. Невозможно подкупить или уничтожить солдат из терракоты. Вы ещё не в полной мере поняли, какой силой я обладаю. Приведите пленника! — обратился он уже к своим солдатам.

  Переваливаясь с ноги на ногу, терракотовые истуканы отправились исполнять приказание, наводя ужас на собравшихся в зале людей. Через некоторое время они привели какого-то человека, который отчаянно кричал и сопротивлялся.

  — Прочь, прочь свои руки, демоны! Ты — не мой император, мой император — Цинь Шихуанди! Пустите, пустите меня!

  Хань Вэньчэн усмехнулся, обращаясь к людям в зале:

  — Отчаянный патриот, не правда ли? Никак не может угомониться даже перед лицом опасности.

  Люди, собравшиеся в зале, испуганно молчали, предчувствуя, что ничем хорошим это не закончится.

  — Эй, ты, а ну-ка скажи, кто твой император, глядя мне в глаза! — обратился Хань Вэньчэн к пленнику.

  Мужчина повернулся к нему:

  — Мой император — Цинь Шихуанди, а ты — демон, самозванец! И окружают тебя такие же демоны!

  Тонкая улыбка проползла по лицу

Хань Вэньчэна, его глаза были наполнены чернотой.

  — Прекрасно. А теперь можешь самоуничтожиться, задуши сам себя!

  Руки несчастного потянулись к собственной шее и, наперекор его воле, начали душить. Он упал на пол и какое-то время катался по нему, борясь с самим же собой, но вскоре затих, задушенный собственными руками.

  Перепуганные люди ахнули. Бай Чжэнмин в страхе посмотрел на Хань Вэньчэна.

  — Это лишь один из вариантов вашей возможной смерти и кто знает, что мне взбредёт в голову в следующий раз. Возможно, я не буду так снисходителен. Думайте, прежде чем пытаться злить этого императора.

  Испуганные люди молчали. Кто теперь страшен Хань Вэньчэну, какие убийцы страшны ему, если он одним своим взглядом заставит убийцу засунуть клинок себе же в горло? Поэтому Вэньчэн и думать забыл о Сун Юне и Сяо Хэне. Они волновали его не больше, чем черви, копошащиеся в огороде. Но, если бы эти двое попались ему где-нибудь случайно на глаза, то он не преминул бы расправиться с ними со всей своей изощрённой в последнее время фантазией.






  Глава 108. "Мы, за руки взявшись,в густую уходим листву"

  Прошла ещё одна неделя заточения Чжан Ци. Хань Вэньчэн больше не приходил к нему. Иногда, мужчина отдаленно слышал голос Бай Чжэнмина и в который раз изошелся ревностью. Какая изощрённая месть Хань Вэньчэна, однако! А самое страшное, что Чжан Ци до сих пор не смог вырвать из своего сердца этого человека несмотря на то, какие ужасы тот творил с ним две ночи, показавшиеся вечностью.
  В четырех стенах, какими бы роскошными они ни были, можно было помешаться. Если бы его охраняли обычные люди, возможно, и была бы надежда на побег, но как одолеть терракотовых монстров, обладающих нечеловеческой силой? Какой-то нелепый фантастический сон. Он своими руками изрубил Ван Шу, который оказался убийцей его родителей. А теперь он в плену у Хань Вэньчэна, который представляется всем, как император. Ещё эти истуканы, наводнившие дворец... Все это было за гранью понимания Чжан Ци и он не знал, что с этим делать. А надо ли что-то делать вообще? Убийца наказан, императора, которому он служил, нет, его жизнь и сердце разбиты, он в плену у Хань Вэньчэна, который, наверное, безумен. Какой смысл жить дальше?
  Иногда Чжан Ци просто лежал, смотрел в потолок, переваривая все это. Приходила прибраться служанка, приносила еду, вино, одежду. Чжан Ци ничего не интересовало. Он часто отказывался от еды, но потом на него вдруг нападал зверский нервический голод и он съедал и выпивал почти все, что ему принесли.
  Когда боль в теле прошла, мужчина начал целыми днями тренировать свои боевые искусства, чтобы хоть немного размяться и отвлечь себя. Одиночество убивало. Единственный человек, с которым здесь можно было поговорить — это была служанка. Она оказалась ужасно некрасива (видимо, Вэньчэн специально подобрал именно такую), но Чжан Ци было приятно просто слышать человеческую речь.
  Его лучшими друзьями стали книги. Была середина ночи, но мужчине не спалось и он принялся за чтение поэзии. Комната, погруженная во мрак, освещалась лишь светом свечи.

   Нет ветра, и тихо повсюду,
   И лёгкие тучи
   Лишь вечером в небе мелькнут.
   Мы, за руки взявшись,
   В густую уходим листву,
   Где стебли сплелись
   И яркие ягоды скрылись...


  Меж нами лежат бессчетные
  тысячи ли,
  И каждый из нас у самого края   
  небес.
  Дорога твоя опасна, да и далека.   
  Увидеться вновь, кто знает,   
  придется ли нам? 
  Плывут облака, все белое солнце 
  закрыв,
  И странник вдали забыл, как 
  вернуться домой...
 
  Чжан Ци так зачитался этими стихами, что полностью ушел в себя, поэтому, когда кто-то мягко обнял его за плечи, мужчина вздрогнул. Кто-то нежно потеря щекой о его щеку и Чжан Ци почувствовал слабый запах сандала.
  — Вэньчэн!
  — Молчи, — проговорил молодой человек, закрыв ему рот ладонью. Как он проник сюда настолько бесшумно?! Сквозь стены что ли просочился? Или Чжан Ци настолько погрузился в чтение, что не заметил, как тот вошёл? Впрочем, какая уже разница. Хань Вэньчэн здесь и этого уже не изменить.
  Теплые губы Хань Вэньчэна проложили дорожку от его щеки до шеи. Чжан Ци замер, не зная, что ему делать. Губы Хань Вэньчэна старательно покрывали его шею поцелуями и по телу Чжан Ци прокатилась дрожь.
  — Вэньчэн...
  — Молчи, — повторил молодой мужчина, продолжая ласкать его шею. Чжан Ци, не выдержав, запрокинув голову назад, прикрыл глаза и издал тихий стон. Пальцы Хань Вэньчэна спустили с его плеч халат, обнажая грудь. Хань Вэньчэн начал покрывать поцелуями плечи Чжан Ци, ласкать языком грудь и соски. Мужчина больше не мог сдерживаться и снова издал стон.
Хань Вэньчэн поднял на него свои обсидиановые глаза и шепотом спросил:
  — Нравится так, да?
  — Да... — также, шепотом, ответил
Хань Вэньчэн.
  Хань Вэньчэн склонился к нему и слился с ним губами в поцелуе, от которого закружилась голова. Невозможно было сочетать, сколько длился этот поцелуй, но успели бы, наверное, догореть несколько благовонных палочек. Руки Хань Вэньчэна гладили спину, плечи и руки мужчины. Он так напирал, что, казалось, Чжан Ци вот-вот свалится со стула. Мужчина вцепился в него, чтобы не упасть, почти повиснув на нем, но поцелуй все не прекращался. Наконец, Хань Вэньчэн остановился, снова потерся щекой о его щеку и слегка улыбнулся. Покачнулся стул и Чжан Ци едва не свалился на пол, но молодой человек вовремя подхватил его.
  Взяв Чжан Ци за руку, он увлек его за собой на кровать. Да что же такое происходит? Чжан Ци был будто пьян. Прижав его кровати своим телом, которое уже успел освободить от бремени одежды, Хань Вэньчэн снова пустился во всевозможные ласки и Чжан Ци возбудился так, что невозможно было терпеть. Но Хань Вэньчэн не торопился, смакуя каждый поцелуй. Наконец, он развел ноги мужчины в стороны и осторожно вошёл, двигаясь медленно, лениво, доводя Чжан Ци до белого каления. Хань Вэньчэн был искусным любовником  и довел мужчину до того, что тот готов был кричать, но Вэньчэн не дал ему этого сделать, накрыв его губы своими.




Глава 109. "Я несколько лет готовился к этому дню, А-Мин"

  Когда Чжан Ци проснулся после этой совершенно безумной ночи, он понял, что спал все это время на груди Хань Вэньчэна, всю ночь обнимая его во сне. Молодой мужчина смотрел на него спящего вот уже несколько часов. Взгляд Хань Вэньчэна был бесстрастным, непроницаемым, невозможно было понять, о чем он думает сейчас. Чжан Ци поднял глаза и тоже посмотрел на молодого человека, не зная, что сказать. Какое-то время они молчали. Чжан Ци испытывал стыд после того, что происходило ночью. Он отвёл глаза в сторону, не зная, как себя вести и что делать.

  — Когда я вошёл к тебе тогда, почему ты был в свадебном наряде? — неожиданно спросил Хань Вэньчэн.

  Чжан Ци явно не ожидал такого вопроса и ещё больше смутился.

  — Потому что я собирался жениться в тот день.

  — Вот оно что, — криво усмехнулся Хань Вэньчэн. — И на ком?

  Чжан Ци опустил голову, чтобы не видеть пронзающих его насквозь обсидиановых глаз.

  — На одной добропорядочной молодой госпоже.

  — А-а-а, — протянул Хань Вэньчэн, — ну да, конечно.

  Настроение его тот час переменилось к худшему. Он встал с постели, поднимая помятый халат, сброшенный ночью на пол. Чжан Ци смотрел на его крепкую обнаженную спину, на стройную талию, гладкие бедра, упругие ягодицы, наполовину прикрытые длинными густыми волосами. Он чувствовал, как внутри него самого выстукивает барабанную дробь любовь, как вторит ей страстное желание.

  — Однако, не я подпортил тебе счастливый свадебный пир, — говорил Хань Вэньчэн, надевая нижнее белье. — Кажется, ты убил человека и должен был понести за это наказание.

  — Но ты же... ты же тоже снова сошёлся с Бай Чжэнмином! — не выдержал Чжан Ци.

  — Не надо оправдываться, — ответил Хань Вэньчэн, продолжая одеваться, — ты — всего лишь моя вещь для развлечения. Вчера я провел неплохой эксперимент: стоит только приласкать тебя и ты сам раздвигаешь передо мной ноги, как последний бесстыдник.

  Хань Вэньчэн злобно рассмеялся, завязывая пояс халата и вышел, хлопнув дверью, оставив Чжан Ци в полном смятении. Мужчина тоже принялся одеваться. Его сердце разрывалось на части. "Эксперимент", "вещь для развлечения"... Эти слова больно хлестали душу, словно плеть, смоченная в солевом растворе. Вэньчэн был нежен всего одну ночь, чтобы ещё более изощрённо поиздеваться над ним. Чжан Ци совсем пал духом и не хотел больше ничего.

  Бай Чжэнмин никак не мог привыкнуть к происходящему: к этому дворцу, к новому Хань Вэньчэну, к терракотовым солдатам. Начиналась какая-то новая и непонятная для него жизнь, но он готов был стерпеть все, потому что до безумия любил Хань Вэньчэна, жил им.

  Оставшись один, Бай Чжэнмин не мог найти себе покоя. Ему хотелось выйти, но пугали ожившие истуканы, наводнившие дворец. Наконец, юноша не выдержал и все же решил выйти. "Они не могут причинить мне вреда. Не должны. А-Хань защитит меня". С этими мыслями Бай Чжэнмин вышел из комнаты, с опаской покорившись на терракотовых солдат. Что они есть такое? Наделены ли они разумом человека? Солдаты стояли, замерев на месте и смотрели будто бы сквозь него. Бай Чжэнмин тихонько прошел мимо — никто из них даже не шелохнулся.

  Юноша принялся осматривать дворец, пока не было Хань Вэньчэна. Здесь, в этом дворце, жил Цинь Шихуанди, убивший его родителей, родителей А-Ханя и многих других его знакомых, сломавший их жизни. Спаливший и разрушивший их города, пленивший их людей. Нет оправдания войне.

  А теперь... Можно вот так просто ходить по дворцу этого ненавистного выродка, даже жить в нем.

  Юноша осматривался по сторонам. Здание дворца было богато украшено узорчатой черепицей, фресками с изображениями птиц и животных. Фрески выглядели удивительно яркими.

  Дворцовые палаты шести стран, Передний зал, Ворота, получившие название ворот "удара камнем", невдалеке расположился дворец Ланчи, а также галерея, лежачий мост, терраса, сад. Словом, одного дня не хватило бы, чтобы все здесь толком осмотреть.

  Все это время терракотовые солдаты стояли, будто не замечая

Бай Чжэнмина. Юношу привлекла одна богато украшенная дверь и он собирался было войти в нее. Вдруг, терракотовые солдаты зашевелились и преградили ему вход.

  — Туда нельзя, — в унисон ответили несколько голосов.

  Бай Чжэнмин вздрогнул и попятился назад.

  — Но почему? — попытался возмутиться он. — Ваш господин сказал, что я могу ходить, где мне вздумается.

  — Его Величество запрещает входить туда, господин Бай! — был ему ответ.

  Тот час же появился Хань Вэньчэн, схватив юношу за руку и пытаясь увести его подальше от двери.

  — А-Хань, почему они не пускают меня? Что там, за той дверью? Я хочу посмотреть!

  — Ничего особенного, А-Мин. Там... там сокровища Цинь Шихуанди. Я приказал никого туда не впускать, чтобы никто там не шастал, — не давая юноше задать следующий вопрос, Хань Вэньчэн воскликнул: — Я наконец-то узнал!

  — Что узнал?

  — Где скрывается этот ублюдок. Пойдем, А-Мин, я тебе расскажу, —

Хань Вэньчэн обнял юношу за плечи, увлекая его в спальню. — Мои люди пытали приближенных этого выродка и так как плоть человека слаба, один из них рассказал правду. Оказывается, этот клоун снова уехал искать эликсир бессмертия. Он всерьез думает, что сможет жить на трёх священных горах, вырастающих из моря! — Хань Вэньчэн искренне рассмеялся. — Он снова отправился со своей экспедицией на восток, почти добравшись до устья реки Тан. В окружении магов, шаманов и колдунов!

  Так как я велел запереть ворота города и никого из него не выпускать, никто не сможет предупредить душегуба. Мы дождемся его возвращения и прилюдно разделаемся с ним! Час расплаты близок!

  Юноша посмотрел на Хань Вэньчэна.

  — А-Хань, мне страшно. Страшно предположить, чем все это закончится...

  — Не бойся, мой принц, оставь свои страхи позади, теперь мы здесь хозяева.

  — А-Хань... а как... как ты все это делаешь? Ты действительно способен управлять людьми? Почему тот человек задушил сам себя? Как ты повелеваешь этими солдатами?

  — Я несколько лет готовился к этому дню, А-Мин.





  Глава 110. "Хочу сообщить вам,что императрицы у меня никогда не будет"

  — Ты готовился к этому несколько лет, но почему ничего не сказал мне? — обиженно спросил Бай Чжэнмин. — А-Хань, неужели ты мне до такой степени не доверяешь?

  Юноша лежал на коленях Хань Вэньчэна и тот прочесывал его мягкие шелковистые волосы, запустив в них пальцы.

  — А-Мин, ну как я мог? Если бы мой план раскрылся, меня бы ожидали пытки и мучительная публичная казнь. Я не хотел такой участи для своих близких и друзей, которые, как я на тот момент думал, у меня оставались.

  — Но как, как, А-Хань, ты все это сделал? — непонимающе посмотрел на него Бай Чжэнмин, подняв глаза.

  — Мне помогал мой учитель, он очень силен, — задумчиво проговорил Хань Вэньчэн, смотря куда-то вдаль. Его руки продолжали гладить волосы Бай Чжэнмина, отделяя прядь от пряди.

  — ?! А-Хань, у тебя был учитель?! Выходит, я совсем ничего о тебе не знаю.

  — Мне приходилось все это тщательно скрывать, А-Мин. Поверь, это тяжкое бремя.

  — А где сейчас этот учитель, неужели он не хочет посмотреть на твой триумф?

  — Он ушел в медитацию, возможно надолго, — ответил Хань Вэньчэн, продолжая смотреть вдаль. — Он говорил, чтобы я не совался без него, что у меня ничего не получится и что все плохо закончится. Но у меня всё получилось! — Хань Вэньчэн улыбнулся со злорадным ликованием. Он заметил, что Бай Чжэнмин смотрит на него, приподняв голову.

  — Учитель обучил меня магии, он вызывал в моей памяти самые ужасные воспоминания, чтобы накапливать темную ци. Он научил меня как с помощью темной ци вкладывать свою волю в терракотовых солдат... Я жил только мечтою о том дне, когда смогу отомстить Цинь Шихуанди.

  — Откуда взялись эти терракотовые солдаты? — спросил юноша.

  — Я не знаю, А-Мин... И никто не знает. Думаю, творец этих изваяний давно мертв. Как прекрасно он воспроизвёл лица людей, как правдоподобно! Я нашел их в заброшенном склепе, когда гулял, это была судьба... Но я не знал, А-Мин, клянусь, я не знал, что могу повелевать и людьми тоже, также, как и этой терракотовой армией. Я могу что-то специально подумать или сказать вслух и человек сделает все, что я захочу. Даже, если я захочу, чтобы он убил себя или своих родителей, — обсидиановые глаза Хань Вэньчэна лихорадочно заблестели.

  — Выходит, ты и со мною сделаешь, что захочешь? — спросил юноша.

  — Нет, А-Мин, только не с тобой. С тобой я не могу сделать ничего, чего ты сам не захочешь. Ты нужен мне, не покидай меня, пожалуйста, не покидай, я остался совсем один...

  Хань Вэньчэн склонился над Бай Чжэнмином и долго-долго целовал юношу в губы.

  Прошла ещё неделя. Хань Вэньчэн долго не приходил. У Чжан Ци пропал интерес ко всему. Ему не хотелось заниматься боевыми искусствами, ему не хотелось читать, не хотелось есть. Он просто лежал, подолгу смотря в одну точку. Мужчина стал отвратителен сам себе. В кого он превратился? Он, императорский воин? В наложницу, которая впала в немилость к своему господину, и которую тот имеет как ему вздумается? Лучше бы он не дожил до этого дня, чем опустился до такого позора!

  Один раз терракотовые стражники вошли в комнату Чжан Ци.

  — Надевай! — сказал один из них и на кровать упала маска в виде человеческого лица. Чжан Ци непонимающе посмотрел на стражников: что за нелепый маскарад себе удумал Хань Вэньчэн?

  — Надевай! — повторил терракотовый воин. — Иначе мы ее сами на тебя наденем!

  Чжан Ци понял, что нет никакого смысла спорить с ними и надел маску. Маска плотно облегала лицо, полностью закрывая его, будто была по нему сделана, оставались только прорези для ноздрей и глаз.

  — А теперь поднимайся и следуй за нами! — грозно сказал терракотовый солдат.

  Чжан Ци встал и последовал за монстрами, ибо любое сопротивление, разумеется, было бессмысленно.

  Они вошли в зал, полный народа.

  — Стоять! — сказали солдаты и остановились за спиной Чжан Ци. Мужчина никак не мог понять, что здесь происходит, зачем его сюда привели и почему он в маске.

  Посреди роскошного зала возвышался трон, на котором восседал Хань Вэньчэн. Рядом с ним восседал Бай Чжэнмин. Юноша за это время несколько повзрослел, но оставил за собой нежные миловидные черты. Его волосы были собраны в тугой узел на затылке, в который вонзилась прекрасная нефритовая шпилька.

  Хань Вэньчэн, как ходил в последнее время, был в черных одеждах с золотой вышивкой и  с императорской диадемой на голове. Он был слишком красив, слишком дерзок, слишком силен и сейчас казался особенно недостижимым. Чжан Ци знал, что их разделяет пропасть.

  Хань Вэньчэн прекрасно видел, как в зал привели Чжан Ци, но сделал вид, что не заметил его. Молодой мужчина поднял руку, требуя тишины и все, как по мановению волшебной палочки, замолчали, боясь даже кашлянуть.

  — Вам уже известно, что я — ваш новый император, а вы — мои подданные, хотите вы этого или же нет.

  — Слава Его Величеству!

  — Да здравствует император Хань!

  — Слава новому императору!

  — Замолчите, — сказал Хань Вэньчэн и в зале снова воцарилась гробовая тишина.

  — Мы, вместе с моими министрами и советниками, работаем над новыми указами. Для начала я хочу освободить заключённых, которых заточил в тюрьмах Цинь Шихуанди, и вернуть свободу тем людям, которых он продал в рабство.

  — Да живёт вечно император! 

  — Слава императору!

  — Также я хочу сообщить вам,что императрицы у меня никогда не будет. Моей второй половиной, вторым человеком в государстве и моим соправителем будет Бай Чжэнмин. Это не оговаривается.

  На лице юноши появилась победоносная улыбка.

  Сердце Чжан Ци сжалось.

  Бай Чжэнмин заметил, как из дальнего угла на него внимательно смотрит человек в маске.

  — А-Хань, — тихонько позвал юноша, — кто тот человек в маске? Я хочу увидеть его лицо!




Глава 111. "Ты думаешь, что у тебя есть выбор?"

  — А-Мин, это один из мятежников, поддерживающих Цинь Шихуанди, — также тихо отвечал Хань Вэньчэн, развернувшись к юноше. — Пусть полюбуется на величие нового императора.

  — Так отчего ты не убил его? — спросил Бай Чжэнмин.

  — Это было бы слишком просто. Пусть созерцает мое величие и мучается, — снова ответил Хань Вэньчэн.

  — А почему этот человек в маске? — не отставал юноша.

  — Его лицо ужасно обезображено, лучше не смотреть.

  — Но я хочу посмотреть! — воскликнул Бай Чжэнмин. — А-Хань, пусть он снимет маску, я хочу посмотреть! Или, думаешь, меня может напугать чье-то обезображенное лицо?

  — Нет, но оно может напугать присутствующих в зале людей. И к чему столько вопросов? Это обычный заключённый, которого мои солдаты привели сюда, чтобы он лицезрел своего настоящего повелителя. Или... ты мне не доверяешь, А-Мин? — посмотрел на юношу Хань Вэньчэн.

  Бай Чжэнмин замешкался с ответом. В это время Хань Вэньчэн потянулся к нему и принялся у всех на глазах целовать юношу в губы. Люди начали отводить взгляд в сторону, про себя думая, какое бесстыдство творится прямо в этом зале, но вслух никто ничего не посмел сказать, разумеется, ведь каждому была дорога его жизнь. В толпе стоял узник в маске и, хотя его маска не выражала никаких эмоций, на самом деле по щекам мужчины стекали горячие слезы. Но под маской этого не было заметно. Боль, ревность, унижение, бессилие, обречённость — все эти чувства острыми когтями раздирали душу Чжан Ци.

  Завершив поцелуй, Хань Вэньчэн победоносно бросил беглый взгляд на Чжан Ци. На красивых губах его играла усмешка. Но он тут же повернулся к Бай Чжэнмину:

  — Неужели этот император не заслуживает твоего доверия, А-Мин? Я показал им всем свое отношение к себе, неужели этого мало?

  Юноша остался доволен. Вскоре, Хань Вэньчэн объявил, что прием окончен и, взяв Чжэнмина за руку, удалился в свои покои. Чжан Ци украдкой посмотрел им вслед, терзаясь душевной болью, пока терракотовые стражи не увели его обратно, в место своего заточения.

 

  — Я думаю, нужно повысить благосостояние народа, — проговорил Хань Вэньчэн. — Я слышал, что в многодетных семьях нечего есть.

  — Плевать на народ, — ответил юноша, — я бы занялся развитием науки и искусств.

  — Даже, если и плевать, я не хочу идти по стопам Цинь Шихуанди, пусть народ вспоминает имя своего нового императора добрым словом. Хороший хозяин должен досыта кормить своих собак, чтобы однажды голодные собаки исподтишка не укусили его за руку, которая плохо их кормила. Что же касается науки и искусств, то в этом ты прав. Я уже издал указ об отмене запрета на книги, который наложил этот идиот. Теперь всем можно читать историю и литературу, просвещаться, не боясь пыток и казней.

  — Я тебя люблю, А-Хань, — юноша заключил в объятия Хань Вэньчэна и тот обнял его в ответ.

  — Мы продолжим решать наши государственные дела в постели, А-Мин, — шепнул он.

  Уставший юноша уснул, улыбаясь во сне, и только Хань Вэньчэну не спалось. Ему вспомнился Чжан Ци в маске и молодой мужчина злорадно усмехнулся. Ему снова вспоминалось, что он творил с Чжан Ци в постели, насильно подчиняя его себе. Эти мысли слишком возбудили молодого мужчину. Какая забавная игра: заставлять человека делать то, чего он не хочет. В ушах стоял каждый стон Чжан Ци, каждый всхлип, его искаженное болью и унижением лицо... Хань Вэньчэн почувствовал, что очень сильно возбудился и теперь точно не уснет. Молодой человек и не думал сегодня посещать Чжан Ци, но понял, что ему придется сделать это. Он бесшумно встал с кровати и, накинув халат, быстрыми шагами отправился в покои своего пленника.

  В комнате было темно и тихо. Горела свеча. Чжан Ци лежал на кровати. Его глаза были открыты, но он не спал. Хань Вэньчэн подошёл поближе и заглянул ему в лицо. Казалось, на лице мужчины отсутствуют какие-либо эмоции.

  — Зачем ты пришел? — наконец устало спросил он.

  — Хочу, чтобы ты меня удовлетворил, — ответил Хань Вэньчэн.

  — У тебя есть тот, кто будет тебя удовлетворять.

  — Я хочу, чтобы это сделал ты. Поднимайся.

  Чжан Ци проигнорировал его слова и отвёл взгляд в сторону.

  — Если ты не поднимешься, то я заставлю тебя сделать это.

  Видя, что Чжан Ци продолжает его игнорировать, Хань Вэньчэн направил свою волю на осуществление задуманного им действия и какая-то сила, которой невозможно было противиться, заставила Чжан Ци встать с постели. Его тело больше не слушалось его и он поднялся, хоть вовсе не желал этого.

  Хань Вэньчэн довольно улыбнулся.

  — На колени!

  — Нет! — вскричал Чжан Ци, пытаясь всеми силами противостоять чарам Хань Вэньчэна, но ничего не смог сделать, ибо неведомая сила заставила его рухнуть перед ним на колени. Обсидиановые глаза Хань Вэньчэна игриво и злорадно улыбались. Он распахнул халат, надетый на голое тело, и Чжан Ци увидел перед своим лицом его большой вставший орган. Лицо мужчины залила краска стыда.

  — А теперь соси, — безжалостно сказал Хань Вэньчэн и горячая головка его органа коснулась губ Чжан Ци. Лицо мужчины было испуганным, что ещё больше насмешило и позабавило стоящего над ним Хань Вэньчэна.

  — Да как ты можешь... — не помня себя, прошептал Чжан Ци. Один раз он уже делал это. В то время, когда они с Хань Вэньчэном были вместе, но делал это по своей воле и все было совершенно не так!

  — Тебя и это заставить сделать? — спросил, теряя терпение, Хань Вэньчэн.

  — Я не сделаю этого, — твердо ответил Чжан Ци.

  — Ты думаешь, что у тебя есть выбор? — усмехнулся Хань Вэньчэн. — Нет, у тебя его нет. Ты даже не можешь подняться с колен, потому что Я так сказал!

  Чжан Ци чувствовал, что больше не принадлежит сам себе. Его тело больше не слушалось его. Губы потянулись и обхватили головку большого вставшего органа, который слишком долго ждал разрядки.

  — А-а-ах, — прикрыл глаза Хань Вэньчэн. — А-Ци, оказывается, ты все умеешь, а притворялся девственником. Да, так, вот так, да, да... А-а-ах...

  Чжан Ци заглатывал его орган как можно глубже, хотя у него и в мыслях не было делать это, но какая-то неведомая сила продолжала руководить им. Рука Хань Вэньчэна легла на голову мужчины, который усердно исполнял его приказание.
 




Глава 112. "Если ты вернёшься в Саньян, будет очень плохо"

  Удовлетворившись, Хань Вэньчэн разрешил Чжан Ци подняться с колен. По щекам мужчины катились слезы, лицо было красным от стыда и унижения. Он вытер рукавом халата губы и сказал:

  — Уходи.

  — Что? — спросил Хань Вэньчэн. — Даже не думай, мы ещё и не начали. Раздевайся. Что, не хочешь? Так я помогу.

  Руки Чжан Ци принялись снимать с себя одежду.

  — Прекрасно, — наблюдая за процессом, сказал Хань Вэньчэн. — А теперь встань на четвереньки и раздвинь ноги.

  — Нет, пожалуйста... — умоляюще проговорил Чжан Ци.

  — Делай, что тебе говорят!

  Мужчина снова рухнул на колени, вставая перед Хань Вэньчэном на четвереньки. Не было сил терпеть эти унижения.

  — Замечательно, — сказал Хань Вэньчэн, — чтобы ты потом не кричал, что я делаю тебе больно, сначала подготовься. Послюни пальцы и засунь их в себя.

  Рука стоящего на четвереньках Чжан Ци потянулась к собственному заднему проходу, засунув в него указательный и средний пальцы. Это зрелище просто заворожило Хань Вэньчэна, он не мог оторвать от него глаз. Взяв стул, молодой мужчина сел напротив, не сводя глаз с того, как Чжан Ци засовывает в себя пальцы. Его руки потянулись к собственному возбуждённому органу, принявшись активно тереть его.

  — А-Ци, работай пальцами быстрее, засовывай их поглубже.

  Пальцы Чжан Ци принялись достаточно глубоко погружаться в собственное отверстие, а Хань Вэньчэн все быстрее ласкал себя, время от времени постанывая.

  — Все, хватит! — наконец скомандовал Хань Вэньчэн. — Теперь пальцами раздвинь свои ягодицы пошире.

  Пальцы Чжан Ци послушно исполнили приказание и перед Хань Вэньчэном обнажилось слегка растянутое отверстие, соблазнительно манящее в свои глубины. Издав стон, Хань Вэньчэн  с нетерпением вонзился в него, соединяясь с мужчиной, и принялся энергично толкаться внутри Чжан Ци. Несмотря на невероятные унижения, которые испытывал мужчина, на самом деле тело его было возбуждено, а подготовленное отверстие раскрылось, принимая в себя Хань Вэньчэна. Его тело пылало от желания и жаждало, чтобы им поскорее овладели. Но Чжан Ци никогда не признался бы себе в этом, в душе он был полностью сломлен, растоптан.

  Послышались хлюпающие звуки и Чжан Ци ахнул, не сдержавшись.

 Хань Вэньчэн усмехнулся и хлопнул его ладонью по ягодицам. — Я удовлетворю тебя, как надо, А-Ци, ты останешься доволен.

  Стенки отверстия Чжан Ци так плотно обхватили его орган, что Хань Вэньчэн сходил с ума от удовольствия. В душе он сетовал, что не может видеть лица мужчины в этот момент.

  Хань Вэньчэн вышел из Чжан Ци и повалил его на спину прямо на полу. Раздвинув мужчине ноги и приподняв их, Хань Вэньчэн снова вонзился в липкое отверстие, желая довести начатое до конца.

  Чжан Ци был настолько подавлен и сломлен, что ему было уже все равно, что с ним делают. Его глаза выражали глубокую скорбь, а щеки пылали лихорадочным румянцем. Он старался не смотреть на Хань Вэньчэна, который склонился над ним, заглядывая прямо в лицо.

  — Ну тебе же хорошо, зачем ты притворяешься, что это не так? — прошептал Хань Вэньчэн и впился своими губами в губы Чжан Ци, крадя, срывая с них поцелуй. Вместе с поцелуем, Хань Вэньчэн продолжал активные толчки, раздражая заветную точку внутри Чжан Ци. Поняв, куда именно нужно направить эти толчки и под каким именно углом Чжан Ци начинает сходить с ума, молодой мужчина начинал двигаться в одном и том же направлении, наблюдая, как Чжан Ци меняется в лице.

  — Здесь хорошо, да? Вот тут? — спросил Хань Вэньчэн.

  Чжан Ци закрыл глаза, чтобы не отвечать ему.

  — Я знаю, что тут, — снова заговорил Хань Вэньчэн, принявшись штурмовать Чжан Ци с этой позиции, постоянно касаясь его заветной точки. Наконец, мужчина громко ахнул и излился.

  На самом деле, Хань Вэньчэна прекрасно удовлетворял и Чжэнмин, но издеваться над юношей ему не хотелось, а вот игра с Чжан Ци доставляла настоящее удовольствие. Хань Вэньчэн отводил душу, как мог, за свое разбитое сердце, за то, что Чжан Ци заставил его почувствовать себя брошенным, ненужным. Эта игра неслыханно возбуждала и все потаённые мысли Хань Вэньчэна были только об этом. Он подумал, что нужно приходить почаще и заставлять мужчину удовлетворять самого себя прямо у него на глазах, что ещё больше унизит его. Фантазия Хань Вэньчэна разыгралась.

  Чжан Ци лежал с закрытыми глазами и не шевелился, будто умер.

  — А-Ци?

  — Уходи, оставь меня, — тихо, слабым голосом проговорил Чжан Ци, не раскрывая глаз. Рука Хань Вэньчэна погладила его по бедру.

  — Сегодня ты был великолепен, А-Ци, скоро я навещу тебя снова, — сказал молодой мужчина, накидывая халат. Он испугался, что Чжэнмин проснется и, не обнаружив его, кинется искать.   

  — Только не воображай себе, что я питаю к тебе какие-то чувства или привязанности. Я — просто развлекаюсь и удовлетворяю свою похоть, — бросил напоследок Хань Вэньчэн и вышел из комнаты. Чжан Ци продолжал лежать с закрытыми глазами, не шевелясь.

  Ли Цзиньян играл очередную партию в вэйци с демоном. Демон играл черными камнями и белые камни Ли Цзиньяна были снова окружены, он опять проиграл.

  — Инь Чэ, мне никогда не выиграть у тебя, — вздохнул мужчина, — какой смысл мне играть, если ты знаешь все мои мысли и знаешь, какой ход я собираюсь предпринять?

  — Я не буду! — зарёкся демон. — Цзиньян, ещё одну партию, пожалуйста!

  — Ну хорошо.

  Когтистые пальцы обрадованного демона снова поставили черный камень на доску. В этот раз Ли Цзиньян начал выигрывать, окружая черные камни демона.

  — Инь Чэ, ты поддаешься, это не честно!

  — Цзиньян, тебе не угодить. И думать забудь!

  — Ты о чем?

  — И думать забудь о том, чтобы возвращаться в Саньян. Считаешь, я не знаю, какие мысли роятся в твоей голове? Я запрещаю тебе!

  — Выходит, ты стал моим господином и повелеваешь мной?

  — Если ты хочешь быть со мной, ты должен ко мне прислушиваться. Я говорю тебе, что если ты вернёшься в Саньян, будет очень плохо. Потому, ты не вернёшься туда. Если надо, я буду держать тебя здесь силой. Можешь считать, что я стал твоим господином.




Глава 143. "Ураган прошел"

  Два демона смотрели друг на друга. Белый и черный. В зелёных глазах Инь Чэ бушевало пламя гнева и ненависти. В глазах демона гор таилась загадка, в них плясали искры, а на бледном лице застыла таинственная улыбка. Будто бы он чего-то очень сильно ждал и это, наконец, произошло.

  — Инь Чэ, я так долго ждал, когда ты меня позовешь, — улыбнулся демон гор, глядя на него. Ветер трепал его белую, как горные вершины, прядь волос.

  Этот внезапно изменившийся тон, такой несвойственный этому демону, обескуражил Инь Чэ. Демон подумал, что враг насмехается над ним и его гнев вспыхнул с новой силой.

  — Вэй Хуан, по твоей вине умер мой возлюбленный, тебе тоже не жить! — Инь Чэ сжал кулаки и острые когти впились в собственную белоснежную кожу.

  — Я никого не убивал, — спокойно ответил демон гор. — Инь Чэ, я устал ругаться и драться с тобой, я хочу просто поговорить.

  — Уже то, что ты со своим дядюшкой заставил меня встать на колени, заслуживает мести!

  Вэй Хуан криво усмехнулся.

  — У меня и в мыслях не было, что ты действительно встанешь на колени. Я просто тебя дразнил. Неужели он настолько важен для тебя, что ты готов был, растоптав свою гордость, опуститься передо мной на колени?

  Этой фразы вполне хватило, чтобы разъяренный Инь Чэ, оскалив клыки и выпустив когти, бросился на своего противника, но внезапно оказался в объятиях демона гор. Это произошло так быстро и неожиданно, что Инь Чэ опешил. Он ожидал, что сейчас между ними завяжется очередная драка, но вместо этого Вэй Хуан ещё ближе притянул его к себе, обняв за талию. Воспользовавшись замешательством Инь Чэ, демон гор наклонился к нему и вылизал щеку языком. Инь Чэ был шокирован и замер на месте. Для демонов этот жест был весьма интимным и означал, что демон выбрал себе пару, которую считает своей семьёй. Изумлённый и разгневанный Инь Чэ схватился за щеку. У него был настолько растерянный вид, что это могло показаться смешным. Демон гор смотрел на него и улыбался. Наконец Инь Чэ отпихнул его от себя, воскликнув:

  — Вот же придурок! Не попадайся больше мне на глаза, иначе я тебя убью!!

  Взбешённый Инь Чэ направился домой, по дороге обдумывая ситуацию.

  "Какая наглость! Шутки этого выродка переходят всякую черту. Или... Это вовсе не шутки?? Неужели даже он! Иногда я жалею, что не остался монстром навсегда, от моей красоты одни лишь проблемы!"

  Инь Чэ был чистокровным демоном из древнего демонического рода. Он был рождён от прекрасного цветочного демона и лесной демоницы, и сам был похож на великолепный белоснежный цветок, к которому тянутся тысячи рук, желая заполучить его. Будучи рождённым от цветочного демона, Инь Чэ питался в основном фруктами и цветочным нектаром.

  Дом ходил ходуном, это Нин Сян с Ю Фэном носились по нему, играя во всевозможные игры. За ними, пофыркивая, носились шарообразные существа, время от времени, скаля острые зубки. После того, как демон вошёл, все немедленно утихомирились, а лисенок начал тереться об ноги Нин Сяна. Шарообразные существа радостно приветствовали своего хозяина, прыгая на него.

  — Пошли вон! — раздражённо оттолкнул своих питомцев Инь Чэ. Он все ещё продолжал держаться за свою щеку.

  — Господин Чэ, только что был такой страшный ураган, даже деревья в лесу повалились.

  — Ураган прошел.

  — Чжэнмин, самое страшное даже не то, что я потерял свое тело, самое страшное — узнать, что я и есть на самом деле та тварь, которую всегда боялся. Помнишь того демона, купленного Цзиньяном? Когда я увидел его без ошейника, мне действительно стало страшно. Я представил, что эта дикая тварь может накинуться на нас. И вот, А-Мин, представь, что я почувствовал, когда узнал, что я точно такая же тварь!

  Бай Чжэнмин лежал, уткнувшись в грудь Хань Вэньчэна, обняв его обеими руками, будто боялся, что иллюзия развеется и он навсегда потеряет свою любовь.

  — А-Хань, но ты не можешь быть точно такой же тварью. Разве когда-то у тебя во рту были клыки? Или когти выросли на твоих пальцах? Или твои уши были остроконечными? И только в последний день...

  — Правильно, ведь у полукровок эти признаки могут и не проявиться. До поры до времени. Все свидетельствует о том, что я — демонический полукровка. Но как такое возможно?! Это значит, что кто-то из моих родителей должен быть демоном. Но мои родители — обычные люди, я полностью уверен в этом!

  — А ты уверен, что это твои родители? Быть может, они где-нибудь нашли тебя и воспитали, как своего сына?

  — Мне всегда казалось, что они что-то не договаривают! Как же мне больно от этих мыслей, А-Мин, если бы ты только знал! Но теперь я никогда не узнаю правду, ведь мои родители мертвы, их убил Цинь Шихуанди. Он тоже мертв и не я его убил! Кому мне ещё мстить? Его сыну?

  Бай Чжэнмин сильнее прижался к Хань Вэньчэну.

  — Ещё и Цзиньян погиб, все это так ужасно... Но, А-Хань, боги сами творят правосудие, они уничтожат сына Цинь Шихуанди за все, что совершил его отец.

  Второй император оказался слишком доверчивым, поэтому евнух убедил его ужесточить законы и казнить своих младших братьев.

  В это время офицер,

сопровождающий девятьсот преступников в ссылку, поднял мятеж. Из этого мятежа разгорелось народное восстание, охватившее страну, были убиты губернаторы провинций.

  Чжао Гао стремился обрести власть при дворе и убедил молодого императора арестовать Ли Сы. Ему постепенно отсекали различные части тела, а на рыночной площади разрубили пополам.

  Беспорядки в стране нарастали.

  Евнух Чжао Гао подарил императору оленя, сказав, что это лошадь. Когда придворные также назвали оленя лошадью, император решил, что сошел с ума и покинул светскую жизнь. Вскоре махинации Чжао Гао вынудили его совершить самоубийство. Евнух заменил его одним из внуков Цинь Шихуанди, которого звали Цзы-ин. Этот шаг оказался для него роковым, поскольку новый правитель сразу же убил опасного евнуха.


Глава 144. "Не смей больше трогать мое оружие, никогда!"

  — Ну что ты, давай, защищайся! — вскричал Чжан Ци. Он так сильно атаковал несчастного юношу, что ещё немного и наверное проломил бы ему голову деревянным мечом. У Лян Яо выпал из руки его меч, Чжан Ци прижал его к дереву и у бедного юноши не было ни единого шанса на отступление. Чжан Ци навис над ним так близко, что горячее дыхание юноши обожгло ему лицо. Осознав, что находится в непосредственной близости от своего горе-ученика, мужчина отпрянул в сторону

  — Есть люди, которым владеть оружием не дано, они совершенно безнадежны, — закричал он, направляясь в хижину.

  — Учитель, ну дайте мне ещё хоть один шанс! — погнался за ним Лян Яо. — Я буду очень стараться, я не подведу вас, обещаю, учитель!

  — Да отстань ты! — с раздражением ответил мужчина и тут же изошелся кашлем.

  — Учитель... Вы простудились. У вас лицо горит. Прилягте, не выходите больше на мороз. Я сам все сделаю. Я принесу воды, я затоплю печь, я приготовлю ужин...

  — Отстань, говорю же, надоел!

  Юноша оделся и пошел на родник за водой. Чжан Ци почувствовал, что у него действительно начал подниматься жар, появились озноб и лихорадка, он опять изошелся кашлем. В такие морозы не удивительно простудиться. Завернувшись в теплую шкуру, он снова присел к окну, чтобы приняться за чтение. В последние годы книги стали его единственными друзьями.

  Дверь скрипнула. Это юноша уже вернулся, набрав воды, будто летал на крыльях.

  Лян Яо с тревогой посмотрел на Чжан Ци.

  — Учитель, как вы? У вас лицо горит, видимо, жар.

  — Я нормально, — не отрываясь от книги, ответил мужчина.

  — Я сейчас растоплю печь пожарче и подогрею вино на травах. Оно у меня ещё осталось. Хорошо согреет в такую погоду и поможет от простуды.

  Чжан Ци игнорировал его, кутаясь в шкуру, его знобило.

  Лян Яо принялся подкладывать дрова в печь, хижина наполнилась ароматом леса.

  — Сейчас, подождите немного, я согрею это вино. Что бы вы хотели на ужин?

  — Я ничего не хочу, отстань от меня... — кашель не дал ему договорить. Мужчина почувствовал себя хуже, его начало трясти от холода, а тело горело, будто в жару. Лян Яо наполнил чашу ароматным горячим вином, налив в него отвар из целебных жаропонижающих трав.

  — Учитель, выпейте, пожалуйста...

  Чжан Ци с раздражением поднял на него свои глаза. Юноша стоял перед ним на коленях, протягивая чашу горячего вина, от которой исходил пар. Поняв, что он не отстанет, мужчина взял чашу с вином, подул на горячий напиток и сделал глоток. Приятное тепло разлилось по всему телу. Глоток за глотком он осушил всю чашу.

  — Учитель, а теперь ложитесь в постель, хорошо проспитесь и болезнь уйдет.

  — Я сам решу, что мне делать.

  — Хорошо, тогда я приготовлю ужин. Чего бы вы хотели?

  — Делай, что хочешь, главное — оставь меня в покое!

  Через некоторое время Чжан Ци почувствовал, что его начало клонить в сон и мужчина решил прилечь.

  Лян Яо занимался какой-то стряпней.

  Чжан Ци улёгся на кровати, завернувшись в теплые шкуры и, отвернувшись от него, сразу же уснул.

  Лян Яо ни на минуту не отходил от Чжан Ци и уснул, сидя на коленях у его кровати.

  Разбудил мужчину какой-то шум. Было светло и, скорее всего, он проснулся уже послеобеденное время, чувствуя себя гораздо лучше. На улице что-то происходило. Слышались мужские голоса и лязг мечей. Чжан Ци подорвался с постели и хотел схватить свой меч, но его не оказалось на привычном месте. Сломя голову, мужчина выскочил на улицу и увидел потрясающую картину. Лян Яо обступили трое мужчин, а юноша отбивался от них мечом Чжан Ци, причем так умело, будто всю жизнь занимался фехтованием. Он уже нанес двоим незнакомцам тяжёлые раны и белый снег обагрился кровью.

  — Что же здесь происходит?! — вскричал Чжан Ци.

  Так как его настоящим мечом орудовал Лян Яо, пришлось схватить деревянный.

  Услышав чей-то крик, мужчины в страхе воскликнули:

  — Уходим, их там много!

  И они принялись уносить ноги. Лян Яо повернулся к Чжан Ци с виноватой улыбкой и опустил глаза, хлопая длинными ресницами.

  — Что здесь происходит, я тебя спрашиваю?!

  — Учитель, не серчайте! В нашу хижину ломились какие-то воры, хотели забрать последние продукты. Сейчас время восстаний и мятежей, и это неудивительно. Мне пришлось взять ваш меч, пока вы спали, чтобы защитить нашу хижину.

  — Меня более всего интересует другой вопрос: где ты научился так фехтовать и почему лгал мне, что ничего не умеешь?! — воскликнул Чжан Ци.

  Щеки юноши раскраснелись от мороза, чувствовалось ни с чем не сравнимое очарование молодости.

  — Учитель, вы больны, заходите, пожалуйста, в хижину, и я вам все расскажу.

  Чжан Ци последовал за ним а хижину.

  — Ну же, я жду!

  — Учитель, я не говорил вам, потому что боялся, что не будет повода остаться тут с вами, если вы узнаете, что я владею мечом и вы меня выгоните...

  — Ты соврал мне! Кто учил тебя владеть мечом? Это рука мастера.

  Юноша замялся и снова опустил глаза.

  — Меня учил мой прежний учитель, который как-то останавливался в нашей деревне. Он хотел, чтобы я вступил на путь зла и теперь повсюду ищет меня, мне приходится скрываться...

  — Как замечательно! Этого мне только не хватало. Для чего я отдалился от всего мира? Мне не нужны приключения! Я ищу покоя.

  Лян Яо подошёл к нему очень близко и заглянул прямо в глаза. Он напоминал стройное цветущее молодое дерево и был немного ниже, чем Чжан Ци.

  — Учитель, только умоляю вас, не прогоняйте меня, мне больше некуда пойти! Я не стану втягивать вас в неприятности, обещаю. И если вам будет грозить опасность от моего прежнего учителя, я сразу же исчезну, будто меня и не было. Он никогда не узнает, что я был здесь. Пожалуйста...

  Юноша так близко наклонился, что их лица едва не соприкоснулись. Чжан Ци немедленно оттолкнул его и вырвал из рук свой меч, который Лян Яо до сих пор держал в руке.

  — Не смей больше трогать мое оружие, никогда!






  Глава 145. "Ай-ай, учитель, что вы делаете, мне же больно!"


  Инь Чэ родился в любви и гармонии. Новорожденный демон лежал в плетёной корзинке и лупал огромными изумрудными глазищами, сияющими, словно звёзды в небе. Белоснежная челка упала на лоб, а на пальчиках уже начали проклевываться маленькие коготки. Цветочный демон протянул ему сочный ароматный персик. Демоненок вырвал фрукт из рук отца и вонзил в него маленькие острые клыки. Он начал чавкать, с жадностью поглощая персик. Щеки его при этом раздувались.
  — Он такой чудесный, наш малыш! — воскликнула демоница-мать.
  — Спасибо, что подарила мне такое чудо, любовь моя, — ответил цветочный демон, прижимая к себе возлюбленную.
  Цветочный демон был прекрасен, как белый лотос. Белоснежная шевелюра досталась Инь Чэ от отца. Своей красотой цветочный демон сводил с ума всех демонов в округе, но приглянулась ему одна лесная демоница, с которой он и создал семью. От этого союза  родился Инь Чэ.
  Демоны росли не по дням, а по часам и пришло время обучаться грамоте. Маленький Инь Чэ держал когтистыми пальчиками бамбуковые таблички книг.
  "Сотворение мира. Боги, демоны, драконы, духи, призраки, ходячие мертвецы, люди, животные".
  Мать обучала сына магии. Когда демон подрос, он захотел жить самостоятельно и ушел в оставленные ему в наследство лесные владения.
  Инь Чэ жил и занимался своими делами, даже не думая обзаводиться семьёй. Во время гона демон просто сходил с ума. Гон — пора, когда демоны совокупляются и зачинают свое потомство. Ощущения были настолько сильными, что захотелось совокупиться с кем угодно, хоть с животным.
  Чтобы не наделать глупостей, Инь Чэ приковывал себя к скале цепями и мужественно терпел эту пытку.
  Потом в его жизни появился Цзиньян, пришла первая любовь. Увы, Цзиньян был смертным человеком и потеряв его, Инь Чэ не мог найти себе покоя. Он обдумывал эту ситуацию снова и снова. А если бы удалось вернуться в прошлое, изменив его? Переиграть ситуацию? Сковать Цзиньяна цепями, чтобы он в тот день не смог убежать из дома? Пойти другой дорогой, чтобы не встретиться с Вэй Хуаном и его дядюшкой? Успеть в Саньян и вовремя забрать Цзиньяна оттуда?
  Инь Чэ вспомнил одну легенду о демоне, который влюбился в смертного человека. Человек умер от несчастного случая и демон вернулся в прошлое, чтобы изменить его. Он спас своего возлюбленного, но через какое-то время этот человек умер другой смертью. Каждый раз демон возвращался и изменял прошлое, но потом этот человек все равно непременно умирал, только уже другими способами, потому что судьбу никому не дано изменить, даже демону. Так ли это?
  Инь Чэ вздохнул и разблокировал мысли Ши Юэ, чтобы послушать, о чем тот думает.
  "Инь Чэ!!" "Инь Чэ, где ты, ты бросил меня!" "Не бросай меня, Инь Чэ!!" "Ах, я обидел его, он никогда больше сюда не вернётся, как же я несчастен!"
  Скрипнула дверь. В комнату забежали раскрасневшиеся от мороза Нин Сян и Ю Фэн, смеющиеся, все в снегу. Шарообразные существа с радостным визгом начали прыгать на них, словно собаки.


  Тан Цзы ходил взад-вперед по комнате, будто его что-то беспокоило.
  — Ну что, никаких известий? Удалось хоть что-то узнать насчёт местонахождения Хань Вэньчэна? Где он может скрываться и в какой форме.
  — К сожалению, пока ничего не удалось узнать, учитель, — почтительно склонилась Мей Лин.
  — За что я плачу свои деньги?? — закричал Тан Цзы, хоть редко выходил из себя.
  — Учитель, работа в процессе, дайте ещё немного времени. Знаете, я тут подумала... Терракотовой армии не хватит для завоевания целого мира, так почему бы не оживить мертвецов?
  — Хм, я тоже думал об этом. Но для этого мне нужна демоническая мощь и сила. Мне нужно вернуть Вэньчэна, чтобы он за все со мной расплатился.
  Случайно, Мей Лин взглянула на пальцы своего учителя и вздрогнула: на руке начали появляться острые когти. Девушка побелела, как полотно.
  — Что-то не так, А-Лин? — внимательно посмотрел на нее Тан Цзы, спрятав руку. Его глаза пронзали насквозь.
  Девушка с трудом выдавила из себя улыбку:
  — Нет-нет, все в порядке, учитель. Я, пожалуй, пойду.
  Она направилась к выходу.
  — Мей Лин! — строго остановил ее Тан Цзы. Девушку бросило в жар.
  — Да, учитель?
  — Если ты когда-нибудь попытается сбежать от меня, знай, что я найду тебя даже под землёй. Тебе нигде от меня не скрыться.
  — Что вы, учитель, у меня даже мыслей таких не было!
  Она оставила дверь слегка приоткрытой и, выждав какое-то время, принялась подглядывать за своим учителем.
  Тан Цзы снял маску из человеческой кожи, стоя спиной к ней. Обнажились остроконечные уши.
  "О боги, это же демон!! Или в крайнем случае демонический полукровка".


  — Учитель, приготовить вам вкусный десерт на ужин? — спросил Лян Яо.
  Чжан Ци посмотрел на него.
  — Почему ты прислуживаешь мне и во всем угождаешь, не смотря на то, что я грубо к тебе отношусь? Боишься, что выгоню тебя?
  Лян Яо посмотрел на Чжан Ци, глаза его горели.
  — Потому что я хочу делать все, чтобы вам было хорошо, учитель. Так что вы хотите на ужин?
  Чжан Ци вздохнул.
  — Сладкие шарики из клейкого риса.
  — Будет сделано! — воскликнул юноша и сразу же с воодушевлением принялся за дело. Это был первый раз, когда Чжан Ци выказал хоть какое-то пожелание.
  — Я сделаю самые вкусные, вам обязательно понравится, учитель!
  Рис действительно выдался на удивление вкусный, так и таял во рту. Поужинав, они легли спать.
  Чжан Ци проснулся среди ночи от того, что ему было тесно. Рядом кто-то лежал, тесно прижавшись к нему и дышал ему в лицо. Кровать и так была небольшой, а вдвоем на ней вообще трудно было уместиться. Чжан Ци почувствовал, как из-под одежды юноши выпирает приличных размеров твердый орган, упершийся ему в бедро. Мужчину будто кипятком ошпарили. Он с такой силой столкнул Лян Яо с кровати,что парень слетел вниз, больно ударившись об пол, и сразу же проснулся.
  — Ай-ай, учитель, что вы делаете, мне же больно! — вскричал сонный юноша.
  — Что ты забыл в моей кровати, отвечай?! — закричал на него Чжан Ци.






  Глава 146. "Я должен был думать, прежде, чем что-то делать"

  — У...учитель, не гневайтесь!!! Этот ученик виноват и просит прощения. Я совсем не собирался тревожить покой учителя, но усилился мороз и мне стало холодно на полу. Сам того не осознавая, я залез на вашу кровать. Мы жили бедно и мне долгое время приходилось спать с отцом, потому что у нас была всего одна кровать. Вот, по привычке я и...
  "Ага, а на отца у тебя тоже стоял??" — в сердцах подумал Чжан Ци, но, устыдившись собственных мыслей, покраснел. Лян Яо встал на колени и покорно опустил голову.
  — Учитель может наказать меня по своему усмотрению, он может выпороть меня. Этот ученик заслуживает наказания.
  То обстоятельство, о котором подумал Чжан Ци, выбесило его больше всего и он заорал, указывая на дверь:
  — Прочь! Прочь из моего дома!
  — Ах, учитель, побейте меня, как вам хочется, только не выгоняйте! Я больше не совершу такой непростительной ошибки, я больше не помешаю учителю. Я буду спать на полу, в уголке, как собака...
  — Я сказал прочь!
  — На улице ночь, мороз и снег...
  — Это меня не волнует, убирайся из моего дома сейчас же!
  — Если такова воля учителя...
  Юноша начал одеваться, собирая свои немногочисленные пожитки. Вскоре, дверь скрипнула и он ушел.
  Чжан Ци ворочался и никак не мог заснуть. Его мучали мысли, что он выгнал парня ночью, на мороз. Куда он пойдет? Он или заблудится, или замёрзнет, или его задерут дикие звери. А ведь этот юноша всегда так хорошо относился к нему, пытаясь угодить во всем. Парень молод, возможно, ему приснился какой-то сон и состояние его вполне объяснимо, зачем же сразу нужно было приплетать сюда какое-то бесстыдство? Чжан Ци накинул плащ и выскочил из хижины. Возможно, юноша ещё не успел далеко уйти.
  — Яо! — закричал он. — Яо, ты слышишь меня?
  Ночь была морозной, руки сразу же замёрзли. На небе высыпали мириады звёзд, светила полная луна.
  — Яо! — закричал Чжан Ци.
  Снежинки блестели на ветвях деревьев, будто в сказке.
  — Учитель... — послышался всхлип из-за дерева.
  — Слава богам... — прошептал Чжан Ци. Он кинулся туда, откуда доносился голос. Юноша сидел под деревом и был похож на сосульку. На его ресницах блестели замёрзшие слезы.
  — Яо, — наклонился к нему мужчина, — пойдем домой, тут холодно. Юноша поднял на него заплаканные глаза. — Это... значит... что учитель больше не сердится? Учитель меня прощает?
  — Да, можно и так сказать, учитель на этот раз тебя прощает. Иди в хижину, пока не заболел.
  Глаза юноши радостно заблестели, его счастью не было предела. Учитель прощает его! Учитель в первый раз обратился к нему по имени, он несколько раз повторил его имя!
  Под сапогами скрипел снег. Юноша и правда очень замерз.
  — Выпей чего-нибудь горячего, — сказал Чжан Ци и бросил ему шкуру. — Если тебе холодно, укутайся потеплее.
  — Я не могу это взять! — воскликнул юноша. — Иначе мой учитель замёрзнет.
  — У меня ещё есть, — ответил Чжан Ци, устраиваясь поудобнее. На этот раз он заснул без задних ног и его больше ничто не тревожило.
  Лян Яо свернулся калачиком на полу, завернувшись в шкуру. Его все ещё трусило после пребывания на морозе.


  "Инь Чэ, когда я в первый раз увидел тебя на аукционе, я влюбился без памяти и ничего не мог с собой поделать. Влюбился в тебя с первого взгляда! Мне было все равно, кто ты — мужчина или женщина, демон ты или человек, богат ты или беден. Я был готов отдать сколько угодно денег, чтобы выкупить тебя. Деньги не имели для меня никакого значения. Я пытался сделать все, чтобы тебе было хорошо, чтобы ты полюбил меня. Пока я не понял, что в рабстве не может быть любви, что любовь — это когда тому, кого ты любишь по-настоящему, хорошо, даже если ты сам при этом будешь страдать. Когда я понял это, я тебя отпустил, зная, что могу никогда больше тебя не увидеть. И любовь ко мне вернулась! Как выпущенный на волю мотылек, села ко мне на плечо!" — вспоминая слова Цзиньяна, в изумрудных глазах Инь Чэ выступили слезы. Некоторые лекари считали,что слезы могут излечить от многих болезней, поэтому на черном рынке продавалось множество подделок этой жидкости.
  Инь Чэ решил вернуться к Ши Юэ и снова попытался пробудить Цзиньяна, так как ничего другого ему не оставалось. Кроме того, парень сходил с ума из-за его отсутствия.
  Ши Юэ был одержим демоном, каждую минуту думал о нем, мечтал о том, чтобы Инь Чэ вернулся. Он открыл странные и непонятные для себя ощущения, которых раньше никогда не испытывал. Например, когда он мечтал о демоне, орган меж его бедер становился большим и твердым. Это показалось юноше странным. Он хотел дотронуться до него, но сразу же отдернул руку. Ши Юэ был весь наполнен каким-то необъяснимым томлением и желаниями, которых он до конца не понимал. Юноша постоянно вспоминал, как губы демона дотронулись до его губ в воздухе, как он почувствовал у себя во рту его язык. При этом воспоминании лицо его вспыхнуло, сердце забилось чаще, а по телу прокатилась лёгкая волна дрожи. Он посмотрел на себя в зеркало: "Ну что во мне хорошего? Худ и бледен. Чем я могу быть интересен этому существу? Наверняка он уже давно забыл обо мне".
  Юноша с сожалением вздохнул. Он поймал себя на мысли, что уж как-то слишком интимно думает об этом демоне, который, к тому же, ещё и мужчина. И покраснел.
  — Думаешь над тем, годишься ли ты мне для пары? — послышался сзади голос демона. Ши Юэ вздрогнул и залился краской. Демон сидел за его спиной, как всегда, появившись из ниоткуда.
  — Ты... — юноша повернулся к нему. — Я думал... что ты больше не придешь! Прости меня.
  — Это ты меня прости, — ответил демон. — Я должен был думать, прежде, чем что-то делать, не обговорив это с тобой. Люди боятся высоты, не говоря уже о том, чтобы кого-то из них спонтанно поднять в небеса... да и другие вещи я должен был для начала обговорить. Я был неправ.
  Ши Юэ замер, смотря на него, не понимая, что с ним происходит. Он то краснел, то бледнел, сердце бешено колотилось. Видя его замешательство, демон улыбнулся, протягивая свою ладонь:
  — Хочешь посидеть со мной?





  Глава 147. "Инь Чэ! Не уходи!"


  Сам не понимая как, Ши Юэ оказался на коленях у демона. Он замер, казалось, дыхание остановилось. Его бросало то в жар, то в холод.
  — А... это нормально, что я вот так сижу на тебе? — растерянно поинтересовался юноша, заливаясь краской.
  — А почему же ненормально, если я тебе это позволил? — ответил демон, слегка улыбнувшись. Их пальцы переплелись — тонкие белые пальцы демона, с длинными когтями, с его пальцами. Ши Юэ уставился на это переплетение рук и легонько дотронулся до когтя демона, сразу же отдернув руку, будто бы сейчас что-то должно было произойти. — Прости...
  — Ничего страшного, — заверил его демон. — Ты можешь потрогать все, что тебя интересует.
  Ши Юэ ещё раз посмотрел на блестящие черные когти в мерцающем пламени свечей.
  — А... демоны... — он запнулся, — они... под одеждой такие же, как и мы?
  — А почему тебя это интересует? — спросил демон таким тоном, будто бы флиртовал. — У меня там все в порядке. Может ты хотел бы посмотреть?
  — Нет! — вспыхнул юноша. — Нет-нет! Я просто так спросил.
  Инь Чэ склонился к нему и вылизал щеку. Парень растерянно схватился за лицо.
  — Это... зачем ты это сделал?
  — Потому что ты — моя семья.
  Он встряхнул пышными белыми волосами и комната наполнилась ароматом леса.
  — Ах! — воскликнул Ши Юэ. — Твои чудесные волосы, они так пахнут!
  — Можешь зарыться в них, — предложил демон. Юноша развернулся и нырнул лицом в белоснежную шевелюру демона, вдыхая аромат.
  — Какие мягкие твои волосы!
  Он полностью зарылся в волосах демона, будто попал в шалаш.
  — Инь Чэ! Со мной что-то происходит, — разоткровенничался Ши Юэ. — Я постоянно думаю о тебе, каждую минуту, и все время скучаю. Что ты сделал со мной? Ты меня зачаровал?
  — Уверяю тебя, я ничего не делал, — ответил демон, — просто люди падки до моей красоты.
  — Мне кажется, что у меня к тебе какие-то чувства, — серьезно признался Ши Юэ.
  — Неудивительно, любовь моя, ведь мы женаты.
  Юноша снова вспыхнул.
  — Мне до сих пор кажется, что ты разыгрываешь меня, — опустил глаза юноша. Он снова увидел их пальцы, переплетённые вместе.
  — А... а супруги, если они тоже мужчины, тоже что-то делают?
  — Что делают? — спросил демон, положив подбородок ему на плечо и слегка улыбнулся. Ах, чего стоили одни его глаза — изумрудные мерцающие звёзды!
  Ши Юэ смутился и покраснел.
  — Ну, мужчины и женщины, они же, если супруги, что-то делают вместе в постели? А если супруги мужчины, как они это делают?
  Ши Юэ было немногим больше восемнадцати лет, но он до сих пор толком не знал, как процесс происходит между мужчиной и женщиной, не говоря уже о двух мужчинах. Его никто никогда не просвещал в данном вопросе. Демон издал смешок:
  — Как делают? Это долго объяснять.
  — Долго объяснять? Если ты утверждаешь, что мы супруги, то мы тоже должны заниматься этим? Покажи мне, как это делается.
  — Ты серьезно? — посмотрел на него демон.
  — Конечно! — вскричал юноша. Внутри него все трепетало, а между бедер стало совсем твердо. Инь Чэ посмотрел на хрупкое тело юноши и сказал себе категоричное "Нет!" Он не опорочит это девственное тело, в котором теперь, как в сосуде, находится душа Цзиньяна. По крайней мере, не сейчас. Цзиньян не проснулся. Излишняя спешка только все испортит.
  — Может быть покажу как-нибудь в другой раз.
  — Но почему, я тебе не нравлюсь, да?
  — Потому что ты к этому ещё не готов, — ответил Инь Чэ. Он склонился к нему и осторожно запечатлел на губах Ши Юэ лёгкий поцелуй.
  — Ах, Инь Чэ, Инь Чэ, мне кажется, что я люблю тебя!
  — Тебе известно, что такое любовь?
  — Кажется, теперь да. Сделай со мной что-нибудь, я больше не могу, — с мольбой посмотрел на него юноша. Тут по телу демона прокатилась сильнейшая волна возбуждения и он простонал, уронив лицо на плечо Ши Юэ.
  — Инь Чэ??
  "Кажется, начинается гон. Как же не вовремя! Нужно срочно уходить, иначе я изнасилую или покалечу его и это будет конец".
  Взгляд демона настолько изменился, что юноша даже испугался.
  — Ши Юэ, прости, мне срочно нужно уйти.
  — Инь Чэ! Не уходи! Инь Чэ, я люблю тебя! Инь Чэ...
  Но демона и след простыл. Он просто исчез. Только благоухание лёгкого цветочного аромата свидетельствовало о том, что демон находился в этой комнате.


  — Дерись в полную силу, нападай! — раззадоривал Чжан Ци. Юноша накинулся на него, умело орудуя мечом. Чжан Ци только и успевал отбиваться.
  "Силища как у дьявола", — про себя подумал мужчина. — "Не по годам".
  — Кто научил тебя так сражаться, как имя твоего учителя?
  — Если бы я знал! — горько усмехнулся юноша. — Он не говорил мне свое имя также, как и вы.
  Они закончили тренировку и сложили мечи.
  — Учитель, — обратился к нему юноша. — Я поеду в поселение, у нас закончились продукты.
  — За какой шиш ты собрался их покупать, у нас ни гроша не осталось, — ответил Чжан Ци.
  — Не переживайте, учитель, у меня ещё кое-что осталось, — ответил юноша и доверительно  улыбнулся, обнажив два ряда белых ровных зубов.
  "Откуда бы у него могли взяться деньги, когда он давно все их потратил?" — подумал Чжан Ци. — "Всегда столько продуктов приносит, будто живёт на широкую ногу, а за душой ни гроша. Уж не занимается ли этот парень воровством или ещё чем похуже?"
  Чжан Ци отправился следом за юношей, чтобы узнать, где он берет продукты и за какие деньги их покупает. Он подождал некоторое время, пока юноша не уйдет, взяв самодельные салазки, а потом отправился следом. По следам, на чистом белом полотне, его было найти весьма легко.
  Так, Чжан Ци неустанно шел за своим самозваным учеником, прячась за деревьями. Идти пришлось очень долго, чтобы добраться до ближайшего поселения. Хоть хижина Чжан Ци и не была расположена высоко в горах, все равно идти пришлось на порядочное расстояние. Мужчина совсем замерз. Но, казалось, его ученику все нипочём. Полон сил и энергии, он отправился прямиком на рынок. Чжан Ци нахлобучил капюшон, чтобы затеряться в толпе.





  Глава 148. "Сколь дикий, столь и прекрасный"

  Чжан Ци нахлобучил капюшон и наблюдал за юношей, затерявшись в толпе. Он видел, как Лян Яо подходил к прилавкам и выбирал самые дорогие продукты. Потом он о чем-то говорил с торговцами, мило им улыбаясь. Те также мило улыбались ему в ответ. Затем юноша забирал продукты, причем денег не оставлял и уходил. Так повторялось снова и снова, пока Лян Яо не заполнил салазки доверху. Чжан Ци начал злиться, не понимая, что происходит, и хотел от юноши объяснений немедленно, но все же решил сдержаться и понаблюдать, что будет дальше. Ничего не подозревая, Лян Яо ходил по рынку, пока случайно не пересекся взглядом с мужчиной. Взгляд глаз, цвета стали, больно хлестнул его, будто болезненный эпизод из прошлого. Лян Яо внутри сжался в комок, ощитинился, будто еж. Этот мужчина стоял и смотрел на него, будто тоже узнал. Нет, это просто невозможно. Он не мог его узнать! Теперь не мог. Точно не мог. Но смотрел так, будто у него были сомнения. Сяо Хэн. Конечно же это был он! Лян Яо отвернулся и быстрыми шагами пошел прочь, волоча за собой салазки с продуктами. Он спешил затеряться в толпе. Когда толпа его скрыла, он помчался бегом, теряя на ходу свои продукты. Все это время Чжан Ци не спускал с него глаз.
  — Эй, а ну стой! — закричал мужчина. Услышав такой знакомый голос, юноша остановился и обернулся. Он посмотрел на Чжан Ци такими глазами, будто тот был любовью всей его жизни, его спасителем. На губах Лян Яо расцвела улыбка, будто слива мейхуа, предвещающая весну.
  — Учитель, вы пришли за мной? — продолжал улыбаться юноша.
  Но Чжан Ци был разгневан.
  — Не желаешь объясниться, откуда все эти продукты? Почему ты взял все это, не заплатив ни гроша? Что ты сказал всем этим людям, почему они отдали тебе товар?
  Юноша немного растерялся, но тут же взял себя в руки и снова располагающе заулыбался.
  — Учитель, я взял у них взаймы и потом все отработаю, не переживайте.
  — И они вот так тебе отдали свой самый дорогой товар, поверив на слово?
  — Конечно. Ведь они знают, что я честный человек и обязательно верну им долг.
  Чжан Ци не знал, что на это ответить. Лян Яо одарил его ослепительной, как упавший на землю луч солнца, улыбкой.
  — Ладно, — проговорил Чжан Ци. Он потянулся рукой к верёвке, за которую парень тянул тяжёлые салазки, их руки слегка соприкоснулись. Юноша снова улыбнулся. Они тянули эту нелегкую ношу вдвоем, разделив ее напополам, бороздя белый снежный холст, никем ещё не тронутый.
  — Учитель, что вы хотите на ужин? — повернулся к мужчине Лян Яо.


  Во время гона Инь Чэ сковывал себя заклятием, чтобы в состоянии, когда он себя плохо контролирует, не наделать глупостей. Тем более, что дома находились дети.
  Уже много лет назад Инь Чэ нашел себе укромное место высоко в скалах, скрытое от обычных людей и заклинателей, чтобы беззащитный демон не смог стать их добычей. Сложенные вместе руки Инь Чэ были прикованы цепями к скале. Демон терпел невыносимую муку, одержимый неудовлетворённым желанием. Он был хорошо скрыт от людского ока, но не от глаз демона гор, который обходил свои владения и ненароком набрёл на это тайное убежище.
  — Ха-ха-ха, Инь Чэ, кого я вижу! — засмеялся демон гор, подходя ближе. — Да никак у тебя гон?
  Он продолжал смотреть на Инь Чэ и насмехаться.
  — Вэй Хуан, иди своей дорогой! — злобно воскликнул демон, отвернувшись в сторону. Чье-то присутствие лишь ещё больше распаляло его желание. Инь Чэ уронил голову на руки, цепи жалобно зазвенели. Вэй Хуан, скрестив руки на груди, продолжал посмеиваться над ним.
  — Зачем тебе мучиться, Инь Чэ, ведь я могу тебе помочь, — демон гор подошёл поближе.
  — Убирайся, прочь, прочь!
  Вэй Хуан развернул его лицом к себе и вылизал щеку, что означало: "Ты мой".
  — Ага, помечтай! — вскричал Инь Чэ. — Проваливай отсюда!
  — А то что? — усмехнулся Вэй Хуан. Цепи снова зазвенели. Но Инь Чэ никак не сможет избавиться от наложенного на него проклятия, пока не окончится гон, сейчас он совершенно беззащитен и беспомощен.
  Вэй Хуан медленно склонился над ним, играя ситуацией, и легонько, не торопясь, прикусил мочку остроконечного уха демона. С губ Инь Чэ сорвался неконтролируемый стон, его тело пылало, сжигаемое желанием, будто пожар. Вэй Хуан усмехнулся, глядя на него, его красные глаза вспыхнули. Инь Чэ, чтобы не опозориться ещё больше, прикусил себе губу до крови.
  Демон гор стянул с него белую меховую накидку и бросил ее на снег. Приспустив ворот халата Инь Чэ, демон гор легонько пробежался по белоснежной коже когтями и заключил его в свои объятия.
  — Ах! — снова не выдержал Инь Чэ, одержимый желанием. Оно было настолько мучительно, что в изумрудных глазах демона выступили слезы.
  — Прочь! Пошел прочь от меня, стервятник! — закричал Инь Чэ, собрав в кулак осколки воли. Он изловчился и вцепился клыками в руку Вэй Хуана, прокусив ее до крови.
  — Какой дикарь! — помахал укушенной рукой демон гор. — Инь Чэ, ты совсем дикий. Мне лучше тебя приручить или наказать?
  — Пошел вон!
  Вэй Хуан снова поймал прикованного демона в свои объятия и прижал к себе, стоя позади него. Его язык пробежался по мраморной шее, где уже оставили свои маленькие царапины его когти. Инь Чэ издал жалобный стон. Эта пытка была невыносима. Но Вэй Хуан очень медленно смаковал свою победу, будто играя с жертвой. Его губы целовали шею демона, а пальцы развязывали пояс на его халате.
  — Любовь моя, я так долго ждал этого момента и наконец дождался, — пробормотал Вэй Хуан. У Инь Чэ больше не было сил противостоять или возражать ему. Все, чего он хотел — это удовлетворить свою похоть. В это время Вэй Хуан уже спускал халат с его гладких плеч. Какая белоснежная, прозрачная кожа, какое совершенство! Демон гор с восхищением залюбовался образом полуобнаженного демона, пока Инь Чэ продолжал издавать жалобные стоны.
  — Ты действительно настоящее совершенство, настоящее чудо. Сколь дикий, столь и прекрасный.




Глава 149. "Мне нужно было уйти, чтобы не причинить тебе вреда"

  Вэй Хуан наслаждался моментом, смакуя каждое прикосновение, чем доставлял Инь Чэ, сгорающего от неутоленного желания, невероятные муки. Он развернулся к демону, слегка сжал его прекрасное лицо в своих руках и долго вглядывался в него. Вглядывался в эти чудесные изумрудные глаза. Таких глаз не было больше ни у кого, даже у самого цветочного демона. Они мерцали, будто звёзды, словно иные миры, и тот, кто лицезрел эту красоту, рисковал утонуть в ней навсегда. Инь Чэ сходил с ума, пытаясь вырваться, скованный собственным заклятием. Цепи натерли запястья. Неожиданно, Вэй Хуан прижал его к скале и впился в его губы ненасытным поцелуем. У Инь Чэ не было сил для сопротивления. Языки демонов сплелись. Инь Чэ больше не мог этого выносить, но ничего не мог поделать. Он мучился, никак не получая облегчения. Глаза демона гор вспыхнули красным заревом. Он с нежностью потерся о шёлковую щеку Инь Чэ. Его язык облизал белоснежное плечо демона, с которого были спущены одежды. Вэй Хуан добрался уже до сосков, сначала облизав их, а потом прикусив клыками. Инь Чэ вскрикнул.

  — Хватит... я больше не могу этого выносить, — прошептал он. Демон гор с улыбкой откинул белую прядь, упавшую ему на лицо.

  — Так хочешь меня, любовь моя, что не в состоянии больше терпеть?

  — Убирайся к черту! — закричал Инь Чэ, собрав в кулак осколки воли.

  — Какой ты дерзкий, — Вэй Хуан развернул его грудью к скале, а сам встал позади. Пальцы демона гор поползли вверх по ногам Инь Чэ, поднимая ворох белых одеяний. Инь Чэ больше не мог этого выносить, ему казалось, что сейчас он просто разорвется от переполнявшего его желания. Тем временем, Вэй Хуан запечатлел жаркий поцелуй на его белоснежном плече. Ему наконец удалось добраться до гладких упругих ягодиц демона. Инь Чэ издал жалобный стон, но демон гор будто наслаждался процессом, дразня его. Пальцы сжали ягодицы Инь Чэ, затем слегка раздвинули их и снова сжали.

  — Хватит, прошу тебя! — не выдержал демон. Но Вэй Хуан только усмехнулся. Его руки нащупали каменный орган Инь Чэ и потерли его. Демон взвыл от неудовлетворенного возбуждения. Вэй Хуан недолго задержался на нем и затем погладил собственный орган, давно жаждущий это существо.

  — Когда я освобожусь, ты — труп! — вскричал Инь Чэ. Вэй Хуан усмехнулся. Его орган тёрся меж ягодиц Инь Чэ, не входя в него. Пытка была невыносима.

  — Да сделай это уже! — не выдержал Инь Чэ.

  — Я жду, когда ты хорошо меня об этом попросишь, любовь моя, — ответил демон гор. Его орган снова принялся тереться меж ягодиц Инь Чэ, слегка задевая отверстие.

  — Сделай это, молю тебя! — прошептал Инь Чэ. Он уже не контролировал себя, снедаемый похотью.

  — Я так долго ждал... — прошептал Вэй Хуан и его орган полностью вонзился в отверстие демона.

  — Ах! — Инь Чэ издал громкий стон, а по телу прокатилась волна дрожи.

  — Я удовлетворю тебя и ты останешься доволен, — проговорил Вэй Хуан, снова и снова вонзаясь в него. Демон гор даже не мог себе представить, что он способен настолько долго этим заниматься, меняя позы, насколько это позволяли сделать скованные цепями руки Инь Чэ, жар которого никак не утихал. К утру оба демона были без сил.

  — Люблю тебя... — прошептал Вэй Хуан, пытаясь снова насладиться поцелуем, но пришедший в себя Инь Чэ цапнул его клыками за губу. Демон гор вытер тоненькую  струйку крови.

  — Совсем дикий. Ещё недавно ты умолял меня взять тебя. Сегодня я обладал самым прекрасным существом.

  — Да будь ты проклят! Сдохни в мучениях! Чтоб тебя скалой придавило! Мерзкий выродок, думаешь, я не разделась с тобой? — Инь Чэ разразился потоками брани и начал бесноваться, звеня цепями. Глядя на него, Вэй Хуан усмехнулся.

  — Пожалуй, мне пора. До новых встреч, любовь моя!

  В ответ он услышал очередной поток такой отборной брани, что остроконечные уши задергались.

  Инь Чэ пришел в себя и был в ужасе от того, что сейчас произошло. Как такое вообще могло с ним произойти?! Он передал Цзиньяна, как теперь смотреть ему в глаза, когда он пробудится? На смену одной пытки пришла другая.

  Гон окончился и цепи исчезли с запястий. Демон освободился.

  Первым делом Инь Чэ хотел найти Вэй Хуана, чтобы вцепиться ему в глотку, но того и след простыл.

  — С почином! — услышал он реплику, сорвавшуюся с уст демона вод.

  — Чего? — Инь Чэ повернулся к нему.

  — Мы знаем, что вы с демоном гор... — договорить он не успел, потому что Инь Чэ накинулся на него, будто озверев. Демон вод снова нырнул в пруд, чтобы залечь на дно, избежав гнева разъяренного Инь Чэ.

  — И Сюань, мерзкий ублюдок, смотрю, тебе жить надоело?! — вскричал Инь Чэ.

  Слуги переговаривались между собой.

  — Вчера молодой господин Ши подходил ко мне и спрашивал странные вещи.

  — Какие вещи?

  — Стыдно такое говорить, но молодой господин спросил меня, не знаю ли я, как заниматься любовью с мужчиной. Конечно я сказал, что не знаю.

  — Да ты что. И кто бы мог подумать, что молодой господин окажется обрезанным рукавом,что на эту добропорядочную семью падёт один позор за другим.

  — Ещё он сказал мне, что у него есть очень красивый муж, который приходит к нему, и молодой господин мечтает заняться с ним любовью.

  — Молодой господин Ши после своей болезни стал немного с придурью, поэтому не стоит удивляться, что он несёт подобную чепуху.

  Ши Юэ не мог найти себе покоя. Он думал, что сделал не так и почему Инь Чэ ушел и до сих пор не появляется. Юноша так напряжённо думал об этом, что снова притянул своими мыслями этого демона.

  — Инь Чэ! Инь Чэ, ну почему же ты так внезапно исчез? Демон был в дурном настроении и несколько подавлен.

  — Мне нужно было уйти, чтобы не причинить тебе вреда. Иногда я впадаю в такое состояние, которое не могу контролировать.

  — Я не верю, что ты можешь причинить мне вред! — юноша подбежал к демону, обнял обеими руками и уткнулся лицом ему в грудь. Когтистые пальцы демона также сомкнулись на спине юноши. Они будто застыли в этой позе, не говоря друг другу ни слова.






  Глава 150. "И это после всего того, что он с тобой сделал?"


  Ши Юэ сидел на коленях демона и рассматривал его длинные тонкие пальцы с блестящими черными, будто покрытыми лаком, когтями. Когти не давали ему покоя, юноша хотел проверить насколько они острые. Он слегка надавливал на коготь демона подушечкой пальца. Ши Юэ изучал это существо, ему все было интересно.
  — Ты можешь посмотреть все, что тебя интересует, — напомнил ему Инь Чэ.
  — Правда? — посмотрел на него юноша. Его пальцы неловко потянулись к губам демона, оттянув верхнюю губу, юноша начал внимательно осматривать клыки. Клыки были небольшие, белоснежные, острые. При желании они могли разорвать на куски. Дальше руки юноши потянулись к остроконечным ушам, чтобы хорошо рассмотреть их. Ему было ужасно любопытно, что у демона под одеждой, но Ши Юэ не смел себе этого позволить и не хотел опозориться. Он заглянул в яркие изумрудные глаза и сердце в очередной раз забилось от безумного восторга. Юноша зарылся лицом в мягкие белоснежные волосы, чтобы снова вдохнуть их аромат. Ши Юэ ещё раз посмотрел на демона и принялся смущенно целовать его в обе щеки. Кожа Инь Чэ была белоснежной, гладкой на ощупь, словно шелк. Демон обнял юношу и принялся урчать. Ши Юэ остановился, не понимая, откуда доносятся эти удивительные звуки. Они доносились из груди демона. "Какое невероятное, поразительное существо!" — подумал юноша. — "И я точно знаю, что люблю его".
  — Ши Юэ, — склонился к нему Инь Чэ, потершись щекой об его лицо, — когда у тебя были видения, что ты видел? Расскажи мне поподробнее.
  Юноша задумался.
  — Наверное, мне казалось, что это я и не я одновременно. Я видел какой-то дворец, в котором никогда прежде не бывал. И будто бы кто-то важный для меня всегда находился рядом, но на тот момент у меня не было никого, кто казался бы мне настолько значимым. А теперь есть...
  Ши Юэ обвил шею демона руками и уткнулся лицом ему в грудь. Так они могли сидеть часами. Вся одежда демона источала цветочный аромат.
  Ши Юэ было мало одних объятий, он хотел чего-то ещё, томился в ожидании большего, чувствуя сильное возбуждение, но, казалось, Инь Чэ и вовсе не замечал этого.
  — Мне нужно идти, — сказал демон.
  — Инь Чэ, не уходи, побудь ещё немного. Я скучаю без тебя! — взмолился парень.
  — У меня есть ещё одно неразрешенное дело, — встряхнул белой шевелюрой демон.
  — Когда ты вернёшься?
  — Как только улажу его.
  — Возвращайся скорее, я буду очень скучать!
   Демон послал ему воздушный поцелуй и растворился. После его исчезновения в воздухе появился лотос, будто сотканный из золотистых нитей. Какое-то время он вращался по кругу, но затем также исчез.
  Инь Чэ задался целью во что бы то ни стало отыскать демона гор, который должен был получить свое. Этот демон унизил его, вместе со своим дядюшкой, заставив встать на колени. Из-за того, что он задержал Инь Чэ, умер Цзиньян. А теперь, воспользовавшись тем, что у него был гон, демон гор сотворил с ним все эти вещи, о которых ни за что и никогда не хотелось вспоминать. Это не считая драк и оскорблений, которые они до этого наносили друг другу.
  Инь Чэ пошел в горы, чтобы разыскать там Вэй Хуана.
  — Эй, Вэй Хуан, тебе не спрятаться от меня, лучше выходи сам!
  В небе закричал парящий коршун.
  — Я здесь, любовь моя, не думал, что ты вернёшься так скоро.
  Вэй Хуан стоял на обрыве скалы. Ветер трепал его плащ, его длинные черные волосы с белой прядью.
  — Спускайся сюда!! — закричал Инь Чэ. — Иначе я сам к тебе поднимусь!
  Демону гор не нужно было повторять дважды. Он слетел со скалы в развевающемся плаще, будто большая летучая мышь. Глаза его поблескивали красным, а на губах застыла загадочная улыбка, которая взбесила Инь Чэ ещё больше. Демон кинулся на обидчика, свалив его на землю.
  — В этот раз ты хочешь быть сверху, любимый? Я не против, — проговорил демон гор, очутившись под ним. Инь Чэ взревел от бешенства и его острые когти мгновенно избороздили гладкие белые щеки Вэй Хуана, оставляя за собой глубокие царапины. Инь Чэ был так взбешен, что не позволил противнику даже пошевелиться, его клыки сразу же мертвой хваткой впились в шею демона гор, будто дикая собака наконец накинулась на свою жертву. Конечно же, демона нельзя было так просто убить, но изуродовать и покалечить его форму на какое-то время было возможно. Демон гор не мог пошевелиться, Инь Чэ разорвал ему глотку, из которой хлестала демоническая кровь. Его лицо также, будто у упыря, было перемазано кровью.
  Неожиданно, Инь Чэ почувствовал, как что-то обвивается вокруг его тела. Мощное, слизкое, тугое. Какие-то черные кольца резким рывком потянули его в сторону. Вэй Хуан, все лицо и шея которого были залиты демонической кровью, попытался встать на ноги. Тугие кольца Чжи Мо до тошнотворной боли сжали тело Инь Чэ. Древний полудемон-полудракон сузил свои глаза.
  — Как ты посмел сотворить такое с моим племянником?!
  — Твой племянник ещё и не такого заслуживает! — воскликнул Инь Чэ.
  — Какая дерзость! — сверкнул глазами Чжи Мо и сжал демона ещё сильнее, боль была невыносимой. Инь Чэ изловчился и вцепился в змеиные кольца клыками. Чжи Мо разозлился настолько, что собирался растрощить наглого демона об скалы. Змеиные кольца, будто дьявольские качели, раскачивались все сильнее.
  — Дядюшка! — вскричал Вэй Хуан, насколько ему позволяла разорванная глотка. — Дядюшка, умоляю, не калечьте этого демона, отпустите его, он ещё слишком молод! Это я во всём виноват!
  Чжи Мо зыркнул на племянника змеиными глазами:
  — Что, защищаешь его?! И это после всего того, что он с тобой сделал? Он оскорбил и меня! Почему ты так прикипел к этому глупому демону, Хуан? Что ты в нем нашел?
  Вэй Хуан опустился перед Чжи Мо на колени.
  — Дядюшка, этот племянник умоляет вас отпустить глупого демона ввиду его юности и безрассудности, потому что он не ведает, что творит.
  Огромные змеиные кольца вздымались.
  — Ты также глуп, как и он, Хуан, если просишь его освободить, — заключил Чжи Мо. — Больше не зови меня на помощь, пусть задерет тебя до смерти.
  Змеиные кольца разжались и Инь Чэ рухнул на землю, а Чжи Мо пополз своей дорогой. Перепуганные демоны смотрели друг на друга.






  Глава 151. "Позвольте мне остаться рядом с учителем"

  Вэй Хуан закрыл разорванную плоть на горле, из которой хлестала демоническая кровь, носовым платком. Он посмотрел на растрепанного Инь Чэ, который только начал приходить в себя.
   — Ради тебя я поссорился со своим дядюшкой, я встал перед ним на колени, — прохрипел демон гор. — Теперь мы в расчете?
  — В расчете?! — воскликнул Инь Чэ. — Даже, если ты сдохнешь, мы никогда не будем в расчете! Из-за тебя умер Цзиньян, ты воспользовался мной в прошлый раз...
  — И я ни капли не жалею об этом! — с жаром воскликнул демон гор. — Я провел лучшую ночь в своей жизни! Инь Чэ, может хватит уже страдать по мертвецам, давай будем вместе?
  Если бы Инь Чэ мог, то наверное лопнул бы от переполнявшей его злобы. Он оскалил клыки и угрожающе зашипел, будто змея. Но Вэй Хуан находился в таком плачевном состоянии, что Инь Чэ решил не марать об него свои когти. Он развернулся и пошел прочь.
  На демона гор действительно было страшно смотреть, настолько изуродованным казалось его лицо. Но все же он был демоном. Вскоре это пройдет, будто и не бывало, не оставив на прекрасном лице ни царапины.


  Чжан Ци вдохнул свежий воздух полной грудью. Ярко светило солнце и кое-где уже сошел снег, обнажая первоцветы, которые нежились под весенними лучами. Как давно он перестал замечать всю эту красоту? Лян Яо внимательно наблюдал за ним. Как же хотелось подойти и обнять, прижавшись к этому человеку, как раньше! Но он не мог сделать этого, не смел.
  Парень осторожно подошёл к мужчине и будто невзначай коснулся его руки. Чжан Ци обернулся. Он увидел перед собой жизнерадостно улыбающегося юношу. Этот юноша и был улыбкой весны, улыбкой молодости, от которой все дальше уносило Чжан Ци безжалостное время. Мужчина и сам не заметил, как тоже улыбнулся. Глаза Лян Яо сияли.
  — Учитель! — с воодушевлением воскликнул юноша. — Я приготовил тушёную баранину с имбирём, хотите? Вы голодны? Баранина получилась превосходная!
  — Да, я бы не отказался, — ответил мужчина, почувствовав, что действительно голоден. Лян Яо обрадовался, что Чжан Ци согласился попробовать его стряпню.
  — Учитель, я очень старался!
  — Верю, верю.
  Чжан Ци присел за маленький столик и Лян Яо сразу же подал ему томящуюся баранину, от которой исходил пар. Мужчина поскорее взял палочки для еды, чувствуя, что ещё немного и от таких вкусностей у него просто побежит слюна. Кусок за куском он отправлял в рот куски сочной ароматной баранины. До чего же вкусно! Однако, излишнее восхищение Чжан Ци решил не выказывать, чтобы ученик не зазнался.
  — А ты что же не ешь?
  — Я не голоден, ешьте, учитель, я очень старался! — парень смотрел на него вполоборота и улыбался. Солнечный свет, пробивающийся сквозь небольшое окно, мягко окутывал его фигуру своим ореолом. Глаза юноши были такими живыми, такими бездонными. Почему-то от его пристального взгляда Чжан Ци стало неудобно и он углубился в поглощение пищи, смотря только в тарелку.
  — Яо, — наконец сказал мужчина, — ты обучен грамоте? Умеешь читать, знаешь поэзию, тебе ведомы науки? Если будешь мне лгать, я выгоню тебя. Говори только правду.
  — Я... — неуверенно начал юноша и сразу же сдался, опустив голову: — да... обучен.
  — Бедный юноша обучился грамоте?
  Лян Яо уткнулся подбородком себе в плечо, перебирая мех белой лисицы, покоящийся на нем.
  — Мой прежний учитель кое-чему успел научить меня...
  — Сегодня покажешь, чему он обучил тебя. Быть может, у тебя имеются таланты не только к боевым искусствам. А ещё — ты превосходный актер, раз смог так тщательно скрывать их. Но напомню ещё раз, что мне не стоит лгать — иначе нам придется навсегда распрощаться.
  — Простите, учитель, такого больше не повторится, — почтительно склонил голову юноша.


  — А-Лин, почему ты не смотришь мне в глаза? — Тан Цзы взял девушку за подбородок. Его руку скрывала шелковая ткань перчатки.
  — Что-то случилось? Такое ощущение, что ты чем-то напугана.
  — Н-нет, учитель, — пролепетала девушка.
  — Быть может, этим? — Тан Цзы раскрыл рот и сверкнул острыми клыками.
  Мей Лин издала жуткий вопль, едва не лишившись чувств.
  — Да, я демон, любовь моя, ты не догадывалась об этом? Готова ли ты любить демона? — Тан Цзы сухо рассмеялся. — Но разве у тебя есть выбор? Если ты свернешь на ту дорогу, которая расходится с моей — можешь умереть.
  Девушка взяла себя в руки.
  — Позвольте мне остаться рядом с учителем, — склонила голову Мей Лин.
  — Вот это правильный выбор, — снова засмеялся Тан Цзы, похлопав девушку по плечу. Он снял перчатки, потому что не было больше смысла носить их, когда раскрылась правда о нем. Обнажилась белоснежная рука с длинными острыми когтями. Мей Лин в ужасе вздрогнула, когда эти когти коснулись ее лица. Легко, не оставляя за собой царапин.
  — Есть новости о Хань Вэньчэне? Он необходим мне.
  Мей Лин снова взяла себя в руки, будто ничего не происходит, и ответила:
  — Наши люди заметили кое-кого, есть подозрение...
  — Мне не нужны подозрения, мне нужен Хань Вэньчэн!
  — Да, учитель.
  — Мне нужна вся его сила, вся мощь. Он станет моей лучшей марионеткой. Вместе мы завоюем весь мир. А потом... добравшись до одной заветной вершины, я стану богодемоном и никто не сможет одолеть меня!
  Тан Цзы пристально смотрел на Мей Лин.
  — Учитель самый мудрый, — тихонько поклонилась Мей Лин, испытывая страх в душе перед этим существом. Вскоре Тан Цзы беспардонно завладел ее губами.
  "Демон. Демон. Это демон!" — крутилось в голове.


  Бай Чжэнмин гулял по саду, наслаждаясь весенним воздухом. Надо радоваться каждому мгновению, кто знает, что сулит следующий день в эпоху восстаний и мятежей. Каждый день может стать последним.
  — А-Хань, где же ты! — воскликнул Бай Чжэнмин вслух. — Я хочу встретить эту весну вместе с тобой.
  — Господин Бай тронулся умом, сам с собой разговаривает, зовёт покойного господина Хань Вэньчэна, — рассказывал садовник дворцовым слугам. — Но уже всем известно, что господин Хань был демоническим полукровкой.






  Глава 152. "Ты мой самый любимый демон"

  Бай Чжэнмин смотрел вдаль. Его волосы и плащ трепал ветер. Свежий весенний ветер. Ещё не теплый, но уже не обжигающий ледяным дыханием. Молодой мужчина так много пережил за последние годы, что, казалось, сам превратился в лёд. И лишь для единственного существа на свете его горячее сердце по-прежнему трепетало. Когда чьи-то руки сомкнулись на талии Бай Чжэнмина, притягивая его к себе сзади, мужчина даже не вздрогнул. Он положил свои ладони на схватившие его руки и проговорил:
  — А-Хань...
  — Чжэнмин, откуда ты знаешь, что это я? А вдруг к тебе подкрался бы убийца?
  — Ты думаешь, что это сердце, которое столько выстрадало, не поймет, что это ты? — с грустью улыбнулся Бай Чжэнмин, разворачиваясь к нему.
  Хант Вэньчэн... такой же, как и раньше. Бай Чжэнмин потянулся к нему и, схватив лицо возлюбленного в свои руки, застыл, вглядываясь в такие знакомые прекрасные черты. Его глаза сияли, а на губах застыла лёгкая улыбка. Хань Вэньчэн также легонько сжал его лицо в своих ладонях. Они смотрели друг на друга и время будто остановилось. А над ними зажигались звёзды.
  — Как же это, А-Хань... Если ты умер, но стоишь здесь такой же, как и раньше...
  — Я соскучился, А-Мин, — пробормотал Хань Вэньчэн. — Да, мое тело сожжено до тла, но так как я не обычный человек, я научился принимать свою прежнюю форму...
  Бай Чжэнмин улыбнулся чуть шире, не сводя с него своих сияющих глаз, в которых было столько тоски и томления.
  — Ты мой самый любимый демон... — прошептал он.
  Хань Вэньчэн нахмурился.
  — По больному... не напоминай мне, Чжэнмин, пожалуйста, я и так страдаю.
  Бай Чжэнмин не переставал улыбаться.
   — Говорят, что демоническая энергия помогает продлевать молодость и красоту. Если мы будем часто проводить время в спальне, я нескоро постарею.
  — Я ещё слишком слаб, А-Мин, для того, чтобы продлевать молодость и красоту.
  — Но ты полностью излечил меня. Ушла хромота, шрамы, избороздившие мое тело, даже седина, и та исчезла. А-Хань, ты очень сильная сущность, поэтому твоя душа не рассеялась.
  — Я соскучился... — повторил Хань Вэньчэн, приблизив свое лицо. Обсидиановые глаза снова сверкали, смотря на Чжэнмина как два черных солнца.
  — А-Мин, ты совсем озяб на ветру, ты весь дрожишь.
  — Я дрожу от твоих прикосновений, А-Хань...
  Хань Вэньчэн усмехнулся:
  — Тогда нам пора заняться продлеванием твоей красоты и молодости, не так ли?
  Хань Вэньчэн подхватил Бай Чжэнмина на руки и понес в дворцовую спальню. Руки молодого человека змеями обвились вокруг шеи Хань Вэньчэна.
  — А-Хань, кем бы ты ни был — демоном, богом или чудовищем — мне все равно, Я никогда не оставлю тебя, что бы ни случилось.
  — Я знаю, милый, — руки Хань Вэньчэна сильнее сжали стройное тело. — А-Мин, за эти годы из мальчика ты превратился в настоящего мужа. Красивого и благородного. Я скучал по тебе. Люблю тебя.
  Бай Чжэнмин молча прижался к Хань Вэньчэну. За него ответил лишь стук его бешено колотящегося сердца.


  Мей Лин проснулась посреди ночи от страшного хруста. В последнее время она плохо спала. Молодая женщина больше не могла нормально засыпать, зная, что рядом с ней лежит демон. Причем все было, как всегда. Учитель всегда ложился спать в одежде и никогда не снимал маску из человеческой кожи. Когти на его руках то пропадали, то появлялись. Быть может, он стриг их, а возможно они появлялись и пропадали в какое-то определённое время. Мей Лин не знала этого, и не хотела знать.
  Тан Цзы по-прежнему использовал только руки и язык, когда они спали вместе и Мей Лин пришла к выводу, что, возможно, у демонов нет того самого органа. Теперь это многое объясняет. Когда учитель ласкал ее, Мей Лин никак не могла расслабиться, осознавая, что рядом с ней находится демон. Тан Цзы понимал это и начинал злиться.
  После этого молодой женщине с трудом удалось заснуть и вот, теперь она проснулась от жуткого хруста. Будто кто-то перемалывал кости.
  Схватив со стола свечу, Мей Лин выбежала в соседнюю комнату и увидела, как Тан Цзы засовывает себе в рот тушку птицы и прожевывает ее, хрустя костями, а затем выплёвывает кости на пол, где уже образовалась целая горка их. Его лицо было перемазано птичьей кровью и он уже собирался отправить очередную тушку к себе в рот, вместе с костями и перьями, но Мей Лин вскрикнула, уронив свечу. Тан Цзы обернулся, будто пойманный с поличным вор.
  — Среди ночи меня начало мучить непреодолимое чувство голода, — пояснил он, вытирая окровавленный рот носовым платком.
  Мей Лин представила себе жуткую картину: а что, если он также отправляет себе в рот и расчлененный людей? Кусок за куском.
  Тем временем, пол уже начал гореть из-за свечи, которую уронила молодая женщина. Тан Цзы покачал головой. Его глаза вспыхнули и пламя сразу же потухло. Девушка была поражена.
  — Милая, чудеса повсюду, — ответил Тан Цзы, тщательно промокнув рот носовым платком. — Я утолил свой голод, теперь можно идти спать, — он похлопал ее по плечу. Мей Лин вздрогнула.
  — Что случилось, А-Лин? Что-то не так?
  — Нет-нет, все хорошо. Я просто вышла осведомиться, не нужна ли какая-то помощь учителю.
  Лёжа на груди у демона, она поняла, что теперь окончательно не сможет заснуть.
  Тан Цзы постоянно говорил о Хань Вэньчэне, горя неистовым желанием добраться до него. Мей Лин могла бы даже подумать, что Тан Цзы влюблен в него, но учитель как-то упомянул, что его не интересуют мужчины.
  Хань Вэньчэн стал его навязчивой идеей, Тан Цзы сходил с ума, пребывая в неведении относительно этого полукровки.
  — Вы должны в самое ближайшее время разыскать его, за что я плачу вам??






  Глава 153. "Силища как у дьявола, пошли отсюда!"

  Лян Яо уже который час старательно выводил иероглифы. Чжан Ци заставил его переписывать книгу и юноша с головой ушел в свою работу. Мужчина заглянул ему через плечо.
  — О боги, какие каракули! Боевые искусства и правда даются тебе куда лучше, чем каллиграфия. Дай посмотрю.
  Чжан Ци забрал у юноши бамбуковые таблички и обнаружил, что там был вовсе не текст книги, который он заставил парня переписывать, а стихи.
  "К нему он стремится, но тот недоступен ему,
  Спит иль проснется — душа его думой полна;
  Долго тоскует он, долго вздыхает о нем,
  Вертится долго на ложе в томленье без сна.
  То коротки здесь, то длинны кувшинки листы.
  Справа и слева ты их соберёшь до конца"...
  Щеки Чжан Ци слегка покраснели, когда он читал это.
  — Почему ты это написал?! Ведь я заставил тебя переписывать совсем другой текст!
  — Простите, учитель, это один из немногих стихов, который я запомнил. Я всего лишь деревенский юноша и плохо обучен грамоте. А то задание, которые учитель поручил мне, я выполнил и решил, освободившись пораньше, записать ещё и стих. Прошу прощения, если чем-то оскорбил учителя. Взгляните на эти таблички.
  Чжан Ци посмотрел на бамбуковые таблички и действительно — весь текст был записан.
  — Ну и каракули! — снова не выдержал мужчина. — Однако, какая скорость!
  Юноша вздохнул и с улыбкой посмотрел на Чжан Ци:
  — Учитель, бамбуковые таблички закончились, иссякла тушь, заканчивается провизия. А я ещё вчера обещал учителю приготовить вонтоны с грибами. В любом случае, этому ученику нужно сходить на ближайший рынок. Если учитель желает, я могу принести для него несколько хороших книг.
  Чжан Ци хмыкнул.
  — Чем ты за все это будешь расплачиваться? Думаешь, что люди всегда будут давать тебе в долг?
  Юноша невинно улыбнулся:
  — Не волнуйтесь, учитель, все это проблема вашего ученика, я все отработаю, не переживайте.
  Надев шапку, Лян Яо пошел к выходу, потом обернулся, улыбаясь Чжан Ци. Его улыбка была словно луч солнца.
  Мужчина уже привык, что этот юноша живёт в его хижине. Четыре года живя в одиночестве, он совсем одичал. Так странно было ощущать, что ты снова кому-то нужен.
  Чжан Ци посмотрел ему вслед, решив, что после того, как юноша уйдет на рынок, он наколет дров. Чжан Ци чувствовал себя неудобно из-за того, что Лян Яо делал всю работу по дому сам. За что бы мужчина не пытался взяться, это было уже сделано, так сказать, его учеником.
  — Учитель, я уже нарубил дрова!
  — Учитель, я принес воды!
  — Учитель, я уже приготовил ужин!
  В этот раз Чжан Ци решил, что к приходу ученика все сделает сам.


  Юноша несколько часов выбирал самые изысканные ингредиенты, чтобы порадовать своего учителя чем-нибудь вкусным на ужин. Снег почти весь сошел, поэтому теперь мешок с продуктами придется нести на своем горбу.
  Лян Яо пытался вспомнить, что ещё он должен был купить, ничего ли не забыл. Ах, да, закончились бамбуковые таблички и чернила, а ещё он обещал своему учителю взять несколько книг.
  Парень отправился в книжную лавку, таща на горбу тяжёлый мешок.
  Хоть клиенты в лавке уже разошлись, Лян Яо почувствовал, что здесь что-то происходит. Бледный, как сама смерть, торговец, считал свою выручку. Двое мужчин стояли рядом, удовлетворённо посмеиваясь, в их руках извивались ядовитые змеи.
  — Давай, поскорее гони золотую монету!
  — Давай сюда всю выручку, пока мы не натравили на тебя голодных змей, они как раз в настроении!
  — А если кому-то расскажешь, мы подбросим этих ядовитых змей в твой дом, чтобы они искусали всю твою семью!
  — Не нужно, не нужно, господа! Я все отдам.
  — Давай сюда, да побыстрее!
  — Какое бесстыдство! — не выдержал Лян Яо. — Грабить людей с помощью ядовитых змей!
  Мужчины обернулись, желая посмотреть на смельчака, который вздумал им перечить.
  — Эй, парень, да ты совсем страх потерял, как я погляжу? Смерти ищешь?
  — Так сейчас найдешь ее, — хихикнул другой, выставив перед собой змею. Ползучая гадина извивалась и шипела, то и дело раскрывая рот, из которого высовывался длинный раздвоенный язык. Лян Яо пристально смотрел на змею. Это было поразительно, но гадину словно парализовало. Она обмоталась вокруг руки своего хозяина и будто бы впала в спячку. То же самое случилось и со второй змеей.
  Юноша засмеялся:
  — Что, теперь вы не будете столь самоуверенны, господа?
  Один из грабителей, сам шипя от злобы, будто змея, из-за того, что сорвался большой куш, обнажил кинжал и кинулся с ним на Лян Яо, но юноша с хрустом выкрутил ему руку, кинжал выпал.
  — Ай-ай-ай, чуть руку мне не выломал, нелюдь! — изошелся криками и проклятиями мужчина. — Силища как у дьявола, пошли отсюда! В следующий раз тебе не поздоровится.
  — Ну-ну, — усмехнулся Лян Яо, глядя им вслед.
  Торговец был поражен увиденным.
  — Молодой человек, вы — настоящий герой, у вас будет блестящее будущее! Уж не знаю, у какого учителя вы обучались, но наверняка это выдающийся человек. Как мне отблагодарить вас, юноша?  Вы спасли мою выручку за весь месяц! Просите, чего хотите.
  — Мне ничего не надо, — пробормотал Лян Яо. — Хотя...
  Тут он вспомнил, что закончились бамбуковые таблички, чернила, а ещё он обещал учителю пару книг.
  — Вот, выбирайте, что вам надобно.
  Лян Яо взял в лавке по мелочи, что ему было необходимо.
  — Спасибо.
  — Это вам спасибо за то, что спасли меня и мою выручку!
  По дороге Лян Яо много думал. "А чем я отличаюсь от этих грабителей? Разве что тем, что не запугиваю людей змеями. Но я гипнотизирую торговцев и они бесплатно отдают мне свой лучший товар. Так разве я не грабитель?"
  Когда юноша вернулся, Чжан Ци уже лег спать. Мужчина проснулся посреди ночи и заметил, что юноша сидит на полу в расстроенных чувствах.
  — Яо? Что-то случилось? Я уснул... — рука Чжан Ци хотела потрепать юношу по волосам, но нерешительно зависла в воздухе.






  Глава 154. "Бойтесь демонов, они ходят прямо среди нас!"

  — Ничего не случилось, — ответил парень, — просто я анализирую свое прошлое, свои ошибки. И думаю о том человеке, который меня никогда не простит, — ответил Лян Яо. Не смотря на то, что он выглядел совсем юным, в глазах отражалась зрелость умудренного опытом мужа.
   — Что это за человек? — вырвалось у Чжан Ци. Почему-то он почувствовал укол ревности.
  — Это не имеет значения, — ответил Лян Яо, будто бы тщательно оберегая свою личную жизнь от посторонних глаз. Чжан Ци пожал плечами.
  — Я не собираюсь лезть к тебе  душу. Просто, если этот человек действительно важен для тебя, то попроси у него прощения, раскрой ему свою душу.
  — Не поможет, — ответил Лян Яо.
  Юноша сидел прямо на полу, обняв колени руками. На стенах выросли огромные тени, отброшенные светом свечи.
  — Я творил такое, что невозможно простить. Он никогда не простит меня.
   — Откуда ты знаешь? — ответил Чжан Ци. — Разве ты пробовал, что говоришь за других? Просто попробуй и, возможно, этот человек даст тебе шанс на прощение
  Глаза юноши тотчас зажглись, будто звёзды в небе.
  — Правда? — улыбнулся юноша. — Вы думаете, что этот человек даст мне ещё один шанс? Вы действительно так считаете?
  — Почему бы не попробовать? Ох, что это за сводящий с ума запах, уж ни сочные ли это вонтоны с грибами, которые ты обещал мне приготовить вот уже несколько дней?
  Юноша мгновенно подорвался с места:
  — Конечно, учитель! Это они. Хотите попробовать? Так я сейчас наложу!
  Лян Яо разу же побежал накладывать вонтоны с грибами в тарелку своего учителя.
  — Вот, угощайтесь, учитель, я готовил их специально для вас! Если вам покажется этого мало, то я наложу ещё!
  Чжан Ци присел за столик.
  — Конечно, час тигра (с 3-х до 5-ти ночи) не самое лучшее время вкушать пищу, но ничего не могу поделать, этот запах сводит меня с ума.
  Юноша присел напротив прямо на полу и во все глаза наблюдал за Чжан Ци. Как тот подносит пышный вонтон к губам, кладет в рот, пережевыет.
  От такого пристального взгляда Чжан Ци смутился.
  — Ты на мне дырку протрешь.
  — Учитель, вкусно, вам нравится, скажите?
  — Превосходно, мне все нравится.
  Лян Яо по-прежнему наблюдал за ним, за каждым его жестом, обворожительно при этом улыбаясь. Его лицо сияло.
  — Учитель, вы и правда думаете, что у меня есть шанс и тот человек может простить меня? Скажите, у меня есть шанс? — вопрошал Лян Яо, заглядывая ему прямо в глаза и едва не хватая за руки. Почему-то постоянное упоминание о том загадочном человеке начало раздражать Чжан Ци.
  — Да не знаю я, простит он тебя или нет! По крайней мере, ты мог бы попробовать. Спасибо за вонтоны, очень вкусно, я пошел спать.
  Чжан Ци пошел к своей кровати. Лян Яо загасил свечу и вновь присел на полу в расстроенных чувствах в полной темноте, то и дело вздыхая.


  Ранним утром Лян Яо полез в мешок, чтобы достать бамбуковые таблички и книги, которые взял для своего учителя в книжной лавке, но их там не оказалось. Наверное, там и забыл впопыхах. Теперь придется возвращаться.
  Юноша надел верхнюю одежду и отправился в поселение. Когда Чжан Ци проснулся, парня уже и след простыл.
  — Яо?
  Но его нигде не было.
  — Позор мне, я встаю позже своего ученика!
  Неожиданно, Чжан Ци пришла в голову мысль, что, возможно, Лян Яо ушел навсегда. Ведь он сам ему советовал вчера попробовать извиниться перед тем человеком. А вдруг он и правда ушел к тому незнакомцу? Эта мысль показалась Чжан Ци более чем неприятной.
  — Эх, зачем было впускать в свою жизнь кого-то и снова привязываться к людям? Разве когда-нибудь это заканчивалось чем-то хорошим? — в отчаянии спросил себя Чжан Ци, яростно впиваясь топором в сухое полено.


  Лян Яо, по пути в книжную лавку, услышал за спиной чей-то разговор.
  — Бойтесь демонов, они ходят прямо среди нас! Эти коварные твари суют свой нос во все дела людские, остерегайтесь, они способны на любую подлость.
  Лян Яо с ненавистью обернулся на говорившего.
  — Вы лично встречались с демоном? — с циничной усмешкой спросил юноша.
  — Да ты и есть демон! — воскликнул мужчина, тыча в него пальцем.
  — Что?!
  — Вчера, в книжной лавке, ты загипнотизировал змей и с нечеловеческой силой выкрутил руку взрослому человеку, едва не сломав ее!
  — Ах, вот как! — в свою очередь вскричал Лян Яо. — Так ты был одним из них?! Тех, кто грабит людей, запугивая их ядовитыми змеями?!
  — Не слушайте его, это демон, который пытается задурить вам голову!
  Люди начали шарахаться от юноши в сторону.
  — Я не демон! Не демон! — задыхаясь от возмущения, прохрипел Лян Яо. Неожиданно, начали падать прилавки, товары посыпались на землю и раскатились в разные стороны. Детвора начала собирать все, что видела. Один из торговцев, грозя кулаком, погнался вслед за ними, но мальчишки бросились врассыпную.
  — Я не демон! Не демон! — чуть не плача, твердил Лян Яо. И чем больше он злился и расстраивался, тем больше рушилось все вокруг.
  — Демон! Это демон!
  Лян Яо серьезно посмотрел в глаза крикуну и дал мысленное указание: "Сейчас же ты возьмёшь свои слова обратно и попросишь прощения. На колени!"
  Мужчина рухнул перед ним на колени и жалобно прокричал:
  — Простите меня, молодой господин! Этот человек несет чушь и, конечно же, вы никакой не демон! Молю вас простить этого глупца, господин.
  Уголок губ юноши изогнулся, изображая подобие улыбки. Он обвел взглядом окружающих, заглянув в глаза каждому. Кто-то ещё хотел возмущаться, обратив внимание на разруху, царящую на рынке, и разбросанные вокруг товары, но тотчас же заткнулся.
  — Простите нас, молодой господин, мы несли полную чушь!
  — Так-то лучше, — усмехнулся Лян Яо.
  Он забрал в книжной лавке бамбуковые таблички, книги, чернила и отправился назад.





   Глава 155. "Садись за стол, я приготовил ужин"

  Почему-то Чжан Ци был уверен, что Лян Яо ушел навсегда. Единственный луч, вспыхнувший за последние годы в беспросветной темноте, померк. Но неожиданно дверь распахнулась и юноша вновь появился на пороге. Чжан Ци развернулся к нему, на его лице пылали эмоции: гнев, удивление, растерянность.

  — Ты ходил к нему?!

  Лян Яо непринужденно улыбнулся:

  — К кому?

  — К тому человеку, перед которым виноват? Кто это: женщина, мужчина?!

  Глядя на взволнованного Чжан Ци, юноша искренне рассмеялся.

  — Почему это вас так интересует?

  Чжан Ци спохватился, взяв себя в руки.

  — Потому... потому что... потому что я твой учитель и несу за тебя ответственность! Я должен знать, что это за человек, чтобы он не причинил тебе вреда.

  Лян Яо, широко улыбнувшись, подошёл к Чжан Ци.

  — Учитель, как вы не понимаете, что этот человек... этот человек...

  — Кто?! — отшатнулся в сторону Чжан Ци, будто испугался, что сейчас Лян Яо накинется на него.

  — Да неважно! — ответил юноша. — Я просто ходил в книжную лавку, чтобы купить бамбуковые таблички и чернила. А вам я принес несколько книг.

  — Садись за стол, я приготовил ужин, — сказал Чжан Ци. — Садись, я сам принесу. Надеюсь, тебе понравится то, что я приготовил.

  Лян Яо растерянно посмотрел на него, будто не веря. Затем опустился перед мужчиной на колени и, поймав его руку, прижал к своим губам.

  — О, учитель... этот ученик не достоин! Я не достоин!

  Чжан Ци нахмурился и вырвал свою руку, будто ее ошпарили кипятком.

  — Прекрати это! Просто садись за стол, я принесу ужин.

  Нин Сян пребывал в панике — Ю Фэн снова поранил лапу. Он суетился вокруг маленького демона-оборотня, не зная, чем ему помочь.

  — Господин Чэ, господин Чэ!

  — Что случилось? — выглянул из комнаты демон. — Почему ты кричишь?

  — Ю Фэн поранил лапу, сколько крови! У меня не получается ее остановить.

  — Зачем я столько времени обучал тебя и тратил свое личное время, если ты до сих пор ни на что не способен?

  — Но Ю Фэн не человек! Его нужно лечить другими способами.

  — У тебя была хорошая практика, когда его поранили в первый раз, но ты не учишься ничему! В одно ухо влетает, а в другое вылетает. Смотри сюда!

  Демон выставил вперёд два пальца и направил их к ране оборотня.

  — Смотри и делай также. Сконцентрируй свою внутреннюю ци и направь ее в нужное русло.

  — Но я не демон! — вскричал Нин Сян.

  — Ты думаешь, что каждый лекарь непременно должен быть демоном, чтобы кого-то спасать? Ты можешь видеть больше, чем обычный человек, у тебя есть дар чувствовать сверхъестественное.

  Нин Сян неуверенно выставил два пальца вперёд.

  — Давай, вот так! — наставлял его демон. В результате чего, и демон, и Нин Сян выпустили потоки своей ци в раненую пятку оборотня. Громко охнув, Ю Фэн кубарем покатился по полу и затих.

  — Ах, мы убили его! — в ужасе воскликнул Нин Сян.

  — Ничего страшного, его просто оглушило мощным потоком ци. Не успеет догореть благовонная палочка, как этот лис придет в себя совершенно здоровый.

  — Правда? — недоверчиво посмотрел на валяющегося на полу Ю Фэна, спросил Нин Сян.

  — Ты сомневаешься в моих словах?

  — Нет, господин Чэ.

  Нин Сян бережно взял Ю Фэна на руки и уложил на шкуры.

  — Господин Чэ, в последнее время, вы... кажется, у вас что-то случилось..

  Остроконечные уши демона дернулись.

  — Ничего у меня не случилось! Слишком много дел накопилось в последнее время. Мне нужен помощник. Ты бы стал моим помощником, Сян?

  Глаза Нин Сяна загорелись. Неужели ему может выпасть подобная честь?

  — Конечно, господин Чэ, я бы мечтал об этом... Но что нужно делать?

  — Вести перепись. Сколько неприкаянных духов людей и животных блуждает в моем лесу. Духи утопленников не в счёт, у них есть свой хозяин, — вспомнив заядлого сплетника, демона вод, Инь Чэ неприятно поежился.

  Мальчик задумался.

  — Но как же я посчитаю их всех? — господин Чэ.

  — Я буду говорить тебе числа, просто записывай их.

  — С этим я справлюсь, господин Чэ.

  В это время голова демона начала разрываться от переполнявших ее мыслей Ши Юэ.

  "Инь Чэ! Инь Чэ!! Где же ты?! Почему ты не приходишь? Я так истосковался по тебе! Вернись, вернись, Инь Чэ!"

  Демон схватился за голову.

  — Мне срочно нужно отлучиться по личным делам.

  — А, понятно, — ответил Нин Сян, проверяя не очнулся ли Ю Фэн.

  Вэй Хуан сидел на обрыве скалы, свесив ноги над пропастью. Человек побоялся бы сорваться вниз, но чего может бояться демон? В белоснежных ладонях Вэй Хуана покоился красный, как кровь, цветок. Демон обрывал с него лепесток за лепестком и наблюдал, как они, кружась в воздухе, летят в пропасть.

  — Шипы прекрасных цветов могут больно уколоть пальцы человека, демону они не страшны. Но те невидимые шипы, которые острыми занозами впились в душу демона, как избавиться от них?

  Ши Юэ был одержим мыслями об Инь Чэ. Он не знал, как соблазнить демона, потому что у него не было никакого опыта в таких делах. Кроме того, ему мешал стыд. В последнее время юноша стал больше внимания уделять своему внешнему виду, но ему всё равно ничего не нравилось. А демон, как всегда, внезапно появился в комнате из пустоты. Юноша обернулся к нему и не мог оторвать глаз.

  — Хочешь прогуляться? — спросил Инь Чэ, протягивая когтистую руку. Юноша радостно вцепился в его ладонь, попробовав на остроту каждый коготь.

  — Хочу! Я столько ждал тебя, где ты был?

  — Были дела.

  — Знаешь, все хочу спросить тебя, почему ты всегда ходишь в белом? У тебя по кому-то траур?





 Глава156. "Если ты выбрал себе в пару демона — будь готов к сюрпризам".

  Демон задумался.

  — Да, я до сих пор ношу траур по человеку, который был мне очень близок.

  Ши Юэ вспыхнул:

  — Близок?! А я что же... ты же сам говорил, что в прошлом мы были женаты! Или, быть может... — юноша переволновался от собственных мыслей и, понизив голос, продолжил: — или... я и был тем человеком, по которому ты носишь траур и я теперь переродился в другом теле?!

  Изумрудные глаза внимательно изучали юношу. Невозможно было понять, что скрывалось за ними. Нечто неведомое, загадка.

  — Можно сказать и так, — подумав, ответил демон.

  — Тогда почему ты продолжаешь носить этот траур, если я уже переродился?

  — Всему свое время, Ши Юэ. Или, быть может, я не нравлюсь тебе в белом?

  — Инь Чэ! — с чувством воскликнул Ши Юэ. — Расскажи мне, каким я был раньше? Мне интересно знать, я совсем ничего не помню!

  — Ты был... слишком правильным, — после минутной паузы ответил демон. — Порой настолько, что меня начинало тошнить от этого. Если бы ты не был таким правильным, этой трагедии не произошло бы, ты бы не погиб...

  — Правильным? — задумался юноша. — А какой я сейчас? Неправильный?

  Демон и человек, не торопясь, вышли из леса, их пальцы до сих пор были переплетены. Неожиданно, Инь Чэ поднял голову и встретился глазами с демоном гор, который продолжал сидеть над обрывом, болтая ногами. В его руке был немилосердно сжат голый стебель несчастного оборванного цветка.

  — Пойдем отсюда, — сказал Инь Чэ.

  — Что-то случилось? — спросил юноша.

  — Нет, ничего, — ответил демон, — просто давай дальше не пойдем.

  Вэй Хуан видел, как они развернулись и пошли назад. Их фигуры поспешно удалялись. Инь Чэ и юноши, который едва доставал ему до плеча.

  — Как же больно, как больно... — прошептал Вэй Хуан. Он даже не заметил, как его когти впились в собственную руку. Не сдерживая сильных эмоций, переполнявших его, Вэй Хуан поднял голову в небо, истошно закричав. Скалы содрогнулись, посыпались камни.

  — Что это? — испуганно обернулся Ши Юэ.

  — Не обращай внимания, просто где-то начался обвал.

  — Инь Чэ, — сказал юноша, а почему ты никогда не приглашаешь меня к себе домой? Мне бы очень хотелось посмотреть, где ты живёшь. Быть может, это поможет мне что-нибудь вспомнить.

  "И то верно", — подумал демон, — "и почему мне раньше не пришло это в голову. Вдруг, увидев мой дом, он действительно вспомнит, так почему бы не попробовать?"

  — Хорошо, — ответил демон, — идём.

  Ши Юэ обрадованно сжал его руку.

  — Инь Чэ?

  — Что? — для приличия спросил демон, хотя прекрасно знал, что у спутника было на уме.

  — Почему ты никогда не целуешь меня? Наверняка мы раньше делали это?

  — Да, и по многу раз.

  Инь Чэ склонился к юноше и легонько дотронулся до его губ. Белоснежная прядь шелковых волос щекотала щеку.

  — И это все?! — разочарованно воскликнул Ши Юэ.

  — А как ты хотел?

  — Так, как тогда, ну, помнишь, когда мы летели по воздуху?

  — Мне казалось, что тебе это не понравилось, потому я больше старался так не делать.

  — На самом деле мне очень, очень понравилось! Просто я был так напуган и не ожидал...

  — Хорошо, — сказал демон, — просто приоткрой рот.

  В предвкушении сердце юноши отчаянно заколотилось. Демон быстро завладел его губами, награждая сладкими поцелуями.

  "Я готов ему продать свою душу навсегда, лишь бы это мгновение никогда не заканчивалось!"

  Ши Юэ положил ладони на плечи демона, неловко пытаясь ответить на поцелуй, потому что ничего не умел. Демон неожиданно отстранил его.

  — Но почему?! — раздосадованно вскричал юноша.

  — Потом. Мы почти у моего дома.

  — Потом ты сделаешь это ещё раз, Инь Чэ??

  — Да.

  Когда они вошли, Нин Сян и Ю Фэн носились по дому, крича и смеясь. Увидев, что господин Чэ стоит в комнате и злобно смотрит на них, да ещё и не один, они испуганно остановились. "Не вздумайте болтать лишнего!" — дал мысленное указание демон Нин Сяну. Нин Сян умел принимать мысленные послания от демона и знал, что тот читает его, как раскрытую книгу.

  — Чьи это дети? — удивился Ши Юэ.

  — Мои.

  — Твои?! — изумился юноша. — Не знал, что у тебя есть дети.

  — Мои не по крови, разумеется, я просто приютил их, потому что им некуда было идти.

  — Ах, Инь Чэ, ты такой добрый! — воскликнул юноша, с обожанием посмотрев на демона.

  На ту беду Ю Фэну пришла пора превращаться.

  — А где же рыжий мальчик, который только что тут стоял? И откуда взялся этот маленький лис? — удивился Ши Юэ.

  Лисенок уже тёрся у ног Нин Сяна.

  — Идите, прогуляйтесь! — повысив голос, сказал демон.

  — Да, господин Чэ! — ответил Нин Сян и их будто ветром сдуло.

  — Понимаешь, это был оборотень, — осторожно начал Инь Чэ.

  — Оборотень?! — в испуге спросил Ши Юэ.

  — Не переживай, он абсолютно безобиден и просто лечился у меня. Забудь о нем. Просто посмотри на этот дом. Быть может, что-нибудь припоминаешь?

  Ши Юэ осмотрелся. Этот дом казался очень странным, не таким, в каких живут люди. Наверняка в таких местах должны жить колдуны. Везде стояли сосуды, наполненные зельями и снадобьями, висели пучки сушеных трав. Только сейчас Ши Юэ заметил, как из-под столика на него злобно смотрят и скалятся шарообразные существа, клацая острыми мелкими зубами.

  — Ах! — воскликнул юноша.

  — Ты что-то вспомнил?! — с надеждой обернулся к нему демон.

  — Мне страшно!

  — Не бойся, это всего лишь мои домашние животные. Кроме того, ты уже видел их, когда мы ехали в повозке.

  — Инь Чэ, мне страшно, они так скалятся, что сейчас вот-вот набросятся на меня! — Ши Юэ спрятал лицо на плече демона.

  — Ты же знаешь, что я демон и окружение у меня соответствующее. Если ты выбрал себе в пару демона — будь готов к сюрпризам.






  157. "Я так долго тебя ждал"

  Чжан Ци всё-таки заставил Лян Яо сесть за столик и попробовать его стряпню — ароматную телятину в кисло-сладком соусе со специями.
  — Учитель, — улыбнулся Лян Яо, — вы умеете готовить?
  — А почему нет? — смутился мужчина. — Я живу один, у меня нет слуг, нет жены, кто ещё может мне готовить?
  — Конечно же я! — довольно улыбнулся юноша. — Этому ученику всегда приятно угодить своему учителю!
   — Ты теперь за меня всегда делаешь всю работу, я чувствую себя совершенно бесполезным. Позволь же и мне приготовить для тебя какой-нибудь скромный ужин.
  — Ах, учитель, большое спасибо! — юноша уже пережевывал сочный кусок телятины.
  — Ну как? — настороженно спросил Чжан Ци, который был не уверен в своих кулинарных способностях. Сам мужчина был не привередлив в еде, но смогут ли это есть другие люди?
  Лян Яо продолжал нахваливать, глотая кусок за куском. Даже, если бы Чжан Ци приготовил самое отвратительное блюдо на свете, Лян Яо сказал бы, что оно бесподобное.
  Закончив трапезу, юноша уставился на Чжан Ци, его глаза как-то неестественно блестели.
  — Ещё добавки? — спросил Чжан Ци.
  — Этот ученик сыт, благодаря учителю! Учитель, а учитель, признайтесь честно, вы ведь думали, что я больше не вернусь и переживали из-за этого? Значит, вам на меня не все равно? Мне казалось, что вы ненавидите меня и мечтаете поскорее избавиться.
  Чжан Ци снова смутился.
  — Вначале так и было.
  Я давно не общался с людьми и очень одичал, но потом я, в некотором роде, начал привязываться. Все же, не так и плохо, когда под твоей крышей есть душа, с которой можно поговорить.
  Лян Яо не спускал с мужчины глаз, жадно ловя каждое слово. Он распустился, будто магнолия за окном.
  — Учитель, неужели вам на меня действительно не все равно? — юноша едва не сорвался со своего места, еле сдержав свой порыв.
  — Да, Яо. Ты мне стал будто сын, которого у меня не было и, наверное, никогда не будет.
  Лян Яо изменился в лице. Его захлестнуло разочарование.
  — Учитель, вы относитесь ко мне, как к сыну? — с обидой спросил юноша.
  — Ну да, — ответил мужчина, — а как же ещё?
  — Я все понял, — юноша поднялся со своего места. — С вашего позволения, учитель, этот ученик отправится спать.
  — Все нормально? — спросил Чжан Ци.
  "Конечно", — подумал Лян Яо, укладываясь спать на полу. — "Все нормально? Ничего, блять, не нормально".
  — Тогда спокойной ночи.
  Мужчина заснул почти сразу же, а Лян Яо ворочался полночи.
  "Я ему, как сын, надо же, сын! Конечно же, это из-за того, что я так молодо выгляжу... Сын! После всего того, что между нами было, я ему, как сын!"
  Юноша начал злиться, его переполняла темная аура, которая искала свой выход. И чем больше Лян Яо обдумывал эту ситуацию, тем больше злился, а чем больше злился, тем сильнее его окутывала  темная ци. И вот, он уже не мог сдерживать ее в себе. Хижина начала ходить ходуном, со стола попадали приборы. Вещи раскатились по полу, рухнул стол. Чжан Ци спал, как убитый, но от такого проснулся даже он. Лян Яо испуганно вскочил со своего места. Как хорошо, что не были зажжены свечи, иначе бы начался пожар. Сонный мужчина встал со своей постели и зажёг свечу. Увидев, что творится в комнате, Чжан Ци пришел в ужас.
  — Что происходит, Яо? Кто все это натворил?
  Юноша перепугано метался по комнате.
  — Учитель, пока вы спали, сюда залезли грабители и перевернули комнату вверх дном! Учитель, мне страшно! — юноша бросился к Чжан Ци и, повиснув у него на груди, вцепившись обеими руками, что не отодрать.
  — Яо, ну прекрати, ты уже не маленький, — сказал Чжан Ци, пытаясь отодрать от себя ученика, но это оказалось не так-то просто. Наконец, Чжан Ци это все же удалось и, схватив меч, он помчался прочь из хижины.
  — Где эти грабители, покажи мне их?
  Лян Яо бросился за ним.
  — Учитель, боюсь, что убежали в лес, испугавшись, что вы проснулись.
  На небе светились россыпи звёзд и нарастающая луна. Лян Яо снова прижался к Чжан Ци, он действительно дрожал.
  — Учитель, я так перепугался!
  Чжан Ци снова отодрал его от себя.
  — Ты мечом владеешь, как опытный мастер, тебе ли бояться?
  — Эти грабители... их было много! А я в темноте, совсем безоружный...
  — Ну хватит, идём спать.
  — Учитель, я лягу с вами, мне страшно!
  — А что, если эти люди снова ворвутся?
  — С ума сошел? Ты не малое дитя, чтобы спать со взрослыми, ты давно уже не ребенок.
  — А если я давно уже не ребенок, то и не нужно относиться ко мне, как к ребенку! — не выдержал Лян Яо.


  Ши Юэ не мог забыть одну вещь: в доме у демона он видел очень красивый, видимо, нарисованный гениальным художником, портрет молодого мужчины, очень похожий на него.
  "Этот мужчина — возлюбленный Инь Чэ? Он так похож на меня... Это был я в прошлом? Я так выглядел? Ничего не помню".
  Ши Юэ задался целью, желая иметь ещё больше сходства с мужчиной на портрете. Он купил такую же одежду, также заколол волосы и даже достал похожую нефритовую шпильку. Каждый вечер он переодевался в эту одежду и ждал до самой ночи, сидя в темноте.
  Один раз юноша заметил, что из темноты, наконец, выскользнул демон. Демон остановился, как вкопанный, глядя на него.
  — Цзиньян? — позвал Инь Чэ.
  — Раньше меня звали Цзиньян?
  — Ты снова ничего не вспомнил? — раздражённо спросил демон таким тоном, будто бы ему давно уже все опостылело. — Тогда почему ты так оделся?
  — Я увидел этого мужчину на портрете... Это же был я в прошлом, правда? Кто нарисовал этот портрет?
  — Я рисовал.
  — Ты умеешь рисовать?
  — Представь себе. Когтями.
  Ши Юэ заметил, что демон собирается уходить.
  — Инь Чэ! — окликнул его юноша.  — Не уходи, побудь со мной. Я так долго тебя ждал.



Глава 158. "Теперь мы можем начинать?"

  Ши Юэ почувствовал холод в голосе и взгляде Инь Чэ.

  — Инь Чэ! — снова закричал юноша вслед уходящему демону. Демон замедлил шаг, но так и не обернулся.

  — Что я не так сделал? Почему ты уходишь? 

  — Зачем ты оделся, как он? — ответил вопросом на вопрос Инь Чэ.

  — Он? — спросил Ши Юэ. — Но разве он, это не я? Разве я не переродился для тебя? Или... ты  сих пор не можешь привыкнуть, что я в новом теле, да? Оно сильно отличается от предыдущего?

  Демон не ответил, собираясь уходить.

  — Инь Чэ, я хочу тебя! — крикнул Ши Юэ ему вслед.

  — Нет! — не поворачивая головы, ответил демон.

  — Почему нет? Ты утверждаешь, что мы были возлюбленными и просто я ещё ничего не вспомнил. Или мне придется искать женщину или мужчину, с которым я лишусь девственности.

  — Что?! — демон развернулся к Ши Юэ. Его прекрасное лицо было искажено гневом до такой степени, что юноша испугался.

  — Хорошо, — ответил демон, — ты так давно мучаешься, гадая, что у меня под одеждой.

  Он буквально сорвал с себя халат. Ши Юэ остолбенел. Демон стоял перед ним совершенно обнаженный. Он был великолепно сложен, а кожа —  гладкая, будто прозрачная, без единого изъяна. Обнаженные, идеально выточенные плечи, покрывала густая шевелюра белоснежных волос, струящихся до самого пола. Глаза демона сияли. Что за невероятное существо этот демон, глаз не отвести! Многие богачи продали бы свое состояние за ночь с этим существом. Ши Юэ скользнул взглядом чуть пониже и заметил такой же самый орган, какой был у него самого. Юноша густо покраснел и зажмурился. "Они такие же как и мы под одеждой". Загадка была разгадана. Демон полез на кровать, на которой сидел Ши Юэ.

  — Так что там, с кем ты собрался лишиться девственности?? — злобно спросил демон (а демонов лучше не злить, ибо последствия могут быть непредсказуемыми).

  — С тобой хочу... — пролепетал Ши Юэ, расплющивая глаза. Демон уже навис над ним, щекоча белыми прядями лицо.

  — Ты уверен, что готов к этому?

  — Я уверен.

  — Хорошо. Пригвоздив юношу к кровати, демон присосался к его губам. За этот волнительный момент Ши Юэ готов был отдать, что угодно. Он уже приноровился отвечать на поцелуи демона и от этих игр языком дрожь неоднократно проползала по телу. Демон потянул когтями за пояс халата, стаскивая вещь с юноши. Ши Юэ даже не представлял, что Инь Чэ будет делать дальше, ему было просто любопытно.

  Спустив с него халат, демон остановился. Этот юноша так был похож на Цзиньяна! Это возбуждало и огорчало одновременно. Видя, что демон колеблется, юноша спросил:

  — Инь Чэ, что-то не так?

  — Ты уверен? — словно раздумывая, спросил демон.

  — Я уверен.

  Инь Чэ развел его ноги в стороны. Юноша испытал стыд, но, с другой стороны, любопытство, возбуждение и такое обволакивающее чувство томления, от которого трепещет каждая клеточка тела. Демон снова остановился.

  — Инь Чэ?

  — Тебе нужно подготовить себя, — сказал демон. — Я не могу помочь, у меня когти, — он показал руку с длинными, черными, блестящими когтями.

  — Подготовить? — спросил юноша. — Я не умею.

  Он и понятия не имел, о чем говорил демон.

  — Возьми палец и просто засунь...

  — Куда? — удивился юноша. — И зачем?

  Демон взял его указательный палец и направил к собственному заднему проходу.

  — Туда. Засунь туда.

  Юноша залился краской стыда.

  — Ты шутишь что ли? Смеёшься надо мной?

  — Ты представляешь, насколько узкий сейчас твой проход? Если я в тебя войду, тебе будет очень больно. Кроме того, я могу случайно порвать или повредить твою нежную плоть. Проход нужно немного расширить, чтобы мне было легче войти. Тебе в любом случае может быть больно, поэтому подумай, нужно ли оно тебе, ещё не поздно отказаться.

  — Нет, я готов! — сказал юноша. — Я сделаю все, что нужно. Если нужно, потерплю.

  Юноша был удивлен подробностями, которые узнал об этом процессе, но не утратил желания попробовать. Кроме того, он сходил с ума по этому беловолосому демону.

  — Просунь палец поглубже, — настаивал демон, полностью протолкнув его палец. Юноша тихо ахнул, почувствовал, как его палец погружается в собственную плоть. Кроме этого, он почувствовал ещё большее возбуждение.

  — Двигай пальцем вперёд-назад, а когда почувствуешь, что проход расширился, просунь туда второй палец.

  Юноше это занятие показалось глупым и постыдным, он покраснел ещё больше.

  — Если ты передумал, мы можем на этом закончить, — сказал демон.

  — Нет-нет, я сделаю все, что надо, — заверил его юноша.

  — Я бы помог, но с такими когтями просто покалечу тебя.

  Ши Юэ начал чуть быстрее двигать пальцем внутри себя и почувствовал, как плоть между его бедер затвердевает. Он не думал, что такое глупое на первый взгляд занятие может вызывать такое сильное возбуждение и издал лёгкий стон, сразу же устыдившись Инь Чэ.

  — Попробуй просунуть два пальца.

  От осознания того, что лежит перед демоном нагой, с широко раздвинутыми ногами, и занимается вещами, которые не укладываются в голове, Ши Юэ в очередной раз залился краской стыда. Но если он не будет делать этого, то демон, которого было и так трудно уговорить, просто уйдет. Поэтому юноша попытался пропихнуть в себя одновременно два пальца. Демон подтолкнул его руку, чтобы пальцы вошли полностью.

  — А когда мы начнем? — робко спросил Ши Юэ.

  — Делай то же самое, Двигай пальцами. Нужно, чтобы твой проход ещё немного растянулся. После того, как сможешь засунуть в себя хотя бы три пальца, мы можем начинать.

  Ши Юэ начал двигать пальцами, пытаясь расширить свое отверстие. К своему стыду, он пришел к выводу, что это занятие приносит его телу удовольствие.

  — Я просунул уже три! — воскликнул юноша. — Теперь мы можем начинать?




Глава 159. "Ты ожидал, что это будет как-то по-другому?"

  — Ты уверен, что готов к этому? — ещё раз спросил демон.

  — Мне уже девятнадцать лет, почему я не готов? Сколько ещё ждать?

  — Я не про то.

  — Я же сказал, уже три пальца, — ответил юноша.

  Он засмотрелся на аккуратные бледно-розовые соски демона, не смог сдержать искушения и надавил на один из них подушечкой пальца. Демон легонько вздрогнул. Остроконечные уши, прижатые к затылку, дернулись.

  — Ой, прости, тебе больно? — испугался юноша.

  Демон развернулся и лег на него сверху, примостившись меж его разведенных в стороны ног. Их тела тесно соприкасались. Кожа демона была нижнее шелка, такая же гладкая и приятная на ощупь.

  — Ну когда уже? — с нетерпением спросил юноша. Он так сильно переживал, что казалось вот-вот задохнётся от волнения.

  Инь Чэ привстал и приподнял ноги юноши, разместив их так, чтобы они обнимали его талию. Его орган уже расположился возле нежного розового отверстия.

  — Долго ещё ждать? — снова спросил юноша, с отчаянно колотившимся сердцем. Ему не терпелось испытать долгожданные ощущения.

  — Сейчас, — тихо проговорил демон.

  Ши Юэ зажмуриться. Он почувствовал, как что-то проталкивается в его отверстие, сильно, до боли, растягивая его.

  —Ай! — не выдержал юноша. — Очень больно!

  — Так давай прекратим, — сказал демон. — Я предупреждал, что будет больно.

   — Нет-нет, продолжай, пожалуйста, я потреплю, — попросил юноша. Инь Чэ снова попытался протиснуться в узкую девственную дырочку, которая немного расширилась после первой неудачной атаки. Инь Чэ принялся постепенно штурмовать узкий проход юноши. Глаза перепуганного Ши Юэ широко раскрылись от удивления и боли, он вцепился в спину демона, чувствуя, как с каждым толчком начинает чем-то наполняться.

  — Ай-ай! — снова не выдержал юноша.

  — Потерпи, ты сам хотел этого, — ответил демон, — я буду делать это глубоко, чтобы ты смог прочувствовать.

  Юноша снова вскрикнул, вцепившись в демона, и его глаза раскрылись ещё больше. Инь Чэ вошёл в него почти полностью. Ши Юэ перепугался, не зная что ему делать. Демон продолжал совершать толчки и через недолгое время юноша почувствовал, будто заполняется теплой и вязкой жидкостью. Демон одним рывком вытащил свой орган из его прохода. Шокированный Ши Юэ был так потрясен, что не знал, что и сказать.

  — Это что, все?! — спросил он.

  — Да.

  — Ты уверен?

  Демон склонился к нему и вылизал щеку, нежно прикусив клыками мочку уха.

  — Ты ожидал, что это будет как-то по-другому? — спросил Инь Чэ. — Ах, да, ты же не кончил.

  На глазах обескураженного юноши Инь Чэ склонился меж его бедер и облизал головку его возбужденного, но так и не получившего разрядки, органа.

  — Инь Чэ, ты что!! — вскричал Ши Юэ.

  Этот вечер для него был полон сюрпризов.

  Белоснежная шевелюра демона накрыла бедра юноши. Демон продолжал свое занятие и вскоре Ши Юэ почувствовал, что просто улетает на небеса. Он откинул шею назад и издал протяжный стон, после чего все его тело сотряслось от конвульсий.

  — Вот теперь все, — сказал демон. — Тебе понравилось это?

  Щеки юноши раскраснелись.

  — Было очень приятно и... не больно. Но разве такое можно делать?!

  Демон взял его подбородок в свою когтистую ладонь, изумрудные глаза пронзали насквозь.

  — Не вздумай все это делать с кем-то ещё, ты понял меня? — строго спросил демон.

  — Ни с кем, любимый Инь Чэ, только с тобой! Но... Я так ничего и не понял. И там... очень болит.

  Демон увидел тонкую струйку крови, которая стекала на простынь из разорванного отверстия. Демонической ци хватило, чтобы остановить кровотечение и оказать обезболивающее действие.

  — Больше не болит? — спросил демон.

  — Не болит, — ответил юноша. — Не мог бы ты просто полежать со мною рядом?

  Демон прилёг на подушки, его волосы разметались по всей постели. Ши Юэ склонил голову на грудь демона, Инь Чэ положил руку юноше на спину.

  — Ну ты так хотел этим заняться и что теперь скажешь? Разочарован ли ты или тебе понравилось?

  — Мне понравилось то, что ты делал позже... — краснея, проговорил юноша.

  — А основное? — стал допытываться демон.

  — Было больно, быстро и непонятно для меня.

  — Да, сегодня я закончил быстро, извини. Ты даже не успел получить удовольствие. Если ты хочешь, я научу тебе извлекать удовольствие из этого процесса. Но это будет не сегодня.

  — Очень хочу! — воскликнул юноша. — Но, знаешь, мне приятно даже, когда ты просто лежишь рядом, хочу, чтобы ты никогда не уходил! Инь Чэ... мне кажется, сегодня я стал совсем взрослым. Если ты меня научишь, я могу сделать что-то приятное для тебя.

  — Может быть, как-то потом.

  Ши Юэ провел пальцами по груди демона. Какая чудная кожа! Прозрачная, будто светится изнутри, гладкая на ощупь. После близости с демоном, юноша ещё больше на нем помешался. Его так распирало от любви, что он готов был просто лопнуть.

  — Не знаю, почему сегодня так быстро получилось, обычно я это делал долго и по многу раз. Я полностью выматывал Цзиньяна, — признался демон.

  — Цзиньян... — задумчиво произнес Ши Юэ. — Цзиньян — это же я?

  При воспоминании о Цзиньяне настроение демона быстро испортилось и он начал одеваться.

  — Нет, Инь Чэ, не уходи! Останься, сегодня на ночь, полежи со мной! — воскликнул юноша.

  — Я сделал то, что ты просил, а теперь мне нужно идти по своим делам, — демон на его глазах растворился в воздухе.

  Двое слуг перешептывались.

  — Я знаю, что молодой господин совокуплялся этой ночью с демоном!

  — Да брось ты, не говори ерунды!

  — Я сам видел. Приоткрыл дверь, а он (демон), нагой лежит на молодом господине и волосы белые длиннющие, до самого пола. А потом дверь сама захлопнулась и меня в сторону отбросило, что чуть в стену не влип. А утром я простыни менял, на простыни молодого господина была кровь, как у девственницы в брачную ночь. Как думаешь, стоит об этом рассказать хозяевам?

   — А если они тебе не поверят и тебя же ещё накажут?

  — Тоже верно.



Глава 160. "Я готовил этот танец для тебя"

  Инь Чэ развалился на кровати, в своей любимой позе, закинув ногу на ногу.

  — Господин Чэ, ночь прошла хорошо? — спросил Нин Сян и тут же покраснел, поняв, что ляпнул то, чего не следовало.

  — Что?

  Инь Чэ догадался, что Нин Сян каким-то образом может читать его. У этого подростка был дар видеть и слышать сверхъестественное. Демон хотел уже разозлиться, но на самом деле ему было не с кем об этом поговорить, а хотелось высказаться.

  — Ну было у нас, так и что? — сказал демон.

  — Рад, что вы воссоединились со своим возлюбленным, — сказал Нин Сян, опустив глаза. Ему было неудобно, что он ляпнул лишнее и полез не в свое дело.

  — Воссоединился с возлюбленным? — презрительно хмыкнул демон. — Я не люблю его, этого наивного юнца Ши Юэ, он — не Цзиньян! Возможно, что... Цзиньян уже никогда не пробудится. Я все чаще думаю о том, что душа Цзиньяна рассеялась в чужом теле, так и не сумев собраться воедино. Она не сумела выжить из тела душу хозяина, потому что Цзиньян был слишком правильным, потому что его душа была слишком слаба... — говоря об этом, демон пребывал в таком отчаянии, что в его глазах заблестели слезы. Нин Сян был поражен услышанным.

  — Господин Чэ, не торопитесь делать выводы, возможно, вам следует немного подождать и ваш возлюбленный ещё может пробудиться...

  В этот момент лис-оборотень кубарем вкатился в комнату и застыл с дурацкой улыбкой на лисьей морде. Ему удалось несколько разрядить атмосферу.

  Бай Чжэнмин репетировал танец с мечами. Он хотел станцевать для своего единственного мужчины на свете. Хрупкий юноша превратился в молодого мужчину. Красивого, грациозного, который знал, чего он хочет и знал, что он это получит. Парные мечи в его руках поблескивали при свете луны. Как умело он ими вращал! Отрываясь от земли, он будто мгновение парил в воздухе, кружась в сумасшедшем танце. Полы его одежд взмывали в воздух, обнажая сапоги с загнутыми кверху носками. Пучок волос, собранный на затылке, распустился и шлейф длинных густых волос обнял плечи. Его взгляд был целеустремлённым, глаза горели.

  — Чжэнмин, милый Чжэнмин, для кого это ты так танцуешь в ночи? — послышался голос сзади.

  — А-Хань! — воскликнул молодой мужчина, слегка смутившись тем, что его сюрприз был разоблачен раньше времени.

  — Как ты думаешь, для кого же?

  Хань Вэньчэн выскользнул из темноты.

  — Для меня, конечно же для меня! Другого ответа я не приму!

  Хань Вэньчэн раскрыл объятия и Бай Чжэнмин уже попался в них, опустив руки, которые все ещё держали мечи.

  — Я готовил этот танец для тебя, А-Хань, но ты подглядывал за моей репетицией, как нехорошо!

  — Твой танец потрясающий, А-Мин, ты просто великолепен!

  Хань Вэньчэн нежно коснулся пальцев Бай Чжэнмина, которые сразу же разжались и мечи с лязгом упали на землю.

  — Я сдался тебе без боя!

  Хань Вэньчэн заключил лицо Бай Чжэнмина в свои ладони и наградил долгим поцелуем. И тут в саду пахнуло тлетворной вонью, заглушая прекрасный запах цветущих магнолий. Бай Чжэнмин сморщил нос:

  — Фу, что это? Будто запах мертвечины.

  Хань Вэньчэн нахмурился.

  — Мне не нравится это. Давай уединился во дворце, зажжем свечи и благовония, возляжем на большую удобную кровать с нежными шелковыми простынями. Только ты и я.

  — М-м-м-м, — мечтательно протянул Бай Чжэнмин. — Я совсем не против, — он снова наморщил нос, потому что ветер донес смрад мертвечины.

  Несколько ночей Мей Лин преследовал тлетворный смрад, он стоял такой сильный, что невозможно было спать. Молодая женщина решила спросить у Тан Цзы, что же всё-таки происходит.

  К своему ужасу, она увидела двоих мертвецов, которые осклабившись, смотрели на нее. Вонючая жижа стекала по их телам, глазница одного была пуста и невидящее око таращилось на женщину. Тан Цзы, как ни в чем не бывало, сидел на своем месте. Он вращал руками и мертвецы повторяли те же движения, что он делал.

  — А-Лин, присядь, полюбуйся, я провожу эксперименты на мертвецах! Не правда ли, это мило?

  Девушка ничего не ответила.

  — Я оживил несколько, — продолжал Тан Цзы, — и теперь они — мои марионетки.

  Мертвецы выполняли несложные действия, будто бы делали гимнастические упражнения.

  — Они могут стать моими воинами, делать все, что я им велю.

  Мей Лин поморщилась от омерзения, но перечить своему учителю побоялась.

  Чжан Ци заметил, что его ученик стал более молчаливым, выглядел несколько подавленным и вел себя так, будто обижается на что-то.

  — Яо, — сказал мужчина, — я ничем тебя ненароком не обидел?

  — Ну что вы, учитель, этот ученик сам должен просить прощения у своего учителя за свой резкий тон.

  Чжан Ци потрепал Лян Яо по плечу. Юноша вздрогнул.

  — Нет, это я должен просить прощения за недостойное поведение по отношению к тебе. И я должен помочь тебе заработать деньги, чтобы рассчитаться за все расходы. Я не могу сидеть на шее у своего ученика.

  — Что вы, учитель! Я сказал, что все отработаю. Я сделаю все, чтобы мой учитель ни в чем не нуждался.

  — Яо, я просто обязан тебе помочь, и все обязанности мы должны разделить поровну.

  Юноша сразу же примчался к Чжан Ци и начал заглядывать ему в глаза:

  — Учитель, вы правда переживаете обо мне?

  — Яо, ну конечно я переживаю, мне же нужно нести ответственность за тебя.

  Лян Яо обнял мужчину и потеря щекой о его щеку. Чжан Ци словно парализовало. Будто между ними что-то промелькнуло, мужчина почувствовал волну притяжения к этому беззаботному юноше, хоть сам не мог объяснить столь странного чувства. Опомнившись, он оттолкнул от себя Лян Яо.

  — Нам нужно готовить ужин, — проговорил он.






  Глава 161. "Вот сейчас он придет и вам настанет конец!"

  Хань Вэньчэн и Бай Чжэнмин играли в вэйци. На дворе стояла ночь. Их чаши были доверху наполнены добрым вином. Бай Чжэнмин понимал, что играть с демоном бесполезно, но все равно играл. Хань Вэньчэн тоже понимал это, поэтому ему приходилось поддаваться. Его обсидиановые глаза поблескивали в пламени свечей. Он внимательно наблюдал за Чжэнмином, заметив, как уголки губ молодого мужчины растянулись в лёгкой улыбке, а на нижней губе рубиновой кровью блестела капелька вина. Какой притягательной казалась эта улыбка! Настолько, что хотелось поцеловать уголки его губ тысячи раз, слизать дерзкую каплю вина, застывшую на нижней губе. Каждый раз в чертах и фигуре Бай Чжэнмина Хань Вэньчэн находил что-то новое для себя и каждый раз удивлялся, почему не замечал этого ранее.
  — С улицы опять несёт мертвечиной, — заметил Бай Чжэнмин. — Это портит аромат весны, заглушает благоухание цветущих магнолий тлетворным смрадом! Интересно, кому понадобилось оживлять мертвецов? А-Хань, это сделал случайно не ты?
  Хань Вэньчэн хмыкнул.
  — Чжэнмин, ты думаешь, что я сошел с ума и мне нечем больше заняться, как оживлять мертвецов, чтобы они портили мне свидание с возлюбленным под звёздами в лунную ночь?
  Бай Чжэнмин широко улыбнулся, слизав заманчивую каплю вина на своей губе.
  — Если кто-то из этих тварей заберётся ко мне в сад, не сносить ему головы! Одного взмаха моих острых мечей хватит, чтобы головы мертвяков покатились по земле.
  Хань Вэньчэн тихо рассмеялся.
  — А-Мин, ты действительно думаешь, что можешь так легко расправиться с ходячими мертвецами? Смею тебе заметить, что это уже не люди. Мертвецы наделены магической силой своего кукловода и сколько не руби головы, толка не будет. Но я способен подчинить их своей демонической воле, — загадочно улыбнулся Хань Вэньчэн. Он страдал четыре года из-за своей демонической сущности и только сейчас начал замечать в этом хоть какие-то плюсы.
  — А-Хань, — сказал Бай Чжэнмин, — я не совсем понял, как ты принимаешь свой прежний облик. Если ты способен его принимать, значит, ты пребываешь в какой-то иной форме? Или ты бесплотный дух?
  — Я принимаю свой прежний облик, я научился делать это. Но сам понимаешь, я не могу расхаживать в таком виде по городу, ведь меня многие могут узнать. В их головах ещё свежи воспоминания обо мне. О том, как я захватил дворец и о том, что произошло потом на площади.
  — Да, я это прекрасно понимаю, — ответил Бай Чжэнмин. — Но мне непонятно в каком виде ты существуешь в то время, когда не принимаешь свой прежний облик?
  — Прости, но этого я не могу тебе сказать, по крайней мере пока.
  — У тебя от меня тайны?
  — Всему свое время, — ответил Хань Вэньчэн. — Поверь, мне очень нелегко.


  Нин Сян постоянно думал о том,  что ему сказал Инь Чэ. Он рассуждал о том, куда денется Ши Юэ, если в его теле пробудится Цзиньян? Неужели этот молодой парень, который только начал жить, должен погибнуть, уступив свое тело новому хозяину? Нин Сяну было искренне жаль Ши Юэ, он хотел спросить о судьбе этого парня у Инь Чэ, но не посмел лезть не в свое дело.
  Демон отлично знал, какие вопросы крутились в его голове, но игнорировал их.
  Цзиньян до сих пор не пробуждался и демон становился все раздражительнее, злее и нетерпеливее. Он уже почти потерял надежду на то, что Цзиньян вообще когда-либо проснется и не хотел видеть Ши Юэ.
  А тут ещё в лес забрели ходячие мертвецы и начали бесчинствовать в нем. Ю Фэн забежал в дом, он запыхался и высунул язык. Нин Сян, ведущий перепись населения по просьбе Инь Чэ, поднял на него глаза.
  — Что-то случилось?
  — Случилось конечно! — воскликнул оборотень. — В наш лес забрели ходячие мертвецы и творят бесчинства! Они перепугали души умерших и те носятся роем по всему лесу. Мертвецы рушат все на своем пути и вырывают с корнями деревья. Птицы и звери в ужасе. На деревьях были гнезда, в стволах — дупла. Смрад стоит по всему лесу такой, что можно задохнуться.
  — Мать твою! — выругался Инь Чэ. — Ни минуты покоя!
  Он вылетел из дома, распахнув дверь настежь. Следом за ним помчались Нин Сян и Ю Фэн.
  Тлетворное зловоние, разносящееся по всему лесу, свидетельствовало о непрошеных гостях, посетивших этот лес. Даже демона едва не стошнило. Он полетел вперёд, чтобы поскорее разобраться с мертвецами. Всех троих едва не зашибло громадным деревом, которое, вырванное с корнем, было отброшено одним из мертвецов.
  — Эй, какого черта вы тут творите?! — закричал Инь Чэ, оскалив клыки. Мертвецы вначале тупо уставились на него, а затем помчались на всю троицу.
  — Безмозглые твари! — вскричал демон.
  — Мамочки, как страшно... — проскулил лис.
  — Давай спрячемся за господина Чэ, — предложил Нин Сян. — Уж он точно не даст нас в обиду.
  Налетевшие мертвецы тут же были уничтожены мощной демонической ци Инь Чэ прямо вместе с копошившимися на их телах опарышами, оставив по себе горстку пепла.
  — Господин Чэ, это было восхитительно! — воскликнул Нин Сян. — Как вы ловко с ними разделались, просто стёрли в порошок!
  — Не забывай, что я все-таки демон, — хмыкнул Инь Чэ и отправился домой, будто бы вовсе ничего не случилось.


  Ши Юэ все ждал и ждал своего демона. Он страдал, не понимая, почему Инь Чэ не приходит к нему.
Что он сделал не так, чем обидел?
  Юноша одиноко бродил по улице, кутаясь в плащ. Его заметили сверстники, гулявшие неподалеку.
  — Глядите, дурачок вышел погулять! — хихикнул кто-то из юношей.
  — Поосторожнее, он якшается с демоном.
  — Не только якшается, он с ним спит! Этот демон дерет его в задницу каждую ночь, вы что, не знали? Ха-ха-ха!
  Ши Юэ залился краской стыда, гнева и возмущения. Он был шокирован тем, что подобные слухи уже поползли среди соседей, понятия не имея, что некоторые из его слуг оказались чрезмерно болтливы.
  — Эй, вы! — вскричал Ши Юэ. — А ну заткните свои помойные рты, иначе мой демон придет и всех вас уничтожит!
  — Да мне плевать! — сказал один из юношей, швырнув в Ши Юэ комом грязи и попав парню по голове. Ши Юэ упал лицом в лужу под дружный хохот сверстников.
  — Вот сейчас он придет и вам настанет конец! — выпалил юноша с обидой и раздражением.
  Но никто не пришел.




  Глава 162. "Тебе же нравилось, когда я делал так, Цзиньян?"

  Ши Юэ лежал в чане с водой, желая смыть с себя грязь снаружи и внутри.

  — Вам что-нибудь нужно, молодой господин? — заглянул слуга.

  — Нет-нет, мне ничего не нужно, — ответил юноша, намыливаясь мыльным корнем. Хотелось поскорее очиститься от грязи. Он со вздохом вспоминал первую и пока что последнюю ночь с Инь Чэ. Эти воспоминания сводили с ума. В ту ночь Ши Юэ познал столько нового для себя. Он вспомнил, как демон говорил ему, что сначала нужно засовывать в себя пальцы. Его захватило это ощущение и пальцы сами потянулись к заветному отверстию под водой. Оно уже зажило и юноша больше не ощущал боли.

  Его скользкие после корня пальцы проникли в дырочку и Ши Юэ ощутил, как начало твердеть между ног. Другой рукой он погладил свой орган, потёр его, а пальцы глубже погрузились в собственное отверстие. Он представил Инь Чэ и почувствовал, что сейчас улетит на небеса. Прикрыв глаза, он начал двигать пальцами, одновременно поглаживая возбуждённый орган. И надо же было в этот неподходящий момент появиться слуге!

  — Молодой господин, я принес свежее белье!

  Ши Юэ так дернулся, что едва не перевернул чан с водой.

  — Спасибо, — краснея, ответил он. Впрочем, слуга так ничего и не понял.

  — Вам ещё что-нибудь нужно, молодой господин?

  — Нет, больше ничего, — сказал юноша, разочарованный, что его прервали в такой момент. Он встал и принялся вытираться, решив, что продолжит в спальне. В спальне он может запереть дверь и его больше никто не побеспокоит.

  Юноша открыл для себя удовольствия, о которых даже не подозревал. Закрывшись в спальне, где ему никто не помешает, он глубоко засунул в себя пальцы, издав тихий стон, и, прикрыв глаза, пробормотал:

  — Инь Чэ...

  Его вторая рука неловко продолжая тереть собственный орган. Ши Юэ почувствовал, как все его тело отзывается на эти действия, и снова издал тихий стон.

  Его спальня была заперта для слуг и родителей, но уж никак не для демона, который мог появиться там, где ему вздумается. Инь Чэ стоял возле двери, изумрудные глаза холодно наблюдали за юношей.

  — Чем это ты тут занимаешься? — спросил демон.

  Ши Юэ никак не ожидал такого внезапного визита. Увидев демона, он покраснел до самых ушей и до шеи накрылся одеялом.

  — Ничем, — пробормотал юноша, снова заливаясь краской.

  Демон безразлично посмотрел на него, размышляя, что делать дальше. Он вспомнил слова Нин Сяна, рекомендовавшего ему ещё немного подождать. Ждать, ждать и ещё раз ждать — все, что ему оставалось.

  "А что, если... я осыплю его самыми нежными поцелуями? "Быть может, мой Цзиньян почувствует их и, наконец, пробудится?"

  Недолго думая, демон влез на кровать. Ши Юэ смотрел на него, как на сошедшее с небес божество, вдыхая цветочный аромат, исходящий от белоснежных волос.

  — Инь Чэ, помнишь, ты говорил, что научишь меня получать удовольствие?

  Демон хмыкнул:

  — Смотрю, ты уже хорошо подготовился к моему приходу. Инь Чэ без лишних слов сжал тело юноши в своих объятиях, вылизав ему обе щеки. Ши Юэ не сопротивлялся, поняв, что у демона это нечто вроде обряда. Затем, демон начал нежно касаться разных частей его тела губами и языком, кое-где совсем легонько прикусывая. И все повторял:

  — Цзиньян, Цзиньян...

  Ши Юэ прикрыл глаза и отдал себя во власть Инь Чэ. Он чувствовал, как демон лижет и осторожно прикусывает его соски, дрожа в объятиях демона, как лист сливы на ветру. Ши Юэ изогнулся и тоже достал языком до аккуратных бледно-розовых сосков демона, которые виднелись через раскрытый халат. Демон погладил его по голове, как заклятие, снова повторяя: "Цзиньян". Подняв его лицо своими когтистыми руками, демон слился с его губами в чувственном поцелуе. Ши Юэ понял, что пропал навсегда, утонул в этом существе и не видит больше своей жизни без него. Демон скинул с себя остатки одежды и они плотно прижались друг к другу своими обнаженными телами. Инь Чэ прижал юношу к кровати, раздвинув ему бедра, долго ласкал грудь и живот, а потом спустился между ними, обхватив губами самый чувственный орган. Юноша ахнул. Он вспомнил, какие неземные ощущения испытал в прошлый раз и сейчас снова был от них на волоске. Но демон лишь пригубил его, продолжая действовать дальше. Он закинул ноги юноши к себе на плечи и сразу же вонзился в нежное отверстие.

  — Ах! — не выдержал Ши Юэ, изнемогая от желания. Желание, неистовое животное желание, которое он сейчас ощущал, было сильнее боли, которую юноша почувствовал, когда Инь Чэ вошёл в него.

  — Цзиньян, Цзиньян... — как зачарованный повторял демон, врезаясь в него глубоко и часто. Ши Юэ не мог сдерживать стоны и крики, он прикусил себе губу, чтобы стонать потише. Юноша знал, что этого никто не должен слышать, потому что про него уже поползли черт знает какие слухи. Но разве можно приказать себе молчать в момент страсти? Боль отошла на второй план, юноша даже не осознавал, что из его отверстия снова сочится кровь, он был охвачен таким неистовым желанием, что хотел, чтобы демон разорвал его изнутри.

  — Инь Чэ, прошу тебя, не останавливайся!

  — Тебе не больно? У тебя кровь.

  — Это неважно, ах, ах...

  Тогда Инь Чэ перевернул его на бок и принялся добивать уже в такой позе.

  — Ах! — Ши Юэ не мог больше сдерживаться.

  — Глубже хочешь? Я порву тебя.

  — Порви, смешайся со мной, стань со мной единым целым!

  Демон продолжал штурмовать его без перерыва и юноша вскоре с громким криком кончил.

  — Послушай, за дверью, там, ты это слышал? — шепотом спросил слуга напарника.

  — Дверь заперта.

  — Неужели не слышно, чем они там занимаются, все эти ахи и охи! Молодой господин — распутник, он совершенный бесстыдник! Мало того, что в его постели мужчина, так ещё и демон!

  — Что-то мне не по себе, идём поскорее отсюда!

  — А теперь встань на четвереньки, — сказал демон.

  — Что? Зачем? — не понял юноша.

  — Я же обещал научить тебя получать удовольствие? Поэтому, делай так, как я тебе говорю.

  Юноша смутился, не совсем понимая, зачем ему нужно вставать на четвереньки, но все же подчинился.

  — Раздвинь ноги в стороны пошире.

  Краснея, Ши Юэ снова подчинился и демон врезался в него уже сзади, вошёл полностью. Юноша только охнул. От толчков Инь Чэ он упал на локти, ещё больше задрав кверху свою заднюю часть тела, которая сейчас полностью находилась под контролем демона.

  — Ах, Инь Чэ, я больше не могу, я сейчас взорвусь! — трепетал юноша.

  — Тебе же нравилось, когда я делал так, Цзиньян? Правда же, нравилось? Ты никогда бы не сказал мне об этом, но я прочел это в твоих мыслях.

  Инь Чэ сделал ещё один мощный толчок, после которого юноша кончил, а кровать под ними треснула.




Глава 163. "Учитель, вы меня когда-нибудь простите?"

  Закончив свое дело, Инь Чэ развалился нагой на кровати, подложив руки под голову. Он был недоволен. Шикарные белоснежные волосы разметались по всей кровати. Ши Юэ подполз к нему и, склонившись к белым, как слоновая кость, бёдрам демона, взял в рот его орган, плохо представляя, что нужно делать дальше. Но он помнил, как тоже самое с ним делал демон и ему это понравилось. Неловкие попытки юноши ещё больше разозлили демона.

  — Что ты делаешь?! — вскричал он.

  Ши Юэ посмотрел на него испуганными глазами.

  — Прекрати это!

  Юноша послушно прекратил свои поползновения.

  — Прости, я думал, что у меня получится сделать тебе приятное...

  — Ты что-нибудь вспомнил, пока мы делали это? Быть может, тебе припомнились какие-то моменты?

  — Неа, — покачал головой парень. 

  — Я так и знал! — снова вскричал Инь Чэ. — Все впустую.

  Он принялся поспешно одеваться.

  — Ты куда?

  — Ухожу! Прощай! — сказал демон и исчез. Ши Юэ удивлёнными глазами посмотрел на то место, где только что стоял Инь Чэ и ему стало настолько больно, что из глаз покатились крупные слезы. Он искренне не понимал, что сделал не так.

  Нин Сян снова смог прочитать мысли и недавние воспоминания Инь Чэ и покраснел от тех образов, что перед ним предстали. Демон действительно разозлился. Ещё не хватало, чтобы какой-то человеческий подросток был в курсе всех его интимных дел! Да ему рано вообще такое знать! Придется закрываться теперь даже от него.

  — Я не специально, господин Чэ... я не знаю, оно само как-то так получается, — уткнулся глазами в пол Нин Сян, сгорая со стыда. — А... вам этот парень нравится хоть немного? — не выдержав, осмелился спросить он.

  — Уж если ты смог меня прочесть, то наверняка сам знаешь, что нет. Чем он может нравиться мне, придумал тоже! Я скептически отношусь к людям и только Цзиньян был единственным исключением из этих правил, только он! Я носился с этим сопляком только потому лишь, что думал однажды Цзиньян пробудится. Да мне уже тошнит от него и от его мыслей, которые постоянно в моей голове! Но, похоже, Цзиньян никогда не пробудится, поэтому я обречён вечно носить траур.

  Лян Яо вдохнул свежий воздух полной грудью. В горах воздух был особенно чистым и свежим, в отличии от городского, к которому теперь, к тому же, примешался ещё и этот отвратительный запах мертвечины.

  Чжан Ци вышел из хижины, не решаясь подойти к парню. После последних спонтанных объятий в нем будто что-то перевернулось. Что-то стало по-другому, в чем Чжан Ци сам себе до конца не мог признаться.

  "Мне почти тридцать пять, а этому юнцу, наверное, ещё и восемнадцати нет. Что я накручиваю себе ерунду? Какой позор! И почему ему непременно должны нравиться мужчины? Наверняка он нормальный".

  Чжан Ци остановился и просто смотрел, как Лян Яо потягивается, вдыхая свежий утренний воздух, он не смог остановить громкий стук собственного сердца. Мужчина так бы и стоял столбом, пока ученик случайно не повернулся в его сторону.

  — Учитель, — широко улыбнулся Лян Яо, — доброе утро! Вы уже проснулись? Почему вы тут стоите?

  Чжан Ци смутился и слегка опустил взгляд.

  — Я приготовил завтрак и хотел позвать тебя к столу.

  — Завтрак приготовили? Это когда же вы успели? Нет мне прощения, какой же я растяпа, учителю пришлось готовить самому!

  — Ничего страшного, я должен делать сам хоть что-то в этой жизни. Поэтому прошу, пойдем.

  — Учитель так добр и внимателен к своему ученику! Я в неоплатном долгу перед ним.

  — К сожалению, на скорую руку я смог приготовить только суп из семян и корней лотоса, который не успел настояться.

  — Это ничего страшного! — воскликнул Лян Яо. — У меня ещё и лепешки с мясом остались.

  — Ты присаживайся, я сам налью, — заверил его Чжан Ци. Он зачерпнул из котла ещё дымящийся суп и перелил его в миску. — Вот, возьми.

  Лян Яо взял миску из рук мужчины и случайно схватился за его пальцы. Чжан Ци отшатнулся в сторону, толкнув миску, и суп перевернулся прямо на него. Лян Яо стоял с таким перепуганным выражением лица, будто случилось что-то непоправимо ужасное.

  — Ах, учитель! Суп горячий, вы обожглись, вам больно?? Ах, нет мне никакого прощения, этот ученик достоин самого ужасного наказания! Немедленно снимайте мокрую одежду!

  Лян Яо уже потянулся к халату Чжан Ци, но тот отпрянул в сторону, натягивая его ещё плотнее.

  — Учитель, — с удивлением посмотрел на него юноша. — Вы что, стесняетесь меня? Мы же оба мужчины! Давайте, я сниму с вас мокрую одежду и вас вытру. В конце концов, это вина вашего нерадивого ученика!

  После этого замечания, Чжан Ци остановился и позволил ученику стянуть с себя халат и нижнюю рубаху. Обнажилась красивая, в меру широкая грудь.

  — Ах, учитель, вам, наверное, больно, ведь суп был горячий! Я ошпарил своего учителя! Нет мне оправдания, этот ученик примет любое наказание! — Лян Яо схватил носовой платок и принялся осторожно вытирать грудь своего учителя, все ещё мокрую из-за разлившегося супа. Делал он это медленно, не торопясь, будто наслаждаясь процессом. По телу Чжан Ци пробежала дрожь. Эта процедура казалась для него сущей пыткой.

  "Какой позор, я что, уже в детях мужского пола начинаю видеть не то, что полагается?"

  Лян Яо, будто невзначай, дотронулся до соска мужчины, а затем посмотрел на него широко раскрытыми глазами и многозначительно спросил:

  — Учитель, вы меня когда-нибудь простите?

  Чжан Ци прошибло волной дрожи. Он оттолкнул юношу так, что тот чуть не упал.

  — Достаточно, я уже сух! — закричал он. — Принеси мне одежду!

  — Да, учитель! — вскочил со своего места Лян Яо. — Вот ваша одежда, которую я на днях постирал, она уже успела высохнуть!

  — Благодарю! — ответил мужчина, пытаясь как можно быстрее одеться, потому что чувствовал себя неуютно.

  Тем временем, Лян Яо принес палку, встал перед Чжан Ци на колени и опустил голову.

  — Что ты делаешь?!

  — Этот ученик смиренно просит учителя наказать его.

  — Ты совсем дурак?! — заорал Чжан Ци. — Немедленно вставай с колен и займись какими-нибудь делами!





Глава 164. "Почему он так действует на меня?"

  Чжан Ци долго не мог заснуть, ворочаясь в постели, будто что-то не давало ему покоя. Наконец, мужчине все же удалось сомкнуть глаза. Посреди ночи Чжан Ци почувствовал чье-то дыхание совсем рядом. Он вздрогнул и открыл глаза. Над ним навис Лян Яо. Его лицо было совсем рядом, ещё немного, и, казалось, ученик дотронется до него своими губами. Мужчина попытался отстраниться, но оказался полностью прижатым к кровати. Колено Лян Яо было просунуто меж его ног.

  — Учитель, не двигайтесь, — проговорил ученик, — я ещё не везде вытер суп.

  Его руки проворно полезли под одежду мужчины.

  — Ты что творишь?! — громко закричал Чжан Ци и отпихнул юношу что есть силы. Лян Яо беззвучно отлетел в сторону и почему-то не было слышно, как он падал.

  Чжан Ци привстал, чтобы посмотреть, что же там с его учеником. Свеча до сих пор горела на столике. Заспанный Лян Яо продрал глаза, лёжа на своем месте.

  — Учитель, что-то случилось, почему вы кричите?

  — Ты вставал сейчас?! — строго спросил Чжан Ци.

  — Учитель, я только что проснулся от вашего крика, у вас что-то случилось?

  Чжан Ци смутился.

  — Нет, ничего, приснился дурной сон, спи.

  Он загасил свечу и снова улёгся.

  "Почему он так действует на меня? И этот странный сон... будто все это происходило на самом деле. Быть может, прогнать его от греха подальше?"

  Чжан Ци задумался об этом. Этот юноша сделал ему столько хорошего, как он сможет прогнать его из-за глупостей, которые лезут в голову? Это его вина, а парень здесь ни при чем. Кроме того, сам он просто вздернется от своего вечного одиночества.

  Мей Лин спала, засунув в ноздри носовой платок, смоченный духами, потому что вонь была нестерпимой. Тан Цзы не спал, он внимательно смотрел на нее.

  — Не спишь?

  Эта новая маска из человеческой кожи была просто бесподобна. Эх, сколько же красавцев загубил этот демон, невозможно подсчитать!

  Мей Лин вздрогнула.

  — Из-за этой тошнотворной вони я не могу уснуть.

  Тан Цзы тихонько рассмеялся, обнажив пару небольших, аккуратно торчащих во рту, белоснежных клыков.

  — А не ты ли недавно предлагала пробудить мертвецов, милая моя? И, к слову сказать, находила эту идею великолепной.

  — Ну, быть может, не стоит пробуждать их без особого повода? — дрожа, ответила женщина.

  — Я всего лишь провожу эксперимент, — загадочно улыбнувшись, ответил Тан Цзы. — Представь, если пробудить сотни, тысячи мертвецов? Терракотовая армия слишком мала, а вот в мертвецах недостатка никогда не было.

  — Тогда, думаю, мир рухнет от невозможной тлетворной вони гораздо раньше, чем вы успеете его завоевать, учитель, — не выдержала Мей Лин.

  Щи Юэ решил сам разыскать демона, чтобы задать ему соответствующие вопросы. Один раз демон привел его к себе домой и юноша запомнил, где располагалось его жилище. Но вот ведь незадача — на том самом месте дома вдруг не оказалось.

  — Как же так! — воскликнул юноша. — Я точно помню, что здесь стоял этот странный дом, наполненный мелкими клыкастыми чудовищами. И покореженное дерево стояло как и в прошлый раз, я это точно помню. Другого такого быть не может. Но куда же подевался дом?!

  Щи Юэ ходил кругами, пытаясь разгадать эту дьявольскую головоломку, и тут ему в нос ударил ядрёный запах мертвечины.

  — Фу, какая вонь! — наморщил нос юноша. — Это невыносимо!

  Подняв глаза, он увидел, как прямо на него идут несколько ходячих мертвецов. Юноша сделал несколько шагов назад.

  — Э-э, вы чего это?!

  Мертвецы продолжали двигаться на него, осклабив омерзительные рты на полусгнивших лицах, они тянули свои почерневшие руки к Ши Юэ и некоторые части их тел напоминали гнилые яблоки, из которых сочилась вонючая жидкость. Юноша так сильно перепугался, что едва не начал заикаться. Он не был настолько перепуган даже в тот момент, когда демон тащил его по воздуху над землёй, высоко в небе. Но эти полоумные твари, у которых уже наверняка вытекли все мозги, пугали особенно, потому что неизвестно, чего можно было ожидать от этих зомбаков в следующий момент. (Хотя можно было весьма справедливо предположить, что ничего хорошего).

  Мертвецы уже наступали и Ши Юэ с горечью подумал о своем бесславном ничтожном конце. Он больше никогда не увидит Инь Чэ. Кто вспомнит о нем, кто заплачет?

Есть ли в целом мире хоть одна живая душа, которой он был бы небезразличен?

  Неожиданно, от мертвецов его закрыл невесть откуда взявшийся, весьма запоминающейся внешности парень. Он повернулся к мертвецам.

  — Какого черта вам здесь надо? Откуда вы пришли и кто вас послал?

  Щи Юэ поразился той храбрости, с которой незнакомец разговаривал с рассвирепевшими мертвецами. Да, возможно, они его и не понимали, но как не страшно ему было нарываться на этих чудищ! Мертвецы издавали какой-то утробный рык.

  — А впрочем неважно, — ответил этот парень, не дождавшись ответа. — Убирайтесь к черту! — вытянув вперёд два пальца, этот человек просто обратил мертвецов  своей ци в горстку пепла!

  Ши Юэ стоял пораженный и разглядывал странного незнакомца, длинные черные волосы которого свободно струились по телу, а прядь спереди была совсем белой.

  "Наверное, потерял свою шпильку и ему нечем заколоть волосы", — подумал Ши Юэ. Лицо парня казалось очень красивым, кожа совсем белой и только лишь в глазах мелькали красные огоньки. На этом человеке была богатая одежда, расшитая золотой и серебряной нитью. Спереди и сзади на ней был вышит феникс в облаках. 

  Внимательно посмотрев на незнакомца, Ши Юэ почтительно сказал:

  — Благодарю, что спасли мою жизнь от чудовищ, молодой господин. Вы, должно быть, какой-нибудь наследный принц?

  Молодой человек засмеялся.

  — Да, можно сказать и так. Я живу вон на той горе, — добавил он, указав на покрытую снегом вершину. Юноша не понимал, шутит он или говорит правду.

  — А ты что же тут совсем один? — улыбнувшись, спросил незнакомец. — В лесу нынче небезопасно.

  — Я ищу одного демона, которого зовут Инь Чэ, — ответил Ши Юэ. При этих словах незнакомец прекратил смеяться, а глаза его загорелись красным пламенем.

  — О, я его друг, — ответил он. — Самый лучший.




  Глава 165. "Если не веришь, то зачем тогда спрашиваешь?"

  — Правда, молодой господин? — оживился Ши Юэ. — Инь Чэ никогда не рассказывал мне о вас. Но вы же должны знать, где его дом? Вот, я помню, что он находился прямо здесь, в этом месте, а теперь будто в воду канул!

  Незнакомец лишь усмехнулся.

  — Да ведь и о тебе он мне тоже  ничего не рассказывал. А для чего ты ищешь его, позволь осведомиться?

  — Ну раз вы его лучший друг, молодой господин, да ещё и спасли меня, я могу вам все рассказать. Понимаете, мы с ним — возлюбленные...

  Брови незнакомца удивлённо подпрыгнули.

  — Да неужто? Прямо возлюбленные? Кто же ты такой, раз самый прекрасный демон согласился быть твоим возлюбленным?

  Ши Юэ смутился и слегка покраснел.

  — Я и сам не знаю, как так получилось, эта история тянется из прошлого и я узнал о ней относительно недавно. Оказывается, в прошлой жизни мы с демоном Инь Чэ были возлюбленными, а потом я умер и переродился в этом теле. И я ничего не помню. Но, не смотря на это, я знаю, чувствую, что Инь Чэ остаётся моим возлюбленным, не смотря ни на что! — юноша говорил со всей страстью. Незнакомец на это рассмеялся ему в лицо.

  — Ты так наивен, друг, что мне жаль тебя. Хочешь узнать эту историю полностью? Так вот, послушай.

  Ши Юэ притих. Он заметил красный огонь в глазах этого человека, заметил, наконец, острые когти на его пальцах, остроконечное ухо, обнажившееся, когда незнакомец тряхнул волосами, и белые клыки во рту этого парня, когда он смеялся. Юноша понял, что перед ним не человек, а демон.

  — Так слушай, — цинично продолжил Вэй Хуан, ибо это был он. — Кто-нибудь должен рассказать тебе правду. Да, у Инь Чэ действительно был раньше человеческий любовник, с которого он пылинки сдувал, но это был не ты. Это был совершенно другой человек. Из тех молодых господ с завоёванных Шихуанди государств, которых он привез сюда и разместил в специально построенных для того дворцах, чтобы они были у него на виду.

  Ши Юэ призадумался. Когда он терял сознание, его часто преследовали сцены войны.

  — А потом тот человек трагически погиб, а Инь Чэ впал в глубокую депрессию, — продолжал Вэй Хуан свое повествование. — Может скажешь, откуда вдруг взялась твоя загадочная болезнь? Был ли ты болен с самого детства?

  — Нет, — покачал головой юноша.

  — Расскажи, как проявилась твоя болезнь? — спросил демон.

  — Мы с родителями шли по рыночной площади, сказал Ши Юэ, — стараясь припомнить те события, — было очень много народа, все толкались. Потом мне неожиданно стало плохо и я упал в обморок. После этого я чуть не умер, меня начали преследовать видения и началась эта непонятная болезнь.

  — Во-о-т, — сказал демон, растягивая слово, чтобы подчеркнуть, что Ши Юэ поведал весьма очевидную истину. — А теперь я расскажу тебе, что у тебя за болезнь, ведь ни один из докторов не смог тебе этого сказать.

  Инь Чэ давно заприметил тебя, потому что ты был внешне очень похож на его умершего любовника Цзиньяна. Скромный, неприметный парень... Он следил за тобой и как-то раз выждал удобный момент, смешавшись в толпе с людьми. Он подсадил в твое тело душу своего умершего возлюбленного, вот, почему тебе резко сделалось плохо, вот откуда взялась эта болезнь! Душа Цзиньяна пыталась неосознанно вытеснить твою душу из тела, да так и не смогла! Именно поэтому ты до сих пор жив.

  Ши Юэ стоял бледнее смерти. Цзиньян! Сколько раз за все время Инь Чэ повторял это имя? Сто раз? Тысячу? Миллион?

  — Неужели ты до сих пор не понял, что был лишь сосудом, в котором должна была пробудиться душа Цзиньяна? Ему нужно только твое тело, он хочет, чтобы ты исчез, чтобы вместо тебя в твоём теле пробудился его умерший возлюбленный! — безжалостно сказал Вэй Хуан.

  Ши Юэ был настолько шокирован, что даже не смог заплакать, казалось, его перебили пополам железным прутом. Он даже предположить себе такое не мог.

  — А вообще, — дерзко ухмыляясь продолжал Вэй Хуан, — никто из смертных не может быть полноценной парой для демона в вечности. Человек слаб, уязвим и век его слишком короток, а такие отношения, к тому же, всеми осуждаются, так какой от них прок? Лишь демон может быть ровней демону, и вместе они могут создать долгие и полноценные отношения. И, знаешь, мы с Инь Чэ провели вместе незабываемую ночь. Думаю, что когда он, наконец, оставит свою блажь насчёт Цзиньяна, мы соединимся с ним в вечности.

  — Нет!! — не своим голосом вскричал Ши Юэ. — Не-е-ет!! Ты все  лжешь, ты все придумал!! — с воплями и слезами Ши Юэ побежал, не разбирая дороги.

  — Помни, ты не нужен ему! Все, что ему нужно — это твое тело, — крикнул ему вслед Вэй Хуан, чтобы добить окончательно.

  Инь Чэ заблокировал в своей голове мысли Ши Юэ и не мог знать, что с ним происходит. Ю Фэн забежал в дом.

  — Господин Чэ, там этот мальчик в лесу, которого вы как-то раз приводили сюда. Он не в себе, у него истерика, шумит на весь лес.

  — Какой ещё мальчик? — гневно вскинул брови демон.

  — Тот самый, — подсказал Нин Сян.

  — Черт бы его побрал, как мне надоели эти истерики! — воскликнул Инь Чэ и исчез.

  Ши Юэ сидел на пне, посылая проклятия в пустоту. Он кричал и рыдал, потрясая в воздухе худыми кулаками, не заметив, как перед ним вырисовалась фигура демона.

  — Чего ты орёшь? — злобно спросил Инь Чэ. — Если это из-за того, что мы переспали, то я тебя не только к этому не принуждал, а ты сам постоянно требовал этого от меня.

  — Это правда, что я не твой умерший возлюбленный? Правда, что ты поселил душу этого Цзиньяна в моем теле?? Скажи мне, что это ложь, скажи мне, что это неправда, я не верю!!

  — Это правда, — ответил Инь Чэ.

  — Ты лжешь, лжешь! Зачем ты делаешь это?? Я тебе не верю! — юноша будто обезумел.

  — Если не веришь, то зачем тогда спрашиваешь? Я не хотел говорить тебе, но кто-то оказался слишком болтливым. Да, я пересадил в твое тело душу Цзиньяна! Можешь ненавидеть меня, презирать — мне все равно. Душа Цзиньяна не прижилась в твоём теле, так что какая уже разница!  Будем считать, что произошло недоразумение и на этом разойдемся.

  — Что? Недоразумение?! — Ши Юэ трясло от возмущения, по его лицу катились слезы. Демон на его глазах растворился в воздухе, чтобы избежать истерик и проклятий юноши, подольше сохранив в порядке свою нервную систему.




Глава 166. "Да как ты смеешь"

  Ши Юэ так кричал, что едва не сорвал себе голосовые связки.

  — Инь Чэ! Будь ты проклят, услышь меня! Ты не можешь со мной так поступить! Ты сломал мне жизнь, а теперь вот так бросаешь?! Из-за тебя я чуть не умер, долго болел, меня преследовали видения, все вокруг считают меня дурачком, а вдобавок, заморочив мне голову, ты меня просто кинул! Да будь ты проклят, как мне теперь жить?! — юноша захлёбывался слезами, обильно стекавшими по щекам.

  Не выдержав, из пруда вынырнул демон вод И Сюань.

  — О боги, какие страсти! — воскликнул он. Демон вод изнемогал от скуки на дне моего водоема, а тут такие эмоции!

  Ши Юэ не обратил никакого внимания на вынырнувшее из пруда существо с сине-зелеными волосами, в которых запутались водоросли.

  — Бедный мальчик! — театрально воскликнул И Сюань. — Демоны всегда коварны, не удивительно, что они разбили твое несчастное сердце!

  Ши Юэ начал рыдать пуще прежнего.

  — Я не хочу жить! Я, ничтожный дурачок Ши Юэ, в которого сверстники швыряют грязью, хочу умереть!

  С этими словами Ши Юэ прыгнул в воду и сразу же пошел ко дну.

  — Вот тебе раз... — задумчиво проговорил И Сюань. — Кажется, в моем пруду будет на одну душу утопленника больше.

  И тут бога вод осенило: если этот юнец сейчас утонет в его пруду, то у него будут большие проблемы с Инь Чэ, который неоднократно грозился заплевать его пруд. Поэтому демон нырнул в воду, чтобы поискать на дне отчаявшегося юношу, про себя удивляясь, откуда в его пруду взялись ещё и речные гули. Наконец, ему удалось выловить Ши Юэ в водах своего пруда. Юноша не дышал.

  — Нужно срочно доставить его к Инь Чэ, остальное меня не волнует.

  У Инь Чэ было и без того дурное настроение, а тут ещё собственной персоной объявился И Сюань, помахивая зеленоватым хвостом, покрытым чешуей, который был у него вместо ног, держа на руках Ши Юэ.

  — Инь Чэ, — сказал демон вод, — это вроде бы твой сорванец? Прыгнул ко мне в пруд, желая утопиться. Если что, я в этом не виноват!

  Передав тело юноши, И Сюань поспешил исчезнуть.

  Демон посмотрел на мокрое бездыханное тело Ши Юэ с прилипшими к лицу волосами, которое покоилось у него на руках.

  — Ах, господин Чэ, он не дышит, неужели утонул?! — с ужасом воскликнули Ю Фэн и Нин Сян.

  — Видят боги, я не желал ему смерти, — с сожалением проговорил Инь Чэ.

  — Ну сделайте же что-нибудь, вы же демон! — в истерике подбежал к нему Нин Сян. — А если нет, то я сам попробую!

  — Отойди! — властно сказал Инь Чэ. Он положил юношу на кровать и направил на него разряды своей ци, которые молниями пронзили тело Ши Юэ, заставляя вновь запуститься остановившиеся механизмы. Ещё один разряд.

  Ю Фэн и Нин Сян наблюдали за этой сценой, затаив дыхание, они очень перепугались.

  — Господин Чэ, попробуйте ещё! — вскричал Нин Сян.

  — Если я не рассчитаю свою силу, то он точно больше не поднимется, — сказал демон.

  Юноша, не приходя в себя, закашлялся, выплевывая воду.

  — Ах, господин Чэ, у вас получилось, вы его оживили! — завизжали Ю Фэн и Нин Сян. Юноша что-то пробормотал, не приходя в сознание. Он метался на кровати. Демон положил изящную когтистую руку на его лоб и склонился ближе, чтобы лучше расслышать.

  — Инь Чэ, Инь Чэ... прости меня, этот ошейник тебе слишком давит... — юноша схватился ледяной рукой за руку демона. Дрожь пробежала по телу Инь Чэ.

  — Что?! Что ты сказал, повтори то, что ты сказал... — они вцепились в руки друг друга, но Ши Юэ до сих пор не приходил в сознание.

  — Ты не будешь больше сидеть на цепи, Инь Чэ, обещаю тебе, что не будешь...

  Изумрудные глаза ярко вспыхнули.

  — Цзиньян?! — он склонился к ледяному лицу юноши и погладил его обеими руками. — Скажи,скажи ещё что-нибудь... Я — Инь Чэ, я здесь, с тобой...

  — Инь Чэ... — вымученно улыбнулся юноша и приоткрыл глаза. Его взгляд казался совершенно иным. Демон замер, внимательно вглядываясь в его черты.

  Глаза юноши вначале казались пустыми и безжизненными, но потом в них начали появляться искры жизни. Он узнал Инь Чэ и едва заметно улыбнулся.

  — Инь Чэ... Я же вроде бы умер? Или я сплю? Как так получилось?

  — Цзиньян! — затрепетал демон.

  — Вот это страсти! — шепнул Нин Сян Ю Фэну и они немедленно спрятались за ширму, чтобы не пропустить самое интересное. Впрочем, демону было не до них, он был полностью поглощён очнувшимся юношей.

  Парень попробовал пошевелить руками и ногами, будто склеенная ваза, перед тем разбитая на черепки.

  — И все же, Инь Чэ, как так получилось, что у меня есть руки и ноги, я же сгорел? — снова попытался улыбнуться юноша.

  — Цзиньян... — прошептал демон, не в силах сдвинуться с места. Он замер.

  — Инь Чэ, ты можешь мне объяснить или нет, как так получилось? — он внимательно рассматривал собственные запястья, трогал пальцы.

  — Но это... Не мои руки. Никак не мои! Мои руки были больше, а эти какие-то хрупкие.

  Парень встал и, шатаясь, прошёлся по комнате, будто только что научился ходить.

  — Нет, правда, Инь Чэ, ты всё ещё шутишь надо мной? Зеркало, принесите мне зеркало, я должен себя видеть!

  Инь Чэ только руками всплеснул и в них появилось старинное зеркало, которое он сам держал когтистыми пальцами, чтобы Цзиньяну было удобнее в него смотреть.

  Ли Цзиньян внимательно осматривал и ощупывал свое лицо, трогал волосы, вертел головой.

  — Но это не мое тело! — заключил он. — Хоть черты и схожи, оно не мое. Мое тело обратилось в пепел, как же... — и тут страшная догадка осенила его. — Инь Чэ, — посмотрел он на демона, — ты что, пересадил мою душу в тело другого человека?!

  Демон молчал, не зная, что сказать.

  — Инь Чэ, я тебя спрашиваю! Ты забрал чье-то тело, ты убил человека? Да как ты мог!

  Демон по-прежнему молчал, его лицо казалось непроницаемым, поэтому было непонятно о чем он думает.

  — Как ты мог! — снова вскричал Ли Цзиньян. — Я не хочу находиться в этом теле, ты убил неповинного человека!

  — Да как ты смеешь, — наконец, произнес демон. Тихо, но отчеканивая каждое слово.




167. "Прости меня, Инь Чэ"

  — Так-то ты рад встрече со мной?! — воскликнул разгневанный Инь Чэ. — Да ты хоть знаешь, что я пережил?! Ты же так хотел добиться любви демона и каким-то чудом добился ее! А что теперь делать демону, об этом ты подумал, когда ты умираешь прямо у него на глазах?!! А демоны, изволь тебе напомнить, живут не двадцать и не тридцать лет, даже не восемьдесят. Они могут жить целую вечность. Вечность испытывать эту боль, не угасающую ни на минуту! Я просил тебя, я умолял тебя не уезжать в Саньян, потому что я чувствовал, что случится какая-то трагедия, но тебе было на это наплевать и при первом же удобном случае, ты отправился геройствовать в столицу. И чем это все закончилось? Ты хоть немного представляешь, что я испытывал все эти четыре года?? Если тебе не нравится то, что я предоставил тебе новое тело, можешь убить его. Иди и снова прыгни в пруд, давай же!

  Из-за ширмы выглянул Нин Сян.

  — Молодой господин, я сам видел, какие невыразимые страдания переполняли душу господина Чэ и как он терзался и страдал все эти годы!

  Ли Цзиньян удивлённо уставился на Нин Сяна, он даже не предполагал, что кроме них с Инь Чэ тут может ещё кто-то находиться.

  В конце концов, Цзиньян устыдился и опустил голову.

  — Прости меня, Инь Чэ, это я во всём виноват... Я не послушал тебя, сбежал в Саньян, какой же я дурак! Не спас Вэньчэна, только лишь погубил себя и причинил боль и страдания тебе. Сейчас мне стыдно за это.

  Демон немного успокоился и кинул на Цзиньяна взгляд, наполненный грустью. Ли Цзиньян посмотрел на него в ответ. Демон не выдержал и уронил голову на его колени, уткнулся в них лицом, обхватив юношу руками за талию. Его спина вздрагивала,  подрагивали и остроконечные уши. Ли Цзиньян знал, что демон плакал. Вначале тихонько, но потом не выдержал и его всего сотрясли рыдания. Юноша с трепетом погладил демона по копне белых волос. Инь Чэ все еще лежал, уткнувшись лицом ему в колени. Цзиньян обнял его обеими руками и склонился близко, прикоснувшись щекой к виску, запечатлев на нем лёгкий поцелуй.

  Юноша продолжал поглаживать демона по волосам, пока тот не успокоится.

  — Давай приляжем? — Тихо спросил Цзиньян.

  Инь Чэ покорно залез на кровать и, обнявшись, демон и человек легли, не говоря друг другу ни слова. Они были настолько шокированы внезапной встречей друг с другом, что слова были просто излишни. Пальцы их рук оказались крепко переплетены, как будто кто-то снова должен был разлучить их. Ли Цзиньян с жадностью рассматривал каждый палец демона, разглядывал блестящие черные когти. Как он соскучился по этим длинным белым пальцам, по этим тонким острым когтям, кто бы знал! Юноша лег на демона сверху и обнял его обеими руками. Он так сильно соскучился, что ему всего было мало. Демон заключил его в объятия, прижавшись щекой к голове юноши. Время от времени не выдерживая, Инь Чэ беззвучно плакал. Слезы продолжали капать на волосы Ли Цзиньяна и руки юноши ещё крепче обняли  демона. Так они и лежали, молча, не в силах оторваться друг от друга.

  — Они лежат уже весь день и всю ночь. Просто лежат, — прошептал Ю Фэн. — Быть может, им хоть поесть принести? Но я боюсь разгневать господина Чэ.

  — Давай я попробую, — сказал Нин Сян. Он осторожно подкрался к кровати демона. Инь Чэ и Ли Цзиньян так и продолжали лежать в объятиях друг друга, не шевелясь, будто умерли.

  — Господин Чэ... Господин... вы, быть может, голодны, приготовить вам поесть?

  И тут демон вскочил с кровати.

  — Ах, Цзиньян, ты же так давно ничего не ел!

  Ли Цзиньян нехотя поднялся вслед за ним.

  — Я совсем забыл о еде, — слабо улыбнулся он.

  — Немедленно, немедленно накрой на стол! — воскликнул Инь Чэ.

  — Да, господин Чэ!

  — Что это за дети? — с любопытством посмотрел Ли Цзиньян на Нин Сяна и Ю Фэна.

  — Я не ребенок, мне уже тринадцать!

  — Это... если помнишь того сорванца, деревню которого я как-то раз спас от пожара. Вот, приютил у себя, чтобы не сойти с ума от боли и одиночества. А он ещё и лиса-оборотня сюда притащил. Вот, теперь дурачатся вместе.

  Ли Цзиньян по-доброму одарил демона улыбкой.

  — Это замечательно, Чэ! Я так долго спал, что, кажется, позабыл все на свете. А ты до сих пор в белом? Это... траур по мне?

  — Ах, да что же это я! — спохватился демон. — Давно пора надеть свой прежний наряд!

  Демон предстал в чудесном наряде из тонкого зелёного шелка, нежно облегающего его превосходную фигуру. Верхний халат был расшит золотой нитью, его украшали прекрасные цветы и орнаменты. Без меры длинные белокурые волосы демона были собраны в хвост и завязаны зелёной лентой. Наряд великолепно гармонировал с изумрудными глазами его обладателя.

  — Ах, Инь Чэ, до чего же ты красив! — восхитился Ли Цзиньян. Тем временем, Нин Сян уже накрывал на стол.

  — Если ты чего-нибудь хочешь, только скажи, — произнес демон, — почему на столе нет персиков?

  — Господин Чэ, но персику ещё не время давать плоды, он только зацвёл, — сказал Нин Сян.

  — Для меня не имеет значение время, — ответил демон и в его когтистой руке уже появился наливной персик, в который тот немедленно впился острыми клыками.

  — Всегда поражался, как ты это делаешь? — сказал Ли Цзиньян. — Достаешь это все из ниоткуда, просто из воздуха.

  — Людям нужно прикладывать много усилий, чтобы сделать что-то, нам же просто достаточно силы мысли, чтобы что-то получить. Тут все проще.

  Ли Цзиньян пришел к выводу, что голоден и набросился на еду, не пренебрегая и османтусовыми десертами, которые были здесь в изобилии. На глазах демона снова выступили слезы, когда он наблюдал за юношей. Заметив это, Ли Цзиньян сказал:

  — Инь Чэ, прекрати плакать, пожалуйста, ты разрываешь мне сердце.

  — Хорошо, — ответил демон, утирая слезы, но они все продолжали и продолжали катиться по его лицу.




Глава 168. "Учитель, вам не стоит беспокоиться"

  Нин Сян предложил Ю Фэну расчесать спутанные волосы позолоченным гребнем.

  — Какие у тебя огненно-рыжие волосы, я никогда таких не видел! — воскликнул Нин Сян.

  — Не удивительно, я же лис-оборотень, — хмыкнул Ю Фэн.

  — И они такие спутанные, что я боюсь повыдирать некоторые пряди, — Нин Сян старательно пытался вычесать спутанные прядки, в которых, кроме всего прочего, застряли сухие ветки и трава.

  — Я так рад, что господин Чэ, наконец, воссоединился со своим возлюбленным, он так сильно страдал! Но, с другой стороны, мне очень жаль молодого господина Ши Юэ. Неужели он и правда умер?

  Инь Чэ и Ли Цзиньян вышли прогуляться в лес. Демона продолжали одолевать такие сильные эмоции, что на глазах снова, время от времени, блестели слезы.

  — Я знаю, — вздохнул Инь Чэ, — что в душе ты ругаешь меня за то, что я воспользовался телом другого человека, но что мне было делать? Ждать столетия, пока ты когда-нибудь переродишься? Искать тебя по всему миру? Я был готов на все, чтобы вернуть тебя, Цзиньян. А ты бы не сделал тоже самое, чтобы вернуть меня?

  — Сделал бы, — не стал врать Ли Цзиньян. — Хоть и возненавидел бы себя потом за это. Я бы сделал все, чтобы тебя вернуть, но все это неправильно, — юноша опустил голову, о чем-то задумавшись. — Сейчас бы мне пошел двадцать шестой год... а сколько лет этому телу?

  — Девятнадцать лет.

  — Такой молодой!

  — Чем моложе, тем лучше, — ответил демон. — Я только что тебя обрёл и больше не хочу  хоронить. Когда придет твое время, я снова пересажу твою душу в чье-нибудь тело.

  — Инь Чэ... — проговорил Цзиньян.

  — А что, думаешь так просто быть с демоном? Теперь будет вот так. И ещё, тебе нужно больше есть. Сейчас ты выглядишь ещё худее, чем был при жизни.

  — Разве это так важно? — улыбнулся Цзиньян.

  — Для меня это важно, я хочу, чтобы ты был здоровым.

  Ли Цзиньян подумал о том, что за все это время демон ещё ни разу не поцеловал его. Может, он просто никак не привыкнет к нему новому? Прочитав эти мысли, демон тот час же очутился рядом и несколько раз дотронулся губами до губ юноши. Было очевидно, что его одолевают очень сильные чувства. На одном прикосновении демон просто застыл, сжав Цзиньяна в объятиях. Их нежные губы продолжали касаться друг друга, как лепестки весенних цветов.

  Инь Чэ сорвал цветы распустившегося дикого персика и прикрепил его к волосам юноши. Цзиньян улыбнулся.

  — А это тело... оно ещё девственное?

  — Нет, — констатировал факт демон.

  — И кто лишил его девственности? Ты? — продолжал допытываться Ли Цзиньян.

  — Да, — не стал скрывать Инь Чэ.

  — Зная, что в нем было сознание другого человека, ты сделал это?

  — Что мне было терять? Ты не пробуждался. Я решил, что, возможно, мои прикосновения, поцелуи и близость со мной могут пробудить тебя. Если бы я этого не сделал, возможно сейчас бы не было того, что есть. Он бы не прыгнул в пруд, будучи на грани жизни и смерти, не пробудился бы ты... Жизнь полна случайностей, которые вовсе не случайны.

  — Он влюбился в тебя? — спросил Цзиньян.

  — Да, — ответил демон. — Ты этому удивляешься? Люди летят на мою красоту, как мотыльки на пламя.

  — Жаль его, — с сожалением опустил голову Ли Цзиньян. — Я чувствую себя виноватым.

  — Я бы все отдал, чтобы ещё раз прогуляться с тобой под цветущими персиками!

  Ли Цзиньян снова задумался.

  — Инь Чэ, помнишь, ты говорил мне, что существует такое зелье, с помощью которого мужчина может  выносить ребенка? Если ты не шутил, я готов попробовать...

  Глаза демона загорелись.

  — Цзиньян!

  — Я понял, насколько непредсказуема и быстротечна человеческая жизнь. Если со мной снова что-то случится, я не хочу оставлять тебя одного, я хочу, чтобы у нас был ребенок. Если такое, конечно, возможно.

  В глазах демона снова заблестели слезы. Он прижал руку юноши к своей щеке.

  — Цзиньян...

  — Ты сможешь достать это зелье?

  — Да-да-да, я достану все, что угодно! Я всегда мечтал об этом. Но только, когда ты будешь к этому окончательно готов.

  — Договорились, — юноша с улыбкой прильнул к демону и обхватил его худыми руками. Инь Чэ обнял его в ответ. Юноша доставал ему до плеча. Так, обнявшись, они стояли под деревом и осыпающиеся лепестки  персика падали, застревая у них в волосах.

  Лян Яо собрался уходить.

  — Ты куда? — спросил Чжан Ци.

  — У нас закончились продукты, учитель, я спущусь в ближайшее поселение.

  — Я пойду с тобой, — ответил мужчина.

  — Учитель, вам не стоит беспокоиться.

  — Я сказал, что пойду с тобой, — ответил Чжан Ци тоном, не терпящим никаких возражений.

  — Ты не будешь тащить эти тяжести в одиночку. Или ты не хочешь, чтобы я с тобой шел? На то есть причина?

  — Ну что вы, учитель, ваше присутствие — честь для меня. Но этот ученик не хочет, чтобы вы лишний раз себя утруждали.

  — Ничего страшного, — ответил Чжан Ци. На самом деле ему очень хотелось послушать, что этот парень говорит торговцам и почему они дают ему товар на такие большие суммы, когда у него нет за душой ни гроша.

  Собравшись, они выдвинулись в путь.

  — Погоди, — сказал Чжан Ци. — Я знаю одну дорогу, по которой раньше ходил, это кратчайший путь.

  — Если учитель покажет мне эту дорогу, этот ученик будет просто счастлив.

  Чжан Ци спустился с пригорка на узенькую тропку, по которой они и пошли. Хмурило, словно перед дождем, в небе кружились стервятники, кое-где цвели деревья.

  — Учитель, — сказал Лян Яо, — вам не кажется, что мы слишком долго идём? По той тропе, по которой обычно спускаются, мы бы уже давно вышли в ближайшее поселение.

  — Мне тоже так показалось, — удручённо ответил Чжан Ци. — Кажется, мы не туда пошли. Грош мне цена, какой из меня учитель!

  — Не берите слишком близко к сердцу, такое с каждым бывает, — ответил Лян Яо. — Сейчас мы вернёмся.

  Но тропы разветвлялись в разные стороны и было непонятно, по какой из них идти.





  Глава 169. "В вашем поселении очень странные люди"

  — Если мы будем искать дорогу назад — заблудимся ещё больше, а скоро начнёт темнеть. Учитель, мне кажется, лучше идти вперёд. Я слышу вдалеке голоса, возможно, там есть ещё какое-то поселение.
  Чжан Ци не мог не согласиться с этим доводом и они спустились по тропинке вниз.
  Уже вечерело. Слышался запах костра, сновали туда-сюда люди.
  — Придется искать ночлега здесь. Если мы попробуем вернуться назад ночью, заблудимся ещё больше, на нас могут напасть дикие звери. Но есть одно но: нам совершенно нечем расплачиваться.
  — За это не переживайте, учитель, — широко улыбнулся Лян Яо, — я все улажу.
  — Интересно только как, — усмехнулся мужчина. — В любом случае у нас нет выбора.
  Они подошли поближе.
  — Эй, уважаемый! — крикнул Чжан Ци проходящему мимо мужчине, но тот прошел мимо, будто был глухим или встретил бесплотных, невидимых глазу призраков.
  — Эй, ты что, оглох?
  Но мужчина продолжал идти по своим делам, будто здесь вообще никого не было.
  Чжан Ци начал раздражаться.
  — Вы, вы что тут, самые умные?
  Но люди проходили мимо, будто его не слышали. Уже почти стемнело и некоторые несли в руках фонари.
  — Странно, у этих людей такие белые лица, — проговорил Лян Яо. — Но нам в любом случае нужно где-то переночевать.
  "Эй, ты!" — мысленно сказал юноша. — "А ну-ка немедленно повернись и вежливо поздоровайся с нами. А ещё нам нужен теплый ночлег, хорошая еда и вино. И ты не попросишь за это ни капли денег, понял?"
  Юноша уже привык, что у него есть дар отдавать мысленные приказания людям и они его слушались. Вот только он не желал также экспериментировать со своим учителем. Ни за что не желал!
  Как только Лян Яо дал мужчине мысленную установку, тот сразу же к ним обернулся с самой что ни на есть доброжелательной улыбкой.
  — Господа, наверняка вы пришли к нам издалека и вам негде остановиться.
  — Ну наконец-то! — воскликнул Чжан Ци, который уже потерял терпение.
  — Неужели вы нас заметили!
  — Идите за мной, — сказал мужчина, — я приведу вас куда надо.
  Проходящие мимо люди шли своей дорогой, не обращая на них ни малейшего внимания, смотря будто бы сквозь.
  Лян Яо ещё раз обратил внимание на белизну их лиц.
  Проводник постучал в какие-то двери и перемолвился с хозяином.
  — Входите, — послышался голос, но человек так и не вышел за порог.
  Чжан Ци вошёл первым, следом за ним вошёл Лян Яо. Внутри было довольно темно и помещение освещалось лишь жалким огарком свечи. На тени вырисовывалась сгорбленная фигурка хозяина, прячущегося в темноте.
  — Добро пожаловать, господа.
  — Как же темно, — проговорил Чжан Ци. — У вас нет свечей?
  — Нет, свечей нет, — ответил хозяин, —свечи закончились.
  Голос этого человека показался Лян Яо премерзким и резанул по ушам.
  — Мы заблудились, — сразу же перешёл к делу Чжан Ци, — и хотели бы попросить у вас ночлега.
  Лян Яо сразу же отдал мысленное приказание хозяину дома:
  "Ты не попросишь у нас денег".
  — Конечно же, господа, конечно! Можете оставаться в моем доме, присаживайтесь, сейчас я принесу еды и вина.
  Он вышел. Чжан Ци и Лян Яо присели.
  — Но у нас нечем платить, — сказал Чжан Ци.
  — Учитель, не переживайте, я все улажу, — он положил свою ладонь на руку мужчины и тот с ужасом отдернул руку.
  Скрипнула дверь и шаркающей походкой вошёл хозяин. Он поставил на стол пару мисок и кувшин вина.
  — Суп из баранины, — заметил он,— и лепешка — все, что осталось к этому времени суток. С утра кухня будет разнообразной.
  — Благодарю вас, господин, — ответил Чжан Ци, — но у нас нечем платить, у нас нет с собой денег.
  — Это ничего, — захихикал человек, — я угощаю.
  Лян Яо увидел на тени его длинную тонкую бороду и заметил, что он снова прячется в темноте.
  Чжан Ци первый принялся за суп, закусывая лепёшкой, ибо проголодался, а юноша плеснул себе в чашу вина.
  — В вашем поселении очень странные люди, — заметил он. —
  Будто бы все слепые и глухие. И у всех такие белые лица...
  Человек снова захихикал. Юноша смотрел на его тень и видел, как он сжимает свою бороду в кулаке, будто о чем-то раздумывая.
  — Люди в нашем поселении счастливы, молодой господин, — ответил он. — Не поверите, но таких счастливых людей вы никогда не видели. Боги благоволят нам. Это поселение стороной обходят болезни, войны, взбунтовавшиеся мятежники, у нас всегда хороший урожай и низкая смертность.
  — Если это правда, то к вам и правда благоволят боги, — ответил Чжан Ци, откусывая очередной кусок лепешки.
  — Да что-то только не заметно счастья на лицах ваших жителей, — дополнил Лян Яо.
  — Люди, они всегда такие неблагодарные, все им мало. Вы ешьте, ешьте.
  — Благодарю, суп превосходный, — при первой же возможности я рассчитаюсь с вами, — сказал Чжан Ци.
  — Боюсь, что это вам уже не понадобится, — тихонько сказал мужчина как бы сам себе и захихикал. Лян Яо присмотрелся к нему.
  — А почему вы не выходите к свету? — поинтересовался он.
  — Стар я стал, зрение все хуже, все хуже, а свет глаза режет.
  "Сейчас же выйди на свет", — дал юноша мысленное указание. Мужчина сделал шаг вперёд, но остановился и замер.
  "Ты подчинишься мне. Ты выйдешь на свет", — мысленно повторил он.
  Мужчина сделал вперёд ещё один шаг и на самое ничтожное мгновение на его лицо упал тусменный свет догорающей свечи. У Лян Яо было очень хорошее зрение и этого мгновения ему хватило. Лицо этого человека было ужасным — такое белое, будто его присыпали мукой, злобный оскал и чернота в глазах. Юноша вздрогнул. Человек сразу же снова спрятался в темноте.
  — Если вы поели, господа, я провожу вас в вашу комнату, — поспешно сказал он. — К сожалению, у меня только одна кровать.
  — Ничего, — ответил Лян Яо, — я лягу на полу, — сразу же предупредил он, чтобы не напугать своего учителя. Но мысли сейчас были заняты хозяином этого дома. Юноша чувствовал, что здесь что-то не так.




Глава 170. "Забудьте, учитель, это вам приснилось"

  Чжан Ци долго ворочался в постели с боку на бок. Его ученик улёгся на полу. Мужчина не мог понять причину своего беспокойства. Беспокойство на самом деле вызывало присутствие Лян Яо. Оно смущало, волновало, и злило одновременно. Чжан Ци начало непреодолимо тянуть к этому юноше. Он злился на себя, боролся с самим собой, но ничего не мог с этим поделать. Наконец, Чжан Ци удалось заснуть, но его сну не суждено было долго продлиться — вскоре он почувствовал, что на нём кто-то сидит. Не успел мужчина расплющить глаза, как в него жадно впились горячие губы юноши. Чжан Ци содрогнулся всем телом и со всей силы оттолкнул наглеца, вскочив с постели. На столике горела свеча, ученика рядом не было.

  — Яо?! — строго крикнул Чжан Ци, но никто не отозвался. Мужчина посмотрел на место, где спал его ученик — оно оказалось пустым. Парня не было в комнате.

  "Что же это такое? Снова сон, видение, мои страхи или... я сам подсознательно хочу и одновременно боюсь этого?! Что за вздор!"

  Но тут Чжан Ци начали одолевать другие переживания — куда пропал его ученик и не случилось ли с ним какой беды. Мужчина сразу же почувствовал, что несёт ответственность за этого юношу.

  А дело было так. Лян Яо не спалось. Ему не нравилось это место, он чувствовал себя неуютно и потому у него не было сна. Это место казалось очень странным и подозрительным. Будто тень, юноша прошмыгнул из комнаты. Он услышал, как в доме кто-то шептался и бесшумно, будто хищник, направился в ту сторону. Одним из говоривших был хозяин этого дома. Лян Яо хорошо запомнил этот неприятный, режущий слух, голос. Собеседник этого человека был неизвестен.

  — Ну что, мы отдадим этих чужаков? — спросил мужчина.

  — Вне всякого сомнения! — воскликнул хозяин дома, будто бы ему сказали сущую глупость. — Или, быть может, ты хотел бы, чтобы они забрали тебя вместо них?

  — Нет-нет, конечно же нет! Пусть возьмут их. О, они уже идут!

  Лян Яо не стал выяснять, кто идёт, поняв, что над ними нависла смертельная опасность. Он сразу же бросился назад в комнату и там столкнулся в дверях с Чжан Ци, который собирался идти его искать.

  Мужчина вспыхнул.

  — Ты что носишься, как угорелый?! Где ты был?

  Юноша казался взволнованным и испуганным.

  — Учитель, — шепотом сказал он, — нам нужно срочно уходить, скоро сюда придут убийцы...

  — Убийцы? Что ты несёшь, да кому мы нужны! У нас за душой ни гроша, что с нас взять?

  И тут послышался шум и топот. К ним приближалась толпа людей и путь к отступлению был отрезан. В этой комнате они будут словно в мышеловке. Чжан Ци понял, что эти люди явно не с хорошими намерениями к ним приближаются и обнажил меч.

  — Встань за моей спиной! — скомандовал мужчина.

  — Нет, учитель, извольте не послушаться. Я должен биться с вами бок о бок, защищать вас, — его голос прозвучал мягко, почти нежно, не смотря на сложившуюся ситуацию. Раздумывать дальше не было времени. Когда толпа приблизилась, Чжан Ци понял, что это не люди. Их лица были белее снега, искаженные ужасающими гримасами. Было неизвестно, обладают ли они человеческим сознанием. Если с ходячими мертвецами все было понятно, то эти существа, издалека напоминающие людей, оставляли за собой много вопросов.

  — Не подходите, — сказал Чжан Ци, — первого, кто приблизится ко мне и моему ученику ожидает смерть — вы поняли меня?

  Монстры остановились, изучая их глазами, наполненными чернотой, а губы были красными, будто они только что насосались крови. Смотря на Чжан Ци, один из них разразился хохотом, открыв свой омерзительный рот, обнаживший такие же мерзкие и острые клыки. Толпа тоже поддержала его хохотом. Потом, резко, одно из этих существ сделало резкий прыжок в воздухе в сторону Чжан Ци и Лян Яо. Такой прыжок могло совершить какое-нибудь хищное животное. Чжан Ци вздрогнул от неожиданности и размахнулся мечом-саблей дао. Голова чудовища отлетела, словно тыква и покатилась по полу, следом потекла вонючая кровь. Один из этой отвратительной стаи подал упавшую голову своему товарищу, тот приставил ее к своей шее и голова, будто так и надо, приросла к шее! Мало того, эта голова могла делать обороты вокруг своей оси. Чжан Ци застыл на месте, крепче сжав в руке дао. Отступать было некуда.

  — Спрячься за моей спиной! — крикнул он Лян Яо.

  — Нет, учитель, — твердо сказал юноша, — я обязан защитить вас.

  — Упрямый мальчишка!

  Монстр нагло захохотал, смотря на Чжан Ци.

  — Можете не рыпаться, это бесполезно. Сегодня вы — наша добыча!

  Чжан Ци понял, что эти чудовища не только обладают человеческим сознанием, но прекрасно умеют облекать свои мысли в слова.

  — Твари, что вам нужно от нас?! — в ярости закричал Чжан Ци и, не дожидаясь, пока они нападут, крепко сжимая саблю дао, начал рубить монстров без разбора, разбрызгивая вокруг себя вонючую жижу — их кровь. Но это не помогло. Части тела чудовищ моментально срастались, эти существа становились только злее и уже протягивали к нему острые когти на руках с зеленоватым оттенком кожи. И тут один из этих чудищ буквально на глазах у своих собратьев обратился в горстку пепла. Изумленные существа уставились друг на друга, видимо, поражаясь, как такое вообще могло с кем-то из них произойти.

  Не меньше их был поражен и Чжан Ци. Обернувшись, он увидел, как его ученик, сложив вместе средний и указательный пальцы, пропускает через них очень сильные потоки своей ци, испепеляя монстров.

  — Яо... — проговорил Чжан Ци.

  — Забудьте, учитель, это вам приснилось.

  И тут толпа озверевших существ набросилась на Чжан Ци, поняв, что им уже нечего терять. Мужчина упал на пол и сильно ударился головой, его сознание отключилось.




Глава 171. "Почему ты всё ещё спишь?"

  Не смотря на то, что у Лян Яо было достаточно силы, чтобы бороться с этими созданиями, они превосходили своей численностью, а с каждым новым потоком потраченной ци, юноша становился все слабее. Потому он подхватил бесчувственного Чжан Ци на руки и, используя Цигун, просто понёсся сквозь толпу разъяренных монстров.

  — За ними, за ними, не дайте им уйти! — закричал вожак стаи, но юноши уже и след простыл, он несся, как угорелый.

  Стояла глубокая ночь, на улице не было ни души, и только бездомный старик вылез из канавы. Он с изумлением глядел на смельчака, который среди ночи несся по улице с бесчувственным телом на руках.

  — Эй, старик! — крикнул Лян Яо. — Что у вас тут в деревне происходит, что это за монстры с побелевшими, как у мертвецов, лицами и с клыками вместо зубов?!

  Старик, вздрогнув, таращился на него, как на призрака.

  — Я тебя спрашиваю, — теряя терпение, сказал Лян Яо.

  — У нас все в порядке, молодой господин, у нас все хорошо...

  — Мне можешь не рассказывать, как у вас все в порядке, — прикрикнул юноша.

  — А ну отвечай, иначе плохо будет, я — демон! — юноша обнажил аккуратные белоснежные клыки, поблескивающие в лунном свете. Старик скукожился, будто ещё не вылупившаяся бабочка в коконе.

  — Это те, кто пьют кровь... — прошептал он. — Сосущие кровь!

  Лян Яо обернулся, услышав шум позади себя. Толпа этих тварей настигала.

  — О горе мне! — воскликнул старик. Оступившись, он скатился обратно в канаву.

  Юноша, с отчаянно бьющимся сердцем, нырнул в темноту и понёсся так быстро, будто у него выросли крылья. Больше всего он боялся за человека, лежащего в беспамятстве у него на руках. Ни за что и никогда он не хотел, чтобы с этим человеком что-нибудь случилось. Сжав бесчувственное тело, юноша понёсся без оглядки. Он остановился лишь тогда, когда понял, что деревня осталась далеко позади. Мерзкие бледные рожи постоянно мерещились перед глазами. Лян Яо настолько выбился из сил, что просто рухнул на землю, накрыв собою Чжан Ци. Около часа юноша пролежал в отключке.

  Когда он очнулся, было темно, холодно, кричала какая-то ночная птица и лишь лунный свет освещал бледное лицо Чжан Ци. Юноша встрепенулся и погладил его по лицу.

  — Что с тобой? Почему ты всё ещё спишь?

  Волосы мужчины разметались в разные стороны, несколько длинных прядей обрамляли красивое, мужественное лицо. Он будто бы спал, слегка улыбаясь во сне. Лян Яо отшатнулся в сторону, подумав, что его учитель умер. Он заметил тонкую струйку крови и слипшиеся от нее волосы. Голова Чжан Ци была разбита. Юноша испуганно посмотрел на мужчину и сразу же приложил свои пальцы к нужным акупунктурным точкам, впуская свою ци. По его щекам потекли слезы. Он начал покрывать горячими поцелуями лицо своего учителя, повторяя:

  — Прости, прости меня.

  Он снова подхватил Чжан Ци на руки и помчался вперёд. В голове стоял голос старика:

  "Это те, кто пьют кровь".

  Они питаются человеческой кровью, эти чудовища? И они наметили их себе в жертвы? Неожиданно, Чжан Ци пришел в себя. Он обнаружил, что ученик несёт его на руках и вначале удивился, а потом разозлился.

  — Яо?! Немедленно опусти меня на землю!

  Руки юноши дрогнули и разжались.

  — Учитель, у вас голова разбита,  как вы себя чувствуете?

  Чжан Ци встал на ноги, пытаясь припомнить события, которые с ними произошли.

  — Ты что, нес меня всю дорогу?

  — Да, — пролепетал ученик.

  — Но как такой хрупкий мальчик мог нести на руках взрослого мужчину?!

  — Учитель, — запинаясь, проговорил Лян Яо, — это мой долг и вы вовсе не тяжелы.

  Они находились недалеко от дома. Юноша сам не мог понять, как он нашел дорогу в темноте. Чжан Ци взбесила собственная беспомощность и он начал злиться ещё больше. И чем больше его влекло к этому юноше, тем больше он злился. В первую очередь на самого себя.

  Ли Цзиньян начал заниматься боевыми искусствами, вспоминая, чему был когда-то обучен. Тело Ши Юэ казалось слишком хрупким и юноша, пытался это, по возможности, исправить.

  Тем временем, демон пошел просить помощи у Нин Сяна.

  — Сян, — начал он, — я хотел бы научиться готовить. Мальчик был несколько удивлен.

  — Господин Чэ, вам ли чему-то учиться, когда вы можете сделать все, что пожелаете, просто из воздуха!

  — Нет, — сказал демон, — это не то, я бы хотел просто научиться готовить так, как это делают люди, и приготовить что-нибудь для Цзиньяна.

  — Ах, понимаю, но для того, чтобы чему-то научиться, нужно время, — ответил Нин Сян.

  — Мне не нужно, — ответил демон. Приложив пальцы к виску Нин Сяна, он в тот же миг стал обладать его кулинарными способностями и тот час же принялся раскатывать тесто на лапшу.

  Ли Цзиньян упорно тренировался, чтобы набрать нужную форму. Случайно взглянув в сторону, он заметил, как демон, сидя в позе лотоса и подперев голову рукой, внимательно наблюдает за ним изумрудно-зелеными глазами. Юноша в смущении прекратил тренировку. Он остановился, посмотрев на Инь Чэ, но так и не смог сделать шаг в его сторону.

  — Цзиньян, пора обедать. Я сам приготовил еду для тебя.

  — Правда? Ты умеешь готовить? А когда ты дашь выпить мне то самое зелье, которое позволит нам зачать демонического полукровку?

  — Ах, Цзиньян, ты стал просто одержим этой идеей. Зачем спешить? Твоему телу нужно набрать вес, ребенок должен родиться здоровым.

  — Разве я не этим занимаюсь?

  — Ты должен хорошо питаться.

  — Ты откармливаешь меня, как поросёнка на убой.

  — Но это я сам приготовил...

  Ли Цзиньян сделал несколько шагов в сторону демона и моментально очутился в его объятиях, хотя, казалось, что Инь Чэ даже не шевелился.

  — Я соскучился, — прошептал демон.






  Глава 172. "Почему ты должен терять меня?"

  Чжан Ци пытался встать с постели, но Лян Яо никак не давал ему сделать этого. Обхватив мужчину за талию, он слегка прижал его к себе, не пуская, что выглядело несколько интимно.
  Чжан Ци рассвирепел, будто его гадюка ужалила, пытаясь всеми силами оттолкнуть назойливого ученика. Он как огня боялся какой-либо близости с ним, считая любые мысли о чем-то личном с этим юношей сущей нелепостью, тем, чему никогда не суждено случиться, стыдился этих мыслей, ужасался им. Но сейчас Чжан Ци ужаснулся тому, что в теле его ученика сокрыта такая сила, с которой он никак не мог справиться. Он не мог вырваться из рук этого зелёного юнца!
  — Яо! — закричал Чжан Ци. — Немедленно отпусти меня! Ты слышишь, что я говорю?!
  Руки юноши покорно разжались, он опустил голову. В глазах, обрамлённых длинными ресницами, заблестели слезы.
  — Учитель, я переживаю за вас, вы пробили голову, вы должны лежать в постели. Я приготовил горячий бульон из баранины.
  — Со мной все в порядке, я превосходно себя чувствую! — ответил Чжан Ци, но, пройдя ещё несколько шагов, пошатнулся, перед глазами все завертелось. Лян Яо немедленно подхватил его на руки. Объятия юноши были такие крепкие, такие жаркие, что Чжан Ци никак не мог освободиться от них, потому что просто был не в состоянии сделать это. Взволнованное, чувственное лицо Лян Яо расплылось, пока не исчезло совсем и все не погрузилось в абсолютную темноту.




  Инь Чэ в последнее время часто впадал в меланхолию. Он обнимал Цзиньяна и мог сидеть так часами, молча, словно боясь, что его кто-то может отобрать.
  — Инь Чэ? — подал голос Ли Цзиньян. — Ты живой? Мы уже несколько часов сидим на одном месте, как истуканы.
  Вместо ответа демон заурчал, сильнее прижимаясь к Цзиньяну, а потом вылезал ему обе щеки. Юноша начал смеяться.
  — Почему ты смеёшься? — спросил Инь Чэ.
  — Иногда ты ведёшь себя как настоящее животное.
  — Животное?! — уставился на него Инь Чэ, ещё не решив, рассердиться ему или нет. — Я из старинного демонического рода, между прочим!
  Продолжая смеяться, Ли Цзиньян в отместку также вылизал ему обе щеки. Неожиданно, юноша прекратил смеяться и заглянул прямо в изумрудные глаза.
  — Инь Чэ?
  — ?
  — За все это время ты ни разу не притронулся ко мне. Я не нравлюсь тебе в этом теле? Ты не хочешь меня?
  В глазах демона была глубокая печаль.
  — Я боюсь. Боюсь снова потерять тебя. Я думаю только об этом. Чтобы больше ничего не случилось.
  — Почему ты должен терять меня? — спросил Ли Цзиньян. — Для этого мира я умер, я в совершенно другом теле. Мне больше некуда идти. Остаёшься только ты.
  — Ещё бы, — ответил демон, — думаешь, я теперь тебя отпущу, Цзиньян? Ты изменился.
  — Мы все изменились после той трагедии, но это не значит, что в душе угас огонь. Инь Чэ, я тебя прошу, дай мне то зелье. Я хочу зачать нашего ребенка.
  — Почему ты постоянно об этом просишь? Ты же не хотел?
  — Ты же сам сказал, что я изменился.
  — Твое тело ещё не готово к этому.
  — Вполне готово! — воскликнул юноша. — Я занимался боевыми искусствами всю неделю, а также много ел и чуть набрал в весе.
  — Цзиньян, нет никакой гарантии, что у нас это получится. Может и вовсе ничего не получится.
  — Но попробовать же стоит, — упрямо ответил юноша.
  Демон вздохнул. В его руке появился небольшой загадочный кувшин.
  — Это оно? — с волнением спросил Ли Цзиньян.
  — Да, — ответил демон.
  Не успел он и глазом моргнуть, как Ли Цзиньян вырвал из его рук сосуд и присосался к нему. Жидкость была горькой, отвратительной на вкус, но юноша осушил весь кувшин до последней капли.
  — Э-э, — посмотрел на него демон, — нужно было сделать всего один глоток!
  Ли Цзиньян виновато посмотрел на него.
  — Ничего страшного, быть может, нам удастся зачать сразу тройню демонических полукровок.
  Демон взглянул на Цзиньяна и в памяти пронеслись моменты их первого знакомства, когда его продавали на аукционе и он был всего лишь молодым перепуганным демоном, оказавшимся в плохой ситуации. И вот теперь перед ним сидит тело несчастного, ни в чем не повинного юноши. Как нелепа и непредсказуема бывает жизнь!
  — Инь Чэ, тебе не кажется, что нам пора заняться чем-то более интересным для осуществления нашего плана по зачатию демонических полукровок? Я стал такой бесстыдник!
  — Я заметил, — ответил демон. — Имей ввиду, что тело этого юноши ещё недавно было девственным, его плоть до сих пор тугая, тесная и неподатливая.
  — Это ничего. Ради такого случая можно и потерпеть. Поглубже. И кончи в меня.
  — Я сделаю это много раз, можешь не сомневаться, — ответил демон, опуская его на подушки. Но потом он нерешительно застыл над Ли Цзиньяном.
  — Инь Чэ! Я так истосковался по тебе, по твоим прикосновениям! Целых четыре года я не имел возможности коснуться тебя, потому что не имел тела.
  — Теперь ты понял, что жертва была принесена не напрасно? — Инь Чэ сжал его пальцы в своей руке и улёгся сверху. Его язык пробежался по губам юноши, на которых еще блестели капельки того самого зелья.
 



  Вэй Хуан стоял на самой высокой скале, обдуваемый всеми ветрами, и смотрел в ту сторону, где Инь Чэ снова обрёл свою любовь. Он был мрачен, как никогда, глаза его горели красным пламенем, а длинные волосы развевал ветер и они разлетались в разные стороны, как змеи. Демон гор больше не желал спускаться вниз. Он стоял и смотрел вдаль, будто застыл, мрачный и неприступный.

 
  У Инь Чэ давно не было такой безудержно-бурной ночи. Одержимый желанием зачать демонического полукровку, Цзиньян заставлял демона делать с ним это снова и снова, пока оба, измотанные, не заснули под утро.
  Инь Чэ проснулся от криков, толчков, пинков и пощёчин.
  Кто-то извергал из своего рта страшнейшие гадости и проклятия. Заспанный демон, с растрепавшимися белыми волосами, начал злиться.
  — Цзиньян, что происходит?!
  — Цзиньян?! — ответил юноша, отвесив ему звонкую пощечину.
  — Да как ты смеешь называть меня именем своего любовника?! Твари, сволочи, вы украли мое тело!! Что вы всю ночь вытворяли с ним, что мне теперь повернуться больно!
  Инь Чэ с ужасом и изумлением уставился на разгневанного юношу. Сомнений быть не могло — перед ним был Ши Юэ.





  Глава 173. "Почему ты сдался, почему не борешься?"

  Ши Юэ был настолько зол, что набросился на демона и вцепился ему в волосы.
  — Что, не ожидал меня увидеть, да?! Думал, что я сдох?! Хотели вытравить меня со своим любовником из собственного тела?! Не выйдет! — он продолжал колотить демона по щекам и по чем попало. Инь Чэ вышел из себя и зашипел, будто змея, что делал, когда очень злился. Он прижал Ши Юэ к постели и навалился сверху. Их обнаженные тела слишком тесно прижимались друг к другу.
  — Что, здорово трахаться со своим любовником, когда он в моем теле? — выпалил юноша.
  — Заткнись! — демон уже занёс руку, чтобы ударить наглеца, но, вспомнив, что в этом теле только что был его любимый Цзиньян, его рука сразу же опустилась.
  Ши Юэ тщетно силился сбросить с себя демона, но зря тужился — это было ему не под силу. От обиды и разочарования на глазах юноши выступили слезы.
  — Отпусти меня! Я хочу одеться!
  Немного помешкав, демон слез с него и отпустил его запястья. Юноша сразу же сполз вниз с кровати и побежал собирать валявшуюся на полу одежду. Одевшись, Ши Юэ, на глазах которого снова выступили слезы, закричал:
  — Не видать вам моего тела, я себя убью! Воры, преступники, не получите моего тела, лучше я сдохну! — но добежать до двери юноша не успел. Демон выставил вперёд руку с двумя сложенными вместе пальцами и юношу будто окольцевала невидимая стена, он не мог двинуться с места. Пока Ши Юэ изрыгал всевозможные проклятия, демон встал с постели и принялся поспешно одеваться. Он был мрачнее тучи, снова потеряв свое безбрежное, только что обретенное счастье.
  — Ах, вот так? Так, значит?! Ты будешь силой удерживать меня здесь?! — продолжал возмущаться Ши Юэ, — но это мое тело и только я имею на него все права! Я могу сделать с ним все, что захочу! Даже, если ты силой будешь удерживать меня здесь, я уморю себя голодом и сдохну!
  — Заткнись! — крикнул Инь Чэ, наложив на него заклинание молчания. После чего вышел, громко хлопнув дверью. Юноша так и остался стоять обездвиженный и безмолвный, только слезы струились по щекам.
  Демон сел, оперевшись на ствол дерева и обняв колени. Он  заметил, как Нин Сян невдалеке собирал цветы.
  "Сян, подойди!" — подал демон мысленное послание своему воспитаннику.
  — Да, господин Чэ?
  Демон не знал, как начать, но больше ему не с кем было об этом поговорить.
  — Ши Юэ... проснулся, — мрачно начал он. — Он хочет себя убить. Что мне делать?
  Нин Сян посмотрел на Инь Чэ и ответил:
  — Полюбить его, господин Чэ. Только так.
  — Что?! Я ненавижу его! Он меня раздражает, бесит!
  — Этот парень влюбился в вас и ревнует. Если он что-то с собой сделает, вы больше никогда не сможете обнять господина Ли. Все, что вам остаётся, полюбить этого парня, потому что они живут в одном и том же теле...
  — Что?! Если я больше не смогу обнять своего Цзиньяна, я вас всех поубиваю, вы слышите меня?! — заорал Инь Чэ.




  Инь Чэ был зол. Как же он хотел сейчас обнять Цзиньяна, особенно, после такой бурной и насыщенной ночи! После того, как они строили планы по зачатию своего демонического полукровки! И вот, он, который после стольких страданий, наконец, вернул свою любовь, снова вынужден смотреть на Ши Юэ! Это было невыносимо. От досады демон заскрежетал зубами.
  Юноша уже несколько часов не мог пошевелиться, не мог разговаривать, окутанный демонической ци. От бессилия по его щекам катились слезы. Инь Чэ отвернулся в сторону, потому что ему было тошно на это смотреть и он не знал, что ему делать. Все же это было тело, в котором ещё недавно пребывал Цзиньян.
  Инь Чэ решил снять заклятие и взбешённый юноша снова накинулся на него с кулаками.
  — Сволочь! Лжец! Вор! Убийца!
  Демон с раздражением отбросил его на кровать потоком своей ци и ушел, захлопнув двери. Он запер их снаружи, чтобы юноша не смог сбежать.
  Ши Юэ со слезами тарабанил в двери, но все это было бесполезно. Тогда юноша разбил первый попавшийся сосуд, чтобы осколком вскрыть себе вены. Но у него ничего не получилось — осколок выпал из рук. Так происходило снова и снова. Ши Юэ понял, что демон наложил на него заклятие.
  Тогда юноша решил уморить себя голодом, отказываясь принимать какую-либо пищу.
  Так пролетели несколько дней. Скрипнула дверь и вошёл Нин Сян.
  — Ши Юэ, — позвал он, — ты не голоден? Пора бы и подкрепиться.
  — Нет, — отвечал юноша, — я не голоден, — и отвернулся в сторону.
  — Напрасно ты так, — сказал Нин Сян. — Почему ты сдался, почему не борешься? За все в этом мире нужно бороться, и за свою любовь тоже. Неужели ты просто так отдашь Инь Чэ тому, другому, который поселился в твоём теле? Сдашься ему без боя? Ведь между тобой и Инь Чэ была близкая связь, когда он знал, что ты — это ты. Может быть, ему не так уж и все равно на тебя? Если ты начнёшь морить себя голодом и сильно исхудаешь, ты станешь непривлекателен для Инь Чэ, тебе надо питаться.
  Ши Юэ внимательно слушал этого не по годам развитого подростка. Ему хотелось иметь хоть какую-то надежду, что демону на него на самом деле не все равно.
  Когда Инь Чэ вошёл в дом, Ши Юэ с аппетитом уплетал баоцзы, приготовленные Нин Сяном на пару;.
  "Сян, ты творишь чудеса", — передал мысленное сообщение своему воспитаннику демон. Юноша посмотрел на него уже не с такой злобой и ненавистью, он успокоился. Убедившись, что он больше не собирается морить себя голодом, Инь Чэ, не глядя на него больше, принялся заниматься своими делами. Главное, чтобы с этим телом ничего не случилось. И снова ждать, ждать и ждать, когда вновь пробудится Цзиньян.



Глава 174. "Я тоже всегда буду защищать тебя, клянусь!"

  Видя, что демон не обращает на него ни малейшего внимания, Ши Юэ направился к выходу, но не успел он открыть дверь, как она перед его носом захлопнулась.

  — Теперь ты будешь жить здесь, сказал демон, не глядя на него.

  Юноша понял, что тот применил свою демоническую силу и ему отсюда не выйти.

  — А, вон оно что, ты же за меня все решил!

  — Да, — продолжая заниматься своими делами, сказал демон. — Спать будешь там, — он указал когтистым пальцем на приготовленную для юноши кровать.

  — Нет, — ответил Ши Юэ. — Мы будем спать вместе, как пара, каждую ночь. Это мое условие. И не только спать.

  — Исключено, — сказал Инь Чэ, изогнув брови, возмущенный тем, что какой-то там человечишка смеет ему, демону, перечить.

  — Или так или никак. Сколько ты сможешь держать меня взаперти? Целую вечность? Я могу ничего не есть и не пить, я могу просто умереть, если этого захочу. Что мне уже терять? Ты и твой любовник окончательно и бесповоротно сломали мою жизнь. Поэтому, если ты хочешь, чтобы я оставался здесь, ты примешь мое условие.

  — Хорошо, — наконец сказал демон, поразмыслив. — Пусть будет так.

  В конце концов, это лучше, чем подвергать риску тело, в котором в любой момент может проснуться Цзиньян.

  Теперь Ши Юэ каждую ночь требовал к себе внимания, залезая в постель Инь Чэ. Демон с раздражением и неохотой выполнял свои обязанности, каждый раз думая: "Засадить бы ему по самое не хочу, чтобы все на свете перехотелось!"

  Но нет, он не мог поступить так с этим телом, в котором в любую минуту мог проснуться Цзиньян. Это тело нужно оберегать как зеницу ока.

  Инь Чэ прекрасно знал, что этот парень любит его, что раздражало ещё больше. Демон заблокировал доступ к его мыслям в своей голове, потому что читал Ши Юэ как раскрытую книгу и это было невыносимо.

  Лян Яо обернулся, чтобы убедиться, не обознался ли он. Взгляд этих серых глаз резал, как сталь. Сян Хэн снова смотрел прямо на него! Неужели он что-то заподозрил? Как такое возможно! Человек, которого всю жизнь считали дурачком, над которым смеялись и показывали пальцем, оказался умнее их всех.

  Юноша отвернулся и ускорил шаг, вполоборота наблюдая, что творится сзади. Он знал, что Сяо Хэн идёт за ним следом. Только бы не привести его в их хижину! Лян Яо испытывал непреодолимое желание прямо сейчас убить этого человека и, наконец, раз и навсегда избавиться от него. Но нет, здесь это наделает слишком много шума, потом могут быть неприятности.

  Лян Яо знал, что обладает силой, способной убить не только Сяо Хэна. Он ещё больше ускорил шаг и этот выродок, конечно же, отправился прямо за ним! Завернув за угол, юноша принялся бежать, растеряв по дороге овощи, но Сяо Хэн был прыток, как обезьяна, и не хотел отставать. Лян Яо решил выйти из ситуации, применив магию иллюзии, коей пользовался ранее неоднократно.

  Глаза Сяо Хэна вылезли на лоб, когда вместо одного юноши он увидел пятерых и все они разбежались в разные стороны.

  Мужчина конечно же запутался и пошел за иллюзорным персонажем. Благодаря этому, настоящему Лян Яо удалось улизнуть. Он бежал, не оборачиваясь. Дома остался учитель, который ещё не оправился после того, как ударился головой. Он не может подвергать опасности своего учителя!

  Чжан Ци спал. Юноша сел на колени перед кроватью, взял руку мужчины и прижался к ней разгоряченной щекой. Ладонь Чжан Ци была шершавой и мозолистой. Руки воина превратились в руки крестьянина, которому нужно было делать домашнюю работу. Теперь Лян Яо вставал как можно раньше, чтобы сделать всю работу за него, чтобы учителю не доставались все эти тягостные хлопоты.

  Чжан Ци издал стон и открыл глаза. Он увидел лицо Лян Яо, который внимательно следил за каждым его вздохом. Увидев излучающие тепло и заботу глаза юноши, у Чжан Ци и у самого потеплело на душе, в которой в это мгновение царило ощущение необъяснимого счастья. Мужчина не мог понять, почему его так влечет к этому парню, будто бы они связаны друг с другом невидимыми нитями. Но здравый смысл и страх, что его ученик может что-то заподозрить, взяли над ним верх и Чжан Ци оттолкнул от себя юношу. Улыбка на лице Лян Яо сменилась разочарованием и обидой. Чжан Ци сел на постели. Он и так уже слишком долго валялся, непростительная слабость.

  — Как вы чувствуете себя, учитель?

  — Со мной все хорошо. Я не совсем понял, кто были те чудовища, что случилось и как ты смог вытянуть меня оттуда?

  — Они не были людьми, но не были и ходячими мертвецами.

  — Это были несколько иные мертвецы, — ответил Лян Яо. — Мертвецы, которые живут благодаря тому, что сосут кровь. Сосущие кровь.

  — Гм... — Чжан Ци задумался. — Но как...

  — Учитель, вы не помните, как упали и разбили себе голову? Потом я подхватил вас и бросился бежать без оглядки.

  — Подхватил? Яо, ты бежал со взрослым мужчиной на руках?

  — Да, а что? Учитель, вы не тяжёлый, вы очень похудели.

  — Хочу пить, — проговорил Чжан Ци. Лян Яо мгновенно очутился возле него с кувшином родниковой воды. Как щенок, которого позвал хозяин, он готов был выполнить любое приказание. Передавая кувшин с водой, юноша не преминул коснуться пальцем руки своего учителя. Чжан Ци дернулся и вода расплескалась.

  Нин Сян засыпал в обнимку с маленьким рыжим лисом, который грел его по ночам, а просыпался уже с рыжеволосым мальчиком-подростком и это ставило его в несколько нелепое положение.

  — Братик, — начал ластиться к нему Ю Фэн, вылизав Нин Сяну обе щеки. — Ты — мой братик и я всегда буду тебя защищать, клянусь, ведь ты спас жизнь маленькому лису-оборотню!

  — Я тоже всегда буду защищать тебя, клянусь! — ответил Нин Сян.

  Чернее тучи вышел Инь Чэ. Он страдал по Цзиньяну. Ши Юэ его раздражал и демон хотел поскорее избавиться от него, вернув себе возлюбленного Цзиньяна.




Глава 175. "Куда подевался Господин, как его там, интересно?"

  Инь Чэ сидел в тени дерева и что-то читал.

  — Инь Чэ! Инь Чэ!

  Демон услышал голос Ши Юэ и начал раздражаться. Ему приходилось каждую ночь ложиться с этим юношей, пересиливая себя, так ещё и днём решил достать!

  — Инь Чэ, это тебе.

  Демон поднял глаза, сверкающие, как два изумруда: перед его лицом промелькнул сочный букет цветов. Ноздри демона дернулись, аромат щекотал их.

  — Я принес тебе завтрак! — воскликнул Ши Юэ.

  Инь Чэ хотел было послать его куда подальше, но не смог устоять перед таким искушением. Рождённый от цветочного демона, Инь Чэ любил наслаждаться нектаром ароматных, душистых цветов. Они были его излюбленным лакомством. Эту маленькую тайну Ши Юэ открыл Нин Сян. Он рассказал о цветах, которые этот демон считает деликатесом и парень все утро собирал букет.

  Сейчас Ши Юэ наблюдал за тем, как демон, прикрыв глаза от удовольствия, с наслаждением поглощает цветочный нектар. Маленький мотылек, с прозрачными голубоватыми крылышками, дотронулся до лица демона.

  — Наши души — будто мотыльки, — заметил юноша, — так и летят в пасть демонов.

  Инь Чэ поднял на него глаза, но ничего не сказал и продолжил лакомиться цветочным нектаром. Ши Юэ подошёл сзади, обхватил демона за шею и потянул на себя. Инь Чэ стукнул его по рукам:

  — Ты что себе позволяешь?! Забыл, кто перед тобой?

  — Если я тебе так неприятен, то и отпусти меня, — ответил юноша.

  — Нет, — категорично ответил Инь Чэ, отшвырнув букет цветов в сторону.

  — Сян!

  — Да, господин Чэ?

  — Идём со мной, поможешь по хозяйству.

  Демон направился в лесную чащу. Нин Сян поспешил за ним, обернувшись на ходу. Он увидел, что Ши Юэ был удручен.

  — Быстрее! — прикрикнул демон и Нин Сян погнался за своим благодетелем.

  Ши Юэ печально вздохнул. Повернув голову, он увидел, как Ю Фэн нежится на солнце, катаясь на спине.

  — Эй, парень, почеши-ка мне брюхо! — воскликнул лис-оборотень. Ши Юэ направился к нему. Рыжая шерстка Ю Фэна переливалась на солнце, он продолжал кататься на спине, растопырив лапы. Юноша склонился к нему и запустил пальцы в мохнатую шерсть.

  — У-ф-ф! Хорошо-то как! — прищурился Ю Фэн. — Пузо, пузо почеши!

  Ши Юэ подумал, что если бы раньше встретил лиса, говорящего человеческим языком, решил бы, что сошел с ума. Да разве его и без того не считают дурачком? И все благодаря Инь Чэ!

  — А что, если мне сейчас взять и уйти? — спросил Ши Юэ. — Этот демон занят своими делами и не заметит, как я улизну.

  — Не смеши, — ответил Ю Фэн. — Думаешь, так просто сбежать от демона? Он в твоей голове! Ему известна каждая твоя мысль. Куда бы ты ни бежал, он всегда появится из ниоткуда, чтобы преградить тебе путь.

  Ши Юэ снова задумчиво вздохнул.

  — А ты знаешь, что любит Инь Чэ, что нравится ему больше всего?

  — Это к Сяну, — ответил лис, блаженно перекатываясь на другой бок, — он четыре года живёт здесь и знает кое-какие секреты господина Чэ. А я знаю только, что господин Чэ больше всего любит цветы, которые растут в горах.

  — Правда? — оживился юноша. — Тогда я прямо сейчас отправлюсь в горы, чтобы собрать целый букет!

  Бай Чжэнмин подкинул в воздух бутоны цветов и на лету разрубил их. Он был сосредоточен, будто бы в мире кроме этого занятия больше ничего не существовало. Ему светила лишь полная луна. Сабля дао полумесяцем поблескивала в полумраке. Волосы Бай Чжэнмина были аккуратно собраны на затылке в большой пучок, открывая лицо, которое с каждым годом становилось все прекраснее, как хорошо настоянное вино. Он возмужал, не теряя своей стройности и гибкости. Его фигуру скрывал длинный голубой халат, из-под которого были видны штаны, заправленные в сапоги с немного задранными кверху носками.

  Молодой мужчина снова рубил на лету нежные бутоны цветов, будто в них заключалась причина его страданий. Бай Чжэнмин в очередной раз замахнулся, но вовремя задержал руку с мечом, потому что бутон цветка поймал Хань Вэньчэн. Все также безупречно красив, с улыбкой превосходства на губах, он смотрел на Бай Чжэнмина своими обсидиановыми глазами. Бай Чжэнмин нахмурился, сдвинув брови к переносице.

  — А-Хань, ты идиот? Ты сейчас мог лишиться руки!

  Хань Вэньчэн на это беззаботно рассмеялся.

  — А-Мин, я и так потерял все, что ещё я могу потерять? Кроме того, я уверен, что мой принц превосходно владеет мечом.

  Бай Чжэнмин мрачно промолчал.

  — Смотрю, ты не рад меня видеть? — продолжал Хань Вэньчэн.

  — Где ты был все это время? С кем ты был? Вспомнил вдруг!

  — А-Мин, я и не забывал. Ох, как же ты стал прекрасен, твои губы — будто две спелые сливы, так и просятся в рот! — он сделал шаг вперёд и Бай Чжэнмин отступил в сторону.

  — Мучитель, не дашь коснуться себя? — с жалобными нотками в голосе проговорил Хань Вэньчэн.

  — Где ты и с кем ты был все это время? — повторил свой вопрос Бай Чжэнмин, отчеканивая каждое слово.

  — С кем я мог быть?

  — Куда подевался Господин, как его там, интересно?

  — Откуда мне знать? Меня до сих пор преследует Сяо Хэн. Сколько лет этот выродок пытается покончить со мной! Наверняка меня ищет и мой прежний учитель, не поверю, что он сможет оставить меня в покое. Мне приходилось скрываться, А-Мин, но я скучал, я так скучал по тебе...

  Взгляд Бай Чжэнмина потеплел. Лицо приобрело меланхоличное выражение. Хань Вэньчэн сделал шаг ему навстречу и заключил в свои объятия. Руки Чжэнмина крепко сжали его в ответ. В ночной тишине слышался лишь успокаивающий шум воды и многозначительные звуки поцелуев. Лёгкий ветер донес обрывки фраз:

  — А-Мин, я люблю тебя.




Глава 176. "Я просто накручиваю себе все это"

  Хань Вэньчэн почти проснулся, но все еще лежал с закрытыми глазами. Он потрогал ладонью место вокруг себя и оно оказалось пустым.

  — Чжэнмин? — сонным голосом позвал Хань Вэньчэн и так, как ему никто не ответил, мужчина расплющил глаза и приподнялся на локтях. Уже забрезжил рассвет. Бай Чжэмин сидел, одетый все в тот же голубой халат. Его волосы — длинные, блестящие, будто вороново крыло, нежно обнимали плечи, спускаясь ниже талии.

  — А-Мин? — удивлённо спросил слегка хрипловатым после сна голосом Хань Вэньчэн. — Почему ты не спишь? Почему ты так рано оделся?

  — Потому, что если я проснусь позже, ты уже уйдешь, как всегда, даже не попрощавшись! — ответил молодой мужчина. Как он был прекрасен в этом рассветном полумраке! Будучи эстетом, Хань Вэньчэн залюбовался им.

  — А-Мин...

  — Послушай! — вскричал Бай Чжэнмин и глаза его лихорадочно заблестели. — Давай уедем отсюда, вдвоем? Как можно дальше! У меня ещё осталось достаточно средств, чтобы обеспечить нам безбедное будущее. В столице становится все небезопаснее из-за мятежей, да и тебя ищут. Давай уедем туда, где мы сможем вздохнуть спокойно, где тебе не нужно будет ни от кого прятаться. Моего состояния вполне хватит для того, чтобы мы могли на наслаждаться жизнью и своим счастьем. Хватит всего этого! Я устал и хочу покоя. Хочу просыпаться, не боясь, что ты снова куда-то исчезнешь.

  Бай Чжэнмин говорил с таким жаром, что Хань Вэньчэн представил один из вариантов их совместного будущего.

  Бай Чжэмин подошёл к кровати, присел на пол и обнял ноги Хань Вэньчэна, прикрытые одеялом.

  — А-Хань, я прошу тебя...

  — Нет, — сказал Хань Вэньчэн, подрываясь с постели, и принялся одеваться. Первый солнечный луч упал на красивый изгиб его гладкой спины, скользнул по упругим ягодицам. — Я не могу, у меня тут есть незавершённые дела.

  — Какие дела?!

  — Я не могу сказать. А-Мин, Я вернусь, потому что ты нужен мне. Мы друг другу нужны, не так ли?

    Чжан Ци проснулся среди ночи. Его мучила жажда. Он зажёг свечу и потянулся за кувшином с водой. Случайно мужчина обнаружил, что постель его ученика пуста.

  — Яо?

  Возможно, парень отлучился в туалет. Чжан Ци подождал ещё немного, потом снова позвал. Но никто не отозвался. Мужчина вышел на улицу с фонарем.

  — Яо?

  Было совершенно темно и неуютно. Кричала какая-то птица. Чжан Ци прошёлся в округе и несколько раз позвал ученика. Ответом ему была тишина. Внезапно, Чжан Ци посетила одна мысль: возможно, в долине, в одной из деревень, юноша нашел себе молодую избранницу и гуляет с ней ночи напролет, пока учитель спит. Острая игла ревности больно кольнула в самое сердце. На что он надеялся? Это ненормально. Парень сейчас в самом соку. Он проживает ту самую пору своей жизни, когда хочется любовных приключений. Чжан Ци совсем поник. Сон пропал окончательно. Он постоянно выходил на улицу, высматривая, где его ученик, но юноша так и не появился. Чжан Ци сидел, облокотившись о стену, обняв руками колени, не смыкая глаз, в ожидании своего ученика.

  Утром скрипнула дверь и на пороге появился Лян Яо. Чжан Ци поднял на него покрасневшие от недосыпания глаза.

  — Где ты был?! Я жду тебя полночи!

  Юноша сразу же расцвел, как лепестки вишни. Губы его расплылись в улыбке.

  — Учитель, это правда?! Вы полночи ждали меня, не смыкая глаз?! Вам не все равно, я нужен вам?? — он схватил Чжан Ци за руку и прижал ее к своей груди, голова пошла кругом. Шокированный Чжан Ци слышал, как бьётся его сердце и не мог убрать руку, как под гипнозом. Юношу переполняла такая дикая радость, что, казалось, ещё немного и он бросится на шею своему учителю. Предугадывая эту ситуацию, Чжан Ци сразу же вырвал свою руку из ладоней ученика и отошёл на безопасное расстояние.

  — Я несу за тебя ответственность, раз уж на то пошло, — сказал Чжан Ци, пытаясь выглядеть как можно холоднее. — Если ты ночами встречаешься с какой-нибудь девицей, мог бы сразу предупредить, чтобы я не волновался.

  Лян Яо засмеялся звонким переливистым смехом.

  — С девицей? Ох вы удумали, учитель! Нет, Я жду только одного человека.

  Он посмотрел на Чжан Ци таким взглядом, что тот покраснел, повторяя про себя: "Я просто накручиваю себе все это".

  Ши Юэ отправился в горы на поиски самых лучших, самых ароматных цветов для своего демона. Инь Чэ заблокировал его мысли в своей голове, чтобы хоть немного отдохнуть, поэтому не знал этого.

  Юноша карабкался вверх по извилистой тропке. Камни катились под ногами. Тропа вела все дальше и дальше в горы. Запах трав, колыхающихся от ветра, сводил с ума.

  — Ты достоин самых лучших, самых прекрасных цветов, потому что ты — самый невероятный из них, — пробормотал Ши Юэ. Вспоминая, как демон касался его ночью, по телу юноши пробежала дрожь. Он забирался все выше и выше, в поиске самых красивых цветов, пока не понял, что заблудился и не может выбраться. Напротив него, на обрыве, стоял человек с белой прядью в распущенных волосах, которыми игрался ветер, заодно всколыхнув и накидку, с вышитыми на ней золотыми фениксами. Ши Юэ показалось, что он где-то уже видел этого человека. Но самое интересное, что тот стоял на самом обрыве и в любую минуту мог сорваться. Словно прочитав его мысли, незнакомец ступил вниз с обрыва. Ши Юэ зажмурился. Когда он расплющил глаза, то увидел, что человек завис над пропастью прямо в воздухе, довольно посмеиваясь.

  "Да это же демон, который дурачит меня!"

  — Да, именно так, — усмехнулся Вэй Хуан, — который благополучно приземлился обратно. — Давно не виделись!




Глава 177. "Немедленно отвечай, где он!"

  — Я помню тебя! — вскричал Ши Юэ. — Кто ты такой, демон? Почему ты хотел поссорить нас с Инь Чэ?

  Вэй Хуан повис вниз головой над пропастью, свешиваясь с ветки дерева, словно спелый плод, и раскачиваясь, как на качелях. Очевидно, это забавляло его.

  — Я всего лишь открыл тебе глаза на правду, чтобы ты дальше не обманывался. Кто бы ещё тебе рассказал все, как есть?

  — Для чего ты это сделал, по доброте душевной? Уж в этом я сомневаюсь. Какие цели ты преследовал?

  — Никакие, — Вэй Хуан непринужденно раскачивался над пропастью, зацепившись ногами за ветку дерева и сложив руки на груди. Ши Юэ непроизвольно зажмурился. Он знал, что с этим демоном ничего не случится, даже, если он соскользнет с ветки, но все равно ему было не по себе.

  Изогнувшись, демон дотянулся до цветка, растущего на обрыве, и сорвал его.

  — Ты вроде бы пришел сюда за цветами. Вот, возьми. Разве этот цветок не прекрасен? Разве он не достоин Инь Чэ? Подойди, не бойся.

  Юноша с недоверием посмотрел на демона, который крутил цветок в когтистых пальцах, и сделал шаг вперёд.

  — Не бойся, подойди и возьми его, — подбадривал Вэй Хуан, продолжая раскачиваться, словно на качелях. Ши Юэ неловко потянулся за цветком и его нога соскользнула с обрыва! Из-под подошвы полетели камни. Юноша успел ухватиться за корень дерева, торчащий из земли, и повис над пропастью. Он видел голову Вэй Хуана, висящую напротив него, его красные жуткие глаза, которые мерцали, как раскаленные угольки.

  — Что, страшно? — усмехнулся Вэй Хуан. — Инь Чэ не придет, чтобы помочь тебе, а если и придет, то только ради того, чтобы спасти это тело, в котором теперь поселился Цзиньян.

  Юноша стиснул зубы, на глазах выступили слезы.

  — Заткнись!

  Демон глухо рассмеялся в ответ. В мгновение ока неведомая сила схватила юношу и затащила наверх. Подул ветер, разнося вокруг благоухание горных трав. Вэй Хуан перекрутился на ветке, будто обезьяна, и присел на ней. Юноша все ещё никак не мог прийти в себя от страха. Демон уже спустился с ветки дерева и возвышался над ним, прекрасный, как бог.

  — Что же, — заговорил он, — если ты пришел собирать цветы для Инь Чэ в мои владения, я помогу тебе собрать самые лучшие. Просто иди за мной, — демон развернулся и пошел вперёд. Ши Юэ неуверенно пошел следом за ним, рассматривая черные одежды демона, расшитые золотом. — Я помогу найти тебе самые лучшие цветы и Инь Чэ останется доволен, — не поворачивая головы, ответил демон. Он шел так плавно и грациозно, будто бы плыл по воздуху. Его блестящие черные волосы развевались на ветру. Ши Юэ молча шел за ним.

  Наконец, Вэй Хуан остановился возле входа в пещеру, указывая внутрь белыми изящными пальцами.

  — Там, только там, Ши Юэ, ты найдешь самый лучший, самый прекрасный цветок для Инь Чэ.

  Юноша недоверчиво посмотрел в темный глаз пещеры, не предвещающий ничего хорошего.

  — Смелее же, оно стоит того! — сказал демон. — Какой же ты трусливый...

  — Чего мне бояться? — самоуверенно ответил юноша и вошёл в пещеру, чтобы доказать демону, что ему нечего бояться. Как только Ши Юэ вступил в пещеру, в тот час же начался обвал. Летели огромные камни, засыпая проход.

  — Эй! — закричал Ши Юэ. — Это ты сделал?!

  Вэй Хуан, стоя по ту сторону, лишь смеялся над ним, упиваясь зрелищем.

  — Как здорово, сейчас проход завалит и ты сгниешь здесь заживо, просто сдохнешь.

  — Прекрати, прекрати все это! — закричал юноша, в отчаянии потрясая кулаками. Вход завалило уже до половины.

  Вэй Хуан продолжал от души смеяться.

  — Бедняга Ши Юэ, несчастный дурачок! Ты, как всегда, жертва чьих-то любовных интриг. Посмотрим, придет ли Инь Чэ, чтобы спасти тебя, — его лицо казалось сейчас прекрасным, как никогда. Демон продолжал веселиться. Это было последнее, что увидел Ши Юэ — так как вскоре вход в пещеру окончательно завалило и все погрузилось в темноту, холод и сырость, пронизывая до костей.

  — Инь Чэ, помоги, помоги мне! — завопил юноша.

  Инь Чэ, вместе с Нин Сяном, только вернулись из леса. Демон не обнаружил юношу и спросил:

  — Ю Фэн, где Ши Юэ?

  Лис прижал уши, боясь и слово сказать, ведь благодаря ему Ши Юэ ушел в город и до сих пор не вернулся.

  — Где Ши Юэ? — теряя терпение, спросил демон.

  — Господин Чэ... — испуганно попятился назад лис-оборотень. — Молодой господин Ши Юэ, он... Он ушел в горы, чтобы собрать для вас цветы...

  — Что?! — вскричал демон. Он немедленно разблокировал доступ к мыслям юноши у себя в голове и понял, что тот попал в беду.

  Вэй Хуан стоял над обрывом, вертя в руках цветок, который обронил Ши Юэ. Он ждал Инь Чэ. Это был единственный способ встретиться с ним с глазу на глаз, видеть его так близко рядом с собой. Его разгневанные изумрудные глаза, метающие громы и молнии, аккуратные острые клыки, торчащие из полуоткрытого демонического рта, его неповторимый цветочный аромат, который усиливался из-за того, что демон начинал злиться. Инь Чэ, дорогой Инь Чэ, где же ты? Демон не заставил себя долго ждать. Ветер донес сильный цветочный аромат — значит демон очень зол.

  — Где он?! — сходу заорал Инь Чэ. Демон не мог залезть в голову другого демона, а в мыслях Ши Юэ он прочел, что парень находится в каком-то месте, где была совершенная темнота.

  Вэй Хуан не торопился с ответом. На губах его играла загадочная улыбка. Он медленно, почти интимно, скользнул взглядом по губам Инь Чэ и дальше, будто глазами раздевал его.

  — Я хорошо тебя тогда удовлетворил, не правда ли? Помню, ты просил тогда ещё и ещё.

  — Тебе разорвать глотку во второй раз? — прошипел Инь Чэ, еле сдерживая себя от гнева. — Немедленно отвечай, где он!



Глава 178. "Инь Чэ, спаси меня"

  Вэй Хуан делал все, чтобы раздразнить Инь Чэ, будто бы это доставляло ему невероятное удовольствие. Он вел себя вызывающе, снова и снова напоминая о том злосчастном дне, когда у Инь Чэ начался гон и он не мог больше себя контролировать. Оскалившись, Инь Чэ зашипел. Он набросился на Вэй Хуана и они покатились по земле, вцепившись друг в друга, прямо над пропастью. Даже не смотря на то, что Инь Чэ оказался наверху, Вэй Хуан не переставал насмехаться над ним.

  — Тебе конец, выродок! — предупредил Инь Чэ, вцепившись ему в шею, как делали те, кто пьет кровь.

  — След от укуса твоих клыков только украсит мою шею, — с усмешкой проговорил Вэй Хуан, — специально не буду заживлять ранки.

  В ответ Инь Чэ от души накостылял его по лицу и на этом не смог успокоиться. Они снова покатились по земле. Все ближе и ближе к пропасти. Наконец, Инь Чэ утвердился в статусе победителя, сидя сверху, и принялся постепенно подталкивать Вэй Хуана к пропасти. Но казалось, что того это просто забавляло.

  Инь Чэ удалось наклонить наглеца прямо над пропастью.

  — Ну, давай же, давай, сбрось меня вниз! — подзадоривал Вэй Хуан.

  — Ты только помнёшь мои одежды.

  — Не сомневайся, так и сделаю! — взбесился Инь Чэ. — Только вначале ты скажешь, куда дел мальчишку.

  — Ни за что не скажу, — нагло рассмеялся ему в лицо Вэй Хуан.

  — А что, если бы я его убил?

  — Только попробовал бы!

  Инь Чэ занёс кулак, чтобы в очередной раз ударить Вэй Хуана, но тот внезапно обхватил его руками за шею, подтянулся и впился губами в губы дерзкого и прекрасного молодого демона.

  Пока молодые демоны катались по траве, Ши Юэ решил просто так не сдаваться, а поискать другой выход из пещеры. Он шел в темноте, на ощупь, держась за стенки пещеры, которые ободрали ему пальцы. И вдруг, вдалеке, действительно забрезжил свет. Юноша неслыханно обрадовался такой удаче. Но это были всего лишь зажжённые факелы, которые освещали путь.

  — Эй, есть здесь кто-нибудь? — крикнул юноша.

  Если есть факелы, то должны быть и и те, кто их здесь оставил. Но лишь пересмешник-эхо разнесло его крик по всей пещере. Ши Юэ увидел стоящие рядом сундуки. Интересно, что в них? Крышка была довольно тяжёлой для хрупких рук этого юноши, но любопытство все же взяло верх. Еле-еле юноша приподнял тяжёлую крышку сундука. Сундук доверху был набит нефритами и прочими драгоценностями.

  — Ого, да тут настоящие сокровища! — воскликнул юноша. — Но где же их хозяин?

  Он запустил руку в сундук и взял пригоршню драгоценностей. Не успел он это сделать, как раздались оглушительные крики. Ши Юэ выбросил драгоценности обратно в сундук и заткнул руками уши, потому что эти звуки были невыносимыми, а, кроме того, эхо ещё больше искажало их.

  Юноша увидел, как его окружили обезьяны. Они кричали, визжали, дёргали его за волосы, возмущаясь. Самый старый возмущался больше всех. Очевидно, это он был вожаком стаи — обезьяньим королем. Неужели обезьяны притащили сюда эти сундуки и сокровища принадлежат им?

  Обезьяны продолжали возмущаться, издавая мерзкие, режущие слух, крики. Одна из них запрыгнула юноше на спину и вцепилась в волосы, другая повисла на нем, третья колотила по ногам. Обезьян становилось все больше, они наводнили пещеру. Казалось, из-за их криков голова расколется напополам. Они явно были недовольны непрошеным гостем, который обнаружил их сокровища.

  "Да они сейчас меня тут разорвут!" — подумал про себя юноша. — "Инь Чэ, спаси меня, вызволи из этой пещеры, разве ты не несёшь за меня ответственность?!"

  Слова юноши застучали у демона в голове и тот с силой оттолкнул от себя Вэй Хуана, так бесцеремонно присосавшегося к его губам. Демон гор улетел в пропасть. Инь Чэ не придал этому ни малейшего значения.

  — Пещера... Он в пещере!

  Обезьяны решили всерьез разделаться с Ши Юэ и трепали юношу, будто он был тряпичной куклой. Когда внезапно в пещере появился демон, они закричали не своим голосом, разбегаясь в разные стороны. Демон зашипел. Вскоре возле юноши не осталось ни одной обезьяны.

  — Инь Чэ! — Ши Юэ бросился к демону, уткнувшись лицом ему в грудь, скрытую тончайшим зелёным шелком одежд. Инь Чэ сомкнул руки на спине юноши и они начали перемещаться. Демон был раздражён.

  — Разве я не говорил тебе, чтобы ты никуда один не уходил, чтобы не вляпываться в опасные неприятности?!

  — А разве ты не говорил, что знаешь любую мою мысль, так почему ты позволил мне сделать это?

  Демон промолчал. Он не стал говорить юноше, что периодически блокирует его мысли.

  — Там было столько сокровищ! — воскликнул Ши Юэ. — Неужели все эти богатства принадлежали обезьянам?

  — У меня хранится куда больше сокровищ, — заметил Инь Чэ.

  Ши Юэ с грустью подумал, что демон пришел спасти его лишь потому, что в его теле живёт Цзиньян.

  Инь Чэ прочел его мысли и ему также стало грустно, потому что это была истинная правда.

  — Инь Чэ, раз ты не любишь меня, отпусти, разомкни свои руки, позволь мне свалиться вниз.

  — Нет, — ответил демон, — этого никогда не будет, я не позволю тебе умереть ни при каких обстоятельствах.

  Ши Юэ безысходно вздохнул. Инь Чэ ещё крепче сжал его в своих руках. Юноша прильнул к нему, спрятав лицо на груди демона. Ему было страшно лететь так высоко, ему было страшно существовать в теле, в котором живёт кто-то ещё.

  Вэй Хуан, не долетев до пропасти, взмыл в воздух, распугав птиц. Только благодаря этому юноше он мог сегодня прикасаться к Инь Чэ, ловить его ненавидящий взгляд так близко. А ведь ненависть — это тоже чувство, и оно куда лучше равнодушия. Пусть ненавидит.